Его малышка на миллион

Глава 1. Северский

В огромном доме, оформленном в современном стиле, стояла тишина.

Мирно дремал у камина лохматый колли по кличке Арагон. Идиллию нарушали лишь настенные часы с гравировкой: они размеренно тикали, напоминая о том, что время не бесконечно.

Тихо, будто порхая, скользили по натертому до блеска паркету босые девичьи ножки. Рваные джинсы с карманами, яркая футболка с принтом, собранные в хвост непослушные кудрявые волосы… надеясь не столкнуться с отцом, в этот вечер одиннадцатилетняя Алекса кралась в свою комнату.

Увы, ее путь лежал через отцовский рабочий кабинет. В узкую щель приоткрытой двери пробивалась полоска света, а значит, этим вечером отец работал дома. Процветающий бизнесмен Андрей Викторович Северский дома бывал не так часто. Если он сегодня дома, значит, что-то произошло.

Алекса примерно догадывалась, что произошло, и догадки ее совсем не радовали.

— Аля, это ты там крадешься? — послышался строгий голос отца.

Девочка замерла на месте, а потом опустила плечики и уже уверенно затопала по холлу. Не удалось ускользнуть от пристального отцовского внимания — безупречный слух никогда не подводил опытного безопасника. А так хотелось!

— Привет, пап! — просунув блондинистую кудрявую голову в дверь кабинета, притворно жизнерадостно улыбнулась она. — Ты, наверное, жутко занят? Не хотела отвлекать тебя от работы…

— Да что ты? Действительно не хотела? — Густая темная бровь угрожающе приподнялась. В голубых глазах сверкнуло недовольство, и Алекса нахмурилась: видимо, классный руководитель Валентина Васильевна уже успела позвонить и нажаловаться на ее выходку.

— Присядь, Алекса, — строго приказал отец, и девочке не оставалось ничего другого, как войти в кабинет отца и приземлиться на коричневый диван из очень дорогой кожи. Голубые глаза, точно такие же, как у отца, неуверенно забегали по стенам.

— Скажи, зачем ты сегодня подралась с Ритой Макушевой? — скрестив крепкие руки на мощной груди, начал допрос отец.

— Она сказала, что я бездарь!

— Из-за этого надо было ее бить?!

— Да! Потому что я не бездарь! — Ладони дочки сжались в маленькие кулачки.

— Из-за твоей несдержанности меня вызывают в школу! Завтра родительское собрание, и мне придется за тебя краснеть! Была бы ты мальчишкой, это было бы не так страшно! Но ты девочка, а у Макушевой после твоего удара синяк на полщеки!

— Она сказала, что я бездарь, пап! И врет она все! Нет у нее никакого синяка! Ну, посмотри, разве я нарисовала что-то не то?

Взъерошив непослушные кудряшки, Алекса соскочила с дивана и бросилась в свою комнату.

Шумно выдохнув и мысленно досчитав до десяти, Северский двинулся за нею следом.

Алекса распотрошила школьный рюкзак в красную клетку и извлекла оттуда примятый альбомный листок. На листке было нарисовано голубое небо, а на его фоне над полями парила чайка.

Остановившись в дверях ее комнаты, отец устало взглянул на рисунок. Картинка как картинка. Очень даже красиво нарисовано. Рисовать Алекса умела — вся в мать. И правда, непонятно, к чему придралась Макушева.

«Ох уж этот переходный возраст! — мелькнула мысль. — Хотя рановато, вроде. Ей всего одиннадцать».

— Это психологиня сегодня приходила! — пояснила Алекса. — Приказала всем нарисовать семью, как мы ее видим. Ну, я и нарисовала то, что вижу.

С губ Северского сорвался разочарованный стон, и он устало провел рукой по мужественному лицу. Понятно, отчего Рита Макушева посмеялась!

— А почему ты семью не нарисовала, Аля?! — взорвался он.

— Пап, ну, в моем понимании семья — это когда семеро по лавкам сидят: бабушки, дедушки, папа, мама, куча детей… А у нас с тобой какая семья?

— Как — какая?! — опешил Северский. — Самая настоящая!

— Ну, па-ап, — протянула дочка. — Ты себе льстишь сейчас, да? Бабушек я в глаза ни разу не видела, братьев и сестер у меня нет… Ты круглосуточно заседаешь в своем охранном агентстве или в спортзале с дядей Сережей пропадаешь. Даже мамы у нас нет… Вот я и представила себя чайкой.

— А дедушка?! — судорожно попытался выровнять счет Северский. — Деда Яков! Разве он не наша семья?!

— Папа! Дедушку Якова в последний раз я видела четыре года назад! Он меня даже с днем рождения не поздравляет! Какая он нам семья?!

Она вдруг помрачнела, беспомощно развела маленькими изящными ручками и ловко выдернула рисунок из рук отца.

— В общем, психологиня сказала, что хочет с тобой побеседовать. И еще: наш с Макушевой конфликт будут разбирать завтра на родительском собрании. Классная сказала, чтобы ты пришел живым или мертвым и что ей плевать на твою круглосуточную занятость. Сказала, если не явишься, она меня на учет в подразделение по делам несовершеннолетних поставит, потому что я берегов не вижу… — Горестно вздохнув, дочка плюхнулась в рабочее кресло, подперла кулачком щеку и подняла на отца невинные глазки. — Пап, а что такое подразделение по делам несовершеннолетних?..

— Плохое место, — хмуро взглянул на дочку Андрей. — Если поставят на учет, считай, всю жизнь себе испортишь. И никакие деньги не помогут ее отмыть.

Девочка испуганно икнула.

— Ты же им не позволишь, пап?! — Маленькие ручки сложились домиком в знак мольбы. — Ну скажи, что не позволишь!

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я не смогу тебе помочь! Говорил же, давай переведу тебя в элитную гимназию!

— Ни за что! — воинственно сверкнула взглядом голубых глаз Алекса. — Там же, как в тюрьме, пап! И программа сложная, с уклоном в математику! Я не тяну математику, ты же знаешь! Когда вырасту, я ветеринаром хочу стать! Буду спасать бедных животных…

Андрей Викторович Северский представил свою дочку сотрудницей ветеринарной клиники, закатил к потолку выразительные голубые глаза, снова досчитал до десяти и шумно выдохнул.

— Пойдем ужинать, хулиганка!

— А что на ужин?

— Полчаса назад из ресторана привезли вкусное жаркое. Пальчики оближешь!

Глава 2. Злата

— Злата, выручай!

На пороге моего кабинета стояла Нина, заместитель директора по воспитательной работе.

Оторвавшись от плана работы психологической службы на текущий учебный год, я с интересом взглянула на гостью.

— Что-то случилось?

— Этот пятый «Г» меня с ума сведет! Ты у них вчера занятие по психологии проводила?

— Проводила. Мы тест делали.

— Так вот, ты ушла, а Северская ударила Макушеву по лицу, да так, что родители Макушевой сходили к знакомому травматологу, и тот состряпал заключение о нанесении телесных повреждений! Никаких повреждений, конечно, не осталось, но родители готовы к бою! Ведь мать Макушевой председательствует в родкомитете и теперь будет скандалить до последнего!

— И за что Северская ее так? — изумилась я.

— Ой, да эта Северская — очень сложный ребенок! Матери нет, воспитывает отец, а его дома никогда не бывает… В общем, сегодня на родительском собрании в пятом «Г» грядет шумный скандал. Тебе придется туда пойти, потому что боюсь, как бы родители не затеяли что-то похлеще разборок на уровне школы!

— Так Северская неблагополучная, что ли? — пытаясь вспомнить, кто из тридцати пятиклашек был Северской, уточнила я. — Почему на учете не стоит? У меня все неблагополучные учтены. Такой фамилии я не слышала.

— Неблагополучная?! Она?! Ах-ах-ах! — Нина шумно хлопнула в ладоши. — Ты бы видела ее папашу! Классная руководитель пятого «Г», Валентина Васильевна, сказала, ей такие мужики только на обложках женских романов попадались! Глазищи голубые, фигура — закачаешься! Еще и бизнесом занимается! Из тех… как их… бизнесменов-миллионеров! Денег куры не клюют!

— Что, в нашем городишке водятся такие мужчины? — развеселилась я.

— Представь себе — да! Валентина Васильевна с утра валерьянку вместо чая литрами пьет! Она же у нас идет на конкурс «Учитель года», а тут такое происшествие! Даже представить себе не могу, что этот бизнесмен-миллионер может учудить на собрании! Это тебе не Юрий Семенович!

Я улыбнулась: Юрий Семенович, наш учитель истории, в школе считался самым видным мужчиной. Лет ему было уже под сорок, но он был из той гвардии, которая с годами становится только краше. По праздникам Юрий Семенович сочинял стихи для директрисы, читал их со сцены в актовом зале, и Екатерина Фёдоровна в нем души не чаяла. На работу Юрий Семенович, правда, круглый год ездил на велосипеде, но этот факт никак не влиял на его репутацию. С гордым видом Семенович пристегивал велосипед замком на заднем крыльце школы и бодрой походкой шел здороваться с физруком. Физрук Артемий Игнатьевич Юрию Семеновичу проигрывал, хоть и был атлетически сложен и владел не каким-то велосипедом, а отличной иномаркой от корейского автопрома. Но он не обладал смазливой внешностью и печальной тоской в глазах, которая так характерна поэтам и которую так любят дамы, а еще физрук не писал стихов. Хотя с Семеновичем дружил. Больше в школе дружить было не с кем: труд у мальчиков вела Наталья Олеговна, а в женском коллективе дружить очень сложно.

Я работала в муниципальной школе с сентября, и, честно говоря, существующий порядок вещей меня немного удручал. Но директриса, Екатерина Федоровна Прекраснова, так обрадовалась новым кадрам, то есть мне, что выделила для психологической службы огромный светлый кабинет на первом этаже и даже распорядилась доставить туда работающий компьютер, а я… я переживала не самый лучший период своей жизни, поэтому согласилась остаться. В просторном кабинете меня не могли достать родственники теперь уже бывшего мужа. Они бы, конечно, и туда добрались, но в школе существовала строгая пропускная система, а забраться ко мне в кабинет через окно не представлялось возможным: на всех окнах первого этажа стояли решетки.

«Злата, вы только у нас работайте! У нас в городе хорошего психолога днем с огнем не сыщешь! А у вас опыт работы волонтером на телефоне доверия… Мои двери всегда открыты! Обращайтесь, я постараюсь помочь!» — с придыханием вещала директриса, и я подписала договор на грядущий учебный год.

Мне выдали картонную коробку, битком набитую бумагами, ручками, карандашами и скрепками, и отправили создавать психологическую службу муниципальной школы номер одиннадцать.

И я осталась: ведь, окунувшись с головой в работу намного проще переживать крах личной жизни.

В школе давно не было квалифицированного психолога, и службу пришлось создавать практически с нуля, но мне нравилась моя работа. Не нравились только масляные взгляды физрука Артемия и его неоднозначные предложения подвезти меня до дома в конце рабочего дня.

Артемий никак не мог понять, что в мои планы больше не входили любовные романы. Пять лет супружеской жизни и предательство еще недавно любимого мужа сделали свое дело: к мужчинам я теперь относилась очень настороженно.

Сегодня вечером я собиралась забрать оставшиеся вещи из когда-то общей квартиры. Скандальное родительское собрание в пятом «Г» никак не входило в мое расписание. Что ж, похоже, придется отправиться за вещами в обеденный перерыв.

— Ладно, Нина, я приду на собрание. Постараюсь сделать все возможное, чтобы погасить конфликт с наименьшими потерями.

— Спасибо тебе, Злата! Сегодня очень важно держать все под контролем! Прекраснова пойдет по кабинетам, еще МЧСника пригласили, с родителями побеседовать! С пятым «Г» мы без тебя не справимся! В общем, я на тебя рассчитываю!

Прозвенел школьный звонок, извещая о том, что всем пора на урок, и Нина, махнув мне на прощание рукой, исчезла в школьном коридоре.

Я взяла в руки мобильный телефон и набрала сообщение для бывшего мужа.

«Кирилл, планы изменились. Я заеду в обед. Пожалуйста, дождись меня, я отдам тебе свой комплект ключей».

В ответ пришло сухое «Ок».

Что ж, иногда люди расходятся. Моя самая сокровенная мечта о ребенке так и не исполнилась. По настоятельному требованию родителей Кирилла я прошла все возможные обследования, но вопрос, почему за пять лет брака у нас так и не получилось завести малыша, остался без ответа.

Глава 3. Злата

В обеденный перерыв я покинула свой кабинет.

В просторном школьном коридоре натолкнулась на физрука Артемия. Он загадочно улыбнулся и достал из кармана спортивной кофты упаковку печенья в шоколаде.

— Злата Григорьевна, добрый день! Какое у вас платье сегодня красивое! — Артемий скользнул взглядом по моему строгому платью-футляр нежного кофейного цвета. — Идеально сочетается с цветом ваших глаз!

Глаза у меня зеленые, платье кофейное. Кажется, наш учитель физкультуры немного не различает оттенки?

— А у меня есть для вас маленький презент. — И он протянул мне немного помятую пачку печенья.

— О, спасибо, но не стоит, я на диете… — смутилась я.

— Вы куда-то уезжаете?

— Да, у меня дела.

— Жаль. Я хотел пригласить вас пообедать в нашей школьной столовой. Там привезли свежие сахарные булочки. Они так пахнут!

Я сглотнула. Да уж, в школьную столовую пообедать меня еще не приглашали! В рестораны, в бары — было дело, да, а вот на сахарную булочку и разбавленное водой какао в граненом стакане на фоне галдящих младшеклассников — нет.

«Все бывает в первый раз, Злата!» — мелькнула мысль.

— К сожалению, на обед я сегодня не успеваю: мне необходимо забрать личные вещи со старой квартиры, — желая как можно скорее отвязаться от настырного поклонника и его роскошного предложения пообедать в столовке, сообщила Артемию.

— Может, вам помочь?

— Нет-нет, я на машине, помощь мне не потребуется. Там всего две коробки.

— Ну, вы обращайтесь! Если что там в новой квартире сделать понадобится — карниз присверлить, мебель поднять на этаж…

— Спасибо, Артемий Игнатьевич. Я учту.

— Можно просто Артем, — подмигнул мне он.

Оторопев от его загадочной улыбки, я заторопилась к выходу. Нет, он, конечно, спортивный и подтянутый, и парфюм у него очень даже ничего, и машина лучше моей, но мне на данном этапе моей жизни совсем не требуется разбавленное какао с сахарной булочкой от поклонника.

На школьных ступенях я столкнулась с директрисой. Екатерина Федоровна Прекраснова, жгучая брюнетка с короткой стрижкой, выглядела именно так, как гласила ее фамилия: прекрасно! И пару дней назад она вернулась из отпуска, который провела не где-нибудь, а в Египте!

— Добрый день, Екатерина Федоровна! — улыбнулась я директрисе.

— Злата Григорьевна! Как я рада вас видеть! С тех пор как вы у нас работаете, как будто солнышко вышло из-за туч и осветило нашу школу теплыми лучами!

— Вы преувеличиваете, Екатерина Федоровна… — немного смутилась я. — Как прошел ваш отпуск?

— Волшебно! И, знаете, я привезла всем подарки! Настоящий египетский чай «Фараон»! Очень рекомендую! Успокаивает нервную систему! Для вас, моя дорогая, я припрятала целых две пачки! У вас работа еще напряженнее, чем у нас!

С этими словами Прекраснова извлекла из объемной сумки две пачки чая с непонятной надписью на арабском языке и торжественно вложила мне в руки.

— Ух, ты! Вот это чай! Обязательно попробую!

Не успела я ее поблагодарить, как она уже скрылась за входной дверью.

Скептически осмотрев коробки с чаем, я закинула их в бардачок своей машины. Ко всем упаковкам с непонятными надписями я относилась настороженно: как знать, что за чай подсунули Прекрасновой в Египте? Она ведь тоже арабского не знает!

…Остановив свою иномарку у подъезда теперь уже бывшей любимой квартиры, из которой мы с мужем еще недавно создавали уютное семейное гнездышко, я медленно выбралась из авто. До конца перерыва еще час, а значит, я успею забрать две коробки с личными вещами.

Остановившись у подъезда, я с горечью смотрела на окна дорогой сердцу, но теперь уже бывшей квартиры.

За плечами остался сложный развод с любимым мужчиной.

Не знаю, почему у нас не получился ребенок. Врачи беспомощно разводили руками: по какой-то причине мой организм постоянно давал сбой, и беременность не наступала.

Как бы там ни было, а для Кирилла и его семьи я стала женой с изъяном: ведь я не смогла принести в дом наследника.

Сердце обливалось кровью: в моей системе жизненных ценностей браку уделялось особое внимание. Брак, семья — для меня это было священно. Отдавая свою жизнь в крепкие руки любимого мужчины, я верила, что это раз и навсегда, что муж должен быть первым и единственным, а жена — хранительница очага — обязана хранить этот очаг и дарить мужу не только любовь и заботу, но и детей… К двадцати восьми годам дети стали моей самой болезненной темой. Отчего-то мы с Кириллом не смогли. За нашими плечами осталось пять лет брака, три года из которых я потратила на всевозможные способы получить желаемое — драгоценного малыша, и полный провал.

Из подъезда вышла молодая мама с коляской, и я отвела взгляд. Горло обожгло. Разбитая жизнь, несбывшиеся мечты… А ведь мне так мало было нужно! Всего лишь положительный тест на беременность. Две полоски вместо одной. Такая желанная задержка…

Стряхнув отчаяние, я уверенно зашагала к подъездной двери. Лифт услужливо отвез меня на такой знакомый четвертый этаж.

Двери открыл Кирилл — такой родной, такой красивый, в домашней майке, которую я дарила ему в прошлом году на двадцать третье февраля… По еще недавно нашей общей квартире разливался аромат свежесваренного кофе.

— Злата, привет.

— Привет. Я за коробками.

Даже не взглянув на него, прошла в прихожую. Коробки стояли здесь же, у входа.

Как будто он ждал, что я за ними приеду. Выставил их в прихожую, как обычно выставлял пакеты с мусором.

Я осторожно открыла коробки и заглянула внутрь. Там аккуратными стопочками были сложены мои конспекты с курсов повышения квалификации и несколько брошюр.

Кирилл взглянул на меня, провел ладонью по своим темным волосам.

— Не переживай, я ничего не трогал. Кофе хочешь?

Я на миг прислонилась к стене.

— Боюсь, после кофе у меня не будет моральных сил уйти. Лучше сделаю это сразу.

— Помочь?

— Нет, я сама.

Глава 4. Северский

Этим утром Северский проснулся от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит. Открыв глаза, он обнаружил стоящую над ним дочку в розовой пижаме.

— Что, Аля?

— Пап, мы проспали. — Дочка указала на отчего-то не сработавший электронный будильник у него на прикроватной тумбе.

Северский широко распахнул глаза и громко чертыхнулся.

— Какой кошмар! Как мы могли не услышать будильник?! У меня же встреча с корейцами на девять утра назначена!

— Пап… — Аля все стояла и никак не хотела уходить.

— Что еще? — судорожно собирая по спальне свои вещи, обернулся он.

— Мне все школьные рубашки маленькие. Рукава короткие.

— Елки зеленые! Это что, на шопинг надо идти?

— Угу…

— Так, ладно. Попробую на выходных выкроить время.

— А еще мне лифчик нужен.

— Что тебе нужно?! — помолчав несколько мгновений, опешил Северский

— Лифчик. У нас в классе все девочки уже носят лифчики!

Судорожно сглотнув, Северский уставился на дочь.

— Ты хотела сказать — топик?

— Нет, пап! Топики только малявки в детском садике носят! Я хочу лифчик. Настоящий, с кружевами!

— Но у тебя же… там еще не выросло ничего! — выдавил из пересохшего горла.

— И что?! У всех есть лифчики, и я хочу!

— Ладно, я сегодня отдам распоряжение секретарше. Она купит тебе нужные вещи в отделе для девочек.

— Но я сама хотела выбрать…

— Аля! Даже думать об этом не смей! — в смятении фыркнул он и сбежал от дочки в ванную.

«Началось!» — Северский в панике растирал по лицу крем для бритья Северский. Порезался бритвой, досадливо фыркнул и снова порезался.

«Лифчик?! Какой еще лифчик?! Их носят взрослые тетки! Зачем моей маленькой дочурке такая же штука?! Что еще происходит с девочками в одиннадцать лет?! А в двенадцать?! Нет, ей нужна мать! Я не справлюсь… Еще эта встреча с психологиней и родительское собрание…»

Стиснув зубы, Северский уставился на свое брутальное отражение в зеркале.

— Андрюха, ты справишься! — промокая кровь на порезах влажной салфеткой, твердо пообещал он своему отражению.

…Завтракали в дикой спешке. Чуть не забыли наполнить миску Арагону, и тот недовольно зарычал.

— Прости, Арагон! — Распаковав пачку корма, Алекса похлопала пса по спине. — Вот, иди завтракать! Корм уже есть!

Северский загляделся на дочку и собаку и едва не выплеснул на себя горячую овсянку с молоком. Они с Алексой любили каши на завтрак. Какое утро без хорошей овсянки и бутербродов?

Ойкнув, он подул на обожженные пальцы правой руки и поставил на стол тарелки с кашей.

Алекса разложила ложки, бумажные салфетки и устроилась за столом.

— Видишь, рубашка маленькая? — Она вытянула вперед руку, обращаясь к отцу. Рукава белоснежной шелковой блузки с жемчужными пуговицами и впрямь были коротки.

Северский взглянул на блузку и принялся поглощать свою порцию каши.

— Аль, завтра суббота, я отвезу тебя в торговый центр, обещаю. А до субботы придется потерпеть небольшое неудобство. Обувь тоже жмет?

— Совсем чуть-чуть.

— Ладно, обувь тоже новую купим. Только обещай мне, что сегодня же извинишься перед Макушевой, и никаких больше разборок!

— Пап, пусть она сначала возьмет свои слова обратно! Я не бездарь! —Дочка звонко стукнула ложкой по тарелке.

— Аля!

— Я же сказала, не стану извиняться! А если будет меня задирать, получит еще!

— Ты понимаешь, что надо учиться быть гибкой? Чего ты добьешься, если снова устроишь драку? Только негативных последствий!

— Я не понимаю, на чьей ты стороне, пап?! Ты меня должен защищать, а не Макушеву! Она врушка! Врушка и притворяшка!

— Не хочу больше ничего слышать! Дожевывай свою овсянку скорее, и я отвезу тебя в школу!

Алекса насупилась и ничего не ответила.

Почти всю дорогу до школы они молчали. Устроившись на заднем сиденье, Алекса демонстративно засунула в уши наушники и слушала музыку в своем телефоне.

«Вот так! Растишь их, пылинки сдуваешь, на встречу с корейскими партнерами опаздываешь, а они потом наушники в уши засовывают, и полный игнор!» — обиделся на дочку Северский.

— Аля, после школы тебя заберет наш водитель! — Притормозив у школы, он строго взглянул на девочку.

— Хорошо… — Она пожала плечиками, подхватила рюкзак и заторопилась на выход. Выбравшись из машины, обернулась: — Пока, пап!

— Я буду поздно, мне на собрание в школу вечером идти!

— Я в курсе!

Алекса послала ему воздушный поцелуй и зашагала по дорожке в сторону главного входа.

…Через час Андрей Северский появился в главном офисе их частного охранного предприятия «Сармат».

Поляков уже давно был на месте и вовсю распинался перед крупным партнером: рассказывал об успешном внедрении на отечественном рынке противоугонных систем с логотипом «Сармат».

Их общая секретарша Вероника услужливо бегала из кабинета в переговорную и обратно: то с подносом, на котором источали волшебный аромат кофе и домашнее печенье ее собственного производства, то с распечатанными договорами.

Заметив Северского в дверях переговорной, Поляков недовольно нахмурился. Взгляд его карих глаз так и кричал о возмущении. Еще бы ему не возмущаться: на важную встречу с корейскими партнерами Северский приехал с опозданием на час двадцать, и Полякову пришлось отдуваться за двоих!

Северский пригладил волосы, поправил галстук и свой самый любимый темно-синий пиджак из тонкой шерсти, прочистил горло и извиняющимся тоном произнес:

— Доброе утро!

Корейские коллеги взглянули на него с интересом, а переводчица с корейского языка недвусмысленно ему подмигнула.

Поляков фыркнул:

— Недоброе!

И продолжил рассказывать о разработке «Сармата» и показывать ее на всплывающих на доске картинках из проектора.

«Да уж, неловко вышло», — потирая гладко выбритый подбородок, подумал Северский.

Впрочем, корейские коллеги противоугонную систему оценили и согласились на выгодную сделку с русским производителем.

Глава 5. Злата

В ожидании Нины, заместителя директора по воспитательной работе, я посматривала на часы и пила у себя в кабинете кофе с шоколадным печеньем от физрука Артемия. До собрания у Валентины Васильевны и ее пятого «Г» оставалось тридцать минут, а раньше там делать было нечего.

Я вдруг вспомнила Северскую. Это же та девочка с непослушными кудряшками, которая вместо семьи нарисовала чайку в небе!

«Видимо, у девочки действительно проблемы с восприятием собственной семьи. Или она решила пошутить и нарисовала чайку, чтобы привлечь к себе внимание». В любом случае, надо будет присмотреться к ней получше. И папу на консультацию пригласить.

Внезапно дверь моего кабинета распахнулась. На пороге стояла Нина.

— Злата, беда! Бежим скорее в кабинет физики!

— Что случилось? — отодвигая чашку с недопитым кофе в сторону, насторожилась я.

— Не знаю! Валентина Васильевна на собрание пригласила сотрудника МЧС, чтобы он рассказал об опасностях, которые подстерегают на весенних каникулах, а теперь не отвечает на его звонки и не открывает дверь кабинета! А он уже рядом с нашей школой, волнуется!

— Может, у Васильевны сердце прихватило?! Или давление?! — испугалась я.

— Не знаю! Все из-за этого скандала, что грозились устроить родители Макушевой! А еще директриса на собрание придет! И МЧСник подъезжает! Это катастрофа, Злата! Идем же…

Паника Нины передалась и мне. Едва успев запереть свой кабинет, я бросилась за нею следом. Миновав лестницу, мы оказались у дверей кабинета, в котором скоро должно было начаться родительское собрание.

Нина дрожащими руками вставила ключ в замок и быстро открыла дверь. Я с опаской выглянула у нее из-за спины и напряженно сглотнула.

Валентина Васильевна восседала за своим рабочим столом. Вернее, она не восседала, а частично возлежала на столе.

Вокруг были сложены стопки тетрадей, в ноутбуке был открыт журнал. В правой руке классная руководитель пятого «Г» сжимала авторучку, а левой щекой лежала на раскрытой тетради, которую проверяла. Ее глаза были плотно закрыты, а в классе витал аромат валерианы, мяты и чего-то неуловимого, похожего на терпкий запах специй с восточного базара.

— Валентина Васильевна!

Я тронула классную пятого «Г» за плечо. Никакой реакции.

— Переборщила с египетским чаем! — с досадой воскликнула Нина и указала мне на большую пачку чая с арабскими надписями, которая стояла рядом с ноутбуком. Чай этим утром рекламировала вернувшаяся из поездки в Египет директриса, и каждый из учителей получил пачку в подарок. А мне так и вовсе выдали целых две пачки — делать чай для особо нервных клиентов.

Мы с Ниной напряженно переглянулись.

— Давай попробуем ее разбудить?

— Давай!

Нина выдохнула и осторожно потрогала Васильевну за плечо.

— Валенька, пора вставать! Собрание скоро… — пропела она в самое ухо спящего преподавателя.

Никакой реакции.

— Хм… — Нина потерла подбородок и громко хлопнула в ладоши.

Васильевна даже не шевельнулась.

Мы трясли Валентину Васильевну за плечи, хлопали в ладоши, громко стучали кружкой по столу — никакой реакции. Она спала! Так крепко спала, что не реагировала на наши усилия!

— Вот это успокаивающий чай с травами… Что же с ней теперь делать?! Ее и выстрелом из пушки не разбудишь! — растерялась я.

— Может, оттащить ее вместе со стулом в шкаф? — осмотревшись по сторонам, предложила Нина.

Новый шкаф-гардероб на всю стену в кабинете физики сделал чей-то папа, и им гордилась вся школа. По размерам он ничем не уступал гардеробу на первом этаже. Обычно здесь раздевались все пятые классы, а их в школе было шесть.

Я приподняла бровь.

— А кто собрание будет вести, если мы ее в шкафу спрячем?!

— Придумаем что-нибудь!

— Она в шкаф не влезет!

— Влезет! Он просторный!

— Ладно, давай попробуем…

Мы попытались сдвинуть Васильевну вместе со стулом, но у нас ничего не вышло: сказывалась ее патологическая любовь к сахарным булочкам из школьной столовой.

— Тяжелая! Надо физрука звать! — отдышавшись, в отчаянии всплеснула руками Нина.

— Не успеем: у него занятия по баскетболу в другом конце школы в самом разгаре!

— Добрый вечер! — раздался бархатный баритон. Мы с Ниной нервно вздрогнули и переглянулись.

Кажется, мы так увлеклись, что забыли запереть дверь?!

— Добрый. — Смахнув со лба непослушный локон, я обернулась на бархатный голос.

Ничего себе! Передо мной стоял очень привлекательный мужчина: высокий, статный, широкоплечий. А одет-то как! Один синий пиджак из тонкой шерсти и золотые часы на запястье чего стоят!

Голубые глаза незнакомца с интересом изучали мою персону, и от этого по коже против воли побежали мурашки.

— Вы из МЧС?! — отпустив Васильевну, надтреснутым голосом спросила Нина.

Васильевна шлепнулась щекой на стол и продолжила мирно спать.

— Не совсем, — озадаченно потер квадратный подбородок гость.

— Отлично! Вас мы и ждали! — воспрянула духом Нина. — У нас тут маленькое ЧП! Очень нужны сильные мужские руки! Поможете? Только дверь изнутри заприте, пожалуйста! Иначе нас всех ждет строгий выговор от директора!

Наш гость оказался из понятливых — лишних вопросов не задавал. Сверкнув лукавым взглядом голубых глаз, он быстро запер кабинет на ключ изнутри и подошел к Васильевне.

— Это чем же ее так напоили? — нащупав у нее на шее пульс и осмотрев пачку египетского чая с ароматами мяты, валерианы и чего-то очень чарующе восточного, поинтересовался он.

А я вдруг уловила аромат его мужской туалетной воды, терпкой и одновременно сладковатой, и от этого аромата у меня голова пошла кругом.

— Новый чай из Египта! Нам сегодня утром директор подарила! Всем привезла по пачке, чтобы мы нервы успокаивали! — с досадой махнула рукой Нина. — А вы ведь из МЧС? Вы должны знать, как привести ее в чувство! Вас же учили оказывать первую помощь?

Глава 6. Северский

«А дамочки эти ничего так, креативные! — размышлял Северский.

— Это же надо додуматься спрятать классного руководителя его дочери в шкаф! И эта зеленоглазая, в стильном платье, — настоящая красавица! Волосы русые, длинные, тяжелые, брови — как на картинке — густые, изогнутые, губы чувственные, фигура — взгляд не отвести! И вся такая миниатюрная, хрупкая!» Он, как глаза ее зеленые увидел, так и замер. Пронзило что-то грудь, будто током ударило! Да у него такой реакции на женщин уже много лет не было!

«Кто она? —мучительно размышлял он. — Может, из родительского комитета? А может, училка какая? Дочь не говорила, что у них в классе красивые училки есть. Только Прекраснову, директрису, упоминала. А тут… Здрасьте, приехали! Зашел в кабинет — и все! Как будто разум потерял! Еще и скотчем посоветовал классную к стулу примотать!»

«Молодец, Андрюха! Операция по приклеиванию классной к стулу прошла успешно! Главное — чтобы она в середине собрания не проснулась, а то будет то еще веселье! Не только дочку твою, но и тебя на учет в ближайшее отделение полиции поставят, и этих креативщиц вместе с тобой!»

Совсем разум потерял, раз на такое решился! А все оттого, что очень хороша незнакомка со звучным именем Злата… Надо же, никогда в жизни не встречал женщин с таким редким и красивым именем!

Объект его вожделения появился в дверях.

«Ты смотри, а?! Уверенно как вышагивает по классу в своих лодочках на шпильке — плывет, будто пава… Сюда плыви, сюда!» И Северский отодвинул ей стул, чтобы случайно в другое место не упорхнула.

Бывают же такие! Даже он, прожженный и опытный мужик, потерял разум от того, как она себя несла! Гвалт, разговоры вокруг, драка родителей за мелочь на сдачу — все пропало. Для него существовала только она одна. Вот прямо сейчас бы сгреб в охапку, погрузил в свой внедорожник и отвез к себе домой! Нет, не домой — сразу в загс! Такую жену и партнерам по бизнесу показать не стыдно, и в супружеской спальне одна услада…

«Вот если бы не собрание и угрозы классной Алю в ПДН на учет поставить, так бы и сделал! Эх, тяжела отцовская доля!» — неотрывно следя за Златой, с досадой размышлял Северский.

«Впрочем, как классная сможет поставить Алю на учет, если мы ее в шкафу замуровали? Правильно: никак! Надо было рот ей скотчем заклеить… Вот досада, как я раньше не додумался?! А теперь поздновато в шкаф лезть. Что ж, будем надеяться, что египетский чай не даст ей проснуться к середине собрания!»

«Пава» устроилась рядом с ним за партой и положила перед собой свою записную книжку.

У него аж дыхание перехватило! И возникло чувство, как будто он снова в школе в выпускном классе, а рядом сидит одноклассница, которую во что бы то ни стало надо пригласить на свидание! И страшно, и хочется до обморока…

Ага, доклад у нее распечатан. Интересно, о чем докладывать собралась? Северский вытянул мощную шею. Нет, не видно названия, оно плотно прикрыто ежедневником.

— Вы папа Али Северской? — повернувшись к нему, тихо поинтересовалась его соседка по парте.

— Он самый, — насторожился Северский.

— Очень хорошо. У меня к вам есть серьезный разговор.

— Вы же не психологиня? — чувствуя, как внутри рушатся все его планы похитить красавицу и отвезти ее в загс, обреченно поинтересовался он.

— Кхм… Психологиней меня еще не называли. — Она приподняла бровь.

— Скажите, Злата, а вы всегда вот так креативно решаете проблемы с клиентами в своем психологическом кабинете? — хмыкнул Северский. — Скотчем — и в шкаф?

— Это не я! — сбивчиво зашептала она. — Это решение Нины! А скотч, между прочим, вы посоветовали! А я еще поверила, что вы — присланный для лекции сотрудник МЧС!

— Как ни крути, а мы теперь связаны большой тайной, которая спит в шкафу! — Придвинувшись к ней как можно ближе, Северский опалил жарким шепотом ее шею, а его большая ладонь будто невзначай накрыла руку Златы с красивым маникюром. — Придется нам вместе придумать, как выкрутиться с проблемой моей дочки!

— Боюсь, отделаться простым извинением не удастся. У пострадавшей девочки мама — председатель родкомитета, любого порвет на тряпки. — Злата указала ему на раскрасневшуюся горластую пышку, которая щедро раздавала у доски мелочь на сдачу, и вырвала свою руку из плена его большой ладони. А потом придвинулась и с придыханием опалила его шею ответным шепотом: — Как Тузик грелку, порвет!

— Меня порвать на тряпки сложно, уж поверьте! — хмыкнул Северский, и у него по коже от ее жаркого шепота уже растекалось желание привлечь ее к себе и поцеловать. Вот прямо сейчас прижал бы к себе крепко-крепко и опалил ее соблазнительные губки поцелуем…

— У вас есть только одна возможность увильнуть от ответственности перед родителями пострадавшей девочки, — отрезвила его следующая фраза психологини.

— Пострадавшей! Скажете еще! — возмутился он. — Ну, да ладно, говорите, что за возможность.

— Найти средства на ремонт крыши! — Злата указала ему на большую трещину в потолке. — Ради этого сегодня директор устроила экстренное собрание — чтобы просить родителей помочь с ремонтом! Если вы встанете и объявите себя спонсором, сразу станете супергероем, а родителям Макушевой ничего другого не останется, только отступить. Они уж точно не сдадут на ремонт крыши ни копейки!

— Прекраснова ж с меня не слезет потом! — сглотнул Северский.

— И такое возможно… — оценивающе пробежавшись взглядом по его крепкой фигуре, шепнула Злата.

— Я имел в виду спонсорскую помощь! — возмущенно ответил он, перехватив ее взгляд.

— А я — нет, — весело хихикнула Злата.

«Ах, она еще и остра на язычок?!» — Северский потер жесткий подбородок.

— Уважаемые родители! Прошу минуточку внимания! — Нина громко постучала по учительскому столу указкой, и Северский со Златой замолчали.

… Собрание длилось долго. Нина рассказывала об успеваемости учеников, МЧСовец расписывал опасности, которые подстерегают детей во время каникул, а председательствующая мама Макушевой постоянно оборачивалась на последнюю парту, за которой сидели Северский и Злата, бросая на них красноречивые взгляды: видимо, представляла, как будет рвать Северского на тряпки.

Глава 7. Злата

Прекраснова забрала отца Северской к себе в кабинет, и мне сразу стало одиноко, как будто у меня отняли частичку тепла, которое излучал папа Али Северской. Нет, что ни говори, а он шикарен!

«И его забрала к себе Прекраснова! Ну что за невезение!» — Подавив разочарованный вздох, я уткнулась в свои бумажки.

К сожалению, на мой доклад о трудностях адаптации к средней школе осталось совсем мало времени, а вопросов у родителей было слишком много.

В итоге собрание закончилось в начале десятого, и мы с Ниной едва не забыли о спящей в шкафу Васильевне!

Пока срезали с нее липкие ленты скотча, она начала пробуждаться.

— Девочки, собрание! — спохватилась Валентина Васильевна.

— Было уже ваше собрание, — ловко орудуя ножницами, буркнула Нина.

— Как — было?! Без меня?!

— Без вас. Но все прошло на «отлично»! Даже спонсор для ремонта крыши нашелся.

— Да вы что?! А родители Макушевой были?

— Были, были… Вы только чай этот египетский больше не пейте!

— Вы знаете, чудесный чай! Я еще никогда так хорошо не высыпалась!

— Я вам охотно верю, но лучше заберите его домой.

Валентина Васильевна вдруг насторожилась.

— Девочки, милые, а почему я в шкафу?..

— Так получилось, — фыркнула Нина и перерезала последнюю липкую ленту скотча, тем самым освободив из плена классного руководителя пятого «Г».

Я же потихоньку сбежала к себе в кабинет.

…Когда я вышла из школы, на часах было почти десять вечера. В полумраке укрытой деревьями аллеи было очень неуютно, и я торопливо зашагала к своей машине.

Терпеть не могу уходить с работы поздним вечером! Идешь и трясешься, что кто-то может к тебе пристать или сумочку вырвать из рук… В общем, неприятные ощущения.

На парковке у школы одиноко стоял роскошный внедорожник. Он закрыл собой мою маленькую иномарку, и сначала я даже подумала, что ее угнали.

Пробегая мимо внедорожника, я скользнула взглядом по водителю.

Красивый профиль было невозможно не узнать! Папа Северской печатал сообщение в своем мобильнике, а свет от экрана телефона освещал его лицо.

«Надо же, какое чудесное совпадение! Впервые рядом с моей машинкой стоит не корейское авто физрука Артемия, а роскошный внедорожник с не менее роскошным мужчиной внутри!» — пронеслась озорная мысль.

От того, что папа Северской оказался рядом, все мои страхи тут же рассеялись.

Гордо вскинув голову, я зацокала каблучками туфель к своей малышке.

«Только не смотреть в его сторону! Подумает еще, что я на него запала!» — приказала себе, хотя соблазн полюбоваться красивым мужчиной был велик.

Устроившись на водительском сиденье, я поправила прическу и украдкой покосилась на переднее сиденье внедорожника.

Ох, кажется, папа меня заметил! По крайней мере, он с интересом потирал подбородок и не торопился заводить своего железного монстра.

«Интересно, что он говорил Прекрасновой в ее кабинете? Может, на свидание ее уже пригласил? Вон она как растекалась сладким голоском в унисон его бархатному баритону!» — В голову отчего-то полезли ревнивые мысли. Стоп… Я что, ревную?! Да как такое возможно?! Это все весна и переутомление, однозначно! Надо катиться отсюда поскорее!

Я повернула ключ в зажигании. Мотор завелся и… затих. Нахмурившись, я повторила попытку — снова тишина. Двигатель не подавал никаких признаков жизни.

И вот тут я испугалась по-настоящему. Когда была замужем, вопросами ремонта машины занимался Кирилл. А сейчас ночь, и я одна.

«Может, еще не все потеряно? Не звонить же Кириллу!» — Я в отчаянии взглянула на панель управления и снова повернула ключ в зажигании.

Нет! Не заводится…

В стекло кто-то постучал.

Я вздрогнула. Подняла глаза. Снаружи, манерно подбоченившись, стоял папа Северской. Приоткрыв окошко, я вопросительно взглянула на красавчика.

— Девушка, а девушка, вам помощь не нужна? — приподняв густую темную бровь, с обольстительной улыбкой поинтересовался он. А взгляд уже жадно скользил по моему декольте.

— Смотря какая. — Я оценивающе прошлась ответным взглядом по его расстегнутому синему пиджаку из тонкой шерсти.

— Машина не заводится? Могу помочь починить… за определенный бонус, — поймав мой взгляд, хмыкнул он.

— Что еще за бонус? — Я настороженно приподняла бровь.

— Я помогу вам завести машину, а вы оформите наши беседы у психолога задним числом.

Я испытующе взглянула на него. Ну, точно уже на директрису глаз положил, раз просит беседы задним числом оформить!! Впрочем, мне-то какое до этого дело? Проводить консультации с клиентом, которого насильно заставили ходить ко мне в кабинет? Будет ли от них польза? Нет, конечно! Какой в этом смысл?

— Так и быть, я напишу в отчете, что мы с вами провели беседу, — выдохнула я. — А беседу проведем прямо сейчас, пока вы будете чинить мою машину.

— Отлично! Я согласен.

Северский выманил меня на улицу и устроился на моем месте.

— И как вы тут умещаетесь? — пытаясь втиснуть свое мощное тело на мое водительское кресло, фыркнул он.

Покрутил руль, осмотрел панель управления.

А я достала из сумки свой блокнот и приготовилась задавать вопросы.

…И вдруг поняла, что не спросила, как его зовут.

— Кхм… простите, а как ваше имя? — прочистив горло, поинтересовалась я.

— Андрей, а что? — оторвавшись от панели управления, отозвался он.

— Ага, Андрей, значит… Так и запишем: Северский Андрей… отчество?

— Викторович! — закатив глаза, закончил за меня фразу он. — Это что, обязательно — имя и отчество?

— Ну, конечно! Я ведь документ собираюсь заполнять!.. Скажите, Андрей Викторович, вы часто проводите время со своей дочерью?

— Можно просто Андрей, — поправил меня Северский. — А насчет дочери… Не всегда получается вырваться вовремя, но я стараюсь быть хорошим отцом.

Он оторвал взгляд от панели управления и жестом поманил меня к себе ближе. Решив, что он нашел поломку, я подалась ему навстречу, и мою шею тут же опалил жаркий шепот:

Глава 8. Злата

Да уж, сложный выдался денек! Чувствуя себя жутко уставшей и опустошенной, я старалась не смотреть на свои коробки — жалкие остатки семейной жизни, сиротливо примостившиеся на заднем сиденье.

Вместо этого я просто пялилась в окно на пролетающие мимо огни ночного города и старалась ни о чем не думать.

Мне повезло: папа нерадивой пятиклассницы тоже оказался не из болтливых. Поэтому мы просто слушали тихо льющуюся из колонок приятную музыку и молчали.

Время было позднее, пробок не было, и мы быстро добрались до моего нового места жительства.

Мест для парковки уже не осталось, и нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы втиснуться в единственный свободный проем.

Я вдруг вспомнила о чае из Египта, лежавшем в моей сумке. Вот не нравился мне этот подарок! И очень хотелось от него избавиться. «Вручу этому красавцу, пусть в своем офисе сотрудников угощает», — мелькнула мысль, и я ляпнула:

— А хотите, я вас чаем угощу?

Северский отчего-то напрягся. Я прямо-таки почувствовала, как он из расслабленного мачо внезапно превратился в глыбу льда.

— Злата, вы мне нравитесь! Очень, — напряженно сглотнул он. — Только не могу я к вам на чай: чаепитие с такой красивой женщиной может затянуться на неопределенное время, а у меня дома дочка совсем одна, понимаете? Давайте лучше завтра вечером встретимся? Обещаю и чай, и клубнику со сливками, и красную икру ложками…

— Стоп! — Покраснев до кончиков ушей, я стыдливо вскинула руки. — Вы что же подумали, что я… Что я приглашаю вас к себе домой?!

— А разве нет? — Совершенно сбитый с толка, он приподнял бровь.

Ощущая, как у меня пылают щеки и уши, я стыдливо уткнулась в свою объемную сумку и извлекла оттуда пачку с надписью на арабском.

— Нет, конечно! Еще чего! Я к себе на чай незнакомых мужчин никогда не приглашаю! Я с вами хотела чаем из Египта поделиться! Успокаивает нервы, между прочим!

С этими словами я швырнула ему на колени пачку чая от Прекрасновой, дернула ручку дверцы и дала деру из его машины.

Так стыдно мне еще никогда не было! Это же надо! Он подумал, что я приглашаю его к себе домой, чтобы соблазнить! Какой позор! Мне еще никогда не было так неловко!

— Злата! — Приоткрыв дверцу, Северский загадочно взглянул на меня. — Так я не понял, у нас с тобой, что, завтра свидания не будет?

«У нас с тобой!» Это катастрофа… он со мной на «ты»!

— Нет! — вскрикнула я слишком громко, так, что по пустой улице прокатилось эхо, и бросилась бежать к подъездной двери.

— Динамщица! — обиженно бросил он мне в спину.

Я обернулась, но даже не нашла, что ответить. Просто открыла и закрыла рот, как выброшенная на берег рыба, а потом махнула рукой и нырнула в подъезд.

Меня всю колотило. Щеки пылали, уши горели, руки дрожали. Как я могла так опростоволоситься?!

В подъезде сидел большой серый кот. Таких простых уличных котов обычно кличут «Васьками» и с удовольствием подкармливают.

Заметив меня, кот громко мяукнул и потерся о мои ноги.

Звонкое мурлыканье заполнило полумрак подъезда.

— Какой приветливый котик! — Я протянула руку и почесала его за ушком. — Прости, мне нечем тебя угостить…

«Стоп… коробки!» — Осознание, что они остались на заднем сиденье у Северского, обожгло, и я бросилась обратно к двери подъезда.

Я открыла дверь и повертела головой по сторонам. Увы, внедорожника и след простыл, а вместе с ним исчезли мои коробки.

Кот мурлыкнул и уверенно выскочил на улицу.

«Какой кошмар! Северский укатил вместе с моими коробками!» — Окончательно расстроившись, я вернулась обратно в подъезд и медленно побрела наверх.

Ступени все не заканчивались, а в мыслях все путалось: встреча с Кириллом, ничего не значащие обрывки разговора, конфуз с чаем…

И этот голубоглазый отец Али Северской! Он никак не шел у меня из головы. Во время собрания я старалась не смотреть на него, но против воли подмечала, как стильно пиджак облегает его атлетически сложенную фигуру. И вообще он очень хорош собой! Чего стоит взгляд его голубых глаз и аромат туалетной воды. Кажется, этот аромат въелся в мое сознание. Но какой же он наглый! Прет, как танк! Видите ли, свидание ему подавай!

«А вот не пойду я ни на какое свидание! — пообещала себе я. —Привык, что никто не отказывает, вот и ведет себя соответствующе. Хам!»

Открыла дверь новой съемной однушки и устало сбросила с ног лодочки на шпильке. Поставила объемную сумку на комод и медленно прошла в полупустую гостиную. Кажется, сегодня был самый сложный день со времен моего позорного развода…

«И этот день завершился не менее позорно!» — мысленно фыркнула я и закрыла лицо руками.

Желая сбежать от неприятных эмоций, закрылась в ванной комнате и долго-долго стояла под горячими струями душа.

«Может, это и к лучшему, что коробки уехали вместе с Северским? К чему мне лишние воспоминания? Так даже проще», — поливая лицо струями воды, размышляла я, но от чувства стыда перед Северским за неудачное предложение никак не могла избавиться.

«И что я так нервничаю? Подумаешь, не поняли друг друга? Вряд ли он еще раз сунется ко мне в кабинет, а завтра я внесу его в свой журнал посещений, и на этом наше общение завершится», — успокаивала я себя.

После душа я заварила себе чай и достала из морозилки лазанью.

Приготовив в микроволновке нехитрое блюдо, быстро поужинала и отправилась спать. Но сон никак не шел. Мой перевозбужденный мозг бастовал и отказывался от сна!

В итоге я ворочалась с боку на бок, а перед глазами одна за другой всплывали обидные фразы, которые я выслушала от родственников Кирилла за то, что посмела усомниться в его способности иметь детей.

«Забыть, Злата, забыть!» — уговаривала я себя, но еще долго не могла сомкнуть глаза. Ведь стоило мне повернуться на другой бок, и тут же чудился терпкий аромат туалетной воды Северского.

«Оформлю его посещение психолога задним числом, и пусть наши пути больше никогда не пересекутся!» — зажмурившись, пожелала я себе.

Глава 9. Северский

«Динамщица!» — зло повторил про себя Андрей и нажал на газ. Внедорожник сорвался с места и, оставляя после себя клубы весенней пыли, помчался вперед по ночной дороге.

И почему он так разозлился из-за ее отказа? Ну, подумаешь, не захотела завтра на свидание с ним идти? Что, свет клином на ней сошелся?

«Выходит, сошелся!» — продолжал хмуро рассуждать про себя Андрей.

«Это все весна виновата!» — злился он.

Завибрировал мобильник. Андрей бегло взглянул на экран: дочка.

— Привет, Алекса! — включив громкую связь, заговорил он со своим брошенным в доме без присмотра ребенком.

— Пап, ну, ты где? Уже половина одиннадцатого… Я есть, между прочим, хочу!

— А ты разве не разогрела в микроволновке вчерашнее жаркое? Там ведь еще целая коробка оставалась!

— Лучше, папочка! Я нам с тобой пельменей сварила! Правда, они почему-то слиплись и уже остыли, но я все равно тебя жду!

Ага, ясно. Выслужиться хочет. Знает, что на собрании ничего хорошего о ней не сказали.

«Хотя благодаря двум креативщицам и странному чаю об Але вообще не вспомнили, — мелькнула мысль. — Да и директриса вполне вменяемой оказалась. Договорились, что в понедельник она приедет в офис «Сармата», чтобы обсудить детали. А там Поляков ее в оборот возьмет».

— Еду уже. Чайник поставь, — буркнул он.

— Пап… — все не отключалась Алекса. Вкрадчиво так продолжила: — А классная сильно ругалась?

— Классной не было.

— Как?! А мама Макушевой была?!

— Эта была, да. Но папа все устроил. Папа молодец!

— Правда?! Меня теперь на учет не поставят? — В тонком голоске дочки сквозила неподдельная радость.

Он вздохнул и покачал головой.

— Не поставят.

— А как тебе это удалось, пап? — изумилась Алекса. — От мамы Макушевой еще никто не уходил! Ее вся школа боится!

— Мне пришлось вступить в сговор с директором, — усмехнулся Андрей.

— Как это — в сговор?

— Вот так. Много будешь знать — скоро состаришься. Чайник поставь! Я уже рядом с домом. Пить жутко хочется!

— Уже бегу, пап! — Алекса загремела чайником, а потом вдруг насторожилась. — Пап! Ты же… ты же не стал ее мужчиной мечты?!

— Тьфу ты, Аля! Скажешь еще! Нет, конечно! Я теперь намного круче, чем мужчина мечты директрисы.

— Это как?

— Не скажу. Все, я подъехал, заканчивай болтать, сейчас поднимусь.

… Полусырые пельмени расползались по тарелке, прилипали к зубам и застревали в горле.

«Нет, так не может продолжаться, с этим надо что-то делать», — запивая их горячим сладким чаем, чтобы не подавиться, размышлял Северский. Он бы ни за что не стал есть полусырое липкое тесто, но Аля никак не уходила спать. Все сидела напротив и с благоговением смотрела на него глазками олененка Бэмби: ведь это она сама приготовила папочке ужин в награду за то, что тот отбился от грозы школы мамы Макушевой!

Поэтому награду было необходимо принять. В их с Алей случае — съесть, что и делал Андрей под немигающим взглядом маленькой кудряшки-дочери.

«А психологиня все равно динамщица!» — обиженно подумал он и тут же вспомнил, что не отдал ей коробки.

«Ну, елки зеленые!» — разочарованно выдохнул Северский.

— Аля, у тебя телефона психологини, случайно, нет? — обреченно поинтересовался у дочери он.

— А тебе зачем? — насторожилась маленькая проказница.

— Коробки свои она у меня в машине забыла, вот зачем.

— А что психологиня делала в твоей машине ночью?!

— Я ее до дома подвез.

— Как — до дома?! У нее же своя машина есть!

— Какая разница?

— Какая разница?! У тебя с ней, что, роман намечается?

— Дочь, какой роман?! Поменьше турецкие сериалы смотри! — раздраженно фыркнул Северский и отодвинул от себя наполовину полную пельменей тарелку.

Аля взглянула на тарелку и испуганно затараторила:

— Папа, это ты с ней роман решил закрутить, потому что я плохо готовлю? Нам никакие другие тети дома не нужны, пап! Я научусь хорошо готовить, обещаю! Это сегодня я промахнулась чуть-чуть, когда пельмени варила! А завтра все будет на «отлично»!

— Аля, успокойся! Не хватало еще, чтобы ты дом спалила в процессе!

— Пап, поклянись, что никого не приведешь в наш дом!

— Аля, да успокойся! Чего ты завелась? Никого я приводить в дом не собирался! У Златы просто машина не заводилась, вот я ее и подбросил до дома. Что в этом такого?

— У Златы?.. Она уже Злата…— Маленькое личико вытянулось в отчаянии.

— Аля, иди спать, а? Денек сегодня сложный выдался, а тут еще ты со своими глупостями! Дай мне спокойно посидеть хоть немного, — устало отмахнулся от дочери Северский.

— Ну и ладно, — насупилась она и соскользнула с высокого барного стула.

— Погоди! Сначала телефон дай!

— Нет у меня ее телефона! Есть только общий — от школьной психологической службы. Хочешь, его дам?

— Не стоит. Попрошу Полякова, он мастер номера мобильных пробивать...

Алекса насупилась и зашагала прочь из кухни. Лохматый Арагон, поразмыслив несколько мгновений, потащился за нею следом.

«Надо собаку к грумеру сводить», — мелькнула дельная мысль, и Андрей удрученно распаковал пачку египетского чая. Настороженно поднес к носу пакетик и принюхался. Немного подумав, вложил пакетик обратно в коробку — так, на всякий случай.

«Надо заняться поисками мамы для Алексы, иначе она спалит дом в попытках занять роль хозяйки». — Он потер подбородок.

Северский снова принюхался к пакетику и поморщился.

«Что за аромат у этого чая? Аж голова кружится! Отнесу лучше в офис, пусть Серега Поляков своих деловых партнеров угощает. А пока пусть в шкафчике полежит».

Запаковав коробку, он закинул ее в буфет и отправился в ванную комнату. Там забрался под горячие струи душа и с наслаждением прикрыл глаза.

Воображение тут же услужливо нарисовало Злату, ее горящие зеленые глаза, нежные губы, которые он так хотел поцеловать…

«Я к себе на чай незнакомых мужчин никогда не приглашаю!» —зазвенел в ушах ее голос.

Глава 10. Злата

Утро субботы началось со странного скрежета за окном. Едва оторвав голову от подушки, я заметила, что с обратной стороны подоконника сидит вчерашний кот.

Как он забрался на третий этаж?!

Я подошла к окну и осторожно его открыла.

— Чего тебе, котя?

Наглец муркнул и запрыгнул в комнату.

Я нахмурилась.

— Еще котика мне для полного счастья не хватало!

Но котик, казалось, знал квартиру, как свои пять коготков. Он повел меня на кухню и довольно заурчал у дверцы холодильника.

— Так, что-то мне подсказывает, что тебя здесь жаловали прежние хозяева, — приподняв бровь, задумчиво проговорила я.

Налила в тарелку молока с хлебом, поставила перед наглым гостем и отправилась в ванную комнату. Взглянула в зеркало и поморщилась: бессонная ночь давала о себе знать.

Тщательно помассировав круги под глазами кусочками льда, я сварила себе кофе и взбила омлет.

Пока омлет готовился на плите, я заглянула в телефон. Там одиноко повисло сообщение о зарплате, и я воспрянула духом. Вспомнила, что по выходным собиралась начать посещать городской бассейн. Абонемент на месяц покоился на дне сумки, и первое занятие ждало меня завтра.

Вода лучше всего успокаивает нервы, а в моем случае занятия в бассейне просто необходимы. Так я быстрее приду в себя после развода.

«Надо купить новый купальник!» — тут же пришла дельная мысль.

«Позавтракаю — и в торговый центр! Там есть один очень хороший женский магазинчик, называется «Штучка». Полный ассортимент женских вещичек — чего только нет! И белье на любой вкус, и купальники! Выберу себе купальник, а в воскресенье отправлюсь в бассейн!»

Так, где там мои любимые джинсы и кроссовки? Пришло время шопинга!

«Стоп, моя машина! Она осталась стоять под школой. Придется отправиться за ней пешком. Впрочем, здесь всего пара остановок, а погода замечательная!»

— Котик, ты особо здесь не располагайся. — Я строго взглянула на уютно устроившегося на окне серого наглеца. — Еще десять минут, и пойдешь на улицу! Благо, погода прекрасная.

В ответ послышалось довольное мурлыканье, и кот принялся безмятежно отмывать свою наглую морду.

А погода действительно была чудесная! Светило яркое солнышко, и было так тепло, что я достала из шкафа любимую джинсовую курточку. Надев очки от солнца, уверенно зашагала по проспекту в сторону школы.

Сегодня суббота, учатся только старшие классы. У меня выходной.

Моя маленькая машинка одиноко стояла на школьной парковке, но с нею что-то было не так. Что именно, я никак не могла понять. А когда подошла ближе, растерянно сорвала с глаз солнцезащитные очки. Ночью с машины сняли все четыре колеса и аккуратно поставили ее на кирпичи!

— О, нет! — В шоке от увиденного я судорожно сжала ручку сумки.

— Полицию вызывайте! — посоветовал мне проходивший мимо мужчина. — Да и в школе ведется видеонаблюдение! Возможно, они вам помогут!

Нервно сглотнув, я вытащила из сумки мобильник и принялась набирать нужный номер.

Полиция приехала на место происшествия через двадцать минут, да только следователь развел руками: на момент кражи было темно, видеокамеры ничего не зафиксировали.

— Это уже пятая кража на районе за последнюю неделю! — возмущался он. — Документы на машину у вас?

— У меня только генеральная доверенность. Владельцем машины является бывший муж, он кредит на себя оформлял. После развода мы решили, что машину я оставлю себе, а когда он выплатит кредит до конца, переоформим документы на мое имя. Взамен я отказалась от своей доли в его квартире. Сейчас квартира выставлена на продажу.

— Ну, милочка, звоните владельцу, — развел руками следователь. — Без него мы не можем даже эвакуатор вызвать.

Отчаявшись, я принялась звонить бывшему мужу.

— Злата, у меня встреча с клиентом через полтора часа… — раздался в трубке озадаченный бархатный голос. — Ну, да ладно, скоро буду!

Удивительно, он даже не возмущался. Откликнулся на призыв о помощи в тот же миг и через полчаса был на месте.

Кирилл выбрался из своего хэтчбека ярко-оранжевого цвета, сорвал с глаз очки от солнца, посмотрел на мою машину и выругался.

— Зачем ты оставила ее здесь на ночь?! — набросился он на меня.

— У меня бензин закончился! Машина отказалась ехать, вот я ее и оставила!

— Ты хоть представляешь, во сколько обойдутся новые колеса?!

Я подняла глаза, и наши взгляды встретились.

В груди что-то защемило. Все такой же стильный и привлекательный, в черной рубашке, которую я дарила ему на день рождения, в модных джинсах и кроссовках. Уверенный в себе психотерапевт Кирилл Маковецкий. Мой и уже не мой. Кажется, такой родной, и в то же самое время я понимаю, что он чужой — посторонний мужчина, которого со мной связывают лишь общие кредиты из прошлой жизни. Как же сложно адаптироваться к жизни без того, кому давала клятву и в горе, и в радости, и до тех пор, пока смерть не разлучит вас! Каждая встреча — как нож в сердце!

Кирилл недовольно фыркнул, а потом достал из кожаной барсетки документы и подошел к следователю, чтобы оформить мою машину.

Через сорок минут подъехал эвакуатор.

— Я оплачу покупку новых колес. Завтра сможешь забрать машину из сервиса. — Бывший муж примирительно указал кивком головы на свое авто. — Садись, подброшу. Тебе куда?

— В торговый центр «Вектор». И… не стоит ничего оплачивать. Сама справлюсь.

Лицо моего бывшего мужа исказила надменная усмешка.

— Куда тебе, с твоей зарплатой, потянуть покупку новых колес? Думаешь, я не знаю, сколько получают психологи в школе?

— Ты прекрасно знаешь, почему я ушла из твоего центра психологической помощи и теперь возглавляю школьную психологическую службу!

— «Вектор» — значит, «Вектор», — тут же пошел на попятную Кирилл и направился к своему хэтчбеку.

— Поехали, Злата! — Он открыл мне переднюю дверцу, приглашая сесть.

Я не спорила: хочет подбросить — что ж, я отныне без машины. Поездка с еще недавно родным человеком немного приятней, чем бездушное такси. Но никаких оплат от него мне не нужно. Сама как-нибудь справлюсь. А если повезет, воров найдут, и мне вернут колеса. Хотя вряд ли…

Глава 11. Северский

— Да, Андрей Викторович, я уверена, что вам там помогут! — по телефону убеждала Северского секретарь Вероника. — В торговом центре «Вектор» на втором этаже есть отличный магазин женского белья и купальников! Называется «Штучка»! Не верите — спросите у Сережи Полякова! Он все мои новые комплекты из того магазина оценил на десять баллов из десяти!

— Вероника, мне не обязательно знать подробности ваших с Поляковым развлечений! — покосившись на дочку, которая уселась на пол и пыталась расчесать лохматого Арагона с помощью щетки, потер подбородок Северский. — Да и белье мне нужно для подростков, а не для порочных развратниц!

— Ой, скажете еще! Какая я вам развратница?! — хихикнула Вероника. — Ну, хотите, с вами в торговый центр поеду?

— Нет уж, я сам! — строго оборвал ее Андрей. Не хватало еще, чтобы Вероника научила его малышку выбирать всякие гадкие комплекты, которые так нравятся взрослым мужикам!

— Пап, когда мы уже поедем? — прозвенел недовольный голосок дочери. — Мне еще английский сегодня делать!

— Только пиджак надену, и сразу поедем, — пообещал он.

Вскоре они сели в машину.

— Пап, здесь коробки!

— Погоди, сейчас их в багажник поставлю…

— А почему бы не оставить их в гараже?

— Не хочу чужие вещи оставлять в гараже. Как буду возле школы — закину твое й психологине.

Он открыл багажник и перегрузил туда коробки.

— Все, двигаем в сторону торгового центра!

— Ура! — захлопала в ладоши Алекса в предвкушении шоппинга.

По торговому центру они бродили долго. Северский все оттягивал тот момент, когда надо будет идти в магазин женского белья: все надеялся, что Алекса не вспомнит. Но дочка, видимо, в глубине души твердо решила стать обладательницей настоящего кружевного бюстгальтера и уверенно тянула Северского к заветной стеклянной двери магазина «Штучка».

— Может, сначала бургеров поедим? — упирался обвешанный пакетами отец.

— Не увиливай, пап! Завтра у нас физкультура! Я как начну в раздевалке переодеваться, так Макушева и ее подружайки от зависти сдохнут, что у меня есть крутой лифчик из дорогого магазина! Вероника же сказала, дядя Сережа оценил ее покупки в этом магазине на «пять с плюсом»! Она врать не будет!

— Аля! Ты что, слышала мой разговор с Вероникой?! — напрягся Северский.

— Конечно, слышала! Он у тебя так орет — никакой громкой связи не надо!

— Хорошо! Только заглянем на пять минут — и за бургерами! — нахмурился он и поплелся вслед за дочерью в магазин «Штучка».

— У нас еще ничего не выросло, но нам очень надо… — запинаясь, начал объяснять консультанту Северский.

— Какая милая юная леди! — восхитилась консультант. — Это будет твой первый кружевной лифчик, да? О, я знаю, как это важно! Не волнуйся, малышка, мы что-нибудь обязательно подберем!

У Северского, обвешанного пакетами с обновками для любимой дочери, нервно задергался глаз.

— Пожалуйста, постарайтесь подобрать что-то приличное! — прорычал он.

Консультант кивнула и вскоре разложила перед отцом и дочкой целый ворох разноцветных лифчиков самого маленького размера из всех возможных.

— Вот этот, голубой! И… и можно розовый? — Глазки Алексы восторженно заблестели. Маленькая ручка потянулась к вожделенному товару.

— Белый! — рыкнул Северский и вложил в руку дочери неприметный белый лифчик из плотной ткани.

— Ну, па-а-ап! — воинственно взглянула на него дочка и даже сжала кулачки.

Несколько мгновений отец и дочь сверлили друг друга взглядами.

Все же голод победил. Желая как можно скорее покончить с процедурой подбора белья, отец сдался первым. Быстро вложил ей в руки розовый, голубой и белый бюстгальтеры.

— Девушка, где у вас примерочная? — спросил он, воровато оглядываясь по сторонам.

— Давайте я сама отведу маленькую леди и помогу ей примерить белье? — пришла на помощь консультант.

— Буду очень благодарен! — Северский даже повеселел. В конце концов, какая разница, что будет лежать у дочки дома в комоде? Вряд ли она станет носить такое белье в школу.

Поставив на пол бесчисленные пакеты с новыми вещами, он плюхнулся на пуф и достал из кармана пиджака мобильник, чтобы не разглядывать бесконечное множество рюшей и кружев, будораживших воображение и настраивавших на нерабочий лад.

— Пап, ну иди, глянь! — раздался голосок дочери из одной из примерочных.

— Аль, давай без меня!

— Ну, па-а-ап!

Закатив глаза к потолку, Северский оставил пакеты у пуфа, сунул мобильный обратно в карман и, как броневик, двинул к примерочным.

Дернул плотную занавеску и потерял дар речи: будто вышедшая из пены морской, вполоборота к нему стояла настоящая богиня Афродита! Ярко-желтый купальник идеально облегал её фигуру, а вниз по бедрам, будоража воображение, струилось полупрозрачное парео. По спине «богини» струились длинные темно-русые волосы, а нежные губки манили их коснуться.

Северского настолько поразил образ красотки, что он так и стоял, разинув рот, пялился на нее во все глаза и не мог сдвинуться с места.

«Богиня» вдруг поймала его взгляд в зеркале и изумленно застыла, затем, вынув из уха беспроводной наушник, тихо вскрикнула и прикрыла рот рукой.

— Пап, ну где ты?! — раздался совсем рядом нетерпеливый голос Алексы, и дочь тоже заглянула в примерочную.

— Купальник — отпад! — восхищенно подняла вверх большие пальцы обеих рук она. — Злата Григорьевна, вы — бомба!

Северский стушевался. Нервно сглотнув, он пробормотал извинение и с силой дернул занавеску.

— Уходим отсюда, живо! — Он схватил дочку за локоть.

— Но, папа! Я… я еще не примерила розовый! Только белый успела… — пищала и брыкалась Алекса.

— Девушка, быстро пробейте нам розовый, голубой и белый! — громыхнул Северский и дрожащими пальцами достал банковскую карту.

— Трусики в подарок брать будете? — предложила улыбчивая девушка на кассе.

Не успела дочка открыть рот, а он уже рявкнул громкое «Нет!», вручил ей пакетик с красивыми кружевными лифчиками и поволок к выходу.

Глава 12. Злата

Утром в воскресенье я собиралась в бассейн. Стоило взглянуть на купальник, и перед глазами стоял отец Северской. Ха! Мало того, что эти Северские не дают мне покоя на работе, так судьба решила посмеяться и столкнула нас в выходные! Как зовут этого медведя, который ввалился ко мне в примерочную? Все время из головы вылетает… Кажется, Андрей... Точно! Привет, Андрей, да. Как в той старой песне.

А еще папа Андрей оказался трусом и сбежал раньше, чем я успела натянуть на себя одежду! А ведь я даже обрадовалась, что мы столкнулись в магазине, хотела забрать у него коробки! Но нет, Андрюшу как ветром сдуло! Видимо, теперь коробок у него не допросишься…

Книг, которые остались в коробках, было жалко. Они сейчас дорого стоят, а в интернете электронные версии читать неудобно. Эх…

Через час я собралась и вызвала такси. Я очень люблю плавать. Плавание — моя страсть с детства. С Кириллом мы тоже сошлись благодаря моему увлечению: он отличный пловец. С нашими общими друзьями мы ходили в бассейн почти каждую неделю.

Проблемы, связанные с нашим разводом, улеглись, и я решила вернуться к любимому занятию.

У входа было оживленно. Я переоделась, оставила свои вещи в шкафчике, натянула резиновую шапочку и уверенно зашагала к душевым кабинкам.

Вот и бассейн. Я погрузилась в воду и поплыла, постепенно наращивая скорость. Вперед и вперед, до тех пор, пока не выдохнусь.

Перед глазами мелькали воспоминания о жизни с Кириллом. Вот он смеется, вот тянется ко мне, чтобы поцеловать. Вот я в свадебном платье, и глаза горят счастьем, когда Кирилл протягивает мне свадебный букет.

Чем быстрее я плыла, тем ярче становились воспоминания. Они вспыхивали и угасали, как будто я бросала их в огонь, а они сгорали. Вот и последние, самые неприятные, вспыхнули и тоже погасли.

Я начала сбавлять скорость и вот уже плыла медленнее. В сердце появилась привычная опустошенность.

— Злата! — послышался знакомый женский голос, и я обернулась.

У бассейна стояла наша с Кириллом подруга Ира. Раньше мы вместе работали в психологическом центре, который возглавлял Кирилл.

В первый момент я даже обрадовалась встрече и подплыла к бортику, чтобы поболтать со старой знакомой.

— Привет! Как жизнь?

— Не изменяешь своим привычкам? Мне следовало догадаться…— растерялась она.

— А что плохого в том, что я пришла поплавать? — Я непонимающе взглянула на нее.

— Тут такое дело… Я пригласила подругу. Она сейчас в душевой.

— И что? — усмехнулась я. — Места много, на всех хватит. Или с тех пор, как я ушла из вашего центра, мне нельзя появляться в тех местах, где обитаете вы?

— Нет, ты не поняла… Я пригласила ее, чтобы познакомить с Кириллом. Он очень переживает из-за вашего развода, вот я и решила, что пора вытаскивать его из депрессии. Через пару минут Кирилл будет здесь. Не могла бы ты… исчезнуть?

— Исчезнуть?! Но я оплатила абонемент!

— Злата, ну, пойми ты, Кирилла надо спасать! Сколько стоит этот час? Давай я переведу оплату тебе на карту?

Меня захлестнуло возмущение.

— Да подавись своей оплатой!

Я подплыла к лестнице и быстро выбралась из бассейна.

— Злата, это непрофессионально! Ты злишься, а вместо этого могла бы включить холодный расчет, ну, или понимание, в конце концов! Прояви хоть каплю сочувствия к бывшему мужу! Он страдает!

Я подхватила с пластикового лежака полотенце, накинула его на плечи и ничего не ответила. Кирилл страдает?! А я, можно подумать, нет!

Из душевых вывернула привлекательная невысокая блондинка .

— А вот и лекарство от депрессии пожаловало? — окинув ее оценивающим взглядом, ядовито поинтересовалась я.

Блондинка вспыхнула и непонимающе взглянула на Иру.

— Злата, я не хотела тебя обидеть… Давай я оплачу двойной тариф? — чуть не плакала та. — Я ведь понимаю, ты теперь работаешь в таком месте, где доходы совсем не сравнить с нашими!

— Пошла к черту!

Я оттолкнула ее и заторопилась к выходу. Встретить Кирилла мне хотелось меньше всего на свете, а наблюдать за тем, как его с помощью миниатюрной блондинки пытаются вытащить из депрессии — тем более!

Домой я возвращалась пешком. Небо затянуло тучами, накрапывал весенний дождь, и отовсюду пахло сыростью. Крупные капли стекали по моему лицу, забирались за шиворот джинсовой куртки, а я продолжала вышагивать по проспекту. Я даже не пыталась найти складной зонт в своей объемной сумке.

Мне очень хотелось с кем-нибудь поговорить о своем душевном состоянии, но все мои прежние коллеги остались преданными Кириллу Маковецкому, а на новой работе я предпочитала держать нейтралитет.

Сейчас, без машины, на пустом поливаемом дождем проспекте я чувствовала себя особенно одинокой и уязвимой. Слова Иры больно кололи.

Отчего-то после развода и увольнения я в одно мгновение стала для бывших коллег человеком второго сорта! А еще психологи, коучи успешной жизни, будь они неладны!

Впереди сверкнула надписью стеклянная дверь кофейни, и я проскользнула внутрь.

— Девушка, сделайте, пожалуйста, «фраппе» и к нему подайте вон то маленькое пирожное! — попросила я официантку, после чего устроилась за круглым столиком у окна.

Вскоре поднесли мой заказ.

Снаружи стало совсем темно. Громыхнул гром, сверкнула молния, и дождь припустил с удвоенной силой.

Летели по дороге машины, мерцал залитый потоками воды светофор, бежали по мокрому тротуару случайные прохожие, а я медленно пила кофе и смотрела, как струи дождя стекают по стеклу.

«Что ж, пора привыкать к жизни без мужа, — приободрила себя. —Вокруг много привлекательных мужчин. Как только немного приду в себя, заведу роман».

«Только книги у Андрюши заберу», — мелькнуло в голове, и я почему-то улыбнулась.

«Дался мне этот Северский!»

«Может, пойти с ним на свидание? Обещал же и чай, и кофе, и красную икру ложками. Только он, наверное, меня больше на свидание не позовет… Может, самой его позвать? «Привет, Андрей! Не хочешь пойти на свидание?» Ах-ах-ах, смешно!»

Глава 13. Злата

Понедельник… Кирилл так и не позвонил мне насчет машины — видимо, был занят миниатюрной подругой Иры. Сама звонить я ему не стала, не хотелось, поэтому я снова без машины, и это очень неудобно, но до школы всего пара остановок. Да и к чему страдать? Погода снова стоит чудесная, можно прогуляться пешком.

Прогулка оказалась приятной — от воскресного дождя не осталось и следа, а еще в это утро я надела свое новое платье с ромашками. Чудесное такое платье-миди: элегантное, по-весеннему освежающее — то, что надо для хорошего настроения.

Я вошла в школьный вестибюль, и первое, что бросилось мне в глаза — это стремянка у стены. На стремянке стоял физрук Артемий. Раскачиваясь из стороны в сторону, он старательно лепил к стене большой плакат. Рядом с Артемием стояла Нина в строгом брючном костюме и давала ему указания:

— Еще чуточку правее! Еще… Стоп! Теперь левее…

«Школа должна знать своих спонсоров!» — гласила крупная надпись на плакате. А под надписью красовался папа Северской. Откровенный взгляд голубых глаз и бархатная полуулыбочка даже с плаката заставляла кожу покрываться мурашками. Под портретом крупным шрифтом была изложена биография Северского.

«Мало того, что этот неуклюжий медведь ввалился ко мне в примерочную, так теперь еще его портрет на стену в холле повесили!» — вспыхнула я.

Заметив меня, физрук расплылся в обольстительной улыбке.

— Злата, привет! Какое у тебя прекрасное платье с ромашками! — восхитился он. Стремянка покачнулась, и Артемий потерял равновесие. Плакат со спонсором сорвался со стены и упал на пол.

Нина пронзила физрука уничтожающим взглядом.

— Полчаса работы насмарку! — рыкнула она.

— Где вы успели распечатать фото спонсора, да еще таким крупным планом? — удивилась я.

— Так это Прекраснова в типографии договорилась еще в субботу! — пояснила Нина.

— И плакат приказала в холле повесить, чтобы все знали нового спонсора школы в лицо! — продолжил Артемий. — Но, честно говоря, этот спонсор мне совсем не нравится. Слишком слащавый, что ли…

Он фыркнул и спустился вниз, поднять плакат.

— А по мне, он, вроде, ничего так, — задумчиво взглянула на плакат Нина.

— Злата Григорьевна, а я вас жду! — заторопилась мне навстречу одна из родительниц. — Мне справка нужна от психолога!

— Здравствуйте! Уже бегу! — Я приветливо улыбнулась и выудила из сумочки ключ от своего кабинета.

Нина и Артемий снова принялись клеить плакат к стене.

— Какой у вашей школы привлекательный спонсор! — восхитилась моя клиентка. — А какой взгляд! Я бы за такого и на выборах проголосовала!

— Это вы его еще в реальной жизни не видели! — подмигнула ей Нина.

Мы переглянулись и рассмеялись, а физрук хмыкнул. Ему наш новый спонсор совсем не нравился.

…После первого урока на мой телефон пришло сообщение от Нины: «Злата, Прекраснова срочно приглашает тебя в свой кабинет! Как только начнется урок, поднимись к ней на второй этаж!»

«Интересно, что Прекрасновой от меня нужно?» — насторожилась я.

Громкий звонок известил окружающих о том, что урок окончен.

Захватив мобильный телефон и записную книжку, я заперла свой кабинет и вышла в холл.

Художество Нины и физрука намертво прилипло к стене благодаря двойному скотчу, а у голубоглазого Северского появились пририсованные маркером черные густые усы: кто-то из школьных хулиганов уже успел отличиться.

Я взглянула на плакат и с трудом подавила улыбку: с усами Северский стал похож на актера из турецкого сериала.

По приемной директрисы разливался аромат свежесваренного кофе. Бессменный школьный секретарь Люся отчаянно била по клавишам компьютера.

— Доброе утро, Злата Григорьевна! Сочувствую вам насчет вашей машины! — сердобольно покачала головой она. — Воров так и не нашли?

— Нет, — опечаленно вздохнула я.

— Ох, как нехорошо! — цокнула Люся и продолжила печатать какой-то важный документ.

Я заглянула в приоткрытую дверь.

Прекраснова стояла у окна с чашечкой ароматного «эспрессо». Она снова подтверждала свою фамилию и выглядела на все сто: платье приятного кремового оттенка в офисном стиле подчеркивало ее достоинства, а туфли-лодочки ему в тон были выше всяких похвал. Аромат дорогих духов из новой коллекции перебивал запах кофе, давая понять, что искать нового мужа директриса намерена со всей серьезностью.

— Екатерина Федоровна, вызывали?

— Злата, хорошо, что ты здесь! — оживилась она. — У меня есть к тебе очень важное дело!

— Что за дело?

— Присаживайся, я тебе все расскажу!

Прекраснова оставила на подоконнике чашку с недопитым «эспрессо» и вернулась к своему рабочему месту.

Дождавшись, когда я устроюсь напротив нее, она начала:

— Я слышала про твою машину! Зачем ты оставила ее у школы на ночь?

Я погрустнела.

— Так получилось… Думала, в субботу утром заберу, а тут — на тебе, сюрприз!

— Хорош сюрприз, ничего не скажешь! Будем надеяться, что наша полиция найдет преступников. Ну, да ладно, перейдем к делу. Злата, через полчаса у меня назначена важная встреча с нашим новым спонсором в офисе охранного предприятия «Сармат». Там работают серьезные люди, и очень важно произвести на них благоприятное впечатление, поэтому ты поедешь со мной. Если у тебя назначены занятия или консультации, отмени их. Крыша сама себя не починит, для этого очень нужны средства.

Я насторожилась. Все ясно! Платье и туфли из последней коллекции подобраны, чтобы произвести впечатление на папу Северской!

— Но… почему не Нина?!

— Злата, Нина останется в школе вместо меня! Ты у нас самая перспективная сотрудница, один внешний вид чего стоит, а в офисе первое впечатление очень важно! Ну посмотри, ты сегодня в красивом платье, выглядишь безупречно, сразу видно — профессионал! Так что бери сумку, и через десять минут встречаемся на парковке у моего джипа.

Я взглянула на нее.

— Хорошо, Екатерина Федоровна! Через десять минут так через десять минут.

Глава 14. Северский

Утро Андрея Северского и его партнера Сергея Полякова началось с обсуждения текущих дел в кабинете.

— Как прошло собрание в школе? Директриса уже прислала свое фото на почту «Сармата»? — Поляков иронично хмыкнул.

— Не вспоминай! — простонал Северский.

— Что-то пошло не так? — насторожился Сергей.

— Психологиня пошла не так! Мало того, что она самая настоящая динамщица, так я еще случайно ввалился в ее примерочную в магазине нижнего белья!

— Серьезно?!

— Серьезнее некуда!

Поляков взглянул на перекошенное от досады лицо друга и раскатисто расхохотался.

— А ты сам как попал в магазин нижнего белья?

— Дочка лифчик захотела, и не просто топик какой-нибудь из детского магазина, а настоящий, с кружевами! Вероника наша и присоветовала магазин «Штучка»! А там она, психологиня! Купальник примеряет с парео!

— Ну и как психологиня, в бельишке-то? Ничего?

— Дочка сказала: «Отпад», — отмахнулся Северский и угрюмо уставился в окно. — А я себя до сих пор идиотом чувствую!

— А что ты к ней не подкатил? К психологине?

— Прямо в примерочной?!

— А почему бы и нет?

— Чтобы администратор магазина полицию вызвала?!

— Да ладно, что они, не люди, что ли? Не понимают, что весна?

— Серега, ты хоть понимаешь, что несёшь?! — разозлился Северский.

— Ну, не переживай шибко, Андрюха. — Подавшись к Северскому, Поляков похлопал его по плечу. — Подумаешь, ввалился в примерочную? С кем не бывает? Она уже, поди, и забыла об этом. Да и директриса, может, не вспомнит, что ты ей встречу сегодня у нас в офисе назначил.

— Забудет, как же! — наблюдая, как у входа в бизнес-центр паркуется джип, буркнул Северский. — Вон ее джип подъехал.

— Да ладно тебе! Серьезно, что ли?

Поляков поднялся со своего места и подошел к окну.

— И вправду подъехал! Назойливая дамочка, сразу быка за рога берет… Слушай, Андрюха, да она не одна приехала!

— Как — не одна?

Северский выглянул в окно, и в следующий миг в его мощной груди что-то больно кольнуло: из машины следом за Прекрасновой выбралась его заноза Злата.

— О, черт! Спрячь меня, Серега! — взмолился Северский. — А лучше, давай я поеду на объект! Там как раз надо базу одну посмотреть в соседнем районе!

Он подхватил со стола свою барсетку с ключами от внедорожника и документами.

— Чего это ты на объект поедешь?! — ощетинился Поляков. — Почему я должен за твою дочку отдуваться? Я ей, конечно, крестный, но это ничего не меняет!

— Потому что это она!

— Кто «она»?

— Психологиня! Она с директрисой приехала!

— Психологиня? — В глазах друга вспыхнул огонек, и он снова выглянул в окно. — Ого, да она красотка! Раз уж ты уезжаешь на объект, можно, я к ней подкачу?

Северский застыл на месте, а в следующий миг бросил обратно на стол барсетку и ключи от машины и грубо схватил Полякова за лацканы пиджака.

— Не смей к ней подкатывать со своими пошлыми шуточками, ясно тебе?!

— Ладно, ладно… что ты так реагируешь? — изумился Поляков. — Я же пошутил!

— Шутки у тебя дурацкие, Сережа! Никто тебе этого не говорил?!

— У меня шутки дурацкие?! Впервые слышу!

— Вероника, срочно сделай кофе! У нас гости! — Оттолкнув Полякова, Северский заторопился в приемную. От смятения не осталось и следа. Подумаешь, в примерочную к ней заглянул? Что такого? Надо сгладить острые углы, встретить делегацию из школы, как полагается, кофе угостить! Может, на этот раз Злата его не продинамит?

— Андрюха, так я не понял, ты на объект не едешь, что ли? — поправляя пиджак, поинтересовался сбитый с толку Поляков.

— Нет! Будем принимать гостей вместе!

В кабинет заглянула всполошившаяся Вероника.

— Сладости с кофе подавать? — Она взглянула на боссов.

— Конечно, подавать! Все, что есть, доставай! — строго шикнул на нее Северский и наскоро поправил галстук у небольшого зеркала, встроенного в шкафчик.

— У нас из сладостей только зефир! — отчиталась из приемной Вероника. — И икра красная в холодильнике стоит — целая полулитровая банка, а больше ничего нет!

— Зефир —значит, зефир! — Северский развел руками. — И сходи в магазин, Вероника! А то что это такое —кофе не с чем подать?!

Поляков хмыкнул.

— Наши посетители, Андрей, больше обычно по коньяку и красной икре, чем по зефиру с чаем!

— Отныне надо смотреть на ситуацию многогранно! — фыркнул Северский и собственноручно распаковал коробку зефира в шоколаде, валявшуюся на полке уже несколько недель: зефир никому не был интересен. Вероника предпочитала пить чай с домашним вареньем.

Вскоре в приемной появились Прекраснова и Злата.

— Здравствуйте! Мы к Андрею Викторовичу, у нас назначена встреча, — скользнув оценивающим взглядом по платью Вероники, представилась директриса.

— Вас уже ожидают. Проходите, пожалуйста. — Секретарша стушевалась от такого взгляда и тоже начала осматривать свое платье, не понимая, где изъян.

Северский взглянул на свою занозу и с досадой отметил, что ничего у него к ней не прошло! Как нравилась ему, так и нравится. И желание сделать ее своей женой всем партнерам на зависть никуда не делось, только укрепилось еще сильней. Особенно сейчас, когда Злата приехала в таком красивом платье с ромашками!

Но Прекраснова вмиг оттеснила психологиню на задний план. Перед нею стояла цель — один миллион рублей и новый муж, и она уверенно шла к ней. Не зря же она стройнела, в самом деле!

— Андрей Викторович, как приятно увидеться с вами снова! —Директриса поплыла ему навстречу походкой «от бедра».

— Присаживайтесь, Екатерина Федоровна. — Северский сдержанно указал ей на свободные места за столом для переговоров: учуял, что опасностью веет.

Тут встрял Поляков — понял, надо выручать товарища, — и оседлал своего любимого конька об отчетности, правах и обязанностях сторон.

Северский его не слушал. Он загадочно потирал гладко выбритый подбородок и украдкой посматривал на задний план — туда, где со скучающим видом рассматривала стены и потолок Злата. Увы, она не обращала на него никакого внимания. Делала вид, что в отличие от директрисы он ей совершенно не интересен.

Глава 15. Злата

— Ах, какой мужчина! — устроившись на водительском сиденье, с восхищением произнесла Прекраснова.

Я приподняла бровь.

— Это вы о ком?

— Как — о ком? О Северском, конечно! Представляешь, какой мужчина пропадает? Отец-одиночка, богатый, привлекательный… а какой у него цвет глаз! Ты заметила, Злата? Голубые-голубые, как весеннее небо!

— Его глаза невозможно не заметить. — Мои губы дрогнули в улыбке. — Да и бабник он, скорее всего!

— Ох, Злата, никакой он не бабник! Вот товарищ его — тот да, бабник. И вообще, мужчиной надо уметь управлять! Мой метод управления мужчинами работает безупречно! — едва не проскочив на красный свет, заявила Прекраснова.

— И что за метод? — проверив, надежно ли прикреплен ремень безопасности, поинтересовалась я.

— Дрессировка, милая моя, дрессировка! Неужели психологу незнаком этот метод?

— Но… мужчина ведь не животное, чтобы его дрессировать?

— А вот тут я готова поспорить! Мужчина — хищник, а любой хищник при умелом подходе поддается дрессировке. Я выдрессирую Северского и его маленькую дочку!

Я иронично хмыкнула, но спорить не стала. Судя по Северскому, дрессировкам он не поддается. Если бы поддавался, такой экземпляр давно бы прибрала к рукам какая-нибудь ушлая «дрессировщица».

В школе стояла тишина: шел урок, и в холле никого не было. Только на стене одиноко висел большой портрет Северского. За время нашего с Прекрасновой отсутствия кто-то из учеников успел дорисовать черной гелевой ручкой не только усы, но и куфию — специальную шапочку, украшенную веревкой с черной тесьмой и белым вшитым платком. Художник знал свое дело, и теперь нашим взорам предстал настоящий арабский шейх! О Северском напоминал только дерзкий взгляд голубых глаз.

— Какой кошмар! — всплеснула руками Прекраснова. — Кто испортил такой красивый портрет?! Я ведь в субботу лично в типографии его распечатывала!

Из-за двери, ведущей в столовую, вышел физрук Артемий. В руках он нес пакет, полный сахарных булочек, и напевал под нос какую-то песенку.

— Добрый день, Екатерина Федоровна! Злата, угощайтесь булочкой! — приветливо начал он.

— Артемий Игнатьевич, чем вы заняты?! — проигнорировав приветствие, накинулась на него Прекраснова. — У нас тут портрет испорчен, а вы песенки поете?!

Артемий взглянул на портрет.

— А что не так, Екатерина Федоровна? Очень хороший арабский шейх получился! Хоть на выставку картин отправляй! — Он озадаченно потер подбородок.

— Это не шейх! Это Андрей Викторович Северский — спонсор нашей школы!

— А, по-моему, никакой это не Андрей Викторович. Это самый настоящий арабский шейх! — уверенно произнес Артемий.

Директриса метнула в него уничтожающий взгляд.

— Немедленно сорвите плакат со стены! Стыд и позор нашим ученикам! Как можно разрисовать портрет спонсора школы?!

Физрук обреченно вздохнул, положил пакет с булочками на подоконник и принялся отдирать плакат от стены. Да только плакат как был на месте, так и остался: двойной скотч оказался хорошего качества!

— Простите, Екатерина Федоровна, но плакат никак не хочет отрываться. — Физрук пожал мощными плечами. — Это ножовка нужна. Но есть опасность, что вместе со скотчем оторвется слой штукатурки.

Директриса закатила глаза.

— Я изучу запись видеокамер! Нарушитель будет наказан! — пообещала она и начала набирать номер телефона своего заместителя. — Нина, где ты?! Ты видела, что сделали с портретом нашего спонсора?! Для чего я вас держу на рабочем месте?! Ни на минуту школу нельзя оставить без присмотра! Живо ко мне в кабинет!

Воспользовавшись моментом, я улизнула к себе, оставив Артемия на растерзание начальнице.

Рядом с моим кабинетом на подоконнике сидела девочка. Таких девочек в белоснежных рубашках и темных брючках у нас полная школа, но эту выделял отчаянно проступающий под белой блузкой ярко-розовый кружевной лифчик. Он пылал, будто знамя свободы, и намекал на воинственную натуру его обладательницы.

Мой взгляд скользнул по кудряшкам, и я узнала девочку. Дочка Северского собственной персоной!

«Нет, достаточно с меня Северских!» — мелькнула мысль.

Но кудряшка ждала именно меня, потому что, едва я появилась в зоне ее видимости, она оживилась. Соскользнув с подоконника, спрятала дорогой смартфон в рюкзак и улыбнулась.

— Злата Григорьевна, здравствуйте! А я вас жду! — выпятив вперед несуществующую грудь, приторно-сладким голоском сообщила она.

— А почему ты не на уроке? — Я строго приподняла бровь.

— У нас технология, а учительницы нет на месте. Можно с вами поговорить, пока она не пришла?

— Что ж, заходи.

Девочка на миг стушевалась.

— Это… личное. Очень, — пояснила она.

«Влюбилась, наверное. Весна, с кем не бывает? В их возрасте это часто случается», — подумала я.

— Что ж, если личное, то проходи.

Я открыла ключом дверь и впустила малышку стоимостью миллион рублей в свой кабинет.

— Присаживайся. Как тебя зовут?

Девочка устроилась на стуле, закинула ногу за ногу и подчеркнуто поправила воротничок на блузке.

— Алекса. Северская Алекса Андреевна, — сверкнув взглядом голубых глаз, уверенно представилась она.

— Что ж, Алекса, чувствуй себя, как дома. Я готова тебя выслушать. Обещаю, что тема, которую мы с тобой будем здесь обсуждать, останется между нами.

— Очень на это надеюсь, потому что я пришла поговорить с вами насчет своего папы.

Я насторожилась. Насилие в семье?! Но Андрей не производит впечатление агрессивного человека.

«А ведь первое впечатление обманчиво! Все известные тираны на публику играли идеальных мужчин», — зашевелились подозрения в моем сердце.

— А что с твоим папой? Он тебя… обижает? — Я тщательно подбирала слова, чтобы не спугнуть ребенка, а у самой от волнения внутри все сжалось. Я ведь почти влюбилась в ее отца! А он, оказывается… абьюзер?! Теперь понятно, отчего у него жены нет!

Глава 16. Злата

Когда я появилась на пороге кабинета директора, администрация была уже в сборе: Нина нервно потирала переносицу, физрук Артемий подкручивал настройки монитора, на котором были видны записи с камер наблюдения в холле, а Прекраснова что-то возмущенно выговаривала своему бессменному секретарю.

— О, Злата Григорьевна! Проходите, присаживайтесь! Как раз к самому интересному моменту подоспели, — скользнув острым взглядом по моему платью с ромашками, удовлетворенно закивала она.

Нина отчаянно сигнализировала взглядом, что дело дрянь.

— И кто у нас посмел оскорбить портрет спонсора? — усаживаясь рядом с ней, шепотом поинтересовалась я.

— Сейчас увидим, — шепнула в ответ Нина.

Артемий наконец настроил монитор и включил видеозапись.

Все, кто был в кабинете, уставились на экран.

На черно-белом фоне появилась милая девочка в белой блузке и черных брючках. Она достала из рюкзака черный маркер и начала с упоением разрисовывать портрет спонсора.

— Так это же… Северская? — изумленно взглянула на коллег я.

— Ты смотри, художница! — всплеснула руками Прекраснова. — Нет чтобы свои способности в мирное русло пустить, а она отцовский портрет решила испортить! Что будем делать, Злата Григорьевна? Какие рекомендации имеются у психологов на этот случай?

— Какие могут быть рекомендации? У ребенка налицо нехватка родительского внимания!

— А что здесь гадать? Наказать девочку мы не можем, у нас спонсорская помощь на кону! Надо ее в кружок изобразительного искусства определять, пусть там свои таланты развивает! — фыркнула Нина.

— Определить в кружок — это не выход! — вклинилась со своими «пятью копейками» всезнающая секретарь Люся. — У меня две внучки такого же возраста. Девочке нужна мама! Есть вещи, которые папе, даже самому лучшему, недоступны.

— Что ж, кажется, малышка не оставила нам другого выхода, придется посетить ее папу на дому, — задумчиво произнесла Екатерина Федоровна.

— Папу? — сорвался у меня удивленный возглас.

— Конечно! Куда же мы теперь без ее папы? Я займусь этим вопросом лично. Надеюсь, посещение на дому благотворно скажется на поведении Алексы.

В глазах Прекрасновой вспыхнуло уже знакомое с утра выражение. Видимо, Екатерина Федоровна снова представляла себя рядом с Северским, только теперь уже у него дома, в фартуке в горошек, готовя на его кухне любимые блюда.

— Да, решено, в ближайшее время я лично отправлюсь домой к нашему многоуважаемому спонсору! — с придыханием повторила она, а после обвела нас взглядом и продолжила: — А девчонку все же надо поругать! Она должна знать, что мы в курсе ее выходки! Нина, срочно вызови сюда Северскую! Какой урок у пятого «Г»?

— Технология у них, — сообщила я.

Нина кивнула и начала набирать в мобильном нужный номер.

— Так, а пока мы ждем нарушительницу, давайте обсудим праздник, который мы устроим для нашего любимого спонсора! — Прекраснова потерла руки и мечтательно улыбнулась, снова провалившись в очередную фантазию. — Думаю, надо будет успеть провести его до майских выходных. Нина, мы сможем подготовить концепцию праздника?

— Надо связаться с родительскими комитетами. Думаю, если дать им четкие указания, мы все успеем! — браво черкнула что-то в своем ежедневнике Нина.

— Отлично! Устроим ярмарку выпечки, а победителю вручим какой-нибудь почетный приз от школы. И обязательно выпишем грамоту!

— Я придумала: назовем праздник «Весенняя ярмарка»! — подняла вверх указательный палец вездесущая Люся. — Как вам такое, Екатерина Федоровна?

— Банально, конечно… —Директриса сморщила острый нос.

— Зато узнаваемо! — вклинилась Нина.

— Чудесное название! — закивала я. Устраивать мозговой штурм насчет названия никому из нас не хотелось.

— Дух соперничества оживит классы! Пусть родкомитеты сражаются за номинацию! Надо будет придумать несколько номинаций… И никакой покупной продукции! Пусть все готовят своими руками! Оповестите комитеты сегодня же! Пятый «Г» будет играть особую роль в нашем празднике! Свяжитесь с мамой Макушевой Маргариты, она мастер выпечки.

— А дата, Екатерина Федоровна?

— Скажем, следующая среда? Или пятница? Надо будет сверить даты с нашим многоуважаемым спонсором! Он обязательно должен будет присутствовать на празднике!

В общем, нашу директрису понесло. Когда на нее находило вдохновение, ее невозможно было остановить. И слоганы она придумала, и как украсить актовый зал, и номинации… Только с этим вдохновением Прекрасновой совсем забыли о маленькой нарушительнице. И что делать с ее художеством, тоже не решили.

Физрук Артемий неловко ерзал на стуле, видимо, мечтая о заброшенных в кабинете сахарных булочках, Нина конспектировала в блокнот фантазии Прекрасновой, а я… кажется, я снова ревновала. Екатерина Федоровна развела такую бурную деятельность, что мне было страшно представить, что начнется, когда она возьмется за свою «дрессировку».

— Екатерина Федоровна, учитель технологии заболела. Пятый «Г» отпустили домой пораньше, — взглянув на высветившееся на экране сообщение, сказала Нина.

— Хм… что ж, придется вызвать девочку завтра. Ее папе о портрете пока ничего не скажем! — грозно взглянула на нас директриса. — Портрет попробуем осторожно отклеить от стены. Артемий Игнатьевич, это под вашу ответственность!

Через час нам с Ниной удалось вырваться из кабинета директора, и мы неслись по коридору со скоростью света. Раствориться в просторах школы было просто необходимо до той поры, пока Екатерину Федоровну снова не накрыло вдохновение.

— Надо же, какая шлея ей под хвост попала с этим праздником! — раздосадованно фыркнула Нина. — Я думала, у меня голова лопнет!

— Не дает ей покоя наш спонсор, — философски подметила я.

— Ты тоже заметила этот нездоровый блеск в ее глазах, когда она говорила о посещении на дому?

— Блеск ее глаз, кажется, даже Артемий Игнатьевич подметил. Да, Артемий?

Физрук не ответил, только презрительно хмыкнул и скрылся за поворотом: модные алые кроссовки были намного удобнее наших с Ниной туфель на каблуках, а сахарные булочки в его кабинете манили сильнее любого магнита.

Глава 17. Злата

— Злата, добрый вечер! Вы на мое сообщение не ответили, а вахтерши нет на месте. Вот я и решил лично доставить ваши книжки, — обаятельно улыбнулся он. — Чего стоит через турникеты перемахнуть? Раз, два — и я уже в холле! Куда коробки ставить?

Я отступила назад. Так, кажется, меня решили атаковать все мужчины сразу? Я даже растерялась от такого напора!

— Коробки? Ставьте ко мне на стол, я разберусь! Неожиданно вы, если честно. В школе пропускная система, даже муха незамеченной не пролетит, а тут — мужчина с коробками!

— Да я вообще всегда такой — иду напролом! — усмехнулся он и поставил коробки на стол. — Если надо, могу и в окно забраться, и по трубе спуститься! Кстати, у вас прошлый спонсор, я так понимаю, был из Арабских Эмиратов? Шикарный портрет в холле на стене висит!

— Портрет?.. — сглотнула я.

— Ну да! Шейх из Арабских Эмиратов!

Мне вдруг стало смешно, что Северский не узнал себя, и я начала сочинять на ходу:

— Да, это шейх из Арабских Эмиратов Али Бадал Кадир!

— Али… Бадал Кадир? — едва не сломав язык, недоверчиво переспросил Северский.

— Да-да! Наш бывший ученик. Он очень скучал по России, по своей первой учительнице и присылал школе материальную помощь из самих Арабских Эмиратов.

— А что с ним случилось? Почему он починку крыши в кабинете физики профинансировать не смог? — присаживаясь на стул для посетителей, на полном серьезе поинтересовался Северский. Видимо, проникся художеством неведомого мастера, испортившего портрет.

— Так… убили его, — брякнула я.

—Убили?!

— Да.

— Кто?!

— Враги.

— Какие враги?

— Ну… восток — дело тонкое, вы ведь сами понимаете. Вот нашего спонсора и прикончили. Прямо в спальне зарезали.

— Какой кошмар! — округлив глаза, воскликнул Северский.

— Не то слово, Андрей Викторович, не то слово!

И даже мне было больше не до смеха. Надо же, как воображение разыгралось! Придумать такое!

Я и сама поверила в то, что у школы был такой спонсор и что его зарезали в собственной спальне.

Несколько мгновений мы с Северским молчали, дабы почтить память неведомого арабского шейха Али Бадал Кадира, а потом в моем телефоне высветилось сообщение от Кирилла.

«Я скоро буду! Уже подъезжаю к школе! И не смей уходить! Дождись меня!» — психовал мой бывший: занервничал, видимо, что я решила претендовать на долю в квартире.

Ну уж нет! Пусть подавится своими колесами и оставит машину себе! Пешком как-нибудь похожу! Это лучше, чем слышать от бывшего мужа и бывших коллег колкие фразы о моей зарплате в школе!

«А ведь вахтерши на месте нет… не остановит никто Кирилла! Разве что…»

— Андрей Викторович, а вы не хотите прогуляться по свежему воздуху? — удивляясь собственной дерзости, поинтересовалась я. — Тут парк недалеко. Погода хорошая, а у меня как раз рабочий день заканчивается. Съедим по мороженому и как раз обсудим проблемы ваших отношений с дочкой?

— А знаете, Злата, я и сам собирался это предложить! — Северский повеселел и подался мне навстречу. — Только, может, лучше в ресторан? Мы с вами ведь уже давно не студенты — на лавочках пыль вытирать.

— Давайте все же начнем с парка? — Я напряглась, но улыбнулась. — Дешево и сердито.

— Нет, Злата, давайте начнем с ресторана, — как броневик, напирал Северский. — Я знаю отличное местечко! Террасу уже открыли, а по вечерам рядом со столиками включают красивый фонтан. Ужин на свежем воздухе понравится вам намного больше, чем прогулка по парку и стаканчик дешевого мороженого!

Я занервничала: он намекал на свидание, а я хотела деловую прогулку без обязательств. Но спорить дальше не было смысла, мы только теряли время.

— Что ж, в ресторан — значит, в ресторан. Я согласна!

Я сгребла в сумочку свои личные вещи, быстро заперла дверь, и мы с Северским вместе пошли к выходу. Что ж, на ходу придумаю, как отвертеться от свидания с любвеобильным папочкой, дочка которого уже приходила ко мне в кабинет с угрозами, а директор видит его в своих мечтах о свадьбе в роли жениха.

Наш путь лежал через злосчастный портрет, который никто так и не смог отодрать от стены.

— Покойся с миром, Али, — притормозив у портрета, печально вздохнул Северский.

— Быстрее, Андрей Викторович, пока вас не заметила директор! — опасаясь, как бы он не прочитал свою биографию, шепнула я. — Она, знаете ли, с некоторых пор очень нуждается в новом муже!

— О, нет, общения с вашей администрацией мне хватило сегодня утром! — насторожился он. Крепко сжал мою руку и включил турборежим: мы пролетели через турникет раньше, чем вахтер успела открыть рот и нажать нужную кнопку.

Надо сказать, что турборежим меня очень устраивал: в тот миг, когда Северский открывал дверцу своего автомобиля, к школьной парковке плавно подъехала моя машина с новыми колесами. За рулем сидел привлекательный психотерапевт Кирилл Маковецкий.

— Давайте сразу в ресторан? Умираю от голода! — Я нервно дернула на себя ремень безопасности.

— Люблю прямолинейных женщин с хорошим аппетитом! Щас все будет! — заулыбавшись, пообещал Северский, повернул ключ в зажигании, и его огромный внедорожник сорвался с места как раз в тот момент, когда Кирилл выбрался из моей машины и с видом завоевателя двинулся на школу.

«До свидания, милый!» — мысленно послала я воздушный поцелуй бывшему мужу.

Глава 18. Северский

Неужели все оказалось так просто? Ему даже не верилось, что его сокровище сидит в машине и готово ехать в ресторан!

«Все, попалась! Теперь точно не отпущу!» — поворачивая на проспект, размышлял он и украдкой посматривал на Злату.

— Андрей Викторович, а вы уверены, что в вашем ресторане будут свободные столики? — занервничала Злата.

«Ага, снова решила назад сдать», — скользнув по ней взглядом, понял он.

— Конечно, уверен! Мы же им охрану обеспечиваем! — весело принялся убеждать Злату Андрей. — Они уже сообщение прислали, что столик забронирован у самой воды, и ждут не дождутся, когда мы приедем. Даже сервировать его успели!

— Ух, ты… — Она недоверчиво взглянула на него и улыбнулась. — А мидии в сливочном соусе у них подают?

«Шаг вперед? Ну-ну!» — мысленно усмехнулся он.

— Вино и устрицы — вечная классика. Этого добра там полно в разных вариантах! И, пожалуйста, прекрати разговаривать со мной на «вы»! Пригласила на свидание, а разговариваешь, как будто протоколы свои заполняешь!

— На свидание? — Злата нервно сглотнула. — Кажется, я прогуляться предлагала!

— А это не одно и то же?

— Нет!

— Слушай, динамщица, хватит мне на уши лапшу вешать! Сначала делаешь шаг вперед, а потом два назад! У нас свидание, и точка!

— А…Это вы, Андрей Викторович, сами так решили?

— Да! Из нас двоих мужчина я, и это значит, что я беру ответственность на себя! И прекрати называть меня по имени-отчеству! Детский сад какой-то, честное слово!

— Так вы же спонсор! Разве можно со спонсором на «ты»? И вообще, мы договаривались просто поужинать! А свидание предполагает не только ужин!

— И что же еще оно предполагает?

— Ну… прогулку под звездами, п-п-поцелуй… — старалась тщательно подбирать слова Злата.

Северский усмехнулся и скользнул по ней лукавым взглядом.

— Поступил запрос на поцелуй? Я не ослышался?

— Не было никаких запросов! — вспыхнула она.

— Динамщица! — фыркнул он, а потом рассмеялся и свернул на перекрестке.

«От поцелуя не отвертишься! — мелькнула мысль. — Сейчас поужинаем, потом прогуляемся под звездами, и ты растаешь. Прекратишь, наконец, свой тормоз все время включать! Как в выпускном классе, честное слово! Чтобы я так добивался невинного поцелуя? Да это нонсенс! Вот сразу видно: нет в Злате той самой настройки «все включено», которая присутствует во всех моих бывших пассиях. Но, может, от этого она и нравится так сильно?»

Вскоре показались огни уютного ресторанчика «Фонтан». На террасе действительно работал современный фонтан — он сверкал разноцветными огнями и выбрасывал струи под музыку лаундж. Ресторанчик открылся прошлой осенью, и его хозяин очень гордился своим изобретением. А еще хозяин ресторана был очень благодарен Северскому и Полякову за охрану территории, а проще говоря, за «крышу». Так что Северского и его Злату ждала самая лучшая беседка на террасе.

— Как красиво! — Злата с восхищением посмотрела на фонтан, а потом на своего спутника.

— Андрей Викторович, а мы вас ждем! — приветливо улыбнулся администратор. — Добро пожаловать!

С этими словами он повел Северского и Злату к белоснежной беседке у фонтана.

— Андрей Викторович, позвольте угостить вас и вашу даму от лица всего ресторана шампанским и икрой! — Администратор поставил перед гостями угощение: черную икру в небольших хрустальных вазочках и бутылку дорогого французского шампанского.

— А вас здесь любят. — Злата испытующе взглянула на Северского.

— Еще бы им нас не любить! — улыбнулся Андрей, довольный произведенным на нее эффектом, и пропустил ее вперед.

Злата устроилась на плетеном диванчике. Северский сел напротив нее и подхватил бутылку шампанского.

Затем разлил подарочное шампанское в бокалы и подал один из бокалов Злате.

— За встречу? — Она осторожно прикоснулась к бокалу.

— За первое свидание, — поправил ее он.

— Вот снова вы за свое, Андрей!

— А почему ты так противишься свиданию, Злата?

— Я не противлюсь! Просто… даже не знаю. Совсем недавно разбилась моя семейная жизнь, да и у вас есть дочка, которая вряд ли будет рада папиному роману со школьным психологом.

— О, я не знал, что ты была замужем, — протянул он.

— Вот именно — была. Не самое лучше воспоминание в моей жизни. — Она грустно улыбнулась. — К сожалению, невозможно вырезать какую-то ее часть, даже не самую лучшую.

— Я думал, психологи не разводятся, — усмехнулся Андрей.

— Еще как разводятся! Особенно, если бывший муж тоже психолог. —Она передернула плечами и сосредоточила взгляд на искрящемся в бокале шампанском.

— Какая гремучая смесь: психолог плюс психолог!

— Не то слово!

— Но ведь никто не мешает нам наслаждаться настоящим? — Он осторожно накрыл своей ладонью ее руку.

С ней, как по минному полю, честное слово! И на «ты» подчеркнуто переходить не хочет! Только на «вы»!

— Боюсь, ваша дочь не обрадуется, если вы, Андрей Викторович, заведете со мной роман.

Он покачал головой и печально вздохнул.

— Она, как дикий зверек! Ты думаешь, я просто так сказал в прошлый раз, что дочка ждет меня совсем одна? Думаешь, у меня нет возможности нанять для нее гувернантку? Я нанимал, и не одну! Она всех разогнала! Не уживается моя дочка с персоналом. Ей мать нужна, а мамы у нее нет. Поэтому имеем то, что имеем. Надеюсь, Алекса перерастет и успокоится.

Злата усмехнулась.

— Не понимаете вы своего счастья, Андрей Викторович! Пройдет еще немного времени, девочка повзрослеет и уже не будет доставлять так много проблем. Зато у вас всегда будет родная душа рядом.

— А почему вы с мужем не завели детей? Или психологи детей не заводят? — поинтересовался он.

Злата отвела взгляд.

— Так получилось.

К беседке подоспели два официанта с подносами, полными блюд из морепродуктов.

Чего здесь только не было: и кальмар на гриле со шпинатом, и тунисские устрицы в сливочном соусе, и лосось с горчичным соусом!