Его (не) родная семья

Глава 1

– Вы в разводе, Камилла?

На заднем сиденье элитного авто тепло и безопасно, но меня трясет. Я думаю о сыне. Даже вопрос босса пропускаю.

– Вы меня слышите?

Под напором взгляда светлых глаз Олега Давыдова становится не по себе. Он успешный топ-менеджер, миллиардер и крупная фигура столичного бизнеса. Не привык повторять дважды. Тем более своей личной помощнице.

– Да, теперь в разводе, – тихо вздыхаю я.

– А ваш сын? Вы прилетели одна.

Он встречал в аэропорту лично, что само по себе уже странно. Я прилетела с небольшой сумкой. Ребенка в ней не спрячешь.

– К сожалению, – я пытаюсь справиться с голосом. Почему бы ему не спросить про собрание, кофе или график партнеров, зачем начинать со сложной и больной темы – с моего сына. – К сожалению, Арсению пришлось остаться.

Вот так. Молодец, Камилла.

И на вопрос ответила. И ненужных эмоций избежала.

Не рассказывать же, что после развода этот мерзавец отобрал любимого сына, который с младенчества называл меня мамой. Месть удалась. Свидетельство о разводе еще не получено, этим занимается мой адвокат. Вот так пять лет семейной жизни псу под хвост. Нужно было порвать с ним раньше. И если бы не сынишка, так бы и сделала.

Олег переключается на работу.

– Сейчас едем в офис. Собрание акционеров состоится послезавтра.

В понедельник.

– К чему готовиться? – прямо спрашиваю я.

У него своих проблем хватает. Олега окружают акулы со всех сторон, готовые разорвать при малейшей ошибке. Боюсь, к чему готовиться, не знает даже он. Но мне интересны конкретные шаги…

– Дам указания позже.

Я вздрагиваю, спина покрывается мурашками.

«Указания».

Незнакомый мужчина позвонил десять минут назад, когда я вышла из самолета. «Я помогу тебе вернуть ребенка. Взамен будешь выполнять мои указания».

Я не могу забрать сына. Я пыталась, искала способы, пыталась договориться. Сенька – сын моего мужа. Я вырастила его, любила, он не знал родной мамы, умершей от воспаления легких вскоре после родов. Об эту закрытую дверь я в кровь расшибла руки, но она не открылась.

Кто этот мужчина, я не знаю. Как вернет мне ребенка – тоже. И даже боюсь предположить, что попросит взамен…

Авто динамично двигается по улицам, огибая пробки. Я уже вижу башни делового центра. Наш «мерседес» плавно останавливается перед главным входом.

– Оставьте нас, – просит босс водителя.

Мы с Олегом остаемся наедине.

Я еще не привыкла к нему. Обычная провинциалка, которой крупно повезло попасть на такую работу. Опыта общения со статусными мужчинами у меня нет. Когда он смотрит своими самоуверенными глазами, меня то в холод, то в жар бросает. И перед первым настоящим рабочим днем трясет как осиновый лист.

– В офисе возможна прослушка, – говорит он. – Держите там язык за зубами, Камилла.

Киваю.

– Эти крысы рассчитывают выдавить меня из правления, – негромко продолжает Давыдов. – Официально я на больничном после покушения. Должен выйти в понедельник, на который назначено собрание акционеров. Но мы появимся сегодня.

Снова киваю.

Лев силен и вышел оглядеть свои владения. Вот что он хочет показать. Значит, нельзя показывать страха. Вести себя спокойно и уверенно. Это и меня касается!

– Разрешите вопрос, – прошу я.

– Разрешаю.

– Если на собрании акционеров вас сместят большинством голосов – что тогда будет?

Он молчит.

Не хочет делиться – до этого мы работали дистанционно. Еще не сработались, не притерлись и в друг друга по-рабочему не вросли. Или он мне не верит.

– Если вас вынудят уйти, – решаюсь я на вопрос, который волновал меня. – Мне придется уйти тоже?

С волчьим билетом? Такие в серьезном бизнесе порядки.

Проигравший тонет и тянет за собой остальных.

Ну что ж, отступать поздно.

– Да, – признает он. – Уйдут все, кто поддерживал меня. Кто не успел предать.

Улыбаясь, он смотрит на меня. Мурашки наползают на плечи и шею. Он словно читает мои мысли. Меня три недели пытались запугать, купить и всеми способами склонить к предательству. Об этом Олег знает, сам предупреждал, что так будет. Не знает он другого: предала я его или нет.

Отвожу глаза первой.

И снова вспоминаю тот звонок. Они нашли мое слабое место – ребенка. Но разрешили подумать. Не сомневаюсь, что позвонят снова.

Сглатываю, думая, как сказать об этом. Но Олег обрывает меня.

– Нам пора.

Давыдов уверенно входит в холл. Я иду рядом, стараясь приноровиться к шагу, но для этого приходится идти в два раза быстрее.

Олег притягивает к себе взгляды, как магнит. Они так пялятся, словно его вообще не ждали встретить живым. Не знаю, какие травмы он получил при покушении – в прессе этого не писали, а мне он не сообщил. Но держится не скованно, словно все давно зажило. Хотя за несколько недель – я сомневаюсь.

Мы сворачиваем к секретным лифтам для членов правления. Хотя бы не придется ехать со всеми.

– Олег Владимирович! – пугается красотка-секретарь за ресепшен, как только мы появляемся на нашем этаже.

Меня Александра не замечает в упор. Участь всех помощниц и помощников. Мы просто тени. Да, без тени – никак, особенно, если ты стоишь на свету. Но никто не будет жать руку тени и с ней здороваться, правда? На нее смотрят лишь в одном случае – если она неудачно расположена. Я свое место знаю – справа от Олега и чуть сзади.

Александра вскакивает, встряхнув своими шикарными бронзовыми волосами до талии.

– Олег Владимирович… – снова зовет она, но босс проходит мимо.

Я шагаю следом, ощущая колкие взгляды в спину. В клубке змей, где каждая пытается ужалить или удавить в кольцах, будет непросто, но я к этому готова.

Олег Владимирович заходит в свой кабинет. Перед ним находится небольшая приемная, мой стол стоит в нише. Все кажется новым, я не была здесь три недели. Это закрытая зона. Посетители только по записи. Швыряю сумку на стул, и провожаю босса в кабинет, чтобы сразу получить распоряжения.

Глава 2

– Виктор… – Давыдов хмурился. – Что ты сейчас сказал?

Напор и уверенность начальника сбили с них спесь. Они боятся, что переоценили слухи, и Олег остается.

– Виктор, – отрывисто произносит он, играя ручкой со стальным пером. – Возможно, уйти нужно тебе? Раз это тебя так беспокоит.

– Понял, – он отводит глаза, ищет нужную бумагу и его секретарша – миловидная блондинка, оперативно подсовывает ее. – Пока ты был на больничном, показатели не изменились. Финансовый отдел…

Перевожу взгляд на рыжую. У нее напряженный вид, на лице мыслительный процесс – поведение Давыдова ее сильно беспокоит. Она играет против него. Рассчитывает занять его место. Я слышала, что она пыталась договориться с акционерами голосовать против. Анжелика думала, что, если говорить на французском, ее не поймут.

Значит, он все правильно сделал.

Я знаю, что Давыдов в исходе голосования сам не уверен. Но ведет себя так, словно остается – как настоящий лидер. Лев, перебивающий хребты зарвавшимся гиенам. Для того и собрал совещание.

Подчиненные отчитываются по очереди. Когда очередь доходит до рыжей, она морщится, но не перечит. Отчитывается по полной.

– В субботу короткий день, – напоминает она.

– Ты куда-то торопишься? – Давыдов смотрит прямо в глаза. Прежде Анжелика пыталась его склеить, но сегодня глазки не строит.

– Нет. О тебе беспокоюсь. Говорят, тебя ранило во время покушения.

Олег снисходительно улыбается.

Меня и саму это интригует. Я не замечаю никаких следов ранения – ходит энергично, ведет себя как полный сил человек.

– Или это была уловка? – невинно продолжает рыжая. – Глава филиала погиб, многие пострадали. Говорят, взрыв на парковке был сильным.

– Не волнуйся за меня. Вынужден разочаровать, сегодня придется задержаться, – предупреждает он. – Мне нужно войти в курс дела, чтобы подготовиться к собранию акционеров.

– Завтра выходной? – спрашивает один из них.

– Так уж и быть, – обещает Давыдов.

Постепенно все расходятся, мы остаемся за столом последними. Рыжая уходит, полыхнув сначала взглядом по фигуре босса, и огненными волосами напоследок, как знаменем.

– Их нужно было поставить на место, – негромко говорит он.

Я мысленно соглашаюсь. До вечера с одним коротким перерывом на обед мы работаем. Я готовлю отчеты, бегаю по поручениям, Давыдов поглощает в своем интернете информацию. Думаю, дело не в упущенных двух неделях. Не снимать руку с пульса компании можно было и на больничном. Если он вообще пострадал – это не только я заподозрила. Мне кажется, в отчетах Олег ищет что-то еще.

– Камилла, свяжитесь с руководством компании, еще раз уточните время собрания акционеров. Подтвердите мое присутствие. Пришлите отчеты компании за прошлое полугодие.

Так и есть. Что-то ищет.

Выполняю и эти поручения. К семи я полностью выжата, с четырех утра на ногах. Но дверь распахивается, Олег – такой же свежий, как и утром – выходит и кивает мне. Мы поедем вместе. Подскакиваю, забираю сумку, радуясь, что бесконечный день окончен.

Я так устала, что молчу. Если бы не Олег рядом – спускалась бы на лифте с закрытыми глазами, чтобы подремать по пути. И как ему удается выглядеть с иголочки после дня на ногах? Надеюсь, со временем и я овладею этим искусством.

Внизу ждет машина с водителем.

Сажусь, уже не замечая роскоши. Еще пара недель и этот эффект окончательно пройдет. Элитные рестораны, авто, встречи на высоком уровне – все сотрется за работой. Это бег белки в колесе. Но именно об этом я мечтала.

– Вы голодны? – бархатистым голосом спрашивает он. – Как насчет ужина в ресторане?

Ужасно голодна.

Но еще больше я хочу спать.

– Простите, Олег Владимирович, – шепчу я. – Я очень устала.

– Вы ведь после рейса, – вспоминает он. – Закажите ужин на дом. Мне как всегда.

– Хорошо, Олег Владимирович.

Авто срывается с места, унося нас к элитному ЖК по столичным улицам. В приложении я делаю заказ, вспомнив, что он заказал на ужин в прошлый раз. Стейк, салат, сырная тарелка. Выбирать что-то себе нет сил, я дублирую заказ.

– Как я уже говорил, взял на себя смелость снять для вас небольшую квартиру. Будете жить напротив меня.

Ой. У меня екает сердце.

То, что это будет один ЖК, я знала. Он хочет иметь помощницу поближе к себе. Но соседние квартиры?

– В понедельник получите свой бейджик. Табличку на дверь. Ключи от моей квартиры, пропуска, и многое другое.

Ключи от квартиры?

– Мы будем очень плотно работать с вами. Я могу вызвать вас в любое время.

– Я готова.

– Рад слышать, – Давыдов улыбается, и только теперь я замечаю усталые морщинки в уголках глаз.

Мы въезжаем на закрытую территорию комплекса. Поднимаемся на семнадцатый этаж. Давыдов отпирает мою дверь, и отдает ключи.

– Прошу.

При словах «небольшая квартира» я представляла крошечную студию моей подруги, у которой останавливалась в Москве на время собеседования. Не протестую. Мне одной большая площадь и не нужна. Хотя я еще надеюсь, что смогу привезти сына…

Спасибо шефу, что я вообще не буду платить за аренду.

Но вхожу в квартиру и ахаю от впечатления. Во-первых, потолки. Они такие высокие, словно я в нашей филармонии – выше потолков, чем там, никогда не встречала. Во-вторых, «небольшая квартира» в элитном жилом комплексе – это совсем не то, что «небольшая» в дешевом старом жилье. Здесь одна кухня размером почти с нашу крошечную двушку. А с нашу кухню, какая она была там, здесь только туалет. Плюс ванная отдельно.

Высокие окна, ремонт в стиле лофт и только светлые оттенки.

– Вам нравится? – спрашивает Олег, словно не замечая мои удивленные глаза.

– Не просто нравится… Большое спасибо, Олег Владимирович. Квартира поражает воображение.

Он, как вежливый человек, сдержанно улыбается. Мое воображение легко поразить: кроме классического ремонта в кредит на три года, и мебели из недорогого магазина, я ничего не видела. Даже становится неловко за свою провинциальность.

Глава 3

Не могу сказать ни да, ни нет.

В трубке раздается шелест. Начинает казаться, что там есть что-то постороннее. Человек говорит через что-то еще. Может быть, это программа для изменения голоса?

– Вы молчите, – продолжает он. – Значит, еще не пришли к решению. Не бойтесь меня. Я обладаю достаточным влиянием, чтобы вам помочь. И достаточным, чтобы навредить, если вы откажетесь.

– Вы угрожаете? – шепчу я.

А сама думаю о Сеньке. Он может навредить моему сыну?!

Мне страшно.

Я не хочу поддаваться на шантаж.

И страшно отказываться после рассказа моей предшественницы. Что они тогда сделают?

– Мне это не нужно. Я дам подумать еще сутки. До понедельника. Вы в любой момент можете сказать: «Да». Не закрывайте себе возможности, Камилла.

Показалось, он сейчас отключится.

– Стойте! – я медлю. – Как вы можете мне помочь? Это невозможно.

Спрашиваю настороженно, но хочу знать.

– У нас свои методы. Ребенок будет с вами. Я гарантирую, что вы сможете установить над ним опеку.

– Законную опеку? – переспрашиваю я.

Звучит как сказка.

– Я отвечаю за свои слова. А вы должны ответить за свои. До понедельника, Камилла.

Он бросает трубку, оставляя меня в недоумении.

Это ведь может быть ложь. Обман. Уловка кого-то из компании или даже самого Олега, чтобы проверить мою верность. Он же не дурак доверять слепо. Нет смысла верить без доказательств. Очередной тест на интеллект и способности.

Я проверяю его номер.

Сомневаюсь, но выписываю его, а затем перезваниваю. Интересно, кто ответит.

«Номер не существует».

Что?!

Повторяю набор с тем же результатом. Как он это сделал?

Я бы немедленно написала Давыдову с просьбой обратиться в службу безопасности и пробить номер. Но слова про Сеньку деморализуют меня, не знаю, что предпринять…

Иду в душ, размышляя, как лучше поступить. Беспокоить Олега сейчас не стоит точно. Блокировать и посылать неизвестного подальше – тоже. Лучше не злить их, помня, как поступили с моей предшественницей. Пожалуй, поговорю с Давыдовым в понедельник. В зоне свободной от прослушки. Привыкай, Камилла, обдумывать каждый шаг. А звонившего лучше держать при себе, просить доказательств слов, тянуть время. Он дал подумать до понедельника? Значит, в понедельник перед собранием акционеров я расскажу об этом Олегу.

Встаю под струи горячего душа, наслаждаясь приятным ощущением ломоты в уставших мышцах. Всего лишь офисная работа и самолет, а ломит так, словно разгружала вагоны. Иногда после забега с Сенькой на санках до сада, на работу, а затем обратно плюс сумки с продуктами, и то так тяжело не было.

Гель для душа, шампунь и бальзам для волос я привезла из дома в походных баночках. Завтра куплю новые. А пока пахнет домом. С закрытыми глазами намыливаю волосы, погружаясь в цветочный аромат и воспоминания. За сына болит сердце. Да, он не родной мне. Так получилось, что у старшекурсника, с которым я начала встречаться, уже был крошечный ребенок. От Сеньки – белокурого и голубоглазого ангелочка – я была в восторге. Он называет меня мамой. Любит, как родную мать… Биологическую маму Сенька не знает. И для меня это тоже не пустые слова. Помню, как носила его на руках во время болезни. Записывала в детский сад. Купала, развивала, готовила ему. Как мы играли вместе. За несколько лет я привязалась к нему так сильно, что душу разрывает на части. И что хуже всего – кроме меня Сенька никому не нужен. Ни родному отцу, ни бабушке. Как я о нем не станут заботиться.

Понимаю, что, если продолжу думать об этом, начну выть как волчица и полночи проплачу в подушку. Обрываю мысли, ополаскиваюсь и выхожу из душевой кабины, закутавшись в огромное полотенце.

Внезапно ног касается холодный воздух. Дома я одна и дверь в ванную не прикрыла. Это сквозняк? Прекращаю вытирать пятку и тревожно поднимаю голову. Ко мне кто-то вошел?

Думала, что меня не запугать, но в груди становится так же холодно, как ногам.

К моей предшественнице проникли в дом, чтобы оставить ужасный сюрприз на кухонном столе.

Но это – элитный ЖК. Здесь охрана, закрытая территория. Квартиру снял Давыдов лично. Если ко мне кто и вошел, то только он. Смену белья и одежду я в ванную не брала. Туго завязываю халат, чтобы не распахнулся случайно, убираю назад растрепанные, мокрые волосы, и выглядываю из ванной.

– Олег Владимирович?

Не знаю, что меня дернуло позвать. Видимо мысль, что босс может войти в квартиру, пока принимаю душ, так взбудоражила.

Тишина.

Выхожу уже смелее. Может показалось? Обхожу квартиру – никого нет. На столе остался стакан с соком на донышке. В мусоре – коробки из ресторана. Все, как оставляла, вроде бы. Или стакан передвинут? Хоть убей не помню, как он стоял...

Морщусь. В конце концов, от усталости и недосыпа еще не то привидится. А после звонков неизвестного еще и фантазия разыгралась. Буду шарахаться от каждой тени. Может, этого они и добиваются.

Высушиваю волосы, и ложусь в постель. Еще полчаса настороженно прислушиваюсь к шорохам – в незнакомой квартире страшно. Но затем успокаиваюсь и засыпаю.

Меня будит яркий свет в окне.

В родном городе я встаю затемно. Часто даже в выходные. Так что это как минимум непривычно.

Открываю глаза и несколько секунд не понимаю, где нахожусь. Надо мной высоченный глянцевый потолок с шикарной люстрой. Пахнет незнакомым новым домом.

Москва. Моя новая квартира. Новая жизнь.

С трудом сажусь. После вчерашнего полета, нервотрепки и полного рабочего дня чувствую себя так, словно меня била футбольная команда – все тело болит.

Пора ехать в ТЦ. Когда еще будет время с моим графиком. Не факт, что даже сегодня, в воскресенье Давыдов не вызовет меня.

Мне нужна посуда. Постельное белье и полотенца. Заодно посмотрю одежду для работы. Если что случится, вырваться, чтобы купить новую юбку возможности может не быть, а покупкам «вслепую» по интернету я не доверяю. Во всяком случае, не такую важную вещь, которая отвечает за мой внешний вид и репутацию.

Глава 4

Значит, они решили встретиться тайно. Как раз накануне собрания акционеров.

Эмиль Кац.

После того, что я прочла о нем в интернете, не то, что встречаться, даже смотреть в его сторону страшно. Эмиль Кац в прошлом был лидером преступной группировки. Заключил сделку с полицией, теперь он бизнесмен. Но всех тех историй, что я про него прочла, это не отменяет.

Так и не поняла откуда у Давыдова – очень приличного человека, такие опасные знакомства.

И зачем они встречаются, могу только догадываться.

Сегодня у меня будет возможность это узнать.

Я тоже должна присутствовать на встрече.

Кусаю губу, но все же набираю его номер, ломая голову – если они знакомы, почему Давыдов не пригласит его сам?

– Камилла Андреева, личная помощница Давыдова, – представляюсь я, как только снимают трубку.

Он молчит, ожидая, что я представлюсь первой.

– Олег Давыдов приглашает вас в ресторан. Столик забронирован на восемь.

– Буду, – коротко отвечает он, и бросает трубку.

Лаконично, жестко и без лишних слов.

Я выдыхаю.

На вечер выбираю между платьем и юбкой с блузкой. Чтобы не идти во всем новом, можно юбку надеть, купленную сегодня, а блузку – мою, родную и привычную. В ней буду чувствовать себя уверенно и она мне идет.

Но в этой блузке я была на собеседовании, Олег подумает, что у меня нет одежды. Выбираю платье. Надену к нему туфли. Мы идем в ресторан – могу себе позволить обувь с открытыми пальцами? Пожалуй, да.

Полностью одеваюсь, крашусь и с сомнением смотрю в зеркало. Даже с учетом дневного макияжа, я как будто собралась на свидание. Что ж, если быть красивой преступление – пусть меня арестуют.

Звонок.

– Алло?

– Камилла, жду вас в паркинге.

Это водитель. Давыдов наверняка уже там, хватаю сумку и быстро спускаюсь, но когда сажусь в черный «мерседес», на заднем сиденье никого не оказывается.

– А где Олег Владимирович?

– Не могу знать, – по-военному коротко отвечает водитель, скорее всего, сам из бывших. – Вас сказали отвезти в ресторан.

Киваю, и устраиваюсь удобнее на заднем сиденье. А у самой душа в пятках. Возможно, он на встречу приедет не из дома. С чего я взяла, что он вообще там? А я должна прибыть раньше, чтобы все подготовить и встретить гостя.

Меня высаживают перед входом. Фасад выглядит скромно. Никаких ярких вывесок и неона, но со вкусом. Швейцар – мужчина средних лет в шикарном костюме – предупредительно распахивает дверь с улыбкой.

Вхожу в зал.

Сверху льется тихая, мелодичная музыка и приятный свет. Меня встречает администратор. Это женщина ближе к сорока, стройная, длинноволосая, с приятным лицом. Замечаю, что обслуживающий персонал здесь не молодежь и не студенты. И манеры у всех отточенные.

– Добрый вечер, – нежно говорит она. – У вас заказан столик?

– На имя Олега Давыдова, – киваю я, жадно наблюдая за тем, как она двигается, говорит, листает книгу в тяжелом переплете, лежащую перед ней.

Мне нравятся манеры. Мечтаю так же красиво и не наиграно двигаться и говорить, но это достигается даже не годами тренировок. В такой семье нужно родиться и расти в подобающей обстановке с детства.

– Прошу за мной, – меня провожают к столику.

Он находится в уютном уголке. Со всех сторон стол закрыт декоративными перегородками. Изумительно поставленный свет мягкий и не слепит глаза. Все точно соответствует фото. Рада, что не ошиблась с заказом.

Там уже кто-то есть. Неужели опоздала, и Олег приехал первым?

Вместо босса вижу за столом немолодого блондина.

Эмиль Кац.

– Добрый вечер, – смущаюсь я. – Я помощница Олега Давыдова, меня зовут Камилла. Если что-то понадобится, обращайтесь ко мне.

– Где Олег? – у него хрипловатый, сильный голос.

На меня он смотрит как на букашку. Против этой глыбы я просто крошка.

– Будет с минуты на минуту, – во все глаза смотрю на него.

Ему лет сорок пять. Он одногодка Давыдова, но выглядит совсем иначе. Это крупный, мощный мужчина. Не просто высокий. Видно, что под дорогим строгим костюмом скрываются стальные мышцы. Об этом кричит все: толщина бицепсов, широкие плечи, мощная грудь. Разница в одном – он натуральный блондин и в светлых волосах не видно седины. Лицо с крупными чертами. Слегка впалые щеки. Но глаза… Эти глаза говорили, что все написанное о нем в интернете – правда, и даже хуже. У него были глаза человека, который много видел и это были плохие вещи.

Наедине с ним страшно.

К счастью, меня выручает появившийся Олег.

– Эмиль, – он улыбается.

Не так, как своим змеям в офисе. Не так, как мне. Он искренне рад видеть его – это старые знакомые.

– Привет, – жесткое лицо Эмиля слегка смягчается. – Давно не виделись.

Он встает для рукопожатия и оказывается вообще великаном.

– Хорошо, что все удачно закончилось.

Эмиль кивает без лишних слов, мол, да, хорошо. Закроем тему.

Они рассаживаются. Я затихаю. В тени Давыдова ощущаю себя уверенней, чем наедине с Эмилем. Я всего лишь статистка. Сижу ради нескольких поручений.

– Как сам?

– Плохо, Эмиль, – откровенно говорит Олег, улыбнувшись. По нему не скажешь – поза расслабленная, в глазах ирония. – Меня подставляют, и я год не могу выяснить кто.

Эмиль хмыкает и делает глоток из стакана со светло-коричневой жидкостью.

– Я сразу понял, что у тебя проблемы. Мы не говорили с аспирантуры.

Понимаю, что они учились вместе и чувствую облегчение. Давыдов экономист, значит, и Эмиль тоже. Хорошее экономическое образование плохо стыкуется с серьезным криминальным прошлым, но, хотя бы одна напрягающая загадка отпадает. Давыдов не связан с криминалом. Это знакомство из далекого прошлого.

– Что произошло? – продолжает Эмиль.

– Полгода назад проект, за который я отвечал, провалился. Не хочу подробностей, но деньги были большие, много известных людей. О рисках были предупреждены все, но…

Глава 5

Меня берут за горло.

Шантажист решил напомнить, кто здесь главный, сыграв на самом дорогом.

Смотрю то на Давыдова, то на фото, думая, что предпринять.

Меня раздирает от отсутствия решения.

Можно ли говорить в машине? Он только что обсуждал с Кацем прослушку. А если в машине жучок и злоумышленник узнает о чем мы говорили? Или водитель может оказаться завербован…

Он же уволит меня, понимаю я.

Смотрю на его профиль и физически ощущаю, как рушится выстроенная по кирпичикам жизнь. Это не интимные фото, которыми шантажировали прошлую помощницу. Это хуже, куда хуже. Правда, легче было бы, будь это неприличные снимки – я бы справилась!

Сын – это все.

Давыдов это поймет.

Он же вышвырнет меня… И ладно бы, если б Сенька был моим родным сыном. Я бы просто забрала его сюда, невзирая на возражения отца. Но теперь я даже защитить его не могу. Представляю, как порадовался шантажист такому подарку. Они просто играют на самом святом – на материнских чувствах.

Пока я сомневаюсь, машина доставляет нас домой.

Мы живем в разных подъездах, так что расстанемся на паркинге.

– Олег Владимирович, – настойчиво зову я, когда мы выходим из авто. – Нам нужно поговорить.

– Давайте завтра утром, Камилла? – предлагает он. – Жду вас к семи у себя. В десять собрание акционеров, не отвлекайте меня. До утра ничего не случится.

Он уходит, оставив меня с водителем.

Я вздыхаю, не зная, то ли бежать следом, то ли оставить в покое. С другой стороны, он прав. С Давыдовым до утра ничего не случится точно, а вот мой сын…

Бегу к своему лифту.

К счастью, в кабине оказываюсь одна. Прямо в лифте пересылаю фото мужу и тут же набираю его номер.

Он отвечает не сразу, с ленивой интонацией:

– Чего тебе надо? Что, скучно в Москве? Без меня жить не можешь?

Голос такой непривычно ленивый и злой, что я удивляюсь. В столице я недолго, но от такого отвыкла. Здесь ритм быстрее. Все говорят бодро и собранно.

Надеюсь, сына не похитили. Думаю, тогда этот идиот хоть немного бы собрался.

– Где Сенька?

– Твое какое дело?

– Посмотри в сообщениях! Мне только что прислали это фото, где ребенок, я спрашиваю?

Я говорю непривычно жестко. Даже Игоря пронимает.

– И что за фото? – бормочет он. – А, это мы сегодня к бабушке ходили. Ну подошел кто-то, сфотографировал и что?

– Так ты был с ним?

– Да.

– А почему куртка новая?

– Я купил. А ты думала, только ты покупать можешь? – ехидно спрашивает он.

В голове что-то щелкает. Сегодня воскресенье. Я выдыхаю и прижимаю ладонь ко лбу. Сегодня воскресенье, Сенька не был в саду! Они шли через парк неподалеку от сада к бабушке. Если бы я не потеряла разум от страха, сразу бы это поняла.

– Не подпускай чужих к ребенку, придурок, – рычу я.

Даже не спросил, откуда у меня это фото.

Он начинает что-то лопотать в ответ, но я бросаю трубку, борясь с едким чувством отвращения. Как я могла жить с ним столько лет… До сих пор не понимаю. Но когда ты по уши в токсичном болоте, то со временем привыкаешь к испарениям.

Дома становится полегче. Меня отпускает адреналин, я сажусь за стол без сил что-либо делать. Нужно душ принять, подготовить одежду на завтра. А мне так истрепали нервы, что уже ничего не хочется… В квартире напротив загораются окна.

Я перебарываю усталость и все же иду в душ.

Завтра важный день.

Под упругими теплыми струями становится легче, возвращается способность рассуждать. До этого грань они не переходили: делали гадости, но на грани. Похищение ребенка – это уже серьезно, вряд ли на это пойдут, как бы они ни хотели добраться до Давыдова. В конце концов, это даже не его ребенок.

Мне хотели напомнить, что могут вернуть Сеньку, вот и все.

Выхожу из душа, намотав полотенце на голову. Выпью горячий чай и сразу лягу – завтра рано вставать.

– Что за ерунда? – бормочу я, свернув в кухню.

Сумка, которую я оставила на столе, валяется на полу. Свалилась с края? Но я не слышала грохота. Быстро проверяю содержимое: телефон цел, все на месте, ничего не вывалилось.

Задумчиво переставляю сумку в холл, на полку под зеркалом.

Вряд ли бы кто-то забирался в квартиру, чтобы переложить мою сумку на пол. А если бы проникли с другими целями, например, поставить прослушку, то никаких следов бы не оставили.

Собираюсь сделать чай, и снова что-то настораживает.

Почему чашка на столе? Разве я успела достать ее из шкафа?

Чувствуя себя странно, встряхиваю головой и хмурюсь. То ли кто-то проникает каждый вечер в квартиру, чтобы зачем-то передвинуть мои вещи, то ли у меня началась паранойя. В этих обстоятельствах – неудивительно, но начинает тревожить.

«Подумала», пишу шантажисту смс.

«Не отправлено». В прошлый раз я тоже до него не дозвонилась.

Что ж.

Значит, он и не ждал ответа. Это просто напоминание.

Привожу волосы в порядок, чтобы не слишком мучиться с ними с утра, выпиваю чай с ромашкой и ложусь в постель. Я так вымоталась, что засыпаю мгновенно.

Просыпаюсь в шесть. Еще до звонка будильника.

Не потому, что пора вставать – что-то меня насторожило. Этот долбаный шантажист довел меня до того, что сплю вполглаза. Беру телефон в руки, так и есть – новое сообщение. Вот что меня разбудило.

Открываю смс и хмурюсь.

«Это может стать вашей реальностью».

И что бы это значило? Замечаю, что мне прислали файлы и открываю их. Сначала ничего не понимаю. Дело о лишении родительских прав отца за неисполнение родительских обязанностей. Во втором то же самое, только фамилии другие.

Следом прилетает второе сообщение:

«Мы готовы заняться этим прямо сейчас. Через полгода у вас будет ребенок и новая должность в компании. Вы готовы?».

Зачем вам Давыдов – так и сквозит из сообщения. Судьба Давыдова решена. Он потеряет все. Последние две недели до меня доносили это разными методами.

Глава 6

Я сглатываю, краснею и отвожу глаза. Стыдно за то, что в такой важный момент так косячу.

Олег встает и проходит мимо.

– Пожалуй, от кофе сегодня воздержусь.

Я поворачиваюсь вслед с опустевшей чашкой в руках.

Он распахивает шкаф. Сбрасывает пиджак и рубашку, и невозмутимо переодевается, повернувшись спиной. Сзади мускулистая в меру спина выглядит так классно, что хочется увидеть босса спереди. И мне удается это, когда он оборачивается и смотрит в упор светлыми глазами. Замечает мои пунцовые щеки.

– Простите, Олег Владимирович, – сообразив, что пялюсь, быстро отвожу взгляд и сильней заливаюсь краской.

Он застегивает свежую и такую же безупречно белую сорочку. Набрасывает пиджак. Щеки до сих пор горят красным. Я, конечно, не раз видела прежде мужчин без рубашки. Но таких – никогда. И от Олега Владимировича не ожидала… В меру мускулистое, поджарое тело словно выжжено на сетчатке – так и стоит перед глазами.

Старательно прячу взгляд, пока он собирается.

Это обескуражило меня, зато волнение по поводу акционеров проходит. Мы садимся на заднее сиденье. Я чувствую легкую дрожь от мандража.

– Не паникуйте, – бархатисто говорит Олег, ощутив мой настрой. – Что бы ни случилось, я справлюсь.

Вопреки всему я ему верю. Всю дорогу молчим. Олег сосредоточился на мыслях.

В лифте для топ-менеджеров он нажимает на верхнюю кнопку. Ее нет в обычных лифтах. Это корпоративный этаж для руководства компании. Я ни разу там не была.

Я выхожу вслед за Олегом, стараясь не глазеть по сторонам.

Сразу за лифтом – стойка ресепшен, похожая на нашу. Только за ней не красотка-секретарь, а мужчина и, кажется, под строгим пиджаком он прячет оружие.

– Добрый день, Олег Владимирович, – произносит тот.

На меня не обращает внимания.

Сердце колотится, когда мы входим в зал совещаний. Я иду за боссом, опустив глаза. Здесь стены не стеклянные, как в нашем отделе, и окна плотно закрыты жалюзи.

Мы садимся за овальный стол, за которым сидят мужчины. Я единственная девушка. Замечаю, что остальные пришли без помощниц. В мою сторону не смотрят, словно меня здесь нет.

– Здравствуй, Олег, – произносит мужчина напротив.

Обращаю внимание на посадку за столом. Давыдов и этот мужчина напротив друг друга с дальних концов. Остальные по двое с каждой стороны. Несколько мест свободных – один из членов правления погиб при покушении на парковке, двое сбежали по делам за границу.

– Привет, Сергей.

Оба ведут себя невозмутимо. Рассматриваю Сергея внимательно: закрытый человек. Костюм дорогой, застегнут на все пуговицы. Сорочка тоже. Узел галстука затянут на классический узел. Все мужчины непростые, но этот похож на человека из высшего общества.

– Я воздержусь от голосования. Надеюсь, что и ты воздержишься, Олег.

– Пока у меня такой же голос, как и у всех.

– Да, но я знаю, как ты проголосуешь. А нам нужно спасать компанию. Вернуть доверие акционеров после провала, а это значит, что ты должен уйти из правления. Мы выкупим твою долю. Позже обговорим, какую компенсацию тебе предложить. Начинаем, господа. Я, как уже сказал, воздержусь, если и Олег воздержится.

– Согласен, – бросает Давыдов.

– Кто за исключение Олега Давыдова из членов правления?

Двое с разных концов стола поднимают руки. Внимательно их рассматриваю: один явно настроен негативно, его Олег злит. Второй спокоен. Нужно будет изучить их биографии.

– Кто против?

Тоже двое.

– Ничья? – разводит руками Олег.

Давыдов улыбается, Сергей не позволяет себе проявить эмоции, но их взгляды сталкиваются в такой сокрушительной дуэли, что все становится ясно.

Если бы он мог вышвырнуть Олега, как рядового сотрудника, давно бы это сделал.

– Всего доброго, господа, – он резко встает и кивнув присутствующим, направляется к двери.

В зале совещаний повисает такая густая тишина, что страшно. Он выиграл этот раунд, но от этой победы становится жутко – такое чувство, что Олег пересек какую-то недопустимую черту, начав сопротивляться.

Мы спускаемся в лифте.

Олег молчит, но я вижу триумф на лице. Я с ним недавно. И понимаю, что сама не до конца была в курсе, насколько тяжелым был этот бой, застав лишь финал – голосование.

– Если бы Борис не погиб, я бы выиграл с перевесом, – негромко говорит он. – И вопрос с голосования был бы снят. Но теперь через три месяца они попытаются снова сместить меня.

Я понимаю его без слов.

У него три месяца, чтобы найти того, кто его подставил и затеял эту игру. Думала, после голосования меня отпустит, но напряжение только нарастает. Мы появляемся на своем этаже. Нас все провожают тревожными взглядами. О том, что сегодня совещание правления знали все. Только результатов они не знают, там не было секретарей и вообще посторонних. А члены правления не будут докладывать рядовым сотрудникам.

Давыдов смело направляется в свой кабинет, и никто не знает зачем: собирать вещи или командовать дальше. Уверена, он заставит их понервничать.

– Камилла, – в приемной он останавливается. – Надеюсь, я не должен напоминать, что все, что происходит на этажах правления, никто знать не должен?

– Ни в коем случае.

– Сегодня меня ни для кого нет. Отмените все дела. Возьмите. Это вам.

Он кладет на стол мой бейджик… Не тот, что был раньше. «Камилла Андреева. Личный помощник. Совет директоров». Ого…

– Ваш новый пропуск. Он дает допуск на этажи правления. Ключи от моей квартиры. Заберите сегодня из химчистки костюмы и доставьте мне.

По спине пробегают мурашки. Вот это доверие – кажется, я его заслужила, рассказав про шантажиста. Не зря Давыдов назвал меня верной.

Олег уходит в кабинет, а я остаюсь в приемной. Дел нет, но я должна быть на посту.

Около двенадцати выхожу в туалет, и когда мою руки звонит телефон. Трубку хватаю сразу.

– Камилла Андреева.

– Поздравляю с назначением, – шелестит голос. – Вы приняли решение?

Глава 7

Сжав зубы, иду дальше.

Если бы она обратилась вежливей, чем «Эй, ты», может быть, я бы с ней поговорила. Меня догоняет ее авто. До двери остается пара шагов.

– Камилла Андреева! – снова зовет она.

Давыдов сразу расставил точки над «и», объяснив, что это он мой босс, а не его подружка, чтобы она об этом не воображала. И как только она попыталась завалить меня поручениями, сказал пресекать это сразу.

– Я не обязана с вами разговаривать, – отрезаю я, и скрываюсь в подъезде.

Еще перевожу дух от гнева, поднимаюсь к себе. Быстро сбрасываю туфли – после рабочего дня и беготни гудят ноги. Пока в микроволновке разогревается готовый ужин, смотрю во двор: спортивка Юли уезжает.

После ужина переодеваюсь в розовую пижаму, на голове делаю уютный домашний пучок, и заваливаюсь с книжкой на кровать – хочется хотя бы на часик отвлечься от проблем и сложностей.

Нужно будет завтра поговорить с мамой… Сегодня уже поздно. Так непривычно в чужом городе. Хочется прикоснуться к чему-то родному… Листаю старые фото в телефоне, когда что-то меня настораживает.

Даже не понимаю что.

Снова приступ подозрительности? Настороженно прислушиваюсь, спустив ноги на пол. То ли какой-то шорох в квартире, то ли гудят плиты перекрытия, как иногда бывает… Злюсь на шантажистов и тех, кто своими уловками довел меня до стойкой паранойи, но встаю и приоткрываю дверь спальни.

Вроде, тихо…

Но понимаю, что не смогу спать, пока не проверю всю квартиру.

Озираясь, иду на кухню.

По ногам скользит сквозняк, как в первый день, когда я приехала. И в этот раз не думаю, что показалось. Проверяю входную дверь – заперто. Но я не схожу с ума, черт возьми… Мне не показалось!

В темном зеркале напротив отражается мое настороженное лицо. Под зеркалом на полке моя сумка. Проверяю ключи – на месте. Взгляд цепляется за шкаф, и я хмурюсь.

Прекрасно помню, что плотно закрыла его – просто не терплю незакрытых дверей. А сейчас он приоткрыт. Направляюсь к шкафу до того, как успеваю испугаться и распахиваю. Пусто. В последний момент я подумала, что там кто-то спрятался.

К счастью, никого.

Выдыхаю.

Передвинутые вещи. Постоянное ощущение, что за мной следят. То ли разыгралась паранойя из-за преследований, то ли кто-то планомерно расшатывает мне нервы.

– Точно нужен чай с ромашкой, – выдыхаю я, ощущая, что напряжение так и не проходит.

Направляюсь к кухне, и тут что-то заставляет меня остановиться. И это уже не подозрение. Улавливаю странный запах с кухни. Волоски на руках становятся дыбом, а по сердцу проходит холодок.

Когда я в последний раз была на кухне, этого не было. Делаю несмелый шаг. Открывается вид на стол и холодильник. Кухня без света в полночно-голубых тонах. Сквозь штору угадывается светящееся окно – Олег еще не спит.

Это придает уверенности.

– Что это? – шепчу я, ощущая, как кожа покрывается мурашками.

На столе что-то лежит… Что-то белое. Похожее на смятые бумажные полотенца. Я ничего на столе не оставляла. В доме кто-то был, это точно! Подхожу ближе и вижу, что это… Трупики обезглавленных белых голубей.

– Нет! – кричу я, шокированная зрелищем, и ладонями закрываю глаза.

Шарахаюсь назад и слишком поздно понимаю, что ногам снова холодно – кто-то открыл дверь. Торопливо разворачиваюсь и попадаю в объятия Давыдова.

– Камилла? – с тревогой спрашивает он, хватая меня за плечи. – Что случилось? Вы кричали.

Я судорожно вздыхаю.

– Олег Владимирович…

Мне не хватает воздуха. Постепенно я успокаиваюсь. На нем обычная серая футболка и домашние штаны. И пахнет по-другому: свежим гелем для душа вместо элитного парфюма. Что он здесь делает?

– Я увидел мужскую тень в вашем окне, – говорит он, бросая взгляд по сторонам. – Решил проверить, все ли в порядке. Почему вы кричали, Камилла?

Я молча показываю за спину, и Олег, наконец, замечает, что лежит на моем столе.

– Только что принесли? – он отпускает плечи и подходит к столу, без комментариев рассматривает трупики птиц. – Голуби породистые, – зачем-то говорит он. – Интересно. Вы ничего не трогали?

– Нет, – я качаю головой, и прихожу в себя.

Ничего ужасного.

Мне оставили послание, как и предыдущей помощнице. Только у нее была кошка. У меня – три белых голубя с чьей-то свадьбы. Страшнее то, что пока я была в спальне, в квартиру проник посторонний.

– Мне нужно в гостиницу, – говорю я. – Извините, Олег Владимирович, вы не побудете со мной, пока я собираю вещи? Мне страшно одной.

Он оглядывается.

Без своего костюма Олег выглядит совсем иначе. И у него, кажется, волосы влажные. То есть, он принимал душ, когда увидел, что кто-то шарится в моей квартире? Или только из него вышел? У него окно в ванной?

– Не нужно, – отвечает он. – Берите вещи, переедете ко мне. В моем доме вы точно будете в безопасности.

– Я не хочу вас стеснять…

– У меня просторная квартира, вы видели. Вы моя помощница, теперь я отвечаю за вашу безопасность. Не спорьте, идите собираться.

Я киваю и направляюсь в спальню. Слышу, что Олег с кем-то связывается по телефону. Подхожу к шкафу и распахиваю дверцы. Увидев отражение остается только вздохнуть, в таком я его встретила виде: розовая легкомысленная пижама, волосы в пучке и ноль косметики. Естественно, я не могу быть при параде круглые сутки, и не ожидала увидеть Олега в своей квартире в такое время.

Я переодеваюсь. Беру с собой пижаму, смену белья и рабочую одежду на завтра. Еще нужна косметичка, зубная щетка, расческа. Беру только основное, за остальным можно вернуться позже. Пучок оставляю – выглядит он более-менее, с волосами дольше потом возиться.

Несмело выхожу из спальни. Олег забирает сумку.

– В квартире оставим все как есть. Сейчас подъедут мои люди. Они останутся здесь до утра.

Олег серьезен. Между бровей суровая морщина.

– Сожалею, что вас напугали, – говорит он, пока мы спускаемся на лифте.

Глава 8

– Что вы делаете? – возмущенно спрашиваю я.

– Ай! – испуганно вскрикивает она, и круто разворачивается, вжимаясь спиной в стеллаж.

У нее такой же перепуганный и шокированный вид, как и у меня. На ней шикарный серый костюм с ультракороткой юбкой, и туфли на высоченной шпильке.

– Камилла?! – шипит она, как кобра, как только едва переводит дух. – Вы… Вы что здесь…

Взгляд скользит по мокрым волосам и халату, глаза округляются.

– На вас халат Олега! – она бешено смотрит мне в глаза, но вместе с тем в них настоящий, животный ужас. Я ведь не настолько страшная? Или ее так перепугало то, что я застукала ее на месте преступления?

– Вы его любовница! Я так и знала! – злится она. – Все это время вы с Олегом водили меня за нос! Естественно, как бы еще он взял на это место такую дуру!

– Это я еще должна оправдываться? После того, как застукала вас практически за кражей? Охрана! – кричу я, и тороплюсь к дверям.

Мало того, ее здесь не должно быть, вообще-то Олег с ней вчера расстался! Дверь распахивается в тот момент, когда я почти жму тревожную кнопку.

Охранник стоял на дверях с той стороны.

– Почему ее пропустили?

Несмотря на мой вид: в халате, и выгляжу как намокшая кошка, охранник воспринимает меня полноправной хозяйкой.

– Прошу прощения, она показала разрешение от Давыдова, у нее были ключи и пакет документов. Олег Владимирович предупредил, что подъедет курьер и передаст вам документы.

– Это не курьер! Она пыталась открыть сейф!

Юля выскакивает из квартиры и быстро сбегает по лестнице, что для дамы ее статуса, которой полагается передвигаться медленно и чинно, еще и на каблуках, просто смешно.

– Сейчас задержим, – говорит охранник.

Быстро прикинув, что шума будет много и об этом узнает персонал ЖК и соседи – еще чего не хватало, качаю головой.

– Не стоит. Олег Владимирович знает, кто она и где ее искать. Покажите пропуск, что у нее был.

Он протягивает карту.

– Алла Краскина, – вздыхаю я. – Это не она. Наверное, отобрала документы и пропуск, когда услышала, что Давыдов послал курьера. Будьте внимательнее! Сообщите об инциденте Олегу Владимировичу. Интересно, что она искала…

Я направляюсь в кабинет.

Да, пакет документов лежит на столе, небрежно брошенный. В столе не рылись, везде идеальный порядок. Она пришла за чем-то именно в сейфе. Что ж, что там знает только Давыдов. Деньги, важные документы, украшения. Обиженная женщина может решиться на многое.

В этом и моя вина. Не только охраны. Если бы я не мылась – она бы не проскользнула. Нужно было предупредить охрану, что иду в душ. Олег послал курьера только потому, что знал: я дома и приму ее.

Чувствую, за прокол сегодня всем влетит. Зато как приятно было видеть, как эта перепуганная курица убегает. И действовала я так решительно, что даже от себя не ожидала.

Быстро привожу себя в порядок и надеваю рабочую одежду. Немного досадно, что про нас с Олегом теперь пойдут на работе слухи. Нисколько не сомневаюсь, что Юля постарается сделать для этого все. И ведь не объяснишь, что все совсем не так, как выглядит… Беспочвенные слухи такого содержания – всегда обидно.

Нужно разобраться с документами, позаботиться об ужине для босса и заняться встречами.

В пакете оказываются личные дела сотрудников и, неожиданно, правления. Обращаю внимание, что здесь только Сергей, двое, что голосовали против Олега и двое, вовремя сбежавших за границу, когда запахло жареным. Дела Анжелики и некоторых подчиненных глав отделов. На Виктора, который спал и видел, как бы поскорей оказаться в кресле босса.

Только тех, кому было выгодно, чтобы Давыдов ушел. Ну, он сегодня наведет там шороха.

Значит, будет изучать. Искать того, кто открыл охоту на нас – получается, уже на нас, раз я тоже пострадала.

– Хорошо, – сажусь за ноутбук, чтобы «раскидать» встречи по свободным датам, когда звонит телефон. – Камилла Андреева.

Отвечаю, не взглянув на экран. В рабочее время это и не важно.

– Что ты творишь?! – шипит в трубке знакомый голос, который я начинаю забывать.

– Игорь? – морщусь я.

– Ты натравила на меня опеку! – орет он. – Ко мне сегодня приходили тетки, составили протокол! За то… За то что я плохо исполняю свои обязанности якобы!

В голосе столько возмущения, что он захлебывается. Вспоминаю Сеньку, которым ни он, ни бабушка не хотели заниматься и Сенькину маму, и мне совершенно не жаль бывшего мужа.

Но сам факт настораживает. Вспоминаю слова шантажиста. Он начал действовать в моих интересах, как и обещал. По спине бегут мурашки. Мало того, начал – сразу пошел с козырей. Значит, наш договор действует и меня ни в чем не заподозрили, как я боялась. Но откуда тогда голуби?

– Будь ты проклята! – беснуется муж. – Устроилась там в Москве и думаешь, все можно! Ты мне так мстишь, да? Права была мама, змею на груди пригрели!..

Последние слова вызывают горячую ярость, которую я от себя не ожидала. По натуре я не вспыльчивая, но спокойной с таким мужем и свекровью остаться невозможно.

Пригрели они меня! Да еще на груди! Благодетели!

– И зачем ты мне позвонил? Поделиться своими бедами? – рычу я. – Жалеть я тебя не собираюсь!

Сбрасываю звонок и вношу номер в блок. Туда отсылаю и свекровь на случай, если она решит почитать мне мораль.

Все еще соплю от гнева, прижимаю пальцы к вискам. После звонка разболелась голова и трудно сосредоточиться на работе, так он меня вывел.

Затем вспоминаю про опеку.

Судя по всему, у меня действительно будут шансы получить сына. Да, я ему не мать, но если ребенка заберут, то кто знает, может, мне удастся оформить документы на опеку или усыновление? Сенька меня знает, любит, считает мамой. Что-то для суда это же должно значить чисто по-человечески…

Конечно, мне помогут только в том случае, если я буду делать все, что они хотят. Но после того, как получу желаемое и должным образом оформлю документы, смогу послать этого шантажиста куда подальше. Ребенка уже не отберут. С Давыдовым обо всем договорились. И все равно сердце не на месте. Меня терзает страх.

Глава 9

– Деньги, – продолжает Давыдов, – решают даже неразрешимые проблемы. Вопрос в сумме и времени, когда выгоднее всего предложить сделку.

Водитель открывает перед нами дверь, и я сажусь в салон.

Деньги.

В мире Олега они решают все. Универсальный способ: дать Игорю взятку за сына. Только тогда бывший начнет тянуть из меня финансы и трепать нервы. Но, если нет другого способа…

Снова вспоминаю про шантажиста, и решаю не отчаиваться, а подождать. Законным путем ребенка не забрать, это уже не раз мне сказали и теперь эта дрянь надежда, наконец, сдохла. Есть другие пути, он прав. Деньги. И то, что обещал шантажист. Он уже начал действовать.

У Давыдова звонит телефон. Я слышу только половину разговора и особо не прислушиваюсь – думаю о Сеньке, глядя в окно. В стекло ударяют капли дождя. Скоро осень. И надеюсь, что Новый год мы с Сенькой встретим вместе.

Я все должна сделать, я ему обещала!

– Меняем планы, – вздыхает Давыдов, положив трубку. – В офис.

Машина меняет направление.

На этаже еще хозяйничают люди Давыдова из охранной фирмы. Но мы поднимаемся выше – на «секретные» этажи правления. Давыдов безмятежен, а у меня начинает колотиться сердце. Внезапно вызвать его мог один человек – Сергей Мартынов, а ему я не доверяю и не знаю, чего ожидать.

По дороге в высокий кабинет мы встречаем незнакомого мужчину. На собрании его не было. Но выглядит он так, словно должен был там присутствовать – на мужчин из высшего класса у меня уже наметан глаз.

– Алексей, – вдруг улыбается Давыдов. – Только тебя вспоминал. Не знал, что ты вернулся.

Они жмут друг другу руки.

– Только прилетел, – у него красивый сильный голос, от которого бегут мурашки по спине, и дело не в тембре, а в интонации. Богатых мужчин всех учат так разговаривать? – Мартынов потребовал.

– Ты от него?

– Только что. Олег, планируешь продавать свою долю?

– Долю в компании? – переспрашивает тот, приподняв брови отточенным движением.

– Мартынов на меня давил, – Алексей снижает голос. – Намекнул, что готов выкупить акции.

– Не планирую.

На лице Давыдова мелькает секундное замешательство, и мы идем дальше.

– Вернулся, это хороший знак, – негромко замечает он. – Это Алексей Долинин. Я о нем говорил. Подождите меня в приемной, Камилла.

Давыдов заходит в кабинет, а я остаюсь в просторной, как футбольное поле, и шикарной, как музей, приемной. Мне о такой только мечтать. Сажусь в дорогое кресло. За мной бдительно наблюдают двое телохранителей, и красотка-секретарь. Стараюсь запомнить все вокруг: детали, поведение персонала. Заодно размышляю о ситуации.

Если Алексей Долинин – тот мужчина, к юристу которого мы ездили, значит это лояльный Олегу человек. И у него Мартынов тоже хочет выкупить акции, как и у Олега? Это уже интересный сигнал.

Сергей не любит Давыдова. Прикрываясь выгодой компании, пытается удалить его из правления и выкупить долю акций. И на его сторонника давит тоже с выкупом. Это о чем-то говорит, не так ли? А если это его рук дело: покушение, шантаж?

Из-за закрытой двери не доносится ни звука. О чем они там говорят – загадка.

Давыдов выходит от Мартынова неожиданно. Я вскакиваю.

– Идемте, Камилла, – безмятежно говорит он.

Лицо такое же спокойное, как всегда – это просто скала, а не мужчина, ничего по нему не скажешь!

Мы спускаемся на свой этаж. Охранники уже свернули работу, нас дожидается Градов.

– Меня ни для кого нет, – с Градовым Олег уходит в кабинет, а я занимаю место помощницы.

Не проходит и десяти минут, как в приемной появляется Долинин. Мужчина сладко улыбается мне, но я не обольщаюсь – у него холодный взгляд рептилии, я ни капли ему не нравлюсь. Одну руку Долинин небрежно держит в кармане.

– Олег у себя?

Медлю. Давыдов просил не беспокоить, но вроде как это его хороший друг.

– У себя, но сейчас занят.

Долинин направляется к двери, доводя до паники.

– Он занят! Простите, нет. В кабинет нельзя. У Олега Владимировича встреча.

Алексей удивленно поднимает брови, словно я – первая, кто его остановила.

– Что ж… Подожду здесь.

Лучше бы он свалил куда-нибудь.

Под холодным взглядом очень неуютно, делаю вид, что работаю на ноутбуке, чтобы не встречаться с ним глазами. Сердце бьется, словно я наедине с чем-то опасным… Например, крокодилом. Непонятно, с чего такая реакция. Продолжение моей паранойи? Теперь я людей буду везде бояться? Очень неуютно осознавать, что не понимаю, в чем дело – то ли с Долининым действительно что-то не так, то ли со мной. Исчезло доверие к своим реакциям. Именно то, чего они и добивались. Досадно.

– Вы новая помощница Олега? – вдруг интересуется он. – Как вас зовут?

– Камилла Андреева, – вежливо отвечаю я.

– Вы замужем? – он кладет вторую руку в карман, и сканирует взглядом, от чего начинаю нервничать. – Поужинаем?

Удивленно поднимаю глаза.

Алексей улыбается почти ничего не выражая. В глазах – холодное любопытство.

– Извините… – начинаю я, не зная, как отказать. Долинин, наверное, к такому не привык. Смотрит так, словно оказывает огромное одолжение, проявив ко мне интерес.

С ним не то что не хочется ужинать, хочется спрятаться.

Но тут открывается дверь, спасая меня. Выходит Градов. Олег видит знакомого со своего места.

– Алексей? Ты что-то хотел?

– Обсудить кое-что. Твой верный Цербер меня не пускает, – ухмыляется он.

Вот и правильно, что отказала.

Сам ты Цербер.

– Проходи.

Еще раз мазнув по мне взглядом – появляется ощущение, что меня испачкали, Долинин заходит к Олегу.

Через полчаса тот связывается со мной:

– Камилла, забронируйте столик в хорошем ресторане на вечер.

Идет с Долининым, все ясно. Ой, как не хочется сопровождать.

– Число гостей?

– Двое. Вы мне не нужны вечером.

Выдыхаю. Это встреча старых друзей. Олег будет восстанавливать связи, чтобы получить еще один голос. Выбираю для них ресторан. Около восьми меня везут домой к Олегу.