Пролог
Я очнулась, тяжело разлепляя глаза, которые горели огнем, щипали, словно в них насыпали гору песка.
В голове, казалось, сошли с ума наковальни. Маленькие молоточки, долбя черепную коробку, доставали своим грохотом до самого желудка.
Еще немного, и меня стошнит.
Сделав глубокий вдох и выдох, я поперхнулась. Проклятье. Воняло просто ужасно. Мочой и грязным телом.
А еще воздуха в этом пространстве было катастрофически мало, настолько, что, когда я сделала вдох... выдох делать оказалось нечем.
Мамочки мои.
Шаря руками, натыкаясь на холодный материал, совершенно не понимала, что происходит.
Где я?
Я начала задыхаться.
Пошевелив ногами и руками, попробовала сдвинуть крышку, но она не поддалась.
Господи, пусть это будет все что угодно, но только не гроб, пожалуйста.
Прислушиваясь к абсолютной тишине за «БОРТОМ»... я... я ничего лучше не придумала, как закричать:
- Помогите!
Тишина.
Холодея от ужаса, который пожирал мое тело, парализуя волю, я завыла, скребя ногтями по крышке. Неужели я умру здесь... умру сегодня... Руки опустились, просто упали на тело вялыми тряпочками, не желая больше бороться.
В голове закрутились тяжелые, невыносимо болезненные воспоминания.
Закономерный конец для меня.
Я все это заслужила!
Прислушиваясь к сердцу, что билось как сумасшедшее, от неожиданности вздрогнула, как рыба, беззвучно открывая и закрывая рот.
Надо мной зажегся свет. Яркий. Он ослепил, выбрасывая меня в новую реальность. Потому что потолок у моего гроба отсутствовал. Вернее... оказался прозрачным.
К телу вернулась чувствительность. Но желания жить это не прибавило.
Не хочу.
Пусть все закончится здесь и сейчас. Главное, поскорее.
Господи, как страшно.
Учащенно заглатывая вязкую слюну, я ждала, ждала...
Но и это оказалось невозможным.
С подключением электричества что-то зашумело, и в мое тесное обиталище стал проникать свежий воздух.
Дальше хуже, снаружи послышались посторонние звуки, кто-то сюда шел и, скорее всего, по мою душу.
Я втянула голову в плечи, со всех сил напрягая слух. Страх ледяной волной пополз по телу.
Только не обратно... не туда, в пучину стыда, боли и унижения.
Лучше сразу убейте меня!
Не придумав ничего лучше, чем притвориться спящей, спешно закрыла глаза, чувствуя на своем лице чью-то тень. Кто-то наклонился и осторожно приподнял крышку.
Я не стала ждать, резко встала, разбрасывая мужчин в камуфляжной форме...
Я не дамся им живой.
Мужчин было двое, они, поднимаясь с пола, удивленно рассматривали мое тело. Хорошо, что в этот раз на мне была одежда. И на этом спасибо.
Один из них плотоядно облизнулся, увлажняя толстую губу, и улыбнулся, совершенно не видя во мне противника. Я брезгливо поморщилась, вставая в привычную боевую стойку. Кровь закипела, подготавливая мышцы к схватке.
Главное, не дать себя удержать и по возможности придумать, как сбежать из этого места.
Рядом стояли такие же «хрустальные гробы», и я точно знала, кто внутри – «обёртки». Женщины, нынешняя валюта в их проклятом мире.
Значит, меня продали.
А если учесть, что я единственная нормальная женщина на этой планете... значит... значит, купил меня кто-то очень влиятельный и богатый.
Пока гоняла в голове свои невеселые мысли, мужчины, скалясь, двинулись на меня.
Ну уж нет. Мне за глаза хватило издевательств над моим телом, душой... Большего насилия над собой я попросту не выдержу.
Максимально концентрируясь, я стала изучать противника.
Первый детина, этакий Илья Муромец, не собирался пачкать об меня свои огромные руки. Конечно, зачем бить, если можно просто раздавить в медвежьих объятиях.
Чувствуя, как горят мои щеки, как бурлит во мне кровь, пуская в пляс пульс, я проворно увернулась. Взмахнула ногой и с легкостью выбила из него воздух, ударяя в солнечное сплетение.
Мужчина согнулся и зарычал. Из его рта посыпались отборные ругательства и короткие свистящие вздохи. Видя его замешательство, я обрадовалась.
Несколько секунд в запасе у меня появилось.
Теперь второй.
Он, наученный неудачным опытом напарника, не такой огромный, как первый... скорее коренастый, торопиться не собирался, медленно кружа, обходя меня с другой стороны.
Его фальшивая улыбка неприятно прошлась по моему телу, останавливаясь на часто вздымающейся груди. Он похабно гаркнул, демонстрируя желтые зубы, потом, щелкнув суставами, размял свои кулаки и молниеносно сделав обманный выпад, попытался застать меня врасплох.
Блокируя удар локтем, я с легкостью его отбила и, сделав шаг назад, подняла высоко ногу, целясь прямо в голову.
Удары посыпались один за другим, но мужчина устоял, стряхивая их с себя как назойливых мух.
Зараза.
На шум в просторный ангар, да, это был именно ангар... вбежали еще несколько мужчин.
Раз, два... Черт... шестеро.
Это плохо.
Мужчины, стуча тяжелыми сапогами, приближались. Я в срочном порядке пыталась придумать, что мне делать.
Восемь огромных, хорошо подготовленных мужчин.
Мне не устоять.
Встав подальше от стен, прямо по центру, чтобы меня сложнее было загнать в угол, я завертелась как волчок, морально готовясь к бою.
Задерживая взгляд на каждом из них, я не могла выделить из них слабое звено. Им прекрасно известны доступные техники боя.
Мне стоило надеяться лишь на чудо.
Изматывая меня по одному, они принялись играть, по очереди выходя со мной в спарринг.
Я не сдавалась, чувствуя, как с каждой минутой в руках, ногах все больше растет напряжение и наваливается закономерная усталость.
Надолго меня не хватит. И я совершу роковую ошибку.
Снова удар и... боль. Да, я пропустила. Кулак прошелся по правому боку. Зашипев как кошка, сделала несколько шагов назад.
Стараясь передышать боль, снова встала в стойку, но уже морщась при каждом движении.
Глава 1
Год назад.
Мне снился такой чудесный сон.
Словно плыву я по воде, в одеяле из теплых волн, мое тело качает в разные стороны, и так хорошо-хорошо…
Но вот шум... громкий, многоголосый, окончательно прервал мои сновидения, выдёргивая из блаженной неги…
Я недовольно заворочалась, стараясь улечься поудобнее, чтобы спина, которая страшно затекла… наконец расслабилась…
Так хочется спать!
- Совсем совести... нет... валяется здесь... Пьянь... иди домой!
Писклявый женский голос противно звенел в голове…
Господи, надо же так говорить звонко и гнусаво одновременно... С таким голосом лучше дома сидеть... а не... Стоп!
Резко поднялась... и застыла, впадая в ступор.
Я что, на улице?
Так и есть…
Более того, я на улице спокойно себе лежу на деревянной скамейке в городском парке.
Что за?..
Потирая онемевшие бока, ерзая от неприятного покалывания... Я... я изо всех сил пыталась вспомнить, как здесь очутилась…
Но в голове… не могу даже сказать... что я ощущала в своей голове... точно кто-то очень неаккуратно, одним резким движением выдернул из моей башки все воспоминания... Ничего... только рваная, пульсирующая и абсолютная пустота…
Может, я ранена?
Пальцы быстро перебрали длинные каштановые волосы... на ощупь все было в порядке, даже малюсенькой шишки не наблюдалось.
Черт... заглатывая тугую слюну, облизав сухие губы, смачивая их скупой влагой... я пыталась вспомнить... хотя бы что-нибудь…
- Девушка... девушка? Вам плохо? Может, вызвать скорую? Вас как зовут?
Я растерянно подняла голову, фокусируя взгляд на стоящей надо мной молодой женщине, видимо, прогуливающейся по парку с пестро-розовой коляской…
И… вдруг осознала, что… неприятный холодок забегал по моей спине, поднимая абсолютно все волоски на моей коже…. что… глубоко задышала, в панике прикрывая глаза... что не помнила… Я не помнила... ни как меня зовут, ни как я выгляжу... ни где нахожусь... и в каком именно городе. Мне совершенно ничего не было известно!
Молодая мамочка шурудила в своей сумке... видимо, в поиске телефона... но ей никак не удавалось выловить его среди мелочей, которых всегда полно в таком бездонном элементе женского гардероба.
Отрицательно замотав головой, я прекратила ее бесполезные потуги… и тихо, но уверенно сказала:
- Спасибо... не надо... просто нужно поесть…
Женщина еще раз внимательно на меня посмотрела... и, оставив в покое свою сумку, перекинув ее через плечо, пожала плечами. Больше не задавая никаких вопросов, пошла... толкая вперед коляску.
Так... без паники... речь я понимаю... все предметы в моей голове имеют название…
Потирая пульсирующие от моих мыслительных операций виски, я изо всех сил пыталась вспомнить хоть что-нибудь…
Пустота…
Одежда на мне самая обычная... джинсы скинни... с завышенной талией... кеды... майка…
Проклятье... я не могла вспомнить даже своего лица…
Потрогав нос, рот... самые обыкновенные…
Куда же мне идти... в больницу? В полицию?
Почему-то при воспоминании конкретно этих госслужб меня передёрнуло…
Ну, нет значит нет…
Я же лежала на скамейке…
Наклонившись вниз, тщательно исследуя землю под скамейкой... ничего не увидела... кроме окурков, прозрачных этикеток от сигарет... да одной одинокой пустой бутылки…
Проделав то же самое со всех сторон... поняла, что зашла в тупик... Рядом со мной не было ничего, что могло мне помочь выяснить, кто я такая… От отчаяния хлопнула ладонями по коленям... и меня осенило... Карманы!
Еле-еле протискивая в них руки, нащупала в одном из них маленький клочок бумаги…
Есть!
Бережно вылавливая его, буквально кончиками пальцев, я просила только одного:
- Господи, сделай так, чтобы там было хоть что-нибудь... пожалуйста…
Раскрывая дрожащими руками свернутый в несколько раз листок... вернее обрывок тетрадного листа в клетку… я уставилась на красивый... даже, можно сказать, образцовый почерк…
Витиеватые буквы, с красивыми крючками и закорючками, складывались в женское имя –
НАДЕЖДА.
Допустим, меня так зовут... Надежда... Это имя никак не откликалось в моем подсознании... совершенно…
Ладно. Что еще? На обратной стороне тем же почерком, только уже на скорую руку, был написан адрес: Красноармейская 24, корпус 2, квартира 43.
А вот это уже что-то…
Делать мне нечего. Знаю я ничтожно мало... Значит, придётся идти по этому адресу…
Может, повезет, и меня кто-нибудь узнает.
Тяжело поднялась... немного кружилась голова, я задрала голову вверх.
Голубое, без единого облачка небо и яркое солнце обещали прекрасную погоду… Ну хоть не замерзну… и не промокну, это не могло не радовать.
Ладно, нужно идти…
Так... а если у кого-то спросить, как добраться до этой Красноармейской?
Думать и заранее расстраиваться, что может оказаться, что такого адреса в этом городе нет... не хотелось... Поэтому решила – не буду… и бодренько зашагала…
Вокруг людей гуляло множество… Я бы тоже гуляла в такую замечательную погоду.
Приметив чуть подальше фонтан... старый, советских времен фонтан с отвалившимися бортами и дельфином… который когда-то покрывала блестящяя синяя краска... Теперь от этой краски остались лишь воспоминания… но около фонтана, разъезжая на скейтах... самокатах… крутя различные трюки… тусила молодёжь.
Молодежь... Это слово, внезапно всплывшее в моей голове, свело скулы.
Мне-то самой сколько лет?
Может, я тоже молодёжь... или уже нет – женщина бальзаковского возраста (вот определение вспомнила, точно старая)... но, подняв свои руки на свет, с облегчением выдохнула… до старухи мне далеко... кожа на руках темного, оливкового цвета, на ощупь ощущалась упругой и бархатистой, без единой морщинки... и длинные пальцы... с маленькими некрашеными, но аккуратными ногтями…
Это руки молодой барышни…
Глава 2
Парень быстро вывел меня к большому жилому комплексу…
Ничего себе… вот это размах…
Комплекс состоял из двух отдельно стоящих корпусов. Я насчитала по пять секций в каждом. Графитовая плитка с акцентами желтого и жемчужно-белого цвета сверкала на солнце, бликуя окнами, рассыпаясь на множество солнечных зайчиков, которые играли по идеальным зеленым лужайкам.
Этажей… я даже не могла прикинуть, сколько этажей имел этот красавец…
Но когда паренек остановился… перед шлагбаумом… я, находясь в полной прострации от увиденного, еще раз спросила:
- Это точно тот адрес? Красноармейская…
- Да… мы всей семьей следили за его постройкой… по проекту, не помню, как его… короче охренительного какого-то чувака…
Ладно… разберемся…
Парень со мной не пошел… быстро сказав, что его охрана не пустит. Еще раз, с тоской в глазах, он посмотрел на меня и, опустив на гладкую пешеходную дорожку свой скейт… укатил…
А я осталась одна…
Людей в округе не видно…
Конечно… сюда люди на своих двоих и не ходили… а приезжали исключительно на крутых машинах. Вот и спуск к паркингу имеелся… правда, с другой стороны.
Заходить в такое место не хотелось… только потому, что я трезво оценивала… оценивала себя и свою одежду… ну не тянула она на дизайнерскую… обычный массмаркет, довольно среднего сегмента.
Я, наверное, так бы и стояла… если бы… если бы ко мне не вышел мужчина. Из небольшого одноэтажного здания, стоящего напротив шлагбаума.
Охранник… или, как там правильно… (слово всплыло в моей голове), представитель ЧОПа… улыбаясь во все тридцать два зуба, чуть ли не бежал ко мне…
Огромный мужчина… с абсолютно лысой головой…
Темная форма сидела на нем как влитая… Он липко прошелся своими синими глазами по моему телу и, остановившись на лице, низким голосом прогудел:
- Надежда Сергеевна… а вы что с этой стороны… без машины сегодня?
Я поморщилась… уж больно мне не понравился его наглый, раздевающий до трусов… ха… да (без трусов) взгляд… Он буквально поедал меня глазами… и ширинка… да уж… выпирала, указывая на особый характер его интереса ко мне… но его мало волновало и тем более не смущало, что я обратила на это внимание… он поймал мой взгляд и еще сильнее заулыбался…
Значит, он меня знает… и пускает слюни по мне…
Ну, значит, придется включать дурочку…
- Простите... я забыла, как вас зовут…
Его глаза удивленно блеснули… зрачки сузились, во взгляде проскочила сталь…
Ему не понравилось, что… что я не помню, как его зовут? Что за бред…
Ладно…
- Ой, да что вы… зовите меня Миша… Так что у вас произошло… почему вы пешком… Заблудились?
Ой, мягко стелешь, дружок!
Решив идти до последнего, я глупо улыбнулась и, понизив голос, практически шёпотом промурлыкала:
- Я забыла… забыла дома ключи…
- Карту?
- Да… точно, карту… не могу попасть домой.
Он явно что-то знал или догадывался, потому что ни капли не удивился… и скорее подыгрывал мне… участливо кивая и пожимая своими исполинскими в размахе плечами.
Он сам открыл своей картой дверь… и мы оказались внутри… среди гудящих процессоров и тусклых мониторов. Здесь сидели еще трое мужчин. В такой же форме, неотрывно следящих за экраном.
Интересно, что они там так увлеченно рассматривают?
Но Михаил, перегородив обзор, аккуратно схватил меня за локоть и, сжимая до неприятного хруста зубы, процедил:
- Нам сюда…
Подчинилась…
Сюда так сюда… Тем более я все равно ничего не понимала…
Но вот взгляд охранника мне был ох как неприятен… Осторожно… без резких движений я высвободила локоть, пропуская Михаила вперед, и только после этого, раздражённо сканируя его спину, пошла вслед за ним.
Мы петляли как зайцы…
Ни за что бы не смогла одна попасть даже к лифту…
Лифт, кстати, был персональный, только для жильцов…
Активировав его картой, Михаил, так же противно улыбаясь, уходить не собирался.
Ждал, черт побери, приближение МОЕЙ кабины…
Сто десять… сто девять… Высоко… Надеюсь, я живу не под самой крышей!
От мыслей, что мне придётся войти в лифт, мое тело покрылось испариной…
Да, поняла я уже, что лифты не мое…
Кабина медленно приближалась… Я нервно, чуть ли не гарцуя… ждала.
Звонкий сигнал оповестил, что лифт прибыл. Блестящие стальные двери бесшумно раздвинулись, и я, желая сделать шаг в кабину, оступилась… Меня грубо удержали, больно хватая за руку… Михаил?
А дальше… а дальше я вообще не поняла, что произошло…
Мои руки, мое тело действовали на автомате. Тело ушло вниз. Вторая, свободная, рука зажала кисть охранника. И я, нырнув под его рукой, зафиксировала сустав, буквально выворачивая руку в обратную сторону…
Он заверещал! Стараясь не обращать внимания на его крики… резко развернулась и… двумя руками оттолкнула придурка вглубь здания, наконец, оставаясь в одиночестве. Двери медленно закрывались, а я… находясь в шоковом состоянии, смотрела на охранника, который, потирая ушибленную руку, не стал меня догонять… только зло сплюнул и, показав идеально ровные зубы, оскалился…
Ужас…
Хорошо, что двери, наконец, закрылись… и я, сползая по стенке кабины… с грохочущим в пятках сердцем задышала…
- Что тут, млять, происходит?..
Сотрясаясь всем телом, мучаясь не только от стресса, но и от клаустрофобии… я принялась отсчитывать этажи…
Дзынь… и мы остановились… на восемьдесят четвертом.
Так и быть…
Нужно выходить…
Выползая из лифта… Да, встать не получалось… в голове шумели вертолеты… Я оказалась в… своей квартире?
Ну не знаю… мне казалось, что я не могу жить в таких… апартаментах… по-другому их назвать язык не поворачивался…
Огромные во все стены панорамные окна… высокие потолки, мягкая светлая мебель… Все очень красиво и дорого… Блин, очень дорого…
Осторожно сделав шаг внутрь… прислушалась.
А вдруг здесь еще кто-то есть…
Глава 3
На меня смотрела не просто красивая девушка. Мне кажется, я даже и представить не могла, что такие существуют…
Еще не совсем осознавая, что это действительно я, неуверенно поднесла руку к лицу, наблюдая, как отражение в точности повторило мои движения.
Это точно я… Я!
Темно-каштановые волосы, густые, с легкой волной, обрамляли узкое, с высокими скулами лицо. Смуглая, без единого изъяна кожа, подсвечиваемая каким-то внутренним светом.
Пухлые, чувственные губы, которым совершенно не требовалась помада, они и так имели цвет... мне на ум пришёл цвет – «поцелуев»… это когда всю ночь напролёт целуешься, а губы после горят вишнёвым цветом, влажные, манящие.
А еще эти ямочки… я улыбнулась… Так и есть. Они необыкновенно преображали лицо, добавляя нотку очарования и шарма… Подойдя чуть ближе, не могла не согласиться с тем, что во мне буквально все идеально: маленький прямой нос... газа... их можно рассматривать и, как говорится, тонуть… в ярко-фиолетовом омуте… с невероятным разрезом раскосых, но в то же время распахнутых глаз... И вся эта красота обрамленная длинными пушистыми ресницами, делали взгляд загадочным, томным… с легкой поволокой.
Я растерялась, прислушиваясь к своим ощущениям.
Радует меня увиденное или нет?
С одной стороны, каждая девушка мечтает обладать такой красотой и одним только взглядом укладывать мужиков наповал, но…
Но вспомнив, какую реакцию я в итоге получала… Нет! Такой славы... тем более в моем положении, когда я ничего о себе не помню… мне точно не нужно.
И фигура же не подкачала: узкие джинсы мне невероятно шли, обтягивая округлые формы... руки, плечи... все гармонично… даже мышцы, словно прорисованные на руках, не портили вид. Я все равно выглядела хрупко и ранимо… Такую меня сама бы носила на руках, сдувая пылинки и вообще не выпускала из постели, изпользуя строго по назначению…
Проклятье…
Кто же я? Может быть, чья-нибудь содержанка?
Или любовница?
Редкие женщины, имея подобную внешность, ею же и не пользуются. Очень редко… а еще реже дерутся, как какие-то амазонки…
Истерично смеясь, кусая от свалившегося на меня счастья губы… черт… свои офигительные до умопомрачения губы.
Все, хватит, хватит с меня на сегодня потрясений. Пойду-ка я в ванную комнату... И пусть весь мир хоть огнем горит... я хочу, нет, не так... я умираю как хочу понежиться в горячей воде.
Круглая ванна моментально наполнилась водой.
Добавив в воду из красивых бутылочек вкусно пахнущую всячину, разделась и блаженно погрузилась в теплую пену.
Вода щедро делилась спокойствием и умиротворением...но тяжелые мысли не отпускали, продолжая терзать и мучить.
Что мы имеем? Мы имеем меня... которая ничего о себе не помнит... квартиру, в которой я чувствую себя инородным предметом.
Нужно сразу же после ванны тщательно осмотреться. Фотографии, документы... постараться найти все, что поможет мне познакомиться с собой…
В ванне я провалялась минут сорок... Надев на голое тело висящий неподалеку белый, хрустящий от чистоты и свежести халат, я, оставляя мокрые следы, вышла из ванной…
Так... с чего начать? Сгорая от нетерпения, открыла тумбочку.
Да уж… ничего интересного. Расческа... зарядка от телефона… Хорошо бы отыскать сам телефон, чтобы найти хоть какую-нибудь информацию, которая пролила бы свет на происходящее.
Во второй тумбочке, с другой стороны кровати, то же самое… ну если только еще записная книжка... абсолютно пустая записная книжка…
Хм... странно…
Я не увидела ни одной фотографии, ни на стенах, ни в шкафах... ничего…
Заглядывая в комнату за комнатой, совсем растерялась.
Стерильно пусто... безлико… словно или я совсем недавно здесь живу... либо нахожусь в гостях…
Но Михаил, он меня узнал... назвав по отчеству.
Эх, не нравится мне это всё, эх, не нравится. Вот чувствую своей пятой точкой... что что-то здесь неладное… и это только начало…
Нужно успокоиться и перекусить.
Кухня нашлась быстро... кухня – мечта любой женщины. Множество современной техники... блестящая посуда и холодильник, до отказа забитый едой…
Посмотрев сроки годности продуктов... сметана, творог... все свежее…
Тогда я ничего не понимаю... Вот честно... Нарезая хлеб для бутерброда с вареной колбасой... я замерла с ножом в руке... Потому что... потому что услышала, как в гостиной с характерным звоном открылись двери лифта..
Черт... черт... Кто это может быть…
Крепко сжимая рукоятку ножа, ругая себя, что так и не переодела халат, а под ним совершенно голое тело … крадясь... стараясь идти как можно тише… я вынырнула из-за угла.
- Дорогая... я дома…
От низкого мужского голоса подпрыгнула, мысленно успокаивая грохочущее в груди сердце. Пятясь назад, обдумывая, куда же здесь можно спрятаться, поздно заметила, как ко мне на встречу вышел очень приятной наружности, при костюме и галстуке, мужчина.
Чтоб его…
Он остановился... Его взгляд замер на ноже, что я так и продолжала сжимать в руке. Он удивлённо приподнял бровь…
Я вымученно улыбнулась и спрятала нож за спину, но в случае угрозы или опасности готовая применить его мгновенно.
Незнакомец улыбнулся в ответ и весело спросил:
- Я понимаю, что задержался... но чтобы вот так сразу с ножом...
Я расслабилась... его голос, его глаза… Ну не ощущала я от него угрозы…
А когда он подошел и прикоснулся своими губами к моим, дежурно целуя... я вообще успокоилась, понимая, что я ему знакома... хорошо знакома…
Мужчина, ослабляя галстук и расстегивая верхние пуговицы дорогой рубашки, сел на диван… небрежно закидывая ногу на ногу... устало отклонился назад и громко сказал…
- Эти переговоры сведут меня с ума... Слушай, Надь, а давай в эту субботу рванем к Ивановым в их загородный коттедж... Светка тебя ждет... да и с Сергеичем давно коньяка не пивали…
Я понятия не имела, о ком идет речь... никакой Светки я в глаза не видела... и тем более коньяка с никаким Сергеичем не пила…
Глава 4
Я замерла, глядя на своего «муженька». Хотелось, конечно, сделать взгляд помягче… а то вспомню ненароком, что люблю его больше жизни. Но, поймав слащавый, облизывающий мою грудь взгляд, снова встала в стойку…
Он рассмеялся, громко, заразительно, потирая ушибленное место.
- Ну, не хочешь, так не хочешь… дикая кошечка… Сказала бы, что не в настроении. Хотя ты мне такая боевая тоже нравишься…
Он развел руки в стороны… предпринимая попытку заключить меня в объятия… Я напряглась, продолжая светить своими грудями, потому что… потому что должна быть готова в любой момент дать отпор… а для этого нужны свободные руки.
Да пусть смотрит! Мне не жалко. Но прикоснуться к себе не дам… здесь хоть режь.
Мужчина, на удивление, поднял руки вверх… показывая всем своим видом, что не собирается больше ко мне приставать…
- Одевайся и пошли есть. Я доставку оформил. Кстати, все как ты любишь, любимая…
И вот спустя двадцать минут мы с ним… с моим «мужем» уже сидели за одним столом…
Я, переодеваясь, накинула сверху кофту… оберегая свою честь и грудь от посягательств… Мужчина оценил… и, видимо, назло мне прошелся взглядом по голым ногам.
Черт… Утром в срочном порядке отыщу в гардеробе широкие брюки… или лучше спортивные штаны…
А сейчас я ужасно проголодалась.
Мой… хм… как сложно воспринимать человека, когда не знаешь его имени… даже в своих мыслях не могла определиться, как к нему обращаться. Решила все же оставить «муж», но обязательно в кавычках…
Найдя тарелки, поставив их на стол, я распотрошила содержимое модных коробочек… из которых пахло… мм… очень аппетитно. Наисвежайшие… словно только из-под ножа шеф-повара… блюда радовали мои вкусовые рецепторы. Пробуя первую вилку… я застонала, громко и протяжно… Как же вкусно… вспомнив про зрителя, подняла глаза и чуть не подавилась.
Зараза… Он ТАК смотрел на мои губы… не отрываясь, словно сам желал оказаться на месте этой вилки, которую я до сих пор держала во рту…
Чтобы хоть немного разрядить эту, черт ее побери, интимную обстановку… непринужденно спросила…
- А что за ресторан?
«Муж» поднял одну бровь.
- Твой любимый, между прочим… венгерский… ты забыла? Сама же тащишься от их кухни… я, кстати, больше по мясу… Но раз у тебя такое настроение… Может, расскажешь, что произошло? Я же могу помочь.
Я задумалась… а ведь он прав… можно задать вопросы так, чтобы он ничего не заподозрил. Натянув улыбку, с грустинкой такую… чтобы в случае его нежелания что-либо мне объяснять надавить на жалость, я промурлыкала:
- Я не могу найти свой телефон… вот хожу-брожу по квартире в расстройстве…Ты же знаешь… ээ… дорогой… я без него как без рук…
Он задумался, но нет, не сказал, а взяв со стола свой телефон, его разблокировал, проведя тонкими, аристократическими пальцами… хм… с мужским маникюром. Сделав пару движений… поднес телефон к уху…
Я затаила дыхание… Он тоже прислушался и вышел из кухни.
Тихо поплелась за ним…
Он дошёл до гостиной и, просунув руку в мягкость дивана, выудил красненький телефон, который, как только оказался на поверхности, громко зажужжал...
Ура!
Я мигом выхватила его из мужних рук и, чуть ли не пританцовывая, вернулась обратно на кухню… Телефон спокойно положила рядом… стараясь не выдать свое нетерпение…
Пока поведение мужа радовало… а вот я… я, если честно, расстроилась… Это что получается… Он и в самом деле мой муж?
Но тут я вспомнила еще кое-что…
- Милый… а ты не видел мои документы?
Он остолбенел, не донеся вилку до рта… На секунду, но я успела заметить, в его взгляде проскочила растерянность… Но он быстро взял себя в руки и немного иронично заявил:
- А кто у нас совсем недавно потерял сумочку? Со всеми документами, ключами… и от машины, между прочим, тоже... А? В торговом центре?
К понедельнику сделают новые… Ну Надь? С тобой точно все в порядке? Может, жара на тебя так действует…
Он продолжил, а я… я отвлеклась, погружаясь в свои мысли.
Что мы имеем? Телефон, в который еще не заглядывала, и документы… в которые не загляну до понедельника…
- А какой сегодня день недели?
Муж прервал свой монолог.
- Четверг. А завтра мы поедем к Ивановым, на все выходные… Ты пока переодевалась, ну уж прости, я позволил себе решить это за тебя, позвонил Сергеичу… они только за… Тем более там еще наши общие знакомые будут… Вадим с женой… ну ты помнишь… такой… с большой головой… И Красновы… мы тоже с ними пару раз пересекались…
Ехать к незнакомым для меня людям не хотелось… совсем… но и не ехать было глупо… Может именно там, мне удастся что-нибудь вспомнить…
«Муж» помылся и щеголял передо мной в одних домашних штанах, с абсолютно голым, красивым таким, накачанным торсом. Заметив, что не произвёл на меня должного впечатления, сел смотреть телевизор.
Ну и славненько!
Сославшись на плохое самочувствие, прихватив с собой телефон, пошла… как бы это смешно ни выглядело, в туалет… Чтобы мне никто не мешал лазить в новомодном гаджете…
Закрыв дверь в санузле, с биде, душем и большой раковиной… села на крышку унитаза... и… и легко, при помощи своего отпечатка, разблокировала экран…
Значит, это все-таки мой телефон…
Хорошо…
Открыла контакты…
Да уж. Или я очень не общительная девушка, либо этот телефон у меня совсем недавно… Но пять контактов… с именами…. четыре из которых с приставками – массаж, маникюр… или доставка, не давали никакой информации. Все!
А, забыла… еще контакт Любимый… Наверное, телефон мужа… Проклятье, я до сих пор не знаю его имени… Может, завтра… удастся.
Я вернулась в спальню… надев какую-то пижаму, более-менее приличную, легла и сразу уснула.
Ночью почувствовала, как меня обнимают руки и прижимаются всякими выпуклостями… Я отпихнула мужчину, сославшись на женские дни… и снова закрыла глаза, не обращая внимания на обиженное сопение… Не дождется… Снова провалилась в сон…
Глава 5
Мы выехали за город.
Села я по глупости на переднее сиденье Mercedes-Benz. Машина – красавица… серая, блестящая… при виде ее у меня аж слюнки потекли. Оказывается, к автомобилям у меня страсть… Поэтому и села, дура, вперед, чтобы погладить кожаные сиденья… удобно устроиться… Ну раз захотела, теперь майся от «мужней» болтовни.
Кондиционер в машине мечты работал исправно и прекрасно обдувал прохладным воздухом. Я втихаря радовалась, вспоминая, что для этой поездки выбрала правильный ЛУК.
Заблаговременно нашла в гардеробе спортивный костюм из легкой ткани и майку-алкоголичку. Подобрав к ним простые, но безумно дорогие, судя по ценнику на новой коробке, кроссовки, я, нетерпеливо ерзая на мягком диване, ждала «мужа». Он пришел точно ко времени, не опоздав ни на секунду, забежав домой – мигом переоделся. Выходя из «нашей спальни» и, наконец, обращая на меня внимание, как мне показалось, немного раздраженно, спросил:
- Ты в этом собралась?
Я пожала плечами, но отвечать не стала…
Мне думалось, что это совершенно нормально за город выезжать в удобной одежде, а не в платье и тем более на каблуках… На каблуках бегать неудобно! Эта мысль невероятно смешила. Я, видимо, неисправимая пессимистка и в первую очередь думаю, как удрать, а не как произвести впечатление.
Ну и ладно… в конце концов это мое личное право одеваться так, как я хочу…
Пока мужа не было дома, я излазила квартиру вдоль и поперек, но… не нашла ничего… Полный ноль… Это еще больше подогревало мой интерес срочно во всем разобраться... И сейчас, когда я сидела рядом с мужем, мне безумно хотелось обдумать некоторые моменты… Но «муж»… объелся груш… болтал как сумасшедший… постоянно отвлекая.
Несмотря на приятную внешность, он меня изрядно выбешивал. И если начать со своих ощущений, у меня возникали вполне весомые сомнения насчет нашей связи. Ну не мог мне понравиться такой типаж мужчин… Во-первых, как оказывается, я терпеть не могу, когда мужчина болтает больше женщины… А во-вторых, его липкий, сальный взгляд – это не про бабочек в животе. После такого взгляда требовался душ… и тонны мыла, чтобы смыть всю ту похабщину, что читалась в его глазах… И это даже не про секс. Хотя, наверное, и пока только в теории, к сексу я относилась положительно… Но его мысли насчет меня, насчет женщин в целом… Он совершенно не такой, каким хотел казаться… В его глазах то и дело мелькало пренебрежение, вряд ли он вообще считал женщин за людей.
Возможно, я ошибалась… Возможно, но и опровергнуть или, наоборот, подтвердить мои мысли возможности пока не было… Но все мое нутро кричало, что это маска, показуха… очень скоро он покажет свое настоящее я… и хорошо бы на тот момент находиться подальше от этого человека.
Через два часа мы подъехали – нет, не к загородному домику, а к огромному, трехэтажному особняку.
Вот тебе и отдых… с шашлыком и пивом, на который не то чтобы рассчитывала, но думала, что все будет проще, по-домашнему.
Не дожидаясь, когда муж откроет дверь автомобиля… не хотелось лишний раз видеть его рожу… хм, лицо… я, взяв рюкзак со своими вещами, вышла. Про рюкзак… отдельный разговор. В него я положила все, что мне могло пригодиться в случае, если придется срочно бежать… Поэтому весил он внушительно… Но знать это моему «муженьку» было не нужно, это не входило в мои планы… Да и сам, я посмотрела, помогать не спешил… Только хитро улыбнулся и кивнул следовать за ним.
Вот и хорошо.
Значит, пройдемся.
Ухоженные, постриженные лужайки, в каждом цветочке, в каждой травиночке чувствовалась профессиональная рука ландшафтного дизайнера… красиво и дорого. Мы не стали заходить в дом, а обошли особняк, выходя на задний двор. Территория огромная… я даже не могла представить, сколько гектаров… Посередине находилась каменная, покрытая желтой черепицей беседка.
Печь, мангал, гриль со всякими премудростями находились внутри… А еще внутри находились люди… я насчитала человек десять. Одеты не в смокинги… что не могло не радовать… но и не в спортивные костюмы, как я… Мужчины примерно выглядели одинаково. Как мой «муж». Штаны спортивного кроя и футболка поло.
А вот женщины… которых я тут тоже наблюдала… Одеты празднично. Коротенькие платья, сарафаны, каблуки… высоченные... и шляпы… с большими и маленькими полями…
Да уж… я здесь совсем не вписываюсь в общую картину.
Наше появление заметили.
К нам навстречу вышел внушительных размеров мужчина с непомерно огромной головой и такой же бычьей шеей.
Мой «муж» и этот, как я понимаю, Сергеич по-мужски обнялись, похлопывая друг друга по спине. А вслед за Сергеичем вышла миниатюрная блондинка в коротком черном платье без лямок и в широкополой шляпе…
Несколько секунд они непринужденно разговаривали. Я уже понадеялась остаться незамеченной… но нет... чуда не произошло… Блондинка, морща свой красивый носик, посмотрела на меня и чуть брезгливо спросила:
- Надя… что это на тебе? Неужели ударилась в спорт?
Голос у женщины был грудной, низкий… словно его обладательница много курила…
Мой «муж» иронично подмигнул ей и на удивление, в своей манере, защитил от этой су.. нехорошей женщины.
- Светлана, Светлана… Ты, как всегда, само очарование. Просто моя Надя решила, что удобное может запросто считаться красивым… И согласись, даже обычный спортивный костюм ее ничуть не портит… я бы сказал даже идет, придавая ей юношеский задор…
Муж еще долго что-то той объяснял… Я не вслушивалась… Мы двинулись к беседке. А я шла, чуть ли не чешась… чувствуя на себе чей-то тяжелый, пробирающий до самых костей взгляд… Мне не терпелось посмотреть на его обладателя… Кого же настолько заинтересовала моя скромная персона.
Зайдя в беседку и прокричав всем привет, села на предложенное Сергеичем кресло…
Хозяин пикника предложил выпить… Все с энтузиазмом его поддержали. Какие молодцы!
На массивном добротном столе чего только не лежало… Мне показалось, что и за месяц все не испробовать, и тем более не съесть. Официант… да, здесь незаметно скользили два официанта, подносил фужеры, рюмки… Я же попросила воду… Не хотелось усугублять ситуацию с моим головным мозгом… Тем более я не знала, как реагирую на алкоголь… Может, пьянею быстро или того хуже, вырубаюсь от выпитого. Поэтому, попивая воду из стакана, я наблюдала и внимательно слушала…
Глава 6
Девушка, слава Богу, оказалась всего лишь без сознания… Присев на корточки, я убрала с ее влажного лба волосы.
Да она вся горит…
Самостоятельно я ничем не могла ей помочь. Это факт…
Нужно срочно звать на помощь…
На окрик прибежали мужчины. Отодвигая меня в сторонку... от Инны… оказывается, так звали незнакомку… они сосредоточенно осматривали ее тело… Но скорую вызывать никто не спешил. Это крайне меня возмутило. Девушка серьезно больна, и обычным жаропонижающим здесь явно не обойтись.
Но слушать меня никто не стал… Отмахнулись как от назойливой мухи.
Дмитрий, который «муж», вообще посоветовал, зло так, выплевывая каждое слово, не влезать в мужские разговоры. Сказал и отвернулся.
Черноглазого среди мужчин, что хлопотали возле Инны, не наблюдалось.
Выходить на улицу я больше не планировала. Поэтому, пятясь назад, незаметно прошмыгнула на лестницу, ведущую на второй этаж. Решила и здесь осмотреться, ну или найти свободную комнату. Может, удастся посидеть немного в тишине и одиночестве. Чтобы никто не трогал, никто не смотрел… и вообще, подольше оставил в покое…
Комната отыскалась быстро. Зашла в первую попавшуюся. Посторонних вещей не увидела, а значит, есть надежда, что сюда никто не сунется.
Не включая свет, с удовольствием прилегла на мягкую, как пушинка, кровать.
Класс!
В таких условиях готова даже без памяти и походить, и полежать.
Итак, что мы имеем?
По сути, ничего… крупицы информации. Из которых у меня никак не получается сложить общую картину…
Я вроде своя. Меня многие знают. Но как-то настороженно смотрят. Словно ждут, когда выкину очередной финт… Может, я местная сумасшедшая? И для меня это норма. Вот все и смотрят, ожидая очередного заскока…
Так, в раздумьях, убаюканная мягкой, словно перышко, кроватью… я не заметила, как задремала, но не уснула. Лишь поверхностно провалилась в сон. Поэтому за секунду ДО услышала, что в комнату, которую я нагло облюбовала, открылась дверь.
Я со скоростью света очутилась под кроватью, сама от себя не ожидая такой прыти. Стараясь громко не дышать, страшно боясь шелохнуться, я материла себя всеми словами мира… Ну вот зачем сюда залезла? Теперь отступать некуда… Нужно было сразу сознаваться, что в комнате кто-то есть… а теперь придется лежать и дышать пылью… Пыль, кстати, отсутствовала… Гребаные педанты.
Загорелся яркий свет, и вглубь комнаты вошли мужчины. Я насчитала две пары ног.
Черт… нужно было запомнить, кто в какой обуви.
Мужчины подошли к панорамному окну, и кто-то из них раздвинул шторы, впуская в комнату солнечный свет.
- Когда уже можно приступать?
Голос я не узнала. Ну что ж… надеюсь, второй меня порадует и откроет свою личность.
- Еще рано… она не готова… никто еще не готов… будем ждать.
А вот это уже интересно.
- Млять… я столько бабок отгрохал, чтобы именно ее заполучить… Мне обещали, что с ней не будет проблем.
- Время еще не пришло. Механизм запущен, вирус только начал действовать. Придется ждать…
Во дела… теперь еще ко всему какой-то вирус.
- Ну хорошо. Я готов ждать. Но если ты, сука, и такие, как ты, меня обманете или подведете… Я вас в порошок сотру!
Мне тот второй, кто говорил сухим безэмоциональным голосом, вот сразу не понравился. Таких людей лучше не встречать на своем пути. Раздавят и как звать не спросят.
- Что вы, Альберт Русланович, как можно вас обмануть.
- Хватит лебезить… засунь свой голубой язык себе… ну ты знаешь куда. Значит так… ждем, когда вирус подействует именно на нее… после забираю ее себе – и точка… С остальными сами решайте, что делать…
- Когда планировать транспортировку остального товара?
- Пока не знаю… Все зависит от степени распространения вируса… Насколько быстро это будет происходить. Скоро все здесь полетит к чертям… И главное, оказаться впереди и заправлять этим хаосом… чем плестись где-то сзади… Хотя тебе, Димон… да? Не привыкать.
Мой «муж», а это точно он, разговаривал с человеком, который говорил жуткие вещи. И самое страшное, что во всем этом каким-то образом замешана я. То, что этот Альберт имеет в виду меня, здесь и к гадалке не ходи. Все и так понятно. А вот что он собирался со мной делать… я даже близко выяснять не желала!
Альберт противно засмеялся… видимо, посчитав шутку насчет ориентации моего мужа смешной.
- Я нормальный. Мне женщины нравятся.
О-о-о, с таким человеком не спорят, неужели ты еще не понял, дорогой «муж».
- Конечно, брат… не бери мои слова близко к сердцу… но и сзади не подходи… а то зашибу.
И снова громкий смех… Альберт не стал слушать оправдание Димона и, застучав вычищенными до блеска кожаными ботинками, вышел из комнаты… А «муж» задержался.
С яростью и обидой, разбивая на мелкие осколки что-то стеклянное. Возможно, вазу.
- Вот гребаный ублюдок! Надьку ему подавай. Сука… не дождется… Сам себе заберу… Козел...
Наступила долгожданная тишина.
А я продолжала лежать, слушая, как мое сердце отбивает чечетку, больно ударяясь о грудную клетку.
Мамочки мои! Меня делили как кусок мяса, не жалея, рвали на части. Кто же я такая? Почему вообще я? Еще вирус какой-то. Значит и я уже заражена? А Инна? Это от вируса ей так плохо?
Вопросы роились, множились... А ответов не прибавлялось. Ну хоть спасибо, что по воле случая я так много узнала! Иначе… иначе бы…
Подождав еще несколько минут, я, стараясь не порезаться о стекла, разбросанные повсюду, аккуратно вылезла из-под кровати…
Мне срочно нужно бежать.
Так! Мой рюкзак остался внизу. Без него я как без рук, там и деньги имелись, и еда…
Открыв бесшумно дверь и выглядывая в коридор, с облегчением убедилась, что никого нет. Добежав до лестницы, я глубоко, всем телом, перекинулась через перила, разглядывая первый этаж. Чисто!
Мигом спустилась, перепрыгивая через ступеньки, добежала до лежащего около входа рюкзака… Есть!
Глава 7
Мужчина стремительно шел по длинному коридору.
Его ступни, облаченные в кожаные мокасины на голую ногу, утопали в длинном ворсе ковролина, превращая этого грациозного, немного худощавого мужчину в дикого кота, что бесшумно крался в стерильной тишине непомерно дорогого отеля.
Отель, куда ему сказали приехать, считался самым престижным и люксовым в сегментном ряду его сородичей… И нет, это даже не люксовое, а, как ему восторженно поведали, стараясь впечатлить, – культурологическое явление мирового масштаба со столетней историей и невероятным созвездием знаменитых художников, музыкантов.
Он впечатлился… слегка…
Но больше раздражился. Морщась от назойливых, заискивающих улыбок вышколенного до скрипа на зубах, до рвотного рефлекса персонала…
Ему совершенно не нравилось находиться здесь. Он прямо сейчас мечтал оказаться дома с семьей, а не разгребать это дерьмо голыми руками, в котором по горло увяз его друг… Пока еще друг... если тот не угомонится и не прислушается к его советам.
Два месяца он ходит сюда как к себе домой… Два месяца…
Простому смертному и всей жизни не хватит, чтобы оплатить хотя бы недельное проживание. Но тот, к кому он так спешил... ха… никогда не считал свои сбережения… никогда даже не интересовался… утверждая, что это ниже его достоинства.
Каждый должен заниматься своим делом… так его друг говорил… например ему… Ему нужно, сука, следить за всем… и следил же… как бы омерзительно себя при этом не чувствовал.
И даже не потому, что этого мужчину он называл другом… нет…просто ему не все равно… на засранца… который сейчас…
Мужчина открыл картой номер, застывая в проеме.
…который сейчас занимался тем, что любил больше всего.
Его друг приходовал очередную безликую красотку.
Вот так, посередине номера, обнаженный…
Любуясь истинной красотой человеческого… хм… тела, он не мог… а он мужчина с нормальными мужскими запросами… не мог не оценить длинные прямые ноги с идеальными твердыми подтянутыми ягодицами, тонкую талию, постепенно расширяющуюся, переходящую в накачанную спину с крепкими перекатывающимися под бронзовой кожей мышцами.
Сильные руки с набухшими венами утопали в светлых женских волосах, накручивая длинные локоны на кулак, еще сильнее, еще глубже насаживая, растягивая рот девушки. Его бедра с невероятной скоростью таранили узкую глотку, развивая сумасшедший темп… Звуки орального секса будоражили кровь… Шлепки, мычания. Девушка давилась, размазывая об мужской пах собственные слюни и слезы. Но, несмотря на видимую грубость и бесцеремонность, с которой его друг удовлетворял только лишь свои потребности, женщина извивалась, исступленно лаская рукой между своих широко расставленных в приседе ног.
- Кхм… интересно, я погляжу, здесь у тебя… весело.
Мужчину его появление ни капли не смутило. Он даже увеличил амплитуду… тяжело дыша и рыча в такт своим движениям. Тело, напряженное до предела, переливалось от пота.
Красив засранец… Вот что с ним делать.
Его друг, ни на секунду не останавливаясь, с силой сжимая челюсть, прошипел:
- Ты узнал?
- Проклятье, Валам…
- Я Алексей… ты забыл?
Его лицо на мгновение застыло… тело задрожало…Гортанно застонав, замирая, оттягивая пик удовольствия… мужчина, наконец, излился в рот девушки…крепко удерживая ее затылок, не давая отстраниться, пока она не начала задыхаться. Потом ласково подняв заплаканное лицо за подбородок, бережно смахнув большим пальцем выступившие слезы, равнодушно, глядя прямо в лицо, сказал:
- Свободна.
Девушка кивнула и, прикрывая руками свою внушительных размеров грудь, совершенно обнаженная выбежала из номера.
Мужчина поднял с пола длинный махровый халат. Накинул его на голое тело. Удовлетворенный и расслабленный, присел на диван, облокачиваясь на мягкую спинку дивана.
- Ну, во-первых, здравствуй… Юра... Млять, непривычно тебя так звать – Юра… Но меня называй Вар… Привыкай.
Вар взъерошил свои немного длинные черные волосы и, прищурив серую сталь глаз, выжидающе смотрел на Юрия…
- Говори.
- Вар… может, ты одумаешься? Ей грозит опасность.
- Хватит!
Это был рык. Такой силы, что Юрий подпрыгнул от неожиданности.
- Я не хочу даже слышать, как ей, суке, там плохо… Сама захотела… САМА! Вот пусть и захлебывается теперь своей гордостью и самостоятельностью…
- Но этот мир…
- А на этот мир мне вообще насрать… Скажу тебе больше, я подготовил для этого мира особый сценарий… и ее роль в нем особенная… Я заставлю ее не просто страдать, я заставлю жалеть о каждом слове, что она тогда мне сказала…Унизила, втоптала в грязь…перед всеми…
Вар задышал, тяжело поднимая и опуская грудную клетку. Успокаиваясь, он на глазах друга превращался в холодного и жестокого подонка, каковым стал благодаря той… которую должен любить больше жизни. Но судьба, к большому сожалению Юры, решила по-другому!
- Так что ты, Юра, не пи*ди и рассказывай. Когда? Во сколько? И где? Мне нужно все просчитать, чтобы блестяще отыграть свою роль.
Глава 8
Я в машине… в чужой машине с незнакомым мужчиной… Он четко отработанным движением выжал сцепление, звучно переключая скорость, и нажав на газ, ушел ногой в пол…
Меня с силой вдавило в сиденье, сплющивая внутренности, выбивая воздух из легких.
Какая скорость!
Я досадно поморщилась. Не пристегнулась…и теперь... Теперь как одинокая килька в банке, пыталась не разлететься на мелкие кусочки.
Шаря рукой, силясь выдернуть и накинуть на себя не поддающийся никакими способами ремень, я, закипая от бешенства, резко повернулась, чтобы напрочь забыть о своей безопасности. За нами, стремительно сокращая дистанцию, мчались две машины…Альберт! Он никуда не делся!
Я оставила в покое проклятый ремень и повернулась к водителю… убедиться, что и он в курсе погони.
Он, к моей радости, был в курсе.
Мужчина, крепко сжимая руль, периодически поглядывал в зеркала. Без страха и лишних движений, я бы даже сказала, расслабленно и непринужденно, он легко скользил по дороге… обгоняя транспортные средства, которых на этой, по сути, незагруженной дороге сегодня было слишком много.
Куда, интересно, все едут?
Я перевела взгляд на водителя…
Его лицо – мужской эталон, казалось завораживающе красивым, даже слишком… хотелось пальцем дотронуться до его лица, провести по идеальным чертам...
Этот профиль с четким, прямым носом, с выступающими гладкими скулами, покрытыми бронзовым загаром, морщинки возле глаз и губы… эх… мать моя женщина… пухлые, чувственные…
Таким бы ртом да мед хлебать… вспомнилась смешная фраза… я прыснула… нервно смеясь…под удивленный взгляд мужчины. Так же резко змолчала, понимая прекрасно, что моя нервная система нежелезная…и этот смех – первая весточка зарождающейся истерики.
Он перевел взгляд на дорогу.
Ну и хорошо… я потихонечку приходила в себя…отвлекаясь от потрясений, которые как ураган обрушились на меня, просто разглядыванием дороги…
Мой водитель ехал быстро, нагло. То и дело вслед раздавались возмущенные сигналы обгоняемых им машин… Но скорость снижать никто не собирался… две преследующие машины медленно, но верно сокращали дистанцию.
И снова сцепление, смена скоростей и газ… дух захватывало от такой езды… Пролетели какой-то город… небольшой… с мрачной, обшарпанной табличкой. Водитель, принимая для себя только ему ведомое решение, резко развернулся на сто восемьдесят градусов, и въехал в тот самый поворот, ведущий в неизвестный город.
Преследователи не зевали и тоже развернулись, устремляясь вслед за нами.
Я чувствовала, чувствовала вселенскую ненависть, направленную Альбертом на бедную меня, даже расстояние, даже толстый метал, для этой ненависти не помеха. Главное удрать, не попасться, иначе...
Дорога ужасная… рваным бугристым полотном, то подкидывала вверх, то бухала вниз дорогую и ужасно красивую машину. Мое бедное тело бросало в разные стороны, больно ударяясь, ушибая голову, плечи, я, наконец, нащупав злосчастный ремень, с облегчением перекинула и пристегнулись. Фух.
Город крошечный… с идентичными улочками, каждый раз вздрагивал от оглушающих звуков шин, моторов и тормозов. Людей, даже просто идущих, не наблюдалось. Город мертвых, хотя...Лишь иногда в глубине оконных рам, в тени разноцветных штор, различалось что-то похожее на человеческую фигуру… Бр… от этого города у меня сердце уходило в пятки…хотелось скорее проехать, вырваться от отчаяния, которое сочилось из-под каждого камня, кирпича, дома... Здесь не жили, здесь выживали...
Так, нужно отвлечься… Вот, например, движок у машины, на которой мы мчали, поражал мою вольную душу… снова в моей памяти, как вспышка, всплыла информация, не поддающаяся никакому объяснению… большой объем двигателя на пять литров с турбонадувом. Красавец летел… И мы вместе с ним…
Мы петляли со скоростью света, виртуозно вписываясь в повороты… Но и преследователи хороши, не отставали, гады… Мой водитель, все такой же спокойный как танк, только и крутил баранкой, поднимая пыль и мелкие камни, закрывая обзор нашим недругам… Вот вам…
Город утопал в сумерках... И ни единого фонаря нет в этой забытой богом дыре… ни одного. Мой спаситель включил фары. Свет ослепил, отражаясь в магазинных витринах…в тёмных, пугающих своей глубиной, там возрождались детские страхи... Не хотела, не хотела я здесь останавливаться. Надеялась проедем и я забуду как страшный сон... Этот город и это чувство , предчувствие, чего то неизбежного.
Мы зарулили в узкий переулок… Еще поворот.
Преследователи неизменно дышали в спину…
Мужчина, резко дрейфуя, развернул машину, припарковывая ее между другими двумя, что каким-то чудом оказались на стоянке. Машина встала, водитель заглушил движок и вырубил фары. После, схватив меня за затылок и наклонил вниз, сам не забывая прижаться к сиденью…
Мимо промчали две машины… Мы замерли…
Я, согнувшись пополам, сама того не желая, уткнулась носом в грудь незнакомца, вдыхая его терпкий мужской запах… Приятный, боже… Как он пах! Чуть ли не мурлыкая, как кошка на валерьянку, поймала себя на мысли, что этот запах мне знаком… очень знаком… Но где я могла его слышать? В голове пульсировала боль, звенящая… металлическим шариком катаясь по абсолютно пустой черепной коробке… Туда-сюда… Нет… я ничего не могла вспомнить… только запах… и то не уверена, что помню конкретно его запах… может, похожий…
Неспешно подняла голову, отстраняясь на самую малость и , вот зачем опять сделала глупость, встретилась с его глазами…
Мамочки… За эти несколько дней в глазах мужчин я видела разное… И это разное не всегда было приятным, скорее даже омерзительным. Но здесь… серые омуты… как цунами захватили в глубь его эмоций… Страсть, сила – несгибаемая сталь, вперемешку с нерастраченной нежностью… которую он прятал за семью печатями… не открывая истинного себя… Ни перед кем не оголяя свою душу…
Я очнулась…опрокидывая голову на охлаждающую кожу автомобильного кресла. Прикрыв глаза, стараясь нечем не выдать свое истинное состояние, я как свеча горела внутри , плавилась. Этого не должно было быть. Он... Он не мог, одним лишь взглядом , настолько меня поразить, обескуражить. Но сердце дрожало, птицей билось в моем теле, доказывая что не только мог... И я могла..так не во время, так внезапно.
Глава 9
Я отвела взгляд.
Алексей, значит.
Этот мужчина и его имя ну никак не перекликались между собой. Доверяя своему чутью... я поставила знак вопроса напротив его имени. Не думаю, что оно настоящее…
Алексей... еще раз покатав его имя на языке...я все же согласилась со своими ощущениями, его имя на вкус как гнилое яблоко, красивое снаружи и червивое внутри…
Ладно, посмотрим... может он не хотел называть незнакомому человеку свое настоящее имя... не знаю…
Алексей все время, пока я разбиралась в себе, внимательно следил за моей реакцией, выжидал чего-то… И когда я успокоилась, решив, что мне совершенно все равно, как его зовут, блеснул глазами, превращая мое тело в желе, что дрожало, таяло под его взглядом.
Разгадав мое состояние, мужчина снисходительно усмехнулся и добавил:
- Но ты можешь называть меня Вар... так будет проще.
А вот это уже ближе к истине…
Прозвище ему очень шло… Вар. Оно пело в моем теле, посылая совсем неприличные вибрации.
Проклятье, что со мной происходит? Почему я так реагирую на этого мужчину?
Он наклонился, невесомо касаясь моего уха, и прошептал, посылая по телу сходящие с ума от его близости мурашки…
- Фамилия у меня Варламов... Алексей Варламов…
Я, не слушая учащенное сердцебиение, натянула на себя непроницаемую маску, кивнула…
- А я Надя…
Он тоже, играя по моим правилам, просто кивнул, и все… откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и мгновенно засопел…
Я… я буквально пару минут позволила себе просто на него смотреть. Блики светлой летней ночи играли на его лице, рисуя причудливые, замысловатые узоры… Суровое лицо под влиянием сна расслабилось, разгладилось… теперь он казался ещё красивее…
Черт... Черт… нужно тормозить… а то боевая амазонка такими темпами превратится в кисейную барышню…
Ему нельзя доверять… ни себя, ни свое глупое сердце… Я прекрасно помню, боюсь, что и забыть не смогу, как могут вести себя мужчины… особенно сейчас, когда в мире творится что-то необъяснимое. Поэтому, задернув шторы в свое сердце, оставаясь в кромешной тьме одиночества, я категорично решила никому, совсем никому не доверять. Даже себе и своим чувствам.
Он проспал часа два, я же просто дремала и время от времени вскакивала, вздрагивая всем телом…Все никак не могла отделаться от воспоминаний. Стоило лишь закрыть глаза, как сразу попадала в ту комнату, где на широкой кровати без чувств и эмоций лежала не Инна, а я. Слушая невыносимый скрип кровати, громкий, пошлый хохот мужчин, я чувствовала, вот реально чувствовала каждую вену, каждый бугор на их членах, которые как поршни таранили мое безвольное тело.
Борясь со своими ветряными мельницами, я испуганно застыла, когда вдруг мой сосед сиплым после сна голосом сказал:
- Я думаю, они уехали... а мне нужно заправиться... бензин на нуле... поэтому в этом городишке придется задержаться…
Я ничего не могла с собой поделать, но от этой информации по моей спине пробежал холодок. Я не понимала почему... почему так боялась этого города... Вытирая потные ладони об скользкий материал спортивных штанов, я глубоко вздохнула… снова попадая в эмоциональную ловушку, когда его запах коснулся моих ноздрей. Приоткрыв окно, намеренно впустила прохладный утренний воздух и с блаженством втянула запахи города.
Так-то лучше, намного лучше.
Не обращая внимания на тупую боль в висках, я снова, уже полностью спокойная, покосилась на Алексея, все еще сидящего на водительском сиденье. Он молчал, а я не настаивала на общении. Меня устраивало молчание между нами... спокойно и... хорошо...
На горизонте, за крышами невысоких домов, зарождался новый рассвет... Я, тихонько потирая пульсирующие виски... любовалась рождением дня... когда темнота, как покрывало, сползала с города... затем, сбрасывая с себя остатки сна, повернула голову к Алексею и тихо спросила:
- Пойдем на разведку, добывать бензин?
Он кивнул.
Мы, всё так же играя в молчанку, открыли двери автомобиля...
Я вышла, потирая затекшие ноги… ловя на себе потемневший взгляд серых глаз, когда решила потянуться всем телом, вставая на носочки.
Я отвернулась, осматриваясь по сторонам.
Район, в котором мы оказались, был промышленным… Небольшое кирпичное здание желто-грязного цвета, с разбитыми стёклами в пыльных оконных проёмах. Заброшенный завод... или очень бедный, едва сводящий концы с концами. Мы обошли его с другой стороны, попадая на довольно широкую улицу. И снова чувство сюрреализма и нелепости картины заставило меня поёжиться. Никто не спешил на работу… Никто не ждал автобуса или торопился на машине.
Что тут, черт возьми, произошло?.. Неужели вот так просто город стал нежилым? Все его жители разом переехали, побросав свои дома...судя по которым, таким город существовал уже несколько лет. Но я же видела тёмные фигуры людей за окнами. Или это моя фантазия сыграла со мной злую шутку в момент, когда я чувствовала себя в опасности? А вдруг здесь произошла экологическая катастрофа? И это место совершенно непригодно для жизни…
Переходя пустую дорогу... я не могла не смотреть на спину Алексея. Его уверенность в каждом шаге, в каждом взмахе рук придавала уверенности и мне. Я не пыталась его обогнать, не пыталась бежать рядом, я позволила ему быть первым. А себе чувствовать слабой… беззащитной… Ох как, наверное, зря, но и поделать с собой ничего не могла.
Мы довольно быстро обошли весь город... Даже вернулись к машине, проверяя соседние автомобили на наличие бензина. Пусто!
Уже совсем отчаявшись, умирая от жажды под палящим солнцем, вышли из города… надеясь поймать попутку… На трассе полный штиль. Удивительно, ни одной машины… А вчера гоняли, как ненормальные.
Мы сели на обочину.
Алексей молчал... Так просидев какое-то время, наблюдая за пустынной дорогой, я теряла крупицы влаги, которые испарялись, оставляя под мышками, на спине сухие темные пятна.
Мы не можем сидеть здесь вечно. Алексей, проследив за движением моего языка, которым я тщетно старалась смочить потрескавшиеся губы, встал.
Глава 10
Я вскочила и трясущимися руками продолжала всматриваться в мелкие цифры…
Так и есть…
Или… Может, я что-то путаю?
Какой сегодня день?
Производя в голове сложные в моём положении подсчёты… я все-таки выяснила: с момента даты на упаковке прошло три недели и три дня.
Но как же так?
Может быть, всех экстренно переселили? А сам город просто старый и бедный… поэтому и выглядит так, как будто здесь давно все заброшено?
Думай… думай…
Алексей!
Нужно его вернуть и все рассказать…
Я вихрем рванула из торгового центра…
Алексея поблизости не оказалось.
Перебежав улицу...вдруг явно так почувствовала, что из соседнего дома на меня кто-то смотрит…
Точно! Там точно кто-то есть. Я не могла ошибиться.
Переводя взгляд с одного окна на другое, я могла чем угодно поклясться, что видела, своими глазами видела шевелящиеся тени, мелькающие сквозь плотную штору.
Попался…
Возможно, там Алексей… но я твердо решила это проверить…
Подбежав к подъезду, я с силой дернула на себя железную дверь… которая с легкостью открылась, впуская в темный, пропитанный плесенью, мочой и сигарным дымом подъезд. Темные стены, разрисованные, местами с отвалившейся штукатуркой, совершенно не вызывали у меня желания идти дальше.
Но где наша не пропадала?
Но все же пришлось вернуться обратно… чтобы определить нужную квартиру, вернее ее нумерацию.
Так… если окно выходит на проезжую часть… этаж третий… значит, квартира будет…
Я запомнила номер квартиры и снова зашла, осторожно ступая на каждую ступеньку…
Прислушиваясь к шорохам… скрипам, вздрагивала от каждого звука. И с облегчением выдыхала, когда в ленивом пыльном воздухе отражались лишь мои гулкие, медленные шаги. Пыль кружила над бетонным полом, расползаясь в разные стороны на мелкие искринки. Каждый мой след отпечатком ложился на ступеньки. Чужих следов нигде, ни на перилах, ни на лестничной площадке, не наблюдалось. Значит, это не Алексей.
До третьего этажа дошла быстро… нужная дверь отыскалась сразу… Обычная дверь, обтянутая старым, порванным в нескольких местах, дерматином. Самый дешевый замок и звонок, болтающийся на двух проводах… так как есть, не закрепленный к стене.
Я, прижав звонок к стене, нажала на посеревшую от частого использования кнопку… Соловьиная трель растревожила тишину по ту сторону двери… Я, приложив ухо к двери, прислушалась… Тишина. Еще одна попытка… И…
В глубине квартиры послышался стон…
Там точно кто-то был… Схватив ручку, резко потянула, открывая настежь дверь. Дверь оказалась не заперта.
На самом пороге замерла…
Потому что… потому что вдруг стало так страшно… жутко… ледяной озноб, словно легкий ветерок, прошелся по моим ногам… поднимаясь все выше и выше… Пот градом стекал с моего лица, заливая шею и грудь. Я, вытерев ладонью влажный лоб, контролируя каждое движение двинулась внутрь…
Но не выдержала.
- Здесь есть кто-нибудь?
Пусть лучше, кто бы это ни был, знал, что я здесь и уходить не собираюсь.
И снова стон… в дальней комнате. Человеческий стон?
Длинный темный коридор заканчивался комнатой с обычной белой дверью… вот из нее и слышался тот самый звук…Пытаясь разглядеть в темноте хоть что-нибудь, что подошло бы для защиты, увидела кочергу…
Да, млять… здесь за каким-то чертом стояла кочерга… Увесистая, холодная, она тяжело легла в мою влажную ладонь, придавая обмачивой уверенности…
Ну… с Богом…
Зашла. В комнате, в темноте задвинутых штор, около стены кровать, полуторка… На ней… в ворохе одеял и подушек кто-то лежал и стонал.
Возможно, животное…
Я на ощупь отыскала выключатель… который ничем не смог помочь. Электричества в городе не было…
Тогда, крадясь чуть ли не по противоположной стеночке, все также крепко сжимая кочергу, пробралась к окну и слегка отодвинула штору.
В комнату ворвался дневной свет… видно стало лучше.
- Эй?
И снова стон.
Стон не животного… человеческий, и скорее... женский?
Я, дрожа от напряжения, до белых пятен на пальцах буквально впиваясь в свое оружие, подошла к кровати…
Кто-то лежал под одеялом, и только кончики длинных льняных волос выглядывали из-под, кстати, чистого и целого пододеяльника…
Стон повторился.
Я откинула одеяло и обомлела…
На кровати, свернувшись калачиком, по-детски так, в хлопковой ночнушке, слегка прикрывающей бедра, лежала молоденькая девушка… на вид лет восемнадцати… а может, и меньше.
Ее глаза были закрыты. Она тяжело дышала и стонала, в гримасе боли приоткрывая свой маленький пухлый рот.
Я повернула ее на спину… Она, застонав еще громче и протяжнее, открыла глаза… полные отчаяния и загнанной обречённости, глаза лани перед выстрелом.
Прикоснувшись к ее лбу, убирая спутанный и влажный локон с лица… я не могла не заметить небывалую красоту девушки. Она испуганно моргала… и растрачивая последние силы, вцепилась в мои плечи…
- Сейчас, хорошая моя… ты, наверное, пить хочешь… У тебя жар!
Еще больше увеличивая свои глаза, она отрицательно затрясла головой…
- Хорошо, я никуда не уйду… Ты одна? Где все? Почему все ушли, а ты осталась?
Глаза девушки наполнились слезами… кусая в кровь губы, она беззвучно зарыдала… давясь словами, которые, словно нехотя, слетали с ее губ.
- Я убежала… они… они всех женщин... они...
Дальше я ничего не услышала, потому что девушка в моих руках забилась в конвульсиях…
Ее тело подкидывали судороги, которые сводили ее ноги, руки, выгибая тело дугой…
Я держала ее как могла… совершенно не понимая, чем помочь…
Возможно, у нее эпилепсия или странная реакция на высокую температуру… Не знаю… но так ломало ее минут десять…
А я держала и держала ее, не отпуская ни на секунду.
Наконец девушка успокоилась.
Тело расслабилось, вытянулось на сбившихся, мокрых от пота простынях. Вглядываясь в безмятежное спокойное лицо, я наконец смогла расцепить свои пальцы. Они так рьяно удерживали бедняжку… что сейчас слегка задеревенели…
Глава 11
Визуалы героев: Алексей и Надежда
Кровь лавой бежала по венам. Я чувствовала, как она затягивает меня в огненный вихрь. Ничего не осталось, кроме ее пламени. Она лизала внутренности, обугливая дочерна, превращая в серый пепел кости, которые с удовольствием выворачивала наружу... Одна боль. Жгучая! И я в ней со знаком бесконечность. Словно заключенный с пожизненным сроком... жаждущая, молящая о смерти и долгожданной свободе.
Иногда удавалось открыть глаза. И попадать под влияние серой глубиной стали... Именно там обитало спасение. Наверное, так выглядела свобода... серая и холодная. Я знала, что он рядом, и он что-то говорит и что-то делает. Но только его взгляд приносил временное облегчение. Я окуналась как в прорубь, и боль трусливо отступала, чтобы через мгновение навалиться своей стокилограммовой тушей и снова палить и испепелять мое тело... мое сердце, мою душу.
Алексей давал воды. Я, захлебываясь ледяными каплями, пила и снова проваливаясь в черный деготь сознания... где погружалась с головой в свою боль, такую же вязкую, такую же бездонную…
Я что-то кричала, кажется, умоляла, потому что молчать не могла... Боялась, замолкну и все, во мне больше не будет человеческого, я буду куклой, манекеном. Просила дать слово, что он не позволит мне обратиться. Лучше смерть, чем такая жизнь. Но он молчал. Только прикасался прохладными ладонями к раскаленному лбу, принося невероятное блаженство, заставляя стонать от счастья и восторга, так это было необходимо.
Сколько времени находилась во власти вируса? Сказать не могу... Но когда пришла в себя, оказалось, что продолжаю лежать в том же торговом центре, на груде вещей, которые лично вывалила на пол. А рядом лежал Алексей, одной рукой прижимая к своему боку. Я только открыла глаза, как в нос ударил его запах. Вздохнула и пошевелилась...Пошевелилась? Смогла это сделать? Я чувствовала, могла двигаться... я нормальная! Мамочки... Обычная, со своими руками и ногами... со своими мыслями!
Садясь, даже руки подняла вверх, чтобы проверить, что это на самом деле правда.
Мои движения разбудили мужчину, он, открыв глаза, тоже сел, тревожно разглядывая меня с ног до головы.
- Тебе легче?
Кивнула, вкладывая в свой взгляд всю благодарность, на какую была способна. Я правда была искренне ему благодарна. Он не бросил. Не воспользовался ситуацией и как мог за мной ухаживал.
Значит, это просто обычная простуда. Сейчас, когда я чувствовала себя лучше, а это действительно было так... все мои проблемы казались такими мелкими. А что если я все придумала, все эти погони, вирусы…
Так... стоп. Остановись. Нет. Все эти люди, мужчины, больные девушки, это не иллюзия. Это реальность. И я ни черта не знаю, не помню и не понимаю, как во всем этом замешана. А то расслабилась, сомлела от красивых мужских глаз.
Алексей поднялся... поднимая меня на руки. Я возмущенно задергалась, но сразу прекратила. Он строго зыркнул, словно я маленький, неразумный ребенок, а потом, смягчив взгляд, сказал:
- Ты еще очень слаба. Я отнесу тебя помыться.
Помыться? Здесь что, все это время была вода?
Алексей вынес меня из здания, шагая в другое, не жилое, а промышленное... Судя по запаху, принес в мясную лавку или разделочный цех. И даже тот факт, что это место смотрелось абсолютно заброшенным, оно полностью пропиталось кровью... и сырым мясом. Как будто еще утром здесь разделывали чью-то тушку.
Поставив на ноги, принялся раздевать. Я сопротивлялась... но он еще плотнее сжал свои проклятые губы, и я сдалась, пришлось сдаться.
Чувствуя на себе холодные пальцы, которые выжигали дыры там, где мужчина дотрагивался, я, закрыв глаза, оголенным нервом выжидала, когда он снимет с меня спортивные штаны... их он снял не стесняясь вместе с трусами и расстегнет кофту, оставляя меня в одном спортивном лифчике. Замерла, чувствуя, как под кожей взорвались тысячи маленьких пузырьков, мурашками выступая наружу. Он тоже остолбенел, удерживая меня за плечи. Пока, громко и шумно затягивая воздух, не поднял мои руки вверх.
Дальше все происходило как в замедленной съемке. Алексей пальцами подцепил край тугой резинки и потянул лифчик вверх, чувственно задевая материалом мои соски, твердые бусины... Под его взглядом не получалось спокойно стоять... только дрожать березовым листом. Этот его взгляд... я ловила каждую эмоцию. Он совершенно не скрывал его истинных чувств... да и мимика говорила о многом. Крылья носа слегка раздувались, желваки ходили ходуном. Со стороны могло казаться, что он злится. Но я видела его глазами себя, чувствовала на груди голодный взгляд... Нет, это не злость. Он сдерживал себя, показывая непробиваемую выдержку. А мне... мне впервые не хотелось, чтобы конкретно этот мужчина себя сдерживал.
Ну все... приехали, тушите свечи, господа…
Он перевел взгляд, полностью снимая последнюю часть моего скромного гардероба. Потом быстрыми отлаженными движениями поднял с пола шланг и включил, настраивая нужный напор. Вода была холодная... я моментально замерзла. Но помыться хотелось больше, чем согреться. Алексей, что крайне удивило, сначала направлял воду на ладонь, а уже потом поливал ею меня. Наверное, из-за этого трюка вода не была такой обжигающе холодной…
Я быстро прошлась по своему телу, тщательно смывая следы болезни... голову трогать не стала... только лицо ополоснула... которое горело то ли от невыносимой жары, то ли от его прикосновений. Это немного отрезвило воспаленный мозг, и даже удалось спокойно, без трясущихся рук, взять неведомо откуда взявшееся чистое огромное полотенце.
Он, подождав, когда я оботрусь, бесцеремонно завернул в кокон и, не собираясь брать мою валяющуюся на полу одежду, поднял и снова понес…
А я... а я стала привыкать, что меня моют, раздевают, несут. Это странно, но, здесь не могла не согласиться, приятно. Поэтому и сидела смирно, продолжая как дура его обнюхивать. Мы зашли в жилой дом. Он быстро поднялся по ступенькам, совершенно не смущаясь, что у него на руках находилась я... Видимо, для него совсем ничего не весила. Отворив ногой одну из входных дверей, занес внутрь…
В этой квартире тоже было все заброшенно и очень бедно... но как-то уютно. Скорее всего, люди, которые здесь когда-то жили, много не зарабатывали... но имели отличный вкус и даже из простых, недорогих вещей сумели создать уютное гнездышко.
Алексей посадил меня в кресло. А сам принялся... все это он делал в тишине, не разговаривая, раскладывать добротный такой диван и, взяв из стоящего рядом шкафа постельное белье, быстро его заправил. Я встала, чуть-чуть пошатываясь. Оказывается, ноги и правда еле-еле держали. Скинула влажное полотенце, быстро забираясь под пахнущий сыростью пододеяльник, немного поерзала, пытаясь согреться под холодной тканью. Немного полежала, и не успела заметить, как провалилась в сон…
Не знаю, чем занимался все это время Алексей... но ночью, наверное, это уже была ночь... почувствовала, как меня прижали к горячему телу руки. Я напряглась, но, когда он просто уснул, с облегчением расслабилась и снова провалилась в крепкий и здоровый сон.
Глава 12
Вот уже четвёртый день мы единственные обитатели в этом городе… застряли в нем, завязли бесповоротно.
Город потихоньку сводил с ума, но я очень старалась не отчаиваться. Каждый день, одинаково похожий, где были только он и я, крошил мои зубы от желания оказаться как можно дальше от этого места. Ну… или спрятаться: чур я в домике, и мечтать, что все это лишь дурной сон.
Но наступал новый день, и мне ничего не оставалось, как смело смотреть своим страхам в лицо и жить так, как диктовала эта, не хочется ругаться матом, мрачная действительность.
Машин не было. Совсем.
Мой мобильный сдох, не дав даже одной попытки набрать заветные 112.
Хотя, скорее всего, помощи от них ждать не стоило. В мире творилось черт-те что, и им точно не до нас или они вообще перестали существовать как организация.
От мысли, что мы с моим случайным попутчиком остались совершенно одни... даже думать не хотелось.
Алексей... когда я стала себя чувствовать лучше, в своей излюбленной манере скупо сообщил, что мы будем дежурить по очереди. Нет смысла ходить друг за другом. Я согласилась, потому что не могла долго находиться рядом с ним... Мое тело буквально предало меня. Я не могла ни о чем думать... только чувствовать. Как последняя нимфоманка. Уже даже злясь на единственную себя, все равно продолжала волноваться, когда он находился рядом. Поэтому предложение приняла на ура. В надежде, что видеться будем реже и думать о нем буду меньше. Как там говорилось: с глаз долой – из сердца вон?
Он уходил рано утром, когда я еще спала. В обед приходил. Мы ели. Кстати, еды нашли предостаточно в одном из магазинов. Чего там только не было... но главное – там была бутилированная вода, а это означало, что мы не умрем от жажды. Вода, которая текла из единственной трубы, тоже годилась, но на вкус ощущалась как селедка и воняла соответствующе.
Я выходила на трассу лишь вечером... до заката. После быстро ополаскивалась в мясном цеху и неслась в квартиру, чтобы поскорее лечь в постель, которая еще хранила его сумасводящий запах.
Глубоко дыша, я сладко… вырубалась. Чтобы ночью, когда Алексей приходил и ложился ко мне, чувствовать его рядом. Что меня больше всего радовало (ну или огорчало), он не предпринимал попыток меня облапать или… или заявить о своем, так сказать, интересе. Только прижимал... крепко, захватывая в кольцо сильных рук, и согревал своим дыханием, обжигая щеку. В его объятиях я чувствовала себя добровольной узницей, пошевелиться или отодвинуться не могла, но зато млела и таяла от его силы... мощи. Он даже не храпел, только дышал... по-мужски так... я прислушивалась к его дыханию и засыпала, а утром постель рядом со мной была неизменно пуста. И я скучала, ожидая новой встречи.
Сегодня подходил к концу четвертый день. Я уже легла в кровать, но, решив дождаться Алексея, передумала и села на подоконник. Нам нужно поговорить. Вечно оставаться в этом городе не видела смысла. Он убивал мою нервную систему, расшатывал последние нервные клетки. Мне все время казалось, что на меня кто-то смотрит. Каждый раз, когда я выходила на улицу, чувствовала на себе этот взгляд, пробирающий до костей... А еще, допуская, что это всего лишь галлюцинации, казалось, я вижу краем глаза, что кто-то прячется за витринами магазинов или распахнутыми настежь дверями подъездов...
Мы должны отсюда уходить.
Пойдем пешком. Дойдем до города и, возможно, узнаем, что произошло со всеми на самом деле.
За окном стояла ночь, она парила. В воздухе пахло грозой. Сейчас уже совсем близко в небе висели черные тучи, которые вот-вот обещали, грозя яркими вспышками, пролиться с небес долгожданной прохладой…
Оказывается, я любила грозу... в ней чувствовалась запредельная, неизведанная сила, которая манила и затягивала в свои сети, заставляла думать и размышлять. А еще цвет холодной стали, глаза Алексея... которые не давали покоя даже сейчас, когда я просто любовалась небом.
Фух... жарко... скорее бы дождь. Я слезла с подоконника и подошла к старой тумбочке, где меня ждала бутылочка с водой.
Алексей каждый раз оставлял для меня попить, и я, пораженная такой заботой, опустошала ее перед сном. Вот и сейчас, открутив пробку, поднесла ее к губам, чтобы сделать глоток... но гром... который заставлял дребезжать слабые окна, испугал меня. Я уронила бутылку.
Проклятье. Она упала и закатилась под диван, оставляя за собой мокрый след. Прекрасно.
Сильной жажды не было... но как же обидно тратить драгоценную воду так, впустую.
Раздосадованная легла в постель. За окном застучал, вначале скромно, потом все сильнее и сильнее, дождь. Я блаженно закрыла глаза... но сон не шел... вот вообще ни в одном глазу…
Проворочалась где-то часа полтора. Плюнула и встала, снимая с себя футболку, в которой спала, быстро натянула обычные брюки карго и майку.
Пройдусь. Составлю Алексею компанию... А то он там мокнет под дождем, наверное.
Захватив с собой зонтик, я вышла на улицу. Теплый, невероятно теплый дождь барабанил по битым дорожкам. На улице, то светлой, под светом молний... то темной, хоть глаз выколи от черных низких туч, я раскрыла зонт и пошла на выход из города.
До трассы пешком шла минут двадцать. Несмотря на промокшие насквозь кроссовки, счастливо так, полной грудью вдыхала заряженный озоном воздух и предвкушала нашу с Алексеем встречу. А когда подошла к месту, где мы всегда дежурили... на обочине возле старой разбитой остановки... Мужчину там не обнаружила…
Интересно... где же он? В душе проскользнуло подозрение... что бросил... уехал... но, откинув неприятные мысли, я решила вернуться обратно в квартиру. Вдруг он промок и решил сегодня не дежурить. А мы всего лишь навсего разминулись.
Я бежала, почему-то переживая, что он придет, а меня нет…
По ступенькам не шла, а летела… Но квартира встретила меня пустотой... его здесь не было.
Посидев минут пятнадцать, не выдержала и снова выбежала на улицу... Дождь практически закончился. На горизонте светлел еле-еле заметный рассвет. Я решительно отправилась на его поиски. Вдруг он в беде, и ему нужна помощь.
Глава 13
Темное с низкими потолками подвальное помещение, где источником света служили лишь маленькое окно да одинокий фонарь, закрепленный на одной из стен, за все свое существование ни разу не видело столько ненависти, исходящей от человека, что, не жалея сил, лупил боксерскую грушу…
Его обнажённый торс, с вздыбленными от напряжения и усилия мышцами, блестел капельками пота, отливал бронзой, превращая хорошо тренированного мужчину в опасного хищника. Бинты на перетянутых кистях уже совсем потеряли свой первоначальный вид, кровавыми ошметками болтались, сползали, открывая свежие ссадины на костяшках.
Вар был не просто зол… он находился в адском бешенстве… и единственное, что сейчас спасало тех, кто находился там, наверху, это вот она – груша. Она трещала и звенела под силой, которую он вкладывал в каждый удар…
В голове бешеным водоворотом крутились воспоминания. Не хотел вспоминать, боролся со своими чертями, горел, но сгорал, проигрывая своим мыслям.
Как мазохист, мучая себя, он видел наяву ее кожу… чувствовал ее запах… ее шелковистость волос, до сих пор преданно ласкающие его пальцы… А взгляд… этих… просто охренительных глаз! В них вся она, оголенная до невозможности, настоящая, совершенная в своем несовершенстве. Ее душа была прекрасна. Он видел все шероховатости, все царапинки… все ее особенности… от которых впадал в ступор… от которых сердце замирало… и летело в пропасть со всей его глупой ненавистью и местью…
Еще никогда он не чувствовал себя настолько наполненным, настолько цельным рядом с ней… только с ней…
А когда она заболела. Он знал, что вирус на нее не подействует. Ведь… черт, она сама и есть тот вирус.
Но ее боль.
Он обнимал ее мокрое от испарины тело… слушал ее тяжелое дыхание… сливался с ее болью… перенимая на себя все страдания. А когда она жалостливо умоляла, срывающимся от болезни голосом, не дать ей обратиться. Он крошил зубы в труху, лишь бы прямо здесь не прекратить все это, остановиться… Но… опять это НО… Он не мог повернуть время вспять! Она сама решила то что решила. И сейчас, когда он вымещал свое бессилие на груше, выбивая из нее пыль да песок… он выбивал из СЕБЯ все чувства. Они мешали ему, мешали жить и вершить задуманное.
Нельзя...
Особенно сейчас, когда все закрутилось, завертелось в один змеиный клубок… И теперь, чтобы распутать его, нужно полностью пропитаться этим ядом из боли и ненависти, до краев, чтобы потом вместе с ней испить содержимое до дна…
Соленый липкий пот разъедал глаза, руки дрожали и гудели от часового беспрерывного изнурения себя… но этого было недостаточно. У него все равно не получалось выбить из себя ЕЁ… а значит, придётся рвать с корнями, оставлять на сердце огромные кровоточащие рубцы.
В ход пошли аргументы… Они пытались договориться хотя бы с его гордостью. Еще яростнее молотя руками, вспоминал то, за что ИМЕЛ право ее ненавидеть.
Она сама захотела ТАК и сделала ТАК, как хотела... Он принял правила игры… и теперь должен любой ценой одержать победу.
Но совесть и честь – совсем не пустые слова, впитанные им с молоком матери. Именно эти два слова тормозили идти до конца. Но как бы страшно и прискорбно это ни звучало, в этом мире честь и совесть – последнее, что интересовало таких как он. Таких, в чьих руках была неограниченная власть. Они упивались ею настолько, что остальные захлёбывались в собственной крови, умирая в нищете и трущобах. И он надышался этим воздухом, заразился бесчувственностью и снобизмом. И только ОНА продолжала его ломать. Как долбаного наркомана, который подыхал без нее… без своего собственного наркотика.
Когда после мерзкой твари Альберта он, полностью удовлетворенный содеянным, смывал кровь с разбитых костяшек… ему прибежали и доложили… что товар готов к отправке. Отлично. Теперь он мог вернуться в их квартиру. А когда увидел опрокинутую бутылку с водой, сразу все понял, хотя искал, много часов, подключив абсолютно всех своих людей. Понял, что сбежала. Ушла. И даже знал как. Камеры без лишних слов показали, как ее хрупкая фигура сначала отправилась к палатке, а потом, спустя какое-то время, они засекли ее на стоянке, где ей беспрепятственно удалось проскользнуть в открытую фуру.
Он знал, что увидела она достаточно, достаточно для того, чтобы сделать правильные выводы.
Его умная и бесстрашная девочка.
Фуры они осмотрели, правда по прибытии. Там, он и не ждал другого, никого не нашли.
И вроде злился на себя, на нее… Но еще больше переживал… Да, его черное сердце еще способно было сопереживать. А что если она попадет в очередную историю… Что если кто-нибудь увидит ее, живую, настоящую… единственную.
Он знал, что с ней сделают в этом случае. Он сам хотел сделать то же самое, но не успел… тянул дурак время.
Ее закроют и больше не выпустят.
Сделают пленницей или, того хуже, рабыней.
Он представил на секунду, как ее невероятное тело, касаясь, ломают, метят чужие руки… И зверел лишь от одной мысли, погружаясь в пучину гнетущей, дикой ревности, застилающей ему глаза. Удары посыпались с удвоенной силой. Рыча, вложил всю свою боль, пока из рваного дерматина не посыпался пыльный песок. Вар замер, прерывисто задыхаясь, наблюдая за золотистыми песчинками, которые, как и его счастливое будущее, утекали сквозь пальцы, смешиваясь на грязном полу в одну серую массу.
Обнимая руками ни в чем не повинную грушу, прижимаясь к мокрому от его крови материалу, он зло подумал, что его ненависть – это все, на что мог надеяться этот гребаный мир. Это все, что он сам мог дать, и это единственное, что она у него не отняла.
Глава 14
Не знаю, сколько времени я провела в дороге... Я как-то сразу провалилась в сон. Но из него меня выдернула непонятная волна, которая буквально прошла сквозь меня, подбросила, заставляя все мое тело сжаться до точки и обратно.
Не до конца понимая, что произошло, я как ошалелая вскочила, но в момент упала. Скорость фуры была запредельной, я еле устояла на ногах. Вернее, не устояла, упала обратно. В глазах прыгали точки, комом подкатывала тошнота к горлу. Что это сейчас было? Что-то до боли знакомое. Но я никак не могла вспомнить, где, а самое главное, когда я такое ощущала. В голове туда-сюда мельтешило перекати-поле... даже, кажется, ветер пел... Я не могла вспомнить... зато... зато я прекрасно помнила другое...
Со стоном откинулась на спину. Ну не могла я сопротивляться порыву, поэтому закрыла глаза, погружаясь с головою в обрывки воспоминаний. Хотелось кричать от бессилия и слабости. Запрещать о нем думать? Конечно! Мысли-предатели жили как хотели, сами по себе, прокручивая в голове такие (не) желанные картины. Тогда я решилась на невозможное. Насильно, маленькими кусочками начала выколупывать его из своей памяти... потихоньку замещая ее ненавистью. Да, я должна его ненавидеть. Почему остальных мужчин с легкостью стирала, истребляла, они даже крошечный след не оставляли в моей душе... Никого не жалко... а его... его хотела, желала и умирала от этих чувств.
Память, упрямая, закидывала меня стоп-кадрами. Не до конца осознавая, что хеппи-энда не будет. И все бы ничего... со своим сердцем, разумом я смогла бы договориться... но его запах... Мне казалось, он забился в мои поры... пропитал внутренности, пустил корни... даже если помыться или сменить одежду, скорее всего, ничего бы не поменялось.
Фура, замедляя свой ход... остановилась. Я, отбрасывая сантименты, заставляя действовать тело на автопилоте, спряталась за стоящими в самом конце ящиками.
Судя по разговорам, несколько мужчин, отворив двери, принялись таскать эти странные ящики.
Я выглянула из своего укрытия, выдохнула – вроде никого. Действовать нужно максимально быстро. Чтобы, не дай бог, не попасть к ним в руки. Интуиция не дура, подсказывала, что ничем хорошим это не закончится...
Я спрыгнула с подножки и мигом присела. Блин... не успею... мужчины возвращались. Мне ничего не оставалось, как залезть под машину. В нос ударил запах солярки и бензина, я, залезая как можно глубже, наблюдала за мужчинами, которые остановились... Один запрыгнул внутрь, а другой остался внизу.
- Блин, Колян... А давай посмотрим, какие они там.
Это громким голосом кричал тот, что находился внизу. Его ноги, обутые в военные кирзачи, маячили перед глазами, заставляя мое сердце стучать как сумасшедшее.
- Ага... чтобы нам яйца с тобой потом отрезали... Нет уж... Знаем, проходили.
- Так, млять, кто узнает?
- У них тут камеры повсюду.
Проклятье... еще и камеры. На улице очень светло, самый разгар летнего дня. Я как на ладони... Мне нужно что-то срочно придумать.
Мужчины, взяв с двух сторон один из ящиков, ушли.
Я, понимая, что возможно совершаю большую ошибку, снова запрыгнула внутрь. Подбежав к первому ящику, нажимая на какие-то там клапаны, даже не смотря, куда и что, потому что мужчины, а-а-а, мамочки, возвращались, забралась в ящик... в последний момент успевая задвинуть за собой крышку.
Рядом что-то лежало. Теплое. Что это может быть, мне ужасно неудобно было ощупывать рядом с собой пространство. Трясущимися руками наткнулась на... теплую и, судя по длинным ногтям, женскую руку. Я отыскала грудь... сердце под совершенно обнаженной грудью тихонько вибрировало. Значит, жива. То ли она спала, то ли находилась без сознания.
Куда же я снова влезла по самые уши...
Мой ящик пришел в движение. Мужчины без труда подняли нас двоих. Несли недолго и куда-то поставили. Оставалось надеяться, что сверху на него не поставят другой... иначе... иначе мне отсюда не выбраться.
Вроде пронесло. Потаскав еще какое-то время, мужчины ушли, громко матерясь и перекидываясь похабными шутками. Я еще для надежности полежала, прислушиваясь к внешним шумам. Тишина. Можно выбираться.
Стараясь греметь как можно тише, отодвинула крышку. В глаза ударил яркий свет. Я поморщилась, привыкая к освещению, и наконец посмотрела на соседку, с которой делила свое временное пристанище.
Как я и думала, в ящике находилась девушка, совершенно обнаженная, очень красивая. И даже не удивилась, когда посмотрела в ее широко раскрытые глаза, в них зияла пустота... и равнодушие.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что под товаром Вар подразумевал именно таких девушек, заразившихся вирусом. Только со мной у него произошел полный облом. Я по какой-то неведомой причине не обратилась, осталась прежней.
Спрыгнув с небольшого помоста, на котором находилось множество одинаковых ящиков... Это ж сколько здесь девушек? Нужно пройтись.
Каждый ящик оснащен вентилируемой системой. Именно ее звук я слышала, когда лежала внутри. Открыла несколько штук, и в каждом обнаружила девушку. Молодую, прекрасную, с ужасающе ледяным взглядом.
Рядом стояли и пустые ящики. Не всех, гады, собрали в кучу... еще ждут поступление товара. Здесь оставаться небезопасно. Но куда идти... вот в чем вопрос. На цыпочках подошла к воротам. С силой подергав, с досадой поняла, что закрыты... Ни запасного входа или выхода не нашла. Значит, прорываться будем здесь. Взглядом цепанула камеру, совершенно случайно. Ладони мигом вспотели, и только одна мысль забилась птицей в черепной коробке: меня заметили. Неотрывно смотря в большой черный немигающий глаз, я чуть не пропустила момент, когда дверь, скрипя и стеная, начала открываться. Я сорвалась с места. Кто бы это ни был, он не должен меня здесь увидеть. Добежать до ящика с девушками не успею, я покосилась на пустой ящик. Пока думала и решала, что да как, руки сами по себе скидывали с меня одежду, оставляя голой. Вот так как есть, закидывая одежду в дальний угол, я, дрожа от напряжения, легла внутрь, закрывая за собой крышку. Когда-нибудь они уйдут. Мне всего лишь нужно подождать. Одна в узком пространстве, у меня кружилась голова... воздуха казалось ничтожно мало... Но когда я услышала знакомый голос... я мигом забыла о своих страхах... Потому что самый большой страх сейчас находился за бортом этого ящика. Совсем рядом со мной... настолько, что казалось, я снова чувствовала его запах. Алекс... Вар... Это был Вар собственной персоной. Его голос, искаженный злостью... если бы не волнующие меня нотки, я бы могла сказать, что ошиблась... он еле-еле сдерживал ярость, я это чувствовала... и тряслась как осиновый лист.
Глава 15
Его руки прошлись по моей груди, задевая соски. От его прикосновений они заострились, посылая по всему телу волну протеста и отвращения. Как же омерзительно чувствовать шероховатость его пальцев с грязными, словно обрубленными, ногтями.
Но я старалась держаться. Расслабила мышцы, дыша спокойно и плавно. Но если бы он вдруг решил послушать мое сердце, сразу бы догадался, что я самозванка. Оно не стучало, оно грохотало, разрываясь в груди атомной бомбой, расщепляя внутренние органы до молекул, выводя их с капельками пота, стекающего по моей спине, груди…
Рука на этом не остановилась. Она протиснулась в узкое пространство меж моих сжатых бедер, дотрагиваясь до половых губ. Все тело натянулось как струна.
Нет, не надо…
Но если мой внутренний голос кричал, захлёбываясь в рыданиях, то внешне у меня не дрогнул ни один мускул.
Даже когда мужчина просунул палец во влагалище, совершая поступательные движения вперед и назад, пыхтя и скрипя зубами, я продолжала лежать, мысленно расчленяя его тело на куски. Его, ублюдка, не останавливала даже сухость моего влагалища. Раздирая до боли нежные складки, он чуть ли не хрюкал от возбуждения. Долбаный извращенец. Но я терпела, все это время терпела.
Господи, лучше было бы ничего не чувствовать, чем вот так, чувствовать себя грязной, растоптанной. Да, возможно, я не девственница… не знаю… времени проверить этот факт пока как-то не было. Но то, что сейчас делал этот мужчина, моя нервная система не выдерживала. Она трещала по швам, убивая во мне всю выдержку. И чтобы не сорваться окончательно, я стала раздувать тлеющие в моей душе угли ненависти, распыляя их до яркого пламени. Это помогло, помогло запомнить до мельчайших подробностей красное свиное лицо мужчины, чтобы потом, когда я окажусь на свободе, а я обязательно окажусь на свободе, найти этого урода и отрезать его тухлые причиндалы.
Такие мысли отвлекли меня от провала. Я стойко выдержала его прикосновения. Даже ни разу не вздрогнула.
- Эй… ты скоро там… их нужно подготовить.
Кто-то другой, наконец, избавил меня от этих мерзких рук.
Содрогаясь от отвращения, когда бородатый оторвал руки от моего тела, я подумала о женщинах. Тех самых, кого сразил неизвестный вирус. Нас и так мужчины не считали ровней, теперь и подавно. Оставалось надеяться, что я не одна такая и нам, женщинам, удастся дать отпор оборзевшей в конец сильной половине человечества. А еще очень надеялась, что девушки в ящиках по-настоящему ничего не чувствовали. Потому что если это неврологическое бесчувствие, то они сейчас проходят семь кругов ада, запертые в собственных телах, не имеющие возможности что-либо сделать.
Меня вытащили из ящика. Я встала. По сторонам смотреть боялась, но и как вести себя дальше – не знала. Меня спасла рядом стоящая девушка… В ней… в ней я узнала ту девчонку, которую держала в своих руках, когда она обращалась в том городе-призраке. Она, подгоняемая другим мужчиной, просто последовала за ним. Как обычный человек. Только взгляд, устремленный вперед, указывал на то, что она… как они нас называли… обертка?
Меня подтолкнули в спину. Я тоже пошла, стараясь как можно естественнее влиться в роль «обертки».
Нас всех вывели голых на улицу.
Женщины, девушки, а вот пожилых я что-то не видела. На любой вкус: маленькие, высокие, полногрудые и плоские... Блондинки, брюнетки и даже рыжие. Кого тут только не было… Нас, как стадо овец, вели на убой, и мы покорно шли, не сопротивляясь. Ну то есть все шли… а я старалась ничем не отличаться от остальных.
Всех согнали в просторный холл с мягкими, удобными диванчиками. Женщины сидели как куклы, с прямыми спинами, и молчали… Только мужчины изредка переговаривались… да рассматривали своими похотливыми взглядами. Я и на себе ловила взгляды, но старалась не реагировать и немного отдохнуть. Сидеть с прямой спиной непросто, ее буквально сводило от напряжения. Как долго смогу вот так, не шевелясь, сидеть, я не знала, но вряд ли долго, мышцы уже дрожали от усталости.
В холл резкой походкой вошел мужчина. Крупный, с тяжелым давящим взглядом. Меня и остальных подняли и поставили в ряд. Перед ним. Он прошелся по нам взглядом… вскользь. На мне остановился, сдирая своим взглядом кожу, проникая в глубину разума, ломая в щепки волю.
Аура этого мужчины была страшной, черной. Я чувствовала, как начинают трястись мои поджилки. Только бы не сорваться и не раскрыть себя.
Подошел близко, больно хватая за длинные, спутанные волосы, натягивая их до предела, поднимая мою голову вверх. Я невольно наткнулась на его взгляд. Он удовлетворенно хмыкнул. Ему нравилось то, что он видел перед собой. Взгляд горел похотью и превосходством. Я не моргала… не дышала… казалось, даже умерла, так тихо стучало мое сердце. Мужчина вцепился в мои скулы и силой надавил. Я кричала, содрогалась внутри себя, но звука не издала. Он, не отрывая от меня своего взгляда, просунул палец в рот, касаясь языка, просовывая глубже, вызывая естественный рвотный позыв. Его соленые пальцы насиловали мой рот, жёстко исследовали, подчиняли. И мне пришлось терпеть и из последних сил стараться не расплакаться.
Отпустил…
- Хороша девка… Эту, – он еще раз прикоснулся к моему лицу, убирая спутанный локон, почти нежно заправляя его за ухо, – и еще вон тех пять подготовить к смотринам. Бля… Хороший куш сорвем… Они обоссутся от восторга, увидев таких цыпочек… Особенно с этой… эх… жаль, – здесь он сделал паузу, – жаль, что придется тебя отдать… я бы порвал тебя, прошелся по всем твоим дырочкам.
Сказал и противно заржал… А я запретила себе чувствовать. Закрывая свои эмоции на огромный амбарный замок. Всё потом. Потом буду выть и орать, катаясь по полу, оплакивая свою истерзанную душу. Все потом. Главное, сбежать и не сойти до этого времени с ума от всего, что мне ещё предстоит пройти…
Глава 16
Мужчины, стоящие неподалеку, заржали, противно так, вторя мыслям этого мужика, который довольно кивнул и, снова взяв меня за волосы, заставил сделать шаг вперед.
У них у всех на лицах большими буквами было написано одно слово –похоть. Ни грамма уважения или трепета. А ведь здесь перед ними стояли не просто девушки... и вряд ли им хоть раз в жизни перепадало хотя бы за руку взять такую. Теперь понятно, почему они отрывались по полной. Упивались своей властью и безнаказанностью. Мальчиков обидели девочки. И теперь мальчики ломают их как игрушки, в которые играли когда-то в детстве. Сломают и бросят в поисках новой...
Нас вытащили, несопротивляющихся, и повели в глубь здания.
Я заметила, что те, кто нас сопровождал, не носили оружия. Но чем дальше мы углублялись, тем чаще на глаза попадались вооруженные автоматами мужчины.
Ох, не нас они боятся. Тогда кого же?
Все как один. Этакие витязи в камуфляжной форме. Они с интересом поглядывали и молчали, провожая плотоядными взглядами. Я не стеснялась своей наготы, но от их взглядов было не по себе. Я ежилась, стараясь все так же прямо держать спину и не обращать на них внимания.
Мы оказались в небольшом номере, состоящем из двух комнат. Мужчина, и снова мужчина, в ярком шелковом халате, громко щелкая пальцами, по-деловому, недовольно сморщив свой курносый нос, пропищал:
-Ох... сколько работы, сколько работы.
Дальше все завертелось как снежный ком. Меня и других девушек по очереди заводили в ванную комнату. Где ставили сначала под душ, тщательно смывая дорожную грязь. Душу я была даже рада. Горячая вода приносила нереальное наслаждение, когда сильными струями била по спине, легко, но действенно массируя кожу и каменные мышцы. Хотелось закрыть в блаженстве глаза, но этого делать, конечно, было нельзя, поэтому так и стояла, мурлыкая про себя, как кошка, ненадолго забыв, где нахожусь. Потом взялись за эпиляцию, чувствительно обжигая кожу горячим воском и резко сдирая маленькие и не совсем волоски. Я снова все выдержала. И даже, на это я особо надеялась, ни разу не вздрогнула.
Почистили зубы, пальцами раскрывая рот, и, что я думала, никогда уже не произойдет, сводили в туалет.
А еще нас покормили. С рук... как породистых сук. Просто подносили маленькие кусочки, которые мы, послушно открывая рты, должны были жевать. Я наплевала на свою гордость. Засунула ее так глубоко, чтобы даже намека на сопротивление не появилось. Я должна выжить любой ценой и съесть все, что мне предложат. Съела и вволю напилась. От еды и ванных процедур разморило, страшно захотелось спать. Но проклятые «обертки» поражали своей стойкостью, они не ныли, не зевали, все так же прямо сидели, нервируя стеклянными глазами. Я медленно с усилием заморгала, давя в себе желание зевнуть. Все... не могу больше. Что же делать? Спас от краха меня все тот же красавчик в расписном халате... Он громко, буквально со всей мочи, прокричал кому-то за дверью заносить коробки. От ультразвука взбодрилась, появились силы бороться дальше.
Красавчик открывал коробки, вытаскивая содержимое наружу. Тряпки, прозрачные, блестящие... не одежда, потому что одеждой то, что мне удалось увидеть, назвать язык не поворачивался.
Ясно. Нас же, Вар упоминал, готовили к аукциону. И даже в принципе понятно, для какой публики и для каких целей. Пока я витала в своих мыслях, красавчик подошел вплотную и резко поднял, ставя меня на ноги. Хм... Он смотрел – пристально и внимательно. Под его взглядом я задергалась, словно наэлектризованная, не до конца сумев сдержать дрожь. Тело покрылось холодной испариной, а плоский живот свело от страха. Но он отступил. Поднял с пола какую-то вещь. Там подвязал, там застегнул. Его холодные пальцы нехотя касались моей кожи, хотя, когда он закончил, довольно цепко схватил за плечи, заставляя задержать дыхание, и подвел к большому зеркалу.
Из зеркала на меня глядела, что же, другого я и не ожидала увидеть, прекрасная, нереально космическая женщина. Одежды и правда оказалось слишком мало. Она слегка прикрывала упругую грудь... и бедра, выгодно выделяя филейную часть.
В таком наряде даже среди этих девушек затеряться будет трудно.
Красавчик вместе со мной рассматривал мое отражение. Потом наклонился и, посылая теплую волну, прошептал:
-Мм, красивая девочка... правда?
Я вздрогнула, сердце учащенно забилось:
-Попала в переплет. Бедняжка.
Он провел рукой по моей прямой спине, касаясь голых ягодиц.
-Я не вмешиваюсь... только выполняю свою работу. Но мой тебе совет... Беги... и смени, замаскируй свою внешность.
Отошел.
А я так и осталась стоять... до последнего не веря в его порядочность, что ли. Он разгадал мою хитрость. Он знал, что я настоящая. Понял и... и не выдал меня? Я затравленно заморгала и слегка кивнула.
-Я тоже заложник... как и ты.
Твою же мать! Красавчик грустно улыбнулся и, отводя глаза в сторону, поднес палец к губам.
В комнату ворвался тот самый мужик, который отобрал меня для аукциона. Как зверь, мягкой походкой, прошелся вокруг. Руки не распускал, только глазами... да, глазами он меня имел в разных позах... но вздохнул грустненько и нарочито строго сказал:
-Пошли... уже все началось.
Меня повели по бесконечно длинным коридорам. Мы сворачивали, поднимались по ступенькам и снова сворачивали. Я сначала пыталась считать, запоминать... потом плюнула и просто шла, послушно передвигая ноги.
Яркий свет... Меня ослепило. Я в самый последний момент приказала себе держать руку, чтобы не прикрыть ей глаза. Они слезились, горели огнем... но привыкли... привыкли к свету, и я снова выдохнула. Все-таки человеческий организм способен на многое, особенно когда находится на грани. Как я сейчас.
Меня поставили на круглый и, судя по залу, невысокий подиум, освещенный софитами. Зала видно не было. Свет ТАК лупил по глазам, что впереди только пустота и неизвестность.
Я снова расслабилась и спокойно задышала, направляя глаза прямо... Я «обертка»… «обертка». И чуть снова не спалилась, когда вдруг из динамиков зазвучала громкая музыка, заставляя мое сердце бежать галопом. Спустя секунд двадцать музыка прекратилась, и приятный мужской голос сказал:
Глава 17
Нос заложило от запаха дорогого парфюма и горьких нот натуральной кожи. В машине, в которой меня везли, не пахло, а воняло лоском и богатой жизнью. Наверное, этот запах, такой непривычно резкий, шел не всем. Лично на мне он ощущался чем-то инородным, чересчур каким-то и даже излишним. Да и многие ли могли похвастаться такой жизнью... теми неограниченными ресурсами, которыми пользовался тот человек, в чей дом меня везли. Из «оберток» в машине я была одна. Впереди сидели те два отморозка и иногда поглядывали на меня, сражаясь друг с другом в остроумии и пошлых шутках. Но рук не распускали. Видимо, страх перед Бароном сильнее, чем желание воспользоваться моей слабостью.
Эта догадка пугала и меня.
Что скрывается за этой пафосной кличкой? Что он за человек?
Я осторожно облокотилась на спинку сиденья, все равно испытывая дискомфорт. В окна смотреть не позволял ракурс, поэтому отвлечься было не на что. Отвлечься от ноющей тяжести, которая со скоростью света распространялась по всей спине, нацеливаясь на бедра и ноги. Но во всем этом наблюдалась и светлая сторона – спать не хотелось. Я даже представить не могла, что закрою глаза. Напряжение в машине достигло максимума. Не только я содрогалась от неизвестности. Мои охранники вдруг резко замолчали, сосредоточенно вглядываясь вперед. Через несколько минут машина остановилась.
Ну вот и все. Теперь я совсем не знала, чего ждать, но то, что до этого были лишь цветочки, а сейчас появятся ягодки, чувствовала кожей...
Местом дислокации оказался красивый дом с высоким каменным забором. Голые ступни легко несли меня по асфальтированным дорожкам к входной группе. Стеклянная дверь отворилась, и я очутилась в большом светлом холле. Из одежды на мне так и оставался тот провокационный наряд. Но мужчины, что встречались на пути, открыто на меня не смотрели, лишь вскользь, невзначай, бросая голодные взгляды.
Да уж... Персонал у Барона вышколен до блеска. Не придраться. Он или слишком хорошо платил, либо... и это ближе всего к действительности, жестко наказывал тех, кто нарушал правила дома, установленные им. Еще не познакомившись с этим человеком, я боялась его до колик в животе. До последнего боролась с желанием прямо сейчас наплевать на все и попытаться сбежать. Даже если это обернется для меня самоубийством. Хотя деньги, потраченные за «товар», немаленькие, можно не надеяться на быструю смерть. Живая я ценнее, чем мертвая.
Дверь за спиной открылась. Каждый шаг человека, что не спеша ко мне приближался, заставлял мое сердце колотиться где-то в районе пяток. Мягкой поступью обходя меня по сторонам, рядом встали двое мужчин. Не одни, как мне показалось вначале.
Первый, высокий, с мощным торсом и лысой головой, бросал на меня злые, недовольные взгляды, словно именно я виновна во всех грехах человечества. Другой, совсем молоденький паренек, слегка прикоснулся своим взглядом и замер, вводя меня в ступор. Может, это Барон? Надежда запорхала в груди и с силой рухнула вниз, разбиваясь об осколки моей наивности. Надя, ты дура? Такие люди, как Барон, никогда не будут ТАК смотреть на женщину. Словно я богиня, сошедшая с небес. Столько восхищения, столько восторга читалось в его глазах. Он не дышал и не моргал, а стоял и смотрел, затягивая в омут своих черных, смолянистых глаз.
Я растерялась, не зная, как реагировать на черноглазого. За все это время удостаивалась лишь грязного, похотливого внимания... а здесь...
В комнату снова зашли. Невысокий жилистый мужчина с хищным, надменным лицом. Такое выражение ему придавал острый крючковатый нос да узкие, с вечной ухмылкой губы. Такой мужчина своего не упустит и сделает все, чтобы ни в коем случае не запятнать свою репутацию. Он подошел, прищурился, оценивая меня и мою внешность, поморщился и, взяв за руку, повел. Я подчинилась. Поплелась. Небольшой темный коридор привел нашу компанию в маленькую комнату. Двуспальная кровать, одна тумбочка и шкаф... все! А зачем «обертке» больше?
Мужчина с носом сопроводил меня в туалет, маниакально следя, как я писаю. Его внимательный, цепкий взгляд унижал, убивая во мне еще не до конца втоптанную в грязь гордость. Но выбора мне не оставили. Поэтому, сделав свои дела, я с облегчением поняла, что можно дальше жить и бороться.
Все тот же мужчина меня помыл, накормил. Мое обнаженное тело никого не смущало, только если черноглазого. Он каждый раз, когда я попадалась ему на глаза, покрываясь красными пятнами, отводил взгляд в сторону.
На улице стемнело. Еле стоя на ногах, до победного играя роль «обертки», я не могла не радоваться, когда меня положили в постель, накрывая до подбородка хрустящим от чистоты одеялом. Тело с благодарностью приняло горизонтальное положение.
Значит, Барон решил на сегодня свою покупку оставить в покое. Не торопиться…
Уснула не сразу, точнее, уснула мгновенно, но спала очень плохо. Даже во сне я старалась контролировать свое тело. Поэтому, когда за окнами чуть задребезжал рассвет, я, открыв глаза, чувствовала себя еще больше разбитой и усталой.
Мое состояние, на грани, с оголенными нервами, прошлось по моему телу бульдозером. Сдавило его и сплющило от бесконечного напряжения, которое преследовало меня все эти дни... Только с Алекс... Варом я ненадолго почувствовала себя собой… Но и та иллюзия рассыпалась на мелкие осколки. Превращаясь в одну сплошную ложь... и я, кстати, тоже ложь... Потому что так и не узнала, кто я на самом деле. Оставалось только надеяться на чудо и ждать.
В комнату вошел черноглазый. Он, поставив на тумбочку поднос, подошел и, раскрыв одеяло, сначала замер… разглядывая мое тело, потом шумно вобрал воздух и, осторожно взяв меня за плечи, посадил, накидывая на мое тело взявшийся откуда-то халат.
- Ты, наверное, хочешь в туалет… или поесть сначала? Жаль, что невозможно с тобой поговорить, у тебя и голос, наверное, такой же необыкновенный, как и ты сама.
Он ласково убрал мои волосы, щекоча волосинками шею и плечи, бережно поднял на руки и понес в туалет. Как фарфоровую куклу, посадил на белоснежный унитаз и… вышел… Да… вышел, оставляя меня в одиночестве.
Глава 18
Я шла… точнее, меня вели в другую часть дома... Черноглазый шел рядом, молчаливо удерживая за руку.
Его теплая, немного шершавая ладонь то сжималась, то разжималась.
Он нервничал, но вел... как на эшафот. Неизбежное стремительно приближалось, сотрясая сознание, разваливая его на части. Хуже ничего не было, чем неизвестность и ожидание, лучше сразу, одним махом. Потому что устала бояться, устала бесконечно прислушиваться к стуку своего сердца. Устала... но не отступала. На сколько меня хватит, не знала... но шла на встречу к своему палачу.
Дом вымер. По пути мы встретили всего пару человек.
Может, Барон всех распустил? Чтобы никто не смог прийти мне на выручку.
Конечно… Скорее всего, он не любил, когда его кто-то отвлекал или, не дай бог, мешал.
Черноглазый притормозил возле массивной двери цвета дуба. Хотя почему цвета, она, скорее всего, и была из дуба, черная, блестящая, с позолоченной ручкой. От двери исходила темная аура... тяжелая, давящая, ноги подкашивались, упрямо не желая идти туда, где ничего хорошего не предвиделось.
Черноглазый поправил волосы, чуть дольше удерживая длинную упругую прядь в своих пальцах... нахмурился, сводя брови в одну точку, и, словно еще раздумывая, нехотя постучал.
Ждать ответа не стал. Молча распахнул дверь и подтолкнул меня внутрь.
Ну вот и все, я в логове Синей Бороды.
Здесь было все: кабинет, огромная кровать. И большой угловой диван напротив панорамных плотно зашторенных окон.
Все в бордовых, темных тонах, с добротной мебелью и длинным книжным стеллажом, на котором золотились корешки дорогих книг…
Самого Барона видно не было...
Я продолжала стоять, стараясь дышать как можно тише... и даже не моргать лишний раз. Почему-то казалось, что он за мной наблюдает, изучает, как бабочку под стеклом.
Прошло напряженных минут пятнадцать.
Где-то сбоку отворилась дверь, и по полу поползла длинная размытая тень. Началось.
Мужчина с терпким, немного восточным запахом подошел вплотную, обжигая своим дыханием. Я насторожилась, ощущая его ледяные пальцы. Откинув со спины мои волосы, он медленно прошелся по позвоночнику, пуская мелкую дрожь по всей коже.
-Так, так, так... кто тут у нас? Маленькая бабочка, прилетевшая на огонек.
Бабочка, как точно подмечено... Вторя его словам, мои мысли взорвались в голове, оставляя лишь голый, всепоглощающий ужас. Голос Барона, низкий, с вибрирующими нотами. Именно так в моем представлении разговаривали больные люди, больные на всю голову. Стараясь не накручивать себя сильнее чем есть, я прикрыла веки, позволив ненадолго оказаться в безопасности.
Мне и этого не дали, резко развернули, упираясь лоб в лоб. От неожиданности дыхание сперло, а в горле острой костью застрял крик.
Эти глаза, близко, пугающе, они гипнотизировали, затягивали в трясину своей воли.
Отошел, довольно рассматривая, любуясь игрушкой. Как же страшно, мамочки. Я тихо-тихо сглотнула, содрогаясь от отвращения. Нет, мужчина был довольно симпатичный: среднего роста, плотный, коренастый, с голым безволосым торсом и в обычных спортивных штанах, в которых очень хорошо просматривалась его внушительная эрекция. Но этот взгляд... Так не смотрят... так клеймят... уничтожают... превращают в пыль, в абсолютное ничто. Снова шаг ко мне... я втянула голову в плечи, но он не обратил на это никакого внимания. Он был занят разглядыванием меня... Дотронулся до шеи, ведя вниз по грудной клетке, больно ущипнул за сосок, заставляя скулить про себя и терпеть.
Жестко надавил на плечи, ставя на колени. Двумя пальцами, удерживая за подбородок, поднял лицо вверх.
И снова глаза в глаза.
Под ложечкой неприятно засосало, страх заклубился. У меня было только одно желание – зажмуриться, потерять сознание, отключиться... Но, видимо, мой организм очень стрессоустойчивый, раз я все еще держалась и терпела.
Барон провел ладонью по щеке, потерся мягкой подушечкой об губы, словно вытирая помаду, которой не было и в помине. Потом размахнулся и со всей силы ударил. Я дернулась. В голове закипело и зазвенело. Именно в этот момент я перешла за ту грань, после которой уже не могла остановиться.
Завела руку в сторону и кулаком ударила прямо в стоячий пах ублюдка. Он согнулся пополам.
- Что за на хер?
Но объяснять ничего не стала, а сделала подсечку, опрокидывая Барона на спину, садясь на него сверху. Он не сопротивлялся, просто не успел. Я одним сильным и точным ударом в голову отправила его в нокаут.
Мышцы налились, тело гудело от адреналина, опьяняя сильнее любого напитка. Я, сжав зубы, выдыхая через нос, никак не могла успокоиться. Просто дышала и смотрела на бесчувственное тело мужчины. Хотелось еще пнуть, но передумала. Нужно срочно выбираться отсюда. Но в таком виде мне и шага не сделать. Нужна одежда.
Доставая из встроенного шкафа спортивные штаны, кофту, футболку и кепку, быстро скинула с себя красное белье и прямо так, на голое тело, натянула одежду, которая, конечно, была мне велика. Подбежала к столу, открывая по очереди ящики. Что искала, сама не знала... Деньги... не думаю, что эта валюта сейчас в почете. Но, видимо, моя интуиция работала лучше, чем я. Из глубины стола, с самой нижней полки, извлекла тоненькую папку, а в ней... а в ней досье... на меня и моя фотография. Времени читать не было, я засунула ее за пазуху, надела кепку... и подошла к двери. Все... надо выбираться...
Глава 19
Дверь предательски скрипнула. Но в коридоре никого не оказалось. Я на цыпочках добежала до первого поворота, ведущего еще в один коридор. Страха не было. Он испарился. В тот самый момент, когда Барон меня ударил. Вот так одним ударом он искоренил во мне трусость, изничтожил мой страх. Заставил наконец взять судьбу в собственные руки, а не ждать, когда меня растопчут и сломают окончательно. А еще я злилась и люто ненавидела всех, кто имел детородный орган на этой сраной планете. Они решили, что им можно абсолютно все: вершить судьбы, ломать жизни... Я устала бояться... И сейчас поставила на кон все, что у меня было, поставила свою жизнь и нисколько не жалела об этом. Я не готова сдаваться, ни сегодня, ни завтра, никогда…
Прекрасно понимая, что в доме есть камеры, дала себе небольшую фору. Всего в пару минут... но зато у меня были эти минуты и я ни за что не упущу такой шанс.
План был прост в его отсутствии. Все, что сейчас от меня требовалось, это как можно быстрее выбраться наружу. А там... а там решила действовать по обстоятельствам.
Коридор с множеством дверей закончился витой лестницей... я, рассчитывая каждый шаг, начала спускаться. И снова никого.
И СНОВА НИКОГО!
Как такое вообще могло произойти?
Не замечая бешеного ритма сердца, не замечая дрожи в коленях, я что есть силы бросилась вниз, добегая до входной двери, а за ней... Я уже чувствовала пьянящую, манящую свободу. Рука сама потянулась к ручке... Позади меня взорвалась тишина. Тихий щелчок, а как цунами, снес всю надежду напрочь. Металлический щелчок затвора автомата, вот что за звук я услышала за спиной.
Медленно повернулась.
Напротив меня стояли два охранника, те самые, которым не повезло меня сюда привезти. Мы, трое, замерли, напряженно наблюдая друг за другом.
Секунды растянулись в бесконечность.
Я, словно настроив десятикратный ЗУМ, даже с такого расстояния разглядела, как у одного из охранников на курке подрагивает указательный палец с обгрызенным черным ногтем, а по морщинистому лбу стекает огромная капля пота... В холле громко стучали часы, напольные, с тяжелым бронзовым маятником, и мое сердце, которое успело упасть до магмы и вернуться обратно, колотя молотом об грудную клетку. Медленно, очень медленно, не пропуская ни одной детали, перевожу взгляд на другого. Он, раздувая от гнева или шока крылья носа, тяжело задышал, поднимая и опуская накачанную грудь.
Я стряхнула с себя оцепенение. Оценивая противника, главное, рассчитать все риски. Здесь риск стопроцентный. Против оружия мои боевые навыки всего лишь бессмысленное сотрясание воздуха. И только мое нынешнее положение давало шанс выбраться отсюда живой. Моя жизнь стоила очень дорого. Они не смогут меня взять и убить. Только покалечить.
Пошла ва-банк. Спокойно, без лишних движений подняла руки вверх.
Это произвело эффект. Оба мужчины заметно расслабились. Они тоже не знали, чего от меня ожидать. Тот, что с оружием, двинулся в мою сторону, подошел, не отрывая от меня растерянного взгляда, и остановился, направляя дуло автомата.
Да, мальчики. Я настоящая. И совсем не кусаюсь. Пока.
- Мля... Кирилл... что нам с ней делать? Она не «обертка».
Такая заминка – отличный шанс. Я, молниеносно перехватив короткое дуло, ударила ребром по вытянутой руке мужчины. Автомат он отпустил... А дальше... дальше я, как в кино, направила уже свое оружие на охранников и свободной рукой нащупала дверь, молясь, чтобы она не была заперта на ключ.
Дверь открылась, выпуская меня на свежий дневной воздух. У меня оставались считаные секунды до того момента, как мужчины поднимут тревогу.
За домом, куда я прибежала, обнаружила три машины. Две легковые и внедорожник.
Эх, была не была.
Внедорожник был ближе, помчалась к нему. Но, дернув за ручку двери, со злостью поняла, что, увы, дверь заперта.
Когда из дома начали выбегать мужчины, а за ними в халате появился разъяренный Барон, поняла, все... приплыли. Но и сдаваться без боя не хотела. Присела, скрываясь за толстым блестящим металлом машины, вертя в руке автомат. Как он, проклятие, работает? Но меня опередили. Моим преследователям отрезала все пути автоматная очередь. Интересно, кто набрался такой храбрости. Очевидно свой, потому что стреляли из близстоящего на этой же территории дома.
Мужчины замерли, никто не хотел получать шальную пулю зазря. Только Барон с искаженным лицом, в ярости сжимая кулаки, сделал шаг вперед. И снова выстрелы, разрыхляя идеальный газон, не позволили ему ко мне приблизиться. -Надежда... тебе некуда бежать... твой защитничек, где он, кстати... тебе не поможет... Выходи... эй... хотя я знаю... Только один человек мог на это решиться.
И снова ответом на впечатляющую речь Барона была автоматная очередь. Барон смачно сплюнул в траву, но попыток подойти ко мне больше не предпринимал.
Я медленно вышла, стараясь не смотреть в сторону Барона. Не торопясь, подошла к другой машине и дернула дверь... Открылась, машина не заперта, и даже ключи в зажигании одиноко висели и... ждали меня. Я улыбнулась, не до конца веря в свою удачу. Посмотрела на мужчин, они не спускали с меня свои взгляды. Да... знаю... птичка улетает из клетки. И вам останется только кусать свои локти.
Села, завела двигатель, слушая, как тот заурчал как родненький... Не зная, умею ли водить машину, понадеялась на авось. Но к моему удивлению руки и ноги сами знали, что делать. Переключила рычаг на первую, отпустила сцепление и поехала... я поехала.
Проезжая мимо мужчин, не удержалась и показала средний палец. Но опрометчиво, потому что впереди замаячил блокпост охраны и наглухо закрытые автоматизированные ворота. Блин.
Выглянула из окна и вопросительно посмотрела на Барона. Барон молча кивнул, не мне, а охраннику, который удивленно смотрел то на меня, то на Барона... Ворота медленно открылись, и я, добавив газу, вырулила на трассу.
Только после этого я задышала полной грудью. У меня получилось. По спине тек пот, пальцы на руле подрагивали, но я была на свободе. Надолго? Не знала... но погони ждала. Проехала километра три, впереди прямо на обочине замаячила фигура. Мужчина, сидящий на мотоцикле, махал мне двумя руками. Я сначала проехала мимо... Но, увидев, кто это, сдала назад.
Глава 20
Черноглазый повернулся, улыбаясь во все тридцать два зуба. Вот нахал... Но на меня его обаятельная улыбка не произвела никакого впечатления. Знаем, проходили. Я направила свой автомат, вжимая дуло в его широкую грудь, стараясь как можно увереннее держать оружие в слегка подрагивающих руках. Он не должен догадаться, что я совершенно не разбираюсь в этой штуковине и даже не понимаю, как ею пользоваться. Пусть это останется только моим маленьким секретом. Еще раз надавила, пристально следя за его реакцией. А ему все нипочем. Он продолжал искренне улыбаться. Надеясь на что? Что я вот так опрометчиво попаду под влияние его неотразимой харизмы. Не дождется. Гаденыш. Надевая на себя непроницаемую маску, никак не реагируя на его дружелюбный настрой, грубо и даже слегка резче, чем планировала, прошипела:
- Выметайся отсюда.
Улыбка стекла с симпатичного лица, как топленое масло. В глазах растеклась тягучая, смолянистая растерянность, с легкой грустинкой...
О как умеет! Какой талант пропадает! Одними глазами передать столько разнообразных оттенков эмоций.
Но я гранит!
Хмуро отвечаю ему взглядом.
А на что ты надеялся, мальчик? Барон так легко меня выпустил. И погони не слышно и не видно.
- Я сказала выметайся.
Вот зачем остановилась. Могла же проехать мимо... Но что-то такое было в его глазах...такое... Впервые захотелось кому-то довериться.
Но... но не сразу и не сейчас, решила для себя и ткнула его дулом, подначивая вылезти. Спорить не стал. А смешно поднял руки и попятился назад.
Вот и отлично!
Я проследила за его размеренным шагом, когда он шел обратно к байку. За его рукой, которая на ходу совсем по-мальчишески взъерошила темные, слегка волнистые волосы. Ведя борьбу с собственным я, где никак не могла смириться с принятым решением, завела мотор и поехала дальше.
Минут пятнадцать ехала спокойно. Машина шла плавно, а кондиционер обдувал мое разгоряченное тело, даря долгожданное блаженство и умиротворение. Единственное, что меня немного смущало, это стрелка, показывающая, что бак в машине пустой и еду я практически на воздухе. Может, там впереди повезет и мне встретится заправка. Но чувствовать свободу, вот такую настоящую, быструю, было так потрясающе, что я не могла просто сидеть и не улыбаться.
В какой-то момент поймала себя на мысли, а вдруг мне удалось вот так легко уйти от Барона. Даже немного помечтала, раздумывая, куда же поехать.
Накаркала.
Передо мной, перегораживая дорогу, стояло несколько машин и мужчин с автоматами в руках. Среди них Барона видно не было... А вот другую фигуру я не могла не заметить. Вар...
Резко затормозив, я, нервно тарабаня пальцами по баранке, напряженно наблюдала за мощной фигурой, излучающей взрывную смесь силы, красоты и ярости. Его взгляд обжигал, буквально вжимая меня в сиденье. Хотелось раствориться, исчезнуть, но не чувствовать его, не слышать всеми фибрами своей души. Смотря в лобовое стекло, еще раз позволила себе окунуться в его атмосферу, оставляя частичку ЕГО себе, не забывая переключать рычаг коробки передач.
Он что-то кричал вслед, когда машина, визжа колесами, развернулась на сто восемьдесят градусов, разгоняясь по максимуму. Но я не слушала.
Не хочу... Не для того я сбежала от одного гада, чтобы попасть к их боссу. И пусть мое сердце сжималось и как ненормальное стучало лишь при одной мысли о нем. Это не настоящие чувства. Мною выдуманные. Пройдет.
Поглядывая в зеркала, я с горечью подумала, что уйти будет сложно. А если за рулем той серой машины, что сейчас слишком быстро сокращала между нами дистанцию, окажется Вар – мне крышка. Он виртуозно умел управлять автомобилем. В этом убедилась лично. А вот про себя и свои навыки, до конца не изученные, сказать было сложно.
Давай импровизируй, вопил мой внутренний голос, поэтому, недолго думая, прибавила газку, чтобы как можно быстрее разобраться в устройстве и управлении автомобилем.
Мимо меня пролетали лесопосадки – и ничего больше. Шла я в обратном направлении, и, скорее всего, там на дороге меня ждала засада в лице Барона. Решение пришло молниеносно. Нужно срочно уходить с трассы. Но куда? Пока хвост за мной находился немного позади, я краем глаза наблюдала по сторонам в поисках поворота на какую-либо местность. Нужно спешить. Если Вар со мной поравняется, мне уже будет не до поворотов.
И я нашла.
Громко радуясь на весь салон, я выкрутила руль, въезжая на проселочную дорогу, высоко подпрыгивая на каждой кочке... Дорога была размыта, вся в ямах и рытвинах, но у меня получалось вести автомобиль на довольно неплохой скорости. Жаль, конечно, подвеску, от нее вскоре останется лишь одно название, но и деваться особо некуда.
Серая машина Вара легко перескакивала своими огромными колесами через ухабы и неровности. А я даже сквозь машину чувствовала на себе его прожигающий взгляд.
Дорога вывела куда-то в лес, где за высокими елями и осинами выглядывали старые крыши домов. Скорее всего, это какая-нибудь деревня.
Серая машина наступала на пятки. Еще совсем чуть-чуть, и машина Вара помнет мне бока. Если не порвет как Тузик грелку. Соображая, что можно сделать в сложившейся ситуации, я пропустила момент, когда рядом со мной, поднимая пыль с земли, умело маневрируя на мотоцикле, оказался Черноглазый. Он в черном блестящем шлеме, ловко подпрыгивая, несся параллельно моей машине. Что он задумал?
Мы въехали в небольшую и, да, снова заброшенную деревеньку. Черноглазый не отставал, да и Вар непозволительно близко... Видимо, Вару уже надоели мои телепания, по колесам прошлась автоматная очередь. Я сначала грешно подумала на Черноглазого. Но нет. Он продолжал ехать рядом, ловко уворачиваясь от пуль. Ясно. Хотят меня притормозить. А я еще ускорилась. Хорошо, что машина мощная... не шла, а летела.
И снова очередь. На этот раз она исходила от Черноглазого, который лихо удерживал мотоцикл одной рукой, прицельно паля в серую машину. Из-за небольшого пригорка, следуя за нами, выскочила еще одна машина. Прямо свадебный кортеж... Где я сбежавшая невеста...Последняя машина задымилась и остановилась, а я в этот момент хотела расцеловать Черноглазого в обе щеки. Он попал, и на одну преследовавшую меня машину стало меньше. Нас осталось трое... я, Черноглазый и Вар... Мы продолжали свой бег, но... произошло то, чего я боялась больше всего. Замигала лампочка, сигнализируя, что бензин на нуле. Проклятье... Только не это. Такого количества бензина хватит на пару километров и все... Я, не снижая скорости, упрямо продолжала вести автомобиль. Вар приближался, а я не отрываясь следила за датчиком... Через некоторое время машина забилась в конвульсиях... затарахтела и остановилась... Как и все участники процессии. Деваться некуда... приехали, господа, подумала, наблюдая, как в машине, что стояла неподалеку, открывается дверь и из нее, щуря свои завораживающие глаза, выходит Вар.
Глава 21
Меня выдернули из моего некогда надёжного убежища. Машина неохотно выпустила из своих стальных объятий, вручая в другие, крепкие и опасные.
Я зажмурилась, неуклюже вставая на ноги.
Но каково было мое удивление, когда вместо Вара меня к своему твердому телу прижал черноглазый. На этом сюрпризы не закончились, когда почувствовала, как в ребра упирается его автомат. Парень держал оружие достаточно крепко, я совершенно не могла двинуться или применить какой-либо прием. На мое слабое сопротивление он никак не отреагировал, наоборот, ещё сильнее подобрал, прямо-таки вжимая в свое тело.
Вот тебе и поворот.
Я взяла и доверилась интуиции, которая достаточно спокойно реагировала на его незапланированное пленение. Только запрокинула голову вверх. Уж больно хотелось посмотреть этому наглецу в глаза. Он, к моему разочарованию, на меня не смотрел. Его взгляд был устремлен исключительно вперед.
Не могла не отметить, что впервые видела перед собой не мальчишку, а мужчину, воина, готового идти до конца. Я переключилась на Вара. Он оценил… и сделал правильные выводы, оставаясь при этом абсолютно спокойным. Только медленно сжимающиеся и разжимающиеся кулаки указывали на то, что он на самом деле в дикой ярости.
- Серега, Серега, – голос Вара, спокойный, низкий, с вибрирующими нотками, пробирал до костей. В каждом звуке сталь, обещание и мучительная агония.
- Я знаю, Вар, ты не хочешь смерти своей игрушке, – от этих слов я дернулась, но Сергей, оказывается, так звали моего случайного спасителя, еще сильнее прижал к себе, аккуратно поглаживая пальцами по животу, посылая волны спокойствия и надежности. Я расслабилась, доверилась и просто молча стояла, дожидаясь окончания так называемой дуэли.
- Ты нас отпускаешь, мы уходим, и она остается жива, или я ее убиваю и ты делаешь со мной, что хочешь. Решать тебе.
В душе разлилось тепло от его слов. План Сергея был до смешного прост и гениален. А еще, оказывается, так невероятно, когда ради тебя готовы пожертвовать собственной жизнью.
Ведь если Вар выберет второе нам обоим конец. Теперь всё зависело от его решения.
Я с настороженностью посмотрела на Вара… и задохнулась. Он не отрываясь смотрел на меня, погружая в свои чувства, свои эмоции. Мне сразу стало невыносимо жарко. Все тело под его взглядом превратилось в мягкий, тающий воск. Воздух между нами наэлектризовался, потяжелел, я падала в его тяжесть, в его пропасть, бесконечно теряя собственное я…
Я не понимала, почему так реагирую на этого мужчину. Причём реагировало не только тело, вся я вибрировала, словно была настроена на конкретно этого человека.
Никто не вызывал во мне столько чувств, которыми я захлебывалась и пила через край.
Не смотри, Надя… Это внутренний голос тихо зашуршал в моей голове, но я услышала и с усилием разорвала зрительный контакт. Буду смотреть куда угодно, только не в его глаза. Он усмехнулся, принимая мою капитуляцию, и снова посмотрел на Сергея.
Удивительно, как за секунду может меняться взгляд человека. На Сергея он не смотрел, он сравнивал его с землей, выбивал из него всю душу, даже я впечатлилась, трусливо вжимая голову в плечи. Но нужно отдать Сергею должное, он не растерялся и упрямо стоял на своём.
- И куда пойдешь с ней? Я же вас везде найду.
Пальцы Сергея на мгновение вздрогнули. И понятно почему. Вар давил на него своим авторитетом, продавливал. Только руки, больше ничего не выдавало его истинных чувств. Сергей боялся, но шел ва-банк. Все или ничего.
- Это неважно, а вот запретить тебе нас искать не могу. Валяй…
После этих слов Вар медленно кивнул. И я поняла, что мы выиграли эту битву… Если получится оказаться в руках Вара, он нас не то что не пожалеет. На такую дерзость способны не многие, а те, кто способен, вряд ли смогли бы похвастаться этим. В случае неудачи от Сергея и мокрого места не останется.
- Уговорил. Я дам фору в тридцать минут. Время пошло.
Сергей тоже кивнул и попятился назад к мотоциклу, утаскивая меня за собой.
- И да, СЕРЁЖА… я не делюсь своими игрушками ни с кем.
Эти слова, с силой брошенные в наши спины, ледяным ушатом опрокинулись на наши головы. Я поперхнулась, в ужасе наблюдая за ответной реакцией Сергея. Но и здесь он повел себя достойно. Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока он, поднимая одной рукой мою тушку на байк, не сел, придерживая впереди себя. Так держаться, в клетке с разъярённым тигром! Молодец! Сергей ничего не сказал и даже не посмотрел в сторону Вара.
Мотоцикл рванул с места, развевая мои длинные волосы. Я перехватила их рукой, боясь перекрыть обзор моему спасителю.
Мы ехали в лес.
Он оказался хвойным, поэтому Сергей легко маневрировал среди деревьев.
Мы мчали что есть мочи. Я старалась не обращать внимания на жгучий ветер, хлестающий щеки, губы. Спустя какое-то время вдруг поняла, что что-то изменилось… Мотоцикл начал замедлять ход. Выкручивая до боли назад свое тело, никак не могла посмотреть на моего водителя. В чем дело? Ведь надо спешить. Байк ехал медленнее и медленнее, пока совсем не остановился и не повалился набок. Успела вскочить на ноги в тот самый момент, когда наш транспорт соприкоснулся с землей. И Сергей откатился, успел, не остался лежать под его тяжестью. Но что-то не так. Сергей лежал на земле и тяжело дышал. Подбежав к нему, не могла не заметить смертельную бледность его красивого лица. А когда кинулась ощупывать тело, то моментально погрузилась в тёплую и липкую влагу. Кровь. Сергей был ранен и потерял много крови…
Глава 22
- Сергей, не спи, открой глаза!
Черноглазый был без сознания. Его дыхание, слабое и неровное, лишило меня последней выдержки. Я что есть силы трясла его за плечи в надежде, что всё-таки удастся растормошить парня. Но всё безрезультатно, в сознание он не пришел ни через минуту, ни через пять. Черт… время поджимало. Я знала, что Вар не остановится и обязательно кинется в погоню. Для меня даже было странно, что он дал нам возможность уйти, не в его это стиле. Я с отчаянием посмотрела на бескровное, осунувшееся лицо Сергея. Ну не могу я оставить его здесь. Не могу бросить беззащитного и раненого. Для него мое бегство будет означать смерть. Нужно срочно найти укрытие. Голова вертелась по сторонам, но вокруг одни деревья. Спрятаться совсем негде. Оставалось только идти вглубь. Может, там что-нибудь подвернётся. Иди вглубь… это, конечно, громко сказано, потому что, подняв черноглазого за подмышки и дернув его на себя… Проклятье, я со злостью опустила его обратно. Он очень тяжелый. Но вариантов не было, придется тащить.
Волоча его по сухой, усыпанной выгоревшей на солнце еловой корой земле, я чувствовала, как от моих усилий по спине водопадом стекает пот. Рыхля землю пятками, я протягивала его несколько метров и останавливалась, чтобы хоть немного перевести дух и взять Сергея покрепче. Он постоянно соскальзывал, а я, сжимая зубы, тащила его и тащила, моля, чтобы мы наконец нашли где приземлиться.
Руки и спину я перестала чувствовать метров через сто. Все тело дрожало от невыносимой тяжести. Но бледное лицо Сергея подначивало меня ускориться, я старалась не думать о том, что возможно тащу уже мертвое тело. Он не умрет, ни сегодня, ни завтра. Не тогда, когда я полностью сорвала спину… здесь на моих глазах выступили непрошеные слезы… когда обрела друга… давясь, глуша в себе вот-вот прорывающиеся наружу рыдания, я вдруг услышал стон. Сергей от моих рывков очнулся и испытывал боль, а значит, несмотря ни на что, он живой, он еще со мной.
Улыбаясь сквозь слезы, еще сильнее засеменила ногами, почти без остановок протащив его метров триста. Но силы у меня не бесконечные. Сердце выпрыгивало из висков. Каждое движение приносило боль, руки и ноги совсем перестали слушаться, я все чаще и чаще спотыкалась и падала на попу. В какой-то момент он очнулся и принялся еще громче стонать. Все, больше не могу. Села, тяжело дыша, растирая деревянные кисти. Нужно срочно где-то спрятаться. Но вот где?
Впереди находилось небольшое возвышение, и в нем… да, Господи, спасибо, что-то типа норы или углубления, мы спокойно поместимся в нем вдвоём… Это отличное место для того, чтобы остановиться.
Прислушиваясь к звукам леса, я очень надеялась, что мы ушли достаточно далеко. Вокруг было подозрительно тихо. Ну или я просто накручивала себя.
Отставить панику!
Затащив Сергея поглубже, вылезла в поисках веток.
Нужно срочно заложить вход. Так нас не будет видно, да и звери здесь, скорее всего, тоже водятся.
Веток набрала быстро, их тут море. Но встала другая проблема. Сергей потерял много крови, ему просто жизненно необходимо пить много жидкости, которой у нас с собой не было. Я досадно поморщилась, соображая, что же предпринять, и решила пойти на разведку, пока солнце стояло высоко. Подобрав шлем моего горе-спасителя, который он заблаговременно пристегнул к поясу, я, взяв его для ёмкости, прикрыв Сергея ветками, отправилась в лес.
Летнее солнце нещадно палило, и только тень от деревьев спасала меня от солнечного удара. Я шла, петляла в разные стороны, оставляя еле заметные зарубки на деревьях, чтобы не заблудиться. И мои усилия, мои метания наконец вознаградились, я буквально наткнулась на небольшую заводь, но на удивление с чистой водой. Сполоснув свое лицо, протерев влажной ладонью потное тело, я, набрав полный шлем воды, поспешила обратно. Сергей все так же лежал. Я улыбнулась своим мыслям, а куда ему деться? Для начала нужно определить степень бедствия. Скорее всего, Сергея зацепило еще тогда, когда он ехал рядом с моей машиной. Столько времени ранен и даже виду не показал.
Благодарность и уважение к этому молодому мужчине переполняли мое сердце. Я аккуратно стянула с него кожаную косуху, стараясь как можно скорее добраться до раны. Вот она. На правом боку большим пятном зияла огромная рана. К моей великой радости кровь не текла, запеклась. Я подняла некогда белую футболку, пощупала горячую кожу вокруг и моментально определила: пуля прошла навылет и жизненно важные органы не задеты. Откуда я это знала, даже думать не хотелось. Просто сложила факты и по полочкам разложила их в своей голове. Освободив от куртки и футболки, оставляя торс обнаженным, я порвала футболку на два больших лоскута и перевязала рану. Время тянулось томительно долго, я поглядывала на мужчину и ждала… Сергей, наконец, пришел в себя. Я, радуясь первым победам, от души напоила его водой. Сейчас для него любая жидкость – лекарство. Сжимая его сухие пальцы, прислушиваясь к его сердцебиению, верила, что он молодой и должен, нет, просто обязан выкарабкаться. Он уснул, именно уснул, а не потерял сознание, как в первый раз.
Меня саму клонило в сон, но так страшно было закрыть глаза. Боялась, что проснусь и будет уже поздно что-то предпринимать. Хотя что я могла сделать, если вдруг его огромное сердце перестанет биться, скорее всего ничего. Там снаружи всё по-прежнему. И я, смирившись со своим положением, прикрыла глаза и уснула. Часа через три проснулась от того, что на меня кто-то смотрел. Взгляд ласкал мою кожу, нагревая ее там, где он останавливался. Я резко распахнула глаза. Сергей… на щеках его играл румянец, глаза блестели, но он бессовестно меня разглядывал, ни капли не стесняясь, что его застукали с поличным. Я радостно улыбнулась.
- Привет с того света?
Он вернул мне улыбку, немного кривую улыбку. Каждое, даже самое незначительное, движение причиняло ему боль.
- Долго я был в отключке?
Я игриво посмотрела на свое пустое запястье и по-деловому сказала:
Глава 23
Вар смотрел на мертвый город и дышал... дышал, чтобы насквозь пропитаться этим воздухом. Там, снаружи, сделать вдох полной грудью нереально. Его сразу охватывала ярость, пожирающая все на своем пути. Она затмевала разум, оставляя после лишь неконтролируемые импульсы: уничтожить, разломать, стереть в пыль. Но как бы ни было в этом городе спокойно и тихо, ему нужно срочно выползать из своей раковины.
Отыскать ее.
Он вынул из нагрудного кармана металлический предмет, отдаленно напоминающий часы. Сенсорная крышка отодвинулась, открывая только ему понятный циферблат. Знающими движениями активировал механизм, еще раз проверяя, все ли в порядке, и, сев в машину, отправился прочь из этого места.
Спустя какое-то время, когда машина оказалась достаточно далеко от точки разлома, его привычно прошибла невидимая волна и снова появилась ярость. Он сатанел, рвал и метал, о его состоянии говорили лишь нервно постукивающие по рулю пальцы.
Он злился. Все вокруг отвлекало от его основной цели... Хотя что значит основной в конкретно его случае? Вернуть женщину, с которой еще там, дома, не смог совладать... или же поскорее вернуться обратно?
Он не знал... от этого злился еще больше. На себя, что допустил, не проанализировал, дал волю чувствам... А чувства всегда мешали таким как он. Их нужно было искоренять... но не тогда, когда они дали всходы, крепко засели, отравляя его циничное, холодное сердце. Теперь оставалось только пожинать плоды. Заслуженные по всем фронтам, по всем гребаным пунктам.
Единственно, что ему помогало, это помнить, кто она для него и что сделала… Такая странная ненависть заставляла его жить... здесь и сейчас.
Он приехал в пункт назначения. Ему доложили, что на аукционе произошло что-то из ряда вон выходящее.
Второй день торгов, а клиенты еле-еле покупали товар. Некоторые особо привередливые говорили, что товар никуда не годится…
Это, млять, что такое вообще? Вот уже около года он, и только он лучший на этом чертовом рынке.
Вар устало вышел из машины, посмотрел на горизонт, щурясь в лучах предрассветного солнца, глубоко и шумно набрав побольше воздуха, вдохнул, направляясь в здание, поражающее своими размерами.
В груди все полыхало. Знакомое жжение, мучившее его с того самого момента, как она посмела отказать в принятии предназначения. В последнее время оно непривычно сильно его беспокоило. А ведь он только-только вернулся из зоны выброса, где ему удалось собрать себя по крупицам, ненадолго придя в себя.
С каждым разом временной диапазон уменьшался. Сколько времени осталось до того момента, когда он вообще перестанет себя контролировать? Неважно. Все это неважно, пока не найдет ее или не соберет достаточно энергии.
В прохладном темном зале с круглой сценой, где как в цирке по кругу сидели представители высших и самых обеспеченных сословий, стоял шум. Именно здесь решались судьбы «оберток» и их новых хозяев. Все налажено до мелочей…
Вернее, было налажено, пока что?
Его энергия поползла по рядам. Все замолчали. Увесистая тишина придавливала их холеные тела к мягким сиденьям, но Вара это нисколько не смущало. Его бы воля, он лично каждого раздавил, не пожалел никого. Как тараканов, противных и бестолковых.
Вар раздраженно посмотрел на своего доверенного. Воронцов, или Ворон, мужчина за сорок, с пониманием кивнул, окидывая зал тяжелым взглядом. Ворону он доверял и даже в каких-то моментах уважал.
Но так чтобы полностью, как Юрию, который в последнее время выводил его из себя... Он старался не забывать, чем ради него пожертвовал друг... Он помнил и ценил... но не мог выносить его осуждающий взгляд. Поэтому старался как можно реже видеться, отправляя со специальными поручениями.
Ворон выдвинулся по направлению к мужичку, который бежал что есть мочи к их небольшой компании. Его длинные ноги до смешного быстро семенили, тело подпрыгивало, забавно так, как у кузнечика. Его так и называли все за особенную походку: Кузнец. Он являлся распорядителем аукциона. Отвечал за комфорт обеих сторон.
Что в этот раз могло пойти не так?
Вар поморщился от оскомины, когда на языке появился кислый, до рвоты, вкус страха. Его боялись, но чтобы вот так омерзительно... Кузнец, чуть ли не кланяясь, что-то объяснял Ворону, бегая глазами до Вара и обратно. Хотелось сплюнуть и прополоскать рот.
Нет, он уважал страх. Только совсем чокнутый не боялся силы... Но здесь... Вар снова брезгливо поморщился. Здесь не тряслись за свою жизнь. Страх имел совершенно другой привкус. Кузнец до ужаса, до остервенения боялся, что ему не заплатят... и он останется с голой задницей. С такими людьми не срабатывали никакие принципы, никакие договоры, только холодный расчет. Предаст и продаст в ту же секунду, если цена будет выше.
Ворон вернулся, запуская свои огромные ладони в карманы камуфляжных брюк.
- Тут произошло интересное событие.
В груди сдавило, раскаляясь до температуры кипения. Если он сейчас не успокоится, всему конец. Стараясь как можно тише реагировать на окружение, не так яро воспринимать информацию, Вар сосредоточился на Вороне. Что он там говорил?
- Вчера вечером продали «обертку» по запредельной цене. Такого на аукционе еще не было. Товар нереальный. До сих пор у всех стояки. После ее приобретения остальные продаются вяло... Никто не хочет покупать подделок, когда видели королеву… А видели все... шла онлайн-трансляция.
Только Вар все пропустил. Его состояние не позволяло постоянно присутствовать на всех сделках. Вот и вчера ему пришлось вернуться в город.
Кто же она?
На каждую имелось досье. Все самое важное: рост, вес, медицинские показатели... Он сам проверял и утверждал. Что-то не помнил среди них особенную, из-за которой поднялся весь этот сыр-бор.
- Отведи меня в мониторную. Я возьму эту проблему под свой личный контроль.
Ворон, он и еще несколько ребят вышли из зала для аукционов.
Помещение с самыми быстрыми компьютерами, работающими от исключительной, резервной сети, встретило их темнотой и... и нарушением всех норм, принятых им для эффективной работы. Люди, отвечающие за безопасность, контроль и файловую систему, стояли около одного из мониторов и что-то с увлечением рассматривали. Они даже не заметили их появления. Ворон кашлянул, нарушая идиллию. Парни от неожиданности встрепенулись и дружно повернули голову в их направлении.
Глава 24
Барон... Это Барон.
Дерьмо... Плохо, очень плохо.
Вар не желал иметь с ним дело... Но по работе пересекались. Приходилось.
Бизнес, мать его.
Ему максимально был неприятен этот тип. Еще до всех этих событий, до вируса, в руки Барона прилетело слишком много власти. А сейчас в мире, где правят сильнейшие, так вообще перестал видеть берега. Он многое о нем слышал. Да, вероятнее всего, по большей части всё преувеличено, но то, что приобретенные им «обертки» жили недолго, знал наверняка. Этот больной урод использует их не по назначению, имея довольно специфический вкус в удовлетворении своих сексуальных потребностей. А если называть вещи своими именами, не вставал у него от простого секса, пока не начинал избивать женщину. Только запах крови и многочисленные раны поднимали его вялый член. А агония его безмолвной жертвы дарила долгожданную разрядку. Вар уже подумывал наведаться к нему лично. Он чувствовал свою ответственность за судьбы «оберток». Правда и отказаться от продаж не мог. Поэтому, засунув совесть поглубже, он закрывал глаза на многие вещи. Вирус изменил не только женщин, но и мужчин. Он не всегда был доволен поступками хозяев «оберток». Лично проверял их условия проживания. За нарушение договора карал жестко и безжалостно. Но последнее время его вынужденное бегство в город пришлось на руку тем, кто не желал подчиняться его строго установленным правилам. А к Барону он так и не наведался.
Сука, если он хоть пальцем ее тронет. Оторвет каждый и засунет их в задницу этому ублюдку.
Две машины ехали по пустынной, зеркальной от жаркого солнца дороге. Вар сосредоточенно смотрел вдаль, то и дело поглядывая на часы. Стрелки не бежали, а летели. Несмотря на то что его водитель гнал под двести десять, Вару казалось, что они плетутся как черепахи. Очень медленно.
Зашипела рация...
-Вар, – звучал голос Ворона, которому было приказано кровь из носу связаться с Бароном. – Тут такое дело... Та обертка... она... сбежала.
Вар не сдержался, кулаком ударяя по торпеде, оставляя на ней глубокую вмятину. Вдох... выдох... Внутри все воспламенилось, фитиль загорелся, приближая его к взрыву. И снова вдох... выдох... В глазах потемнело от ярости. Он с усилием сжал зубы, стараясь как можно скорее погасить в себе волну ярости... казалось, из его тела шел пар. Водитель, что сидел рядом, с ужасом смотрел на своего босса, боясь ненароком попасть под горячую руку. Дыхательная гимнастика помогла. В голове посветлело, дышать стало легче. Он, взяв треклятую рацию в свои слегка дрожащие руки, сиплым голосом проговорил:
- Скинь мне координаты. Если это рядом, попробую перехватить. Барону скажи, чтоб даже носа не высовывал из своего, млять, дома. Я заеду к нему на огонёк чуть позже.
Рация зашипела, Ворон продиктовал цифры, и Вар забил их в навигатор. Он рядом. Должен успеть.
Проехав еще несколько километров, подал сигнал остановиться.
Бежать ей некуда. Он подождет.
Не спеша вылез из машины, цепко осматривая близлежащую территорию. Вокруг лес.
Прислушиваясь к своим ощущениям, он отмахнулся от колотившегося кувалдой по ребрам сердца. Несмотря на то что уши закладывало от силы, с которой его сердце гоняло по телу кровь, внешне Вар оставался совершенно спокоен. Его люди стояли неподалеку, напряженно наблюдая за боссом. Но никто не задавал глупых вопросов. Все ждали машину. И того, кто находился внутри. Положение усугубляло то, что никто не знал... вернее никто раньше не знал, что ОНА единственная, кто не обратился. Уже давно обычных женщин истребил вирус. Мужчины смирились с положением дел и привыкли к новым реалиям. А тут такое чудо чудесное. Ее срочно нужно спрятать ото всех. А еще лучше спрятать, заперев в городе. Пока он не достигнет своих целей. По его расчетам оставалось не так много. Но и это время надо как-то прожить, не разнеся здесь все к чертой матери.
За своими размышлениями не сразу заметил, как к ним навстречу выехала машина. А когда она остановилась, метрах в пятидесяти от них, он подал знак приготовиться. Приготовиться отправиться за ней в погоню, потому что без боя его женщина ещё ни разу не сдавалась. А один бой он вообще проиграл, поэтому и попал в эту яму... под названием Земля.
Глава 25
Вар стоял, сжимая в руках досье на… черт... Надю. Досье, которое подобрал в ворохе выжженной хвои и прошлогодней листвы. Его беглецы не могли уйти далеко. Он по следам крови отследил их путь. Кто-то из них ранен. И он был уверен, что это тот смельчак, который так беспечно бросил ему вызов. Глупец. Он не знал, кого защищал. Знал бы, даже на метр не приблизился.
Как же он устал.
Запустив пятерню в темные волосы, он пытался сосредоточиться... на чем, млять?
Мысли путались. Дышалось тяжело.
Он адская гончая, вечно бегающая по чертову кругу, думая, что его добыча рядом. Что это он контролирует ситуацию, а оказывается, контролируют как раз его.
Эта папка. Ровно до того момента, как он ее нашел, он верил, что все идёт по его безупречному плану.
Они обещали… обещали оставить ее в покое. Но в таком прогнившем мире нельзя никому доверять. А еще давать обещания. Он дал, ему дали… они нарушили, должен ли он выполнять свои обязательства? Вряд ли. В покое они ее не оставили. Но и обвинять в этом их не смел. Сам хотел оставить, вырвать наконец из своей памяти. Забыть о ней, забыться…
А получалось наоборот.
Папка неприятно шуршала в его руках, булыжником оттягивала руки.
Спускать с рук такое нельзя. Твари.
Он стоял и думал о том… что ему безумно надоело себя сдерживать. А может, наплевать на всех и дать волю силе, которая ревела зверем, царапала, выгрызая его внутренности?
И только мысли о доме держали на грани, не давая полностью погрузиться в бездну силы или, лучше сказать, проклятия.
Эта ситуация. Когда всему пришел конец? Наверное, когда он наивно подумал, что в том городе он обрел счастье. В городе, где существовали только он и она.
Только там, ничего не помнящей, непонимающей он видел ее настоящую, без амбиций, с обнажённой душой и открытым сердцем.
Но если бы ей удалось восстановить утраченные воспоминания, она бежала бы прочь от него, сверкая пятками. Не от него, от себя, потому что еще тогда сделала свой выбор. Именно он сейчас мешал повернуть время вспять и всё наладить. Какой-то на хрен выбор, а страдал не только он… миллиарды людей, запертые с ней на одной планете.
Он глубоко вздохнул, наполняя грудь сладковатым, ни с чем не сравнимым запахом. Ее запахом. В груди распирало… времени совершенно не оставалось. Ему срочно нужно в город.
Придется уходить ни с чем. Иначе будет нечего спасать.
Скрутив папку в трубочку… он громко постучал ею по ладони. Еще немного постоял, прислушиваясь к звукам леса. И повернул обратно, переходя на быстрый бег. С каждым шагом в голове все отчётливее слышалось гудение. Это первый звоночек, что отсчет пошел на минуты. А до города, если очень быстро ехать, минут сорок.
Добежав до машины, не сел, а влетел в кресло водителя. И совершенно не волнуясь о сохранности машины, рванул, мгновенно увеличивая скорость.
К горлу подкатила горечь, живот свело от боли. Вспомнил, что ничего не оставил своим парням насчет беглецов. Рация зашипела, он сквозь зубы передал координаты. Машина мчала... Он никогда не позволял себе доводить свое состояние до крайности. Обычно снять напряжение ему помогал секс. К сожалению, в последнее время ни одна «обёртка» его не возбуждала. Да и до этой катавасии он занимался исключительно оральным, грубо проникая в их рты по самые… Только так… и никак по-другому. Потому что это позволяло хоть ненадолго выбросить из головы эти невозможные глаза, губы…
Те, еще нормальные в какой-то степени женщины, даже не догадывались, что во время пользования их он думал о другой. Для него тогда уже все были «обёртками» – безликие, неинтересные…
Мысли немного отвлекли Вара от его состояния, успокоили… хотя знал, чувствовал, что это ненадолго. Но у него появилась возможность доехать. Судя по карте, еще минут десять – и он перейдет черту. С каким-то маниакальным удовольствием он вдавил в пол газ, выжимая из машины последние силы.
Его предмет, небрежно брошенный на торпеду, завибрировал. Тело расслабилось. Почти на месте… Но волна, что прошла сквозь тело, в этот раз принесла невыносимую боль. Всё из-за переизбытка. Передержал. Руки не удержали руль, его выкинуло на обочину.
Он остановился, быстро распахивая дверь автомобиля, и, сгибаясь пополам, вывалился из машины. Внутренности ломало, плющило. Ноги совершенно не держали. Вокруг него начал закручивать вихрь, поднимая с земли листья, сухую траву, ветки… За дополнительное время нужно платить, за то время, которое он потратил на ЕЁ поиски. Потратил и не нашел. Падая на четвереньки, сжимая до ломоты челюсть, он пропускал через себя волны боли, впитывал ее без остатка, чтобы потом, выгибаясь назад, широко расставляя руки, впустить ее в пространство.
Боль рвала, плескалась, била белым ярким ключом. А Вар с выкрученным наизнанку телом все отдавал и отдавал… пока окончательно не вышло то, что легко разрушало не то что планеты, галактики, вселенные. Абсолютно обессиленный, опустошённый, упал на спину. Все закончилось.
Он, пошатываясь, поднялся и поплелся через лесополосу, сквозь легкий туман в глазах, не разбирая дороги. Ноги сами вывели к его логову, где ему необходимо зализать раны.
На небольшом холме стоял дом с разрушенной крышей. Вар устало отворил покосившуюся дверь и вошел внутрь. Прямо посередине большой гостиной, сквозь потолок, на сгнившем до подвала полу лежал куполообразный блестящий летающий объект.
Вар достал свой определитель. Те самые часы. Прислонил. Аппарат замигал и появился люк, который при нажатии только ему известной комбинации открылся, ослепляя, дезориентируя ярким светом. Вар прикрыл глаза, привыкая к яркому освещению.
- Система Тэлус приветствует капитана ЛиВарилина.
Вар, борясь с тошнотой, что есть силы помчался в медотсек. Двери перед ним открывались автоматически. До лечебной капсулы добрался за считаные мгновения, с облегчением лег, чтобы, закрыв глаза, провалиться в вегетативный спасительный сон.
Глава 26
Сергей уснул... Сейчас он еще слаб как котенок. Я решила дать нам какое-то время на восстановление, восстановление его здоровья и моих душевных сил. Иначе мы и шагу сделать не сможем. Я ничего не понимала и понимала одновременно многое. Все так запуталось, завертелось, что сил думать рационально не осталось. А там, где преобладают чувства, ни о какой логике думать не приходилось. Нужно срочно брать себя в руки. Но как это сделать, когда чувства вразнос, когда каждый день преподносил такие сюрпризы, от которых свистело в ушах, расшатывая последние нервные клетки.
Пока встревоженно наблюдала, как размеренно поднимается и опускается грудь Сергея, мне вдруг стало так досадно.
Я ничем не могу ему помочь! Единственное, что в моих силах, это раздобыть воду и дать ему спокойно поспать. Все. Надеюсь, этого будет достаточно.
Я отдохнула, и спать совсем не хотелось. Но сейчас вылезать наружу опасно.
Решила заняться собой. Эта мысль заставила меня улыбнуться. Заняться собой – лучшее решение моих женских в кавычках проблем.
Поднимая ладони на уровне глаз, заметила кровь... не свою, Сергея. Намочив кончик футболки, принялась оттирать. Получалось плохо. Кровь впиталась в кожу, оставляя на ней ржавые пятна, под ногтями даже успела запечься, нещадно воняя. Да уж. Пришлось повозиться. Но зато немного убила время. Сидеть здесь без движения сложно. Ноги покалывало, куда бы их ни передвигала. Но в узком пространстве деваться особо некуда. Поэтому просто продолжила свои очень важные дела. Расчесав пятерней длинные волосы, я немного расстроилась, что обронила кепку. С такой копною ходить максимально неудобно, а бегать по лесу тем более. Заплела косу. Оказывается, этот навык тоже входил в мою заводскую комплектацию. Пальцы действовали автоматически.
Мысли плавно текли в моей голове, я начала разговаривать сама с собой.
Так что мы имеем? В мозгу, как в процессоре, что-то зашумело. Духота и затхлый запах земли мешали свободному дыханию. Оттого и думать было лениво. Но я все же попробовала.
Уходить нужно ночью. Когда мало-мальски стемнеет. Конечно, белые ночи мешали. В их бесконечных сумерках отлично виделось и наблюдалось. Но ОНА помнила. Снова откуда-то помнила, что у них будет один час, когда действительно темно. Один час, ничтожно мало. Но они рискнут.
И тут словно мне на голову упал булыжник – папка… Как я могла о ней забыть? Пошарив руками под футболкой, с отчаянием поняла – ничего. Убегая от Барона, так спешила, что, кроме имени и фотки, ничего посмотреть не успела. Совсем ничего. Блин... Может, сходить на разведку?
Скорее всего, когда тащила Сергея, она вывалилась... Была не была, решила для себя и уже хотела вылезти из убежища... как замерла, слушая свое сердце, громко разгоняющее кровь по венам, которое все ускоряло ритм.
Там кто-то был. Мое дыхание громкое, рваное, я сделала вдох, его задерживая. Нас нашли, ревело в голове, от страха в момент вспотело все тело, неприятно холодя кожу.
Я, чтобы удостовериться, еще раз прислушалась. Так и есть.
А по реакции тела, которое сначала обдало жаром, а потом окунуло в ледяную прорубь, поднимая по всей коже волоски, я наверняка знала, кто находился рядом. Вар. В нос ударил его запах. Я сглотнула, борясь с желанием застонать от наслаждения, которое он мне приносил. Что же такое? Неужели я всегда буду реагировать на этого мужчину только так. Это какая-то мистика.
Я аккуратно, пальцем, сделала в нашей на скорую руку двери дырку, прижимаясь к отверстию одним глазом. Он стоял напротив... Я видела его сильные длинные ноги в камуфляжных штанах со множеством карманов по бокам. Черную футболку, обтягивающую каменный, просматривающийся даже сквозь материал пресс. Нервно сглотнула... а потом часто задышала, когда увидела долбаную папку в руке, которая сжимала ее по-мужски красивыми, с разбитыми костяшками, пальцами.
Надежда лопнула как мыльный пузырь. Отчаяние разлилось по моему и так разгоряченному телу, даже слезы выступили на глазах от обиды. Я упрямо вытерла их ладонью... и откинулась назад, до боли сжимая кулаки. Кто я такая? Почему всем нужна? Почему так реагирую на этого пугающего до икоты мужчину? Кто в этом виноват и при чем здесь я? Не знаю, сколько я просидела, злясь и кусая губы в кровь, но, придя в себя, снова посмотрела в отверстие. Никого. Вара уже и след простыл. Посчитав, что вылезать наружу будет очередной глупостью, стала ждать, считая удары своего сердца где-то в районе висков.
Сергей пришел в себя как раз на закате. Еще раз напоив его водой, предложила выйти на свет. Очень хотелось в туалет. Да и необходимо было оценить степень его ранения. Сможем ли сегодня отправиться в путь? Он, цепко ловя мои эмоции, прекрасно видел, в каком нахожусь настроении.
- Я чувствую себя гораздо лучше.
Лучше. Видно, как ему лучше. Сергей поморщился, вылезая из нашего укрытия, но разогнулся, с осторожностью осматриваясь по сторонам.
- Он приходил, – сказала и замолчала, встречаясь с его черными жгучими глазами.
Кивнул и беспечно прошептал:
- Ну, если мы еще целы, значит, не настолько ты ему нужна. Отступил. Я бы каждый куст ради тебя здесь перерыл и…
Я интенсивно замотала головой.
Остановись. Мое нутро не желало, сопротивлялось словам Сергея.
Лишнее, все это лишнее. Не хочу, боже, как я не хочу, чтобы между нами висело тяжелое, увесистое напряжение... Мне нужен друг... с которым можно говорить, которому, боже, как я этого желала, доверять. Нет, я не дура, я прекрасно видела, какими глазами он на меня смотрел... так не смотрят, так тоскуют, умирают, как светлячки, на пылающий огонь. Мне не принять, а ему не понять, что сердце молчит, не реагирует. Словно настроено на другую волну, с серыми стальными электроимпульсами.
Я спрятала взгляд, разглядывая ели впереди себя.
-Мне нужно в туалет, да и тебе тоже. А дальше будем решать, как выбираться отсюда. Не уверена, что Вар так легко сдался и оставил нас на произвол судьбы. Для начала выберемся из леса и найдем транспорт. А еще... у меня к тебе есть ряд вопросов…
Глава 27
Напротив меня стоял мужчина. Высокий, немного сутулый. Его серая плащевая куртка переливалась в предзакатных скупых лучах. А накинутый на голову капюшон добавлял его образу жутковатости. Даже я впечатлилась, вытирая одну о другую влажные ладони… Знаком ли мне этот мужчина? Не поняла. Его лицо находилось в тени.
Стоял и не шевелился. Так же как и я, отказываясь первым вступать в диалог.
Кровь привычно ускорилась, разогревая одеревенелые мышцы. Значит, драки не избежать. Это верная примета.
Мужчина, приняв мое молчание за смирение, пошел ко мне навстречу. Медленно, не торопясь.
Это позволило, наконец, рассмотреть его лицо. Обычное, я бы даже сказала, среднестатистическое. Встретила в толпе, не обратила внимания. Но с уверенностью могла сказать, я этого человека видела впервые. А вот он, судя по его лицу, на котором выступало предвкушение, прекрасно знал, кем я являюсь.
В блеклых, невыразительных глазах стояла непоколебимая решимость. Ну что же, придется поколебать…
Мое тело еще не совсем отошло после марафона с препятствиями в виде Сергея. Мышцам требовалось время на восстановление.
Но… опять это но.
Широко расставляя ноги, встала в боевую стойку.
Пока мужчина шел, перешагивая через ветки какого-то кустарника, у меня были драгоценные пара секунд, чтобы оценить противника.
Он хоть и высокий, но довольно поджарый, а значит, легкий и юркий. Здесь нужны сила и внезапность. Растянуть бой, вымотать противника, увы, не получится. Не та весовая категория. Мы с ним можем часами кружить, не сбиваясь с ритма.
Все. Он рядом. Я, размеренно дыша, контролируя каждую мышцу, проследила за тем, как мужчина поднимает руки, стараясь меня схватить. Хм. Ошибка многих.
Этот трюк со мной не пройдёт. Я, удовлетворённо слушая равномерные удары сердца, сделала шаг назад. Разворот. Заходя за его сутулую спину, резко присела, кулаком нанося удар. Сначала под правое колено, и, не давая передышки ни ему, ни себе, то же самое проделала с левым. Черт, дыхание сбилось. С усилием поднялась, потирая ушибленные кулаки… Мужчина завыл, не ожидая от меня такой прыти. То ли еще будет! Я полностью контролировала ситуацию, оставалось нанести всего лишь один удар в голову – и противник будет повержен.
Но вдруг ощутила, как меня обхватывают, беря в стальные тиски, нереально огромные руки.
Каждая мышца как камень, дробила ребра, перекрывая кислород к лёгким. Я стала дышать маленькими глотками, экономно расходуя силы. Что за?..
Еще и первый поднялся на ноги.
Взгляд мужчины, которому я повредила колени, горел. На губах играла победная улыбка. Но я знала, что делать дальше. Иди ко мне ближе, еще…
Словно услышав мои мысли, первый сделал два шага на меня. Этого было достаточно. Достаточно для того, чтобы упереться спиной в грудь неизвестного и со всей силы оттолкнуть ногами первого. С удовлетворением наблюдая за полетом длинного, я что есть мочи наклонилась, пытаясь перекинуть второго. Но все мои усилия пошли лесом. Сил не хватило. Вес у второго просто запредельный. Мне его не поднять. Увы. Что же делать? Оставался последний вариант, но рискованный, не до конца верила в его эффективность. Осложнялось мое положение еще тем, что дышать становилось все труднее. Второй, видя мои успехи, ещё сильнее сомкнул свои руки, буквально раздавливая своей силой. Ребра гудели, сгибались под его натиском. Перебирая ногами, я заставила громилу сдвинуться и пройтись со мной до ближайшего дерева. Сойдёт. А дальше снова облокотилась о стальную грудь мучителя, высоко поднимая ноги, и упираясь ими в дерево, сильно прогнулась назад, выпрямляя колени до предела.
Мы полетели вниз.
Действовала очень быстро, в полете руки второго ослабили хватку, и я перекатилась сначала на четвереньки, потом встала на ноги.
Подбежал первый. Безобразие. Когда же он отстанет от меня. Целясь в кадык, нанесла удар ногой. Мужчина захрипел, хватаясь за горло, и наконец упал, катаясь от боли по земле. Отлично! У меня есть несколько минут.
Несколько минут на… Повернулась. Нескольких минут на очень большого мужчину явно недостаточно. А вот ему достаточно одной миллисекунды, чтобы отправить меня в иной мир. Я судорожно гадала, как его уложить. В голове мысли бегали как тараканы, в поисках хоть какой-нибудь крохи-информации. Плохо соображая, ощущая боль при каждом вздохе, завертела головой в разные стороны. Природа притихла, стало еще темнее. Ни камня, ни ветки… ничего не видно.
Второй не торопился. Изучал, зараза, кривя уголки губ. Холодные глаза, как лезвия, резали меня на маленькие кусочки, обещая море боли в случае проигрыша. Черт… Время и терпение верзилы утекали сквозь мои подрагивающие от напряжения пальцы. Я даже несколько раз сжала и разжала их, избавляясь от дрожи.
Внезапно к моему противнику со спины кто-то подошел. Взметнулись вверх белые в свете ночи ребра ладоней, обрушиваясь в сильнейшем ударе прямо ему в виски. Даже с такого приличного расстояния я услышала треск. Верзила покачнулся и упал, открывая обзор на того, кто отправил отдыхать этого огромного монстра. Сергей. Я подбежала к нему, замечая влажный лоб и глаза, полные боли. Раненый бок снова пропитался кровью. Но он сделал невозможное. Вкладывая в свой взгляд всю благодарность, на какую была способна, твердо проговорила:
- Нужно уходить. Они сюда явно не пешком пришли. Потерпишь немного?
Он кивнул.
Я подбежала к верзиле, на ощупь проверяя карманы. Есть. В одном из них обнаружились ключи от автомобиля. Подхватила автомат у первого, понимая, какое счастье, что он не воспользовался своим оружием. Первый зашевелился. Проклятье. С раненым быстро не уйти. Их бы связать.
Вытянув из штанов ремни, я завязала сзади руки одному. Потом второму, с которым пришлось повозиться. Мне никак не удавалось перевернуть верзилу на живот. Провозившись минут пять, я наконец это сделала.
И вот оба мужчины лежат на животах с перетянутыми руками. Отлично.
Глава 28
Я остановила машину минут через сорок. Погони не было. Да и куда им гнаться? Они еще не один час провозятся, чтобы хотя бы развязать друг другу руки. Потом еще нужно связаться с начальством, выслушать их отборный мат. Приятное тепло разошлось по моему телу, когда я представила, как они тужатся освобождая руки. Как краснеет лицо того, второго. Как напрягаются от натяжения его мышцы. Хотя с его-то мышцами порвать бедный ремень – на раз-два.
В багажнике машины нашла аптечку с бесполезными медикаментами. Подошли только бинты и антисептик. Такого жизненно необходимого антибиотика не было…
Сергей столько времени без должного ухода. В небе парило, стояла духота. Такая погода – отличное подспорье бактериям, которые без лекарства быстро сожрут Сергея и даже не подавятся. Порадовала только одна находка, вернее две – пластиковая канистра с чистой водой и сухие военные пайки…
Живем. Не долго, возможно, не все. Но живем.
Открыв заднюю дверь, с тревогой посмотрела на Сергея.
Он без сознания.
Залезла на заднее сиденье, аккуратно развязывая старую повязку, полностью пропитанную кровью.
Рана – две маленькие дырочки, спереди и на спине...словно пуля мазанула кожу с боку, выскакивая сзади. Не рана, а недорозумение, но с рваными краями, темно-бордового цвета, и сильным отеком вокруг. Все это дополнялось неприятным запахом. Дела у Сергея плохи. Протерев антисептиком, я в несколько слоев накрутила перевязку.
Ему срочно нужно в больницу…
Иначе не выживет.
Белое с синюшным отливом лицо блестело от пота. Моя ладонь коснулась лба. Ну здесь и к гадалке не ходи. Температура.
Единственное, на что можно надеяться, это на молодой организм мужчины. Если он будет бороться, то сам истребит заразу, что сейчас плавила, сворачивая красные тельца в его теле.
Я старалась не унывать. Перекусила и напилась воды. Такие обычные житейские радости прибавили сил. Внушили уверенность в счастливый исход. Главное, не стоять на месте и идти напролом. И я пошла напролом – завела мотор и поехала дальше.
Бензина более чем достаточно. В багажнике еще лежала запасная канистра жидкого золота. Удовлетворенная и сытая, я мчала на всех парах.
Светлеть стало сразу, как я отъехала. Вокруг один скучный бесконечный лес. А мне позарез нужен город. Покрупнее.
Я посмотрела в зеркало заднего вида, и неожиданно для себя встретилась со взглядом Сергея.
- Привет, – чуть веселее, чем надо, сказала и для правдоподобности подмигнула парню, натягивая на лицо кривую улыбку. Не хотелось его пугать. Казалось, что от настроя, его и моего, ему станет легче. Пусть лучше не догадывается, насколько все плохо.
- Все так хреново?
Не повелся на мой блеф. Видимо, я совсем никудышная актриса. Тряхнув головой, возвращая на место серьезный и сосредоточенный взгляд, проговорила:
- Тебе нужно пить.
Притормозив на обочине, быстро перелезла к Сергею. Он не отрываясь смотрел, выжигая во мне дыры. И без того темные глаза сейчас, когда все его тело горело, лихорадочно блестели, сияя ярче лунной ночи. Он чуть скривился, когда я дотронулась до раны, но терпеливо ждал, пока досконально все не проверила.
Повязка больше не кровила. Но рана гноилась, и без лекарств никакая вода здесь не поможет.
Придерживая голову, еле уговорила сделать несколько глотков. Его пересушенные, потресканные губы совсем немного пригубили влаги, и все... Моих уговоров хватило еще на два глотка.
- А есть ты хочешь?
Он отрицательно замотал головой.
- Так нельзя… Сон, еда и вода – это единственное лекарство, которое я смогу тебя предложить.
Он еще раз отрицательно замотал и устало закрыл глаза. Через несколько минут уснул, с надрывом пропуская воздух.
Мои губы сами собой поджались.
Я не хочу его потерять. Нужно срочно отвезти Сергея в город.
Ехала быстро, выжимая все из этого автомобиля, но долбаный лес не заканчивался. А Сергею становилось хуже. Лицо словно осело, кожа истончилась, просвечивая синие вены. Он был похож на мертвеца. И только прислушиваясь к его хриплому дыханию, я понимала, что он жив.
И вот когда я от бессилия вытирала злые слезы, на небесах, наверное, меня услышали, я вдруг увидела указатель на какой-то неизвестный мне город.
Свернув с трассы, я помчалась вперёд. Вдалеке виднелось множество многоэтажных домов. Значит, не маленький городишка. Не как тот, в котором я была с Алекс… с Варом.
Надежда, вспорхнувшая птицей в душе, рассыпалась пеплом об страшную реальность.
Город-призрак… пустые улицы, заброшенные машины... Разбитые окна и тишина, такая, от которой хотелось выть. Вот так должен выглядеть ад. Может, я давно умерла? И вот мое наказание за все грехи, которые успела совершить. Там, в прошлой жизни.
Я обратила внимание на траву, которую не остановил плотный, непригодный к жизни асфальт. Она пучками заполонила дорожное полотно, неизбежно прорываясь к солнцу.
Стоп.
Не мог город так быстро прийти в запустение... Вирусу от силы недели три. И когда я пришла в себя в том парке, все еще было относительно в порядке. Я видела людей, здоровых женщин.
Боженьки…Мои зубы заплясали, отбивая нервную чечетку. Тело насквозь пронизил озноб.
Все, что со мной происходит, это какой-то бред. Шутка. Чья-то злая шутка.
Мозг отказывался верить в происходящее. И только слабый стон Сергея вывел меня из состояния, где я буквально сходила с ума. Сначала нужно помочь ему, потом буду во всем разбираться. После.
Медленно проезжая улицу за улицей, я притормозила на большом перекрестке. Мертвые светофоры, разбитые окна машин. Везде мусор и собаки… Да, здесь везде сновали собаки, истинные и, видимо, единственные жители этого города. Пока ехала, их худые, поджарые тела и громкие пронизывающие голоса видела и слышала со всех сторон. Они жадно поднимали головы, провожая мою машину голодными бешеными глазами.
Поворачивая направо, двигаясь в сердце города, наконец нашла то, что так отчаянно искала. Впереди была больница. Подъезжая к четырехэтажному зданию, уже понимала, что все мои старания напрасны. Больницей это здание перестало быть давно.
Глава 29
Собак было три... Их тонкие, поджарые тела с выступающими ребрами и впалыми боками настороженно замерли в дверном проеме. В глазах каждой зиял бешеный, всепоглощающий голод. Эти собаки не ели очень долгое время. Их хищная сущность вытеснила одомашненную, напрочь стирая все то, что так ценили в собаках люди... Не друзья человека стояли предо мной... а хозяева этого города. Хозяева, которым повезло отыскать пропитание, и делиться им никто не собирался. Я осторожно осмотрела хищников, больше всего меня насторожила собака, стоящая посередине. Огромная, с черной короткой шерстью. Все ее тело усеяно жуткими шрамами, от зубов, укусов... Эта собака выгрызала свое право быть главной в стае. Непонятно, кто стоял передо мной – сука или кобель. В умных глазах горел огонь предвкушения, а в расширенных зрачках читался необыкновенный разум. Меня оценивали. Оценивали как противника и нападать не торопились. Каждая клетка моего организма противостояла увиденному. Страх перед сильнейшим существом, перед его силой, скоростью, зубами, поднимал из глубин животные инстинкты.
Преклониться, сдаться, подставить шею на милость сильнейшему. Яростная, подавляющая аура главаря обволакивала, мешая трезво думать.
Две остальные злобно скалились, демонстрируя черные острые клыки. Но без сигнала со стороны черной собаки не совались, ожидая приказа.
Я, прижимая к себе драгоценную коробку, запрыгнула на стол. Это все, что в ту минуту удалось придумать для своего спасения.
Собаки попятились назад и снова остановились.
Не шевелясь, двигая одними глазами, стала обдумывать план.
Стол находился рядом со шкафами, и я легко до них дотягивалась. Медлить было нельзя, но и резких движений делать тоже. Стараясь не дышать, осторожно поставила коробку на железный шкаф.
Собаки напряглись, но не напали. Их морды застыли в ожидании чего-то, видимо, решения главной. А главная... главная не отрываясь следила за моими потугами. Даже когда на свой страх и риск я достала из шкафа кипу бумаги и бинт, она продолжала гипнотизировать своим взглядом.
Обложив плотным слоем бумаги сначала одну ногу, надежно замотала ее бинтом. То же самое проделала с другой ногой и руками, не забыв про лекарства. Их я спрятала у себя на груди, бережно обматывая все тем же бинтом. Главная собака расслабилась и села на хвост. Без слов считывая ее мысли, я прекрасно видела, что мои действия всерьез собакой не воспринимаются. Отлично. Только нельзя показывать страх... но одно дело знать это, а другое – сделать. Ломая голову, как поступить, я дрожащими руками подготовила одну из стеклянных бутылок.
Ну вот... после того, что я сейчас сделаю, на меня обязательно нападут.
Собаки что-то почувствовали и встали в стойку. Умные твари.
Закрыв глаза и досчитав до пяти, я размахнулась и разбила бутылку об край железного шкафа, крепко держа в руках свое самодельное оружие.
Собаки зарычали и резко двинулись к столу, обступая его со всех сторон.
Хватаясь двумя руками за край стеклянного шкафа, опрокинула его на одну из собак. Громкий звук бьющегося стекла и вой раненой собаки послужили призывом для оставшихся двух. Вернее, для одного. Главаря. Кстати, кобеля, причиндалы которого я успела рассмотреть, когда он летел прямо на меня. В последние секунды успела выставить руку, защищенную бумагой. Это спасло мне жизнь. Челюсти плотно сжались, прокусывая листы Но не доставая до кожи. Под тяжестью главаря я повалилась назад, утаскивая его за собой. Свободной рукой, сжимая осколок бутылки, со всей силы ударила в бок.
Кобель завыл, выпуская мою руку. Не дожидаясь более удачного момента, нанесла еще несколько ударов, чувствуя, как по моей руке стекает его кровь. Его сердце и дыхание замерли, тело задрожало в конвульсиях... и осело на моей груди... Откинув уже мертвую собаку на несколько метров от себя, поднялась...
Последняя собака пировала, пожирая своего сородича. Она видела, как я медленно пробираюсь к выходу, но голод оказался сильнее. Собака только рычала, раздирая бедное тело, жадно глотая кусок за куском. К горлу подкатила тошнота... я сглотнула, борясь с головокружением. Уже в коридоре, громко дыша, никак не могла поверить, что выжила. Мамочки. Я выжила.
Добежав до первого этажа, туда, где оставила Сергея, я молилась, чтобы собаки до него не добрались. Вот он, родненький, лежит на каталке. Его не тронули... не успели.
Проверив дыхание, убедившись, что он жив, быстро покатила каталку в поисках укромного места. Место нашлось... Палата с небольшой кушеткой, кроватью, уцелевшими окнами и дверью.
Переложив Сергея, бросилась закрывать дверь, баррикадируя ее каталкой.
Вытащила запасы: лекарство, шприцы и даже капельницу с физраствором и глюкозой.
Отключаясь от происходящего, не думая о последствиях, я без труда нашла вену на руке Сергея. Мне удалось поставить капельницу, восполняя жидкость в организме черноглазого. Набрав шприц, сделала укол внутримышечно. Таких уколов нужно два... И до утра можно сделать перерыв. Только после этого принялась за рану.
Обработав и сделав тугую перевязку, удовлетворенная своей работой, устало села на кровать.
Сергей оставался без сознания и все еще горел. А я, разглядывая свои руки, с улыбкой поняла, что так и не отвязала листы бумаги от рук и ног.
Но жива, без единой царапины.
Здесь даже нашлась раковина.
Выкручивая барашки ржавого смесителя, очень надеялась на чудо. И чудо свершилось. После гула, хриплого дребезжания, прерывисто журча, появилась рыжая вонючая вода. Спустя минут пятнадцать, наконец, полилась белая.
Ура! Счастью не было предела.
Сняв с себя повидавшую виды спортивную куртку, взглянула на себя в маленькое потрескавшееся зеркало.
Да уж... Лицо грязное, с большим синяком на левой скуле... Красавица, мать ети...
Немного освежив лицо и тело... отмыла руки. Как же мало нужно человеку, чтобы почувствовать себя живым. Укладываясь на слежавшийся от времени матрас, быстро уснула, чтобы спустя какое-то время проснуться от воя собак за окном и постанываний Сергея...
Глава 30
Резко села, провисая до пола на растянутой пружине кровати. Голова шумела после короткого сна... во рту пересохло. Посмотрев в окно, недовольно нахмурилась. Как и небо за окном, которое готовилось обрушиться на мертвый город проливным дождем. Вой собак трепал мои оголенные нервы, будоража воспоминания о недавней стычке.
Ума не приложу, как я справилась. В список фобий, где уже есть лифты, лжемужья и обладатели серых невыносимых глаз, обязательно добавлю собак.
Стон Сергея заставил меня подняться и к нему подойти. Освещения катастрофически не хватало. В потемках, на ощупь, поставила очередную капельницу и вколола антибиотик.
Жар спал. Сергей пришел в себя, сквозь приоткрытые веки наблюдая за моими действиями. Убрав мокрую прядь с его прохладного лба, ласково улыбнулась.
- Ну как ты?
- Пить хочу.
Кивнула и пошла за водой. Благо теперь ее было предостаточно. Напоив «пациента» из старой бутылки, еще раз проверила капельницу и тихо сказала:
- Спи.
Он устало кивнул.
- Мне уже лучше. А ты что будешь делать?
Я, еще больше хмурясь, подавляя в себе волну протеста и приступ паники, стараясь дышать как можно ровнее, снова посмотрела на улицу.
- Мне нужно дойти до машины.
Да... к моему большому сожалению, в машине осталась еда. Мне-то ладно. Сергею нужно набираться сил. Без еды мы долго не протянем. Тем более на улице скоро начнется дождь. Буду рассчитывать на то, что собаки не сильно любят мокнуть.
Подождав, когда Сергей уснет, я, удовлетворенная его состоянием, подошла к окну, прислушиваясь к четкому ритму барабанящих по стеклу капель. Быстро так, вторя стуку моего сердца. Только дождь приносил городу облегчение после долгой изнуряющей жары, а мое сердце нагоняло страху, заставляя кровь бежать галопом по моим венам. С трудом открыла пластиковые рамы, впуская в палату свежий воздух. Ежась от перепада температур, разгоняя то ли холод, то ли страх, в одно движение спрыгнула с подоконника, приземляясь на задний двор больницы.
Желание идти через главный отсутствовало. Лучше так. Надежнее и безопаснее.
Дождь набирал обороты. Порывы ветра трепали мои длинные волосы. Я очень старалась передвигаться как можно быстрее. Перед моими глазами мелькали страшные картины свирепых оскалов со стекающей вниз слюной. Это придавало ускорения, поэтому я не вбежала, влетела на парковку, где стояла наша машина.
Приближаясь к машине, не увидела ни одной собаки. Моему счастью не было предела.
Промокла насквозь... но все-таки добралась, залезая внутрь, сразу же заводя двигатель. Он загудел, включила обогрев.
Теплые потоки воздуха захватили в свои мягкие объятия. Убаюканная их теплом, позволила себе порелаксировать немного, с наслаждением закрывая глаза. Мне кажется, я даже задремала, проваливаясь в тягучую негу... Из транса меня вывел громкий треск и звучащий за ним голос, от которого по телу забегали мурашки, заставляя мое сердце мигом покинуть грудную клетку и спрятаться где-то в районе пяток.
- Н-а-дя, – голос тяжело задышал, словно ему ужасно не нравилось мое имя.
- Я очень надеюсь, что с тобой все в порядке, – продолжил Вар и замолчал. Я быстро-быстро заморгала, стараясь сбросить наваждение, думая, что у меня начались слуховые галлюцинации. Но он продолжил, переходя на вкрадчивый шепот.
-Не доверяй никому... А еще лучше дай о себе знать.
Отмирая, все же догадалась, откуда идет голос. Дрожащими руками залезла под сиденье, нащупывая теплый квадратный предмет. Рация. Вар молчал. А я ждала... жаждала еще раз услышать его голос. Дотрагиваясь до выпуклой кнопки ответа, обвела ее кончиком пальца, лаская, кружа, словно к нему прикасаясь...
Бред полный, но я чувствовала его рядом. Даже салон машины наполнился его необыкновенным запахам. Набирая в легкие побольше дурманившего воздуха, заставляя осесть его в моей душе, улыбнулась пьяной улыбкой, когда он снова заговорил:
-Надя... Не наделай еще больше глупостей, чем есть сейчас.
Его усталый, пропитанный горечью голос вибрировал по моей коже.
Не знаю, что между нами произошло. Почему... почему он ищет меня и почему не отпускает? Этот страшный мужчина, пугающий и пленяющий...
Так... стоп, дала себе мысленную пощечину.
Я не могла ему доверять. Только потому, что мое тело, мое сердце каждый раз предавали меня, стоило ему оказаться в поле моего зрения.
Он причастен ко всему, что здесь творилось. И в охоте, объявленной на меня, тоже виноват он.
А может, я все придумала? И нет никакого заговора? Тогда почему не заразилась? Почему все еще не обертка. Возможно, у меня выработался иммунитет против вируса. Может, есть другие такие как я. И снова уйма вопросов...
Я вздохнула и, не желая искушать судьбу и в первую очередь себя, отключила от греха подальше рацию и забросила ее в бардачок.
Не нужна мне твоя помощь.
Дождь все так же барабанил по лобовому стеклу, окна немного запотели. Пора было возвращаться. Еще нужно как-то заглянуть в багажник, а то со своими разыгравшимися гормонами вообще забыла, с какой целью пришла.
Но тут другой шум заставил меня вздрогнуть и резко заглушить двигатель. На парковку, громко буксуя, разгоняя по асфальту огромные лужи, расплескивая по сторонам брызги воды, въехал черный внедорожник, погружая меня в состояние безысходности. Новая опасность. Как меня это все достало!
Глава 31
Осторожно наблюдая в боковое зеркало за незваными гостями, я мысленно сыпала на них проклятия. Как же все не вовремя.
Мужчин оказалось трое, и они были вооружены.
Все, что в ту секунду успела сделать из разумного, мысли роились в голове, спутывая в ком весь здравый смысл, это заблокировать двери и вжаться в кожаную обивку, растворяясь в сиденье автомобиля.
Они что-то бурно обсуждали, матерились. Но их головы то и дело вертелись по сторонам, четко фиксируя любую мелочь. Меня заметили.
Сердце, заглушая сбивчивое дыхание, птицей билось о грудную стенку.
Набрав в легкие побольше воздуха, застыла, когда заметила, как один из них жестом показал на мою машину.
Черт, черт, черт...
Тучный мужчина, с огромным животом, с темной кучерявой бородой на круглом лице, направился прямиком ко мне.
В одно движение перелезла на заднее сиденье, прижимаясь ко дну, слушая, как толстяк не торопясь кружит вокруг машины, светя в окно фонариком. Свет, ударяясь о стекла, слепил, обжигал роговицы, заставляя глаза слезиться. Прикрыв веки, сгруппировалась, напрягая каждую мышцу. Чтобы в случае чего не ждать, а напасть первой.
- Ну что там?
Громкий голос страшно напугал, я даже вздрогнула от неожиданности, закрывая ладонью рот.
Дверь задергалась. Мужчина нажимал по очереди на ручки, пытаясь открыть двери. -Машина пустая... Ладно, на обратном пути разуем ее... Нужно пополнить запас лекарств.
Сжимая и разжимая в воздухе кулаки, никак не могла успокоиться.
Они обязательно наткнутся на Сергея. Или на мертвых собак. Сопоставят, что да как, и сделают правильные выводы.
Нужно срочно уходить.
Дождавшись, когда мужчины отойдут на приличное расстояние, открыла заднюю дверь и побежала, думая, как безопаснее перевести Сергея. Ему сейчас только и нужно, что скакать как сайгак. Только-только его состояние можно было назвать стабильным. И снова бежать.
Беспрепятственно добежав до слегка приоткрытого окна, забралась в палату.
Снаружи вовсю орудовали незнакомцы. Видимо, решив проверить каждое помещение в здании.
Хорошо, что палата находилась в самом конце длинного коридора. У нас есть немного времени. Горстка...
- Сергей...
Шепотом разбудила парня.
Он тяжело разлепил глаза, удивленно всматриваясь, как я прикладываю палец к губам, призывая не шуметь. Он и сам услышал громкие разговоры, сосредоточенно кивая, одними глазами показывая, что все понял.
Я, тихо-тихо касаясь губами его уха, произнесла:
- Нужно уходить. Иначе мы потеряем машину.
Собрав медикаменты, заворачивая их в свою куртку, распахнула окно.
На улице уже светлело. Солнце еле-еле, но все же маячило на горизонте. Еще совсем чуть-чуть, и их будет видно как на ладони.
Помогая Сергею подняться, подставила свое плечо, чтобы он смог доковылять до подоконника. Каждый шаг искажал его по-мужски красивое лицо. Рваная, в пятнах крови футболка насквозь промокла, так сложно ему давался этот путь. А еще нужно дойти до машины.
На подоконник села первой, спрыгивая на землю. Подала руки, дергая Сергея на себя. Он сцепил зубы, сжимая со всей силы глаза.
Я знаю, тебе больно, но потерпи, миленький.
Сергей вывалился. Мне удалось удержать его сильное тело. Мы поднялись и, насколько это было возможно, побежали к стоянке. Успели. Нас не заметили.
Впихивая Сергея на заднее сиденье, быстро перебежала и села, устало вытирая влажный лоб.
Заводя машину подрагивающими от напряжения руками, с облегчением выдохнула. Погони за нами не видно. А значит, снова едем в неизвестность.
Через пять примерно часов Сергей очнулся. Наш побег, слава богу, не сильно сказался на его состоянии. Да и антибиотик в дороге я колола исправно. Что делали эти мужчины у больницы и что могло случиться, если бы мы не уехали, проверять совсем не было желания. Главное, мы живы, относительно целы, в остальном разберёмся.
Сергею заметно полегчало, вернулся цвет лица. Он перестал напоминать мертвеца. Даже пожелал пересесть рядом, чтобы якобы я не отвлекалась от дороги.
Хотя я прекрасно видела, какие взгляды он бросал на меня. В них читалась тоска и что-то еще...на что я не могла ответить взаимностью. Только друг, на большее Сергею рассчитывать не стоило. Сердце молчало, никак не реагировало на его громкие обжигающие эмоции. Точнее, это было совсем не то, что я уже испытала с другим. Вар... одно его имя поднимало со дна души невероятные чувства и ощущения. Жаль. Действительно жаль. Потому что Сергей мне не просто нравился. Он перестал быть чужим. И очень не хотелось терять его доверие, его тёплое отношение ко мне.
Вот и сейчас он смотрел на меня, думая, что я не вижу.
- Где ты так научилась водить?
Я пожала плечами. И серьезно на него посмотрела.
- А может, ты ответишь на мои вопросы? Ты обещал, помнишь?
Он улыбнулся, отводя колючие, как льдинки, глаза. Несколько минут молчал, видимо, обдумывая мое предложение.
Да, разговор будет непростой, но мне необходимо узнать правду.
Повернув голову в мою сторону, отвечая на мой вопросительный взгляд, решительно проговорил:
- Задавай.
- Как ты оказался у Барона? И почему всем этим занимаешься?
Он кисло усмехнулся.
- Все просто, он мой дядя. Когда год назад все завертелось, он предложил мне работу. Я согласился.
- Так, подожди... что произошло год назад?
- Ну этот вирус... Он скосил семьдесят пять процентов населения нашей планеты, превращая женщин в «оберток», а нам... Нам пришлось стать теми, кем мы стали.
- Ты что-то путаешь. Не год назад, я... – и осеклась, судорожно считая, сколько прошло времени с тех пор, как я очнулась.
- Ты ошибаешься, примерно две недели назад я очнулась на скамейке. И тогда я ещё видела обычных, здоровых женщин. Я просто уверена, что это было только начало.
-Давай так... я расскажу, что знаю, а ты уже сделаешь свои выводы.
И он рассказал.
Глава 32
Еще прошлым летом в начале июня по всему миру пошла волна эпидемии. Именно волна. Потому что тот самый день, понедельник пятого, когда в атмосфере что-то поменялось, запомнили все без исключения. Просто в один миг что-то нехорошее, тягучее, то что пахло сладко, опьяняя и будоража... осело на планету – и все, мир перестал быть прежним.
Первыми заболели дети и старики. У них поднималась высокая не сбиваемая никакими лекарствами температура. Многие просто сгорели, не дождавшись скорой помощи. Потом очередь пришла женщин. Мужчин, начиная с совершеннолетнего возраста до примерно лет шестидесяти, вирус по какой-то неизвестной причине обходил стороной. Он настолько стремительно развивался, сокращая срок жизни, с момента проявления первых симптомов, до нескольких часов.
Нам ничего не говорили. Не объясняли. В СМИ, на телевидении творилась полная неразбериха. Все строили предположения, ждали конца света. Но факт оставался фактом. Никто не мог остановить распространение вируса.
Я в тот момент жил с родителями и младшей сестрой. Буквально неделю как вернулся из армии. Гулял напропалую, даже не думал о работе. И так знал, что все будет в лучшем виде. Отец договорился с братом, крупным предпринимателем... владельцем заводов, газет и пароходов… блин.
Дядя, которого все в городе знали как Барона, потому что, имея аристократические замашки, терпеть не мог бедных людей, так и говорил: если ты беден, значит ты шакал, и мой волчий запах с тобой не перемешивается.
Мы тоже жили неплохо. Не сказать что баснословно богато, но в хорошем доме, имея приличный счет в банке и несколько машин. Отец занимал средний пост при местной власти, а мать, как и полагалось жене политика, занималась благотворительностью, а если честно, то бездельничала домохозяйством. Сестра, ученица престижной школы, оканчивающая одиннадцатый класс, с нетерпением ждала осени, чтобы облюбовать уже наконец теплое место в столичном университете. Но никто не смог избежать заражения, ни бедные, ни богатые.
Заболела мать. Мои родители жили в любви. Отец с мамы пылинки сдувал. Такой любви я не встречал. За всю мою жизнь отец ни разу не позволил себе не ночевать дома и ни разу не повысил на мать голоса. Она тоже разговаривала с ним тихо, с неповторимой нежностью, стараясь как можно чаще касаться его. Меня даже смущало, что они в любое свободное от семьи и работы время сидели в обнимку на своем любимом диване, где папа перебирал своими пальцами длинные волосы мамы. А мама что-то рассказывала, ласково заглядывая в его глаза.
Поэтому на болезнь матери отец отреагировал не просто с тревогой. На его бледном лице стоял ужас, глубокий, пугающий даже меня. Я старался не смотреть ему в глаза. Он сам повез ее пылающее тело в больницу. Но там ее забрали, и никакие связи не помогли отцу зайти внутрь, навестить. Карантин и все... хоть с танками на них иди. По телефону лишь сухое: пациентка стабильно тяжелая. Будут изменения, мы вас оповестим.
Через два дня заболела сестра. Отец не хотел вызывать скорую. Но начавшиеся судороги перевесили чашу сомнений, и он снова сам помчался в ту же больницу, где сестру приняли, и снова замолчали... на долгие и самые ужасные две недели.
Отец постарел на десяток лет. Не ел, не спал... Я старался его поддерживать. Каждый день ездил с ним к приемному покою, чтобы ни с чем вернуться назад.
Город стремительно пустел. Ходить было не то что страшно, ни с чем не сравнимое чувство безысходности властвовало в каждом доме, пускало корни на улицах, превращая некогда светлый и ухоженный город в склеп. А мы в нем живые мертвецы. Вокруг перестали смеяться, улыбаться. Сил хватало только дойти до магазина. Посмотреть на отчаянных мужчин-продавцов, купить минимум продуктов и снова залезть в свою берлогу. С отцом общаться не получалось. Его молчаливое горе я чувствовал всем своим нутром. Но почему-то не желал сдаваться, надеясь, как всегда, на лучшее.
Странным было еще то, что больница не резиновая и единственная в нашем городе. Я был уверен, что на всех мест не хватит. Но нет, принимали всех, но никого не возвращали обратно, ни живых, ни возможно мертвых.
И, видимо, в один прекрасный день у одного из нас не выдержали нервы. Я правда даже диву давался, что мы так долго все это терпели.
Мужчины начали выходить на улицы, решительно стекаясь к больнице. Все больше и больше народу, громко кричали, собираясь в случае чего брать больницу штурмом.
И, наверное, взяли бы... Но им путь перегородили военные.
Тот мужчина, что все это начал, без страха вышел вперед. Он надеялся добиться хотя бы объяснений. Но ему не дали не то что сказать, даже подойти близко. Расстреляли. Опрокидывая автоматной очередью на грязный, пыльный от жаркого солнца, асфальт.
В громкоговоритель толпу предупредили, что то же самое будет с каждым, кто хоть на метр приблизится к зданию. А если они не послушаются, то такая же участь ждет их близких и родных, что в данный момент находятся на карантине. Сказали приходить через два дня. Только по истечении этого времени им все расскажут и дадут увидеться с близкими.
Нам пришлось отступить. Все молча разбрелись по своим домам. Но дома впервые отец улыбнулся, похлопав по моему плечу.
Два дня это пустяк. Ведь с твоей мамой каждый день – вечность. Наша с ней, сынок, вечность.
Через два дня мы все той же толпой подошли к зданию... и увидели абсолютно пустые стены. Не было ни военных, ни персонала, ни больных... пустота. Только следы от машин, множества машин, указывающие, что тех, кто тут был, вывезли за пределы города в неизвестном для нас направлении.
В этот день в город приехал дядя. У него не было ни детей, ни семьи, только мы.
Барон прямиком отправился в наш дом, посадил осунувшегося отца в машину, и они уехали. Его не было несколько суток. Мобильная связь, интернет, телевидение – все не работало. Я сидел дома в полном неведении, что происходит. На третьи сутки не выдержал и поехал к больнице. Там везде бегали люди Барона, меня беспрепятственно пустили внутрь. Отца я нашел в морге. Он сам это сделал с собой. Когда с вытаращенными глазами я тряс одного человека за другим в надежде узнать, что случилось, меня перехватил Барон и молча повел в комнату охраны. Выгнал всех, оставаясь со мной один на один. Он что-то щелкнул и заставил смотреть в монитор, где... где мою мать со стеклянными глазами, несопротивляющуюся, абсолютно равнодушную, пускают по кругу незнакомые мужчины. Они насиловали ее, а рядом мужчина в халате что-то фиксировал, записывал... Я понял и принял выбор отца не жить с этим. Но сделал и свой выбор.
Глава 33
Мы ехали уже вторые сутки. За это время я многое узнала о человеке, с которым делила не только все тяготы дорожной жизни, но и радости обыкновенного человеческого общения. С Сергеем совершенно расслабилась. Не боялась снять с себя броню. Обнажить свое сердце и показать себя настоящей. Я с ним столько смеялась, как ни с кем другим. Хотя кто знает, сколько я смеялась в прошлой жизни, но по ощущениям немного, мышцы лица немели каждый раз, когда мои губы растягивались в улыбке. Сергей в такие моменты замирал, гипнотизируя горячим обжигающим взглядом. Я краснела, покрываясь пятнами. Но ничего с собой поделать не могла. Только друг, но единственный и неповторимый. Наверное, в другой жизни с удовольствием бы присмотрелась к этому молодому мужчине. Его сила, его ум и чувство юмора поражали. А внешность? Думаю, женщины еще до вируса пускали по нему слюни. Высокий, спортивного телосложения. С выразительными глазами и пушистыми ресницами.
Сергей шел на поправку. Антибиотик, последнюю ампулу, сделала еще утром. Остальное дело сделает перевязка. Первый день Сергей еще много спал. Воспоминания вымотали, он сразу уснул.
А я, дождавшись рассвета, поехала дальше.
Сергей в случае непредвиденных ситуаций нарисовал карту, чтобы даже без него смогла сориентироваться, куда и как ехать. Дорога, по его словам, неблизкая, примерно 4 тысячи километров. Основной проблемой был бензин. Но и здесь повезло. Через километров пятьсот, когда уже канистра в багажнике опустела, мы нашли заброшенную заправку и, мама дорогая, бензин. Наблюдая, как Сергей наполняет пустые канистры, я не могла сдержать счастливой улыбки, он тоже улыбался в ответ, щуря от яркого солнца глаза.
Как ее не опустошили, ума не приложу, для меня это было подобно чуду. Но Сергей ответил, что еще встречаются места, которые люди покидали в первую очередь. А возвращаться уже оказалось некому. Поэтому есть вероятность, что по пути мы еще что-нибудь интересное найдем.
- Скажи, а вы смогли узнать, что случилось с теми, кто заразился, но не превратился в «оберток»?
Сергей резанул по мне взглядом, в котором плескались очень противоречивые чувства. Я от неожиданности осеклась, пытаясь понять причину резкой смены настроения, но он быстро взял себя в руки, пряча свои эмоции обратно. Я же решила не сдаваться. Этот вопрос мучил меня, не давал покоя.
- А сестра, мама? Ты так их и не нашел?
А вот здесь в его глазах я прочла сначала злость, раздражение, которое выжигало во мне дыры. А потом холодное равнодушие, окунувшее меня словно в прорубь. Отвела взгляд. Не смогла смотреть дальше. Обида жгла, щипала глаза, я, кусая губы, очень старалась не заплакать. Он, видимо, поняв, что погорячился, дотронулся до моей руки, захватывая ее в горячий плен.
- Прости. Просто эта тема… для меня она очень непростая. Давай просто не будем о ней говорить.
Я согласилась. И не хотела теребить его рану. Чувствовала, что она еще даже не зарубцевалась, продолжая кровить и тревожить его сердце. Близких терять больно. Возможно, и я там, где жили мои воспоминания, тоже кого-то теряла. Единственный плюс от потери памяти. Мне не по кому плакать.
Решила, что больше вопросов задавать не буду. И Сергей снова стал самим собой. Дальше ехали спокойно и непринуждённо.
Иногда мы останавливались около заброшенных придорожных забегаловок и совершали набеги, в попытках найти что-то съедобное. И чаще всего находили. Сухое печенье, мятые чипсы, сухарики, даже шоколад. Самой ценной оказалась вода. Ее катастрофически не хватало. Жара стояла нестерпимая. Проезжая некоторые поселения, леса, мы видели дым. Земля горела, плавилась под палящим солнцем, выгорала, смешивая угарный, едкий дым с кислородом.
Дорога напрягала своей пустотой. Хорошо, что Сергей, наконец, смог вести автомобиль. Я совершенно вымоталась, практически засыпая за рулем.
Решив перекусить, мы припарковались неподалеку от увесистого дерева, чтобы поужинать в тени.
- Скажи, а где все мужчины? И что с другими странами, у них аналогичная ситуация?
Этой информацией Сергей поделился охотно.
С другими странами дела обстояли еще хуже. Мало кто хотел взваливать на себя неподъёмный груз ответственности. Каждого заботила лишь своя шкура. У нас было бы то же самое. Но у нас был Вар… – после этих слов он выжидающе на меня посмотрел:
- Кто он для тебя?
Я видела, что ответ на этот вопрос он ждал с большим напряжением. Но мне ему сказать было нечего. Всё, что я знала, рассказала в дороге.
- Если бы я знала.
- Но он так на тебя смотрел… там, на дороге.
Я помнила его взгляд, а еще свою реакцию на него. Это все, что могла про него сказать. И делиться с Сергеем своими чувствами и ощущениями не хотела.
- А кто он такой, откуда взялся? Почему ему удалось развернуть такую деятельность, особенно с продажами «оберток»?
Сергей приподнял брови, не до конца удовлетворенный моим ответом. Но на вопрос ответил.
- Я не знаю, но до вируса я о нем ничего не слышал. А потом о нем стали говорить все. Мужчины стекались в один из городов, где он предлагал работу. Даже мой дядя поехал якобы на деловую встречу, а приехал с горящими глазами, рассказывая, что некий Вар сделает наш мир другим.
Он наладил поставки «товара», чтобы организовать в трех крупных городах аукционы. К нам приезжали даже из-за рубежа. Так как эпицентр распространения вируса начался у нас, у них многие женщины просто погибли. Не обращаясь в «оберток». А тех, кто все же обратился, мужчины многих поубивали, боясь, видимо, зомби-апокалипсиса. Придурки.
У них не было Вара, который сразу взял все под свой чёткий контроль.
Я снова его перебила.
- А ученые, медики?
Это, видимо, тоже был неудобный вопрос. Он снова напрягся, отворачиваясь от меня в сторону.
- Если ты хочешь узнать, смогли ли найти лекарства, нет. Никто не смог. До сих пор ищут.
Я вздохнула и грустно посмотрела на горизонт. Нужно отправляться дальше.
Глава 34
Всю последующую дорогу я проспала. Оказывается, я не суперженщина и мне тоже нужен отдых. Сергей благородно предложил, видя, как клюю носом, отдохнуть, и я согласилась. Ну как согласилась, сначала сопротивлялась, но, оказавшись на заднем сиденье, легла, блаженно закрыв глаза, и моментально провалилась в сон. Просыпалась исключительно по необходимости... поесть, попить... да сходить в туалет. На пятый день нашего путешествия я наконец выспалась и снова села за руль, дав Сергею поспать пару часов.
Вообще в последнее время Сергей вызывал во мне тревогу. Я все чаще вглядывалась в его глаза и видела в них какую-то мрачную решимость. Наши разговоры сошли на нет, он все чаще молчал или отвечал сухо и односложными предложениями. Я спросила, что произошло, но он отмахнулся, еще больше хмурясь, сказав, что все хорошо, просто устал.
Мы въехали в город.
Разглядывая через призму автомобильного окна, отметила, что он другой. Не те, другие, в которых довелось побывать.
Чистые улицы, ровная дорога. Людей по-прежнему не видно, но то, что за городом ухаживали, сразу бросалось в глаза. А еще я вдруг словила эффект дежавю…
В моем сознании всплывали улицы, мелькающие сейчас перед глазами.
Я не могла разобраться в своих ощущениях, продолжая внимательно разглядывать городской пейзаж. Что тут было не так? Что?.. Воспоминания в голове, запертые где-то в глубинах моего разума, рвались наружу. Словно сотня иголок, они впивались в голову, дырявя, причиняя боль изнутри. Чтобы хоть как-то справиться с болью, откинулась на сиденье и перевела внимание на Сергея.
- Где все?
Сергей по-прежнему хмурился, с силой сжимая руль. Я чувствовала исходящую от него злость. Он злился на меня?
А к хорошему быстро привыкаешь. Непривычно в глазах, которые согревали тебя, словно южное солнце, видеть холод и равнодушие. Хотя равнодушия там не было. Там бушевало ледяное цунами, зло закручиваясь в свои темные спирали.
- Не переживай… нам нужно к одному зданию… Оно находится в центре, там многое станет понятным.
Медленно проезжая по улицам, вдруг заметила в некоторых домах свет. Ошарашенная увиденным, повернулась к Сергею. Он перехватил мой взгляд, отвечая спокойно и непринужденно.
- Некоторые мужчины до сих пор живут со своими женами-обертками дома… Пытаясь сохранить подобие семьи.
Меня передернуло. В памяти всплыли девушки-обертки и стеклянные, пустые глаза. Я не представляю, насколько нужно сильно любить женщину, чтобы оставаться с ней и не терять при этом рассудок. Хотя, возможно, мужчины, решившиеся на такой отчаянный шаг, реально сошли с ума. В здравом рассудке на такое решиться сложно и страшно.
Мы подъехали к высокому зданию. Атмосфера снаружи напрягала. Я с сомнением посмотрела на своего водителя, он кивнул, подтверждая, что мы приехали в конечную точку. Туда, куда ехали, отдавая силы и время.
Сергей, излучая серое непробиваемое уныние, молча сидел, нервно отстукивая пальцами ломаный ритм. Мое сердце в такт его пальцам тоже спотыкалось, замирая от нехорошего предчувствия. Сергей резко открыл дверь и, не глядя на меня, сиплым голосом сказал:
- Я пойду внутрь, а ты подожди в машине.
Я осталась одна в машине, а как будто одна во вселенной. От потери чего-то важного, дорогого внезапно захотелось плакать. Но я упрямо продолжала сидеть и ждать, периодически стряхивая с щек непрошеные слезы. Ждала долго, больше часа, прежде чем, не выдержав, плюнула на все и вышла из машины. Чувствуя всем телом, как с каждым шагом звенят, постанывают мои нервы, скручиваясь в упругую пружину, готовые в любой момент разлететься по сторонам, убивая всю мою выдержку. Но отступать не собиралась.
Я зайду в это, блин, здание. Войду и все узнаю.
Здание встретило зловещей тишиной. Шаги звонко отражались от стен, оседая предельным напряжением в теле.
Никого.
Огромный холл какой-то крупной фирмы сверкал стерильной чистотой, создавая чувство неправильности.
Все не так, здесь все что-то не так.
Плохое освещение мешало охватить все углы обзора просторного помещения. Чувствовалась опасность, которая таилась там, на затемненных участках.
Но страху нужно смотреть в лицо, поэтому смело сделала пару шагов вперед, прислушиваясь к тишине.
Звать Сергея бессмысленно, уже бессмысленно. Есть два пути. Или он в беде, или сам натворил бед. Хотелось верить в первое. Но когда внезапно вспыхнул яркий свет, ослепляя, врезаясь в глаза, я поняла, что все-таки второе.
Боже, Сергей. Что ты наделал?
Из света вышли люди. Мужчины. В военной форме, с палками в руках. Их было немного. Человек десять. Но все как на подбор, с хорошей выправкой. С такими сложно будет справиться в одиночку.
Мужчины пропустили вперед еще одного человека. Худой, в белом халате. При взгляде на него у меня от страха подогнулись ноги. Во рту пересохло. Я нервно сглотнула, соображая, как буду выходить из этой ситуации. Мужчина словно видел меня насквозь. Понимающе усмехнулся и заговорил низким звучным голосом.
- Не стоит делать лишних движений. На-дя.
Я узнала этот голос... но совсем не знала человека, стоящего передо мной. Его тембр завибрировал в моей голове, проползая в утерянные воспоминания. Закрыв глаза, я еще раз прокрутила звучание голоса, но кроме того, что я жутко боюсь этого мужчину, больше ничего не вспомнила. Он же выжидающе стоял, не давая команды фас своим псам. Их нетерпение я чувствовала тоже.
Но мне были необходимы эти секунды, чтобы обдумать план.
Он медленно, но вырисовывался в моей голове. Я знала, что буду делать. Придется снова драться и бежать. Ничего нового.
Справа от себя заметила дверь, приоткрытую... Прикинув архитектуру здания, сделала ставку на то, что за ней окажется лестница.
Напряжение между участниками немой сцены достигло своего апогея. Значит пора.
Не дав опомниться или предпринять что-либо моим противникам, резко рванула, перепрыгивая через турникет. До двери добежала быстро, ныряя в ее пустоту. И да, за ней оказалась лестница. А значит, мне удастся воплотить задуманное. Я придерживалась одной житейской мудрости. Разделяй и властвуй. На открытой площадке моя сила и рост бесполезны, а вот в узком проеме лестничной площадки у меня был шанс. Я побежал вверх по лестнице, слушая приближение тяжелых шагов. Они повелись на мою хитрость и теперь со всех ног пытались догнать.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги