Экстрасенс для мафии

Глава 1

В 18 лет я приехала в Новый Орлеан, чтобы поступить на исторический факультет. Я понимала, что, возможно, это не самое сильное учебное заведение. Но! Меня интересовало не здание, напичканное преподавателями, а город, в котором он расположен, Новый Орлеан. Говорят, во многих странах есть своя мафия, но в немногих — у мафии есть своя страна.

С самого детства меня завораживали истории о темной стороне города – будь то кино, музыка или увлекательные книги. Помню, на рождественских утренниках я неизменно появлялась в костюме Дона Карлеоне, с восторгом копируя его величественные жесты и поправляя бабочку. И вся эта страсть, это увлечение – всё это было привито мне моим отцом. В какой-то степени именно благодаря ему я и поступила на исторический факультет, ведь именно он зародил во мне любовь к тому опасному, но по-своему прекрасному времени.

Он был родом из Сицилии, но не только он, Сицилия – это родина мафии. На семейных застольях, после пары бокалов домашнего вина, он любил рассказывать, как мне казалось, тайные и запретные истории о сицилийской мафии, что до сих пор трогают душу. Он описывал их быт до мельчайших подробностей, повествовал о правилах и законах, царящих внутри этих организаций, и о том, какими были эти люди на самом деле. А еще всегда травил анекдоты:

— Знаешь, о чем мечтает каждый мафиози, dolce arancia? — спрашивал папа, называя меня сладкой апельсинкой из-за моих огненно-рыжих волос.

— Наверно, о богатстве, — отвечала я.

— Ты права на половинку, Агата. Каждый мафиози мечтает о том, чтобы ограбить банк и оставить там отпечатки пальцев своей тещи. — с прищуренными глазами и улыбкой говорил папа, наблюдая, не отрываясь и не моргая, как я заливаюсь смехом.

Папа очень сильно меня любил, просто души не чаял, а я в ответ. Это ли не счастье?

Но счастье рано или поздно заканчивается. Для меня всегда оставалось загадкой, откуда он знал все это так подробно. И однажды завеса немного приоткрылась. На мое 18-летие он отправился на машине за подарком для меня. И... погиб. В результате несчастного случая. Он торопился ко мне, чтобы вручить подарок, но на роковом перекрестке отказали тормоза.

В тот день вина разрывала меня на части. "Зачем я вообще появилась на свет?" – этот вопрос терзал меня снова и снова, я винила себя каждую минуту в его смерти. Мама, видя мои страдания и то, что во всех смертных грехах я виню себя, поделилась тем, что мой отец в прошлом состоял в мафиозной банде. И что в нее очень сложно войти, но а еще сложнее из нее выйти... живым. Рано или поздно это случилось бы.

Нет! Я не приму, что это был просто "несчастный случай", хватит! Я охотнее поверю, что инопланетяне существуют и даже танцуют тарантеллу, чем в эту нелепицу про тормоза! Я даже соглашусь, что пицца с ананасами – это не преступление против человечества, а, возможно, даже кулинарный шедевр! Но "несчастный случай"? Не поверю! Ох, как же мне его не хватает… и эта пустота… она со мной навсегда.

Однако часть этого чувства вины осталась со мной, как незаживающая рана, которая всегда будет о нём напоминать. Хотя сейчас боль уже не так остра, она всё равно присутствует в моей душе. Ведь много других вещей занимает мою голову. Сейчас я будущая выпускница Новорлеанского университета, поэтому все мои мысли заняты предстоящей дипломной работой. Она еще не дописана, но мне осталось совсем немного. Кое-чего мне не хватает, но я знаю, где это можно найти.

Годы университетской жизни, помимо бесценных знаний и опыта, наделили меня ещё одним даром – тонким искусством плетения полезных связей. Эта склонность, как мне кажется, передалась мне от отца – он был, знаете ли, весьма искусен в подобных делах. Мой круг знакомств, разумеется, не ограничивался лишь студенческим обществом, простираясь в том числе и на почтенных преподавателей. Ибо, как гласит неписаная мудрость, умелая лесть в сочетании с благоприятным стечением обстоятельств – есть верный путь к достижению желаемого, а я, знаете ли, умею пользоваться всеми инструментами судьбы.

Мой стук в дверь был тихим, почти невесомым, словно приглашение к началу нашей маленькой игры, и я тут же вошла в кабинет мистера Роуза, нашего профессора истории.

— Добрый день, мистер Роуз, – произнесла я с улыбкой, в которой, как мне показалось, проскальзывала тень иронии. – Знаете такую поговорку "Долг платежом красен"?

Мистер Роуз оторвался от своих бумаг, его взгляд выражал лишь легкое раздражение.

— Привет, Агата! Да, это старорусская поговорка, которая... А! Ты пришла, чтобы я тебе снова помог?

— И вы мне, как всегда, не откажете, — протянула я, и в моем голосе появилась еле уловимая хитринка.

— И что же на этот раз? – он слегка нахмурился.

— О, вы сами знаете, что именно, — произнесла я, склонив голову набок, и улыбка моя стала настойчивее.

— Нет, нет, нет! – мистер Роуз замахал руками. — Ни в коем случае! Этот ключ я тебе больше не дам. Это была разовая акция, и не более того.

Я бросила на него взгляд, красноречивее любых слов: "Серьезно? Вы действительно хотите, чтобы все узнали, как в прошлый раз, когда я не постучавшись ворвалась в ваш кабинет, я застала вас в платье, обнимающего и целующего молоденького студента?". Он мгновенно всё понял. Иногда слова бывают лишними, когда взгляд способен сказать больше.

— Ладно, держи, — сдался он, — только верни к восьми часам! И забудь про это, — добавил он с некоторым раздражением. — Мы с ним уже расстались.

— Как хорошо, когда тебя понимают без слов, — промурлыкала я, прищурив глаза и одарив его притворной улыбкой. — Это залог настоящей дружбы!

— Ага, дважды, — проворчал он, — пока, юный макиавеллист!

На протяжении всего этого диалога на моем лице играла довольная ухмылка, потому что я изначально знала, кто в этой словесной перепалке одержит верх. А особенно приятно было осознавать, что мой оппонент также осознавал свою неминуемую капитуляцию.

Глава 2

В тот момент, когда я коснулась кулона в архиве университета, меня словно пронзила молния, окутав всё тело жгучим теплом и поглотив меня.

Звон в ушах, словно колокольный набат, нещадно раскалывал мою голову, я очнулась. С трудом разлепив веки, я ощутила, как острая боль пронзает каждую клеточку моего тела, словно ледяные иглы. Сжимаясь от каждой ноющей мышцы, я медленно поднялась с холодной, сырой земли и, пошатываясь, словно пьяный моряк, огляделась.

Я была на берегу реки, чьё название мне сразу пришло на ум – Миссисипи. Лёгкий ветерок, дувший с реки, приносил с собой влажный, терпкий запах тины и прелой листвы, напоминая о том, что сейчас примерно конец августа. Солнце уже село, и в воздухе витала легкая прохлада, которую я почувствовала всем телом. Поёжившись от холода, по телу побежали мурашки.

Пейзаж казался смутно знакомым, словно фрагмент старого сна, но всё вокруг выглядело будто в кривом зеркале. Что-то было не так, какая-то зловещая фальшь сквозила в каждом уголке этого места: причудливая архитектура зданий, словно сошедшая со страниц старинных романов, старинные автомобили, казалось бы, застывшие во времени. Словно призраки из прошлого, их силуэты причудливо вырисовывались в свете уличных фонарей.

Мой разум отказывался принимать происходящее, это было похоже на какой-то нелепый, злой розыгрыш, а я, словно марионетка, оказалась в самом его центре. И я сделала предположение, кто может за этим стоять.

— Мистер Роуз, это всё вы, я знаю! — прокричала я, стараясь говорить как можно громче, чтобы хоть как-то перебороть свой страх, и при этом стараясь вложить в свой голос хоть каплю уверенности, но он всё равно дрожал, как осенний лист на ветру.

— Выходите! Я больше не стану вас шантажировать! — в ответ лишь оглушающая тишина ночного города, это молчание меня пугало и заставляло чувствовать безнадежность.

— Я усвоила урок... — сказала я уже негромко, виновато и даже немного скуля, чуть не плача, в надежде, что после этого он выйдет с пледом и горячим какао, но нет. Мои чувства быстро сменились на злость.

— Ну где же ты, трусливый ублюдок? — гневно прошипела я сквозь зубы, уже не в силах сдерживать своё раздражение и страх.

Какого черта? — пробормотала про себя, не понимая, что мои проблемы имеют мистическое начало. Где-то в глубине души я чувствовала, что этот кошмар начался из-за этого проклятого кулона, когда я к нему прикоснулась. Достав его и осмотрев, я увидела, что он больше не сверкал, выглядел, конечно, красиво, но никаких сверхъестественных признаков он не подавал. Чтобы не потерять, я решила его надеть на шею.

Отряхнув себя от пыли и грязи, попыталась привести в порядок свою одежду: голубая блузка с вырезом, которая ещё недавно была такой нарядной, теперь была немного помятой и грязной, а обтягивающие, мокрые от росы, чёрные джинсы облепили меня словно вторая кожа, в некоторых местах они были испачканы землёй и травой, а волосы были растрёпаны, словно я только что вышла из джунглей.

Окей, я выгляжу как бомж... Прекрасно. Ну хоть жива, — подумала я с сарказмом.

— Боже, всё тело ноет так, что невозможно терпеть, словно в торговом центре в черную пятницу я дралась за место в очереди, – сказала я, обнимая себя руками, пытаясь защититься от пронизывающего холода и осязаемого страха. Я продолжала вглядываться в странный кулон, висевший у меня на шее, словно ища в нём ответы.

— Так, возьми себя в руки. Всё будет хорошо, — попыталась я себя успокоить, хотя это и звучало неубедительно.

Нужно передохнуть, вернуться в общежитие, поспать… Утро, как говорится, вечера мудренее. Завтра я наведаюсь к профессору и выясню, какого черта это было. И, надеюсь, не сойду с ума окончательно, хотя все признаки того, что это уже происходит, налицо.

Но мои наивные надежды на спокойный отдых разбились о жестокую реальность. Только я добралась до места, где должно было стоять общежитие. Как вместо привычных стен, меня ослепил ярко-красный свет, вырывающийся из окон закусочной, словно приглашая меня в какую-то ловушку.

— Какого… хрена? — произнесла я по слогам, парализованная шоком и неверием. И в то же время закрадывались мысли, что этот кулон не просто меня вырубил.

— Где, черт побери, общага? Я же вот буквально вчера была здесь! — произнесла я в пустоту на эмоциях.

Может я пришла не туда? Хотя адрес верный, — подумала я, но при этом внутри меня рос страх — Нужно спросить в этом кафе дорогу.

Я толкнула стеклянную дверь, и с противным скрипом она впустила меня в закусочную, которая больше походила на декорации к мрачному нуар-фильму — тусклый свет ламп, которые едва освещали помещение, красные кожаные диванчики с потертостями и трещинами, которые словно были пропитаны чужими историями, и воздух, в котором висел густой запах застоявшегося табака, дешёвого жареного мяса и чего-то ещё, что вызывало у меня тошноту и головную боль.

За стойкой стоял бармен, которому было около тридцати, выглядел мрачновато. На его бледном лице с тонкими губами красовалась легкая небритость. Темные волосы были растрёпаны, а кривой галстук лишь подчеркивал его небрежность. Но именно его взгляд из-под нависших бровей был настолько цепким и пронзительным, словно он видел тебя насквозь, но не спешил делиться своими мыслями, играя с тобой и дразня своим молчанием.

— Извините, пожалуйста, — обратилась я к нему, стараясь говорить спокойно и вежливо, чтобы не вызывать подозрений.

— Вы случайно не знаете, где тут студенческое общежитие? Я, кажется, перепутала двери… или целую эпоху, — закончила я и сама испугалась своей мысли.

— Я, наверное, не туда попала… — промямлила я с извиняющимся тоном, стараясь, чтобы мои слова не звучали как бред сумасшедшего. Так, Агата, не паникуй. Говори нормально.

Бармен окинул меня долгим и изучающим взглядом, словно пытался прочесть мои мысли, его глаза казались тёмными, как будто бездна, и при этом в них виднелась какая-то нездоровая заинтересованность. Он прищурился, отчего стал похож на хитрого лиса, и от этого мне стало очень не по себе. Люди вокруг, кажется, тоже начали обращать на меня внимание, косо поглядывая и перешёптываясь, и я чувствовала их любопытные взгляды, которые пронзали меня, словно лезвия.

Глава 3

Дверь за мной с тихим скрипом захлопнулась, отрезая меня от криков и погони снаружи. Хрупкая дверь отделяла меня от этих бандитов, но я почему-то чувствовала себя как за каменной стеной. На секунду выдохнув, я привалилась к ней спиной, пытаясь отдышаться. Мой желудок выворачивало от стресса, сердце еще колотилось, а ноги дрожали от напряжения.

Я медленно огляделась, стараясь хоть немного успокоиться. Тусклый свет, пробивавшийся сквозь запыленные окна, освещал комнату, полную причудливых вещей. Полки были заставлены лапками животных, старинными книгами, засушенными травами и стеклянными банками с глазами, которые, казалось, все смотрели на меня с нескрываемым любопытством. В воздухе витал густой запах ладана и пыли, который щекотал нос и вызывал легкое головокружение. В углу стоял большой круглый стол, накрытый бархатной скатертью, а на нем лежала колода карт Таро, словно приглашая меня к тайному разговору. Все здесь дышало атмосферой загадки и таинственности.

Внезапно я услышала тихий, монотонный скрип. Решив приблизиться к его источнику, мой взгляд упал на фигуру, сидящую в кресле-качалке возле потухшего камина. Она была скрыта в тени, но я могла различить контуры высокой женщины, закутанной в шаль темного цвета. Ее лица я не видела, но ее глаза казались двумя мерцающими огоньками, которые следили за мной неотрываясь, прожигая насквозь.

— Ты искала убежище, дитя? — Ее голос был хриплым и тихим, словно ветер, шепчущий сквозь старые листья. Он проникал прямо в мои кости, вызывая мурашки по коже. — Тебя привела сюда сама судьба? Кхе-кхе, — сказала она, по-старчески посмеиваясь. Я же ни капли не находила эту ситуацию забавной.

— Э-э… здравствуйте. Я… я просто ошиблась дверью, — промямлила я, стараясь звучать как можно спокойнее. — Кажется, я немного заблудилась, уже ухожу.

— Стой! Демоны по ночам просыпаются, а не засыпают. Это их время, не твое! Там тебя ждет смерть. — с иронией в голосе произнесла она.

— А что им помешает зайти сюда?

— У меня иммунитет, дорогая, он выработался годами и опытом. Я от них откупаюсь мелкими предсказаниями. Демоны становятся злее, когда теряют мнимую уверенность в завтрашнем дне, как в прочем и любой другой человек.

— Я вот точно не уверена в завтрашнем дне... Единственное, что знаю, так это то, что я не на своем месте.

Она тихо засмеялась, этот звук был похож на звон разбитого стекла.

— Что смешного, я не понимаю?

— Судьба редко ошибается в выборе места для своих путников, дитя. И я думаю, ты здесь не просто так.

— Если вы такая умная, так расскажите мне! Вы поучаете, обесцениваете то, что со мной случилось. А больше ничего. Сидите тут вся из себя загадочная, окутываете меня этими своими штучками, не пролив ни капли истины.

— Умная я считаю за оскорбление, предпочитаю слово — мудрая. И я понимаю тебя, дитя. Ты полагаешься на факты, сухие объяснения, на разум, а когда это все не помогает, тобой овладевают эмоции, но так как ты с ними не дружишь, то запираешься между Сциллой и Харибдой. Я тебе задам один лишь вопрос.

— Что? Какой?

— Ты ведь его чувствуешь, да?

— Чувствую? Что именно? — спросила я, стараясь не выказывать своего раздражения.

— Так я и думала.

Женщина медленно поднялась из кресла, вышла из тени и медленно пошла в мою сторону, а я же сделала шаг назад. Она оказалась старше, чем я предполагала, ее лицо было покрыто сетью морщин, а длинные седые волосы были собраны в пучок на затылке. Глаза, которые, возможно, сияли раньше, были тусклыми, цвета старого золота, и от их пристального взгляда мне стало немного не по себе.

— Этот кулон… — Она указала на мой кулон на шее, и мое сердце, казалось, больше не билось. — Он несет в себе историю, которую ты должна чувствовать, это просто невозможно не ощутить.

Как она узнала про кулон?! Я не говорила ни слова о нём! — удивлённо подумала я.

— Простите, но я не понимаю, о чём вы говорите.

— Именно это я и хотела тебе показать, девочка моя, — тихо произнесла она, словно говорила сама с собой. — Ты не понимаешь… Ты слишком много думаешь, а чувствуешь… как бабочка в банке. Ты видишь только то, что перед тобой, а не то, чем все пропитано. Этот кулон… он не просто кусок металла. И чтобы это понять, нужно не думать, а почувствовать.

— Почувствовать? Но это же глупо, — возразила я, замечая, как во мне нарастает злость. — Разве можно полагаться на чувства? Все должно быть логично, обоснованно…

Старуха едва заметно улыбнулась, и в ее глазах промелькнул отблеск былой молодости.

— Логика, обоснования… — Она покачала головой. — Это иллюзия, девочка. Иллюзия контроля. Иллюзия, которая погубила не одну империю. Разум, конечно, полезен, но когда он становится единственным путем, то ведет к гибели, так как это против природы. Ты, наверное, думаешь, что мысли помогают тебе понять мир? А на деле они только создают границы, которые ты сама себе устанавливаешь. Они обманывают тебя, убеждают, что ты контролируешь все, а ты просто проходишь мимо истинного мира. Мира, который не виден, который заполняет все пустоты.

— Но как же тогда жить? — с отчаянием спросила я. — Если нельзя полагаться на разум, то на что тогда?

— На себя, — ответила старуха, и ее голос стал еще тише. — На свою интуицию, на свой внутренний голос. Он всегда знает ответ.

— Я не понимаю, как его услышать среди всего этого шума? — с сомнением спросила я, указывая на собственную голову.

— Тише, тише, не торопись. Мир — это не задачка, которую нужно решить. Это танец, в котором нужно участвовать. И в этом танце интуиция — твой лучший партнер. Это не громкий, твердый факт, это тихий, мягкий шепот. Это то, что ты чувствуешь нутром, кожей, сердцем, а не то, что анализируешь мозгом. Когда-то давно люди слушали этот голос, и он вел их к процветанию. Но в своей «гениальности» они стали слепы и забыли про свою природу. Они начали пытаться контролировать мир, вместо того чтобы с ним слиться. Зови меня Мадам Эсмеральда, — сказала она, приблизившись, в этот момент меня обдало запахом старого дерева и трав. — А ты, я полагаю, Агата?