Элка и Повелитель Тьмы. Подстава для темного.

Глава 1 "В которой Элку настигает карма"

Неприятности сыпались на мою кудрявую головушку с самого утра, как из рога изобилия. Пока собиралась на работу и сушила голову, фен дважды ударил током. Не придала этому особого значения, накрасила губы под цвет ногтей в ярко красный цвет. Улыбнулась отражению, напомнив себе, что я самая обаятельная и привлекательная и побежала на работу.

Машины у меня в хозяйстве не имеется. Зато в наличии бойфренд, он же Леня, он же Лысик, он же Пузатик. Ездит мой Пузатик на неплохой иномарке и всегда утром подвозит до работы, но сегодня сослался больным, шальным, с похмелья и отказался меня везти. В итоге рабочий день начался с забрызганного плаща, испачканных замшевых туфель и «взрывом на макаронной фабрике» вместо задорных кудряшек.

Работаю я в магазине нижнего белья. Зарплата не очень большая, но мне выбирать не приходится. Без высшего образования особо не разбежишься в выборе профессии. Вот и приходится терпеть капризы дамочек, их мужей и любовников, через силу натягивая на лицо дебильную улыбку.

- Доброе утро! - поздоровалась я с напарницами, забегая в магазин.

- По тебе и не скажешь, что оно доброе, - отозвалась одна.

- Опаздываешь, Эллочка, - крякнула другая.

С коллективом мне тоже очень сильно «повезло». Девочки все доброжелательные, отзывчивые…стервы. Иногда сама себе удивляюсь. Как можно работать в этом серпентарии? Но деваться особо некуда. Не могу же я у Лени на трусы и лифчики деньги клянчить. Как представлю себе эту картину, сразу припоминаются все плюсы моей работы. А вернее один – специальная бонусная система для сотрудников. Так что трусы я себе покупаю итальянские по суперскидке.

Вы не подумайте, Леня совсем не жадный. Он просто экономный. Для мужчины это очень хорошая черта характера. С моим Лысиком живем мы уже давно. Познакомились, влюбились, встречались и теперь вот уже четыре с половиной года живем вместе. Я в последний год все жду, когда же он созреет для брака. Намекаю, но стараюсь не давить. Мне-то уже не двадцать и даже не двадцать пять. Годочки идут. Хочется уже какой-то определенности в виде штампа в паспорте. А на все туманные намеки о детях Леня отвечает:

- Эллочка, какие наши годы. Нужно сначала для себя пожить.

Если честно, то я уже для себя нажилась. Каждый день одно и то же. Работа, дом, кухня и телевизор. И так по кругу изо дня в день. Не сказать, что я недовольна своей жизнью. Но чего-то в ней не хватает. Того что сделает меня по-настоящему счастливой.

- Элла! Хватит в облаках витать, – прошипела моя напарница, - Обслужи клиента.

Я вздрогнула и перевела взгляд с витрины, у которой застыла, задумавшись, на торговый зал, где в растерянности остановился мужчина. Мягко улыбнулась и направилась к покупателю.

- Добрый день! Я могу вам помочь?

- Да. Мне нужно выбрать подарок, - ответил клиент, озираясь по сторонам, - Деликатного характера.

- Если вы поделитесь, я с радостью помогу вам его подобрать, - заверила я, с интересом рассматривая незнакомца.

Мужчина был высок, худощав и очень привлекателен. Густые светлые волосы, серьезные голубые глаза. Одет дорого и со вкусом.

- Видите ли, у меня недавно умерла тетя, - зачем-то сказал он.

- О, сочувствую вашей утрате, - отозвалась я.

- У тетушки были своеобразные взгляды на жизнь и не мене своеобразное чувство юмора, - продолжил рассказывать блондин, - И в завещании она просила наследников исполнить ее последнюю волю – похоронить ее в одном нижнем белье самого фривольного покроя.

У меня от удивления, даже дар речи пропал. Ни фига себе у тетушки последняя воля. Но профессионализм взял все и я осторожно поинтересовалась:

- И нужно полагать, что вы единственный наследник?

- Все остальные решили не вступать в наследство, - вздохнул он.

- Что ж могу их понять, - философски заметила я и пригласительным жестом предложила клиенту пройти к дивану с каталогами, - Прошу присаживайтесь. Постараюсь вам помочь.

- У меня крайне мало времени. Меня бы устроило, если бы вы сами на свой вкус подобрали что-нибудь…эдакое…

Эдакое, так эдакое. Мы и не такие запросы выполняли.

- Хорошо, - все с той же профессиональной улыбкой кивнула я, - Вы сильно облегчите мне задачу, если подскажите размер вашей тетушки.

Блондин основательно завис в совершенной растерянности. Дело ясное, что дело темное.

- Приблизительно на глаз, - облегчила эту непосильную задачу, - Думаю, вашей тете уже все равно, если будет немного великовато. Главное что бы смотрелось отлично.

Взгляд мужчины скользнул по моей тощей фигуре, чуть поморщился и стал озираться по сторонам в поисках достойного прототипа тети. Смотрел-смотрел и, наконец, остановился на Татьяне, которая, развешивала на витрине ряд новых бюстиков.

- Вот, - блондин указал на напарницу, - Все примерно так же.

М-да… Если у тети этого парня такая фигура…Интересно, а сколько ей было лет. Наша Татьяна, по ее словам, бывшая почти что модель. Ноги от ушей, грудь размера четвертого не меньше, тонкая талия. Ну и все что ниже тоже весьма очень неплохо. И, несмотря на куриные мозги, у нее лучшие продажи. Все потому, что не могут мужики отказать своим дамам в подарке, если попадут в плен Татьяниных глазок.

Глава 2 «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»

Не люблю вокзалы. Совсем не потому, что они напоминают мне о доме. Дом я любила. Раньше. Когда мама была жива. Умела она, когда мне было двенадцать лет. Инсульт. Просто утром пошла на свинарку, где работала и домой не вернулась. А из районного морга сразу на кладбище.

Отец у меня был. Да только ушел он от нас, когда я еще пешком под стол ходила. Нам с матерью помогал. Мужик он в целом неплохой, но отношения все равно как-то не заладились.

Опеку хоть и оформили на отца, но по факту жила я с бабушкой – сгорбленной, сухенькой старушкой, которая по вечерам учила меня вышивать, да носки шерстяные вязать, а еще страдала провалами в памяти в виду преклонного возраста. Разумеется, при таком присмотре росла я сама по себе, как сорняк на лугу. Школу прогуливала, оттого что дразнили тощей козой, уроки не делала, потому что было лень, и за мной их никто не спрашивал. В итоге школу закончила с большим скрипом и то спасибо нашей классной руководительнице, которая вовремя спохватилась и пожаловалась органам опеки. Тут-то они и спохватились и силком отправили меня жить к отцу и мачехе.

В тот же год умерла бабушка. Ей просто в один день стало не для кого больше жить. А я как с цепи сорвалась, выплескивая свою боль и обиду на мачеху и отца. Дел я тогда наворотила вагон и маленькую тележку. Естественно мачеха меня стала тихо ненавидеть, а отец мечтать, когда же я стану совершеннолетней и он со спокойной совестью сможет выпроводить меня из своего дома.

Разочаровывать никого не стала и как только получила, раскрашенный натянутыми тройками аттестат, свалила из нелюбимого дома в город в поисках лучшей жизни, где меня поймут, полюбят и примут такой, какая я есть.

Считала ли я себя дурой?

Еще какой!

Сейчас повзрослев мне стыдно за свое поведение. Я даже просила прощение у мачехи пару лет назад. Она, конечно, сделала вид, что простила, все равно затаив в душе обиду.

Больше я домой в деревню не ездила. Потому что никто там меня не ждет.

Только покосившийся, развалившийся домик, насквозь провонявший плесенью и смертью.

И вот сейчас, сидя на скамейке возле вокзала, впервые за много лет я раздумывала над возвращением в родные пенаты.

Отец, конечно, не прогонит. Но и жить с ними мне совесть не позволит. У них домик небольшой – всего две комнаты, а с ними еще живет папина теща и сын с женой.

С работой в поселке еще лучше, чем с жильем. Только по блату и только на свинарнике за копейки. Какая жизнь меня там ждет?

А какая здесь?

кошусь на красный чемодан, в который я покидала, что первое попалось под руку, лишь бы скорее сбежать из Лениной квартиры, где была счастлива столько лет.

она моя жизнь. Рассыпалась, как карточный домик. Теперь даже переночевать негде. А денег разве что на койку в хостеле.

Подруга у меня была, но у нее сейчас не самый лучший период в жизни. Два недоношенных близнеца, с которыми она мотается по всем больницам. А тут я еще со своими проблемами. Нет, ей звонить точно не стану.

Пока просматривала на телефоне контакты, не заметила, как ко мне подсел мужичок бомжеватого вида.

- Тепло ли тебе девица. Тепло ли тебе красная, - ехидно прокаркал мужичок, напугав меня до полусмерти.

Глупо хлопнула глазами и промычала:

- З-здрасти.

Мужик улыбнулся, явив моему очумелому взору зияющие дыры вместо передних зубов, и хохотнул:

- И тебе не хворать красавица.

Первый испуг прошел. Я огляделась и поняла, что улица внезапно стала пустынной. Ночь на дворе, а я тут одна одинешенька и мужик странной наружности пристает. Ясен пень, нужно делать ноги.

- Ага, - натянуто улыбнулась в ответ и бобком-бочком стала отодвигаться к самому краю скамьи, чтобы быстренько подхватить чемодан и смотаться.

Мужик, глядя на мой стратегический маневр, иронично изогнул густые лохматые брови, выглядывающие из под видавшей виды не то черной, не то серой вязаной шапки.

- Да не боись. Девок со второй положительной на ужин не ем, - и, посмеиваясь над моим ошалелым видом, добавил, - Только мужиков.

С трудом проглотила ком в горле и сипло выдавила:

- Вы – маньяк?

Мужик от такого покушения на его светлую репутацию возмущенно раздул щеки и гневно выдал:

- За кого вы меня принимаете?! Душегуб я. Ду-ше-губ! С лицензией между прочим. Могу показать, - и полез ладонью в обрезанных перчатках за пазуху грязной куртки.

- Не надо! – закричала я, выставляя руки, - Я вам на слово верю… господин душегуб…лицензионный.

- Лицензированный, - важно поправил мужик, приосаниваясь.

- Простите, - мигом поправилась я, - Лицензированный.

Смотрю на мужика, а самой глаза, как у той мышки из анекдота. Все допрыгалась ты Элка. Прибьет сейчас тебя это чмо с лицензией и даже не подавится.

Пока я мучилась дилеммой бежать с криками «убивают» или прикинуться сразу мертвой, душегуб внимательно прошелся взглядом черных и мелких глазенок по чемодану и интеллигентно так поинтересовался:

Глава 3 «Дом....милый дом?»

Ехали мы недолго.

Мне показалось, будто только сели в испачканный салон дорогой машины, пару минут и Виктор, сияя белозубой улыбкой радостно сообщает:

- Приехали, Элла Аркадьевна! Пойдемте, буду знакомить вас с новым домом.

- Уже? Так быстро? – удивилась я и с огромным усилием воли заставила себя выкарабкаться из автомобиля.

На улице поднялся колючий, пронизывающий до костей ветер, а я так хорошо пригрелась в «Мерседесе», что готова была в нем поселиться. Вот, только думается мне, что хозяин красавца будет против.

- А мы точно по адресу? – поинтересовалась я, с сомнением оглядываясь вокруг.

Свет мощных фар автомобиля рассеивал окружающую темноту, достаточно, чтобы понять – мы в какой-то лесопосадке или парке. Если бы не наличие широкой асфальтированной дороги со свеженькой разметкой, я бы подумала, что мой новый знакомый и вправду маньяк и просто завез меня в глушь непроглядную, чтобы все же прикопать по-тихому.

- Не сомневайтесь! – бодренько отозвался Виктор и постучал кулаком большим железным воротам, которые служили проходом за высокий железобетонный забор.

Я поежилась.

Прям на военный объект смахивает, а не на маленькое охранное агентство.

После пары минут ожидания калитка ворот чуть скрипнула, но не открылась, а с той стороны послышался зычный женский голос:

- Кто тама?!

- Свои! – ответил Виктор.

- Свои по ночам не шастают, - было ответом.

- Сейчас ты у меня Прокофьевна дошутишься! – по-командирски рыкнул Виктор, - Я сегодня злой и шуток не понимаю!

С той стороны засуетились, закряхтели, звякнул железный засов, амбарный замок и калитка с зловещим скрипом отворилась, явив нашему взору дородную немолодую женщину в цветастом халате из гардероба советской бабульки-модницы и с бигудями на голове.

-Ах, Виктор Вольдемарович! Как я рада, что вы приехали! – всплеснула она пухлыми руками и было кинулась обнять блондинчика, но тот быстренько смылся с траектории захвата и спрятался за моей тощенькой спиной.

Прикрытие, скажу вам, вышло так себе, но тетка все же затормозила, встретив на своем пути живую преграду и, испустив в сторону блондинчика разочарованный вздох, перевела на меня густо накрашенные глаза, в которых мелькнул ревнивый блеск.

-А это с вами кто? - нехорошо так спросила она и я бочком-бочком, попыталась, скрыться из прямого бомбардировочного обстрела, но была остановлена чьими-то мягкими руками.

Этот гад, который Вольдемарыч, придержал меня и невероятно радостно ответил:

-Это - Элла Аркадьевна! Ваша новая начальница! Вы рады Евдокия Прокофьевна?

Женщина тряхнула бигуди и протянула:

- Несказанно...

Я шумно сглотнула. Что-то мне так захотелось в родную деревню. Авось у отца найдется местечко в прихожей на коврике.

Хотела было сообщить об этом Виктору…Вольдемаровичу, но он, не дав мне опомниться, протолкнул в ворота вслед за королевой цветастых халатов.

И тут произошла которая за сегодня странность – очередная вспышка света перед глазами, и я ослепленная, дезориентированная спотыкаюсь о какой-то булыжник и лечу на землю, прямо в гостеприимно распахнутую калитку.

Хорошо хоть успела вовремя выставить руки и вместо носа, пропахала землю только ладонями.

- Милочка! Как же вы так не аккуратно?! – воскликнула Евдокия Прокофьевна и мне отчего-то послышались в ее голосе нотки едва скрываемого злорадства.

Виктор кинулся ко мне, помог подняться на ноги и заботливо так отряхнул.

- Ты в порядке?

Я кивнула, мужественно сдерживая набежавшие слезы. Ладони содрала в кровь и теперь их невыносимо щипало.

- Пойдем скорее, твои руки нужно обработать, - мужчина приобнял меня за талию и повел в сторону небольшого двухэтажного здания.

Пока шли я вертела головой, силясь разглядеть окрестности. Рассмотрела только очертания каких-то сооружений. С одной обзор сильно загораживал Виктор, а с другой непроглядная тьма. Фонарь здесь горел только в одном месте – на крыльце здания агентства.

- Я так у вас и не спросила…, - шепотом обратилась я к своему спутнику.

- Да, Эллочка.

- А что вы охраняете?

- Так…кх-х-х…памятники…старинной архитектуры, - чуть замялся с ответом Виктор, - Культурное наследие страны. Очень-очень ценные экспонаты.

- А-а-а, - понимающе протянула я.

- Поэтому, моя дорогая, - чуть понизив тон, предупредил он, - попрошу вас отнестись к работе со всей ответственностью.

Я только покивала в ответ, не в силах говорить, потому как перехватила очередной подозрительный взгляд Евдокии Прокофьевны.

Вошли в здание через задний ход, который, видимо, был сделан специально, для жилого этажа.

Глава 4 "Если б я был султан..."

Дамиан половину своей почти бессмертной жизни думал, что самая худшая из пыток это собрания Главного совета, где старейшие представители древних родов, решают тысячелетние проблемы, красноречиво соревнуясь в маразматических высказываниях.

Обычно такие собрания проходили раз в сотню лет. И каждый раз Его Темнейшество почти неделю морально готовился к сему торжественному событию.

Ну, как готовился…

Просто упивался лучшим в десяти мирах вином до поросячьего визга, чтобы на Совет пожаловать в состоянии полной прострации, когда все до одного, не в приличном обществе будет сказано, места.

Спросите, для чего же такие жертвы?

Так, традиция, раздери ее гоблины!

Положение главы правящего рода Его Темнейшество ко многому обязывает. В том числе и произвести на свет наследника.

И не одного!

А целых трех.

От каждой жены по отпрыску.

Думаете, счастье иметь три красавицы жены?

Это худшая из всех возможных пыток. Особенно если не знаешь за что страдаешь. Потому что наследников не прибавилось, а вот тещи в количестве трех штук, добавились и умножились в двойном размере, подтянув тяжёлую артиллерию в качестве пратёщ.

А что может быть хуже брюзжания глав древних родов?

Только их дражайшие супруги…в количестве трех штук.

- Ваше Темнейшество! – прокаркала старая карга и обвиняюще нацелила скрюченный палец на Повелителя, - Это произвол! Я требую справедливости для нашей бедной Герочки!

Драгоценная Герочка, она же младшая жена Данианаи первостатейная огненная фурия, сейчас играя на публику, уливалась горючими слезами и весьма правдоподобно строила из себя несчастную обиженную овечку.

Старшие супруги Повелителя стояли чуть поодаль всем своим видом давая понять, что они думают о Герочке, ее бабушке и в принципе обо всем роде огненных фурий.

Остальные тещи лопались от нетерпения вступить в полемику, и только смертоубийственное выражение лица Его Темнейшества удерживало их от этого.

Но не останавливало маму самого Его Темнейшеста.

Леди Виктория гневно сверкнула глазами, изящные смоляные брови изогнулись, впечатляющий бюст колыхнулся, и она шипяще изрекла:

- Это на это вы намекаете, уважаемая леди Геката?! На несостоятельность Его Темнейшества защитить младшую супругу под крышей собственного дворца?!

Леди Геката хотела что-то сказать, но благоразумно захлопнула рот.

Герочка зарыдала пуще прежнего.

А Повелитель прикрыл глаза рукой, и устало вздохнул.

Поспать что ли?

Ибо если Его Темнейшество боялись до дрожи, то его мамочку – до сердечного приступа.

Хотя, стоит признать, за последние годы леди Виктория сдала позиции. Десять лет на Земле – это срок, за который старшие супруги Дамиана быстренько прибрали к ручкам весь дворец.

Мама вернулась отдохнувшая, посвежевшая, даже помолодевшая лет на семьсот, но уже не хозяйка, как в былые времена. И это ее немножко так расстроило.

До сих пор стену в покоях восстанавливают.

Что поделать – взрывной у вдовствующей Повелительницы характер.

Пока женщины на повышенных, до визга, тонах рассуждали, кто же здесь самая любимая и покладистая супруга Его Темнейшества, сам Дамиан, предавался размышлениям.

Безрадостным.

Двадцать лет брака, а наследника так и нет.

Скоро поползут слухи, подрывающие его авторитет.

Этого нельзя допустить.

Повелитель вновь обратил внимание на своих жен.

Наследницы древнейших родов. Сильнейшие из сильнейших. Чистокровные демоницы. Каждую из них лично выбирала леди Виктория, уделяя особое внимание совместимости ауры Повелителя. Уж кто-кто, а мама никогда не ошибалась в таких вопросах.

Так в чем же дело?

Или проблема лежит совершенно иной плоскости?

Последнее столетие все четче прослеживается тенденция на уменьшение рождаемости. И не только в великих домах.

Наитемнейшее царство - один из десяти ныне открытых миров, весь сотканный из чистейшей энергии элементарных частиц. Здесь даже воздух пропитан магией, которой, к сожалению, постепенно становится все меньше и меньше.

Здесь никогда не бывает солнца. Энергию небесного светила заменяют источники, которые, увы, оказались не вечны.

Первые минимальные спады энергии были зафиксированы еще при правлении отца Дамиана. Потом ситуация хоть и не резко, но все же стала ухудшаться.

Выход из сложившегося энергетического кризиса нашли довольно быстро. Параллельные миры. Существующие в иных проекциях, но регенерирующие такую необходимую энергию, которую ушлые некроманты из первых научились преобразовывать в необходимую магию.

Глава 5 «Адское агентство, или посторонним вход воспрещен»

Нет, я не устроила скандал, не подняла крик и даже не закатывала истерик, когда узнала, чем на самом деле занимается это чудное агентство.

А хотелось.

Но еще больше мне хотелось тупо выпить водки и уснуть, а после проснуться и понять, что все это плод моего больного воображения.

«Не прокатит» - покачала головой Язва, и я поморщилась.

- Лучше бы молчала, убогая, - едва слышно шикнула на нахалку.

- Вы что-то сказали, дорогая Элла Аркадьевна? – всполошился маленький толстенький мужичок, который был тут за главного бухгалтера.

- Нет-нет, Иван Иванович, вам показалось, - поспешила ответить я, исподтишка разглядывая моего нового, язык не поворачивается сказать, коллегу.

Иван Иванович, вопреки исконно русскому имени, оказался евреем. Длинноносым мужчиной лет пятидесяти в идеально отглаженном черном костюме, при бабочке, которая смешно выглядывала из-под густой курчавой бороды. Его маленькие хитрые глазки с явным интересом смотрели на меня и временами мужчина издевательски усмехался себе в бороду, словно знал что-то такое, от чего я точно грохнусь в обморок.

В агентстве «Светлая память» он числился главным бухгалтером и первым делом, после краткого знакомства, предложил сразу ознакомиться с финансовыми документами. Я бы ознакомилась, если хоть что-то соображала в них. А так, куда мне с десятью классами образования.

Поэтому, изобразив умный вид, я отказалась и попросила поподробнее рассказать о самой деятельности агентства.

- Да, что тут рассказывать, - бесцеремонно вмешалась в разговор Дусечка, присаживаясь на диван рядом со мной, - Жмуриков приходуем, могилки копаем да раскапываем и кладбище стережем, чтобы чего дельного не поворовали.

Звучало как-то не очень…и мне разом поплохело.

- Что же вы побледнели, Элла Аркадьевна. Покойничков испугались?

Нет. Эта стерва надо мной явно насмехается. Специально задирает, чтобы я тут в обморок грохнулась от страха.

Язва, где ты?

Пора брать себя в руки и не посрамить свою честь!

А то ишь, она меня запугать решила…бегемотиха.

Обычно я никогда не обижаю женщин с лишним весом, так как сама не идеальна и знаю, как нам таким нестандартным тяжело жить с современном мире глянца, где с обложек модных журналов смотрят рафинированные красавицы.

Но Евдокия Прокофьева прямо выбесила меня своим откровенным хамством.

Я открыла было рот, чтобы сказать ей это все в лицо, но меня опередил негромких голос Ивана Ивановича:

- А еще есть Врата, присмотр за которыми одна из наших обязанностей.

- Что еще за Врата? – оживилась я, подтягивая к себе поближе корзинку с домашним печеньем, под немигающим взглядом разъяренной Дусечки, - Мне Виктор говорил, что вы охраняете какое-то культурное наследие. Ценные экспонаты. Это и есть Врата?

- Можно и так сказать, - согласился мужчина, - Давайте осмотрим наш магазин ритуальных товаров, офис и сходим к Вратам. Заодно проведем церемонию передачи ключей. А вы милочка, - поворачивается к Дусе, - Подготовьтесь пожалуйста, а то Виктор Вольдемарович будет опять недоволен. Оштрафует на три литра за несоблюдение протокола.

Литра?

Они тут что пьют на рабочем месте?

Покосилась на Дусечку – вроде на алкашку не похожа. А там кто их знает.

Странные они тут все.

А где же третий сотрудник?

Спросить не успела. Иван Иванович бодренько подскочил с дивана и, одернув чуть коротковатый пиджак, галантно предложил мне руку, видимо, собираясь спуститься на первый этаж.

Я чуть улыбнулась мужчине. Мелочь, а приятно, особенно после смертоубийственных взглядов Евдокии Прокофьевны.

Магазин ритуальных товаров, вопреки моим страхам, ничем особенным не отличался.

Гробики, веночки, оградки.

Некоторые скромненькие и со вкусом, другие же наоборот роскошные, но ничего собственно неприятного я не ощутила, разглядывая большой зал, наполненный погребальными атрибутами.

- А здесь у нас цирюльня, - с какой-то особой гордостью говорит Иван Иванович и открывает передо мной дверь смежного зала.

Вот тут-то у меня и затряслись от страха поджилки.

Небольшое помещение без окон, служило для бальзамирования покойников. Большую часть помещения занимал стол для тела. Вокруг стояли стеллажи со всякими банками, склянками, контейнерами и прочим медицинским барахлом.

А еще тут было жутко холодно. Пробирало прямо до костей.

И запах неприятный.

- В-впечетляюще, - с трудом выдавила я и поскорее побежала прочь из этой обители некроманта.

- Рад, что вам понравилось, - обрадовался Иваныч, - Уверен, вы подружитесь с нашим Константином.

С хозяином этой жуткой комнаты? Да ни за что!

- Кстати, а где он? – поинтересовалась я.

А что? Пора включать начальницу.

- Константин обычно работает в ночную смену, - охотно просветил бухгалтер и, предупреждая мой следующий вопрос добавил, - Он студент на очном отделении. Талантливый, ответственный парень.

Глава 6 "Что нам стоит дом построить?"

Уже на подходе к кладбищу у меня появилось какое-то странное ощущение. Знаете, когда свербит в пятой точке в предчувствии грандиозных неприятностей.

Шестое, леший его за ногу, чувство!

Которое ни грамма не соврало.

- Это чего за ерундистика такая, - шепотом спросила я у Эванара, когда мы подошли к зданию конторы «Светлый путь».

- Издержки производства, - вздохнул рогатый красавчик, а я во все глаза глядела на то, что стало с моим новым домом.

Вместо опрятного, сверкающего новенькой штукатуркой двухэтажного особнячка, на нас уныло взирало полуразвалившееся здание с покосившимися деревянными рамами, облупившейся краской и рассыпавшимся от старости кирпичным порогом. От прежнего облика осталось только одно – два этажа, но это как-то не сильно радовало ввиду завалившейся части шиферной крыши.

- Понимаете, - наконец сподобился на объяснения рогатик, - Евдокия Прокофьевна – маг-илюзорник. Ее основная миссия в вашем мире - поддержание соответствующего вашей действительности облика всех членов нашей команды.

- И сколько вас тут? – не удержалась я от провокационного вопроса.

- Вообще на Земле – довольно много, а на Меже остался только я.

- А как же Константин?

- Он местный. Из добровольцев, - удивил меня ответом Эванар.

- Больной на всю голову, - в священном ужасе прошептала я.

Рогатик негромко хохотнул и философски заметил:

- У всех свои недостатки.

С этими словами мужчина решительно направился внутрь здания.

Я потопталась на месте и последовала за ним.

Идти было боязно, но холод и голод давали о себе знать. А внутри все теплее будет.

Интересно, а отопление унеслось вслед за Дусечкой или это отдельная опция?

На второй этаж подниматься было реально страшно. Бывшая роскошная дубовая лестница теперь была убогим нечто, кое-где прогнившим от старости.

- Не бойтесь. Она не так хлипка, как кажется, - приободрил меня рогатик и достоверности попрыгал на верхней ступеньке.

- Я бы на вашем месте не…

Хрясь-хрясь. Мученический стон и отборный русский мат.

Куда ж без него родимого.

- …не рисковала, - договорила до конца и поспешила на помощь бедному мужику, который распластался полу первого этажа и озадаченно рассматривал дыру, которая образовалась вместо ступеньки.

- Вы в порядке? - заволновалась я, силясь помочь ему подняться.

Переживать на самом деле было о чем. Схлопочет этот чудик перелом всех конечностей, кто же тогда поможет мне со всем этим загробным хозяйством.

- Угу, - промычал Иван и ловко вскочил на ноги, игнорируя деликатно протянутую руку.

Теперь на верх поднимались осторожно, прислушиваясь к каждому скрипу лестницы.

Я, порядком уставшая от такого насыщенного утра, упала в гостиной на старое, засаленное кресло и тоскливо огляделась вокруг.

М-да-а-а.

От былого уюта не осталось и следа.

Благо здесь было довольно тепло. Потрогала ближайшую батарею – чуть теплая.

Это уже радует.

Но жить в такой разрухе все же не самая приятная перспектива. Да и не думаю, что Вольдемарыч меня по головке погладит, когда в очередной свой визит узрит сие безобразие.

Кстати о блондинчике! Не мешало бы узнать кто же этот таинственный субъект.

- Виктор – один из хранителей Межи, - любезно объяснил Эванар, разливая по железным кружкам ароматный чай, - А еще двоюродный брат и правая рука самого Его Темнейшества.

-Стоп-стоп! – покачала головой я, - Еще раз и помедленнее. Какого Темнейшества?

Эванар подтолкнул поближе ко мне пакетик с бубликами и стал терпеливо рассказывать.

Интрига оказалась довольно проста.

Мир этих чудиков – Наитемнейшее царство вот уже не одно столетие переживает не самые лучшие времена. Все эти рогатые, хвостатые, клыкастые питаются какой-то, абстрактной для моего понимания, энергией, которая, как я поняла, постепенно в их мире кончается.

К нам же эти гастарбайтеры присосались, как пиявки и потихоньку, в рамках договорённости с властями, приторговывают этой дражайшей энергией в своем мире. Причем, как я поняла, методы добывания субстанции, которую они почему-то измеряют литрами, не самые гуманные. В отдельных случаях даже смертельные.

Осознание этого подняло в душе самую настоящую волну негодования.

Мы с Язвой обе хмуро посмотрели на Эванара.

- Это что же получается: вы спокойно разгуливаете по нашему миру и совершенно безнаказанно кровушку попиваете? Так что ли?!

- Мы никого не убиваем! – возразил рогатик, - Иногда, бывает, конечно, форс-мажоры, но это как раз работа Хранителей, следить за законностью действий в отношении местного населения.

Глава 7 «Первая часть Мерлезонского балета»

Чем больше я живу на свете, тем больше понимаю – человек такая скотина ко всему привыкающая. К хорошему она, конечно, привыкает быстрее. Но если к нему прилагаются серьезные проблемы, то вполне можно сократить их до маленьких неприятностей.

Я всю жизнь чего-то боялась. Сначала равнодушия отца и мачехи, смерти бабушки, насмешек сверстников. Потом Лёниного недовольства, разлада наших отношений. И всегда от кого-то зависела.

Я привыкла так жить.

Я сама позволяла страхам управлять своей жизнью.

Это была моя личная зона комфорта.

Из которой меня вышибло словно пробку из бутылки шампанского. Причем эта пробка прилично так долбанулась о потолок и…прозрела.

Я всегда боялась остаться одна без Лёни, а оказалось, что одной-то гораздо лучше!

Моя жизнь теперь не связана с постоянно ноющим мужиком, который к тридцати годам уже отрастил себе «ленивый» живот.

И солнышко светит!

И птички поют!

И травка на кладбище вон как переливается в обрамлении утреннего инея.

А само кладбище?

Да ж это просто санаторий для души!

Тихо, спокойно, никто на мозг не капает. Лежат себе покойнички и отдыхают.

А самое главное, я теперь постоянна занята. Труд облагораживает.

Раннее утро. Еще даже солнышко толком взойти не успело, а я в старом пуховике и Веркиных ватных штанах, вооружившись ведром краски и кистями, иду в сторону ворот, которые сегодня намеревалась покрасить.

Иду. Довольная такая. На могилки любуюсь.

И тут сзади раздается замогильное:

- Здрасти-и-и.

Я так и подпрыгнула от неожиданности, уронила ведро и оно, покатившись по траве, открылось, разливая краску по траве. Хорошо хоть зеленая. Не так заметно будет.

Оборачиваюсь. Стоит долговязый, тощий пацан лет двадцати в козырной кожаной куртке, с диким ирокезом на голове и, хитро скалясь, явно ждет, что я сейчас в обморок тут грохнусь.

Нашел, чем испугать называется. Мня после адской красоты Евдокии Прокофьевны мало чем проймешь.

- И вам не хворать молодой человек, - окинула парня пристальным взглядом и улыбнулась от внезапно пришедшей на ум догадки, - Константин, если не ошибаюсь?

Он кивнул и смешно насупился, явно раздосадованный тем, что шалость не удалась.

Хотя как не удалась? Целое ведро краски испортил!

- Вы как раз вовремя! Помогать будете, - с этими словами сунула в его руки, сплошь в наколках, кисть с валиком и деловито пошла обратно в контору, - Пойдемте, я вам краску выдам.

- З-зачем? – чуть заторможено отозвался парень.

- Как зачем? Ворота покрасите.

- Я, вообще-то, занимаюсь только покойниками, - решил мне напомнить Костик.

Вот молодежь ленивая пошла. И не волнует его, что вот уже вторую неделю моего пребывания здесь в качестве директрисы ни одного усопшего клиента так и не поступило. Только живые шастают. Кому помянуть, кому веночек на могилку поправить.

- Знаешь, Костян, есть такая хорошая житейская мудрость, - доверительно произнесла я, внимательно глядя на лихой ирокез парня, - Кто не работает, тот не ест. Мы сегодня с Иванычем мясо жарим по-французски на обед. Так что…делай выводы…

И пошла за новым ведром краски.

- Элла Аркадьевна!

Притормозила и обернулась.

- Давайте помогу ведро донести, а там покажите, как красить, а то я не очень-то умею.

Смекалистый малый. Ирокез состричь, наколки свести и приличный человек из него получиться. Безо всяких сатанинских замашек.

К обеду я уже успела сделать некоторые выводы относительно Костика и пришла к решению, что он отличный малый, если абстрагироваться от его ирокеза. Может парень и находил свой облик пугающим, но у меня он не вызывал ничего, кроме приступа смеха, который я тщетно пыталась удержать в себе, когда Костя испачкал свое «чудо» парикмахерского искусства в зеленой краске.

Нет, я честно предлагала ему на голову шапочку или косынку, предвидя нечто подобное, но так ведь не налезло же! Не знаю, чем Костя там заливает свой причесон, но это точно что-то на основе суперклея.

К обеду уставшие, но довольные мы завалились на второй этаж, где Ванек уже начистил картошечки, отбил мяско.

- Может, Вере позвонишь? – неуверенно спрашивает рогатик, пока я старательно оттираю растворителем выбеленные пряди Костика.

И смотрит так расстроенно, так жалобно. Пожалеть бы его, но сам виноват.

- Нет, Вань. Дай ей остыть и осознать.

Эванар вздыхает и с кислым видом идет обратно на кухню.

А все дело в том, что он прокололся и засветил перед Веркой свои очаровательные рожки. Представляете, что было с моей подругой, когда я в двух словах призналась, что Ваня у нас не совсем местный?

Глава 8 "Абориген культурный или дипломатия от Элки"

Постепенно скорость падения сходит на «нет». Я уже не мчусь, как реактивная ракета, а плавно парю в полнейшей непроглядной тьме и все же падаю, больно ударяясь боком обо что-то твердое.

- Да что ж тут так негостеприимно-то! – в сердцах восклицаю я, с трудом поднимаясь на ноги и осматриваясь.

Смотреть собственно особо не на что, потому что кругом зловещая темнота, которая, признаться честно, пугает до невменяемого состояния.

Где? Где этот проклятый дворец Повелителя?

И тут до меня доходит, что свиток, который я цепко прижимала к груди, пропал.

«Намахалась руками дура» - зло прошипела Язва в голове – «И чего нам теперь делать?»

Интересный вопрос.

Задираю голову к верху и чуть ли не подпрыгиваю от радости.

Ура! Тут есть небо!

И даже звезды! Несколько штук.

И луна! Какая-то обломанная, словно мышами надгрызенная.

Глаза начинают постепенно привыкать к темноте и едва различимому свету.

Теперь понятно, почему этот мир называют Наитемнейшим.

Как же они тут живут бедненькие?

Местечко так себе.

Земля под ногами твердая, точно каменная, без единой травинки. Вблизи видны очертания какого-то корявого кустарника.

Подошла поближе, чтобы рассмотреть.

Сухие прутья веток, перевитые между собой причудливым образом, а вместо листьев здоровые шипы, которыми, при желании, легко можно кого-нибудь замочить.

Хотела потрогать, но в последний момент одернула руку в страхе. А вдруг оно ядовитое?

В нескольких метрах виднелись очертания еще пары таких кустарников, а дальше отвесная скала.

И тишина….

«И мертвые с косами стоят», - хмыкнула Язва.

Уж лучше б стояли, ей богу!

Хоть дорогу до дворца Повелителя подсказали.

А так, фиг его знает куда идти. Кругом скалы да колючки. Ощущение словно попала в каменную пустыню.

«Намахалась руками дура» - зло прошипела Язва в голове – «И чего нам теперь делать?»

Меня просто выкинуло где-то по пути, и кто его знает, в какой части Наитемнейшего царства я сейчас нахожусь.

«Растяпа» - ядовито заключила Язва.

Раздраженно отмахнувшись от нее, решила, что вытаптывание камня на месте ничего не даст, и двинулась, куда глаза глядят. А глаза мои смотрели на скалы.

Мрачные, зловещие, они пугали и притягивали одновременно.

Идти на каблуках было не очень удобно. Все же они были рассчитаны не на пешие прогулки, а на скромное подпирание угла в бальной зале Его Темнейшества. Плюс в куртке было реально жарко. Уже после пяти минут быстрой ходьбы я взмокла и решила раздеться. Таскать куртку в руках будет, конечно, неудобно, но пока я в состоянии передвигать конечности – со своим кровно нажитым не расстанусь. За него деньги уплачены!

Постепенно, по мере приближения к скалам, на пути моем стали попадаться огромные гладко обтесанные валуны, очень похожие на те, что образуют треугольник Врат.

Я остановилась перевести дух и присела, напряженно всматриваясь в темноту.

Тут, каким-то невероятным чудом, обоняние улавливает запах дыма.

Дым – это огонь, а огонь – это люди!

Как ошалелая, начинаю вертеть головой, чтобы понять, откуда идет запах и замечаю едва заметный свет, совсем не похожий на холодное свечение местного аналога луны. И идет он прямо из скалы.

Не долго раздумывая, быстрым шагом двинулась туда.

Страшно ли мне было познакомиться с местными аборигенами?

До дрожи в коленках.

Но так у меня был какой-то шанс найти дорогу домой.

Неясный свет лился из довольно широкого входа в просторную пещеру.

Стараясь издавать, как можно меньше шума, я сильнее прижала куртку к себе и, передвигаясь на цыпочках, насколько это возможно на каблуках, стала медленно красться на источник света.

Сначала был слышен только неясный шорох и чье-то мерное сопение. Очень громкое сопение!

Воображение мигом нарисовало жуткого монстра, и я с трудом сглотнула вязкий ком в горле, из последних сил стараясь не поддаваться панике.

Прижавшись к холодной и влажной каменной стене, я чуть вытянула шею, стараясь заглянуть за изгибистый угол, в надежде узнать, кто же там сопит, не обнаружив себя.

Не узнала.

Только услышала плеск воды, дикий рык и мир перевернулся, потому что нечто невероятно стремительное опрокинуло меня на камень и нависло сверху, обдавая несвежим дыханием в тройном размере.

Смотрю на три одинаково страшных пасти и думаю: в глазах троится, значит сотрясение, а сотрясение это тошнота.