Эльфийская авантюристка в поисках мужа

Пролог

Тьма поглотила весь мир, луна исчезла за грозовыми тучами, страшно и трудно пробираться светлому эльфу к тому единственному, кто еще может помочь. Когда-то давно мир был совершенно иным. Еще не был обращен в пепел Оржедар, оплот старой власти, его родная обитель, где много веков подряд занимал трон отец. Троевластие правило миром. Род эльфийского короля Эсмарха Светлого был дружен с великим родом Молетти, с родом проклятых эльфов. Союз двух великих родов держал власть над огромными землями. А последний из третьего правящего рода, рода драконов, внезапно исчез.

Пала крепость, убиты родители, погибла старая няня. Мир рухнул. По малолетству принц толком не понял, на чьей именно стороне тогда выступали Молетти. Свидетелей и вовсе ни одного не осталось. Стяги проклятых было хорошо видно из бойниц. Знакомые фигуры, которые он столько раз видел в Малой гостиной, тогда облачились в латы. Он и узнал-то их лишь по подсказке няни, да по кончику черной косы, торчащей из-под глухого островерхого шлема.

Долго принц медлил, не решался обратиться за помощью к старому другу отца, главе рода Молетти. Не решался он прийти к черному замку, просить помощи и поддержки. Слишком много значит эльфийская честь, когда ты наследник высокой крови, а теперь другого пути не осталось.

«Или Молетти предали нас, и тогда я погибну этой же ночью как все те, кто был мне дорог, или буду отвергнут, или же получу руку помощи. Мы такие разные, но все же он эльф как и я. Почти такой же, не считая текущей в роду проклятых мертвой крови, пугающей, черной. Сильные и мудрые маги, чья власть была безгранична теперь стали вынуждены скрываться в родовом замке, в горах» - так думал принц, скользя на камнях узкой дороги.

Юношеские ноги идут по пролету моста, перекинутого на цепях через бездну. Кроме эльфа здесь не может пройти никто, слишком трудна дорога. Тысячу раз он хотел развернуться и понимал, что нельзя. На него устроена охота. Новый король, взявший в свои руки всю власть, что была разделена между тремя, вознамерился уничтожить всех наследников старой власти. Его самого – принца Рендера, наследника эльфийского короля Эсмарха Светлого, и весь род проклятых, включая юную Мирабэль. Может, хоть ей он сможет помочь. Если сейчас ему самому поверят.

Чересчур глухо прозвучал дверной молоток, звук будто смыло дождем в зияющую позади бездну. Однако створ двери приоткрылся сразу, будто бы тут его ждали все эти долгие годы. Острие меча уперлось в кадык, алым свернули глаза старика.

- Ты?! - чего больше в этом голосе - узнавания или злобы? Старик никогда не отличался добрым нравом.

- Я.

- Ты стал так похож на Эсмарха, я уж думал, не его ли призрак ко мне явился в грозу. А сестра твоя где?

- Я не видел ее очень давно.

- Жаль. Проходи, раз уж ты здесь.

- Слуги?

- Нет никого, придут только утром. Мне теперь служат тролли. Ночью уходят, а перед рассветом стремятся скрыться во тьме моих стен.

- За мной гонятся. Я еле скрылся, чтобы попасть сюда.

- Псы короля? На нас пока еще не объявили охоту.

- Вы ошибаетесь, - выкрикнул принц слишком резко и тут же был втянут в сухое помещение замка. Тьма не развеялась до конца, магических светильников нет и в помине, только жалкие огоньки редких свечей разгоняют мрак по углам.

- Я знаю, что говорю. Сядь у камина, обсохни. Здесь тебе оставаться нельзя. Мой замок не должен повторить судьбу Оржедара. Из еды, прости, тоже ничего для тебя нет. Разве что можно пожарить небольшой кусок мяса на углях.

- Я, как и отец, люблю и ем мясо, не то что другие роды светлых. Если вы сомневаетесь, что сюда вошёл принц Рендер, можете проверить. Съём, все, что дадите, перед тем как уйти. Я голоден и устал.

- Верю, мой мальчик, верю. Я в долгу перед Эсмархом и помогу тебе в меру своих сил, но не больше. Мирабэль уже совсем подросла, помнишь ее?

- В детстве вы ее звали несносной девицей, позорящей своим буйным нравом весь род.

- Я этого не забыл. Она такой и осталась, не знает ни отдыха, ни покоя.

Кусок чудесной лесной опенины, обсыпанной пряными травами, быстро сомлел на углях. Юноша занял место за высоким столом, с видимым наслаждением поглощая каждый кусочек, насаженный на красивую латунную вилку, украшенную сверху гербом проклятого рода. Фарфоровая тарелка ничем не выдала секрет яда, которым любезный хозяин ее напитал. Другой бы наверняка умер, будь он на месте наследного принца. Эльф же крепко заснул. Еле слышно дыхание сложно заметить. Но хозяин счел своим долгом убедиться, что напротив него повалилось грудью на стол вовсе не бездыханное тело. Ухмыльнулся чему-то, когда после недолгой возни наконец смог различить еле слышно удары сердца под бархатной кожей.

- Такой же дурак как отец, слепо верящий каждому, кто решится протянуть руку. Моя внучка, моя прекрасная Мирабэль, никогда бы не поступила столь опрометчиво.

Проклятый разместился тут же. До утра предстоит написать два письма. Одно в питомник, так называют место, куда помещают всех безродных юнцов, стирая им память и меняя полностью внешность, чтобы легче жилось потом в новой праведной жизни. Второе – самое сложное. О внучке надлежит позаботиться. Какой бы умной она ни росла, многое ей еще только предстоит узнать об этом дьявольски мире. Воля деда, запечатленная рунами на особом пергаменте проклятой кровью, нерушима никем из потомков. Осталось предугадать грядущее, составить текст таким образом, чтобы расчертить ее судьбу на многие годы вперед, уберечь от бед и злосчастий. Время уходит. Одна за другой красным загораются и тут же затухают древние руны. Теперь сложно поверить, что дети были дружны тогда, когда крепость еще не пала. Но слово, опрометчиво данное другу, выполнить стоит. Тем более, когда наследник оказался по воле судьбы во власти искушенного на каверзы старика. Одна небольшая услуга, и былое величие можно будет вернуть. Все еще можно исправить.

***

Я – Мирабэль, последняя в роду проклятых эльфов, не считая дяди, конечно. Великие Молетти, род, берущий свое начало в туманах Венеции, пал. Мать, отец, тетя, девери, кузены и кузины – все ушли туда, откуда еще никто не вернулся. О причинах можно долго судить, никто не запрещает. По крайней мере, пока среди домыслов не мелькнет упоминание о древней великой крепости, оплоте троевластия, об Оржедаре, о ее великих неуязвимых стенах. Последние из рода Эймарха Светлого погибли в той осаде. Крепость была взорвана на тысячи осколков. Погиб юный наследник. На чьей стороне выступала моя родня – кто знает, как оно было на самом деле, слухи лучше не собирать. Мало ли, что всплывет в итоге, и чем это для меня обернется.

Глава 1

Мирабэль

Где мне добыть питомцев? Тем более, легально и двоих сразу. Ни один домовладелец не хочет мне продать своего! А все из-за моей принадлежности к старейшему роду. Что в головах у людей? Ладно, эльфы, те всегда недолюбливали представителей нашего ответвления расы. И было за что, если по-честному.

Рекомендательные письма, россыпь благодарностей от клиентов, справочный свиток из городской управы – ничто не действует на этих суеверных жадин. Мы лучше продадим на станцию воздушных шаров, плести и чинить корзины, но только не вам. Бред чистой воды и суеверные предрассудки. Чтобы оформить питомца легально в надежную собственность, я должна или иметь купчую на руках, а ее почти невозможно подделать, да и дроу, наверняка, станет пристально изучать все документы. Или можно попытаться купить того, кто нарушил закон, но только не здесь, столица очищена от преступности до кристального блеска. Еще можно спасти несчастного от неминуемой смерти, например, вытащить из-под колес.

Собственно в прошлый раз я именно так и поступила. Сбила чужого, то есть почти ничейного, красавца своею каретой. Не сильно, он только руку поранил немного, почти не сломал. Этого хватило, чтоб обратиться в лечебницу, где за тысячу золотых мне выправили все необходимые справки. Целых пять лет он жил со мной, пока Академия не осталась далеко позади. Выдержал все, не погиб, счастливо рванул в новую жизнь. Я удачно его освободила и пристроила на службу в соседний мир.

Но тогда и я была намного слабее, сейчас мне энергии потребуется куда больше, чтобы жить. Двое питомцев – это, действительно, минимум. Если будет только один, я его погублю. Мертвая голубая кровь требует жертвы и всегда охотно ее принимает. Отсюда и все предрассудки, которые отмечают мой герб и фамильное гнездо. После окончания Академии о заемной силе я даже не помышляла, работа щедро одаривала и ресурсом, и золотом. Питомец для пополнения собственных запасов энергии мне был решительно ни к чему. Сейчас же следует о себе хорошенько позаботиться, и о безопасности других тоже, тут ректор прав абсолютно, придется это признать. Раз уж мне стала настолько необходима учёная степень, придется терпеть легкий голод и выживать, как умею.

На аукционе удалось выкупить только одного человека. Красивый, высокий, сильный блондин. Метра два ростом и довольно широкий в плечах. То, что мне надо. У такого при должном содержании хватит и сил, и смелости находиться со мною рядом, а главное, давать мне энергию. Всего три года прошло после того, как парень оставил позади питомник. То место, куда определяют всех беспризорных детей, всех брошенных и ненужных, а так же воришек и мелких мошенников с улиц. Многих родители сами подкладывают на порог.

Долгое обучение, кропотливая работа магов, а дальше все зависит от способностей человека. Эльфов там почти не бывает, дроу тоже, лишь изредка встречаются полукровки. Похоже, мой как раз из таких. Уж больно красив, и его мускулистая и подтянутая фигура отличается изящными линиями. Хотя, может, это маги так постарались? Они меняют внешность детей изначально, чтоб им было проще выбрать дорогу потом. На аукцион попадают только те, кто не пригоден более ни к чему, их называют ведомыми. Особенность нервной системы. Без господской руки непременно вляпаются в неприятности, а закон в нашем мире суров. Так зачем выпускать человека на верный суд, когда можно продать и окупить содержание десятка таких же, как он, до возраста легитимной продажи? И еще положить несколько сот золотых в карман управляющего питомником.

Определенно, полукровка хорош, с удовольствием рассматриваю его иллюзорную фигуру, вытянутую из документа. И потом, за него почти не торговались, что странно. Мне парень достался по смешной первоначальной цене, жаль, больше никого выкупить не удалось. Вот где я найду второго такого же, а?

Поставила опустевшее блюдо на дно раковины и тут же залила водой. Ни к чему ему пока знать о моих привычках, испугается еще. Начнем знакомство с каких-то других, более приятных, вещей. Тем более, что он меня еще ни разу не видел, на аукционе я не была, покупала дистанционно, отправив золото и бумаги через камин. Сделала все, чтоб избежать неловких моментов. Как с первой сотней невольников, которых мне отказались продать. Торговалась, не раскрывая своего имени, статуса и, конечно же, расы. А после того, как отправила золото и адрес, куда следует доставить дорогую покупку, отказать мне уже не смогли, сделка была завершена.

Скоро его привезут. Отчего-то меня охватило легкое нетерпение, мандраж. Все же бок о бок нам предстоит прожить в одной комнате больше года, перед тем как я смогу продать парня или отпустить на свободу. С делом всей моей жизни питомец – невозможная роскошь. Никогда на него не будет оставаться достаточно ни времени, ни сил. Бегло осмотрела гостиную, прошлась по кухне. Все прибрано и опрятно, слуги постарались на славу, перед тем как уйти. Впрочем, и особняк этот не слишком большой, ему далеко до моих родовых поместий, что в этом мире, что на Земле. Пять спален, две гостиных, столовая, кухня, штук десять разномастных кладовок, комнаты для прислуги. Огромные окна портят фасад, в моем доме таких быть не должно, но уж что купилось, то купилось. Зато имеется просторный сад, несколько беседок и пруд, есть где прогуляться ночью. Комнату для невольника я выделила рядом со своей на первом этаже, пусть привыкает ко мне. Впрочем, питомниковые редко имеют предрассудки к каким бы то ни было расам, даже к древнейшим и хищным. Их там этому точно не учат, а знания прошлого беспризорного существования безжалостно стирают. В будущей сытой жизни уличные привычки никому не нужны.

Вроде бы предусмотреть удалось все. Запас еды в кладовой, на пару недель его рабу хватит. Я не слишком-то большая любительница бродить по лавкам. Новых вещей купила не слишком много, остальное приобрету потом, когда присмотрюсь к парню, как следует. А еще лучше выберу сразу двоим, чтобы красиво смотрелись в паре. Одежда мужчин должна сочетаться и подходить к моим академическим платьям. Как же я не хочу снова проходить через Академию! А придется!

Глава 2

Академия днем ранее

Соблюдая местное правило о приличиях, я тихонечко постучала ногтем в накрепко затворенные двери. Можно подумать, ректор не знает, кого именно к нему принесла нелегкая этим утром. Вся Академия уже стоит на ушах, помнят мои юные годы. В этом царстве пыли и скучных занятий я развлекалась, как только могла. Совершенно точно мое письмо архимаг получил еще прошлой ночью. Для этого мне пришлось самой потрудиться: растопить старинный почтовый камин, бросить в сизое пламя элегантный, скрепленный куском кровавого сургуча, свиток. Эмблема родовой печати приветливо обнажила клыки в прорези поцелуя, не лишенного страсти.

- Прошу входить, госпожа соискатель на ученую степень, Мирабэль, - в голосе дроу легко узнавалась вся масса его невеселых размышлений.

- Да пребудет сила с вами, господин Архимаг! – произнесла я, и секретаря как ветром сдуло ветром при моем приближении, тяжелую дверь тоже пришлось отворять самой. Ректор даже не приподнялся навстречу из кресла. Пепельные густые волосы, заплетены в тугую косу, смуглая кожа, поджатые в презрении губы, суровый взгляд. Про себя я подумала: «Когда же ты уступишь это место кому-нибудь другому, более лояльному к разнообразию рас нашего мира, в особенности, к таким милым созданиям, как я».

- Мирабель, признаться, я удивлен, что мне пришлось узреть вас так скоро в этих священных стенах,- он покосился на потолок. Ну да, как-то запустила я туда молнию в гневе. Но это когда было! Еще на первом курсе! Сорок лет тому назад! Нашел, о чем вспоминать. Хоть бы принял на место. Золото способно решить многое, но не все, к сожалению. А ученая степень срочно понадобилась мне именно теперь.

- Всегда нужно стремиться к чему-то большему! Знания несут истину в наши сердца, и свет, разумеется, тоже.

- Где вы и где свет? Окститесь! Во мне и то его больше, чем в вас. Стоимость обучения вам уже известна? Тысяча золотых за первый год.

- И две за последующий. Сущая мелочь. Я согласна на эту сумму и не посмею обращаться в казну за субсидией для меня, как для редкого вида.

- Я надеюсь, про ограничения вы помните?

- Ну конечно же! - я еще раз улыбнулась и даже всплеснула руками для правдоподобия, а зря. Отточенный ноготок задел край стола и опрокинул какую-то стопку бумаг на пол. Судя по королевской печати, эти бумаги точно не так просты и вполне могут пригодиться в моем ремесле.

- Я соберу! - присела, но толком не успела ничего разглядеть. Хорошая у дроу реакция, как, в общем-то, и была всегда.

- Не сметь! - бумаги взлетели к потолку и зависли на уровне каменной люстры.

- Простите, я хотела как лучше, - одну печать с подписью я все же успела сунуть в рукав парадного платья.

- Я почти поверил. Итак, ограничения для таких, как вы, получите списком на домашнюю почту.

- Опять мне копошиться в золе почтового камина?

Черные зрачки ректора сузились. Пожалуй, переборщила. За эти годы я научилась лучше улавливать эмоции таких, как он.

- Необходим питомец. Это обязательно. Легально приобретенный! Канцелярия все проверит и, как следует, всё изучит, даже не сомневайтесь!

- Где же я такого возьму?

- Таких. Вам положено два питомца. И это для того, чтобы остальные члены Старейшей Академии Магии и Колдовства могли чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности!

- Где же я их возьму? В питомниках огромная очередь и цены там, сами знаете какие, - я чуть понизила голос и опустила глаза. Может, поверит? Нет, вряд ли. Основная профессия приносит мне слишком большой доход, и ректор об этом наслышан. Но выделяться, увы, все же не стоит.

- Конечно же, на аукционе! Он состоится всего лишь через месяц! Времени вам будет вполне достаточно, чтоб извлечь из тайников нужную сумму в золоте.

- Хорошо, двое, так двое. Согласна.

- Комната вам будет выделена в Мертвом крыле, одна. Уж не обессудьте, мест мало. Мне еще драконов требуется расселить.

- Одна? За тысячу золотых? Только одна комната и всё?

- Средства вы отдаете за обучение. А проживанием учащихся обеспечивает корона. Если вас что-то не устраивает, подайте прошение Верховному магу, - улыбка и без того несимпатичного дроу на пол-лица исказилась гримасой злобы.

- Благодарю за совет. Это все?

- Книги и учебные пособия получите в начале учебного года. Не забудьте отдельно приобрести сосуд для сцеживания излишней тьмы.

- Всенепременно! - на прощание я от всей души хлопнула дверью. По-моему, с потолка опять отвалилась лепнина, судя по такому знакомому по юности звуку. Ну, ведь не зря же нашу Академию называют старейшей! Ремонт идет вот уже пятьдесят лет.

Уже во дворе от меня шарахнулся гном и угодил в цветочную клумбу, завидев кружевные оборки на моей юбке - знак принадлежности к правящему дому рода Рендих.

- Помочь? – я протянула ему ладонь в знак добра и мира.

- П-право не стоит.

- Ну как хотите. Эти настурции плотоядны, ровно так же как и я, только не отягощены интеллектом.

А юные гномы, оказывается, почти умеют летать! Вон как выскочил. Я бы даже и не подумала никогда, что коротышка на такое способен! Уф. Надо где-то остановиться. До собственного особняка идти и идти, без подходящего морока меня в карету никто не посадит, метлу я забыла. Значит, придется пешком. Или? Зайду-ка в студенческое кафе, ростбиф с кровью хорошо подействует на мои нервы. Заодно успею подумать обо всем.

Глава 3

Мирабель

Поправила выбившуюся из прически прядку волос и подколола ее на место узкой заколкой, зеркало, привезенное с Земли, позволяет в него смотреться, оно современное без серебра в составе. На бледную кожу нанесла тоненький слой румян, чуть подвела алым пухлые губы. Стерла. Мало ли, что он подумает, вдруг решит, что это кровь? Улыбаться тоже не стану, чтоб только не обнажились внезапно клыки. Их, правда, почти и не видно, так, торчат самую малость. Не длинней, чем у некоторых обычных людей. Но все же не стоит пугать Роэля сразу, как только увижу. Глаза оставлю как есть, ресницы и так очень длинные.

За окном прошуршали по брусчатке колеса. Район очень тихий, карет, таких, чтоб не грохотали, почти и нет ни у кого из ближайших соседей. Я подбежала к окну и спряталась за шторой. Глупость, но не хочется терять лицо – выдавать свое нетерпение кому бы то ни было: соседям, вознице или, чего хуже, рабу

Довольно резко у дома затормозила белая с позолоченной надписью фирменная карета.

Возница соскочил со своего места, открыл позолоченную дверцу представителю аукциона. Полноватый мужчина почти выкатился наружу со стопкой пергаментов в холеных руках. Соседки прильнули к изгородям своих палисадников, самая главная сплетница деланно равнодушно косится на карету, состригая головки роскошных пионов вместо кустов. Наверняка и в этом меня обвинит. Ну, где же он? Почему заднюю дверь еще не открыли? Я хочу хоть одним глазом посмотреть, каков он на самом деле! Пока раб ещё не понял толком, в чьи руки попал.
Звякнула связка тяжелых ключей, сорвана печать, подтверждающая целостность недешевой покупки. Стянули магический щит.

- Приехали, вылезай живо.

Зачем же так грубо? Наружу выглянула голова красавца блондина. Он вроде такой же, каким я видела его иллюзорно. Только без яркого света софитов, эффектно разрывающих мрак арены, черты лица стали мягче, губы чуть шире. А светлые волосы спадают на плечи легкой невесомой волной. Глаза такие же голубые, после полумрака грузового отсека он их немного щурит на солнечный свет. Широкие плечи, белая рубашка, распахнутая на груди, коричневые бриджи в обтяжку, прикрывающие ноги только чуть ниже колена. Полукровка огляделся по сторонам, ненадолго задержал взгляд на фасаде моего дома после чего позволил себе чуть опустить напряженные вздернутые вверх плечи. Неужели ему нравится эта безвкусная лепнина? А может, понравился сад? Это было бы уже куда лучше. Вообще было бы здорово, если бы наши с ним вкусы совпали хоть в чем-то, так проще. Я направилась к выходу. Пора. Он привыкнет, может, не сразу, но обязательно. И я тоже привыкну жить, зная, что рядом есть кто-то еще.

Стоило скрипнуть двери, пропуская меня наружу, парень опустился, как и полагается ему по статусу, на одно колено, голова опущена, взгляд устремлен к земле. Правильная, отлично заученная напряженная поза, его истинный норов выдали лишь чрезмерно расправленные горделивые плечи. Это хорошо. Лучше пусть у него будет характер, чем если бы мне досталась просто игрушка, красивое тело. С таким было бы скучно. Надеюсь, он не слишком строптив и сможет ужиться с тем вторым, которого я непременно приобрету в ближайшие дни. Не хотелось бы разнимать драки и заниматься дрессировкой. Предпочитаю иметь возможность договариваться.

Неспешным шагом преодолеваю те двадцать метров, что отделяют меня от раба, тщательно от него и от всех остальных скрывая нетерпение. Каблуки игриво цокают по мощеной дорожке. У парня, наверняка, уже затекло все колено, стоит в такой позе, бедняга. Все правила поведения для таких, как он, соблюдать нам придется еще целый год, по крайней мере, публично. Одно хорошо, раб пока ни одним глазом меня не видит, слишком старательно таращится в землю. Да и длинные волосы ему все же мешают.

- Высокородная, позвольте вручить вам этот лот. Чудесное приобретение. Поздравляю, - совершенно неискренне улыбнулся толстяк. Интересно, в чем подвох с рабом? А ведь, он точно есть. Даже не сомневаюсь, - Заверьте пергаменты внизу, одного отпечатка магии вполне хватит. Толстенький свиток расправился, затем разделился на отдельные копии и, сложившись в стопку, завис в воздухе. Следом мой крошечный огонек пламени прогрыз инициалы внизу всех пергаментов подобно червячку-древоточцу. Сделка завершена. Половину из них заберут, половину суют обратно в мои руки. Ректор будет всенепременно доволен. Даже печати есть по четыре на каждом свитке – в каждом углу.

- Еще одна небольшая деталь.

- Да?

- Такой же отпечаток потрудитесь оставить на его личном ошейнике.

- Он в ошейнике? Но зачем? Какие-то новые правила? Или с ним что-то не так? Опасная категория, проблемный?

- Ну что вы! Как бы мы посмели вручить такого высокородной? Городской совет настоял на ошейниках для всех невольников. Это удобно, если понадобится срочно выяснить, кто хозяин собственности. Не больше.

- Что-то я такого не замечала.

- Новое распоряжение главы города. Вы ведь не отказываетесь нанести оттиск? Иначе сделку придется просто расторгнуть.

- Разумеется, не отказываюсь. Вы же его уже привезли. И потом, он мне нужен и срочно.

Аккуратно с такого расстояния я точно не попаду, еще подпалю волосы или кожу. Брр. Не так я представляла наше знакомство. Хотела приручать к касаниями постепенно, но ничего не поделать. Тихонько преодолела разделяющие нас несколько шагов, встала со стороны спины, запустила пальцы в густую волну тончайшего шелка, скорее, и вовсе пуха. Кожаная полоска, обрамляющая собой довольно мощную шею, юркнула в пальцы сама собой.

- Потерпи, тебя самого не задену.

- Как прикажете, высокородная госпожа, - гордый глубокий раскатистый бас. Ни тени рабского унижения в голосе. Очень красиво и очень приятно. Похоже, я не ошиблась, совершив выбор, толком не глядя. Аккуратно начертила роспись. Вышло довольно красиво. В конце добавила завиток, так еще лучше.

- Владейте с удовольствием, - протянул распорядитель мою стопку свитков.

Глава 4

Роэль

Удобная просторная комната. Должно быть, это была гостевая, повезло, конечно. Мрачная, правда, но на это мне жаловаться, точно, не стоит. После всех неприятностей, что я ей доставил, меня даже не подвергли наказанию. Бывший хозяин не упустил бы такого случая, а эта только приказала привести себя в надлежащий вид. Не стала сразу же вышвыривать, пытаться вернуть обратно, скандалить с соседками, помогла встать и добраться до дома. Сказочное везение. Интересно, как долго оно продлится и удастся ли мне у нее задержаться? Что со мной было, и откуда взялись эти картинки перед глазами. С чего я решил, что та белокурая женщина могла быть моей собственной матерью? Чушь. Баснословно дорогие шелка ее платья никак не могут иметь ничего общего с беспризорным, вышвырнутым на улицу сыном. Она точно была из знати. Подумаю об этом потом, сейчас нужно спешить исполнить первый приказ. Слишком многое от этого зависит.

В шкафу обнаружились чистые новые вещи: свободные бежевые штаны на шнурке вместо пояса и голубая рубашка. Осторожно снял все с вешалки, плотно прикрыл резные створки. Чего дальше ждать от судьбы, непонятно. Очень жаль, что из дома мне выходить запрещено. Мысли скачут как блохи, из одной крайности в другую, и никак не получается сосредоточиться на деле. Что может быть проще – вымыться? Но для начала необходимо раздеться. А куда в этом великолепии черного мрамора и латуни положить мои старые вещи, чтоб не нарушить необъявленных правил? Сложил аккуратной стопочкой на полу, новые повесил на крючок, вделанный в стену. Надеюсь, с этим мне удалось не ошибиться. Задвижки на двери нет, а значит, внутрь войти может любой, еще одна неприятность. От стеснения мне тоже не удалось избавиться за время нахождения в питомнике. Казалось бы, ну пусть смотрят, что такого? Хозяин имеет право знать, что приобрёл за свое золото. А все же неприятно, что она может войти. И где включить воду тоже не ясно, кранов вообще нет.

Что повернуть, где потереть рукой? Обидно будет, если даже с этим не справлюсь. Низшая ступень в обществе – это невольник, припадочный и тупой, он где-то за гранью иерархии мира. В груди колыхнулась волна непрошенной гордости, алым залило щеки.

- И как здесь включить воду?!

- Холодную или горячую? - донеслось из угла.

- Любую... господин

- С мылом, лосьоном или простую?

- Какую не жалко для меня, господин.

С потолка вниз начали опускаться жёлтые змеи. Все как одна гнутся и тянутся ко мне головами. Пока не сообразил, что они не живые, ноги от страха намертво вросли в пол. Со всех сторон на меня полилась вода под жутким напором, теплая, мыльная пахнущая травой. Потом обычная и снова с запахом.

- Посушить?

- Если можно, господин.

Из тех же самых змей хлынул поток теплого воздуха. Волосы взлетели над головой.

- Все, надоел. Уходи, - сушка так же внезапно закончилась.

- Премного вам благодарен, господин.

- Я не господин, хотя, приятно, конечно. Я – дух ванной комнаты, балбес. Одевайся скорей. Домовой говорит, к нам опять кого-то чужого принесло. Стража! А я без документов! Фу на вас всех.

Мирабэль

Раб у себя в комнате, слуг дома нет, лекарь еще не подъехал. Одни нервы с этим поступлением в Академию! Чем себя занять, чтоб успокоиться хоть немного? Может перекусить? Выудила из хранилища продуктов толстый кусок сырой вырезки, моя прелесть! И кухарка постаралась на славу – вываляла в ароматных травах, приправила маслом кедрового ореха. Тонкие полупрозрачные ломтики невероятно хорошо действуют на мое настроение. Даже за стол садиться не стала, все равно меня сейчас не видит никто. Пригубила из кувшина горьковатый морс из полыни. Волшебное сочетание, сразу настраивает на нужный лад. Ну припадочный, зато симпатичный и приобретён на официальном аукционе. Все, как ректор хотел. Вот пускай сам и возится, если лекарь не сможет помочь парню. Или пригласит высших магов, уж они вылечить смогут кого угодно, в этом просто уверена. Может, съездить развеяться на денек в Венецию? Заодно подыщу второго. Мир, конечно, странный, но как-никак моя родина, каналы, знакомства, старинные привидения, тихий шепот пресноводных навок из-под мостов. Скольких они заманили к себе, вот одним и поделятся. В плату им возьму с собой гребень поинтересней. Они там наглые, знают толк в украшениях. Надо купить самый яркий, какой только попадется, может быть, даже и золотой. Все равно эта трата окупится, стоит мне только получить ученую степень. Интересно, насколько изменился родной город за те годы, что я там не была? За сотню, наверное, лет. Платья, карнавалы, кружева... Чудесное место. Так и поступлю. А Роэля на это время оставлю здесь или возьму с собой. Смотря, что мне сейчас скажут. Хорошо, что я подружилась с соседкой, это оказалось удобным.

В дверь грохнули кулаком, не успела я доесть все содержимое тарелки. Чуть не подавилась. Фу! Гадство! Кто так смеет молотить в мою дверь? Широкими шагами добралась до холла. Уж не один ли это из прошлых моих заказчиков, которого я чем-то обидела? Хотя, откуда у него мой адрес? Я же всем оставляла для корреспонденции адрес беличьего гнезда в диком лесу, в аккурат рядом с избушкой гремлина. А они уже и пересылают корреспонденцию в мой камин. Надгрызают, правда, сургуч, но это не страшно.

Дверь распахнула настежь, готовая в любую секунду перейти к атаке. Вторженцы оценили руку, занесенную для создания пульсара. Страж и, похоже, действительно лекарь. Кожаный чемоданчик, на шее шнурок с диагностическим артефактом, я этого человека даже откуда-то знаю, видела где-то. А вот стража точно вижу впервые.

- Позвольте войти, высокородная Мирабэль? - кивнул страж на мою руку, вместо того, чтобы поклониться как это полагается по этикету.

- А это смотря, по какому вы вопросу?

- Дело в том, что госпожа Нгерелла имела счастье обратиться ко мне по вопросу благополучия вашего невольника. Если я правильно понял, то вы ее просили подыскать лекаря.

- Именно так. А при чем здесь страж?

Глава 5

Виталий

Венеция чудо как хороша, я так давно сюда собирался. То были деньги, но не было времени, а то наоборот. А сейчас все сложилось, время появилось, заказов нет, правда, и денег свободных тоже не особо много. Безумно красивый, невероятно дорогой туристический город, целый музей раскинулся под открытым небом, счастье для историка, если знать, где и на что нужно смотреть. Наконец-то у меня все совпало, и я смог сюда вырваться на целых пять дней.

В душе абсолютно каждого человека есть небольшой, черный как ночь, уголок и имя ему соблазн. У каждого свой, даже у самых благочестивых людей и то он есть. Та страсть, что неизменно обрекает на великие подвиги или страшные преступления, а то и на годы кропотливейшего труда. Порой он крадет целую жизнь человека. Для кого-то это редкая книга, для другого вино, для третьего тайное недоступное знание, для иного это может быть женщина. Ведь именно соблазн обладания прекрасной Еленой обрек Трою на гибель, а людей на войну.

По профессии я инженер-физик, но моя тайная страсть – копаться в забытых секретах прошлого – далека от профессии. Мой соблазн – грезить чужими жизнями, окунаться в дымную пелену веков. В мистику я, конечно, не верю. Все эти духи, портреты, смотрящие со стен, шаги в пустующих домах, всё это лишь мифы. Однако в Венецию я прибыл с одной единственной целью – увидеть воочию дом известного дожа. Быть может, когда-нибудь потом я напишу о нем целую статью в научный журнал. Сколько ходило мифов и страшных рассказов об этом месте, не счесть. Редчайшее сочетание стилей, удивительный ансамбль украшений фасада. Узкие даже для готики окна украшает густая лепнина барокко, чердак и вовсе погряз в пышном, свисающем во все стороны завитушками рококо. Тем более странно посреди всех этих украшательств смотрятся две вычурные горгульи с растопыренными в разные стороны крыльями, того и гляди, слетят на головы прохожих. Не было бы в этом ничего удивительного, если б особняк надстраивали в разные годы, согласно веяниям моды текущей эпохи. Но он был воздвигнут таким изначально, когда ещё и стилей-то этих никто не мог различить. Некоторых из них еще и не существовало, как, например, чудовищного рококо с его пышной мелочностью в каждом элементе.

Особняк пустует уже давно, лет десять точно. Туристов, к которым отношу себя я, внутрь никогда не пускают, частная собственность священна для венецианцев. Потомки пиратов растеряли былую лихость. Никакие ухищрения мне не помогли, чтобы легально проникнуть внутрь, но разве это повод бросить мечту на середине пути? Нет, конечно, каким бы я сам ни был честным в обычной жизни. Но тут соблазн слишком велик. Этой ночью я непременно проникну в дом и сделаю целую серию снимков. Поймают – выплачу штраф. Главное, успеть всё заснять, рассмотреть, как следует, погрузиться в атмосферу. А пока остаётся только любоваться этим чудом, стоя на противоположном берегу канала, и представлять, какие раньше жили в доме люди, какие дела творились, что из легенд может быть правдой, а что вымысел чистой воды. Прекрасная венецианка, внучка первого дожа, по утверждению своих современников, отличалась невероятной губительной красотой и была вампиром. Скорей всего, девушка просто чем-то болела, этим и объясняется ее белая кожа и призрачный мистический взгляд, что смотрел на меня со старой пожухшей гравюры. Дома, в Сызрани, целый архив собран об этом месте. Если бы было бы можно отмотать время вспять и познакомиться лично с этой девушкой, завязать разговор. Благочестивая венецианка, память о чьей мистической красоте прошла сквозь века, кем же ты была на самом-то деле, если даже не отражалась в зеркалах?

Роэль

Вот теперь госпожа непременно меня сдаст обратно из-за второго приступа подряд. Тут уже ничем не отговоришься, а, главное, как стыдно, упал на пол, задыхался у всех на виду. Захочешь забыть и не сможешь. Далась мне та юбка с кружевами, превращающаяся в видениях черт-те во что. И лекарь ничего в своем деле не понимает, какие воспоминания? Чьи? Мои собственные? Быть такого не может, как бы ни хотелось поверить. Конечно, мне бы польстило, узнай я, что происхожу из благородной семьи, но это смешно. Откровенно смешно. Наследников не бросают посреди улицы, их или берегут пуще золота, или убивают. Так нам рассказывал воспитатель, когда знакомил в общих чертах с великой историей нашего Королевства. А хотелось бы представить, конечно, что я вовсе не сын вора и прачки или кого еще похуже, скорее и вовсе бастард, сын простолюдинки, иначе откуда бы взяться слабому, почти сожженному дару? Ладно, об этом я подумаю позже, когда будет время. Может, даже помечтаю немного, как тогда в самом начале, когда очнулся на холодной лежанке. Все мы надеялись, что это ошибка, и нас непременно найдут, выручат, выпустят на свободу, вернут память. Но, увы…

А сейчас надо решать, как и что сделать, чтобы остаться при госпоже. Такой шанс упустить будет жутко обидно. Я и так с браком по поведению, а если еще будет пометка о браке по здоровью, что меня ждет? Ясно, что ничего хорошего. Старый мастер и тот покажется благословением богов. Он и бил-то, не оставляя шрамов, не хотел портить шкуру, чтоб не терять сильно в цене. А другие? Если они, конечно, будут, и меня не убьют из благих побуждений, избавляя от мучений во время припадков. Слова лекаря – пустой звук и напрасная трата неслыханной суммы. Как еще ее заставят отработать, тоже открытый вопрос. Главное, чтоб на бои не отдали, мальчиком для проверки ударов.

По сравнению с сомнительной перспективой, проклятая эльфийка – определенно подарок небес. Одного невольника для пропитания ей, скорей всего, будет достаточно. Она собралась уехать на два дня и вернется, скорей всего, уже со вторым питомцем. Моим соперником за место, а стало быть, и за жизнь. Значит, что? А ничего это не значит. Пока у госпожи от меня одни проблемы. Надо стараться вести себя как подобает, падать в ноги, смиряя неуемную гордыню, блюсти чистоту, соблюдать правила – прописные извечные правила. Другого способа нет. И пытаться понравится, хоть это и глупо. Кто она и кто я. Древнейшая раса, высокородная, знатная. Но все же, стоит попробовать.

Глава 6

Мирабэль

Вернуться после отлучки домой в город, где я появилась на свет, было, действительно, хорошей идеей. Венеция прекрасна, как и всегда. Пестрота женских юбок, дыхание веселья с оттенком роскоши и мрачная тина на дне каналов. Этот город сочетает в себе невозможные вещи – напускное великолепие и ужасающую грязь. Дитя пиратов, он и сам точно такой же – притворно богатый поверх ужасающей грязи. Яркий, броский, зависший на хрупкой кромке земли между водой и небом, иллюзорный, невыносимо прекрасный, если не заглядывать за фасад, а того хуже, в подвал.

Дух основателей этого места – разгульных пиратов и беглецов – будоражит, навевает смелые мысли, втягивает в еще большие авантюры. Хочется крутануться на месте, встав на носок замшевой туфельки, чтоб только звенели фамильные серьги в ушах, и разлетался вихрем подол! Сегодня, если мне все удастся, я и сама проверну одно восхитительно дерзкое дело, традиции нашей семьи стоит изредка уважать.

Мой наряд смотрится неуместным, жаль, я так долго его выбирала, готовилась выйти в свет, быть чуть привлекательней, казаться самую малость доступней прочих девиц, а оказалась спрятанной в плотный футляр. Как изменились нравы людей и всего-то за сто пятьдесят лет, что я не была дома!

Чёрное переливающееся платье в обрамлении самых крупных розоватых жемчужин под цвет атласно-белой с легкой голубизной кожи. Кругом толпа: мужчины, женщины, дети, сплошь веселые лица. Снуют, катаются на каруселях, рассматривают сувениры в уличных лавочках, выбирают карнавальные маски. Столько еды, что рот непроизвольное наполняется слюной. Полная чушь, что аппетит приходит только во время еды. Блюдо для начала ещё только предстоит выбрать, подобрать к нему нужную аранжировку, зажечь свечи, околдовать столовую музыкой тихой скрипки. Все будет, надо лишь чуть-чуть подождать. А ждать мне никогда особенно не удавалось.

Ключ подошёл, дверь отворилась все с тем же знакомым по детству скрипом, напоминающим пение лесной птахи. Ничто не изменилось здесь толком. Особняк все так же стоит, как и стоял сотни лет тому назад. Родовое гнездо, убежище венецианского дожа, оплот и символ великой власти, испещренный фресками камень, утвержденный на собственном островке. Редкий солнечный лучик упал на крышу, огладил затейливую скульптуру чудища, отчего та подмигнула каменным глазом.

- Я тоже скучала. Этот вечер станет особым, отметим второе мое поступление в Академию!

Для того, чтобы вступить во все причитающиеся мне права, теперь я просто обязана, наконец-то, получить ученую степень, как полагается каждой высокородной эльфийке, неважно какой разновидности. И так слишком долго тянула. Сколько лет прошло после окончания основного курса для всех. Да, уж. Диплом до сих пор где-то пылится, зажатый между двух рубиновых пластин. Ни разу мне им так и не удалось воспользоваться. Моя жизнь и "правильная" карьера, принятая обществом, оказались немного несовместимы, чего и следовало ожидать.

За дверью прохладно, мраморные статуи без малого три сотни лет подпирают изо всех сил купол потолка, силясь его удержать. Красиво и довольно безвкусно. То ли дело паркет. Всегда любила смотреть на затейливую инкрустацию дерева, придумывать у себя в голове другие узоры, не те, что воплощены в реальность. Бросила на кривоногий комод у двери свой крохотный ридикюль.

- Я дома! - ожидаемо никто не ответил. Да и некому, собственно, отвечать. Слуг здесь давно уже нет, повывелись, особняк пустует не один год, служить некому, да и незачем. Дом живёт сам своей жизнью. Никогда и никто из простолюдинов не рискнет войти сюда, помнят старый род великих Молетти. Помнят и чтут нашу славу.

Из огромной семьи я осталась одна, не считая старого дядюшки, но он далеко и сюда не вернется. Слишком много счастья изведал в этих каменных стенах. Вдруг, кто узнает при встрече? Потом объясняйся, отчего у старого дожа на фреске совершенно то же лицо. И потом, сейчас он улаживает все, что можно с моим вступлением в права на наследство. Как же так получилось? Столько лет я жила одна, отстранившись от семьи, избегая любых возможных, даже случайных, контактов. А теперь вот скучаю. Некому больше портить мне жизнь, проклинать мимолетом, насылать полчища саранчи в мои окна, травить мой сад и подкидывать через забор дохлых жаб, перевязанных подарочной лентой с надписью: «Для любимой племянницы! На зелье».

Жизнь стала куда более пресной без этого, но ненадолго. До занятий всего пара дней, а я еще не готова. В Академии меня ждет основное веселье в связи с моим замечательным происхождением. Голубая мертвая кровь, что течет у меня по сосудам – не только привилегия, но еще и проклятие. Именно поэтому мне надлежит соблюдать особый порядок. Не подходить слишком близко к другим эльфам без их приглашения, не ласкать крылья феев, не вдыхать в себя запах гномьей руды. Выбрать бы еще второго питомца с умом.

Голубые глаза Роэля смотрят на меня доверчиво-остро, излишне покорно, если мне удается поймать робкий взгляд. Видела всего один раз, даже толком не успела коснуться, как следует рассмотреть.

Второго просто-напросто подберу с улицы. Главное, не попасться на воровстве, отчислят без права восстановления. А, значит, придется соблюсти ряд непростых правил. Питомец должен быть здоров, хотя бы условно. Если на нем водятся паразиты, я должна вывести их всех тут, на Земле. Безнаказанно брать можно только погибающего, который без моего вмешательства точно умрет, или преступника. Можно просто воришку. Так я и намерена поступить, нужно лишь чуть-чуть подтолкнуть к преступлению того, что мне приглянется. Все падки на соблазн, мне ли это не знать.

Вскрыла старинный тайник нашей фамилии, отодвинув от стены статую прабабки Барбары. Пока я не имею права даже касаться этих сокровищ, если смотреть с точки зрения закона. Но кто помнит о тайнике? В бумагах вне всяких сомнений числиться он не должен. За столько лет про эти памятные вещички все давно позабыли. Золото, хрустальные гребни, тиары и диадемы, бесценные раковины, поднятые из глубин моря, алмазы старинной огранки – все не то. Человека легче всего будет приманить на монетку. Я сама видела на улице, как подбирали медяшки люди всех сословий. Хотя, как я могу судить о сословиях, если все одеты черт-те во что? От мужчины в разноцветных трусах до колена и продырявленной майке несло кровью старинного императорского двора, он прямой потомок вне всяких сомнений, не бастард даже, а выглядит так, как у себя в покоях далеко не каждый рискнет одеться. Только ближе ко дну я разыскала пару увесистых золотых. Очищающая магия сняла всю патину, золото заискрилось на солнце. Приманка готова. Осталось не ошибиться с выбором. Мне нужен именно тот, с кем я не свихнусь за год жизни в одной комнате. Еще и такой, какой не навредит моему Роэлю. Все же невольник не здоров совершенно, а силу предстоит пить из обоих. Нельзя ошибиться, они должны как-то ладить, чтобы нам троим было удобно, и чтобы мне не пришлось разнимать драки. Наскоро распихала шкатулки по полочкам тайника, за толстую косу придвинула прабабку на место. Решительная была женщина, авантюристка, каких нет, и не будет. Одна из первых проклятых, появившихся в этом мире, тех, кто сумел первыми по наитию скорее, чем обладая знаниями, раздвинуть и преодолеть грань междумирья впервые. Говорят, в этом помогли особые артефакты, украденные с эльфийского святилища солнца. Может и так, кто знает, все равно никто не сознался. А теперь достаточно взмаха руки, чтоб нырнуть туда, куда надо.

Глава 7

Виталий

Что за сила влечет меня к этому особняку, мне и самому не понятно. Вроде бы умный, состоявшийся в профессии человек, никогда я не позволял себе преступить закон. Зайцем и то не ездил. И вот же. С каждой минутой все четче и острей понимаю значение слова мания. Ведь, если признаться себе самому, я гонюсь не за стариной, не за атмосферой этого дома, не за секретами прошлого... Мне просто остро необходимо туда попасть. Настолько, что весь окружающий мир разом теряет всю прелесть. Серой дымкой слетает прелесть очаровательного кафе, в котором я сижу уже битый час, уставившись в темные окна напротив. Будто влюбленный жду и не смею надеяться, что в окне давно опустевшего особняка мелькнет силуэт. Нет там никого. Столько перерыть документов, архивов, изучить все фотографии, вообще все, что имело бы хоть какое-то отношение к этому месту. Зачем? - вот главный вопрос, на который у меня нет сколько-нибудь разумного ответа. Хотя цель и так прозрачна и ясна - чтобы попасть внутрь. А дальше? Не знаю. Не могу найти ответа на этот, свой же, вопрос.

Прошлой ночью я был так близок к этому, помешала цепочка. Я не вандал и просто не смог позволить себе разорвать тончайшее латунное кружево старой работы. Каждое звено – само по себе ювелирное чудо. Сегодня меня бы уже и цепочка не остановила. Впрочем, я нашел выход – в кармане лежит мощный магнит и еще пара крючков. Этой ночью все обязательно произойдет. А завтра отпуск закончится, и я улечу домой в родной лубочно-шкатулочный город. И … Надеюсь, никогда сюда не вернуться больше. Мания – это болезнь. Если проникновение в особняк ее не прикончит, тогда навещу психиатра. Представляю, как посмеется врач, когда я приду на прием в поликлинику. У меня и мания какая-то несерьезная вышла: "Доктор, я хочу войти в особняк. Это в Венеции. Зачем? Ну, не знаю. Поглядеть на призраков? Так я в них не верю".

Мой дивный кофе давно остыл, на пышном пирожном осели взбитые сливки. Город еще смеется и бурлит, жизнь бьет ключом, а я никак не могу дождаться заветного часа, часа, когда станет еще хоть немного темней. Руку под ветровкой холодит ломик - известный спутник воров и убийц. Хоть бы мне не попасться полиции. Не знаю, как я смогу объяснить зачем, почему и как проник в чужой дом. Тем более так грубо подломив дверь среди ночи. Здесь все настолько приличные, спокойные, честные. Особняк столько лет стоит без решеток на низких, въевшихся в землю окнах, и никто его не разграбил. Мебель цела, и вазы стоят каждая на том самом месте, где ее оставила хозяйская рука. Замок на двери черного хода – одно название. Всего-навсего нужно чуть приподнять дверь ломом, чтобы открыть. Не могу больше ждать. К черту все! Уже полночь. Пока дойду до особняка, толпа схлынет. А нет, тем лучше. Лязга замка за этим весельем будет неслышно.

Я встал из-за столика, и на одно лишь только мгновение мне почудилось, что в окне второго этажа заветного дома колыхнулась штора, и мелькнул девичий силуэт. Глупости. И все же я прямо сейчас туда поднимусь. Адреналин щедро плеснул в сердце, все чувства обострены до предела, а на душе звенят колокольцы Деда Мороза, обещают и скорое счастье, и чудо, и бог весть, что еще прямо здесь и сейчас посреди терпкого итальянского лета.

Ноги едва касаются мостовой, узкий старинный мост кажется трамплином перед долгожданным прыжком. Я почти бегу навстречу судьбе и чуду. Темный фасад среди многих подсвеченных, хищный оскал горгульи. Отблеск огней дома напротив лег на её крыло, и оно будто бы пошевелилось, сильней прижавшись к чугунному телу зверя. Добрый знак, не иначе. Темный крохотный сад, заборчик не стал для меня преградой. Пара шагов до стены, лом уверенно входит в паз. Дверь отворилась, и сама собой вышла неведомо откуда цепочка. Что же было вчера? Или кто-то здесь побывал после? Невероятно. Не верится. Дверь заперта именно так, как я оставлял. В груди стукнуло сердце и замерло на долю секунды, я перенес ногу через порог и оказался во мраке старого дома. Роскошная нетронутая ничем и никем мебель, луна сквозь окна серебрит паркет на полу, ищет свой лик в бронзовых ручках высоких дверей. Дом настоящего дожа и я первый, кто смог войти сюда после стольких лет запустения.

Просторные комнаты идут анфиладой одна за одной. Гостиные, залы, всюду кривоногая полубезумная роскошная мебель, лепнина, всюду ниши и стекла высоких филенчатых окон. И мне чудится тонкий аромат женского платья, кардамон с вишней, настоянной на коньяке, может быть, еще мускус. Так тянет порой из ящичков трюмо до реставрации. Наверное, когда-то эти духи были популярны и только.

Зачем я сюда зашел и куда мне идти дальше? Тут одинаково пусто везде и одинаково странно. Может, стоит подняться наверх, чтоб ни о чем потом не жалеть. Узнать, что там на втором этаже. Наверное. Легкий мандраж кусает за сердце, рассыпается толпой мурашек. А ну, как меня прямо сейчас схватят тут полицейские? Не хотелось бы. Прошел по коридору и вышел в небольшую комнатку, должно быть, раньше это был кабинет милой хозяйки этого места. Посреди стола блестит всеми гранями золотая монета. Скорей всего, сувенир, уж больно яркая. Брать чужое не достойно меня. Покрутил в руке чье-то былое сокровище, может быть, амулет или талисман, и пошел дальше. Было бы забавно, окажись эта монетка настоящей. Золото, чеканка редкого года, нумизматическая редкость. А все же она не моя, а брать чужое я не приучен.

Тихо скрипит наборный паркет на ступенях широкой лестницы. Как раньше тут было красиво, должно быть. Позолота, свечи, вечерние платья, хохот. Рояль, стоящий в углу, нашептывал смелые мечты, обращенные в вальс...

И снова роскошные комнаты, только теперь уже мрачные, черные, украшенные жуткого вида мебелью спальни. Кровати, чье предназначение – скорее, изысканная, а порой и острая любовная ласка, чем крепкий сон. То тут, то там мебель рождает в голове невероятные образы. Дом отделан в викторианском чопорном стиле, и откуда же в этой обители взялись столь оригинальные будуары? Может, здесь был дом для утех? Но ведь в тех бумагах, что я находил, не было ни слова об этом? Но тогда что в комнате делает цепь с широким ошейником? Такой создан, уж точно, не для собаки. Если поверить в старые сказки, то по объёму он сошелся бы разве что на легендарном драконе или буйволе. Умели жить люди. Я даже подошел ближе и, не скрывая трепета, провел рукой по ряду безумных шипов торчащих их него наружу.

Глава 8

Роэль

Из продуктов так и не смог определить толком, что стоит брать себе, а что все же нет. Проклятой эльфийке нужна будет моя энергия, сила, а для этого я очевидно должен быть сыт и здоров. Но и баловать себя роскошью точно не стоит, глупо держать при себе обнаглевшего раба. А девушка абсолютно точно умна. Чем меньше будут на меня траты, тем лучше. Сделал пару кругов по кухне, так ни на что толком и не решившись. Слишком соблазнительно это великолепие блюд, и готовых, и тех, что нужно еще самому доводить до ума. После кожевенной мастерской дурманит сама возможность хорошо и вкусно поесть. В результате взял пару яблок, несколько крупных виноградин, пропажу которых никто не заметит, сыр, покрывшийся прожилками синей плесени, тонкий черный хлеб. Сыр оказался на удивление вкусным, грибной запах перебил странный горьковато-ореховый привкус. Хлеб вовсе не горелый, похоже, он изначально испечен из диковинной черной муки, может, зря я его взял? Хотя нет, чуть кисловатый привкус гарантирует, что тесто перестояло, а значит, хлеб не может быть дорогим. Яблоки, хоть и мелкие, но очень вкусные и на удивление сладкие. Может, я просто изголодался? Не знаю. Наверное, отвык. Домовых духов не видно нигде. Можно было бы разместиться и за столом, но черт его знает. Увидит домовой, еще доложит хозяйке. Нет уж, когда стоишь, еда тоже чудесно укладывается в желудок. Тщательно отмыл нож, которым пользовался во время еды, благо вода потекла сразу под действием руны, стоило только поднести руку под кран. Осмотрелся несколько раз, но крошек нигде не заметил. Как чудесно быть сытым. Ещё бы попить, но не разжигать же плиту. Нет, обойдусь водой из-под крана. Изводить на себя напитки пока не рискну. Слишком жаль будет расставаться с такой благостной жизнью из-за глупой ошибки. А так у меня есть еще шанс здесь задержаться подольше.

Очень хочется пройтись по саду, вот только смогу ли я попасть в дом обратно, вдруг захлопнется дверь? Или все же рискнуть. Ночь теплая, лунная, когда еще у меня будет такая возможность, просто пройтись, не известно. Тем более тут, о чудо, нет никаких надсмотрщиков, делай, что хочешь. Если раздеться, чтоб не испортить одежды, можно поваляться в траве, окунуться в заросший пруд. Сквозь окно вижу россыпь мелкой росы в зарослях сада, так красиво и так хочется ее тронуть, на миг, на один только миг представить себя снова свободным. Ведь я даже не знаю, не помню, каков он, этот сладостный запах свободы, про который все твердили кругом там, в питомнике. Так почему бы и нет? Разрешила же мне госпожа пройтись по саду, значит, точно можно, и я этим не нарвусь ни на что. Рука сама собой опустилась на извитую ручку, змейка в руке шелохнулась и чуть обхватила запястье, я нашел в себе смелость ответить легким поглаживанием пальца по латунным чешуйкам. Расслабилась, отпустила руку, значит, можно идти. На миг я будто бы снова задохнулся, но не так как до этого. Просто меня почти снес с ног ночной аромат. Прелая земля, цветы, трава, запах водной глади и мелких животных, что прячутся в пышной листве. Сам не понял, как смог так быстро раздеться, как влетел в воду и сделал пару кругов по поверхности домашнего озера. Сказка. Невыносимо острый запах ночной тишины и свободы. В ветвях высокого дерева ухнул филин, где-то вдали ему вторит другая ночная птаха. Великие боги, дайте мне шанс здесь остаться хоть ненадолго, очнуться от рабского прошлого, вспомнить истинного себя самого. Приручить госпожу. Ясно, как смена ночи и дня, что я ей нужен только как пища, но вдруг я смогу надеяться и на что-то другое, большее, уцепить хоть краешек обычного счастья, не любви, но признательности. Глупый раб, размечтался, ничему тебя жизнь, воспитатели и хозяин так и не смогли научить. Вылезай на берег и сохни, пока никто не заметил твоей вольности. Касаться воды в пруду разрешения не было.

Повинуясь голосу разума, направился к дому. Одежду на мокрое тело не рискнул натянуть. Питомцу можно и так обойтись, гордость и стыд – привилегия свободных. Одежду портить грязью точно нельзя, не для того она покупалась. Тем более, пока никто меня здесь не видит, не страшно пробежаться по дому нагим. Горячий душ под ворчание духа стал истинным блаженством. В постель я рухнул безмерно счастливым впервые за все годы рабства. Чистое свежее белье, мягкий матрас, пуховое одеяло, никто не шпыняет, не ставит на место, это ли не счастье? Мнимая ненужная гордость и та остается сохранной. Нет уж, столь прекрасного места я не уступлю никому. Другого раба уберу с дороги любым способом из возможных, пусть только попробует мне навредить. Такова жизнь.

А потом госпожа возьмет меня в лучшую Академию нашей страны и даст возможность слушать лекции, почти что учиться, не станет запирать в тесной каморке. Заснул моментально абсолютно радостным, оставив на потом думы о тех странных наваждениях, что видел во время припадков.

Пробуждение было куда хуже. Громкий хлопок открываемой двери. Я подскочил на постели, не сразу сообразив, где нахожусь. В дверях стоит рослый мужчина с увесистой дубиной, за его спиной притаилась полная женщина, в ее руке зажата скалка. Вскочил на ноги, даже не склонил головы, дурак. Приготовился к драке. Бить себя, учить уму разуму точно не дам.

- Что здесь происходит? - вопрос достойный свободного, но никак не меня. Встать бы сейчас на колени, покаяться. Не смог. Просто не смог.

- Ты, что ли, невольник хозяйки?

- Да, господин. Я ничего не нарушал.

- В бумагах написано, что строптивый. Посмеешь буянить, проучу, так и знай. В этом доме нарушать приказов высокородной не принято. И к жене моей цепляться не смей, - мужчина кивнул на толстушку, - Понял?

- Да, господин. Я не смею нарушать правил и приказов госпожи.

- Ну, смотри мне.

- Да тихий он вроде. Я Ангелина. Мужа зовут Дергул. А ты - Роэль, верно?

- Да, госпожа.

- Хозяйка велела тебя кормить, как следует, даже не поленилась отправить записку в камин. Одевайся и завтракать. Живо. Полдень уже, а ты еще не сыт. Мы за свое место держимся, имей это в виду! Три часа охламона будили через дверь, пока муж не догадался змейке пасть заткнуть костью. Она, слышишь, хрустит как.

Глава 9

Роэль

Постарался как можно быстрее одеться, тратить время на душ не рискнул, хоть и очень хотелось. С прислугой ссорится последнее дело – изведут, станут цепляться к каждому шагу и жаловаться на меня госпоже. Выглянул на секунду в окно. Сад запущен и невообразимо прекрасен в своем диком нетронутом обаянии. Пруд виден даже отсюда. Ночью, если повезет, опять спущусь до воды. Интересно было бы знать, когда прибудет хозяйка и как много силы зачерпнет у меня. До дна не опустошит – обещала, да и золото на ветер бросать вряд ли станет. Но смогу ли я хотя бы пошевелиться после того, как она со мной будет – вопрос ее жажды и жадности, бывает по-разному. Если только чуть пригубит, считай, повезло, отделаюсь легким испугом. А если ... Не хочу даже думать, не то что представлять. В любом случае перетерпеть это легче, чем унижение. Наспех разобрал волосы. Гребень бы раздобыть или щетку, но мечтать пока не приходится. Порой мне кажется, что волосы раньше у меня были совершенно другими, длинными, гладкими, совсем светлыми, и щетина на лице не росла. Маги постарались на славу, теперь меня даже стричь особо не нужно, волосы дорастают только до желаемой длины, а на лице всегда лишь аккуратная полоска щетины, впрочем, и ее можно убрать, если госпожа того пожелает. Как бы я хотел вспомнить себя прежнего! Хотя бы внешность, привычки, хоть что-то узнать о себе. Лекарь сказал, что через два дня дверь в мою память, если это, конечно, она была, снова захлопнется. Жаль. Очень жаль. Но, может, стоит снова взглянуть украдкой на юбку госпожи? Хотелось бы, хоть и страшно получить новый приступ. Насовсем я не задохнусь, уверен. Плохо то, что слуги наверняка ей доложат. А кому нужен больной раб? Никому. Радоваться должен, что меня все еще держат при доме, а не придумывать себе новые проблемы.

По дому растекаются запахи, дивные, полузабытые. Так пахнет эльфийский хлеб и парное козье молоко с утренней дойки, а еще мёд, собранный из цветов душицы. На секунду в голове мелькнуло новое "воспоминание" - огромная кухня полностью деревянного дома, нет, все же, скорее, столовая. Лето, шебуршат листвой кроны зеленых деревьев, зеленая скатерть, миски с маслом и стопки горячих лепешек.

- Живо за стол! - кричит с кухни кухарка, а в памяти всплывает точно такая же фраза, но произнесенная гномихой в длинном коричневом платье. И я бегу со всех ног, и там, в воспоминаниях, и здесь, наяву. Небольшой кухонный стол и вправду плотно заставлен всяческой снедью. Глаз жадно выхватил нарезанную толстыми ломтями, истекающую прозрачным соком жареную колбасу, солнечно-желтую яичницу, масло, горячий хлеб. Рот моментально наполнился слюной, а желудок ворчливо буркнул. Стащить бы хоть кусочек от этих богатств, хоть малую крошку. Вида не подаю, дурацкая гордость снова подняла нос. Можно же попросить или предложить поработать хоть до заката в обмен на вон тот сочащийся самый поджаристый ломтик. Мужик стоит тут же, палка из его руки так никуда и не делась. Чтоб его самого ей отходили хоть раз. Женщина перекинула через плечо влажное полотенце, тоже приятного мало, если прилетит по лицу.

- Приятного аппетита, господа, - я чуть склонил голову, собираясь проскользнуть мимо. С пола при них есть точно не стану, или что еще эти двое придумали?

- Садись и ешь! Нос он воротит! - Куда намылился? Что, раньше лучше кормили?

- Куда мне надлежит сесть, господин? - я поискал глазами какую-нибудь миску в углу, торгуясь со своей гордостью и убеждениями. Ослушаться сейчас – плохая затея. Есть с пола из миски? Вряд ли я это смогу.

- Ты поглядь! Делает вид, что не понимает! Нет, Ангелина, ты это видела?

- Может, и вправду не понимает. Питомниковые, говорят, наособицу. Мне соседка рассказывала, а у ей зять...

- Цыц. Роэль сядь за стол и ешь, что дали. Будешь морщить нос – огребешь полотенцем по морде. Съешь все - молодец.

Я окинул стол неверящим взглядом. Все это мне?! Быть такого не может. Или может? А что я теряю? Госпожа велела есть, как следует, вот я и выполняю однозначный приказ. А то, что ем все самое лучшее и со стола, так то вина слуг, не моя. Тем более, проклятые эльфы обычной едой брезгуют, как правило. А значит, продукты куплены были или для меня, или для этих двоих. Если делятся со мной, значит, есть можно. Господскую собственность травить бы не стали – слишком рискованное мероприятие. Мужик бы еще палку убрал, стало бы совсем здорово. Уселся на стул и придвинул к себе первую плошку. Каша на сливках с фруктами. Через секунду этого блаженства в тарелке не стало, не знаю, как удержался, чтоб не облизнуть ложку. Пустая миска тут же исчезла куда-то, а перед носом уже лепешка и колбаса, та самая, за кусочек которой я готов был работать до ночи. Растянуть бы хоть на пару минут это наслаждение. Не смог. Взбитые сливки, фрукты, что-то неясное, но замысловатое, полный кувшин фруктового сока.

- А ты, Дергул, говорил, он жрать не станет. Элитный питомец что попало не жрет. Эй, парень, а ты всегда с таким аппетитом ешь?

- Всегда. Вы лучшая кухарка, каких я знаю, госпожа, - от сытости я осоловел и даже позволил себе улыбнуться.

- От-те на!

- Поел, иди спать до обеда.

- Спать?

- Госпожа велела тебя кормить и следить, чтоб отдыхал.

- Я могу поработать. Хотите, вымою что-нибудь или постираю, я многое умею, господин.

- Или спать, или отдыхать. Можешь по дому пройтись, наверное. Да, Ангелина?

- Запрета не было. Обед через час. И чтоб нам тебя не искать по всему дому! Двери наружу на день заперты, имей в виду!

Виталий

Первое наваждение слетело вуалью, обнажив истинную красоту этой девушки. Нынче такая, должно быть, не в моде. Атласная белая кожа, сквозь которую видно голубую венку на шее, чрезмерно тонкие черты лица, вся она словно фарфоровая. Даже талия и та узкая до невозможности. Болезненная неизлечимая красота, какой может обладать лишь мотылек-однодневка, а все же, как она пленит душу. Сейчас мне особенно стыдно за то, что доставил ей столько хлопот своим вторжением и, по сути, грабежом. Странно, что она так легко рассталась с бесценной монетой. Или то, что до этого сказал мне вице-квесторе, только фальшь? Хотел запугать? Очень похоже на то. В любом случае я рад, что все разрешилось, и статья мне не светит. Уже хорошо. А если повезёт, то удастся напроситься в особняк на экскурсию, за это не жаль отдать последние деньги. Правда, та сумма, что осталась на карте, вряд ли сможет заинтересовать эту венецианскую статуэтку в вечернем платье. Со званого ужина или из театра ее выдернули по моей вине, что ли?

Глава 10

Мирабэль

Со вторым питомцем мне повезло, если смотреть с точки зрения престижа. Драконы - древнейшая, свободолюбивая, редкая раса. Академия и столица будут гудеть не меньше недели о моей несомненной удаче. Заполучить такого в невольники почти невозможно, а уж за один только золотой – это и вовсе из разряда мечтаний. Парень красив, безусловно, той самой грубоватой, полудикой хищной красотой, которая так свойственна этой расе, и энергия у него откровенно вкусна. После моего эликсира он еще расцветёт и превратится в ожившее божество, идол. Кстати, эликсир этот весьма недешёвая штука и редкая. У меня он был приготовлен на случай, если придется умасливать дракона в каком-нибудь совершенно особом хранилище артефактов, когда я отправлюсь добывать очередную реликвию. Но! Как всегда существует в жизни огромное но! Он умирает и, похоже, даже не знает об этом. Лишенный своего зверя дракон не живет долго. Собственно, инстинкт самосохранения и привел мужчину в мой особняк. Должно быть, единственное место в мире Земля, где еще витает слабый отголосок духа живого дракона, если верить словам вице-квесторе. Придумают тоже, «главный страж» звучало куда весомей. Моя тетя когда-то давно держала одного ящера с целью перепродать подороже. Даже ошейник остался. Вот на его запах и проник в здание, теперь уже мой, невольник. Быть может, он и не грабитель по натуре, хотя монету-то поднял, в карман положил, не на стол. Так что в любом случае он не самый честный. Впрочем, это не имеет значения сейчас, куда хуже другое. Этот полудохлый дракон стал моим и от этого в сложившихся обстоятельствах мне никуда не деться. Если он протянет год, это уже можно считать чудом. Зверя для него мне не найти. Те, что свободны и могут стать едиными с двуногой своей ипостасью, уже давно расписаны кланом на десятилетие вперед. Даже купить у меня не выйдет на сумрачном рынке, хотя бы пусть условно годного к слиянию зверя. Просто нет таких денег. Живой зверь, тем более подходящий Талию по возрасту, сильный, здоровый будет оценен примерно один к одному по своему весу к весу золотых чеканных монет. Что, наверное, сопоставимо со стоимостью фамильного Венецианского особняка, если бы я решилась продать его. Но до наследства раньше чем через год мне не удастся добраться. Чертовы законы нашего мира!

Да и потом, почему я должна переживать о судьбе незнакомца? Почему должна хотеть потратить на него такую огромную сумму? Казалось бы, сдохнет, и что в этом такого? Не я же его на смерть обрекла, в конце-то концов! Кто-то другой, кто выдрал дракона из клана и забросил на Землю. А все равно жалко, наверное, просто потому что я идиотка и вечно кого-то спасаю. Пытаюсь себя уговорить, что если слияние получится, то мужчину можно будет продать за ту сумму, что с лихвой окупит мои издержки, и еще сверху останется. Не выходит. Слияние – штука тонкая. Может получиться, а может и не получиться. Тем более, в таком взрослом состоянии. Уф! Пока же придется идти на поклон к ректору Академии сразу с двумя. В конце концов, это он настоял, чтоб я прибыла сразу с двумя невольниками на обучение. Вот пусть теперь помогает, изыскивает снадобья и эликсиры. Будет чем заняться самоуверенному дроу. Не все же ему отдыхать?

Теперь еще было бы неплохо, чтобы Талий меня бояться не стал. Все же энергии я с него высосала немало. И это без предупреждения, без какой-либо подготовки. Не думала, что придется, полагала, что справлюсь и так. В ресторане он себя вел просто отлично, надо же, уцелело мое любимое местечко пиратского города, где собираются все нелюди, вся нечисть. Официанты и те сатиры, цокают копытами в такт игре на пианино. Вокалистка та же вампир, что и в прошлый мой визит. Прелесть. Раб там ничего не боялся, так только жался немного. Есть правда не стал. Вот я и расслабилась, завела в лавку готового платья, не стала переносить его в особняк сразу же из таверны, решилась на небольшую прогулку по родному некогда городу. И почему он испугался меня именно там? Среди красивой одежды, когда уже показалось солнце над горизонтом? Странно. Но ничего не отменишь. Энергии, чтоб у него не было сил бежать, я взяла, откровенно, много. И еще какой! Драконий страх с привкусом соленого миндаля и неясной мне пока горечи. Вкусно и очень. Как бы не увлечься в следующий раз. Нельзя привыкать к такому, а то потом можно и не сдержаться, превратиться в чудовище. По примеру всей моей погибшей недавно родни.

Не буду о грустном. Надо решать насущные, первоочередные проблемы. Закупить все необходимое к началу учебного года, включая вещи для двоих невольников. Их гардероб должен быть удобен и полон, запирать в комнате мужчин я не собираюсь, если получиться. Роэль - точно сможет меня сопровождать, он имеет мягкий характер и обучен вести себя в обществе. А Талия, возможно, придется ставить на место, все же дракон. Рискни дать ему слабину – сожрет, не задумываясь. Запугай – сделаешь только хуже себе. Как же удержать с ним тонкую грань почти дружеских, нет, все же, скорее, партнерских, отношений? И снова я не о том. Надо пройтись по лавкам, а потом прицениться к живым ящерам, чтобы понимать, готова ли я расстаться с парой сундуков золота или в моей голове есть еще место для разума. Ну не светлая же я фея, чтоб всем помогать!

Виталий

Последнее, что помню – как меня волочат куда-то вверх по ступеням. А дальше всё – темнота и усталость такая, что не могу толком пошевелиться. Надо поскорее прийти в себя, осмотреться, понять, куда меня привезли. Да уж, стать заложником – это то, на что я меньше всего рассчитывал в отпуске. Огромного труда стоило поднять свинцовые веки, что обидно, дурь я выпил сам, без принуждения. Почему не смог удержаться? Ведь отчетливо видел, как девушка подлила мне в воду смолу, и все равно жадно выпил! До сих пор химический привкус, очень приятный, расплывается по языку тонкой пленкой. Так и подсесть, наверное, можно, а не хотелось бы. Почему меня с такой силой привлек этот вкус? И ведь не действие вещества, а всего-навсего вкус химозной дряни. Никогда ничего не употреблял, и вот тебе на. Отвратительные глюки – ресторан «Рога и копыта» как он есть.