Если сможешь, забудь

1. Новенькая

Каролина

Мне не страшно. В сотый раз повторяю про себя и поправляю юбку на сарафане. Новая форма сидит идеально. Белая рубашка, сарафан в клеточку. Все фирменное из дорогих тканей.

Я всего лишь иду в новую школу. Там учатся такие же подростки, как и я.

Ну да. Только это не школа, а элитная гимназия. А ученики – богатые мажоры.

И что? Я так-то тоже не бесплатно буду учиться. Никто не узнает, что место в гимназии мне досталось из-за мамы. Вернее из-за её работы. Она – аудитор. И нашла ошибку на несколько миллионов. В благодарность, помимо премии, ей и предложили пятидесятипроцентную скидку на обучение.

Там будут лучшие учителя, дисциплина, высокий процент поступлений, полезные знакомства. Ну и прочая лабуда, которой мама заманивала меня в это учреждение.

На самом деле на финальное решение повлиял один фактор. Лучшая подруга, которую просто забрали жить в Питер.

И это наш с ней челлендж. Прийти в новую школу и продержаться два года.

– Ты разве не опаздываешь? – в комнату без стука входит сестра. Она рассматривает меня и говорит. – Кажется, сарафан был немного длиннее.

Конечно, был. Я подшила его на пять сантиметров. Я делаю вид, что так и надо и дальше рассматриваю себя в зеркале.

В последние месяцы нам с Евангелиной никак не удается помириться. А все началось с дурацкого платья, которое я испортила. Не специально. Так получилось. Иве это не понравилось. Ну а дальше покатилось, как снежный ком.

– Тебе кажется. А ты сама разве не опаздываешь в институт? – парирую ей.

Я нервничаю, как пройдёт мой первый день. А она, словно и не видит и специально меня подначивает.

– Мне ко второй паре. А вот ты точно опаздываешь. Хочешь провожу тебя?

– Ещё чего. Тут ехать всего пару остановок, – я беру рюкзак и выхожу в прихожую. Евангелина за мной.

– Точно? – не верит мне.

– Покеда, систер, – отдаю ей честь и открываю дверь.

Уже в автобусе позволяю себе немного расслабиться.

Ну не съедят же меня. Уверена, в гимназии есть и обычные дети со средним достатком. К тому же, там форма. Никто и не заметит, что я выделяюсь.

Мое самовнушение дает сбой у школьного забора. Здесь стоят такие тачки, одна круче другой.

Может, ну его. Этот дурацкий челлендж. Вернусь в свою старую школу.

Мама расстроится. Она так радовалась, что у меня будет возможность получить лучшее образование.

Да и мне самой это пойдёт на пользу.

Делаю глубокий вдох и захожу через калитку. Линейка уже минут пятнадцать, как идёт. Но может успею, хотя бы на последние минуты.

В самый не подходящий момент я понимаю, что не знаю куда идти.

В старой школе линейки были во внутреннем дворе. А тут полная тишина.

На моё счастье у главного крыльца стоит троица парней. Все при параде. Фирменные брюки и пиджаки. Похоже, прогуливают. Выпускники. Им можно. Наверное.

Натягиваю улыбочку и подхожу к ним вплотную.

– Привет. А где проходит линейка?

– Новенькая? – спрашивает тот, что стоит по центру. Он здесь самый высокий, еще и здоровый, как амбал. Я смотрю на него снизу вверх. Симпатичный, но в принципе ничего особенного. Видели и получше.

– Да, – киваю я. Не нравится мне его взгляд. Он смотрит оценивающе. И мне некомфортно. Пусть форма у меня такая же, как у всех, но другие вещи остались прежними.

Делаю вид, что ничего не замечаю и продолжаю улыбаться. Должно сработать.

– Из какой школы? – голос у него совсем не приветливый.

– Три тысячи восемьдесят восьмой, – называю номер, не очень понимая зачем ему эта информация.

– Это та, которая обычная? Для нищебродов? – парень усмехается мне в лицо. Дружки молчат. Судя по всему, у них оскорбления – нормальная форма общения.

– Ты откуда знаешь, для кого она? Сам там учился?

– Ещё чего. А здесь ты что забыла?

– А тебе какая разница? Я всего лишь спросила, где линейка, – огрызаюсь в ответ.

– Наглая какая, – говорит брюнет справа от амбала.

– Ага. Бедная, но гордая. Парни, может поможем новенькой финансово? А то шмотки какие-то потасканные. Может хотя бы на обед соберём?

Они дружно смеются.

Мы с этим придурочным встречаемся взглядами. В его я вижу брезгливость. В моем, надеюсь, можно прочитать, что он дебил.

И тогда делаю то, о чем дальше буду безусловно жалеть. Но в данную секунду у меня внутри все горит от злости. И мне надо потушить пожар.

Я открываю рюкзак и достаю из внутреннего кармашка тысячу рублей. Эти деньги мама дала мне на обеды. На неделю.

Скорее всего теперь мне придётся поголодать.

Но это того стоит. Таких мажоров нужно учить.

2. На диете

Каролина

Я была в гимназии лишь однажды на собеседовании. И это никак не помогает мне разобраться куда идти.

От охранника на входе узнаю, что линейка проходит в актовом зале. Я не так уж стремлюсь туда попасть. Гораздо интереснее рассматривать гимназию изнутри. Все новое современное. Куда ни посмотришь – везде мягкие диванчики. А ещё очень много цветов. Самых разных.

По пути случайно натыкаюсь на дверь с надписью библиотека. И не могу сдержать любопытства, дёргаю за ручку и попадаю в огромное пространство. Это даже нельзя назвать библиотекой. Полки с книгами есть. На этом сходство заканчивается. Библиотекаря здесь нет. Всё книги в свободном доступе. Зато несколько зон для чтения, а подоконники переделаны в диваны. Класс. Мне это нравится.

К моменту, когда я добираюсь до лестницы на второй этаж, ведущей напрямую в актовый зал, оттуда как раз начинают выходить школьники.

Ну и ладно. Не много я пропустила. В следующем году посмотрю. Если останусь здесь, конечно.

Пристраиваюсь в уголок и стараюсь не пропустить свою классную. Её я запомнила хорошо.

Она тоже.

– Платонова. Каролина. Тебя почему не было на линейке? – Светлана Павловна сама подходит ко мне.

– Я заблудилась. И постеснялась зайти.

– Поняла. Надо было мне позвонить.

Она кажется совсем не строгой. И милой. И очень стильной. Я с интересом рассматриваю её платье, стилизованное под моду шестидесятых лет.

– Пойдем.

До самого кабинета истории мы идём рядом. Я ловлю на себе множество взглядов. Наверное, это нормально, когда ты новенький.

В классе Светлана Павловна оставляет меня у доски. Кабинет довольно внушительных размеров. На стенах развешены карты и портреты некоторых исторических личностей. Больше всего меня поражает, что парты здесь одноместные.

Одноклассники рассаживаются по местам. На меня одновременно смотрят двадцать пар глаз. Я привыкла и к большому вниманию. Когда выступаешь на сцене, на тебя смотрит весь зал. А тут всего лишь двадцать человек. Сущий пустяк.

– Ребята, познакомьтесь. Платонова Каролина. Новая ученица в нашей гимназии. Каролина, есть свободное место на последней парте у окна. Садись.

– Спасибо.

Я иду по проходу высоко подняв голову. У некоторых девчонок я вижу сумки и рюкзаки с известными лейблами. Я увлекаюсь модой, люблю шить, ходить по магазинам. Подписана на все паблики о моде. Слежу за показами и новинками. И точно знаю, что это не подделки. Тем инороднее кажется мой рюкзак и лоферы. Про телефон даже не приходится говорить.

Стараюсь побыстрее проскочить на место и тут же прячу рюкзак подальше.

В моей старой школе после линейки мы шли домой.

Здесь не так. В первый же день четыре урока. Спасибо, что не шесть.

Классная начинает рассказывать новую тему.

– Привет. Я – Таня, – поворачивается девчонка, сидящая прямо передо мной. Лицо круглое с веснушками. Глаза кажутся добрыми. Она даже немного похожа на мою Динару. А я уже было подумала, что здесь все такие не приветливые, как та троица у крыльца. Хорошо хоть, они не в моем классе.

– Привет, – улыбаюсь в ответ.

– Как тебе здесь?

– Мне нравится, – отвечаю честно.

– Макарова, в каком году новгородцы пригласили Рюрика на княжество?

– Восемьсот шестьдесят втором, – отвечает Таня без запинки. История не моя сильная сторона. Поэтому я вряд ли справилась бы с этим вопросом.

– А кто правил следом за Рюриком?

– Олег.

Таня знает и это.

– Могу я продолжить?

– Конечно, Светлана Павловна.

– Платонова, а ты не против?

Все внимание с Тани переходит на меня.

Я утвердительно киваю.

***

То, что уровень обучения в гимназии здорово отличается от моей бывшей школы, я понимаю уже после первого урока.

Две истории друг за другом и голова пухнет от дат и событий. Светлана Павловна рассказывает так, что я слушаю, раскрыв рот. Все таки не зря образование здесь считается очень хорошим.

– Пойдем обедать? – после второй истории предлагает Таня, а вместе с ней и Лиля. Мы успели познакомиться на перемене.

Стенки желудка уже практически сошлись друг с другом. Утром я сделала всего лишь несколько глотков чая. Я голодна, как волк. Но. Деньги на еду я отдала тому мажорику у крыльца. Уверена, ему они не нужны. А я пошла на поводу у гордости и обиды. Поступок был глупым. Ничего не поделаешь.

– Я на диете, – отвечаю первое, что приходит в голову.

– На какой? – тут же спрашивает Лиля. Она вполне себе пухленькая. Судя по её горящим глазам, вопрос питания для неё актуален.

– Ммм. Это очень сложная диета. Она подходит только мне.

– А результат какой?

3. Быть или казаться

На все опасения девчонок я лишь отмахиваюсь. Что такого сделает этот изнеженный типчик? Я прошла школу жизни в своём районе. Выгрызла себе место в танцевальной труппе, хотя из-за роста меня не хотели брать. А этот Миронов судя по всему самый настоящий придурок и дегенерат, если считает, что можно обижать человека только из-за отсутствия у родителей больших денег.

Я из обычной семьи. И я горжусь своей мамой, которая в одиночку воспитала нас с сестрой.

И тем не менее, после последнего урока, когда складываю вещи в рюкзак, стараюсь делать это не привлекая внимания.

– За тобой заедет водитель или родители? – спрашивает Таня. – Мой водитель будет через десять минут.

К такому вопросу я не подготовилась.

У меня в кармане лежит проездной. И сейчас я должна решить, что ответить.

Быть или казаться?

Казаться или быть?

– Я поеду на автобусе, – отвечаю честно. Все равно рано или поздно я должна буду признаться. Так есть ли смысл скрываться? – Тут всего пара остановок.

– Ух ты. Тебе разрешают ездить одной? – в глазах Лили неподдельное уважение.

– Конечно, – киваю, чувствуя себя немного уверенней.

– Я вообще-то тоже из обычной семьи. Мы живём тут через дорогу, – продолжает Лиля.

Ага. Видела я какие тут стоят дома. Не чета нашей старенькой пятиэтажке. Если это обычная, то что тогда говорить про других?

– Ладно, девочки, я побежала. Вы идёте? – говорит Таня. – Мы ещё вечером отмечаем с родителями в ресторане.

– Ой. А у меня папа в командировке, мы пойдём в субботу.

– А я хочу ещё зайти в администрацию по поводу дополнительных занятий. Так что не ждите меня, – перекидываю рюкзак через плечо.

– Окей. Тогда до завтра.

Лиля с Таней убегают, а я не спеша спускаюсь по лестнице в другую сторону. В гимназии очень много кружков. Меня интересует только конструирование одежды и танцы.

Вот такие странные у меня интересы.

– Здравствуйте, а я бы хотела узнать, как можно записаться на шитье или хореографию? – спрашиваю с порога у администратора. Она разговаривает по телефону, но отрывается на секунду на меня.

– У нас только хореография. Современная. Преподаватель очень сильная. Посмотри пока вон там цены. Сейчас я освобожусь.

Послушно открываю папку и начинаю изучать. Чего тут только нет. От разнообразия разбегаются глаза. Но больше всего меня пугают цены. Мама ни за что не согласится отдавать такую сумму за восемь занятий в месяц. Даже со скидкой стоимость самого обучения приличная.

Придётся, как и раньше ходить на свои танцы. Не велика потеря.

– Ну что? Давай запишу тебя, – девушка с бейджиком Алина подходит ко мне.

– А знаете, я пока подумаю. Я больше увлекаюсь классическими направлениями. А у вас их нет.

– Хорошо. Если что, заходи.

– Ага.

Я выхожу из гимназии и плетусь вдоль забора к остановке.

Не смотря на небольшой конфуз с Мироновым, я все равно считаю, что день прошёл удачно. Не все так плохо. Гимназия отличная. Учителя сильные. И в классе ко мне отнеслись вполне дружелюбно. Жить можно.

С таким настроением я иду на следующий день. Лафы в виде четырёх уроков больше не будет. Придётся немного поднапрячься.

Первым уроком сегодня физика.

Захожу в кабинет и громко здороваюсь:

– Всем привет.

Почти никто из одноклассников не смотрит в мою сторону.

Странные они какие-то.

– Привет, девчонки, – здороваюсь с Лилей и Таней.

К моему удивлению они делают вид, что не слышат, продолжая общаться между собой.

Я не гордая. Бросаю рюкзак на стул и подхожу к ним ближе.

– Эй, привет.

Теперь они не могут меня не заметить.

Лиля смотрит в пол, а Таня в сторону.

– Да что случилось? Почему вы не разговариваете.

Ответ мне никто не даёт. Звонок звенит в самую неподходящую минуту. Вместе с ним в класс заходит молодой преподаватель.

У меня в голове куча догадок. Что такого могло произойти за ночь?

Пока физик объясняет новую тему, я судорожно пытаюсь понять, почему меня все игнорят.

Отрываю от тетрадки листочек и пишу записку.

«Таня, что происходит? Почему со мной никто не разговаривает? Напиши».

Сминаю в комок и осторожно толкаю Таню в спину. Ровно через секунду вижу Танину руку, протянутую под столом в мою сторону. Она берет записку. И через пару минут возвращает обратно.

«Миронов. Вчера в группу пришло сообщение, чтобы никто не общался с тобой».

4. Белая ворона

К концу дня мне начинается казаться, что влияние Миронова распространяется и на учителей. Такое ощущение, что я единственная, кого вообще не спрашивают.

Какой же он мерзкий. Нет, ну это стало понятно ещё при первой встрече. И ладно, школьники, я могу поверить в то, что Миронов здесь рулит. Но педагогический состав. Это сильно.

К счастью, на английском училка все же обращается ко мне. И мне приходится рассказывать о себе. Она смотрит с таким видом, словно я умственно отсталая. Уже после того, как сажусь на место догоняю почему. Весь класс. Абсолютно весь разговаривают так, будто они носители. Конечно, я здесь, как белая ворона.

А я ещё и в лингвистическом классе. Выбор был не особо большим. Или физмат, или биохим, или лингво.

Теперь уже не знаю, что хуже.

– Каролина, задержись на секунду, – англичанка оставляет меня после урока.

Это к лучшему. Не пойду же на физру в компании людей, которые меня игнорируют.

– Каролина, ты, наверное, и сама видишь, что отстаешь.

– Ну да.

– Тебе бы дополнительно позаниматься. Если хочешь могу посоветовать родителям несколько репетиторов. Все носители с большим опытом. К новому году уже будет результат.

– Конечно.

Мне приходится кивнуть. Бедная моя мама. Представляю, сколько стоят эти уроки.

– Ещё у нас в гимназии есть занятия, но туда ходят и одиннадцатиклассники. Боюсь, пока что ты там потеряешься.

– Скорее всего.

Обречённо плетусь на физру.

Попробую сама подтянуться, без всяких репетиторов. Естественно, такой, как мои новые дружелюбные «друзья» мне не стать. Но вдруг.

С моим появлением в раздевалке воцаряется полная тишина. Девчонки уже переоделись. И теперь им остаётся только смотреть, как переодеваюсь я.

Мне сказали, что формы нет. Просто тёмный низ и белый верх. Но все одноклассницы примерно в одних и тех же брендах. Широченные белые футболки и длинные легисы.

И снова я – белая ворона. У меня в качестве формы то, что я ношу на танцах. Чёрные коротенькие шортики и белый эластичный топ.

Фигура у меня не хуже остальных. Поэтому я, гордо выпрямив спину, переодеваюсь. И в полной тишине подхожу к зеркалу, чтобы поправить высокий хвост.

В отражении вижу, что все смотрят на меня. Кто-то свысока, кто-то, как например Лиля, с завистью.

Мне хочется обернуться и закричать:

– Почему вы ведёте себя, как стадо тупых овец?

Я этого не делаю, лишь выхожу из раздевалки в зал.

Пока идёт разминка ещё ничего. А вот потом, когда тренер выдаёт мяч и разбивает на команды для игры в волейбол я по полной ощущаю себя лишней.

Я не члены команды. Не одноклассница. И даже не человек, а лишь пустое место в этом мире.

– Я плохо себя чувствую. Можно мне уйти пораньше? – отпрашиваюсь у физрука в надежде на понимание.

– Хорошо, иди, – он лишь отмахивается. Играю я совсем плохо и никакого интереса для него не представляю.

Этот день окончательно выбил меня в аут. А ведь впереди ещё десять месяцев таких дней.

Не верю, что Миронов заставит всех игнорить меня до окончания года. Может поговорить с ним? Ну вот ещё. От такого придурка нужно держаться подальше.

Не переодеваясь, хватаю вещи и иду на выход и только сейчас замечаю, что напротив дверь в танцевальный класс.

А мне так хочется посмотреть, как тут все устроено.

Осторожно приоткрываю дверь и попадаю в раздевалку с длинным рядом шкафчиков. Тут же диванчики для переодевания и кулер с водой. Следующая дверь тоже не закрыта.

Заглядываю и вижу – пусто.

Я была во многих классах, но такого не видела. Все новое. Буквально сверкает. Одна стена полностью зеркальная, напротив установлен балетный станок.

Заниматься здесь, наверное, одно удовольствие.

Я, как в дурмане, снимаю обувь бросаю вещи на пол и иду к станку. Батман тандю. Гранд жете.

От станка приятно пахнет деревом. После физры мышцы в оптимальной форме. Делаю шпагат, проверяя свою растяжку.

А потом поворачиваюсь к зеркалу.

Паркет идеальный. Пара движений плавно перетекают в связку. На тренировках она не очень получается. Слишком сложная для моего уровня. Но сейчас вдруг идёт, как по маслу.

Останавливаюсь я уже в партере.

– Любишь контемп? – приятный женский голос раздаётся так внезапно. Молодая девушка, на вид лет двадцати пяти стоит в дверях.

– Мне нравится это направление. Извините, я просто хотела посмотреть. Сейчас я уйду.

Как неловко получилось. Не хватало ещё, чтобы и учителя меня невзлюбили.

– Постой. А ты в каком классе?

– В десятом, – поднимаю свои вещи с пола. – Ещё раз извините.

– У меня в старшей группе одинадцатиклассницы, но ты тоже можешь с ними заниматься. У тебя отличная подготовка. А я как раз планировала ставить такое направление. Лариса Владимировна – хореограф.

5. Чужая территория

Спустя несколько дней я уже готова лезть на стену. Оказывается, это очень сложно чувствовать себя пустым местом. На переменах все ходят с каменными лицами. А на уроках, когда нужно разбиться по парам – я всегда лишняя.

Похоже, пора что-то менять. Есть только один человек, кто может помочь.

И я готова засунуть свою гордость подальше и извиниться, лишь бы это прекратилось.

Пусть у меня не будет друзей. Но быть невидимкой я устала.

Остаётся только найти Илью и поговорить с ним.

А он, словно выполняя мою команду, не попадается у меня на пути.

Вопрос с обедами решился сам собой.

Теперь мне не с кем ходить в столовую. А чувствовать на себе взгляды всей гимназии – слишком противно.

И я нахожу выход. Библиотека. Это странно, но она всегда пустая.

Вот чудные эти богатые дети. Тут есть такое шикарное место и никто сюда не ходит.

На большой перемене, когда все идут в столовую, я проскальзываю в библиотеку. Хожу по рядам, глажу корешки у книг.

В самом дальнем углу находится полка с книгами по моде. О, Боже, я могу все прочитать не покупая. Бесплатно. Это какой-то рай.

Вот и сегодня вместо обеда иду сразу к заветной полочке. На глаза попадается книга про Шанель. Я достаю и начинаю листать

Входная дверь хлопает с такой силой, что я вздрагиваю.

Ну хоть кто-то ещё пришёл почитать.

– Новенькая, а ты знаешь, что здесь нельзя находиться?

От неожиданности книга выпадает из рук прямо на ногу. Больно.

Прислонившись плечом к полке передо мной стоит Миронов. Пиджака и галстука нет. Рубашка расстегнута, руки в карманах брюк. Видимо, ему можно так ходить. Выглядит он слегка помятым. Но от этого не становится хуже. Есть что-то такое звериное в его лице. Это и пугает, и притягивает одновременно.

– Почему это?

– Это моё место.

– Что вся библиотека?

Он криво улыбается и кивает. Быстро поднимаю книгу и возвращаю на полку.

– Илья, а я как раз хотела с тобой поговорить.

– Да ну? О чем?

– Хотела извиниться за то недоразумение, – делаю шаг вперёд, но тут же останавливаюсь. Почему-то мне не хочется подходить к нему близко.

– Поздно. Уже неактуально, – Илья садится на подоконник и ставит ноги в ботинках прямо на мягкий пуфик. – Ты типа извинишься, а я все забуду и отменю? Не пойдёт. Можешь идти. У меня дела.

Он совсем тронулся умом? Командует, будто я у него в подчинении.

– Мы друг друга не поняли. Думаю это недоразумение можно решить. Извини, – беру волю в кулак, гордость под пятку, чтобы произнести это вслух.

– Мало, – Миронов усмехается.

Вот же сволочь. Мало ему.

– Может мне ещё на колени встать и ноги тебе поцеловать? Ты тоже был не прав!

Какой же он мерзкий.

– Неплохая идея. Соберу всех в актовом. Ты публично извинишься. Встанешь на колени. Ботинки разрешаю не целовать. И тогда я подумаю.

Он это серьёзно? Или шутит? Вся гимназия будет наблюдать, как я ползаю перед ним на коленях. После такого я буду не невидимкой, а хуже. Просто изгоем.

– Ни за что!

– Как хочешь! – Миронов пожимает плечами. – Выбор за тобой.

Так это была не шутка.

– Это не выбор! Это унижение.

– Кабинет директора на втором этаже. Тебя никто не держит.

Миронов уже сидит уткнувшись в телефон.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Внутри все кипит от гнева. И успокоиться не получается. По-хорошему, нужно просто свалить из библиотеки.

Просто уйти. Но…

– А знаешь, что, Миронов! – возвращаюсь обратно к подоконнику, где он сидит. – Есть правило бумеранга. Все плохое всегда возвращается к адресату. А ты самый настоящий мудак, если думаешь, что ты хозяин мира! Ты – придурок. И моральный урод. Таких как ты нужно держать подальше от нормальных людей. Изолировать. Никто даже не заметит, что тебя нет. Потому что ты – никому не нужен.

Мне бы тормознуть. Но я так зла, что продолжаю выговаривать ему все, что накопилось за прошлую неделю.

– Ну и дура ты, Платонова!

Надо же, он знает мою фамилию. Хозяин мира, блин!

– Если бы не твоя пламенная речь, я бы забыл про тебя через пару дней. Теперь нет. Будешь сама просить, чтобы тебя игнорировали, как раньше.

В бешенстве я хватаю первую попавшуюся книгу и запускаю в голову Миронову. Она летит точно в цель. Правда Илья успевает её перехватить.

Кажется, я немного переборщила.

Он встаёт со своего места.

Я пячусь назад. Глаза у Миронова страшные. Они налились кровью и бешенством. Похоже, он на самом деле буйный.

6. Возмездие

Скорее всего Миронов задел книги на полке за моей спиной. Они больно ударяют по плечам, одна даже немного задевает голову. У меня на глазах выступают слезы.

Я смотрю на Илью и вижу, что ему не жалко. Совсем. Просто плевать на то, что другому человеку может быть больно.

Мутант. Урод.

В его присутствии я и сама становлюсь на себя не похожей. Иначе не могу объяснить свои дальнейшие действия.

От злости и обиды хватаю пуфик и кидаю ему в ноги, а сама бросаюсь бежать в сторону выхода.

То ли я промазала, то ли его это не отвлекло, но Миронов уже бежит следом.

На пути так кстати оказывается стол.

Теперь мы стоим по разные стороны баррикад и с ненавистью смотрим друг на друга.

Илья делает выпад в одну сторону, я тут же ухожу в другую. В эту игру можно играть бесконечно.

На столе лежит какой-то альбом. В порыве гнева кидаю и попадаю Миронову в грудь.

И тут же к двери. Моё единственное спасение – коридор. Там учителя, охрана. Не будет же он на меня нападать при всех.

Стоит только добежать и взяться за ручку, Илья хватает меня сзади за рубашку, и, как пушинку, поднимает на руки.

Видимо, сейчас кинет меня куда-нибудь на пол.

Это конец.

Я тут же цепляюсь ему за руки и царапаю изо всех сил.

Миронов шипит от боли, но так и не выпускает.

– Что здесь происходит?

В дверях стоят завуч и охранник.

Секунда и мы с Мироновым на расстоянии метра друг от друга.

Я поворачиваю голову и вижу, что мы натворили. Книги и мебель разбросаны по полу. Да тут словно смерч прошёл. Ну или было самое настоящее побоище.

– Илья, это переходит все границы! Оба идёте к директору. Прямо сейчас.

– Пожалуйста, – Миронов спокойно поправляет рубашку. Ему бояться нечего. А мне? Что делать, если меня исключат? Мама уже оплатила месяц. Деньги вернут? Или нет?

В кабинет директора мы идём под конвоем.

Завуч, Миронов, я, а замыкает шествие охранник.

Школьники и учителя провожают нашу компанию с широко распахнутыми глазами.

А я здесь всего неделю. Слава и популярность обеспечены.

После короткого ожидания мы, наконец, попадаем в самое сердце гимназии – кабинет директора.

Пока я стою по струнке, Миронов в наглую садится на кожаный диван. Ему и здесь все можно?

– Вы устроили погром в библиотеке. Испортили дорогие книги, – Агата Ефимовна переводит взгляд с меня на Илью и обратно. – С тобой, Илья, мы поговорим позже. Но ты. Разве такое поведение было принято в старой школе?

Директор высверливает во мне дыру.

– Нет. Мне ужасно стыдно. Больше такого не повторится, – опускаю глаза в пол, но краем глаза вижу ухмылку на лице Миронова. Я даже знаю, о чем он думает. Нищебродка пришла из нищебродской школы, что с неё взять.

– В нашей гимназии такое недопустимо. Порча имущества, драка. Да ещё с девочкой!

– Такого не было. Если бы мы дрались, тут бы уже стояла скорая, – огрызается Миронов.

– Илья! Это девочка. Она младше, слабее.

– Да что вы? На руки мои посмотрите, – он вытягивает перед собой руки. Поцарапала я его знатно.

– Извини. Я не хотела, – тут же говорю я. Пусть директор видит, что я раскаиваюсь.

– Надеюсь, это было в последний раз! Чтобы больше никаких разборок. И вы оба будете наказаны.

Миронов со скучающим видом изучает стену за спиной директора. Похоже, он в этом кабинете не в первый раз.

– Прямо сейчас вы оба наводите идеальный порядок в библиотеке. Все книги по местам, а потом помоете там же полы.

– А как же урок? – спрашиваю у директора

– Быстрее закончите, быстрее вернётесь к занятиям.

– Пусть она это и делает. Я не буду.

– Будешь, Илья. Твои выходки начинают переходить все границы.

– Я позвоню маме, – он приводит весомый аргумент. Я немного расслабляюсь. Помыть полы – легко. Главное, чтобы не исключили. Без Миронова я сделаю все в два счета.

– Я уже это сделала. И это она предложила такое наказание, – на лице Агаты Ефимовны появляется едва заметная ухмылка. Как же Миронов, должно быть её достал, что она радуется возможности поставить его на место.

7. Наказание

– Швабры, ведро, – уборщица подкатывает специальную тележку поближе ко мне. На Илью она даже не смотрит. Еще бы. Он тут представитель знати. А я так, девочка с улицы.

– Для начала книги по местам, потом полы, – в надзиратели к нам назначена завуч. Я так понимаю, она и директор тут единственные, кто не опасаются за свое место работы.

– Хорошо.

Я послушно принимаюсь за работу. Первым делом складываю книги на стол, чтобы понять, что и куда ставить.

На Миронова стараюсь не смотреть. Он злой. Нет, он бешено злой. Агрессивный.

Зачем только я сюда пришла? Почему именно он попался мне в первый день у гимназии?

Как только мы закончим и выйдем за пределы комнаты, он отомстит. Это точно.

Боюсь подумать, что будет дальше.

Или я ухожу из гимназии, или борюсь с Мироновым.

Но где я, а где он?

Что я могу противопоставить Илье?

Миронов тем временем заканчивает с пуфиками и стульями. И теперь носит книги, которые я рассортировала по стопкам.

Я ставлю последнюю на полку.

– Отлично. Теперь моем пол, – завуч, как цербер стоит в дверях.

Мы с Мироновым переглядываемся. Вовсе не по дружески. А как самые что ни на есть злейшие враги. Он первый берет швабру, окунает её в воду и не отжимая начинает возить водой по полу.

– Это делается не так. Воду нужно отжать. Смотри, тут есть специальная штука, – показываю, как правильно управляться с этой «сложной» системой.

– Ты у нас тут поломойка. У тебя и опыта больше, – говорит Илья, но тем не менее делает, как я показала.

Время утекает сквозь пальцы. А я так и не придумала, как быть дальше.

Попробовать ещё раз с ним помириться. Судя по всему, он не из тех, кто понимает слова. Только действия. И чем жёстче, тем лучше.

Бросаю взгляд в сторону завуча, она увлечённо что-то пишет в телефоне.

Телефон. В кармане. Точно.

Я захожу за книжный стеллаж, якобы чтобы там помыть, а сама достаю мобильник и нахожу место, где Илья меня не видит.

– Всем привет, дорогие подписчики! И сегодня у нас уникальный контент. Илюша «я позвоню маме» Миронов драит полы, как самая настоящая уборщица. И надо сказать у него неплохо выходит.

Стараюсь не засмеяться в камеру. Илюша просто возюкает грязь по полу. Но выглядит это забавно.

Посмотрим, что он скажет, когда узнает, какой компромат у меня есть на него.

– Платонова, ты там отдыхаешь? – его раздраженный голос звучит по всей библиотеке.

– Я мыла под тем столом, – выхожу из своего укрытия.

Я даже чувствую себя немного увереннее что ли.

– Для новичка ты неплохо справляешься, – дразню его.

– Платонова, если ты думаешь, что бессмертная, то я тебя расстрою.

– Ой. Ты позвонишь маме, так? – передразниваю его в кабинете у директора.

– Ты мне испортила руки.

– Пара царапин всего лишь.

– Вдруг ты заразная. И я подцеплю какую-нибудь гадость от тебя.

– Бешенство убивает все бактерии. Тебе не грозит ничем заразиться!

Мы с Мироновым пересекаемся взглядами и отовсюду летят искры.

Завуч не видит нашу перепалку. Слишком увлечена телефоном.

Илья смотрит на ведро и кажется я улавливаю о чем он думает.

– Даже не вздумай. Будешь сам все перемывать.

– Слушай сюда, Платонова, – он подходит почти вплотную. На секунду у меня перехватывает дыхание. Но вовсе не от страха.

Это что-то новое. Такое острое, яркое, на грани сознания.

Миронов резко осекается, будто забыл, что хотел сказать.

– Что у вас опять происходит? Вы закончили? – завуч так вовремя вклинивается в нашу милейшую беседу.

– Да, – отвечаю за обоих. Нам бы разрубить зрительный контакт, но если я отвернусь, Илья тут же сделает мне гадость.

– Можете идти на уроки.

Я немного выдыхаю.

Хорошо, что нам на разные этажи. Иначе он бы спустил меня с лестницы.

Едва я подхожу к кабинету звенит звонок на перемену. Как вовремя.

– Каролина, ты где была? – спрашивает Светлана Павловна.

Мне не хочется отвечать на весь класс. Я подхожу к её столу и говорю, как можно тише.

– У директора.

– За что?

Она на самом деле довольно чуткая. Видит, что я не хочу афишировать и отвечает так же тихо.

– Можно я потом расскажу?

– Хорошо. Иди.

Под взглядами одноклассников я возвращаюсь к себе на место.

Похоже, кто-то готов нарушить команду Ильи и начать со мной разговаривать. Слишком уж любопытно, что случилось.

8. Новые знакомства

– Каролина, вставай. Ты опоздаешь в школу, – Ива пытается сдернуть с меня одеяло.

– Мне ко второму, – тяну его на себя. План у меня такой: переждать пару дней дома, пока вся эта ситуация в библиотеке не забудется.

– Мама оставила мне доступы к твоему электронному дневнику. Я знаю, ты врёшь.

Вот блин. Сестра путает мне карты.

– Засунь его себе куда подальше. Я спать хочу.

– Ты оборзела! Мама платит бешеные деньги. Собралась и пошла. Иначе, позвоню ей прямо сейчас.

– И почему ты такая противная? – приходится встать. Сна ни в одном глазу.

Быстро привожу себя в порядок. Новая форма уже не так сильно нравится, как раньше.

На столе стоит чай и несколько бутербродов. Поесть мне надо, я же без обеда. Но от страха живот скручивает и я не могу проглотить ни кусочка.

Евангелина права. Мама платит деньги. Взяла дополнительную компанию в другом городе и все для меня.

Стиснув зубы еду до гимназии и с высоко поднятой головой иду через все здание на второй этаж.

На меня смотрят. Обсуждают. Шепчутся за спиной. На этом все. Пока что.

В классе происходит тоже самое. Звенящая тишина, едва я переступаю порог. И тихий шёпот. Слабаки. Самые настоящие.

А вот я – нет. Поэтому и одна, без друзей.

Миронов так и не ответил мне. Ни вчера. Ни сегодня.

Это пугает намного больше открытых угроз. Ведь я даже не знаю, чего от него ждать.

Перед тем, как сесть осматриваю стул и парту, кто знает, что там может найтись. Пофиг, что все пялятся. Главное ни во что не вляпаться.

То, что происходит дальше пугает меня ещё больше.

Ничего нет. Никаких подвохов. Одноклассники со мной не разговаривают, но в целом никакой агрессии или вызовов с их стороны. Учителя объясняют темы в штатном режиме.

Вроде все так же, как и было до нашей стычки в библиотеке.

Последним уроком физра. Вот где можно оторваться по полной.

Пятой точкой чую, что Миронов приготовил подставу именно там. Решаю взять ситуацию в свои руки и просто туда не пойти.

Для этого иду в медпункт и жалуюсь на головную боль. И вуаля. Справка у меня в кармане. Хоть где-то у меня складывается.

Довольная выплываю в коридор, чтобы поехать домой, но тут же натыкаюсь на Ларису Владимировну, хореографа.

– Каролина. Тебя ведь так зовут?

– Все верно, – киваю, а в голове прокручиваю все варианты. Зачем я ей нужна?

– Мне понравилось, как ты двигаешься. И я хотела бы взять тебя к себе в группу. Бесплатно. Я уже договорилась с директором. Считай это грантом на талант, – последней фразой она добивает меня. Вроде приятно, что меня заметили и оценили. А вроде не очень, что я как малоимущая на особых условиях. – Расслабься. Никто не узнает. Кроме тебя, меня и директора.

– Я даже не знаю, что сказать.

– Ничего. Форма есть?

– От физкультуры.

– Отлично. Пойдём. Через полчаса у нас занятие. Спокойно переодевайся, осмотришься, – Лариса Владимировна улыбается.

– Это Миронов вас попросил? Где-то есть подвох?

– Какой именно Миронов? – она выглядит удивлённой. – О чем он должен был меня просить?

– Илья.

– Нет. У нас новый номер к дню учителя в стиле контемп. Я на тебя рассчитываю? Ты идёшь?

Я ещё до конца не верю в происходящее. Занимаю свободный шкафчик и прохожу в танцкласс. Лариса Владимировна куда-то уходит и я остаюсь здесь одна.

Боже, я не верю. Вернее, верю. Просто очень хочу надеяться, что это не прикол.

Неспешно разминаюсь у станка. А потом в раздевалке хлопает дверь.

Я замираю на месте. Из класса меня не видно. Зато я все прекрасно слышу.

– Жень, ты принесла мою юбку?

– Конечно. Сейчас достану.

Шуршат пакеты и сумки, девчонки открывают шкафчики.

– Когда вернётся Илья? – спрашивает первый голос.

– А я откуда знаю? Ты же его девушка.

– А ты – сестра.

– А ты говорила, что помирились.

– Помирились. Но как-то странно. Он даже не сказал, что поедет на сборы.

– Надеюсь, что хоть к твоей днюхе вернётся.

– Хотелось бы. Это будет полный облом. Праздновать день рождения без парня.

Вторая девочка ещё что-то говорит, но из-за того, что в раздевалку заходят другие девчонки я ничего не слышу.

Вот так, случайно, я узнаю, что Миронов уехал на какие-то сборы. И это офигенная новость. Его не будет. И значит, он не сможет мне мстить. Хорошо бы он там задержался подольше. На годик, например. Ну хотя бы на месяц.

А ещё, похоже, сейчас состоится знакомство с его девушкой и сестрой. Они что близнецы? Двойняшки?

9. Весёлая физкультура

– Это тебе, – передо мной на стол ложится пирожок на белой салфетке. – С яблочным повидлом. А то ты совсем похудела.

Отрываю глаза от учебника на Лилю. Они вместе с Таней стоят над моей партой. В классе больше никого нет.

Мне так хочется нагрубить. Мысленно представляю, как скидываю этот пирожок на пол, а потом высказываю все, что думаю о такой подачке.

Почти две недели проходили мимо, задирая носы. А тут вдруг принесли подарочек.

Одно дело представить, а другое, когда ты уже вдохнул его аромат, послать желудку сигнал, что есть он не будет.

И я сдаюсь.

Беру сдобу и ем. Вкусно. Очень. Тесто мягкое. А джем такой сладкий с большими кусочками яблока.

Блин, это нереально. Тут наверное все такое вкусное.

– Спасибо, – бросаю отрывисто. В одном Лиля права. Я действительно похудела. Все от переживаний. Каждый день в стрессе и на панике, что вот-вот появится Миронов. И что, если он не забыл нашу драку?

Идёт уже вторая неделя его сборов. Его не видно. И никто не обижает меня.

Да, как бы и не замечают особо.

Даже на репетициях танца девочки со мной не общаются. Только здороваются. И то, если хореограф в классе.

– Извини, что так получилось. Мы правда не хотели.

– Не хотели бы не делали!

– Знаешь, как меня дома дрючат за эту гимназию? Всю душу вытрясли, – говорит Лиля. – Мама хвастается подругам, какая у них умная дочь. А я даже не набрала нужное количество баллов при поступлении. Папа доплатил за пятёрки.

Я не сдавала никакие экзамены. Меня просто взяли. За мамину помощь. Получается, я типа тоже блатная.

– Из-за Миронова уже отчислили четырёх ребят. Двоих за драку. А двоих по глупости. Что-то не то сказали Илье и до свидания, – добавляет Таня.

– Я поняла.

Дожевываю последний кусок и выбрасываю салфетку в урну.

– Так что у вас случилось? – спрашивает Лиля. Вот мы и подошли к главному вопросу. Но я уже научена горьким опытом. Язык на замок.

– Ничего такого. Я просто ему не понравилась.

– Жалко, конечно. Но ничего. Ему остался год и все. Он свалит из гимназии.

Ответить не успеваю, в класс врывается Потапов.

Он осматривает кабинет. Глаза хитрые. В нашем классе Максим – первый красавчик. Жаль, что человек из него так себе.

Видимо, мои подозрения не беспочвенны. Лиля с Таней делают вид, что разговаривают между собой.

Последним уроком сегодня физра. Несколько раз я отпрашивалась пораньше и уже два раза брала справку в медпункте. Если так пойдёт дальше, то когда мне на самом деле потребуется справка, медсестра ни за что её не выдаст.

Неспешно переодеваюсь и последней выхожу в зал.

Физрук гоняет нас по залу, а потом делит на команды для игры в волейбол. А я не умею играть. Вообще боюсь мяча. Футбол, волейбол и прочие для меня сущий кошмар.

– Платонова, у меня ещё не было троичников в этой гимназии. Будешь первой, – дает жирный намёк Лев Сергеевич. – Первая на подаче.

Встаю на место. Подаю. Мяч естественно не долетает даже до сетки.

– Можно её убрать? – просит Потапов.

– Играем, – свистит физрук. – Будем делать из Платоновой чемпионку.

Только этого мне и хватало для полного счастья.

И реально. Одноклассники, словно сговорившись, играют против. Все мячи летят ко мне. Что-то мне даже удаётся взять.

– Платонова, шевелись быстрее, – кричит на меня Потапов. – Или играй нормально, или вали в свою школу.

– Я стараюсь, – отвлекаюсь на Макса и не замечаю мяч. Он попадает мне прямо в голову. Это больно. Мне. Остальным просто смешно. Они ржут, как кони.

– Класс, тихо. Играем!

Игра продолжается. А у меня начинает болеть голова. Сейчас бы отпроситься. Но физрук коршуном смотрит в мою сторону.

Заканчивается урок особо эпично. Я бегу за мячом, уже представляя, как отобью, но Жукова ставит подножку и я лечу носом в пол. Только моя координация и отличное чувство своего тело позволяют не упасть в самый последний момент.

Я поднимаю голову, хочу высказать Жуковой свое мнение о ней и в этот момент замечаю на самой верхней трибуне пятёрку ребят. И среди них в самом центре сидит Илья. Он поднимает большой палец вверх, показывая класс. Не понятно кому. Мне, из-за того, что я такая неуклюжая. Или одноклассникам, которые так старались задеть меня на его глазах.

10. Неприятный разговор

Вот и закончилась моя тихая жизнь. Переодеваюсь, и не спеша, самой последней выхожу из раздевалки. Сердце сбивается с ритма. Такое непривычное для меня волнение.

Да просто слишком долго боялась этого момента, и когда он наступил растерялась.

Дверь я естественно пинаю ногой. Кто знает, может ручку облили клеем или чем-то таким.

В самом углу небольшого коридора стоит Миронов. Один и без охраны. Поза расслабленная, руки в карманах. Караулит меня словно жертву.

Я и без того вся на нервах, а тут просто примерзаю к месту.

– Я думал, ты уже давно сбежала. А ты все ещё здесь, – он лениво усмехается.

– Не дождешься. Это все на что ты способен? Обижать слабого чужими руками? – стараюсь ничем не выдать своих эмоций.

– Кто здесь слабый? У меня руки до сих пор болят после тебя. Ещё и шрамы останутся.

– Шрамы украшают мужчин. Хотя, к тебе это не относится.

Мы стоим на расстоянии метров двух друг от друга. Я прикидываю, как бы мне выскочить из этого закутка. Как ни крути, а выход тут только через Миронова.

– Кстати, я никого не просил задевать тебя. Пришёл просто посмотреть. Твои одноклассники все сделали сами. Видимо, ты не пользуешься у них авторитетом, – выдаёт Илья. Он меняет свое положение так, что теперь закрывает собой проход.

– И как мне его заслужить, если ты дал всем команду со мной не общаться?

– Дал. Но некоторые её нарушили. Как думаешь, стоит их наказать?

Он сейчас про Таню с Лилей? Все таки Потапов настучал. Гнида.

– Илья, давай попробуем ещё раз. Я не захожу на твою территорию, ты на мою, – говорю спокойно. Одно дело, когда это касается меня и Миронова. А другое, это привлекать девчонок за то, что они поговорили со мной пять минут. Они ни в чем не виноваты.

– Платонова, твоей территории нет. Ты здесь только потому, что я разрешил тебе тут быть.

– Смотри, я удаляю видео.

Достаю телефон и демонстративно удаляю видео.

Конечно, у меня есть копия. Я в тот же день скинула его себе на компьютер. На всякий случай.

– За дурака меня держишь?

– Нет. За инфузорию туфельку. А ты оказался умнее. Вот настолько, – пальцами показываю расстояние в сантиметр.

Илья смеётся. У него приятный смех и улыбка. В эту минуту он уже не выглядит хищником, выслеживающим добычу.

– Платонова, думаешь мне не плевать на твоё видео?

– Судя по тому, что ты приехал со сборов и первым делом побежал ко мне на физру, а теперь стоишь здесь. Ответ нет.

– Это моя школа, где хочу, там и хожу.

– Миронов, а тебе корона не жмёт? А то кровь судя по всему переливает в другие части тела и мозг отмирает. Ну то, что от него ещё осталось.

– Моя корона мне по размеру.

Он не понял мою шутку или правда считает себя королём? Хотя. Ведь так и есть. Если он не подговаривал одноклассников и они сами все сделали, что будет, когда на самом деле отдаст им команду фас.

– Отлично. Ваше Величество, теперь я могу идти? – отвешиваю ему шутливый реверанс.

– Из-за тебя у меня были проблемы дома.

– А в чем дело? Мамочка тебя наказала?

Я хожу по тонкому льду. И вот понимаю же, что лучше промолчать, согласно кивнуть, а все равно лезу. У меня срывает внутренний стопор. Инстинкт самосохранения укладывается в спячку. И я намеренно провоцирую Миронова.

Терять мне нечего, я тупо иду на таран в надежде, что Миронов подвинется и даст мне проход. И зря.

Я со всей силы врезаюсь ему в грудь. Меня бьёт током. Импульсы расходятся по всему телу. Мне кажется, или он чувствует что-то похожее?

Мы таращимся друг на друга, словно видим впервые.

– Илюха, – дверь в коридор приоткрывается. – Тебя Нина ищет.

– С тобой мы договорим позже, – Илья брезгливо отталкивает меня. – И помойся после физры, от тебя воняет.

Я знаю, что это не правда, но все равно реагирую.

– В следующий раз, Ваше Величество, обязательно так и сделаю.

Миронов выходит, освобождая путь к свободе.

И что это сейчас было? Мы типа договорились, что наш дурацкий диалог продолжится?

Хватит с меня этого «хозяина жизни». Пусть идёт к своей Нине. Они как раз друг другу подходят. Оба мерзкие с высоким самомнением.

Перед тем, как выйти я все равно поправляю и одежду и на всякий проверяю себя на предмет запахов. Ничего подобного нет.

У крыльца прямо на самом видном месте Миронов обнимается с Кузнецовой. Я прохожу мимо, опустив голову. Не хватало ещё, чтобы меня стошнило прямо

11. День учителя

– В выходные ездили с ребятами погулять и там Ваня предложил встречаться. Представляешь! Идём мы такие вдоль пляжа, а он вдруг берет меня за руку. Ну я знала, конечно, что нравлюсь ему. Теперь у меня есть парень.

Динара визжит в телефон. И я прекрасно понимаю ее восторг. У нее на новом месте все зашибись. Хорошая школа, дружный класс. Теперь вот еще и парень. Не жизнь, а сказка. Живи и наслаждайся.

Мои успехи поскромнее будут. Я изгой в своей школе, потому что оказалась не в том месте не в тот момент. Ну и позволила немного вольностей. Ладно, много. Один раз меня уже водили к директору. Даже сделали замечание в личное дело. И главное, света в конце этого тоннеля совсем не видно.

– Каро, да не расстраивайся ты так. Может, все ещё поменяется.

– Ну да.

– Слушай, а может ты нравишься этому Илье? Поэтому он тебя достаёт?

– Ага. У него девушка – первая красотка. Ты бы видела.

Отвечаю спокойно, а внутри слова Динары задевают какие-то струны души. Мне льстит, что я могла бы ему понравиться.

Сидеть там всем. Я не опущусь до уровня примитивный бактерии. Хорошая девочка – плохой парень. Он посмотрел, она поплыла. Ничего подобного не будет.

– И что? Ты тоже классная. Уверена намного лучше всех в этой дурацкой гимназии.

– Спасибо, конечно. Но нет. Не желаю я себе такого счастья.

– Подожди, он ещё не видел, как ты танцуешь.

Я делаю жест «рука-лицо». Динара смеётся.

– Ой, блин. Мне же пора. Скоро концерт. Созвонимся.

Я ужасно опаздываю. Через час в школе концерт к дню учителя. И мы там танцуем. А так как физичка заболела, и последние два урока отменились, я решила провести время дома с пользой.

В танцкласс забегаю, когда все девчонки уже размялись.

– О. Прима наша подтянулась, – говорит нараспев Нина. Она невзлюбила меня сразу. А причина простая. Кто-то просто плохо танцует. Но имеет кучу денег, чтобы окружающие молчали.

В новом танце я не просто стою в первом ряду, у меня ещё есть целый сольный кусок. Это не даёт ей покоя, поэтому Кузнецова всячески меня задевает. Только зря.

– Девочки, костюмы, – Лариса Владимировна зовёт нас в раздевалку. Перед ней целый рейл со сценическими костюмами. На контемп у нас чёрные купальники с длинными рукавами и тонкие прозрачные юбки.

Но перед этим номером девчонки танцуют ещё два танца. Они переодеваются в блестящие топы и брюки с кучей наворотов. На костюмах тут точно не экономят. Это тебе не наш дворец культуры, где одни платья используются годами.

– Каролина, мы с тобой пойдём сразу за кулисы. Поможешь мне с костюмами.

– Конечно, – я послушно беру все, что она мне даёт.

В актовый зал мы идём через служебный выход. Тут даже есть лифт на второй этаж, чтобы удобнее было переносить реквизит. Казалось бы, чему удивляться. Но в этой гимназии каждый раз находится что-то новенькое.

Пока девчонки танцуют, я смотрю на них из-за кулис. Ноги сами отбивают ритм. Вот Даша забыла движение, а Женя не попала в музыку. Нина – отдельная песня. Она стоит в заднем ряду и все равно умудряется косячить.

– Сейчас нужно будет помочь переодеться, – говорит Лариса Владимировна.

Девочки забегают за кулисы, оттуда за ширму и начинают снимать костюмы.

Платья для следующего номера – шикарные. Пышные фатиновые юбки, корсеты. Мне страшно даже дотрагиваться. Помимо молнии на спине ещё и шнуровка.

Мне достаётся Женя. За это время я так и не разобралась в степени их родства с Ильёй. Вроде сестра. Но какая? Он – Миронов, она – Осадчая. Они не родные, точно. Не сказать, что этот вопрос меня мучает, просто интересно.

– Хорошо выступили, – помогаю ей застегнуть платье.

– Можешь не подлизываться.

– Окей. Ты три раза не попала в музыку, – если она не хочет слушать слова поддержки, пусть будет жесткая правда. Зашнуровываю завязки потуже. – Нормально?

– Сойдет.

Женя отходит от меня и тут же идет к Нине. Просит проверить не испортила ли я ей платье. Да уж. Высокая степень доверия.

Я не обращаю внимания. Помогаю с застежками Еве. Из этой четвёрки она самая адекватная, как мне кажется. И даже относится ко мне относительно нейтрально. В отличие от той же Даши, которая на побегушках у Нины и Жени.

Уже перед самым выходом на сцену ощущаю, что у меня немного дрожат коленки от волнения. Последний раз такое было, наверное, классе в пятом, когда я впервые выступала. Прошло много лет. Это чувство притупилось.

Я собираюсь, успокаиваюсь и выхожу на сцену. Как самая маленькая стою в первом ряду.

Это не просто танец, а мини-спектакль. У Ларисы Владимировны продуманы не только движения, но даже образы.

Взгляд строго в одну точку. Никаких улыбок.

В качестве ориентира – окно диджея на противоположной стене. Я смотрю туда, не отвлекаясь на зрительный зал. На сцене мандраж проходит. Я живу в танце. Живу танцем. Особенно, когда начинается мой сольный кусочек. По задумке именно мой персонаж страдает от несправедливости и в конце сходит с ума. Движения становятся рваными и хаотичными.

12. Лучший друг

Поклон делаю с улыбкой на лице. Хотя ноги немного дрожат. На Илью я больше не смотрю, но каждой клеточкой ощущаю, что он прожигает меня взглядом.

Мы убегаем за кулисы и там я могу немного расслабиться и вздохнуть спокойно.

Достаю из сумки бутылку с водой. В горле как-то резко пересохло. Сама не понимаю, что со мной. Спокойно переодеваюсь в свою одежду и вешаю костюм на вешалку.

Я слышу, как постепенно все выходят из актового зала. Наш номер был последним.

– Каролина, ты умница, – Лариса Владимировна хвалит меня.

– Спасибо, – замечаю что она собирает костюмы, которые валяются прямо на полу. За ширмой только я и она. Девчонки убежали. – Я помогу.

Вместе мы развешиваем все по вешалкам. У меня в голове не укладывается, как можно бросить на пол такие дорогущие платья. Как? Дело даже не в цене. Это же произведения искусства в которых ты выходишь на сцену.

Смотрю на хореографа. Она выглядит довольно спокойной. Видимо, уже привыкла к такому.

– Что ещё нужно сделать?

Мой вопрос застает ее врасплох. Я что единственная, кто это предлагает?

– Если не сложно, отнеси пожалуйста, вот этот пакет в раздевалку. А я пока уберу остальное в костюмерную.

– Конечно.

Неспешно пробираюсь через служебный выход. Я все ещё под впечатлением от первого выступления в гимназии. Скоро это пройдёт. Но пока чувствую невероятный подъем.

В нашей раздевалке никого. Только разбросана косметика и некоторые личные вещи. Аккуратно складываю все на подоконник и собираюсь выйти. Мне кажется, или кто-то всхлипнул в танцклассе.

Открываю дверь в класс. В самом углу у входа сидит Даша, сжавшись в комочек и плачет.

– Что случилось? – подхожу ближе.

– Не твое дело. Вали отсюда.

– Принести тебе воды? – делаю вид, что не слышу её грубости.

– Да уйди ты. Не видишь мне плохо?

Навязываться я не люблю, поэтому разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Почему так? Стараешься, а никто даже не видит? И не ценит?

И все же она не хочет, чтобы я уходила. Сажусь рядом и жду продолжения.

– Я так старалась. А он все равно меня не замечает. Подкатывает к Осадчей. Ну скажи, я что хуже?

– Нет. Вы просто разные, – понятия не имею о чем идёт речь. Похоже не поделили какого-то парня.

– И главное, он ведь ей особо не нужен. Так, веселится. Они типа тусуются вместе. Парами. Нина же с Ильёй. А он – лучший друг Миронова.

Становится немного понятнее. Но я все равно не знаю, о ком она говорит.

Даша размазывает слезы по щекам.

– Я с тобой поделилась только потому, что ты здесь аутсайдер. Попробуй рассказать кому-нибудь!

– Ты могла бы просто попросить. Без угроз. Обычно это делается так, – поднимаюсь с места и иду в раздевалку. Даша не пытается меня остановить. Слила свой негатив. Наверное, теперь ей стало легче.

Что же за подростки учатся в этой гимназии?

Они такие же, как я. Две ноги, две руки, голова. Почему тогда позволяют себе относиться свысока по отношению к тем, кому не повезло родиться в богатой семье? Кто дал им это право? И речь не только о сверстниках. Учителя для них – просто обслуживающий персонал.

Мне так мерзко. Хочется побыстрее добраться до дома и отмыться.

На улице, возле школьной аллеи стоят Нина с Женей. Румяные, счастливые. Обсуждают что-то и смеются.

Ускоряю шаг, иду прямо к ним. Пофиг, что они меня игнорят. Выслушают молча.

– Вам не стыдно, девочки?

Они поворачиваются в мою сторону и смотрят, как на грязь под ногтями.

– С чего бы?

– Почему Лариса Владимировна должна убирать за вами костюмы?

– А кто должен? Ей вообще-то зарплату платят с наших денег, – удивляется Нина.

– И что? Она – педагог. Можно проявить немного уважения? Или вы считаете за деньги можно купить все?

– Если у тебя их нет, тебе и не понять. И не надо проявлять свою зависть так громко, – говорит Женя. Все с ними ясно.

– Чему завидовать? Без денег родителей – вы никто. И если вы думаете иначе, то мне вас жаль. Это очень глупо, – это я сейчас произношу вслух? Мало мне врагов?

Делаю шаг назад и тут же чуть не падаю, наступив на что-то мягкое. В самый последний момент меня ловят чьи-то руки.

– Какая замечательная речь, – голос незнакомый.

Поворачиваюсь и вижу перед собой такого красавчика. Кожа смуглая, волосы чёрного цвета, и при этом красивенные голубые глаза. Немного похож на испанца или итальянца. Он не очень высокого роста, всего на голову выше меня, зато явно не пропускает тренировки в зале.

Стою и пялюсь на него с открытым ртом. Вот о ком говорила Даша.

Почему я раньше не встречала его в гимназии? Или просто не обращала внимания? Как можно пройти мимо такого парня?

13. Слабое звено

– Каролина, мама звонила, спрашивала почему ты трубку не берешь? – сестра без стука входит в мою комнату.

– Тебя стучаться не учили? – спрашиваю со злостью. У меня так плохо на душе. Пять минут назад я плакала. Пыталась написать дурацкое эссе по английскому и не смогла сдержаться, слезы потекли сами по себе. Глаза скорее всего красные и опухшие.

– Маленькая ещё, чтобы стучаться, – безапелляционно заявляет Ива, но потом замечает моё состояние. – Что-то случилось?

– Ничего, – я утыкаюсь в тетрадь.

– Каро, тебя обижают? Что происходит? Может мне стоит сходить в гимназию?

– Тебе то? – с сомнением осматриваю старшую сестру. Она сама закончила школу только в этом году. Маленькая и худенькая, хоть в чем-то мы похожи. Её вполне можно принять за мою ровесницу.

– Пока мама не вернулась, я за неё.

И ведь не поспоришь. Нет. Нельзя, чтобы мама или сестра ходили к классной. Моё положение и так очень шаткое. И ужаснее всего, что я сама только закапываю себя все глубже и глубже. Все время лезу туда, куда меня не просят. Пора завязывать и действительно занять место согласно школьной иерархии. А именно на дне.

– У меня просто плохое настроение. Я устала. Ещё и выступала сегодня. А в субботу выступаем в парке.

Как-то с учёбой и танцами в гимназии у меня совсем не осталось времени на свой прежний коллектив. Максимум, что я могу – участвовать в концертах со старыми номерами. Да и это уже под вопросом.

– Хм. Ладно. Только позвони маме, она волнуется.

Перед звонком я тщательно проверяю свой внешний вид. Лицо немного красное. Но это можно будет списать на освещение. А в целом ничего.

Мы болтаем с мамой по видеосвязи. Она много спрашивает про гимназию. Довольна ли я? С кем подружилась?

– Подружек пока нет. Так, знакомые.

– Все ещё впереди. Прошёл всего месяц.

– Когда ты приедешь? – перевожу тему.

– Через пару дней сдаем отчет. И если примут, сразу беру билет. Соскучилась по вам ужасно.

– Мы тоже. Ладно, мам, мне ещё кучу уроков делать.

Я отключаюсь и возвращаюсь к домашке. А там конь не валялся. Химия, алгебра, русский, история и английский. Англичанка уже интересовалась занимаюсь ли я дополнительно. Пришлось сказать, что я только начинаю. У меня такое ужасное произношение, что она и сама старается меня не спрашивать.

Но вместо того, чтобы писать эссе, думаю о том, что делать дальше.

Мне нравится гимназия. Учителя. Качество образования. Но люди, которые меня окружают, совсем из другого теста. Есть ли смысл так мучиться ради возможного поступления? Что если вернуться в старую школу? Может вообще провернуть это так, чтобы мама не знала. Ага. Мечтай.

Мама расстроится. Получается она зря взялась за подработку. Зря так старалась, чтобы у меня было все лучшее.

Что мне важнее сейчас?

Или попробовать потерпеть? Может сделать так, как сказал Миронов. Сидеть тихо и не отсвечивать. Я уже это сделала, блин. Поругалась с его девушкой, сестрой и другом. И теперь они будут дружить против меня. Уже дружат. Почему я не смогла промолчать и пройти мимо? Нужно же было влезть со своими правилами.

***

Эссе я все таки написала, как смогла. В прежней школе не было ничего и близко похожего. Ещё и тема такая дурацкая «Плюсы и минусы искусственного интеллекта».

Англичанка уже вызвала к доске двух человек из обещанных трех. И теперь я сижу на последней парте и держу пальцы крестиком, только бы не я. Только бы не я. После того, что я услышала, мне стыдно зачитывать свою работу.

– Платонова, are you ready?

– Yes.

– So. Come here.

Что же. Удача раз за разом не на моей стороне.

Делаю непроницаемое лицо и читаю то, что написала.

Когда отрываю лицо от тетрадки, вижу что одноклассники хихикают. Мне уже не привыкать.

Англичанка сидит с таким обиженным видом, словно я что-то ей должна.

Не дожидаясь оценки возвращаюсь за свою парту, предварительно перешагнув через ногу Потапова. Как-то слишком сильно он старается показать свою нелюбовь ко мне.

После урока англичанка тормозит меня возле своего стола.

– Каролина, задержись ненадолго. Как идут твои занятия? Ты же начала брать уроки? Судя по твоему уровню, нет, – она недовольно морщится. А я стою по струнке смирно. Выслушаю очередное замечание и пойду. – Понимаешь, Каролина, ты своим слабым знанием языка тормозишь весь класс. Мы с директором планировали запустить бОльшую часть предметов на английском языке.

Она выразительно смотрит на меня.

Конечно, я не справлюсь. Мне и без английского сложно даются алгебра и физика.

– И когда это будет? – спрашиваю севшим голосом. Такое образование мне не потянуть.

– В ближайшее время. И этот процесс останавливаешь ты. Может тебе стоит перевестись, например в физмат.