Это личное

Глава 1 - Лу

Осторожно отворяю входную дверь в надежде незаметно просочиться внутрь. Попадаться на глаза родителям сразу после салона и портить себе настроение совсем не хочется.

Прислушиваюсь к звенящей тишине дома и где-то под ребрами начинает неприятно зудеть от нехорошего предчувствия.

– Луиза? – громыхает откуда-то из кухни отцовский голос и, под звук приближающихся шагов, я малодушно подумываю шмыгнуть обратно за дверь, пока еще не поздно.

Но отец появляется быстрее, чем я успеваю всерьез обдумать эту здравую, в общем-то, мысль.

– Луиза, – повторяет он полную форму моего имени, которую использует крайне редко, и остановившись взглядом на моих волосах досадливо морщится. – Когда ты собиралась мне рассказать?

– Не хотела портить сюрприз! – с натянутой веселостью объявляю я, ероша волосы у корней.

– Дурочку-то из себя не строй! – строго отрезает он и снова неодобрительно скользит взглядом по моей укороченной вдвое шевелюре, теперь еще и в цвете бабл-гам. – Хотя на счет твоей прически мы тоже еще поговорим.

Сердце резко ухает вниз и внутри все сжимается от иррационального страха. Так он это не из-за волос?

– Что? Думала я не узнаю? – недобро усмехается отец, читая меня, словно открытую книгу. – На что ты надеялась, Лиз? Что я буду просто отстёгивать ежемесячно кругленькую сумму в счет твоего обучения и даже не загляну в документы?

– Нет, я…

– Господи, помолчи лучше! – психует он. – Вырастил на свою голову…

– Я поступила на бюджет. Тебе не надо за меня платить, – со спокойной твердостью поясняю я, собрав в кулак остатки всей свой выдержки.

Да, я обманула родителей. Подала документы не на ту специальность, на которую они хотели, но все не так уж и плохо.

– На бюджет? – удивляется отец.

Неверие в его голосе ранит настолько, что в груди начинает печь от обиды, а глаза подозрительно щиплет.

Скидываю с ног сандалии и прохожу мимо отца на кухню, чтобы выпить воды и взять себя в руки. Но замираю в дверном проеме наткнувшись взглядом на неестественно выпрямленную спину и аккуратно стриженный затылок.

Жар резко бросается в лицо.

Он, что, был здесь все это время? Слышал, как меня отчитывает отец?

Вот уж перед кем бы мне не хотелось выглядеть жалкой, так это перед ним…

Рома Сарычев – сын маминой подруги. Во всем идеальный и правильный до зубовного скрежета. Стоит у окна и с преувеличенным интересом наблюдает за подрезающим кусты садовником.

Впрочем, выражения полнейшего шока на его лице, когда он поворачивается на звук в мою сторону, слегка примиряет меня с досадным фактом его присутствия здесь и сейчас. Но лишь совсем чуть-чуть.

– Я не договорил. Куда ты рванула? – отец ожидаемо вырастает за спиной, и я двигаюсь вперед, освобождая проход и добираясь наконец до вожделенного кувшина с водой. – Ну? – нетерпеливо торопит он меня, не обращая ровно никакого внимания на Сарычева.

– Не вижу смысла продолжать этот разговор. Я поступила на бюджет, тебе не нужно за меня платить, а значит и указывать на какую специальность мне идти ты тоже не можешь.

– Самостоятельной решила, значит стать? – нехорошо прищуривается он и кривит губы. – Слышал, Ром?

Сарычев, застигнутый врасплох, округляет глаза, а затем выдавливает из себя вымученную улыбку и неловко кивает.

– Нет, ну а что? Это мысль, – словно сам с собой продолжает отец и задумчиво трет подбородок. – Давай-ка ты, Лизка, и правда поживи сама. Своим умом, своим трудом. А то привыкла тут на всем готовом. Ни хрена не ценишь и думаешь, что все тебе сойдет с рук.

– Ты что, выгоняешь меня из дома? – охаю я.

Нет, я, конечно, предполагала, что этой эпичной выходки отец мне не простит. Он-то спит и видит, как я заканчиваю юридический и прихожу работать в его фирму. Семейный бизнес, все дела. Жить с предками, бесконечно капающими на мозги, то еще удовольствие. Так что я заранее договорилась с подругой о совместном съеме квартиры и даже посмотрела пару подходящих для студентки вакансий. Но я никак не ожидала, что уйду из дома не по своей воле. А вот так.

– Ну почему же выгоняю? Отправляю птенца в свободный полет. Потыкаешься-помыкаешься, обчешешь клювик, поймешь, как устроен этот жестокий мир и прилетишь обратно к папке под крыло. Покладистой и сговорчивой птичкой, – цинично припечатывает он и, выхватив у Сарычева из рук какие-то документы, размашисто оставляет на них свою подпись, поле чего выходит из кухни, довольно напевая что-то себе под нос.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – с явным облегчением выдыхает Сарычев.

– Ага. Я провожу, – на автомате отвечаю я, плетясь за ним до входной двери.

Сарычев натягивает свои модные лоферы и несколько долгих секунд мешкает перед выходом.

– Луиза? – зовёт вдруг он меня по имени, вырывая из безрадостных мыслей. Выражение на его лице делается до забавного сложным, а между бровей появляется морщинка. – Если вдруг тебе и правда некуда будет идти, – словно нехотя говорит он. – Ты можешь остановиться у меня. Мой сосед по квартире как раз съехал, а нового я еще не нашел.

Конечно же, Сарычев делает это просто из вежливости, просто потому что так принято и он не может не предложить. Я уже говорила, какой он до тошнотворного правильный?

В любой другой день я бы обязательно съязвила по этому поводу, но сейчас я просто устало улыбаюсь ему в ответ и благодарю за предложение, которое, само собой, не собираюсь принимать.

Однако уже вечером этого же дня я стою с двумя чемоданами в руках напротив пока еще незнакомой мне квартиры и, засунув гордость куда подальше, жму на дверной звонок.

Дорогие мои! Рада приветствовать вас в моей новинке! Вас ждет легкая, светлая и очень горячая история о двух противоположностях, которым придется как-то уживаться вместе. Что из этого выйдет? Скоро узнаем))

Если вас заинтересовала история Ромки и крошки Лу, не забудьте добавить ее в свою библиотеку, чтобы следить за обновлениями, а так же поставить звездочку и подписаться на автора, чтобы не пропустить никаких других новостей)

Глава 1.2 – Лу

Дверь не открывается мучительно долго. Я успеваю уже тысячу раз пожалеть о том, что приехала сюда без предупреждения. Может Сарычева нет дома? А если он вообще не придет, что тогда? Мне сидеть в подъезде целую ночь? А впрочем, других вариантов все равно нет.

Осматриваюсь по сторонам более внимательно. Здесь достаточно чисто, светло и тепло. Но все же как-то простовато для такого сноба как Сарычев. Даже странно.

Скрежет замка за спиной раздается так громко и неожиданно, что я буквально подпрыгиваю на месте вместе с чемоданами.

– Лу? – на одном коротком выдохе произносит Сарычев, высоко вскидывая брови.

А я буквально давлюсь заготовленной заранее остроумной фразой. Ведь он стоит передо мной в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бедер! Волосы мокрые, на плечах и груди мерцают бликами капельки воды, некоторые из них под действием гравитации объединяются и скользят вниз по рельефному прессу…

Так. Стоп! Откуда, блин, у него такой пресс? И такой четкий треугольник косых мышц, уходящий своим основанием в… Резко вскидываю голову вверх и ловлю самодовольную ухмылку на красивых полных губах.

В этот момент с оглушительной ясностью до меня вдруг доходит две важные мысли. Первая: Сарычев – парень. Да какой там, к черту, парень? Мужчина! Взрослый и привлекательный. Не то что бы я раньше этого не замечала. Просто никогда не задумывалась о нем в таком плане.

И вторая: он меня не ждал. Вот совсем не ждал. А еще вероятнее, ждал он совсем не меня!

О, боже! А что, если у него прямо сейчас там кто-то есть?

– Ты пришла, – тем временем кивает Сарычев, словно не веря своим глазам.

– Ну, ты вроде бы как звал, – неуверенно мямлю я какие-то глупости, сбитая с толку лавиной открытий. – И вот я здесь.

Сарычев хмыкает, но больше никак не комментирует мое внезапное косноязычие. Он делает шаг в сторону и поднимает руку в приглашающем жесте:

– Проходи.

– Я тебе не помешала? – спрашиваю я, уже вкатив оба своих чемодана в прихожую.

– Я принимал душ, - пожимает он плечами.

– Один?

– Что? – Сарычев удивленно округляет глаза.

– Что? – дублируя я его вопрос. – Не хотелось бы попасть в неловкую ситуацию.

– Ты бы и не попала, если бы предупредила заранее о своем приезда. Знаешь, как все нормальные люди. По телефону, – снисходительно делится он мудростью и, подхватывая оба моих чемодана, несет их в одну из комнат.

Изо всех сил стискиваю зубы, чтобы не ляпнуть ничего лишнего в ответ. Во-первых, он прав. Хоть это-то как раз и бесит. А во-вторых, нехорошо как-то начинать сожительство с ссоры.

– Идёт, – соглашаюсь я, догоняя Сарычева уже в комнате. – Впредь буду предупреждать, чтобы ты успел спрятать все что мне не нужно видеть. Другие условия будут?

Сарычев ставит мои чемоданы у не застеленной кровати и, развернувшись, внимательно сканирует меня мрачным взглядом, словно решая что-то для себя.

– Их всего два: не заходить без разрешения в мою комнату…

– Ты что, Синяя борода? – весело фыркаю я, не сдержав смешок.

– Нет, Лу. Это элементарные правила приличия. Моя комната – это моя личная территория. Как и твоя. Хочешь, чтобы я без разрешения вламывался к тебе, скажем, по утрам пока ты спишь? Среди ночи? Или после душа?

– Я все поняла, – сдаваясь, поднимаю руки вверх. Ну и зануда, даже пошутить нельзя. – А второе?

Сарычев прикусывает губы изнутри, мешкая несколько долгих секунд, а затем все же произносит:

– Ты должна будешь прикрывать меня перед родителями, когда я об этом попрошу.

А вот это уже интересно. У идеального мальчика есть, что скрывать?

– Идёт.

– Так просто?

– Я не в том положении, чтобы выделываться, – невесело напоминаю ему.

– Точно, – на секунду в его взгляде мелькает нечто напоминающее сочувствие, но также быстро пропадает, сменяясь привычной невозмутимостью. – Что ж, ты пока располагайся. А я пойду оденусь и… Мне нужно позвонить, а затем уехать. Ненадолго. А когда вернусь мы с тобой все обсудим. Ну… Ну все что касается нашего совместного проживания.

- Идёт, - снова повторяю я, устало опускаясь на голый матрас.

- А, да, постельные принадлежности в шкафу. Можешь пока разложить свои вещи. Я правда недолго, - виновато обещает Сарычев, будто это может всерьез расстроить меня.

Наоборот. Я даже рада этой внезапной передышке. Будет время порефлексировать и вдоволь насладиться жалостью к себе.

Падаю спиной на кровать, как только Сарычев скрывается за дверью. Отстранено изучаю потолок и пытаюсь понять, как мне теперь жить дальше.

Как это не прискорбно, но отец в чем-то прав. Я совершенно не приспособлена к жизни в суровой реальности.

Глава 2 – Лу

Манящий аромат свежей выпечки врывается в мое полусонное сознание, расставляя проснуться, и я нехотя открываю глаза. Растерянно озираюсь по сторонам, не сразу понимая, где я и что здесь делаю. А вспомнив, желаю нырнуть обратно в спасительно-уютное беспамятство.

Похоже, я так и уснула вчера на голом матрасе используя вместо подушки собственную руку, отчего ее теперь неприятно покалывает.

Мои воспоминания не включают в себя лишь мягкий легкий плед, в который я зарыта по самую макушку, несмотря на разгар июльской жары за окном. Ай-ай, неужели кто-то нарушил собственное «важное правило номер один» сразу в первый же день?

К аромату свежей выпечки добавляется еще один – терпкий кофейный, и желудок издает жалобное урчание, заставляя меня окончательно проснуться и вылезти из кровати.

Сарычев на кухне наливает себе кофе. Заметив меня, он молча разворачивается к шкафчику и достает еще одну кружку. Наливает в нее тоже и ставит передо мной:

– Доброе утро, Луиза.

– Доброе, – я сажусь за стол, и Сарычев пододвигает ко мне бумажный пакет – источник одуряющего аромата.

Рот невольно наполняется слюной.

– Еще теплые, – подсказывает он.

Ныряю рукой в пакет и достаю два пышных круассана.

– Вау! А я не прогадала. Отель пять звезд. Всё включено, – невольно восхищаюсь я.

– Не привыкай, – усмехается Сарычев. – Я не собираюсь с тобой нянчится. Просто было по пути.

– По пути? И куда же ты ходил в такую рань? – откусывая огромный кусок, спрашиваю я.

Сарычев садится напротив меня и отхлебывает свой кофе. Морщится, словно ему невкусно, но упрямо делает еще один глоток. А затем небрежно пожимает плечами:

– Бегал.

Ого!

Хотя чему я удивляюсь? Не с потолка же он взял все эти мышцы, которые зачем-то прячет под рубашками и свободными поло. Все это добро необходимо поддерживать. И явно не одним только бегом.

Завтракаем мы в уютном молчании. Я съедаю все круассаны, а Сарычев героически допивает свой невкусный кофе.

Откидываюсь на спинку стула и сыто улыбаюсь. Мир снова играет яркими красками.

Правда недолго.

Сарычев убирает посуду со стола, стирает крошки и садиться обратно напротив меня, сцепив руки в замок и опираясь на стол локтями.

– Итак, Лу. Как ой у тебя план?

– План? – в недоумении вскидываю брови.

– Да, план, – терпеливо поясняет он. – Ты ушла из дома. Как и на что ты собираешься теперь жить?

«На что». Этот вопрос отрезвляет.

Отец заблокировал все мои счета. Это я выяснила еще вчера, расплачиваясь с таксистом и судорожно тасуя пластиковые прямоугольники, в поисках хоть одного рабочего. Нашла, но только один и с очень ограниченным лимитом денежных средств. Без карманных денег меня не оставили. Но сколько мне всерьез удастся на них прожить? День, два?

А ведь еще нужно платить за квартиру, не зря же Сарычев искал себе соседа.

– Ясно. Все, как всегда, – тяжко вздыхает он и, словно прочитав мои мысли, добавляет: – За квартиру не беспокойся, она оплачена до конца лета. За продукты тоже. А в остальном… Постарайся использовать это время по максимуму, чтобы понять, чего ты действительно хочешь. Что это твоя специальность… Кстати, а куда ты поступила?

– На дизайн, – цежу сквозь зубы.

Сарычев хмыкает и продолжает дальше:

– …что дизайн – это то, что тебе действительно нужно. Что это не твоя очередная временная прихоть или акт протеста.

– Акт протеста? – снисходительность в его тоне заставляет меня медленно закипать.

– Именно. Ты капризничаешь, как маленький ребенок, устраиваешь забастовки, в надежде на то, что твои требования будут выполнены, – фыркает он, а мои глаза застилает красной пеленой.

– Считаешь, меня избалованной папиной дочкой?

– А это не так? – Сарычев вопросительно приподнимает брови.

– Нет!

– Так докажи, – требует он с видом первостатейного засранца.

Это настолько на него не похоже, что вся моя ярость тут же куда-то испаряется, а с губ слетает тихий смешок.

– Впечатляющая мотивация.

– Обращайся, – одними уголками губ улыбается Сарычев, но затем вновь серьезнеет, – Раз с этим решили, перейдем к действительно важным вещам.

Сердце тревожно ёкает.

– Каким?

– Обсудим правила нашего совместного проживания.