Это сильнее мести...

Пролог

Десять лет назад

– Мне надоели твои выходки! Поперёк горла уже… я устал… – мужчина покраснел от недовольства. Он опёрся ладонями на стол, подался вперёд и, нахмурив брови, посмотрел на сына: – Тебе двадцать один год, а ведёшь себя, как малолетний озабоченный придурок. Одни развлечения на уме – пьянки, гулянки, девки разные, покатушки с друзьями, кто кого обгонит. Каждый раз потом приходится разгребать за тобой дерьмо! Дальше-то как жить собираешься, а?

– Можно подумать, ты не был таким… – буркнул парень себе под нос, но так, чтобы отец не услышал. Лишиться содержания меньше всего хотелось, поэтому терпел очередную тираду и привычно надеялся, что родитель выговорится и успокоится. Ничего особенного не произошло, как ему казалось – ну разбил машину и разбил, это просто кусок железа, никто ведь не пострадал, а значит – нет повода возмущаться. Именно так он и относился к этой ситуации. Наплевательски.

Впрочем, всё как обычно.

– Ты что-то сказал?

– Мысли вслух… – парень поднялся. – Если у тебя всё, то я пойду.

– Нет, не всё. Сядь на место! – заорал мужчина, даже стёкла в кабинете задребезжали от разнёсшегося по помещению эха.

– О-о, неужели будет продолжение… – с издёвкой произнёс сын, опустился обратно в кресло и равнодушно уставился на отца.

– Я принял решение, – сообщил тот. – С завтрашнего дня ты выходишь на мой завод в качестве грузчика, начнёшь с низов – самой тяжёлой и грязной работы. Будешь трудиться в поте лица, пока не докажешь, что исправился, что способен со временем заменить меня и быть достойным носителем нашей фамилии.

– Это обязательно? – он пренебрежительно скривился.

– Учиться ты не захотел, вот иди и вкалывай, хоть какая-то от тебя польза будет. Пора стать ответственным и не зависеть от моих денег, а как встанешь на ноги, создашь семью – женишься на дочери моего партнёра.

– А если…

– А если откажешься, то вали на все четыре стороны, не держу. Твой счёт я уже заблокировал. Попробуй жить как большинство людей – от зарплаты до зарплаты. Может тогда поймёшь простую истину – всему есть своя цена. Аванс так и быть получишь.

– Серьёзно? – до него до сих пор не дошло – это не шутка, всё-таки настал предел родительскому терпению, как и лимит поблажек давно исчерпан.

– Более чем серьёзно. Других предложений не будет, выбор за тобой. Разговор окончен, – мужчина указал пальцем на дверь.

– Да пошёл ты! – психанул парень. И вальяжно направился к выходу из кабинета, пиная по пути мебель, а напоследок и вовсе – ударил кулаком в стену.

Ожидаемо. Отец ничуть не удивился такому поведению, но в своём решении был твёрд и непреклонен. Даже то, что случилось потом, не заставило бы его передумать, и поступил бы точно так же. Единственное, о чём он жалел и в чём винил себя, что не остановил сына в тот день.

Это действительно всё изменило…

Глава 1

Наши дни

Яна

– Девушка, а вам кого? – неожиданно прозвучало сзади.

Я настолько увлеклась разглядыванием дома, погрузившись в детские воспоминания, что не сразу заметила чужое присутствие. Обернувшись назад, я увидела немолодую женщину – наверное, хозяйка?

– Здравствуйте, – о вежливости не забыла. Если получится, то я хотела бы снять комнату именно здесь. Если не откажут, конечно.

– Здравствуй, – она окинула меня недоверчивым сканирующим взглядом.

Понятно, посторонним тут не рады, но я, вроде как, не совсем посторонняя.

– Когда-то этот дом принадлежал моим родственникам, – уточнила я.

– Так ты внучка Лиды? – женщина изменилась в лице, сначала улыбнулась, а потом почему-то нахмурилась, как будто моё появление расстроило её.

– Вы знали мою бабушку?

– Знала, я же за ней последние годы жизни ухаживала…

«По договору пожизненной ренты», – я уже в курсе, что не имею прав на эту недвижимость. Юристы всё рассказали и объяснили. Сделка законная. Никакого обмана не было.

В общем-то, я с другими целями приехала сюда, а не биться за наследство, которое мне не досталось.

– А вы случайно жильё не сдаёте?

– Случайно сдаю… – женщина сощурила глаза. – Хочешь снять? – нотки сомнений я отчётливо уловила в её голосе.

– Временно, пока не получу комнату в заводском общежитии.

– Значит, к нам на завод планируешь устроиться… – она кивнула. Затем открыла калитку. – В общежитии мест нет, очередь туда большая, желающих много… Ладно, проходи. Покажу пристройку. Вход отдельный, не через дом. Отопление от общей печки, если будет прохладно – выдам обогреватель. Счёт за электричество пополам, но если нагорит лишнего, а у меня каждый киловатт учтён, то будешь доплачивать разницу. Готовить еду можешь на моей кухне. Туалет на улице. Вода приносная, колодец во дворе. Баня по воскресеньям. Если надо помыться среди недели, то только в тазике плескаться. Удобств нет. Устроят ли условия?

Ничего здесь не поменялось за долгое время.

– Конечно, устроят, – я взяла свой чемодан и пошла за ней.

– Кто вас, городских, знает, к чему вы приспособлены, небось изнежены комфортом, а у нас тут не курорт.

– Я ко всему привыкла, – в детдоме разного насмотрелась, такая школа жизни закаляет, приходилось подстраиваться и учиться, по-другому нельзя, иначе сломаешься.

– Ну-ну, привыкшая, вот и поглядим… – женщина скептически усмехнулась.

– Меня зовут… – я собиралась представиться.

Но она перебила:

– Лидия Петровна много рассказывала о своей дочери – твоей матери, и тебя, Яна, бабушка тоже часто вспоминала. Забрать к себе мечтала, да здоровье не позволяло, так и померла, прикованная к постели. Ну а я Нина Матвеевна. Будем знакомы, значит.

«На могилу своих родных я обязательно схожу»

– Вы одна живёте? – спросила исключительно для поддержания разговора, чтоб переключиться с болезненной для меня темы.

– Вместе с сыном живём, он как раз на заводе работает инженером-наладчиком. Ох, и больно любопытная ты.

– Просто интересуюсь и не более того, – без злого умысла, если она вдруг подумала об этом.

– Давай сразу определимся, чтоб между нами не было недопонимания: дом я получила на законных основаниях.

– Я не претендую на него. Приехала в посёлок, потому что мама была родом отсюда, – «а ещё хочу узнать правду – как она погибла, ведь в силу возраста, а тогда мне было всего десять лет, я мало что помню».

– А я просто предупредила, на всякий случай. Заходи, располагайся, – Нина Матвеевна достала из кармана связку ключей, открыла дверь пристройки и жестом руки пригласила войти. – Осматривай свои хоромы. Если всё устраивает, то деньги за месяц вперёд заплатишь. И регулярно убирай, буду проверять чистоту и порядок.

Комната – светлая и просторная, со свежим ремонтом, вся необходимая мебель есть, пусть и старенькая. Здесь уютно, с характерным деревенским стилем, всё сделано с заботой и теплом женских рук, в особенности кружевные занавески привлекли моё внимание и понравились.

– Это вы сами плели? – поставив чемодан на пол, я подошла к окну.

– Ну а кто ещё. Сама, конечно.

– Очень красиво, – я прикоснулась к изысканному узору, невесомо проведя по нему пальцами. – Вы мастерица, – я не пыталась её задобрить и расположить к себе, сказала, как считаю на самом деле, но моя фраза возымела нужный эффект.

– Ой, да я так, в свободное время то плету, то вышиваю, то пироги на заказ пеку, – Нина Матвеевна явно засмущалась похвалы, хотя наконец-то «оттаяла». – А ты на завод кем собралась устраиваться?

– Кем возьмут, – я пожала плечами. Без разницы.

– Образование есть? Соседка наша там кадрами заведует, могу у неё спросить, – сразу предложила помощь она.

– Колледж окончила в том году, по специальности бухгалтер.

Глава 2

Артур

Понедельник день тяжёлый? Ага, как же…

Да у меня почти каждый день такой – в безумном темпе проходит, в особенности перед выходными и по понедельникам много вопросов, а в конце месяца завал – перед подведением промежуточных итогов. Сегодня как раз последнее ожидается.

Моё утро начиналось с того, что я получал отчёты из разных отделов, изучал их, анализировал, делал для себя пометки, выписки, составлял план на будущий период, вносил корректировки – о чём надо будет донести сотрудникам. Короче, готовился. Порой голова пухнет от обилия информации, цифр, статистических данных и так далее. И лучше бы в эти моменты все забыли о моём существовании, и никто не беспокоил, как минимум до вечера, пока не объявлю общий сбор, но нет же…

Вот с чего Алла Дмитриевна решила, что я хочу взять на работу помощницу? Когда мы об этом говорили с ней? – не припомню. Может неправильно поняли друг друга, может она что-то напутала, когда звонила и уточняла про свободные вакансии. Одно знаю точно: никого я не приглашал на собеседование и время приёма не назначал.

– У вас всё? – я перебил её на полуслове, едва услышав о какой-то там соискательнице на должность секретаря. Даже чрезмерная занятость не заставит меня передумать и изменить своё мнение. Хватит, насмотрелся я на этих бестолковых девиц, которые ничего не умеют, ни к чему не стремятся и не хотят учиться, считая, что симпатичной мордашки вполне достаточно, чтобы добиться успеха в жизни и выгодно устроиться. Если и бывают другие, то таких, увы, я не видел.

Поэтому на текущий момент вопрос закрыт, пока не решу иначе.

– А что сказать и передать девушке? – кадровик растерялась. Уставилась удивлённым взглядом, словно я виноват в сложившейся ситуации. Но ведь это она пропустила мимо ушей мои пожелания – и теперь я срочно должен что-то предложить или пойти на уступки? Ну уж нет.

Обсуждать тут нечего. Не мои проблемы. Пусть сама разбирается с той, кого пыталась пропихнуть, используя должностное положение. Наверняка, свою очередную родственницу хотела на место помощницы определить. Даром не надо.

– Это вы её зачем-то позвали, вот и объясняйтесь, я не давал никаких распоряжений. И, пожалуйста, впредь не отвлекайте меня по пустякам. Если будут какие-то изменения, то я дополнительно сообщу вам о моих намерениях касаемо этой вакансии. Надеюсь, сейчас-то мы услышали друг друга? – я посмотрел на неё исподлобья.

– Я поняла, Артур Германович. Больше не потревожу вас на эту тему, – хоть спорить не стала – терпеть этого не могу. Пожалуй, Алла Дмитриевна одна из немногих сотрудников, кто знает, как нужно со мной себя вести, а как – ни в коем случае и ни при каких условиях.

– Идите работать.

Она, понуро опустив голову, вышла.

Но буквально через минуту дверь распахнулась опять и с грохотом ударилась об стену…

В кабинет ворвалась какая-то девчонка. Стремительно приблизилась, опёрлась ладонями на мой стол, наклонилась вперёд и посмотрела на меня, сощурив глаза – с нескрываемым возмущением и даже вызовом, как будто я что-то должен. Обязан был бросить все дела и уделить время? Не много ли чести? Какого чёрта вообще происходит?

Следом за ней забежала Алла Дмитриевна и тут же замерла на месте – то открывала рот в немой фразе, как рыба в аквариуме, то закрывала, словно все слова позабыла или лишилась возможности говорить. Или подыскивала оправдания? Но встревать не осмелилась. Притихла, а потом и вовсе – резко побледнела. Только обмороков мне здесь не хватало…

Всем видом я показал, как сильно недоволен – и просто так этого не оставлю, чтоб другим неповадно было. И кому-то придётся отвечать за устроенный бардак. Спрашивать с незваной посетительницы бесполезно, значит – наказания удостоится мой кадровик. Устным замечанием она не отделается. Выговор влепить – будет в самый раз. Впервые за всё время её многолетней безупречной работы. Или пора искать ей замену? – если вдруг тяжело справляться в силу возраста. Думать ведь надо, кого впускаешь в приёмную.

Я поднялся с кресла, выпрямившись и взглянув на девчонку с высоты своего роста.

– Ты кто такая? – «вероятно, это и есть кандидатка на должность секретаря, и кого я отказался принять». Тем лучше.

– Во-первых, не ты, а вы, – она направила на меня указательный палец. Стоял бы я рядом, то, наверное, и ткнула бы им в мою грудь. – Мы с вами на брудершафт не пили и не знакомились. Во-вторых, я пришла сюда на собеседование по вашему приглашению. А, в-третьих…

– А, в-третьих, закрой дверь с обратной стороны! – я не сдержался и прервал пламенную речь нахалки. Её бесцеремонное поведение дико разозлило и взбесило. Терпеть не буду. – Пошла вон отсюда! И что б я больше не видел тебя! На моём заводе ты не будешь работать, даже уборщицей.

– Ну и пусть, очень надо, зато я всё выскажу. Придётся выслушать до конца, – девчонка уселась на стул и уходить явно не собиралась. – Вы не уважаете чужое время, так почему я должна уважать вас? Снобы, подобные вам, относящиеся к другим людям с пренебрежением, дальше своего носа ничего не замечают.

Вот это заявочка?..

Я опешил. Никто и никогда не позволял себе общаться со мной в таком тоне, а если и позволял, то с этими людьми я с лёгкостью прощался, раз и навсегда, не испытывая никаких сожалений по этому поводу.

Глава 3

Яна

Неужели получилось? До сих пор не верится, и всё оказалось проще, чем я изначально предполагала, да и владелец завода вовсе не ужасный, как о нём говорили. Хотя…

Странный он, конечно. И почему-то странно отреагировал, услышав мою фамилию, и выглядел растерянно – так, словно для него это было потрясением. Смотрел тоже странно, неотрывно внимательно изучая, как будто что-то особенное пытался увидеть во мне – даже не по себе стало от его сканирующего тяжёлого взгляда. Ещё и не слушал, вероятно, размышляя о чём-то своём... Но на работу всё-таки взял, не отказал.

– Ну, что хозяин сказал тебе? – не успела я выйти из приёмной, как в общем коридоре сразу наткнулась на Аллу Дмитриевну.

– Я принята, – сообщила ей последнюю новость. – Артур Германович распорядился идти к вам на оформление.

– Серьёзно? – она удивилась не меньше.

Согласна, я и сама не ожидала такого результата, а после моей выходки, когда я бесцеремонно ворвалась в кабинет и стала предъявлять ему претензии, тем более рассчитывать было не на что.

– Да, – главное, теперь я при деле, и есть возможность наладить свою жизнь, иметь стабильный заработок.

– Подожди здесь, я быстро зайду к нему и уточню всё, потом пройдём ко мне.

– Не верите? – «ага, специально соврала, чтобы подольше задержаться тут – интересно на каком основании? И тайком приходить сюда?»

– Поводов для сомнений достаточно, но все они связаны не с тобой, а с нашим начальником. Так быстро ещё никто не устраивался на эту должность. Артуру Германовичу сложно угодить, найдёт к чему придраться, – Алла Дмитриевна улыбнулась. – Кстати, а ты готова с сегодняшнего дня приступить к работе? Наверняка ему потребуется помощь, он с отчётами зашивается.

– Готова. Хотя он не говорил, когда начинать.

– Ладно, разберёмся, – она зашла в приёмную.

Спустя пару минут снова появилась и жестом руки пригласила следовать за ней. Затем сняла ксерокопии с моих документов, подготовила договор и дала на подпись.

– Спасибо, без вас ничего не получилось бы, – поблагодарила её за участие и неравнодушие.

– Ой, мелочи, – Алла Дмитриевна махнула рукой. – Если честно, уже думала, что выговор схлопочу, но, кажется, пронесло.

– Извините, – ей ведь и правда могло влететь из-за меня.

– Заставила понервничать, конечно… Как ты ему утёрла нос, – она усмехнулась по-доброму, – Артур Германович был шокирован твоим поведением, никогда не видела его таким. Ну ничего, иногда бывает полезно встряхнуться.

– Да я и не планировала, как-то само собой вышло.

– Сейчас иди в приёмную. Осваивайся на рабочем месте. Директор даст тебе задание, объяснит и расскажет – что к чему. В общем, поздравляю, Яна, и желаю успехов. Будет непросто, и не забывай о моих рекомендациях. Надеюсь, ты справишься.

– Справлюсь, – другие варианты даже не рассматриваю, – ещё раз спасибо.

Я вернулась в приёмную. Прошла внутрь помещения тихо, как мышка, стараясь не создавать лишний шум. Присела за стол и огляделась вокруг. Отчего-то я не решалась беспокоить Артура Германовича – вдруг опять помешаю? Мне действительно стыдно за свой поступок, и пусть я извинилась, всё равно неудобно перед ним. А налаживать рабочие отношения как-то надо…

В этот момент скрипнула дверь его кабинета, и я обернулась на него. Он привалился плечом к стене и, нахмурившись, уставился – всё тем же взглядом, тяжёлым и давящим.

Мы молчали какое-то время.

«Так и будем пялиться друг на друга?», – но я вновь не осмелилась лезть к нему с вопросами.

– Ты говорила, что не успела позавтракать, – начальник первым прервал затянувшуюся некомфортную паузу.

«Ого, запомнил?», – хоть на что-то из моих слов обратил внимание.

– Да я неголодна.

– Обед только через несколько часов, но ты можешь отлучиться и поесть, на первом этаже находится буфет, а я пока подготовлю список дел на сегодня.

– Потерплю… – ответила, было, я. Не хочу отвлекаться.

Но Артур Германович настойчиво сказал:

– Работать на пустой желудок? Нет, не одобряю такой подход. Мне нужны здоровые, полные сил, сотрудники. Тогда сделаем так: я дам тебе задание на дом. Завтра ты должна быть на месте в восемь утра, – он скрылся в кабинете. И почти сразу появился снова. В руках держал какую-то папку, которую положил на стол и придвинул в мою сторону: – Вот. Возьми с собой. Здесь отчёт из бухгалтерии – как раз по твоей части. Что-то там не сходится. Разберёшься?

Разве есть выбор?..

– Попробую, – почему-то с трудом верится, будто у него не получилось найти ошибку, если она вообще была.

По-моему, это проверка на прочность: если справлюсь – значит, подхожу ему, если нет, то ни на что неспособна. Но я докажу обратное и пройду все испытания. Или начальник намеренно спровадил меня, чтоб не видеть и не слышать?

Странный он, конечно...

***

Весь оставшийся день потом я тщательно изучала отчёт.

Глава 4

Артур

Вот на что я обратил внимание: за прошедшую неделю в офисе появилось ощутимое оживление, люди словно встрепенулись. Все сотрудники обоих полов вели себя как-то необычно и непривычно. И если женщины всего лишь стали одеваться наряднее, как будто соперничали друг с другом, выпендриваясь, кто же из них красивее и милее, то мужчины отчего-то активизировались, в том числе и те, кто работал на производстве – почему-то в обеденный перерыв они зачастили в административное крыло. А с чем это было связано? – я никак не мог срастить. Но ситуация дико напрягала меня, и ведь не запретишь им таскаться сюда.

За разъяснениями я вызвал своего кадровика, кто-кто, а она точно в курсе всего творящегося вокруг – должность обязывает подмечать любые мелочи.

– Алла Дмитриевна, а что происходит? – закончив с текущими делами, я не забыл сказать о моих наблюдениях.

– А что происходит? – ответила вопросом на вопрос, правда с другой интонацией – более удивлённой и, в то же время, нет, и ведь по глазам было видно – она всё знает, ну или догадывается.

– Вы же поняли, о чём я спросил.

– Наверное, Яна и есть причина этих изменений.

– Наверное? Что вы имеете в виду? – я ещё больше растерялся.

– Девушка она видная, привлекательная, общительная и, главное, свободная. Вот и вызвала у многих интерес, – Алла Дмитриевна хитро улыбнулась.

– В смысле?..

Получается, мужики из-за новенькой переполошились и теперь ошиваются в офисе, а женщины вдруг вспомнили, что они женщины, и решили показать себя во всей красе, пытаясь хоть как-то выделиться на фоне девчонки? Из-за всеобщего внимания к ней?

– Она всем симпатична – только в этом смысле, – пояснила мой кадровик.

– Кому всем? – зато мне такой расклад совсем не нравится.

– Вам весь список озвучить? – Аллу Дмитриевну явно веселит эта ситуация. Не разделяю её подход.

– И как это называется? – само собой, я возмутился.

– Неправильно выразилась – почти всем, – уточнила она, – неженатых у нас на заводе хватает, вот и успевают знакомиться. Вдруг ей кто-нибудь приглянется?

«Дом свиданий какой-то… нашли время и место…», – устрою им разнос. Я категорически против служебных романов, которые негативно могут отразиться на всём остальном, причём неважно как сложились взаимоотношения, в любом случае это отвлекает от работы, а порой мешает, в особенности если происходит разлад.

– Яна в архиве сидит вторую неделю, разгребает завал в документах, порядок наводит. Откуда там взялись поклонники? Кто пустил? Кто разрешил? – я-то ни разу не видел девчонку за истекший период.

– Ну я выделила для неё помощников. Хрупкой девушке тяжело таскать кипу бумаг, тем более расставлять всё на полках – кто-то должен подавать папки снизу. Поэтому я предложила нашим мужчинам посодействовать, кто хочет и готов. Желающих откликнулось немало, но они исключительно в свои выходные дни приходят, без ущерба основной деятельности. То один, то второй, то третий – человек десять наберётся. Попеременно помогают.

– Серьёзно? Торчат в архиве вместо того, чтобы отдыхать после суток?

– В общем-то, есть ради кого, – Алла Дмитриевна улыбнулась.

– А вы, значит, параллельно свахой подрабатываете? Как только додумались до этого?! Сына своего, взрослого сорокалетнего лба, позвать не забыли? Или он по-соседски к ней захаживает и обхаживает? Она же девчонка совсем… И вам не стыдно?

– Артур Германович, – улыбка вмиг сошла с её лица, – я же ничего плохого не сделала.

– Уже сделали! Если бы не пригласили Яну на собеседование, то и бардак не развели бы здесь, – я встал из-за стола, намереваясь выгнать оттуда посторонних.

– Вы всё неправильно поняли, я не занималась сводничеством… – Алла Дмитриевна попыталась оправдаться.

Но я не стал слушать… Вышел из своего кабинета и направился в архив.

Руки аж зудели от желания кому-нибудь врезать.

***

Из открытой двери доносился смех – и это вызвало новый приступ злости.

Весело им…

Я зашёл и, привалившись плечом к стене, ждал, когда же моё присутствие заметят. Девчонка увлечённо рассказывала своему помощнику какую-то историю родом из детства. И, если она не обращала на меня внимания по понятным причинам, потому что не видела – стояла на стремянке, спиной к выходу, и расставляла на полке папки, то её собеседник всё-таки обернулся. После чего резко изменился в лице.

Жестом руки, приложив палец к губам, я показал ему молчать, а лучше пусть проваливает отсюда. Он и слинял по-быстрому, не задавая лишних вопросов, и даже перед Яной не обозначился, не попрощался.

Этим я и воспользовался – эффектом внезапности.

Приблизился к ней.

– Представляешь, – продолжила девчонка, по-прежнему не догадываясь, что я нахожусь позади, – залезла я, значит, на дерево, чтобы кошку достать, а та как специально жалобно мяукала и казалось вот-вот сорвётся, держалась изо всех сил. В тот момент, когда я была у цели и хотела схватить её за шкирку, она подтянулась, как ни в чём не бывало, прошлась по мне и спустилась вниз. Зато я застряла. Забраться смогла легко, а вот обратно уже не получилось. Лежу такая на ветке и хохочу, так смешно стало – ну кому я собиралась помочь. Одному из самых ловких животных! А эта, пушистая морда, словно хитростью заманила туда и оставила.

Глава 5

Яна

– На нас так косо смотрели. Вы заметили?

Когда мы с Артуром Германовичем шли к его машине, все, кто встречался по пути, бросали в нашу сторону заинтересованные взгляды. Ну ещё бы, директор в компании своей помощницы куда-то вместе собрались ехать – «занятная» тема для разговоров. Людям только повод дай, начнут распускать сплетни, будто между нами что-то есть. Всем ведь не объяснишь, что это не так, рты не заткнёшь, и даже в этом случае будут думать иначе, а подобной «славы» даром не надо.

– Не обращай внимания. Садись, – он открыл переднюю пассажирскую дверь.

– Вашей выдержке можно позавидовать, – зато я не могу похвастаться тем же, мне сложно сохранять невозмутимость.

– С возрастом ко всему проще относишься, а чужое мнение перестаёт волновать и заботить, да и моей репутации уже ничто не навредит.

– Насколько знаю, вы женаты.

Алла Дмитриевна предупреждала об этом, разумеется, не без намёков, как и о причине увольнения предыдущих секретарей не забыла упомянуть – многие из тех девушек пытались сблизиться с начальником, и ему такое поведение крайне не нравилось.

– Оказывается, ты осведомлена, – Артур Германович усмехнулся.

– А если… если… – я замешкалась, стараясь подобрать подходящие слова, – а если до вашей жены дойдут какие-то нелицеприятные слухи, и она неправильно всё расценит.

Разве это ничего не значит?

– Мы с ней разбежались ещё несколько лет назад. Она живёт в городе. Видимся и общаемся редко, в основном с праздниками и днём рождения поздравляем друг друга. Детей нет. Этот брак изначально был ошибкой, по настоянию наших отцов. Попробовали – не получилось у нас.

– Тогда почему не разведётесь? – уточнила я. Как-то само собой вырвалось, пусть и не моё дело. Поэтому поспешила исправиться: – Извините. Я не должна была спрашивать вас о личном.

Но он всё-таки ответил:

– Ни мне, ни ей наличие штампа в паспорте никак не мешает. Если будет нужно – оформить развод всегда успеем.

– Неужели так бывает?

– Как? – Артур Германович удивлённо изогнул бровь.

– Ну так, чтобы жениться по воле родителей – без чувств? – хотя, конечно, у некоторых народов есть свои традиции, по религиозным убеждениям в том числе. В остальном – это за гранью моего понимания, ведь стать счастливыми практически невозможно, привыкнуть можно, да, смириться, терпеть, но любить по-настоящему вряд ли, а я без этого не мыслю крепкую семью.

– Ещё как бывает, и я не утверждал, что чувств совсем не было, и вообще в жизни разное случается… – он обошёл машину и уселся за руль.

Дальше мы ехали молча.

Вот зачем затронула эту тему? Кто за язык тянул? Не умею я порой вовремя остановиться и лезу со своим мнением куда не надо, а ведь всего лишь выразила беспокойство, что подвозить меня – не очень удачная идея. Потом от сплетен не отмоешься, люди всё додумают сами. И даже если мой начальник считает себя свободным от обязательств перед женой, я не хочу, чтобы о нас судачили в контексте служебного романа.

– Простите, если я что-то не то сказала, – неудобно стало. В салоне автомобиля тоже повисло ощутимое напряжение, словно пространство сужается со всех сторон и давит.

– Отчасти, ты права, – Артур Германович бегло обернулся и тут же вернул внимание на дорогу. – Сейчас бы я никогда не подписался на брак по договорённости между родителями, но тогда не было особого выбора, и с тех пор я сильно изменился.

Ого!.. Столько откровений сразу.

Глядя на него, с трудом верится, будто этот мужчина будет следовать чьим-либо указаниям, внешний образ никак не вяжется с его словами, скорее наоборот – будет требовать беспрекословного подчинения от других. Вот это легче представить.

Интересно, по каким причинам с ним произошли изменения? Но спрашивать ещё и об этом точно не решусь, да и он всем своим видом дал понять, что продолжать этот разговор больше не намерен, а лимит поблажек исчерпан.

***

– Смотрю, а ты быстро освоилась.

Нина Матвеевна застала меня врасплох. Зашла в мою пристройку без предупреждений.

– Вы о чём? – «и ведь не предъявишь ничего».

Всё понимаю, она здесь хозяйка, но можно было хотя бы постучаться и не врываться бесцеремонно, пользуясь своим положением. А если бы я переодевалась или мылась в тазике?

– Мать твоя такая же была… – она нахмурилась, сощурив глаза. Руками упёрлась в бока, и так уставилась, словно собралась устроить разнос.

И что за намёки? К чему клонит?

– Какая такая? – я отодвинула тарелку в сторону, аппетит напрочь пропал. Поужинала и отдохнула, называется.

– Да вот такая: всё с мужиками заигрывала да развращала их, а они с ума сходили по ней.

Я опешила от этого заявления.

– Что вы имеете в виду? – уточнила я, поднявшись из-за стола.

– Что видела своими глазами, то и говорю. Витька мой, тоже таскался за Региной, а она всё нос воротила, взять-то с него нечего было, обычный трудяга, а ей подавай только тех, кто побогаче, посолиднее.

Глава 6

Артур

Только с появлением Яны, в качестве моей помощницы, я оценил удобство такого взаимодействия, когда есть на кого положиться. Больше мне не приходится разрываться, хвататься за всё и сразу, отвечать на нескончаемый поток звонков, пытаясь объять необъятное и стараясь везде успеть. Ведь часть несложной работы, не требующей моего внимания и непосредственного участия, можно доверить ей, и не отвлекаться на то, что она способна выполнить и решить самостоятельно. Останется лишь доложить.

Поначалу я отвергал идею с чётким графиком, не принимал, противился. Думал не получится следовать каждому пункту – ну не привык я к подобному подходу, но Яна переубедила меня, доказав обратное. Стоило попробовать, я понял, как много потерял – порядка, а в первую очередь в голове, очень не хватало. Хотя, конечно, причина именно в ней – наладила правильный режим. Теперь каждый день протекает по расписанию, и я наконец могу спокойно заниматься текущими делами и планированием на будущую неделю. Я не задерживаюсь допоздна, не дёргаюсь и не психую по пустякам, даже бессонница, которая раньше была частым гостем в моей спальне, перестала мучить.

И всё благодаря ей.

Она толковая девушка, быстро соображает и учится, впитывая как губка. Без каких-либо трудностей подстроилась под мои пожелания. С интересом вникает в поставленные задачи, а в случае необходимости – может легко переключиться на более срочные и важные вопросы. Всегда внимательно слушает, не перебивает, не переспрашивает, а результат неизменно радует – вообще придраться не к чему.

Но сегодня с девушкой творилось что-то не то… А с чем это связано? – никак не пойму.

С самого утра Яна была излишне молчалива и замкнута, и вроде выполняла свои обязанности в том же ритме, а сама где-то глубоко в своих мыслях находилась – чем напоминала робота. Когда я обращался к ней, отвечала односложно – «да» или «нет». Конечно, она и так неболтливая, с ненужными разговорами никогда не лезла, хотя её поведение всё равно казалось странным и подозрительным. Что происходит?

Во время обеденного перерыва я тоже кое-что заметил. Во-первых, Яна ничего не ела, взяла только чай, да и тот не выпила, крутила стакан в руке, а ко рту ни разу не поднесла (ладно, с кем не бывает, аппетита нет). Не это привлекло моё внимание. Во-вторых, она о чём-то шушукалась с Аллой Дмитриевной – то одна склонится ближе, то другая что-то шепнёт на ушко. Они явно не хотели, чтобы кто-то подслушал их. Причём выглядели расстроенными – с того места, где я всегда сидел в столовой, было хорошо видно.

Интересно, и что скрывают?

Оставаться в стороне я не мог, решил сразу всё выяснить, не откладывая на потом. Поэтому, закончив с обедом, я направился к себе, а поравнявшись с ними, на ходу распорядился:

– За мной. Обе. Сейчас же, – и не дожидаясь встречных реплик, хотя никто из них и так не рискнул бы что-то уточнять, я пошёл дальше.

Поднявшись в кабинет, я присел за стол.

Они появились спустя минуту.

– Артур Германович, к вам можно? – Алла Дмитриевна больше для вида постучалась, ведь дверь я специально не закрывал.

Жестом руки я пригласил их войти. Выдержал паузу, затем уже спросил:

– Давайте рассказывайте – есть ли что-нибудь, о чём я должен знать? Что случилось? – при этом посмотрел на Яну. Вопрос адресован ей. Пока мне очевидно только одно – причина в ней. И, если она не сознается, в чём же дело, то у моего кадровика просто нет шансов уйти от ответов – для того и позвал.

– Всё нормально, ничего не случилось, – поспешила вмешаться девчонка, а голову опустила, старательно пряча глаза.

– Твоё «нормально» как-то сомнительно звучит, – прокомментировал я.

– Говори, хватит молчать… – Алла Дмитриевна дёрнула её за рукав кофты, – три дня прошло, тянуть некуда.

«Вот именно, три дня прошло, как Яна успевает улизнуть с работы раньше, чем я предложу подвезти до дома», – что тоже стало поводом для подозрений, она словно намеренно избегала моего общества.

Неужели всё-таки кто-то слухи начал распускать про нас?

– А вы, значит, не согласны? – я перевёл взгляд на кадровика.

– Ну-у… тут такое…

Едва Алла Дмитриевна заикнулась, девчонка возмутилась:

– Вы обещали… – прошипела она сквозь сомкнутые зубы.

«Ну прям как две провинившиеся школьницы, которых вызвали к директору и пугают родителями», – ага, подружки с разницей в возрасте длиною в целую жизнь.

– Артур Германович, три дня назад Яне хозяева отказали в жилье, выгнали на улицу, даже до утра не позволили остаться.

– Почему ты до сих пор не поставила меня в известность? – я снова уставился на неё. Она по-прежнему не смотрела в мою сторону.

– Зачем? – тихо пролепетала, – вы не обязаны решать мои проблемы, ну и к работе это не относится.

– И где ты ночевала? – «какая упрямая девчонка!». Нет чтобы сразу попросить о помощи, причём и не попросить, а просто сказать как оно есть, и главное – не создавать трудностей из-за сущих пустяков, но Яна предпочла промолчать.

– Мы приютили временно, – пояснила Алла Дмитриевна.

Глава 7

Яна

Уже не первый раз замечаю: со мной Артур Германович ведёт себя иначе, не как с остальными сотрудниками, и совсем не такой, как о нём говорят. И ведь правда по-особенному ко мне относится. А вот почему взялся опекать и защищать?.. Я хоть и неопытна в общении с мужчинами, но интереса к себе, как женщине, с его стороны не чувствую, как бы Алла Дмитриевна не утверждала обратное. Причины в чём-то другом… В чём именно? – даже не берусь предполагать.

– Поехали, – он сильнее сжал руку на моём локте и повёл за собой.

– Куда? – я еле поспевала за ним, быстро перебирая ногами.

Ничего не понимаю.

– Ты давно была на кладбище? – тут же спросил.

– Не была ещё, автобусы туда не ходят, а добраться можно только на машине.

– Я отвезу и покажу, где похоронены твои бабушка и мама.

– Вы знаете? – удивилась я.

Самостоятельно действительно не нашла бы их могилы.

– Мой отец неподалёку лежит, поэтому, да, знаю, к нему как раз надо проходить через них.

И пока мы ехали, я захотела продолжить начатый разговор, и пусть меня это не касается, не могу промолчать. Хотя едва ли мой начальник нуждается в советах, а чужое мнение его не волнует, и тем не менее скажу:

– Помиритесь с ней, а то потом поздно будет – упустите время, пожалеете, – простая констатация фактов. Есть с чем сравнивать. В отличие от него, я уже всех потеряла. Никакие застарелые обиды, как и принципы, не стоят того, чтобы добровольно отказываться от близкого человека.

Артур Германович не сразу ответил. Долго думал о чём-то, словно подбирал подходящие слова, как лучше сформулировать свои мысли. Спустя минут десять всё же произнёс:

– С мамой я не ссорился.

– Что же между вами произошло тогда?

– Ничего – в том-то и дело.

– Тем более не понимаю… – я ещё больше растерялась.

– Как бы объяснить тебе… – он шумно вздохнул. Потом добавил: – Так бывает. Не у всех с родителями складываются хорошие взаимоотношения, и не все, будучи детьми, получают много внимания, тепла и заботы, а это не может не отразиться на характере, поведении и мировоззрении.

Теперь я догадалась: он недолюбленный ребёнок, и не в состоянии простить матери допущенные ошибки, равнодушие. Наверное, винит её? Хотя, возможно, всё было иначе? Ну есть же люди, кто сдержан в проявлении эмоций, что совсем не означает безразличие.

– Вас мучает недосказанность. Попробуйте первым сделать шаг навстречу, по крайней мере вы точно будете знать, что пытались наладить отношения с ней, приложили максимум стараний и усилий.

– Смешная ты, – Артур Германович взглянул на меня, улыбнулся и тут же отвернулся.

– Что же здесь смешного? – я нахмурилась. Разве неправа?

– Я – одиночка, я так привык, и что-то менять не собираюсь, а твои рассуждения как раз типичны для идеалистки, – прокомментировал он, – возводишь всё в высшую степень, причём ждёшь то же самое от других, и тебе это кажется единственно правильным.

– А вам так не кажется?

– Жизнь гораздо сложнее. Только с возрастом осознаёшь прописную истину: не всё случается по желаемому запланированному сценарию, надо быть готовым к любым ситуациям. Тогда и начинаешь адекватно воспринимать окружающую реальность, даёшь здравую оценку, судишь по поступкам и заслугам, избавляясь от неугодного общения.

– Это называется цинизмом.

– Это называется опытом, – перефразировал.

– Опыт у всех разный, – ему не удастся переубедить меня.

– Согласен, и пока не «набьёшь шишки», продолжаешь верить в лучшее, до поры до времени, а нет её вовсе – этой справедливости. Достаточно вспомнить, как тебя выгнали на улицу, и как… – Артур Германович резко осекся, как будто хотел сказать что-то ещё, но… Не решился? Или…

– Вы так тактично намекнули, что я наивная дурочка в «розовых очках»?

– Ты чистая и неиспорченная, и это неплохо, но рано или поздно наступит такой момент, когда придётся столкнуться с правдой жизни. Кто-то ломается, кто-то становится сильнее, извлекая урок из собственных ошибок. Какой ценой порой…

– Как было с вами? – осторожно уточнила.

– Когда-то и я был максималистом, бунтовал, пытался обратить внимание родителей демонстративным поведением, наплевательским ко всему отношением… и, наверное, мстил им подобным образом… Сейчас понимаю, самоуничтожением занимался.

– Что же вас заставило измениться? – интересно узнать и послушать. – Очевидно, вы испытываете вину – почему?

– Верно подмечено, – и замолчал.

Объяснений не последовало.

Лимит откровений закончился. Больше я не лезла к нему с вопросами. И до конца поездки мы ни о чём не говорили. Хотя, по-моему, и так позволил увидеть себя в новом качестве, с другого ракурса… но... Какой он настоящий? Прям мужчина-загадка.

***

Первое, на что я обратила внимание, когда мы пришли на кладбище и оказались на месте, это…

Глава 8

Артур

– Лучше бы ты сюда вообще не приезжала… – «лучше бы я промолчал».

Вот зачем я сказал это? Совсем не то имел в виду, и сразу же пожалел... Мои слова прозвучали как угроза, наверное, так, как будто ей здесь не место, хотя никаких намёков не делал, как и обижать, ни в коем случае, не собирался. Да я на себя разозлился, потому что до одури захотелось поцеловать девчонку, попробовать на вкус манящие пухлые губы, жадно впиться и сминать их в жёстком напоре.

Мою фантазию унесло гораздо дальше и глубже…

Стоило ощутить Яну в своих руках, почувствовать утончённый сладковатый аромат, который ворвался в нос и, щекоча, ласкал ноздри, забирался внутрь, я словно отравился этим с ума сводящим запахом, захмелел, а голова поплыла в пьянящем дурмане. И даже мысленно представил, как растяну девушку собой, возьму прямо на кухонном острове. Потом поставлю на ноги, поверну к себе спиной, лицом уложу на стол и, намотав волосы на руку, продолжу вколачиваться в нежное девичье тело, под звуки хлюпающей влажной плоти. А она будет извиваться подо мной, срывая голос до хриплых стонов, просить ещё... Не раз и не два, пока не наступит насыщение, утолив алчный голод и жажду.

Её близость взбудоражила, задела за живое, пробудила что-то потаённое и запретное, дикое и необузданное, и неожиданно вызвала шквал невероятных эмоций. Подобная реакция очень удивила меня. Едва не потерял контроль, и я был на грани, чтобы сорваться, наплевав на условности, на то, что разрешения и согласия не получал.

Какими-то титаническими усилиями, в последний момент я всё-таки остановился, удержался от соблазна поддаться искушению, и резко отстранился от неё. Опёрся ладонями на столешницу и, прикрыв веки, начал вдыхать и выдыхать, стараясь совладать с обжигающим желанием – по венам будто огненные реки текли вместо крови или расплавленный жидкий металл. Никогда не испытывал такого.

Сам себя опасаюсь, боюсь стать неуправляемым, боюсь узнать, на какие поступки я способен, и не уверен, смогу ли опять справиться с собой (и справился ли?). Внутри словно зверь очнулся и бунтует, запертый в клетке, рвётся на свободу и требует немедленного выхода.

И лучше бы Яне уйти отсюда, не провоцировать дополнительно своим присутствием, ни о чём не спрашивать, оставить меня в покое… Но нет, надеждам не суждено было случиться.

– Артур Германович… – она прикоснулась к моему плечу, и кажется совсем не поняла, почему я раздражён и взвинчен до максимального предела, ещё и подчёркнуто вежливая манера, по имени-отчеству, взбесила вдвойне. Ну конечно, а как иначе, я же начальник и старше на одиннадцать лет. – Если я мешаю вам, то…

– Прости, – перебил её, с трудом выдавив извинения, не придумал ничего подходящего. – Не вникай, не обращай внимания, я погорячился, – хоть какое-то объяснение, правда это не отражает в полной мере мои ощущения. – Ложись спать, – главное, пусть уйдёт в комнату.

Стоял я вполоборота, чтоб спрятать выпирающую эрекцию, чтоб не смущать Яну своим возбуждённым видом. В паху ноет и болезненно тянет. Как уснуть теперь? – мгновенно я не перестану думать о девчонке. Вот именно, она всего лишь молодая девчонка! – да, красивая и привлекательная, но я не должен мечтать о бóльшем. Называется: повёлся как озабоченный мальчишка, который хочет всё, что движется. Стыдно…

– Артур Германович… – она не прислушалась к просьбе, а голос отчего-то дрогнул.

– Пожалуйста, уйди, – прошипел сквозь сомкнутые зубы. Моё терпение не безгранично, а обернувшись через плечо, хмуро уставился на неё и попытался прогнать взглядом.

Зачем лезет? – только бы не сейчас, когда я в любой момент могу превратиться в того самого зверя и закончить начатое – готов наброситься и растерзать желанную добычу. Сомневаюсь, что второй раз легко отступлю назад.

Зачем так смотрит? – как будто жалеет…

А потом я заметил слёзы в её глазах, они беззвучно потекли по щекам…

И в следующую секунду Яна спрыгнула на пол, протиснулась между мной и кухонным островом. Уткнулась носом в мою грудь, обняв руками торс, и расплакалась. Я опешил от неожиданности. Хотя это быстро отрезвило меня, когда наступило чёткое осознание ситуации – она испугалась, а если я продолжу в том же духе, то своим поведением окончательно оттолкну девушку от себя вместо того, чтобы… Что?

Чего же я хочу от Яны? Ответил бы – ничего, просто помогаю и не более того, и так было до недавнего времени, без завуалированных намёков. Впрочем, даже в этом случае никакие старания не искупят моей вины. Ну а теперь… Теперь и не знаю. Кроме очевидного, конечно: она очень нравится мне, магнитом тянет к ней, как и близость девчонки – вызывает целый шквал крышесносных эмоций.

Только увлечься ею не хватало… Это может плохо закончиться для нас двоих.

– Всё будет хорошо, – сам не верю в такой исход. Мы словно оба неизбежно падаем в губительную пропасть, где ждёт разруха... Стоит лишь Яне узнать всю правду, масштабы трагедии приобретут совершенно иные последствия, а значит, надо оградить и уберечь девчонку от той истории. Иногда лучше находиться в неведении, чем столкнуться с жестокой действительностью.

Я слегка отстранился, пальцами зарылся в её волосы и приподнял лицо, заставив посмотреть в мои глаза.

– Точно не помешаю вам? – поникшим голосом спросила она, вытирая слёзы, а взгляд тёплый, нежный, искренний, с надеждой.