Это Техас, детка

Пролог

Мой восемнадцатый день рождения стороннему наблюдателю мог показаться идеальным. В ресторане за круглым столом собрались самые близкие и любимые люди: мама и папа, сестра и ее парень, моя любимая девушка, которая восторженно ахала, глядя на размеры праздничного торта, но не попробовала ни кусочка. На самом деле я изо всех сил сдерживался, чтобы не свалить отсюда.

-Кирилл, какие планы на будущее? – как бы между прочим спрашивает меня отчим, да, и какой он мне собственно отчим? Я с Егором познакомился всего полгода назад. Он, конечно, мировой мужик, но меня напрягает одним своим присутствием. Мы с ним явно не поделили внимание матери, и она это чувствует, переживает за мое нестабильное состояние и следит, чтобы я приходил домой трезвым. Знает, как легко снова сорваться в бездну, откуда с трудом выкарабкался, а я бешусь и закрываюсь в своей комнате. И так по кругу.

-Может, не будем сегодня об этом? – болезненно кривится мама, но Егор ее останавливает. Да, она всегда грудью на мою защиту, а его это раздражает.

-Кириллу сегодня исполнилось восемнадцать лет, - возражает он матери, - он вполне способен позаботиться о себе и даже обязан это сделать! Так, какие планы на ближайший год?

-Я записался на курсы конфликтологии и психологии.

Мир уронил вилку на стол, долго сканируя меня своим пристальным оценивающим взглядом. Так, он смотрел, когда определял, бухой я или нет. В животе снова зародилось раздражение, поднялось к горлу горьковатой слюной, но я сглотнул. Мой, с*ка, день рождения! Я не имею права испоганить близким людям праздник. Друг мне этого не простит, он организовал встречу в ресторане, привез сюда родителей и сестру и сделал так, чтобы мы все собрались за одним круглым столом.

-С каких пор тебя интересует решение конфликтов и … психология? – приподняв бровь, поинтересовался Мир, а я дернул плечом. Пусть сам выдумывает ответ на свой вопрос. Я пошел туда по наитию, потому что захотел понять, как выбираться из сложных жизненных ситуаций, когда ни хера ничего не хочешь, когда по ночам сняться кошмары, а на утро такое ощущение, что ты выжат. Я с трудом поднимал себя с кровати, чтобы хоть чем-то заняться. Ни учиться, ни работать не тянуло, а на шее у Егора сидеть тем более постыдно.

-Ты бы мог поступить на заочное, - предлагает Соня, которую я невольно сравниваю с Анькой. Я всех девчонок с ней сравниваю, как больной, зацикленный на одном единственном человеке. Бесит до жути!

Настя училась с Аней в одном классе, и я частенько интересовался у сестры как бы между делом, как дела у Графина. Она отвечала, отводя взгляд, что девчонка встречается с каким-то Вовкой, мать его, а я топил горе, набивая кулаки о боксерскую грушу, представляя лицо этого самого «Вовки».

-Кирилл, у нас для тебя подарки, - расплылась мама в улыбке, отвлекая всех от напряженной тишины. Да, я до последнего молчал о планах на будущее, потому что ожидал подобной реакции, но благодарил маму за то, что она промолчала. Возможно, расстроился, что не поддержала, но мама редко говорила в присутствии Сони о чем-то серьезном, чувствовала, что девушка мне не пара.

-Я всегда рад подаркам, - расплылся в улыбке, стараясь, чтобы она выглядела натурально. У меня скулы свело, пока сестра рылась в огромном пакете, шурша свертками. Егор уже хотел помочь, но Настя воспротивилась.

-Нет, куда же… а, вот! – она вскочила, зажав в руках крохотный красный прямоугольник, размером со спичечный коробок. Я гадал, что туда поместится. Носовой платок и тот не запихнешь!

-Это от нас с Миром, Ариной и Федей. Они просили простить, что не приехали, Саша заболел.

-Принято, - я взял коробочку и потряс ей, приложив к уху. – Если там был жук, то хочу тебя разочаровать – он сдох.

Соня попыталась рассмеяться, но вовремя поняла, что никто ее не поддержит.

-Давай, открывай, - поторопил меня Мир.

А я неожиданно смутился и сам разозлился на это чувство. Не привык получать подарки, потому что отец никогда не баловал меня празднованием дней рождений и не тем более подарками. Затрещинами, уничижительными словами, обвинениями в адрес моего «паршивого мягкотелого характера», «натуры неженки» и подобными нелестными эпитетами – это всегда пожалуйста.

«А, блин, - вспомнилось как-то не к месту, - на десятый день рождения он приехал домой из Китая с арбалетом в руках!»

«Дарю, сын, - заплетающимся языком произнес тогда папа, в детской пытаясь показать мне, как работает данное приспособление. – Вот сюда надо!»

Он нажал на какой-то крючок, выпуская стрелу прямо в стену. Я потом долго заглаживал пальцам дыру в оштукатуренной и окрашенной стене, представляя, что это мог быть мой череп.

-Что это? – спросил Настю и Мира, доставая обычный ключ. Не от машины точно.

-Студия недалеко от Фонтанки, - очень серьезно ответил друг. – Твоя собственная.

И замолчал. Когда дело касалось нашего общего прошлого, Мир всегда говорил скупо и только по делу. Федя обещал выбить мне деньги на собственное жилье, значит, все получилось, а подробности я и сам знать не хотел.

Мир недавно похоронил отца, и сказал, что этим днем похоронил любые воспоминания, связанные с ним, с «Элитариумом» и отмыванием денег. Я не мог винить Мирослава, отец у него еще паршивее моего, хотя, рак поставил Голицына старшего на колени или же Мир продал душу дьяволу, чтобы поставить своего отца на колени, хрен его разберешь.

-Спасибо, - поблагодарил я сестру и друга, глядя на Егора. Тот улыбался и о чем-то шептался с мамой, а она радовалась и прижимала ладони к губам, ахая и охая и отвечая ему короткими рваными репликами.

-Мам, больше двух говорят вслух.

-Да-да, - она залезла в тот же пакет и быстро выудила конверт, всучив его Егору.

-Кирилл, мы с мамой долго думали, что же тебе подарить на совершеннолетие, и решили, что это – достойный подарок.

Я ожидал увидеть в конверте приличную сумму денег, но достал на свет…

Глава первая

Morning Wood Ranch

(Кирилл)

В России меня больше ничего не держало, и я стал готовиться к поездке, получив четкие цу от Егора, как себя вести, чтобы не опозорить его славное имя.

-Декстер – чудак! Одно название его ранчо скажет тебе о многом.

Я верил на слово, не парясь по поводу того, как примет меня ковбой. Главное, чтобы не заставлял с утра до вечера гнуть спину, убирая за коровами навоз, а в остальном мы договоримся.

-Сынок, побольше проводи время в компании молодых людей, - робко просила мама, - тебе требуется общение.

«Понимал бы я еще то, что мне захотят сказать местные!»

Ни черта не учил английский в школе, но получил отличный опыт в этом плане благодаря родному отцу. Он не любил менять прислугу, поэтому готовила нам бывшая гражданка Америки, сбежавшая из родительского дома в юном возрасте из-за какой-то темной истории и по программе защиты свидетелей отправленная куда подальше. Отец пригрел Ви за то, что та однажды спасла ему жизнь, где-то в Китае, если не ошибаюсь. Ви так и осталась у него на службе, доживая свой век в России и особо не жалуясь. Готовила она божественно, а я любил проводить с ней время, слушая надломленный старческий голос и практикуя английскую речь. Правда, давно это было, Ви умерла от старости, когда я еще учился в средней школе.

До Корпус Кристи я добирался из Нью-Йорка целую вечность, плавясь от адской жары и мечтая о глотке воды (вторая за утро по счету пластиковая бутылка осталась в предыдущей попутке). Красоты Америки слились для меня в сплошные перелеты, переезды и бесконечные часы серой асфальтированной дороги. Я плавился, мечтая избавиться от джинсов и футболки, чесались ноги, спина и к херам сгорела шея. Я уже ненавидел штат Техас за его адское пекло, а мне предстояло еще разыскать ранчо Декстера, который, как назло, не смог меня встретить по причинам личной занятости. Он не удосужился написать, что же случилось экстраординарного, что помешало ему выслать за мной водителя, может, ранчо бедствует или там передвигаются исключительно на коровах.

Мать его, я вырос в мегаполисе и с трудом представлял себе сельскую жизнь, но дружелюбие встречающихся техасцев меня только раздражало. К обеду я допекся до той степени готовности, когда хочется завалиться под ближайший куст и уснуть. До ранчо, если я правильно понял водителя попутки, оставалось несколько шагов через лес.

-Где здесь ранчо «Утренний стояк»? – спросил я угрюмого мужика, который чинил забор. Неподалеку припарковался его старенький рендж ровер. Люксовым внедорожником его назвать можно было с превеликой натяжкой, и я бы самолично убил того, кто довел красавца до такого плачевного состояния.

-По щебенке иди, не заблудишься! – махнул куда-то в сторону рабочий в засаленном комбинезоне и широкополой шляпе. По его почти что черным плечам и волосатой спине тек грязный пот. Я сглотнул слюну и отошел, слушая жужжание мух и стрекот многочисленных насекомых, а мужик снова повернулся и оглядел меня с головы до ног. – Змей не боишься? – ухмыльнулся он, сплюнув и снова принимаясь за работу.

«Змей», - я ухмыльнулся и наперекор здравому смыслу поперся по щебенке. Пусть только какая-нибудь гадина попробует укусить меня, когда я так зол. Голыми руками поймаю и зубами порву.

Моя злость материализовалась в красные круги перед глазами. Зря я не послушал Егора и не взял кепку, голову напекло так, что лес стал моим спасение. Начинался он так же неожиданно, как неожиданно оборвалась нормальная дорога. Дальше шла утоптанная земляная тропа, достаточно широкая для того, чтобы по ней одновременно шли трое взрослых мужчин, поэтому я не волновался. Раз сказали сюда, значит, куда-то, да, выйду.

-Красавчик, ты заблудился? – окликнула меня высокая стройная блондинка в ковбойской шляпе, коротеньких джинсовых шортиках и завязанной на груди узлом клетчатой рубахе. Ее растрепанные высветленные пряди волос спускались по пышной груди, стройные ножки тонули в широких кожаных сапогах, а овальное личико с пухлыми губками лучилось приветствием. – Ты забрел на частную территорию, Декстер не приветствует туристов, особенно сейчас, когда у него стояк.

Я едва удержался, чтобы не рассмеяться, но девушка не поняла моей улыбки и нахмурилась.

-Я на ранчо, - отрапортовал новой знакомой, снова оглядывая ее с ног до головы. А мы определенно точно сработаемся! – Декстер ждет меня.

-Отсюда он тебя точно не ждет, - покачала девушка головой, - почему ты не приехал с автобусом? Главные ворота ранчо выходят как раз на трассу, все это знают. Так, откуда ты? – она подозрительно остановилась, не приближаясь ко мне и напряженно держа воронового жеребца под уздцы. Конь отбивался от мух хвостом и прядал ушами, не вызывая у меня особых эмоций. Ну, лошадь и лошадь, не смертельно, если Декстер заставит меня гулять с ними по лесу. Странно, что я приперся сюда, не подозревая о том, чем же буду заниматься. Почему-то этот вопрос только сейчас озаботил мою светлую голову.

-Я прилетел из Нью-Йорка и сел на попутку, - а в голове: «Какого лешего я должен перед тобой отчитываться?». Наверное, раздражение и усталость явно читались на моем лице, потому что девушка вдруг снова стала дружелюбной, улыбнулась и протянула мне загорелую руку с узкой ладошкой.

-Зови меня Наоми, я провожу тебя к Декстеру.

-Кир, - ответил, пожимая ее сухую твердую ладонь. Стало завидно, что кто-то не чувствует этого адского пекла, потому что родился и вырос в подобных условиях, но одно меня радовал. Я вполне сносно изъяснялся и понимал все, что мне говорили. Определенно, это успех!

-Декстер говорил, что к нему прилетит молодой парень из России, но мы не ожидали тебя так скоро. У него сейчас реальный «стояк», - снова произнесла она это слово, а я удивленно вскинул брови.

«Что, блин, за прикол? Мужика одолел сексуальный недуг или взбесился на фоне спермотоксикоза?»

Егор предупреждал, конечно, что Декстер – странный парень, но не настолько же.

Глава вторая

(Аня)

Наша маленькая кухня вмешала только обеденный стол и пару стульев, навесной шкаф для посуды громоздился над угловой раковиной, а холодильник у самой двери. За окном покачивались спелые плоды диких яблок, и я следила за их монотонным движением. На столе стояла чашка в оранжевый горошек, в которую никто так и не налил свежезаваренный чай.

-Милая, такой шанс выпадает один раз в тысячелетие, - уговаривала мама, следуя за мной буквально по пятам. Я не могла скрыться от нее даже у подруг, мама названивала им и просила вернуться домой для серьезного разговора. Мне казалось, что спасение возможно только на другой планете, не иначе. Так продолжалось уже две недели. Четырнадцать дней террора и прессинга.

-Ты спросила, хочу ли я этим заниматься?! – пыталась я достучаться до родительницы, но та ничего не слышала. У нее перед глазами стояли строки из письма нашего взбалмошного двоюродного деда, который ни с того ни с сего решил составить завещание в мою пользу.

-Аня! – кричала мама, из глаз которой катились крупные слезы.

«Ей бы в театре работать, и то больше пользы, чем от зарплаты медсестры!»

 - Я столько лет жила в коммуналке, столько лет перебивалась с хлеба на воду! Думаешь, тебя ждет великое будущее в роли химика-биолога? – мама фыркнула.

Я пожала в ответ плечами. Никто не заставлял маму уходить от папы, чтобы жить в коммуналке, но она так решила. Она всегда и все решала за всех, не давая нам с папой возможности на собственные действия. Перла, как танк, напролом, сокрушив брак, семью и здоровые отношения. И все потому, что папа работал слесарем-инструментальщиком и не соответствовал ее завышенным требованием. Когда она выходила за него замуж, то надеялась, что папа быстро взлетит наверх по карьерной лестнице, но папа долгое время болел и так остался на должности слесаря.

«Работяга! – кривилась моя мама, когда он приходил домой с копеечной зарплатой, - мы с Анечкой найдем, кто о нас позаботиться!»

В итоге мы с мамой уже десятый год живем в коммуналке, потому что не можем позволить себе большего, а папа теперь работает бригадиром и у него новая семья. Мы видимся иногда, и я очень за него счастлива.

-Спасибо, что веришь в меня, - я говорила голосом, полным сарказма, пытаясь сосредоточиться на кружке в яркий оранжевый кружочек, но перед глазами все расплывалось от бешенства. После того, как Декстер прислал это злополучное письмо из Штатов, маму словно подменили. Она больше ни о чем не могла думать, кроме как о моей работе на ранчо и подписании документов.

Все имущество старик хотел отписать мне, при условии, что я обязуюсь продолжить дело его жизни. Юридическую сторону вопроса я не рассматривала столь пристально, как мама, но по ее словам, нас ждало прекрасное будущее, куча денег, перспективы и возможности. Где она их там усмотрела, не понимаю, ведь, Декстер звал только меня и зарплату обещал, немалую, конечно, но опять-таки только мне. С чего мама решила, что я стану отсылать все ей?

-Доченька, я как раз таки верю в твои способности, а ты хочешь загубить их, поступив в университет на биолога. Ну, какой из тебя биолог? Худая и немощная, ты в этих лабораториях совсем загнешься.

Я снова фыркнула, больше не находя слов для саркастичного ответа. Мама и раньше не ценила моих достижений: поступила в престижную школу в старшие классы на стипендию, получила на пробных экзаменах высший балл по химии? Ей все казалось баловством, все, что не связано с ее матримониальными планами на мое светлое будущее.

-Твой дед загребал деньги лопатой, оставив бабку ни с чем, а ты можешь отомстить ему! – кулаки родительницы сжались, глаза налились кровью, а я совсем пала духом. Переубедить ее в таком состоянии значило бы съехать на квартиру и жить отдельной жизнью, иначе она меня просто со свету сживет. А на такое я не могла решиться, не имея ни копейки за душой и неоконченное среднее образование.

-Аня! Почему ты считаешь, что я забочусь только о себе?! Я думаю в первую очередь о твоем будущем, дорогая.

«Бла, бла, бла!» - покивала я головой для видимости поддержания беседы.

Мама всегда так говорила, когда не знала, что бы еще такого сказать, чтобы я согласилась с ее доводами. Да, она заботилась обо мне, но исключала любую возможность того, что у меня есть своя голова на плечах. Мы думали исключительно маминой головой, вернее, ей до сих пор так казалось.

-Ты полетишь в Техас и поговоришь с Декстером. Он и приглашение выслал, и билеты, и деньги на расходы.

«В которые ты запустила лапу», - с тоской подумала я, а мама тут же подтвердила мою догадку.

-Я прикупила тебе отличный чемодан.

«И себе новые туфли и плащ!»

-Милая, мы завтра же забираем документы из школы, это больше не обсуждается, я итак дала тебе достаточно времени на раздумье.

Я снова покивала головой, придвигая к себе чашку и опуская взгляд в ее пустое нутро.

«Ну, вот и приехали! Нагрянул Декстер с предложением о работе, и мама уже готова перечеркнуть всю мою прошлую жизнь, а я такая трусиха, что не сопротивляюсь!»

Некстати вспомнился Кирилл, и я прикусила губу, чтобы не выругаться при маме. Этот невозможный парень до сих пор вызывал внутри меня бурю одним упоминанием его имени, одним своим образом. Высокий сероглазый блондин, он с самой нашей первой встречи вскружил мне голову своей неприступностью, злостью, лютым диким взглядом и надломленностью. Я только успела возненавидеть Кирилла, как он тут же переобулся и предстал передо мной совершенно другим: немного уставшим от жизни, но вполне дружелюбным.

 Рядом с Кириллом я не чувствовала своей тоски, потому что его превосходила мою по размерам в сотню раз. Рядом с ним я искренне смеялась, а без него становилось пусто, серо и уныло. Мы вместе мечтали о том, что переедем в Москву подальше от родителей, от проблем, от тоски и одиночества.

Почему же я встречаюсь с Вовой, а Кирилл перестал со мной общаться?

Глава третья

Знакомство с обитателями дома

(Кирилл)

Широкое деревянное крыльцо вело на застекленную веранду, и я по привычке искал звонок или какое-то приспособление, которое указало бы на то, как попасть внутрь. Со стороны, наверное, я выглядел по-идиотски, щурясь от солнца и ощупывая сначала взглядом, а затем и ладонями шероховатую поверхность стены, обложенную декоративным камнем. С потной спиной, в пыльных кроссах и с черной дорожной сумкой, перекинутой через плечо, я сам себя не радовал в отражении стеклянной двери.

-Американское гостеприимство, - хмыкнул, разглядывая уютную застекленную веранду с мебелью из ротанга и огромным плетеным креслом, укрытым клетчатым пледом. Обстановка дышала уютом и обжитым очарованием деревенского дома, но дальше веранды я ничего не видел, а вламываться в чужие владения мне воспитание не позволяло. Постучавшись еще раз, бросил сумку под ноги и развернулся навстречу палящим лучам полуденного солнца.

За спиной раскинулось настоящее зеленое поле, огороженное по периметру невысоким забором. В дальнем конце возвышались здания конюшен и хозяйских построек,  приземистые сараи подпирали забор с правой стороны, а по левую руку мужик с обнаженным торсом и в шляпе скакал на спине рыжей лошади. Я оценил по достоинству его массивную фигуру и впредь решил не связываться с этим амбалом.

«Бедная лошадушка, как она его держит?!»

-Что тебе нужно, парень? – припечатал меня дверью к перилам какой-то вредный старикан, на загорелом лице которого разбегались сеточкой мелкие морщины. – Сегодня понедельник, ранчо закрыто для посетителей.

-Я к Декстеру, - ответил сухому поджарому старичку, на котором, как на манекене, висела красная клетчатая рубаха, грязный шейный платок и выбеленные временем и стирками джинсы. Работник ранчо, худой и прямой, как палка, смотрел на меня злым и воспаленным взглядом. То ли заболел, то ли не спал пару ночей подряд. На широком ремне болталась пустая кобура, за спиной – неизменная ковбойская шляпа с широкими полями, а в желтых зубах зажата тонкая веточка, которую старик то и дело перекладывал из одного уголка рта в другой.

-Принесла нелегкая, - буркнул он, шире распахивая дверь и прижимая меня к перилам. – Ну, чего прячешься?! – прикрикнул этот невоспитанный субъект. – Проходи! И кого прислал мне Егор, - смешно выговорил имя отчима старик, а я понял, кто передо мной. – Что мне с тобой делать, доходяга?

Я рот открыл от возмущения.

«Он давно на себя в зеркало смотрел?»

-Мне на ранчо работники нужны, а не дохлые клячи и городские лентяи. Что ты умеешь делать? – грубым каркающим голосом спросил Декстер.

Мне не предложили присесть, не напоили чаем, не дали перевести дух. Я застыл посреди огромной гостиной, в изумлении рассматривая люстру из оленьих рогов. Настоящих, блин, рогов оленя, к которым мудреным образом приладили несколько светодиодных лампочек. Над огромным камином, занимающим пол стены, висела голова медведя, а на столике около кожаного дивана стояло чучело совы или филина, черт их разбери, этих глазастых ночных охотников, кто из них сова, а кто филин.

-Я умею работать руками, - не растерялся, чувствуя себя жутко под прицелом множества стеклянных глаз. Так и вставала перед глазами картинка того, как Декстер напивается по вечерам виски, примостившимся на каминной полке, разговаривая с головой медведя, чучелом совы и рогами оленя.

-Вы охотник? – спросил я старика, который молча жевал тонкие губы.

-Ни охотник, ни таксидермист, - буркнул в ответ Декстер, - а владелец ранчо! Что ты ожидал увидеть в моей гостиной – фарфоровую посуду и статуэтки ангелочков?

Статуэтки в гостиной, между прочим, тоже присутствовали, но представляли они собой лошадей в разных позах и разной масти. Вороные, пегие, рыжие, белоснежные и серые в яблоко коняшки  заняли несколько полочек, расположенных над старинным деревянным секретером.

Дерево, камень и кожа – так можно описать место, в котором я оказался, и мне импонировал запах, поселившийся в стенах дома Декстера. Хвойный аромат древесины заполнил собой все пространство, въедаясь в легкие и оставаясь там смолистой пленкой.

-Жить будешь на втором этаже в доме для рабочих, - окинул меня пренебрежительным взглядом Декстер, - Наоми – славная девочка, она покажет тебе комнату и расскажет о твоих обязанностях. Я со дня на день жду прилета внучки, поэтому постарайся не попадаться мне на глаза. Завтрак в шесть утра, обед в одиннадцать тридцать, а ужинаем мы в пабе, который расположен недалеко от ранчо. После шести у тебя свободное время, но не вздумай расслабляться по выходным, мальчик. Мне требуется полная отдача, иначе окажешься за воротами ранчо быстрее, чем думаешь. И еще, - Декстер сделал паузу и смерил меня тяжелым взглядом. – Ты производишь впечатление болезненного и инфантильного горожанина, дамочки любят смотреть на таких, поэтому будешь вместе с Наоми встречать гостей и проводить экскурсии. Сразу за дело не берись, присмотрись к Наоми, она в этом деле мастер!

-Это все? – спросил я препротивного старикана, от присутствия которого у меня уже чесотка началась.

-Зайди на кухню и попроси Эстер накормить и напоить тебя, доходяга, - буркнул на прощание старик, пиная сапогом мою сумку. – Я смотрю, ты не планировал оставаться надолго?

Я в ответ только плечом дернул.

-С первой зарплаты прикупи себе подходящую одежду и обувь, пижон! – он вытащил изо рта веточку и хмыкнул, ворча себе под нос что-то о «никчемной городской отрыжке», которую ему подсунул Егор, а я твердо решил бежать отсюда, как можно быстрее и как можно дальше.

-Кирилл? – на чистом русском спросила меня приветливого вида женщина, которая вытирала о передник пухлые руки, а я кивнул. – Прости Декстера, он чудит в последнее время и срывается на каждом встречном. После смерти Терезы обозлился на весь белый свет! Все ему не так и не эдак, - причитала Эстер, а я пытался услышать в ее речи хоть единый намек на иностранный акцент. – Пойдем, накормлю.

Глава четвертая

Прощание с прошлым

(Аня)

Декстер встретил меня в Нью-Йорке, обнимая так, словно я его любимая и единственная родная внучка. Он выглядел очень необычно в вытертых джинсах и широкополой ковбойской шляпе. Куртка, засаленная на рукавах, грубые черты лица, обветренная кожа и мощные узловатые пальцы, которые сжали ручку моего чемодана – все говорило о том, что этот мужчина много и упорно трудился, чтобы добиться успеха. В аэропорту он ни на кого не обращал внимания, кроме меня, рассекал толпу, умело ориентируясь в пространстве и практически не разговаривал, тем не менее, держась рядом и даря ощущение своего присутствия.

-Я очень тебя ждал, - скупо обронил Декстер, а я неловко кивнула в ответ головой, поправляя складки простенького хлопкового сарафана, пока мужчина стоял в очереди в Старбакс. – Ты похожа на Терезу, она не врала, когда по праву считала тебя своей родной внучкой, но Эстер всегда спорила. Эти сестры меня чуть с ума не свели своими вечными ссорами, но я стойко держался. – Декстер скосил на бок ковбойскую шляпу и подмигнул мне, а в голове вспыхнула мысль.

«Живой человек, не манекен! Сильный и уверенный в своих действиях мужчина!»

Теперь я улыбалась вполне искренне, принимая из рук Декстера ароматный кофе и выпечку. Он ждал, пока я подкреплюсь, опираясь на ручку моего чемодана. Весь такой чужеродный, но в то же время родной, по крови и по ощущениям.

-Мама рассказывала о дедушке и бабушке очень мало. Я лишь знаю, что дедушка бросил Эстер, когда та была беременна мамой, и оставил ее на попечение старшей сестры.

-Все правильно, - махнул широкой ладонью Декстер. Мы шли к стоянке авто, и он успевал пить свой напиток и болтать, помогая мне сесть на переднее авто черного железного монстра с блестящими отполированными боками и пряча чемодан в багажник. – Роман много работал и к тому времени, как Эстер забеременела, видел смысл существования только в расширении бизнеса. Жена и дочь мешали ему, поэтому он привез их на ранчо, вместе с приличной суммой денег, от которых твоя бабушка отказалась в пользу сестры. Мы с Терезой расширили на эти деньги ранчо, закупили породистых лошадей и скупили лесные угодья. Я благодарен Роману и Эстер за подаренный мне шанс усовершенствовать ранчо, но для твоей мамы судьба сложилась печально. Кто бы подумал, что она покинет Штаты младенцем и больше никогда сюда не вернется.

Я покивала головой, когда Декстер попросил меня пристегнуться и протянул бутылку минералки.

«У мамы всю жизнь так: двойное гражданство, знание языка и одни сплошные амбиции! С таким багажом возможностей только горы покорять, а мама, знай себе, воздушные замки строит и мечтает, что кто-то о ней позаботится!»

-Нам ехать больше полутора тысяч миль, поэтому отдыхай. Остановимся в Ист-Ридж, переночуем в гостинице, а утром снова в путь. В машине мы не станем обсуждать дела, но по приезде на ранчо у тебя появится много новых обязанностей. Эстер станет помогать по мере сил и возможностей, но на нее особо не надейся. – Через какое-то время Декстер вновь заговорил. – Тереза оставила тебе письма, Энн, я бы хотел, чтобы ты начала знакомство с ранчо именно с них. Она многое хотела показать и рассказать тебе, но сейчас поздно об этом сожалеть. Я рад, что ты прилетела.

-Я тоже очень рада, наконец, познакомиться с вами! – совершенно искренне воскликнула я в ответ, уверенная в своих словах на все сто процентов. Пусть, многое в решении покинуть Россию казалось мне скоропалительным и абсурдном, рядом с Декстером я чувствовала себя дома больше, чем рядом с мамой.

-Это тебе, - он открыл бардачок и достал оттуда фотографию. Со снимка на меня смотрела моложавая брюнетка с узким лицом, обрамлённым густыми короткими волосами темно-шоколадного оттенка с заметной сединой. На вид Терезе было чуть больше сорока, но умерла она в возрасте пятидесяти девяти лет, значит, фотография довольно-таки старая. Вокруг больших глаз залегли морщинки, на узком лбу красуется красная повязка, а добрая открытая улыбка говорит миру о том, что обладательница ее живая и общительная натура. Тереза держала под уздцы красивую белоснежную лошадку, и выглядела женщина очень ухоженно и стильно, видно, что при жизни следила за фигурой, лицом, макияжем и прической.

-Мы, правда, похожи? – неуверенно спросила я Декстера, глядя на его жесткий профиль и неулыбчивое выражение лица.

-Милая, я ожидал увидеть в аэропорту светловолосую толстушку с жесткими карими глазами, а увидел зеленоглазую миниатюрную брюнетку, в которой от Терезы больше, чем от родной бабушки. Поверь мне, девочка, вы похожи, как две капли воды. Тот же вздернутый нос и решительный поворот головы. Эстер расстроится, когда увидит тебя.

Я растерялась от такого сомнительного утверждения. Если родная бабушка не рада видеть внучку, то, может, и не стоит ехать.

-Твоя мать настроила против себя всех жителей ранчо, - поделился со мной Декстер, писала, что ты ненавидишь сельскую жизнь и не желаешь видеть никого из американских родственников.

-Но это ложь! – возмутилась я полученной информации, - я ничего такого не говорила.

-Теперь я и сам это вижу, - коротко обронил Декстер и снова надолго замолчал. – Тереза всегда верила только своим ощущениям, и она говорила, что ты бы полюбила ранчо всей душой. Ей очень не хватало присутствия в наших жизнях ребенка. Трое одиноких стариков, доживающих свой век без возможности отдать дело всей их жизни родному человеку, но теперь все измениться. Ты наш шанс на новую жизнь, Энн, и я надеюсь, что твое присутствие подарит нам с Эстер немного покоя. Завтра же схожу на могилку Терезы и расскажу, какая у нее красивая и смелая внучка.

В Ист-Ридж, когда я уже поужинала в номере и сидела на балконных перилах, свесив ноги и глядя на суету гостиничного двора, мне неожиданно позвонила Настя. Мы нечасто общались с ней по душам, я относилась к новенькой с вполне понятным пренебрежением: сама не заслужила учиться здесь, так родители подсуетились. Все знали о том, что за Настю заплатил отец, чтобы пропихнуть дочь в элитную школу.