Этот воробей вам не капитан

Часть № 1 ПРОЛОГ

Дуэль неминуема. Два мужчины будут стреляться насмерть. Кто-то скажет, что это безумие. Но нет. Исход дуэли предрешён. Победителей не будет. Останется только боль. Боль, которая останется выжившему и на совести выжившего.

Два воина, которым нечего терять, уже снарядили свои магазины. У них было по одному патрону и не было шанса промахнуться. Патроны в третьем веке новой эры? Да, бластеры так и не заменили огнестрельное оружие. И ни у одного из них не дрогнет рука. Никто не отступит. Потому что один несёт вину, а второй — возмездие. И пусть один из них великий капитан тяжёлого крейсера, а второй уже безвозвратно ступил на путь пирата. И пусть крейсер, на котором они летят, итак станет их космическим гробом, ибо процесс самоуничтожения уже запущен... Смерть уже здесь. Кого же она выберет?

ГЛАВА 1: УВОЛЬНЕНИЕ

Космос. Его просторы слишком велики, чтобы осознать его размер. К третьему веку новой эры человечество научилось корректно передвигаться только в пределах солнечной системы...

Для адмирала Виктора Смелова это была обычная прощальная речь. Очередная, ничего не значащая для него прощальная церемония. На самом деле он не понимал, зачем всё это нужно. Сам он никого не терял. Точней, у него не было тех, кого он может потерять. Его всегда беспокоило лишь собственное «Я». Прощальную речь он считал посредственной, изжившей себя формальностью. Зачем прощаться с теми, чьих тел так и не обнаружили? Единственное, что удивило адмирала, это количество прибывших на конкретно взятое прощание.

Он прибыл на полигон, где уже построился личный состав. Почти все незадействованные в командировках офицеры стояли на взлётном полигоне и мокли под дождём в ожидании прощальной речи. Как минимум две тысячи человек. Пасмурная погода и сверкающая молния вдалеке нагнетала жуткую атмосферу.

Адмирал Смелов, не без помощи помощников, поднялся на специально подготовленную трибуну и стал зачитывать прощания. Он не знал этих капитанов. Не знал офицеров, чьи имена перечислял. Вдруг ему попалась знакомая фамилия. «Воробьёв?» – удивился Смелов.

– …Капитан Илья Александрович Воробьёв… – зачитал адмирал одну из фамилий. Одну из многих.

Адмиралу казалось, что он недавно видел его. Он припоминал, что того Воробьёва зовут Андрей. Неужели так быстро умер? Или однофамилец? Ну умер и умер, какая разница? Жаль, удобный был капитан, но ничего… Не он первый, не он последний. Капитанов нынче пруд пруди. Правильная агитационная работа внушила людям, что служба во флоте — верх самого престижного престижа. Десятки лет лучшие ученики планеты ещё со школьной скамьи мечтают попасть в ряды флота. Мечтают, проходят мучительный отбор, а потом умирают. Никто не знает зачем, никто не знает за что. И чьи интересы губят лучших из людей…

Отчитав свою ежемесячную прощальную речь, Виктор Смелов захлопнул папку с именами и бросил её помощникам. А сам, не медля ни секунды, понёс своё выпирающее пузо в служебный автомобиль.

Личный состав стал расходиться. Вскоре разошлись все, кроме одного капитана. Андрей Воробьёв стоял словно статуя и смотрел в сторону трибуны. Мерзкий мелкий дождь набрался смелости и таки стал ливнем.

Решение было принято, оставалось только сделать первый шаг. Шаг в пропасть, из которой уже не выбраться... После гибели младшего брата терять было нечего... Осталось только падение вниз. «Я уничтожу их... Я убью их всех», – навязчивая мысль лезла в голову офицера и не давала покоя. Помехой был лишь мундир. И сегодня Андрей обещал себе подать рапорт на увольнение. Капли дождя грустно отлетали от траурной церемониальной формы белого цвета. Эта ткань не пачкалась и не мокла.

– Капитан, – обратился молодой офицер. Он подбежал, заметив странное поведение руководителя. – С вами всё в порядке?

– Я больше не капитан, – раздражённо процедил Андрей. Он сорвал с себя китель и со всей силы бросил его на мокрый асфальт. После чего уверенным шагом направился в штаб. А белый китель остался лежать на асфальте капитанским погоном вверх.

***

Спустя два дня тяжёлый крейсер «Леонов» был передан другому капитану. А капитан Воробьёв отправился в заслуженный отпуск. Конечно, перед этим его помучили. Сначала он сдавал тест на психологическую дееспособность. По мнению командования, только псих мог отказаться от такой престижной должности. Потом следовала череда бесед с вышестоящим руководством. Каждый адмирал считал своим долгом пригласить капитана и провести профилактическую беседу. Все они, как умели, отговаривали от ухода из флота. Предлагали вкусные на их взгляд должности. Ну конечно, не самим же им умирать от рук пиратов и жестокого космоса. Эти адмиралы давно забыли о том, что такое космос. Максимум выходили на орбиту ради каких-нибудь мероприятий. Некоторые из них, такие как Смелов, были сыновьями предыдущих адмиралов. Такие с детства были воспитаны присваивать себе чужие заслуги. Все они верили, что эти заслуги результат их руководства. Все они верили в то, что без них флот не протянет и года. Все они считали себя незаменимыми, а по факту именно они были якорем и без того тонущего корабля.

Покинув штаб, бывший капитан прыгнул на свой спортивный мотоцикл, накинул шлем и, нарушая все существующие правила дорожного движения, покинул город. Больше в Гофале Воробьёва ничего не держало. Его страшно раздражал этот старый мегаполис. Столица Земли больше не имеет для него никакого значения.

Он ехал и не видел дороги. Сейчас не совсем Андрей пилотировал опасный транспорт. Нейро-имплант гнал мотоцикл. Он выехал на широкую восьмиполосную трассу, проходившую через густой хвойный лес. Движение было тяжёлым, но не для мотоцикла. Водородный движок и манёвренность позволяли резко объезжать идущие автомобили.

Пока имплант следил за дорогой, перед глазами капитана стоял образ женщины, которую он упустил. Точнее, уступил жестокой судьбе. Обрёк на изгнание. Каждую ночь капитану снилась её улыбка, её смех и огонь в её карих глазах... Глупая попытка сохранить чистоту перед законом не стоила этой потери. Ему стоило уйти в изгнание с ней, а не заметать её следы...

– Я всё исправлю, Карина, – твердил он себе. – Обещаю! Я всё исправлю. Я верну тебя домой.

Опасным манёвром он объехал автопоезд и выжал газ на максимум. Он ехал около пятисот километров в час при разрешённой скорости двести пятьдесят. Такая скорость была предусмотрена для тех, кто отдавал управление ИИ-импланту. Однако имплант капитана был гораздо более продвинут и совершен, чем те, которыми пользовались на Земле. Он позволял гораздо быстрей реагировать. Для тех, кого обгонял, он казался лихачом.

Через несколько часов он приехал в Москву, где был промежуточный пункт назначения. Он припарковал мотоцикл у дворца спорта имени какого-то бойца двадцать первого века прошлой эры. Андрей помнил только его имя — Фёдор.