Ева и песьи шахматы

Находка на пыльных антресолях

- Она издевается, точно! Мы в каком веке живем, в пятнадцатом? На кой, простите, черт в век нейросетей и поездов на магнитной подушке вязать крючком салфетки. Кружевные! Дебилизм...

Ева сбросила рюкзак прямо под порог, сдернула куртку, двумя движениями скинула кроссовки.

- Опять не в духе? - поинтересовалась медвежья шкура с дивана. - Что не так с этой жизнью?

- С жизнью все так, технологичка задрала, - буркнула Ева, - сказала, что моя салфетка похожа на рыболовную сеть. И заставила перевязывать.

- Ну так пригласила бы ее на рыбалку, - флегматично посоветовала шкура и шевельнулась, устраиваясь поудобнее, - сказала бы: если поймаем рыбу, значит, правда, сеть, против фактов не попрешь. А не поймаем, значит - салфетка и точка. Раз ни на что путнее не годится, значит - декоративное изделие народных промыслов.

- Я ее ненавижу! - проорала Ева в потолок, сжимая кулаки.

- Катарсис, - определила шкура со знанием дела, - пойди на кухню, сладкого съешь - полегчает. Я брауни заказала. С орехами.

- У меня нитки кончились, - крикнула Ева из кухни, работая чайником, - а гребаное "Дамское рукоделье" только до четырех часов.

- А распустить...

- Попробуй.

- А больше ничего не нужно? - удивилась шкура, - тебе надо, ты и пробуй.

- Уве, - невнятно отозвалась Ева, расправляясь с пирожным, - Я ж ее, как крепостной вал, на века ваяла. Слу-ушай, у бабушки на антресолях всякая ерунда была, может, там и нитки есть? У нее же была шкатулка, здоровенная такая, деревянная.

Бабушка умерла в самом конце лета. Тихо, во сне. Просто однажды утром они проснулись и поняли, что в просторной четырехкомнатной квартире с высоченными потолками что-то изменилось. Не стало еще одного дыхания. Хриплого, с присвистом.

Бабушке диагностировали рак легких и сказали, что лечить поздно. Она слишком затянула с походом в поликлинику... да и, если бы пришла вовремя, легкие - такая штука, плохо лечатся. Один шанс из десяти.

Говорят, это умеют лечить в Израиле. И можно было продать квартиру и отвезти туда бабушку, они уже хотели это сделать и даже связались с нужными людьми... Потом с ними долго пришлось развязываться, даже полицию подключали. Отстали, только когда поняли - квартиру, которая завещана несовершеннолетней, быстро не продать.

Да и врач сказала, что поздно. Надо было раньше. Выписала обезболивающие, пообещала заходить. И, действительно, заходила.

А потом бабушки не стало.

Ева плохо запомнила сложный ритуал похорон и вынесла убеждение, что главным тут была беготня по всяким конторам и сбор документов.

Бабушку похоронили, документы сложили в черную кожаную сумку и засунули на шкаф. И стали жить вдвоем.

Ева и шкура.

При упоминании антресолей шкура зашевелилась, сползла на пол и оттуда показалось бледное лицо в рамке встрепанных светло-русых волос.

Старшая сестра, Вероника или проще Ника. Богиня победы. Рост - сто пятьдесят шесть сантиметров и больше не вырастет, вес - сорок один килограмм, ноги из ушей, но кроме ног и ушей, пожалуй, ничего и нет.

А, еще глаза. Большущие, серые. Ресницы длинные и пушистые, но такие же белобрысые, из-за чего кажется, что они и вовсе отсутствуют.

Восемнадцать лет. Живет в углу дивана, рядом с розеткой. Дни проводит, накрывшись с головой пледом в виде медвежьей шкуры, нянчит свой дорогой телефон, последний подарок бабушки и, кажется, больше ничего не делает.

То есть вообще ничего. В квартире бардак, еда из доставки, стираем, когда грязное перестает влезать в корзину, даже если на ней попрыгать.

Но на Никиной карточке каким-то образом всегда есть деньги. Немного - но вполне достаточно, чтобы жить и платить за квартиру.

Это называется "удаленная работа". Для нее не нужно образования, не нужно престижных корочек, не нужно вообще ничего, кроме одного - хорошо делать работу. И не давать клиентам "кинуть" тебя на деньги.

Ника, богиня победы, как-то умела и то, и другое.

Больше она не умела ничего, даже посуда ждала в раковине Еву. И стиральную машину запускала Ева. И в магазин ходила только Ева. Много чего делала Ева, потому что богиня победы не умела коммуницировать с людьми.

Что-то, давить на клиентов пневмопрессом, продавливая хорошие условия, ей это никак не мешало. Ну, мало ли. Может и правда... Что Ева знала о загадочной взрослой жизни в свои неполные четырнадцать?

- Стремянку тащи, - скомандовала Ника, - я полезу, ты подержишь.

- Может, я полезу, ты подержишь?

- Ага, я тебя удержу. Два раза.

...Забавно вышло. Пять лет разницы между ними, а одежду одинаковую носят. Обувь - так Ева даже на размер больше. Она уже сейчас ростом с Нику, а в плечах - так и пошире. И, объективно, сильнее и крепче.

И сходство между ними - разве что в словечках и привычках. А внешне: тонкая, почти прозрачная белесая "эльфиечка" Ника и Ева - яркая и смуглая, как цыганка. А еще - сильная и ловкая. Спортсменка, биатлонистка, золотой значок ГТО. Десять раз на одной руке спокойно подтянется.

Ника, подвесь ее какой безумный физкультурник на турник, будет висеть там, как тряпка. Руки тонкие, как прутики. Ева своей одной левой ее две прижмет, не напрягаясь.

Ника залезла на стремянку, заткнув за ухо фонарик-карандаш.

На антресолях пылищи было, как на каком-нибудь сто лет назад заброшенном чердаке. Углы затянуты паутиной, сверху, на светлой тонкой ниточке медленно, деловито спускался здоровенный паук-крестовик.

- Хорошо, что я полезла, - удовлетворенно кивнула Ника, - сейчас ты слетела бы впереди собственного визга.

Ева зажмурилась.

- Выкинь его куда-нибудь. Или прибей.

- А смысл? Мы сюда не лазим, он к нам не спускается. У нас разные экологические ниши.

Паук словно понял, что ничего ему не грозит, спокойно закончил свое тонкое дело и приземлился на старый литой резиновый сапог.

- Мы здесь бабулину шкатулку до Страшного Суда искать будем, - признала Ника, - а, может, и во время... Хотя, подожди. Кажись, вижу ее. Дай мне швабру!

Выиграть не значит победить

Коробка открывалась безо всяких секретов, ровно также, как старые ручные швейные машинки: крючок - петелька. Такая машинка, черная, с золотыми завитушками по корпусу, в доме тоже была, и отлично работала. Ева частенько доделывала на ней домашку по ненавистной технологии. Стоило легонько постучать по крючку пилкой для ногтей и он отскочил, как миленький.

- Ауф, - выдохнула богиня победы. - Я в шоке.

Ева молчала, пожирая глазами старинную, кое-где потертую доску, разделенную на шестьдесят четыре черные и белые клетки. Она была не деревянная. И не пластиковая.

- Похоже на полированный камень, - сказала Ника, тронув доску кончиком пальца, - черный, кажется, гранит.

- А белый - мрамор? Смотри, между ними тонкие щелочки. Очень тонкие, только на ощупь можно понять, что доска не цельная. А тяжеленная...

- Понятно, почему я на этих антресолях чуть ежика не родила, - фыркнула Ника.

- А где фигурки? Должны же быть. Это ведь шахматы.

- Похоже на то.

Ева приподняла доску и попыталась тряхнуть, но изнутри не донеслось ни звука. А Ника уже набирала в телефоне: "Как открыть ящик для фигур в старинных шахматах".

- Тут, оказывается, овердофига способов. Надо понять, какой подходит нам. Давай крышку отцепим. Смотри, она, явно, снимается и что-то там освобождает. Если коробка просто на крючок запирается, то и дальше должно быть изи.

В две руки сняли крышку. Это и правда оказалось совсем не сложно, она просто немного заела в пазах от времени и пришлось ее качнуть, а дальше пошло как по маслу. Положили на стол рядом.

Оправдывая ожидания, в коробке щелкнуло и каменная часть приподнялась ровно настолько, чтобы под нее можно было легко просунуть ладонь.

- Эээ... Давай, перед тем, как туда пальцы совать, хотя бы отвертку воткнем. Или гаечный ключ, - неуверенно предложила Ева.

Ника просунула в щель лист бумаги, потом легонько нажала на доску. Она послушно убралась назад. С сухим щелчком небольшой паз в ребре, который раньше прятался под крышкой, встал на место. Ника нажала на него. Доска поднялась.

- Вынимаем!

Внутри оказался деревянный ложемент, разделенный на тридцать две ячейки, выложенные синим бархатом. Все ячейки были заполнены. Ни одна фигура не потерялась.

- Это не игрушка, - тихо сказала Ника, поворачивая в тонких пальцах "башню". - Это ювелирка. И вот ни разу не дешевая.

Фигурку можно было опознать как ладью, лишь приложив фантазию. Это была настоящая маленькая башенка, из двух этажей, с окнами, дверями и крохотными пушками в бойницах. Отлитая из бронзы и покрытая золотом: лишь венец башни, бордюр между этажами, окна и дверь были из черненого серебра.

Ева вынула из ячейки и поставила рядом парную фигурку из "вражеского" войска. Точно такую же, только покрытую черненым серебром, а верх башни и прочие детали - вызолочены.

По башенкам вился невероятно тонкий узор из плюща, кое-где поблескивали искорки камней, словно капли росы.

Ника перевернула свою башню. На донышке был нанесен номер и подпись на латинице. Точно такая же обнаружилась на второй фигурке.

- Даже знать не хочу, сколько стоит эта штука. Не вздумай сфоткать и у себя в телеге выложить. Я серьезно, Ева. Убивают и за меньшее.

...Фигурки манили так, что чесались ладони.

- Сыграем?

- Ты чего? Я знаю только как ходят фигуры и пару дебютов. Ну, детский мат умею...

Ника уже расставляла фигуры. Белые, то есть, в этом варианте - желтые. Пешки - ряд золоченых копейщиков, башни, коней, точнее, шикарных рыцарей, в шлемах с плюмажем на вздыбленных конях, тяжелых рыцарей, закованных в серьезную броню с ног до головы, с длинными щитами, закрывающими все тело. Женщину в пышном платье и странном головном уборе, похожем на корзину со змеями. Мужчину в таких же пышных штанах, чулках или лосинах и коротком плаще, наброшенном на плечи. На голове у мужчины была корона, в которой поблескивали все те же хрустальные капельки. Такими было отделано платье женщины, доспехи рыцаря и сбруя лошади.

- Отмаза не принята, - объявила Ника, - На "трубе" видос видела, обезьяну научили играть в "Майнкрафт".

- В твой "Майнкрафт" можно и без обучения, - огрызнулась Ева, - и уровень интеллекта нужен... мартышка как раз подойдет.

- Так что, Е2 - Е4?

- Обойдемся без банальностей, - мотнула головой Ева, - D2.

- Ага... Ну, совсем без банальностей обойтись не получится, D5

- E6

- Конь F3.

Ева задумалась.

- Лошадью ходи, лошадью, - подначила ее Ника.

- Уговорила, - буркнула та, - Конь F6

- Безобидненько... Хочешь разыграть ферзевой гамбит? Не буду разрушать твои иллюзии. Конь С3

- У меня есть еще одна лошадь, - пригрозила Ева.

- Ферзь Е2

- Поддаешься? Так нечестно, - почти обиделась Ева, - я плохо играю, но не настолько!

- Ты ходи давай...

Ева в сомнении двинула пешку. Ситуация на доске складывалась в ее пользу, но сестра поглядывала как-то уж очень хитро.

- Рокировочка, - спокойно объявила Ника, двигая сразу башню и короля.

- А я ферзем.

- И конь твой остается полностью "подвешенный". Пешки не смогут его защитить. Шах королю и мат в три хода.

- Черт...

- Не грусти, научишься. Это не сложно.

Одним движением руки Ника смешала на доске фигуры.

- Еще раз?

- Было бы круто, - признала Ева, - но, гребаная салфетка. Придется все же ее распутывать. Ненавижу вязание, особенно крючком. Ну, на фиг это нужно, а? Вот ты видела где-нибудь, у кого-нибудь нормального, не у бабки с кошками и не в фильме про царя, а в реальной жизни все эти вязаные салфеточки на комодах? Лучше бы готовить научили, все польза.

- А зачем, если есть доставка?

- Ну... например, заблудилась ты в лесу, там доставки нет.

Ника потянулась.

- Если я оказалась в лесу, я первым делом проверю телефон и карты. Либо я по ним выйду, либо меня спасатели по сигналу найдут. А что? Зайца руками я все равно не поймаю, так что рагу из зайчатины неактуально. А малину с куста можно и так есть, без кастрюли. Проблема в том, что затраты калорий на ее сбор не покрывает ее поедание.

Незаконченная партия

- А сейчас у меня для вас очень радостная и вдохновляющая новость, - Мадам Линейка оскалилась, как касатка, которая заметила на горизонте неосторожного дельфина-одиночку. - Оставшиеся двадцать минут урока мы посвятим небольшой проверочной работе.

- Да почему она радостная-то?! - гарпиями взвыли сестры Мельниковы. Они были страшно заняты, делали друг другу маникюр, и то, что придется отвлечься от важного дела из-за какой-то фигни их вот вообще никак не вдохновило.

Мадам Линейка что, вообще ничего не понимает? Или все проще - издевается, нехорошая женщина.

- Радостная, потому, что все, кто внимательно слушал и разобрался в теме, смогут получить хорошие оценки и закрыть все свои косяки...

"Нежная любовь" Евы к алгебре никак не мешала ей нормально успевать по предмету. Алгебра - это же просто, как палка для сэлфи. Надо уметь быстро считать в уме, знать формулы сокращения и не "терять" плюсы и минусы. В алгебре есть совершенно волшебная штука - алгоритмы, спасение для школьников, измученных непосильными нагрузками.

Можно вообще ничего не понимать в задании, просто действовать по определенному алгоритму - и ответ будет правильным, никуда он от тебя не денется!

Вот геометрия - это трэш! Господь явно придумал ее специально, чтобы грешникам жизнь малиной не казалась. Теорема это тебе не алгоритм, совсем другой инструмент. Их мало зазубрить, надо ПОНИМАТЬ. Вот с пониманием у Евы как-то сразу не склеилось. Ни с геометрией, ни с черчением. Шутку про третью проекцию яйца, над которой угорала Ника, она просто не постигала.

Что-то с пространственным воображением. Как будто его и вовсе нет. Природа не дала.

К счастью, существовал волшебный ДСД, секретный чатик, который расшифровывался как: "Друг, Спаси Дебила".

Нет, не обидно. Седьмой класс предоставлял массу возможностей почувствовать себя и Другом и Дебилом, иногда даже по очереди.

Сейчас Ева была Другом. Быстро прорешав все задачи, она подала условный сигнал ручкой, сестры Мельниковы что-то толкнули и шумно полезли под парту, Мадам Линейка отвлеклась... Ева сфотографировала решение и скинула в чат.

Нечестно? А заставлять бедных маленьких детей мучить мозги всякой бесполезной хренью - честно?

До звонка оставались бесконечные пять минут.

- Староминская, а ты чего ворон считаешь, все остальное уже сосчитала?

Ева вздрогнула и на автомате ответила:

- Чего их считать, семнадцать крылатых особей...

- Правда, что ли? - народ, весь, кроме Мадам Линейки уставился в окно и принялся пересчитывать сидящих на ветках пернатых. Пернатые перелетали с места на место и путали расчеты. Разгорелся спор: семнадцать или все-таки больше... проверочная была благополучно сорвана.

Мадам Линейка посмотрела на Еву с жалостью и постановила:

- К директору.

______________________________________

Шкуру Ева решила обрадовать с порога. А чего тянуть?

- Тебя в школу вызывают.

- Что им опять неймется? - медведь даже не шевельнулся.

- Проверочную по алгебре сорвала, - пожала плечами Ева, - заставила весь класс ворон пересчитывать.

- И сколько насчитали?

- Не пришли к консенсусу, - развела руками Ева, сбрасывая сапоги, - они все время мигрировали и поворачивались.

- Вот долбокретины. Считали бы группами и, либо хвосты, либо клювы. Сама-то проверочную написала? - Ева только фыркнула, - Согласна, вопрос снимается как кретинский. Чего тебе с твоей директрисой никак не поделить.

- Дура она конченая! Даже не круглая, а квадратная.

- И это твое преимущество. Чем человек тупее, тем легче им управлять.

- Да не хочу я ей управлять, - взорвалась сестра, - я хочу, чтобы она отмоталась от меня раз и навсегда, провалилась куда-нибудь в аутбеки. Сколько историй про то, как тетки проваливаются в другой мир, становятся там молодыми, прекрасными и в них влюбляется принц или дракон. Или два в одном. Только эту козу плюшевую до сих пор ни в один портал не затянуло! А как было бы славно.

- Я пиццу заказала, - сообщила шкура, - с грибами. И свою половину уже съела.

- Аппетита нет, - Ева разулась и прошла в комнату, которую, по молчаливому согласию заняли они с шкурой. В остальные даже не заходили - зачем? А в бабушкину - еще и больно. Там даже кровать до сих пор стояла не убранная.

Словно что-то не пускало.

Вчерашняя находка тоже так и осталась на столе. Ника расставила фигуры и, кажется, пыталась играть сама с собой.

- Ты что-нибудь нашла про этот набор?

- Немного, - нехотя призналась сестра. В поиске она была хороша, Ева здорово подозревала, что деньги ей платили вовсе не за конструирование сайтов. Но... если она что и усвоила на "отлично", так то, что в Никины дела лучше не соваться, целее будешь.

- Это венецианские шахматы, примерно середина шестнадцатого века. Но подпись мастера я не опознала. Похоже на Адриано дель Сарто, но буквы немного другие. Пишутся чуть-чуть иначе.

- И кто он такой, этот Адриано-как-его-там?

- дель Сарто. Значит - сын портного.

- И он стал ювелиром?

- Нет, - покачала головой Ника, по такому случаю сбросившая шкуру, - ювелиром он не стал. В те времена было довольно трудно выбиться из своей касты. Ты шел в подмастерья к своему отцу, потом отец помогал тебе, платил гильдейский взнос и оставлял мастерскую. И ты становился мастером. А если ты не хотел быть сапожником, а хотел быть ювелиром, то шел в подмастерья к ювелиру. И часто попадал в рабство. Кто же откажется от бесплатного работника? Денег на взнос скопить не удавалось, к экзамену мастер не допускал под предлогом, что "еще не научил всему, что потребно знать".

- И как этот чел выкрутился? - Ева с ногами забралась в кресло, поставила локти на стол и умастила подбородок на ладони.

Ей было, действительно, интересно. Ника, когда вылезала из своей шкуры, рассказывала так, что услышь историк, нудный и душный Федор Палыч с никнеймом Печенег, пошел бы и уволился, чтобы больше не позориться.

Черные кошки к беде. А белые собаки?

- Хм... Интересно. Хочешь увести короля с небезопасной линии? А смысл? У белых стратегически выигрышная позиция, конь доминирует в центре.

Ева пожала плечами:

- Как на счет: "Никогда не сдавайся"? И у края пропасти, и у тигра в пасти не теряйте бодрости и верьте в счастье.

Ее взгляд упал на полированную крышку коробки.

- Послушай, а почему ты перевела как: "Выиграть - не значит победить?" По-моему, тут написано: "Не проиграв - не победить".

Ева разглядывала собачьи морды и не сразу поняла, почему богиня победы смотрит на нее, как на двухголового жирафа или кошку, заговорившую, вдруг, на чистом португальском.

- Ну-ка, - телефон у нее, как истина в Х-файлах, всегда был где-то рядом. Ника быстро прошерстила вкладки и сунула экран Еве под нос, - читай. Что тут написано?

- Ты чего, мать? Это же по-японски!

- А ты у нас по-японски не читаешь, значит. Прикинь, и я не читаю. Ни японский, ни шведский. Ни, даже, тривиальный немецкий не эндестеню. А вот эту таинственную надпись, сделанную неизвестными науке буквами... или рунами, хрен их разберет... почему-то прочитала сразу. У меня вышло: "Мой проигрыш - моя победа". И, кстати, телефон перевести-то перевел, правда, криво и буквально, но вот язык не определил.

- Мы с тобой нечувствительно выучили язык неизвестной страны, - дошло до Евы, - играя в шахматы. Ничоси! Это еще круче, чем под гипнозом. А на английский их переключить нельзя? А то завтра контрольная. Кстати, тебе шах, - черная башня передвинулась на две клетки и встала на одной линии с королем.

- Фигня-война, - Ника потерла нос, потянулась к своей башне. И вдруг пронзительно завизжала и вылетела из-за стола спиной вперед.

- Ты чего? - опешила Ева.

- Меня кто-то за ногу потрогал, - бледное лицо Ники выцвело до простынного цвета, а светлые глаза чуть не выскочили за пределы очков.

- Иди ты, - Ева пожала плечами и заглянула под стол. Никаких монстров там не было. И маньяков, охочих до юных затворниц, тоже.

Вместо этих двоих, обнаружилась всего одна личность, но куда приятнее: самоедская лайка, белоснежный красавец с острыми ушками, вываленным светло-розовым языком, чуть подрагивающим от частого дыхания, и глазами цвета крыжовника.

- Откуда ты здесь, красавец? Ника, ты что, собаку притащила?

Старшая сестра осмелела и тоже заглянула под стол.

- Друг мой незнакомый, - строго заговорила она, - прости, но я тебя впервые вижу. Может, хотя бы, представишься?

- Уже, - фыркнула Ева, - его зовут Шах.

- Вав! - подтвердил пес довольно редким для кобеля меццо-сопрано.

Богиня победы запустила пальцы в растрепанную косу и, что было сил, потянула себя за волосы.

- И? - спросила она то ли Еву, то ли самоеда, - Кто из нас должен уйти сквозь стену в неизвестном направлении, а кого будут торжественно казнить на площади?

- На площади, это вроде как пережиток, - неуверенно возразила Ева, - а в неизвестном направлении лучше мне. Хз, что там за направление. А я, в случае чего, и убегу, и врежу.

- Ну вот и определились, - потрясенно сказала Ника, потому что пес встал и с деловым видом потрусил на кухню. - Видимо, он решил, что перед походом в аутбеки перекусить надо. Здоровая позиция, одобряю. Только у нас с собачьим кормом напряженка. Пиццу будешь?

- Я дам...

- Куда! - неожиданно властно рявкнула богиня, - кроссовки обуй, смену белья возьми, карточку, толстовку, зонтик. И два пауэр-банка.

- Ник, ты чего? Я иду на кухню.

- Да хоть куда! Чтобы без тревожного чемоданчика у меня даже в туалет не ходила. Сидишь на горшке - рюкзак на спине. Уяснила?

- Уяснила, - кивнула Ева, - моя сестра спятила. Со слишком умными это обязательно когда-нибудь случается. Хорошо - я не гений. Нобелевки не видать, как своих ушей без зеркала, зато и в дурку не загремлю. Пошли, Шах, пиццу доедать.

- Рюкзак собери, - в голосе Ники звякнуло железо, - и обуйся. Иначе не выпущу.

- Подождешь? - вздохнула Ева.

Шах тоже вздохнул и шлепнулся на лохматый зад.

Рюкзак они собрали в рекордные шесть минут, жили-то прямо тут, далеко ходить не нужно. В бэге упокоились документы, телефон, кое-что из сменной одежды, аптечка, пакет леденцов... в последний момент Ника хлопнула себя по лбу, сняла с шеи подвеску и одела на сестру.

- Я же не телец, - удивилась она, - а весы. Мне не поможет.

- Еще как поможет. Это настоящее золото, хорошей пробы. Продать можно. Так, я держу это создание за шкирку, а ты выходишь в прихожую и обуваешься, поняла?

Маразм крепчал. Но с психами, как будто, не спорят. С другой стороны - собака-то вот она. Если Ника не впустила ее с улицы, но на сестру это было никак не похоже. К животным она была равнодушна.

Вот если бы по улице бездомные ай-пады бегали, тогда, конечно, она пожалела бы парочку и позвала к себе жить. И даже кормила бы отборным электричеством.

Шах, увидев, что Ева куда-то собралась без него, заволновался и сделал попытку прикусить Нику за запястье зубами.

- По ушам получишь, - рыкнула та. - Сидеть, место - и не выпендриваться, а то намордник куплю. Железный. И не посмотрю, что ты темная сила. Или какая - светлая? Пофиг. В намордниках вы все одинаковые.

- Это какие же? - хихикнула Ева.

- Шелковые.

В прихожую пес выскочил первым, помахивая хвостом-пальмой, Ева поспешила за ним и - чуть не споткнулась о высоченный каменный порог и какую-то железную дурищу круглой формы. Похожую на старинную подставку для зонтиков.

Мотнула головой, потерла глаза. Обернулась назад.

За спиной была все та же знакомая гостиная: диван, два кресла, книжный шкаф. Еще один шкаф, который они приспособили под одежду. Стол и венецианские шахматы на нем.

Сестра с приоткрытым от изумления ртом.

- Ты видишь то же, что и я? - осторожно спросила Ева.

- Без понятия, что ты видишь. Я вижу мраморный пол, шахматный. Здоровенное зеркало в бронзовой раме, кушетку или банкетку, хрен их разберет, я не по мебели. А сбоку, кажется, колонна маячит.

Верные осьминоги и коварные собаки

С криком ужаса Ева кинулась в темноту, но почти сразу с размаху ударилось во что-то теплое, твердое и, похоже, живое. И это живое крепко схватило ее, так, что не вырваться.

Сдаваться Ева не привыкла, зато коронный удар в голень у нее был отработан на пять баллов.

- О, святой Адреа! Ты девочка или пони? Почему лягаешься, да еще так больно? Теперь придется звать знахаря, или я останусь без ноги.

Сообразив, что большое и твердое - всего лишь человек, мужчина, взрослый - Ева с облегчением выдохнула:

- Там осьминог. Я не спятила, он реально за мной полз. У него щупальца... ядовитые!

- А, ты встретилась с малышом Чикко, - человек аккуратно отстранил Еву, попытался опереться на ногу. Охнул и поморщился.

В темноте было видно, что он уже старый. Тридцать с длинным хвостом, а, может, уже и сорок. Немного лысый. В балахоне странного кроя, который закрывал все, кроме ног в полосатых длинных носках - или гетрах? И прикольных здоровенных башмаках с железными пряжками, как в старом фильме у Папы Карло.

- Чикко, - позвал он. Темнота отозвалась жутковатым шуршанием по каменному полу и Ева подумала, что сейчас от ужаса запрыгнет незнакомцу на руки. И, конечно, это будет полнейший позор, потому что они оба свалятся прямо в ядовитые объятия морского гада. Весит то она прилично, и какая разница, что это почти одни мышцы. Гравитации по-барабану.

Осьминогам - тоже.

Чикко, меж тем, реально, подполз к ним на расстояние вытянутого щупальца и уставился двумя огромными, внимательными глазами. Он немного светился в темноте фиолетовым, был еще здоровее, чем показалось Еве и, хвала Господу, что щупальца не тянул.

- Не трогать, - сказал мужчина, - не пугать. Иди, Чикко, сторожи. Ты молодец, малыш.

Незнакомец отстранился, отряхнул свой балахон, вытянул руку и прямо на сгибе запястья зажег небольшую, ручную... шаровую молнию. Красивого золотистого цвета, пушистую, как цыпленок и осветившую местность не хуже фонарика.

- Не бойся. Чикко тебя не съест. Он обучен только ловить, а уж что делать с добычей, разбираюсь я. Ну, что мне с тобой делать, добыча?

В голову Еве пришла лишь бессмертная фраза кота Гарфилда: "Любить, кормить и никогда не прогонять", - но она сюда явно не монтировалась.

- Как на счет отпустить? - пробормотала Ева, - не вариант? Я ничего не украла, можете меня обыскать. И вообще, я сюда случайно попала.

- Вот это и вызывает вопросы, - кивнул мужчина, - как ты сюда попала.

- С улицы? Нет?

Он поманил Еву за собой, в одно из ответвлений коридора. Там было светлее и девушка сразу поняла, почему - по стене, подряд друг за другом шли шесть узких окон в пол в форме перевернутого щита.

С любопытством, которое не смог погасить никакой страх, Ева выглянула на улицу.

...А улицы-то и не было. Была река, темная, даже на вид - тяжелая, закованная в камень. Прямо на реку выходило и крыльцо дома, а рядом с лестницей, уходящей в глубину, покачивались длинные лодки, привязанные цепями.

Напротив красовался такой же дом... не дом, дворец, только пониже, не три этажа, а два, и лодок рядом с ним было поменьше. Дальше виднелись какие-то плоские крыши, а там, где темнеющее небо должно было сомкнуться с землей, никакой земли не было.

Было море. Огромное море без края.

- С улицы сюда никак не попасть, - подтвердил незнакомец. - Если только корабль пришел. Но корабль не приходил. Я бы знал. Мне о них, сама понимаешь, докладывают в первую очередь.

Ева молчала. Не потому, что рвалась повторить подвиг партизан. Просто толкового вранья в голову не лезло, а правда звучала уж слишком бредово. И если ни о чем другом мужчина говорить не желает, то темы для беседы - закончились.

- Как твое имя? - неожиданно помог он.

- Ева.

- Как наша праматерь? - неизвестно чему обрадовался мужчина, - хорошее имя, сильное. Ну а я дон Витторио Кавалли. Директор Школы Мастеров, знаменитой на все четыре океана.

"А куда пятый делся?" - подумала Ева, но, слава богу, вовремя поймала себя за язык.

- Школы Мастеров? - переспросила она.

- Неужели ты о ней никогда не слышала, девушка Ева? - брови дона с лошадиной фамилией Кавалли шевельнулись. Похоже, так он выражал крайнее изумление. - Откуда же ты такая? Про мою школу знают в самых отдаленных уголках Терроны.

- Ну, вот такая я, необразованная, - Ева развела руками, - а это ведь не просто школа. Ну, если знают во всех уголках, значит, тут учат не письму и счету.

Темные глаза моргнули.

- Правда, не знаешь? Не разыгрываешь? Да-а, задала ты мне загадку. Но вопрос твой не для беседы в сентерах. Как смотришь на то, чтобы выпить со мной... Тебе сколько лет?

- Скоро четырнадцать будет.

- Значит, чаю. Кофе тебе пока нельзя.

"С какого это перепугу нельзя-то, - почти расстроилась Ева, - дома глушила большими красными кружками, а тут вдруг - нельзя!" Но промолчала, сообразив, что под словом "кофе" они с господином директором, скорее всего, подразумевают очень разные напитки. И пьет он не "3 в 1".

А натуральный, крепкий черный кофе, может, и правда - не стоит.

Она покрутила головой, надеясь увидеть Шаха. Но тот как унесся куда-то вперед по коридору, так и пропал. И даже на ее крик не вышел.

Интересно получается: осьминоги сторожами служат, а те, кто, по идее, должны защищать и хранить, исчезают - как беляши в школьной столовке. Хоть бы его никто не съел. А то тут, наверное, не один Чикко ползает.

Черный рис и разговор о важном

Столовая оказалась... типичной столовой. Только вместо десяти столов - один, зато из черного дерева. Неудобные стулья с высоченными, резными спинками, белые салфетки...

Хозяин непринужденно сложил салфетку пополам и бросил на колени. Ева, слегка нервничая, последовала его примеру. В ресторанах ей пока бывать не доводилось, в силу возраста. Пиццерия ведь не считается?

Стол был сервирован большой плоской тарелкой, на которой торжественно лежали (звучит глупо, но по сути - так и было) тяжелые серебряные ложка и вилка. Еще был хрустальный бокал с водой, от которой шел такой специфический запах, что Ева твердо решила - умрет от жажды, но не прикоснется к этой воде ни за что. Не смотря на цвет - вполне прозрачный, пахла она, словно ее зачерпнули прямо у крыльца, из под лодок.

Хозяин же, не ведая о нелестных мыслях гостьи, спокойно отпил из бокала, улыбнулся Еве:

- Можно пить, не отравлено, - и постучал вилкой по бокалу.

Чистый, звонкий и долгий звук родился под высоченным потолком и пошел гулять... Ева вспомнила, что хрусталь так и проверяли на предмет подделки - звуком. Если короткий и глухой - обманули, стекло подсунули.

Похоже, это был сигнал подавать.

А дальше психика Евы снова подверглась атаке. Потому что двухстворчатые двери открылись и в столовую вползл... вошел... вплыл осьминог, держа на двух вытянутых щупальцах большую миску с горячим. От него к потолку поднимался пар, и Ева впервые поняла, что тут, среди камня и незажженных каминов, не так уж и жарко.

- Чикко еще и официант? - удивилась она.

- О, нет. Это не Чикко, а Пепитта.

- Ваша кухарка? - икнула Ева.

- О, нет. Она только помогает по дому. На мой взгляд не очень этично предлагать Пепитте приготовить того, кто так похож на нее саму. Это может натолкнуть мою помощницу на ненужные мысли. Осьминоги очень умны. К сожалению.

Смотреть, как рядом, в шаге от нее сворачиваются и разворачиваются щупальца с присосками, было нешуточным испытанием на выдержку. Ева считала, что совершила подвиг - не выскочила из за стола и не сбежала через окно. Прямо в воду.

Она так внимательно следила, чтобы с конечностей Пепитты не капнуло в еду ничего лишнее, что обратила внимание на блюдо, только когда помощница убралась подальше.

И - икнула во второй раз.

На тарелке дымилось нечто черное, похожее на зерна вперемешку с червяками. Все это венчал красиво разрезанный помидор на колечке репчатого лука.

- Я не знал, как у вас принято есть это блюдо, ложкой или вилкой, поэтому распорядился подать и то, и другое.

У Евы дома вообще не принято было совать в рот нечто, выглядевшее так странно... но запах от него шел вполне аппетитный. Пахло луком, рисом и... рыбой? Нет. Но чем-то похожим.

Ева решилась и аккуратно попробовала блюдо с краю.

- Солененько, - пробормотала она.

- Рис, сваренный в вине и протушенный с кальмарами и луком в чернилах каракатицы. У нас его едят, пока горячее. Поэтому от края к середине, так медленнее остывает.

Кальмары так кальмары. Не червяки - и ладно. В еде Ева была не переборчива, лишь бы свежее. Блюдо с чернилами каракатицы оказалось неожиданно вкусным, а она - голодной, так что на некоторое время разговор затих. А когда возобновился...

- У вас не применяют Слуг? - Слово прозвучало с большой буквы. Ева прямо услышала эту заглавную "С". - Ты так боишься моих осьминогов... что я подумал: ты не совсем понимаешь, что они такое.

"Что?" Не "Кто"? А противоречия нет, - пронеслось в голове у девушки. - Вот ведь история. Похоже, мы говорим на каком-то чужом языке. В котором нет различий между одушевленным и неодушевленным.

- Они дрессированные? - спросила она, просто, чтобы прервать затянувшееся молчание.

- Чикко и Пепитта не рожденные, а сотворенные. Это создания магические и в них на уровне материи, из коей сплетены их тела, внесен запрет на причинение вреда. Они просто выполняют приказы хозяина, другого назначения у них нет.

- Значит, у вас школа магии, - осенило Еву. - Вы учите волшебников?

- Мастеров, - поправил директор. Это прозвучало так значительно, что даже до толстокожей Евы дошло - как-то не так она себя ведет. Говорит и делает абсолютно не то, что от нее ждут.

Но если ты чего-то хочешь от человека, то не лишнее - сказать ему об этом. Словами через рот. Кто знает, вдруг не откажет.

А если откажет, есть шанс убедить, уговорить.

А молча ждать у моря погоды можно до ишачьей пасхи... Подумав, что поговорка про море тут на диво актуальна, Ева улыбнулась.

- Странная ты добыча, - признал директор, - я говорю тебе, что у меня лучшая на Терроне школа магии, а ты сидишь, равнодушно улыбаешься, и... Я так и не услышал ни вопросов, ни просьбы о зачислении.

Ева внутренне усмехнулась. Можно подумать, попасть в какую-нибудь школу - прямо заветная мечта любого ребенка. Да сгори она огнем, никто не заплачет.

Но такое говорить, наверное, не совсем вежливо, а она все же в гостях.

- Знаешь, не далее как позавчера сын правителя Ольера сидел тут на крыльце и вопил, что не уйдет, пока его не примут.

- Приняли?

- О, да. Но его отец будет мне за это немного должен. Дар у мальчика совсем слабый... А вот в тебе, Ева, я вижу потенциал. Нераскрытый. Как же это могло получиться?

Черный рис, меж тем, как-то нечувствительно, съелся, и его место заняли небольшие тушеные кусочки мяса на поджаренных хлебцах. Пепитта уже не пугала. Ева была в состоянии понять, что "собака не кусается".

- Вы сами сказали, что школа знаменитая. Сын правителя учится. Платно. У меня на элитную школу денег нет, так о чем разговор?

- Например, о кристалле Андреа. Я сказал, что вижу в тебе потенциал. Если кристалл его тоже увидит, ты сможешь даже получить стипендию.

- Круто, - кисло сказала Ева, кромсая мясо. - Вот только один неловкий момент. У нас в... короче, там, где я живу, магии нет вообще. Ни магии, ни магов. Вымерли, как динозавры. Или инквизиция их всех покоцала, тут мнения расходятся. Ну и для чего, стесняюсь спросить, мне получать диплом по специальности, на которую во всей моей огромной стране нет ни одного самого завалящего рабочего места?

Мелкие бытовые проблемы

Еве постелили не в гостевой спальне, а в комнате гонца: небольшой, только переночевать, каморке в одним круглым окошком под потолком, похожем на иллюминатор корабля. А что - вокруг море. Корабль и есть!

Узкая кушетка на гнутых ножках, на ней перина, довольно тонкая, но Еве было не привыкать спать на жестком.

И на мягком, и на продавленном. И - на полу, на туристической пенке и в спальнике. А то и у костра, полусидя. На сборы ездила, в походы ходила, чего только не случалось за неполные четырнадцать. Привыкла.

Подтянув под голову узкую, круглую подушку, она укрылась шерстяным пледом и перед тем, как уснуть, набрала в телеграм сестру.

- Ника?

- Мелочь! Ты где?! Я чуть не спятила. Сначала орешь, что тебя вот-вот съедят, а потом пропадаешь на целый час.

- Не сердись, - тихонько попросила Ева, - я ужинала. А осьминог не опасный. У него хозяин есть.

- То есть он - сторож? Вроде собаки? - мгновенно сообразила Ника, - а кто хозяин? Он нормальный? Не приставал?

- Директор школы. Приставал только почему я не хочу учиться, - фыркнула Ева.

- А, ну это нормально, они все такие. Профдеформация. Ты... домой пока не можешь?

Ева вздохнула. Эти слова дались ей нелегко.

- Я даже не представляю, с какого конца за это дело браться. Дверь пропала. Специально дурой прикинулась, типа, заблудилась и три раза мимо прошла... Ты-то как? Из дома выйти можешь?

- Зачем? - удивилась Ника, - доставка работает. "Зачем нам эта наружа? Ничего хорошего там никогда и не было. " Ладно, мелочь, я поняла. Ты там держись. Телефон как?

- Тридцать шесть процентов. К утру сядет.

- Это плохо. А там зарядить?..

- Да тут какое-то гребаное средневековье, - прорвало Еву, и она чуть не разревелась, - в школе только на волшебников учат, розеток нет. Еще и стирать, небось, в тазу!

- Успокойся, - строго сказала Ника, - стирка в тазу еще не самое страшное.

- Ага, вот сейчас выяснится, что тут и мыла нет, надо золу из печки выгребать... я тогда прямо тут, в канале и утоплюсь.

- Не получится. Осьминоги вытащат.

Последнее слово, как всегда, осталось за Никой.

Ева поймала себя на том, что улыбается, вглядываясь в темноту. И она больше не страшит, скорее, успокаивает. Девушка широко, сладко зевнула и провалилась в сон.

Если бы кто-то сейчас вошел в большую, но запущенную четырехкомнатную квартиру по улице генерала Дымова, он бы решил, что она пуста. И уж тем более, не заподозрил бы никакой бурной деятельности.

Стол, шкаф, диван... На диване шкура. Не шевелится даже от дыхания. Темнота, только горит зеленым огонек роутера.

А то, что электрический счетчик вертится, как нанятый, так кто на это обращает внимание кроме РКС-энерго?

Окно браузера обновлялось с пулеметной скоростью: Адриано дель Сарто, Алонсо де ла Куэва, Священный союз, казнь...

Лишь когда знакомый цветной значок сменился тревожным окном: "С вашего адреса поступает слишком много запросов. Мы обеспокоены, не стали ли вы жертвой взлома. Вы сможете вернуться через тридцать секунд...", богиня победы моргнула и поняла, что в глазах словно песок насыпан, во рту - пустыня Гоби, голова кружится от слабости и на лицо все признаки жесткого обезвоживания организма.

Сколько она не шевелилась? Не пила? Сколько не ела, Ника даже вспоминать не стала, не потому, что задачка безнадежная, а потому, что сейчас не нужная. Не актуальная. Человек может прожить без еды полтора месяца, прошло всяко меньше.

Вода - нужна, кто спорит. Кто пьет - тот живет. Но для этого вовсе не обязательно тащиться в бесову даль, на кухню, к холодильнику. Кружка с остатками чая была ближе, на подоконнике, только руку протяни.

Может, конечно, туда что и нападало, но какая разница? Цианистый калий с беладонной у них с потолка не падают, а остальное либо выйдет, либо переварится.

Кружка у Ники была даже не королевская, а, вот именно, богиньская: на шестьсот пятьдесят граммов. Ева звала ее бассейном с ручкой, а Ника сестренкину, обычную - поилкой для попугайчиков.

...Расплакаться и распсиховаться не вышло. Мозг был мобилизован на решение задачи, а в таких случаях, с чувствами у Ники не монтировалось. Они не то, что отключались, а просто отходили на второй план, чтобы не мешать. И принимались во внимание как некое условие задачи: дано - Ева провалилась в гребаное параллельное измерение, средневековье с осьминогами, и нужно ее как-то вытаскивать.

Вытаскивать, а не истерить.

А решение сложных задач у Ники всегда проходило по одному и тому же алгоритму - сначала сбор информации.

Благо, что-то вроде сети в том, параллельном мире, все же было. Иначе как бы ее телефон перевел неизвестные земной науке письмена, причем, вполне корректно.

Сеть есть, а значит, информация найдется. Ну, а найдется информация, значит, рано или поздно, найдется и Ева.

Правда, оставались загадкой слова Мелочи о средневековье. Какая может быть сеть во времена стирки в тазиках? Разве что - рыбацкая.

Может быть, сестра что-то перепутала?

Утро встретило Еву солнечным лучом, гуляющим по ее лицу, как по Невскому проспекту. И запахом свежей сдобы.

Открыв глаза она обнаружила Пепитту, которая быстро накрывала на маленький столик: кувшин, чашка, две булочки на плоской тарелке. С маслом или джемом не срослось? Или это местная вариация хлеба и воды. Типа, посидишь - поумнеешь, а там, может, и совесть проснется.

Если так, то дон Витторио Кавалли был наивным, как Красная Шапочка.

Совесть от таких заявок могла либо помереть, либо перейти на сторону тьмы. По крайней мере, там есть печеньки.

Про воду разговор вообще отдельный. Что они тут такое пили, прямо из окна ведром черпали? Тут же лодки моем, тут же осьминоги писают, тут же пьем. И, наверняка, не кипятим.

Как тут еще все от поноса не померли.

Но пить-то хотелось!

Из способов очистки воды, кроме кипячения, Евы были известны два. Отстаивание не годилось, перспектива попить только через двенадцать часов не вдохновляла от слова вообще. Оставался второй.

Башня Королевы

Оказалось, к кристаллу Андреа на набитый желудок не ходят.

- По правилам, нужно пост держать сутки, но это для взрослых. Детям до четырнадцати лет голодать нельзя, - сказал директор, и Ева бы от души с ним согласилась, если бы не одно "но".

- А, простите, вода у вас... вся такая?

- Какая? - удивился мужчина, вышагивая с ней по коридорам, которые от называл сентерами, - обычная вода, мокрая. Жидкая. У вас она твердая, что ли?

Ева вздохнула, сообразив, что тут она понимания не встретит. Господин директор просто не понимал, что так жить нельзя, он же живет - и ничего. Небось, за столетья естественного отбора у него желудок приспособился и микрофлору воспитал соответствующую.

Сходить к кристаллу дон Кавалли убедил ее простым доводом: если прибор покажет впечатляющий потенциал - будет тема для разговора. А если нет - так и проблемы нет. По крайней мере, у директора.

Покосившись на своего спутника, Ева заметила, что от вчерашней хромоты, довольно сильной (свой удар она знала) ничего не осталось. Походка была на диво легкой.

Немного помялась, но все же спросила:

- Дон Кавалли, а как ваша нога?

Он быстро улыбнулся:

- Как видишь, все в порядке. Хотя не скажу, что ты плохо старалась. У вас девочек учат сражаться?

- Скажете тоже - сражаться. Так, врезать, чтобы не втыкали. С мечом или, там, на коне - этому не учат.

- Еще бы, - тихо рассмеялся дон, - полный рыцарский доспех весит двенадцать резо (больше 30 килограммов, машинально перевела Ева, пользуясь новым знанием), ты, добыча, в нем только сидеть сможешь.

Ева прикинула свою тягловую мощность и вынужденно согласилась. Даже в худшие времена бэг, вместе со сменкой, формой и лыжами больше пяти, край - пяти с половиной кило не тянул).

Они вышли из дома-дворца, пустого, как раскрытая ракушка, через заднюю дверь и оказались сначала во дворе, мощеном камнем, а потом на одной из узких дорожек. По бокам росли пышные кусты, как брызгами, осыпанные темно красной ягодой.

- Не ядовитая? - осторожно поинтересовалась Ева.

- Нет, нисколько, - чему-то улыбнулся директор.

Девушка сорвала несколько ягод, сунула в рот, раскусила и зажмурилась от жуткой кисели. Но не выплюнула, жажду они должны были отбить надолго.

- Гранику нужно разводить медом, - сжалился директор.

- Не-а. Гранику нужно разводить желудочным соком, - не согласилась Ева. За киселью пришла свежесть, а вслед за ней - мощный прилив энергии и позитива. Жизнь сразу показалась не такой уж безнадежной штукой. - А далеко нам идти? Или еще плыть придется? Я думала, этот ценный прибор где-нибудь в вашем доме. Ну, раз вы тут главный.

- Кристалл Андреа находится в башне Королевы. Как далеко идти - не скажу. Все зависит от того, насколько мы хотим туда попасть, и хотят ли нас там видеть...

- А если не хотят?

- Все равно, - чему-то усмехнулся директор. На переносице залегла жесткая складка, - один раз ты туда точно попадешь. Соискателю отказывать нельзя. Но поводить кругами - это он запросто. С Андреа мы чуть не до вечера шли, даже два привала сделали.

- С сыном правителя, который на платном? - сообразила Ева - А зачем ему это? В смысле... если дара нет, почему бы не поучиться тому, к чему есть способности? Если он сын правителя, то, всяко, под мостом голодать не будет. И деньги на обучение найдутся, в любой школе, даже суперпрестижной.

- Хорошие вопросы задаешь, добыча. Правильные, - директор помрачнел, - я вот тоже задавал его себе и не смог ответить. В Ольере правление наследуется, так что будет у Андреа магия, или не будет, совершенно не важно. Все равно сядет в Каза дель Соврано и будет править. Но он добивался зачисления, словно его жизнь от этого зависела, не меньше.

- Почему вы со мной так откровенны? - напрямую спросила Ева, - и зачем я вам, вообще, сдалась? Потенциал - это понятно, у нас тоже директор сделает все, чтобы не переводить из своей школы какого-нибудь олимпиадника или крутого спортсмена. Но у кристалла я пока не была, есть ли у меня магия - не ясно. А чувствую себя как Гарри Поттер, которого вербуют в Пожиратели Смерти.

- Ты веришь в предчувствия, Ева?

От того, что дон Кавалли внезапно назвал ее по имени, она чуть не споткнулась. По правде, споткнуться тут было как два байта переслать: камни были обтесаны кое-как, по принципу - утопчется, за триста лет ковер будет.

- Не очень, - призналась она, - но если загривком чую, что завтра опрос - обязательно тему почитаю. Сколько раз меня это от двойки спасало!

- Вот, - неизвестно чему образовался директор, - доказательство номер один, что магия у тебя есть. Способность к предвидению - очень явный маркер. А вот - доказательство номер два. Едва выйти успели, а она уже тут как тут. Словно ждет, - он простер руку. Ева посмотрела в том же направлении и опешила.

Окруженная лучами встающего солнца, как нимбом, на небольшом мысе, чуть вдающемся в море, стояла она. Башня. Не круглая, как почему-то ждала Ева, а квадратная. Высоченная, но не хрупкая, скорее, основательная. По самому верху тянулась галерея с "ласточкиными хвостами", верхний ярус был изрезан узкими окнами-бойницами, но чем ниже, тем бойниц становилось меньше, а после массивной галерее, опоясывающей башню на высоте двух третей, окон там уже не было.

Башня стояла одной ногой на песке, а второй - в море и прибой ласкал ее пенной ладошкой, касаясь камней бережно и мягко.

Она стояла тут не просто так - это чувствовалось. Не от скуки ее возвели, не потому, что, как в Сан-Джиминьяно кто-то хотел показать мощь и величие рода. Башня словно всматривалась в даль.

- Как страж на посту, - вырвалось у девушки.

- Так и есть. Она первая замечает, что Винетте угрожает опасность с моря, и на верхнем ярусе разгорается сигнальный огонь.

- Вы же говорили, что ее просто так не найти? - удивилась Ева, - как же туда попадают часовые... эээ... караульные... В общем, те ребята, которые бдят и подают сигнал.

"В глубине, в глубине, под водой на самом дне..."

Вторые сутки Ника вылезала из под шкуры только для того, чтобы наполнить водой большую кружку. Кипятить чайник ей было некогда, заказывать питьевую воду - тоже, и ее заменила обычная вода, из под крана.

Ева пришла бы в ужас, но Евы не было рядом. Ее нужно было найти.

Казалось бы - для специалиста по поиску задача на раз - два. Три - уже делать нечего. Но попробуй найти в интернете след человека, ушедшего через портал в параллельный мир.

Это невозможно - сказали бы девять из десяти юзеров.

Вот только Ника юзером давно не была и знала куда как побольше, чем девяносто процентов мальчиков и девочек, не расстающихся с телефонами.

Как устроен интернет? На первый взгляд, не слишком сложно. Просто есть очень много сетей: локальные сети, глобальные и беспроводные, которые крепко "подружили" между собой спутники, оптоволокно и прочие-разные технологии.

Формулируешь запрос - получаешь ответ в виде ссылки. Как правило - почти мгновенно. Но вот будет ли он полным?

На самом деле интернет сложнее и то, чем мы привыкли пользоваться ежедневно, всего лишь верхний слой.

Под ним, в глубине, скрывается второе дно - корпоративные или частные сайты, которые нельзя найти по простому запросу. Они не индексируются, не ищутся поисковиками. А еще, очень часто, дополнительно защищены паролями.

Этот слой называется "глубокий интернет", именно здесь располагаются базы, закрытые для широкого круга юзеров, частные сети и облачные хранилища с доступом только по секретной ссылке.

Еще? Да, можно и еще глубже, почему нет. Мелко плавает тот, кто плавать не умеет. А если умеешь и не боишься глубины, то рано или поздно тебе откроют темную сторону сети. Ту, где информация передается анонимно, а сайты не открываются через обычные браузеры. Все пользователи там словно накинули мантии-невидимки, выяснить их IP невозможно, а в качестве денег чаще всего используется крипта. Которую тоже не особенно-то отследишь.

Рай для тех, кому нужно купить - продать что-нибудь не одобряемое законом и моралью: наркотики, оружие, секретную информацию.

Даркнет зло? Не обязательно. И не все, кто ныряет на глубину - преступники или желают ими стать. Часто это просто те, кому нужна информация и не нужно демонстрировать свой интерес. Например, хочется почитать книжку, а она, вот ведь беда какая, под запретом. Не печатается, не продается, в открытый доступ ее не выложили.

Иногда нужно просто поговорить с интересными людьми на интересные темы. Не очень одобряемые. Темная сеть обеспечивает настоящую анонимность и приватность.

Но, конечно, даркнет - не просто доступ по ссылке. Иначе, чем бы он отличался от обычного закрытого сайта или конференции по защищенной линии? Интернет: темный, светлый или серо-буро-малиновый в рубчик это, прежде всего, возможность бороться и искать, найти и перепрятать.

И для этого есть Tor - браузер. Или иначе - черепаха. Он нетороплив. Если вы привыкли к мгновенным соединениям и доступу "в один клик", он станет для вас огромным разочарованием. Или серьезным упражнением в терпении, выдержке и самоконтроле. Но на глубине и в темноте торопыгам не место.

Черепаха - это доступ к заблокированным сайтам и лучший способ борьбы со слежкой в интернете. Если она что-то нашла, то доставит куда вам надо и ни одна душа не узнает вас и не встанет на ваш след. Данные передаются по цепочке через сетевые узлы, которыми служат компьютеры добровольцев (и все их заблокировать невозможно), а маршрут через каждые 10 минут меняется рандомно. Каждый узел оставляет себе по одному шифровальному слою, не заглядывая дальше, а полностью сообщение может прочитать только адресат.

Все подчинено только одной идее - альфе и омеги жизни на темной стороне сети - Ее Величеству - анонимности. Нас не узнают!

Ника уже несколько минут смотрела на пришедшее сообщение, очень короткое - и не могла понять, что она такое видит перед собой. Шутку? Или предвестника конца света.

Богиня победы склонялась ко второму варианту. Потому что черепаха принесла ей... просьбу о личной встрече.

Личной. Встрече. В реале.

Так не делают те, кто бережет свою анонимность больше девственности, ключа от квартиры и пин-кода кредитки.

Позволить увидеть свое лицо, дать шанс проследить за собой - это было возможно только в одном случае. Если Нику не планировали оставлять в живых.

Но зачем так сложно и жестко играть против самой обычной... хорошо, не совсем обычной, но и не выдающейся девушки-фрилансера?

Письмо-просьба прилетело в ответ на запрос о шахматах, значит, с шахматами оно и было связано. И это был шанс: хрупкий, почти нулевой, разузнать о Еве.

Значит, надо идти.

"Через шесть часов в кафе "Домашняя кухня" на вокзальной площади".

Время есть, и за это время нужно решить массу вопросов. Самый горячий - в чем идти. У Ники уличной одежды просто не было, она не могла себе представить ситуацию, когда ей вдруг понадобиться на улицу.

Заказать еду, оплатить счета, устроиться на работу и уволиться с работы, получить и потратить деньги, посмотреть - и даже снять фильм, все это прекрасно можно было делать не выходя из сети.

И понадобилось открытие портала в иную вселенную, чтобы Ника озадачилась джинсами и кроссовками.

Хотя - о чем тут думать? У Евы полно всякой уличной тряхомудии, а размер у них один. Вот проблема и решена. И, кстати - замаскироваться это тоже поможет.

Нас не узнают!

__________

Кафе "Домашняя кухня" оказалось просто блинной с претензиями. Впрочем, увидев, что типичная школьница в широких укороченных брючках, курточке "оверсайз", светлом шарфике и с шопером, с которого бородой свисали значки с героями аниме, готова и способна честно расплатиться за свою порцию блинов с медом и чай, к ней отнеслись со всем уважением.

Проводили за выбранный столик, сделали попытку помочь освободиться от курточки и сумки, но увидев, что клиентка исповедует религию: "все свое ношу с собой" корректно отстали.

Псих на воле в чистом поле

- А еще чего хотите? - обалдела Ника. Такая непосредственность обескураживала. Может, ключ от квартиры, где деньги лежат?

- Больше ничего. Только шахматы, - кажется, мужик не видел в своих заявах ничего особенного. Он и смотрел без агрессии, без угрозы... да, вот верное определение, как ДПСник, который спрашивает права. По форме - вежливая просьба, по сути - требование, которому попробуй не подчинись, огребешь так, что мало не покажется и добавки не потребуется.

- Хотеть не вредно, - девушка пожала плечами. Разговор складывался как-то странно, точнее, не складывался вообще.

Да, она не гуру общения, она интроверт и социфоб с зависимостью от гаджетов. Но, кажется, даже у нее выходило лучше, чем у этого...

Определения она придумать не успела.

- Вы же знаете, что эта вещь опасна.

- Чем? - Ника сделала большие глаза и, на всякий случай, похлопала ресницами. Чуть подкрашенные, они очень даже годились для того, чтобы хлопать. Положить чуть больше туши - и взлетай. - Можно уснуть над партией, упасть лицом на доску и разбить лоб?

- Вы держите дома такую опасную вещь, и даже не знаете, что игра в Песьи Шахматы - это всегда игра на жизнь?

- Так ведь можно не проигрывать, - пожала плечами Ника и бестрепетно уставилась на мужчину.

Тот на секунду задумался. И, к ее удивлению кивнул.

- Да, так можно. Если тот, с кем вы играете, вам дороже себя. Надеюсь, партия еще не начата?

- Это имеет значение?

- Не для меня. Я должен забрать шахматы, и я их заберу. Считается, что начатую партию прерывать нельзя, - нехотя добавил он.

- Считается? И - что будет?

- Точного ответа нет. Но в данном случае это не важно. Изделия Андреа-Мастера не могут принадлежать частному лицу и должны быть изъяты.

- Так-то, это дорогая вещь,- протянула девушка.

- Готов компенсировать, - в голосе мужчины прозвучало облегчение, - Сколько вы за них хотите?

- Три миллиона евро, - брякнула Ника. Не совсем с потолка... Но - почти.

Кто из серьезных людей отстегнул бы такую сумму соплюхе, за которой никого нет, даже старшего брата "из банды"? Да закопать ее - и все дела, раз в триста дешевле обойдется, даже вместе с откатом полиции.

- Цена устраивает, - кивнул мужчина, - готов отдать деньги прямо сейчас. Но сначала я хотел бы получить шахматы.

Эта готовность лучше всяких слов убедила Нику, что церемониться с ней никто не собирается, и нюхать ей цветочки со стороны корней еще до заката.

Ну, значит, и ей церемониться ни к чему.

- Знаете, уважаемый, я так-то давно подозреваю, что в дурку интернет провели, - буркнула она, - но то, что вас еще и погулять выпускают, для меня новость.

Бежать нужно было быстро, на улицу. Но оказалось, что мужчина не такой уж рохля. Его рука метнулась атакующей змеей и схватила Нику за руку:

- Куда собралась, дурочка? Я же твоим языком сказал, что должен забрать шахматы. Какое слово ты не поняла?

Девушка зло сощурилась. Набрала воздуха побольше и пронзительно, громко заверещала так, что за стойкой тихонько звякнули стаканы:

- Пустите меня! Пустите, я кричать буду!

- Да ты уже орешь, - опешил тот.

- Вы еще не слышали, как я ору, услышите, пожарная сирена музыкой покажется, - свистящим шепотом пообещала Ника и взвылв на два тона выше, - Не трогайте меня за коленки!

К ним поворачивались. Здоровенный мужчина под сорок, который "выгуливал" семью, двое рабочих, парень в офисном пиджаке.

- Что случилось? - спросил официант, он появился мгновенно, словно вырос из под земли. Тоже телепортом, что ли? Ника бы не удивилась, последние дни здорово подточили ее способность к удивлению.

- Этот... ко мне приставал, - мстительно наябедничала она, - домогался.

Незнакомец, каким бы не был незамутненным, а сообразил, что дело пахнет нехорошим, примирительно вскинул руки и попытался выкрутиться:

- Господа, все в порядке. Это моя девушка, мы просто поссорились.

...Лучше бы не пытался!

Здоровяк с соседнего столика привстал, жена смотрела на него с явным одобрением.

- Девушка, говоришь, твоя? Да она, небось, классе в пятом...

- В седьмом, - пискнула Ника и этим решила дело.

- Парни, а ну, крути извращенца, сейчас в полицию сдадим!

Выскочить прямо через парадные двери оказалось самым легким делом на сегодня, никто ее не задержал, все были заняты. Одни - попыткой выполнить свой гражданский долг, другие - от этого долга уклониться.

Коллекторов на них нет.

Пролетев метров пять на адреналине, Ника остановилась, словно налетела на столб.

А ведь этот пряник говорил что-то важное. Про начатую партию, про выигрыш - проигрыш. И про опасность шахмат.

И - точно не бредил. Бредят иначе, а этот излагал факты. Ну, или то, что он ими считал. Значит, упускать его из виду никак нельзя... а что делать?

Идеально было бы дождаться, когда он выйдет, и проследить. Но Ника вполне отдавала себе отчет, что, не смотря на анимешный прикид, ниндзя из нее, как из сопли - веревка. Этот... хоть и был странным, но головой по сторонам вертел, как серьезный. Спалит он ее еще до первого столба.

____________

Девушка устроилась неподалеку, под аркой, ведущей в переулок и дальше, к новой гостинице с окнами на старое мемориальное кладбище (да, вот такой выверт планировки. Интересно, номера с видом на исторические могилы были дороже, или дешевле?).

То, что ее кто-то узнает, она не боялась. Специально оделась как духовная сестра Микасы Аккерман. Чем более нелеп ее внешний вид, тем меньше шанс, что разглядят и запомнят ее саму.

А вокзальный район - это хорошо. Прямо отлично.

К удивлению Ники, ждать пришлось довольно долго, минут десять. Она уже стала опасаться, не случилось ли непоправимого. Вряд ли даже в теневом интернете можно было найти и выписать специалиста по допросу трупа... Увидев своего "извращенца" живым, только малость помятым, она выдохнула с огромным облегчением.

Где Ева кормит птичек и находится пропажа

Башня королевы ждала - и радовалась им. В это трудно было поверить, но камни отзывались теплыми волнами, которые проходили сквозь Еву и приятно щекотали. Словно она и правда стояла в пене прибоя.

- Такое ощущение, что башня живая, - пробормотала девушка.

- В смысле? - удивился дон Кавалли, - она же есть? Ну, пропадает иногда, так это характер у нее такой. Ты странная, добыча. Стоишь на пороге башни, прошла шесть ступеней и все еще не веришь в ее существование.

Быстрой улыбкой Ева извинилась за, как сказала бы русалка (не дева с рыбьим хвостом, а учительница русского), семантическое несоответствие. В этом языке не было деления на одушевленное/неодушевленное. Был - автоматически означало - жил.

Под ноги легла лестница с высокими, не слишком удобными ступенями. От нечего делать Ева посчитала их, оказалось - девятнадцать в одном пролете.

Пыли не было, паутины тоже. Вообще, перед их приходом тут как будто добросовестные клинеры прошлись.

- А откуда свет? - осенило Еву, - что-то я не вижу ни лампад, ни факелов?

- Из какой же дыры судьба тебя достала? - удивился директор, - даже я уже забыл про лампады и факела.

- Так откуда свет-то, - Ева решила не обижаться.

- Из световода.

"Очень понятно, - съязвила девушка, - теперь бы еще кто объяснил, что такое световоды и с чем их едят".

Пахло солью, йодом, прелыми водорослями. Немножечко - рыбьими потрохами, но эта нотка была тонкой, почти на грани восприятия и ничего не портила. Пожалуй, даже добавляла самобытности.

Дон Кавалли поднимался быстро и легко. Ева еще раз подивилась, но промолчала. Спрашивать о таком было неудобно. Ну, не скажешь же человеку, который благородно приютил тебя на ночь, накормил и теперь, вот, пытается как-то устроить: "А где заблудилась ваша старость?"

Но, может быть, он просто поддерживает себя в форме и каждое утро приседает по двести раз?

У самой девушки с непривычки к высоте ступеней заныли икры, но это было почти приятно. Начали работать те мышцы, которые, обычно, не включались. Дыхание она контролировать умела и на верх поднялась почти с удовольствием.

А там было ветрено и небо казалось пронзительно-лазоревым В снежных облаках кувыркались и гонялись друг за другом птицы, почему-то не белые, а сизые, почти стальные, с синевой на длинных крыльях и хищными желтыми клювами.

Одна из них спикировала на венец башни, приземлилась, хлопнула крыльями. И уставилась на Еву яркими, оранжевыми глазами.

- Ты рыбки хочешь, - догадалась она, - а нету, представляешь! Сюда, оказывается, на голодный желудок ходят. Хотя... погоди, птица.

С собой ей Ника кое-чего насовала, и в карманы тоже. Ничего не пригодилось, но не выкидывать же еду?

- Крекеры будешь? - Ева раздавила в ладони сухую печеньку и протянула птице.

- Не суй... - дон Кавалли поперхнулся словами и замолк. Птица аккуратно брала у Евы с ладони печенье и заглатывала, задирая клюв к небу. Подобрав все, до крошки, она издала тихий горловой звук и, подняв крыльями небольшой ураган, прыгнула назад в небо.

- Ну вот, плюсик к карме на сегодня обеспечили, - удовлетворенно кивнула Ева, - можем идти к этому вашему кристаллу. Дон Кавалли, что с вами? Вам плохо?

Директор и впрямь выглядел как-то не очень бодро. Хлопал губами, порываясь что-то сказать. Потом взял себя в руки, подышал глубоко.

- Ты хоть знаешь, кто это был? - выговорил он, наконец. Было видно, что эти слова дались ему нелегко и голос он подчинил с трудом.

- Птички, нет?

- Это ДаймОны. Глаза того, кто скрывается в темноте. При свете дня они не опасны, но не дай Андреа-Мастер встретиться с ними на закате. От тебя и костей не останется, растащат. Особенно стаей! Моряки их ненавидят и боятся - если вдруг смыло волной и до ночи не подобрали - все. Заклюют. Сколько таких бедолаг море выбрасывает на берег с пустыми глазницами...

- То есть, они, как акулы, кормятся в определенное время, - сделала вывод Ева, ничуть не впечатленная зловещей репутацией птичек. - А красивые.

- Добыча, а ты, вообще, слышала меня сейчас? Они морякам глаза выклевывают. Еще живым.

- И что? Их пищевые привычки не делают их монстрами. Мы вот раков живьем варим, тоже, если разобраться, не слишком этично.

Директора передернуло, но спорить он не стал. Только пробормотал, поворачиваясь спиной:

- Надо же, Глаза Темного выпечку любят. Никогда бы не подумал.

- Да ладно, - хихикнула Ева, - у нас все знают, почему стоит переходить на темную сторону. Там есть печеньки...

Даймоны разорались над башней то ли подтверждая гипотезу о глубинной связи зла и выпечки, то ли отрицая.

Середина башни была утоплена вниз на высоту примерно трех метров. Спускаться следовало по небольшой каменной лесенке без перил, довольно опасной. Ступени ее давно искрошили дожди и, может быть, град. Пара ступеней разрушились почти полностью, от трех осталось меньше трети, остальные кое-как годились, чтобы поставить ногу, хотя бы боком.

Внутри, на небольшом постаменте ждал тот самый кристалл.

Похоже, он не только определял потенциал будущих учеников, но и служил сигнальным маяком. Ну, правильно, зачем два прибора, если можно обойтись одним?

Наслушавшись дона Кавалли, Ева думала, что увидит, как минимум, алмаз в платиновой оправе, сияющий нестерпимым светом... А не было никакого цвета. Черный кусок чего-то, здорово похожий на застывший гудрон, не вызывал ни малейшего желания его трогать. В отличии от симпатичных Даймонов.

Те хоть орали прикольно, были в перьях и теплые. А от этого прибора веяло холодом даже на расстоянии нескольких шагов. Интересно, почему птички на него не нагадили.

Вообще, судя по количеству летунов, тут все должно было утопать в гуано... но ни одного привета с неба Ева не обнаружила, хотя смотрела очень внимательно.

- Что я должна сделать? Взять его в руки, или, там, кровью капнуть?

Кофе с врагом

- Зачем ты солгала о своем возрасте?

Ника внезапно развеселилась.

- С чего это солгала? - спросила она, вспомнив бессмертное, булгаковское "лгать не надо по телефону". - Я не говорила, что мне тринадцать. Я сказала, что учусь в седьмом классе, может, я по два года в каждый класс хожу. А что за Святой Престол. Ты из Ватикана, что ли?

Хватка на запястье сделалась болезненной, а холодный карий взгляд - вообще ледяным:

- Откуда тебе известно тайное имя Правого Холма?

- А оно тайное? Ну, я вас поздравляю тогда, - немного растерялась девушка, - вашу страшную тайну еще сто лет назад кто-то выдал, теперь ее весь мир знает.

Лицо парня стало нечитаемым. Покер-фейс как он есть.

- Мне жаль. Прости. Придется лишить тебя памяти, - он вскинул руку, Ника инстинктивно сжалась и зажмурилась, ожидая мощного удара по голове... А как еще можно лишить памяти? Только врезать так, чтобы звон пошел.

Но ничего не происходило. Секунду, две. Она разлепил ресницы и осторожно глянула на своего визави.

А с тем творилось что-то не то. Он махал руками, бормотал какие-то фразы, похожие сразу и на проклятья, и на аффирмации. И с каждым разом все больше злился и недоумевал.

- В чем дело? - наконец опомнился он, - Это ты? У тебя иммунитет к воздействию Стражи? Но это невозможно, на Терроне все подчиняются закону.

- Какое, наверное, чудесное место, этот ваш Террон, - сказала Ника, выпрямляясь. Она уже поняла, что у неведомого стража ничего не получается, и успокоилась. Бить пока не будут, остальное - разрулим.

- Не Террон, а Террона, - поправил он и изумленно посмотрел на Нику, - ты кажешься образованной девушкой. Как можно не знать название мира, в котором живешь?

- Запросто! - заверила та, - Если живешь в другом мире. Этот называется Земля, прикинь? Добро пожаловать в суровую параллельную реальность.

Мимо шли люди, кое-кто оборачивался и смотрел с подозрением. Выглядела сцена и впрямь странно: здоровенный лоб в модном прикиде зажал в углу девчонку, по виду - школьницу.

Но взгляд на видеокамеру успокаивал. Не будет же нормальный взрослый человек творить дичь, когда каждое движение пишут на цифру?

Все стадии: отрицание, гнев, торг, депрессия - проскочили на лице стража со скоростью курьерского поезда.

- Вот почему пробивать портал было так тяжело, - пробормотал он, - я отнес это за счет того, что смена заканчивалась, я устал. А, оказывается, меня занесло за пределы Терроны.

- Бывает, - кивнула Ника. - Ну, я пошла, тогда. А ты - портал в зубы и назад, да?

- Постой, - страж вскинул руку, - но как это могло получиться? Ведь я отчетливо слышал зов вещи, созданной Андреа-Мастером. И твои вопросы в сети... Я готов положить руку на огонь, что мы переписывались в "Сфере".

Девушка вздохнула. Решение напрашивалось само собой, оно было нелегким. Зато этичным. Мы в ответе за тех, кого... что? Выдернули из параллельной вселенной? И, опять же, заложник будет на обмен. На Еву.

- Пойдем на вокзал. Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, там обязательно есть какая-никакая пирожковая. Посидим, кофе выпьем. И потихоньку во всем разберемся... - продолжая говорить негромко, успокаивающе, Ника "перехватила управление". Страж все еще удерживал ее за запястье, но теперь уже она потянула - и он пошел.

Загривком Ника чуяла, что долго такая благость не продлится, экземпляр ей попался жесткий и самостоятельный. Сейчас он просто в шоке - ну, значит, надо пользоваться.

Вокзал, старое здание времен еще Екатерины, той самой, великой, недавно отремонтировали и покрасили в довольно приятный ментоловый цвет. Снаружи.

Внутри был ужас интроверта с неприятием вторжения в личное пространство. Сначала - рамка, потом просьба открыть бэг. Ника проделала это одной рукой, не выпуская ладони стража.

Он, конечно, "зазвенел" и девушка похолодела, предчувствуя страшное - вот сейчас этот пришелец ка-а-ак достанет какую-нибудь базуку. И придет всем пламенный трындец.

Но он всего лишь выложил на столик самую обычную ключницу в виде рыбки, рамка успокоилась и пропустила, а у флегматичного, песочного цвета лабрадора, страж и так не вызывал подозрений.

Ника старалась, по возможности, никуда не ездить, а если, вот край, надо переместиться из пункта А в пункт Б, пусть это будет такси или, на дальние расстояния, самолет. Те же яйца, только в профиль - но хоть мучиться не сутки - двое, а пару часов.

Но сейчас чем больше народа вокруг, и не просто народа, а людей бдительных, мобилизованных страхом не увидеть, опоздать, пропустить и лишиться драгоценных чемоданов - тем лучше. Видеокамеры, собаки, полиция - в ту же кучку.

Шок там, не шок, а страж выглядел довольно опасным парнем, и остаться с ним наедине Ника была не готова.

Поэтому и стол выбрала стоячий, чуть ли не в проходе. Пусть лучше ее пару раз заденут и обругают матом, но зато на виду.

- Два кофе, больших. Мне латте, ты что будешь?

Страж хлопнул глазами, Ника поняла, что ответа не дождется и сказала, - а, давайте, черный. Не понравится - поменяемся.

Пить уже хотелось, на стрессе она мгновенно теряла аппетит, но воду и, вообще, жидкость, все равно могла поглощать ведрами.

Заметив, как она приложила телефон к терминалу, страж неожиданно смутился.

- Ты... заплатила за мой напиток?

- Ну, у тебя же, наверное, земной валюты нет.

- У меня никакой нет. За стража платит Святой Престол.

- Я так и поняла, когда ты, не моргнув глазом, согласился на три ляма. Решил не оставлять меня в живых? - Ника спросила это совершенно спокойно, глядя на стража своими светлыми прозрачными глазами, которые Ева называла "рыбьими", а немногочисленные приятели "взглядом зомби".

Мужчина чуть не подавился кофе.

- Святой Престол не воюет с маленькими девочками. Просто... есть правило, опасные изделия должны быть изъяты, как угодно. Если удается решить вопрос деньгами - хорошо. Престол платит и, обычно, не торгуется. Я не знаю, что такое евро - ваши деньги? Деньги разные, Террона - большой мир. Все виды денег знают только менялы.

Без меня меня... делили

Кабинет директора Еву приятно удивил. Не кабинет - а роскошная каминная. Сам камин, со здоровенным, до потолка - дымосборником, даже затопили, дон Кавалли, проходя мимо, небрежно смял левой рукой воздух - ну, так это выглядело, и швырнул в зев печи, где уже лежали правильно сложенные дрова.

Занялись они мгновенно, от квадратной топки потянуло живым теплом, практически, без дыма. Сквозь плотные шторы теплого, шоколадного цвета, просачивалось солнце, еще по-летнему щедрое, но уже по-осеннему мягкое.

И мебель тут была - не чета тем кошмарным пыточным приспособлениям, на которых, случалось, Ева сиживала, в ожидании нагоняя. За что? Да ни за что, понятно же! Подумаешь, зеленые ногти с приклеенными чешуйками из стразов? Кому они мешают. Отвлекают? Это Мадам Линейку, что ли?

Понятно, ей такой дорогущий маникюр и под Новый Год не светил. На учительскую-то зарплату, дай бог обычный френч запилить. Вот они и отвлекалась.

Вспомнив про родную школу, Ева резко помрачнела. Пошли вторые сутки. Ника - умница и должна была поднять шум еще вчера... интересно, полиция ее уже допрашивала? Сейчас в школе все, по ходу, на ушах стоят.

Подростки в городе уже пропадали.

Если бы можно было письмо отправить, типа, уехала в Америку. Или, там, на Галапагосские острова. Волонтером. Черепах пасти. Не ищите, все в порядке. Но электронному письму не поверят, сейчас даже голосовое подделать - как два байта переслать, Ника показывала. А передать обычное: с ее почерком, отпечатками пальцев и прочими доказательствами - никак.

Дон Кавалли, которого она расспрашивала всю дорогу, только руками разводил. Он способа не знал. Ни письмо отправить, ни самой уйти. Порталы знали, но действовали они только в пределах Терроны.

По всему выходило, надо Еве тут как-то устраиваться.

А потом открылась массивная дверь, украшенная резьбой, появились четверо и расселись четко напротив Евы.

Все это здорово напоминало девушке заседание недоброй памяти педагогической комиссии. Справа налево сидят за большим квадратным столом: тетка, похожая на селедку под шубой, только без шубы. Глаза прозрачные и слегка навыкате, лицо суженное к низу, волосы стянуты к вискам. Ни длины, ни цвета толком не разобрать. Тип - училка обыкновенная, жизнью прибитая.

Из образа выбивалась только одна деталь: гульку на голове удерживали не шпильки, а тонкий стилет из очень светлого металла. Может, тут, конечно, просто такая мода, но Ева сразу подумала, что если у этой тетки в темном переулке гопата решит ее редикюль отобрать, будет страшно удивлена. Очень возможно - до смерти.

Уж больно красиво монтировались правая рука тетки - без колец и держатель-рукоятка заколки.

Сразу за ней на стуле развалился типичный дрилл-сержант: стрижка почти под ноль, челюсть похожа на ковш экскаватора, взгляд: "ия исполню все, что родина прикажет". И тоже одна неувязочка - на шее медальон: тонкая, почти ажурная шпага в круге. Прямо поверх мешка, которые они тут все носят - это что, и ей придеться?!

Тупые солдафоны легко коннектили с американскими комедиями, но никак не с ювелирными салонами, судя по тонкой работе - не из дешевых.

Следующий... или следующая, даже не совсем понятно: тонкая кость, точеный профиль, коротко стриженные волосы, никаких следов косметики. Тщательно ухоженные руки. Странное, в общем, создание. Похоже, не совсем человек.

И - вполне понятный дядька. Седой, полноватый, улыбчивый. Балахон в нескольких местах порван и заштопан, глаза за стеклами толстых квадратный очков все в морщинках - и очень внимательные.

Он, единственный, тут не скучал, а занимался делом - внимательно рассматривал Еву. И Шаха - тот как вошел следом и плюхнулся у ног на пол, так сразу дал понять: выставить его отсюда миссия невыполнимая.

- Вот, дамы и господа, прошу любить и жаловать, Ева. Прошла испытание кристаллом Андреа и призвала фамильяра, - дон Кавалли... кивнул Шаху. А тот кивнул директору. Вот просто взял и кивнул, словно поздоровался.

Ева моргнула, опомнилась и скроила вежливо-безразличную физиономию.

На таких сборищах никогда не угадаешь, как правильно себя вести. Ника советовала: всегда притворяйся дурочкой, не прогадаешь. Но, чтобы убедительно притвориться дурой, надо быть очень умной. Такой, как Ника. У богини победы прокатывало постоянно. У Евы - ни разу.

- Зачем нас всех притащили, - бросил "сержант", глядя мимо директора, - мне она точно не подойдет, девчонка.

- Мне подойдет кто угодно, - тихим, слегка звенящим голосом заметил "не совсем человек", - у меня отбросов нет, есть кадры.

Ева про себя фыркнула, но сдержалась. И, как оказалось, правильно сделала - ее нервная система берегла себя для более великих испытаний. Тетка - рыба по-рыбьи улыбнулась, во всю щучью пасть, и ласково-ласково пропела:

- Ну, конечно же, девочка моя. Посмотрите на ее канал. Готовая Божественная Кружевница, чуть-чуть обучить, и сможет даже покров на алтарь сплести...

Зубы Евы скрипнули так, что, наверное, услышали даже на улице. Она уже открыла рот, чтобы объяснить, где конкретно видела все ее коклюшки... но испортить отношения с Рыбой не успела.

Дядечка в очках улыбнулся.

- Клэр, разуй свои божественные глазки. Кроме канала хоть что-то видишь? Из девочки кружевница, как из павлина оперный тенор. Тут ни прилежания, ни терпения, ни усидчивости. А, главное, фантазии ни на рей... Абсолютно прагматичный ум, плюнуть некуда.

Ева бросила на умного дядечку благодарный взгляд. Надо же так извернуться: сказал то же самое, что собиралась она - но как культурно! Каждое слово печатать можно.

- Не страшно, - пожала плечами Рыба и улыбнулась еще слаще, - талант есть, остальное - приложится. Прилежание и терпение - качества, с которыми не рождаются. Если деве их недодала праматерь, я готова исправить это досадное недоразумение, хлеб, вода и холод мне в помощь. А избыток фантазии в нашем деле и вовсе бывает вреден. Думаю, Витторио, вопрос решен?

Ночной разговор

Телефон сел. Пока еще не окончательно, пауэр-банка хватило для подзарядки. Ева едва дождалась, пока индикатор покажет три процента, отключила все, что можно: блютус, геолокацию, выставила яркость на минимум, ругательски ругая себя за то, что не додумалась сделать этого раньше.

Как-то не приходилось экономить электричество, вот же оно, в розетке. Воткнул в любом месте и радуйся. У них даже в школе было несколько мест для зарядки смартфонов.

- Ника, - прошептала она, запуская пальцы в густую собачью шерсть. Шах, почему-то, совершенно не пах псиной, даже из пасти тянуло мятой. Хотя трескал он, как и все нормальные собаки, мясо, предпочитая сырое.

Впрочем, и рыбу весьма одобрил. Что Еву совершенно не удивило. Было бы странно, не люби самоедская лайка свой основной продукт питания. Тут, правда, не лосось, а тунец и скумбрия... хотя, вроде бы, в теплых водах лосось тоже имеется? Или она что-то путает?

- Мелочь, - отозвалась сестра, прервав размышления о правильном питании фамильяров, - ты как?

- Телефон вот-вот сядет. Еще раз заряжу - и все. Надо придумать способ связи. Хотя, что тут придумаешь?!

- Сфера, - огорошила ее Ника, - пока не знаю, что такое, надеюсь к завтрашнему дню узнать подробнее, но, на всякий случай, запомни это слово. Если это что-то вроде нашего интернета, то найди способ туда воткнуться, заведи себе аккаунт и жди. Я тебя найду.

- Постой, - Ева помотала головой, - какой интернет, ты обалдела? Я же тебе говорила, тут пятнадцатый век.

- Бестолочь, - грубовато перебила ее Ника, - ты сейчас где? Под синим небом или в помещении?

- Я в своей комнате. Ну, как, в своей, в гостевой, а завтра уже в общежитие переезжаю, для учеников. Я тут, нечаянно, в ювелирный колледж поступила.

- Дело, - одобрила Ника, - хорошая специальность, всегда прокормит. А теперь, Балда Ивановна, подойди к окну.

Ева подчинилась, не очень понимая, зачем это нужно.

Окно гостевой комнаты выходило на залив, прямо за ним начиналось море, уже прохладное, но манящее. Можно было нырнуть в него прямо с балкона солдатиком, рыбкой.

Левее, на мысе, кормились даймоны. По идее, там же была и башня Королевы и отсюда Ева могла ее видеть, но - не видела. Оптический эффект?

- Как там погодка, на улице? Дождика нет?

- Да вроде не видно.

- А ты руку протяни и пощупай.

- Ника, зачем это? Я не знаю, как открывается окно. Оно большое. И стекло толстое, похоже, бронированное.

- Во-о-т, - неизвестно чему обрадовалась Ника, - стекло. Не бычий пузырь и не кусок слюды. Остекление - это определенный уровень развития цивилизации.

- Да ладно! - вскинулась Ева, - первое стекло еще древние египтяне делали, я это с пятого класса помню.

- И вставляли в пирамиды? - ехидством в голосе сестры можно было наполнить небольшое море, - всякие флакончики и бутылочки они делали. А стеклопакеты только в прошлом веке начались, потому что появилась возможность отливать большие стекла. Определенного уровня производства достигли. Усекла, мелочь? Есть там цивилизация, просто она немного другая. На нашу не похожая. Держи глаза и уши открытыми и, вот что - я тебе сейчас в наш чат фотку доски сброшу, напиши мне свой ход.

- Что? - опешила Ева, - Тебе там больше заняться нечем?

- Можешь считать так. Но ход сделай обязательно, и запиши. Потом в тетрадь себе, что ли, перерисуешь. Я тут выяснила, что начатую партию прерывать нельзя.

- Почему? - в то, что это так и есть, Ева поверила сразу, потому что Шах, услышав Нику, кивнул. Подтвердил ее слова.

- Понятия не имею, - сестра почти увидела, как Ника пожимает узкими плечами, на которых мешком висит старая, еще бабушкина шерстяная кофта, эту кофту богиня победы почему-то звала по имени, Акулина. Захотелось плакать, но Ева сдержалась.

Смысл разводить сырость? Зрителей у спектакля нет, никто не оценит. Разве Шах. Но он, скорее всего, просто не сообразит, почему из глаз хозяйки вдруг потекла соленая вода. Плачут ли собаки?

- Сделай ход, - настойчиво повторила Ника, - прямо сейчас. Скажи мне, я переставлю фигуру. Не знаю почему, но чувствую - это важно.

- Эй, так мне же обдумать надо...

- Думай. Времени у тебя полно, минуты полторы, так что не торопись и ни в чем себе не отказывай, - Ника хихикнула, - Давай, лошадью ходи. Не комплексуй, все равно продуешь.

Ева фыркнула. Самоуверенность сестры иногда бесила. Но, если не лукавить, основания для нее были. Проигрывать не хотелось и она двинула пешку по вертикали D. Пес тихонько, одобрительно тяфкнул.

- Оу! Славянскую защиту разыгрываем. Сильно... Но все равно продуешь. Спокойной ночи тебе и удачи на новом месте. Помнишь - Сфера? Наблюдай, ищи. Только не пались, в лоб вопросов не задавай.

- Почему? - не поняла Ева.

- Ты и так будешь выделяться из толпы. Знаешь, что стая делает с белыми воронами?

- Мы этого не проходили, - огрызнулась Ева.

- Или ты спала на биологии. Их заклевывают, дорогая моя сестренка. До смерти. Постарайся мимикрировать под окружающую среду, хотя бы пока не разберешься, что там и как. Пообещай мне, что будешь очень осторожна. И на язык тоже.

- Обещаю, - до Евы вдруг дошло, что это может быть последний разговор, завтра ее переводят в общежитие и никто не гарантирует, что там ловит земной wi-fi. Она может больше вообще никогда не услышать Нику.

- Эй, мелочь, не кисни, - сестра что-то поняла и забеспокоилась, - помни про Сферу. Все будет хорошо.

- Обещаешь?

- Зуб даю... два беру. Я же рядом. Совсем рядом. Может быть, даже на том же месте, что и ты.

Откройте, полиция

- Могу дать клятву, что не причиню вреда, - страж, который представился как Серджио, был немедленно переименован в Сережу, прислушался, поморщился и кивнул.

Ника пожала плечами. Клятва это, конечно, обалдеть как круто. Но, как достаточно циничная девушка, в финансовых делах Ника предпочитала договор или, в крайнем случае, расписку. А в делах безопасности... Были у нее и тут некоторые основания думать, что справится.

Один раз уже справилась. Почти.

- Клянись, если это тебя успокоит.

- Я думал, это успокоит тебя.

- А смысл? Я все равно не отличу настоящую клятву от случайного набора слов.

- Подожди, - Серджио помотал головой, - у вас клянутся каким-то специфическим набором слов и если, к примеру, переставить слова или поменять - клятва не работает?

- Ну, так, - кивнула Ника, разумно умолчав о том, что она не работает, даже если сделать все правильно. Ну не осталось в современных людях чести, начисто выжег ее прагматизм.

- Стражи Святого Престола подчиняются не букве, но духу. Порядок слов и их форма значения не имеют, только смысл. Я - Серджио де Пископо клянусь спасением души не причинять вреда приютившей меня Нике.

- Хорошо, кивнула девушка, мало тронутая торжественностью момента, - тогда выбирай себе комнату, располагайся, я поставлю чайник и закажу что-нибудь перекусить. Что ты ешь?

- Все, - немного растерялся Серж, - я не особенно разборчив. Да и в миссиях приходилось и саранчу жарить, и осьминогов сырых есть, почти живьем.

- Не жалко было? - с интересом естествоиспытателя спросила Ника.

- Себя жальче. Я - разумный эгоист. Сначала миссия, потом моя жизнь, потом окружающий мир.

- Но сначала - миссия, - зачем-то уточнила Ника. Кивнула, словно что-то поняла и решила для себя. И занялась заказом.

Как выяснилось позже, действительно и поняла правильно, и решила разумно. Серджио такого от нее не ждал, хотя про женское коварство знал все и немного больше. Но эта тоненькая девочка с прозрачными глазами, руками - прутиками и полным отсутствием вторичных половых признаков не монтировалась с хитрыми куртизанками вот вообще никак.

Что ж, он был не первым мужчиной, которого подвели стереотипы.

Почему-то гостю приглянулась бабушкина комната, не смутил даже беспорядок. Ника несколько секунд подумала и сделала совершенно правильный вывод - окно выходило на набережную, а Ева говорила что-то про море и каналы. Усилием воли задавила внутренний протест и, равнодушно кивнув, выдала стопку постельного белья, швабру, совок и пачку салфеток для мебели.

Пора было заканчивать с этим мавзолеем. Бабушка была женщиной веселой и предприимчивой, и такого затянувшегося траура не поняла бы и не одобрила. И если это будет сделано чужими равнодушными руками - тем лучше.

Уборка была уже, практически, закончена, суши прибыли и ждали в двух больших пакетах с эмблемой кафе, когда в дверь резко, требовательно позвонили.

- Кто там? - спросила Ника, сделав знак не вмешиваться.

- Откройте, полиция.

На вопросительный взгляд жильца девушка неопределенно шевельнула пальцами. И последовательно отперла все три замка.

- Добрый день, - вошедший был немолодым, плотным мужчиной в гражданском, с кожаной папкой и специфическими манерами, выдающими полицейских: обувь они не снимают и даже бахилы с собой не носят. - Оперуполномоченный 8-го отдела Управления уголовного розыска областного ГУ МВД Валерий Челышев. Вы - Вероника Староминская? Документы можно?

- Пройдемте на кухню, - вздохнула Ника, мысленно прощаясь со свежайшими суши, через час они уже такими вкусными не будут. - Вам же писать надо будет. Вы по поводу моей сестры...

- По поводу вашего заявления, - кивнул мужчина и прошел в кухню, мазнув взглядом по обстановке. Взгляд был очень быстрый, но зацепился именно за ту дверь, где скрылся "подселенец".

- Вы написали заявление онлайн...

- Это разрешено, - Ника в упор посмотрела на полицейского своими прозрачными, светлыми глазами, - я где-то ошиблась? Написала неправильно? Но я смотрела образец.

- Да нет, все верно. Только странно. Обычно, если пропал близкий человек, родственники бегут в дежурную часть, требуют немедленных действий.

- Это как-то ускоряет работу по поиску? - Ника вздохнула, - Я сделала как привыкла. Я работаю онлайн и почти не выхожу из дома. Если нужно, я перепишу.

- Да нет, все в порядке. Ваше заявление принято в работу. Мне нужно вас опросить. Когда и где вы видели Еву в последний раз?

- Вчера. Дома. Прямо здесь. Время я указала.

- Потом Ева ушла и не вернулась. Она что-то говорила перед уходом? Как она оделась? Может быть, взяла с собой сумку?

Ника покачало головой:

- Я не видела ее ухода. Она часто уходит, потом приходит. Меня в известность не ставит, она уже большая девочка, у нее могут быть свои дела.

- Вы не в курсе ее дел, - мгновенно зацепился полицейский, - между вами нет доверительных отношений?

- У меня ни с кем нет доверительных отношений и я не лезу в чужие дела.

Допрос... или опрос не задался, как раньше - разговор с Серджио. Ника честно пыталась отвечать полно и правдиво, но как это сделать, когда девяносто процентов информации просто не подлежат разглашению?

- У Евы есть подруги, друзья?

- Наверное... Она меня ни с кем не знакомила, я не люблю чужих людей.

- Когда вы поняли, что Ева пропала. И как?

- В девять вечера. В это время она или дома, или пишет сообщение в чат, где и у кого задержалась. Я перевожу ей деньги на такси.

- Сообщения не было, - уточнил полицейский. - Что вы сделали?

- Спросила о Еве в ее классном чате, у меня есть доступ. Никто ничего не знал. Я написала заявление в полицию. Я что-то сделала неправильно?

За пятнадцать лет работы в полиции Валерий повидал многое и многих и был уверен, что его уже ни чем не удивишь. Но сегодняшняя свидетельница не просто удивила, она поставила его в тупик.

Завтра в школу

- И? Твое мнение? - следователь по делу о пропаже несовершеннолетней Евы Староминской был молод, но уже успел раскрыть несколько довольно сложных дел, одно вообще досталось ему в наследство от предшественника и считалось голимым "висяком". - Сестра пропавшей девочки свидетель или подозреваемая?

- С сестрой пропавшей что-то не так, - Валерий подбирал слова осторожно, зная въедливость младшего коллеги, - надо бы с врачом проконсультироваться. Может, ее без медика и допрашивать нельзя. Там приступы, похоже, серьезные.

- А не могла она, во время приступа... Сумасшедшие - сильные.

Челышев помотал головой:

- Не, Дима, там не шиза, а что-то вроде заикания. Сильный спазм. Она говорить не может, но все понимает. На телефоне отвечала. Я ее мучить не стал, явно, девчонке плохо. Кажется, все-таки не при чем она, просто после смерти родителей такая вот странная. Но вот что интересно, там, в квартире, парень. Говорит - жилец. Типа, квартирант. Разговаривать отказался, документы предъявить не смог, сказал, на прежней квартире. Пропавшую никогда не видел, договаривался со старшей Староминской. Поставил его в известность, что пригласят повесткой, он кивнул. Равнодушно, так.

- Имя, фамилия, год рождения?

- С его слов, Сергей Епископов, двадцать три года.

- Ни х... себе фамилия, - присвистнул следователь, - это кто ж его наградил? Прямо не знаешь, сочувствовать или завидовать.

Челышев понимающе кивнул. Сам молодой следователь носил простую русскую фамилию - Блауштейн, но старался не слишком соответствовать.

- Зато не Иванов и не Кузнецов. По базе пробьем быстро, если где-то отметился, узнаем.

- Думаешь, он связан с пропажей девочки? На старшую Староминскую глаз положил, а тут сестра крутится, мешает?

- Не, - мотнул головой следователь, - вряд ли. Там дом старый, с окнами на набережную, четыре комнаты. Квартирка, конечно, подубитая. Но, если сделать ремонт, спокойно на две двушки разменять можно: живи, балдей. Никакого криминала. Нет, Дима, я другое думаю. Около года назад вокруг этой квартиры Моряк крутился.

- Тот самый? - подобрался следователь, - черный риелтор?

- Угу. Узнал, что несовершеннолетняя прописана и отвалил. А тут несовершеннолетняя пропадает, зато загадочный молодой человек появляется. Как хочешь, а выглядит подозрительно. Я бы за ним последил.

- Моряк же мошенник, а не убийца, масть не та.

- Мог и перекраситься. Он начинал, как вор на доверии, ты тогда еще в школу ходил. Представлялся моряком дальнего плавания, отсюда и погоняло. Приехал к невесте, а она с другим. Ночевать негде, поезд утром... Сердобольные женщины пускали, кормили, поили. Утром он прощался, целовал в щечку, благодарил - и отбывал. А вместе с ним отбывали деньги и драгоценности.

Потом повысил квалификацию, на квартиры перешел, организовал банду по черному перекупу. Может, и сейчас какой вебинарчик прослушал, или онлайн-курсы закончил. Не нравятся мне такие совпадения, - закончил Челышев.

______________________________

- Андреа-мастер, какое чудо!

- Епс, ну и жесть.

Оба возгласа прозвучали одновременно. Ева стояла на пороге маленькой комнатки, чуть больше коробки от холодильника и шокированно смотрела на это, с позволения сказать, пространство, где ей предстоит жить. Да еще вдвоем с соседкой. Втроем, если считать Шаха.

А соседка, симпатичная зеленоглазая шатенка в сером шерстяном платье в пол, смотрела только на Шаха. И в ее глазах горел неземной восторг.

- Ну, вот и познакомились, - кивнула суровая дама Александра, по должности - то ли комендант, то ли вахтер, то ли у нее одно другому не мешало. - Это, значит, Ева, а это - Аличе. Подружитесь сами, а у меня еще дел гора, - с этими словами она повернулась и пошлепала по коридору прочь от довольно покоцанной двери, где, на одном гвозде висела руна, обозначающая цифру пять.

Ева переступила порог со стопкой постельного белья, двух полотенец: для лица и для ног, и двух комплектов формы, учебной и спортивной. Эта пирамида качалась у нее на уровне носа, грозя ссыпаться на пол.

Поэтому девушка сначала сгрузила ее на первую попавшуюся поверхность, это оказался сундук, и лишь потом огляделась. Вердикт был прост и суров:

- Трындец. Нет, если мелко покрошить, то сюда, наверное, весь наш класс влезет. Но чтобы вот так жить!..

- А... ты из этих новых богатых?- враз поскучнела соседка.

- Я - средний класс, - самоопределилась Ева, - но комната у нас с сестрой была как бы не в три раза побольше этой... корбочки для пуговиц. А ты тут давно, много уроков прошло?

Шах покрутился и вспрыгнул на кровать.

- Правильно, - ободряюще кивнула Ева, - устроишься на полу, на тебя обязательно кто-нибудь наступит. Значит, кровать моя. Ты же не будешь спать с чужой собакой?

- А можно?

- Хз. Это у Шаха надо спрашивать.

- Но шерсть ты же вычесывать будешь? Я бы купила всю, - Аличе мечтательно вздохнула, - какие бы чулки вышли. Теплые, мягкие.

Ева мгновенно сделала стойку. В этом мире у нее пока не было ни копейки, и, хотя вопрос с проживанием и питанием благополучно решился, карманные деньги тут, кажется, не выдавали.

С другой стороны, ей с этой девочкой жить бок о бок, в буквальном смысле, довольно долго и если сразу переводить отношения на коммерческую основу... короче, оно того не стоит.

- Свои люди, сочтемся. Чует мое сердце, шерсти тут - и на чулки до пояса, и на варежки по самую шею. И на шапку-балаклавку, - подумала и добавила, - в пол. А ты вяжешь?

- Пошутила? - почти обиделась Аличе, - я Божественная Кружевница. И вяжу, и шью, прясть и ткать могу, если надо.

- Круто, - оценила Ева, - а у меня обе руки левые. Но магистр, господин Кастеллани, почему-то решил, что из меня получится ювелир Священного Престола. Ну, ему виднее, наверное. А про уроки ты не ответила.

- Завтра начнутся, - Аличе удивилась, но вежливо не подала виду, - как раз все ученики съехались. Урожай убран, заготовки закончены и опущены в подвалы, дома больше дел нет. Занятия в Школе Мастеров или, как ее еще называют, Простых Путей начинаются в середине осени, по обычаю, который ввел Андреа-мастер.

Рык в ночи

Кто рано встает... тому весь день спать хочется. Справедливости ради, Ева проснулась не сама, ее разбудили.

Сначала тихое повизгивание, потом потяфкивание, принудительное умывание языком. Сработало, как пионерский горн, которого Ева никогда не слышала, но хорошо знала по рассказам бабушки: "Вставай, вставай, штанишки надевай, тапочки натягивай, песенку затягивай!"

Песенку затянул Шах, а вскоре к ней добавился аккомпанимент беспорядочных ударов в стенку: то ли каблуками от туфлей, то ли щеткой для обуви.

Ева тоже стукнула пару раз, кулаком, в знак того, что услышала. И этот же кулак показала Шаху - не пропадать добру!

Прыгнула в довольно теплый и удобный спортивный костюм, он был похож на японское кимоно, только верх не запахивался, а застегивался на плотный ряд маленьких крючков, обула кроссовки, свистнула Шаха и вылезла прямо в окно. Благо, уже рассвело.

О том, что с наступлением сумерек окно открывать нельзя, ей тут весь мозг проклевали, сначала магистр Кастеллани, потом госпожа Александра, за ней - Аличе. Но сейчас-то все было в порядке, солнце уверенно карабкалось на небосклон чудного ярко-голубого цвета.

Школа располагалась на острове, в свое время четыре мага-основателя то ли насыпали его магическим способом, то ли подняли из под воды, то ли соткали такую плотную иллюзию, что она ничем не отличалась от реальности. Мнения на этот счет разнились.

Но, так-то, было понятно, что не фиг ручьям и каналам делать на территории учебного заведения. Точно кто-нибудь потонет, балбесов хватает.

Дом, где жили девочки, Ева по привычке обозвала общагой, но прикусила язык. Надо переучиваться. Ляпнешь так чего, а потом добро пожаловать в подвалы инквизиции. Нет инквизиции? Ну-ну... Это вы кому другому скажите. Чтобы церковная власть была, а инквизиции не было?

По истории у Евы была твердая четверка, временами даже с плюсом, так что в сказки она не верила, твердо зная, что любая власть обязательно опирается на силовые структуры. Здесь они тоже есть, а как называются - дело шестнадцатое.

Дома-спальни следовало называть - кубикулы. Похоже. Куча кубиков друг на друге, а сверху - крыша.

Кубикулы для мальчиков и для девочек выстроили по разным углам острова, на максимальном удалении друг от друга, рядом с кубикулом парней стоял узкий и длинный дом, где жили взрослые, иногда с семьями, иногда сами по себе.

"Чтобы не хулиганили", - пояснила госпожа Александра. Ева выслушала это с каменным лицом, и даже согласно кивнула. А мысленно хихикнула - чтобы расстояние меньше километра кому-то помешало хулиганить? Не смешите мои тапочки.

На улице было не по осеннему тепло. Оценив обстановку, Ева сняла "кимоно", повязав его на талию и осталась в плотном топе. Сделала привычную, как дыхание, легкую суставную гимнастику-разогрев и, мотнув головой Шаху: "Вперед", - легко побежала по дорожке, вымощенной ровными каменными плашками.

Она ныряла в сплетение кустов граники, вела вдоль высокого каменного забора, потом сменилась тропой, уходящей в парк.

Шах то уносился вперед, то трусил рядом, потяфкивая. Провоцировал Еву рвануть наперегонки, но она не поддавалась. Бег "на низком пульсе", значит, никаких тебе рекордов. Знай, переставляй ноги, да контролируй дыхание.

Пес погрустил, но смирился, и теперь белая мохнатая шуба то маячила впереди, то ныряла в кусты, то оказывалась сзади. Привыкнув к своему эскорту, девушка чуть не споткнулась, когда мохнатое тело, килограмм под двадцать, вдруг решительно перегородило дорогу, не пуская ее вперед.

- Ты чего?

"Разговорчивый" Шах на этот раз промолчал, но с дороги не убрался.

- Пусти! - потребовала Ева.

Пес тихонько зарычал.

- Ты что-то чуешь? - поняла хозяйка, невольно переходя на шепот. - Это опасно?

Взгляд Шаха сделался нечитаемым:

- Хозяйка, ну ты - вообще? Мне-то откуда знать, собака я!

- Показать можешь?

Шах кивнул. Ну, в этом не было ничего нового. Ева тоже кивнула и заскользила вдоль кустов вслед за собачьим хвостом. Через несколько шагов кустарник стал плотнее, а перед глазами замаячила крыша летней беседки. Ева задержала дыхание, стараясь ступать неслышно - в кроссовках, да по мягкой земле, это было совсем не сложно.

Впереди слышались голоса, которые о чем-то яростно спорили.

- А чем тебе дракон-то не угодил, - разобрала Ева, - прикинь, как пасть разинет, да как дохнет дымом - так они там все и попадают!

- Лучше - стая даймонов! Это страшнее будет. С драконом все быстро сообразят, что он наколдованный, а даймоны мало ли - прорвались. На нас никто не подумает.

- Трус, - фыркнул первый голос, - мы чего хотим-то? Прославиться или чтобы на нас никто не подумал?

...Парни какую-то дичь выдумывают, сообразила Ева. Дурное дело не хитрое. Пусть выдумывают, а у нас первая лекция скоро, а до нее неплохо бы закончить пробежку, накормить Шаха, переодеться и привести себя в порядок.

Не до драконов.

И, выбросив подслушанный разговор из головы, Ева побежала вперед, контролируя дыхание и пульс.

О том, что надо бы поставить в известность преподавателей, у нее и мысли не мелькнуло. Дятлы хороши в лесу, а в школе им темную устраивают и в туалете запирают.

...Знать бы, где упасть, солома в цену золота была б.

___________________________________

Серджио выждал целый час с той минуты, как в гостиной погас свет. Сначала он, с терпением кота в засаде на птичку, ждал, что по коридору прошуршат тихие шаги Ники по направлению к спальне... не дождался.

В его голове проживание двух девушек в четырех комнатах значило только одно: две спальни, общая гостиная и комната для служанки.

Служанки не было, еду принесли из какой-то ресторации. Есть ее требовалось не ложкой, и не вилкой, а двумя деревянными палочками. Видя, что у него ничего не выходит, Ника махнула рукой и сказала, что руками это блюдо тоже едят и никто пока не умер.

К сырой рыбе страж привык с детства, а вот вода потрясла - они ее еще фильтруют, а потом кипятят - да зачем же портить такой волшебный, хрустальный вкус каким-то чаем, или, прости Господи, сахаром?

ФАМИЛЬЯРЫ И ДРУГИЕ ЗВЕРИ

- Сейчас завтрак, можно вместе сходить, - Аличе старательно расчесывала волосы и хмурилась, идеальный пробор не получался, своенравные локоны творили что хотели. - Потом распределение будет. Дальше - пойдете в главный корпус договор подписывать, кстати, иголка есть или одолжить? Ну и, заодно, в музей, на экскурсию. Там не очень интересно, но ты, на всякий случай, сделай вид, что потрясена. Сушеной Гарпии приятно будет, потом тебе на истории Терроны зачтется...

- Плюсик в карму, - кивнула Ева, - спасибо за совет. Да давай уже расчешу, садись. А иголка зачем?

- Палец колоть, - удивилась Аличе, - тебя же магии учить будут, а не носки штопать. Такие договора кровью скрепляются в обязательном порядке. Ну и потом - в классы. Там уже сама разберешься. Вечером ужин, танцы и, если уговорим Стражей, может быть, к морю сходим.

- Без них не пустят? - уточнила Ева.

- А тебе очень хочется с голодными даймонами пообниматься? Ой, смотри-ка, а говоришь, обе руки левые. Как ровно вышло!

- Просто я сверху смотрю, мне удобнее, - отмахнулась Ева, - с Шахом как? В смысле, я на уроки, а он? Петь ведь будет так, что нам дверь вынесут.

- С собой бери, - Аличе покрутилась перед зеркальцем, стараясь оглядеть себя и спереди, и сзади, и сбоку. В приблуде, размером с ладошку, это было нереально, но соседка старалась. - Он же твой фамильяр. Фамильяр на уроках - дело обычное. Только смотри там, осторожнее, у кого-то в твоей группе фамильяр - кот. Здоровенный, пятнистый. Говорили, он чуть даймона не сожрал... как бы не подрались. Как он у тебя к котам относится?

- Вот, заодно и выясним, - оптимистично сказала Ева, - ну, погнали? Ой, совсем забыла. Аличе, а драконы... существуют?

Божественная Кружевница уставилась на соседку, как на двухголового поросенка.

- Ты здорова? Может, знахаря позвать?

- Да приснился мне ночью дракон, - отмоталась Ева, - здоровенный, дышит дымом. Я и подумала, может, вывели...

- Я бы все же сходила к знахарю. Драконы чудятся - это не к добру. Нет их, нет, - добавила Аличе, - и не было никогда. Это сказки. И откуда ты только взялась такая на мою голову?

- С улицы, отвечал Гаврош, - хмыкнула Ева, - бежим, сейчас не только на завтрак, но и на ужин опоздаем.

...Наверное, это во всех мирах одинаково. Первый день учебы, торжественная линейка. Бесполезный веник в руках, пафос - ведрами.

Не совпадал задник. Вместо новоантичного портика, как в их лицее, сплошная готика: острые шпили, окна в форме щита... горгулий только не хватает, но, если не придираться, то мадам Клэр вполне потянет на горгулью на минималках.

Зато саунд-трек совпадал вплоть до интонации.

- Дорогие ученики, - вещал дон Кавалли, облаченный по такому случаю в алый плащ, отделанный черными лентами, - приветствую вас в нашей Школе Мастеров, детище великого Андреа.

Вы сейчас в одном шаге от того, чтобы ваша мечта стала реальностью, а ваше стремление защищать Террону и нести ей процветание - силой, с которой будут считаться враги.

Сегодня вы ступаете на путь, наполненный чудесами, вызовами и возможностями. Вы обретете знания, которые помогут вам не только понять природу собственной магии, но и научат использовать ее во благо - и только во благо. Даруют вам возможность влиять на мир вокруг себя и использовать эту силу мудро!

Ваши умения будут испытаны, ваше терпение будет проверено, но помните: каждое испытание это возможность стать сильнее, мудрее, сострадательнее.

Ваши действия будут менять мир. И я верю, что - к лучшему.

Добро пожаловать под мое крыло. Пусть ваше путешествие будет волшебным!

"...А маги-то у нас, оказывается, товар штучный, - думала Ева, оглядывая куцую шеренгу первоклашек. Было их человек сорок, может, чуть больше. - Это на всю Террону?"

Теперь понятно, почему директор с лошадиной фамилией так в нее вцепился. И то, что он каждого перспективного соискателя лично к Башне Королевы водит.

Кое у кого из Божественных кружевниц сидели на плечах забавные цветные птички, у одной через плечо, подобно нэпманской горжетке, висел хорек-альбинос. За птичками он следил с интересом, но агрессии не проявлял. Значит, как-то можно подружить фамильяра с коллегами по цеху?

Среди воинов тоже нашелся оригинал, у его ноги смирно сидела серебряная волчица. То, что это именно волчица, а не волк, Ева поняла сразу, мелковата для самца и слишком изящна.

Среди Теней Ева ни одного фамильяра не заметила и решила, что их нет. Как потом выяснилось, неправильно решила, у будущих шпионов были свои секреты.

Зато своя, в будущем, родная группа преподнесла сюрприз. Приятный или нет, Ева еще не решила, все зависело от Шаха.

"Фамильярных" оказалось двое на десяток будущих мастеров. Она - и парень с котом. Увидев милую кису Ева про себя выругалась матом, давя в себе два противоположных желания: немедленно полезть обниматься с пятнистым красавцем и - утащить пса на другой конец острова.

"Котик" был целым здоровенным сервалом - длинным, поджарым, изящным. В ярких нарядных пятнах, с раскосыми зелеными глазищами и большущими, круглыми ушами-локаторами, которые настороженно поворачивались на маленькой голове. Красавец невероятный!

Поводка у кота не было, как и у Шаха. У фамильяров магическая привязка, считается, что они и так никуда не денутся, но вот как быть, если два фамильяра решат выяснить отношения? За хвосты растаскивать? И которого ей хватать?

Для себя Ева решила, что если что - за хвост потянет сервала, чтобы Шах не решил, что хозяйка вдруг - и на стороне врага. Пусть запомнит, что они сражались бок о бок, как настоящие партнеры.

Упавшая вдруг тишина словно толкнула Еву, почти задремавшую под торжественную речь дона Кавалли. Она подняла голову - и чуть не упала. За спинами преподавателей, как раз с той стороны, откуда восходит солнце и высятся готические шпили, медленно и жутко взлетал в небо огромный, как автобус, дымчатый дракон с серебристыми подпалинами по бокам.

Разборы и разборки

Совместно пережитая опасность сплачивает. На фамильярах этот закон сработал отменно - Шах и Джемма обнюхивали друг друга вполне мирно и, кажется, не без симпатии.

- Охрана у тебя, конечно... - протянул незнакомый пока одноклассник, - самого охранять надо.

- Так это же самоед, - ничуть не обиделась Ева, - он не служебная собака, а ездовая. Они не агрессивны. Их задача, подать сигнал. А с врагами уже человек разбирается, он умный, у него ружье.

- Ездовая? - в голосе парня прозвучало ничем не прикрытое недоверие, - он что, еще щенок, расти будет? Или там магическая составляющая и он может увеличиться в размерах? На него ж где сядешь, там и закопаешь. Раздавишь, потому что.

- Не, - помотала головой Ева, - на них не садятся. Их в специальные сани запрягают. В упряжке от восьми до четырнадцати собак.

- Что такое сани?

- Информация за информацию, - Ева продемонстрировала голливудский оскал, - что такое шебуршунчик? С чего Кавалли так взъелся? Что там, вообще, случилось? Я, кажется, все самое интересное проморгала.

- Да ничего особенного, - парень пожал плечами, - я бросился за Джеммой, споткнулся, уронил сумку, а там склянка с шебуршунчиками была... Ну, как тебе объяснить. Такое вещество. Цвета и запаха не имеет. Когда высохнет, вообще не определишь, только весь пол мыть с мылом.

- И что она делает?

- Ну... наверное, это можно назвать легкими галлюцинациями. Не вредными. Надышишься - и кажется, что где-то шуршит.

- Ни фига себе - безвредные, - присвистнула Ева, - так с ума свести можно на раз, два. Три - уже делать нечего.

- А и пусть бы, - оскалился парень, - сейчас не прокатило, ничего, я терпеливый, дождусь. И шебуршунчика еще сварю.

Чутье подсказывало Еве, что за безобидным и забавные словом "шебуршунчик" скрывается тайна, и, кажется, вполне себе зловещая. Но насесть на парня ей не дали.

В комнату стремительным шагом вошел, или даже впрыгнул мужчина: седенький, низенький, сухонький - дунь и упадет. Но настолько энергичный, что Ева невольно отступила. Стоять на пути смерча дурное дело.

- Тэкс... - протянул он и, как флюгер, развернулся к пареньку, - дон Паньотта, просим любить и жаловать, а потом не жаловаться. Ай-ай! А матушка ваша так просила за вас, так просила. Клялась и божилась, что на уме у вас только магия и молитвы. И мечта у вас одна - стать Предстоящим. И что же я вижу уже в первый день? Кому мстим?

Пацан выпрямился, вздернул подбородок и сжал губы с видом: "На костер пойду, но тайну не выдам".

Преподаватель, а, похоже, это был он, в ответ тоже скорчил ро... нет, пожалуй, все же, лицо: "Да нужна мне твоя тайна, как вчерашний день".

- Если бы разлил в классе - немедленное отчисление. Еще мне тут, в школе, отравителей не хватало. Но на открытом воздухе... ладно, на первый раз прощу, - парень воспрянул духом, - Вот отсидишь в холодном карцере до ужина, и прощу, - припечатал препод. И перевел пытливый взгляд на Еву.

- А вас, юная донна, какой, прости создатель, мудрец научил драконов сумками бить? Гениальное решение... Стесняюсь спросить, может, вас чем-то жизнь обидела? Так, обычно, девы в канале топятся. Или это не романтично?

- Так ведь дракон-то не настоящий, - удивилась Ева, - это же была иллюзия.

- И что? Кто вам сказал, юная донна, что иллюзии безобидны? Тот же, кто научил кидаться сумками? Не слушайте его больше, он не умен. Вы, вообще, представляете, что такое качественная иллюзия? Это не сарпы обкушаться. Иллюзии бывают на силовом каркасе, плотные, направленные, с заданным модулем действий. Счастье, что эту второклассники слепили. Олухи и прогульщики, - припечатал учитель, - а если бы это была иллюзия магистерского уровня? От вас, с вашей сумкой, мокрое место бы осталось. И даже вытирать не нужно, само бы высохло.

- О, - сглотнула Ева, - А как отличить иллюзию олухов от творения приличных людей?

Преподаватель хлопнул глазами, на миг замер. И объявил:

- Юная донна, вы начинаете мне нравиться. Теперь, главное, вот так стойте и молчите, чтобы впечатление не испортить. Дона Паньотту сейчас проводят в карцер. Советую как следует запомнить туда дорогу, чует мое сердце, гостить вы там будете часто. И пару монет в фонд Непокорных внесите, не побрезгуйте. Кто заправляет сейчас этой дурацкой организацией, после того, как дон Конти выпустился, не знаю, но, полагаю, эту тайну вам доверят. Скамейки в карцер они в прошлом году купили, сейчас, я слышал, на подушки собирают.

- А почему меня в карцер, а ее - нет, - отмер парень, - несправедливо.

- А мы о справедливости мечтаем? Значит, дон Паньотта, вы у нас не отравитель, а революционер? Может, вам еще и власть Предстоящих не угодна?

Парень, наконец, сделал правильные выводы и заткнулся. Препод кивнул. И обстоятельно пояснил:

- Юная донна избежит карцера, потому что догадалась задать интересный вопрос. За любовь к науке ученикам прощается многое.

- А я на него даже ответ знаю. Мне амнистия положена?

- Молодец. Нет.

- Почему?! - просто взвыл паренек, крик уязвленной души заметался по комнате. Джемма поморщилась. Шах тяфкнул. То ли выразил протест, то ли наоборот, поддержал.

- Потому что сидеть будешь не за дракона, а за шебуршунчики. Еще вопросы есть? Ты задавай, не стесняйся. У нас в коридорах полы не мыты, в библиотеке пыль не протерта, на кухне котлы не чищены.

- Почему одним за вопросы - амнистия, а другим - котлы?

- Это был вопрос? - мягко осведомился преподаватель.

- Нет. Это плач о погубленном вечере.

- Канцону сложи, - жест сухой руки лучше всяких слов, даже матерных, показал дону Паньотте, куда ему следует пойти.

Едва за ним закрылась дверь, преподаватель улыбнулся мимолетной улыбкой и сосредоточился на Еве.

- Меня зовут Лоренцо дель Тредичи. Я преподаватель по ядам и зельям, а, заодно, что-то вроде Божией Кары для местных олухов. Я не видел тебя на собеседовании, юная донна. Как это получилось, и как тебя зовут?