Faith of the heart. Книга 2.

Часть 6.

Замок, находящийся у реки за холмами, был окутан тёмными тучами.

В замке жила королева, которая смотрелась в зеркало и спрашивала его.

— В ликах чужих господин, — сказала она. — Видишь все ты лишь один. Из зеркальных глубин приди! Облик свой яви!

Зеркало засверкало и вспыхнуло огнём. И появилось лицо.

— Что желаешь узнать, Королева? — спросило Зеркало.

— Зеркало, открой секрет: кто красой затмил весь свет и небо покорил? — спросила королева.

— О, прекрасная, спору нет красоте твоей. Но есть девица за холмами, она краше тебя и сильнее даже Могущественной Малефисенты. Её сердце пылает огнём, а сердце наполнена ненавистью и скорбью.

Королева нахмурив брови, спросила:

— Кто же эта нахалка?

Зеркало отвечает:

— Уста алые, как розы; волосы черны как ночная темнота; кожа нежна, словно лепестки лилии. Имя её означающее «Морская девица», глаза глубокие, будто море.

Королева отшатнулась. Её грудь поднялась вверх от гнева и глаза налились кровью.

— Марина! — прошипела она, посмотрев в окно. — Что ж, полагаю, что надо бы зайти к подруге с подарком!

* * *

В замке Малефисенты было веселье в честь победы над дочерью волшебника и солдата королевской гвардии.

Сама Малефисента сидела на своём троне, а на её руке сидел Диабло. Её верный ворон. На лице ведьмы не было улыбки победы. Она вся была погружена в тоску.

— Госпожа, — сказал гоблин, подойдя к ведьме. — Вас хочет видеть королева Агнесса.

Малефисента хмуро и устало посмотрела на подчиненного, поглаживая свою птицу.

— Скажи, что я сегодня никого не принимаю. — отозвалась колдунья, продолжая ласкать птицу, которая мурлыкала от прикосновения хозяйки.

— Говорил, — сказал гоблин. — Но она настоятельно просить принять её. Говорит, что это… по поводу… Йен Сида, миледи.

Малефисента вскинула брови и натянула улыбку:

— Ну хорошо. Идём, моя птичка, пора повидаться с подругой! — сказала она Диабло. Она встала с трона, а птица села на её плечо. Колдунья спустилась в подвал, где её уже ждала мачеха Белоснежки.

— Надеюсь, что срочно, Агнесса? — спросила она. Королева села на лавку и скрестила руки на груди.

— Помнишь Эндрю и Джессику? — спросила королева.

Малефисента слегка улыбнулась:

— О да, помню. И мы их как раз победили. — покачала головой ведьма.

Королева поправила корону:

—И я думала, что с этим все покончено.

Малефисента моргнул с вопросительным выражением лица:

— Что ты хочешь этим сказать?! — крикнула Малефисента удивлённо

— О том, что война ещё не закончилась. У нас есть ещё одна угроза. Это связанно с Йен Сидом и последним потоком магии огня. — ответила подруга.

— Как?!

— Я говорю о внучке Йен Сида, Марине!

Малефисента погладила Диабло и спросила:

— У него есть внучка?

— Да, я и сама не поверила в это.

Малефисента стала смотреть в свой магический шар на посохе.

В самом шаре появилась девушка, которая сражались с троллями, гоблинами и драконами. Меч её горел огнём, а враги падали на землю без возможности ей противостоять.

— Хм, неужели ты думаешь, что эта девчонка сможет противостоять мне? Великой Владычице Зла?

— Не думаю, а вижу. О ней даже есть пророчество: Луч солнца проникнет в окно, выйдя из-за туч прогонит Тьму. И дитя Огня вернётся.

Малефисента нахмурилась. Она долго думала, как быть. И вроде придумала:

— Тогда я поручаю это дело тебе. — сказала она. — Собери всех Кошмаров и найди её. Чтобы я знала, что ты справилась, принеси мне её сердце. Смотри и не подведи меня.

Агнесса встала:

— Победа за нами. Я призову всех главных элит и мы уничтожил врага раз и навсегда.

* * *

—Дедушка, что происходит? — спросила испуганно Марина, когда услышала гром на улице средь белого дня.

Йен Сид прижал внучку к себе.

— Мир в опасности, Марина. — ответил волшебник и поцеловал пятнадцатилетнюю внучку в лоб. — Но они тебя не получат.

— Кто они? — спросила Марина.

— Злодеи. — коротко сказал маг. Потом он усыпил девочку и положил на кровать. — Они тебя не получат. Я спрячу тебя там, где никто не найдёт тебя, моя малышка.

Мастер положил два пальца на лоб девочки, а другими на свободной руке забирал душу внучки. И поместил её в маленький золотой шар. Душа была запечатана. Тело он отправил через портал на планету Бромодеус, откуда был родом Эндрю Андерсон, отец Марины.

Когда люди Агнессы и Малефисенты вместе с ними обеими ворвались в поместье волшебника, Йен Сид прочитал заклинание и отправил золотое ядро в другой мир, где нет волшебства и чудных явлений.

Пролог.

Когда Марина потеряла сознание, Джим и Мэри привели доктора Ливси. Сильвер пытался привести девушку в чувства. Хлопая её по щекам:

— Марина, — говорил он. — Марина, ответь. Дыши!

Подошёл Ливси с ящиком лекарств:

— Не дышит, доктор, — сказал Сильвер, продолжала держать девушку в ручищах.

Доктор стал осматривать фаворитку капитана. Проверил глаза, посмотрел, что было в полости рта. Послушал сердце.

Дэвид кивнул в сторону Джима:

— Несите таз, мистер Хокинс. — сказал доктор. Джим кивнул и побежал к ближнему шкафу, чтобы найти ёмкость.

Ливси полез в аптечку и что-то вытащил оттуда в маленькой бутылочек.

— Похоже, она чем-то отравилась, капитан. — сделал вывод доктор медицинских наук.

— Так спаси её! — кричал на старика пират.

— Нужно приподнять ей голову и дать понюхать это, чтобы стошнило. — пояснил доктор. Сильвер положил Марину на стол и стал держать её голову.

Джим, который с трудом нашёл таз у Сильвера прибежал, чуть не падая на пол.

— Вот таз, — выдохнул Хокинс.

— Держите, мистер Хокинс. Она должна это выдавить из себя туда, — кивнул доктор.

Доктор приподнес бутылочку к носу. Через какое-то время Марина начала дергаться. Сильвер и Ливси перевернули её на бок.

Изо рта девушки вышла вся еда, котопв начала шипеть, будто шипучка шампанского.

— Сильное отравление, — хмуро прошипел Сильвер. Подхватив на руки, он понёс любовницу в свою каюту.

Положив её на кровать, Ливси принялся её личить и приводить её в сознание.

Сильвер в гневе выбежал из каюты и собрал всю команду.

— Вы наверняка знаете, что моя женщина была отправлена! — сказал он.

Все начали шептаться.

— Я буду искать до последнего того, кто осмелился на такое! — заявил киборг. — И того, кто окажется причастны к этому, ждёт месть. Срок даю до утра!

Киборг взял в руки Копу, который прижался к приемному отцу и понёс его в каюту.

Войдя в каюту, Сильвер заметил, что Ливси накладывал компрессы:

— Как она? — с тревогой спросил урсид.

— У неё начался сильный жар, Джон. — в печали сказал доктор. — Я сейчас наложу компресс. Нужно сбить его. Я приготовлю отвар и ей легче станет.

Копа запрыгнул на кровать к матери:

— Моя мама выздоровет? — спросил львенок.

Доктор улыбнулся:

— Конечно, — ответил он. — Твоя мама самая сильная. Она справится.

Сильвер нахмурился:

— Зачем ей столько хранителей, если они её не охраняют?! — прорычал он и подошёл к кн жной полке, где стояла икона Бога Матери.

Сильвер зажег две свечи и постал по обе стороны иконы.

— О Премилосердый Боже, Отче, Сыне и Святой Душе, в нераздельней Троице поклоняемый и славимый, призри благоутробно рабы Твоей Марины, болезнию одержимо. Подай ей исцеление от болезни, возврати ей здравие и силы телесной. Прошу не забирай её у меня, о, Отче наш! — шептал молитву киборг и пять раз перекрестился.

Потом столько же, но с поклоном.

Он подошёл к девушке и прошептал:

— Я никому тебя не отдам. Я тебя из рук черта вырву с мясом...

Глава 1. Побег с корабля.

Находясь голыми в постели, мы нежно обнимались друг друга. Сильвер так меня зацеловывал, что по моей коже пробежала волна мурашек и это мне сильно нравилось.

Он не торопился входить в моё тело. Всё медлил и медлил. Это все больше меня возбуждало.

Когда он губами коснулся моей шеи, я засмеялась.

— Джон, прекрати, мне щекотно! — верещала я. А он нарочно начала меня щекотать, то я повалила его на спину и ударилась головой об его металлическое плечо.

— Больно, девочка? — спросил Джон, положив холодные пальцы кибернетической руки на ушибленное место.

— Нет, — сказала я. — Даже не капельки.

Он продолжал лежать на спине, а я залезла на него сверху.

Мы слились в нежном поцелуе, словно это было впервые. Прикосновения знакомые, родные, но по-новому интересные. Джон сразу набросился на меня с голодным желанием. Кровать поскрипывала, навеивая ощущения дежавю и это возбуждало.

Горячие губы киборга дразнили мою грудь, поигрывая с сосками, а рука уверенно заняла место на моих ягодицах. С каждой минутой мне хотелось его всё сильнее. Не позволяя губам остаться в одиночестве он целовал меня

Хотелось, чтобы он взял меня грубо, намотал на кулак волосы и заставил быть его рабыней, но движения были сдержанными.

Только я хотела сделать то, что хотела все это время, как вдруг постучали в дверь каюты. Да так, будто умер кто-то. С этим стуком Сильвер неловко и сам того не замечая укусил мой сосок левой груди.

Сильвер меня откинулся на кровать и сполз с неё, завезав вокруг пояса полотенце, он слегка приоткрыв дверь. Там стояли Джим и Лена.

— В чем дело, я занят?! — рявкнул на друзей он.

— Да мы знаем, чем ты занимаешься там, — фыркнула Лена. — Мы кстати нашли виновных. Скруп нам все рассказал и мы кое-что нашли в каюте матросов в их гамаках.

Я быстро накинула на себя свое ханьфу, которое лежало в сумке у меня и подошла к друзьям.

— Это точно? — спросила я.

— И кто же? — спросил Сильвер, нахмурив брови.

— Сяоли и Мозенрат! — заявил Джим.

Я была в ужасе.

— Подождите, это какая-то ошибка. — затороторила я. — Я в это не верю.

— Я тоже сначало не поверил, — покачал головой Джим. — И сейчас немного сомневаюсь. Но к сожалению, мы нашли в их гамаках и в одежде пузырьки с ядом. И один из этих пузырьков был пустым.

Сильвер толкнул меня в каюту, а сам встал на проходе.

— Это правда? — спросил он.

— Да, Ливси сделал анализы на цветах, что те сгорели. — кивнула Лена.

Как же так?! Они мои хранители. Они так поступить?! Я в это не верю. И не поверю.

— Можете идти, — сказал Сильвер напоследок. — И соберите всех на камбузе.

Когда они ушли, Сильвер бросил на меня холодный взгляд.

— Одевайся, милая, — сурово сказал он. — Пойдём наказывать их. В твоём присутствии они должны признаться.

— «Признаться», но в чем?! — крикнула я на него. — В чем они виноваты? Их возможно кто-то оклевитал.

— Кто же, по-твоему, мог наклевитать? — спросил Джон, подойдя слишком близко ко мне. Его глаз горел оранжевым светом. Он раздражен, и очень сильно.

— Скруп мог! — предположила я. — Он пытался избавиться от меня.

— Они сами тебе скажут, одевайся живо! — кричал он на меня. Потом отошёл и начал сам одеваться.

Я не могла поверить, что могли сделать Мозенрат и Сяоли, я была уверена, что это сделал Скруп. Мы оделись и пошли на камбуз.

Мы спустились на камбуз. Все ждали нас. Мозенрат и Сяоли сидели в кандалах.

— Так, — процедил Сильвер. — Значит, все в сборе? Прекрасно. Да начнётся наш суд. По законам! Все могут присесть, а вы, господа, — кивнул в сторону Мозенрата и Сяоли. — Мы ждём чистосердечное признание.

Но они молчали. Мне было больно смотреть на то, что над ними так издеваются. А Сильвер не собирался даже спрашивать у Скрупа. Ну прям судья какой-то!

— Ну что, будем говорить, кто из вас отправил Марину? — сурово спросил Сильвер, трансформировав руку в пистолет. — Аль особое приглашение приписать?

— В чем нас обвиняют, капитан?! — кричал Мозенрат.

— Мы нашли у вас бутылки с ядом! — заявила Лена.

— Вы подозреваетесь в покушении на фаворитку Сильвера, как бы не печально. — сказал Джим.

— Мы не убивали Марину, — признавался Сяоли, в котором пылал страх.

Сильвер стал злиться, а взялась за рукоять меча Огня, который я взяла собой на всякий случай.

Сильвер представил дуло пистолета к горлу Мозенрата.

Я не выдержала и встала между киборгом и моим хранителем.

— Джон, это не они! Они подчиняются моему деду и не могли его ослушаться! — сказала я.

— Отойди, Марина! — кричал он на меня.

— Нет! — прокричала я. — Я не позволю тебе причинить им боль. Они МОИ БРАТЬЯ, и я не отдам их!

— Немедленно уйди, глупая девчонка! — с этими словами он меня толкнул к столу. Я еле как удержала свое тело.

— Хочешь поиграть со мной в борьбу, так что ли? — спросил он, подойдя ко мне.

— Хочу поиграть в защитников! — огрызнулась я.

Он почесал квадратный подбородок:

— Да, у меня это хорошо не получалось. — сказал Сильвер. — Терпеть не могу, когда кто-то не хочет подчиниться.

Что делать? Нужно что-то решать.. Вдруг мне под руку попал нож. Я перевела взгляд на его кибернетическую ногу. Помню, он говорил, что Джим как-то её вывел из строя, когда подслушал его разговор с командой на «Наследие Стивенсона». Что ж, это выход. Только он мне этого не простит. И выгонит меня с корабля на пинках. А хотя… Вперёд!

— Ха, — произнесла я, взяв нож в руку. И резким и быстрым ходом быстро наклонилась, чтобы подобраться к его ноге. — Я тоже, киборг! — Я и сама не поняла как я это сделала. Я будто магнитом подлетела к железу и воткнула нож в ногу.

— АААААААА! — кричал он, хватаясь за ногу он упал на пол. А я развязала Сяоли и Мозенрата. Взяв Копу на руки, я выбежала из камбуза. Лена побежала с нами. А все мы побежали в отдел для шлюпок. Джим рванул за нами.

Я шла впереди, Джим, Лена, Мозенрат и Сяоли следовали за мной. Я, Джим и Лена с легкостью пробежали по коридорам, а Мозенрат бежал неуклюже, чуть не поскользнувшись, и догнал нас. Мы свернули в угол с лестницей и поспешили вниз по ней, Лена спрыгнула с лестницы.

Глава 2. Праздник дураков.

— Я не понимаю, что он так уцепился за это! — сказал Сяоли.

— Как будто в этом виноваты только мы. Больше никто не причастен. — фыркнул Джим. — Хоть я и подозревал Скрупа с самого начала. Потом не знаю, что на меня нашло, что я обвинил вас обоих. А после того, как ты, Марина, заступилась за них, я понял, что ты единственная, кто не верит в это.

Но мне от слов юноши не стало легче. Я в очередной раз встала в тупик. Я потеряла Сильвера из-за злобы и ненависти к нему.

Тут моя флейта вдруг превратилась в Морфа.

— Морф! — разозлилась я. — Морф, где флейта?!

Морф превратился в связку веревки, и флейта прыгнула внутрь.

— Что? — Джим задохнулся от такой новости.

— Ты серьезно?! Она осталась на корабле?! — крикнула я, указывая на небо.

— Я бы вернулся бы на свой корабль, — сказал Джим. — но им управляет мой штурман. Он наверняка уже далеко. А на Аргентум мы не можем вернуться, у нас нет транспорта.

Вернувшись в свою первоначальную форму, Морф нервно рассмеялся и понял, что я сошла с ума.

Теперь мы вернулись на круги своя, со сломанным баркасом я не смогу вернуть флейту, а корабль был на небе. И там скорее всего Сильвер бушевал. По-страшному.

Морф облетел меня и Джима, пока Джим пытался его поймать. Когда он, наконец, поймал оборотня, капитан я услышала звук двигателя, посмотрела на небо и впилась взглядом.

— Джим, заткни эту слизь немедленно и быстро лечь на дно лодки, — прорычала я. — У нас есть компания.

Еще один баркас с пиратами летал над нал в поисках выживших. Восемью, мы спрятались под своей лодкой и ждали, пока она пройдет.

Я высунула голову из-под лодки, держа винтовку в руках, и посмотрела на небо. Когда они исчезли, я выдохнула:

— Нам нужна более защищенная позиция, — мы спрятали оружия в исходную позицию. — Ребята, нам надо идти и найти ближайшую деревню. Ну, или что-то в этом роде.

Мы решили пока не использовать мои крылья, а просто идти пешком. Так нас они не найдут.

* * *

За два с половиной часа мы дошли до города. Дошли до самой главной площади.

Мимо проходил один молодой человек, а точнее солдат. В доспехах. Он вёл коня за узду. Мы случайно с ним столкнулись у одного дома, где танцевала очень красивая цыганка.

Она стройная, у неё бронзовая кожа, иссиня-чёрные длинные, вьющиеся волосы и зелёные глаза. Она носит белую рубашку с большим декольте, открывающим плечи, и с пышными рукавами до локтей, голубой корсаж с жёлтыми полосками, и две юбки: верхнюю — лиловую, нижнюю — белую. На бёдрах повязана тёмно-лиловая шаль, по краю которой подшиты золотые монеты.

Она ходит босиком, но зато у неё довольно много золотых украшений — большие серьги в виде колец, браслеты на руках и ногах.

Рядом с ней скакала коза с серьгой в ухе. Была она вся белая, а ножки темно-серые.

— Вау, какая девушка, — начал задыхаться Сяоли. Мы с Джимом обменялись взглядами непонимания друга. Мы решили ей кое какие вещи отдать ей. Джим отдал свои три золотые монетки, Лена решила отдать ей свой волос, так как у неё ничего такого не было. Мозенрат и Сяоли свои пять золотых. И тот солдат тоже. Он все это бросили в старую сиреневую шляпу.

У меня в сумке и в кармане ханьфу было волшебное зеркало и те серьги, что мне подарил Сильвер ещё вчера.

Я решила, что серьги мне не понадобятся больше и тоже бросила в шляпу.

Та девушка, что танцевала одарила меня печальным взглядом. Она хотела мне вернуть эти серьги, но отмахнулась и пошла дальше, взяв детёныша на руки.

Но тут пришли стражники. Все цыганы начали разбегаться кто куда. Танцовщица стала собирать свое сбережения, что она наработала. Я не могла просто так уйти.

— Откуда у тебя это, девка? — спросил худой усатый солдат, хватая в руки шляпу.

— Я их заработала, чтоб вы знали, сударь, — огрызнулась цыганка. Она довольно дерзкая и смелая.

— Цыгани не зарабатывают, — фыркнул тот усатый.

— Они воруют! — сказал другой, но толстый. Он оба пытались забрать плато девушку. Но коза спасла свою хозяйку. Девушке и козе удалось взять мои серьги и шляпу, и он убежали.

Рядом со мной все ещё стоял тот солдат с конем. Я взяла коня за узду и притянула его вперёд, что те идиоты врезались в седло. Тот усатый упал в лужу.

— Ахилл, — сказал молодой солдат. — Сидеть!

Конь по приказы хозяина сел на того усача.

— Упс, — сказала я, делая вид, что я не причастна к этому. Я даже пальцами спрятала улыбку.

— Ахилл, плохой конь! — отругал театрально мужчина коня, облокотившись об седло. — Вы уж простите моего коня. Никак не могу с ним справиться.

Тот пытался подняться, кряхтел:

— Убери коня с меня!

Тот толстяк замахнулся на меня с угрожающим взглядом:

— Прочь с дороги, крестьяни! — рычал он. Я вытащила свой меч, что сделал и сам этот человек.

— Ты назвал меня лейтенантом? — удивлённо спросил парень.

— А ты меня назвал внучкой волшебника? — спросила я с хохотом.

Тот ударил себя кулаком по лбу:

— Капитан Фэб? И… и… — от страха он не мог сказать и слова.

— Марина Андерсон Пирс. — сказала я.

Фэб наклонился к тому усачу:

— Я ищу дворец правосудия. Вы не проводите меня к судье Фролло?

Конь встал и двое солдат повели Фэба во дворец судьи. Ну а мы пошли к центральной площади.

* * *

—Эта девушка очень красивая. — сказал Сяоли.

Я шла молча. Никого не слушала, а просто шла впереди, будто я лидер.

Появился весь народ. Конфетти, музыка. Выступали циркачи и цыгане.

— Дамы и господа, — говорил один из них. — Представляю вашему вниманию танцовщицу Эсмеральду!

Тут из красного дыма появилась ты цыганка, которую мы видели тогда. В этот раз она была в красном платье, но также при ней был фиолетовый платок с месяцем.

Она так круто танцевала, что я никак не могла глаз оторвать. Но меня почему-то в сторону палатки повёл тот самый цыган.

А когда он толкнул меня туда, он бросил мне платье розового цвета.