Факультет мечты

Пролог

— Марианна!

Тишина.

— Марианна! Вода не идет.

Вообще-то я не особо везучий человек, но такая напасть впервые. Конечно, вода пропала после того, как я намылил все тело.

Еще два раза позвал по имени хозяйку дома. Второй раз вышел уж совсем жалобным. Неудобно как-то. Всего первый день тут, на птичьих правах вроде как, а уже воду сломал. Марианна и так меня недолюбливает, теперь еще это.

Хозяйка так и не объявилась. А я начал замерзать. Вылез из душевой кабины, кое-как стер мыльную пену полотенцем. Уже тянулся к шортам, когда меня до смерти напугал стук в крохотное окошко ванной.

— Эй! Есть там кто?! — полюбопытствовал звонкий девичий голос.

У меня чуть инфаркт не случился. Схватил первое попавшееся под руку полотенце, обернул вокруг талии, робко повернулся к окошку. Жалюзи. Спасительные жалюзи!

— Я слышу, как вы возитесь, — с недовольством заметили с улицы. — У вас окно открыто.

Зачем вообще окно в ванной комнате?!

— Что вам нужно? — спросил я севшим голосом.

— О, ну наконец-то! Посылка вам. Дозвониться не могу, дверь не открываете.

— Сейчас открою, — обещал я и снова потянулся к шортам.

— Быстрее, пожалуйста! — настойчиво потребовал голос. — Очень тороплюсь!

Вздохнул. Побежал открывать. Не дождется еще, а Марианна без посылки останется. Скандал устроит.

На пороге стояла хорошенькая рыжая девчушка лет восемнадцати. Многозначительно глянула на полотенце, протянула огромную фиолетовую коробку. Я покраснел. Расписался в ее планшете. Намеревался быстренько захлопнуть дверь и продолжать сгорать от стыда в помещении, но заметил, что на коробке нет ни обратного адреса, ни имени отправителя. Засунул коробку в стенной шкаф (побоялся на обратном пути пнуть ее, с меня станется), выскочил на крыльцо. Девчушка уже залезала в желтую маленькую машинку.

— Эй! — крикнул я. — От кого это хоть?

Рыжая только неопределенно махнула рукой и завела мотор. Развернулся, размышляя о том, будет ли злиться Марианна на то, что я не выпытал у курьера, от кого коробка. Массивная металлическая дверь захлопнулась прежде, чем я успел нырнуть в дом. Прижала краешек полотенца. Как же без этого? Еле успел подхватить оставшуюся сползающую часть. Сердце шмыгнуло в пятки. Что что, а интуиция у меня всегда была отменной. Я заранее знал, что дверь не открывается снаружи, по-другому просто быть не могло, но это не помешало мне истерично хватать шарообразную ручку скользкой потной рукой, кряхтеть и изо всех сил тянуть на себя.

— Проклятье! Это же для лица… ­

Приближающийся знакомый женский голос ввел меня в ступор. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она говорит о полотенце. Господи, ну за что мне все это?!

Не смог посмотреть в глаза Марианне. Следил за ее пальцами, засовывающими ключ в замочную скважину, вдыхал терпкий запах ее духов и ненавидел себя за постоянное невезение.

Хоть бы с ее домом ничего не сделалось из-за меня. Интересно, я хоть краник в душе завернул или так и оставил?!

— Это отдай мне, — сказала Марианна, проходя в дом, сбрасывая красную лакированную сумочку на тумбу и указывая головой на мою единственную «одежду».

— Нет, — пискнул я и виновато опустил глаза.

— Я не имела в виду прямо сейчас, — процедила Марианна. — Просто не вешай обратно, а отдай мне. Ясно выразилась?

— Да, мэм.

Пошагал в ванную за шортами и майкой. Чувствовал себя при этом еще большим идиотом, чем обычно. Вернулся с полотенцем в руках. Марианны уже не было, нашлась на кухне, ждала у плиты, когда закипит чайник. Чайник у нее, надо отметить, был со свистком, антуражный.

— Воды нет, — попытался объясниться я. — Залез в душ, намылился, и все, закончилась. А потом…

— Не надо мне твое «потом», — огрызнулась Марианна. — Электричество с утра шалит. Технические работы. Привыкай, это тебе не квартира.

В кармане зажужжал телефон. Я с радостью отбежал подальше и ответил на звонок.

— Ну, — сказал мне в ухо Леха. — Как она там? Лютует?

Я покрутил полотенце в руках, вздохнул.

— Да я тут немного учудил… В общем, все нормально. Спасибо тебе, если бы не ты, ночевать бы мне где-нибудь в подворотне.

— Да ну, перестань, — усмехнулся Леха. — Как я мог забить на тебя? С первого класса, считай, вместе. Ты не думай, Мари вообще-то неплохая, просто гостей не любит. Да еще и из-за поступления переживает.

Я глянул по сторонам, убедился, что Марианна все еще на кухне, и зашептал в трубку:

— Ответа так и нет?

— Не-а. Пока глухо. Я тут в торговый центр собираюсь, не желаешь присоединиться?

Я желал. Еще как! Лишний раз мозолить глаза Марианне не хотелось.

Закончив разговор, поплелся на кухню: вручать оскверненное полотенце. Марианна вырвала его у меня из рук и отправилась в ванную. Закинуть его в стиральную машинку мне не доверила и правильно сделала. Со мной всякое случается.

— Зачем ты за мной ходишь?

Я затормозил, засунул руки в карманы.

— Леха звонил, позвал…

— Ну так иди! Или тебе мое дозволение нужно? Какой ты настырный, ужас просто…

Как Леха с ней встречается, не пойму. Или она с ним другая?

— Я хотел сказать, что тебе там посылка пришла.

— ЧТО?!

Ой-ёй-ёй. Это что, у всех девчонок так крышу сносит из-за новых вещей?

Марианна оторвалась от стиральной машинки и наградила меня таким ядовитым взглядом, что я непроизвольно попятился.

— А РАНЬШЕ СКАЗАТЬ НИКАК НЕЛЬЗЯ БЫЛО?

— Прости, я… Она там, коробка. В прихожей. В шкафу. Ну, я побежал, да?

Я бегом покинул опасную зону и выдохнул только на крыльце.

— Это же из Академии… — услышал я за дверью счастливый возглас Марианны.

Непривычный тон. Пожалуй, впервые слышу нотки радости в ее голосе.

Пока шел к торговому центру размышлял об этой Академии, в которую так стремится попасть девушка Лехи. Надо же, их абитуриентам коробки цветные присылают в знак поступления, а мой политех мне даже письмо по мылу не удосужился кинуть. У нас все проще. Открыл ноут, зашел на сайт, посмотрел, хлопнул в ладоши. Что, интересно, там внутри? Бумаги? Подарочная корзина с фруктами и цветами? На кого вообще собирается учиться Марианна?

Глава 1. Собеседование

— Изыди! Прочь, прочь! Изыди же!

После того как неведома зверушка обратилась ко мне на русском языке без какого-либо акцента, я отшатнулся, упал с кровати и задом наперед, по-крабьи стал пробираться к двери, не спуская глаз с чемодана с сюрпризом. Глаза-бусинки меж тем продолжали сверлить меня.

— Да что ты заладил? «Изыди», «прочь». Словарный запас, малец, у тебя никуда не годится.

— Хватит говорить! Хватит!

Зверь послушно примолк, зато стал шевелиться. Подвигал ушами, принюхался и выскочил из чемодана на кровать. Я услышал какой-то вой и не сразу догадался, что источник оного – я сам. Добравшись до двери, разрешил себе сделать глубокий вдох и осторожно полез в карман за телефоном. Дрожащей рукой достал аппарат, включил камеру и навел на коричневого незваного гостя. Сделал снимок. Мне показалось, что животина специально старалась позировать. От этого открытия сделалось совсем нехорошо.

Включил браузер, ткнул на поиск по изображению, загрузил фото.

— Вомбат? — изумился я вслух.

— Сообразительный, — похвалил меня зверь и почесал за ухом. — Нынче я – вомбат. Твой фамильяр, если еще не догадался.

— Мой кто? Стоп. Это ты коробку прогрыз?

Вомбат неопределенно покачал головой и пошевелил черными усами.

— Что в ней было? — строго спросил я.

Вомбат рухнул на кровать, перекатился на спину и уставился в потолок.

— Я поспешил, — глухо сообщил он. — Не сообразительный. Глупый, как бревно.

— Что тебе от меня надо? — осознав, что зверь вроде не представляет никакой опасности, я осмелел и поднялся на ноги.

— Мне? — удивился зверь. — Ничего. Это тебе надо.

— Что? ­— не понял я.

— Ох, Николас, чувствую, намучаюсь я с тобой, — мне показалось, что вомбат вздохнул. — Собирайся. Нам уже пора.

Похоже, я совсем потерял нить разговора. Да и какой вообще разговор может быть со зверем диким? Что я сегодня ел? Может, грибы какие-нибудь? Или чай какой особый выхлебал?

— С кем ты разговариваешь? — дверь в комнату открылась, и хищные глаза Марианны выбрали своей жертвой меня.

— Ни… Ни с кем. Сам с собой, то есть. Просто думал вслух.

Что она скажет, когда увидит на кровати чудовище мохнатое? Или сразу убьет меня? Молча?

Или зверя никакого здесь и нет?! Галлюцинации на фоне стресса…

— Думал, значит, — фыркнула Марианна, зашла в комнату и плотно прикрыла за собой дверь.

Точно собирается разделаться со мной. Не хочет втягивать в это Леху, вот и дверь закрыла.

— Я хочу знать всё, — заявила Марианна, выходя на середину комнаты и складывая руки на груди.

— Но это невозможно, — пролепетал я.

— Дурень! — взревела девушка. — Я хочу знать всё о тебе и твоем коварстве! Говори! Как прикинулся бездомным бродягой? Как обманул меня и своего лучшего друга? Как решил занять мое место в Академии? Всё говори!

— Вы, мадам, ошибаетесь, — зверь вынырнул из-под кровати, решив вмешаться (когда только успел туда забраться? И да, кажется, он всё-таки был настоящим). — Коробка дошла до адресата, и им является Николас.

Марианна умолкла, разглядывая вомбата во все глаза. Затем зашипела с тихой яростью:

— И фамильяра моего переманил, значит…

— Тоже бревно! — тут же сделал вывод зверь. — Читай, если не веришь.

Как Марианна поняла, что именно надо было прочитать, ума не приложу. Она подошла к коробке, которую я приволок сюда вместе с чемоданом, и уставилась на нее, не моргая. Заинтересовавшись, я подошел тоже и прочитал надпись на листке серебристой бумаги (могу поклясться, что раньше его здесь не было!), который кто-то небрежно приколол к фиолетовой фольге простой металлической булавкой:

«Магическая и колдовская академия (МАГИК) приглашает на собеседование Покровского Николаса Аласдеровича и направляет проводника в виде млекопитающего / птицы / рыбы / и др., в будущем (если абитуриент будет принят) носящего гордое название Фамильяра студента. Настоятельная просьба уважать и слушать проводника, дабы избежать плачевных последствий. Ждем Вас на собеседовании 31 августа. С ув. ректор магической и колдовской Академии, Вертлявый Ж. З.»

Далее следовала размашистая подпись и ярко красная печать. Как только я дочитал последнюю букву и уже собирался рассмотреть получше пропечатанный чем-то красным (уж не кровью ли?!) символ, серебристый листок начал сворачиваться, как зелень, поеденная тлей. Блестящий комок с немыслимой скоростью съеживался до микроскопических размеров, пока не пропал вовсе. На всякий случай я потыкал пальцем в то место, где только что его видел, но ничего не нащупал.

— Вопросов не осталось? — меланхолично спросил мой… э-э… проводник у Марианны. Она не ответила, все еще смотрела на коробку, не шевелясь. — Долго будем тупить, малец? Собирайся и выдвигаемся!

— Слушайте, — я оторвался от безжизненного лица Марианны и покосился в сторону говорящей животины, — я на это не подписывался. Никаких документов в эту вашу Академию не подавал! Меня мой политех ждет. Я бы, может, и подумал, но так ведь тридцать первое – это сегодня. Времени у меня нет. Я вас уважаю и все такое, но я пас, о’кей? Спасибо, что пригласили, я тронут, но я не… Э-э… Это розыгрыш, да?

Я вдруг будто очнулся ото сна. Ну не может грызун разговаривать! Да и всяких магических академий не существует! А листок испарившийся – наверняка какой-то фокус. Марианна просто решила поиздеваться, не нравлюсь я ей, вот и вся разгадка!

— Плачевные последствия, — со вздохом напомнил вомбат.

— Как вы это сделали? — набросился я на Марианну. — Кто это говорит? Леха из другой комнаты? Программа для изменения голоса, да?

Марианна прикрыла глаза. Я прекрасно знал, что это означает. Сейчас рванет. Буря начнется через три секунды, две, одну…

— Какой ты тупой! — Марианна не кричала, нет, просто высказала свое мнение опустошенным и даже грустным голосом. ­Она со свистом втянула носом воздух и добавила: — Это такой шанс. Я ждала его всю жизнь, а ты…

Глава 1.2

Однако нет, как выяснилось чуть позже, я не умер. Просто не мог дышать несколько удивительно долгих секунд.

Лежа на теплом и мягком полу, я с грустью вспоминал беззаботные деньки, когда мы с Лехой, сопровождаемые родителями, бродили по лесу, лазили по поваленным деревьям с толстыми стволами и с веселыми воплями преодолевали преграды в виде внезапных коричневых сучков и когтистых изломанных веток. Тогда самой большой проблемой было трудновыполнимое домашнее задание.

— Не припомню, чтобы мне приходилось паковать трусы для студентов, — услышал я знакомое звериное ворчание где-то сбоку. — Гадость!

— Понятно, что не помнишь, — отвечал ему кто-то удивительно спокойным и при этом твердым голосом. — Покровский – твой первый подопечный. Не хочешь привести его в чувство?

— Не хочу.

— В таком случае он приступит к первому испытанию со змеями в таком виде.

— С какими еще змеями?! — я тотчас вскочил на ноги и уставился на мужчину среднего роста в бордовой мантии.

Он мне вроде улыбнулся, однако при этом его глаза оставались холодными, как сталь.

— Рад, что ты решил присоединиться к беседе, Николас, — сказал он и сложил руки за спиной. ­— Я – Жорж Вертлявый. Ректор магической и колдовской Академии.

Только теперь я до конца осознал, что мы находимся не в лифте, а в небольшом кабинете, стены которого выкрашены устрашающе-алой краской. Предметов мебели здесь было немного – массивный деревянный стол и большое кожаное кресло. Мои кеды засасывал ворсистый ковер с замысловатым узором. А в углу стоял знакомый розовый чемодан. На этот раз мой фамильяр, проводник, короче, говорящий мохнатый зверек прилег прямо по середине комнаты и, казалось, дремал.

А еще в кабинете не было двери. Вообще никакой. Может, люк под ковром?

— Добро пожаловать на собеседование! — снова заговорил ректор, не дождавшись моей реакции. — Готов приступить к тестированию?

— Я не люблю змей, — жалобно пискнул я.

Ректор громко расхохотался, запрокинув голову, затем резко посерьезнел и выдвинул кресло, по-видимому, для меня.

— Змей не будет, — пообещал он, внимательно глядя на меня. — Обычный тест на выявление магических способностей. Бумага и ручка, как ты привык.

На ватных ногах я шагнул к столу и действительно обнаружил лист бумаги с распечатанными вопросами. Когда я обернулся через плечо, чтобы уточнить, смогу ли я после этой процедуры вернуться домой, ректора уже не было. Как и вомбата. Зато чемодан остался, от этого почему-то стало легче.

— У тебя час, — оглушил меня голос бестелесного ректора, и я втянул голову в шею.

Чертовы колдуны. Как я вообще в это вляпался?!

Я немного себя пожалел, поглядел по сторонам, стараясь почувствовать присутствие ректора-невидимки или кого-либо еще (хотел заглянуть под ковер и поискать путь отступления, но струсил и не стал), достал телефон с желанием позвонить маме или Лехе, понял, что сигнал в этом кабинете не ловит, еще раз проникся жалостью к себе и от безысходности уселся в кресло (удивительно удобное!) и приступил к тесту.

Я ожидал чего-то большего. Вопросы были стандартные. Что-то подобное я уже заполнял, когда учился в средних классах. Девчонка, которая мне нравилась, была помешала на сверхъестественном и заставляла всех своих знакомых отвечать на вопросы анкеты, которую нашла в Интернете. Кажется, та называлась: «Есть ли у тебя уникальный дар? Хе-хе! Давай выясним!». Удивительно ленивые эти великие чародеи, не могли свои вопросы придумать.

«Снились ли Вам когда-нибудь вещие сны?»

Если бы. Может, и квартира бы не сгорела.

«Чувствуете ли Вы, что чем-либо отличаетесь от других?»

Офигеть каким невезением? Такого варианта не предполагалось. Нет, не чувствую.

«А если подумать?»

Серьезно? Ладно. Да. Таких неудачников еще поискать.

«Можете ли Вы назвать себя везунчиком по жизни?»

Тут я посмеялся. Издеваются они, что ли? Сижу в кабинете каких-то странных сектантов, заполняю эту муть, завидуйте мне все, блин! НЕТ!

«Как часто вы полагаетесь на интуицию при принятии решений?»

Э-э… Никогда?

В общем, тест удовольствия мне не принес никакого. Отодвинув листок и положив на него ручку, я вздрогнул и нервно сглотнул. Мне на плечо упала чья-то тяжелая ладонь. Как оказалось, это материализовался ректор. Безумие какое-то.

— Выйди, Николас. Я проверю и оглашу результаты через несколько минут.

Я послушно встал с кресла, сделал шаг назад, нагнулся и обреченно приподнял ковер.

— Малец, — окликнули меня.

Я медленно повернул голову и увидел вомбата, стоящего на задних лапах и не сводящего с меня черных глаз. Он шевельнул усами и покосился на блестящую черную дверь, выбивающуюся из цветовой гаммы комнаты. Да не было же ее тут еще пять минут назад!

Я опустил ковер и поплелся на выход. Достало это всё. Снова накатило желание вернуться в прошедшие беззаботные школьные деньки, да так сильно, что защипало в носу.

— Ты зачем под ковер полез? — насмешливо спросил зверь, когда я проходил мимо.

Я предпочел не отвечать. Вышел и прикрыл дверь с обратной стороны. Оказался я в длинном пустом очень светлом коридоре со множеством одинаковых дверей. Сигнал по-прежнему не ловил. Присесть было некуда, разве что на пол. Бродить туда-сюда я тоже не решился, потеряю еще нужную дверь, и что потом делать? Приходилось стоять и сверлить глазами стены.

Конечно, я мог бы броситься по коридору без оглядки. Выбрался бы наверно как-нибудь, но мне вдруг стало любопытно. Я вспомнил Марианну. То, как она расстроилась, что пригласили меня, а не ее. Возможно, стоило и подождать этих самых результатов.

От скуки я сделал шаг к двери и прислушался. Замочной скважины не было, так что ухо приложил прямо к шероховатой поверхности. Сморщился. Поверхность оказалась ну очень холодной, я прямо чувствовал, как ухо желает отделиться от тела такого нерадивого хозяина, но терпел и ждал.

Глава 1.3

Ну, что ж. Со мной по-другому не бывает. Против этого типа шансов у меня не было никаких. Разве что попробовать стряхнуть его руку и дать деру?

Мысль пришла слишком поздно. Его крепко сжатый кулак уже приближался к моему несчастному лицу. Я сморщился и приготовился к удару. Сначала почувствовал легкое дуновение ветерка, а потом нечто странное. Возле моей щеки что-то защелкало, а по коже будто бы прошел легкий электрический разряд. Несмело приоткрыв один глаз, я увидел кулак хулигана, зависший в воздухе в нескольких сантиметрах возле моего носа. Лицо же парня, словно в замедленной съемке, искажала гримаса изумления, плавно переходящего в ужас.

— Фигасе, ­— медленно произнес он, а через долю секунды неведомая сила подняла его в воздух и отбросила назад с такой мощью, что вопящий парень пролетел метров пятнадцать и проскользил по полу еще около пяти, затормозив у самых ног ректора.

— Что за… — только и успел пробормотать я.

Тотчас, как по команде, все одинаково-черные двери коридора распахнулись, и из каждой высунулось по ректору. Я обалдело смотрел на всё это безобразие и мечтал хлопнуться в обморок. Мой же внезапно окрепший организм был решительно против.

— Идем со мной, сынок.

Я медленно повернул голову и натолкнулся на серьезное лицо еще одного ректора. Он что, спорами размножается?!

— С каким из вас? — мрачно осведомился я.

Вместо ответа мужчина приобнял меня за плечи и повел дальше по коридору, приговаривая себе под нос:

— Как я мог упустить такой талант? Нет, с этим нужно разобраться. Просто необходимо. Так-так-так…

Не знаю, как мы оказались на балконе с металлическими витыми перилами, украшенными живыми цветами. Вроде только что шли по коридору, а оказались здесь.

Ректор сжал перила руками и уставился вперед. Я сделал то же самое и застыл. Отсюда открывался фантастический вид на бесконечную водную гладь и заходящее рыжеватое солнце. Я уже перестал изумляться странностям, происходящим со мной. Просто воспринимал всё это как чудаковатый сон, из которого не выбраться. Почему бы просто не получать удовольствие, пока это не прекратилось?

— Ты вообще понял, что только что сделал? — наконец подал голос Вертлявый.

Я мотнул головой и потер мигом напрягшийся лоб.

— Ты воспользовался магией, дружок! ­— с воодушевлением поведал мне мужчина. — И не абы какой. Ты использовал сильнейшее защитное заклинание. Что-нибудь почувствовал при этом?

Резко поднявшийся теплый ветерок игриво потрепал полы его одеяния. Теперь ректор глядел на меня с любопытством и даже уважением.

— Ну… Ничего особенного, — разом смутился я. — Как бы разряд тока. Но я ничего не делал, честно!

— Он ничего не делал! ­— восторженно повторил мужчина и на радостях панибратски хлопнул меня по спине. — Ты просто чудо, парень. Возможно, самый настоящий алмаз! На какой факультет ты хочешь? Обычно тест все решает, но в данном случае я предоставляю тебе выбор. Ты автоматически будешь зачислен на любой факультет, который придется тебе по душе.

— Но я… — вид был завораживающим, однако я заставил себя оторваться от него и посмотреть в глаза воодушевленного ректора. — Я поступил в политех, понимаете? Ничего такого, конечно. Это не важная волшебная академия с десятком ваших клонов и дверьми, появляющимися из ниоткуда. Обычный универ. Но я горжусь, что без проблем поступил туда на бюджет.

Ректор прервал мою пламенную речь взрывом громкого смеха.

— Ты решил, что это и есть академия? ­— спросил он, отсмеявшись. — Сынок, это всего лишь иллюзия. Как и дверь, как и этот балкон. Как и мои, как ты выразился, клоны. Из настоящего здесь только мы с тобой. Ну и бедняга Матвиенко, которого ты мастерски заставил полетать по коридору.

— Э-э-э… А говорящий зв… фамильяр?

— Да, и Эйнстрэйнус тоже.

— Эй… что?

— Можно и так. Он отзовется. Прости, что тебе пришлось общаться с моей иллюзией, а не со мной лично. Сам понимаешь, абитуриентов много – а я один. И не беспокойся за оболочку, с ней все в порядке.

— Оболочку? — я совсем растерялся от такого потока информации.

— Ну, твое тело. Оно в целости и сохранности – там, где ты его оставил.

Я округлил глаза и принялся ощупывать живот, грудную клетку и ноги. Ректор, глядя на это, в очередной раз издал сдавленный смешок.

— Это твой дух. Он также реален, как и тело. Не волнуйся.

— То есть, я испустил дух? — запаниковал я. ­­— Мое безжизненное тело валяется в лифте?!

— Оно по-прежнему функционирует, — заверил меня Вертлявый.

Я немного успокоился и задал животрепещущий вопрос:

— А вот теоретически, если один дух шибанет другого кулаком, к примеру, в глаз, это как-то скажется на теле пострадавшего?

— Хороший вопрос, — похвалил меня мужчина. — А чтобы получить ответ, нужно ходить на лекции и внимательно слушать преподавателя.

А мужик смыслит в рекламе. Мне вдруг захотелось посетить парочку таких лекций. Да и, честно говоря, меня никогда раньше не называли «алмазом». Приятно все-таки.

— Ты станешь выдающимся студентом, — будто прочитав мои мысли, продолжил льстить ректор. — Мало кто способен на первом занятии даже перышко приподнять в воздух, а уж целого восьмидесятикилограммового парня… Что и говорить? Соглашайся, Николас. Не пожалеешь.

А вот тут я понял одну важную вещь. Кажется, я имею власть над этим важным мужчиной. Он хочет заполучить меня. Даже не просто хочет, а обязан. Стоит ли врать самому себе? Решение я уже принял. Но для доброго дела можно и повыпендриваться.

— Знаете, — я напустил на себя скучающий вид и даже демонстративно зевнул, прикрывая рот ладонью, — это всё, конечно, здорово, но я…

— Николас, — строго прервал меня ректор. — Ты не понимаешь, от чего отзываешься! Ты можешь изменить будущее!

А у кого-то нервишки шалят! Как бальзам на душу… Все-таки приятно, когда тебя уговаривают. Нестерпимо хотелось улыбаться, но я стойко держался.

Глава 2. Распределение

— Выйди, Роза! Быстро выйди. Ох, за что мне всё это?

— Мама, а что с этим мальчиком? Почему он не шевелится? Он умер, да?

— Тише, Роза. Даже не думай… Роза, не трогай его!! Господи, не хватало в нашем подъезде еще и наркоманов!

Я медленно приоткрыл глаза и понял, что голоса мне не мерещатся. Кое-как отлепил лоб от зеркала и увидел рядом с собой худосочную женщину с крючковатым носом и недобрым взглядом. Она прижимала к себе любопытную девочку в ярко-фиолетовом платьице.

— Мальчик, ты наркоман? — дружелюбно спросила малявка.

Я уже ни в чем не был уверен, поэтому не нашел, чего ответить.

— Не разговаривай с ним! — прикрикнула женщина, приходившаяся ей, по всей видимости, матерью.

К счастью, лифт остановился и громыхнул дверями. Женщина вытолкнула из кабины дочь, вышла сама, фыркнула, одарила меня уничтожающим взглядом и зачем-то перекрестилась. Двери закрылись. Я вздохнул.

Последние события можно было смело назвать психоделическим сном, если бы не розовый чемодан, по-прежнему стоящий в углу. И брошюрка в кармане, которую мне вручил ректор, тоже была реальной. Там вроде были перечислены факультеты, один из которых я должен был выбрать. Это я решил оставить на потом. Если уж ректор разрешил мне попрощаться с родными и друзьями, этим нужно было воспользоваться.

Только вот я не смог. Доехал до этажа маминой подружки и поехал обратно вниз. Никогда не умел врать и не любил это дело. Вертлявый строго-настрого запретил разглашать любую информацию о моем поступлении в МАГИК и уведомил, что в следующий раз я увижу маму и друзей только на новогодних каникулах. Как об этом сказать матери, я не знал. Скрепя сердце решил даже не пытаться. Но Вселенная, похоже, была настроена еще немножко поиздеваться.

Как только я вышел из подъезда, таща за собой чемодан, увидел маму с подружкой, вернее, их спины, удаляющиеся от меня. Они о чем-то весело и громко переговаривались и неспешно шли в сторону рынка. При желании я легко мог бы их догнать, даже несмотря на вес чемодана. И мне очень хотелось это сделать. Однако ноги будто приросли к асфальту. Я просто стоял и смотрел на прямую спину матери и даже расслышал ее заливистый смех. Благословила бы она меня, узнай она правду? Порадовалась бы за меня? Или заволновалась бы? Мама всегда была заботливой, доброй и чуткой. А два месяца назад, когда мне исполнилось восемнадцать, провела со мной серьезную беседу о том, как важно мужчине быть самостоятельным и решать свои проблемы самому.

Хорошо, что я так и не встретился с ней.

— Прощай, мама, — тихо сказал я, в последний раз взглянув на ее прямую спину.

Затем развернулся и покатил чемодан прочь.

— Веди, — шепнул я.

Чемодан тут же вырвался вперед, заставляя меня нестись за ним.

— Не так быстро! — завопил я, на бегу пытаясь ухватиться на ручку.

В конце концов, нам с моим фамильяром, сидящим внутри розовой громадины, удалось прийти к взаимопониманию: он позволял мне катить чемодан самому и рулил только на поворотах.

Я достал мобильник и набрал Лехе. Он ответил почти сразу же и оглушил меня радостным воплем:

— Ее приняли, Ник! В последний момент! Прикинь, да, круть какая?

— Да. Круть, — согласился я с улыбкой. ­— Лех…

­— Да не, ты не понял. Мари уже на вокзал собирается. Если я хочу ее проводить, нужно поторопиться.

Не позволит она ему провожать ее. И не на вокзал она собирается. Как же сложно это всё…

— Лех.

— Ну, что? — вздохнул в трубку друг. — Дружище, ты где вообще?

— Понятия не имею, — честно сказал я.

В этом районе я никогда не был. Сплошные серые и угрюмые недостройки, расположенные по обеим сторонам широкой центральной дороги Григорска с постоянно оживленным движением. Никогда не мог этого понять: создавалось ощущение, что машин здесь больше, чем людей. Пешеходов, кроме меня, вокруг не наблюдалось вообще.

— Всё в порядке? — встревожился Леха. — У тебя голос какой-то не такой.

Конечно, не такой. Как объяснить другу, что я с ним не увижусь до нового года? И как сказать, что мы с Марианной будем обучаться в одном и том же странном заведение? А, кстати, о ней. Что, интересно, она ему наплела?

— Ты знаешь, где будет учиться Марианна? — спросил я прямо.

— Ну ты даешь, — усмехнулся друг. — В Питере. Я же тебе говорил.

Блин, ну точно. А хорошо выкрутилась, молодец. Мне бы научиться так же красиво врать. Я уже хотел было сказать Лехе, что у меня неожиданно объявился родственник в Москве, и я переезжаю к нему, наплевав на местный политех, но чемодан вдруг резко поменял траекторию. Выкатился на газон и, подергиваясь из-за травы, накручивающейся на колесики, уверенно направился прямо к дороге с шумными автомобилями.

— Вот же, черт! — выругался я и бросился вдогонку.

­­— Что там у тебя происходит? — полюбопытствовал Леха.

— Кое-кто здесь шумахер! — визгливо пояснил я. ­— Повиси-ка секунду.

Некоторые особо везучие водители стали невольными свидетелями забавной картины: ярко-розовый чемодан удирал от своего хозяина прямо по проезжей части, игнорируя нервные и настойчивые гудки автомобилей.

— Стоять! — заорал я, когда розовая махина на колесах взмыла в воздух, чтобы преодолеть бортик, отделяющий автомобильную дорогу от пыльного газона.

Чемодан (вернее, тот, кто сидел внутри), к счастью, послушался, и я рухнул в траву, тяжело дыша и сжимая телефон в руке.

— Там же впереди переход был, — пропыхтел я, поднося телефон к уху. — Смерти моей хочешь?

— Нет! — радостно ответил Леха. — Не хочу. Но, если ты сейчас же мне не объяснишь, что с тобой творится, я точно тебя придушу. Ну серьезно, Ник. Мари уже даже шуметь перестала. Вот-вот выйдет, а ты…

— Лех, я… в общем… — краем глаза я заметил знакомый силуэт и подскочил на ноги.

Я оказался прав. Марианна только что прошагала мимо меня со спортивной сумкой в руках и даже не взглянула в мою сторону. Разумеется, она меня заметила, просто решила проигнорировать. И я ни разу не был против. Но Леха… Как она могла вот так вот с ним?

Глава 2.2

Стоя посреди гудящей разношерстной толпы, я забывал обо всем – о том, что так и не смыл с себя мыло с утра; о том, что предстал перед Марианной в одном полотенце; о том, что катал по Григорску розовый чемодан, в котором сидел говорящий зверь; о том, как познакомился с ректором, как заполнял тест на выявление магических способностей и как, ничего не делая, подбросил в воздух хулигана-абитуриента. Это осталось где-то далеко. Я находился в Академии магии и чувствовал это всеми клетками тела.

Получив очередной чей-то тычок локтем под ребра, я поперхнулся собственным дыханием и полез в карман. Нужно было выбрать факультет. Зачем только откладывал? На уже знакомой мне серебристой бумаге жирным шрифтом были распечатаны названия факультетов:

Я напряг зрение. Был ведь и седьмой номер. Только что видел, или показалось? Таращился в пустое пространство после названия шестого факультета, отгородившись от всех посторонних звуков, запахов и движений. Интуиция снова активировалась – внутри что-то закопошилось.

Я расфокусировал зрение, как часто делал в детстве (когда мама забирала меня с кружка авиамоделирования, и мы шли по темным улицам, мне нравилось скашивать глаза и смотреть, как раздваиваются фонари, и их расплывчатые копии соединяются в один невидимый никому, кроме меня, световой кружок). Это помогло. Названия факультетов с первого по шестой, как положено, раздвоились, зато появилась вполне четкая надпись чуть ниже. Написано было от руки корявым торопливым почерком:

— Эй, Полотенце! — звонко проорали мне в ухо. — Когда успел окосеть?

Я быстро поморгал и повернулся к говорившей. Обращались действительно ко мне. Причем эту девушку я уже видел. Рыжая симпатичная незнакомка, вручившая мне сегодня фиолетовую коробку, дружески мне улыбалась. Если подумать, именно с нее началась вся эта магическая заварушка, поэтому я не до конца осознал, что почувствовал, при виде ее веснушчатого лица во второй раз.

— Ты как здесь? — выдавил я.

— Поступила! — радостно сообщила она. ­— Стану великой прорицательницей, вот увидишь! Хочешь, предскажу твое будущее?

— Нечем расплатиться, — честно ответствовал я.

Она рассмеялась и хотела что-то добавить, но ее прервал громкий возглас ректора, появившегося прямо в воздухе.

— Приветствую вас, первый курс!

Около сотни непоседливых шумных абитуриентов тут же затихли и обратили взоры к потолку. Я хмыкнул. Мог бы и лично присутствовать, а не разбрасываться иллюзиями. Никакого уважения к студентам.

Пока огромная голова Вертлявого толкала длинную заученную речь, я осматривался по сторонам. Будущие студенты-маги внимали словам ректора, точно загипнотизированные. Основная часть. Кое-кто все-таки обделил его вниманием, остановив взгляд, полный высокомерия и жгучей ненависти на моем лице. Я хорошо запомнил его фамилию и в тайне надеялся, что он не поступил. Студент Матвиенко, которого я (понятия не имею, как!) отбросил от себя неведомой силой, совсем не по-доброму сузил глаза и стал продвигаться сквозь толпу ко мне. Прикладывать много усилий для этого ему не потребовалось: красивому широкоплечему брюнету охотно уступали дорогу. Я сглотнул. Что-то мне подсказывало, что повторить тот фокус в коридоре у меня не выйдет. С другой стороны, чего зря паниковать? Не станет же он при всех бросаться на меня с кулаками в такой торжественный момент. Или станет?

— Ладно. Перейдем к распределению, — громыхнул ректор. Его голова уже успела немного уменьшиться и обрасти шеей и плечами. — Факультет зельеварения!

Раздался громкий щелчок. Пахнуло озоном. Парень в очках, стоящий возле меня, бесследно пропал.

— Класс, да? — с придыханием спросила рыжая. — Зельевары всегда в цене.

Я осмотрелся. Исчез не только очкастый. Толпа заметно поредела.

— Факультет защиты и проклятий!

Последовал еще один щелчок. Я напрягся. Исчезать мне совсем не хотелось. С удовольствием отметил, что и рыжая все еще здесь.

— Как тебя зовут? — решил я уточнить, пока единственный настроенный ко мне дружественно человек не растаял в воздухе.

Похоже, получилось слишком громко, потому что голова Вертлявого уставилась прямо на меня.

— О, Николас! Рад, очень рад! Иди-ка сюда.

До этого момента я и не знал, как мне нравилось чувствовать твердую землю под ногами! Мое тело быстро взмывало в воздух, и я в ужасе махал руками и ногами, пытаясь удержать хоть какое-то равновесие. Добился же совсем другого: сделал в воздухе кувырок, после которого к горлу подкатил съеденный мной на завтрак бутерброд. Еще не хватало, чтобы меня стошнило на всю эту заинтересованную моим полетом толпу! За что он так со мной?!

— Выбрал? — тихонько спросила иллюзия ректора.

— Что? — сипло спросил я, барахтаясь в воздухе.

— Факультет, — весело отозвался он.

— А. Да, — помахав руками, мне все же удалось принять знакомое более-менее вертикальное положение. — Факультет мечты.

Глаз ректора нервно дернулся. Губы медленно зашевелились.

— Что ты сказал? — прошептал он едва слышно.

Я повторил. Голова ректора увеличилась до таких размеров, что я без проблем мог заглянуть в черные пропасти его ноздрей, но постеснялся.

— Ну, конечно, — прошептал он, как мне показалось, печально: даже глаза отвел. — Мог бы и не спрашивать.

Выяснить, что его так огорчило, я не успел. Свалился обратно на пол и сильно отбил правую ступню. Пока я шипел от боли, рыжая девушка не сводила с меня округлившихся глаз. Судя по шепоткам вокруг, она была не единственной, кто пялился. Ну, чудесно.