Факультет сбора и трансформации

1 глава

Вянка Ярычева сквозь ресницы рассматривала закатное солнце, то и дело отвлекаясь на какую-то мелочь. Заляпанное окно электрички из Огневищенска, росчерк маркера, пронесённого с общего слоя, плакат, предупреждающий о запрете использования магии в вагонах. Под плакатом нестираемой краской была нарисована формула, блокирующая колдовство – чтоб уж наверняка. Год назад, когда она впервые ехала на учебу, все это только раздражало. Сейчас воспринималось проще. Сейчас на такие мелочи она только пожимала плечами – маги в своей массе ничем от людей на общем слое не отличались.

Живот на миг скрутило, Вянка сегодня, забыв собрать чемодан заранее, завтракала в последний момент, ухватила что-то со стола. Теперь её голову занимали прикидки, успеет ли она загрызть шаурму, если срезать через общий слой. Вянка попыталась вспомнить, на какой город настроена точка выхода с платформы, как далеко идти до перехода в Город-на-Костях. Кажется, близнец Костей называли Москвой, но самостоятельно Ярычева была там всего один раз в жизни. Предпочитала выходить на общий слой в более спокойных местах.

Основная часть студентов сошла на предыдущих станциях – многие софакультетники Вянки жили в окрестностях Огневищенска, но были и такие как она, кому нужно было добираться в столицы. Чаще всего – через другие слои и ответвления миров. Ярычева перевела взгляд – рядом с памятным плакатом висела схема маршрута, с отметками выходов на другие слои. В самом низу стояла жирная красная точка, подрисованная от руки, рядом с которой размашистым почерком было выведено возмущенное «Поганкино». Количество восклицательных знаков вокруг Вянка считать не взялась.

Деревня заслуженно была легендой среди студентов. На каждом курсе хотя бы два-три человека, но попадали туда в ходе практики. Там всегда что-то случалось, и всегда это «что-то» походило на дурной сон жарким днем. В этом году, как она слышала, ловили по болотам ручную лягушку местной знахарки. По всем местным водоемам, которыми окрестности Поганкино были богаты ещё со времён, когда медведи не одичали.

Вянка проверила в кармане студенческий, служивший одновременно ключом для прохода между портальными точками. Она на миг застыла, пережидая очередное возмущение пустого желудка, и всё-таки встала с сиденья, одновременно дергая за лямку лежащей на полке сумки. Чуть не получила ею по белобрысой голове, но поезд вовремя дрогнул – Вянка полетела вперед, снимая свой багаж и оказываясь уже на противоположном сиденье. Благо, что пустом.

А уже на станции с чистой совестью подала силу в отметку на чемодане – везти груз стало гораздо легче и приятнее. Под ногами светилась тонкая золотистая линия – на зачарование ориентиров в Городе-на-Костях не скупились. Вянка пробормотала себе под нос цель путешествия – «Ноль», имея в виду переход на нулевой уровень – и отправилась по путеводной нити. Вокруг царила привычная суета.

Увернулась от черного крыла чьего-то питомца, прошипев нечто невнятное в спину высокой – на голову выше самой Ярычевой – девицы. Та только на миг обернулась на нее через плечо, тряхнув наполовину седой гривой, и отвернулась к недовольно закатившему глаза спутнику. Зловредная крылатая тварь с противным криком, перекрывшим даже стук колес, приземлилась на плечо хозяйки. Девушка недовольно зашипела.

Дальше Вянку оторвала толпа, увлекая за собой в сторону переходов. Ярычевой оставалось только надеяться, что ей достанется какая-то вменяемая форма, вроде двери или чего-то подобного. Хоть шкаф, при выходе из него тоже можно хоть немного осмотреться и не замирать посреди немагической толпы. Только вот удача явно была не на ее стороне – распределители в зале указали ей на квадрат плитки, прямо под издевательской табличкой «Выходя на Ноль, сбрось все чары».

Вянка шагнула на точку, рассматривая медленно проступающую привокзальную площадь. На нулевом уровне уже сгустились сумерки, хотя в Костях ещё было достаточно светло. Магичка успела дойти до поворота, как кто-то ухватил её за локоть. От оттока энергии, превышающего естественный, повело, даже в глазах потемнело. Та же сильная рука, развернула девушку одним движением. Под перчаткой стоящего перед ней мага ощущалась россыпь накопителей.

– Наблюдатель Костянников, – представился он. – Почему ограничение магии на нулевом не соблюдаем?

– Не запугивай ребенка, Алексей, – к ней подошел еще один маг. – Видно же, что мозги после сессии еще набекрень.

— Вот у нас и разберемся, что там и на какую бекрень. Пойдем.

– Срезала дорогу, поела шаурмы, – пробормотала себе под нос Ярычева, всё ещё пытающаяся собрать глаза в кучу после прикосновения «собирателя».

И все-таки тихонечко завистливо вздохнула. Рутина – рутиной, но и такой практический опыт ей нужен. Еще пять лет и она вместе с Шедом будет так же следить за точками между слоями, отлавливать магов-нарушителей… кажется, лицо у неё стало слишком уже мечтательным – втолкнувший в стационарный портал наблюдатель удивленно поднял бровь.

Межмирный пункт наблюдения, в обиходе называемый просто «точка», встретил вошедших удивительной тишиной. Вянка старалась не слишком уж вертеть головой, но получалось плохо. Она даже не сразу услышала, что ей сказали. Только после тихого покашливания Вянка встряхнулась и кивнула, протягивая студенческий.

– Ярычева Вянка, полукровка? – уточнил он, заметив характерный прочерк в графе «Отчество».

– Ну, тут все сложно. Один трюк отец в этой жизни точно продемонстрировал, – она вздохнула.

– Фокус с исчезновением? – лицо Костянникова стало чуть мягче. – И что же вы, будущая коллега, так безответственно себя ведете?

– Я срезать хотела. И поесть по дороге. Мне ещё до Города-на-Крови добираться, а через нулевой быстрее, там-то только площадь перебежать.

– А почему весь путь по нулевому? Там же есть прямое сообщение между близнецами.

Ярычева опустила глаза, пожимая плечами. Об этом она не подумала и убила целый день на дорогу. Вот уж действительно, мозги после сессии набекрень. Просто прекрасно, знать бы ещё, что теперь о ней подумают… а ведь еще практику тут проходить!

2 глава

Мы в ответе за тех, кого приручили.

– Опять? – выйдя в жилую часть города Вянка тут же поймала мотылька почтового заклинания, дожидавшегося её возвращения с учёбы.

– Что тебя здесь может удивить? – Шед прекрасно знал, какое сообщение та получила. – Как будто в первый раз.

Всё-таки их дружба во многом завязалась благодаря работе родителей: магов-экспедиторов, то и дело лезущих во всякие аномалии и разведывающих миры на новых слоях реальности. Пока жива была бабушка, Вянка мать практически не видела, как и Шед своих родителей, их обоих скидывали на Ярычеву-самую-старшую, месяцами пропадая в неведомой глуши. После был “пролёт кометы”, пара недель дома, и снова тишина. К счастью заслуженных исследователей, бабушка Вика прожила ещё полгода после четырнадцатилетия внучки, после этого дня рождения закон допускал самостоятельное проживание малолетнего мага при условии полного обеспечения деньгами со стороны родителя. За неполных пять лет они виделись месяца три в сумме.

Задевало ли её это? Не так сильно, как могло бы, в этом девушке себе признавалась честно. Может из-за того, что рядом был Шед, у которого картина оказалась немногим лучше: родители не всегда отправлялись в экспедиции вместе и иногда он всё-таки хоть с одним из них пересекался дольше пары недель.

Девушка разжала пальцы, развеивая остатки фантомного насекомого, отмахиваясь от голоса матери в голове. Сколько они уже не виделись вживую? Год или полтора? Грустно шутилось, что вот так пройдёт мимо родительницы на улице и не узнает. Да и та наверняка лицо дочери помнит только по фотографиям.

– Поехали ко мне тогда. Раз уж тебя всё равно никто дома не ждёт. Нужные вещи все с собой, я так понимаю? – парень пересчитал количество отметин на ручке чемодана, выходило не меньше пяти полноценных отсеков.

– Конечно, куда ж без этого?

Данковцев сжал её ладонь, выцепляя взглядом нужную арку, ведущую в их район. Тонкая пелена, невидимая обычным зрением, едва ощутимо заколола кожу, перенося магов на ту сторону складки пространства. Не совсем портал, но что-то схожее, помогающее перемещаться по городу: общественного транспорта у магов практически не было. Родной двор привычно пах мокрым песком и туманом, будто утром у реки – общий сухой и тёплый фон города искажался, экспедиторы вечно приносились на себе какие-то ошмётки даже при полной обработке после возвращения.

Вянка зябко повела плечами, даже в лесу вокруг общежития было приятнее. По крайней мере, в разрешённой для самостоятельного посещения части, а в чащу никто бы без большой нужды и не полез: у магов всё-таки имелось чувство самосохранения, пусть и несколько извращённое. Но даже бесстрашные студенты в это подобие аномалии не лазили. По крайней мере, на их факультете таких отбитых не водилось, разве что травники и зоологи иногда забредали в поисках редких листиков или животинок, но и те не уходили слишком далеко. А вот на курсе Игоря Александровича, по его рассказам, кто-то с прогулки так и не вернулся. По весне аномалией выкинуло скелет, вызывали некроманта и дознавателя, вытаскивали данные из архива – отпечатки магической структуры и образцы крови собирали уже несколько столетий – и, к сожалению, совпадение случилось.

– Мне нужно будет в центральный сектор, – Вянка приложила ладонь к входной двери, ныряя в едва освещённый подъезд. – Получить доступ к бабушкиной квартире.

– Ты соскучилась по белым ночам? Я так привык окна не зашторивать в общаге, что сейчас вставать приходится, потому что в глаза светит и уснуть не получается.

– Я просто не переставала их закрывать, – девушка сжала ручку чемодана, отправляя тот вверх по лестнице перед собой. – Давно там не была. Четыре года уже. Хочу хотя бы посмотреть.

– Значит съездим. До тестирования или после?

– Послезавтра. Хочу нормально выспаться, мне Мараева уже видится. Три ночи снилось, как я не могу нарисовать векторы базового поглотителя, она спрашивает про принципы высвобождения силы, её свёртывания, переходит на примеры из бытовых заклинаний, а у меня не получается ответить ни на один вопрос.

Шед понимающе фыркнул: декан умела производить неизгладимое впечатление. А ещё – недрогнувшей рукой отчисляла неспособных даже со второй попытки сдать магическую теорию, считая, что исключительно “чутью” не место в их работе. Тем более что большинство таких чутких пытались прикрыть этим словом свою лень и нежелание учиться. На их курсе настоящих интуитов не было, да и вообще на факультете в последние лет десять. Данковцев вообще ни одной в специальности такого мага не встречал, пожалуй, кроме покойной бабушки Вики, мир её праху.

Квартира открылась им навстречу сама, напитывающая её магия ластилась, будто тоскующая по хозяину собака. Чемодан встал в угол у двери, проскакивая перед людьми, а Вянка с наслаждением втянула запах жилья.

Квартира Данковцевых была куда более обжитой, чем ярычевская, да и сама девушка предпочитала проводить время здесь. Только в последний год учёбы в школе, когда Шедов уже уехал в Огневищенск, она слонялась то здесь, то у себя, стараясь готовиться к поступлению, но вынужденное полное одиночество выматывало даже её. А попытки сблизиться с кем-то ещё, например, из одноклассников, разбивались о загруженность из-за грядущего поступления. В итоге она буквально переселилась в комнату друга, время от времени зарываясь в его записи. Открывший свой шкаф прошлым летом маг только обвёл взглядом одежду Вянки, вытеснившую его собственную, и с полнейшим смирением закрыл дверцу.

– Ты сначала в ванну, потом есть, или наоборот? – Шед нырнул в кухню, рассматривая содержимое холодильника.

– Боюсь, я в ней усну. Хотя после еды я тоже усну.

– Тогда ужинай. Если что, просто кинешь очищающее, а я полез, не могу, от меня смердит вокзалом как от последней псины.

– Спинку потереть?

Она видит как под прилипшей к коже футболкой дёргается лопатка, как ходят мышцы. И наверняка знает, что Шед не согласится. Впрочем, не спросить она тоже не могла. Тот стряхивает мгновение оцепенения:

3 глава

– Мне приложить твою руку? Ты боишься?

– Я должна сделать это сама. Я просто столько лет тут не была, – сидящая на ступеньках Вянка погладила пальцем царапину на дверном косяке, когда-то содрала каблуком, в первый и последний раз нацепив неудобные, но эффектные туфли.

– Не сиди на холодном.

Сам парень пристроился у стены на несколько ступенек ниже, чтобы Ярычевой не пришлось слишком высоко задирать голову. Летом в будний день в подъезде была полнейшая тишина, здешние соседи и так не отличались буйностью, а летом и вовсе стремились уехать из Города-на-Крови на природу, наслаждаясь ковырянием в земле и холодными речками-озёрами. Так что в старом доме с высокими потолками они никому помешать не могли.

Шед неторопливо обвёл мысом ботинка волнистый узор из плитки, покрывающей ступеньку, на которой он устроился. Ярычева повторила действие чуть выше. Ладно, пора вставать, слишком тянуть тоже нехорошо, чем дольше она тут сидит, тем слабее её решимость. Магичка вздохнула, всё-таки поднимаясь. Дверь дышала теплом, упрашивая распахнуть себя. Старая, напитанная магией квартира истосковалась по живому присутствию, даже свет над дверью нетерпеливо подмигивал. Когда пальцы девушки сжались на ручке, та слабо кольнула, будто она на иголку напоролась, и замок щёлкнул, отпираясь.

– Ну вот я и дома…

Неяркий свет разлился под потолком – то ли потому, что был день и освещать коридор особо не требовалось, то ли потому, что подпитывалась нежилая квартира постольку-поскольку, лишь бы не обветшала. За четыре полных года здесь как будто бы ничего и не изменилось, даже запахи готовки по-прежнему доносились с кухни.

– Заходи. Мои двери для тебя всегда открыты, – она обернулась через плечо к мнущемуся на пороге Шеду.

Тот привычно перешагнул через порожек, чуть более высокий, чем делают в новых домах. Раньше их ставили сами жильцы, закладывая индивидуальную защиту для дома, в более беспокойные времена, когда встревоженные духи активно лезли к людям. Это сейчас в сердце города никого практически не осталось, только самые спокойные и общительные. В новых постройках какую-то базу закладывают строители, а дальше крутись, как умеешь.

Вянка уже ушла вглубь по коридору, первым делом ныряя в распахнутую дверь кухни-столовой. Все столы и шкафы, даже холодильный, были накрыты заклинаниями сохранности, законсервированы до её возвращения. На плите в медном тазу лениво булькало под сползающим слоем магии клубничное варенье. Девушка ухватила лежащую тут же деревянную ложку, цепляя ягоду, но так и не смогла поднеси ко рту.

Данковцев подошёл ближе, аккуратно обхватывая её одной рукой, притягивая к себе, и, будто помогая маленькому ребёнку, обхватил начинающую подрагивать ладонь, не давая уронить клубнику на пол, направляя руку.

– Вот так… ну, ну не надо варенье-то солить.

– Я не солю, – Вянка шумно шмыгнула носом, проглатывая обжигающе-сладкую ягоду. – Я просто… Мне её не хватает, Шед.

– Я знаю, одуванчик, я знаю…

Вместе они сползли на пол, пока подпитавшаяся от их присутствия кухонная утварь зажила своей жизнью, помешивая варенье. Сил уходило пока немного, но всё же больше обычных повседневных потерь. Если бы они жили здесь постоянно, то квартире хватало бы и простого магического фона, а теперь та не спешила вцепляться в магов как пиявка как это делали некоторые неудачные постройки. Нет, дом хотел, чтобы они остались здесь сами, и вёл себя предельно вежливо. Вянка сопела, тёрла покрасневшие глаза, но ни одной слезинки так и не проронила. Как тогда, на кладбище, в окружении дальних родственников: матери, правда, и в тот день рядом не было, хотя Елена вполне могла отложить начало очередной поездки, но предпочла оставить всю организацию похорон на родню.

Шедов не торопил, планов на сегодня у него не было, да и у Вянки тоже. В ближайшие недели они были абсолютно свободны, вопрос о подработке пока не стоял: его практика оплачивалась, как раз должна была прийти стипендия, да и еды под стазисом было достаточно на первое время. Да и в целом деньги магам не слишком были нужны, особенно в больших семьях, где таланты имелись на любой вкус: полное самообеспечение. Но магов и не так много, как обитателей Нуля. В сотни и тысячи раз меньше.

– Это банки? – она попыталась взглянуть на происходящее на столе, но видно было только парящий над столешницей половник.

– Угу. Интересно, оно до конца лета-то доживёт или нет?

– Я сразу запрячу пару банок с собой в общагу, будешь ещё упрашивать поделиться.

Данковцев хохотнул, коротко целуя Вянку в макушку. Та завозилась, устраиваясь удобнее в кольце рук. Несколько лет назад они сидели на этом самом месте практически в этой же позе. Магичка довольно расслабилась, опуская голову на плечо Шеда, и рассматривая просторное помещение. Сердце всё ещё сжимала тоска, но теперь стены не давили. Пожалуй, она даже могла бы остаться тут жить, всё-таки именно бабушкины пятикомнатные хоромы она считала своим домом. Хотя для одной тут места многовато…

– Останешься?

– Конечно. Куда я от тебя денусь? Да и тебя нельзя без присмотра оставлять.

– Шед…

– Да? Где? – маг завертел головой по сторонам, заставляя Вянку одновременно всё-таки улыбнуться и закатить глаза до белков. – А, ты про меня?

– Дурак!

– Зато обаятельный.

С этим у неё поспорить не получалось, так что девушка выпуталась из объятий, неловко вставая с пола. За окнами третьего этажа шелестела сочная зелёная листва, июль в целом этим летом радовал, даже липа пока ещё не отцвела и от одного её запаха хотелось жить дальше. В ответ на эту мысль одно из окон распахнулось, впуская в кухню запах цветения и тёплый ветер.

Шед подкрался ближе, почти высовываясь из окна. Наконец-то нормальное лето, а то два предыдущих года сначала он бегал по потолку из-за поступления, а после и Ярычева, едва ли в обмороки от волнения не падающая. Вянка села рядом на подоконник, и он по-кошачьи опустил голову на её колени, уговаривая погладить по волосам. Блондинка фыркнула, но пару раз всё-таки прошлась по отросшим прядям, задумчиво оценивая длину:

4 глава

Август

– Нет, ты представляешь, она даже не написала ни разу за это время! Даже не ответила! Вот это “Лучше бы ты кабинетную специальность выбрала” вообще ни в какие ворота! – Вянка всплеснула руками, и Шед тихо порадовался, что сидел напротив, а не рядом.

Зато Тана получил по лицу. Вскользь, конечно, но тычок пришёлся практически в зубы, так что Артур недовольно мычал, пересчитывая содержимое рта. Брат, конечно, вырастит ему новые, случись что, но он уже проходил через такую процедуру, и ему не слишком понравилось: Алекс, как и практически все Тана, не считал минимальную по его меркам боль поводом уменьшать чувствительность.

– Я понимаю, что моё лицо может быть слишком красивым и вызывающим зависть, но это же не повод его портить!

– Сидел бы дома, не получил бы. А так пробакланился со сроками сдачи – получай последствия.

– Шед, скажи ей!

Данковцев пожал плечами, мол, ничего не знаю, решай вопрос сам, тем более, что в чём-то она права: срок сдачи документов по практике он действительно безнадёжно завалил. Артур поджал губы, пробубнив что-то о начинающих бесхребетных подкаблучниках, но укол цели не достиг, Шед только фыркнул, отворачиваясь к окну. Солнце взошло совсем недавно, тестирование второкурсников начиналось достаточно рано, так что первая электричка от Города-на-Костях до Огневищенска была заполнена сонными, недовольными жизнью лицами студентов.

Вянка вытянула ноги, устраивая их на коленках друга. И тихо надеясь, что резкого торможения не случится, не хотелось бы потом догонять обувь через половину вагона. Шед ехидно улыбнулся, и девушка напряглась, пытаясь сесть ровно, уже кожей чувствуя грядущую подставу.

– Милый мой, ты же понимаешь, что если я начну лягаться, пострадаешь ты?

– Ты думаешь я не смогу удержать обе твои ноги?

– А ты точно хочешь это проверять?

– Хватит уже вопросом на вопрос, а, раздражаете. Мараевой на вас нет.

– О, скоро её будет более чем достаточно, на всех нас. Ты же знаешь, что твой завпрактикой сейчас в отпуске? Чьего освобождения ты будешь ждать, кому ты будешь отчитываться? – Данковцев посмотрел на зеленеющего друга. – Нет, ты серьёзно от всех писем отмахивался что ли?

– Да…

На соседних местах тут же повисла мёртвая тишина. Как бы ни переживали о своей судьбе остальные, Тана проявил то ли феноменальную смелость, то ли не менее феноменальную глупость.

Было ли у Артура оправдание? Тут как посмотреть. Он провел месяц у брата, в дом которого почта в принципе не доходила, а та, что могла бы, например официальные письма, появлялась в поле зрения один раз – пришло письмо не вовремя, отмахнулся ты от него, и срабатывает заложенное “перед прочтением – сжечь”. Формально и не его вина… Но вряд ли Лада Викторовна посчитает это за достаточно вескую причину. Тем более на третьем курсе.

– Ну, мы будем тебя помнить как не слишком старательного, но, безусловно, талантливого студента, – Вянка прижала ладонь к практически плоской груди.

– Это кошмар…

– Кошмар-кошмар, – покивал Шедов.

– А если она ещё и читать мою писанину начнёт?

– Обязательно начнёт, ты ещё сомневаешься? – поддакнула магичка.

Тана совсем сник, уже не зеленея, а становясь какого-то невообразимого серо-сине-трупного цвета. И тут уже Ярычева напряглась, оглядывая вагон в поисках кого-то из будущих целителей. На всякий случай. Хотелось верить, что Артуру на нервной почве не поплохеет, тем более, что волноваться на самом деле было не о чем.

– Может скажем ему? – едва шевеля губами выдохнула девушка.

– Дай мне ещё немного насладиться моментом, – Данковцев посмотрел на друга. – Ладно, а то ещё скопытится… Сделал я за тебя отчёт, не ждёт тебя никто!

– Сде-сделал?

Получив кивок, маг рванул воротник, с шумом втягивая такой сладкий сейчас воздух. Аж в глазах посветлело. А, это цветные пятна пляшут. В лицо брызжут водой, и в голове всё-таки наступает хоть какое-то прояснение. Злиться на друзей не получается, всё-таки в ситуации он сам и виноват, хотя сердечко, кажется, заикнулось. Артур выхватывает у Ярычевой бутылку, прикладываясь от всей души, даже не расплескав при этом ни капли, хотя руки подрагивали.

– Да… как ты работать-то собрался, с такой психикой, – Волкова, до того наблюдавшая за происходящим с другого конца вагона, всё-таки пересела к ним. – Привет, Шед.

Севшая было нормально Вянка вернула ноги туда, где они лежали практически всю дорогу. На Данковцева. Виолетта покосилась на магичку, но ничего не сказала, хотя в глазах уже немного пришедшего в себя Артура плясали лукавые искры совершенно искреннего желания как-то прокомментировать происходящее. Но рисковать не хотелось, да и по отношению к Шеду было бы как минимум некрасиво, в благодарность за спасение стоит помолчать хотя бы… да, пожалуй, что хотя бы пару недель. А может и месяцев, тут уж как настроение будет. Тем более что Волкова… ладно, он не будет даже думать в эту сторону, а то точно не удержит свой длинный язык за зубами.

Виолетта и без него прекрасно справится. Блондин спрятал ехидную усмешку за очередным глотком. Есть своя прелесть в том, чтобы только наблюдать со стороны, брат хорошо его учил, пусть и достаточно жёсткими методами. Подумаешь, ну отчислили бы, пришёл бы к Алексу с повинной, и возобновил бы занятия семейным ремеслом. Пожалуй, если что-то случится, то так и поступит. Артур кивнул своим мыслям, проверяя состояние организма: в рамках нормы, нет оснований поправлять искусственно.

– Тебя-то каким ветром несёт? – Тана разрушил тишину первым.

– Мне Костянников нужен. Есть срочный вопрос к нему как к алхимику, частного характера, – холодно отозвалась Волкова.

– А он разве берёт заказы? Мне казалось, что он из ОМУ не вылезает, потому что там может спокойно экспериментировать и его не трогают.

Вянка была более чем уверена, что заказы алхимик берёт, но только интересные для себя – жалованье преподавателя в Огневищенском всегда считалось более чем приличным – и она совершенно не сомневалась, что у Виолетты вряд ли будет что-то экспериментальное. Ярычева прекрасно понимала, что к девушке достаточно предвзята, но ничего с собой поделать не могла, от одного её присутствия на глаза падала пелена. Возможно, она ревновала, с этим магичка пока не определилась.

5 глава

– Лучше? – Шедов наклонился к Вянке, устроившей голову на его ногах.

– Гораздо. И кофе тут вкуснее, чем у нас. Убери голову, ты загораживаешь мне вид. Ангелы здесь, конечно, посимпатичнее, чем у тех одержимых, помнишь, мы читали статью?

– Ну, у них и такие, и такие выделяются. Это здесь, к своему счастью, встречались только с этим видом. Библейские, кажется, разумные существа, несущие высшую волю. А то, что ты помнишь, это хтонические или первобытные, просто сгустки энергии. Но это Артур тебе лучше расскажет, он такую муть любит. Мне кажется, мог бы, подселил бы себе такое.

– Ну, нам не понять. У химерологов всегда были свои, особенные, завихрения в голове. Хотя не только у них…

– Злишься? – уточнил он, а помрачневшая девушка явно вспомнила мать.

Магичка села, обводя взглядом полную туристов площадь. Красивый город. Фонящий силой не меньше, чем его близнец на родном для магов слое, Город-на-Крови, Кровяник. Исследователи грешили на реку, всё-таки именно водоёмы наиболее точно дублировались между уровнями, проходя сквозь миры, как игла сквозь слои ткани. Отец Шеда, например, провёл с ними практически неделю, половину своего отпуска, просто разбирая доставшееся от бабушки Вики имущество. И начал копать в поиска второго зеркала, пусть и не слишком продвинулся, уехал раньше. Выслушивал их рассказы с учёбы, в конце концов! Её же мать… Елена Ярычева появилась на горизонте только один раз, и лишь потому, что Вянке посчастливилось столкнуться с матерью в дверях квартиры, когда девушка приехала за вещами.

– Ты не писала, что приедешь…

– Я снова уезжаю через пару часов. За вещами.

И просочилась мимо дочери в комнату, оставив ту поражённо хлопать ресницами. Она была морально готова, что тёплого воссоединения не будет, но лишь потому, что мать скорее всего не приехала бы летом из своих экспедиций, но не к тому, что та появится в городе – и проигнорирует её. Остатки нужных вещей магичка собрала в чемодан, благо, что их было не так много, и пообещала себе, что в эту квартиру в этом году уже не вернётся.

– Знаешь, – она качнула стаканчиком, рассматривая остатки кофе, – я не уверена в том, что чувствую. Не понимаю даже, злюсь или мне просто обидно. Но так мерзко на душе. Я понимаю, что уже не первый год такое, могла бы и привыкнуть, но…

– Но к такому привыкнуть нельзя.

Она кивает, залпом допивая остатки кофе, молочной пены и приторного карамельного сиропа. Нет смысла себя жалеть, да и не придётся, если перестать сравнивать себя с другими, хоть с тем же Шедом. Девушка повертела стаканчик в руках, присматриваясь к выведенной маркером надписи. “Ты всё делаешь правильно”.

Может и так, в конце концов, ей уже не четырнадцать лет, чтобы обижаться на это, она на постоянные отлучки матери и в пять не обижалась, а вот сегодня зацепило. Что ж, она спишет это на волнение перед замерами, разотрёт сегодняшнее утро и забудет. Данковцев протянул руку, касаясь ссутуленной спины, но магичка уже встряхнулась, принимаясь вставать.

– Пойдём, я хочу к реке. Ты в местных музеях был?

– Да всё никак не получается, вечно забываю, что билеты нужно брать заранее, – Шед неловко убрал от лица выбившиеся из хвоста волосы. – Сбрею под ноль и дело с концом.

Вянка фыркнула, вспоминая, как друг уже сверкал бритой головой, когда влез в кусты огневищенского репейника. Выпутать колючки из волос оказалось невозможно, сок, который выделял куст и вовсе склеил пряди между собой. Ярычеву он к себе не подпустил, мало ли, на себя бы та этой пакости нацепляла, и в тот вечер из дома не вышел – как раз родители были дома. А вот утром… В тот момент блондинка не знала, хочется ей смеяться или плакать, глядя на блестящую на солнце лысину. Впрочем, Данковцева этот момент не слишком смущал, а к осени волосы уже отросли. Сам парень, кажется, тоже вспомнил этот момент, чуть не подавившись от смешка зажатой в зубах резинкой:

– Ладно, не налысо, – признал маг, затягивая хвост потуже. – Но прям коротко.

– Ага, практичная причёска, чтобы в драке нельзя было схватить за волосы. Пойдём уже, хватит прилизывать, и так красивый.

Она подхватила сумку, резво двигаясь к выходу с площади. К воде её прекрасно вывело бы и чутьё, но количество людей вокруг всё равно давило на нервы. Данковцев улыбнулся, качая головой, и зашагал следом, закидывая руку на худое плечо и притягивая магичку ближе. Заодно не давая ей подойти слишком близко к дороге. Зато на набережной маги надолго застыли у реки.

Тёмные волны, пусть и скованные человеком, всё равно дышали магией, и дышали так, что кровь стыть и загустевать, настолько древнюю силу та в себе несла. Ярычевой почему-то вспомнилась Лада Мараева, от той тянуло чем-то похожим. Холодным и древним, пусть декан и была поджигательницей, её магия, по всем правилам, должна была кипеть. Река звала окунуться, слиться с этим потоком, но в голове тут же просыпалась вбитая осторожность, позволяя расслышать за ласковым упрашивающим голосом эхо тех, кого она уже пожрала. Шед опирался на ограду, расставив руки по обе стороны от Вянки, иногда придерживая ту за плечо: магичка то и дело наклонялась, прислушиваясь к ощущениям от проникающих во все миры вод.

Река тоже дышала, но её выдох был значительно длиннее, и девушка подпитывалась, с наслаждением ощущая, как магия проникает в неё, восполняя потраченные несколько часов назад силы. День медленно клонился к закату, магичка сама не заметила, как начала клевать носом, убаюканная голосом волн. Даже чуть не нырнула через ограждение, пойманная парнем ещё не в последний момент, но уже в очень рискованном положении.

– Пойдём. У тебя выдался сложный день, не хватало ещё тебя вытаскивать. Я, конечно, неплохо плаваю, но тягаться с рекой и местными лодками вряд ли способен.

– Да, пойдём. Ты останешься у меня?

– Вянка, с учётом того, сколько вещей я перевёз, можно подумать, что у нас с тобой давний и активный роман, идущий к свадьбе, а не затяжная дружба.

6 глава

Город-на-Крови встретил мужчину неспешностью и полупустыми улицами, куда более приветливыми на вид, чем широкие каменные ленты тех же Костей, где прошло его детство. Тихие спокойные города Игорь Костянников любил, а потому никогда не отказывался от командировки в какую-нибудь глушь, если та не приходилась на самый разгар очередного эксперимента. Как ни странно, в столице учёных и чернушников он до сих пор был от силы раза три. Не доводилось. Да и интереса местные наработки для него не представляли, разве что какие-то совсем необычные находки экспедиторов, но те обычно свозились или в Огневищенск, или в Кости, так что необходимости ездить в Кровяник не было.

Алхимик прошёл мимо порталов с давно привычной, а потому едва ощутимой, тоской. Что поделать, не все радости магических перемещений ему доступны. День выдался достаточно хмурый, чтобы обойтись без затеняющего заклинаний на глазах. Игорь сверился с адресом и висящей здесь же у вокзала схеме города, вывешенной специально для таких же неместных, как и он сам.

Нужный квартал у любого алхимика получилось бы найти даже по запаху магии, слишком уж резко выделялся холодный фон жилья аномальщиков. Пусть для этого и пришлось бы побегать, Город-на-Крови был раза в три больше Огневищенска. Вот только на стук в дверь никто не отозвался, только спускавшаяся откуда-то сверху магичка остановилась на последней ступеньке пролёта, привалившись к поручню бедром:

– Зря пытаетесь. Данковцевы-старшие вечно в разъездах, а Шед, кажется, окончательно к Ярычевым переехал.

– Это было ожидаемо, но спасибо за помощь, – он развернулся к говорившей, присматриваясь внимательнее. – Выпуск восьмилетней давности, целительское отделение, верно? Зимняя?

– А я уж думала не узнаете, – магичка улыбнулась бывшему преподавателю – Неужели и какая из определите?

– Марта.

– Так не интересно! Вы действительно, что ли, всё помните?

– Последние десять выпусков – ещё да. Дальше начинаю путаться в студентах, – Костянников пожал плечами, признавая очевидное.

Действительно всё и всех помнила только Мараева, вот уж кто поражал. Впрочем, Игорь тут грешил на больший интерес к науке со своей стороны, потому что все нужные ему для статей источники мог указать по памяти вплоть до страницы, а иногда и до абзаца на нужной странице, если это было что-то совсем примечательное. Ничего постыдного в признании этого факта мужчина не видел, никто не идеален, да и характерные недостатки, если они не отравляют жизнь обладателю и всем окружающим, недостатками не считал. Скорее особенностями.

– Только Вянку я во дворе давно не видела. Может и на бабушкиной квартире быть.

– У неё разве есть кто-то кроме матери? – алхимик принялся спускаться по лестнице вместе с Мартой, опережая её на пару ступенек.

– Сейчас нет, но была прабабка, умерла несколько лет назад. Видимо, квартира перешла в обход матери. Правда я адрес точный не знаю, знаю только, что какой-то из бастардских домов.

Игорю показалось, что он ослышался. Для магов в принципе не было никакой разницы, рождён ли ребёнок до обручения или после, на заре освоения мира и вовсе родство через женщин считали, лишь со временем начав перенимать у соседей их традиции и взгляд на мир. Алхимик прошёлся взглядом по своей когда-то студентке:

– Полукровка же? На Нуле часто бывала?

– В основном там жила, а что?

– Просто у магов слово “бастард” хоть и не считается оскорблением, но очень много скажет о говорящем. Общаться с тобой может и не перестанут, но мысленную пометку сделают.

– А почему мне раньше-то никто не сказал?!

Вот что ему ответить? Вроде уже не ребёнок, должна ведь понимать, что никто просто так спасением окружающих не занимается даже на Нуле, а уж среди магов и подавно. По крайней мере, в их сообществе точно, как там дела обстоят на других уровнях, он не скажет. Марта явно приуныла, и Игорь, кляня свою профессиональную деформацию, поспешил сказать хоть что-то:

– Просто постарайся больше его не использовать, ладно?

– Чувствую себя необразованным дикарём каждый раз на Вашем фоне. А уж если Ладу Викторовну вспомнить…

– О, поверь, на её фоне я чувствую себя не лучше, – алхимик мягко улыбнулся, в уголках глаз смеялись едва заметные морщинки. – Но я понял, где это. И буду благодарен, если ты подскажешь дорогу покороче до набережной.

Зимняя кивнула и даже вызвалась проводить практически до нужного места. Её было по пути, так что с четверть часа маги обсуждали студенческие годы выпуска Марты, та ещё и знала достаточно много о судьбах однокурсников после учёбы. Указав в сторону нужного двора, девушка поспешила по своим делам, попросив передавать привет Мараевой. Алхимик только кивнул. Навстречу, как зверь на ловца, двигался Шедов Данковцев. Тот его тоже заметил. Теперь, встретившись взглядами, проскочить, не здороваясь, было бы как минимум глупо и невежливо.

Что было не менее важно, студент как-то странно фонил, не той силой, которую должен излучать поджигатель, будто что-то его поджирало, пусть неопознанный вампир и был уже практически укрощён. Что-то с собой таскает? Костянников быстро окинул парня взглядом, но ничего подозрительного не заметил.

– Здравствуйте, – улыбался тот достаточно искренне, но на лице явно читалось удивление. – Не ожидал Вас здесь встретить.

– Здравствуй. Зато я как раз надеялся найти или тебя, или сразу Вянку.

– Что-то случилось? – Данковцев сразу подобрался. – Что-то в результатах не то? Всё совсем плохо? Вы сразу мне скажите, а я её постараюсь как-то к этому моменту подготовить, если там вдруг…

– Прекрати суетиться. Ничего страшного там не случилось, из ряда вон – да, но не катастрофа. Пройдёмся? Не будем разговаривать посреди дороги.

– Да, конечно. Вы куда-то спешите? У меня просто мастерская арендована всего на три часа, мне должно хватить, и…

– Накопитель? – мужчина улыбнулся, наконец понимая, откуда фон. – Из чего, если не секрет?

7 глава

Вянка уже несколько минут сверлила взглядом фотографии в альбоме, бездумно поглаживая лежащий тут же на столе накопитель. Скорее всего, сходство ей мерещится, наверняка это какая-то старшая родственница, но могут ли у родственников быть настолько одинаковые лица – вот в чём вопрос.Решив не терзать только свою голову, девушка отвернулась от стола и посмотрела за спину. Вернее, на пол.

– Шед, отвлекись, пожалуйста, – отжимающийся Данковцев, параллельно повторяющий что-то в лекционной тетради, замер на верхней точке движения, поворачивая голову к Вянке. – Мне нужно, чтобы ты посмотрел и сказал, кажется ли мне или нет. Потому что я уже всю голову себе сломала.

– Сорок девять, пятьдесят, – встал на ноги он всё-таки не сразу. – Что там у тебя? Это Мараева?

– А, то есть мне не кажется?

– Декана сложно не узнать. Ты где это откопала, ни за что бы не подумал, что она питает слабость к историческим костюмам. Да ладно?!

Он рассматривал дату на обороте карточки, выпавшей из державших её до того уголков. Семьдесят лет назад? Выглядит как розыгрыш. Парень уже хотел было на этой мысли и успокоиться, но всмотрелся в практически стёртую надпись карандашом. “В.Ярычева, ….кая, …Мараева в день выпуска”. Контуры буквы можно было прочитать и как “Л”, и как “А”, и различить уже не получалось. Карандаш был достаточно мягким, чтобы не процарапать бумагу, не оставить борозду, по которой получилось бы определить инициалы.

– Слушай, тогда декану должно было бы быть около сотни, а ей в самый плохой день столько не дашь. Может всё-таки родственница?

– И вот это. Она здесь с Велимиром Ярычевским! Шед, этому старику полтора века! Полтора!

– Может всё-таки родственница? Вот, смотри, здесь немного черты лица отличаются, – он ткнул в фотографии. – Форма носа другая и овал лица… И у этой, на первой фотографии, глаза разного цвета. Хотя это не аргумент, магия в организме вечно меняется, может перекрывать… Да не, расслабься, не накручивай себя. Хотя сходство, конечно, пугающее.

– Где? – она проследила за пальцами ещё раз. – Ну… может и да… Хотя я успела себе надумать всякого. Жуть какая-то. Надеюсь, на вживлении получится поспать, зря я вскочила сразу, как проснулась…

Зевок грозил вывихнуть челюсть, но удержаться от него у девушки не вышло, Вянка только закрыла лицо руками, хотя протяжный страдальческий стон от недосыпа всё-таки прорвался. Ещё и нагрузилась с утра, голова мало того, что мутная, так ещё и свинцовая. Не, с неё хватит на сегодня.

Ярычева захлопнула альбом. Завтрак, сунуть голову под воду – хотя можно и в другом порядке – и бегом до портала. Им ещё через Кости добираться. Данковцев только потянулся, хрустнув позвоночником, и подобрал с подлокотника оставленную там футболку, проводив взглядом умчавшуюся из комнаты подругу. Что происходило в этой светлой во всех смыслах голове, он впервые в жизни себе даже вообразить не мог. С другой стороны – если это что-то несекретное, Вянка сама расскажет, как и всегда. А он пока просто присмотрит за ней, чтобы со своей головой в облаках не улетела куда-нибудь в пропущенную канаву. Парень прогнал по коже волну магии, приводя себя в порядок.

– Не суетись ты! – на выходе из комнаты перехватил блондинку, сгребая в охапку. – Успеем, везде успеем, только семь утра. Поешь лучше нормально, а то от таких нагрузок через день совсем из штанов выпадать начнёшь.

– Шед! – она стукнула друга по плечу, но тот даже не дёрнулся. – Я тебя сейчас ударю чем-нибудь!

– Смотри не надорвись, – он коротко поцеловал Ярычеву в висок, подавляя последнее сопротивление. – Но вообще я серьёзно, без завтрака я тебя из дома не выпущу.

На кухне в подтверждение слов согласно зашумел чайник, звякнула посуда. Девушка покорно кивнула, направляясь за чёрным словно кровь земли чаем. Успевший несколько мгновений порадоваться жизни Данковцев с тяжёлым вздохом подпихнул к ней тарелку:

– Позавтракать, а не залиться водой по уши, разницу понимаешь? Ты так ни один норматив не сдашь.

– Повезёт же твоей жене с таким гиперопекающим занудой, – она сердито плюхнула ложку варенья в кашу.

– Кому ж, интересно, мучаться, – пробормотал он себе под нос.

– Ты что-то сказал? – ложку до рта блондинка так и не донесла.

– Ничего, дорогая, совершенно ничего. Тебя с ложечки покормить?

В кого другого “ложечка” может и прилетела бы, причём прицельно в лоб, но Шед прекрасно осознавал, что ему-то ничего не будет, даже если он действительно спеленает Вянку и примется насильно её пичкать. Впрочем, подруга всеми силами постарается до этого не доводить, в этом можно быть уверенным. Блондинка недовольно ковыряла ложкой в сладкой каше, но потихоньку всё-таки подъедала, больше из-за пристального взгляда, сверлящего её лицо и руки, а не из-за чувства голода. Хотя в чём-то Шед был прав, что замеры, что вживление накопителя – действительно серьёзная нагрузка на организм. С этой мыслью Вянка всё-таки принялась за еду, а Данковцев переключился на свою порцию с чистой совестью.

*

Большой стационарный телепорт не был мгновенным средством перемещения, более того, длительность нахождения в пассажирской капсуле могла отличаться, тут уже свою роль играли движения магических потоков, сезонные нестабильности, возникающие или исчезающие мелкие аномалии. Словом, всё, что влияло на пространство между точкой входа и точкой выхода. Анти-рекорд по длительности принадлежал получасовому перемещению через червоточину в пространстве. Пассажиры-неудачники тогда как один оказались на больничных койках из-за перегрузок различной степени.

Ярычева прекрасно понимала, что такой случай – это исключение из правил. Стало ли ей легче от этой мысли? Ни разу. Постоянно при посадке в капсулу, пока вокруг “вагона” шли подготовительные процессы, она вспоминала этот забавный факт из истории, молясь всем богам и духам, чтобы на её поездку не пришёлся ещё один такой случай. Пока что проносило, только вот напрягаться она не переставала.

8 глава

– Ух ты, – целитель, занимающийся вживлением накопителей, присвистнул, рассматривая результаты замеров. – Ещё бы чуть-чуть и я бы не имел права проводить процедуру. Но прям красиво. Ты уверена, что хочешь в собиратели идти?

Вянка ответила мужчине тяжёлым взглядом, стараясь игнорировать совершенно невежливый не то смешок, не то хрюк Шеда, предвкушавшего, что этот вопрос в различных вариациях магичка услышит ещё много раз. Вот вроде и друг ей, и понимающий, и сопереживающий, а иногда такое бесчувственное бревно, что только диву даёшься.

Ярычевой кивнули на достаточно широкую скамью перед столом, напоминающим больше пыточное устройство: по крайней мере количество креплений и покрытых вязью ремней наводило именно на эту мысль. Вянка опустилась на предложенное место, сразу устраиваясь поудобнее, на этом месте ей предстоит провести несколько часов. Целитель внимательно осмотрел руки, от сгибов локтей до кончиков пальцев. Кисти рассматривал особенно внимательно, но никаких отклонений не нашёл: ни просто опытным взглядом, ни через заговорённые очки.

Магичка немного расслабилась, в тайне всё-таки слегка переживая, что на каком-то этапе всплывёт препятствие и её завернут. Однако маг продолжал затягивать ремни, фиксируя её руки на столе. Стоило щелкнуть последней пряжке, как вся конструкция словно растворилась в пространстве, хотя жёсткую хватку Вянка всё ещё ощущала крайне отчётливо. Хотя причины такой фиксации понимала – шевелиться при вживлении крайне не рекомендовалось, особенно если накопитель был первым.

– Знаешь же, что будет больно?

– Рассказывали. Хотя слабо себе представляю, насколько.

– В обморок упасть не должна, хотя это от ёмкости накопителя зависит. Что там у вас, показывайте, молодёжь.

Шедов вытащил из её кармана мешочек с камнем, вытряхивая на специальную подставку. Целитель присвистнул, сверля Ярычеву взглядом, будто оценивая силы девушки. Реакцию магических полей между ними он, конечно, прекрасно видел, но теперь сильно сомневался, что в девчонке хватит сил оставаться в сознании всю процедуру.

– Кхм, неожиданно. Обычно начинают с чего-то более простого… хотя даже в одном помещении с таким характерным камнем ничего другого приживить не получится, наверное. Будет больно.

– Вы уже это говорили.

Целитель покачал головой. Тем, кто считает собирателей слабыми, явно нужно провериться у мозгоправа. Почему-то в последнее время всё повально стали считать, что умение одномоментно “выдохнуть” большой объём магии, уничтожая пространство вокруг, изгибая его под себя, важнее и сложнее, чем способность удержать эту силу под контролем. Или выжать её из вышедшего из-под контроля заклинания. Собирателю требовалось куда больше душевных сил, характера и удачливости, пусть и понимали это только их напарники. Как правило – посмертно.

– Дать что-нибудь прикусить?

– Давайте попробуем так.

Он прекрасно слышал, как та выстукивает пяткой какой-то непонятный ритм, но всё-таки смотрит решительно, ожидая начала процедуры. Редко в этом кабинете оказываются девушки, редко. Мало кто поступает к Мараевой, всё-таки природа магии такова, что боевиков среди женского пола немного, целители, алхимики, ритуалисты в конце концов, но не боевики. Кто-то сбегает со сбора и трансформации ещё на первом курсе, поняв, что не их. Кто-то не проходит по результатам тестирования. Из десятка дошедших до кабинета половина уходила на первом этапе, болевой порог просто на позволял даже начать вживление. И он был готов поставить, что с Ярычевой произойдёт то же самое.

С другой стороны – чтобы быть уж до конца справедливым – парни теряли сознание на вживлении не реже, а в последние годы и чаще, чем девчонки.

Целитель смерил взглядом застывшего у двери мага, видимо, будущего напарника, хотя говорить об этом рановато, судя по дате на результатах теста, распределения ещё не было. Друг или брат? Вероятнее всего. Даже скорее друг, слишком уж они непохожи внешне.

Мужчина сосредоточился на размешивании состава, которым будет размечать руки собирательницы. Ядрёная смесь, которая позволит рассмотреть магические потоки в теле, чтобы правильно подобрать место вживления. В первый раз всё зарастёт бесследно. После – на третий ли, пятый или десятый, не важно – рано или поздно от него останутся незаживающие шрамы, перчатки и длинные рукава станут бессменными спутниками до конца жизни.

– Можешь комментировать даже матом, просто чтобы я был уверен, что ты в сознании, – предупредил целитель, нанося первую линию на предплечье.

Кожа едва ли не зашипела, однако кроваво-красной рана пробыла недолго, очень скоро из неё начал сочиться свет, будто протянутый вдоль руки луч, переливающийся, плотный – ставший видимым поток силы в теле магички.

– Кричать и ругаться повода пока нет, – девушка медленно выдохнула, заставляя себя расслабиться и опустить плечи. – В рамках терпимого. Ломать руку было больнее.

Шедов нервно переступил с ноги на ногу, делая пару шагов к углу, чтобы лучше видеть сосредоточенное, но вполне бодрое лицо Ярычевой. При нанесении второй линии та только голову чуть наклонила, переводя взгляд на полки с лекарствами и инвентарём. Руки даже не дёрнулись, но смотреть на них девушка не спешила, особенно после того, как целитель начал вырисовывать более мелкие линии, оплетающие руки пока ещё достаточно частой сеткой.

Вянка всё-таки сдавленно зашипела, хотя на деле хотелось тихонько заскулить, по ощущениям руки освежевали и засунули в солёный кипяток, если такое возможно. Ну, может она несколько сгущает краски, но приятного было мало. Пульсирующая в организме магия не давала боли утихнуть, раздражая открытые раны.

– Всё хорошо? – Шед всё-таки подал голос, рассматривая побледневшую Вянку.

– С медицинской точки зрения – да, да и держится она неплохо, по моему опыту.

– Думала, что будет хуже, – девушка наклонила голову ниже, пытаясь вытереть испарину о плечо.

Шедов помог, устраиваясь за спиной закаменевшей магички, убирая от лица прилипшие пряди. Сейчас кожа Вянки была горячее его собственной, а в воздухе рядом с ней всё-таки повис густой запах крови. Ярычева неотрывно смотрела на руки целителя, закрепляющего будущий накопитель в специальных держателях, ощущая что-то вроде нетерпения камня и его желания напиться её силой по горло. Данковцев опустился на колени за её спиной, позволяя немного откинуться, дать спине короткую передышку перед следующим этапом. Клюнул в висок, когда фонящий аномалией камень оказался на столе перед девушкой:

9 глава

– Кажется, варенье до возвращения в общагу не доживёт? – Шедов сонно прищурился, рассматривая потрощащую запасы еды при свечах Вянку.

Магичка пробормотала что-то нечленораздельное, не отрываясь от банки, со дна которой доставала ложкой оставшиеся ягоды. Данковцев покосился на стоящий на плите чайник – газ под ним тут же понятливо вспыхнул. Шед, конечно, ни капли не сомневался, что организм Ярычевой и не такое количество сахара переработает без превращения крови в густой сироп, но варенье лучше чем-то разбавить. Вянка только кивнула, когда в руку ткнулась полная кружка. Подъедала она уже третью ночь подряд, но и накопитель приживался ударными темпами, совершенно не беспокоя, по крайней мере не сверх нормы, так что с этим вполне можно было мириться. Она даже начала вполне спокойно шевелить пальцем, на котором камень красовался.

Данковцев опустился напротив, рассматривая пустеющую банку несколько секунд, прежде чем девушка всё-таки заметила взгляд. И подтолкнула банку другу, только с усмешкой забравшему у неё липкую ложку.

– Пальцы не облизывай! – он кинул в неё простенькое заклинание, по сути даже небольшой магический сгусток, снимающий с кожи всю грязь. – Наелась?

– Наверное. Я уже не понимаю, наедаюсь я или нет, я просто постоянно хожу что-то жую. Как корова на лугу, уже челюсти болят.

– Поэтому перешла на варенье: его жевать не надо? – он подцепил ягоду посимпатичнее из тех, что ещё плавали в банке.

– Знаешь, Артур плохо влияет на твой характер. Тебя иногда так стукнуть хочется, – беззлобно проворчала Вянка, роясь в шкафах.

К её огромной радости, вместе с разморозкой квартиры пришли в действие и заключённые прабабушкой договоры на поставку продуктов, оставалось ещё несколько лет, которых, при учёте её учёбы, должно было хватить надолго. Всё-таки пока она будет расходовать год за четыре, если перестанет есть как не в себя. А после уже придётся заключать новые самостоятельно.

Магичка задумчиво повертела в руках ряженку, пытаясь разобраться, чего ей на самом деле хочется. Кажется, организм всё-таки насытился, хотя бы до утра, так что можно остановиться и на этом. Молча предложила Шеду, но тот лишь помотал головой, и Вянка с чистой совестью убрала бутылку обратно.

– Как думаешь, – стул, на котором девушка устроилась с ногами, даже не скрипнул, – есть ли у меня шансы получить от Лады по башке, или всё пройдёт спокойно?

– Да всё будет нормально, не переживай ты так, – он поскрёб ложкой по стенкам. – Заставить тебя пойти на конкретную специальность с такими результатами не могут, тут только по твоему выбору, я смотрел устав ОМУ, отчислить тебя не за что. Единственная причина, по которой ты досрочно покинешь стены нашего прекрасного универа – твоё собственное желание. Ну, или если тебе валун на голову упадёт со смертельным исходом.

Шед трижды постучал по столу. Девушка в ответ слабо улыбнулась, притягивая к себе что-то, лежащее на соседнем стуле. “Чем-то” оказался задачник по магической теории, щедро исписанный пометками, и почему-то в двух экземплярах. Только издания было каким-то непривычными. Данковцев подцепил сперва одну, а затем и другую книгу, рассматривая обложку. Совсем старое явно принадлежало ещё покойной бабушке Вике, а новое, радующее глаз белизной бумаги – свежая версия задачника Мараевой, дополненная буквально этой зимой.

Парень уважительно хмыкнул: даже при том, что факультет у них был достаточно дисциплинированный, ему казалось, что Ладе Викторовне некогда заниматься наукой. Пользуясь тем, что Ярычева вчитывается в комментарии на полях в старом варианте, он листает к началу.

“Л.В.Мараева. М.И.Дело (комментарии к задачам)”.

Возможно, ему и самому следует освежить в памяти, пусть теоретические дисциплины у него закончились почти все ещё зимой. Данковцев перелистывает пару страниц, вчитываясь в условия.

– Дана формула напряжения стандартного щита… колебания природного фона смотри в таблице номер… с точностью до какого количества знаков?! Это профильный что ли?

– Да, профильный. Но я считаю максимум до трёх. Нормальные условия это допускают, там в начале раздела написано. Хочешь кошмары ночью видеть? Открой блок по аномалиям.

– Твою ж налево, направо и через драконий хвост… Пожалуй, я забуду, что я это видел. Спасибо, мне и без этого хорошо жилось. Как прекрасно и замечательно, что теория у нас общая, а не профильная… не настолько профильная.

Вянка потёрла переносицу, перечитывая абзац второй раз. Заметки острым почерком, конечно, облегчали понимание, но всё равно в голове что-то не укладывалось, будто из этой кучи выпирал какой-то острый угол, мешающий всему остальному.

Ярычева хлопнула книжкой. Потом. У неё есть дело поинтереснее: вот оно, как раз увлечённо что-то считает, отобрав у магички тетрадь. Девушка беззвучно постучала ногтями по бедру, гадая, стоит ли открывать сейчас рот, или лучше будет промолчать. До конца жизни промолчать, не меньше.

Вянка повела плечами, будто по ним прошёлся сквозняк. В целом, она эти слова в своей голове проговорила несколько десятков, а то и сотен раз. Осталось сказать вслух, только вот язык отказывается слушаться, ворочаясь в пересохшем рту как кусок мяса. От волнения могли бы вспотеть ладони, но те просто заледенели, напряжённо задрожали. Девушка выпрямилась на стуле, спуская ноги на пол.

Вдох. Выдох. Вдох…

– Всё хорошо? У тебя вид нездоровый, опять запас сил поджирает? – Шед привстаёт, касаясь ледяного лица. – Да нет, жара нет… Как ты себя чувствуешь? Вянка?

– Нормально. Просто что-то, – ей кажется, что вместо слов она издаёт только какой-то невнятный набор звуков, – повело. Не переживай, сейчас станет лучше. Я вообще что-то спросить хотела, но теперь забыла…

– Бывает. Значит не так уж и важно было, – парень пожимает плечами, вставая с места. – Не засиживайся, собьёшь режим – весь сентябрь будешь как ошалевшая сова метаться по универу и врезаться в стены.

– Ага, не буду, – бездумно отозвалась она, глядя вслед уходящему с кухни другу, договаривая фразу уже себе под нос, так, что Шед уже не услышал. – И, наверное, не так уж и важно, да…

10 глава

Закрывшаяся дверь навела Вянку на мысль о захлопнувшейся ловушке даже при том, что назвать Мараеву тираншей язык бы не повернулся ни у кого. Да, Лада Викторовна бывала строгой, даже жёсткой, безусловно была требовательной, но имела на это все основания. Утешая себя этим, Ярычева едва слышно поздаровалась и опустилась на стул перед деканским столом, молча глядя на женщину, точно так же безмолвно рассматривающую её в ответ.

– Рассказывай, – женщина посмотрела на пятую за сегодня студентку.

Пусть Ярычева была далеко не в середине очереди, пусть Ладе предстоял один и тот же разговор ещё с двумя десятками студентов, предыдущая четвёрка решила, по всей видимости, выжать из неё все соки. Три истерики с утра – это много, особенно сейчас, перед началом учебного года, когда разве что начальство не бьётся в припадке, а вот коллеги всё-таки начинают бегать по стенам.

И ведь не сказать, что она не знала – оповещение о приживлении накопителя студентке ОМУ пришло сначала на почту ректората, а после было спущено к ней. Ничего удивительного, на самом деле, Мараеву больше смутило бы, если б Ярычева отменила запись на процедуру. Да, женщина немного воспользовалась своими знакомствами, чтобы узнать, куда именно в Костях собралась эта блестящая двоица, и что с того?

– Что именно? – Вянка сжала колени немеющими пальцами.

От напряжения подрагивали руки, а ноги, если бы девушка не удерживала их сейчас силой, отбивали бы чечётку по светлым доскам пола в кабинете. Декан посмотрела на неё с сочувствием, как смотрят на немного неадекватных, повредившихся на почве переживаний. Ярычева поняла, что сморозила глупость.

– Если это возможно, я бы хотела пройти совмещённую программу, – выдыхает она.

И сама себе удивляется, потому что пару неделю назад она, вообще-то, планировала начать уговаривать Ладу Викторовну прямо с порога, потом пришла к мысли, что совмещёнка – не самый плохой вариант. И снова начала планировать уговоры, делая при Шедове вид, что приняла какое-то окончательное решение и абсолютно спокойна. Видимо, карусель в её голове была достаточно заметна, раз друг сейчас караулит её под дверью деканата. С учётом того, что ещё сегодня утром она собиралась всё-таки уговаривать, сорвавшиеся с языка слова стали сюрпризом, но решение ощущалось правильным. Что ж, может так действительно будет лучше, кто знает.

Мараева если и удивилась, то виду не подала, только пометила у себя что-то, мельком ещё раз заглядывая в результаты тестирования. Взгляд женщины зацепился за накопитель на руке у студентки.

– По крайней мере мне не придётся тебя уговаривать. И предупреждать, что поблажек на этом фоне не будет, наоборот, спрашивать станут ещё строже.

– Я к этому готова, – отзывается девушка, хотя внутренний голос орёт, какая же она дура, что она ни черта не готова и вообще ввязывается в что-то, что может сломать её об колено, а потом спалить в костре.

– Надеюсь на это. Вперёд ногами, конечно, никто с совмещёнки не уходил, но и выпускались из таких единиц, дайте боги, каждый десятый.

– Вы пытаетесь меня напугать? – получается нервно. Слишком нервно, чтобы это могли не заметить.

– Нет. Хотела бы напугать, я бы сказала, что пока что никто не уходил. Просто если вдруг почувствуешь, что объективно не тянешь оба направления, или, попробовав, захочешь оставить что-то одно, ну, душа не ляжет, всякое бывает – приходи сразу. Я подвигов от вас, конечно, жду, но не требую, – она вытащила из пачки документов стопку, предназначенную Ярычевой. – Что ж, тогда давай разберёмся с формальностями, я разжую тебе детали, и ты пойдёшь, а то твой Данковцев там сейчас дырку у порога протопчет.

Вянка только кивнула, принимаясь вчитываться в ровные буквы. И вот вроде бы просто написано, а смысл как будто ускользает, чувствуешь себя на редкость глупым человеком. Мараева, конечно, разжёвывала прямо на пальцах, но ощущалось, что писал редкостный специалист по зубодробительным и мозгодробительным формулировкам. Облегчало душу только то, что время в кабинете декана магическим образом искривлено, так что час здесь равен от силы пятнадцати минутам в нормальном мире. Но вот представлять, как себя после таких нагрузок ощущает Лада Викторовна, девушке совершенно не хотелось.

Уже после всей волокиты, когда магичка практически выскочила за порог, её догнал отклик:

– Ярычева.

– Да, Лада Викторовна?

– Что всё-таки повлияло на твой выбор?

– Шед попросил выбирать лучший вариант для меня.

– Даже так? Ну иди… Постарайтесь только не повторить Красное Поле. Я и так играю с огнём, допуская, что привязанные друг к другу собиратель с поджигателем будут работать вместе.

Вянка против воли зябко повела плечами, кивая. Красное Поле, пожалуй, было одной из самых неприятных страниц в истории магов за последние несколько веков. Семейная междоусобица, помноженная на очередные бурления в обществе, привела к тому, что когда-то сработанная двойка, собиратель и поджигательница, должны были оказаться по разные стороны. Тогда бывшие немногим старше Ярычевой и Данковцева сейчас, они слишком остро восприняли происходящее. По крайней мере, прабабушка всегда относилась к этому, как к следствию избытка чувств при недостатке мозгов. Эти двое выбросили весь запас своей магии, поджигая себя и всех, кто оказался поблизости. Не просто поджигая – испепеляя, магии в накопителях оказалось столько, что пространство начало плавиться, создавая аномалию. Достаточно стабильную, раз поезд мимо неё ходит, маршрут от Костей до Огневищенска как раз.

– Я сильно сомневаюсь, что что-то сможет нас на такое толкнуть.

– О, они тоже считали поначалу, что всё решаемо. Моя прапра тогда же ещё прожила несколько часов, повезло. Или нет, тут как посмотреть. Говорят, умирала – врагу не пожелаешь. Иди. Тебя ждут, – она понимающе улыбнулась.

Выскочила из кабинета Вянка как раз вовремя: может Шед и не сказал бы вслух, всё что он думает о Виолетте в этот момент, но она достаточно хорошо знала друга, да и сырость магии, ощущение которой появлялось в моменты раздражения, говорила сама за себя. Ярычева с недоумение посмотрела на вроде бы спокойную беседу. Может, ей кажется дурной настрой парня или он относится к чему-то другому? К затянувшемуся ожиданию?