Фальшивая лекарка в городе драконов

Пролог.

Когда я вошла в кабинет мэра, он даже не сразу соизволил посмотреть на меня.

Воздух здесь пах властью — терпкий аромат дорогих чернил, древесины и мужского самодовольства. Его взгляд лениво скользнул с меня на ассистентку — пышногрудую красавицу с глубоким декольте, что смотрела на меня снисходительно, словно я была пылинкой на его ковре.

Но я стояла прямо. Я знала, кто я, и никому не позволю это забыть.

— Милена, — наконец произнёс он, отмахнувшись от секретарши, словно от надоедливой мухи, — я очень рад вашему визиту. Прошу, проходите.

Я не двинулась с места. В воздухе звенело напряжение — тонкое, как натянутая струна.

— Вы закрыли мою лавку, — сказала я, удерживая голос ровным. — До “выяснения всех обстоятельств”, как вы выразились.

Он улыбнулся. Та самая вкрадчивая, масляная улыбка, от которой хотелось вытереть ладонь.

— В вашей лавке работает лекарь без лицензии. Пока документ не будет предоставлен, лавка остаётся закрыта. И, согласно закону, вы не можете использовать помещение для иных нужд. В том числе, — он сделал паузу, глядя прямо в глаза, — для проживания.

Я почувствовала, как под рёбрами вспыхивает гнев. Пальцы сжались в кулаки.

— Вы действительно думаете, что я стану подчиняться вашим нелепым правилам? — бросила я. — Это не просто лавка. Это мой дом.

— Дорогая Милена, — его голос стал почти бархатным, — если вы нуждаетесь в жилье, я с удовольствием предоставлю вам свой дом.

С таким же успехом он мог ударить. Лицо заледенело, а внутри всё кипело. Я выпрямилась, как сталь.

— Вы лишаете меня средств к существованию, а потом предлагаете подачки, — я усмехнулась, — как будто я какая-то… Хотя чего ждать от очередного жалкого мужчины.

Он встал. Движение было плавным, но в нём чувствовалась угроза. Воздух будто стал тяжелее, жарче.

— Милена, — прорычал он, — вам стоит быть осторожнее со словами. Вы сейчас говорите с драконом. И я не привык, чтобы женщины бросали мне вызов.

— Ах да, — я хмыкнула, не отводя взгляда. — Я совсем забыла. Не просто жалкий мужчина — ещё и дракон. Какая честь.

Он сделал шаг вперёд, тень его упала на меня, и всё тело напряглось, словно перед ударом. Но я не двинулась.

— В вашем мире, — произнесла я медленно, отчеканивая каждое слово, — не существует ни одного мужчины, который был бы достоин называться настоящим. И вы — не исключение.

Он рванулся ближе, пальцы сомкнулись на моей талии. Воздух между нами вспыхнул, как искра.

Его дыхание обожгло мою щёку.

— Вы играете с огнём, Милена, — прошептал он, и в его голосе смешались угроза и странное удовольствие. — Если не научитесь соблюдать законы, узнаете, что такое настоящий дракон… и настоящий мужчина тоже.

Милена Диаш

Милена Диаш(Ирта - в браке)

Юная леди 23 лет от роду. Хрупкая, но с той внутренней стойкостью, которая чувствуется даже в походке. Смесь воспитанной леди, которая умеет держать осанку, и дерзкой лекарки, которая не боится сказать дракону «а может, вы попробуете не рычать?». Не сдаётся, даже когда всё рушится, но порой слишком импульсивна: сначала делает, потом анализирует последствия. Искренне считает, что драконы — «просто крупные ящерицы», хотя внутри от одного взгляда мэра у неё перехватывает дыхание. Говорит с собой — много. Особенно в кризисные моменты. Иногда отвечает.

Глава 1. Где я теряю мужа, приданое и остатки терпения.

Если бы кто-то сказал мне месяц назад, что мой брак закончится раньше, чем простоит свадебный букет, — я бы рассмеялась. И громко. До слёз. Потому что я, глупая, тогда ещё верила в вечность, в нежность и во фразы «в горе и в радости».

Теперь же я стояла посреди гостиной — той самой, где ещё вчера звучали бокалы и поздравления, — в кружевном халате, который пах пудрой и разочарованием.

Мой муж — бывший муж, как я поняла чуть позже, — сидел за столом и аккуратно, с деловитым выражением лица, подсчитывал расходы. На меня.

— Милена, — протянул он, не поднимая глаз, — ты же понимаешь, что наш союз… слегка потерял смысл.

Слегка.

Как молния на платье — если сломалась, можно и булавкой заколоть.

Только вот наш брак был не платьем, а хрупким фарфором, и сейчас он треснул по шву — хладнокровно, без шансов на склейку.

— Потерял смысл? — я едва узнала свой голос: хриплый, будто прошёл через огонь и гордость. — После того как я потеряла родителей и осталась без наследства, ты вдруг понял, что любовь невыгодна?

Он вздохнул. Спокойно. Усталое, ленивое дыхание человека, которому надоело объяснять прописные истины.

— Милена, ты милая. Правда. Но у меня тоже есть обязанности. Род, положение…

— Ага, и хроническая жадность, — подсказала я, сжимая пальцы до белизны.

Он сделал вид, что не услышал. Мужчины часто не слышат очевидное, когда им выгодно быть глухими.

— Ты ведь поймёшь, — продолжил он, наполняя свой бокал. — Без приданого ты просто… не вписываешься в семейный бюджет.

Бюджет.

Он сказал это так буднично, словно речь шла о замене сломанной мебели, а не о живом человеке, которого клялся любить.

Я смотрела на него — на безупречную осанку, шелковый жилет, усталое выражение лица. И вдруг отчётливо поняла: я замужем не за мужчиной, а за учётом расходов.

— То есть, — уточнила я, сохраняя видимость спокойствия, — если бы мои родители не умерли, ты бы остался?

— Разумеется. Они были очень… обеспеченные люди. И твоё приданое, не ушедшее в уплату долгов, существенно пополнило бы наш семейный бюджет.

Я усмехнулась. Смех получился глухим, как трещина по фарфору.

— И раз я не внесла свою лепту в семейный бюджет, меня надо исключить из членов семьи, — подвела я итог.

— Не принимай близко к сердцу. Это просто жизнь, — отмахнулся он. — Кто ж знал, что твоя семья в ещё более бедственном положении, чем моя.

Просто жизнь. Просто предательство. Просто желание взять что-то тяжёлое и приложить по этой самодовольной голове.

Вместо этого я молча взяла бокал со стола — тяжёлый, хрустальный — и швырнула в стену. Звон разлетелся по комнате, как аплодисменты моему здравому смыслу и истинной сдержанности леди.

Он вздрогнул, вскочил.

— Ты что, с ума сошла?!

— Возможно, — ответила я спокойно, глядя, как по обоям расползается красное пятно, похожее на кровь. — Но если это и есть жизнь, о которой ты говорил, то я, пожалуй, пойду своим путём.

Он открыл рот, будто хотел что-то сказать, но я уже отвернулась.

В груди было странное ощущение — будто я разом сожгла все письма, все обещания и всё, что когда-то казалось любовью. Пепел внутри оказался легче, чем ожидала.

Через час я уже сидела в карете. Без украшений, без слуг, с одной сумкой и гордостью, которая, к счастью, не облагалась налогом.

За окном редкие дома сменялись полями, ветер развевал край шали, и я впервые за всю жизнь осталась одна.

Впереди меня ждал Город Драконов — место, о котором люди говорили шёпотом. Город, где даже тени умеют рычать, а воздух пахнет дымом и древней магией. Город, в котором нет места человеческой женщине.

Вельт Ирта

Вельт Ирта

Мужчина около 28 лет у которого совесть числиться в расходах. Высокий, ухоженный, до безобразия аккуратный. Он из тех, кто умеет быть обворожительным, когда этого требуют обстоятельства. Воплощение вежливого равнодушия. Не грубиян, не пьяница и не тиран, просто вежливый предатель. Один из тех, кто способен убедить любую женщину, что вина за предательство лежит на ней самой. Почти любую…

1.1

«Город Драконов».

Даже название звучало как предупреждение. Как насмешка, как угроза, как обещание неприятностей.

Городом это, конечно, назвать сложно. Так — деревушка, затерянная среди мрачных гор, окружённая туманами и ветрами, которые воют по ночам, будто кто-то невидимый страдает между скал.

Здесь жили драконы. Почти все жители — драконы. Остальные, как шептались путники, долго не задерживались.

Говорили, что драконы — жадные, вспыльчивые и абсолютно лишены чувства юмора. С другой стороны, кто рискнул бы шутить с существом, которое дышит огнём?

Люди сюда не ездили. Не торговали, не селились, не строили дома. Только мой дядя — странный, упрямый и гениально безрассудный — умудрился не просто поселиться в этом городе, но и лечить драконов.

И, что удивительно, оставаться при этом живым.

«Если что-то пойдёт не так, приезжай ко мне», — писал он в своём последнем письме.

Жаль, что когда я приехала, он уже не мог меня встретить.

Говорили, что умер он при странных обстоятельствах. Слишком странных, чтобы считать это несчастным случаем. Официально — «вспышка алхимического котла». Неофициально — «дракон в плохом настроении».

Он оставил мне дом и лавку лекаря.

В письме было коротко:

«Если рискнете забрать наследство — ищи по адресу: Черное крыло дракона, 13».

Карета скрипнула и остановилась у покосившейся таблички, на которой в дождливом свете факела поблёскивали буквы:

«Город Драконов. Осторожно, не злите местных».

— Прелестно, — пробормотала я. — Может, ещё добавить: «Вход по страховке»?

Кучер посмотрел на меня так, будто я только что пожелала себе смерти.

— Дальше не поеду, госпожа. У меня семья, дети… кожа, — сказал он с мрачной искренностью.

— Отлично, оставь меня тут, — вздохнула я. — В конце концов, драконы — это просто крупные ящерицы.

Он побледнел, как простыня, но по выражению лица, я поняла – дальше действительно придется добираться самостоятельно. Стоило мне забрать свои скудные пожитка, как кучер тронул лошадей так резко, что пыль поднялась вихрем. Карета исчезла за поворотом.

А я осталась одна — посреди дороги, окружённая ветром, горами и предчувствием, что это самая глупая идея в моей жизни.

Тишина здесь была другой. Тяжёлой. Пронзённой гулом невидимых крыльев и шорохом, будто где-то рядом кто-то дышал… слишком глубоко.

Сумка тянула плечо, сапоги тонули в глине, волосы липли к щекам. Но делать было нечего. Искать и оплачивать еще одну карету неразумно с учетом моих финансовых трудностей.

Дом, мебель, фамильные украшения — всё продано, сожжено или отнято за долги. Мне не осталось ничего кроме украшений, подаренных родителями на свадьбу. Продавать их я не решилась, так как это единственное, что у меня от них осталось.

Когда налоговые стражи входят в дом, они не оставляют ни крупицы прошлого. Эти изверги, опустошили дом и сожгли все «не нужное» за несколько часов. Среди них и налоговый блокнот отца – единственное доказательство того, что он платил налоги.

Всё, что у меня осталось, — воспоминания, которые не продашь и не заложишь. Да еще этот адрес на потрепанном конверте: Черное крыло дракона, 13, и приписка:«Если рискнете забрать наследство».

Когда я пересекла границу, гром разорвал небо на две половины. Вспышка молнии осветила дорогу, горы и туман — серебристый, живой, будто дышащий.

— Отлично, — пробубнила я в темноту. — Для полного счастья мне не хватает только дождя.

1.2

К счастью, дождь так и не начался, лишь слегка моросил, и я добралась без особых происшествий. Дом дяди выглядел… мрачно.

Кривой забор скрипел на ветру, окна были покрыты пылью и паутиной, а дверь стонала при каждом движении, как старый колдун, жалующийся на суставы. Внешне всё кричало «заброшено», но как только я переступила порог, в нос ударил тёплый, знакомый запах — травы, настойки и сушёных яблок, смешанный с лёгкой, терпкой горчинкой чего-то сомнительно целебного. Это было одновременно и успокаивающе, и тревожно: запах дома, в котором прошло детство, но уже с привкусом чужого времени.

На столе, среди разбросанных баночек и пустых ложечек, валялся его старый блокнот — исписанные страницы, загнутые уголки, каракули, которые понимал только он. Я раскрыла одну страницу:

«Для отвара от ожогов — мята, пижма и немного терпения. Главное — не перепутать банки! Драконы не терпят ошибок».

Я вздохнула. Терпение — это не то, чем я славилась, а ошибки — моё второе имя. В детстве дядя учил меня медлить, слушать и ждать. Я слушала плохо и ждала ещё хуже. Но теперь нужно было вспоминать. Быстро.

— Ну что, Милена, — проговорила я вслух, и голос мой отозвался по комнатам, словно проверял, кто ещё не ушёл. — Добро пожаловать в новую жизнь. Без мужа, без денег, зато с набором трав и хроническим упрямством.

Я сняла плащ: ткань шуршала, капли, оставшиеся на краю, с тихим шлёпом упали на пол. Огляделась. В доме было уютно — не тот лоск, что был в прежнем доме, а человечное, сырое тепло: стеллажи, набитые баночками, печка с чугунной кружкой, на окне сушилось пучками то, что явно не стоило есть без предварительной консультации.

Жаль, что мы не увиделись перед его кончиной. Теперь у меня совсем никого нет. Разве что этот дом, старый блокнот с записями, да целая деревня, которая гордо зовет себя городом, в которой проживают злобные драконы.

Я тряхнула головой, гоня грустные мысли прочь. Если дядя умудрился прожить здесь почти двенадцать лет, заботиться о драконах и не сгореть в прямом смысле, значит, и у меня есть шансы. Главное — не вызывать их на дуэль и не лечить того, кто чешется подозрительно долго. Не хватало ещё подцепить блох от местной фауны; мысль об этом вызвала у меня сухую смесь раздражения и смеха.

Позже, сидя у очага с чашкой горького, почти лекарственного чая, я подвела краткий итог, как любая практичная женщина: записи, план действий, запасная идея.

Первое: я больше не жена. И быть ею впредь не собираюсь. Хватит с меня года слепой веры, и месяц сомнительного брака, за которым последовали обещания и пустые строки в договорах. Спасибо, как говориться, но нет.

Второе: в Городе Драконов выживают те, кто умеет лечить. Лекари — редкость и валюта. Отныне, если мне повезёт, я — лекарь. Придётся разобраться с записями дяди, разыскать рецепты и вспомнить всё, чему он потихоньку учил меня в детстве. А актриса во мне всегда была хорошая — притвориться смогу.

Третье: я совершенно беззащитна. В мире мужчин женщина без семьи — как белая мышь в чёрной комнате: видима и уязвима. Лучше никому не знать о том, что родителей у меня больше нет. Но если кто-то решит этим воспользоваться — я смело… сварю ему сильное слабительное. Это тот рецепт, который я помню идеально, даже без записок. Порой мелкая месть — лучшая защита.

Я сделала глоток чая. Горечь согрела горло, но не сердце. В окно заглянуло тусклое лунное сияние.

— Ну что, — прошептала я себе, — Милена, добро пожаловать в новый дом. Постарайся не сгореть в первый же день.

От Автора: Драгоценный читатели, рада приветствовать вас в новой истории! Мы столкнемся с новыми героями и новыми приключениями. Буду безумно благодарна за любую поддержку: просмотры, звёзды, добавления книги в библиотеку.

Также напоминаю, что автор безумно любит читать ваши комментарии. Подписывайтесь, чтобы не упустить ничего интересного.

Всегда Ваша, ЮЭл❤️

P.S по старой традиции, промокод удачливому читателю - jFeXxWJp (промокод на книгу "Цветочная лавка с подвохом"

Глава 2. Где я ловлю воришку, и понимаю, что город населен не только драконами.

Утром я принялась проверять склянки. К счастью, дядя действительно подписывал всё подряд — к несчастью, его почерк был таким, будто он писал в темноте, на коленке у дракона.

Буквы плясали, смеялись и порой вовсе превращались в загадочные каракули. Я вздохнула и приняла экстренное решение: сортировать по цветам. Зелёное — к зелёному, голубое — к голубому, а серое… серое лучше куда-нибудь подальше. Вид у некоторых зелий был настолько устрашающий, что я бы не прочь была выдать их за новый вид грибов.

Когда мой желудок напомнил, что я не ела со вчерашнего утра, солнце уже катилось высоко по небу. Я сунула в сумку небольшую — половину того, что у меня осталось — сумму денег, накинула плащ и спустилась вниз, решив начать день с чего-нибудь, кроме пыли и разочарования.

У дверей кто-то суетливо копошился, пряча что-то за спиной.

Мальчик лет девяти: рыжие волосы, спутанные и торчащие в разные стороны, коленки в заплатах и взгляд — быстрый, дерзкий, как у человека, который только что украл у судьбы лишнюю минуту сна. Он выглядел голодным и слишком упрямым для своего роста.

— Добрый день, — поздоровалась я, спускаясь с последних ступенек.

Мальчик не оценил. То есть вообще. Он скривил рот, что-то прошипел и, выронив то, что держал, метнулся к двери. Я оказалась быстрее — несмотря на корсет, платье и старые привычки держать осанку даже на бегу. Всё, что успел сделать воришка, — дёрнуть дверную ручку так, что колокольчик над крыльцом зазвенел, оповестив весь город о нашем маленьком представлении.

— Тебя мама не учила, что воровать нехорошо? — спросила я, стараясь звучать сурово, хотя в груди уже тлел смех.

Мальчик выпрямился, сжав кулаки. Его подбородок дрогнул, но голос прозвучал дерзко:

— Уйди с дороги, жалкая человечка.

Моя левая бровь поползла вверх — верный признак того, что терпение идёт ко дну.

— Видимо, не учила, — протянула я.

Я схватила его за ухо — аккуратно, но решительно — и оттащила подальше от двери, чтобы не устраивать спектакль для соседей. Он выл и попискивал, как котёнок, застрявший в шторах, но вырываться не переставал.

— Для начала извинись за невоспитанность, — сказала я, удерживая его за ухо, но уже с трудом сдерживая улыбку. — А потом расскажешь, что маленькому мальчику понадобилось в лавке лекаря.

Он молчал. Только дыхание сбилось, а глаза бегали — упрямые, настороженные.

В конце концов мальчик дёрнулся, вырвался и прижался спиной к стене, сжимая что-то в руках так крепко, будто от этого зависела жизнь.

— Показывай, что взял, и попробуем решить проблему мирно, — сказала я, складывая руки на груди.

— Я ничего не взял. Уйди с дороги, человечка, и ты не умрёшь, — прошипел он, слишком серьёзно для ребёнка.

Бровь снова взлетела к небесам. Признаться, я не привыкла, чтобы меня проклинали до завтрака. Даже несмотря на то, что я его пропустила.

— Какая занимательная угроза, — пробормотала я. — Осталось понять, откуда у тебя манеры старого палача.

В тишине отчётливо заурчало — мой желудок. И следом, будто в поддержку, заурчал его. Мы замерли. А потом я, не удержавшись, усмехнулась.

— Давай так: рассказываешь, что здесь делал, и я делюсь завтраком.

— Меня не пустят в приличное заведение, — буркнул он, опуская глаза.

Произнеся это, мальчик убрал руки… и повернулся ко мне спиной.

И я замерла.

То, что я увидела, заставило забыть про голод и шутки. Из-под его рубахи торчало нечто, чего у людей быть не должно. Маленький, покрытый светлой шерстью хвост.

Мальчик стоял неподвижно, сжав кулаки, будто готовился к удару. А я вдруг осознала, что в Городе Драконов живут не только драконы.

2.1

Если бы мне давали по золотой монетке за каждое «такого не может быть», я бы, наверное, уже купила себе собственный замок. Но, увы, в этот раз судьба решила подкинуть мне не золото, а мальчишку-оборотня с хвостом, который явно не вписывался в местные правила.

— Понятно, что у тебя красивый хвост, — произнесла я с лёгкой усмешкой, пытаясь разрядить обстановку. — И прямо сейчас я вижу, как прорываются ушки.

Он резко схватился за голову, пальцы ощупали мягкие, только что прорезавшиеся волчьи уши. Серые, пушистые — явно не человеческие. Он выглядел так, словно весь его маленький мир сейчас рухнул, и я видела, как в его глазах навернулись слёзы.

— Что не так? — спросила я мягко.

— Как что не так?! Я полуоборотень! — почти всхлипнул он. — Если в городе драконов узнают, что я полуоборотень, что мне потом делать? Здесь нет оборотней! Оборотни живут в лесу, а полуоборотней вообще не бывает — мы не должны существовать!

Он говорил это так, будто повторял древний закон, который знал наизусть, и я почувствовала, как внутри меня зашевелилось что-то вроде жалости и возмущения.

— Вот как… суровые законы у вас тут, — вздохнула я, понимая, что мои отношения с драконами проще не станут. Да и уважения моего им не заслужить. — Ну ладно, следующий вопрос: ты ведь пришёл сюда не просто так. Что ты искал?

Мальчик моргнул, чуть успокоившись.

— Дядя Эрк каждый месяц давал мне зелье, когда хвост прорывался. Я пришёл за зельем, — признался он.

Отлично. Значит, дядя Эрк уже заботился о том, чтобы у мальчишки было то, что нужно. А мне теперь оставалось только понять, какое именно зелье ему давали. Конечно, я не могла признаться, что понятия не имею, что к чему, поэтому будем импровизировать.

— Принеси-ка мне те, что ты планировал украсть.

— Я не…

— Быстрее, — перебила я. — Не до разговоров.

Он действительно метнулся к двери и, несмотря на мои ожидания, не сбежал, а принёс пять склянок схожего синего оттенка.

— Ты что, планировал все принимать, пока не найдёшь нужное? — задала я вопрос с укоризной.

— А что делать? Лучше, чем если драконы увидят, что у меня есть хвост!

— Ну что ж, будем искать вместе, — решила я, проходя к лавке и вытаскивая дядины записи. — Что стоишь? Иди к полкам, ищи нужное зелье. Нам нужно примерно того же цвета, что давал тебе дядя. Будем сверять надписи на склянках с каракулями в блокноте.

Мальчишка округлил глаза.

— Честно-честно? — спросил он всё ещё недоверчиво.

— Честно-честно, — кивнула я. — Бегом, времени у нас мало. Видишь, я уже с голоду умираю.

— Я тоже, — вздохнул он и помчался к полкам, где я, по собственной гениальной забывчивости, всё разложила по цветам.

Я смотрела на него, на эти ушки, на его отчаяние — и понимала: дядя был не просто лекарем драконов, а защитником слабых. И, возможно, таких, как этот мальчик, в этом захолустье было больше, чем казалось.

— Нашёл! — вдруг закричал он, подняв две бутыли примерно одинакового синего оттенка. — Только я не знаю, какое из них пить!

Я усмехнулась, подходя ближе.

— Ну, сейчас разберёмся, — вздохнула я, подойдя к лавке и разворачивая записи дяди. — Будем сравнивать. И да, ты тоже поможешь.

Он кивнул, вдруг успокоившись, и мы вместе принялись перебирать бутылочки. Я чувствовала, что голод потихоньку отступает — видимо, сработал адреналин.

Мы перебирали склянки, пока я не начала различать знакомые символы в записях дяди. Кажется, вот оно — нужное зелье, которое он давал мальчишке, когда у него начинал расти хвост.

— Кажется, нашла, — сказала я с облегчением, вытягивая пузырёк с характерной сине-голубоватой жидкостью. — Вот это оно, скорее всего. Дядя Эрк был предусмотрительным.

Мальчишка взглянул на зелье так, будто я вручила ему билет в новую жизнь. Его серые уши дрогнули, а губы перестали дрожать.

— Честное слово, это оно? — спросил он тихо.

— Честное слово, — улыбнулась я. — Будешь принимать по капле, и хвост не будет так сильно выдавать тебя в самое неподходящее время.

Он кивнул, принимая бутылочку с такой осторожностью, словно держал в руках драгоценный камень. Затем откупорил и накапал каплю на язык, прежде чем вновь посмотреть на меня.

— Спасибо, — прошептал он, и его глаза светились искренней благодарностью. — Я думал, мне придётся скрываться всегда.

— Ну, теперь не придётся, — я мягко тронула его по плечу. — И не волнуйся, здесь найдётся место даже для таких, как ты. Полуоборотень, говоришь? Драконы тоже своего рода «оборотни», так что переживём.

Он улыбнулся в ответ — чуть робко, но с надеждой. И я вдруг поняла, что в этом городе я нашла не только неожиданные проблемы, но и совершенно неожиданных союзников.

— А теперь давай познакомимся так, как это следует делать в цивилизованном обществе.

Сине-голубые глаза, как зелье, что он сжимал в кулаке, округлились.

— Это как?

Гайт.

Гайт

Ребёнок, которого жизнь научила быть осторожным, но не смогла лишить доверия.

Смышлёный, хитроват, умеет быстро прятаться, ещё быстрее — врать по необходимости, но всё это поверх простодушного, уязвимого сердца.

Может быть дерзким, особенно когда боится, но стоит проявить к нему доброту — раскрывается, словно котёнок, которому впервые дали еду. По запаху может определить уровень раздражения и злости. До безумия любит сладкое.

+

Обещанный промокодик. На сегодня это Сбежавшая жена короля севераhttps://litnet.com/shrt/hQO5

bOz-swiF

Глава 3. Где я пью чай, и узнаю о невоспитанности драконов.

Мы шли по узким улицам Города Драконов, и Гайт, поначалу прячась за моей спиной, постепенно осмелел. Его рыжие вихры топорщились, будто спорили с ветром, а плечи вздрагивали каждый раз, когда за спиной раздавался очередной хриплый смешок.

Драконы, прогуливающиеся по улицам, выглядели так, будто сошли с витрин ювелирных лавок. Мужчины — в идеально выглаженных костюмах с хищно острыми воротничками и холодными, как сталь, глазами. Женщины — словно картины, в пышных платьях, от которых пахло дорогими благовониями и презрением. Каждый их шаг будто шипел: «Мы выше вас». Их взгляды были холодными, прожигающими, словно змеиный яд. И каждый второй, казалось, понимал, что я здесь — чужая, а мальчишка рядом со мной — ещё более чужой.

А я, пожалуй, впервые в жизни почувствовала, как это — быть мухой среди фарфора.

— Тебе часто приходилось ходить по этим улицам? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, будто мы просто прогуливаемся.

Он пожал плечами, но пальцы его нервно теребили подол рубахи.

— Не очень. Я редко выхожу сюда днём. Обычно, если драконы и видят меня, делают вид, что не видят вовсе.

— А если заметят?

Он усмехнулся — коротко, взрослым смехом, в котором не было места детству.

— Тогда лучше исчезнуть. Или притвориться частью стены. Иногда бросают что-то вслед. Иногда просто выгоняют.

Я кивнула, не позволяя себе выдохнуть. Жалость — роскошь, которую нельзя показывать тому, кто всю жизнь выживает. Но где-то глубоко внутри, под слоями выдержки и манер, зашевелилась злость. Такая тёплая, упрямая, почти материнская.

Спрашивать, заботится ли о нём кто-то, было бы глупо и жестоко.

— Где ты живёшь? — спросила я, выбирая слова.

Гайт замялся, но ответил:

— В приюте. На окраине. Туда берут тех, кого драконы считают… почти людьми. Хотя таких, как я, там много. Полуоборотней.

Он говорил шёпотом, и я заметила, как его уши едва заметно дрогнули — то ли от страха, то ли от стыда.

— Почти людьми? — переспросила я, чувствуя, как во мне поднимается волна возмущения. — И почему быть «почти человеком» лучше, чем полуоборотнем?

— Мы не можем полностью обращаться, — пояснил он. — У кого-то появляются уши, у кого-то — хвост, у некоторых — лапы. Это приходит и уходит, как волна. Дядя Эрк давал нам зелья, чтобы мы могли держать себя под контролем. Потому что когда волнуешься или боишься — признаки усиливаются. Драконы таких не любят: убивать нельзя по закону, а терпеть неприятно. Мы сильнее людей, но слабее предков. Полу-существа.

Он опустил взгляд.

— Здесь нельзя быть тем, кто ты есть. Так безопаснее.

Я слушала — и сердце сжималось. Такой мир, в котором дети боятся даже своих ушей, был мне противен. Но я лишь сжала сумочку чуть крепче и кивнула.

— У тебя обострённый нюх, да? — спросила я, когда заметила, как он чуть подаётся вперёд, будто принюхивается к запахам лавок.

Он смутился, но кивнул.

— Да. Я чувствую запах сладкого за полквартала. И… я очень люблю пирожные. — Последнее он произнёс почти шёпотом, будто признавался в преступлении.

Я улыбнулась.

— Тогда, мой дорогой друг, веди меня к самому лучшему сладкому в этом городе.

Он поднял голову, глаза засияли. И в ту же секунду плечи расправились, шаг стал увереннее. Рыжие вихры заиграли на солнце, когда он повёл меня вперёд — через город, где камни пахли жаром, а воздух был густ от магии и предубеждений.

Впереди мелькнула вывеска с золотыми буквами: «Чайная „У Лунного Пламени“».

Гайт обернулся ко мне и, почти гордо, сказал:

— Там подают лучший малиновый торт в городе. Даже драконы туда ходят.

— Прекрасно, — улыбнулась я. — Пора проверить, на какой вкус у драконов хватает их золота.

Он просиял и повёл меня по улице, уже не прячась в тени домов. Сладкое — и правда лучшая мотивация.

3.1

Чайная оказалась почти пустой. Запах жасмина и мёда висел в воздухе, но официант, словно зачарованный, упорно обходил нас стороной.

Мы с Гайтом сидели уже минут десять. Он скулил животом, а я — гордостью.

Я держала осанку, как истинная леди: спина прямая, взгляд спокойный, пальцы сомкнуты на чашке, которой, впрочем, пока не существовало. Но когда терпение иссякло, а официант снова прошёл мимо, я встала.

— Извините, — обратилась я к девушке за стойкой, — вы не могли бы принять у нас заказ?

Та бросила на меня взгляд, которым обычно провожают приговорённых. Узкие зрачки, идеально подведённые губы и ослепительная красота. Без сомнений — драконья кровь.

— Вам придётся подождать, — протянула она лениво.

— Я уже жду, — ответила я тем же тоном. — Достаточно, чтобы вы успели начать выполнять свои обязанности.

Я слегка улыбнулась.

— Я и мой гость хотели бы выпить чай и съесть что-нибудь сладкое. Желательно — из очень приличного и очень дорогого.

В глазах драконьихи вспыхнул интерес — или вызов. Она коротко кивнула, и я вернулась за стол.

На этот раз официант, тот самый, что до этого проходил мимо нас с выражением презрения, подскочил почти мгновенно.

— Правильно, — сказала я, перехватывая его взгляд. — Леди предпочитают, когда их замечают.

— Разумеется, леди. Что бы вы хотели?

— Тот десерт, который у вас чаще всего берут и который больше всего хвалят. И чай — крепкий, но не горький.

Он кивнул и удалился. Гайт, который всё это время пытался стать частью стены, выдохнул.

— Гайт, не переживай, — сказала я. — Мир видит тебя таким, каким ты позволяешь себя увидеть.

Он задумался. Затем неожиданно выпрямил спину и уверенно кивнул.

Когда перед нами поставили чашки и десерты, Гайт всё ещё сидел настороженно, будто ожидал, что в пирожном окажется яд. Но уже не пытался слиться со стеной. Мальчик протянул руки, чтобы взять пирожное, но я тихо шлёпнула его по пальцам.

— Вилочка, — сказала я строго.

Он покраснел, но взял прибор и аккуратно отрезал кусочек. Когда сладость коснулась языка, его глаза расширились от счастья.

— Вкусно? — спросила я, не удержав улыбку.

Он только кивнул и, утирая крошки, пробормотал:

— Очень.

— Гайт, я только приехала в Город Драконов. Расскажешь мне о местных жителях?

Он снова кивнул и начал объяснять:

— Есть истинные драконы — это те, которые умеют превращаться и летать. Их здесь очень мало.

— И сколько же? — поинтересовалась я, пригубив чай.

— Один, — ответил он серьёзно.

Я едва не поперхнулась.

— Один? Замечательно. Значит, шансы встретить его невелики.

Мысленно добавила, что совсем не хотела бы встретить того, кто умеет превращаться в летающего ящера.

— Есть ещё те, у кого частичная сила, — продолжил он. — Они могут перемещать предметы, управлять водой, зажигать огонь… Это называется «драконья сила».

— Таких, надеюсь, тоже всего один?

— Нет, больше. Но с ними лучше не встречаться, особенно когда они пьяные. Они кидаются огнём или водяными шарами, и это больно, — добавил он с видом человека, знающего по личному опыту.

Я сдержала гнев и улыбнулась.

— Очаровательный город. Что дальше?

— Есть просто сильные драконы. Без магии, но они могут снести дверь одним движением руки.

Он сделал паузу.

— А есть такие, как я.

— Как ты? — уточнила я.

— Мы родились от драконов, но силы не унаследовали. Мы ближе к людям, чем к ним. Нас держат на задворках, и мы обслуживаем город. Они думают, что мы, — он наклонился и прошептал, — полуоборотни, просто дети драконов без силы. Нас называют «бесполезными» или «дракончиками».

— «Драконяшки»? — переспросила я, приподняв бровь. — Звучит почти мило.

— Да, — горько усмехнулся он. — Только драконяшки — это те, кто моет, убирает, чистит, стирает. Нас терпят, пока мы полезны.

— Я поняла, — кивнула я.

В этот момент я почувствовала на себе взгляд. Девушка в алом, с глазами цвета расплавленного угля, стояла у стойки и смотрела прямо на нас. Волосы — чёрные, блестящие, словно стекающий шёлк. Она не моргала. Просто наблюдала.

— А некоторые из них, — шепнул Гайт, не поднимая головы, — обладают очень хорошим слухом.

— Для тех, кто обладает хорошим слухом, — так же тихо ответила я, не сводя глаз с любопытной особы, которая явно подслушивала нас, — надо сообщить, что лекарская лавка снова работает. И что племянница дяди Эрка приступила к своим обязанностям.

Я подмигнула. Гайт прыснул от смеха и чуть не подавился. Пришлось похлопать его по спине.

Глава 4. Где в лавку приходит клерк из мэрии, или кто новый лекарь.

Когда мы с Гайтом вышли из чайной, солнце уже клонилось к закату. Это всё из-за гор, за которыми прятался Город Драконов.

Здесь закаты выглядели как пламя, пойманное в клетку: небо полыхало красным и золотым, будто само воздух помнил, что когда-то здесь летали существа, способные сжечь небо.

Воздух стал гуще — с примесью дыма и жара, будто сам город выдыхал огонь сквозь трещины мостовой. Камни под ногами хранили тепло, словно и они были живыми.

— Ты уверена, что это была хорошая идея? — спросил Гайт, нервно ёрзая рядом. — Кричать в чайной, что лавка лекаря снова работает?

— Конечно, — уверенно ответила я. — Лучше, когда обо мне узнают сразу. Так быстрее начнут приходить клиенты. Без них я не смогу заработать денег. А без денег… без десертов! А жить без сладкого — это уже почти преступление.

Гайт тихо хмыкнул, но что-то в его взгляде подсказало мне, что он не до конца шутит.

***

Утро началось не с солнца, а с подозрительного стука.

Ровного, настойчивого — такого, каким стучат не в дверь, а в совесть.

Я только успела заварить чай, когда этот стук повторился — громче, требовательнее.

— Сейчас, сейчас, — пробормотала я, завязывая пояс халата и, на всякий случай, приглаживая волосы.

Дверь распахнулась раньше, чем я успела дотянуться до ручки.

На пороге стоял мужчина — худой, вытянутый, с лицом, на котором скука и надменность жили в законном браке. В руках — папка, толстая, как его самомнение.

— Лавка лекаря, племянницы покойного Эрка? — спросил он тоном, будто читал некролог.

— Она самая, — кивнула я. — Милена Диаш.

— Я — представитель мэрии, — произнёс он, доставая бумагу с таким видом, словно вручал приговор. — Проверка на законность деятельности.

— Какая прелесть, — протянула я. — Даже не успела заработать, а уже проверка. Значит, я официально существую?

Он моргнул, не найдя в инструкциях, как реагировать на сарказм.

— Я должен убедиться, что вы имеете право вести лечебную практику в пределах Города Драконов.

— И кто решает, имею ли я право лечить тех, кто болен? — спросила я, скрестив руки. — Тот, кто сам никогда не болел?

Он кашлянул, будто поперхнулся собственной важностью.

— Здесь свои законы, госпожа Диаш. Любая деятельность должна быть зарегистрирована у мэра.

— Ах, мэра, — протянула я сладко. — И что же требуется для регистрации?

Глаза проверяющего заметно округлились.

— Вы что, не знаете банальных вещей?

Я натянула улыбку — мягкую, как шёлк, но с острыми краями. Всё как учила мама: даже если тонешь — делай это с осанкой леди.

— В человеческом мире всё может происходить иначе, — произнесла я и мягко коснулась его ладони. — Столь любезный мужчина, наверное, сможет объяснить всё, не так ли?

Мой брак, по крайней мере, научил меня одной полезной вещи: мужчины любят, когда в них видят героев, даже если они просто держат папку.

Он растаял почти мгновенно.

— Э-э… да, если вы действительно не знаете, мне ничего не стоит подсказать.

— О, это было бы чудесно, — сказала я, наполняя голос лёгким восхищением. — Может, чаю?

— Д-д-да, пожалуй… немного, — промямлил он, и я отступила, пропуская гостя.

Он оказался до смешного приятным драконом — седовласым, с тускло-серебристыми глазами и лёгкой чешуйчатой сеткой у висков. Олаф Корнт. Клерк при трёх мэрах подряд, и, по его словам, с нынешним работать тяжелее всего.

— Он любит порядок, — пояснил Олаф, едва отпив чай. — На дух не переносит самовольство. Но при нём в городе стало спокойно. Даже страх теперь ходит по расписанию.

— Правда? — протянула я, подливая себе чай. — Ещё чашечку?

— Благодарю, нет, — он улыбнулся натянуто. — Если я не вернусь к полудню, сэр Вайр будет очень недоволен.

— Неужели он такой строгий начальник?

— Не то чтобы строгий… просто он не прощает хаоса. Ни в людях, ни в бумагах. — Он понизил голос. — Я бы рекомендовал вам найти завещание, документы на дом и обязательно оформить лицензию. Мэр потребует это, как только у него появится время.

— Я займусь этим сегодня же, — заверила я.

В этот момент в кухни, что была отделена от лавки серой дверью, вбежал Гайт — растрёпанный, с пылающими глазами.

— Милена! Ты слышала? В городе говорят, что вчера над нижним кварталом летал крылатый дракон! Все думают, что он кого-то прилетел сожрать!

Столько эмоций не прошли бесследно — на рыжей голове мигом появился кончик серого ушка.

Я сделала приглушённый жест, но было поздно. Олаф застыл, как статуя.

— Это… ребёнок?

— Почти, — сказала я, стараясь говорить небрежно. — Мой помощник.

— Помощник? Но у него же… — он уставился на Гайта, где всё ещё мелькнуло ушко.

Олаф Корнт

Олаф Корнт

Около пятидесяти (по человеческим меркам). Для дракона — зрелый, но далёкий от старости.
Раса: полукровка — потомок слабого драконьего рода и человека. Силы почти нет, зато есть фанатичная преданность бумаге и приказу.

Олаф верит, что порядок спасёт мир, потому что сам боится всего, что хоть немного похоже на хаос.

От Автора: Обещанный промокодик -Цветочная лавка с подвохомhttps://litnet.com/shrt/hhck

v4L1z3tk

Глава 5. Где появляются первые клиенты, первые монеты и первые угрозы.

Зеркало упрямо молчало, но выражение моего отражения говорило само за себя:

— Так себе лекарка.

Я прищурилась, отодвинула прядь волос — и всё стало ещё хуже.

— И уж точно не леди, — уточнила я для порядка.

Волосы торчали так, будто я провела ночь в компании метлы, платье было помятое, на щеке отпечаталась подушка, а глаза… глаза выдавали усталость и три чашки недопитого чая.

Я вздохнула, затянула пояс потуже, чтобы выглядеть хотя бы собранной женщиной, а не выброшенным на берег приливом, и, сцепив зубы, принялась за причёску.

Леди не должны уметь заплетать волосы. И леди не должны варить зелья, которые взрываются при неправильном взмахе ложки, и не бегать босиком по дому, спасая падающие склянки.

Вывод: я не леди. Да и опыты после ухода клерка из мэрии были явно лишними.

— Так, ладно, — пробормотала я, схватив расчёску. — Если причёска не удаётся, назовём это «художественный беспорядок».

Я кое-как заплела косу, которая, по задумке, должна была быть изящной, а на деле больше напоминала верёвку, пережившую бурю.

Снизу донёсся стук — ровный, уверенный, будто кто-то барабанил в мою судьбу.

— Только не сейчас, — простонала я. — Хоть бы десять минут на вид приличного человека…

Но стук усилился.

— Да иду я уже! — отозвалась я, схватив накидку и сбежав вниз, перепрыгивая через последнюю ступеньку.

Дверь распахнулась, и на пороге стоял мужчина. Огромный. Широкоплечий. Весь будто сделан из железа. От сапог до шеи — сплошная копоть и закопчённая кожа. Волосы — как уголь, глаза — стальные.

— Доброго денёчка, хозяечка, — произнёс он добродушно, и я поняла, что это кузнец.

— Здравствуйте, — выдохнула я. — Чем могу быть полезна?

— Да это… ребята мои… туда полезли, — он махнул рукой куда-то вверх. — Ну и порезались. Мне бы что-то… от порезов, понимаете?

Я кивнула и метнулась к полке. Сразу вспомнила красное зелье с меткой «От пореза» и припиской: «Не путать с отравлением».

Аккуратно сняла его, проверила крышку — на месте, запах свежий, значит, безопасно. К зелью прилагалась инструкция дяди Эрка — кривая, как змеиный хвост. Я же, проявив чудеса самодисциплины, переписала её аккуратным почерком и теперь гордилась собой.

— Мазать кисточкой, которая внутри, аккуратно перевязывать бинтом и не мочить три часа, — отчеканила я.

Кузнец кивнул, звякнул монетами и уже собирался уходить, когда я спохватилась:

— Подождите секундочку!

Он обернулся настороженно, будто ожидал, что я попрошу доплатить. Я выбежала из-за стойки и сунула ему маленькую колбочку.

— Это пробник, — пояснила я. — От ожога. Густая мазь. Если кто-то обожжётся — нанесите тонким слоем, подождите, пока остынет, потом смойте водой. Если подействует, приходите — дам побольше.

Он помолчал, глядя на колбочку так, будто держал в руках волшебство. А я была счастлива, что проверила комнату наверху: оказалось, запертой была лаборатория. Там, среди полного беспорядка, хранились уже завершённые рецепты и пробники.

— Добро, добро, — сказал он наконец, улыбнувшись. — Спасибо, хозяечка.

— Лекарка, — поправила я.

— Ну, тем более, — он хмыкнул и ушёл.

Дверь хлопнула, а я наконец-то почувствовала себя полезной.

Но радость продлилась ровно до момента, пока дверь снова не хлопнула. На этот раз вошла женщина. Если точнее — ураган в шляпе с драконами.

На ней было всё, что только можно украсить символикой: шляпа с золотым шитьём, кольца с драконьими глазами, трость с набалдашником в форме когтя. Даже её сумочка выглядела так, будто собиралась вот-вот зашипеть.

— Здравствуйте, чем могу быть полезна? — вежливо спросила я.

— А где Эрк? — её голос был громкий, властный и… раздражённый.

— К сожалению, дяденька умер, — мягко ответила я. — Теперь я занимаюсь лавкой.

— Умер, значит, — пробурчала она. — Вот не хватало, чтоб мне теперь с зелёной девчонкой возиться.

Я выдохнула сквозь улыбку.

— Чем могу помочь?

— Микстуру от кашля, — заявила она.

Судя по тому, как она говорила, кашель у неё был разве что от злости.

— Кашель у вас? — переспросила я осторожно.

— А у кого же ещё? Думаешь, я просто так пришла? Беги, принеси микстуру!

Я послушно взяла с полки жёлтую бутылку с белыми точками имбиря.

— Вот, пожалуйста. Принимать по ложке утром и вечером. Хватит на десять дней. Если не поможет — приходите, приготовлю ещё.

— А я хочу больше, — рявкнула она.

Я улыбнулась шире, чем следовало. Я, как истинная леди, умела вредничать.

— Простите, но в одни руки не даю. Остальным тоже может понадобиться.

5.1

Дальше всё пошло как в тумане. Приходили то служащие, то стражники, то откровенно важные особы, пахнущие магией и тщеславием.

Один хотел настойку от бессонницы, другой — капли для улучшения слуха («жена слишком тихо ругается»), третья — мазь от старости.

К вечеру я уже еле стояла на ногах.

Волосы выбились из косы, платье пропиталось запахом трав, руки дрожали, а на языке стояло ощущение, что я проглотила весь лекарский шкаф.

И тут вбежал Гайт.

— Милена! Я принёс тебе два яблока!

Я улыбнулась знакомому лицу, но сразу же посерьёзнела.

— Откуда взял?

— Сорвал с дерева.

— То есть украл.

— Нет! Оно же в центре города растёт! Значит, общее.

Я рассмеялась.

— В этом городе, дорогой, если что-то общее — значит, кто-то это уже приватизировал.

Он протянул мне яблоко, и я уже открыла рот, чтобы поблагодарить, как вдруг колокольчик на двери резко звякнул. Мы оба обернулись.

На пороге стояла женщина. Нет — драконица. Настоящая.

Чёрные волосы стекали по её плечам, блестели, словно жидкий обсидиан. Кожа — фарфоровая, глаза — бездонные, чёрные, а губы — алые, будто их только что коснулся огонь.

На ней было всё чёрное: тонкое платье, струящееся, как дым, и широкий красный пояс, завязанный так, что взгляд невольно цеплялся за изгиб талии. Она не просто вошла — вплыла, будто пространство само уступало ей дорогу.

Гайт, стоявший у стойки с яблоком, вытянулся и прижал уши. Драконица перевела на него взгляд — медленно, оценивающе — и лёгким движением пальцев велела ему уйти.

Жест был тихим, но настолько властным, что я и сама едва не сделала шаг назад.

— Гайт, — произнесла я спокойно, хотя сердце билось в висках, — приготовь, пожалуйста, чай. Я присоединюсь попозже.

Сегодня, видимо, чай будет единственным, что попадёт в мой желудок. Мальчик кивнул и почти бегом скрылся за дверью кухни.

Я осталась одна с ней. Её присутствие ощущалось физически: воздух стал плотным, пахло чем-то сладким, терпким, опасным. Драконица подошла ближе.

— Я хочу сделать заказ, — произнесла она.

Я едва заметно кивнула, стараясь сохранить деловую интонацию:

— Я вас слушаю.

— Меня зовут Арт’ис Алина, — сказала она, и каждое слово будто скользнуло по коже.

Имя звучало, как шипение огня — мягко и с угрозой.

— Арт’ис Алина, — повторила я. — Слушаю вас.

— Я просила дядюшку Эрка приготовить средство, которое поможет… — она чуть наклонила голову, и уголок алых губ дрогнул, — ускорить беременность.

Я моргнула. Если бы кто-то записывал мои внутренние реакции, там бы сейчас был момент абсолютной тишины и лёгкого нервного смеха.

— Прошу прощения, — осторожно начала я, — но я не уверена, что у нас имеется подобное средство.

Она чуть приподняла подбородок.

— Эрк собирался его сделать. Я знаю. Поэтому, пожалуйста, — её голос стал низким, вкрадчивым, — проведите инвентаризацию и найдите это зелье. Или приготовьте новое.

Я сжала пальцы на прилавке, чувствуя, как где-то глубоко внутри борются логика и желание не обидеть возможную хищницу с идеальными скулами.

— Боюсь, я не готовлю подобных зелий, — сказала я твёрдо, поднимая голову. — И не собираюсь.

Тишина. Такая, что даже лампа потрескивала тише.

Потом воздух вокруг дрогнул. На полке за моей спиной зазвенели склянки. Одна задрожала, потом вторая — и вдруг одна, серо-фиолетовая, сорвалась и пролетела прямо перед моим лицом, едва задев нос.

Она опустилась точно в ладонь Арт’ис Алины. Драконица улыбнулась — спокойно, обворожительно и ужасно опасно.

— Повторюсь, мне это зелье нужно.

Она подняла взгляд, и в нём было пламя, в котором я могла бы сгореть.

— А пока возьму это, — она посмотрела на склянку, — от головокружения.

Я посмотрела на зелье — серо-фиолетовое, не самое безопасное, но уж точно не ядовитое.

— Три золотых, — сказала я ровно.

Она достала монеты. На кончиках её пальцев блестели чёрные коготки — тонкие, как стекло.

Монеты упали на прилавок с мелодичным звоном.

— Я настаиваю на приготовлении нужного зелья, — сказала она, оборачиваясь к двери. — И, не переживайте, в долгу не останусь.

Её голос был шелковым, но от него по спине прошёл холодок. Дверь хлопнула — тихо, почти ласково. Я осталась одна, среди тихо покачивающихся склянок и запаха жасмина.

Выдохнула.

— На сегодня с меня хватит, — сказала я сама себе. — Проверки, клиенты, драконьи бабушки и соблазнительные драконицы…

Я подошла к двери, перевернула табличку на «Закрыто» и щёлкнула замком.

Арт’ис Алина

Арт’ис Алина

Драконица редкой красоты и силы, которая знает чего хочет. Смесь льда и пламени.
В ней живёт врождённая гордость древней расы, но и странная человеческая уязвимость, тщательно скрытая под слоями силы и роскоши.
Она не прощает унижений, но может проявить неожиданную доброту, если видит в ком-то искренность или смелость.
Манипулятор, дипломат и соблазнительница в одном лице. Может улыбнуться — и при этом разрушить репутацию, город, судьбу.

От Автора: Промокод самому удачдивому и преданному читателю - ( Не)случайная наследница чайнойhttps://litnet.com/shrt/s-t5

tCBq8Ea9

Глава 6. Где день без взрывов прожит зря, или расплавленный металл.

«Наука – это когда не знаешь, что делаешь, но выглядишь уверенно».

Прошло десять дней с тех пор, как я официально стала «лекаркой» лавки покойного дядюшки Эрка.

За это время я поняла три вещи: во-первых, в городе Драконов даже чайник кипит с характером; во-вторых, слово «осторожно» здесь воспринимают как вызов; и, в-третьих, если ты открыла лавку — будь готова, что клиенты считают тебя волшебной мусорной корзиной для всех своих проблем.С каждым днём их становилось всё больше.

Ожоги — вот чума этого города. Удивительно, но среди огнедышащих существ чаще всего лечить приходится именно ожоги. Драконы, видимо, соревнуются, кто поджарит хвост быстрее.

Гайт стал почти моим постоянным ассистентом. Приходил каждый день, гордый, как торговец сокровищами, и приносил яблоки — те самые, что растут в центре города.

— Милена, они же ничьи! — уверял он с видом представителя закона. — Если дерево растёт посреди площади, значит, оно общее.

— Угу, — отвечала я, закатывая глаза. — Только попробуй объяснить это тем, у кого есть зубы, когти и закон о частной собственности.

На третий день после открытия лавки он примчался не один. Дверь распахнулась с таким грохотом, что с полки слетел пузырёк.

— Милена! Срочно! Срочно! Помоги! — завопил он так, что даже чай в чайнике вздрогнул.

— Что? Что, что, что?! — отозвалась я, в панике хватаясь за ложку.

В этот момент в котелок упала капля — не та капля. Грохот был такой, будто я только что открыла портал в другой город драконов.

Из котелка вылетел густой дым, полыхнуло синим, потом зелёным, и всё вокруг покрыло липкой тьмой.

— Ой, — сообщил Гайт совершенно спокойно, — у тебя чёрное лицо.

— Оно чёрное, потому что ты кричишь, когда нельзя! — взвыла я.

— Ну я же не знал, что ты варишь!

— Я тоже не знала!

— Тогда ничего страшного, что взорвалось, — резонно заключил он.

Я схватила тряпку и попыталась стереть с лица копоть.

— Ну так ты поможешь или нет? — спросил он, как будто ничего не случилось.

— С чем, позволь спросить?

— Вот! — Он потянул за руку худенькую девочку, прятавшуюся за его спиной. — Это Акша! Ей нужно зелье!

Акша выглядела испуганно и немного… пушисто. На ней была старая, растянутая шапка, которую она отчаянно натягивала себе на лоб.

— Милена, у неё… — начал Гайт.

— Я уже догадалась, — сказала я и аккуратно сняла с неё шапку.

Под ней оказались пушистые тигриные ушки — рыжие, с чёрными кончиками.

— Ах, великолепно, — простонала я. — Теперь у нас коллекция! Ещё немного — и сможем открыть зверинец.

Девочка пискнула и спрятала голову в плечи.

— Не бойся, — смягчилась я. — Я не кусаюсь. Только иногда что-нибудь взрываю.

— Я видел, — шепнула она и кивнула на котелок, из которого всё ещё шёл дым.

Я повернулась к стеллажу и быстро достала знакомое синее зелье, которое раньше помогало Гайту.

Но не успела я протянуть его девочке, как Гайт встрепенулся:

— Нет-нет! Дяденька Эрк давал ей не синее!

— Что?! — у меня дёрнулся глаз. — А какое же, по-твоему, он давал?

Он посмотрел на Акшу, а та, всё ещё вцепившись в шапку, пискнула:

— Медовое…

Я вздохнула.

— Отлично. Медовое. То есть жёлтое, липкое и, возможно, ядовитое. Прекрасный выбор.

Я принялась перебирать полки, стараясь не уронить очередную банку. Жёлтых оттенков было четыре — и все выглядели подозрительно одинаково. Поставила их перед собой, вытерла пот со лба и начала разбирать надписи.

— Так… «От сонного паралича» — мимо.

«От кислотных… чего-то» — непонятно.

И вот, наконец, — «От полосато-ушасто-хвостатых».

— Ну, звучит правдоподобно, — пробормотала я. — Правда, маскировка не ах-ти.

Открыла блокнот дядюшки и начала искать дозировку.

На полях было написано его коронное: «От двух до десяти капель. Главное — не перепутать».

— Великолепно, — простонала я. — Это как рецепт счастья: добавь, сколько сочтёшь нужным, и надейся, что не умрёшь.

— Сколько капать? — спросил Гайт.

— Три, — решила я наугад. — Звучит надёжно.

Акша взяла флакон, осторожно капнула три капли и затаила дыхание. Мы тоже. Ничего не произошло.

Я скрестила руки.

— Попробуй ещё одну.

Она добавила четвёртую. Тишина. Гайт нахмурился.

— Может, пять?

— Попробуй, — кивнула я, хотя внутри всё сжалось.

Пятая капля упала — и мгновенно всё ожило. Воздух дрогнул, а ушки девочки разом взметнулись вверх, будто от радости, и тут же исчезли, растворившись среди каштановых кудрей.

6.1

Так шли дни — один за другим.

Город Драконов уже не казался мне таким чужим, хотя каждый вечер я ложилась с чувством, будто отбила атаку из огня, дыма и бессовестных клиентов.

Я научилась различать запах горелой чешуи от подгоревших трав, научилась подбирать идеальные дозировки так, чтобы даже драконы не придирались, и даже почти смирилась с тем, что Гайт ежедневно приносит «ничьи» яблоки.

К десятому дню лавка уже дышала жизнью: то двери не успевали закрываться, то котлы бурлили, словно на базаре.

А я — ну, я всё ещё изображала из себя леди. По крайней мере, настолько, насколько это возможно, когда на тебе фартук в пятнах от зелий, волосы выбились из косы, а ногти пахнут розмарином, полынью и очередным взорванным зельем.

Тем не менее, этим утром я решила: надо выглядеть прилично. Я тщательно причесалась, надела лучшее платье (то самое, в котором ещё не было дыр от искр), затянула пояс потуже и даже слегка подкрасила губы — ну, чтобы отражение в зеркале не напоминало меня после взрыва.

И, довольная результатом, спустилась вниз — только чтобы увидеть, как кто-то дёргает дверь с такой силой, будто хочет вырвать петли.

Я уже по походке узнала её. А потом — по взгляду. Та самая драконица в которой ВСЕ говорит о принадлежности к великим крылатым.

Она стояла у порога, едва сдерживая раздражение, и, когда я открыла дверь, её взгляд метнулся ко мне, как пламя к сухой траве.

— Добрый день, — сказала я с самой вежливой улыбкой, на какую только была способна. — Чем могу быть полезна?

— Твоя микстура мне не помогает, — произнесла она холодно.

Голос — как хлыст, шелковый, но бьющий по нервам.

— Я говорила, что мне нужно больше. Я говорила, что мне нужно сильнее. А ты, мелкая паршивка, сказала, что не выдаёшь в одни руки.

Я сделала вдох. И выдох. И ещё один. Потом улыбнулась, подарив ей ту самую улыбку, от которой у хороших воспитанных женщин поднимается давление.

— Да, я действительно сказала, — ответила я ровно. — Потому что после вас в лавку пришло ещё три посетителя. К счастью, тогда зелье ещё было.

— Дай мне новую микстуру, — потребовала она.

Я посмотрела на полку, где стояла последняя партия вчерашних зелий. После трёх взрывов она, скажем так, не внушала доверия.

Но гордость — вещь опасная. Особенно у леди ставших лекарками.

— К сожалению, микстурка ещё настаивается, — сказала я с безупречной вежливостью. — Приходите через три дня.

— Через три дня?! — её голос задрожал, как воздух над костром. — Я болею!

Для убедительности она громко кашлянула. Кашель был постановочный, с претензией на трагедию. Если бы за награду «Лучшее театральное притворство» давали золотые, она бы уже утопала в них по колено.

— Я вас понимаю, — произнесла я самым мягким тоном, — но ничем не могу помочь.

Правда, у меня есть чудесные успокоительные капли. И свежие листья мяты. С чаем — очень полезно.

— Да как ты смеешь?! — взвизгнула она, и чёрные зрачки вспыхнули красным.

Взглядом она будто сдирала с меня кожу, но я лишь расправила плечи.

— Прекрасно Вас понимаю, — ответила я, сохраняя невинное выражение лица. — Но ничем не могу помочь.

Она тяжело выдохнула, развернулась к двери и почти прошипела:

— Я до тебя доберусь, мелкая проказница. Ты здесь работать не будешь!

Я улыбнулась шире.

— Обязательно приходите через три дня. Микстура будет готова к новым встречам.

Она хмыкнула, развернулась и, не удержавшись, хлопнула дверью с силой, от которой задрожали склянки на верхней полке.

— Очаровательно, — пробормотала я.

День, вопреки утреннему визиту, сложился удачно. Лавка кипела. Приходили драконы, полуоборотни(которые лечились тайно), человеческие ремесленники — каждый со своей бедой.

Кто-то благодарил, кто-то спорил, кто-то пытался флиртовать. Я научилась говорить фразу «вам следует принимать по две капли в день» с таким видом, будто это мудрость веков.

Молодые драконицы заходили группами — щебетали, рассматривали флакончики, хихикали над розовыми пузырьками. Я почти сразу поняла, что ищут.

— Нет, приворотных зелий у нас нет, — сообщала я им с самой профессиональной строгостью. — И, надеюсь, не будет.

После этого они фыркали и уходили, но я знала: вернутся. Любопытство у них сильнее здравого смысла.

Когда солнце опустилось за горы, я потянулась, сладко зевнула и уже тянулась к табличке «Закрыто», как вдруг услышала тихий звук — будто кто-то прошёлся по кухне.

Я нахмурилась.

— Гайт? — позвала я.

Ответа не было. Я приоткрыла дверь на кухню. Там царил привычный хаос — запахи трав, пузырьки, аккуратно сложенные чашки. Никого.

— Странно, — пробормотала я и, пожав плечами, вернулась в лавку.

Но стоило повернуться к двери — сердце сделало сальто. В проёме стоял мужчина. Высокий. Слишком высокий, чтобы его можно было назвать просто человеком. Его тень легла на пол, вытянувшись, как когтистая лапа.

Арден Вайр

Арден Вайр

Арден Вайр — мэр Города Драконов, мужчина, чьё имя произносят шёпотом даже те, кто не верит в страх.

Он высокий и безупречно выпрямленный, как клинок. Каждое его движение — точное, выверенное, будто продуманное заранее. Голос низкий, спокойный, но от его тембра по коже пробегает дрожь — в нём слышится хищное обещание и власть того, кто привык приказывать не громко, а эффективно. Арден Вайр — не просто мэр. Он воплощение той опасной красоты, перед которой хочется поклониться… или бежать

Глава 7. Где я нарвалась на неприятности, или поиск лицензии.

Когда он вошёл, захлопнув дверь, воздух будто сжался, как будто сама лавка инстинктивно втянула дыхание.

Я не знала, откуда это ощущение — от его взгляда, от запаха грозы и дыма, или от того, что даже тень его двигалась с уверенностью хищника, которому здесь всё принадлежит.

Светлые волосы упали ему на лоб, отливая серебром в свете лампы. Янтарные глаза вспыхнули, как раскалённый металл, и я внезапно поняла, что эти глаза не просто смотрят — они измеряют. Не внешность, не силу — душу.

Он стоял близко, слишком близко, чтобы можно было дышать ровно. Воздух между нами густел, нагреваясь, будто пламя лизнуло кожу.

Глупое, нелепое чувство — стоять у самого очага и не знать, отойти или подставить руки под тепло. Пламя в нём было не дикое — нет, оно было воспитанное, благородное, опасное своей сдержанностью. Те, кто умеют сдерживать огонь, умеют и управлять людьми.

И всё же, когда он заговорил, мне пришлось собирать остатки самообладания по крупицам. В голосе — сила и хищная мягкость, как у хищника, лениво решившего не нападать. И я почувствовала не только страх. Что-то другое — тихое, стыдное, женское.

Проклятье!

Я выпрямилась, приподняла подбородок, с трудом удерживала дрожь в пальцах.

— Добрый вечер, — сказала я, и, к счастью, голос не сорвался. — Милена Диаш. И да, лекарка.

Уголки его губ дрогнули. Не улыбка — скорее признание факта моего существования.

— Я знаю, — произнёс он просто.

Где-то за спиной звякнула склянка — тонко, как испуганный вздох. Он сделал шаг вперёд, и от этого шага пол дрогнул, будто лавка знала, кто в ней стоит. Воздух стал горячим, пряным, плотным.

— Город быстро разносит информацию о тех, кто смеет нарушать его покой, — произнёс он тихо, но с той интонацией, после которой хочется держать руки на виду. — Особенно если делают это… с улыбкой.

Я не отвела взгляда.

— Я просто лечу, — ответила я, и даже не узнала свой голос — слишком спокойный. — А если кому-то от этого становится лучше — значит, лекарства действуют.

Он рассмеялся — низко, хрипловато, так, что по спине пробежал ток.

— Смелая, — произнёс он. — Неудивительно, что тётушка Рейли злится. Она не привыкла, когда ей отказывают.

Я моргнула.

— Я всем отказываю одинаково. Без дискриминации.

На губах его мелькнула улыбка — едва-едва.

И тогда я заметила то, что вряд ли могла придумать: на виске дрогнуло крошечное отблеск пламени, будто под кожей у него шевельнулся настоящий огонь.

— Любопытная ты женщина, Милена Диаш, — сказал он тихо. — Интересно посмотреть, как долго ты выдержишь в моём городе.

— А вы, простите, кто? — спросила я, хотя уже знала ответ. Только глупец стал бы сомневаться, кто именно называет город своим.

Он чуть склонил голову, не отводя взгляда.

— Арден Вайр. Мэр города Драконов.

Имя будто обожгло воздух. Я кивнула, как подобает леди, даже если внутри всё кричит.

— Приятно познакомиться, сэр Вайр. Простите, что встречаю не в лучшем виде. Утро началось с невоспитанной драконицы и закончилось вами. Полагаю, теперь можно закрываться?

— Рейли Вайр — моя тётя, — сказал он.

Я застыла.

Мысленно обругала себя, дядю Эрка, его котлы и всё, что в этой лавке хоть раз взрывалось. Ну вот почему я не закрыла дверь сразу, как решила, что рабочий день закончен? Не пришлось бы натягивать улыбку и быть милой.

Внимательно посмотрела на мужчину еще раз и поняла, что закрытые двери для него явно не стали бы помехой.

Он наблюдал за моей реакцией — внимательно, почти с интересом. И, к моему ужасу, улыбнулся по-настоящему.

— Да, моя тётушка может быть немного груба и слегка… повернута на своём здоровье.

Я вздернула подбородок. Будь он хоть трижды мэр города, я леди, воспитанная леди, и ей же останусь. А леди себя в обиду не дают.

— “Немного”? “Слегка”? — Моя бровь изогнулась. — Ну раз мы всё выяснили, повторю вопрос: могу ли я закрываться, или вам необходимо лечение? Предупреждаю, микстура от кашля будет готова через три дня, не раньше.

Пламя в его глазах вспыхнуло, но он удержался. Сдержанность — вот что делало его по-настоящему страшным.

— Можешь, — сказал он наконец. — Но не забудь: завтра мы поговорим о твоей лицензии.

С этими словами он развернулся и вышел. Воздух за ним ещё долго хранил запах грозы и чего-то древнего, от чего дрожали руки. Я стояла, глядя на закрытую дверь, и медленно выдохнула.

— Отлично, — пробормотала я. — Теперь я официально знакома с мэром. И, похоже, только что нарвалась на неприятности.

На кухне зашевелился Гайт.

— Это кто был? — спросил он шёпотом.

— Наш новый знакомый. Мэр.

Я услышала, как на кухне что-то упало на пол. По звуку очень напоминало яблоки. На губах невольно мелькнула легкая улыбка.

7.1

Я ожидала, что мэр явится с первыми лучами солнца, но этого не произошло. Не произошло этого и в обед. И даже когда солнце стремительно близилось к закату — он не явил мне своего лика.

Сказать, что я была счастлива, — не сказать ничего.

Лицензии как не было, так и нет. Да и откуда ей взяться? За приготовление фальшивых настоек и микстур документы не выдают, а именно этим я сейчас и занималась — от нервов, от скуки и, пожалуй, от страха.

Аромат лаванды хоть немного спасал душу.

К счастью, я всё же нашла документы на дом и завещание, в котором — спасибо дядюшке — значилось моё имя. А вот лицензию я не нашла. Даже намёка на неё.

Закрыв сегодня пораньше, я ушла в комнату дяди Эрка. Там пахло пылью, лекарствами и какой-то странной смесью горечи и старого табака.

Я погрузилась в прикроватный сундук почти по пояс, шурша бумагами, пузырьками и пергаментом, который рассыпался от малейшего дыхания. Всё искала хоть что-то — любую бумагу, любое разрешение, любую зацепку, которая могла бы спасти мою шкуру при встрече с мэром Вайром.

— Мила? — донеслось снизу.

— Я наверху! — отозвалась я, не вылезая из сундука.

Шаги раздались почти сразу.

Гайт знал этот дом лучше меня. Каждую щель, каждый скрип. Вчера он вообще провёл полночь, выискивая документы вместе со мной, и был страшно горд, когда нашёл чек на доставку чая двадцатилетней давности.

Так что я не удивилась, когда он показался в дверях — с яблоком в руке и серьёзным видом.

— Я тебе говорил, что с бумагами всё сложно, — начал он с порога, деловито, как взрослый.

— Спасибо, что напомнил. Без тебя я бы не догадалась, — буркнула я, выныривая из сундука с очередной стопкой запылившихся квитанций. — Всё, что я нашла, это рецепт от…

Посмотрела на мальчика, вспомнив, что он ребёнок, нахмурила брови и сообщила:

— Для этого ты ещё слишком мал.

Он фыркнул, но согласился.

— Мила, там ещё мальчик один есть.

— И что с ним? — я снова с головой ушла в сундук.

— Беличий хвост. Можно я…

— Конечно, — я даже не стала дослушивать, прекрасно понимая, о чём просьба. — Приводи. Только войдите с задней двери.

— Ты лучшая! — крикнул Гайт, уже убегая.

— Да-да, — пробормотала я, просматривая новую стопку рецептов на пергаменте. — Вот только меня это не спасёт.

Я снова погрузилась с головой в сундук.

Буквально.

В какой-то момент я даже поняла, что мои ноги перестали касаться пола — настолько глубоким оказался этот сундук, прикроватное наследие дядюшки Эрка.

Я тянулась всё дальше, пока не оказалась в нём почти полностью. Чего я там только не нашла, кроме того, что действительно нужно: пучки засушенных трав, старую кружку с отколотой ручкой, несколько запечатанных писем, которые лучше не читать, и пару засохших баночек, подписанных «Не трогать. Опасно». Разумеется, я их уже тронула.

В воздухе стоял запах пыли, старой бумаги и чего-то, что, кажется, умерло лет десять назад. Я чихнула. Прокашлялась. И уже собиралась вылезти, когда вдруг за спиной раздалось:

— Интересная поза.

Я замерла. Показалось?

— Очень интересная, — повторил тот же низкий голос, чуть тише, с едва уловимой усмешкой.

О нет. Я попыталась вылезти. Рывок — зацепилась юбкой за край сундука. Второй — ударилась локтем. Третий — рухнула наружу с грохотом, расплескав вокруг себя бумажную бурю.

— Никогда, — прохрипела я, выдирая из волос пергамент. — Никогда больше!

— Что именно — не залезать в сундук? — уточнил голос.

Я замерла. Медленно подняла глаза. Передо мной стоял он. Мэр города драконов. Арден Вайр собственной персоной.

Свет из окна скользнул по его лицу, подсвечивая линию подбородка, волосы, чуть растрёпанные, будто он только что вышел из грозы. А может, из ада.

Глаза — янтарные, живые, слишком внимательные. Взгляд, от которого кожа вспоминает, что умеет гореть.

— Что вы здесь делаете? — выдавила я, отряхивая юбку.

От Автора: Драгоценные читатели, совсем забыла про книги литмоба, а значит продолжаем знакомство с авторами. Следующая история принадлежит Дане Кор и Софии Райс https://litnet.com/shrt/M9w-

Аннотация к книге "Знахарка императора дракона"

Муж выгнал из дома, чтобы жениться на аристократке. Грустно? Да! Но жизнь на этом не закончилась, верно? Тем более мне есть куда пойти:
В наследство от бабушки-знахарки мне досталась хижина в глухой деревне, да горстка рецептов. Буду помогать людям, займусь собой.
Но судьба решила подкинуть мне сюрприз: самого императора драконов. Он – заклятый враг моего королевства. Беспощадный. Злой. Опасный. И в его груди яд, который выжечь могу только я.
Спасти могущественного Владыку и сохранить свою жизнь или погибнуть за родину? Вопрос, конечно, с подвохом...

7.2

— Я мог бы задать тот же вопрос, — ответил он спокойно, осматривая комнату. — Что вы делаете в моём доме?

— В вашем доме? — я приподняла бровь. — Позвольте уточнить, это мой дом. И моя комната.

Он чуть склонил голову, оглядываясь.

— Вы поселились в спальне своего дядюшки.

— А вы, простите, откуда это знаете? — я скрестила руки. — Вы бывали здесь?

— Было дело, — небрежно бросил он и нагнулся, поднимая с пола один из пергаментов. Бумага хрустнула в его пальцах. — Любопытные рецепты. Особенно этот.

Я едва не вырвала его из рук, когда поняла, что в пальцах мэра находится старый дядин черновик с пометкой «приворотное зелье (не удавшееся)».

— Это… не продаётся, — поспешно сказала я.

Он поднял глаза. В уголке губ дрогнула улыбка.

— Хорошо, что не продаётся. Иначе мне пришлось бы вас наказать.

— Как мило, — натянуто улыбнулась я, стараясь не отступить. — Могу ли я быть вам чем-то полезна, сэр Вайр?

Мы можем спуститься вниз, все микстуры и настойки находятся в лавке. Может, вы… нуждаетесь в лекарствах?

Он тихо рассмеялся, и от этого звука у меня по спине пробежал жар.

— Мы не будем играть в эти игры, — сказал он. — Я пришёл за вашей лицензией.

О, конечно. Лицензия. То самое слово, после которого хочется выть.

— Как вы видите, — ответила я, сделав вдох, — я только переехала. В доме бардак, и найти среди этого хаоса нужные бумаги сложно. Я почти уверена, что лицензия утеряна при переезде, — соврала я с такой уверенностью, что сама себе поверила.

Он приподнял бровь.

— Но вы её всё-таки ищете?

— Разумеется. Я, конечно же, отправила, запрос в человеческий город. На всякий случай. Если вдруг не найду оригинал, то как только мне пришлют копию, я сразу передам её вам.

Мэр слегка кивнул, но в глазах мелькнул хищный блеск.

— Как интересно. А вы знаете, что в моём городе запрещено торговать без лицензии? Тем более — лекарствами.

— Предполагала, — призналась я. — Но вы неверно поняли. Я не нарушаю закон. Я просто жду документ.

— И как долго вы намерены ждать?

— Несколько месяцев.

— Превосходно, — усмехнулся он. — Тогда несколько месяцев вы не можете работать.

Я оцепенела. Он загнал меня в тупик. Отсутствие работы означало бы отсутствие денег. А без денег — никакого дома, никаких зелий, никакой жизни. Я заставила себя выпрямиться.

— Я прекрасно понимаю законы, сэр Вайр. Но, полагаю, вы не станете лишать жителей города возможности лечиться? Других лекарских лавок, как и лекаря, в городе нет.

Он приблизился на шаг. В глазах вспыхнуло пламя.

— Вы пытаетесь манипулировать мэром города Драконов?

— Я пытаюсь апеллировать к здравому смыслу, — парировала я, хотя сердце уже колотилось где-то в горле. — Если я закрою лавку, половина ваших граждан останется без лекарств.

Он остановился совсем близко. От него пахло грозой и чем-то… огненным, мужским.

— Юная леди, — произнёс он тихо, — в моём городе законы важнее прихотей.

— Это не прихоть, — ответила я, глядя прямо в глаза. — Это обещание. Лицензия будет. Даже если её принесут ночью — я сама отнесу её вам.

Он чуть склонил голову, и на его губах появилась опасная, хищная усмешка.

— Хотел бы я посмотреть на того, кто рискнёт пробраться ночью в мой город.

Я промолчала. Слишком уж велик был соблазн сказать: уже пробралась. Я! Вайр улыбнулся уголком губ, будто услышал мои мысли.

— Тогда тем более вам не о чем переживать, — добавила я. — Из города драконов никто не уйдёт без вашего ведома, и никто не войдёт без вашего разрешения.

Он наклонился ближе. Его дыхание обожгло мою шею.

— Тогда договоримся так. До тех пор, пока меня всё устраивает, вы можете работать.

Я едва не попятилась. В голосе не было угрозы. Только… обещание.

— И, может быть, — продолжил он, — мы могли бы быть полезны друг другу.

Я видела такой взгляд раньше. Мой бывший муж смотрел точно так же — оценивающе, как на красивую вещь, которую можно взять, если захочется.

Я подняла голову, выровняла плечи.

— Вы… на что-то намекаете, сэр Вайр?

Мэр замер. Уголок его губ дрогнул.

— Думаю, вы поняли не так.

— Ах вот как, — сказала я, почти с облегчением.

— Я говорю о том, что вам было бы неплохо приготовить мне зелье от головной боли, — спокойно произнёс он. — Мой день начался слишком рано. И, знаете ли, иногда даже драконы страдают от мигреней.

— Превосходно, — произнесла я, почти шепотом. — Зелье от головной боли. Замечательно.

Он направился к двери.

Глава 8. Когда драконы начинают болеть головой, а рецепт все еще не найдет.

Следующий день выдался ещё более напряжённым, чем предыдущий. Во-первых, потому что я не спала почти всю ночь, обдумывая вчерашний разговор с мэром. Особенно фразу: «Мы могли бы быть полезны друг другу». Она звучала двусмысленно, и чем больше я о ней думала, тем сильнее хотелось швырнуть в стену подушку.

Во-вторых — потому что утром я поняла: дракон настроен решительно. И если я не найду способ, как его обойти, — он просто меня сожжёт. Законно и с подписью.

К сожалению, лицензии дядюшки я так и не нашла. Ни в сундуке, ни под сундуком, ни даже в старом котелке, куда он любил прятать мелочь «на непредвиденные расходы».

А расходы у меня, между прочим, были самые что ни на есть предвиденные: крыша протекает, запасы трав тают на глазах, а деньги испаряются быстрее, чем пары зелья при перегреве.

В придачу — репутация.

Сцена с леди Вайр и слухи о моём «оскорблении уважаемой драконицы» уже разлетелись по всему городу. Теперь я не просто лекарка — я та самая, что осмелилась перечить леди Вайр. Как будто я ткнула её хвостом в нос.

Так что лавку я открыла даже без соответствующих документов. Если уж рушиться — то с прямой спиной и приличной причёской. Леди не пристало сдаваться.

С утра всё пошло как обычно: трое детей прибежали с порезами. У одного — от ножа, у второго — от когтя, у третьего, кажется, от собственного ума.

Я смазала раны мазью, перевязала бинтами и пообещала, что если ещё раз прибегут с дырками, выдам каждому ложку касторки — для профилактики глупости.

После этого наступило блаженное затишье. Я уселась за стол и наконец-то разобрала часть дядиных записей.

— Ох, дядюшка Эрк, — взвыла я в пустоту, — у тебя почерк хуже, чем у пьяного таракана!

Но среди каракуль я всё же нашла два новых рецепта: зелье от усталости для крыльев (вполне применимо к тем, кто может обращаться в драконов) и настойку от чрезмерной самоуверенности.

Последнее, пожалуй, стоило бы опробовать на мэре. Обязательно вечером попробую приготовить оба. Если ничего не взорвётся — день удался.

И — удача! — я отыскала баночку мази от головной боли. Пахла она мятой, хмелем и чуть-чуть спокойствием. Но вот беда: на донышке красовалась пометка — «только для людей».

Прекрасно.

То есть мэра, страдающего мигренями, я могла бы вылечить только если бы он перестал быть драконом. Хороший план, Милена. Осталось придумать, как его реализовать. Я тяжело вздохнула, отложила записи и потерла глаза.

— Дядя Эрк, как же тебя не хватает, — пробормотала я.

К обеду лавку посетили две дамы. Вернее — две фурии на шпильках. Они ворвались внутрь, как пара боевых саламандр, и начали верещать:

— Как вы смеете!

— Да-да, как вы посмели!

— Наша дорогая подруга жаловалась на вас!

Я сразу поняла, о ком речь.

Если где-то в городе кто-то недоволен и при этом блестит, звенит и пахнет как выставка ювелирных изделий — можно не сомневаться, это родственницы мэровской тёти.

Обе были обвешаны браслетами, кольцами, рюшами, на которых, кажется, жили собственные дракончики из перьев. Как же они гордятся тем, что в них течёт драконья кровь! Даже их сумочки, казалось, способны дышать огнём.

— Дорогие леди, — начала я, складывая руки, — если вы пришли по поводу микстуры, то она будет готова завтра вечером. А что до леди Вайр — уверяю, микстура выдана в точной дозировке. Её должно было хватить надолго.

Посетительницам не понравился мой ответ.

— Она сказала, что вы грубо ей ответили!

— Я всегда и всем отвечаю одинаково, — мило улыбнулась я. — Просто не всем нравится слышать слово «нет».

Они синхронно фыркнули и, громко звеня украшениями, вышли, пообещав, что «господин Вайр с этим разберётся».

Я мысленно пожелала им удачи, крепких нервов мэру и везения — мне.

Когда я, измученная, собралась закрывать лавку, небо уже полыхало закатом. Я подняла руку, чтобы задвинуть щеколду, и почувствовала, как веки наливаются усталостью.

Тёплый свет лампы, запах сухих трав, тишина — всё будто напоминало: день закончился, живи, Милена.

И тут дверь дрогнула.

— Деточка! — сиплый, но добрый голос разрезал воздух. — Добрый вечер, деточка! Можно я быстро? А то бабка моя… голова болит! Сильно-сильно!

Я невольно усмехнулась.

— Что-то эти драконы со своими головными болями совсем не могут справиться.

Старик стоял на пороге, согбенный, с глазами, в которых отражалась доброта и усталость век.

— У неё прям магрида, — пояснил он. — Вчера как кашлянула — пламя из носа! Теперь лежит, стонет, говорит: «умру, если не поможет».

— Так, — я огляделась, лихорадочно вспоминая, что такое магрида.

То ли магическая простуда, то ли мигрень с побочным эффектом возгорания.

— От головной боли… где-то здесь…

На прилавке стояла та самая баночка с надписью «только для людей». Я вздохнула, аккуратно сорвала этикетку и поставила перед стариком. Других вариантов у меня всё равно не было.

8.1

Он стоял в проёме — высокий, слишком живой для тишины этого вечера. На нём не было парадной формы — только тёмная рубашка, рукава закатаны, на пальцах лёгкий след золы. Свет заката скользнул по его волосам, превращая светлые пряди в отблеск пламени. Ни одной драгоценности. Только уверенность.

В груди неприятно кольнуло — не страх, нет. Раздражение, приправленное тем самым глупым женским чувством, которое заставляет сердце биться не вовремя.

Я едва не выругалась — тихо, про себя.

— Добрый вечер, лекарка. Как успехи без лицензии? Всё ли выжили? — спросил он с ленивой усмешкой, скользя взглядом по хаосу на столе. — Или после ваших зелий теперь в городе появятся новые легенды?

Я вспыхнула.

— Все живы! — ответила слишком резко. — И никто не умер. Даже вы, господин Вайр, выживете.

Он хмыкнул, подошёл ближе. Запах — дым, металл, пряность чего-то слишком живого, слишком опасного.

— Удивительно, — произнёс он тихо. — Значит, вы всё-таки умеете лечить. И всё это без лицензии.

— Если вы пришли ради проверки лицензии, — сказала я ровно, — то напрасно. Сегодня я целый день принимала пациентов, и…

Он перебил:

— Нет. Сегодня у меня слишком тяжёлый день, чтобы разбираться с вашими бумагами.

Я моргнула.

— Простите?

— Разговор мы продолжим. Позже. Когда у меня не будет мигрени, — его голос стал ниже, усталый бархат, от которого кожа покрылась мурашками. — Так что, если не затруднит, зелье, которое позволит расслабиться.

Я внутренне взвыла. Зелье. То самое зелье, которого у меня не было. И рецепта которого я так и не нашла.

Глаза мэра блестели — не просто интересом, а чем-то… глубже. Казалось, он смотрел мне в самую душу или читал мысли.

— Я не уверена, что оно подходит… для драконов, — осторожно начала я.

— Проверим, — сказал он. — Я привык испытывать всё на себе.

И этот тон. Не приказывал — утверждал. Не спрашивал — решал.

— Конечно, — сказала я мягко, сдерживая раздражение. Выросшая в приличной любящей семье, я не привыкла, чтобы мне указывали. — Я приготовлю вам что-нибудь… расслабляющее.

Пока он наблюдал, я повернулась к стеллажу. Взгляд пробежал по рядам склянок: голубые, зелёные, янтарные… Ни одна не напоминала ту, о которой я помнила от дяди Эрка.

«Зелье от головной боли. Темнее изумруда, но светлее болотной тины», — мысленно повторила я.

Ничего похожего. Зато… вот оно. Перламутровое. С кривой, едва различимой надписью: «От запоров».

Я застыла. Сердце подскочило к горлу. С одной стороны — ужас. С другой — искушение.

Леди не пакостят, — напомнила я себе. Но если никто не видит… и очень хочется… Медленно сорвав этикетку, я и аккуратно наклеила поверх неё зелёную эмблему лавки — витиеватый герб с крапивой и парой драконьих крыльев.

— Готово, — прошептала я, чувствуя, как уголки губ подрагивают.

— Всё ли в порядке? — голос Вайра прозвучал за спиной, слишком близко.

Я чуть не выронила склянку.

— Абсолютно, — выдохнула я. — Это самое надёжное средство.

Он подошёл ближе, заглянул через плечо. Его дыхание обожгло кожу шеи.

— Вы уверены, что это то самое зелье? — спросил он тихо.

Я повернулась, приподняла бровь.

— А с чего вы решили, что нет?

Его губы дрогнули.

— Обычно Эрк давал мне зелье зелёного оттенка, — заметил он.

Я пожала плечами, с видом полного спокойствия, хотя внутри всё металось, как чай в кипящем котелке.

— Я не знаю, какое именно зелье готовил мой дядя. Как я уже говорила, часть его рецептов я всё ещё разбираю. Но рецепт этого зелья я помню наизусть.

Не соврала ни словом. Я протянула склянку.

— Для вас — специально. Средство, которое должно помочь расслабиться.

— Расслабиться? — переспросил он, глядя прямо в глаза.

Я не отвела взгляда.

— Именно так.

— Забавно, — он наклонился ближе, и между нами осталась всего пара сантиметров. — Я знаю множество способов расслабиться без зелий…

От Автора: Драгоценные читатели, представляю вашему вниманию "Зелье для ""расслабления""⤵🤣🤫 Адекватно - изначально незаслуженно, НО он все взял в свои руки и неожиданно заслужил.

8.2

Я сглотнула.

— Но так уж и быть, — добавил он почти шёпотом, — попробую ваш.

Мэр взял склянку. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись — и разряд пробежал по коже. Он, похоже, не заметил. И я сделала вид, что тоже.

Арден Вайр повернулся к выходу. В его походке было что-то от льва, уверенного, что никто не посмеет в него кинуть камень. Но на пороге он обернулся.

— Если это зелье действительно поможет, — сказал он негромко, — я пересмотрю вопрос о вашей лицензии.

Пауза. Я почувствовала, как кровь приливает к лицу.

— Господин мэр, — произнесла я холодно, — вам бы следить за своими словами. Всё-таки вы находитесь в лекарской лавке.

Он рассмеялся тихо, почти беззвучно.

— Лекарская лавка — место для исцеления, — сказал он. — Иногда от боли, иногда… от скуки.

Я сузила глаза.

— Я всё ещё не понимаю, на что вы намекаете.

— А я, — ответил он, глядя на меня с откровенным удовольствием, — более чем уверен, что вы прекрасно всё понимаете.

И, не дожидаясь ответа, он направился к двери. Колокольчик звякнул.

— До скорой встречи, — произнёс он, слегка обернувшись. — Даже… до скорейшей, я бы сказал, госпожа лекарка.

Он вышел. Воздух будто обрушился на меня. Я выдохнула, подбежала, захлопнула дверь и задвинула щеколду. Тишина. Запах трав, дыма и… ещё чего-то, оставшегося после него.

Я прислонилась к двери лбом и закрыла глаза.

— Великий Дракон, — прошептала я, — что за мужчина.

Потом взгляд упал на стол — на место, где стояла склянка. От запоров. Я не выдержала — рассмеялась, почти истерически, до слёз.

— Ну, господин мэр, расслабление вам обеспечено, — сказала я, вытирая глаза. — Какое уж будет — не знаю, но эффект гарантированный.

Я устало опустилась на стул. Два дня поисков лицензии и рецепта от головной боли выжали из меня все силы. Сидеть в этом хаосе — уже подвиг. Но на сегодня хватит.

Взяв свечу и дядин блокнот и я поднялась наверх. Комната Эрка встретила знакомым запахом сухих трав и старой бумаги. Я зажгла фитиль, открыла блокнот и попыталась сосредоточиться.

Два рецепта, Милена. Ты обещала себе два. Один — от усталости для крыльев. Второй — от самоуверенности. Второй, по иронии, идеально подходили бы Вайру.

Свет дрожал. Чернила бликовали на страницах. Где-то снаружи, за окном, город погружался в вечер. А я снова чувствовала на себе его взгляд. Не сейчас — тогда, в лавке. Когда он стоял слишком близко, когда воздух между нами густел, будто перед вспышкой пламени.

Я злилась. На него — за наглость. На себя — за то, что мне… нравилось.

«До скорейшей встречи», — сказал он. Слишком уверенно. Слишком спокойно. Как будто уже знал, какой она будет.

Я провела пальцем по строчке в блокноте. Чернила расплылись от тепла. Сквозь открытое окно донёсся ночной ветер. Где-то далеко крикнула птица.

— Если это зелье ему поможет, — прошептала я, усмехнувшись, — то завтра в городе станет меньше спеси.

Свеча трепетнула, будто согласилась. Я закрыла блокнот, прижала ладонью сердце — оно всё ещё било слишком быстро — и тихо рассмеялась.

— Нет, Милена, леди не пакостят. Но сегодня… это было поучительно.

Потушив свет и легла, чувствуя, как усталость тянет вниз. Перед тем как заснуть, в голове пронеслось: Он придёт снова. И если придёт — я должна быть готова. Не к проверке лицензии. А к чему-то… гораздо опаснее. В конце концов, с такими мужчинами не играют в детские игры.

Уже засыпая, мне показалось, что за окном мелькнула чёрная тень. Видимо, ворона пролетела. Не думала, что вороны смеют летать в городе драконов. Развить эту мысль не получилось — сон накрыл с головой.

От Автора: Продолжаем знакомство с авторами нашего моба. Следующая история принадлежит прекрасной Майи Фар https://litnet.com/shrt/47jG

Аннотация к книге "Ненастоящая жена дракона"

Поверила красавчику-дракону и чуть было не пропала. Осталась без денег, без работы и была вынуждена уехать в деревню, а там свои правила… А у меня свои! Я же не просто юная сирота, а попаданка!

И, если бывший решит снова появиться, то его будет ждать сюрприз!

Глава 9. Где птички поют, а драконы не дремлют.

Проснулась я сегодня удивительно легко — будто с меня сняли тяжёлое одеяло тревог, которым я спала последние десять дней.

На удивление, впервые за всё это время я выспалась. Не то чтобы чувство вины куда-то делось (всё-таки я скормила мэру зелье не по назначению), но оно явно уступало место прекрасному, почти крамольному ощущению внутреннего торжества. Потому что, и я это точно знала, в ближайшие два дня о мэре я услышу разве что то, что он немного приболел.

Да, Милена Диаш, ты, конечно, не святая, но какое блаженство — наконец-то поспать!

Сон был глубоким, ровным, без взрывов зелий, воплей мальчишек и надменных визитов. Даже мысли о Вайре — его голосе, его взгляде, его слишком близком дыхании — сегодня не портили утро.

За окном щебетали птички. Птички!

Я не думала, что в городе драконов вообще могут жить птицы. Большие — нет, их тут явно не встретишь. А вот маленькие, видимо, не боятся гигантов с крыльями и хвостами. Летают себе и поют, как будто в мире не существует ни огня, ни власти, ни мэров с янтарными глазами.

И именно это утро пахло чем-то… романтичным.

Не тем, что происходит между мужчиной и женщиной, а тем, что рождается где-то в душе, когда чувствуешь — вот оно, дыхание жизни.

Я встала, умылась прохладной водой и позволила себе улыбнуться собственному отражению. Заплетать косу становилось всё проще и проще — рука уже помнила движения, а нервы больше не тряслись. Раньше ведь этим занималась служанка. Теперь — сама. Всё сама. И это даже приятно.

Самостоятельность пахнет свободой.

Платья, правда, до сих пор расстраивали. Все дорогие, корсетные, из шёлка — остались в доме супруга.

А у меня были лишь простые повседневные: лёгкие, льняные, удобные. В них невозможно выделиться, но зато можно дышать и не падать в обморок.

«Может, оно и к лучшему», — пробормотала я, завязывая пояс. Желудок в этот момент выразительно заурчал.

— Спасибо, напоминание принято, — сказала я ему. — Сегодня лавка откроется чуть позже.

Решив, что лекарке нужно не только варить зелья, микстуры, мази и лечить раны, но и есть, я накинула плащ и вышла.

Базар встретил меня шумом и запахами. Воздух стоял густой, горячий, пахло хлебом, специями, жареным мясом и чуть-чуть дымом — в городе драконов дым всегда витает где-то рядом.

Я шла вдоль рядов, чувствуя на себе взгляды. К ним я уже почти привыкла. Почти.

Многие всё ещё не знали, кто я. Другие знали — и это было хуже.

— Это та, что унаследовала лавку Эрка, — шептали за спиной.

— Говорят, делает зелья как попало.

— Ага, и мэровскую тётю чуть не отравила.

— Серьёзно?

— Конечно!

Я закатила глаза. Если бы платили по монете за каждую сплетню, могла бы купить себе новый дом. Или хотя бы приличное платье.

Но, с другой стороны, обо мне говорили — а это лучше, чем быть серой мышкой.

«Спасибо тебе, тётушка Вайр, — мысленно процедила я. — Благодаря вам у меня бесплатная реклама».

Я старалась идти спокойно, с видом «я ничего не слышу, я выше этого». Главное — леди держат осанку. Даже когда хочется развернуться и кинуть в кого-то булкой.

Возле прилавка с яйцами остановилась. Хозяин, полный мужчина с красным лицом и добродушными глазами, который недавно забегал ко мне за мазью от ожогов, тут же оживился:

— Доброе утро, лекарка! Чем могу помочь?

Я взяла одно яйцо, приподняла к солнцу и задумчиво посмотрела на просвет.

Он, прищурившись, наблюдал.

— Простите, а что вы там высматриваете? — не выдержал он.

— На самом деле, — ответила я с улыбкой, — ничего. Когда-то прислуга в моём доме сказала, что если в яйце есть цыплёнок, то на солнце его видно.

— А вы видите?

— Ни разу, — рассмеялась я. — Думаю, потому что весна уже прошла, а для цыплят поздновато.

— Это точно, — подтвердил торговец, смеясь. — У нас тут вообще не сезон для наивных надежд.

Я тоже засмеялась, поблагодарила и выбрала десяток яиц. Настроение и правда было хорошее. Даже лёгкое. Даже после всех этих разговоров про «человечку» и «дерзкую лекарку».

И тут — голос. Низкий, хрипловатый, слишком знакомый.

— Что, госпожа лекарка, ищете новые средства для травли драконов в нашем городе?

Аркт Твелдерн

Аркт Твелдерн

Аркт Твелдерн — воплощение спокойной силы. Честный, благородный, но умеющий быть опасным. У него острый ум, искреннее чувство юмора.. В отличие от большинства драконов, Аркт Твелдерн не стремился демонстрировать своё превосходство. Он умеет видеть в людях хорошее, даже когда они сами этого не видят. И именно это делает его опасным для тех, кто привык жить ложью.

9.1

Я вздрогнула.

Сердце ухнуло куда-то в пятки. Неужели он? Неужели мэр уже оправился после моего… эксперимента?

Если зелье и вправду подействовало, то сегодня ему должно быть не до прогулок. Хотя… кто его знает, этого Ардена Вайра. Дракон, как-никак. Может, их желудки огню рады.

Я выдохнула, пытаясь вернуть дыхание, и медленно обернулась — готовая увидеть знакомое лицо с янтарными глазами и надменной усмешкой.

Но… передо мной стоял вовсе не Арден.

Этот мужчина был почти таким же высоким и широкоплечим, но совершенно другим. В нём не было той хищной, сдержанной опасности — только спокойная уверенность и светлая, открытая улыбка. Каштановые волосы, чуть растрёпанные ветром. Глаза — небесно-голубые, тёплые, как летнее небо после грозы.

Он стоял всего в нескольких метрах и улыбался — искренне, почти озорно.

— Глава дозора Арк Твелдерн, — произнёс он, делая лёгкий поклон. — Для друзей просто Ари.

Я моргнула, растерянно выпрямляясь.

— Милена Диаш, — представилась я и попыталась изобразить реверанс… но голову не опустила. Почему-то мне казалось, что в этом городе человеческой женщине лучше держать подбородок выше.

— Рад знакомству, лекарка, — сказал он доброжелательно.

— Взаимно, — ответила я.

Он хмыкнул, будто прочитал мои мысли.

— Вы так и смотрите, будто готовы сразиться со всем дозором, — заметил он с тёплой усмешкой.

— Смотря, зачем они пришли, — ответила я. — Если за лечением — приму с радостью. Если за проверкой — прошу в очередь к мэру.

Ари рассмеялся. Смех у него был лёгкий, чистый, совсем не такой, как у Вайра. Не обжигал.

— Нет, сегодня я не при исполнении. Просто заметил новую лекарку и решил, что стоит познакомиться. Всё-таки мало ли — вдруг мне когда-нибудь понадобится лечение.

— Двери моей лавки всегда открыты для вас. Возможно, когда-нибудь, помогая вам, я помогу защитить город.

— Возможно, — сказал он, — но пока город в безопасности. А вот вы — не уверен, что можете донести всё это домой без помощи?

Он посмотрел на мою корзину, в которой уже лежали яйца, буханка хлеба и бутылка свежего молока.

Я чуть смутилась.

— Это не так уж и тяжело.

— Позвольте хотя бы предложить вам локоть, — сказал он, протягивая руку. — Мне будет спокойнее, если вы дойдёте без потерь.

Я поколебалась — и приняла предложение, отдав корзину и взяв мужчину под руку. Его локоть был крепким, тёплым. И, странное дело, рядом с ним стало спокойно. Не так, как с мэром, где воздух будто дрожал. Здесь было… просто. Надёжно.

— Итак, — начал он, когда мы двинулись вдоль улицы, — как вам наш город? Не слишком жарко от присутствия драконов?

— Я думаю, что жару я переживу, — ответила я. — А вот театральщину некоторых дракониц с удовольствием избежала бы.

Ари рассмеялся снова, звонко, открыто.

— Вот уж не думал, что лекарка умеет колоть словами не хуже скальпеля.

Мы шли по мостовой, а ветер трепал мою косу. Рынок шумел позади, солнце играло на крышах. Всё было так… просто. Почти мирно.

— А если серьёзно, — сказал он спустя минуту, — я удивлён, почему Арден так завёлся. Вы ведь, с позволения сказать, весьма приятная девушка.

Я чуть не споткнулась.

— Завёлся? — переспросила я осторожно.

— Конечно. Вчера весь дозор обсуждал, что мэр лично наведался к новой лекарке. А это… событие. Арден Вайр нечасто тратит время на простых жителей, тем более из человеческого рода. Обычно он слишком занят тем, чтобы выглядеть грозно.

Я усмехнулась.

— Слишком много самоуверенности для одного дракона, как по мне.

Ари одобрительно кивнул.

— В чём-то вы правы. Арден действительно может быть достаточно высокомерным и заносчивым. Но, справедливости ради, сильнее его дракона в нашем городе нет. На нём большая ответственность.

Я хмыкнула.

— Тогда, возможно, он просто боится, что кто-то другой сможет стать сильнее.

Он посмотрел на меня с лёгким интересом.

— Осторожнее, госпожа Диаш, — сказал он мягко. — В нашем городе за такие слова можно попасть в список подозрительных особ.

— Думаю, я уже в этом списке, господин Ари, — улыбнулась я. — Лекарке, мне по статусу положено знать много подозрительных вещей.

Он рассмеялся снова, и от этого звука мне стало немного теплее.

— И никогда не раскрывать информацию о своих пациентах.

— Именно.

Мы дошли до лавки почти незаметно.

— Вот и всё, — сказала я, поворачиваясь к нему. — Спасибо за помощь. Без вас яйца точно не дожили бы до дома.

— Всегда рад помочь, — ответил он, ставя корзину на прилавок. — Тем более взамен я получил приятную компанию и искреннюю улыбку.

Глава 10. Где я нашла черное перо, или как не верить в приметы.

Проснулась я сегодня от тишины. Настоящей. Такой, что даже дыхание звучало громко. Всё было спокойно. Слишком спокойно.

Я села, потянулась и подошла к окну. Открыла створки настежь — и в комнату ворвался свежий воздух с запахом трав и далёкого дыма. И именно тогда я заметила его.

На подоконнике, с уличной стороны, лежало воронье перо. Чёрное, с синеватым отливом, чуть изогнутое — как крыло ночи.

Я замерла. Вороны.

Я не видела здесь ни одной крупной птицы с того дня, как приехала. В городе драконов не было ни ворон, ни ястребов, ни сов. Даже голуби, казалось, обходили это место стороной — будто чувствовали, что здесь воздух принадлежит другим крыльям.

Лишь вчера я заметила, что для ласточек, соловьёв и воробушков небо — не закрытая территория. Видимо, они слишком мелкие, чтобы обращать внимание на опасного покровителя неба, для которого они всего лишь мухи.

Я покрутила в руках чёрное перо и тяжело вздохнула.

«Предвестник беды», — говорила мама.

«Суеверие», — отвечал отец.

Сердце больно сжалось от тоски. У меня даже не было времени поскорбеть по ним как следует. Но и сегодня не тот день, чтобы позволить себе сломаться.

Смахнув навернувшиеся слёзы, я провела пальцами по гладкой поверхности пера, ощущая лёгкое покалывание — будто от старой магии. Красивое.

— Отлично, — пробормотала я. — Ещё и дурные знаки к утру. Чего доброго, сейчас кто-нибудь серьёзно пострадает. И кто должен будет это лечить? Конечно же лекарь.

Перо я всё же занесла внутрь — примета приметой, но выбросить не поднялась рука. Оно было странно красивым.

Приведя себя в порядок, спустилась вниз, намереваясь положить перо на прилавок, но не успела.

— Милена! Милена! Помоги! Помоги! Спаси! Спаси!

Дверь распахнулась с таким треском, что перо взлетело в воздух. Я закатила глаза. Первые признаки беды — на пороге.

— Что произошло?! — выдохнула я, увидев Гайта, запыхавшегося и с глазами, полными ужаса.

— Там мальчик! — выкрикнул он. — Мальчик из приюта! Он поранился! Сильно!

Ну вот, и как после такого не верить в приметы? Взяв лекарскую сумку, я начала складывать предметы первой необходимости. К счастью, всё детство, проведённое с дядей, оставило свой отпечаток.

— Что именно поранил?

— Ногу. В лесу. Возле пещеры!

Отличное утро для приключений. Хотелось бы, конечно, крепкий кофе с молоком да лимонных пирожных, а не прогулки по лесу, но выбора не было.

Я быстро уложила в сумку бинты, мазь от воспалений, настойку для снятия боли и несколько чистых салфеток. На всякий случай взяла и крепкий ремешок — чтобы при перевязке было чем пережать рану.

— Веди, — коротко бросила я, и Гайт кивнул.

Мы вышли из лавки и почти побежали. До леса путь был недолгий — он начинался сразу за дорогой, ведущей из города к старым каменоломням.

Воздух там был иной: сырой, влажный, с привкусом земли и свежести. Вчера прошёл дождик.

— Там! — показал Гайт рукой.

Я услышала детские голоса. Они старались говорить спокойно, но в каждом слове слышалось напряжение. И хныканье — пронзительное, жалобное, заставляющее сердце сжиматься.

Когда мы подошли ближе, я узнала лица.

Периодически Гайт приводил ко мне в лавку детей из приюта — тех, кто получал зелья, чтобы держать под контролем свои превращения. Полуоборотни. Полудети, полузвери — и целиком забытые этим городом.

Их было четверо. Имен я не помнила, но лица детей, частично обращённые в животных, сложно забыть: мальчик-обезьяна, девочка-белка и девочка-тигрёнок. А вот раненого я не знала. Он сидел на большом валуне, прижимая к себе ногу. Лицо — бледное, глаза блестят от слёз, а губы дрожат.

Я присела рядом.

— Тише, малыш. Я посмотрю, ладно? Как тебя зовут?

— Хурдес, — выдохнул он.

— Хурдес, — повторила я. — Хорошее имя. Никогда не слышала такого. Скажи, пожалуйста, как ты повредил ногу?

Ответила не он, а девочка за спиной — та самая, тигрёнок. Акша, вроде.

— Мы играли в прятки, — сказала она, нервно теребя подол. — А потом он закричал. Громко. Кричал: “Не убивай! Не убивай меня!” Мы прибежали — а он сидит.

Я посмотрела на мальчика.

— Правда? Ты кого-то видел?

Он кивнул судорожно.

— Тень… большая… страшная. Я думал, это он. Тот, который летает.

Он? Я попыталась сосредоточиться, но не могла понять, о ком речь. А затем вспомнила слова Гайта — о таинственном, единственном драконе, который может обращаться в истинную ипостась. Отмахнулась от этих мыслей. Не сейчас.

Я осмотрела ногу. Снаружи — ссадины, но главное — отёк, фиолетовый оттенок у кости. Аккуратно ощупала кость.

— Не перелом, — произнесла я с облегчением. — Но растяжение сильное.