Фальшивая невеста для графа

Глава 1

Я сидела перед зеркалом в позолоченной раме, глядя на свое отражение. На мне было платье светло-голубого цвета, идеально подходящее для сестры невесты и под цвет моих глаз. Платье было достаточно простым, чтобы не затмевать главную героиню дня, но идеально подчеркивало мою тонкую талию и изящные плечи. Рукава из тончайшего шифона касались запястий, а нежный вырез открывал шею.

— Пожалуйста, держите голову прямо, — попросила служанка, укладывая последние локоны моих темно -русых волос.

Я пыталась сосредоточиться на текущем моменте, но мысли то и дело возвращались к нему — Эдварду Фитчеру.

Два месяца назад я встретила его на балу. Высокий, с золотистыми волосами и настолько зелеными глазами, словно в них прятался сам лес, что казался героем из старинных баллад. Его манеры, уверенный взгляд… В голове вновь и вновь крутилось, как он нежно берет меня за руку, приглашая на танец.

— Вы прекрасны! — с восхищением воскликнула служанка, отступив на пару шагов назад.

Я коротко кивнула. Этот день должен быть праздником для моей старшей сестры Адель, а для меня, а в прочем неважно что для меня. Адель главная звезда, так было всегда, а я сегодня довольствуюсь ролью почетной свидетельницы. Но что-то в суете за дверью было странным: громкие голоса, шаги, крики. В принципе это логично для предсвадебной суеты, но что-то мне подсказывало, дело не только в этом.

— Вероятно мама снова устроила нагоняй кому-то из слуг, — пробормотала я.

Мама всегда хотела, чтобы все было идеально. Ее строгость порой граничила с жестокостью, и я не завидовала ни одному человеку, который попадался под ее горячую руку.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату ворвались родители и тетя Изабелла с ними. Лица были мрачными, глаза полны паники.

— Серена, вставай! —закричала мама, голос срывался.

— Что случилось? - Я тут же поднялась, почувствовав, как страх обхватывает мое сердце ледяной хваткой. Не к добру это все.

—Это от Адель, - сказала тетя Изабелла и протянула мне письмо. — Читай.

Я взяла его дрожащими руками.

«Простите меня, моя дорогая семья. Я не могу пожертвовать своей любовью ради союза, который мне чужд. Пожалуйста простите, умоляю, если мое решение причинит вам боль. Я сбегаю с тем, кто действительно дорог моему сердцу… Ваша Адель»

— Она сбежала? — Голос мой прозвучал хрипло и неестественно.

— Да, видимо этой ночью, — прошипела мама, ее лицо побледнело еще сильнее.

— Но ведь свадьба через несколько часов! — мой голос сорвался на жалкий писк.

— Мы не можем ее отменить, — отчеканил отец, больше обращаясь к себе, чем ко мне.— Это уничтожит нашу семью

— А граф Винтерс? Что он скажет, если узнает?

Мама резко повернулась ко мне. Ее глаза недобро вспыхнули.

— Он не узнает.

— Что? — мои глаза округлились от шока.

— Ты займешь место Адель, Серена, — произнесла она твердо, тоном не терпящим возражений.

Эти слова отозвались в голове гулким эхом. Я смотрела на нее, не веря своим ушам.

— Но это невозможно! Я никогда не видела его, он никогда не видел меня!

— Это неважно, он и саму Адель не видел.— вмешалась тетя Изабелла. — Вы с ней одной комплектации, ее платье тебе подойдет.

— Но это обман! — Воскликнула я, еще не до конца веря в происходящее.

— Серена пойми, у нас нет выбора, — сказал папа с горечью. — Семья Ланкастер не может позволить себе влезть в такой скандал.

Я чувствовала, как земля уходит из-под ног. Все это было похоже на дурной сон.

Служанки торопливо переодевали меня в свадебное платье моей сестры. Корсет туго затянули, длинные рукава украшенные тонкой вышивкой, струились, как шелк, а шлейф, казалось, был бесконечным. Я смотрела на свое отражение, но не узнавала себя. Как будто это кто-то другой сейчас будет вынужден выйти замуж за человека, который даже не предназначался мне.

Когда наш экипаж остановился у церкви, сердце готово было выскочить из груди. Я не знаю, заметит ли граф, что ему подсунули фальшивую невесту, но мне не оставалось ничего, кроме как идти твердо вперед.

Мечты рушились, сердце обливалось кровавыми слезами. Я прощалась с тем, кто мог бы быть моим счастьем. Закрыв глаза, в сердцах я прошептала:

«Я любила тебя, Эдвард. Прощай…»

Глава 2

Осознание происходящего обрушилось на меня, обжигая словно кипяток. Если до этого момента я была как в бреду, то лицо Ричарда Винтерса, наследника одного из самых могущественных домов королевства Лакримар, вернуло меня быстро в реальность. Мужчина, словно благословенный самими небесами красотой и властью, был олицетворением силы, которую невозможно игнорировать.

Его имя знали все с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать. Тогда уже о нем шептались как о наследнике великого рода, рожденного с выдающимися способностями. В девятнадцать он отправился на войну с Таранцами и вернулся героем, сокрушив их войска с грациозной жестокостью, за которую его прозвали “Лев Лакримара”. В двадцать один год он стал символом воинской доблести, человеком, которого любили на поле битвы и боялись за его пределами.

А обо мне? Обо мне не знал никто. Всего лишь дочь обедневшего виконта. Наша семья цеплялась за остатки былого титула, который давно превратился в пустую оболочку. Удивительно ли тогда, что мы с ним никогда не пересекались?

Однако, слухи о его «ненасытности» с женщинами блуждали по всему королевству. Поговаривали, что он мастерски владеет не только мечом, но и искусством соблазнения. Благородные леди мечтали оказаться в его объятиях, зная, что он благосклонно раскрывает их для каждой, кто того желает.

Несмотря на все эти слухи вокруг, в свои двадцать четыре, он был самым завидным женихом королевства. И вы, вероятно, спросите: зачем же он согласился взять в жены меня, дочь почти разорившегося рода? Ответ прост: так пожелал его дядя, Арон Винтерс. Хотя от мысли что этот жестокий и развратный человек станет моим мужем, я была не в восторге, мягко говоря.

Когда дядя Ричарда лежал на смертном одре, он вспомнил о нашей семье. Еще в молодости он поклялся быть названным братом моему дяде, которому был обязан жизнью. Мой дядя же умер, когда я была еще совсем ребенком, а наш дом остался беззащитным перед натиском долгов.

С каждым шагом гул в ушах нарастал, барабанными кадрами в нем разлетались слова отца:

«Серена, я любил тебя и лелеял каждую минуту твоей жизни. Заботился и берег как зеницу ока. Прошу, дочка, сделай все, чтобы остаться на этом месте. Иначе нам так и гнить в этих низах в позоре. Я никогда тебя ни о чем не просил, и поверь, более не попрошу! Однако молю, исполни мое единственное желание. Иначе от этого позора нам никогда не отмыться.»

И теперь я шла к алтарю, не желая его подвести и осознавая, как переменилась моя жизнь всего лишь за мгновение.

Церковь, в которой проходила церемония, была величественной. Громадный сводчатый потолок вздымался над головами гостей, массивные колонны будто стремились к небесам. Лучи солнца проникали через витражи, окрашивая холодный каменный пол переливами алого и золотого.

Скамьи были заполнены до отказа, и лица благородных господ устремились на меня, стоило мне войти. Их шепот напоминал жужжание улья. Каждый из них наверняка думал одно и то же: почему Ричард Винтерс, этот великий мужчина, заключает брак с девушкой, имя которой никто из них даже не слышал?

Мое платье, шитое для сестры, сидело идеально, играючи, переливаясь на свету. Оно было создано для другой женщины, а теперь принадлежало мне. Как иронично, впервые я что-то забрала у сестры. На шее висело тонкое золотое ожерелье, единственная семейная реликвия, что осталась нам по наследству.

Взгляд гостей прожигал, и я чувствовала себя, словно птица в клетке, на которую смотрят ради забавы.

“Какая церемония“, наверняка шептали они. “Великий Ричард Винтерс женится на безымянной аристократке!“

Я держала отца за руку и шагала, пытаясь держаться с достоинством. Глупо, конечно, думать о другом мужчине в этот момент, но лицо Эдварда и глаза, которые смотрели на меня с такой добротой, все еще не оставляли моих мыслей. Влюбиться в него было ошибкой, как в одном из глупых романов, что я читала по ночам, и теперь все кончено. Мое будущее определено, а я шагаю к алтарю, чтобы связать себя узами брака с мужчиной, которого ни капли не люблю.

И он ждет меня. Высокий, будто выточенный из мрамора, с глазами цвета темного янтаря. Мужчина, чья красота была столь же холодной, как лунный свет. И едва ли эта красота могла согреть мое сердце.

Его лицо не выражало ничего: ни тени сомнений, ни капли радости, но взгляд… этот взгляд прожигал меня насквозь, будто он видел не только меня, но и мою душу насквозь.

Не выгонит же он меня прямо сейчас? Не обрушит ведь свою ненависть перед всеми этими людьми? Мысленно я молила Бога. “Пожалуйста, Господи. Умоляю Тебя. Не дай ему меня опозорить!”

Я сделала еще шаг, а затем еще один. Его глаза не отпускали меня, и в этот момент я поняла: назад пути нет.

Глава 3

Едва мои пальцы коснулись его руки, как по всему телу пронесся странный, почти болезненный импульс, оставляя за собой тянущую, тягучую дрожь.

Сильная ладонь сомкнулась вокруг моей, как кандалы, не оставляя ни малейшей возможности для побега. Желание выдернуть руку и броситься прочь накрыло с головой, но я осталась на месте, не в силах ни двинуться, ни вздохнуть.

В зале царила гробовая тишина. Звуки едва слышных перешептываний гостей обострялись до пронзительности, заставляя меня почувствовать себя словно на сцене, где каждая моя ошибка будет увидена, разобрана и осуждена.

Архиепископ с царственным достоинством раскрыл тяжелую книгу в окладе из черного золота. Голос разнесся по залу:

— Сегодня перед Господом соединяются два дома. Пусть их союз будет благословлен небесами и нерушим, как скала.

Гулкие отзвуки слов тонули в моих мыслях, кружась в хаотичном водовороте. Все, что я могла чувствовать, - это присутствие моего будущего мужа. Как странно было, называть кого-то мужем, когда я его совершенно не знаю.

Почему он так смотрит? Неужели рассчитывает, как быстрее уничтожить меня? Или просто не может скрыть своего презрения?

— Клянетесь ли вы хранить верность и поддерживать друг друга в горе и радости, пока смерть не разлучит вас? — голос архиепископа заставил меня очнуться от паники, что потихоньку захлестывала сознание.

Я сглотнула, чувствуя, как в горле пересохло.

— Клянусь, — мой голос прозвучал неожиданно уверенно, хотя внутри все дрожало.

Когда настала очередь Ричарда произносить клятву, он не на секунду не дрогнул. Его слова эхом разнеслись по залу, а голос, низкий и ровный, звучал так, будто высекает эти слова на камне.

— Клянусь.

Зал замер, и на мгновение мне показалось, что само время вокруг остановилось. Гости не шевелились, словно ожидали какого-то знамения.

— Теперь вы можете закрепить союз поцелуем, — торжественно объявил архиепископ.

Мир снова пришел в движение, но не таким образом, как я ожидала. Одним уверенным движением Ричард притянул меня к себе Твердой рукой, и я ощутила, как мое тело напряглось от неожиданности.

Его губы резко накрыли мои властно и требовательно, не оставляя ни мгновение для сомнений или отступления. Этот поцелуй был далек от того, что я себе представляла. Не сдержанный, символичный жест. Он был жадным, словно хотел поглотить меня целиком. Мурашки побежали по спине, когда я почувствовала, как его тепло проникает сквозь меня.

Шепот пронесся по залу, словно порыв ветра. Кто-то закашлялся, кто-то нервно хихикнул, но большинство гостей молчали, в явном недоумении. Наверняка считавшие что Граф этой же ночью, найдет себе новое увлечение, они не ожидали увидеть такой… страсти.

Щеки вспыхнули жаром, я знала, что покраснела до кончиков ушей. Я вцепилась в его мундир, пытаясь хоть как-то удержаться, но он лишь сильнее притянул меня к себе, оставляя только одно: сдаться его власти.

Когда Ричард, наконец, отпустил меня, ноги предательски дрожали, и я едва смогла устоять на них. Я прижала руки к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца, но это было бесполезно. Мой первый поцелуй только что был сорван.

Вскоре начался банкет. Меня переодели в другое платье - более легкое и менее официальное. Белый шелк мягко облегал фигуру, юбка струилась, словно вода, но открытые плечи и глубокое декольте заставляли чувствовать себя уязвимой. Словно кукла, которую выставили на показ. Это было не мое платье, такой открытый наряд предпочла бы Адель, но не я.

Гости снова смотрели на меня, как на редкое экзотическое животное, а Ричард…был рядом. Его присутствие ощущалось, как неотступная тень, что следовала за мной по пятам

Взгляд, тяжелый и сосредоточенный, не оставлял меня ни на миг. Казалось, что он намеренно следит за каждым моим шагом, каждой эмоцией.

Я старалась делать вид, что не замечаю, но это оказалось практически невозможной задачей.

«О чем, он черт возьми думает?»

Когда заиграла плавная музыка, папа по правилам королевства Лакримар, пригласил меня на первый танец невесты. Его лицо светилось неподдельной радостью.

— Я так горжусь тобой,—- сказал он тихо, чтобы никто не услышал. — Ты спасла наш дом и наше славное будущее.

— Конечно…папа, — прошептала я, не находя сил сказать больше. Да и было это, теперь совершенно бессмысленно.

Как только наш танец закончился, зал оживился. На сцене появились множество танцующих пар, смех и разговоры наполнили царившее торжественное молчание. Я успела сделать лишь шаг, как один из гостей подошел ко мне.

— Дозвольте честь пригласить вас на танец, леди отныне Винтерс! — с поклоном произнес он.

Я уже собиралась ответить, но не успела. Рядом появился Ричард, его фигура горой, заслонила меня от незваного гостя.

— Боюсь, леди уже занята. Мной. — произнес он, голос, холодный и бескомпромиссный, заставил гостя тут же отступить как кролик перед удавом, испуганно кивнув.

Ричард протянул руку, и я, не зная, что еще делать, вложила в нее свою. Шершавые пальцы сжали мою ладонь, и я почувствовала, как мое тело охватывает странное тепло.

Начался танец.

Его движения были уверенными и точными, но взгляд, которым он сверлил меня, был невыносимым.

— Почему вы так смотрите? — сорвалось у меня, прежде чем я успела удержать язык за зубами.
Чтоб его.

— А как я должен смотреть на свою жену? — ответил он, в уголках его губ мелькнула тень улыбки.

«Какой же странный мужчина» пронеслась в голове мысль.

Глава 4

Я пыталась найти в себе хоть толику той решительности, которой всегда была полна Адель. Но все, что я могла найти, это беспокойство. Могла ли я отказаться от этого брака? Нет…

Я никогда не была столь храброй и яркой, какой была моя старшая сестра. С самого детства она делала только то, что хотела, всегда блистала своей уверенностью и живостью. А я… я была ее тенью, неотступно следовавшей за ней, словно луна, что всегда держится за солнцем.

Вспомнив сестру, я сжала губы, пытаясь унять горечь нарастающей обиды. Что бы сделала она на моем месте? Наверняка устроила бы скандал, топнула ногой и ушла прочь, не оглядываясь. Хотя, о чем это я? Именно из-за нее я сейчас здесь.

Потому что Адель всегда поступала так, как ей хотелось, а я так, как нужно.

И все ради семьи... Ради того, чтобы сохранить честь и доброе имя, которые сестра так легкомысленно поставила под угрозу.

Мои родители, чьи взгляды сейчас светились надеждой, полагали, что этот брак был спасением. И я не имела права возражать, не имела права даже шепнуть о своих чувствах. Ведь этот союз должен был исправить ее ошибки и вернуть былое величие.

Воспоминания о последнем разговоре с отцом вновь всплыли в голове. Его глаза, полные отчаяния, и дрожащий голос:

«Ты наша последняя надежда.»

И теперь, стоя здесь, в этом зале, танцуя с мужчиной которого едва знаю, я осознавала, что остается лишь смириться. Хоть выбор на благо семьи висел тяжким грузом на моих плечах.

Ричард все кружил меня в танце. Глаза гостей с интересом следили за нами. Музыка, словно плеск мягких волн, окутывала пространство. Каждый наш шаг был под пристальным вниманием, но я едва замечала это. Все, что имело значение,— это Ричард и рука на моей талии.

Внутри росло недовольство. Теперь они счастливы? Довольны мной? Смешно, правда. Дочь, которой они всегда гордились, в итоге их бросила, а та, на которую едва ли возлагали надежду, спасла. Я знала, что они любили нас обеих, но все же эгоистичный поступок Адель оставил шрамы. Но на что я злилась больше? На ее предательство или на то, что она лишила возможности любви меня?

Ноги, следуя за движениями Ричарда, плавно скользили по паркету зала. Я не могла перестать думать о том, что бы произошло, если бы на моем месте стояла Адель.

Возможно сам Ричард был бы… более доволен?

Он невероятно красив. Сестра бы с ним смотрелась куда лучше, нежели чем такая блеклая моль, как я. Даже его манера держаться вызывала зависть. Интересно, как скоро он захочет развода? Как скоро поймет, что его обманули?

Танец продолжался, я почувствовала, как меня мягко притянули ближе. Запах, терпкий и манящий, окутал, заполняя внутренности и вызывая неожиданное ощущение тепла. Я подняла голову, встречаясь с его взглядом, и замерла. В темных и глубоких глазах, пылало то, что я была не в силах понять.

— Смотри на меня, не отводи взгляд.

Этот мужчина смотрел на меня так, будто видел перед собой не меня, обыкновенную девушку, а свою мечту, свое желание.

— Серена… — нежно прошептал он мне на ухо.

Мое сердце замерло, а мысли хаотично заметались. Как он узнал?

— Серена, — повторил граф, и в его голосе было столько любви и желания, что я едва могла дышать. Руки затряслись, внутри поднималась паника.

Что мне делать?

Глава 5

Мои мысли метались, будто волны в штормовом море. Величественный замок графа Винтерса, освещенный сотнями свечей, блестел золотом и серебром, словно насмехаясь над моим положением.

Я попыталась сглотнуть ком в горле, но дыхание сбилось, а сердце стучало, как колокол на башне. Что я должна сказать? Что я могу сказать? В отчаянии мои глаза метались по залу, но не находили спасения.

Вокруг танцевали пары, музыка наполняла воздух, а я чувствовала, что вот-вот рухну в обморок прямо здесь, среди всех этих людей.

— Вы… Вы выгоните меня? — Слова сорвались с моих губ, жалобным писком. Интересно, если я буду молить на коленях, это поможет?

Я прикусила губу, пытаясь подавить рвущиеся наружу слезы. Как он должен себя чувствовать? Оскорблен? Унижен? Зол? Боже, прошу, помоги. Проклятая Адель! Будь я хоть наполовину так же красива, возможно, он бы смирился, но я это я. Кто бы смирился с тем, что в жены ему досталась я?!

— Пожалуйста, послушайте… Я все могу объяснить! — начала я, но не успела договорить.

— Тсс, Серена, спокойнее, — его голос был мягким, но в нем чувствовалась глухая уверенность. — Я не собираюсь казнить тебя прямо здесь. Хотя… возможно, когда-то так и сделал бы.

Я выдохнула, чувствуя, как ледяная хватка страха немного ослабила свои тиски. Пусть я и не понимала всего, но одно было ясно - он не собирается вышвырнуть меня за шиворот, как нашкодившего кота. Это уже было чем-то.

Он ухмыльнулся, вероятно тому, с каким облегчением я выдохнула и притянул меня ближе.

— Какое зрелище, — его дыхание касалось моего лица. — Моя жена дрожит, как осиновый лист в моих объятиях. Это так будоражит.

Слова звучали как игра, будто он наслаждался моим смущением, наблюдая, как я тщетно пытаюсь подобрать слова. Словно мышка, попавшая в ловушку кота.

— Откуда вы знаете меня? — спросила я, голосом едва громче шепота.

Он склонил голову, глаза затенились, но улыбка не исчезла.

— Откуда я знаю свою жену? — в голосе звучала тихая насмешка.

— Нет… то есть, да, жена… но… — я заикалась, пытаясь объясниться, но слова путались.

— Или ты о том, что прямо перед свадьбой мне ее поменяли? — он тихо рассмеялся, наблюдая за мной.

А на меня эти слова обрушились, как ледяной дождь. Все внутри заледенело. Руку, переплетенную с моей в танце, он медленно поднял и нежно поцеловал. Я же стояла, словно на иголках, чувствуя, как все внутри меня кричит от напряжения.

Музыка закончилась, и в зале тут же началось движение. Шум, голоса, смех все смешалось в единый гул. К счастью или просто отодвигая неизбежное, мы не смогли продолжить разговор.

За длинными столами уже подавали блюда и гости, не теряя времени, расположилось вокруг. Оживленные беседы наполняли пространство. Поздравления сыпались со всех сторон, и я, будучи в центре внимания, отвечала на них, стараясь звучать как можно естественнее, играя отведенную мне главную роль.

— Вы прекрасная пара! — говорили одни, желая угодить Графу.

— Побольше вам детишек новобрачные! — смеялись дамы преклонного возраста.

Папа, стоя у одного из столов, улыбался. Вероятно он и понятия не имел, что нас могут скоро отсюда с позором выкинуть, хоть почему-то этого до сих пор не произошло.

Папа поднял бокал и произнес тост:

- За светлое будущее и счастье молодых!

Гости подхватили тост, поднимая и свои бокалы, а я сидела, чувствуя себя куклой на ниточках. Все казалось таким далеким, нереальным. Ричард, сидящий рядом, был молчалив, но его присутствие ощущалось как никогда остро.

Постепенно суета начала утихать, гости стали расходиться. Зал опустел, а я ощущала, как с каждым шагом уходящих людей на мои плечи ложится все больший ужас. Впереди была долгая ночь, и я не знала, что меня ждет в ней. Как же страшно…

Глава 6

Как только гости разошлись, а Ричард вышел провожать одного из последних важных вельмож, ко мне подошла молодая девушка.

— Миледи, — голос прозвучал тихо, но уверенно. — Меня зовут Элис, и я отныне одна из ваших служанок.

Девушка сделала легкий реверанс. Ее фигура была стройной, а лицо достаточно приятным. Волосы каштанового цвета аккуратно заплетены в косу, а зеленые глаза смотрели с лейкой теплотой и почтением.

— Ох, приятно познакомиться.

— Позвольте, я провожу вас в ваши покои. — Предложила служанка.

Я кивнула, чувствуя, как ноги едва удерживают меня на месте от усталости. Элис повела меня по длинному коридору, освещенному факелами, чей свет отбрасывал мерцающие тени на каменные стены, что украшали картины с изображениями рыцарских подвигов и охотничьих сцен. Полы устланы коврами, заглушавшими шаги. Коридор, казалось, не имел конца, но Элис уверенно все вела меня вперед.

— Мы прибыли. Здесь ваша спальня, миледи, — сказала она, распахивая двери.

Комната была просторной и уютной. Тяжелые шторы на окнах скрывали тьму за ними, а на кровати лежали свежие простыни. В углу комнаты уже стояла купель, а рядом с ней небольшой стол с серебряным кувшином для умывания. Камин был разожжен, мягкий свет огня наполнял комнату теплом.

Вскоре начали входить еще несколько девушек, каждая несла в руках полотенца, ароматные масла и травы. Они орудовали ловко и бесшумно, наполняя купель горячей водой, от которой поднимался легкий пар.

— Позвольте вам помочь,— мягко сказала Элис, подходя ближе и помогая мне снять корсет и платье. Обнаженная кожа покрылась гусиной кожей от прохлады, пока я не вступила в горячую воду.

Вода обволакивала меня своим теплом, снимая напряжение, но внутри я все равно оставалась натянутой, как струна.

Служанки работали молча, одна омывала мои волосы, другая натирала тело мягкой тряпкой с ароматным мылом.

— Вы такая красивая, миледи, — произнесла одна из девушек.

Я усмехнулась про себя. Эти слова звучали как часть их работы говорить приятное, но вероятно, все это было далеко от реальности. Всего лишь стараются быть вежливыми, делая то, что от них ожидается. Но как можно быть спокойной, когда знаешь, что скоро останешься наедине с ним? Ничто не спасет меня от этого…

— Миледи, не нервничайте, — сказала Элис, заметив, как я крепко сжала руки под водой. — Его милость очень тактичный человек. Он вас не обидит.

Ее слова прозвучали утешительно, но я прекрасно понимала их истинное значение. Его “тактичность” — это его опыт с женщинами, то, как он умеет обращаться с ними. Вот что она хотела сказать.

Но я то знала, что этот тактичный человек может перерезать мне горло за обман этой ночью. Чудо, что я все еще дышу.

— Я постараюсь, — тихо ответила я, позволяя им завершить своб работу.

Мне помогли выйти из воды, обернув мягким полотенцем. Вскоре меня облачили в легкую ночную сорочку, соблазнительно очерчивающую мою фигуру, если ее вообще можно так сказать про мои «достоинства».

Все было настолько неестественным и далеким, что я почти не замечала их действий. Вскоре служанки попрощавшись, поспешили покинуть комнату.

— Спокойно ночи, миледи.

Первая ночь — это не просто ночь, это контракт между семьями. После нее, этот брак станет неотвратимым.

Сидя на краю кровати, я нервно переплетала пальцы. Сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот вырвется из груди. В комнате было тепло от огня в камине, но я все равно чувствовала дрожь, противно пробегающую по телу. Ожидание тяготило. Дыхание стало прерывистым, а я с трудом сдерживала слезы.

Каждое шуршание за дверью заставляло вздрагивать. Я пыталась успокоиться, но страх все больше овладевал всем моим существом.

Я чувствовала, как ладони становятся липкими от пота, а в голове звучала одна мысль: «Пережить эту ночь.» Я сжала кулаки, молясь про себя. Я должна выжить и остаться в этом доме. Любой ценой.

Глава 7

Звуки открывающейся двери разнеслись эхом, наполняя комнату тревогой. Сердце замерло, а тело невольно сжалось в комок, каждая мышца натянулась, словно струна. Я застыла как статуя, едва позволяя себе дышать.

Только что обретенная решимость растворилась, оставив место всепоглощающему страху. Шаги раздавались громко, нарушая хрупкую тишину покоев, и каждый их звук отдавался в ушах как удар грома.

— Не вижу радости на лице моей жены, когда она приветствует своего мужа. — прозвучал низкий голос, полный насмешки. — Я ожидал более радушный прием.

Я вздрогнула от его слов, и первое, что вырвалось из меня, было:

— Почему вы не стучитесь, прежде чем войти?!

О Господи, это было самое глупое, что я могла сказать в этой ситуации.

— Ох, действительно, в следующий раз я пришлю слуг за день, чтобы предупредить, женушка, — ухмыльнулся Ричард, обнажив свои белоснежные зубы.

Я не была уверена, шутит он или серьезен. Возможно, у высших аристократов свои законы, о которых я не знала.

— Эм… я… — замялась я, чувствуя, как мое лицо заливает румянец. — Извините…

Он молчал, внимательно изучая меня, словно оценивая каждое мое слово. Строгий взгляд придавил своим весом. Каким образом я всегда умудряюсь все испортить?

— Мне что, нужно встать на колени? - вырвалось у меня прежде, чем я успела обдумать свои слова, и пожалуй в моей голове это звучало совсем иначе.

Ричард сделал шаг ко мне, мощная фигура нависла надо мной тенью, и медленно наклонился, рука коснулась подбородка, заставляя взглянуть прямо в глаза.

— Что я за человек, по-твоему? — он театрально цокнул языком, губы изогнулись в ухмылке. — Единственное время, когда ты будешь стоять передо мной на коленях, это только в спальне, но не при таких условиях.

Его губы внезапно коснулись моих, мягко, но настойчиво. Мое тело застыло, я боялась даже дышать, а руки невольно замерли, опасаясь случайного прикосновения к нему. Когда он отстранился, глаза смотрели в мои, с трепетом.

— И ты единственная женщина во всем мире, которая будет согревать мою постель. — его голос был такой глубокий и бархатистый, что у меня перехватило дыхание.

В голове промелькнули все слухи которые довелось услышать, о его пристрастии к сладострастным красавицам. Уверенность, что я, не имеющая никакого опыта с мужчинами, быстро наскучу ему, появилась сразу же. Должно быть он здесь лишь потому, что это первая обязательная ночь.

Рука его медленно легла на мою грудь сжимая, трогая там, где еще никто меня не касался! Я в ужасе отпрянула:

— Что вы делаете?!

Его лицо на мгновение отразило удивление, но затем на нем вновь заиграла привычная насмешка.

- А на что это по твоему похоже?

Он приближался все ближе, словно насмехаясь.

Что я делаю? Дура! Я не должна от него шарахаться, это противоположное тому, что я планировала. Однако тело, под эффектом паники совсем не слушалось. И когда Ричард снова попытался поцеловать нависнув надо мной, я со всей силы оттолкнула его.

— Уйдите! Не прикасайтесь ко мне, животное!

Его глаза сузились, и в воздухе повисло напряжение.

— Животное? Прости, я не совсем понял. Желать собственную жену делает меня животным? Или я просто не с той женой решил разделить ложе?

Эти слова отрезвили меня, как хлесткая пощечина. Слезы навернулись на глаза. Еле слышно я прошептала:

— Умоляю…

— Проклятье! — он резко поднялся на ноги, голос был полон гнева. — Я не могу спать с тобой, когда ты так на меня смотришь!

С этими словами Ричард стрелой вылетел из спальни. А я осталась лежать, оглушенная и растерянная, с глазами продолжающими наполняться слезами.

Что это было? Что я только что натворила?

Пока я крутила в голове самые худшие варианты того, что со мной сделают, под окном послышались движения и недовольное бормотание Ричарда. Мой муж, сбросив ночную тунику, стоял у бочки с водой, позволяя прохладным струям стекать по своему телу. Волосы прилипли к лицу, а ночные штаны облепили бедра, подчеркивая каждую мышцу. Он провел рукой по мокрым волосам, убирая их с лица, и ухмыльнулся подняв голову и заметив меня.

— Я горел женушка, а ты не позволяешь потушить этот огонь.

Я выскочила из комнаты, находу надевая халат, сердце бешено колотилось. Это могли увидеть, а еще хуже услышать другие! Но к моему огромному облегчению, коридоры и двор пустовали.

— Граф, вы с ума сошли?! — я подбежала к нему, голос мой сорвался на шепот. — Перестаньте!

Он повернулся ко мне, глаза заблестели от удовольствия.

— А что еще прикажешь делать? — голос был хриплым, обволакивающим.

Я против воли залюбовалась его обнаженным телом, как вода стекала по его мускулам. Но тут же спохватилась.

— Тише! — я кинулась к нему, прикрывая его рот руками. — Не говорите так громко. Кто-то может услышать!

Но этот мужчина, просто взял и лизнул мою руку! Я отшатнулась, как обожженная.

— Что…что это было?!

— А разве что-то было? — невинно улыбнулся он, наслаждаясь моей реакцией. — Ума не приложу, о чем ты.

Не зная, что еще сказать, я схватила его за руку и потащила обратно в спальню, молясь, чтобы эту сцену никто не увидел.

Глава 8

Этот грозный мужчина, который, как говорят, поверг в ужас целые армии, сейчас шел за мной, позволяя вести себя с удивительной покорностью.

Словно я держала его за поводок. И хотя он был известен как «Лев Лакримара», в этот момент он выглядел скорее как терпеливый пес, смиренно следующей за своей хозяйкой.

Счастье, что мои мысли никто не мог услышать. Если бы он узнал, что я сравниваю его с собакой, это могло бы стать началом моего конца.

Когда дверь за нами захлопнулась, я облегченно выдохнула. По крайней мере, теперь нас не могли видеть любопытные глаза. Но чувство безопасности длилось недолго. В замкнутом пространстве с полураздетым мужчиной, от которого веяло силой и опасностью, становилось еще труднее сохранять хладнокровие.

— Не мучайте меня! — в конце концов, не выдержала я. — Как вы узнали? Как вы поняли, что «Я» это я?— Но тут же запнулась. —Граф, умоляю простите, мы не хотели вас обманывать, но ситуация…

— Серена, я знаю, — перебил он меня, его голос был мягким, но твердым. — Или ты думаешь, я бы не узнал, кого мне ведут под венец? Я оскорблен. Ты меня недооцениваешь, женушка.

Я сглотнула, чувствую, как нарастает нервное напряжение. Его слова, хоть и были сказаны с долей насмешки, но сама ситуация была крайне опасной.

— И это все? — спросила я, пытаясь понять, насколько близка к краю.

— А что еще? Сказать, что я рад, что мне досталась именно ты? Или что мне было все равно, кто именно это будет? — Его глаза сузились, изучая мою реакцию. — Не бери в голову. Ни то, ни другое не имеет значения. Я не собираюсь наказывать твою семью. Я не против такого стечения обстоятельств, и, подозреваю, вам это на руку. Тема закрыта?

Его слова звучали обыденно, но в них скрывался подтекст, который я не могла до конца понять. Что-то было не тем, чем казалось. Но для меня, лучшего стечения обстоятельств нельзя было и придумать.

Его взгляд стал мягче, словно он умилялся проказам маленького ребенка. Но в следующее мгновение он оказался рядом, рука запуталась в моих волосах, притягивая ближе. Поцелуй был настойчивым, горячим, как пламя, охватившее все мое существо.

— Но вот что я точно не собирался делать, так это не спать с тобой, — прошептал он, скользнув губами по моей шее. — Я ужасно хочу тебя. Ты ведь позволишь?

Мои мысли закружились в водовороте чувств и эмоций. Разве у меня есть выбор? Он мог бы украсить нашими головами ворота своего замка, а вместо этого он здесь, прощая обман. Я должна отплатить, другой дороги не было.

Я закрыла глаза, позволяя себе утонуть в его прикосновениях. Его руки блуждали по моему телу, не спеша, как будто исследовали каждую часть.

В комнате разливалось тепло, запахи свечей и цветочного масла смешивались с ароматом его кожи. Прикосновения Ричарда были волнующими, в них было то, на что гулко отзывалось мое сердце.

Но я не знала почему…

— Скажи мне, — его голос был таким, словно это было единственное чего он желал во всем мире, — скажи, что я могу.

Я открыла глаза, встретившись с его взглядом. Он был полон желания, заставляя меня чувствовать себя особенной.

— Да, — прошептала я, собрав всю волу что у меня имелась.

Глава 9

Когда он снял мокрые штаны и остался совершенно нагим, я не знала, куда смотреть. Смущение охватило меня с головой.

Среди всех рыцарей, которых мне доводилось видеть, его тело было невероятным, изваяние силы и грации. Пусть я и не видела остальных обнаженными, но в этом я могла быть уверена.

Каждый его мускул был словно высечен из мрамора. Темные глаза отдавали странным блеском, вызывая у меня дрожь.

Он поднял меня, словно я была легким перышком, и понес к постели. Его лицо оставалось спокойным, но этот огонь в глазах, совершенно первобытный и непреклонный.

Я повторяла себе, что все это правильно, что так и должно быть — жена принадлежит своему мужу. Но страх и смущение не отступали.

Я не знала, как должна реагировать, что делать. Следовать совету Элис, довериться ему, было единственным выходом. Ведь если мы не консумируем наш брак этой ночью, он будет считаться недействительным, что станет позором для моей семьи.

Они бы мне этого не простили…

Треск огня был единственным звуком в покоях, когда он нежно уложил меня на кровать. Руки осторожно заскользили по моему платью, снимая его. Каждый жест был проникнут вниманием и заботой, что заставляло меня чувствовать себя одновременно смущенной и защищенной.

Под его взглядом кожа становилась горячей, пробуждая во мне неведомые ранее ощущения.

Когда холодный воздух коснулся моей обнаженной груди, я инстинктивно прижала руки к себе, стараясь скрыться. Но Ричард лишь развел их в стороны.

— Не прячься от меня, — прошептал он, обволакивающим голосом, что я невольно скрестила бедра.

Я не могла поднять на него взгляд. Стыд заливал меня с ног до головы. Я чувствовала себя обнаженной до самой души, словно перед судом, где буду оценена и несомненно обсмеяна. Внутри все сжималось в комок.

Но Ричард подавил мои страхи всего лишь одним словом:

— Красивая.

Голос прозвучал у моего уха, заставив сердце замереть.

— Безумно красивая.

Он склонился к моей шее, осыпая ее поцелуями, спускаясь к ключицам и ниже, к груди. Когда губы обвили верхушку груди, мое дыхание перехватило. Я не ожидала такого, это было неприлично, непозволительно. Я думала, что так делают только младенцы!

Когда он принялся ласкать вторую грудь, по моему телу пробежали болезненные искры. Прикосновения губ оставляли влажные следы на коже, пробуждая во мне непривычные ощущения.

Он упирался одной рукой в кровать, а другой медленно спускался вниз, к самому сокровенному месту. Двигаясь так уверенно, словно мое тело было ему досконально знакомо.

— Нет! — вскрикнула я, когда его пальцы коснулись моей сокровенной плоти. Я уперлась ладонями в его торс, пытаясь оттолкнуть, но Ричард, словно загипнотизированный, продолжал свои нежные, но настойчивые ласки.

Его кожа пылала под моими ладонями, а тело било мелкой дрожью. Но вместо того, чтобы остановиться, он снова прильнул к моим губам. Руки мягко развели мои ноги, и я почувствовала что-то твердое и горячее между ними.

Лицо вспыхнуло от смущения.

— Нет, пожалуйста, — прошептала я, но в глубине души уже знала, что мое тело предало меня.

Эти прикосновения разжигали внутри меня пламя, которое я не могла потушить. Плечи вздрогнули, когда стон сорвался с моих губ, но был вновь проглочен его поцелуем. Тяжелое тело придавило меня, оставляя лишь ощущение силы и тепла.

Я вцепилась в его плечи, пока он продолжал нежно тереться об меня, пробуждая во мне неведомую до этого страсть. К своему огромному стыду, я поняла, что виновницей хлюпающихся звуков, раздающихся в комнате, была также и я.

Ричард прижимает меня ближе к себе. Я настолько ошеломлена происходящим, что не могу сказать и слова.

— Ты принадлежишь мне, Серена. И я никогда тебя не отпущу.

В его словах была сила и уверенность, но не было жестокости. Эти слова обволакивали меня, словно мягкое покрывало, наполняя ощущением защищенности и тепла.

Глава 10

Совет Элис довериться ему давно выветрился из моей головы. Сейчас я трепыхалась, как рыба, выброшенная на сушу. Голова кружилась, а внизу живота странно пульсировало. Время словно замедлилось, растянув каждую секунду до бесконечности.

Наши горячие тела соприкасались, пот лился не только с Ричарда, но и с меня. Его движения стали быстрее, и импульсы пронзили мое тело, сосредоточившись там, где я никогда не осмеливалась ласкать себя.

Я прикусила подушку, пытаясь сдержать жалкий вскрик, но звук все же вырвался. Свет от огня играл на его теле, делая кожу золотистой, словно она горела.

Мое тело обмякло, не в силах больше терпеть эту мучительную пытку. Дрожь сотрясала меня, и я бессознательно раздвинула ноги, когда он, одновременно с поцелуем, вошел в меня. Крик боли утонул в его низком мычании, а из глаз брызнули слезы.

Он переплел наши пальцы и толкнулся глубже, наполняя полностью. Почему мне так больно? Не хочу. Не хочу! Я безжалостно царапала его предплечья и спину, пытаясь справиться с этим ощущением. Когда я заерзала, пытаясь избавиться от этой боли, он вздрогнул.

— Проклятье, Серена, не двигайся, иначе я не смогу сдержаться.

— Мне больно! Очень больно! — завопила я, ощущая, как слезы текут по щекам.

— Потерпи, скоро полегчает. Дыши глубже, — мягко шептал он, вытирая мои слезы.

Каждый раз, когда он толкался в меня, мое тело покачивалось, словно на волнах. Простыни подо мной были нещадно скомканы в кулаках. Я не знаю сколько прошло времени, но когда он сдержанно застонал, зарывшись в мою шею, я наконец выдохнула, радуясь тому, что пытка закончилась.

— Не плачь, — нежно прошептал он, целуя уголок моих глаз. — Скоро не будет так больно, обещаю тебе.

Собрав все свое мужество, я взглянула в глаза мужчине, которому теперь полностью принадлежала. В них читались чувства, которые я не могла понять, но они были искренними.

— Я… я… не знаю, что сказать, — прошептала я, чувствуя, как дрожь отпускает меня.

Смешок сорвался с его губ.

— Открой рот, — прошептал он, глядя на меня с тем же блеском в глазах. Я уставилась на него, не понимая, чего он хочет. Но в следующую минуту его горячий язык проник в мой рот, скользя мягко и настойчиво. Он прикусил мою губу, оттягивая её, оставляя после себя жгучее ощущение.

— Не смотри так, — пробормотал он, проводя пальцами по моей щеке. — Я обещал тебе. Верь мне.

Его длинные пальцы мягко обхватили мое лицо, и наш поцелуй стал более страстным, диким танцем языков, заставляющим меня задыхаться. Он провел языком по моим губам, оставляя на них влажный след.

— Если тебе еще раз в будущем будет больно, я готов собственноручно себя кастрировать, — сказал он с легкой улыбкой.

Я подняла на него глаза, удивленная и смущенная одновременно. Единственное, чего мне хотелось, это выпрыгнуть из окна от стыда после всего случившегося. “Этот мужчина, кажется, не в своем уме,” проскользнула глупая мысль.

Его горячее дыхание щекотало мои щеки, и пульс вновь учащался.

Глава 11

Мне снился сон. Я шла во тьме, такой густой и непроглядной, что казалось, сам воздух вокруг давил на меня. Никакого света, ни малейшего проблеска надежды, только бесконечная чернота, окружавшая меня со всех сторон. Пол под ногами был хрупким, как тонкий лед, и каждый шаг сопровождался тревожным треском, словно предупреждая о неминуемой опасности.

Я шла медленно, боясь сломать этот коварный путь под собой. Тишина была оглушительной, как будто мир забыл о моем существовании. Холод проникал сквозь кожу, окутывая кости, и я инстинктивно обняла себя, пытаясь сохранить хоть немного тепла.

Почему здесь так холодно? Этот вопрос эхом звучал в моей голове, но ответа не было. Я продолжала двигаться вперед, ведомая какой-то неясной силой, несмотря на страх.

Но внезапно пол под ногами оборвался. Я ощутила, как пропасть раскрылась подо мной, и меня потянуло вниз, в бесконечную бездну. Ветер свистел в ушах, а сердце колотилось, словно хотело вырваться из груди.

Я падала, глубоко и быстро, окруженная лишь мраком. В этом полете было что-то нереальное, словно сама тьма была живой, обнимала меня, шептала что-то на ухо.

— Пожалуйста, пожалуйста, Серена!

Раздавался чей-то умоляющий голос, полный боли и отчаяния. Я пыталась ухватиться за звук, найти его источник, но он ускользал, растворялся в темноте. Чей это голос? Он казался знакомым, но я не могла вспомнить, кому он принадлежит.

С резким криком я вынырнула из сна, словно из ледяной воды. Моё тело дрожало, а сердце колотилось, как пойманная птица. Глаза открылись, и первое, что я увидела, — тёмные, пристальные глаза Ричарда, нависающего надо мной.

— Ч-черт вас дери! — сорвалось у меня от неожиданности.

Уголки его губ поднялись в усмешке, тёплой и одновременно опасной.

— Многим доводилось меня проклинать, но чтобы так откровенно, прямо в лицо … — его голос был низким, обволакивающим, с ноткой насмешки.

Осознание сказанного пришло мгновением позже. Сердце сжалось. Я не верила, что произнесла это вслух. Казалось, сама судьба играла со мной злую шутку.

— Почему вы нависаете надо мной? — попыталась я сменить тему, чувствуя, как жар поднимается к щекам.

— А почему нет? Или ты предпочитаешь быть сверху? — Его улыбка стала ещё шире, глаза сверкнули сдержанным весельем. — У тебя есть полная возможность для этого.

О, Боже! Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на меня, словно волны прибоя, окатывая стыдом и возбуждением. Образ того, как он поднимал меня, держа за бёдра, легко, как перышко, заставил меня натянуть покрывало повыше, в отчаянной попытке скрыться от его взгляда. Но он тут же остановил моё движение, нежно убирая покрывало.

— Серена. Не прикрывайся, когда ты со мной. Мне нравится касаться тебя, чувствовать тебя, видеть тебя.

Моё сердце билось так громко, что, казалось, эхо его ударов разносилось по всей комнате. Его взгляд был глубоким, ласковым, и это пугало меня больше всего, точнее путало и вводило в замешательство.

— Ты стонала во сне. С тобой всё в порядке? Или это воспоминания о нашей ночи не дают тебе покоя? Если она так запомнилась, можем повторить, — его голос звучал с явным оттенком игривости.

— Чт…что? Повторить? — пробормотала я, съеживаясь под его взглядом.

— Напомню всё до мельчайших подробностей, — прошептал он, наклоняясь ближе.

Он всё ещё был нагим. Тело, словно выточенное искусным мастером, источало силу и мощь. Я почувствовала себя неуклюжей серой мышкой рядом с этим совершенством. Но в памяти всплыло его «безумно красивая», и мои щеки заалели ещё сильнее.

Казалось я ощущала каждую мышцу, каждую клетку своего тела, всё ломило после совместной ночи. Это все из-за его огромных габаритов! Ричард взял мою руку и поднёс к своим губам, мягко целуя внутреннюю сторону ладони.

— У тебя такие маленькие руки, — прошептал он.

Я вздрогнула и вырвала руку.

— Пожалуйста, слезьте с меня!

— Неужели я тебе неприятен? — в его голосе, мягким словно бархат, звучала искренняя обеспокоенность.

Я знала, что должна быть честной. Он заслужил это.

— Я не испытываю к вам неприязни, — сказала я мягко насколько могла, опуская взгляд. — Но это также не значит, что вы мне нравитесь. Я лишь благодарна вам, что не опозорили нашу семью и не выгнали за обман.

Его губы изогнулись в лёгкой, печальной улыбке.

— Это временно. Уверен, ты скоро передумаешь, — сказал он с такой уверенностью, что это вызвало во мне странное беспокойство. Казалось, он знал нечто, чего не знала я.

Пытаясь сменить тему, я спросила:

— Почему вы не спите? Едва ли наступил рассвет.

— Я всегда просыпаюсь в это время.

— Так рано? — я удивленно распахнула глаза. Кто вообще встает в такую рань?

— Бывает порой, что удаётся поспать лишь пару часов.

— Граф это ужасно! Я бы не выдержала и умерла, если бы спала лишь пару часов. — призналась я.

Он тихо засмеялся.

— Называй меня по имени, Серена. Давай, скажи: Ри-чард.

— Что вы, это неправильно! —попыталась я возразить.

— Мне всё равно, что правильно, что нет. Просто назови меня по имени. Или можешь называть меня милый, дорогой, любимый. Выбирай.

Я застыла, чувствуя, как жар обжигает щеки. Он наклонил голову, взгляд был дразнящим.

— Слишком скучно? Тогда как насчёт «душа моя»? Или «птенчик моего сердца»?

— Хорошо — Хорошо! Я буду звать вас по имени… Ри… Ричард, — сказала я, чувствуя, как язык неохотно повинуется.

— Умница, — прошептал он, пододвигаясь ближе и мягко целуя меня в кончик носа. — А теперь поспи ещё. Я пойду.

— Как я могу спать, пока вы будете бодрствовать?

— Просто спи. Я не просил тебя делать то же, что и я, — усмехнулся он, накидывая халат.

Я смотрела ему вслед, наблюдая, как он уходит. Его фигура исчезла за дверью, и только тогда я позволила себе расслабиться. Сон пришёл быстро, унося меня в тёплое, спокойное забытьё.

Глава 12.

Тяжелые шторы оставляли полумрак, отбрасывая длинные тени на стены. За большим дубовым столом, усеянным пергаментами и свитками, сидел сам Ричард, углубленный в изучение отчетов и документов.

Его карие глаза, суровые и сосредоточенные, пробегали по строкам с неподдельной внимательностью. Темные волосы слегка растрепаны, лицо спокойно, но напряженно.

Перед ним стоял дворецкий Генрих, многолетний слуга этого замка. Когда-то он служил его отцу и матери, небеса пусть будут для них покоем. Сейчас же считал своим долгом защищать Ричарда от импульсивных решений. Его седые волосы аккуратно зачесаны, а в глубине глаз мелькал старческий скептицизм.

— Ваша светлость, — начал Генрих, голос его был ровным, но с оттенком укора. — Не считаете ли вы, что передача столь огромных земель семье миледи слишком опрометчивое решение? Вы уже заплатили выкупом огромную сумму!

Дворецкий надеялся на пересмотр решения. Ему казалось, что эта женщина — Серена — слишком поспешно захомутала их господина. Он видел в этом не любовь, а опасное обольщение.

Ричард поднял глаза от бумаг, встретив взглядом обеспокоенное лицо старика.

— Генрих, — спокойно произнес он, — я ценю твою заботу, но что и сколько я решаю преподнести семье своей жены — решать мне.

Дворецкий недовольно сощурился. Ему казалось, что Граф слишком молод и импульсивен, ослеплен чувством к этой девице, которая появилась словно из ниоткуда. Он заслуживал брак с благородной аристократкой высшего ранга, как ему и подобает. А не с какой-то безымянной леди обедневшего дома. Скрестив руки, он слабо пробурчал.

— Ох, чета Ланкастеров будет на седьмом небе от счастья.

Ричард оставался невозмутимым, лишь кивнул в знак того, что разговор окончен.

— Благодарю, Генрих. Можешь идти.

Дворецкий нехотя развернулся и направился к двери, но не успел выйти, как в кабинет ввалились четверо мужчин в рыцарских одеяниях. Каждый из них был преданным подчиненным графа, его ближайшими соратниками.

Первым вперед выскочил высокий блондин с дерзким взглядом — Артур, который всегда выделялся своей вспыльчивостью и единственный кто мог так вальяжно вести себя с Графом.

— Не представляешь, как я скучал! — воскликнул он, шагая к Ричарду.

Ричард лишь слегка отодвинул его рукой.

— Иди поиграй с Уильямом. Мне некогда.

Артур наигранно обиженно потянулся к своему товарищу:

— Уильям, дорогой, пожалей нелюбимое дитя этого замка.

Смуглый молодой мужчина с темными короткими волосами, Уильям, лишь шикнул, не обращая внимания на провокацию:

— Потянешь ко мне свои клешни — я тебе их поотрываю. И обращайся к его светлости с почтением!

В стороне стоял крупный рыжеволосый мужчина с зелеными глазами — Годфри, самый старший из рыцарей, облаченный в доспехи с гербом дома Винтерс — головой льва.

Его спокойное выражение лица и мягкая улыбка придавали ему вид мудрого наставника. Он лишь покачал головой, наблюдая за привычной перепалкой младших товарищей.

— Тристан, ты разыскал то, о чем я просил? — Раздался спокойный, полный уверенности голос Ричарда.

Тристан, мужчина 25 лет, был весьма скрытным. В плаще с длинными волосами, как обычно собранными в аккуратную косу, он шагнул вперед. Лицо было всегда спокойно, как будто никакие эмоции не могли затронуть его.

— Да, Ваша светлость. Нам удалось найти письма, которыми обменивались барон Томас Клейн с лидером гильдии убийц. Несомненно, убийство брата короля — их рук дело. Но я попробую пробраться к ним и найти больше доказательств.

Ричард кивнул, тяжело вздохнув.

— Будь осторожен, Тристан. Они будут защищены.

— Не волнуйтесь, граф. Мне не в первой, — уверенно ответил мужчина вновь скрываясь в тени кабинета.

Но не успела воцариться тишина, как раздался возмущенный голос Артура.

— Граф, эта женщина обезумела! — воскликнул он. — Я только и делаю, что перехватываю письма, которые она отправляет в ваш дворец за эти дни.

Ричард устало откинулся в кресле. Леди Маргарет Хейл, вдова герцога Эдана Хейла, с которой у него когда-то были интимные отношения, не могла смириться с его браком. Её ярость и одержимость стали проблемой.

— Продолжай так же, Артур. Не позволяй ни одному её письму просочиться в этот замок.

Артур кивнул, с явным неудовольствием, что вместо того чтобы сражать врагов, он должен собирать письма сумасшедшей женщины.

—Можете идти. И советую собрать свои силы, для сегодняшней тренировки, в которой я позабочусь выбить из вас весь дух. — Он ухмыльнулся, видя как глаза мужчин тут же зажглись.

Ричард ценил своих людей, они были с ним в кровавых бойнях, стоя плечом к плечу, готовые не моргнув глазом отдать за него жизнь.

Когда рыцари вышли за дверь, Ричард вернул взгляд на бумаги, вновь погружаясь в планы и мысли о грядущем перевороте.

Глава 13

С грохотом двери отворились, и на пороге появилось суровое лицо моей матери, Элеоноры Ланкастер. Её взгляд, полный решимости, не предвещал ничего хорошего. Она всегда была женщиной с железным характером, привыкшей контролировать всё и всех вокруг.

— Вы не имеете права врываться в покои миледи! — отчаянно пыталась остановить её Элис, следуя по пятам.

— Милочка, я её мать, ещё как имею, — отрезала Элеонора, даже не взглянув на служанку.

Она решительно стянула с меня покрывало, и я вскрикнула, застигнутая врасплох. Её глаза быстро пробежались по постели, и, заметив пятно крови на простыне, она словно облегчённо вздохнула.

— Твой замок давным-давно проснулся, а ты ещё прохлаждаешься, — произнесла она с упрёком, скрестив руки на груди.

— Миледи, его светлость передал вам оставаться в покоях, пока не прибудет лекарь для проверки. Он вскоре будет здесь, — робко вставила Элис, стараясь смягчить ситуацию.

— Лекарь? Зачем лекарь? — вспыхнула мать, её глаза сузились.

— Для осмотра госпожи, — спокойно пояснила служанка. — Нужно убедиться, что все хорошо. Всего лишь мера предосторожности для здоровья её светлости.

Я кивнула, посылая ей благодарный взгляд.

— Благодарю, Элис. Ты можешь идти, — сказала я, плотнее заворачиваясь в покрывало, надеясь избежать дальнейших расспросов матери.

Элеонора прищурилась, но ничего не сказала. Моя мама всегда была бескомпромиссной, в отличие от отца, который был мягким и добрым. Её властная натура держала наш дом в постоянном напряжении.

— Мама, успокойся, всё хорошо, — попыталась я смягчить её настрой.

Она закатила глаза, но села рядом со мной, похлопав меня по руке.

— Мы с твоим отцом вечером выдвинемся обратно домой. Помни, все чему я учила тебя Серена.

В её голосе прозвучали нотки удовлетворения. Она явно гордилась тем, какое место я теперь занимала.

— Как же все прошло хорошо! Ты можешь себе представить? Я чуть не вырвала себе все волосы от нервов этой ночью, но, к счастью, теперь всё наладится, — улыбнулась она.

— Мама, — тихо пискнула я, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. — А Адель? Она больше не вернётся?

Она фыркнула.

— Не вернётся? Твоя сестра не работала ни дня в своей жизни. Думаешь, судьба скитаться по полянам её прельщает? Ох, как быстро она осознает свою ошибку. Помяни мои слова! Вернётся как миленькая. Вот только что будем с ней тогда делать?

Её голос стал более жестким. Она резко встала, а шаги по комнате были быстрыми и нервными. Мама всегда так делала, когда злилась.

— Мы, разумеется, скроем от общественности её поступок. Распустить слухи, что мол кто-то ошибся именем невесты, будет не так уж и сложно. Учитывая, что всё прошло как нельзя лучше… — Она остановилась, её глаза сверкали злостью. — Но кому нужна будет не целомудренная? Как я её потом замуж выдам? Почему это ходячее горе не подумала об этом!

Мама села рядом, взяв меня за руку. Её голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

— Ох, Серена, во всей этой суматохе у меня не было времени подумать об этом, и теперь эти мысли меня убивают! Как же я переживаю за эту дурочку!

Я погладила её по плечу, стараясь успокоить.

— Всё наладится, вот увидишь. Главное, чтобы Адель вернулась живой и здоровой.

Мама глубоко вздохнула и обняла меня.

— Ты права, дорогая. Прости, я порой была к тебе сурова, но я люблю тебя, Серена. Очень. Хоть и не говорю этого часто.

Мои глаза наполнились слезами. Эти слова значили для меня больше, чем она могла представить.

В дверь постучали.

— Миледи, лекарь прибыл.

Мама улыбнулась, поднимаясь.

— Хорошо, пожалуй, меня здесь не оставят. Скажи мне, если что-то будет не так.

Я кивнула, улыбаясь ей. Как только она вышла, в комнату вошла женщина вместе с Элис. Я удивилась, увидев женщину-лекаря. Во всём Лакримаре их было по пальцам пересчитать, да и спросом они не пользовались. Должно быть, Ричард нашёл именно женщину ради моего спокойствия. Я едва заметно улыбнулась. Как странно, за это недолгое время он проявил ко мне столько заботы.

Лекарь подошла ближе, её движения были плавными и уверенными.

— Приветствуя ваша светлость. Позвольте вас осмотреть.

Я кивнула, следуя её поручениям. Она вела себя с профессиональной осторожностью, стараясь лишний раз меня не смущать. Но все равно, было весьма неловко лежать раздвинув ноги, перед незнакомым человеком. Меня кидало то в жар, то в холод от стыда.

— Совсем небольшой разрыв, но это ничего страшного, — сказала она мягко. — Я приготовлю вам травяную мазь и настойки для укрепления здоровья. Всё будет в порядке.

Глава 14

Как только лекарь покинула мои покои, раздался легкий стук в дверь.

Не дожидаясь ответа, в комнату вошла Элис, неся на руках поднос с едой. Серебристый блеск чаш, наполненных фруктами, ломтики свежеиспеченного хлеба и кусочками мягкого сыра наполняли комнату домашним уютом.

Элис улыбнулась, глаза мерцали заботой.

— Миледи, — мягко сказала она, ставя поднос на столик у кровати. — Вам нужно подкрепиться.

Я медленно приподнялась, подтянув покрывало выше, и ответила ей кивком благодарности. От аппетитного вида еды, в животе проснулось чувство голода.

Я потянулась за ломтиком хлеба, на который густо намазала сыр, и откусила небольшой кусочек. Вкус был восхитительным — простой, но насыщенный.

После насыщенного завтрака, Элис принесла таз с теплой водой и чистую льняную салфетку.

Вода была разбавлена с парой капель душистого масла, издающих успокаивающий аромат лаванды.

— Давайте я помогу вам умыться,— предложила служанка.

Её ласковые движения были успокаивающими, двигаясь с опытной осторожностью.

— Лаванда помогает расслабиться и освежает мысли, — сказала она, вытирая моё лицо сухим полотенцем.

Вскоре я надела платье нежного розового оттенка, украшенное тонкой вышивкой. Легкая ткань приятно прохлаждала кожу, а крой подчёркивал фигуру, оставляя ощущение утончённой элегантности.

Элис ловко затянула корсет, заботливо проверяя каждую шнуровку. Волосы были собраны в элегантный узел, украшенный парой драгоценных шпилек.

— Вы так красивы! — воскликнула она, отступая на шаг, чтобы полюбоваться результатом своей работы. — Я рада служить такой доброй и прекрасной леди!

Я улыбнулась, стараясь не выдать неловкости. Хоть слова звучали искренне, мне было трудно поверить в них.

—Спасибо тебе! —поблагодарила я девушку, которая тут же расцвела.

Когда я спускалась по каменным ступеням, меня встретил отец. Он стоял перед огромной картиной в зале, погружённый в свои мысли. Это было полотно, изображающее битву, где наши предки сражались за свободу.

— Папа, — позвала я его, подходя ближе. — Что ты здесь делаешь?

Он обернулся с лёгкой улыбкой.

— Любуюсь, — ответил он, указывая на картину. — Это напоминание о том, какой ценой создавалась наша история.

Я посмотрела на полотно, где рыцари сражались с отчаянной храбростью. Знамена, среди которых было также и наше, развевались под порывами ветра. Словно напоминанием о славных днях величия прошлого.

— Ты всегда говорил, что такие картины помогают помнить о нашей истории, — сказала я, глядя на запечатанный фрагмент прошлого.

Он кивнул. — Мы должны помнить, кем мы были, чтобы понять, кем являемся сейчас. — Затем посмотрел на меня с тёплой улыбкой.

— Я счастлив, что у тебя теперь будет жизнь в роскоши и богатстве. Ты этого заслуживаешь.

Я опустила взгляд, чувствуя, как его слова отзываются в сердце.

— Не говори так, папа. Ты всегда старался, чтобы у нас было всё, что нужно. Мы никогда не чувствовали себя обделёнными.

Он покачал головой, лицо на мгновение омрачилось.

— Да, но я не смог вывести вас в высший свет. Неудивительно, что Адель сбежала с таким-то отцом, — он поник, явно расстроенный.

Я подошла ближе и обняла его за плечи.

— Папа, ты был лучшим отцом, какого можно было пожелать. Мы с Адель любим тебя и ценим всё, что ты для нас сделал.

Он обнял меня, тёплые руки наполнили меня чувством уюта дома.

— Спасибо, дорогая. Это многое для меня значит.

Вскоре к нам присоединилась мама. Их с отцом лёгкие препирательства оживили обстановку. Она поддразнивала его за излишнюю сентиментальность, а он в ответ шутил о её склонности к контролю.

— Добрый день, Виконт и Виконтесса Ланкастеры, — произнёс мужчина, чья осанка и манеры выдавали годы безупречной службы. Его взгляд, спокойный и проницательный, словно впитал мудрость прожитых лет. — Я дворецкий его светлости. Меня зовут Генрих Овалд.

Он почтительно склонил голову, выдержав паузу, чтобы дать значение своим словам.

— Его светлость, граф, имеет честь пригласить вас присоединиться к нему на обед. Прошу следовать за мной, если угодно.

Мы отправились в обеденный зал, где нас встретила обстановка, достойная настоящего праздника. Богато накрытые столы, сверкающие серебряной посудой и усыпанные яркими блюдами, наполняли зал ароматами специй и свежих трав.

Солнечный свет пробивался через витражные окна, играя на блестящих бокалах.

Глава 15

Ричард ждал нас у главного стола, манеры были безупречны. Встретив нас лёгким поклоном, затем с учтивостью предложил отцу и матери занять почетные места. Голос был спокойным, каждый оттенок интонации выражал уважение и внимание.

Я села рядом с ним, ловя себя на том, что мои щеки слегка розовеют всякий раз, как его взгляд задерживается на мне. Прошлая ночь всплывала в памяти, вызывая волну неловкости и…чего-то еще.

Ричард поддерживал непринужденную беседу с моими родителями, проявляя неподдельный интерес к их жизни и планам.

Папа, обычно сдержанный, явно расслабился, в ответ делясь историями из своего прошлого. Мама, в свою очередь, сияла от удовольствия, радуясь вниманию, которое уделял ей зять.

Когда обед подошел к концу, Ричард сделал едва заметный знак рукой, и к нему подошел слуга с запечатанным конвертом.

Ричард поднялся, держа конверт в руках, лицо приобрело серьезное выражение.

— Виконт Филипп Ланкастер, — начал он, — Позвольте мне выразить свое уважение и преподнести вам скромный дар, в знак почтения и благодарности.

Он протянул конверт отцу, совершив легкий, почти церемониальный наклон головы. Отец растерянно принял его, бросив на меня быстрый взгляд, словно пытаясь понять, что происходит. Мама же не могла скрыть волнения, а глаза горели от нетерпения.

Когда отец вскрыл печать и начал читать, комната наполнилась напряжённым молчанием. Это был документ о передаче обширных земель в собственность нашей семьи. Отец замер, перечитывая строки, словно не веря глазам.

— О, Боже мой! — воскликнула мама, прикрыв рот рукой. Её голос дрожал от удивления.

Отец посмотрел на Ричарда, его лицо выражало одновременно благодарность и замешательство.

— Граф, это… слишком великодушно, — сказал он, поднимаясь с места. — Мы не можем принять столь значительный дар.

Ричард спокойно улыбнулся, слегка покачав головой.

— Вы, — начал он, переводя взгляд с отца на мать, — достопочтенные родители моей супруги. Для меня честь быть частью вашей семьи. Это лишь малое выражение моего уважения и признательности. Прошу, примите это спокойно.

Мама всхлипнула, смахнув слёзы платком, а отец, взяв себя в руки, кивнул.

— Благодарю вас, ваша Светлость, — голос звучал чуть глуше, чем обычно. — Вы тронули нас до глубины души.

После обеда Ричард извинился, сославшись на дела, но выразил надежду, что родители проведут оставшиеся часы в замке с комфортом. Родители долго обсуждали его поступок, гуляя со мной по замковым дорожкам. Мы делились воспоминаниями, смеялись и наслаждались теплом этих мгновений.

Когда вечер опустился на замок, родители уже были готовы к отъезду. Мама не переставала говорить о том, какой Ричард невероятный человек. Я улыбнулась, понимая как сильно отныне измениться их жизнь.

— Серена, тебе действительно повезло, — сказала она, обнимая меня. Её голос был тёплым, но в нём сквозила волнение, перемешанная с радостью.

Я крепче прижала её к себе и тихо ответила:

— Да, мама.

Папа обнял меня чуть позже, его рука слегка дрожала, но в глазах читалось облегчение и гордость.

Когда их карета исчезла за воротами замка, я ещё долго стояла на ступенях, чувствуя, как сердце наполняется грустью.

Глава 16

После насыщенного дня я чувствовала приятную усталость. Элис вошла в комнату, руки ловко несли большие кувшины. За ней следовали ещё двое служанок, которые, с поклонами, установили купель наполняя вскоре её горячей водой. Комната тут же наполнилась мягким паром и ароматом свежих трав.

Я скинула платье, стараясь не думать о следах страстной ночи на теле, и ступила в воду. Теплота обняла, снимая напряжение, накопившееся за день.

— О, это блаженство, — невольно вырвалось у меня, когда я скользнула глубже в воду, позволяя ей касаться кожи.

Элис засмеялась и начала рассказывать о событиях дня, наполняя комнату забавными историями.

— Я безмерно благодарна судьбе, что могу служить столь доброй госпоже, — сказала она неожиданно, укутывая меня в мягкое полотенце словно в облако. — Вы бы знали, как многие завидуют мне, ведь такая честь — быть личной служанкой вашей светлости — выпадает не каждой.

Я улыбнулась ей в ответ. Служанка явно приукрашивала. Кто бы хотел так рьяно служить безымянной аристократке?

Оставшись вскоре одна, в тишине своей спальни я наблюдала как плясали языки пламени камина. Лежа укутавшись в мягкое покрывало, я думала, где сейчас может быть Ричард. Наверное, он снова занят какими-то важными делами, решает судьбы земель и принимает решения.

Но внезапно перед глазами всплыл другой образ. Эдвард. Я встряхнула головой, пытаясь изгнать его лицо из своих мыслей. Но вопрос, «как бы это было — разделить с ним постель?» вновь и вновь крутился в голове. Моё сердце забилось чаще, и я в панике натянула покрывало до самого подбородка.

— Господи, — прошептала я, покрываясь румянцем, — я замужняя женщина! Я не должна думать о таких… непотребствах.

Но образ Эдварда не уходил, его улыбка, голос. Я закрыла глаза, молясь, чтобы сон скорее забрал меня. Под мягкий треск камина я, наконец, провалилась в царство сновидений.

Проснулась я от мягкого прикосновения к щеке. Тёплая ладонь, будто нежный шёпот, провела по моему лицу. Я заерзала приоткрывая глаза.

— Я разбудил тебя? Прости…

Улыбка Ричарда была виноватой, но глаза блестели, как у мальчишки, который нашёл то, что давно искал.

— Я старался не трогать тебя, но ты такая милая, когда спишь, что я не смог удержаться.

Я открыла было рот, чтобы ответить, но внезапно почувствовала его руку, крепкую и тёплую, которая скользнула к моей пояснице. Прикосновения были такими трепетными, что мысли быстро рассеялись, уступая место ощущениям.

— Какая же ты мягкая, — чуть ли не простонал он.

Одним движением подняв меня и усаживая к себе на колени.

— Дьявол, как же мне нравится чувствовать твоё тепло. Я так скучал по этому.

Я удивлённо взглянула на него.

— Но ведь… недавно…

Он тихо засмеялся, его губы коснулись моих плеч.

— Для меня никогда не бывает достаточно.

— Спасибо за то, что сделал для моих родителей, — наконец, прошептала я, пытаясь унять волнение. — Теперь наш род сможет восстать из того отчаяния, куда нас бросили жизненные обстоятельства.

Ричард улыбнулся, лицо стало мягче. Он притянул меня ближе, зарываясь в моей груди.

— Ради тебя я сделаю всё, Серена. Это — малое из того, что я могу.

— Но зачем? — спросила я, чувствуя, как в груди поднимается странное, непонятное чувство. — Зачем вам это всё? Я ведь для вас еще чужой человек. Мы едва знакомы.

Он поднял голову, и на его лице появилась печальная улыбка.

— Серена— прошептал он, погладив мои волосы, — Ты для меня все. Запомни это в своей прелестной голове.

Зацепив край моей ночнушки, Ричард снял её, небрежно отбросив на пол.

— Ненавижу, когда не могу чувствовать тебя.

Грубые руки, в которых была сила и желание, касались меня так, что я затаила дыхание. Я не знала, что моё тело может быть таким отзывчивым, таким порочным…

Он медленно провёл губами по моей шее, заставляя мурашки бежать по всему телу.

— Я схожу с ума, когда ты рядом…— голос звучал сдержанно, но глаза горели безумием. — Позволишь? —Он терся об мою кожу, словно ласковый котенок.

Разве я могла отказать? После всего что он сделал?

Моё сердце затрепетало, когда его губы нашли мои, настойчиво, жадно, требовательно. Я положила руки на твердую грудь, ощущая, как быстро бьётся его сердце. Чувство того, что оно так билось из-за меня, пробудило что-то в самом низу живота, превращаясь в тугой узел.

Глава 17

С рассветом небо заволокло серыми тучами, и с него медленно, капля за каплей, посыпался дождь. Вода стекала по окнам, размытой пленкой закрывая мир за пределами покоев. Я лежала, прислонившись к тёплому плечу Ричарда, а его рука мягко охватывала мою талию, удерживая рядом, словно я могла исчезнуть.

Я невольно поёжилась. Осень в Лакримаре всегда начиналась дождями.

— Скоро начнётся сезон дождей, — заметил он тихо, голос был хрипловат, но странно согревал, словно мягкое покрывало.

— Не люблю дождь.

Ричард чуть повернул голову, его губы скользнули по моему виску, в лёгком поцелуе.

— Однажды в детстве моя сестра и я заблудились в лесу недалеко от нашего поместья. День был тёплый, ясный, но погода внезапно изменилась. Начался ливень, такой сильный, что мы не могли разглядеть даже дорогу. Мы промокли до нитки и, как окаменелые, прижались друг к другу под деревом. Родители искали нас до самой ночи… — Я замолчала, чувствуя, как по коже пробежали мурашки, словно я вновь переживала этот день. — После этого мы обе слегли с лихорадкой на несколько дней.

Ричард слушал внимательно, а затем его объятия стали крепче, почти защитными.

— Могу понять, — проговорил он, с голосом полного сочувствия. — Дождь в таких условиях — испытание. И уж поверь мне, ходить под ним в доспехах — тоже не самое приятное занятие.

Я хмыкнула и он наклонился ближе, чтобы поцеловать меня в шею. Горячие губы касались моей кожи, спускаясь медленно, как дождевые капли по окну.

— Нам нужно будет посетить королевский двор раньше, чем начнется сезон, иначе из замка будет не высунуться.

— Да, — кивнула я, отвлекаясь от его прикосновений. После свадьбы наша обязанность как подданных была ясна: посетить короля и королеву Лакримара, выразив глубочайшее почтение.

—Король Басил известен своей требовательностью, — продолжил Ричард, откинувшись на подушки. — Он не терпит задержек или неуважения.

Я слышала о короле многое, и мало что из этого звучало обнадёживающе.

— Мне рассказывали о королеве Луизе Рассел, — произнесла я, вспоминая едва ли не шёпотом передаваемые истории. — Она ведь младше его Высочества почти на 20 лет?

— Да, так и есть, — ответил Ричард, проведя кончиками пальцами по моей руке. — Луиза — дочь влиятельного герцога, союз с ней был выгоден.

— Но я слышала, что у короля также множество фавориток, и ни одна из них… — я запнулась, не зная, как корректно выразиться.

— Не может дать ему наследника? — Ричард посмотрел на меня, его взгляд был внимательным. — Это правда. Королевский двор разделён на две фракции. Одни поддерживают короля, как действующего правителя, другие же считают, что без наследника он не способен удержать трон. Вторая сторона отчаянно цеплялась за его брата. Однако полгода назад, вместе с женой они погибли в несчастном случае.

— Я помню, как весь Лакримар оплакивал брата короля, — произнесла я, мысленно переносясь в те дни. Это была невероятная церемония. Кареты с чёрным бархатом, гробницы, украшенные гербами.
— Столько дней и ночей длился траур…

— Двенадцать дней, — уточнил Ричард. — Король устроил всё так, чтобы не только проводить брата в последний путь, но также напомнить всем о своей власти.

Я кивнула, вспоминая, как быстро разносились слухи. Люди шептались, что их карета перевернулась на мокрых улицах Гревхолма, города, известного своими скользкими мостовыми.

— Но кто-то говорил… что это не было случайностью.

Ричард взглянул на меня, его глаза сузились.

— В политике случайностей не бывает, Серена. Даже сейчас сын Эдуарда Рассела — принц Франсис, жив. Семилетний мальчик. Наследник по крови и единственная угроза его правлению.

Я вздрогнула, почувствовав, как тень тревоги проскользнула в сердце.

— Король Басил — человек, который не терпит неподчинения. Он видит угрозу в каждом, кто ему не кланяется. Он не тот человек, которого стоит недооценивать.

Я кивнула, опустив взгляд. Мне не доводилось ранее лично встречаться с королем, и судя по всему это не предвещало бы ничего хорошего.

Его рука сплелась с моей, успокаивающе сжав.

— Всё будет хорошо, — сказал Ричард, привлекая меня ближе. — Ты рядом со мной, и я никому не позволю причинить тебе вред.

Его слова, полные уверенности, разлились странным теплом.

—Никогда…— еле Слышно прошептал он вновь зарывшись в мои волосы.

Глава 18

Глаза открылись с трудом, но оглядевшись я увидела лишь пустую комнату. Простыни рядом со мной были холодными, должно быть Ричард давно уже ушёл.

В голове вспыхнули воспоминания о его тёплых руках и как шёпот, полный нежности, убаюкал меня перед сном.

Я потянулась, чувствуя лёгкую ломоту в теле после долгих утренних ласк, и едва не вздрогнула, осознав, что снова проснулась совершенно обнажённой.

Порывшись в простынях, я только успела укутаться ими, как вдруг раздался стук в дверь.

— Да? — отозвалась я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

— Миледи, простите за беспокойство, — раздался знакомый голос Элис, — еда уже готова. Не желаете позавтракать?

— О, конечно. Можешь зайти, я уже не сплю.

Дверь открылась, и в проёме появилась Элис, её добродушное лицо озарилось улыбкой.

— Доброе утро, миледи. Надеюсь, вы хорошо спали?

— И тебе доброго утра, — отозвалась я, сильнее кутаясь в покрывало. — Я хотела бы сперва одеться.

— Ох, да, разумеется, миледи, в сию же минуту.

Элис принесла платье.

Я замерла, увидев его. Оно было из чёрного атласа, украшенное изысканной вышивкой, такое прекрасное.

— Элис… это платье. Я не привозила его с собой. Откуда оно?

Элис улыбнулась, лукаво взглянув на меня.

— Ах, миледи, вы ещё не знаете?

Она подошла к массивному шкафу из темного дерева, который стоял у дальней стены. Когда Элис открыла его, я невольно ахнула.

Внутри, аккуратно развешанные на деревянных плечиках, висели новые платья. Не одно-два, а целый десяток — каждое великолепное, словно созданное для королевы. Я подошла ближе и протянула руку, касаясь тканей.

— Его светлость заказал их для вас. Вчера их доставили и сразу развесили.

— Боже, — вырвалось у меня. — Такая красота…

Я никогда не видела ничего подобного. Каждое платье было не просто красивым, а утончённым, созданным с таким мастерством, что мне стало страшно представить их стоимость.

— Это из ателье леди Маргарет, — произнесла она с явным восхищением.

Я только кивнула, не в силах отвести глаз. Леди Маргарет — имя, которое я слышала с детства. Её ателье славилось на весь Лакримар, и заказы туда делались за месяцы, а то и годы вперёд.

— Каким образом он смог заказать эти платья по моим меркам?

— Его светлость всегда знает, что делает, — сказала Элис с улыбкой.

Платье оказалось удивительно удобным, несмотря на затянутый корсет. Его ниспадающие шифоновые рукава напоминали крылья, а чудесная небесная вышивка подчёркивала голубизну моих глаз. Когда я взглянула на своё отражение в большом зеркале, мне показалось, что я смотрю на кого-то другого.

— Думаю, к этому платью подойдут несколько кос с распущенными волосами, — предложила Элис.

Я кивнула, полностью доверившись ей. Она начала расчесывать мои волосы серебряным гребнем, движения были лёгкими и плавными, выдавая умения служанки.

Когда она закончила, я снова посмотрела в зеркало и впервые за долгое время подумала: “А может быть, я действительно красива?”

Мои тёмно-русые волосы мягко ниспадали волнами, а платье обвивало фигуру, подчёркивая линии. Врпервые почувствовав себя по-настоящему женственной, я задумалась, каково будет показать себя в таком облике? Или же я желала покрасоваться именно перед одним человеком?

— Благодарю, Элис. Я действительно довольна, но… кажется, я немного проголодалась, — призналась я, ощущая голод. — Может спустимся на кухню, вместо того чтобы завтракать в покоях?

— На кухню? Не в столовую для хозяев замка?

— Нет, я говорю именно про общую кухню. — подытожила я кивнув.

— Ох, конечно! Позвольте, я отдам указания. — откликнулась Элис с энтузиазмом.

Она быстро скрылась за дверью, чтобы вскоре вернуться и пригласить меня следовать за ней.

— Прошу за мной, миледи.

Когда мы проходили через широкие коридоры замка, я ловила себя на мысли, что никак не могла привыкнуть к тому величию, что меня окружало.

Элис обернулась, усмехнувшись, словно читая все на моем лице.

— Это замок Винтерс, миледи. Вы многое еще не видели!

Мои мысли прервал появившийся из коридора мужчина преклонного возраста. Его осанка была безупречной, а выражение лица строгое, даже суровое.

— Доброе утро, миледи. Вы хорошо спали? — спросил он, поклонившись.

— Да, вполне, спасибо, — я вспомнила его лицо. — Вы, кажется, Генрих?

— Верно. Я дворецкий его светлости и служу этому дому всю жизнь.

Его голос был холодным, но в нём звучала явная гордость.

— Замок великолепен, — сказала я искренне. — Вы прекрасно выполняете свою работу.

Генрих едва заметно кивнул, но уголок его губ дёрнулся в лёгкой улыбке.

— Благодарю. Если вам что-то понадобится, прошу, дайте знать.

Глава 19

Вскоре мы вошли в просторное помещение.

—Доброе утро! —поклонились слуги, встретив меня.

Я добродушно улыбнулась, легко кивая в ответ.

— Пожалуйста, миледи, располагайтесь, — Элис указала на место у окна, откуда открывался вид на сад. Я села и невольно засмотрелась. Лучи утреннего солнца, пробившиеся сквозь тучи, играли на мокрой траве, делая всё вокруг похожим на прекрасную картину.

Я чувствовала, как аромат свежей выпечки и горячего чая наполняет воздух. На столе уже стояли тарелки с разнообразными блюдами: свежий хлеб, масло, сыры, варенье, а в центре корзинка с небольшими булочками, покрытыми карамельной глазурью, выглядела особенно привлекательно.

— Эти булочки — особый рецепт нашего замка. Их готовят каждое утро, — заметила Элис, уловив мой заинтересованный взгляд. — Попробуйте моя госпожа.

Я взяла одну. Она была тёплой, глазурь слегка отпечатывалась на пальцах. Откусив, я ощутила, как мягкое тесто тает во рту, а сладкий вкус глазури идеально дополняется лёгким ароматом корицы.

— Это невероятно, — прошептала я, едва удержавшись от того, чтобы тут же не взять вторую.

— Рада, что вам понравилось. Мы всегда заботимся о том, чтобы кухня замка оставалась на самом высоком уровне, — с лёгкой гордостью добавила Элис.

Вкус этих сладостей превосходил всё, что мне довелось ранее попробовать. В нашем поместье мы никогда не голодали, но такая утончённость… Нет, это было совершенно новое ощущение.

Когда завтрак подошёл к концу, я отложила салфетку и, глядя на Элис, улыбнулась:

— Спасибо. Всё было прекрасно! — я взглянула в окно, — А погода то, весьма улучшилась после дождя.

— Да, миледи. Пожалуй, самое время для прогулки. Не желаете ли пройтись по саду?

— О, это было бы замечательно!

Мы немного прошли ко входу и Элис толкнула тяжёлую деревянную дверь, открывая передо мной вид, который в первый же миг захватывал дух. Травяные дорожки были аккуратно подстрижены, а цветы, росли повсюду, превращая это место в прекрасную картину.

Я сделала несколько шагов вперёд, едва дыша. Тут росли те самые цветы, которые всегда были моим утешением с самого детства: фиалки с их нежными лепестками, маргаритки, ирисы, васильки и дельфиниумы. Эти цветы я любила собирать на лугах родного поместья, засушивать их для гербариев или просто украшать ими свою спальню. А здесь они цвели так буйно и ярко, что казалось, за ними ухаживали с невероятным трепетом и любовью.

Я присела на корточки перед кустом фиалок и осторожно провела пальцами по мягким лепесткам. Они были совершенны, без единого изъяна.

— Это…невероятно, — выдохнула я, обернувшись к своей сопровождающей. — За этим садом точно ухаживают лучшие садовники.

Элис кивнула, улыбаясь.

— Его светлость сам выбрал цветы. Граф раньше не уделял саду особого внимания. Это был обычный сад, без изысков. Но полгода назад всё изменилось. Он приказал полностью пересмотреть его планировку, добавил новые арки, аллеи и заполнил его… вот этими цветами, — она кивнула на цветы передо мной.

Я замерла, внезапно ощутив странное тепло в груди.

— Полгода назад? Почему? — спросила я, чувствуя, как сердце гулко бьётся в груди.

Элис только пожала плечами.

— Кто знает, но сад преобразился за это время, и теперь выглядит волшебно.

Я кивнула, не находя слов. Почему именно эти цветы? Цветы, которые я так любила с детства. Сердце билось быстрее, словно отвечая на мои мысли.

Мы шли дальше, и вскоре я заметила изящную арку, оплетённую вьющимися расстениями. Корни, словно живые, обвивали её так, что создавалось впечатление, будто арка вырастала прямо из земли. Цветы на этих лозах — белоснежные и пахнущие сладким, — трепетали на лёгком ветру.

Я провела рукой, чувствуя их прохладную гладкость, когда внезапно услышала тихий шёпот:

— Моя фея…

Я вздрогнула и резко обернулась, но за мной никого не было, кроме Элис.

— Миледи? — её голос звучал обеспокоенно.

— Ты это слышала?

— Что именно?

— Чей-то голос. Здесь кто-то говорил.

Элис покачала головой, оглядываясь вокруг.

— Нет, миледи, здесь только мы.

Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоить себя.

— Должно быть, мне показалось...

Глава 20.

Тело мужчины лежало на холодной, сырой земле. Его дыхание было сбивчивым, лёгкие горели, словно пламя пожирало их изнутри.

Барон Томас Клейн, канцлер короля, приподнялся на локтях, хватаясь за голову.

Едкий запах сырости и затхлости врезался в ноздри, помещение было влажным и пропитано пылью — похожее на темницу, но он не знал, где именно находится. Паника уже начала охватывать его сознание.

Последнее, что он помнил, — это карета, которая везла его обратно в резиденцию после долгого заседания в королевском дворце. Он устроился в мягком сиденье, усталый, но довольный своими планами. А затем всё поглотила темнота.

Теперь он был здесь, в цепях страха и неизвестности.

Тишину прорезали тяжёлые шаги, эхом отдававшиеся в помещении. Дверь с грохотом распахнулась, и группа рыцарей в доспехах с эмблемой Льва вошла внутрь.

Барон вскочил, когда узнал среди них графа Ричарда Винтерса.

Высокий, с хищной грацией, граф остановился, и его темные глаза сверкнули жестокостью преисподней. Казалось, что его взгляд пронзал самую душу. Барон судорожно сглотнул, чувствуя, как липкий страх скользит по позвоночнику.

— Граф… Как это понимать? — голос дрожал, но он попытался сохранить остатки достоинства.

Однако, прежде чем он смог продолжить, его взгляд упал на доспехи графа. Они были заляпаны кровью. Ещё тёплой, алой, капающей на каменный пол.

Его сердце сжалось, а мысли начали метаться в хаотичном поиске ответов.

Ричард шагнул ближе, и в тусклом свете факелов его фигура казалась ещё более угрожающей. Меч в его руке был покрыт той же кровью, и ему стало ясно, что этот клинок недавно лишил кого-то жизни.

— Барон Томас Клейн, — произнёс Ричард низким, гулким голосом, заставив советника задрожать. — Полагаю, вы не в курсе, отчего оказались в столь… плачевном положении?

Он сделал шаг вперёд, и холодное лезвие коснулось подбородка мужчины, вынуждая его поднять голову.

— Граф, это вопиюще! — взвизгнул Томас, чувствуя, как лезвие легонько давит на кожу. — Я канцлер его Высочества!

Ричард лишь молча кивнул одному из рыцарей. Крепкий блондин вышел из-за спины графа, волоча за собой тело, и с глухим стуком бросил его к ногам Томаса.

— Узнаёте это лицо? — холодно спросил Ричард.

Барон перевел взгляд и ахнул. Перед ним лежало мёртвое тело лидера гильдии убийц. Лицо было бледным, с застывшим в глазах ужасом.

Барон попытался что-то сказать, но из его рта вырвались лишь нечленораздельные звуки.

— Я… я не понимаю… — прохрипел он.

Ричард усмехнулся, и в этой усмешке было больше хищного удовольствия, чем насмешки.

— Не понимаете? — повторил он, прищурившись. — Давайте я проясню.

Он кивнул другому рыцарю в капюшоне, который подал ему кипу бумаг. Ричард вытянул один из документов и сунул его перед лицом барона.

— Узнаёте это?

Мужчина схватил дрожащими руками лист и уставился на него. Это был приказ об устранении брата короля Эдуарда Рассела. Его имя, его подпись, его печать… всё было там.

Он побледнел, словно видел приговор собственной смерти.

— Н-нет… Это подделка! — прохрипел он, отчаянно мотая головой. — Я… я не мог…

— Подделка? — голос Ричарда был холоден, как лёд. — Весьма правдоподобная, учитывая, что она была найдена в тайнике вашего «коллеги».

Он указал на мёртвое тело.

— Вы даже не удосужились уничтожить доказательства. Какой позор.

Барон начал задыхаться. Его голова кружилась, а перед глазами стояли образы казни.

— Это ошибка! Граф, отведите меня к его Высочеству. Он подтвердит мою невиновность!

— Его высочеству? — насмешливо протянул Ричард, наклонившись ближе. Его глаза блестели, как у льва на охоте. — Здесь только я, барон, и мой меч.

Он резко вонзил лезвие глубже в шею Томаса, оставляя на коже тонкую, но кровоточащую линию.

— Умоляю, пощадите! — завопил Томас, падая на колени. — Я… я лишь выполнял приказ короля!

Ричард на мгновение замер, изучая лицо советника.

— Встань, — произнёс он холодно.

— Чт… что? — Барон с трудом поднялся, пошатываясь.

— Я убиваю только тех, кто стоит передо мной, лицом к лицу.

Барон попытался сказать что-то, но прежде чем слова сорвались с его губ, клинок вонзился ему прямо в грудь. Лезвие прошло сквозь тело, словно сквозь масло, и советник широко распахнул глаза.

Кровь брызнула изо рта, а тело начало оседать. Ричард рывком вытащил меч, и Томас рухнул на пол, словно сломанная кукла.

Граф присел на корточки перед мёртвым мужчиной, ухватил его за волосы и поднял голову, взглянув в безжизненные глаза.

— Не волнуйся, барон, — прошептал он. — Твой хозяин скоро к тебе присоединится.

Он отбросил голову обратно на пол, поднимаясь с грацией хищника. Его рыцари молча наблюдали за этой сценой, почтительно склоняя головы. Мастерство графа было неоспоримо.

— Уберите это, — приказал Ричард, указывая на тела, и повернулся к выходу. Его шаги эхом разнеслись по затхлой темнице.

Осталось еще совсем немного и он перевернет этот чертов дворец, с ног на голову.