Фамильяр невидимых миров

Пролог

ЧЕРНОВИК! Все замечания принимаются, пишите в личные сообщения в ВК.

Ночь —прекрасное время суток для темной магии. Можно не только наколдовать опасные вещи, но и вызвать фамильяра из мира духов. Моя бабуля Таисия как раз сейчас этим и занималась, поставив меня в центр круга, который освещали десять свечей. Фамильяр Таисии, огромный черный ворон, сидел на нижней ветке сосны и наблюдал за нами немигающим взглядом.

— Бабушка, ты уже больше часа ходишь вокруг. Может, домой пойдем, завтра еще попробуешь, — с надеждой попросила я. Старшие сестры обзавелись фамильярами в десятилетнем возрасте. Моя же сила оказалась настолько слаба, что в пятнадцать лет я все еще не была связана с миром духов. Это беспокоило всю родню, и бабуля все чаще уводила меня в лес, где я стояла до утра, так и не получив фамильяра.

— Ярослава Калинина! Я вижу, тебе нисколько не стыдно передо мной. Ты даже не стараешься призвать духа. Как ты собралась дальше жить без фамильяра? Если не думаешь о себе, то пожалей меня. Мои ноги уже устали. Хватит бездельничать! — сердито воскликнула Таисия и стукнула по земле палкой. Алый платок бабули съехал в сторону, но на эти мелочи старая ведьма не обращала внимания. Волнами перекатывался подол широкой юбки, серебряные искры вспыхивали. Словно магия сердилась вместе с Таисией.

— Мне очень жаль, что я такая… слабая, прости, бабушка, — с раскаянием прошептала я. Бабуля тут же больно огрела меня палкой по мягкому месту.

— Прекрати ныть! Ты принадлежишь к клану ведьм, а мы никогда не слыли слабачками. Не вышло в первый раз призвать духа, получится в десятый. Сотый! — Таисия стукнула палкой о землю, и серебряные искры разлетелись в разные стороны. Скрылись в траве, продолжая гореть, как светлячки.

— Повторяй за мной! — Бабушка подняла руки, из палки вверх устремился вихрь молний. Таисия была хоть и старой, но сильной ведьмой. Она, возможно, отдавала последние силы, чтобы ее бездарная внучка обзавелась духом, призванным служить ведьме. С помощью магических уз фамильяр и его хозяйка будут тесно связаны между собой. Навсегда. Мне стало стыдно, и я собрала свои крохи магии, вскинула руки. Почувствовала, как защипало кончики пальцев от искр магии, и стала повторять заклинание за бабушкой:

— Призываю тебя, свободный дух!

Стань добровольным помощником ведьмы.

Заключим навсегда с тобой вечный союз.

Я отдаю свою кровь, ты — магию неба.

Наши с бабушкой голоса слились в унисон. Хриплый старухи и звонкий молоденькой ведьмы. Ветер усилился. Он принес аромат сосен, ночной свежести. Я вдруг ощутила силу… прямо в воздухе. Она окутала теплом, будто Таисия завернула меня в одеяло и уложила греться на печку. Становилось все жарче. Мой голос все громче. Я уже не слышала бабулю, лишь вой ветра и видела, как в черном небе среди блестящих точек звезд движется серое облако. Оно спешило ко мне, падая камнем, сгорая, превращаясь в маленький уголек. Кожа на моих ладонях треснула, и капли крови вопреки всяким законам мироздания устремились к смелому духу. Его падение замедлилось, когда моя кровь соприкоснулась с тельцем фамильяра, и оно плавно упало в мои руки.

— Какой хорошенький, — я с восхищением прошептала, глядя на теплый, мохнатый комочек. Черная шерстка и носик. Я уже любила своего фамильярчика всей душой. Он чихнул, и я заулыбалась от умиления. — Бабушка, смотри. Он чем-то похож на лисичку, только черный.

— Яся, положи его сюда, чтобы малыш согрелся, — хриплым голосом произнесла бабуля, протягивая мне шерстяную шапку. Я осторожно переложила туда посапывающего фамильяра. Ворон слетел с ветки на левое плечо Таисии, но бабуля вместо того, чтобы сильнее согнуться, наоборот, выпрямилась. Фамильяр делился с ней силой, и бледность уходила с лица старой ведьмы, возвращался румянец. — Дай-ка взгляну на него.

Я протянула шапку, и, пока бабушка, опершись на палку, осматривала вместе с вороном на моего фамильярчика, я думала над его именем.

— Надо же, Яся, — вдруг присвистнула бабуля. — Пусть этот дух еще мал и у ведьм-подростков фамильяры уже намного крупнее, ты получила от Создателя редкий экземпляр.

— Как у Риты, он дышит огнем? — спросила я, размечтавшись, как буду хвастаться старшей сестре. Я до сих пор не могла поверить, что у меня получилось призвать духа. Волнение не утихало и охватывала радость… я так хотела поделиться ею со всеми. Из носа пошла кровь, и я просто ее стерла рукавом платья. Напряжение отпускало, мои руки начали дрожать, и усталость нахлынула… разом.

— Нет, — усмехнулась старая ведьма. — Кое-что поинтересней.

— Хм, — задумалась я. У средней сестры Вали фамильяр мог легко менять форму и размер, а также становиться невидимым.

— Яся, ты заполучила пожирателя проклятий.

— О! — Мои коленки подкосились, то ли от слабости, то ли от понимания, и я плавно опустилась на траву. Ладони горели, но я не замечала боли. Я никогда особо не задумывалась, чем буду заниматься. Вот Рита сразу знала, что будет поступать на факультет боевой магии. Валя собиралась на факультет иностранных языков, чтобы ездить по разным странам. А я бралась за одно дело, потом бросала и занималась другим, так толком ничему и не научившись.

Фамильяр определял будущее ведьмы, ее род занятий. Нас всех учили колдовать, варить зелья, насылать проклятья и снимать их, лечить. Но все же, когда у ведьмы был фамильяр, считалось, что она видела свой путь. Не всем везло, как нашей семье Калининых и не каждому духи откликались во время ритуала. Бабушка не просто так торопилась: ведь после моего совершеннолетия , никакой призыв бы не помог.

Глава 1

Спустя десять лет

Холод не давал вдохнуть, обжигая легкие. Черная петля проклятья кружила над лежащей на кровати десятилетней девочкой, которая была бледнее простыни. Темные вены как змеи копошились под тонкой кожей ребенка. Света лежала в одной сорочке, распластавшись на кровати. Родители девочки стояли за моей спиной, и я слышала раздражающее поскуливание матери. Никто из них не видел проклятья, которое тянуло из ребенка жизненную силу. Тонкая серебряная нить запуталась в черноте, и нам с Пеплом предстояло размотать клубок.

Девочка тяжело дышала, ее кожа на глазах синела, а изо рта вырывалось смрадное дыхание.

— Я помогу вашему ребенку, но вы должны выйти из комнаты, — произнесла я, взглянув на испуганных родителей Светы.

— Не-е-ет, — зарыдала мать. — Я не могу оставить ее одну. Ей страшно! Понимаете?

Я взглянула на отца.

— Поторопитесь, важна каждая секунда.

Мужчина сжал губы и кивнул.

— Идем, Агата, — главе семейства пришлось силой выводить жену за дверь. И когда мы остались одни, я спросила Пепла:

— Справишься?

— Еще бы, — усмехнулся фамильяр и, хитро прищурившись, произнес: — Только ты пообещай, что испечешь для меня медовый торт.

— Ты в своем уме? — прошипела я, взглянув на девочку. Она еле дышала. — Нашел место и время, когда выпрашивать торт. Сделаю.

Фамильяр довольно завилял хвостом и направился к кровати. Нет, Пепел никогда мне не отказывал. Бывало, что капризничал и тогда его требования становились невыполнимыми для слабой ведьмы. Приходилось выкручиваться, чтобы успокоить негодника. Другого выхода просто не было. Я не старшая сестра, которая взглядом могла приструнить наглого фамильяра. Или средняя, ей стоило лишь прикрикнуть, и дух затихал. Пеплу и торт особо не нужен. Он ведь дух и мог не есть, не пить и даже не дышать. Однако от сладкого фамильяр никогда не отказывался. Особенно любил мед, мог запросто литровую банку вылакать. Поэтому бабуля в доме мед… прятала.

— Не беспокойся, Яся, — подмигнул Пепел и легко запрыгнул девочке на грудь. — Это проклятье только на вид страшное. На самом деле, оно не такое уж и сильное, всего лишь зависть одноклассницы, они вместе за одной партой сидят. Света и не подхватила бы заразу, если бы покрепче была. Ее вымотали тренировки, девочка ослабла и не смогла противостоять тьме. Высыпаться надо, для здоровья это важно. Фамильяр высказывал все это с умным видом. Я хотела съерничать, что меня учить не надо, но промолчала. Время — жизнь ребенка.

— А чему одноклассница позаидовала? — Спросила я. Фамильяр всегда рассказывал историю, как появилось проклятье и почему. Мне всегда было интересно слушать, я впитывала новые знания, как губка. Слабой ведьме рекомендовалось читать умные книги и побольше. Я от них засыпала, и Пепел стал для меня кладезем информации.

— Понимаешь, Света не просто хорошо танцует, она живет в танце. Движения девочки плавные, гибкие и в пару ей поставили такого же талантливого мальчика. Красивого к тому же. Вот одноклассница и позавидовала. Все у Светы есть, а у нее ничего. И фигурой не вышла, и лицом. А то, что Света столько труда вложила, прежде чем начала так танцевать, подруга и не заметила.

Пепел прикоснулся мокрым носом к носу девочки. Ее рот приоткрылся шире, и черное облако вышло наружу. Света задышала часто, часто. Я взглянула наверх. Тучи проклятья сгущались сильнее, окружая плотными объятьями серебряную нить.

— Держи серебро, Яся, — прошептал Пепел. Он слегка пригнулся, готовясь к прыжку. Пусть я самая слабая ведьма в роду, но и от меня толк есть. По моим пальцам заискрила магия, она оплела мои кисти как перчатки. Я осторожно прикоснулась к еле теплой серебряной нити, здесь главное — не пережать и не допустить, чтобы проклятье высосало из девочки жизнь.

Пепел устремился наверх. Его черное тело почти скрылось в расползающейся темноте. Проклятье зарычало, засверкало молниями. Нить в моих пальцах дрогнула, я услышала тихий звон, словно ветер коснулся колокольчиков. Света неожиданно открыла глаза, и я вздрогнула от их вида. Чернота затопила белки.

— Яся, что же ты натворила? Зачем привела его ко мне? Мы могли с тобой договориться. Я бы сделала тебя могущественной, — хриплым, мерзким голосом заговорила девочка. Она села в кровати, и ее лицо теперь стало так близко, что я увидела забитые поры и темную сеточку капилляров. Смрад изо рта усилился, как и ветер. — Ты такая слабая. Даже толком держать не умеешь.

Серебряная нить зазвенела, натянулась, как струна. Если она порвется, то девочка умрет. Я посмотрела наверх, где Пепел бился с проклятьем. Фамильяр разрезал черноту и с открытой пастью бросался в самую гущу. Пусть я слабая, но…все-таки ведьма.

— Заткнись! Тебя никто не спрашивает. И Свету мы спасем, — рявкнула я. С моих пальцев магия волнами пошла по серебряной нити, и я осторожно стала тянуть жизненную энергию вниз. Не сразу она поддалась, но натяжение ослабло.

— Ничего у тебя не получится. И у него тоже, — прошипело в самое ухо проклятье. Я старалась не дышать. Так воняло. — Все равно она до вас доберется и сотрет в порошок.

— Кто она? — Спросила, взглянув в черные глаза девочки. Не первый раз мне угрожали. Клялись, что мы скоро с Пеплом попадем в ловушку. Никогда не называли имени того, кто мечтал нас с фамильяром уничтожить. Пепел на все угрозы пожимал плечами. Он считал, что справится с любым проклятьем. Фамильяр своей самонадеянностью до ужаса бесил Умника, и ворон часто гонял Пепла, пытаясь клювом ударить его по голове.

Глава 2

Бабушка Таисия жила на окраине большого поселка Тополинки в добротном двухэтажном доме с красной черепичной крышей. Оконные ставни были украшены деревянными кружевами, широкое крыльцо с с резными узорами радовало глаз, такая же резьба шла по верху забора.

Все жители наведывались к Таисии: кто по сердечным делам, кто мужа отвадить от соседки, кто, наоборот, приворожить или судьбу свою узнать, а кто и здоровье подправить. Оплату старая ведьма никогда не озвучивала, кто что может дать, то и нес. Многие платили яйцами, курами, медом, даже как-то драгоценности принесли. Бабушка все брала. Монеты и украшения прятала в большой железный сундук, который закрывала на ключ.

Когда Марго опустилась возле ворот, раздалось приветственное карканье Умника:

— Поторопитесь, Таисия вас заждалась.

Фамильяр сидел наверху и важно махал крыльями. Пепел спрыгнул на землю, потянулся и тут же получил нагоняй от ворона.

— Я попросил поспешить! — Умник плавно планировал вниз и чуть не клюнул Пепла в голову, но мой черный лисенок успел отскочить. — А он тут потягивается. Ни капли уважения к возрасту.

— Не ворчи, — строго сказала я. Марго исчезла, и я открыла калитку, тут же учуяв аромат бабушкиных пирожков. В животе заурчало, подкрепиться после победы над проклятьем самое время. Во дворе меня встретил огромный черный пес Черныш, похожий на волка. Он носом ласково тыкался мне живот, радостно крутился у ног. А после замер и принялся старательно нюхать карман, где лежал в платочке пепел от проклятого конверта.

— Погоди! А что это воняет? — ворон уселся мне на плечо. Прогнать я его не посмела. — Ты принесла чужую магию? Зачем?

— Пришла у бабушки узнать про нее. Слишком много вопросов появилось, Умник. За советом я здесь, — вежливо ответила я, с фамильяром ругаться будет себе дороже. Поэтому с улыбкой спросила. — В дом могу войти?

— Разве я не пускаю? — Хмыкнул ворон и полетел в раскрытое окно, Пепел бросился за ним. Когда я подошла к крыльцу, дверь отворилась и на пороге появилась бабушка. Мы обнялись и Таисия тут же сморщилась.

— Принесла чужое. Дай-ка сюда, — бабуля вытянула руку, и я положила на ее ладонь платок c пеплом. — Сильная магия, даже через крупинки ощущается. Не надо ее мне в дом. Ты проходи, а я пойду, закопаю поглубже.

— Я же про эту магию спросить пришла. Странное что-то творится, бабуль.

— А я думала, меня навестить. Старшая внучка, как закончила академию, так сразу подалась в ряды боевых ведьм и на границу уехала. Службу теперь несет. И средняя вся в заботах, ездит по странам с министрами. Переводчиком заделалась. А про бабушку свою никто и не вспоминает, — проворчала Таисия. — Я их все жду, пирогов пеку, а они… Эх!

Старая ведьма махнула рукой и стала спускаться с крыльца.

— Бабуль, я же не только по делу, а чтобы еще увидеться, — попыталась оправдаться я.

— Так, иди в дом, сейчас вернусь, — велела Таисия и пошла в сторону огорода.

Я подумала, что надо будет Рите и Вальке сказать, чтобы приехали… хоть на пару денечков. Бабуле важно внимание. Старшие сестры у меня молодцы, это я училась плохо. Мне диплом от академии нужен был для галочки, чтобы я смогла без вопросов получить лицензию на открытие фирмы, которую назвала «Едим проклятья».

Никодим Федорович, местный изготовитель вывесок, весело хмыкнул, когда я протянула ему листок с названием, но за работу взялся, и первое, что у меня появилось — это чудесная вывеска. Я сняла комнатку недалеко от рынка и стала ждать клиентов. Только никто не спешил к вчерашней студентке и то, что ведьма я была добрая и ответственная, тоже никого не волновало. Пепел бродил по своим делам, вскоре мне наскучило сидеть одной, и я съехала из комнаты. Вывеску закинула на шкаф и стала помогать бабуле с зельями.

— Вот раньше, Яся, твой фамильяр бы пригодился, cтолько проклятий было. Все друг на друга только и посылали, а сейчас… вежливые все стали. Не злится никто. Стараются по-доброму договориться. Ну ничего, вот шабаш у нас будет, и поспрашиваю я у подруженек.

Не знаю, у кого там Таисия спросила, но полились клиенты рекой. После шабаша, на который меня не позвали, сказали, еще мелкая и слабая.

— Как сил побольше станет, возьму с собой, — пообещала Таисия. — А так… не справишься, а мне отвечай.

С чем не справлюсь, никто объяснять не стал. Но это неважно. Главное, что комнату снова сняла, вывеску от пыли протерла и довольная встречала клиентов. Оказалось, были проклятья. Я даже представить себе не могла, сколько. Мы с Пеплом уже за мелкие не брались, те, которые зельем лечились.

Золото полилось рекой. Я купила двухэтажный домик на окраине городка Малиновка, чтобы быть поближе к лесу, мы с Пеплом любили там гулять. И теперь я принимала клиентов на первом этаже в кабинете. Семья мной гордилась, бабушка Таисия так вообще вся светилась каждый раз, когда мы с ней встречались, только вот ворон все время цокал:

— Ох, чую. Неспроста все это, неспроста.

— Замолчи, Умник! А то накликаешь беду, — сердилась на него Таисия. Мой же фамильяр лишь хитро усмехался. А тут вот… конверт. Или даже конверты. Не заметила я бы их, если бы не последний вызов. Странно все было, очень странно.

Бабушка вернулась, и сели мы травяной чай пить с мелиссой и пирожками. Я любила с яйцом и зеленым луком, Таисия с капустой. Душистые, мягкие пирожки будто сами клались в рот. Наевшись, бабушка достала банку с медом, налила ароматного золота в пиалу и тут же огрела ложкой по лапе Пепла.

Глава 3

В Дубраве я никогда не была, но для Марго это оказалась не проблема. Она даже мое желание исполнила, высадила нас с Пеплом за городком и исчезла. Я поправила специальный широкий пояс с маленькими карманами, куда рассовала бутылочки с зельем. Отряхнула длинную бордовую юбку, поправила верхнюю пуговичку на желтой блузке. Дотронулась до бледно-желтой шляпки, опустив ее чуть пониже, спрятав глаза от солнца. Сумку с вещами отдала фамильяру и на его недовольный взгляд сказала:
— Она не тяжелая, донесешь.
Направилась по проселочной дороге, стуча алыми туфельками на маленьком каблучке.
Впереди маячили одноэтажные серые домики с синими крышами. Из записей я узнала, что в городке две центральные улицы: Заречная и Пихтовая. Заблудиться не должна.

С интересом я разглядывала ухоженные клумбы возле домов, выложенные камнем дорожки. Казалось, что каждый житель Дубравы хотел переплюнуть соседа по мастерству украшения места за оградой. Кто-то в клумбе поставил глиняных зайчиков, кто-то искусственное озерцо сделал. Были и такие умельцы: ставили чучело в рост пятилетнего ребенка и наряжали его как девицу. Днем красиво смотрится, а вот ночью... С непривычки можно и напугаться.
Вечерний ветерок приятно холодил, и я неторопливо шла, а Пепел семенил сзади. Меня не страшило опасное приключение, наоборот, хотелось узнать про князя как можно больше, и наконец с ним познакомиться.
Широкая дорога оказалась улицей Заречной, которую пересекали узкие тропинки других улочек. Люди не встречались. Возможно, дело было в том, что мы отправились в Дубраву после ужина и многие в это время занимались хозяйством. . Но чем ближе я подходила к центру, тем больше появлялось народу. Навстречу нам шла парочка влюбленных, их я и остановила, чтобы уточнить про дом секретаря Корского.
— Это вам до рынка идти и еще три дома, — сказал широкоплечий парень с приятной улыбкой. — А вам для чего Петр Петрович? Он вряд ли уже принимает.
— Я приехала по приглашению князя Белоярского. Знаете такого? — Как бы невзначай спросила я.
Парень нахмурил брови и дернул к себе девушку, она засмотрелась на Пепла и медленно протягивала руку, чтобы его погладить. Фамильяр щелкнул зубами, и девица вскрикнула, еле успев отдернуть пальцы.
— Идем, — заторопился парень, а мне быстро сказал. — Уезжали бы вы, пока не поздно.
— Почему? — крикнула я вслед паре, но они быстро скрылись за поворотом.
— Очень интересно, но ничего не понятно, — фыркнул Пепел.

— Если все так боятся князя, то мы точно приехали в нужное место, чтобы помочь, — сказала я и ускорила шаг. Мне уже не терпелось встретиться с секретарем и все у него расспросить. Что же это за проклятье такое, от которого чиновники увольняются, а местные советуют держатся подальше?

— Я рад, что ты так уверена во мне, — самодовольно усмехнулся Пепел, виляя пушистым черным хвостом. — Каким бы ни было проклятье у князя, я его быстро сожру и даже не подавлюсь.

Надо отметить, что народ в городке оказался приятным и вежливым. По фамильяру во мне сразу признавали ведьму, и люди останавливались, чтобы поздороваться, а также спросить, к кому я держу путь. Теперь я решила помалкивать, что приехала по приглашению князя Белоярского и просто отвечала:

— К Павлу Петровичу Корскому.

После этих слов мужчины осматривали меня внимательнее и усмехались, а женщины бросали сочувственные взгляды и быстро отворачивались. Странно все, очень странно.

Вскоре мы вышли на площадь, посередине которой бил фонтан в виде медведя с раскрытой пастью и огромной рыбой в лапах. Также здесь располагались кафе, театр на одной стороне, а на другой — здание суда. Мы прошли дальше, мимо пустых прилавков рынка. Дома в центре городка были в основном двухэтажные с черепичной крышей и резными воротами. Клумбы с различными чучелами и здесь имелись. Возле дома номер пятнадцать алел пышный куст пиона, тут же разложил свои листья папоротник, а желтые бархатцы как огниво рассыпались по краю дорожки, ведущей к дому. Чучело в виде совы выглядывало из-за алых цветов пиона.

Калитку открыть я не смогла, она была запечатана магией. Мы с Пеплом переглянулись. Хм, секретарь-то, оказывается, не так прост. Но с другой стороны, помощник проклятого князя должен быть магом.

— А если Павел Петрович так и не появится, что будем делать? — поинтересовался Пепел, небрежно бросив мою сумку на землю.

— Попросимся на ночлег к соседям или узнаем, где в Дубраве гостиница. Вот и все, — пожала я плечами и направилась к дому, вдоль ограды которого цвели белоснежные кусты роз и дежурило чучело в виде черного кота.

Только я коснулась калитки, как выскочила огромная белая собака. Животных я не боялась: стоило лишь посмотреть в глаза псу, как он замолк и скрылся за углом дома. Оттуда через несколько секунд появилась пожилая пышнотелая женщина в белоснежной блузке и длинной черной юбке. Седые волосы незнакомка заплела в толстые косы и закрутила их на голове наподобие короны.

— Добрый вечер! — поздоровалась я и тут же спросила. — Вы не подскажите, ваш сосед Корский во сколько домой возвращается?

— Я за ним не слежу, милочка, — недовольно проворчала женщина. Белая собака шла за хозяйкой и осторожно выглядывала из-за ее спины. — Это вы мне Беляшика напугали? — продолжала хмуриться незнакомка, поглаживая пса по голове. Но тут же она удивленно уставилась на Пепла, который неожиданно появился на моем плече и плавно улегся, наблюдая за происходящим и готовый броситься на защиту хозяйки.

— Так вы... ведьма? Понятно. Значит, этот негодник и ведьме умудрился запудрить мозги, — вдруг выдала женщина.

Глава 4

Степанида Григорьевна даже слушать не стала мой отказ, всучила мне в руки корзинку, куда положила блины, теплое молоко, вареное, куриное мясо и хлеб.

- До усадьбы князя пока доедите, проголодаетесь, – Упрямо сказала хозяйка дома. Пришлось взять корзинку. Пепел сунул нос, и с обидой в голосе спросил:

- А как же мед?

Я строго взглянула на фамильяра. Мол, прекращай, ты и так вчера банку навернул. Но Степанида Григорьевна всплеснула руками и пошла за медом.

- Забыла. Надо же, – и женщина положила баночку с золотистой сладостью в корзинку.

Хозяйка спокойно отреагировала на то, что я еду с Корским в усадьбу «Стародуб». Поэтому я рискнула у нее спросить:

- А вы когда-нибудь встречались с князем Белоярским?

- Один раз и очень давно, да и то мельком увидела в закрытом экипаже его видела. Встретились на дороге. Мы с мужем только поженились и ехали с ярмарки из другого города. Помню, как пронеслась мимо нас карета. Кучер гнал, как сумасшедший.

- А почему вы решили, что внутри ехал князь? – Улыбнулась я.

- Так личный фамильный знак, герб с медведем на карете, хорошо был виден, – ответила Степанида Григорьевна и тише добавила. – Про князя многое болтают. Мол, он проклят, и каждый, кто его увидит, тоже станет проклятым. Уже не знаю, откуда такое пошло. Но люди бояться к усадьбе приближаться. Возле домов различные чучела установили, чтобы проклятье отпугивать. Я ведь тоже поставила, и многие, только по одной причине – будто верим во всю эту ерунду. Но не будешь, как все, скажут, что с князем за одно и из деревни прогонят. Был у нас случай...

Но тут появился Пепел и схватил из моих рук корзинку.

- Там нас Павел Петрович дожидается. Послал меня узнать, не передумали мы ехать.

- Скажи, выхожу, – попросила я. Эх, что ж я вчера не поговорила с хозяйкой. Столько бы узнала. – Я вернусь, и вы мне расскажите, что у вас произошло. Только вот вопрос... Почему секретаря князя никто не прогоняет. Корский же тесно общается с... Хм, проклятым, скажем так.

- Потому что он нужен местному старосте. Корский много чего делает в Дубраве. Ну, все идите, Ярослава. Не знаю, зачем, вы поехали к князю. Не дождусь вечера, чтобы узнать, – засмеялась Степанида Григорьевна.

Она нравилась мне все больше. Вчера у нее был такой важный вид, а познакомившись ближе, я поняла, что это добрая женщина. И оплату хозяйка дома взяла невысокую. Скорее для галочки, а не чтобы наживаться. Попрощавшись со Степанидой Григорьевной, я поспешила на улицу. За калиткой меня ждал Павел на двуколке. Пепел уже сидел рядом с Корским, и они о чем-то разговаривали. Увидев меня, загадочно замолчали.

- Извините, что задержалась. Степанида Григорьевна, такая приятная женщина, что не хотелось ее обижать, – быстро проговорила свое полунастоящее оправдание. Синие глаза попутчика волновали, но я прекрасно себя контролировала. И пусть кончики ушей горели как свечки, зато я смогла твердо ответить на пристальный взгляд секретаря.

- Едем! – Как-то слишком радостно воскликнул Пепел.

- Торопишься полакомиться проклятьем князя? – поддела я фамильяра. Он лишь фыркнул. Надо будет выяснить у Пепла, о чем он разговаривал с Корским. Поставила корзинку себе на колени. Затем поправила пояс с зельями, заметив любопытный взгляд Павла. Секретарь ничего не сказал, лишь усмехнулся, дернул поводья, и мы поехали.

Гнедой красавец Ураган бежал рысью по проселочной дороге мимо домиков городка, туда... дальше, где на горизонте вырисовывались зеленые холмы, сияло голубизной небо и солнечный шар озарял землю.

- Нам ехать около четырех часов. Прибудем после обеда, но вы не переживайте, вас покормят, – сказал Павел, щурясь от солнца. Я пониже опустила шляпку, и с благодарностью подумала о Степаниде Григорьевне.

- Надеюсь, ночевать нам не придется. Разберемся с проклятьем и вернемся домой. – Сказала я, не особо надеявшись. Потому что помимо проклятья князя, меня еще волновали конверты. И любопытство лишь сильнее разыгралось, когда я приехала в Дубраву. А еще было интересно... Я не выдержала, спросила у Корского. – Почему у вас возле дома стоит чучело совы?

- Неужели, вы еще не поинтересовались у Степаниды Григорьевны, почему у всех домов чучела имеются? – откликнулся вопросом на вопрос смазливый хитрец.

Пепел взглянул на меня, в ожидании ответа. Я по черным бусинкам-глазкам видела, что фамильяра забавляла наша перепалка.

- Спросила, Степанида Григорьевна сказала, чтобы отгонять проклятье, но все же толком не получилось поговорить, вы заждались у ворот, – парировала я. – Так почему у вас сова? Или это тайна?

- Нет ничего секретного. Сова давно стоит на этом месте, и не я ее делал, а хозяева дома еще сто лет назад сову воткнули в землю. Мне, если честно, самому было интересно, и я покопался в книгах, – Павел быстро посмотрел на меня, и в этот раз его взгляд был серьезным... На удивление. – С одной стороны, сова ближе к тьме, к темной магии, потому что ночная птица. С другой – мудрая хранительница подземных богатств. Я думаю, поэтому чучело совы выбрали хозяева дома. Птица не испугается проклятья и сможет его прогнать. Как-то так.

- На самом деле это все ерунда, – вмешался в разговор Пепел. – Никакие чучела не защитят человека, если его проклянут. Тут надо самому быть настолько светлым, чтобы тьма рассеялась, едва тебя коснувшись, или темным, чтобы ты поглотил тьму. Таких людей не существует, все они с оттенками. У кого-то темнее, у кого-то светлее. Оттого проклятья легко находят жертву. Но это ведь тоже не плохо, тогда у нас с Ясей не было бы работы.

Глава 5

Первая мысль, которая у меня мелькнула, когда я вошла в следующий зал: «Я попала в Средневековье?» Восковые фигуры застыли навечно, изображая сцены различных пыток. Мрачные инквизиторы, искаженные болью лица ведьм, а еще описание наказаний. Все представлялось так, словно ведьмы были исчадием ада. Нет, мы не безобидные феи с прозрачными крылышками, мы можем стать опасными, мстительными и очень жестокими, но… на это должны быть причины. Просто так ведьма не пойдет творить зло, каждая из нас знала о последствиях. Элементарный вселенский закон, о котором не расскажут в стенах академии, но зато поделятся в кругу семьи.

Ведьм обвиняли во всех грехах. Муж ушел — виновата ведьма; засуха, проливные дожди — снова ведьма; младенец умер — ведьма. Забывали люди, что эти же ведьмы лечили их травяными зельями, возвращали в дом удачу, помогали родиться детям. Ведьмы не всесильны, а человеку, задумавшему недоброе, приходить на выручку не станут.

В этом зале все были представлено иначе. Самое страшное зло на земле — это ведьма. Инквизиторы смелые воины, защитники людей. Пытки помогали добраться до ведьмовской души, вывернуть ее наизнанку, вынуждая заплатить за содеянные грехи.

- Пытка водой, чтобы эпидемия покинула город, - тихо прочитал Пепел. - Инквизитор Яромир догнал сбежавшую ведьму в лесу, притащил ее на озеро, и едва голова ведьмы ушла под воду, тут же больные в городе начали выздоравливать… Что за бред?

- Тут еще бредовее, - сказала я, взглянув на табличку с описанием, где восковой инквизитор длинной толстой иглой протыкал тело женщины, привязанной к столбу. - Поиск ведьминой метки дело непростое, но если ее обнаружить, то вся сила ведьмы уйдет в землю и этот год будет самым урожайным.

- Сожжение ведьмы возвращает людям благословение Создателя. Бедный становится богатым, больной — здоровым, - фыркнул фамильяр и по воздуху подлетел к другой восковой сцене. У меня же пропала всякое желание оставаться в этом месте. Да после просмотра таких экспонатов невольно и поверишь, что ведьмы — самое настоящее зло. - Яся, а тут про проклятье. Если поймать ведьму, которая прокляла человека, и не давать ей спать три дня, то она начнет говорить о странных видениях, которые необходимо записать. Только главный инквизитор Яромир был способен расшифровать запутанные признания ведьмы.

- От бессонницы может всякое привидится любому человеку, но нет, инквизиторы считали, что только ведьме, - презрительно бросила я. - Идем дальше, меня начинает мутить в этом зале.

Я торопливо поспешила мимо восковых фигур к выходу. Внутри разгоралась злость к тем, кто создал Дубравский музей, а еще... к старосте. Без его одобрение никто бы не посмел лепить ужасные сцены из воска.

В последнем зале я выдохнула. Здесь хранились книги ведьм, описывались различные ритуалы. С Пеплом мы замерли возле древней картины, на которой была изображена рыжеволосая ведьма. Она тянула руки вверх, а с неба падал черный шерстяной комочек.

- Вызов и привязка духа, - прочитала я, с нежностью вспоминая, как прижала к груди маленького лиса.

- Я рад, что моей ведьмой стала ты, - Пепел прикоснулся к моей щеке мокрым носом.

- А кто постоянно жалуется Умнику, что я не разрешаю таскать из кладовки мед? - усмехнулась я. Не выдержала и поцеловала фамильяра в точку между бровей.

- Это я любя, - хмыкнул лис.

- Павел, я не знаю, что происходит с этой картой и почему она порой начинает показывать то, чего нет, - произнес староста. Он с Корским вошел в зал, в которым мы с Пеплом приходили в себя от предыдущего. В руках Павел держал, примерно с метр шириной желтую бумагу, похожую на папирус.

- Я закончил, Ярослава Никитична, - обратился ко мне Корский и направился к пустующей стене. Мне стало интересно, что на карте изображено, и я пошла следом за магом. Заметив мое любопытство, Павел стал пояснять. - Видите тонкие линии — это улицы Дубравы, вот по этой мы с вами поедем к лесу, а за ним начинается территория усадьбы «Стародуб».

- А это, что за красная точка? - спросил Пепел. Он подплыл по воздуху к карте и ткнул на нее.

- Аккуратно, - рассердился старик. - Это древняя карта, по ней инквизиторы определяли местонахождение ведьм, которые заходили на территорию Дубравы. Красная точка показывает, где сейчас стоит ведьма, в данном случае Ярослава Никитична.

- Надо же, - я не стала скрывать своего удивления. - Выходит, это магическая карта. Но сами инквизиторы такую сделать не смогли бы.

- Маги постарались и ведьмы, - хмыкнул староста. - Среди вас полно было предателей.

- И я не могу их осуждать, если их верность выбивали способами, которые я увидела в соседнем зале, - немного резко сказала я Тимофею Сергеевичу. Затем вздохнула, староста пусть и предок инквизиторов, но он же не пытал ведьм. - Извините, просто я слишком впечатлилась.

- Понимаю, извинения приняты, - холодно произнес старик. Его серые глаза напоминали две льдинки.

- Если честно, я не пойму для чего вы устроили зал, в котором изобразили пытки ведьм? К тому же у вас там такие тексты, словно инквизиторы выполняли доблестную работу, а вовсе не убивали слабых женщин, - и все-таки я не сдержалась. - Вам не кажется, что вы перешли черту недозволенности?

- В том зале показана вся правда. Кем были ведьмы и почему на них охотились инквизиторы. За красотой может прятаться чудовище, и нельзя об этом забыть, - жестко, как отрезал, заявил староста. Я поняла, что спорить с ним бесполезно.

Глава 6

Моя рука невольно коснулась пояса с зельями, когда встречать нас вышел в холл старик. Он был худощав и высок. Слегка прихрамывал, оттого слышалось шарканье ног и стук трости. Незнакомец мало походил на князя, да и проклятья я от него не чувствовала. Даже магии. Простой старый человек в черном костюме с короткими седыми волосами и аккуратной бородкой. Время оставило на его лице следы в виде глубоких морщин, забрало силу в руках. Тело иссохло, как это бывает. А вот карие глаза остались ясными, и старик с любопытством меня разглядывал. Я бы даже сказала, слишком настойчиво.

— Здравствуйте, Ярослава, — голос у старика оказался немного хриплым, будто простуженным. — Очень рад видеть вас в усадьбе «Стародуб».

— Здравствуйте, князь, — поздоровалась я и не ожидала, что он начнет смеяться. Взглянула на усмехнувшегося Павла. Потому что не понимала, что происходит. Пепел же, конечно, исчез, ушел обследовать дом.

— Простите, Ярослава, — старик вздохнул, пытаясь скрыть улыбку. — Понимаете, я не князь Белоярский, а его секретарь.

— Подождите... — теперь я вообще ничего не понимала. Повернулась к Корскому. — А вы тогда кто?

В синих глазах Павла мелькнула грусть, и тут же вспыхнул озорной огонек. Я даже подумала, что мне показалось.

— Помощник секретаря, — ответил Корский.

— А где... князь? — тихо спросила я, а перед глазами мелькали уже картинки, как я бегу прочь от усадьбы к лесу с шипами. Как пробираюсь сквозь него. Израненная... Дальше моя фантазия не успела разыграться, потому что ответ невозмутимого Павла убил наповал:

— Будет после полуночи.

— Что? Подождите... Вы не говорили, что нам с фамильяром придется остаться ночевать, — строго воскликнула я. Подозрения Пепла оправдались. Только вот где он сам? Я окинула взором холл и смежную комнату с камином, которую разглядела за распахнутой дверью.

— Тогда бы вы отказались приехать, — был дан мне ответ.

— Знаете, Павел Петрович, так дела не делаются. — разозлилась я, и на кончиках моих пальцах сверкнули искры.

— Вы бы все равно до вечера бы не управились, — вдруг резко сказал Корский. Он показывал всем своим видом, что нисколько не жалеет об обмане.

— Значит, отвезли бы нас с Пеплом к Степаниде Григорьевне! — Я начала повышать голос, еле сдерживаясь.

— Нет! — рявкнул Павел, и на мгновенье его зрачки вытянулись, как у хищника. Я моргнула, и тут вмешался настоящий секретарь.

— Успокойтесь! — старик встал между мной и Корским. — Ярослава, не сердитесь. Давайте с вами попьем чай и спокойно обо всем поговорим. Да и зачем вам мотаться туда-сюда, еще инквизиция заметит. Оставайтесь в усадьбе, так будет лучше для вашей безопасности. Меня, кстати, Филимоном Владимировичем Минским зовут.

— Приятно познакомиться, только я здесь не останусь. Не люблю, когда обманывают, — продолжала бушевать я. Выставила руку и призвала метлу. — Марго!

Да вот только метла не появилась в руке. И я громче повторила:

— Марго!

— Не старайтесь, ваша метла не появится, — тихо сказал Филимон Владимирович.

Его слова шокировали. Я так и застыла с протянутой рукой на некоторое время, пока переваривала его слова. Потом сжала кулак и опустила руку.

— Давайте поговорим, у меня много вопросов к вам, Филимон Владимирович, — процедила я сквозь зубы. На Павла я даже не взглянула. Больше всего на свете я ненавидела вранье. И считала: если ты мужчина, то твое слово должно быть твердое. Корский меня заманил в усадьбу, а я повелась как глупышка. Да еще и никого из своих не предупредила. Успокаивало одно: мой пояс с зельями был при мне, а там не только защитные, но и атакующие. Отвлечь любого мага я смогу... А еще со мной был Пепел, который неожиданно исчез. За фамильяра я не волновалась, ему никто не может причинить вреда. Дух живет в материальном мире, пока жив его хозяин. После моей смерти наша связь прервется и каждый пойдет своим путем. Пепла сможет призвать другая ведьма.

Настоящий секретарь князя Белоярского пригласил меня пройти в смежную комнату, гостиную. Филимон Владимирович присел в кресло у камина, а мне предложил занять место напротив него, тоже в кресле. Молчаливый Павел последовал за нами. Маг оказался за моей спиной, возле окна, что меня немного нервировало.

— Предлагаю слегка подкрепиться перед ужином. Чай или кофе, Ярослава? — спросил меня старик, при этом как-то хитро усмехаясь.

— Кофе с молоком... сладкий, — ответила я. И тут же на столике, который стоял между креслами, возникла чашка с горячим кофе, и я ощутила любимый аромат. Я постаралась не удивляться, лишь слегка приподняла правую бровь и тихо произнесла: — Интересная магия.

— И очень полезная, — хмыкнул Филимон Владимирович. — Мне крепкий чай с тремя кубиками сахара и песочное печенье.

Магия исполнила желание старика. Появились чашка с чаем и фарфоровая ваза с угощением. Стало любопытно, и я поинтересовалась:

— А если я попрошу пирожок с яйцом и зеленым луком? Сможет такое?

— Она может все, — улыбнулся секретарь князя. И в подтверждении его слов на столике предстало перед глазами блюдце с румяным пирожком.

— Надо же, — я взяла угощение. — Горячий. Спасибо.

И темная магия нежно коснулась моей щеки, показывая, как ей приятны мои слова. Холод чужой силы стал ласковым. Если бы тьма могла мурлыкать как кошка, наверняка бы замурлыкала.