Фантасмагориум. Акт первый

Интермедия. Пан и Тера

От автора

Эта история – двухтомник про бродячий цирк плохих детей со сверхспособностями. А еще она про важность семьи и родительской любви в жизни ребенка.

Мне грустно от того, что о романтической любви написано столько книг, а о любви родителя к ребенку – почти ничего. Вот моя попытка исправить эту несправедливость.

Если вам придется по душе – добавьте книгу в библиотеку и поставьте оценку.

Ну а теперь... Добро пожаловать в Фантасмагориум!

В день, когда они решились на это, почему-то не шел дождь. Пан был уверен: если происходит что-то плохое, погода становится пасмурной. Хотя, может, это работало наоборот: что-то плохое происходило, потому что шел дождь.

Пан искренне верил в связь погоды и своего настроения. Ему было всего десять лет. У него и клички не было – никакого Пана. Лишь маленький мальчик, с такой же маленькой сестрой, которые решили, что сбегут из дома.

Ступеньки предательски скрипели под весом Пана. А ведь он весил меньше тридцати килограммов, хотя был высоким. Мальчики в школе называли бы его длинным. К Пану это прозвище не прицепилось, лишь потому что в школу он не ходил. Не пропускал занятия, не ушел на больничный – просто никогда там не бывал.

Бабуля забыла их с Терой отдать туда? Вполне вероятно. Почему никто другой о них не позаботился? Никто другой о них не знал.

Они были двумя маленькими вшивыми котятами с короткой черной шерсткой, которых надо было утопить, а не отдавать бабуле. Она вроде считалась их родной бабушкой, но Пан надеялся, что это не так. Они не могли быть родственниками. Только не он с этой сумасшедшей. Нет, нет, пожалуйста…

Бабуля действительно была сумасшедшей. Диагноз ей никто не ставил, это просто было очевидно всем, кто ее знал. То есть совсем немногим. К их дому боялись приближаться. Лишь иногда к участку подбегали подростки – кинуть камешек в окно, завалить очередную дощечку забора, или посмеяться с Пана и Теры.

Долго это не длилось. Нет, Пан и Тера не вставали на защиту дома и друг друга. Наоборот. Они ничего не делали – не знали, как себя защитить. К тому же не хотели грубить гостям, потому что те были редкими, и развлекали Пана и Теру не меньше, чем они их.

Потом приходили бабулины питомцы. У сумасшедшей бабки были сумасшедшие кошки. Они словно разум имели. Или воспринимали всех живых существ за себе подобных. Потому и обращались с ними по кошачьим законам.

Они по-настоящему пугали. Несколько котов не только выглядели страшно, но к тому же были такими большими, что иногда Пану казалось, словно он мог прокатиться на одном из них. Однажды он попробовал это провернуть. Из-за чего на его груди появился самый длинный шрам.

Тера тогда очень смеялась, но потом испугалась. Кровь все шла и не останавливалась. Пропитался бабушкин ковер. Конечно, боялась Тера того, что их отлупят из-за беспорядка, а не огромной царапины, которая, казалось, распарывала Пана до самого сердца.

У нее тоже было полно шрамов. На руках, ногах, шее, а один – прямо на лице. Длинная, глубокая царапина расчерчивала щеку Теры от уголка рта и почти до виска. Никто ее вовремя не обработал, потому она осталась шрамом. Не страшно – Тере нравилось, ведь шрам походил на кошачьи усики. Единственное, что в нем было плохим, это его цвет. Шрам был светлее кожи, а Тере хотелось, чтобы он почернел. Прямо как у бабушкиных любимцев.

– Я бы хотела стать кошечкой, – говорила Тера.

Слова прозвучали так тихо, что Пану потребовалось несколько секунд на осознание. Тем временем Тера крепче прижалась к нему и уткнулась носом в плечо. Потом ее глаза намокли, а вместе с тем намокла кожа Пана. Он хотел отпихнуть Теру, но не стал. Это слишком жестоко. Их все отталкивали – нельзя было так поступать еще и друг с другом.

– Я бы тоже хотел, – вдруг сказал он, и Тера вскинула голову. – Было бы здорово стать котом… Большим черным котом… Чтобы меня все боялись.

Пан посмотрел на Теру. Как всегда, первым делом взгляд схватился за шрам на лице. И лишь потом коснулся глаз.

Тера кивнула с пониманием. Она правда понимала. Понимала Пана, как никто другой.

– И чтобы она так же заботилась о нас, – сказала Тера, кивнув в сторону. – И любила.

Потом оба посмотрели вперед. Они не вставали, хотя сидеть на полу становилось больно. Его кривые доски были еще и холодными. Но Пан и Тера продолжали втискиваться в стену, потому что хотели оказаться как можно дальше от происходящего.

Перед ними пара дюжин кошек ели из нестройного ряда грязных мисок вонючий кошачий корм. То, что он вонял, Пан и Тера не догадывались. От голода у них сворачивались желудки. Так что запах еды, пускай кошачьей, казался прелестным.

Но бабушка запретила им есть. Сказала, сесть у стенки и смотреть на то, как едят кошки и она сама. Это было жестоко. Однако, Пан и Тера тогда не понимали, что такое жестокость, потому считали происходящее нормальным. Пана лишь немного передергивало, когда бабушка отодвигала пару котов от дальней миски и сама начинала из нее есть. При этом он ей завидовал. Она ела – а он нет.

Когда Тера пыталась подкрасться к миске и стащить немного еды, бабушка так возмущалась, что уши закладывало. Они ведь не были котиками – значит, им корм не полагался. А человеческой еды в доме, увы, не водилось.

Поэтому они решили сбежать. Хотя ни Пан, ни Тера не понимали, как должно быть – их угнетало то, как жили они. Ужасно быть ребенком, раз нужно переживать все это. Уж лучше быть котенком. Тера права. Если ты не кошка – тебя не кормят, не гладят и вообще не любят. Значит, нужно кошкой стать.

Но для начала стоит убраться подальше от этого дома.

Взявшись за руки, что в то время они делали часто, Пан и Тера молча прошли по дорожке от входной двери до конца участка. Когда они закрыли за собой калитку, Пан остановился и сказал: