Фаворитка короля Мафии

Часть 1

Нашим миром управляет мафия. Она везде: в политике, в социальной сфере, в кино, в музыке. В стране любой мира, от развитой до стран третьего мира. Просто не все об этом знают. Или не хотят знать.

Виктория

— Виктория Мария Конте! Почему ты выглядишь как малолетняя шлюха?

Я не успела скинуть рюкзак у порога, как папа в очередной раз на меня набросился с оскорблениями.

— Ну, что опять не так?

— У тебя пупок виден! И выкинь эту деревяшку за порог моего дома! Ты бы еще тату набила как те малолетки Гальятти!

Как всегда, он мной недоволен, даже скейтом, с которым я не расстаюсь с тринадцати лет.

— Дженнаро, Вики только вернулась из Рима, а ты со своими Гальятти! — причитала мама.

— А что ты хотела, Летисия? Твоя дочь позорит нас перед покупателями! — папа так активно жестикулировал, что едва не снес руками свежеприготовленную моцареллу из нашего магазина. — Кто придет ко мне за сыром, если моя дочь щеголяет в коротком топе? Если бы моя бабушка знала, что творит моя дочь! Как одевается, как ходит, гуляет черт знает с кем! А потом удивляемся, почему я никуда ее не отпускал. Хорошо, что у меня нормальный сын.

Папа не догадывался, что во время поездки в Рим я проколола себе соски. Джо в курсе, но папа убил бы его за эту авантюру. Они зажили к возвращению домой, а под лифчиком ничего не видно, но в глазах отца я все равно выглядела как… Puttana.

Я горько ухмыльнулась. Папа в глубине души меня любил. Я хотела в это верить. Он всю жизнь внушал, что все парни смотрели на меня как на кусок свежеприготовленной пиццы и хотят меня зажать в углу и засунуть руки под юбку.

Как шлюхе…

Но я просто хотела жить. Хотела уехать от оскорблений отца, от равнодушия мамы, от преступной атмосферы здесь, в Палермо. Это и заставило меня накопить деньги на учебу, пока я работала в лавке отца. Правда, получала меньше, чем обычный работник, ибо дела папы шли под откос. Почему? Я так и не поняла. Мама в последнее время нервничала, папа опускал глаза, словно стыдился посмотреть на собственную жену.

— Как там Джованни?

— Все хорошо, Джо снял квартиру с соседом. Разрешил переехать к нему, если поступлю.

— Пресвятая дева Мария, она еще и в Рим собралась!

— Дженнаро! Вики очень умная девочка, она два года готовилась к поступлению в киноакадемию. Режиссером хочет стать.

— Ага, разъезжая на своей доске-убийце и привлекая внимания мальчишек с пушками!

— Па!

— Что, па? Ночью ходишь неизвестно где, а я видел, как на тебя тот бандюган смотрел.

— Фабио Каселли? Одноклассник Джованни? — переспросила мама.

— Он самый. Вступил в эту мафиозную шайку и стреляет без дела!

— Он же не из Гальятти, — уточнила я.

— Он Бонелло, Виктория, а они хуже Гальятти. Эти мафиозники опасны, все они ищут выгоду и власть! Принижают малый бизнес, а девчонок превращают в проституток!

Как я?

Мама опустила руку на папино плечо в попытке успокоить его нрав, но тот лишь отмахнулся. Я вопросительно посмотрела на родителей, но не вмешивалась. Папе была важна наша сырная лавка. Ее открыл еще мой дедушка с помощью покойного Алессандро Гальятти. За помощь расплачиваемся до сих пор. Наверное, поэтому папа не сопротивлялся, когда Джо уехал в Рим. Только почему не отпускал меня из Палермо и не позволял вырваться из порочного водоворота преступности?

Ему же плевать на меня.

Наш ужин прервал звук битого стекла резко. Дзынь. Дзынь. Дзынь. Все стекла в окнах моментально треснули и разбились, оглушая противными звуками.

— Дженнаро Антонио Конте!

— Прячьтесь! Немедленно! — рявкнул папа, когда дверь резко выбили ногой.

Паника накрыла меня, я пыталась выхватить глазами маму, но ее силуэт исчез в родительской спальне. Я быстро взяла скейт, который лежал прямо у ног, и сжалась под кроватью в своей комнате. Моя комната в задней части дома, но даже отсюда были слышны выстрелы.

Боже…

Что происходит? Почему? Кто это? Почему они стреляют? Неужели папа не заплатил налог Гальятти, и его шестерки решили напугать его?

Если только напугать…

Хорошо, что в кармане лежал телефон. Я быстро прислала сообщение Джо. Не в сети…

Часть 2

Выстрелы прекратились, и я наконец вдохнула воздух. Только сейчас поняла, что вовсе не дышала, пока дрожащими пальками набирала смс брату. Еще пара выстрелов раздались неподалеку от моей комнаты. И еще несколько. И снова…

Мадонна… Сделай все, чтобы с родителями было все хорошо.

Почему Джо молчит? Черт, ответь! Набираю его и делаю звук тише, чтобы гудки никто не услышал. Поза ещё неудобная, джинсы давили в промежности, а пирсинги болезненно впились в соски. Плевать, лишь бы Джо ответил.

Дверь в мою комнату резко стукнулась о стену, и вопросы испарились из головы. Не дыши, Вики, не дыши. Тебя здесь нет. Тяжелые шаги в черных берцах ступали по скрипучему полу, устрашающая энергетика поглотила комнату, забралась под мои пальцы, которыми я все еще сжимала скейт. Это они. Клан Гальятти. Мафия.

— Викки, я занят! Перезвоню! — услышала я и случайно задела ногой скейт.

Cagna!*

Черные ботинки направились к кровати. Остановились.

Меня здесь нет. Меня здесь нет…

Присели. Перед глазами появилось крупное тело в черном бронежилете и в черной маске на голове.

— Викки! Ты слышишь? Что-то случилось? Викки!

Темно-серые глаза. Убийственные. Поглощающие. Со светлыми лучиками, которые сейчас были едва заметны. Это единственное, на что я неустанно смотрела. Я видела их когда-то давно, в детстве. Флешбеки моментально вспыхнули в голове, но воспоминания казались расплывчатыми. Его взгляд. Серый, пугающий, холодный. Коварная улыбка.

Не чувствовала запах пороха, крови, приближающейся смерти. Только пугающий серый взгляд и его полные губы, растянувшиеся в превосходстве. Будто он выиграл в игру, в которой я заранее проиграла.

— Попалась, бамбино.

Хриплый голос. Низкий. Ледяной.

— Викки? — послышался в трубке голос Джо.

Мужчина выхватил у меня телефон и сжал в кулак. Осколки впились в его сильную руку, из нее потекли капельки крови.

— Он тебе не понадобится. Пойдем.

— Нет!

— Бамбино, твои родители мертвы, твой братец на другом конце страны, а ты…

— Что? Вы убили их?

— Никогда не перебивай меня.

Я сомкнула губы больше от страха, нежели по его просьбе, все еще прижимая чертов скейт к своей груди.

— Твоих родителей убили, но тебя не успехи. Завтра пойдешь в церковь и поблагодаришь Бога за спасение. А сейчас тебе лучше пойти со мной.

— Зачем?

— Ради твоей безопасности. Твой отец не позаботился о ней, когда шел против Сальвадора Бонелло. Теперь ты под защитой семьи Гальятти.

— Семьи?

— Либо ты идешь со мной, либо я убью тебя этим осколком, — он показывает на остатки моего экрана, где еще недавно было написано имя самого близкого человека в моей жизни.

Джованни…

Пугающий мужчина помог подняться и поднял с пола за оружие. Он оказался намного выше меня, как минимум на две головы. Или это из-за маски-шлема? Я окинула взглядом свою пыльную комнату, вдохнула удушающий запах пороха.

— Босс, мы нашли их, — в комнату ворвался еще один человек в похожей экипировке. Очередная пешка?

— Убрали?

— Внедорожник подожгли, никаких следов.

— Прекрасно. Позвони ребятам, пусть приберут здесь все.

— Девчонка Конте?

Пешка в маске нацелил на меня автомат, а я спряталась за огромную спину

— Не стрелять! Она со мной.

— Простите, босс.

— Идем, у нас много дел, — кинул мне через плечо “босс”. Только не говорите, что сам босс мафии вломился в мой дом и расстрелял родителей. Я думала, такие дела поручали кому-то по типу Фабио Каселли.

Я шла позади, все еще сжимая скейт пальцами, словно он был моим щитом против ворвавшихся незнакомцев в мою жизнь. Пять мужчин с оружием скрылись в доме, а я следовала за незнакомцем к черному внедорожнику.

Мне нужно сбежать отсюда, исчезнуть.

Может, прибить его скейтом?

Хм…

Замахнулась. Скейт треснул о его голову, незнакомый мужчина покачнулся, и я резко рванула прочь от машин. У меня есть фора, я хорошо бегаю, а этот мужик в замешательстве. Я добегу до остановки, сяду в первый автобус до порта и доберусь до Рима. Как угодно, хоть в багажном отделении, но доберусь к Джо.

Но меня резко схватили за талию сзади и подняли над землей.

— Нет! Отпусти меня, поганец!

— Ты не убьешь меня этой штуковиной, бамбино, — прозвучали как насмешка над попыткой спастись из лап мафиозного монстра.

— Будь ты проклят, imbecille*!

— Я давно проклят, ты опоздала.

Как я бы я не пыталась вырваться из лап монстра, он был сильнее. Меня затолкали в машину и заблокировали дверь. Я в плену. В клетке. За рулём сидел ещё один мужчина в черном маске. Сомневаюсь, что он откроет мне дверь и выпустит на волю, особенно после того, как я ударила его человека и попыталась сбежать. И мне не было жалко любимый скейт, обломки которого валялись недалеко от машины.

Он сел рядом. Черный. Огромный. Пугающий. За какие-то десять минут моя жизнь превратилась в боевик в голливудском стиле .

— Куда мы едем?

— Домой.

— Мой дом здесь!

— Я лучше знаю, где твой дом. У тебя есть двадцать минут, чтобы оплакать родителей и предстать в новом доме с улыбкой на лице.

Как он это представлял? Я только что потеряла родителей, неизвестно, что случится с Джованни в Риме, а он требовал улыбнуться?

— Зачем?

— Через три дня ты станешь женой дона Марко Гальятти.

— Чьей?

Мужчина стянул маску с лица, как только тронулась машина. Черные волосы с едва выступающей проседью на висках взлохмочены, серые глаза критично осмотрели мой красный топ и джинсы, которые порвались на коленках еще больше.

— Моей, Виктория.

____________________________________

*Cagna - Сука (итальянский)

*imbecille - Имбецил (итальянский)

От автора: Добро пожаловать в мою новинку! Надеюсь, вам понравилось начало, и вы уже поставили этой книге лайк и добавили в библиотеку, чтобы ее увидели другие читатели. Предлагаю пристегнуться и окунуться в горячую историю о мафиозниках, будет очень сильно горячо.

Часть 3

Виктория

— Через три дня ты станешь женой дона Марко Гальятти.

— Чьей?

— Моей, Виктория.

Мужчина стянул маску с лица, как только тронулась машина. Черные волосы с едва выступающей проседью на висках взлохмочены, серые глаза критично осмотрели мой красный топ и джинсы, которые порвались на коленках еще больше. Он облизал полные губы и скользнул большим пальцем по шраму на левой щеке в раздумьях.

Этот мужчина чертовски хорошо, я бы обязательно запала на него, как малолетняя школьница, но в моей голове крутилась лишь одна мысль.

Мне конец…

Моих родителей не стало десять минут назад, я даже не разглядела их тела в завалах нашего дома, а мне говорили о какой-то свадьбе. Я должна была уехать в Рим и поступить в академию. Джо уже все устроил. Он обещал… Я так хотела вырваться из этой дыры, а меня вновь засасывало сюда, причём намертво.

— Я хочу похоронить родителей.

— Ими уже занимаются. Завтра ты сможешь навестить их могилы на кладбище.

Те два амбала займутся моими родителями? И даже не позволят нам с Джованни попрощаться с ними? Я уже пожалела, что позвонила ему. Если он приедет, его ждёт та же участь, что и родителей.

Мадонна…

— А как же похороны?

— У меня на это нет времени.

— У меня есть. Я займусь!

— У тебя свадьба на носу, тебе хватит забот.

Свадьба после похорон родителей? Мадонна…

Он потер глаза двумя пальцами и взял в руки планшет. От него пахло… нет, не мускусом, не лимонными плантациями, которыми он наверняка владеет. Смертью. Приближающейся смертью, которая тянула ко мне свои кривые ручонки.

— Надеюсь, ты поняла, бамбино, что сбежать от меня не удастся, — произнес он низким тоном, не отрывая глаз от планшета.

— Уже не сбегу, ты сломал мое оружие массового поражения.

— Твоя дощечка не стоила таких жертв.

— Я имела в виду телефон.

— Я куплю тебе новый.

— Как тебя зовут?

Он усмехнулся. Чему? Я всего лишь спросила имя. Мне было бы интересно узнать, за кого я выхожу замуж.

— Спишу это на шок. У тебя есть десять минут, чтобы прийти в себя и вспомнить, с кем ты свяжешь себя узами брака.

Или меня свяжут…

Он называл свое имя, точно! Но я… не помнила. Перед глазами стоял перепуганные мамин взгляд, в ушах звенели крики папы. В голове промелькнула только фамилия клана. Гальятти. Я стану женой Гальятти, самого опасного дона мафии в Италии.

— Приехали, босс.

Мужчина вышел из машины, обошел ее и открыл передо мной дверь.

— Выходи.

— Ты не ответил на вопрос.

— Марко Антонио Гальятии. Запомни, бамбино. А теперь вылезай, пока не вытащил.

Мое тело все еще помнило его жесткую хватку на талии, я решила не рисковать и не злить дона мафии. По крайней мере, не сейчас.

— Можно просьбу? — осмелилась я, выйдя из машины. — Не называй меня бамбино.

Насмешка молнией пролетела над моей головой. Никакой реакции более не последовало, но она и не была мне нужна — моим вниманием завладело поместье в стиле рококо. Огромное, массивное, словно я попала в Германию восемнадцатого века. Здесь было бы здорово снять комедию в историческом стиле, папа бы оценилно… эти мечты неосуществимы.

Папа…

Прости, что нагрубила тебе…

— Правое крыло в твоём полном распоряжении, — начал он, когда мы вошли в современно обставленный холл. — На заднем дворе сад и небольшой пруд. Разрешаю иногда прогуливаться, но не в дни собрания семьи. В левое крыло категорически запрещено заходить.

Интересно, если зайду и найду красную розу в колбе, он запугает меня до смерти? Мадонна, как в моей голове в принципе появлялись такие мысли? Особенно после того, как мои родители умерли?

— Завтра будет собрание семьи. Тебя не должно быть видно и слышно, пока я не объявлю о помолвке. Ты не должна выходить из своего крыла, пока я завтракаю, обедаю и ужинаю, не должна появляться при моих капо, при консильери.

— А пешки?

— Не перебивай меня, Виктория. Научись вовремя закрывать рот.

Я бы научилась, если бы нервная система не подвела меня, а моих родителей не перестреляли.

Мы поднялись на второй этаж и прошли в конец темного коридора, окутанного мраком и людскими пороками. Он открыл дверь в огромную комнату размером с наш дом, с белой кроватью посередине.

— Твоя комната. Напротив ванная и гардеробная. Ее будут убирать каждые два дня, просьба держать ее в чистоте.

Куда уже чище? Здесь все белое, даже шторы на террасе, а их сложно заляпать. Мама часто ругалась на темные шторы, которые однажды купил папа. Ей не нравился черный, вечно пыльный и мрачный, как душа этого человека…

— Все время ты будешь находиться в особняке, пока я тебя не вызову, — его голос прорвался сквозь мои воспоминания о родителях. — Спускаешься на завтрак, обед и ужин по расписанию, остальное время в твоем распоряжении. Будь всегда готова к любому деловому ужину и встречами с партнерами.

Партнерами? Это он называет донов других семей? Или поставщиков оружия из южной америки? Или из России? Или откуда они там поставляются?

— За что их убили? — мой тихий отчаянный вопрос звучал громче крика чаек у морских волн.

— Не догадываешься?

Догадываюсь… но не хочу верить.

Часть 4

— За что их убили? — мой тихий отчаянный вопрос звучал громче крика чаек у морских волн.

— Не догадываешься?

Догадываюсь… но не хочу верить.

— Ты смышленая девочка, Виктория Конте. Надеюсь, поумнее своего отца.

— Ты ничего не знаешь о нашей семье.

— Я знаю все о тебе, мне этого достаточно.

— Когда ты узнал? — я резко развернулась, столкнувшись с непроницаемостью на идеальном мужском лице. — За двадцать минут в машине? Между планированием убийства отца? Или когда перерезал кишки этим… Как их там? Банелло?

Мужчина подхватил меня за горло и резко прижал к стене. Его глаза превратились в огромные черные угли, извергаемые из проснувшегося вулкана, а последние остатки воздуха вышли из легких. Я забыла как дышать, окутанная страхом перед этим мужчиной, перед неизвестностью.

— Запомни, бамбино, теперь ты принадлежишь мне. Я знаю все о тебе и о твоей семье. Все.

— Ой, правда? И что же?

Откуда у меня появилась смелость говорить с таким опасным мужчиной? Любая другая сейчас бы просто кивнула и согласилась как перепуганная дичь.

— Тебе двадцать лет, пять месяцев и двадцать два дня, ты провалила экзамен в киноакадемию двадцать минут назад, твое единственное увлечение это кино и скейт.

— У мафиозников есть своя закрытая Википедия на все семьи Палермо?

— Не перебивай, — его хватка на моем горле усилилась, но позволяла кислороду проникать в легкие. — Также я знаю, что двадцать дней назад ты проколола соски в тату мастерской «Убить Билла». Покойный отец так об этом и не узнал.

Откуда… Мадонна, как он это нарыл? Наверняка он прочитал вопрос в моих перепуганных глазах. Шагнул ближе ко мне, прижимаясь всем телом к моему. Была бы возможность, я бы срослась со стеной, лишь бы не чувствовать эту пугающе-завораживающую ауру от дона мафии.

— Ты слишком дерзкая, бамбино, тебе нужно хоть иногда держать свой симпатичный ротик на замке. В нашем браке он тебе понадобится только для одного.

— Для чего же?

— Чтобы сосать мой член, когда я сильно возбужусь и вспомню о твоих проколотых сосках.

Он мельком глянул на мою грудь, которая часто поднималась и опускалась из-за сбитого дыхания. Черт, наверняка я покраснела, но сейчас мне было плевать. Cagna!

— Ты слишком многого хочешь, дон Гальятти.

— Я добиваюсь всего, чего захочу, иначе не стал бы доном Гальятти, — он отпустил меня, и я сползла на пол. Он не двигался, смотрел на меня снизу вверх, пока я не приземлилась на свою пятую точку. Только после он поднял мое лицо за подбородок уверенным движение и прошипел: — Добро пожаловать в семью, бамбино.

Он отбросил мое лицо в сторону и громко хлопнул дверью, оставив меня наедине с собой. Только сейчас я осознала, в какую западню попала, что со мной произошло за последние полчаса. Осознала, что осталась абсолютно одна, без малейшего шанса на помощь. Без брата, без родителей, которых больше нет…

Слезы тихо полились по щекам, оплакивая моих родителей, Джованни и мою счастливую жизнь, которая никогда более не настанет.

— А-а-а!

Часть 5

Виктория

— Сеньора, вы прекрасны! Это платье очень вам идет!

Сеньорита. Я пока что сеньорита.

Белое платье полностью закрытое от кончиков пальцев на руках до самого подола, а горловина словно удавка сжимала мое горло. Оно готовило меня к жизни с монстром, которого я презирала всей душой.

— Теперь померьте вот этот костюм.

— С юбкой?

— А вы хотите щеголять перед доном Гальятти в шортах?

Единственное, чего я хотела — вернуться домой. Чтобы время остановилось на том моменте, когда папа улыбался во всю улыбку и показывал свои морщинки счастья.

Но этому не суждено было случиться…

Я не смирилась, не смирюсь и мириться не собираюсь. Весь вчерашний день я не выходила из комнаты и дала себе возможность принять реальность. С утра ко мне пришла незнакомая женщина в ярко-красном костюме и пыталась надеть на меня платье, костюмы с юбкой и наряды для вечернего приема. Словно я попала в фильм “Красотка”, и меня переодевали тысячи женщин. Правда, удовольствия от этого я не получала. Merda*!

— Я бы хотела померить те шорты, — указала на летние красные шорты, небрежно валяющиеся на моей кровати.

— Шорты? — возмутилась сеньора Марианна Альфрелли, окружив полные красные губы в букве «О». — Сеньора Виктория, вы будущая жена дона, вы обязаны выглядеть достойной своего мужа.

Плевать.

— Вам нужен лаконичный образ на свадьбе и после нее. На вас будет смотреть все семьи Палермо. Вы станете главной женщины Италии.

Плевать.

— Ваше свадебное платье должно быть сдержанно, как подобает жене дона Марко Гальятти. Ох, сеньора, вам так повезло, такой красивый и недоступный мужчина обратил на вас внимание! — она мечтательно закатила глаза, пока ее помощницы помогали мне вылезти из свадебного платья.

Если эта женщина считала смерть родителей и скорое замужество “везением”, то она еще не побывала в моей шкуре и не испытывала пустоту в груди. Я бы с удовольствием поменялась с ней местами, пусть забирает своего красавчика.

Плевать.

За эти два дня я впала в какую-то апатию. Я отказывалась принимать реальность и верить в нее. Передо мной мелькали разные люди. Женщины, мужчины, молодые, старые. Кто-то приходил в костюмах, а кто-то в униформе. Никого из них я не запомнила, даже эту сеньору Альфелли, которую ко мне приставили в качестве личного стилиста.

Дон Марко выделил деньги, их нужно потратить на “превращение из беспризорного подростка в утонченную и красивую леди”. Цитата моего будущего мужа, не более того. А говорил, что знал обо мне все, но забыл, что мне уже двадцать. Я попрощалась с красным топом, с порванными джинсами, которые превратились в тряпки после нападения на наш дом. Меня трясли словно куклу, я позволяла себя трясти как куклу. Потому что мне было все равно.

Плевать.

Я просто застряла внутри себя и пыталась понять, что чувствовала. Каково это — остаться одной и дышать воздухом, которым дышит твой главный враг? Марко Гальятти не убивал моих родителей, я бы тоже умерла, не ворвись он в дом. Но эти мысли не убили ненависть к нему. К его фигуре, к его пугающей ауре, к его деятельности, в системе, которую я терпеть не могла и хотела сбежать отсюда при удобном случае.

Если бы мафия не проникла так глубоко во все слои общества, а папе не пришлось бы крутиться как белка в колесе, чтобы оплатить «крышевание», никто бы не пострадал. Ни мама, ни папа, ни я…

Я даже не знала, что случилось с нашей маленькой сыроварней и кто ею занимался. Наверняка он приставил своих людей к нашему семейному бизнесу или того хуже — избавился от него и закрыл.

— Сеньора, меня зовут Симона, я буду счастлива…

— Сеньорита, — выпалила я прежде, чем взглянула на обладательницу тонкого женского голоска. — Я ещё не замужем.

— Но дон Марко…

— Пожалуйста.

Я обернулась на растерянную женщину с рыжими волнистыми прядями, торчащими из-под пучка. Так модно, видела в соцсетях. Но когда я следила за модой?

— Как вам угодно, сеньорита Виктория. Меня зовут Симона, я буду вашей личной помощницей.

Она больше выглядела как моя служанка, судя по длинной униформе, скрывающей длинные ноги. Сколько ей лет? Она ненамного старше меня, но маленькие морщинки под глазами выдавали возраст.

— Дон Марко просил помочь с выбором одежды.

— Не стоит. Марианна за меня все выбрала.

— Как скажете, сеньор… сеньорита. Простите. — Она виновато опустила голову. — Могу ещё чем-то помочь?

— Поможете сбежать со свадьбы? — я усмехнулась, глядя на ее распахнутые от удивления голубые глаза.

— Простите, это не входит в мои обязанности.

— А что входит в ваши обязанности?

— Прислуживать вам, помочь освоиться, сопроводить вас сегодня на службу в церкви.

— На службу?

— Вчера похоронили ваших родителей. Дон Марко разрешил приехать на могилу.

Их похоронили без меня… Единственная моя просьба не была услышана. Кажется, пора привыкать, что я здесь исполняю роль марионетки.

— Дадите пять минут?

— Конечно, я буду ждать вас внизу.

Сеньора Альфрелли оставила в гардеробной “Наряд на все случаи жизни”. И это платье оказалось… Как там говорили? Маленькое черное платьице, чёрная шляпка и черные лоферы. Вы что, издеваетесь? Мадонна, я попала к дону Гальятти или на показ в Милан? Но я молча надела платье, затянула волосы в тугой хвост и спустилась к Симоне.

— Вам очень идет, сеньорита Виктория.

Платье хорошо сидело на моей фигуре песочные часы. Досталось от мамы, а ей от бабушки, а бабушке от…

Я смахнула капельку слезы и села в машину. Нас сопровождали двое мужчин в черных костюмах, но они остались в машине, когда мы подъехали к кладбищу. Я больше не надеялась, знала, что родители мертвы, но все еще не могла сдержать свои эмоции. Споры с папой, мамина забота, граничащая с упреками. Их могила была безликой, обычной, оставленной в самом отдаленном ряду католического кладбища. Обычный памятник, с именами, ни единого венка. И тишина, нарушаемая только моими всхлипываниями.

Часть 6

— Не оборачивайся.

Мужской бархатный голос наполнил мои внутренности надеждой. Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не убедиться, что позади меня стоял Джованни. Почему я не услышала его шаги позади?

— За мной следят.

— Знаю. Их отвлекли. У нас есть три минуты.

— Поехали отсюда. Куда мне идти? — Я хотела шагнуть в сторону выхода, где он наверняка припарковался, но услышала стальной голос:

— Стой на месте, сказал.

И я замерла, глядя на имя мамы. Тепло старшего брата я ощущала спиной как весеннее солнце. Я представила, как его карие глаза с упреком глядели на меня. Я ждала лишь сигнал, когда можно будет сбежать с этого треклятого острова навстречу светлому будущему.

— Завтра ты должна выйти замуж на Марко Гальятти.

— Ты шутишь?

— Не кричи и выслушай. Завтра ты говоришь «Да» в этой самой церкви, едешь со своим будущим мужем в ваш особняк. Там к тебе подойдет мужчина по имени Джузеппе. Слушайся его во всем, поняла меня?

— Почему я не могу сейчас уехать с тобой?

— Потому что за нами следят, — ответил он с нажимом, и в этот момент он ужасно напомнил мне нашего отца. — Гальятти не просто так взял тебя в жены, тебя обещали.

— То есть?

— Наш папочка решил расплатиться с долгами твоей ценой. Он обещал тебя Гальятти старшему, когда тот был жив. Хотел так подстраховаться на случай долгов. Но он задолжал много, очень много, искал поддержку у семьи Бонелло.

— Это те, кто ворвался в наш дом?

— Да. Но он задолжал и им тоже. Бонелло не церемонятся. Оттуда я бы тебя не вытащил.

— Мадонна, что же он натворил…

— Завтра действуешь строго по плану. Сделай так, чтобы дон Гальятти ничего не заподозрил.

— А если он помешает? Если нас сдадут и убьют?

Но на этот вопрос мне послужила тишина. Я обернулась и не обнаружила вокруг себя никого, а в кармане моего черного жакета почувствовала что-то небольшое и тяжеленькое. Кнопочный телефон.

— Нам пора на службу, сеньорита, — Симона отвлекла меня от размышлений и повела меня к церкви.

Я молча последовала за ней, воодушевленная толикой надежды на спасение.

______________________________________

*Merda — дерьмо (ит)

ИЕРАРХИЯ МАФИИ

Вы давно просили прописать иерархию мафии, чтобы не путаться в понятиях, поэтому ловите. Если вы с ней ознакомлены, главу можно пропустить.

Босс/дон — главный член семьи мафиозной семьи. Получает сведения о любом «деле», совершаемом каждым членом семьи. Дон избирается голосованием капо или им становится подручный дона. До 1950-х годов в голосовании участвовали вообще все члены семьи, но впоследствии от этой практики отказались, поскольку она привлекала внимание правоохранительных органов.

Младший босс, или подручный — заместитель дона, второй человек в семье, который назначается самим доном. Подручный несет ответственность за действия всех капо. В случае ареста или смерти дона подручный обычно становится действующим доном.

Консильери — советник семьи, человек, которому дон может доверять и к советам которого прислушивается. Он служит посредником при разрешении спорных вопросов, выступает посредником между доном и подкупленными политическими, профсоюзными или судебными деятелями либо выполняет роль представителя семьи на встречах с другими семьями. У консильери, как правило, нет собственной «команды», в подчинении у них обычно находится только один «солдат». Несмотря на это, они всё равно имеют значительное влияние в семье.

Капореджиме или капо — глава команды, состоящей из солдат, который несет ответственность за один или несколько видов криминальной деятельности. Капо подчиняется подручному либо самому дону. Представление в капо делает подручный, но непосредственно капо назначает лично дон.

Солдат — самый младший член семьи, которого «ввели» в семью, поскольку он доказал для неё свою полезность или по рекомендации капо. После избрания солдат обычно попадает в ту команду, капо которой рекомендовал его.

Соучастник — еще не член семьи, но уже человек, наделённый определённым статусом. Он обычно выполняет функции посредника при сделках. Когда появляется «вакансия», один или несколько капо могут рекомендовать произвести полезного соучастника в солдаты. В случае, если таких предложений несколько, а вакантное место одно, кандидатуру выбирает дон.

Часть 7

Если не можешь победить зло, его необходимо возглавить (с)

Виктория

Шаг. Два. Три. Четыре. Пять.

Я едва передвигала ноги на высоких каблуках, глядя на своего будущего мужа. Я шла к алтарю как на казнь. Каждый шаг давался мне тяжело, но я не смела отступить, как бы сильно мне не хотелось схватиться за подол и не рвануть к ближайшему черному внедорожнику.

Платье русалка с длинными рукавами и высоким горлом, скромный низкий пучок и пышная фата. Я не жаловалась, платье выгодно помогло мне скрыть трубку в декольте, но, чтобы ее достать, пришлось бы снять верх. Я вся в белом, как невинная овечка, которая шагала навстречу страшному волку. Как в сказке, только мы жили реальной жизнью.

Сеньора Альфрелли была права, на меня будет смотреть вся Сицилия, только меня это не будоражило, не вводило в экстаз и даже не волновало. В голове крутилась лишь одна мысль.

«Ты должна собраться, Вики. Он будет следить за каждым твоим шагом, у тебя будет только один шанс».

Слова брата давали надежду на свободу. Я сбегу. Сделаю что угодно, но сбегу.

Он смотрел на меня как на добычу, как на загнанную в ловушку дичь, которой полакомится сегодня ночью. Это он так думает, но я не допущу, чтобы он меня хотя бы пальцем коснулся. Джо не допустит.

— Можете поцеловать невесту.

Я, Виктория Конти, стала женой Дона мафии.

В страшном сне не могло такое присниться.

Церемония прошла как в тумане, я не помнила ни клятв, ни аплодисментов, даже краткий поцелуй в губы, которым одарил меня Марко Гальятти.

— Вы очень красивая пара, мой Король, — пожелал нам мужчина средних лет, поцеловав Марко руку.

Мой король?

— У вас очень красивая жена, дон Марко. Жаль, что Габриэла не подошла вам, — взгрустнула женщина лет тридцати пяти.

— Хватит, Альба! У нашего Короля свои предпочтения.

— Все верно, Федерико, — довольно произнёс Марко и наклонился ближе к пожилому мужчине, видимо, муже той самой Альбы. Из-за громкой музыки не были слышны его слова, но по полным губам пугающе опасного мужа я прочитала:

«Заткни ее, иначе это сделаю я».

Мне стало не по себе, напряжение в моей груди нарастало, я не могла успокоиться. То ли узкое платье так сжимало грудь, то ли волнение перед предстоящим побегом. Тот самый Джузеппе, о котором говорил Джо, так и не появился. Ни единого намека на незнакомца. Тем временем один мужчина за другим подходили к нам, здоровались, целовали ладонь Марко в знак приветствия и поклонения.

— Мой король.

Почему король?

Плевать.

— Вы очень красивая, сеньора Виктория, — сказал мужчина лет пятидесяти с седыми волосами.

Сеньора…

Вы бы хотели стать сеньорой в двадцать лет? Я — нет! Может, в тридцать или в тридцать пять, но никак не в двадцать.

— Спасибо.

— Ваш муж — большой человек. Вам очень повезло.

Правда? Мадонна… Вы нормальный?

— Не сомневайся, Альфонсо, — вставил Марко. — Отныне моя жена — самая обеспеченная и властная женщиной в округе.

— Даже когда тебя не станет?

Пальцы Марко впились в мою талию, но его лицо осталось таким же непроницаемым.

— Тогда она обретет власть, о которой не мечтал ни один из членов семьи.

Мужчина вежливо поклонился и удалился от нас, но я заметила, как он окинул нас с Марко прищуренным взглядом. Он точно из семьи Гальятти? Казалось, они не ладили между собой.

— Сейчас свой первый танец станцуют молодожены!

Он что, умеет танцевать? Марко не стар для этого? Сколько ему лет? Явно больше тридцати. Или его старила растительность и шрам на щеке? Внешне казалось, что он прожил всю жизнь и готовился умереть через пару месяцев.

Какая мне разница? Сегодня ночью я с ним попрощаюсь.

— Ты очаровательна, Виктория, — шепнул мне на ухо Марко, обдав жарким дыханием кожу возле уха. — Такая покладистая и послушная сегодня, выполняешь все мои указания.

— Я могу быть послушной, если захочу.

Марко улыбнулся уголками губ.

— Если тебя что-то интересует, можешь спросить у меня.

— И ты ответишь на любой вопрос?

— Постараюсь.

— Я хочу спросить… Ничего.

— Боишься меня?

— Нет, просто мне на тебя наплевать.

Мой укол был слишком слабый для такого человека. Марко ухмыльнулся и продолжил вести меня в танце на балу дьявола. Иначе никак не назвать церемонию, где под улыбками и радостью скрывались кровавые убийства и заряженные пушки под черными пиджаками. Мы закончили танцевать и подошли к мужчине сорока лет, который задумчиво уставился на меня своими угольными глазами.

— Познакомься, это мой консильери Джузеппе.

_____________________________

ВЫШЛА 1 СЕРИЯ ПО ЭТОМУ РОМАНУ! ПОСМОТРЕТЬ МОЖНО ТУТ: https://litnet.com/shrt/Srl3

Не забудьте подписаться, чтобы не пропустить следующую серию: https://litnet.com/shrt/Srm3

Всех очень люблю)) Ваша Каролина Дэй)

Часть 8

— Познакомься, это мой консильери Джузеппе. Он проследит, чтобы ты добралась до дома в целости и сохранности.

Джузеппе. Тот самый, о котором говорил Джованни.

— Церемония окончена?

— Хватит с нас показушности, я устал. Отвези ее в особняк, — обратился он к Джузеппе.

— Хорошо, мой Король.

Снова это слово. Откуда оно?

Я взяла Джузеппе под руку и направилась вслед за ним на парковку. Огромный черный внедорожник выделялся среди Ламборгини и Феррари, но я не придала этому значения.

— Садись назад.

— Но я не могу уместить платье, оно…

Но Джузеппе молча пошел к водительскому сидению. Почему он так груб? Он же помогал мне сбежать. Помогал же?

Я едва вместила платье на заднее сидение, а мужчина быстро завел мотор и рванул из парковки. Я не задавала вопросы, хоть они и крутились в голове. Мы проезжали мимо незнакомых мне мест. Казалось, что направлялись не к аэропорту, а в другую сторону. Джо говорил, что мы улетим, но, Джузеппе вез меня к… порту?

— Мы точно туда едем? Джо сказал…

— Заткнулась.

Джузеппе резко достал пушку и приставил прямо в мой лоб. Мадонна… Мое сердце сделало ни один кульбит, а дыхание перехватило. Теперь у меня точно отпало желание что-либо спрашивать. Мужчина гнал с такой скоростью, что я слилась с задним сидением.

Мне стало страшно. По-настоящему страшно.

— Вылезай!

Джузеппе остановился на пустом порту, покрытый мраком этой ночи. Я не сопротивлялась, вылезла навстречу сильному ветру и собственному страху. Нужно было переодеться по дороге, но мне не предоставили вещи. Неужели Джо об этом не подумал.

— Я привез тебе девчонку.

Но вместо Джованни стоял Фабио. А рядом с ним незнакомый мужчина. Или Джо здесь вообще не было?

Сильный ветер и раздувал подол моего платья, делая его более неприличным. Осознание ситуации не сразу пришло в голову. Здесь нет никакого Джованни и не будет. Его не было на кладбище и нет сейчас.

Нет-нет-нет!

— Какая красивая девочка. То, что надо. Спасибо, Джузеппе.

От его голоса у меня заледенели конечности. Незнакомый мужчина медленно шагнул ко мне. Один шаг. Второй. Третий. Я прижалась к капоту, словно он мог меня спасти, периодически смотрела на непроницаемого Фабио. Он не собирался мне помогать, несмотря на дружбу с братом. Мне никто не собирался помогать.

Что мне делать?

Мужчина приблизился ко мне вплотную, обдав мятным одеколоном, замахнулся, чтобы прижаться рукой к щеке, но я отвернулась.

— Мы потом разберемся.

— А как же моя оплата, босс? — подал голос Джузеппе.

— Деньги в хранилище в поместье Гальятти. У тебя есть двадцать минут, чтобы их забрать.

— Ты не мог их спрятать в другое место?

— Ты хочешь навести на себя подозрения?

Джузеппе исчез из поля зрения, а мои глаза уставились на незнакомца с пугающе-омерзительным лицом.

— Где Джованни? Где мой брат?

— Неважно. Я получил симпатичную мордашку. Интересно, каково это трахнуть жену Гальятти. Твой папочка был прав, красивая девчонка. Грудь и попка на месте.

Его грязные ладони скользнули по изгибам моего белоснежного платья, оставляя неприятные пятна. Противные. Если бы не фасон, я бы давно врезала между ног, но неудобная позиция и ступор, накрывший меня, заставляли тщательнее продумать путь к отступлению.

Меня обманули… мамочки…

Мужчина наклонился надо мной и прижался губами к шее… Точнее почти прижался: он замертво упал перед моими ногами, а на его лбу появилось красное пятно.

_______________________________________

ВЫШЛА 1 СЕРИЯ МИНИ-СЕРИАЛА ПО ЭТОЙ КНИГЕ: https://litnet.com/shrt/SufH

Подпишись, чтобы не пропустить новый розыгрыш: https://litnet.com/shrt/SuqH

ВИЗУАЛ

Знакомимся с доном Марко Гальятти

А это Виктория Конте

Часть 9

Виктория

Я крикнула от страха, увидев перед собой живой труп, но мой крик быстро потух в глубине моей души. Свистки пуль раздались над головой, кричать было бесполезно. Я выдернула подол своего платья из-под покойного мужчины и спряталась по другую сторону внедорожника.

Порт окружили множество мужчин в черной форме, похожих на спецназом. Именно их я видела в доме, когда убили родителей. Я не знала, где Фабио, а где Джузеппе, что случилось с остальными охранниками. Выстрели пистолетов быстро прекратились, а меня подняли на ноги сильные руки.

Я даже не спрашивала, кто посмел прикоснуться ко мне и закинуть на плечо. Я узнала этот костюм, этот аромат и эту пугающую ауру. Мне будет хуже, если я стану сопротивляться.

Марко занес меня на яхту, которая приветливо ждала нас. Современный стиль, декорации, лепестки роз повсюду, а наверху спрятался плакат “Счастливые молодожены”. Мы и правда счастливые: мое платье перепачкано грязью и кровью, а Марко хромал, пока нес меня в отдаленную комнату и швырнул на кровать.

— Привет, бамбино. Думала сбежать от меня? — Марко стоял у моих ног, глядя на меня убийственными почерневшими глазами, словно в них встроены две пушки, как в фильмах будущего.

И он меня пугал. По-настоящему…

— Я… я…

— Я предупреждал, чтобы ты не смела сбегать, у тебя не получится.

Я замерла не в силах что-либо произнести.

— Теперь ты моя, Виктория! Тебе лучше подчиниться, если ты хочешь жить, и чтобы твой Джо не пострадал.

— Заставь меня, — выпалила я дерзко. Мадонна, что я несла?

— Что?

— Заставь меня быть твоей. Или не можешь? Слаб, дон Гальятти?

Я харкнула прямо в его лицо и меня это ужасно завело. По телу расползлась удовлетворение моей безнаказанности и его кипящих нервных клеток, которые я чувствовала кожей. Мы горели от ярости и злости: я — от отсутствия выбора, он — от моего неподчинения. Я не его пешки, не Джузеппе и даже не отец. Он выбрал неправильную жену.

Но я не жалела о содеянном… ну, пару секунд.

Его пальцы резко перевернули меня за живот и дернули все пуговицы. Они отскочили в разные стороны как мячики для пинг-понга, оставляя меня полностью обнаженной среди белых кусков ткани. Хорошо, что я успела выбросить одноразовый телефон во время приема.

Марко развернул меня обратно и навис сверху.

— Ты нарываешься, бамбино.

— Мне плевать.

___________________________________________

Не забудьте подписаться на мою страницу, чтобы не пропустить розыгрыш: https://litnet.com/shrt/SxV6

Часть 10

— Ты нарываешься, бамбино.

— Мне плевать.

Я предстала перед ним абсолютно голой, в одних хлопковых трусиках с небольшой дырочкой на шве. Ему ничто не помешало дернуть из и оставить меня ногой. Рассматривать меня как кусок свежего бифштекса. Нет, как свежий кусок ягнятины прожарки медиум. Глядел, обжигал, наслаждался своей работой, пока мой мозг был в отключке от будоражащих эмоций.

У меня никого не было до него. До Марко. Он первый мужчина, который видел меня нагой.

— Какая горячая, непослушная бамбино. Тебя надо воспитать.

Он проводит пальцем по моим губам. По-хозяйски, словно я дала разрешение. Я хотела сделать ему больно, хотела стереть самодовольства с его симпатичного лица.

Хотела, чтобы ему тоже было больно…

Но что-то внутри меня заставило самозабвенно смотреть в почерневшие глаза и кожей ощущать его смуглый палец на губах.

— Открой рот.

Я послушно подчинилась этому безумно пугающему мужчине.

— Соси.

— Что?

— Быстро!

Он протолкнул большой палец в мой рот и коснулся моего языка, призывая к действиям. И я сосала его палец, обводила языком каждую фалангу, каждую морщинку и шрам, оставленный после разборок. Его глаза потемнели, мои наверняка тоже были чернее волос на его теле. Я ужасно завелась, низ живота наполнился теплом, которое испытывала только при просмотре порно.

Я с необузданным наслаждением сосала его палец, постанывать, игралась с ним, не отрывая глаз. Он не показывал, но наверняка завелся от моих действий. Резко вытащил палец и опустил на мой левый сосок. Он уже торчал и желал, чтобы его приласкали сильные мужские руки.

— Нравится?

— М-м-м… — не в силах признать свою капитуляцию.

— Зови меня Мой король.

— Мой король…

Как в чертовых оттенках серого, только у нас иссиня-черные. Американцам такое не снилось. Я могла сопротивляться, но была слишком сильно заведена, чтобы спорить с мужем… то есть с моим Королем.

— Ах! — вскрикнула я, когда он надавил влажным пальцем на сосок, а левой рукой коснулся между моих ног. Я была настолько мокрая и возбужденная, что, не стесняясь, подалась навстречу его пальцам. Терлась о них, испытывая нереальное наслаждение.

— Хочешь еще?

— Хочу! Хочу, чтобы ты сдох!

— Уверена? — ухмыльнулся он и нажал сильнее на клитор.

Мои стоны разлетелись по каюте, а бедра двигались в такт его пальцу, предательски подчиняющему меня себе.

Cagna!

— Тебе придется извиниться за свои слова, бамбино.

Я застонала от легкой боли, когда он больно дернул за пирсинг на соске и убрал пальцы с клитора. Он встал у подножья кровати, быстро расстегнул ширинку и вытащил возбужденный, готовый к ласкам член. Мадонна, какой же он большой!

— Нравится?

Я ничего не ответила — мой перепутанный взгляд говорил сам за себя. Как он окажется внутри меня?

— Нравится, — довольно прохрипел Марко. — Возьми его в рот и пососи хорошенько.

— Но…

— Давай, малышка. Иначе я спрячу его обратно. Ты же хочешь кончить?

Хотела как никогда ранее. Ни один поонородик не заводил меня так, как этот опасный и сексуальный мужчина с пугающим взглядом. Казалось, в один момент он насильно засунет свой агрегат мне в рот.

Я облизала пересохшие губы и опустилась на колени. Унизительное чувство, жестокое по отношению ко мне. Но я не думала, я делала. Поддавалась инстинктам и чувствовала невероятное возбуждение. Маленькая капелька на розовой головке сияла в свете декоративных свечек с ароматом ванили.

— Оближи.

Рукой он слегка подтолкнул меня за шею, призывая к действиям. Я все еще не представляла, как он поместится у меня во рту. Неуверенно я коснулась языком солоноватой капельки и проглотила. Не противно, чего я ужасно боялась. Девочки на форуме говорили, что сперма может быть ужасной на вкус, но, видимо, не у Марко.

Губами обхватила головку и поцеловала его. Он шумно выдохнул, его тело напряглось, а мужской рык вышел из его красивых уст с моим новым движением.

— Да, бамбино. Ты молодец. Соси хорошенько, соси…

И я сосала член дона Гальятти, стоя перед ним на коленях абсолютно голая. То ускоряла темп, то замедляла. Читала, что это ужасно заводит мужчин, и Марко не стал исключением.

Звучало глупо, но я чувствовала полное подчинение, и мне это нравилось. Он властвовал надо мной, а я властвовала над ним, контролируя его оргазм. Его пальцы на моей шее дрожали, глаза закатывались, подергивались. На последних секундах он резко схватил меня за волосы и насаживал на свой член, пока не излился большим количество спермы мне в рот.

— Глотай!

Он с ума сошел? Ее же много… я… я…

Проглотила всю излитую жидкость до последней капли. Мое возбуждение диктовало правила, наши эмоции смешались воедино. Я вошла во вкус. Маленькая капелька прозрачно-жемчужной спермы едва не упала на мою грудь, но я быстро подхватила ее языком и проглотила. Член удовлетворительно вздрогнул.

— Умница, бамбино.

Ничего не сказав, он застегнул ширинку своих дорогих брюк и шагнул прочь от меня. Он так и оставит меня одну? Возбужденную и неудовлетворенную?

— Марко! — крикнула я, но он даже не обернулся и уверенно подошел к двери моей комнаты. — Мой Король!

Марко остановился, а его рука нависла над ручкой двери.

— Я хочу кончить…

Он неподвижно стоял на месте. Я встала с колен и подошла к нему в надежде на толику наслаждения. Встала со спины, дернула его пиджак вниз, кинула в сторону. Мои пальцы дрожали, сердце дико билось от волнения. Он мог швырнуть меня на пол и уйти, оставив изнывать от возбуждения и унижения, на которое я пошла ради него.

Но Марко молча выжидал, стоя неподвижной статуей. Словно дал мне карт-бланш на его тело. И я воспользовалась возможностью. Мои пальцы гуляли по его накачанной груди, по сильным, напряженным плечам, по четко очерченным кубикам пресса. Я не чувствовала его кожу из-за тонкой рубашки, но она не мешала ощутить его жар.

Часть 11

Виктория

Я слишком быстро сдалась.

Эта мысль не отпускала меня всю ночь и все утро. Я не была использованной, нет, но неприятный осадок после сладкой неги остался до самого утра.

В каюте было темно. Наступило ли утро? Неизвестно. Казалось, если я сейчас встану, и открою занавешенные шторы, день начнется, а вместе с ним продолжение моей адско мучительной жизни. День ото дня принадлежать ненавистному мужчине, и в то же время покорно вставать перед ним на колени и выполнять все его извращенные желания. А главное — кайфовать от них.

Вы бы хотели так жить?

Я просто не хотела начинать день, ночь была бы для меня идеальна. Я облажалась, доверилась, надеялась на то, чего не было.

Почему Джо не пришел за мной после звонка? Как Марко узнал о моем местонахождении? Кем был тот мужчина? Вопросы были излишней роскошью для меня, они застряли в дальнем ящике моего разума. Он не спал со мной, дал возможность привыкнуть и смириться с участью. Я могла обвинять кого угодно в моем положении: папу, Джо или самого дона Марко, но все это не имело значение.

Во всем виновата я сама.

Я не должна была возвращаться домой после поездки в Рим, не должна была доверять Фабио и принимать его за брата, не должна была сбегать со свадьбы. Меня поймали в ловушку. И теперь я чувствовала себя маленькой птичкой в красивой клетке посреди морской глади. Оставалось только смириться со своей участью и принять удар судьбы в лице дона Гальятти.

Точнее в лице моего мужа…

— Ты слишком долго спишь, уже двенадцать, — раздался позади меня низкий голос, полный недовольства.

— Разве дону не все равно, во сколько я встаю?

— Мне — нет. И одеться поприличнее, твоя аппетитная задница сведет с ума нашего гостя.

Я не забыла, что лежала на животе абсолютно голая. Я даже не переоделась в ночную сорочку, подобранную сеньорой Альфрелли, а тупо уснула на огромной кровати в том виде, в котором меня оставил мой муж. Брачная ночь удалась, ничего не скажешь.

Если честно, мне было все равно, кого я сведу с ума или нет. Марко уже все видел, прятаться от него как монашке не было никакого желания. Он все равно возьмет свое. А гость… Разве он не видел обнаженное женское тело?

— У тебя гости?

— У нас. Через час пришвартуется к нам. И лучше надень толстый лифчик.

— Зачем?

— Твои соски привлекают внимание. Не отвлекай нашего гостя от дел, он это не любит.

— Раз у меня столько недостатков, зачем женился на мне?

Марко присел рядом со мной на кровать. Его пальцы едва коснулись моей кожи под коленкой. Нежно, почти щекотно. Но я не чувствовала ничего завораживающего, как вчера.

— Если бы у меня был выбор, я бы лучше тебя убил и закопал рядом с твоими родителями.

По телу пробежала дрожь, но я не понимала причину: либо от его пальцев, уверенно скользящих вверх по бедру, либо от пугающих слов. Я затаила дыхание и смотрела на маленькую косметичку, которая лежала на прикроватной тумбочке. Ждала, что он скажет дальше, словно от его слов зависела моя жизнь.

— Я бы убил тебя, потому что так проще. Нет тела, нет проблем. Но мы нужны друг другу больше, чем ты думаешь, Виктория.

— Ты мне не нужен.

— После вчерашнего ты так уверена в этом?

— Зачем я нужна Гальятти?

— Ты задаешь много вопросов, бамбино.

— Это первый.

— И единственный. Пока не приехал наш гость, прочитай это.

Марко кинул мне в руки небольшую брошюру, но я не могла на ней сосредоточиться — его руки все еще уверенно скользили по моему телу, будто он гладил домашнюю собачку, а не собственную жену.

— Что это?

— Открывай.

Я бы зуб дала, что это новый законопроект из Рима, который разорвет на кусочки каждый уважающий себя сицилиец. Но я ошиблась, это свод законов. И нет, не Римских.

— Не убей, не укради, не предавай. Серьезно?

Мою попку прожгло от сильного шлепка. Хлесткий звук еще некоторое время отдавал эхом в каюте, заставляя меня зажмуриться и замереть на месте.

— Читай внимательнее. Вслух.

— Это омерта? Разве ее не запрещено разглашать или где-то печатать?

— Много вопросов. Читай.

— Я не мафиозник. Зачем мне…

— Ты слишком хороша, Виктория, но твои капризы меня раздражают. Не нарывайся.

— И что же ты со мной сделаешь?

Кровать прогнулась около моих ног, а позади себя услышала резкий приказ, не терпящий отлагательств:

— Раком. Живо.

И я встала в позу, удерживая в руках омерту. Его пальцы едва коснулись моих ягодиц, вызывая мурашки. Воздух застрял в легких от страха и неизвестности. Потому что не понимала, на что способен этот пугающий мужчина.

— Читай.

— Правило первое. Никогда не смотреть и не представляться самой членам семьи.

Мой голос дрожал от напряженности, встающей в каюте, и от его пальцев. Он всего лишь гладил кожу, но возникало впечатление, что он оставлял на ней шрамы раскаленным ножом.

— Дальше.

— В разговорах отрицать существование мафии и не произносить слово «мафия».

Снова поглаживание в качестве похвалы. Снова мурашки по коже, снова я таяла от его выверенных движений.

— Не сотрудничать с властями и полицейскими, не убивать их, дабы не провоцировать конфликт.

— Умница. Дальше.

— Не вступать в отношения с женами членов семьи. Мадонна, зачем мне это зн…

Мои слова застряли в горле после резкого шлепка по правой ягодице.

— Эй! За что?

— Ты отвлеклась.

— Поверь, я не собираюсь вступать в интимные отношения с женами твоих соратников.

— Не сомневаюсь, но выучить эти правила все же следует.

— Зачем мне это?

Снова шлепок, который обжег мою кожу.

— Твоя жизнь принадлежит мне. Если я сказал — читай, значит ты будешь читать.

— Лучше бы ты меня убил.

Марко резко притянул меня за ноги к себе и навис над моим обнаженным телом.

Часть 12

Моя попа наверняка раскраснелась. Она ужасно горела, но я не могла и пискнуть в знак протеста. Я терпела. Терпела его удары и попыталась получить хотя бы толику удовольствия, как в порно. Не выходило, я ощутила лишь боль, безысходность и унижение от своего положения.

— Почему тебя называют королем?

— У нас так принято, не бери в голову.

— А если я захочу…

Шлепок раздался на моей попке.

— У тебя аппетитная попка, я могу не выдержать, — произнес он хриплым голосом.

— Я все еще девственница.

— Твоя попка так не считает, бамбино.

Внезапно снаружи послышался неприятный шорох и выстрелы из пистолета.

— Знаешь, я передумал, лучше сиди в каюте — прохрипел он.

— Я даже на палубу выйти не смогу?

— Сказал, сиди здесь.

Я услышала, как он передернул затвор пистолета, прежде чем вылететь из каюты, хлопнув дверью. Я снова в темноте, снова одна, но в этот раз мое тело горело от его шлепком. Точнее, горела только пятая точка. Откуда раздались выстрелы и почему я должна отсиживаться здесь?

Вдруг за нами пришли вчерашние похитители?

От мысли, что Марко не спасет меня, как в прошлый раз, меня передернуло. Каким бы суровым он не выглядел, он спас мою жизнь, и нужно было убедиться, что с ним все в порядке. С ним и с его гостем. Ой, то есть, нашим гостем. Если бы со мной был скейт, я могла бы хоть как-то защититься, но его обломки остались у дома родителей.

Я нашла единственные джинсы, которые Симона тайно положила в мою сумку, и топ, обнажающий тонкую полоску кожи на животе. У кровати стояла ваза внушающих размеров, древняя какая-то. Лучше возьму с собой, у меня хороший глазомер, пульну либо в голову Марка, либо в стреляющего гостя.

Я вышла из каюты на верхнюю палубу и… замерла на верхней ступеньке лестницы. Ваза вылетела из рук и покатилась по круглой лестнице, привлекая внимания спокойно сидящих мужчин на полукруглой тахте с пистолетами по бокам. Черные волосы, едва достающие до плеч, смуглая, загорелая кожа, приподнятые черные брови над янтарными глазами, словно сделанными на лучших фабриках Кенигсберга. Такой оттенок не появится даже у меня при свете солнца.

Он выглядел как мрак в живом воплощении, но я остановилась не по этой причине.

Я знала его.

Он был в Риме, когда я остановилась у Джованни.

___________________________________

Продолжение вечером с одним из самых горячих мужчин в книге))

А чтобы вы не скучали, пока ждете проду, можете почитать вот эту книгу на похожую тему: https://litnet.com/shrt/Slgc

Часть 13

Марко

— Прошу прощения, дон Марко, я не мог не убрать хвост за вами, — вежливо объяснил мальчишка. Хотя не в его положении оправдываться — он спас мне жизнь.

Ненавижу незваных гостей, особенно в разгар медового месяца. Особенно если пешки Бонелло решили взять реванш. Не стоило лезть на тех, кто сильнее тебя. Я предупреждал.

— Надеюсь, вы хорошо добрались.

— Вполне себе. Спасибо за заботу, дон Гальятти.

Я бы мог состроить из себя дона Корлеоне из известной трилогии и предъявить мелкой пешке, что он испортил мне свадебное путешествие, но не стану. Этот парниша еще пригодится как связующее лицо с американскими семьями, да и подручный из него неплохой.

Мадонна, кого я обманывал? Я не планировал проводить медовый месяц, трахнул бы девчонку и оставил ее в покое. Тем более я еще не замел следы после убийства Бонелло. Дон мертв, а его сосунку не нужна девчонка, и я мог отпустить ее. Да, развестись и отпустить к идиоту братцу, который доверил ее какой-то шестерке Бонелло.

Но не мог…

Не потому что у нее красивое личико или наигранно перепуганные глаза, которыми она окинула нашего гостя. И даже не потому что она вылетела из каюты с… византийской вазой в руках, хотя я просил ее сидеть и не высовываться. Мадонна, с вазой в руках! От этой мысли я готов был расхохотаться, и только присутствие американского представителя удерживали меня.

За ней будут охотиться, ее захотят убить, забрать бизнес себе, если она выйдет из-под моей защиты. Что-то меня останавливало от полной свободы. И это что-то интуиция.

Красивая, сексуальная, создана для траха. Но было в ней что-то такое, что заставляло спрятанный в штанах член напрячься. Не понимаю, что именно, но сейчас мне плевать. Она должна отсюда исчезнуть и лучше прямо сейчас, потому что этот американский говнюк смотрит на нее как на свежеприготовленную карбонару. Еще бы, с такой фигуркой и фарфоровым личиком. Половина членов моей семьи едва ли не раздели ее глазами, хотя платье было достаточно скромное, как я и заказывал Марианне.

— Это ваша жена, дон Гальятти? — спросил парнишка, снова окинув взглядом Викторию. Зря я попросил ее присутствовать на встрече, лучше бы отсиживалась в комнате попкой кверху.

— Меня зовут Виктория Конт…

— Гальятти. Ты теперь Гальятти, бамбино.

Девчонка прожгла меня карими глазами и недовольно поджала налитые губки. Злись, детка, эта эмоция пригодится тебе, когда перерастет в возбуждение во время секса. Может, ты научишься к тому времени держать свой язычок за зубами и не перебивать меня.

— Меня зовут Адриан Торчелли, — он поднялся и протянул ей руку, которую неуверенно пожали в ответ. — Приятно познакомиться.

_______________________________________

Кто ждал появление Адриана Торчелли?

Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить: https://litnet.com/shrt/Slm7

Часть 14

— Меня зовут Адриан Торчелли, — он поднялся и протянул ей руку, которую неуверенно пожали в ответ. — Приятно познакомиться.

— В-взаимно.

Виктория уставилась на него как на призрак. Ее что, пугали все мужчины на Сицилии? На меня она смотрела также, заикалась, зажималась, глаза бегали в разные стороны, лишь бы на меня не смотреть. Не такой реакции ждешь от девчонки, которая пыталась оглушить меня чертовой доской с мелкими колесиками. Глупышка.

— Виктория, тебя ждет завтрак на нижней палубе.

— Спасибо, Марко.

Хотя бы сейчас она не стала спорить и покинула нас. Я гладил пальцем рукоятку пистолета, не отрывая глаз от парниши. На всякий случай, пусть не расслабляется, даже если спас мне жизнь.

— О чем ты хотел поговорить, Торчелли? Поставки вроде идут полным ходом, сроки не были нарушены..

— Все верно, дон Марко. Но я хотел обсудить другой вопрос, — он помедлил и опустил глаза на свой пистолет, спрятал его под рубашкой от посторонних глаз. — На восточном побережье застряло наше судно с… одним товаром.

— У меня нет влияния на восточном побережье.

— Босс сказал, что у вас есть определенные связи. Бьянко устроили дебош с новым законопроектом, мы не можем сделать растаможка, а у товара есть срок годности.

Не стоило спрашивать, куда он знал о моих связях с Бьянко. Бывший зять не церемонился, если искал выгоду. Несмотря на то, что он не уберег мою сестру, а я едва не пристрелил ему чертову башку, мы остались в хороших отношениях. Но лучше бы он приехал сам, а не посылал своего подручного. Или боялся, что я закопаю его труп в отместку за смерть сестры?

— Вы в состоянии наладить с ним контакт.

— Вопрос цены.

— Дон Торчелли не забудет вашу милость, вы же знаете.

— Знаю. Передай своему отцу, что я согласен на его условия, если он организует завтра встречу в Барселоне с профессором Имморталом.

Лицо Торчелли осталось таким же непроницаемым, но в его глазах явно читалось удивление. Не думал, что мне пригодится помощь Иммортола, но после нападения на мою яхту и вчерашнее похищение Виктории моим консильери, я мог доверить задачу только ему.

О нем никто не знал и не имел возможности выйти на связь. Только близкие, только по тесным связям. Но мне нужен был этот человек, как бы он не хотел прятаться под маской смерти.

— Я постараюсь.

— Ты сделаешь это, Торчелли, иначе ваш товар протухнет быстрее, чем голова Бонелло в море.

— Он мертв? Почему?

— Он покусился на мое имущество.

Глаза мальчишки уставились на мою жену. Снова ее сокрушительно аппетитная задница отвлекала от деловых переговоров. Виктория стояла к нам спиной, облокотившись руками о палубу. Пыталась прокормить пролетающих сверху чаек остывшим куском чиабатты.

— Не заглядывайся на нее, Торчелли.

— Я помню оферту, дон Гальятти. Ваша жена неприкосновенна.

— Жду дату и время встречи с профессором Имморталом.

Я поднялся на верхнюю палубу в кабинет, чтобы вручить Торчелли документы для профессора Иммортала. Без них наша встреча была бы невозможна. Но я не думал, что одну из важных сделок снова прервет моя сумасшедшая бамбино.

Часть 15

Виктория

— Скучаете, мэм?

Моя кожа покрылась мурашками, когда я услышала бархатный голос позади. И это не Марко. Я обернулась и встретилась с янтарными глазами Адриана Торчелли. Я произнесла его имя раз пятьдесят в голове, чтобы не забыть, и не обратила внимания на обращение «мэм». Мадонна, я что, похожа на американскую старушку из Техаса?

— Мэм? Я не настолько стара.

— Вы замужем. Я лишь проявил вежливость. Прошу прощения… мэм.

Он серьезно? Или этот итальянский американец решил поиздеваться над моим положением. Он наверняка знал, почему я оказалась замужем за Марко.

— Можно просто сеньора.

— Хорошо, — усмехнулся он. В его голосе я едва уловила легкий американский акцент и смягчены согласные. Он будто не знал итальянский с рождения и учил язык с нуля. — Вам полезло, сеньора. Быть замужем за таким человеком и ни о чем не беспокоиться — мечта каждой молодой девушки.

Не знала, что смерть родителей и принудительное замужество можно назвать везение, тем более мечтой.

— Вы так считаете?

— Абсолютно. Вы молодая девушка, а Дон Марко — порядочный мужчина. С его деньгами и связями вы можете заниматься чем угодно.

Но почему-то я занималась лишь выполнением его бессмысленных приказов. Вряд ли это можно назвать «чем угодно».

— Принудительную свадьбу и ненависть к мужу нельзя назвать везением.

— Ненависть? Я бы так не сказал.

— Почему?

— Вы бы под страхом смерти не защитили дона, если бы ничего к нему не чувствовали.

Откуда ему знать, что я чувствовала? Что таилось в глубинах моей души и мечтало вырваться наружу? Он не держал свечку надо мной в тот роковой день, когда я пряталась под кроватью и молилась пресвятой деве Марии, чтобы меня не нашли.

Этот Торчелли глядел на меня странно, с толикой любопытства, что ужасно смущало и заставило отвести глаза обратно на пролетающих над нами чаек. В голове и так неразбериха от неожиданных событий, да еще и он… точнее воспоминание о нем в Риме.

— Кто ты такой? — спросила я, не оборачиваясь.

______________________________

Не забудьте подисаться, чтобы не пропустить активности и другие новинки и почитать уже завершенные книги: https://litnet.com/shrt/SonQ

Часть 16

— Кто ты такой? — спросила я, не оборачиваясь.

— Ваш муж познакомил нас полчаса назад. Меня зовут…

— Да, я помню. Что ты делал в Риме две недели назад?

Он уставился на меня как на психованную дальнюю родственницу, которая предложила родить ему тридцать сыновей и дочек.

— Вы о чем?

— Я видела тебя в Риме, когда навещала брата. Ты жил этажом ниже.

— Я приехал в Италию вчера, сам живу в Майами. Вы что-то перепутали, сеньора.

Не может быть. Я не могла его спутать с другим мужчиной с такими же янтарными глазами, светящимися на солнце как редкий камень.

— Это… это невозможно.

— Все верно, невозможно. Я не жил в Италии со дня смерти мамы.

— И когда умерла ваша мама?

— Когда мне было пять. Отец увез меня в США и женился повторно.

— Мне жаль.

— Не стоит сожалеть о судьбе, сеньора.

— Может, просто по имени? Мы вроде как ровесники.

— Мне двадцать три.

— Или почти, — усмехнулась я и услышала в ответ легкий смех Адриана Торчелли. Интересно, как к нему лучше обратиться: сеньор или мистер? Но лучше никак, потому что на мой вопрос он не ответил.

— И все же вы…

Я не успела договорить: воздух из моих легких выпорхнул также быстро, как та чайка с верхней палубы. Адриан настолько плотно прижался к моей спине, что я почувствовала его быстрое сердцебиение. Он наклонился ко мне и прошептал:

— Вам не стоит влезать в мужские дела, Виктория.

Как он говорил? Любая девушка была бы счастлива, если бы вышла замуж за дона Марко Гальятти или за любого другого итальянского красавчика? Только почему эти привлекательные мужчины ужасно пугали меня и заставляли превратиться в статую из эпохи Возрождения?

— Твой брат жив и здоров. Его курирует семья Бонелло в Риме. Он за тобой не приедет, пока не уничтожит хвост, что в принципе невозможно.

— Откуда ты…

— Если ты снова сбежишь от Гальятти и сунешься к нему — вас обоих уберут. Позаботься о своем брате.

Внезапно за спиной раздался выстрел, и я вскрикнула от неожиданности. Торчелли сразу же отпрянул от меня на расстояние нескольких метров.

— Гальятти! — крикнул он возмущенно.

— Мне пристрелить тебе ногу, чтобы ты перестал тискаться с моей женой? — рыкнул Марко, нацелив на Адриана пистолет.

— Он не тискался! Он… он…

— Я был рад встретиться с вами, дон Гальятти.

Адриан подошел к маленькой моторной лодке и покинул судно. Марко не выпускал из рук пистолет все время, пока Адриан не скрылся из виду.

Марко мигом сократил расстояние между нами и навис надо мной, прижав к ограждению. Его глаза горели, нет, пылали адским огнём, словно сам дьявол поделился с ним пугающей энергетикой, заставляющие меня дрожать как мышка.

— Я велел не выходить из каюты! Какого хрена, бамбино?

— Снаружи стреляли, я… я испугалась.

— И поэтому вышла с византийской вазой и прервала переговоры?

— Она что, была византийская?

— Ты должна выполнять все мои поручения, иначе…

— Что? Запрешь, оттрахаешь и оставишь одну?

Кажется, дьявол поделился со мной бесстрашием. Один-один, дон Гальятти.

— Ты нарываешься, бамбино.

Прошлой ночи хватило, что убедиться в серьезности слов дона. Рисковать я не хотела, но злость охватила меня, выключая разумность моих мыслей. Моя грудь быстро поднималась и опускалась, касаясь его черной шелковой рубашки, взгляд прикован к пугающей темноте в глазах мужа. Напряжение росло между нами. Его не остановить, не погасить, не прервать.

Я и не хотела…

Страх улетучился. Мне нужно было дать топор и получить свободу, как бы здравый смысл не подсказывал мне об абсурдности этой затеи.

Марко внезапно оторвался от моих глаз и прищуренно глянул на одну из чаек кружащихся над нами. Оторвался от меня и снова рыкнул:

— Возвращаемся домой.

— Зачем?

Ответа не последовало. Марко молча пошел в капитанскую каюту и рыкнул пугающим голосом экипажу настолько громко, что чайки разлетелись в разные стороны.

____________________________

Скоро новый розыгрыш. Не забудьте подписаться, чтобы ничего не пропустить: https://litnet.com/shrt/SSbM

Часть 17

Марко

— Мой король, вы уничтожили главного посредника с Мексикой. Дон Бонелло поставлял хороший товар. Смерть Джузеппе ослабила наши позиции! Доны других семей захотят сместить вас после опрометчивого убийства.

— В какой момент убийство предателей назвали опрометчивым решением? — рыкнул я, глядя на Хулио — одного из своих капо.

Почти все семьи Палермо прислушивались к моим словам, действовали сообща, не предавая друг друга. У нас был общий бизнес, общее влияние. Никто не пытался переступить чужую территорию, не нарывался, уж тем более не пытался занять мое место. Это невозможно. Чтобы стать мной, нужно таковым родиться.

Или я должен сделать его собой…

— Простите, мой король, но…

— Хулио, ты долго будешь трепать мне нервы? — рыкнул я на застывшего в моменте мужчину. — Бонелло переступил черту и пошел против меня. Уничтожил невинных людей и заставил подтирать за ним мусор.

Убийство Джузеппе комментировать не стал — он не только предал меня, но и украл жену. Сидящие за столом это понимали лучше, чем цвет неба в солнечный день.

— Вы правы, мой король, — с места поднялся ещё один капо — Алессандро, нервно теребя галстук на идеально отглаженном костюме. — Покойный дон Бонелло заслужил смерть, Джузеппе в том числе, но…

— Но что?

— Хулио имел в виду, что массовое убийство вызвало волнение среди других семей. Мы бы не хотели, чтобы они сомневались в вашей силе и решительности.

— Возможно, нам удастся договориться с молодым доном Бонелло, дабы конфликт не перерос в масштабную войну. Сицилия этого не переживет, — добавил Хулио.

— Что о нем известно?

— Он молод, богат и трахает кучу девчонок в кабинете отца. Женщин от него лучше прятать.

— Затрахает до смерти? — усмехнулся мой новый консильери, которого я назначил по совету Хулио по прибытию в поместье. И я уже жалел о его назначении.

— Именно, — добавил Хулио. — В прямом смысле.

Малец Бонелло совершенно не мыслил в управлении семьей, но лучше взять его под опеку, пока подтирание трупов его любовниц не стало нашей проблемой.

— Мадонна… — вздохнул Алессандро. — Некоторые дети не знают меры.

— Он уже не ребенок. Парню двадцать пять, уже мужчина. Просто не знакомьте его с женами, особенно с новоиспеченной мисс Гальятти.

Снова голос, вставленный не в тему от нового консильери. Все собрание я горел желанием прострелить ему бошку, но терпел. Как минимум, из уважения к Хулио. Но при упоминании маленькой бамбино, я почувствовал, как ярость просочилась в кровь как инъекция с раскаленным железом.

— Никто не посягнет на мою жену.

— Младший Бонелло любит красивых женщин. А такую красотку, как ваша жена, я бы не выпускал из постели. Только представьте, если…

Его смех прервался одним выстрелом из моего пистолета. Запах пороха просочился в каждый уголок, кровавые дорожки покойного консильери поползли по виску, и я сел на место, оставив пистолет на столе.

— У кого-то ещё есть вопросы?

Остальные члены семьи сидели спокойно на своих местах, лишь Алессандро брезгливо убрал капли чужой крови белым платком.

— Вам нужно выбрать нового подручного и консильери, мой король. Вы столько лет без подручного, в данной ситуации вам необходима помощь.

— Я рассмотрю твое предложение, Алессандро, а сейчас свяжитесь с младшим Бонелло и организуйте встречу.

— Мы можем договориться сами.

— Этот малец должен видеть в лицо убийцу своего отца и сразу принять правила игры. Организуйте встречу в клубе.

Я встал из-за стола и направился в столовую. Знал, что она сидела там, а мне нужно было выплеснуть ярость на эту девицу. На эту сумасшедшую и безумную девчонку, из-за которой я вбил собственного консильери.

Она сидела за столом, сжимая свои маленькие кулачки, и болтала о чем-то с Симоной. Вокруг ходили слуги, глядели на меня перепуганными, словно я сейчас пристрелю их тоже. Бамбино повернула голову и наградила меня перепуганным взглядом. Улыбка на ее лице мигом исчезла, а она пыталась непринужденно поправить волосы.

Снова в своих джинсах дурацких! Я накупил ей множество платьев. Ненавижу это мужское подобие одежды, и она это знала.

Ты принадлежишь мне. Ты выполнишь мой приказ.

— Раком! Живо!

_________________________________

Скоро новый розыгрыш. Подписывайтесь на мой профиль, чтобы ничего не пропустить: https://litnet.com/shrt/SSSy

Часть 18

Виктория

— Сеньора, вам накрыть обед? — спросила светловолосая женщина, когда я спустилась в столовую.

Она была пуста, как моя душа, в особняке в принципе было тихо, бездушно. Мы вернулись с “медовой ночи” два дня назад, а я так и не привыкла к обстоятельствам. Банально не могла. Мне приносили завтрак в комнату, предлагали красивую и брендовую одежду, но я скучала. Скучала по ругани папы, по укоризненному взгляду мамы, по подколам брата. Только я нескоро его увижу. Или не увижу вовсе, если верить тому итальянскому американцу.

— Нет, спасибо.

— Вы не хотите есть?

— Я хочу, просто…

— Лусия, оставь нас наедине, — строго приказала Симона.

— Конечно, сеньора Симона.

Женщина опустила голову и послушно вышла из столовой. Невидимые служанки бродили как тихие приведения за нашими спинами. Я ни разу их не увидела за всю неделю в “новом доме”

— Сеньора…

— Можно просто Виктория. Или Вики. Меня так брат называл.

— Хорошо… Вики.

— Не хочу, чтобы между нами была разница, мне пока тяжело привыкнуть к обстановке.

— Если вы захотите с кем-то поговорить, я к вашим услугам, сеньора… то есть Вики.

— Да, конечно…

Но проблема в том, что я не хотела ни с кем разговаривать. Слова крутились в голове, но выходили наружу лишь с отчаянным криком в ночи, пока все спали. Никто не пытался меня успокоить, никто не заходил, не трогал. Молча приносили еду, молча уходили. Только Симона сейчас сидела рядом и безмолвно пыталась подарить поддержку.

Но зачем она мне, если все самое важное в моей жизни забрали?

Родителей, возможность общаться с братом, даже скейт…

А то, что я снова в джинсах… это так, мелочь по сравнению с убийством моей семьи.

— Я присоединюсь? — Симона села рядом со мной за стол, пока я смотрела прямо на свои сложенные руки на столе. — Стол сделан из натурального камня. Ручная работа. Его заказал покойный дон Гальятти, — она показала пальцем на портрет на стене, который находился по центру. Справа от него — портрет какого-то старикашки, а слева — свеженарисованный дон Марко Гальятти. Он даже с картины смотрел на меня снисходительно, как на объект.

— Он тоже был жестоким?

— Нет. Покойный дон был холоден, но справедлив. Он спас мою семью и приютил меня, когда папа погиб на задании.

— На задании?

— Он был одним из солдатов покойного дона Гальятти. После смерти папы я осталась одна, мама умерла, когда я была маленькой. Дон Гальятти предложил мне работу, и я здесь с шестнадцати лет.

— С шестнадцати? — мои глаза округлились. Она была моложе меня, когда переступила порог этого дома.

— Да. Я такого насмотрелась за пятнадцать лет, вы не представляете, сеньора. Я даже присягнула молодому дону Гальятти, когда его отца убили.

— Почему он такой жестокий? — я посмотрела на портрет Марко, и Симона поняла, о ком я говорила.

— Дон Марко? Я бы не назвала его жестоким.

В этот момент на весь дом раздался выстрел. Я вздрогнула и посмотрела в конец длинного коридора за закрытую дверь. СИмона в это время сидела как ни в чем не бывало. И после этого Марко не был жестоким?

— Уверена? — переспросила я женщину.

— Вы просто не знали его отца.

— Но там только что в кого-то выстрелили!

— Это способ доминирования, — произнесла она спокойно. — Если кто-то идет против короля, тот начинает действовать. Жестоко действовать.

Интересно, что за поступки жертвы расплачивались своими жизнями? За что расплатился жизнью мой отец, который просто продавал домашний сыр?

— Донам приходится быть жестоким. Это их мир, Вики. Либо они правит им и держат своих людей на коротком поводке, либо их убьют сразу же, как только почувствуют слабость.

— Разве у Марко есть слабости.

— Нет, — уверенно ответила Симона, — Но, кажется, скоро появится.

— Какая? — я сразу же ухватилась за ниточку. Если я узнаю о слабостях своего мужа, то, возможно, смогу выбраться отсюда.

Я окажусь свободной…

Но Симона не успела и рта раскрыть. Дверь в дальнем коридоре резко распахнулась, и на нас широкими шагами шел Марко. Как коршун. Как орел. Как лев, надвигающийся на добычу. Называйте как хотите, но такой дон Гальятти пугал меня больше, чем мужчина на яхте, который стрелял из пистолета в Адриана Торчелли.

— Дон Марко…

— Пошли все вон отсюда. Ты, — Он глянул на меня как на потенциальную жертву. — Раком, спинкой ко мне, снимай свои гребанные джинсы! Живо!

__________________________

Прода вечером. Будет огонь))

Часть 19

— Пошли все вон отсюда. Ты, — Он глянул на меня как на потенциальную жертву. — Раком, спинкой ко мне, снимай свои гребанные джинсы! Живо!

От его рыка у меня перехватило дыхание, а в ушах звенело от громкости голоса. В одно мгновение мы остались одни на кухне, а я нехотя повернулась спиной и… ждала.

Неизвестность — коварная штука. Она пугала больше, чем фильмы ужасов из фильмов или монстры в Хэллоуин. И сейчас я покорно ждала, когда Марко налюбуется моей пятой точкой в одних белых трусиках.

— Ты опять в дурацких джинсах, — не вопрос. Утверждение.

— Ты не запрещал мне носить джинсы.

— Теперь запрещаю! Они не подобают жене дона.

— А что подобает жене Дона? Покорно преклонять голову и сосать его член по первому зову?

Рука опустилась на мою попку, но не шлепнула. Просто опустилась и погладила, вызывая табун мурашек по моему телу. Я замерла, ощущая каждое движение жесткой ладони на своей попе. Я перестала дышать. Совсем. Потому что стоило мне сделать вдох, в легкие попадал не кислород, а удушающий, но манящий аромат мужского парфюма.

Запах мускуса, пороха и крови. Персональный аромат дона Марко Гальятти, который не найдешь ни в одном парфюмерном магазине Милана.

— Так сильно хочешь мне пососать? — прохрипел он мне на ухо. Он прижался ко мне и наклонил нас обоих на стол. Его грудь вплотную у моей спины. Теперь я не только дышала им, но и чувствовала его тело, как на яхте.

— Н…нет!

— Учись держать язык за зубами, бамбино. Ты меня провоцируешь.

— На что?

Шлепок опустился на мою и без того зажившую пятую точку. Я еле отошла после «медового месяца» и заставила себя сесть за стул, чтобы ни у кого не возникло вопросов. А Марко добавил мне боль. Много боли.

— Не нарывайся, бамбино, я очень люблю наказывать, а ты любишь мои наказания.

— Не люблю!

Еще один шлепок, и я почувствовала легкое тепло внизу живота.

— Не похоже, чтобы тебе не нравилось. Ты уже намокла.

Неправда, не намокла! Мне просто страшно…

— Нравится быт моей?

— Нет.

— Не обманывай меня, бамбино.

Меня бесило, что он называл меня бамбино, бесило, как он управлял моим телом и разумом. Он всегда держал верх, в то время как я хотела сопротивляться его влиянию. Как бы я ни отрицала, я и правда возбудилась от движений на моей попе и от близости его тела.

Внезапно меня накрыл холод. Марко отпрянул от меня и, подхватив джинсы, кинул их в камин под портретами. Сказать, что я была в шоке — промолчать. Потому что в этот момент у меня возникло дикое желание отшлепать его в ответ, только не нежно и сексуально, а ногами прямо по заднице. Он как раз хотел, чтобы я носила каблуки. Шпилька будет прекрасно смотреться в его заднице.

— Купи мне новые, — это единственная неловкая фраза, которая сорвалась с моих уст после барбекю из моих последних воспоминаний о доме.

— На столе лежит твой новый телефон. Можешь им пользоваться. Через два часа ты должна быть готова.

— К чему?

— К подчинению, бамбино.

___________________________

Подписывайтесь на мой профиль, чтобы ничего не пропустить: https://litnet.com/shrt/SSrO

Часть 20

Это самый отвратительный телефон, который я когда-либо в жизни держала в руках. Это даже не мой старенький айфон, издавший последние крохи жизни в руках Марко Гальятти, и не телефон брата со всеми наворотами, который он взял в кредит.

Внешне он выглядел как айфон последней модели, но на деле… Камера, сообщения, входящие звонки. Все. Никаких мессенджеров, никаких приложений, даже магазина приложений не было. Я даже не уверена, что на телефоне стояла родная операционная система, потому что восстановить свой аккаунт я так и не смогла.

— Куда мы едем? — спросила я, скинув длинные волосы с обнаженных платьем плеч.

— В клуб.

— Ты отправил нас веселиться?

— Не совсем, но тебе стоит развеяться.

— Неужели дон Марко разрешает своей личной игрушке оторваться?

— Ты сомневаешься в моей снисходительности?

Он тронул рукой мое колено, но не задрал платье. Просто сжал руку как доказательство своей власти надо мной. И я не сопротивлялась, даже начала привыкать к его собственническим повадкам. Хватка за руку, за талию или бедра на людях. Проникновенный взгляд, читающийся любым членом семьи.

Я — его.

По крайней мере, в глазах его семьи и высшего общества Палермо, но это не значило, что меня устраивал такой статус. Я просто свыклась, просто выживала как млекопитающие в дикой природе.

Водитель остановил нас возле клуба “Палермо”. Какая неожиданность, самый популярный клуб города с видом на море. Когда я была маленькая, проезжала мимо него на велосипеде, сделанным папой. Он сломался через три месяца, и я перестала уходить далеко от дома одна.

Или папа уже тогда что-то знал и посылал Джо приглядывать за мной?

— Можешь выпить и немного потанцевать, но не налегай сильно на алкоголь.

— Почему? У меня много поводов напиться.

— У тебя будет больше поводов после нашего визита, бамбино. А сейчас будь умной девочкой и развейся.

— Если ко мне будут приставать?

— Не переживай, — Марко наклонился и прохрипел своим низким голосом. — Все в этом клубе знают, что ты моя. Никто не позволит тебя унизить или… сбежать. Или ты хочешь, чтобы я пристрелил бошку твоему будущему хахалю?

— Мой будущий хахаль будет счастлив получить от тебя пулю.

— Не дерзи. У тебя пятнадцать минут свободы.

И я воспользовалась ими на всю катушку, стоило нам зайти в клуб и потеряться в толпе. Нельзя пить? Плевать, я хотела веселиться. Нельзя смотреть на других хахалей? Я только и делала, что попивала из трубочки “Голубую лагуну” и строила глазки симпатичным парням. Вон тому брюнету с длинными волосами или рыжему с милыми кудряшками. Наверняка турист — слишком бледный для сицилийца.

Алкоголь медленно расслаблял, но не позволял полностью забыться, как я того хотела. Уже третий коктейль, а я чувствовала лишь слабость. Обычно я быстрее “улетала”, тем более от “Голубой лагуны”. Ощущение, что бармен не доливал мне водки.

— Можно еще?

— Не больше трех коктейлей, — прочитала я по губам бармена.

— Что значит не больше? Я еще хочу!

— Могу налить воду.

Canga!

К черту этого идиота, я хочу забыть этот день, забыть этот вечер, всю неделю и… свою жизнь. Свою боль. Боль от изменений в моей жизни.

Хочу забыть о существовании Марко Гальятти…

— Хочешь повеселиться, красота?

Я едва услышала мелодичный баритон за своей спиной сквозь громкую музыку. Привлекательный высокий блондин улыбнулся белоснежной улыбкой, словно недавно поставил свеженькие виниры у лучшего стоматолога Европы.

— Удиви меня, красавчик.

Блондин подхватил меня с барного стула и кружил. Долго кружил. Казалось, посетители клуба скоро узнают, сколько “Голубой Лагуны” я выпила и что съела за день, но мне нравилась эта эйфория. Парню попадет, если Марко увидит нас, но…

Мне плевать. И на парня, и на реакцию Марко.

— Как твой муж оставил тебя одну? — прокричал он мне на ухо, поставив меня на центр танцпола.

— Муж? Я свободная птица.

— Детка, тебя здесь не знает только слепой. Как ты думаешь, почему никто не подошел познакомиться?

— Но ты рискнул.

— Да. Это мой клуб и моя территория. Никто не отказывает мне во внимании.

— Как тебя зовут?

— Федерико. Ты Виктория Гальятти, верно?

— Лучше Конте. Мне так привычнее.

— Тебе не нравится фамилия мужа?

— Ты хочешь поговорить о моем муже? Тогда танцуй с ним! Дай мне повеселиться!

Я отвернулась от блондина и задвигалась в такт клубным битам в полном одиночестве. Алкогольная эйфория не сильно действовала, но я пыталась забыться во времени, в пространстве, в этой жизни. Хотелось хотя бы на пять минут забыть о моем жалком существовании.

Но чьи-то руки резко развернули меня, и сухие губы впились в мои. Эй, я такой праздник не заказывала! Я оттолкнула потенциального любовника прежде, чем он просунул язык по самые гланды с какой-то горькой таблеткой.

— Ты что творишь? — крикнула я на короткий момент, когда один трек сменил другой, и на танцполе стало чуточку тише.

— Хочешь, чтобы твой Гальятти приревновал? Тогда не сопротивляйся.

Он не мой Гальятти!

— Отвали! Мне плевать на Марко.

— Плевать на собственного мужа? А ему на тебя?

— Какое тебе дело? Чего пристал?

— Хотел предостеречь, красотка. Ты же не хочешь влипнуть в неприятности?

Я уже в них влипла. Точнее втянули невольно, и я не могла от их никак избавиться.

— Тебя не касаются мои неприятности, понял?

Я нашла глазами бармена, который не отрывался от нас с… как там его звали? Я уже забыла. Направилась к бару, но этот настырный пацанчик схватил меня сзади и прижался к уху.

— Берегись мужа, он не твой друг. У него нет друзей даже среди своих. Запомни это, красотка.

Мадонна, ты что, решил по новой открыть мне Америку? Или восьмое чудо света показать? Как будто я не знала об эгоизме Марко. И я хотела ответить ему со всей язвительностью, но слова застряли в горле после сокрушительного выстрела. Диджей застыл на месте, как и веселые треки, люди на танцполе замерли как после четырех часов проведенных в морозилке. А мой взгляд взметнулся на второй этаж, откуда меня, сверкая яростью, прожигает серебристые глаза Марко.

Часть 21

Марко

— Я не играю на стороне семей мафии, Гальятти, — прозвучал роботизированный голос из-под маски.

— Врешь, Иммортал. Ты все можешь ради денег.

— У меня есть принципы, и я не готов пойти против них даже ради уважаемого мною дона.

Встреча с этим человеком далась с трудом, но малец Торчелли выполнил обещание в обмен на защиту на восточном побережье. Профессор Иммортал — главный хакер и киберзащитник даркнета в одном лице. Он не присоединялся к семье, не участвовал в преступных захватах. Он их планировал для определенных семей, но сам никогда не вмешивался в разборки. Был сам за себя.

Анонимность, конфиденциальность и полное отсутствие препятствий. Условия, при которых он хотя бы встретится с клиентом. Как бы он не скрывался за своей золотой маской с устрашающим черепом, я не верил ни единому слову о принципах. Они отсутствовали, в отличие от моей семьи. Человек с принципами не устроил бы кибератаку на одну из развитых стран мира и не “убрал” главного американского совратителя и обвиняемого в торговли людьми. Где он был сейчас, знал только профессор Иммортал, для всех обвиняемый умер в своей тюремной камере. Банально, правда?

Но мне нужны были его навыки в моих личных делах, и он окажет мне услугу, несмотря на “принципы”.

— Мы оба знаем об отсутствии принципов, Иммортал. Я не люблю врунов.

— Не все в этом мире достигается с помощью денег.

Я достал чемодан с наличными и протянул ему после кодовой фразы. Два миллиона евро достаточно, чтобы покрыть все его расходы, в том числе и совесть, которую отняли у каждого из нас при рождении.

— Что тебе известно?

Сквозь маску раздалась усмешка.

— Джузеппе Антонио Кавалли. Сорок три года. Консильери семьи Гальятти. Был завербован Сальвадором Бонелло триста двадцать дней назад. Не женат, трое сыновей, о существовании которых он не знал. На счетах суммарно полтора миллиарда евро. На счет каждый месяц поступало от трех миллионов евро от Сальвадора Сильвестра Бонелло, включая отчисления за продажу оружия у русских. Счет заблокирован восемь дней назад, деньги заморожены.

Так вот откуда у него появилась идея выкупать оружие с востока, а не у латинцев. Раньше этим занимался Бонелло, и мы не препятствовали друг другу.

— Еще.

— Слив переписок по внутренней операционной системе, распечатка звонков, банковские данные, вывод замороженных средств, а также сохраненные файлы с репортажем новостей я прислал вам на почту.

— Я не пользуюсь электронной почтой.

— Курьер положил пакет с флешками и нужной распечаткой в нижний ящик стола. Также там лежит все связующие Джузеппе с Садьвадором Бонелло. Также вся информация на его сына, включая тайные связи с женщинами, массовые убийства и оргии в подвале его особняка.

— Не боитесь, что вашего курьера пристрелят мои люди?

Он поднял голову, и я почувствовал пронзительный взгляд сквозь полупрозрачные прорези маски. Как он в ней вообще видел? Мне не было до этого дела.

— Это все, что вы хотели узнать, дон Гальятти?

Все. Казалось, что все, но в голове не укладывалась одна мысль.

— Мне нужно досье на мою жену с распечаткой последних звонков на старом телефоне.

Иммортал не подал и намека на любопытство, но я заметил, как его пальцы слегка сжали подлокотник кожаного кресла.

— Виктория Мария Конте….

— Она Гальятти.

— Двадцать лет. Абитуриентка римской киношколы и зачисленная студентка Болонский киноакадемии на факультет режиссуры и драматургии.

Ее зачислили в киношколу? Я договорился, чтобы ее имени и рядом не стояло с учебными заведениями. Это опасно для нашей семьи, не говоря про ее безопасность. Какого хрена она зачислена в киноакадемию?

— Что еще ты знаешь о ней?

— Более подробную информацию о ней пришлю курьером через два дня. Все файлы будут находиться на том же месте. На данный момент я бы не оставлял вашу жену без присмотра.

Он развернул ко мне экран планшета, где бамбино целовалась с каким-то молокососом. И этого смертника я узнал сразу же по его наглому выражению лица. Прямо как у его папаши.

— Бонелло, мать его!

Я вскочил с кресла, ослепленный яростью, и трижды постучал по железной двери кабинета, больше похожей на сейф для людей. Щелчок замка, поворот круглой ручки, и я на свободе.

— И еще, Гальятти. Вам нужно придумать план Б на случай вашей смерти.

Охранник Иммортала указал рукой на выход, но я замер на месте, обдумывая его слова.

— Ты о чем?

— Вы подпустили врагом слишком близко к себе. Они внутри вас, внутри вашей семьи и даже внутри дружественных семей. Вас быстро уберут, если вы не измените положение, дон Гальятти.

Я не развернулся к профессору Имморталу, не хотел обрушить на него едва контролируемую ярость.

— Имена?

— Вы не перебьете их всех, это плохая стратегия.

— Мне насрать на твое мнение. Имена. Немедленно.

— Вам нужно доверительное лицо, о котором никто не узнает, — продолжил он спокойный роботизированным голосом. — Тогда у вас будет преимущество и шанс выжить.

Мне открыли дверь, и я вылетел на второй этаж, откуда я застал прелестную картину. Эта дрянная девчонка оттолкнула младшего Бонелло и врезала ему между ног. Почему я не удивлен? Если бы у нее в руках была та пресловутая деревяшка, она бы удила ею одного из боссов мафии. Неделю назад она так и поступила.

Я выстрелил, чтобы привлечь внимания, и девчонка заметила меня. Посетители клуба быстро расчистили территорию. Толкучка, давка и паника наполнили клуб, но меня это лишь забавляло.

— Отошел от моей жены! Быстро! — рявкнул я в почти опустевшем танцполе.

Малец Бонелло не двинулся с места, лишь одарил бесстрашной улыбкой. Но через пару секунд бамбино сама его оттолкнула. Умная девочка.

— Это ваша жена? Простите, дон Гальятти, я совершенно не знал об этом.

— Мне плевать. Завтра в кафе Монро в десять утра. У нас есть дела.

Часть 22

Марко

— Помнишь, что я тебе сказал? — рявкнул я, запихнув девчонку в салон, как дешевую проститутку.

Она потупила взгляд и вся сжалась. Выглядела очень невинно, словно не обжималась с придурком Бонелло пару минут назад. И свои глаза огромные, как у олененка вниз опустила. Но я-то знал, что за этим ангельским обликом скрывалась настоящая ведьма.

Ведьма, из-за которой я теряю голову и убиваю всех подряд.

— Он сам ко мне пристал!

— Меня это не волнует, поняла? Я говорил, что пристрелю башку любому, кто тебя коснется.

— Тогда почему его не убил? Что тебя остановило? Жалкая мишень для такого, как ты.

К сожалению, этого идиота я не мог убить, как бы не хотел засадить пулю ему в висок на глазах у всех донов Палермо.

Мы сидели в салоне машины, Патрик, новый водитель из английской деревни, поднял люк, разделяющий салон а переднюю и заднюю части. И я потянул девчонку к себе на колени.

Она распахнула глаза от удивления, мои руки поползли под тонкую кожаную ткань. У бамбино был талант вызывать стояк за доли секунды. Я узнал о нем с того сраного момента, как она пыталась убить меня скейтом в доме своего отца недоноска.

— Снимай.

— Что?

— Быстро.

Я потянул за края ее платья, и передо мной предстала ее объемная грудь. Полностью обнаженная. Рискнула и не надела лифчик. Малец Бонелло наверняка просек это и увидел ее пирсинги. Ушел с таким же стояком, какой сейчас упирался в сладостную попку моей жены.

Моей жены…

Я взял в рот правый сосок, вытянул его с такой силой, что малышка вскрикнула. Мне нужно было выпустить пар и в то же время получить желаемое. А сейчас я желал, чтобы эта девчонка кричала. Кричала от наслаждения, от боли, от того, как я тянул зубами ее пирсинги на сосках и как сильно я сминал попу пальцами. До синяков. До боли. Хотел.

— Больно!

— Терпи.

Возбуждения граничило с болью у меня в паху, настолько сильно она возбуждала. Я боролся с желанием трахнуть ее девственную киску и наказать так жестко, чтобы больше не смела идти против меня. Перед глазами все еще стояла картина, как идиот Бонелло целовал мою бамбино. Как он трогал ее за талию, как она распахнула свои невинные глаза от удивления. Прямо как сейчас, когда я шлепнул ее по попе.

— Марко…

— Сказал, терпи.

Стерва. Сука. Бесит и раздражает. Но эту суку я хочу трахать.

Руками скользнул по ее изящным изгибам, слушал ее всхлипы, похожие больше на стоны наслаждения. Мы ехали в неизвестном направлении, мне было плевать, куда. Я просунул руку под ее тонкие трусики и нащупал чувствительную точку.

— Совсем мокрая, бамбино.

Она выгибалась на моих коленях, хваталась пальчиками за плечи, сжимала их ногтями через плотную ткань пиджака. Нравится, да? А говорила, что больно. Я снова припал к ее манящим соскам и потянул зубами пирсинг.

— М-марко… мне…

— Нравится?

Часть 23

Я сильнее надавил на клитор и кружил им вокруг чувствительных точек. Вот так, стони. Тебе будет еще лучше. Мои пальцы сползали ниже, но не к входу, а к попке, которая моментально напряглась.

— Я… я не…

— Я помню, что ты девственница.

Я коварно улыбнулся, хватая страх в ее глазах как утопающий — воздух. Мои пальцы и губы играли с малышкой, чувствовали расслабление податливого женского тела. Она пожимала мою голову ближе к своей груди. Хочешь, чтобы я ещё поласкал твои соски? Без проблем, они ужасно меня заводили. Я играл с ее попкой, засунул внутрь пальчик. Какая же она тугая. Нереально возбуждала. Просунул ещё один пальчик, разрабатывая ее вход.

Сейчас у меня было два желания: наказать ее и заставить кончить. Я не соображал, чего хотел больше, действия опережали размышления. Я расстегнул ширинку и вытащил член.

— Мы что…

— Привстань.

Я поднял подлокотник между сидениями и достал смазку. Смазал свой член и ее сладкую попку. Держал на всякий случай, если забирал из клуба с собой девчонку-давалку. Не зря, смазка пригодилась для одной девчонки с огромной грудью и проколотыми сосками.

— Марко, мне страшно.

— Тебе понравится.

Я медленно вошел в нее, чувствуя, как она сжала меня изнутри. Какая горячая, теплая и тугая. Нереально тугая девочка. Вышел и, добавив ещё смазки, снова вошел в нее.

— Попрыгай на мне, бамбино.

Она медленно поднялась и опускалась, жмурилась от неприятных ощущений, но терпела. Боль, граничащая с наслаждением. Наказать и довести до оргазма. Я просунул руку между нами и кружил вокруг клитора. Она постепенно привыкала, расслаблялась.

Или не доводить?

С Борелло она также кайфовала? Нравилось с ним целоваться? Злость взяла свое, и я буквально насаждивал ее сладкую попку на свой член. Она стонала, кричала, держалась за меня одной рукой, а второй ласкала свой клитор вместо меня.

— Нравится?

— Слишком быстро.

— Понравилось танцевать с Бонелло?

Она распахнула глаза, а я все жестче насаживал ее. Не отрывал от нее взгляд. Смотрел, как менялась выражение ее лица с расслабленного на удивленное. Ее стоны прекратились, а резкие толчки быстро довели меня до пика. Я кончил прямо в ее попку и прижал ее обнаженное тело к себе. Сперма стекала по моему члену и штанам, но мне было абсолютно плевать на грязь в салоне и на то, что она не кончила.

Я неосознанно выбрал наказание.

Так мы и доехали до дома. Она — полностью обнаженная, а я — внутри нее с опустившимся членом. Не отпускал ее, пропускал длинные черные волосы сквозь пальцы, а она не стремилась выбраться из моих объятий. Она словно застыла, ослабла, уже не так крепко обнимала меня за плечи. Что-то эта малышка вызывала во мне. Желание оттрахать, наказать, позаботиться, чтобы она спокойно уснула.

Я внес ее домой прям так, голую и уязвимую. Положил ее на кровать и закрыл за собой дверь. Она не шевельнулась, а после я услышал громкие рыдания через дверь. Но больший сюрприз ждал меня после, когда я спустился в кабинет

— Приветствую, дон Гальятти.

За мужским голосом последовал щелчок предохранителя.

____________________________________________

Не забудьте подписаться на меня: https://litnet.com/shrt/SuqU

И, конечно же, не забываем о других моих книгах про мафию. Они завершенные, и вам не будет скучно в ожидании продолжения истории.

Принуждение: https://litnet.com/shrt/SutU

Подчинение: https://litnet.com/shrt/SuVU

В плену убийцы: https://litnet.com/shrt/SuoU

А теперь вопрос к вам. Марко поступил жестоко или это нормально в подобном браке?

Часть 24

Виктория

Почему я чувствовала себя использованной? Куклой, которой поигрались и бросили в одинокой комнате? Маленькой пешкой в игре королей, о которой я не догадывалась.

Впервые за эту неделю я заплакала. Впервые с того дня, как умерли родители, я плакала так громко, что не могла остановиться. Симоне пришлось капнуть успокоительные, чтобы я перестала постоянно реветь и заикаться от слез.

Он не спросил меня, не подготовил. Хотел наказать за провинность. Но я не его пешка, не его шавка, готовая стелиться перед ним и выполнять все приказы. Я не та, которую нужно наказывать так жестоко, тем более я ни в чем не провинилась. Я — человек. И я хотела им остаться даже в браке с доном Марко Гальятти.

Утром я встала пораньше, отмылась после рук Марко и от засохшей смазке на моей пятой точке. Терла себя мочалкой практически до красноты, соски болели, и мне пришлось снять пирсинги.

Он не смеет так со мной поступать.

Одевшись, я спустилась вниз и выбила ногой дверь в его кабинет. Марко смотрел какие-то бумаги вместе с мужчиной в сером костюме, но я едва обратила внимания на собеседника.

— Нам надо поговорить.

— Вечером. Я занят.

— Нет, сейчас.

— Дон Гальятти, я могу подождать, если…

Голос с едва заметным акцентом отразился в моей голове, и я подняла глаза на мужчину в сером костюме. Янтарные глаза насмешливо оглядели меня, словно увидели клоуна в женском платье как у героинь японского аниме, а не жену Дона Гальятти.

Наша предыдущая встреча не выходила из головы. И нет, не потому что он был чертовски привлекателен, или его растительность идеально обрамляла его скулы, а зубами он прикусил нижнюю полную губу, что вызвало во мне… неизвестные чувства.

Он знал о Джованни.

Как бы он ни отрицал, этот Адриан Торчелли знал больше, чем казалось. Работали ли они вместе с Марко? Или были по разные стороны «власти». Мне плевать, мне нужно от этого мужчины только одно. И не секс.

— Прости, Адриан, мы ненадолго.

Тон Марко звучал безразлично, но я почувствовала его злость, когда он схватил меня под локоть и выволок за дверь.

— Какого хрена ты себе позволяешь? — рыкнул он, припечатывая меня к месту своими убивающе-стальными глазами.

— Эй, отпусти!

— Меня нельзя беспокоить во время работы! Ты забыла правила?

— Я хочу справедливости! Ты не должен был вчера обращаться со мной так!

Он закатил глаза, но не отпустил меня. Между прочим, мне больно! Теперь у меня болела не только пятая точка от его манипуляций.

— Да неужели? То есть тебе можно спокойно позорить меня перед партнерами? Перед капо? Перед пешками? Перед донами других семей?

— Но я не…

— Сейчас все семьи только и твердят, что моя жена — малолетняя шлюха, чуть не дала Дону Бонелло.

— Бонелло?

Дыхание перехватило от одной только фамилии. Она много раз звучала и касалась лично меня. Сальвадор Бонелло, его убийство, связь в моим отцом. К тому же Фабиан служил этому уроду, который убил моих родителей. Марко убил его. Вроде убил. А тот доставучий парнишка… его звали иначе, но я смутно помнила. У меня вообще отвратительная память на имена. Сейчас это не имело значения — семья Бонелло убила мою семью, уничтожила мою жизнь.

И с ним… я…

— Дошло, что ты натворила? — рявкнул Марко.

— Но это… Это не дает тебе право пользоваться мной!

Он резко прижал меня к стене и прошипел.

— Запомни, бамбино, я отношусь к людям также, как они относятся ко мне. Если меня уважают, я проявляю уважение в ответ, а если они меня позорят, я их наказываю. Вчерашний секс и отсутствие оргазма — твое наказание. Больше ты так вести себя не будешь, поняла меня?

— Fottuto stronzo!

Слова случайно вырвались из моих уст, а Марко всего лишь усмехнулся. Он слегка ослабил хватку, но не отошел от меня.

— Мадонна… Ты ведешь себя как ребенок.

— А как по-твоему я должна себя вести? Как взрослая?

— Ты должна быть мне благодарна.

— За что? За спасение жизни?

— Как минимум.

— О какой жизни ты говоришь? Без близких и родителей, без возможности увидеть брата и жить свободно? С приказами, словно я твоя слуга? Это нельзя, то нельзя! Туда не ходи, на того не смотри! Ваша мафиозные разборки… Вы с отцом… Вы разрушили мою жизнь!

Я выкрикнула так громко, что к нам вышли слуги, но тут же скрылись из виду под грозным взглядом Марко. Комок в горле образовался внезапно, но я не собиралась плакать. Не сейчас и не при нем.

Но первая капелька слезы скользнула по моей щеке. Canga!

— Я не понимаю, что ты хочешь от меня, Марко!

— Хочу, чтобы ты стала женой дона.

— Тогда сделай так, чтобы я почувствовала себя женой дона, а не пленницей! Будь моим мужем, расскажи о себе, откройся мне. Я не хочу жить в тайне и ходить как заключенная в своей комнате.

Он заметно напрягся, но его хватка окончательно ослабла. Марко отошел от меня на шаг и пронзил своими стальными глазами. Раньше они могли бы убить заживо, но я их не боялась. Больше не боялась.

— Я не открываюсь никому, тем более женщинам.

— Тогда не надейся на ответное доверие, если сам не готов идти навстречу.

— Я требую лишь послушания и соблюдения правил. Этого мало за спасение жизни?

— Ты сделал мне больно Марко. Мне плохо.

— Ты жива. У тебя есть крыша над головой, еда, вода и неограниченный запас денежных средств. Также у тебя есть защита в лице моей семьи. О таком не мечтают даже мои солдаты. Теперь скажи, тебе и правда плохо?

Он действительно не понимал, что сделал со мной? Что сделал в тот роковой день, когда к нам ворвались бандиты и когда моя жизнь навсегда покрылась дождевыми облаками? Прямо как его глаза.

— Да! Черт возьми, да!

— Просто ты неблагодарная.

— Просто ты сухарь, не способный на чувства! Крыша над головой и роскошь не являются признаком счастья. Если бы не вся эта дурацкая система, мои родители были живы! Ты убиваешь людей каждый день! Тебе насрать на их жизни, понимаешь? А мне нет!

Часть 25

Виктория

— Мой король, код красный! — к нам подбежал мужчина в накрахмаленном костюме с поразительно низким и хриплым голосом.

— Не сейчас, Алессандро.

— Это насчет Бонелло. Нужно ехать сейчас же.

— Черт! Вызывай своих людей, все капо должны сидеть по домам, из поместья никого не выпускать. Ты, — обратился он ко мне и повернул голову на вышедшего из кабинета Адриана Торчелли, — остаешься дома и никуда не выходишь, даже в сад. Торчелли останется с тобой.

— Что? Зачем?

Но ответа не последовало — Марко рванул к выходу и по дороге передернул затвор своего пистолета. Я не увидела кивок Адриана позади и очередную насмешку в мою сторону. Мне было все равно.

— В вашей семье очень весело, сеньора Гальятти. Мой отец не терпит скандалы. Ни одна женщина не врывалась к нему кабинет во время работы.

Я подняла глаза на возвышающегося Адриана Торчелли. Он рассматривал меня так, словно впервые видел перед собой девушку. Мадонна… какое ему было дело до моей семьи? Почему он вообще к этому привязался?

Но у меня были другие вопросы.

— Как мой брат?

— Почему ты спрашиваешь у меня? — он удивленно поднял брови.

— Ты знаешь, где он, но скрываешь.

— Посмотри телефон.

Я достала из кармана свой недоайфон и открыла уведомление, которое высветилось на экране.

«У вас пропущенное сообщение».

Почему я раньше его не получила?

В сообщении лишь одно фото Джо. Улыбающийся, словно ее в курсе ни обо мне, ни о родителях, он разговаривал по телефону недалеко от дома. Я помнила тот район, словно ещё вчера жила у брата и мечтала поступить в киношколу. Подала несколько заявлений в разные университеты, в другие города съездила. Жаль, что я не узнаю результаты поступления.

— За ним еще наблюдают?

— Да.

— Он знает, где я?

— Знает. Просил передать кое-что, но мы обсудим это за ужином. Наедине.

— За каким ещё ужином? Сейчас обед, а я — жена дона.

— Нас закрыли в особняке, но… - Адриан наклонился к моему уху и защекотал ухо своим шепотком: — Ты же хочешь улизнуть ночью и свободно погулять без охраны?

Мои глаза загорелись от предвкушения, но умом я понимала, что это невозможно. Марко не понравится, если я улизну, но…

Какое мне дело, если ему плевать на меня?

— Как мы улизнем?

— У тебя есть знакомая в доме которая откроет нам дверь в сад?

Я вспомнила о Симоне, но боялась, что она расскажет все Марко. Как бы я не была зла на мужа, не хотела бы, чтобы он узнал о моем тайном плане, но…

Часть 26

Я вспомнила о Симоне, но боялась, что она расскажет все Марко. Как бы я не была зла на мужа, не хотела бы, чтобы он узнал о моем тайном плане, но…

Мы дожили до вечера. Я надела свои любимые джинсы, которые Марко обещал порвать на кусочки, красный топ, и меня сразу же перехватили за талию. Мое сердце едва не остановилось от страха, пока Адриан бесцеремонно вытаскивал меня из дома и поставил около…

— Мы поедем на байке?

— А ты что хотела? На феррари?

— Нет, но…

Но я боялась байков как огня, когда в пятнадцать упала с мопеда по дороге в школу.

— Садись, я аккуратно вожу.

Лучше бы я вообще не слушала его и не садилась. В голове все еще крутились вопросы о том, куда делась охрана и почему нас никто не остановил. А главное, как я вернусь обратно, если Марко вернется раньше?

Но эти вопросы остались в дальнем ящике воображаемого комода моей памяти, когда Адриан завел мотор и погнал по уличкам между домами, которые сменялись с красивых особняков на более маленькие и уютные.

— Ты обещал не гнать! — крикнула я сквозь ветер.

— А ты не бойся. Просто расслабься.

— Мы не упадем?

— Нет. Обещаю тебе.

Мадонна, во что я ввязалась? Адриан гнал мотоцикл так, что у припаркованных машин включалась сигнализация. Я кричала то ли от радости, то ли от переполняют их меня эмоций. Я впервые что-то чувствовала. Впервые жила, радовалась, смеялась, а слезы капали по щекам не от боли, которая, казалось, навечно поселилась в моей груди.

Мы подъехали к пристани, где оставили мотоцикл, а сами пошли по пустому пляжу. Странно, что здесь никого нет, даже туристов. Обычно центральный пляж заполнен в это время года.

— Ты гонщик?

— В прошлом любил гонять на спор.

— А сейчас?

— Голова дороже, усмехнулся он, смахнув длинные волосы назад.

— Но сейчас ты гнал как ненормальный.

— Здесь безопаснее.

— Безопаснее? Да тут улочки узкие! Да и каждый идиот готов бошку прострелить.

— Здесь нет контролирующего отца.

Я опустила голову и тяжело вздохнула. Почему? Да потому что понимала, о чем он. Сама с этим сталкивалась и мечтала вырваться из-под родительского контроля.

Но из одной клетки я попала в совершенно другую. Более комфортную, просторную, но все же клетку.

— Почему ты в семье?

— Наследство. Мама умерла, когда я был совсем ребенком. Отец женился во второй раз, затем в третий. Всех его жен убили, я — единственный наследник и претендент на место отца.

— Ты бы не хотел убежать из семьи?

— Вряд ли. Не представляю жизнь без семьи.

— Но тебе всего… сколько тебе лет?

— Двадцать три.

— Ты ещё толком не пожил, а уже хочешь заместить отца.

— Ты тоже толком не пожила, но вышла замуж за самого опасного дона в Палермо.

Камень в мой огород, удар ножом в спину, словно только что мне сняли швы на раненом сердце преждевременно, до того, как оно зажило. Рана кровоточила и болела, а я не могла затянуть ее. Не в силах. Но он даже не обратил на это внимания.

— Больно? — оторвал меня от мыслей.

— Каждый день.

— Почему ты не уйдешь?

— Из семьи есть только один выход. Думаю, ты знаешь какой.

Вперед ногами. Но я не произнесла это вслух, хотя слова витали над нашими головами.

— Послушаем музыку?

— Нам можно?

Марко оградил меня от всего. Он не разрешал смотреть фильмы, слушать музыку, разве только на древних дисках или кассетах, а там был один недоджаз, который я терпеть не могла.

У меня не было связи с внешним миром, новенький айфон с древней прошивкой, позволяющий только принимать звонки от записанных контактов и… все. Ах да, еще включать режим SOS.

— Почему нет? Я могу включить.

Он достал телефон и включил Beautiful things. Моя любимая песня… В голове возникли картинки, как Джо водил меня по центру Рима, и в какой-то маленькой кафешке в туристическую ночь звучал ремикс этой песни. Мы отдыхали, веселились, жили беззаботно, не думая ни о чем. Прошлое стерлось, будущее еще не настало. Было только настоящее.

Как я скучала…

— Давай потанцуем.

— А нам…

— Нам можно все. Ты под моей защитой.

Часть 27

Адриан потянул меня за руку закружил в танце прямо на скользком песке. И я расслабилась. Впервые в жизни я забыла о существовании мафии, вслушиваясь в шум моря, в текст песни, которую когда-то слушала на репиде. Ветер ласкал наши волосы, они едва не сплелись в единое целое. Я видела, как серьезный член мафии улыбался. Искренне, радостно. Думала, они не способны на это. Марко не способен, эта функция выключена.

Я отталкивала мысли о Марко и о его гневе. В прошлый раз он едва не убил дона Бонелло, а сейчас… Что он сделает с Адрианом? Ничего. Потому что Марко ничего не узнает. Я уверена.

Чувство окрыленности насыщало меня, и я удерживала его тонкими пальчиками. Оно рано или поздно уйдет, пусть останется со мной подольше.

— Дон Марко хорошо к тебе относится?

— Разве ты не слышал наш разговор?

— Хотел услышать твое мнение.

— Зачем?

— Мы с доном Гальятти родственники в какой-то степени.

— Родственники?

— Его сестра была моей мачехой.

Почему я не удивлена? Все мафиозные семьи так или иначе переплетены между собой, и только я оказалась здесь по случайным обстоятельствам, но…

Стоп. Значит, сестра Марко тоже умерла? Ее тоже убили? Адриан говорил, что все жены его отца погибли, а он единственный наследник…

— Поэтому ты так часто ездишь сюда?

— Нет, нас связывает только работа.

— И все?

Он наклонился ко мне ближе. Солоноватый запах моря, смешанный с его парфюмом и легким запахом сигарет окутали меня. Я смотрела в янтарные глаза Адриана и не могла оторваться. Его глаза, его губы. Все в нем было идеально отточено лучшими итальянскими скульпторами. Даже легкий акцент не портил его, а наоборот, придавал изюминку. Ведь именно по бархатному голосу с акцентом я узнаю его даже с закрытыми глазами.

Мадонна… Я говорила как влюбленная школьница. Но он и правда очень красив. И Марко красив, даже со шрамом на щеке. Но Адриан казался ближе. Гораздо ближе.

И даже сейчас его губы почти коснулись уголка моего губ, и мое сердце замерло от неожиданного скольжения. Адриан не поцеловал меня, нет, он сразу же отошел, как только закончился трек, позволив ветру ласкать мою едва приоткрытую кожу на животе.

— Марко убьет нас.

— Он не узнает о нашем общении.

— Марко все знает.

— У меня свои способы общения. Ты же хочешь услышать брата?

Очень хочу. Мне нужен хоть кто-то, кто поддерживал бы меня в этой ситуации. В моих чувствах, в горе и радости.

— Я записал свой номер в твой мобильный. Ты всегда сможешь позвонить. Дон Гальятти не отследит звонок, номер под шифрованием.

— Уверен?

— Абсолютно. Либо можешь написать. У тебя в прошивке есть такая возможность?

— Не знаю.

— Проверь, как приедешь в особняк.

Я намеренно не взяла с собой телефон, боялась, что в нем будет встроен радар, и Марко отследит меня быстрее, чем МКС падающий на Землю метеорит.

— Пожалуйста, позаботься о Джованни. Я боюсь, что Бонелло его…

— Убьют? Ох нет, это невыгодно. К тому же в твоей жизни есть еще один мужчина, который вытащит его из-под хвоста Бонелло.

— Кто?

Риторический вопрос, и мы оба знали на него ответ. У Марко были большие связи и влияние, но почему-то он не спешил вытаскивать брата из западни.

Может, потому что я не просила?

— Поехали? Твой муж скоро вернется.

— Откуда ты…

Он показал мне экран с картой, где красный огонек приближался к особняку. Он был далеко, но вскоре Марко заметит, что меня не было дома.

— Надо спешить.

Адреналин ударил в кровь, прямо как в момент побега из особняка. Он быстро отвез меня домой и высадил неподалеку от задних ворот, где, на удивление, не стояли пешки Марко.

— Детка, подожди.

Адриан снял шлем и схватил меня за руку, стоило мне шагнуть в сторону особняка. Он потянул меня к себе и едва коснулся моих губ. Нет, уже не уголка, заставив меня замереть окончательно, а… поцеловал. В губы. Нежно, сладко, но очень быстро. Я едва устояла на ногах от неожиданности, но… Черт, он же…

— Ты нарушил омерту.

— Ты тоже. Мы все грешники, детка.

Адриан уехал также быстро, как и поцеловал меня. Он оставил меня в полном недоумении и легком чувстве вины перед Марко.

Он убьет меня, убьет Адриана, если узнает о поцелуе на его территории.

Однако последствия побега оказались лишь вершинкой айсберга, который меня ожидал дома.

____________________________________

Не забудьте подписаться на меня: https://litnet.com/shrt/Su2W

И, конечно же, не забываем о других моих книгах про мафию. Они завершенные, и вам не будет скучно в ожидании продолжения истории.

Принуждение: https://litnet.com/shrt/SunW

Подчинение: https://litnet.com/shrt/Su3W

В плену убийцы: https://litnet.com/shrt/SuxW

Часть 28

Марко

— Главное, не слетайте с катушек, мой король.

— Я постараюсь.

Причем это мягко сказано. На самом деле, мне было не до Бонелло, но проблемы с этим молокососом меня раздражали не меньше, чем эмоции после разговора с бамбино.

Наивная. Хотела от меня большего, чем я мог дать ей. Чем мог дать кому-либо. Моя жизнь покрыта мраком, она черна также, как и черная дыра в галактике. Как моя душа. Хех. Начиталась американских любовных романов и подумала, что сможет изменить меня. Это бесполезно. Нельзя изменить постоянную переменную.

Или временную…

Слова Иммортала не шли из головы. То, что меня хотели убрать, я и так знал. Столько лет возглавлял семью, предполагал, что у меня были крысы. Но не настолько. Меня сливали по-черному, судя по документам профессора Иммортола. Сливал самый преданный консильери.

Ищи замену, Гальятти. Найди наследника, доверь дела доверенному лицу.

Только я никому не доверял. После предательства Джузеппе не доверял никому. А он был консильери моего отца. Мне некому было довериться.

Откройся мне, Марко.

Ее голос молящий. Умоляющий. Нежные глаза все в слезах. Частичка искренности и нежности в моей черной душе. Только я больше ничего не чувствовал, кроме желания трахнуть и странного давления в груди. Что это? Я пока не понял. Надо сходить к доктору, провериться.

Я ехал на опасные переговоры. Почему опасные? Потому что неизвестность страшнее ядерных бомбардировок, о которых никому известно. От мальца Бонелло неизвестно, что ожидать. Я взял с собой Алессандро на переговоры, он лучше знает этого малолетнего придурка.

— Бонелло хоть и не дружит с головой, но он нам нужен, — повторил мой капо, поправив идеально выглаженную рубашку.

— Если бы был не нужен, ушел бы следом за своим папашей.

— Мой король…

— Помню.

Если бы у меня не сорвало крышу, я бы не тронул Сальвадора Бонелло, однако он первый перешел дорогу. Сначала крышевание старика Конте, затем похищение моей жены. Курьер Иммортала отправил все документы в двух экземплярах и на четырех разных флешках, но этого недостаточно, чтобы взять сосунка за яйца и заставить работать сообща.

— Я могу начать переговоры, мой король.

— Мы вместе справимся. Не беси меня.

— Простите, мой король, но хочу напомнить о консильери и подручном.

— Мы решим этот вопрос позже.

— Семьи мафии и так недовольны. Слишком много крови, это привлекает внимание полиции.

— С полицией мы договоримся. Марчелло когда выходит из тюрьмы?

— Через две недели.

— Нужно устроить ему прием. Он один из немногих доверенных людей. Альфонсо решает дело на восточном побережье?

— Да, мой король. Растаможня прошла успешно. Сеньор Торичелли разве не сообщил?

Не успел. Мы разбирали документы от профессора Иммортола, которые, как выяснилось, касались семьи Торчелло тоже. Этому мальцу придется задержаться в Палермо, как сильно он не хотел вернуться в родные просторы свободной американской земли.

Алессандро остановился у ворот в особняк Бонелло и, скинув невидимую пылинку с черного пиджака и вышел из машины вслед за мной. Картина маслом, такое не снилось даже Рафаэлю. На крыше огромного особняка в стиле романтизма стояли пешки с автоматами, нацеленными на нас. Угадайте, кто стоял на небольшом козырьке над входной дверью? Пресвятая дева Мария… Мне было бы страшно, если бы не было так смешно. Этот сорванец упадет с этого недокозырька по дуновению ветра. Да еще и стоял в потасканной песцовой шубе и огромной золотой цепочке на шее. Мадонна… Он что, заразился от русских воров, которые нам поставляют оружие?

— Привет, дядь! А мы тебя ждали!

Часть 29

— Привет, дядь! А мы тебя ждали!

— У нас переговоры, а не перестрелка.

— С тобой, Гальятти, я буду разговаривать только так.

Он издевался? Эх… Как же я не хотел сегодня кого-то убивать. Клянусь, сегодня я бы обошелся без кровопролития, тем более по такой ерунде. Но кто-то из пешек шагнул в мою сторону, и я моментально положил его на пол одной пулей. Алессандро недовольно вздохнул и отряхнул невидимые капли с пиджака. Больше никто не двигался, а сосунок Бонелло распахнул свои светлые глаза, когда я нацелился пушку на него.

— Спускайся или следующая пуля придет тебе в лоб.

Он попытался взять себя в руки, но все же спрыгнул к нам. Пошатывался, едва снова не упал. Я говорил, что его ветром сдует, а молокосос решил пойти на взрослого дядю с шайкой недоумков.

— В машину.

— Я с вами не поеду.

— Хочешь передать привет своему папаше? Мое терпение не бесконечно.

— Мой король, мы можем переговорить прямо здесь, — Алессандро опустил мою руку с пистолетом. — Я приготовил все документы, дону Бонелло нужно их только подписать.

— Я ничего не подпишу без адвоката! Вы, старперы, должны целовать пыль в моих ботинок.

— Это всего лишь договор о неприкосновенности и распределении бизнеса между семьями, — спокойно объяснил Алессандро. — Мы просто подкрепим устные соглашения письменным договором.

— И вы… Вы не убьете меня?

— Если ты не будешь нарушать договор, не убьем.

Парень быстро просмотрел договор глазами и подписал. Какой шустрый. Столько понтов, столько шума, даже полицию поднял, которые задержали нас у въезда на частную территорию. Но деньги многое решали, как и связи.

— Неприкосновенность к женщинам? — он удивленно вскинул брови и снова едва не упал.

— Ты забыл омерту?

— Жалко, жалко. А я так хотел поразвлечься с красоткой Вики.

Опять этот идиот лез на рожон! Если бы не сдержанность Алессандро, я бы давно засадил пулю ему в лоб. Я был готов ему врезать за свою жену. За свою женщину.

— Она под моей защитой, Бонелло. Полезешь — наш разговор пройдет иначе.

— А ее чертова сыроварня тоже под твоей? Насколько я знаю, папа ими занимался, они задолжали нам. Значит, и девчонка тоже моя.

Ах, совсем забыл.

Я полез в багажник и достал оттуда серебристый чемодан. Естественно, с деньгами. Старик Конте хадолжал всего пятьдесят тысяч евро, но здесь их гораздо больше.

— Миллион евро, и ты забываешь сыроварню и девчонку Гальятти.

— Она Конте. Сама так сказала.

— Мне насрать. Я только что тебя не убил, считай это возмещением долга. А теперь выполняй свою работу и не мешай мне.

Я развернулся к пассажирскому сидению, но услышал позади себя насмешливый гогот:

— Если малышка сама ко мне придет, я не смогу отказать. У меня слабость перед красивыми женщинами.

Щенок…

— Сдержи своего недопитона в штанах, пока я не пристрелил и его.

Малец Бонелло промолчал, но сдвинул свою шубу в области паха. Как будто эта меховая хрень его спасла бы от моего выстрела. Идиот. Мы ехали чуть дольше обычного по темным улицам. Не успел заметить, как закончился этот длинный день. Сначала разборки с документами Иммортала, затем полиция, теперь этот молокосос. Этот идиот заставил меня задуматься. Если она действительно придет к нему сама? По своей воле. После сегодняшнего разговора, она… Мадонна, ей некуда идти. Из дома она и шагу не ступит через моих людей, а этот Бонелло ей точно не сдался.

Почему в глубине души я все еще сомневался в этой девчонке?

— Мой король, вы уверены, что свадьба была стратегически правильным решением?

— Ты сомневаешься?

— Жениться ради маленькой сырной лавки? У Конте был не такой уж и большой долг, его дочь можно было бы отпустить.

— Нельзя. Мне нужен наследник.

— Какой?

— Наследник моей семьи.

— Но она… Она совсем девочка.

— Я должен защитить свою семью. Вокруг одни пираньи, которые хотят меня убрать.

— Вы уничтожили одну из них, а его наследнику закрыли рот.

— Это не значит, что вокруг нет других.

— Охрана защитит вас.

— Мне нужен запасной план.

Я вернулся домой далеко за полночь. Уставший, задумавшийся об одной малышке, которая вышибала мне мозг одним своим присутствием. Ноги сами потянули в ее комнату. Она спала. Нежно спала, свернувшись в калачик. Я молча лег рядом. Без желания разбудить ее или приласкать. Я просто нуждался в тепле впервые за последние десять лет.

Молча уснул рядом с малышкой, которой придется довериться.

____________________________________

Не забудьте подписаться на меня: https://litnet.com/shrt/SumM

И, конечно же, не забываем о других моих книгах про мафию. Они завершенные, и вам не будет скучно в ожидании продолжения истории.

Принуждение: https://litnet.com/shrt/Su2M

Подчинение: https://litnet.com/shrt/SulM

В плену убийцы: https://litnet.com/shrt/SuSM

Часть 30

Виктория

Я долго не могла уснуть. То ли из-за переполняющих меня эмоций, то ли из-за странного ощущения в груди. Адреналин медленно угасал и покидал клетки моего организма, но царство сна не хотело брать меня в свои объятья. С одной стороны я думала о легкости, которую мне подарил Адриан, а с другой страх. Страх быть пойманной людьми Марко. Здесь повсюду были камеры, дом Марко был окружен со всех сторон.

Мне чудом удалось проскочить в особняк и скрыться в комнате, обходя камеры наблюдения. Симона рассказала, где они висели, и наш с Адрианом побег никто не застал. Я словно не сбегала, не гуляла по пляжу и не танцевала с другим мужчиной.

Я расслабалилась, а потом…

Потом меня накрыло переизбытком эмоций из чувства вины и все ещё не прошедшей эйфории. Поцелуй был лишним, но он был мне нужен. Только не от Адриана. От Марко. От человека, которому на меня наплевать.

О чем я думала?

Я не думала.

Что мне делать дальше?

Спать.

Меня разбудил скрип моей двери, но я не смела пошевельнуться. Я знала, кто пришел. Почувствовала. Кровать прогнулась по ту сторону от меня, но даже тогда я сделала вид, что спала.

— Ты делаешь меня слабым, бамбино.

Он лег сзади и положил руку на мое плечо. Он словно боялся полностью обнять меня, боялся меня разбудить, но я не сразу заметила, что перестала вдыхать воздух, смешанный с его парфюмом, запахом пороха и тьмы. Решал свои проблемы, стрелял, убивал.

Почему сейчас меня это не пугало так сильно, как в первые дни?

Я проснулась около десяти, Марко уже проснулся. Он сидел на моей стороне у колен и смотрел в приоткрытое окно. Сицилийский ветер едва доставал до кончиков пальцев, Марко будто загородил меня. Тучи сгустились. Сегодня будет дождь. Или это намек природы? Затишье перед бурей.

— У меня нет родственников, — внезапно сказал он, не поворачивая головы.

— То есть?

— У меня было две жены. Обеих убили по моей неопытности. Моя первая жена Летисия умерла через три дня после того, как я стал богом. Почти сразу после отца. А вторая жена должна была родить наследника. Десятая неделя. Сальвадоре Бонелло похитил ее и вызвал стресс. У нее был выкидыш. Через неделю она повесилась в этой комнате.

Класс. То есть он поселил меня в комнату покойной жены. Как мило. Но я не перебивала Марко, внимательно его слушала.

— Меня не было рядом. Я был нужен ей, но меня не было…

— Ты не виноват.

— Каждая смерть в моей семье — моя ответственность.

— У тебя есть братья? Или сестры?

— Сестра умерла, кузены тоже погибли. Дамиано погиб в перестрелке, а Флавио я убил лично за предательство.

— Тоже променял тебя на Бонелло?

Я усмехнулась, но его серьезный взгляд заставил замолчать.

— Мне нужна опора и твоя преданность, если ты хочешь быть действительно моей женой, а не видимостью. Я открыл часть себя, как ты хотела. Верь мне и не обманывай меня. Я вытерпел много лжи и перестал доверять людям. Мне нужен хотя бы один человек, который заслуживает доверие.

Марко потянулся за поцелуем, но не продолжил. Легкое прикосновение губ позволило забыться на мгновение. Я почувствовала себя желанной, нужной ему, но мне нужно было это вчера.

Его не было рядом…

Тогда почему я ответила, и почему в моем животе затрепетали давно уснувшие бабочки?

____________________________________

Не забудьте подписаться на меня: https://litnet.com/shrt/nvtI

И, конечно же, не забываем о других моих книгах про мафию. Они завершенные, и вам не будет скучно в ожидании продолжения истории.

Принуждение: https://litnet.com/shrt/nv8I

Подчинение: https://litnet.com/shrt/nvSI

В плену убийцы: https://litnet.com/shrt/nvPI

Часть 31

— Симона принесла завтрак. Ты проголодалась.

Он кивнул на поднос на прикроватной тумбочке, где лежали свежие круассаны, будто только что привезенные из Парижа, и свежий кофе.

— Это вопрос?

— Зачем задавать вопрос, на который знаешь ответ, — игриво улыбнулся он. — Я оставил в ванной мазь и обезболивающие, если пригодятся. И… прости за вчерашнее.

— Я тоже была неправа. Я не знала, что в клубе клеился Бонелло, и он…

Я вспомнила, как он пытался через поцелуй передать мне горькую таблетку. Фу! До сих пор выворачивало от напористости этого молодого дона. Если бы Марко не сказал, что это новый дон Бонелло, я бы ни за что не поверила.

— Он поцеловал меня насильно и протолкнул языком какую-то таблетку. Но я выплюнула ее.

Я думала, что Марко разозлится, возьмет свой пистолет и направит в сторону дома Бонелло, но он… усмехнулся. Серьезно? Что тут смешного? Меня хотели споить неизвестной дрянью и взять силой, а он… разве он не сделал тоже самое пару дней назад?

— Что смешного?

— А ты не так проста, бамбино. Бонелло тебя будет сложно сломить.

— И поэтому ты смеешься?

— По моей информации, ты первая, кто отказал этому сосунку. Почему?

— Я хотела только позлить тебя, а не давать первому встречному, — ответила я честно.

— Еще?

— Он показался противным.

— И все?

— Что ты еще от меня хочешь?

— Чтобы ты отвечала честно, бамбино.

— Я и так отвечаю честно. Веришь?

Марко помолчал несколько секунд, задумчиво окидывая серебристыми глазами, которые впервые на моей памяти были наполнены светом.

— Верю. Ты можешь задать любой вопрос, и я на него отвечу.

— Честно? Ничего не тая?

— Именно.

Передо мной точно сидел дон Марко Гальятти или его подменили за ночь, которую я провела с другим мужчиной в тайне от него? Он даже ничего не спрашивал об Адриане, да и я не видела молодого мафиози в стенах дома.

Мне все равно, сейчас не до него. Раз у меня появилась возможность, то…

— Ты спровоцировал убийство родителей?

— Нет.

— Почему их убили?

— Твой отец задолжал мне за два года. Я пообещал отобрать часть бизнеса, если он не вернет долг или забрать его дочь. Твой отец решил обратиться к Сальвадоре Бонелло, в надежде на прикрытие. Бонелло согласился, но, в отличие от меня, он сразу убирает должников.

— То есть отец пообещал меня, если он не выплатит долг?

— Твой отец не был святым. Никто не святой. Просто запомни это.

Догадки и раньше крутились в голове, ответ мало меня удивил. Но раньше я считала, что папа был не прочь отдать меня в качестве долга, это объясняло причину, по которой он не выпускал меня из Палермо.

— Где мой брат?

Часть 32

— Где мой брат?

— В Риме.

— Почему он не приехал?

— Пешка Бонелло вмешался в ваш разговор, убедил, что все в порядке, лишь бы он не появлялся в Палермо. Кажется, какой-то его друг. Твоему брату нужно лучше подбирать друзей.

— Фабио? Ты же убил его.

— Не всех можно убить пулей в грудь.

Для убийства есть другое оружие, помимо пистолета, но эта мысль выветрилась из головы быстрее, чем алкоголь из шота отвертки в дешевом баре.

— Что будет с Джо?

— Пока ничего. Если он сидит в Риме, с ним все будет хорошо. Но он не приедет, пока шайка Бонелло его пасет.

— Что им нужно от моей семьи?

Марко замедлил, но ответил:

— Я не читаю мысли младшего Бонелло. Но лучше с ним не связывайся.

— Он меня убьет?

— Я бы назвал это иначе. У него слабость к красивым девушкам, а ты для него недоступный кусок.

— Они все ведутся на его обаяние?

— Кто не ведется, заставляют.

— Значит, поэтому…

— Никогда не пей с рук врагов, бамбино. Главное правило.

В комнату внезапно ворвался незнакомый парень.

— Мой король…

— Я просил, не заходить в эту комнату без разрешения.

— Простите, мой король, но… Альфонсо вернулся.

Марко моментально поднялся с кровати и направился к парнише, но остановился на полпути и обратился ко мне.

— Пойдем.

— Куда?

— Узнаешь.

Мадонна…

Я бы не хотела узнавать, куда меня вел Марко, стоило мне одеться и пойти следом. Я даже толком не позавтракала, а желудок скручивало от волнения. Я едва поспевала за Марко и за его шагами. Так и не поняла, кто вернулся и куда.

А главное — зачем ему я?

Мы спустились на первый этаж и вошли в большую комнату рядом с его кабинетом, в то самое крыло, куда нельзя заходить, и куда я ворвалась без его разрешения. За овальным столом сидели трое мужчин. Одного, кажется, видела вчера, а два других были мне совершенно незнакомы.

— Мой король.

Мужчины склонили головы, и только один с проседью на висках одарил меня вопросительным взглядом.

— У меня новости, которые не касаются… женских ушей.

— Женских? Так я еще дев…

Марко сжал мою ладонь сильнее, и я прикусила язык. Черт, почему инстинкт самосохранения покидает меня в последнюю очередь?

— Виктория останется на собрании семьи.

Это собрание семьи? Марко, что ты творишь, черт возьми?

— Зачем, мой король? — спросил мужчина в ослепляюще-белоснежной рубашке.

— Виктория — моя новая консильери*.

____________

Консильери — главный советник босса мафии.

Часть 33

Виктория

— Виктория — моя новая консильери.

Что, простите?

Это первый вопрос, возникший в моей голове. Второй вопрос: Что такое консильери? Тот, кто будет всю жизнь держать дона мафии за руку? Я и так Марко держала. Зачем нужно было собирать незнакомых мужчин и говорить им об этом.

А главное — почему они смотрели на меня так, словно я внезапно вместо жены дона стала первой леди США?

Тот, кто не хотел вмешивать “женские уши” нахмурил брови после слов Марко, другие двое явно скрывали за безразличием похожие эмоции.

Марко чуть сильнее сжал мою ладонь и повел меня назад, за свою спину. Только я не собиралась за ней прятаться или строить из себя напуганную малолетнюю жену дона.

— Мой король, вы уверены? — спросил тот нахмуренный мужчина. — Но она же… женщина.

— Если не ошибаюсь, твоя сестра тоже была капо семьи, — поправил ее Марко.

— Была, пока мне не исполнилось восемнадцать, но потом…

— Ты не доверяешь моему решению, Альфонсо?

— Простите, мой король.

Мужчина опустил голову и больше не перечил Марко. Я бы на его месте тоже не стала, ибо Марко сильно напрягся и едва не потянул ладонь за пистолетом под атласной рубашкой.

— У кого-то еще будут возражения?

Двое других мужчин ничего не сказали. Кажется, всех троих я видела на свадьбе, а тот в ослепляюще-белоснежной рубашке прервал вчера наш разговор с Марко. Именно он подошел ближе ко мне и протянул руку.

— Приятно познакомиться, сеньора Виктория. Меня зовут Алессандро. Я буду рад вам служить.

Мужчина подхватил мою свободно свисающую праву руку и поцеловал ладонь. И нет, меня удивила не галантность мужчины и даже не то, что мои щеки внезапно налились румянцем. Нет. Он сказал “служить”.

Что он имел в виду?

— В-взаимно.

Да еще и голос подводил, звучал рвано.

— А это мой напарник Хулио.

Он показал на третьего мужчину позади с легкой светлой щетиной. Этот самый Хулио обошелся кивком головы. Может, потому что Марко смотрел на него как на будущего трупа, если он подойдет ко мне ближе, чем на метр?

— Сеньора Виктория пройдет обряд посвящения? — спросил Альфонсо.

Посвящения? Это ещё что такое? Чтобы держать мужа за руку, мне нужно проходить какой-то обряд? Ничего не понимаю. Если честно, мне уже становится страшно. Ощущение, что меня держат за идиотку и пытаются впарить ненужные товары по акции в дешманском супермаркете.

— Позже. Сейчас нам нужно переговорить с тобой, Альфонсо.

— На восточном побережье все прекрасно. Я подключил свои связи, растоможня прошла успешно. Но вам уже сообщил мой племянник. Он еще не уехал?

— Адриан приедет через два дня. Вы сможете повидаться.

Адриан — племянник этого хмурого Альфонсо? Если бы он не сказал, я бы ни за что не догадалась, настолько они были разные по энергетике и внешне.

— Спасибо, мой король, я еще хотел поговорить…

Двое мужчин моментально покинули переговорную, но я… что мне нужно сделать? Я тоже направилась к двери, но хватка Марко не дала мне сдвинуться с места. Зачем? Я явно тут лишняя.

— Она останется. Теперь она часть семьи.

— Лучше наедине, мой король.

— Тогда пройдем в кабинет.

Они зря вышли. Я так и не поняла, что только что произошло, но голоса мужчин доносились до меня даже через толстые стены. Мне не нужно было подходить, чтобы услышать разъяренные выкрики, однако ноги сами повели меня к разделяющей комнату стене.

— Вы с ума сошли, мой король? Она же девчонка! Совсем ничего не понимает. Глупая, избалованная малолетка!

— Ты говоришь о моей жене, Альфонсо.

— Это неправильно! Ваш отец никогда бы не позволил женщине встревать в наши дела.

— Она теперь часть семьи, решение я не изменю. Я — не мой отец. Это ясно?

Мужчины замолчали. Надеюсь, сейчас не раздадутся внезапные выстрелы. Я бы сейчас с удовольствием спряталась на кухне у Симоны, чтобы не слушать эти разборки и крики. Я бы оказалась в нашем старом доме и слушала брожение отца. Лучше его постоянная критика, чем мафиозные разборки.

— Я ещё хотел спросить о возможности стать подручным…

— Давай подумаем об этом. Мое мнение ты знаешь. Если я смогу полностью тебе довериться, я сделаю тебя подручным. После голосования, естественно. Все зависит от твоих поступков, Альфонсо.

— Но эта девчонка…

— Она останется. Будет под моим крылом, чтобы никуда не рыпалась.

— Я вас услышал, мой король. Как бы эта девочка не захватила власть над вашим разумом.

— Ты сомневаешься во мне?

— Нет, что вы, мой король… то есть я…

— Адриан в своей квартире. У тебя есть два часа, чтобы с ним переговорить. Мне понадобится твоя помощь.

______________________________________

Друзья, извиняюсь за опоздание. Надеюсь, эта глава вас порадует. По вашим просьбам я выложу отдельную главу с иерархией семьи, чтобы вы не путались в понятиях.

Не забудьте подписаться на мою страницу, чтобы не пропустить новые книги: https://litnet.com/shrt/n29g

Также многие читатели в соцсетях спрашивали, что еще можно почитать по тематике "Мафия". Чтобы вы не скучали, предлагаю вам вот эти книги:

Принуждение: https://litnet.com/shrt/n2lg

Подчинение: https://litnet.com/shrt/n2Cg

В плену убийцы: https://litnet.com/shrt/n2mg

А также вот моя недавняя книга про Шейха: https://litnet.com/shrt/n2qg

Часть 34

Я услышала, как хлопнули дверью, затем ко мне подошел Марко. Его лицо такое же равнодушное, но желваки играли ходуном, словно он сдерживался от едва скрываемой ярости. Этот Альфонсо так его разозлил, что он не стеснялся показывать эмоции даже при мне? Или это часть его открытого отношения ко мне? Тем не менее, в голове крутился один вопрос:

— Что происходит?

— Теперь ты официально мой советник.

— Советник? Советник мафии? — мои глаза наверняка едва не вылезли из орбит от удивления. — Зачем это тебе? Я не хочу иметь ничего общего с мафией.

— Ты — моя жена. Ты уже имеешь кое-что общее с мафией.

— Мои родители умерли из-за мафии, я не хочу вмешиваться! Марко, ты не можешь поступить так со мной!

— Я уже поступил.

— Мадонна… Ты обещал доверять мне…

— Я доверяю.

— Тогда зачем все это?

— Меня хотят убрать, — рыкнул он, не двигаясь с места. Я хотела его перебить, но сдержалась, дав возможность высказаться. — Если убьют меня, убьют и тебя. Тебя больше некому будет защищать. Ты — единственная, кому я могу доверять и кто может защитить нас обоих.

— Как я защищу нас обоих?

— Узнаешь, бамбино.

Марко подошел ближе ко мне и погладил по щеке костяшками пальцев. И это не просто жест нежности. Это клеймо, факт, что у меня снова нет выбора. Никогда не было. И сейчас меня вновь его лишают ради других, неизвестных мне целей.

— Ты хочешь, чтобы я стала частью семьи?

— Хочу.

— Тогда выполни мое условие. Верни моего брата. Сделай так, чтобы Бонелло отстали от меня и от моей семьи.

— Они уже отстали. Твой брат вернется, когда они снимут хвост. Я постараюсь ускорить этот процесс.

Постарается? Дон Марко Гальятии постарается? Эта фраза вызвала смешок на моих губах, настолько нелепо она звучала после того, как в клубе он едва не прострелил яйца Федерико Бонелло.

Я скинула его руку с моей щеки и притянула его за ворот рубашки двумя руками. Наши лица были в паре миллиметров друг от друга, я чувствовала запах сигарет, его парфюма и… Нет, без пороха и железа пистолета. Он обошелся без кровопролития.

— Ты не постараешься, а сделаешь, дон Гальятти. Иначе я исчезну раньше, чем младший Бонелло засадит тебе пулю в лоб.

— Ты говоришь как истинная донна Гальятти, — усмехнулся Марко.

— До этой должности я не дорасту, не надейся.

Злость переполняла меня, и я даже не обратила внимания на задумчивое выражение лица Марко.

— Прекрасно. Теперь идем.

— Что меня ждет?

Марко не произнес ни звука, лишь шевельнул губами, по которым я прочитала одно единственное слово

Ад.

Он отошел от меня и позвал следовать за ним в сад, где все еще были открыты ворота. Те самые, куда я проникла ночью с Адрианом. Маленький укол совести после нашего откровенного разговора тронул мое сердце, но тут же испарился, когда мы с Марко остановились в центре сада около своеобразного тира с разным оружием и мишенями, как в американских боевиках.

— Первое, что тебе нужно учесть — омерта. Ее нужно не просто знать, а выучить, сделать своими жизненными кредо, впитать в себя.

— Впитать в себя правила мафиозников? Ты смеешься? — уточнила я у Марко, однако его лицо осталось таким же серьезным.

— Второе — ты должна в любой ситуации защитить себя.

Марко подходит к столу, заправляет пистолет и резко стреляет. Отдача от выстрела не помешала Марко остаться на месте и попасть прямо в центр мишени, но мне в момент выстрела хотелось убежать как можно дальше.

— Иди сюда.

— Что? Мне? Стрелять? Но я… я…

— Ты обещала беспрекословное подчинение, бамбино.

— Когда это?

— Когда соглашалась стать членом мафии взамен на твои условия.

— Но я не умею стрелять, Марко.

— Я научу. Идем.

Марко протянул мне руку, позволив утонуть в его прикосновениях и полном подчинении его приказам. Он встал сзади и помог мне взять пистолет правильно. С стороны мы наверняка выглядели как романтичная парочка из боевика. Наверное, я бы расписала этот проект и защитила бы его на втором курсе перед продюсерами.

Только мы, черт возьми, не в кино, а в моих руках лежала самый настоящий револьвер со снятым предохранителем! И меня это ужасно пугало. Как бы я не сопротивлялась преступному миру и как бы я не желала оказаться далеко от него, он проникал в меня. Под кожу, в разум.

Я не хотела, но надо.

Надо…

Первый выстрел улетел мимо мишеней — я вздрогнула от от резкого свиста пули из револьвера.

— Давай еще раз.

Марко подошел ближе, практически прислонился к моей спине и попе. Меня это немного отвлекало, но в то же время забирало страх перед оружием.

— Уже лучше. Главное, не жмурь глаза.

— А как я прицелюсь?

— Научись концентрировать взгляд на прицеле обоими глазами, так будет проще не промахнуться.

Впервые об этом слышала, но послушалась совета Марко и вновь выстрелила. Я попала в цель.

— Ты быстро учишься, бамбино.

— Мне страшно, Марко.

— Я буду рядом. Я всегд прикрою тебя и защищу, но ты должна научиться делать это сама.

Потому что тебя хотят убрать? Или потому что я выполняю свою часть договора?

Часть 35

Виктория

— Резче.

— Я не могу!

— Тебе нужно резче бить, иначе тебя обездвижить первой.

Кто тянул меня за язык? Зачем я согласилась? Лучше бы я не приезжала в Палермо в тот роковой день, осталась бы целее. И нет, дело не в Марко, а в…

Черт возьми, дело в Марко! Он изнуряет меня тренировками! Все мышцы болят! Подкидывает учебники об истории его семьи и возникновении мафии в Сицилии. Всего две недели прошло, а я чувствовала себя выжатой, как сицилийский лимон, непригодный к экспорту на север.

— Ты проходила это испытание раньше. Давай, бамбино.

Я снова ударила ногой по груше-манекену, ее пронзило болью, но я не останавливалась. Я сделаю что угодно, чтобы брата перестали преследовать. Боль в ноге и временная помощь Марко в его делах — пустяки.

— Еще раз. Сильнее!

И я била сильнее, но казалось, что недостаточно.

— Вспомни, что тебя злит. Вспомни о своих самых ужасных моментах, о своих страхах. Считай, что этим ударом ты убьешь всех, кто навел на тебя этот страх…

— Марко, я хочу отдохнуть!

Марко прищуренно осмотрел мою шею, с которой стекали капельки пота прямо в промежность между грудями, и коварно улыбнулся. Надеюсь, он не хотел меня взять здесь и сейчас, ибо я вообще без сил даже на полное подчинение своему дону.

— Отдыхай.

Пресвятая дева Мария, ты меня услышала!

Я с яростью скинула тренировочные перчатки на пол. Марко занимался со мной борьбой лично три раза в неделю. Почему не поручил своим пешкам? Этого я не могла понять.

— Почему бы тебе не заняться делами с Бонелло? Алессандро жаловался, что Федерико снова баловался.

— Сначала тренировка с тобой, потом молокосос Бонелло.

— Чем он тебе так насолил? Или все дело во мне?

Я подошла ближе и едва не испачкала своим потом его идеально отпаренный спортивный костюм. Но Марко, кажется, это не смущало.

— Не нарывайся, бамбино?

— А то что? Силой возьмёшь?

Марко усмехнулся и продолжил:

— Малец Бонелло сует нос куда не надо, как и его папаша. Нарушает договоры, покушается на мои владения. Уважающие себя семьи так не поступают.

— Тогда почему не уберешь его?

— Не хочу нажить себе врагов в лице половины Сицилии.

— Тогда будь с ним помягче. Он делает все наперекор вам, взрослым дяденькам, потому что вы ставите ему много запретов.

— Ты о чем?

— Запретный плод сладок. А навредить тебе и другим семьям мафии более лакомый кусок, чем действовать по правилам. Вас это злит, ему это нравится.

— И как ты это поняла?

— Я слишком хорошо знаю двадцатилеток.

Я коварно улыбнулась, и Марко, кажется, вспомнил, что я имела в виду. Сама вела себя также безрассудно и шел наперекор словам своего мужа. Что сейчас? Все ещё действую против его приказов, но уже реже. И проявляется это не в делах семьи, а в личном пространстве.

Я подошла ещё ближе к нему и положила руки на плечи. Игривое настроение преследовало меня не так часто, но все же не оставляло. Две недели без мужчины в постели — странная штука, но Марко даже не пытался меня коснуться. Сказал, что нам нужно сосредоточиться на моем обучении и внедрении меня в семью.

Как ни странно, я поладила с Хулио и Алессандро, даже Альфонсо немного начал доверять мне. Это из-за того, что он хотел стать новым подручный и заместителем Марко или потому что мой муж пригрозил пристрелить его, если ослушается?

— Иди в душ, переодевайся. Нас ждет важный ужин.

— Ужин? Среди наших или с…

— В кругу семьи. Один из наших солдатов вышел из тюрьмы, его нужно встретить достойно.

— Не знала, что доны ужинают с солдатами.

— Я уважаю всех членов своей семьи, бамбино. Тебе тоже следует, как моей консильери.

Да, с этим статусом еще не все свыклись. Некоторые пешки смотрели на меня как на умалишенную маньячку из Неаполя, которой внезапно дали власть, но они не перечили слову дона. К тому же, у консильери не так много власти, я всего лишь подчиняюсь дону и больше никому. Хотя и с этим порой были проблемы, но Марко меня не торопил, доверял шаг за шагом. А я училась читать его по жестам, по взгляду, по сомкнутым губам во время собрания.

— Чуть не забыл. Сегодня все должны быть в белом.

— В белом? Почему?

— Мы всегда надеваем белое, когда встречаем члена мафии из тюрьмы. Ты будешь выглядеть как ангел, бамбино. — Марко погладил мою щеку большим пальцем, переместился на губу и оттянул ее. Наслаждался, любовался моими прикрытыми глазами, которые не отрывались от его холодной стали.

Его слова звучали с какой-то странной уверенностью, будто бы это не было просто пожеланием, а приказом. Это и был приказ, я не сопротивлялась. Бесполезно и бессмысленно, даже если внутри бушевала целая буря при столкновении двух океанов.

Ближе к вечеру Симона повесила в гардеробной, Марианна сделала макияж и укладку, вечно причитая, что мои волосы не держат ее идеальные локоны. Но я промолчала, сдержалась, как учил меня Марко.

Если хочется расцарапать человеку лицо и уничтожить его, сделай это его же руками. Правда, вряд ли это сработает по отношению к личному стилисту.

Я выглядела как очень дорогая Нью-Йоркская невеста: жемчужное атласное платье на тонких бретельках прекрасно обтягивало мою фигуру, но не показывало лишнего, а туфли с закрытым носком на каблуках, пучок на затылке и макияж с акцентом на алые губы прекрасно дополняли мой образ. Впервые за все время пребывания в особняке, мне нравилось мое отражение, а я не рвалась стереть помаду тыльной стороной ладони, как на свадьбе.

— Ты выглядишь прекрасно, Виктория, — заметила Симона, когда застегивала молнию на моем платье. Ее руки слегка дрожали. Я не могла не заметить, как она снова и снова бросала на меня полные тревоги голубые глаза.

— С тобой все хорошо?

— Нет… то есть… Да, все хорошо, сеньора.

Часть 36

— Ты выглядишь прекрасно, Виктория, — заметила Симона, когда застегивала молнию на моем платье. Ее руки слегка дрожали. Я не могла не заметить, как она снова и снова бросала на меня полные тревоги голубые глаза.

— С тобой все хорошо?

— Нет… то есть… Да, все хорошо, сеньора.

Почему я ей не поверила? Я посмотрела на нее через отражение в зеркале гардеробной. Она быстро опустила глаза и тяжело вздохнула.

— Ты уверена, что хочешь пойти?

— Не хочу, но мне надо.

— У меня странное предчувствие.

— Это всего лишь ужин. Не переживай.

— Ужин в честь выхода Марчелло из тюрьмы.

— Ты знаешь его?

— Лучше бы не знала.

Симона закончила приводить меня в порядок и вышла из комнаты прежде, чем я расспросила ее об этом Марчелло. Почему все так переживали из-за простой пешки?

Я спустилась к ужину ровно в семь, у подножья лестницы меня ждал Марко в белоснежном смокинге, который идеально подчеркивал его широкие плечи и накачанную грудь. Уголки его губ слегка приподнялись.

— Ты прекрасна, бамбино, — прохрипел он и протянул мне ладонь.

— Я выгляжу как твоя жена или как консильери?

— Как моя.

Я не стала вдаваться в подробности и позволила мужу сопроводить меня в столовую. Все капо были на месте и все в белом, но сильнее всех выделялся Алессандро: его костюм не просто был белым, он ослеплял. Вокруг тоже все белое: серебряные приборы, светлый зал — всё идеально вписывалось в название “белой вечеринки”. Но несмотря на внешнюю гармонию, я чувствовала, что что-то скрывается за этими идеальными фасадами. Опасность, страх. Беспокойство Симоны не оставляло меня.

— Виктория, вы великолепны, — сказал Алессандро с улыбкой на лице.

Я не ответила, потому что заметила незнакомого светловолосого мужчину, стоявшего у окна, рассматривал нас с неким интересом. В его зеленых глазах играли смешинки и небрежности, а в его позе была скрытая энергия, которая не вписывалась в строгий кодекс нашего мира. На вид он старше Марко и Алессандро вместе взятые, судя по небольшим шрамам на подбородке и некой помятости. И он единственный член семьи, кто не наводил на меня панику.

— Бамбино, знакомься, это Марчелло, один из наших верных солдатов и подчиненный Алессандро.

— Когда это я стал подчиненным этого педанта? — сорвалось с тонких губ Марчелло.

— Я решил. Этого мало?

Марко слегка прибавил строгости своему тону, этого было достаточно, чтобы Марчелло собрался и подошел к своему месту как раз возле Алессандро.

— Нет, мой король. Буду рад служить своему любимому дядюшке.

Часть 37

Марчелло усмехнулся, а Алессандро закатил глаза и стряхнул с плеча невидимую пылинку в его сторону. Как мило. В отличие от всех остальных, Марчелло не был напряженным. Он был... лёгким, не следующим правилам.

— Добро пожаловать в семью, сеньора Гальятти.

— Сеньорита…

— Ах, ну да. Надеюсь, ты не устроишь здесь никаких революций, на твоей-то должности?

— Я об этом обязательно подумаю, когда северяне научатся сами выращивать лимоны.

— Северяне? Ха! А она у вас с юмором, мой Король, — усмехнулся Марчелло.

— Я всегда умел выбирать правильных женщин.

Голос Марко звучал спокойно, но под скатертью я почувствовала, как его рука слегка сжала мое колено. Я все еще учусь сдерживать свой сарказм или, как говорил Марко, держать язык за зубами. Но по факту это просто сарказм.

— Прошу прощения за опоздание.

Этот голос заставил меня замереть на месте. Легкий, но в то же время уверенный. В столовую внезапно вошел Адриан и сел неподалеку от Марчелло. Он не отрывал от меня глаз, а я моментально напряглась при виде американского итальянца.

Несколько недель я пыталась забыть наш поцелуй и не впадать в панику при виде Марко. Он бы наверняка догадался обо всем, а наша судьба оборвалась бы одним выстрелом револьвера из его кармана брюк.

— Разве мы ужинаем с другими членами семьи? — спросил внезапно Хулио.

— Мой король не против присутствие моего племянника, верно? — уточнил Альфонсо.

— Конечно.

Мы ужинали в тишине, лишь короткие взгляды Адриана в мою сторону беспокоили меня. Я старалась не подавать виду и слушала, как Марчелло периодически нарушал тишину рассказами из тюрьмы и историей, как получил шрамы на подбородке.

— Если хотите, могу рассказать, как я уговорил охранников пустить меня на кухню и устроить день мишленовских звезд.

— Не сотрясай воздух, ешь спокойно! — заметил Альфонсо, запивая

— Было весело, честно. Кстати, Симона к нам присоединится?

Сегодня я не видела ее на кухне. Обычно она распоряжалась ужином и подачей блюд дону, но сегодня ее след простыл.

— Позже, — ответил Марко. — Сейчас я хочу пригласить вас в…

— Мой Король, мы нашли его! — выкрикнул один из пешек, заставив всех гостей белой вечеринки замереть на месте.

Часть 38

Мы приехали в заброшенный склад, пропахший плесенью и грязью, как в заброшенном кладбище сицилийских мафиози из пятидесятых. Марко схватил меня за руку и повел меня внутрь. Он не взглянул на меня, не спросил, готова ли я. Запах грязи проник в меня, казалось, я привыкла к нему, впитала в себя, как и неожиданные решения своего мужа.

Своего Дона.

— На что ты готова ради семьи? — внезапно спросил Марко, остановившись около лестницы, ведущей вниз.

— Раз я стала твоей консильери, то на многое, разве нет?

— Так говоришь, будто у тебя не было выбора.

— Разве это не так?

— У всех есть выбор, бамбино. Либо ты проваливаешься, либо восстанавливаешься, словно феникс, и выбираешь правильно. Но он есть. Всегда.

Не всегда, Марко. Ты не оставил мне выбор.

— К чему это?

Марко пугал своими словами. Они сказаны отстраненно, безжизненно. Он будто отлил меня к очередному выбору не в мою пользу. Снова.

Спустившись наконец по лестнице, мы вошли в комнату за большой железной дверью. В ней было холоднее, чем в коридорах склада, темнее, чем в ночи на пляже, когда мы гуляли с Адрианом. Внутри стояли трое мужчин в бронежилете и с автоматами в руках, а посередине — стул с замершей статуей человека со связанными руками и склонивший голову к коленям.

— Это он? — спросил Марко.

— Да, мой король.

— Включите свет.

Статуя дернулась. Это не вещь, не работу скульптора. Это человек, связанный по рукам и ногам к стулу. Я невольно ахнула от ужасающей картины, ибо никогда не была на кровавых разборках. Была на переговорах, даже пыталась их вести, как представитель семьи, но от расправы Марко оберегал меня.

Или готовил к ним постепенно, а это была первая ступень. Но я не готова упасть в кровавую пропасть прямо сейчас.

— Что он сказал?

— Ничего. Он немой.

— Язык вырвали или заставили замолчать?

Марко подошел ближе к нему, не боясь испачкать свой белый смокинг, и потянул его голову за окровавленные волосы. Мужчина на стуле посмотрел затравленным взглядом, его распухшие от ударов глаза бегали из стороны в сторону, остановившись на лице Марко. Он замахнулся и вместого того, чтобы ударить мужчину, ударил по спинке стула.

— Как господь носит таких людей, как ты, Чезаре? — голос Марко эхом прозвучал в подвале.

— Это… это не…

— Значит, можешь говорить?

— Что он сделал? — сорвался шепот с моих уст, но звучал он как почти немой крик из-за эхо.

— Ты выкрал деньги, верно?

— Не… нет.

— Врешь. Из-за тебя двадцать детей из приюта останутся завтра без новой одежды, через неделю без игрушек, а через месяц без еды. Ты понимаешь, что натворил, Чезаре?

— Что он сделал? — крикнула я. Марко полу боком посмотрел на меня и кинул строгое:

— Подкупил полицию, выкрал миллион евро у детского дома и спустил в казино. Сколько они тебе отсыпали, а? Стоило того, чтобы воровать МОИ деньги?

— Они… Они для… для мамы… Они нужны… нужны были ей на лечение, а потом…

Мужчина хотел еще что-то сказать, но вместо этого с опухших глаз брызнули слезы. Мои сердце и разум разрывались на части от неопределенности. Этот Чезаре находился в жалком положении и он подло поступил по отношению к детям, но с другой стороны. Но что-то мне подсказывало, что на это была причина.

— Черт с тобой.

Марко бросил его голову и достал пистолет.

— Нет!

Крик сорвался внезапно, когда Марко перевел палец на предохранитель. Снял его, но не нажал. Он повернулся ко мне и взглянул с азартом в серых глазах.

— Подойди.

— Зачем?

— Это приказ.

Лучше бы я не слушалась его и включила ту капризную девчонку, которую он вытащил из расстрелянного дома. Марко достал еще один револьвер, на котором мы тренировались и протянул мне.

— Стреляй.

— Что?

— Стреляй. В него.

Я не верила своим ушам. Он правда хотел, чтобы я убила человека? Прямо сейчас?

— Марко, я не могу…

— Ты хочешь освободить брата? Хочешь стать частью семьи и быть в безопасности?

Я ломалась. Пистолет дрожал в моих руках, а мой взгляд столкнулся с умоляющими глазами мужчины. Жалкими, готовыми цепляться за жизнь всеми возможными способами.

Я не могу…

Выстрел прошел мимо головы мужчины на пару сантиметров.

— Бамбино…

— Я не могу, Марко! Не могу! Ему нужны были деньги для матери! Ему… он…

Я едва сдержала слезы и ком в горле, прежде чем Марко отодвинул меня за спину.

— Canga! — выкрикнул Марко и выстрелил три раза. Дважды в грудь и один в лоб. Открытые глаза мужчины безжизненно смотрели на меня, словно находились под стеклом. Капли его крови отпечатались на моем белом платье, на моих руках, на пиджаке Марко.