Феникс

Глава 1. Феникс

ДАНА

Пятый день и никаких результатов.

Прочие пациенты уже на третий день не выдерживали игры в гляделки, а этот – крепкий орешек.

Мой взгляд мазнул по стальному бицепсу. Рукав футболки, казалось, вот-вот лопнет на нём, а с ним и моё терпение. Взгляд упал на мужские пальцы, они впились в мягкую кожу на ручке кресла, будоража моё воображение, вместо подлокотника рисуя мои бёдра.

Я закусила кончик карандаша, которым должна была делать записи, но пациент молчал битый час, и на девственно чистом листе блокнота, лежащем на моих коленях, не появилось ни одной заметки.

На лице мужчины была маска холодного отчуждения. Так и подмывало выкинуть что-то этакое, чтобы добиться от него хоть какой-то реакции или мимолётного эмоционально отклика, да хоть слова протеста...

Что такого, покалеченного жизнью и закалённого в спецоперациях человека, должно вывести из спокойствия?..

Я сложила ладошки поверх блокнота и улыбнулась пациенту – никакой реакции.

По-прежнему никакой реакции.

Я взяла стакан с водой с журнального столика, стоявшего справа от кресел, чтобы не быть препятствием между нами. Доверительные отношения выстроить сложно, ещё сложнее, когда оппонент не идёт на контакт. Сделала пару глотков и поставила стакан на место, не подумав предложить мужчине промочить горло – откажется, вернее, проигнорирует.

Таких, похоже, можно взять только нахрапом.

Мне что, умолять его со мной поговорить?..

На колени встать?..

Подползти и умолять?.. И не забыть руки положить на его мощные бёдра.

Клац-клац – щёлкнул дозатор, на мою ладонь упали две таблетки. Я закинула их в рот и принялась медленно рассасывать, отгоняя навязчивые мысли, где я непременно набрасываюсь на своего пациента, не чтобы прибить – такое в психиатрической практике иногда случается, – а чтобы трахнуть. Прямо здесь и сейчас – в кабинете частных сеансов, позабыв, что за дверью дежурит охранник, готовый ворваться и угомонить пациента шокером – особые меры для особых случаев, как эта тёмнокожая гора мышц, источающая тестостерон в таком объёме, что таблетки, снижающие либидо, едва облегчали мне задачу: вывести пациента на диалог.

Я спрятала коробочку с фальшивым тик-таком в карман халата и с новым настроем взялась за папку с личным делом пациента.

– Я таким обычно не занимаюсь, – пустилась в объяснения в первую очередь для самой себя, чтобы облегчить совесть, – но вы мне не оставили выбора, раз отказываетесь рассказать о себе.

Бросила взгляд на пациента, думала, что он хоть немного занервничает, ну как же – это не тот случай.

– Клинвуд Хоки, – прочитала я и подняла взгляд на пациента – спокоен, ладно. – Сейчас вам... хм... сорок лет. – Ещё раз посмотрела на мужчину, задумавшись: выглядит ли он на свой возраст?

– Родились в небольшой индейской резервации на территории Аризоны. Уже что-то припоминаете? Или у агентов с памятью всё хорошо? – закинула я удочку, но он опять проигнорировал.

Хорошо. Переходим к тяжёлой артиллерии.

– Восемь лет назад вас поместили в психиатрическую лечебницу по решению суда. Расскажите почему?

Никакой реакции, даже не моргнул.

– Вы переоборудовали свой трактор в бронированный танк и с его помощью нанесли ущерб строительной компании, которая приобрела землю вашей бывшей резервации. Не хотите внести уточнения?

На мужском лице вздулись желваки, и не более.

– Вы незаконно жили на выкупленной земле. Почему вы не переехали с остальными?

Молчание.

– А ваша жена...

Кожа на кресле протестующе заскрипела под натиском тихого гнева. В этот раз он сжал подлокотники не так, как в первый раз. Эмоции проснулись в нём и рвались на волю, но он их сдерживал изо всех сил.

– Вона?.. Её так звали?

Клинвуд сменил позу и скрестил руки на груди.

– Ей было тридцать, когда в резервации случился пожар? А вашим детям Тею и Поломе?..

– Прекратите, – прорычал мужчина и, согнувшись пополам, спрятал лицо в ладонях.

– Я понимаю, этот случай стал болезненным для вас...

– Болезненным? – процедил он, подняв на меня яростный взгляд. – Я нашёл их полуобгоревшие трупы в дальнем углу дома – это, по-вашему, болезненный случай? Болезненный случай – это строительная компания, которая готова на всё, чтобы заполучить землю под свои таунхаусы для богачей.

От его ярости стало жутко.

– Соболезную вам, но прошлого не изменить, и с этим надо как-то жить дальше, Клинвуд.

– Не называй меня этим именем.

– Хорошо. Как скажете, главное, говорите со мной.

Он недовольно фыркнул, упав в объятия скрипучего кресла.

– Тогда как мне вас называть?

Он ответил мне озлобленным взглядом – переборщила. Танцы на глубоких ранах редко приводят к хорошим результатам.

– Феникс? Так пойдёт?

Ничего не ответил, лишь закинул одну ногу на другую, выставив в бок колено, и обхватил её одной рукой за щиколотку.

– Буду считать, что вы согласились на «Феникс», – улыбнулась ему. – У нас, кстати, с вами осталось ещё двадцать минут от сеанса. Что-нибудь расскажете мне? Нет?.. В таком случае хотите я покажу вам фото вашей семьи?

Феникс напрягся.

– Вам до или после пожара?

– Что тебе от меня надо? – зло отчеканил он, вернув ногу на пол и подавшись вперёд.

– Хочу, чтобы вы шли на контакт без гнусных уловок с моей стороны. Мне, знаете, это тоже не по нраву. И искренне сочувствую вашему горю, но я не смогу помочь, если вы будете молчать.

– Помочь? Действительно хочешь помочь?

– Конечно, я же ваш врач, это моя обязанность, – я ему улыбнулась. Но методика «милый доктор» с ним не работала.

– Мне надо выбраться отсюда, – заговорщически прошептал он.

– Отсюда? – прошептала я в ответ. – Зачем?

– Я направлялся в Аризону по делам, личным делам, а меня перехватили на границе штата и засунули сюда.

– А хотели засунуть на секретную военную базу – это так, к вашему сведению, но я настояла на том, что вам необходим особый уход и помощь психиатра.

Глава 2. Побег Феникса 

– Доктор Легуи, домой не собираетесь? – с этим вопросом ко мне заглянул медбрат Грег.

– Как раз собиралась, – ответила ему, переписывая на бумажку для заметок кодировку для настройки подсознания. Засунула её в карман пиджака и, подхватив со стола сумку, пошла на выход. Я закрыла кабинет и, пожелав спокойной смены Грегу, направилась в сторону выхода из здания.

У главных дверей махнула охраннику, сидящему в специально оборудованной комнате, смотровое окно которой выходило в холл. Раздался звук, сигнализирующий об открытии двери, – на систему безопасности здесь не поскупились, а следом затрещала тревога.

Я отпустила ручку двери и, подлетев к окну, поинтересовалась:

– Что случилось?

– Сработала пожарная тревога, – ответил охранник, зажав кнопку переговорника.

– Где именно?

– Западное крыло, с особо буйными.

Я сломя голову помчалась туда, где содержали одного единственного пациента.

Тревогу отключили, видимо, с поста сестёр пожаловались. Охранники часто забывают, где несут службу. В психиатрической лечебнице ничто не должно нарушать покой, а долгая и противная сирена могла выбить из спокойствия привычный ко всему персонал, что уж говорить про пациентов.

Мне пришлось пробираться через комнату отдыха. Самым спокойным и послушным пациентам в это время разрешали смотреть телевизор и играть в настольные игры, сейчас же обыденная обстановка сменилась хаосом: один мужчина спрятался под стол, причитая о конце света, молодая девушка сидела, зажав уши ладонями, и раскачивалась. Мистер Патерсон – активный деятель среди пациентов, вырывался из рук медбрата и требовал, чтобы его выпустили на улицу. Заметив меня, он закричал:

– Доктор! Почему нас не эвакуируют?

– Это учебная тревога, – успокоила я его. – Вам ничего не угрожает, следуйте указаниям персонала.

Мистер Патерсон тут же сменил тактику действий: перестал вырываться из рук медбрата и стал призывать остальных следовать его примеру. Грег кивнул мне в благодарность. Я быстрой походкой, стараясь не выдавать своего беспокойства, продолжила путь.

Открыв дверь в блок с особо буйными, я сразу почувствовала горький запах дыма – тревога не была ложной.

Прикрыв нос рукавом пиджака, пошла вперёд.

– Доктор Легуи, что вы тут делаете? – встретил меня вопросом медбрат, не ожидавший моего прихода.

– Что случилось? Вы потушили пожар?

– Собираемся. Возгорание случилось в палате. Вам лучше уйти, пока не надышались дымом.

– Я несу ответственность за мистера Феникса и должна убедиться, что он не пострадал.

– А я вот не против, если он пострадает, – вставил второй медбрат, присоединившийся к нам с огнетушителем. – Исключительно для того, чтобы больше не устраивал пожаров.

– Как он мог его устроить? Вы обязаны следить за ним. И это единственная ваша обязанность – одна на двоих, – возмутилась я.

– Вы тут у нас доктор с дипломом, а мы люди глупые – не знаем, из чего этому психу удалось развести костёр, – парировал мужчина. – Пошли, откроешь, я потушу пожар. Держи шокер наготове, – адресовал он напарнику.

Глаза резало от дыма, который просачивался через щели между дверью и проёмом в палату, устремляясь к потолку. Блок превратился в туманный альбион.

Я сморгнула набежавшие слёзы, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Работники больницы встали наизготовку. Один открыл и распахнул дверь. Огонь вырвался на волю, заставив второго медбрата отпрыгнуть, но тот тут же вспомнил про огнетушитель. С шипением из сопла вырвалась пена, усмиряя стену пламени, за которой возник мужской силуэт – Феникс каким-то чудом оказался в сознании, несмотря на весь дым, что вырвался наружу вместе с огнём.

Он, конечно же, пожелал покинуть опасную зону и ринулся вперёд.

– Руки за спину! – скомандовал ему медбрат с огнетушителем, но Феникс его не слушал, поэтому тот, не дожидаясь напарника, принял меры с помощью подручного оборудования.

Феникс ловко увернулся от огнетушителя и зарядил под дых агрессивному медбрату, тут же получив шокером в бок от второго сотрудника больницы.

– Прекратите! – выкрикнула я и закашлялась, поэтому не рассмотрела каким образом оба медбрата оказались на полу без сознания.

Феникс приближался ко мне, я перепугалась: задержать его не выйдет, а значит, нельзя потерять его из виду.

Игнорируя моё присутствие, пациент подошёл к выходу из блока и приложил пропуск, который догадался изъять у кого-то из медбратьев.

Чёрт!

Я поспешила за ним.

– Феникс... Стойте... – Но он, конечно, не слушал меня, а упорно шёл вперёд. По его твёрдой походке не скажешь, что он только что вышел из эпицентра возгорания. В то время как меня мотало и мутило хуже, чем со зверского похмелья.

– Доктор... Вы в порядке? – услышала я Грега. – Стой, – он преградил путь Фениксу, и тот не задумываясь врезал ему в живот.

– Прекратите немедленно! – я подлетела к ним.

– Не стойте на моём пути и не пострадаете, – предупредил Феникс, прожигая меня решительным взглядом.

Я отшатнулась, Грег же бросился на обидчика не из чувства долга, а из-за задетого эго. Феникс отшвырнул его в стену словно пушинку. Мне оставалось использовать слова, чтобы не потерять ценного пациента.

– Хотите убежать, я помогу вам!

Феникс замер. Оценивающе посмотрев на меня через плечо, он продолжил свой путь.

– Я вам помогу выйти, уехать и спрятаться от ФБР. Один вы далеко не уйдёте, – увещевала я, едва поспевая за этим верзилой.

Мы достигли опустевшей комнаты отдыха – всех пациентов развели по палатам.

– Не вмешивайтесь! – приказала выглянувшим из сестринской людям.

Феникс быстро и уверенно шёл в нужном направлении, я бежала за ним, цокая каблуками о холодный кафель.

Мы добрались до холла. Двое охранников встретили нас в боевой готовности. Из меня вырвался вскрик, когда в Феникса выстрелили из двух шокеров – это слишком! Но мужчина, болезненно прорычав, не упал на пол, а выдернул из себя электроды и бросился на ошарашенных охранников. Те не были готовы оказать должное сопротивление агенту «Фалькорп» и уже через считанные секунды лежали поверженными на полу.

Глава 3. На крючке 

Лечебница находилась недалеко от городка Пайн Вэлли – настоящий рай для души: чистый воздух, реки, озёра, леса и горы, покрытые зеленью. Тихо и умиротворяюще. Территория лечебного заведения не была обнесена заборами, чтобы у пациентов не возникало чувства обречённости. У всех был шанс и надежда вернуться в общество полноценным членом – личностью, окрепшей и готовой к любым испытаниям, которые подбрасывает жизнь.

В город вела одна дорога, но было много прокатанных любителями природы путей, уходящих вглубь лесных массивов, ближе к горным тропам.

– Сверни с главной, – велел Феникс, я выполнила, заметив первый поворот направо.

– В город не поедем? – уточнила у него.

– Про какой город ты говоришь?

– А какой тебе нужен?

Феникс молчал. Я медленно вела машину по кривой и ухабистой колее. В ожидании ответа, посмотрела в зеркало заднего вида, выискивая отражение пассажира.

– Не хочешь – не говори, – отмахнулась я, дожидаясь, когда пациент выдохнется.

– Тормози. Мотор глуши, – сухо приказал он.

Выполнила.

Вечером в этих местах быстро темнело. Отсутствие освещения в округе, позволяло спрятаться даже за невысокими кустами, что уж говорить про плотный ряд деревьев, вставший высоким забором между моей машиной и дорогой, ведущей от города к лечебнице.

– Чего мы ждём? – поинтересовалась, устав от гнетущей тишины в салоне.

Феникс лишь шикнул на меня. Буквально минуту спустя я услышала шум, характерный для машин, которыми управляют лихие водители, опасающиеся опоздать куда-то. Свет фар и мигающие огни красного и синего цвета, проскочившие через прорехи между деревьями и достигшие нашей стоянки, дали понять, что это полицейские на всех парах несутся на мою работу. Стоило ожидать подобного, ведь при побеге любого пациента необходимо было сообщать в правоохранительные органы.

Машины промчались мимо. Всё затихло.

– Нам стоит уехать отсюда. Первым делом будут проверять округу, – нарушила я тишину.

– А также отели, станции, въезды и выезды из города, – добавил Феникс, потирая переносицу.

– Что предлагаешь?

– Говоришь так, будто мы с тобой в одной лодке, – недовольно заявил он.

– Не в лодке, а в машине, – поправила я его, прекрасно поняв, о чём речь.

– Не строй из себя дурочку, я видел, какая ты на самом деле.

– И какая?

– Холодная и расчётливая сука.

Я рассмеялась в голос. Так меня редко называли, хотя я всеми силами пыталась создать именно этот образ. Иначе красивой и молодой женщине не пробиться через ряды мужчин, вне зависимости насколько я лучше и профессиональнее их. Характер – это главный ключ к дверям, за которыми решаются судьбы многих людей. И пусть за спиной говорят, что я всё получила по блату или через постель, истинная цена успеха мне известна – это я и моё упорство, и твёрдая уверенность в свои знания, возможности и труд, ценность которого бесспорна.

Феникс открыл дверь машины и выбрался из салона, оборвав мой смех. Быстро надев слипоны, лежащие на смену под сидением пассажирского сидения, я выскочила за ним.

– Стой! Ты куда?

Феникс направился в лес без объяснений.

– Стой! – Я побежала за ним. – Один ты далеко не уйдёшь! – попыталась его вразумить.

Он молча, с упорством барана, пёр вперёд по укатанному песку.

– Ты неважно выглядишь, – подметила я. – Ты больше не боишься, что тебе станет плохо? И что ты будешь делать тогда? Готовь умереть, не дождавшись помощи? – Я поравнялась с ним.

Феникс резко замер, я чуть не запнулась о собственную ногу, не успев среагировать на его остановку.

– От тебя мне помощь не нужна, – заявил он, посмотрев прямо на меня.

– Почему? – поразилась я такой откровенности.

– Слишком ты охотно хочешь помочь.

– И что в этом такого? Я не могу помочь человеку, который это заслуживает?

– Кто сказал, что я заслуживаю чьей-то помощи? – полюбопытствовал он, подойдя ко мне вплотную.

У меня сбилось дыхание от близости мужчины, который будоражил мою фантазию и разжигал желание позабыть обо всём, что я считала важным, – дурманящий избыток серотонина может стать проблемой.

– Никто. Я сама так решила, прочитав твоё дело, – ответила я, чувствуя жар, лизнувший мои щёки. Хорошо, что этот испанский стыд не разглядеть в царящей тьме.

– И что ты задумала? – задал он вопрос, ловко обхватив меня за шею своей ладонью, как будто хотел притянуть поближе.

– Я... я... хочу помочь, – прошептала едва слышно, сбившимся дыханием.

– Хочешь провести опыты в более интимной обстановке? – прошептал Феникс, склонившись. Его горячее дыхание пощекотало мои губы. Во рту вмиг пересохло от набиравшего обороты желания впиться в его губы.

– Нет, – выдохнула, собравшись с силами. – Я против опытов. Против насилия. Я могу помочь, если ты разрешишь пойти с тобой.

– Против насилия?.. А напоминать мне о том, как погибла моя семья, – это мягкий подход? – вопрошал он, грубо оттолкнув.

Я огладила шею, на которой ещё ощущался тёплый след его руки.

– Я была в отчаянии... И хотела дать знать, что всё знаю...

– Всё?

– Нет. Это всего лишь сухие факты, выжимка из имеющихся документов. А я хочу узнать твою версию, хочу понять тебя, чтобы помочь.

– Помочь стать как все? – недовольно бросил он, махнув рукой.

– Стать собой. Стать свободным от прошлого. Сделать свою боль – источником силы.

– С этим ты, док, опоздала, – заявил он низким гортанным голосом. В темноте я увидела, как полыхнуло пламя в его глазах и как сжались кулаки от не унимающейся боли и ярости.

– Я тебя поняла, но разве ты не хочешь обрести счастье и возможность мирно прожить оставшуюся часть жизни, вероятно, с кем-то, кто тебе дорог. Ведь у тебя есть такой человек.

– С чего ты взяла? – рыкнул Феникс, разжав кулаки.

– Иначе бы ты так не рвался убежать из лечебницы.

Феникс отвернулся. Повисла пауза, которую я не рискнула нарушить, ожидая его решения.

Глава 4. Настороже

Несмотря на свою любовь к спортзалам, почти четыре часа пешком по пересечённой местности дались тяжело. Неровная земля, испещрённая корнями, и перепады высоты стали настоящими испытаниями. Чуть не подвернула ногу на одном из спусков с холма, но ободрала ладони. Когда до нашего слуха давно перестали доноситься звуки, указывающие на близость людей, Феникс объявил о привале.

Он устроился под деревом, прислонившись к широкой кроне. Я уселась на рюкзак в метре от него. Очень хотелось лечь и расслабить тело, но делать я этого не стала, опасаясь задремать и потерять Феникса из вида хоть на секунду. Пока он сам по себе, надо быть настороже, мало ли что у него на уме. Моё предложение с самолётом выглядело очень заманчиво, как кусок сыра, начинённый ядом, а Феникс не из тех, кто так охотно ведётся на суперакции – стоит ждать сюрприза. Скорее всего он предпримет попытку от меня избавиться, но когда?

Я посмотрела на Феникса: он дремал. Грудь мерно вздымалась, привлекая внимание к накачанным мышцам. Так и подмывало коснуться и убедиться в их крепости. Редко такую красоту увидишь на расстоянии вытянутой руки.

Закусила губу, отгоняя неуместные мысли. Начну домогаться – мигом бросит посреди леса. Нельзя этого допускать.

Заметила, что дыхание Феникса стало тихим, грудь почти не двигалась. Это насторожило.

– Феникс? – шёпотом позвала, проверяя: мужчины способны заснуть в любых условиях – уж такими их сделала мать-природа.

Феникс не отреагировал.

Я сразу же вспомнила его предупреждение, которое он сказал перед тем, как выложил слова активации вшитой в подсознание программы. Хорошо было бы, если сейчас он готов для ввода команды, это придало бы мне больше уверенности в том, что моя цель будет достигнута, несмотря на изначальное недоверие загнанного в угол мужчины.

Я протянула руку, коснулась его плеча – он не отреагировал. Осторожно тряхнула Феникса, чтобы убедиться, что он не спит, но не усердствуя, чтобы не схлопотать порцию ненависти, прогретую испепеляющим взглядом, – он опять не отреагировал. Видимо, не рассчитал своих сил.

Свободной рукой я полезла в карман штанов за запиской и подалась вперёд, чтобы нашептать команду активации на ухо. Можно было сказать всё громко и чётко, не приближаясь к Фениксу так близко, но почему-то мне захотелось быть осторожной, словно остерегаясь случайных свидетелей – это посреди труднопроходимого леса... Глупость, но такая волнующая и щекочущая, как поцелуи в чувствительные места.

– Ты мой друг. Ты мой слуга... – начала я, чувствуя тепло, исходящее от его тела.

Феникс резко распахнул глаза и повернул голову в мою сторону. Мы встретились взглядами. Я оцепенела, забыв как дышать.

– Что ты делаешь? – сухо произнес он.

– Я... Это... – Опомнилась и поспешила спрятать листок назад в карман, пока взгляд Феникса был прикован к моему лицу. – Я подумала, что сейчас тот самый момент...

Он нахмурил брови.

– Ты сам сказал, что надо сказать особые слова, когда тебе станет плохо, – сбивчиво пояснила, кося под глупышку-блондинку. Такая тактика была самая выигрышная, поэтому она стала той маской, которая редко слетела с моего лица.

– Я отдыхал. Или ты доктор по мозгам не можешь определить, когда человек спит, а когда впал в кому? – суровым тоном поинтересовался Феникс, став похожим на преподавателя в университете, который принимал у меня экзамен по оказанию первой помощи.

– Могу. Но... Растерялась, – я выдавила глупую улыбку, пожав плечами и наконец убрала руку с плеча мужчины, которую стало жечь невидимым пламенем.

– Ты запомнила слова, которые я тебе сказал на сеансе? – спросил Феникс.

– Да. Там было просто запомнить.

Феникс насупился, недовольно скривив губы.

– Жаль, – выдал он в итоге.

– Почему?

– Не хочу впускать тебя в свою голову, – заявил он прямо и поднялся с земли.

– А разве я лезу?

– Ты?.. Делаешь это с первой секунды нашего знакомства, – припечатал он, придавив тяжёлым взглядом сверху.

– Я искренне пытаюсь тебе помочь, – сказала, вставая на ноги, чтобы избежать психологического давления с его стороны. Но вид снизу открывался превосходный – этого я отрицать не могу. Феникс был неприступной скалой, у которой хотелось вымолить защиту любым способом.

– Зачем тогда просил помочь тебе, если станет плохо, и сказал... те слова? – задала я вопрос, решительно смотря прямо ему в глаза.

– Потому что ты – единственная женщина, контактировавшая со мной, – прошипел он мне в лицо. – Особого выбора не было.

– Кроме побега?

– Кроме побега.

– Собирался найти по дороге другую женщину и заставить её помочь тебе?

– Заставить? – Его брови взлетели на лоб. – Я тебя заставляю помогать мне?

– Нет. Это моё искреннее желание.

– Ты это так часто повторяешь, будто хочешь убедить себя в этом.

– Я это часто повторяю, чтобы ты услышал наконец-то меня. – Я сжала кулаки и сцепила зубы, начиная злиться на этого недоверчивого упрямца.

– До частного дома далеко? – резко сменил он тему разговора. Его голос прозвучал холодно и отстарённо, как если бы всё сказанное мной пролетело мимо его ушей или просто-напросто не было сказано.

– Недалеко, – зло выплюнула я, скрестив руки на груди.

– Пошли, – бросил он в ответ и, подобрав с земли рюкзак с вещами и провиантом, взглядом велел указывать путь.

Тяжело вздохнула, воздев глаза к тёмному небу, закрытому нависшими ветками сосен, и потянулась к рюкзаку, чтобы достать карту и компас. Феникс воспользовался заминкой, чтобы попить воды. Сверившись с картой, мы скорректировали своё направление, планируя к утру добраться до одинокого дома со всеми удобствами.

К частному дому мы вышли на рассвете, а всё из-за того, что мужчина сильный, мужчина умный решил сократить путь, и, вместо того чтобы дойти до моста и пересечь небольшой каньон по нему, настоял на спуске к реке. Русло пересекли босиком, закатав штанины. Благо, вторую неделю не было дождей, а то вряд ли бы этот этап короткого пути дался бы так легко. Только замёрзла. И устала держать равновесие и цепляться пальцами ног и силой мысли за гладкие камни, которым было уложено дно. После этого предстояло забраться по десятиметровой стене.

Глава 5. Феникс в силках

№846, ФЕНИКС

Первая мысль была, что мне всё приснилось.

Голова на подушке, а перед глазами ковролин, уходящий к стене. Руки за спиной чем-то зафиксированы, и сверху наброшено покрывало.

Как заботливо... после бесчисленного количества ударов током. Этой докторше самой нужна помощь.

Упёрся головой в пол и встал на колени. Покрывало упало на пол. Руки потянуло вперёд: верёвка уходила от меня к кровати, на которой спала Док. От моей возни она проснулась и схватилась за верёвку, чтобы отвязать её от себя.

– Почему я связан?

– Потому что я тебя опасаюсь.

– А почему рубашка порвана? – спросил, посмотрев вниз.

– А что ты хотел от казённого имущества? Чтобы для каждого пациента новый комплект шили?.. А потом вы использовали свою одежду, чтобы удушить кого-то или себя? – с возмущением вывалила она, хватаясь за шокер.

Руки были завязаны не профессионально. Извернулся, пропустив руки под задницей, чтобы зубами развязать дилетантский узел, а потом показать докторше, как надо вязать того, кто своими действиями ставит под сомнение общую безопасность.

– Что ты?.. – занервничала Док, когда я впился зубами в верёвку. – Стой! Не трогай её!

Я замер, хотя не собирался.

– Оставь верёвку в покое. Давай сначала поговорим.

Я выплюнул верёвку и поднял голову, чтобы посмотреть на неё. Более проблемной женщины не могу припомнить. Попытался встать, но был остановлен резким приказом:

– Нет! Сиди там! – и шокером пригрозила, чем родила более жестокий вариант мести за всё... беспокойство... и мнимую помощь.

Я плюхнулся назад, приземлившись задницей на пол. Потакать этой стерве – это в мои планы не входило.

– Что ты сделала, пока я был в отключке? – процедил сквозь зубы, подозревая, что ответ будет ожидаемым.

– Связала, накрыла и подушку подложила. Перенести на кровать не смогла, я тебе не Женщина-Халк! – с претензией выдала она, из-за того что я не оценил её заботы. После шоковой терапии это выглядело как издёвка!

– Я не об этом! – повысил голос и снова предпринял попытку встать, но моя задница возомнила себя молотом Тора, а меня недостойным, чтобы оторвать её от земли. – Ты произнесла те слова?! – бросил Доку с яростью и почувствовал запах жжёной бумаги. Опустил глаза и увидел, что верёвка вокруг моих запястий почернела и в голове не возникло неприятной тяжести: она точно это сделала.

– А что? Сработало? – Глупо хлопая глазами, Док вскочила с кровати, продолжая держать шокер наготове.

– Так я тебе и сказал.

Ярость во мне поднималась по экспоненте: верёвка загорелась, не выдержав исходящего от ладоней жара. Мне необходимо было выплеснуть злость, пока не стало хуже. Пожар в этой местности привлечёт ненужное внимание, чего бы очень не хотелось.

Док потянула воздух носом и испуганно вскрикнула, увидев огонь на моих путах.

– Прекрати! Не смей устраивать здесь пожар!

– Где здесь? В доме?

– Да, в доме!

– Тогда тебе придётся разрешить мне выйти наружу.

– Зачем?

– Чтобы сломать пару деревьев, вместо твоего хребта.

– Не угрожай мне!

– Ещё не начинал.

Док обдумала мои слова и сказала:

– Значит, мои слова активации сработали?.. – Она в миг стала увереннее и спокойнее и опустила руку с шокером. – Можешь встать, – позволила она, когда верёвка прогорела и упала на ковролин.

Не стал строить из себя обиженную девочку, поднялся на ноги и машинально затоптал огонь на веревке.

– Ты сказала «мои слова» или... – обратился я к ней более спокойным тоном, чем ранее, – ...произнесла что-то от себя?

Док изогнула бровь и с высокомерной улыбкой сообщила:

– Ваша система глубинных подсознательных программ с их активацией изначально была разработана мной. Те слова, что ты дал мне, не позволили бы управлять тобой, поэтому я внесла пару корректировок.

– Пару?.. – Сжал кулаки, сдерживая злость. Она хуже рыбы-прилипалы, потому что с самого начала принялась гнуть свою линию, а не плыть туда, куда скажу я.

– Вот, – расхрабрилась Док и сунула мне под нос маленький клочок измятой бумаги.

Я пробежался глазами по аккуратному почерку и скрипнул зубами, дойдя до этой пары корректировок. Теперь мне от этой занозы не избавиться. И то, что она создатель подсознательной системы контроля подопытных и агентов, усложняет мне задачу.

– Мне надо подышать свежим воздухом, – процедил, пронзив Дока злым взглядом. Воздух в комнате прогрелся от моих зашкаливающих эмоций.

– Да, конечно, только далеко не уходи. Максимум, до кустиков и обратно.

С укором посмотрел на неё и ушёл, пока не предпринял безрассудную попытку придушить своего нового оператора. В этой глуши так лучше не рисковать.

Дождусь, когда она потеряет бдительность и тогда покажу, что думаю о её работе по вшиванию в чужие головы программ контроля.

ДАНА

Не хорошо вышло...

Но он сам не оставил мне выбора!

Вздохнув и успокоившись, пошла на улицу, чтобы повторить попытку поговорить с Фениксом, надеясь, что полчаса ему хватило на принятие новых обстоятельств.

Он услышал мои шаги и развернулся вполоборота, позволив оценить его не утихомирившуюся злость: хищно прищуренные глаза, поджатые губы и надувшиеся на скулах желваки.

Как же с ним тяжело. Почему нигде не было указано, что этот подопытный ещё тот орешек?

Но о чём это я? Можно же было и догадаться, раз он единственный, кто ушёл из-под первой волны облав на владельцев, сотрудников и подопытных «Фалькорп».

Привыкла, что мужчины ведутся на мой образ глупой девочки, и подсознательно рассчитывала, что и с Фениксом будет всё, как с остальными. А он определённо не такой, как все.

Признав свою ошибку, проще оценить ситуацию и принять более верное решение. Поэтому я не отказалась от идеи поговорить с Фениксом, чтобы начать выстраивать более правильные отношения, чем то, что было сейчас между нами.