Феникс обретает крылья

пролог

Пролог

Корабли были прекрасны. Совершенны. Мечта, а не корабли. Их не портило даже то количество оружия, которое они направили на неуклюжую скорлупку не вовремя покинувшей изнанку мира КУ-32.

— Что будем делать? — недоуменно спросил Дериш.

Тэдэр его понимал. Для полного и окончательного уничтожения списанной пассажирской яхты хватило бы и одного такого корабля, а тут целое построение. Яхта не стоила такой чести. У нее даже имени не было.

— Сдаваться, — решил Тэдэр.

Решение было единственно верным. Сбежать не получится, слишком уж разный класс у корабликов. Повоевать — тем более. Присутствие ни в чем неповинных девушек на борту почти наверняка гарантировало, что разрушать кораблик до состояния ни на что не годного хлама не будут в любом случае. Но зачем сопротивляться неизбежному? Плюс-минус несколько минут ничего не решат. Пойманных работорговцев ангелы не упустят. Жителей Крылатого Королевства среди девиц нет, так что убивать этих работорговцев на месте не станут. А дальше, как повезет.

Кто бы что не говорил, расстреливают работорговцев довольно редко. Чаще посылают на общественно полезные работы, вроде раскопок и помощи сельхозработникам. Реже — выдают кому-то недовольному их деятельностью. А там суды, адвокаты, законы. Доказать именно работорговлю на самом деле очень сложно, а жители Крылатого Королевства, тем более если они военные, быть на этих судах свидетелями традиционно отказываются. Сами же девицы… Половина не захочет сознаваться в собственной глупости, другая половина попросту испугается, а самым несговорчивым можно будет заплатить. К деньгам они явно неравнодушны.

— Ладно, — не стал спорить Дериш. О статистике расстрелов он тоже знал и кому-то полезной работы не боялся. — Пойду, сообщу, что мы сдаемся.

— Иди.

Тэдэру хотелось ругаться. Потому, что в отличие от флегматичного Дериша, он умел думать. И додумался до того, что некто Серый Ферзь не мог не приложить свою руку к делу появления в необитаемом секторе такого количества кораблей. Исключительно во благо своему любимому ученику. Нечто вроде знаменитого пинка под зад. Тебе здесь не место, мальчик. Уйди по-хорошему, иначе я тебя уйду по-плохому. Ах тебе некуда? Ничего, я тебе подыщу подходящее место, там быстро из тебя дурь выбьют, раз ты на уговоры не поддаешься.

Ох, не зря лететь пришлось на яхте доведенной предыдущими владельцами до такого состояния, что и выбросить не жалко. Еще и дамочки, как на подбор, не шибко ценный товар. И маршрут несколько необычен. Патрули, видите ли, стали слишком часто встречаться на привычных маршрутах, покупатели боятся.

— С-с-сволочь, — душевно прошипел Тэдэр. На душе полегчало. Безрадостные перспективы обрели некоторую логику.

Возможно, это не самый плохой способ оказаться в Крылатом Королевстве. Был способ и похуже. Похуже с точки зрения Тэдэра. Не любил он навязываться. Особенно людям, которые будут ему очень не рады. Особенно родственникам. А так, несколько лет тяжелой физической работы и можно проситься на постоянное место жительства. Ангелы верят в перевоспитание. Наверное потому, что видят людей насквозь и обмануть их в этом деле не получится. А Тэдэру обманывать не придется. На самом деле он даже не работорговец. Просто согласился оказать услугу учителю, чтоб ему пусто было. Обратное вряд ли кто-то сможет доказать, разве что пассивное соучастие вменять можно, без нарушения их драгоценного закона «о живущих».

Корабли на экране поманеврировали, перестроились и выпустили из своих рядов нечто тонкое, длинное, похожее на кусок трубы. Переходник наверное, неведомой системы. У ангелов этих неведомых систем больше, чем у остального человечества вместе взятого. Списанные яхты им ни к чему. Поэтому они перегрузят идиоток, возжелавших легкой и прибыльной работы, на свои кораблики, затолкают экипаж яхты в количестве двух человек в какое-то не слишком приятное место и превратят яхту в симпатичный кубик для удобства транспортировки к ближайшему комплексу по переработке металлолома. Не самая плохая судьба для яхты.

Большинство КУ-32 заканчивают свое существование в результате неудачного перехода и найти их в таком случае не представляется возможным. Большинство работорговцев разделяют их судьбу. Нервная работа. Не сильно прибыльная, если ты обычный перевозчик, а не куратор и не продавец. Тэдэр никогда не понимал, что заставляет людей ею заниматься. Возможно, лень и нежелание учиться чему-то полезному.

сны и реальность 1 (песок/реальность)

Часть 1

Когда кажется, что выбора нет

Правда, хорошо, когда тебя ждут?

(Последняя фантазия 7. Дети пришествия.)

Все лгут.

(Доктор Хаус)

Сны и реальность

Номер один

Возможно, все было совсем не так. Но сон повторялся раз за разом. Словно пытался не дать забыть, за что нужно быть благодарным старому работорговцу, очень умному человеку, по совместительству мерзкому старику, порочащему высокое звание носителя разума.

Человек, в широком и длинном сером плаще, делавшим его похожимна привидение, торопливо шел по неосвещенной улице. Да и зачем ее освещать? Ничего кроме складов на этой улице не было, а нормальные люди среди ночи мимо складов не прогуливаются. У человека была цель. Или проклятье. Он почувствовал боль, чужую, слабую, на грани жизни. И как всегда, в таких случаях, не смог пройти мимо. Потому, что чужую боль он мог чувствовать только при одном условии. У того, кому больно, среди предков был Ахди, авантюрист, любитель красивых женщин, проклятый, живший пол тысячелетия назад. Один из предков человека в сером.

Проблема была в том, что Ахди любил женщин вовсе не платонически и потомков наплодил по всему сектору людей. Потомки потомков имели дурную привычку появляться в самый неподходящий момент, в самом непотребном состоянии. Наверное, сказывалась наследственность. Некоторых человеку в сером пришлось добить из человеколюбия. Некоторых он с чистой совестью сдал местным стражам закона. Очень немногих довез до больницы. И единицы удостоились близкого знакомства.

На этот раз чужая боль привела его к мальчишке. Вид такой, что возраст определить затруднительно, но человек в сером знал, что мальчику едва исполнилось всемнадцать лет, потому, что не раз видел его лицо. Узнаваемое даже в таком виде. Когда-то человек в сером очень на него был похож, потом внешность пришлось кардинально изменить.

Мальчик знаменитость. Лучший сочинитель песен этого года. Тэдэр Бранко, пропавший два дня назад.

Били сочинителя песен долго и вдумчиво. За что били — понятно. Не зря же второго сочинителя из той же группы вернули, предварительно избавив его голову от памяти, да и личности в целом. Связался идиот с местной аристократочкой, а второй, идиот, решил сообщить об этом любящему родителю аристократочки. В результате, первый умирает в яме с водой, чудом не утопившись при попадании в нее. Второй превратился в овощ и весело выдувает пузыри из слюней. Есть, правда, шансы, что по прошествии некоторого времени он опять превратится в личность, совсем не ту, которой был до решения наябедничать на более талантливого коллегу, но это вряд ли, состарится быстрее. Мозг перепахали безжалостно, не пытаясь уменьшить вред от воздействия.

Какая нелегкая надоумила Серого Ферзя лично заняться спасением полутрупа, не знал никто, в том числе и сам спасатель. Словно долг кому-то пытался отдать. Но ведь спас, вывез с планеты, подлечил и даже занялся вколачиванием в продуваемую всеми ветрами голову необходимых для выживания истин. Обучение проходило увлекательно, с переменным успехом, и закончилось в тот момент, когда Тэдэр вспомнил чей он сын. И решил заняться спасением ненужной ему семьи отца, и местью за давно мертвую маму. Мстить ему хотелось больше, чем спасать, но раз уж так совпало, почему бы не совместить приятное, с не очень приятным?

Отомстил, идиот, самому вспоминать не хочется. Влез в жизни ни в чем не виноватых людей. Помог одним натравить безликое общественное мнение на других. Стал причиной того, что людям пришлось спешно покидать родную планету. Целыми семьями. Глупость несусветная.

Наверное, именно в тот момент Серый Ферзь понял, что ничего от Тэдэра не добьется и решил позволить ему учиться на собственных ошибках. Правда, под присмотром людей, которые даже не подозревали о своей миссии, хотя присматривали просто отлично. Они уж точно не позволят ему свернуть шею в процессе.

Не зря у Тедера давненько появились подозрения, что эта сволочь, его любимый и местами дорогой учитель, работает на Крылатое Королевство. Слишком уж часто его конкуренты попадались то фуриям, с их нестандартным подходом к проблеме работорговли, то патрулям, больше похожим на часть армии, чем часть соединений стражей порядка, замашки у них были соответствующие.

Крылатому Королевству на самом деле плевать на остальное человечество, что они и не скрывают, в отличие от центральных миров. Зато за своих граждан, в отличие от тех же цивилизованных центров человеческой культуры, они кого угодно в фарш превратят. Последствия их волнуют мало. Если кто-то настолько глуп, чтобы не внять предупреждениям, мозгов на то, чтобы навредить, у него точно не хватит. А если и хватит, любой вред компенсировать гораздо легче, чем потерю людей и последующие за этим сомнения в компетентности защитников и правовиков.

Воевать с ангелами рискнет только сумасшедший, пытались уже. Дважды фурии за пару часов разбивали в пух и прах армию противника, едва успевшую войти в пространство Крылатого Королевства. Фурии не зря носят такое название, кого попало в эти элитные части не берут. Только лучших и способных стать с кораблем единым целым. Собственно, давно ходят слухи, что этих сверхов специально вывели какие-то загадочные генные инженеры. А что, мутантов в Крылатом Королевосве привечают, так что поверить не сложно. Но все знающий учитель утверждал, что кого-то выводить там не надо, и что такие сверхи даже в центральных мирах водятся, но там их лечат от сумасшествия и подозревают в мутациях, которые пока не умеют выявлять. А уж строить специально для них корабли… ну, для этого сначала надо отделить одних сверхов от других и понять, из которых можно сотворить фурию, а главное, каким образом. Вот только делиться этим знание ангелы не спешили.

сны и реальность 1 (волна/нереальность)

Всхлип.

— Саша, прекрати реветь. Живой он. И даже почти здоровый. Подумаешь, руку сломал, за два часа срастим. Легкие мы уже очистили. Антидот, вроде, подобрали правильный, аллергической реакции нет. А мозгов в его голове никогда не водилось, иначе он бы здесь не оказался, — недовольный мужской голос, то приближается, то отдаляется. То ли его обладатель ходит туда-сюда, то ли слух врет.

— Я не знала, — несчастный женский голосок и еще один всхлип. Такой прочувствованный и виноватый, что захотелось открыть глаза и заявить, что все в полнейшем порядке, лучше просто быть не может.

— У тебя тоже в голове недостача. Спрашивать надо о местности, которую собираешься посетить. Ему хотя бы хватило ума респиратор натянуть, иначе бы не откачали, — еще один женский голос, очень недовольный и чем-то знакомый. Похоже, кто-то из учителей, возможно, психолог. Жгучая брюнетка, любящая стучать указательным пальцем по лбу. Иногда по своему, иногда по лбу непонятливого ученика.

Или они здесь все студенты? Никогда не интересовался.

— Карин, прекрати. Она все прекрасно понимает, — опять мужской, совсем близко, и что-то холодное прижавшееся к плечу. — Жизненные функции в норме, мозговая деятельность тоже, вот-вот очнется, а вы тут воспитываете друг друга. Неужели не смогли другого места найти? Запритесь в каком-то чулане и хоть передеритесь.

— У меня урок. Так что разбирайтесь дальше сами, — возмущенно прозвучал один из женских голосов.

Шаги на каблуках. Точно психолог. Тоненькие каблуки, до половины металлические, которые звонко цокают по коридорам. Красиво, почти музыка, и бедра покачиваются в такт, привлекая в группу даже тех, кому психология совсем неинтересна. Она ведь даже не ангел. Жительница Сайгона, пишущая диссертацию о психологии преступников. Совмещает полезное с полезным.

В свои семнадцать Тэдэр бы в нее непременно влюбился. А сейчас почему-то не получалось. Может, он стал слишком серьезно относиться к жизни? Серьезные мужчины не влюбляются в женщин, главная цель которых дразнить, ускользать, давать надежду, а потом разбивать ее на осколки. Кто-то когда-то это говорил, только Тэдэр ему не поверил. Собственно, и сейчас не верит, но должно же быть какое-то объяснение.

Впрочем, какая разница? Изменился и изменился. Все люди меняются, так или иначе.

Тэдэр глубоко вдохнул и открыл глаза.

Еще одна брюнетка. Тоненькая и миниатюрная, как статуэтка. Заплаканная. Сидит возле стола вполоборота, подперев ладошкой подбородок.

Мужчина, ей в противовес, высокий и ощутимо сильный, такой бы прекрасно смотрелся в армии среди десантников. А комбез медика выглядит на нем немного странно.

— Очнулся, — заметил очевидное мужчина, добродушно улыбнувшись.

— Очнулся, — подтвердил Тэдэр. Свой голос он узнал с трудом. Точнее, догадался, что голос все же его. Хриплый какой-то, словно проржавевший. И горло болит.

— Я бы на твоем месте помолчал. Дня три-четыре. Надышался всякой гадости, чуть легкие не сжег, — посоветовал мужчина. — Раздражение скоро пройдет, но связки лучше не напрягать.

— Ага, — не стал спорить Тэдэр. Надо, так надо.

Девушка встала и подошла ближе. Она оказалась смуглой и голубоглазой, с обаятельной улыбкой, и Тэдэр печально констатировал, что знает откуда она такая взялась. С Тишодэ. Там помимо блондинов и блондинок всех оттенков, изредка встречаются такие — черноволосые, с невероятно яркими глазами. Та еще редкость. Так что она заведомо сильнее него, ловчее и умнее, как и все тишодцы. Преимущество в росте на этом фоне терялось. Хорошо хоть не ангел.

— Ты полежи до вечера, а потом Саша тебя отвезет к Малику Тоэдо, — сказал медик, указав на девушку. Саша, значит. — Он желает с тобой поговорить.

— Зачем? — печально прохрипел Тэдэр.

Общаться со злым на весь мир руководителем центра Нила Шаи Тэдэру совсем не хотелось. Хватило и одного раза, чтобы на всю оставшуюся жизнь почувствовать себя полным ничтожеством. Малик Тоэдо был ангелом. Ангелом, которому настолько не нравилась его работа, что он решил нести это бремя до конца, дабы никому другому не портить жизнь. Своих подопечных он тихо призирал. Не из-за совершенных ими преступлений, а за то, что столь бездарно попались. Он не любил непрофессионализм в любом деле. Считал, что преступников нужно убивать на месте. Настоящих преступников. А их жалким подобиям, которые рано или поздно оказывались в центрах, нужно было сидеть дома и не рыпаться.

Тэдэр не мог не признать, что он прав. От этого становилось только хуже. А то, что оказался здесь не без помощи учителя, которому слишком сильно доверял, на самом деле жалкое оправдание.

— Надо, — весомо объяснил цель визита мужчина.

— Ладно, — решил не спорить по пустякам Тэдэр. Никуда же не денешься.

Мужчина громко хмыкнул и ушел, хлопнув на прощанье дверью. Пациент ему явно не понравился. Впрочем, в последнее время Тэдэр даже себе не нравится. Последние лет пять. Возможно не нравился и раньше, просто не замечал этого, потому что почти всегда был пьян. Зато стихи писал хорошие, хоть и наивные. Сейчас стихи не получаются. Совсем. Даже алкоголь не помогает. Муза, наверное, сбежала. Обиделась на то, что он долго о ней не вспоминал, а когда вспомнил, было уже поздно, она нашла кого-то достойнее.

сны и реальность 2 (учителя/целитель)

Номер два

Выстрел в голову.

Ненавижу!

Бессмысленно. Человек разлетается стаей мелких птиц и насмешливо кружит в небе. А мир продолжает умирать. Содрогается в муках, корежится и уже не пытается сопротивляться.

Тэдэру очень хотелось умереть вместе с миром, но нельзя. Он обязательно должен убить этого человека. Ведь он не остановится. Он полетит и уничтожит еще чей-то мир. Много-много миров. Безжалостно и спокойно, словно это не имеет ни малейшего значения. Просто такая работа, привычная и скучная.

Хриплый смех в небе.

— Что делать со щенком?

— Ничего. Сам подохнет. Семилетние дети в одиночестве в космосе не выживают. Тем более с разбитой системой жизнеобеспечения.

Руки перестают трястись и он стреляет. Рыжеватый верзила падает, скребя непослушными пальцами по полу. Не жилец. Тэдэр знает что попал, несмотря на пелену слез, делавшую пространство каюты расплывчатым и ненастоящим.

Второй выстрел цели не достиг. Худой и черноволосый отскакивает в сторону и несется по коридору. Зачем ему задерживаться? Женщина мертва. От признаний бывшего министра экономики осталось только облако мельчайших осколков. Яхта протянет не дольше пятнадцати минут. Задание выполнено.

А напарник? А что напарник, сумма выплаты из-за утери напарника меньше не станет.

Мир разрушается. В нем остается только одна стабильная вещь. Спасательный бот. Все что досталось мальчику в наследство от отца. Черноволосый о боте не знал. Иначе бы уничтожил его в первую очередь. Он бы не дал мальчику трех часов, понадобившихся кладоискателям с Самити для его спасения.

Но к боту надо еще дойти, иначе кладоискатели никого не найдут. Обязательно надо дойти, несмотря на то, что больше всего хочется сесть на пол и разрыдаться в голос. Как какая-то девочка.

— Тэдэр.

Толчок, и сон трусливо убегает, так и не позволив поймать ускользающего черноволосого, не дав времени, чтобы дойти до бота, не дождавшись спасателей. Вечно этот сон сбегает, оставив своего хозяина ни с чем.

Одеяло в дурацких цветочках, меленьких, желтеньких, по ощущениям, улыбчивых. Выбросить бы это одеяло, купленное с недосыпа, но рука не поднимается. Жалко выбрасывать вещь, которая умудряется по утрам поднимать настроение. Деревянные панели на стенах. Гладкие и светлые, из дерева, с очень длинным и странным названием. Чуть золотистый потолок вместо привычного зеленого. Однажды Тэдэр не выдержал и полез на пирамиду из стола и табуретки, просто чтобы убедиться — ему не кажется, потолок на самом деле покрыт мелким песком.

— Тебе опять кошмар приснился, — печально произнес девичий голос.

— Мне они часто сняться, — уверенно и безразлично.

Сны не имеют никакого значения. Они лгут. Черноволосый давно мертв, убит заказчиком за хорошо выполненную работу. Поэтому никто и не явился добивать найденного ребенка. Не связали его появление с хорошо выполненной этим человеком работой. Искать и ловить его незачем, мстить больше некому, а уютные миры маленьких детей разрушают совершенно другие люди.

— За что ты себя не любишь? — с вызовом спросила девушка, уперев кулачки в бока.

Тэдэр изумленно уставился на свою мучительницу. Растрепанные светлые кудряшки, серые глаза, переполненные состраданием. Лицо круглое, симпатичное, глядя на такие лица хочется улыбаться. Спасительница.

— Неправда, — возразил Тэдэр. — Я себя люблю. Наверное даже больше, чем я того заслуживаю.

Она хмыкнула и насмешливо улыбнулась, настраиваясь на спор. Не дождется.

Тэдэр резко сбросил одеяло и плавно, одним движением, перетек на пол. Поближе к девушке. У жестких кроватей куча преимуществ на самом деле. Мягкие постели затягивают в свои глубины не хуже зыбучего песка.

— Хамло! — поставила диагноз девушка и исчезла за дверью.

Интересные выводы. Она врывается в его комнату, будит, задает провокационные вопросы, а потом еще и обзывается. И за что? Только за то, что он покинул постель. В своей комнате. Какая странная. Он что, должен был стыдливо натягивать на себя одеяло и вести с ней душеспасительные беседы?

Тэдэр на всякий случай заглянул в зеркало. Ничего нового там не увидел. Побриться, конечно, не помешает, а так, вид вполне приличный, даже трусы на своем законном месте. Он бы ее еще понял, если бы спал голышом по старой привычке. Странная девушка. Одним словом — психолог. Делает выводы на пустом месте.

Дверь открылась, явив взору Тэдэра еще одну мучительницу, смуглую и длинноносую.

— А Стася сказала, что ты голый, — разочарованно протянула она.

— Сейчас буду, — пообещал Тэдэр.

Девица просочилась в комнату и застыла в ожидании, подпирая спиной дверь. Наверное, чтобы еще одна любопытная не вошла на самом интересном месте.

— Ты что, голых мужчин никогда не видела? — с подозрением спросил Тэдэр.

— Мне для сравнения. Пытаюсь проследить взаимосвязь между характером мужчины и величиной его мужского достоинства. Представляешь, какая тема для диплома? Главное набрать статистического материала, а потом можно писать, — нахально заявила Ольша, прищурившись от удовольствия.

Она что, серьезно? И много нашла желающих стать ее статистическим материалом?

— Выметайся, — потребовал Тэдэр.

— Вот так всегда. Вы мужики только и способны обещать.

Улыбнулась презрительно, окинула Тэдэра оценивающим взглядом и фыркнула. Мол, не сильно и хотелось, фигура средненькая, ничего впечатляющего нет вообще. Про рост лучше молчать. А уж физиономия… Мы лучше сходим в стиптиз-бар, там хоть есть на что посмотреть.

сны и реальность 2 (учителя/видящий)

Яцуоми был полной противоположностью Романа. Азат. Желтоглазый, обтрепанный и изумительно грациозный, как бродячий кот. От далеких предков ему, помимо имени, достались разрез глаз, нос-картофелина, чернющая жесткая шевелюра и старинный меч. Меч был очень хорош собой, даже на взгляд не разбирающегося в мечах Тэдэра. Узкий, длинный, слегка изогнутый, он гордо стоял в зажимах специальной подставки возле стены, готовый в любой момент броситься в бой. Тэдэру казалось, что меч улыбается, улыбается насмешливо, так же, как и его хозяин. Тэдэр так и не решился подойти к мечу близко, чувствовал, что не понравится ему и не хотел тревожить.

Меч был самой историей, поэтому у него были и память, и воля, и собственные мысли по любому поводу.

Хозяин был похож на свой меч.

Яцуоми не считал нужным изображать уважение к собеседнику или делать вид, что не знает, где этот собеседник провел несколько предыдущих лет. Нет, он никого не осуждал, просто давал понять, что на данном этапе уважать Тэдэра не способен, а равными себе он считает только тех людей, которых уважает. Все остальные должны быть благодарны уже за то, что он тратит на них свое время.

Тэдэра, как ни странно, такое отношение не задевало. Возможно потому, что он знал, насколько этот человек сильнее, лучше и достойнее его. Это был не несгибаемый Малик, воин от рождения. Уверенный и стойкий. Яцуоми родился кем угодно, только не воином. Его броня была наносной, очень гибкой и снимаемой. Что было под ней, Тэдэр рассмотреть не смог, даже в тот раз, когда задержался на волне на целых две минуты, только глаза полыхнули насмешливо, приглашающе, отчего Тэдэра сразу же выбросило в реальность.

Первое, что сделал учитель-видящий после ухода представившего их друг другу Романа, внимательно осмотрел фигуру ученика, немного пофыркал и заявил, что тому стоит вернуться к тренировкам, даже если он по каким-то причинам стал считать их пустой тратой времени. Тэдэр мгновенно покраснел, точно, как давно забытый юнец, переминавшийся с ноги на ногу перед первым в жизни учителем по самообороне, и пообещал вернуться. И вернулся тем же вечером, выпросив у Романа ключи от местного спортзала.

Спустя две недели Яцуоми заявил, что Тэдэра, похоже, неправильно учили, потому, что человек, тратящий столько времени на совершенствование навыков убийства себе подобных, так двигаться не должен. Тем более человек с такими предками, совершенствовавшими собственную породу без малого тысячелетие. Тэдэр тогда вспылил, наорался от души и ядовито поинтересовался, как же именно он должен двигаться? А Яцуоми взял и показал, после чего Тэдэр впервые за долгое время напился. Из зависти. А спустя еще два дня он покаянно попросил учителя научить его двигаться, о чем пожалел к вечеру. Утром он засомневался, что люди после того, что Яцуоми наивно считает тренировкой, способны двигаться хоть как-то, но менять решение не стал, о чем жалел не однажды.

Этот учитель не собирался никого жалеть. Бил в полную силу, выматывал до потери сознания и был вечно чем-то недоволен. Он мог три часа гонять Тэдэра по спортзалу, заставляя того бегать чуть ли не по потолку, а потом высказав все, что думает о его физическом состоянии и тонусе мышц, оттащить на этаж выше и, заявив, что у ученика сейчас подходящее состояние, еще три часа объяснять, как настраиваться на волну, чтобы видеть.

Насчет состояния он оказался прав, именно в таком состоянии Тэдэр и поймал первую волну без помощи стимуляторов, правда, задержался на ней недолго, всего несколько секунд, достаточно для того, чтобы понять, что из себя представляет Яцуоми. После чего благополучно утонул в своих ощущениях и стал допытываться у меча о его истории. Насколько он помнил, меч ему что-то невнятное отвечал и всячески обзывался, а может, обзывался его хозяин, пытавшийся вытащить Тэдэра наверх.

Дальше обучение пошло легче. Тэдэр даже научился самостоятельно возвращаться к реальности сразу же, как начинал тонуть.

— Мечтаешь?

— Вспоминаю.

— Ну-ну. — И ухмылка, обаятельная и паскудная одновременно, так что не знаешь, что делать в первую очередь, стукнуть по ухмылке или улыбнуться в ответ. — Ты долго будешь от девушек бегать?

— Причем здесь девушки?

Тэдэр действительно удивился. Яцуоми, конечно же, был любимцем девушек, не мог не быть с умением улыбаться так, что даже Ольша таяла и начинала что-то лепетать, с умением двигаться и хищными глазами. Но отношение девушек ко всем остальным представителям мужского населения планеты его интересовало мало. Он вообще говорил, что ему больше достанется.

— Воздержание плохо влияет на твой характер, — печально объяснил азат, покачав неодобрительно головой. Актер драмтеатра. — Да и на характер девушек, неспособных понять, почему ты не обращаешь внимания на их намеки, тоже.

— О-о-о, — философски протянул Тэдэр. Да и что говорить? В благородные порывы Яцуоми не поверит, он же видящий. А признаваться в том, что опасается психологов как вида? Засмеет. — Может я выбрать не могу?

— А тебе кто-то предлагал выбирать? — неподдельно удивился Яцуоми.

— Кажется нет, — сознался Тэдэр. Ходили по очереди, будили, но выбирать не предлагали, даже не намекали на такую возможность. — Мне что, осчастливить собой любимым, всех оптом?

— Если тебе жить надоело, можешь попытаться, — добродушно улыбнулся Яцуоми.

сны и реальность 3 (кошки/люди-не люди)

Номер три

Зверь фыркнул в лицо, обдав горячей волной. Тэдэр попытался отвернуться, но шея почему-то не слушалась, а развернуться всем телом в узкой щели, куда он забился, не получалось. Да и выпускать животное из вида было страшновато. Казалось, стоит перестать на него смотреть и вместо почти осязаемого поджарого тела появится что-то похожее на клок тумана, способное без труда просочиться в ненадежное укрытие. Приходилось стоять, чувствуя как мерзнут пальцы рук, смотреть и думать.

Предполагаемый противник ни на что не реагировал. Выковырять человека из щели он не пытался, хотя лапу мог бы просунуть без труда, да и сам, наверное, влез бы. Вместо этого зверь продолжал строить глазки, дышать прямо в лицо и фыркать. Хорошо хоть не плюется.

На этот раз Тэдэр понимал, что это сон. Просто дурацкий сон. Даже не кошмар. Но проснуться почему-то не мог. Что-то его держало в этом сне.

Впрочем, Тэдэр откуда-то знал, как проснуться. Нужно дойти до вершины горы. Первый раз в жизни довести до логического конца начатое дело. Не свернуть. Не броситься к другой горе, более симпатичной и менее крутой. Просто дойти. Докарабкаться. Доползти. Вот он и шел по узеньким тропинкам, карабкался вверх, скользил по снегу, цеплялся за какие-то ненадежные камни, и верил, что вот-вот эта пытка закончится. Верил. Пока не встретил рыжее нечто. Кота-переростка, похоже, породистого. Симпатичный котяра, зимний вариант, рыжий, очень пушистый, с раскосыми глазами, широким носом, задорно торчащими ушами, немного горбат, а подушечки лап надежно утеплены. Все бы ничего. Вот только рост у котика был несколько великоват. Он был больше самого Тэдэра и питал к нему какие-то непонятные чувства. Первым делом киса загнала человека в небольшую щель, потом сладко зевнула, продемонстрировав свою коллекцию клыков, и стала на него дышать, словно пыталась согреть. Иногда кот фыркал, напоминая дракона с икотой, разве что дыма не было.

— Хорошая киса, — неуверенно произнес Тэдэр.

Киса задумчиво повела ушами и насмешливо прищурила глаза. Мол, говори, я слушаю, мне очень интересно.

— Мне идти нужно, — попытался объяснить Тэдэр, чувствуя себя полным и окончательным идиотом.

Кот в ответ опять фыркнул и отвернулся. Иди, мол, раз тебе нужно, я за последствия не отвечаю. Видишь, даже почти не подглядываю.

Тэдэр начал бочком выбираться из щели. Кот скосил на него глаз и немного опустил ухо. Рыжий хвост почти полностью распрямился и замер, как флажок, которым машут при старте.

И Тэдэр решился.

Он одним прыжком покинул щель и бросился вверх, моля всех богов, о которых помнил, помочь удержаться на склоне и не скатиться в лапы хорошей кисе. Кот издал недовольный хриплый мяв и рванул следом, как за сбежавшей мышью. Кажется, он решил, что с ним играют, потому что как-то подозрительно вовремя притормаживал и промахивался. Тэдэр скользил, падал и бежал, не желая становиться обедом для пушистика. Потом куда-то провалился и ткнулся лицом в нечто мокрое и холодное.

— Думаешь, поможет? — тихонько спросил женский голос совсем рядом. Протяни руку и можно будет коснуться его обладательницы.

— Хуже не будет. У него же жар, а лекарства Роман сказал не давать, это просто от переутомления. Еще эти синяки.

Проснулся. Почти.

Тэдэр попытался зацепиться за реальность. За что-то мокрое на лбу, за капли стекающие по вискам, за женские полузнакомые голоса.

Не получилось. Даже глаза открыть не получилось. Что-то мягко оттолкнуло и он провалился обратно в сон.

Снег, за который пытаются уцепиться пальцы. Мягкий и податливый. А под ним лед, абсолютно гладкий, словно отполированный.

Тэдэр скользил вниз. К прищурившему глаза в ожидании развлечения рыжему коту. Желтоглазому, как один знакомый азат. Наверное они родственники.

— Сволочь, — прохрипел Тэдэр, понимая, что не удержится. Здесь, чем больше шевелишься, пытаясь зацепиться, тем быстрее скользишь.

А потом пришла злость, на самого себя. Да сколько же можно? Испытывает его там кто-то на прочность, что ли? Проверяет, как быстро он сдастся при столкновении с очередной проблемой.

Свернуть на новый путь ведь намного проще, чем пытаться удержаться на старом. Так всегда было, сколько он себя помнил.

Так что же делать? Чего именно они от него ждут? Хотят выпихнуть на новую дорогу или просто стряхнуть со старой? Все равно куда, лишь бы у кого-то более достойного под ногами не путался. А кто у нас более достойный? Да кто угодно, вероятнее всего.

Тэдэр тряхнул головой. Кажется еще немного и он возненавидит всех богов скопом, и не важно существуют они на самом деле или нет.

Вот почему какая-то высшая сила считает себя вправе вмешиваться в чью-то жизнь? Неужели без нее не разберутся? Или это просто от скуки, просто посмотреть, как долго тот или иной человечек сможет побарахтаться?

Раздражает!

Ну уж нет. На этот раз он не сдастся. Не отступит. Слишком часто он отступал и вот чем все закончилось? Преступник на перевоспитании. Весело, наверное, наблюдать было. Подобие преступника, которое даже на уважение не может рассчитывать. А это еще веселее. Ничего ведь не осталось, даже мелочей. Умение писать стихи исчезло, растаяло, как туман. От гранта на учебу он еще раньше сбежал, испугавшись теней. Сам сбежал, не идиот ли? Единственный друг предал. А может он и другом не был, говорят ведь, что нужно находиться рядом с врагами, чтобы не пропустить момент подходящий для удара. Не пропустил, сволочь, но и радовался этому не долго. Жалко, что он никогда об этом не вспомнит, хотелось бы на его лицо в этот момент посмотреть. Учитель попросту отказался, устав бороться с тупостью ученика. И виноват во всем он сам.

Родственники и прочие доброжелатели. О смерти (решение)

Родственники и прочие доброжелатели

О смерти

Новости — это зло. Источник неприятностей и плохого настроения. Их нельзя смотреть, нельзя воспринимать всерьез, а тем более примерять на себя. Особенно если успел повстречать разных людей, поделить их на подвиды и убедиться, что некоторые из этих подвидов для блага общества необходимо полностью уничтожить.

Новости — это зло. Зло притягательное и в меру правдивое. Почему-то тянет смотреть на чужое горе, фальшиво сочувствовать и радоваться в душе, что тебя оно не касается. Или думать о том, что бы ты сделал в такой ситуации. Бывает даже ловишь себя на том, что злорадствуешь.

Убеждения — зло меньшее. Больше всего неприятностей оно доставляют самому убежденному.

Убеждения необходимо отстаивать. Им необходимо следовать. Их нужно почитать. Иначе они обесценятся и перестанут быть убеждениями. Станут смутными тенями и воспоминаниями о том, что когда-то это имело большое значение. Когда-то за такую ерунду жизни не жалко было.

И вот случилось страшное — Тэдэр посмотрел новости. Случайно. Нечем было заняться из-за отсутствия Яцуоми.

До этого день начинался хорошо. После — на свет вылезли убеждения, и он вспомнил, что не любит садистов. В любом их виде.

А еще у него был шанс. Его не учли. О нем не знали.

И Тэдэр решил совершить подвиг. Благоразумно ни с кем не советуясь по этому поводу. Осталось только придумать внятный план и изучить здание.

Всего лишь.

Доступ к планам генохранилища он получил по сети. Оказалось, их без всяческих проблем мог затребовать любой, в ком текла кровь старых семей. Уколол пальчик и через секунду получил планы. Тэдэр такой наивности поражался. Неужели за столько времени не нашлось ни одного представителя старых семей, возжелавшего применить свой доступ к секретной информации не во благо тех самых семей, да и всей планеты в целом? Верилось слабо. Стоило только пересчитать все революции произошедшие на планете за последние двести лет, и вера пропадала напрочь. Без доступа к генохранилищу и станционной броне ни одна революция не завершилась бы победой. Броня поделила бы планету на секторы, остановила весь транспорт, как военный, так и граданский и делу конец, потом бы разобрались кто и в чем виноват. Впрочем, может оказаться, что старые семьи по наивности своей считали революции благом. Ступеньки в развитии общества, или еще какой-то бред. Может, даже отсев слабых и ненужных семьям.

Планы Тэдэру подняли настроение. На планах было штук тридцать запасных ходов, которые какой-то умник решил сделать тайными. Наверное на случай нападения на генохранилище превосходящих сил, чего так ни разу за всю историю не случилось. Генохранилище сдавалось без боя значительно раньше, чем эти силы о нем вспоминали.

По заверениям сети, ходы невозможно было обнаружить никакой аппаратурой, и три из них вели к демонстрационному залу. Особенно Тэдэру понравился ход номер семнадцать. Он был самым коротким. А еще семнадцать было любимым числом Тэдэра, следовательно должно повезти. При этом ход заканчивался прямо за спинами террористов, был снабжен обычной скользящей дверью, а со стороны демонстрационного зала маскировался голограммой под батальную картину на стене. Точнее, батальные картины меняющие друг друга раз в час. Такой себе выверт дизайнерского сознания.

Лучшего желать было сложно. Главное, чтобы предполагаемый противник не сменил дислокацию.

Хотя куда они от управляющего модуля денутся?

План захвата демонстрационного зала показался Тэдэру идеальным, а главное, настолько простым, что никаких накладок быть не должно. Дело осталось за малым. Найти оружие.

Вот над этим следовало подумать.

Один из типов, захвативших генохранилище и группу сотрудниц, постоянно торчал у модуля, следовательно, сразу увидит, что кто-то пытается занести в здание оружие. Генохранилище сообщит, никуда не денется. Такая у него система защиты. Следовательно, нужно взять что-то такое, что довольно тупой древний мозг генохранилища оружием не сочтет.

Оружие, которое он не сочтет оружием.

Тэдэр сидел и думал, время шло, девушки наверняка страдали. Местным террористам обязательно нужно было продемонстрировать свою решительность. Они не знают, что такое ангелы. Надеются на них таким образом повлиять. Впрочем, повлияют. Только не так, как им хочется. Уже завтра на планету явятся фурии, следователи, десантники и еще куча народа, которая прочешет ее население частым гребнем. Все, кто причастен к произошедшему, до конца недели точно не доживут. Просить их о милости и сочувствии бесполезно. А кричать о своем древнем роде — еще бесполезнее.

Тэдэр думал, думал. Перебирал все возможные и невозможные варианты. Вспомнил кучу экзотических стрелялок и был вынужден тут же о них забыть.

А потом додумался, и понял, что своим умственным развитием недалеко ушел от стража генохранилища. Был бы умным, не потратил бы столько времени на поиски абсолютно логичного и очень простого решения.

Что постоянно тащат в музей? Чем гордятся местные хирурги, способные, по их словам, при необходимости заменить киберов и вообще любое оборудование? Чем пользуются недоохранники генохранилища, когда прямо на посту решают попить чая с бутербродами?

Правильно. Ножи, скальпели и прочие кинжалы. Да и убивают ножами разве что в быту. Ножи официально не считались оружием уже тогда, когда генохранилище только начинали строить. А сейчас вообще любой недоумок способен собрать простенький лучевик, главное подходящих деталей наковырять из бытовых приборов и подобрать вместительную батарею. А внешний вид? Да кому он интересен? Стреляет же.

Родственники и прочие доброжелатели. О смерти (действие)

После пяти минут мучений Тэдэр понял, что страннее жителей планеты Гловер, существ во вселенной нет. Они построили генохранилище, чтобы следить за изменениями, которые обязательно произойдут с людьми на новой планете, и превратили его в смесь больницы для избранных, научного центра, крепости и архива. Еще и управление системой защиты планеты зачем-то добавили.

Они не забыли создать целую кучу запасных выходов из этого громадного здания, что очень даже разумно, пожары даже здесь случались. Почти сразу решили, что запасные выходы ни к чему, потайные нужнее, замаскировали их, после чего забросили эту страшную тайну в планетную сеть и благополучно о ней забыли. Еще и хлама всякого натащили. То ли места другого не нашли, то ли решили усложнить продвижение по этим ходам. Кому-то. На всякий случай. Вдруг кто-то, бродя в сети, случайно наткнется на полные планы генохранилища? Мало ли какой сбой произойдет. Да и взломщики информсетей все еще не вымерли.

Впрочем, каждый развлекается, как хочет. Было бы желание и средства.

Тэдэр, прикладывая героические усилия, продвигался со скоростью улитки по выбранному ходу, проклиная и архитекторов, и строителей, и старые семьи, и создателей баррикад в проходе. Он, конечно, все понимал, но быть погребенным под выброшенными кем-то шкафами, столами, стульями и прочей мебелью ему не хотелось. Вот как они эту мебель сюда затащили? Главное — тайно. Даже в сети ничего об этих баррикадах нет.

А главное, зачем? Может, генохранилище какое-то время подрабатывало утилизатором для старой мебели? Или все эти столы, шкафы и прочее когда-то стояло в кабинетах персонала? А потом устарело, его надо было куда-то деть, кто-то решил присвоить деньги, выданные на утилизацию, и затащил мебель сюда. Опять же тайно. Бред какой-то.

Или решили, что выбрасывать мебель из настоящего дерева — святотатство? И решили ее здесь хранить до лучших вемен. Вдруг какиму-то музею понадобится старая мебель?

Тэдэр вздохнул, а потом тихонько обругал моду на все натуральное, периодически возвращающуюся и плодящую деревянные шкафы, стулья и столы. Причем, уродливые, потому что красивые, сделанные настоящим плотником, очень дорого стоят. А типовые и так купят, главное, что дерево. Зачем тратить деньги на дополнительное оборудование и программы?

Возвращаться обратно Тэдэру хотелось еще меньше, чем ползти вперед. Во-первых, не факт, что в других ходах мебели нет. Во-вторых, он достаточно далеко зашел, приложил множество усилий и не хотел, чтобы все это оказалось зряшной работой. В-третьих, память услужливо напоминала о горе, рыжем коте и необходимости добиваться поставленной цели. Так что Тэдэр полз и ругался, потом карабкался и ругался, падал вниз и ругался, раскачивался на неустойчивой конструкции неизвестного скульптора-абстракциониста и ругался. Он никогда прежде так долго и разнообразно не ругался. Даже не подозревал о наличии у себя этого таланта. Повода не было.

Когда мебель закончилась, Тэдэр не сразу осознал этот факт и еще немножко поругался, пока не уткнулся носом в искомую выдвижную дверь белого цвета.

После этого вспомнил о себе любимом и обложил себя любимого так, что и строители, и архитекторы, и прочие сочли бы себя отомщенными.

Он упустил из вида одну очень простую вещь. Двери на то и существуют, чтобы закрываться.

После этого осталось только сесть и побиться головой о стену.

— Вот тупой, — закончил характеристику себя любимого Тэдэр и стукнул кулаком по двери, все равно звук не пропускает.

— Доступ разрешен, — вежливо ему ответил бесполый голос и дверь скрылась в стене.

— Это пароль такой, замысловатый? — удивился Тэдэр.

За дверью была обещанная планами генохранилища голограмма. Со стороны Тэдэра ничем картину не напоминающая. Просто дымка, чтобы границы обозначить. Тоненькая. Несколько миллиметров всего. Чтобы дверь на ощупь не обнаружили. Хотя кому понадобится ощупывать фальшивую картину?

Умники с фантазией.

За голограммой были обещанные новостями террористы и испуганные девушки в уголке. Одна из девушек валялась в центре комнаты. Без сознания. Террористы дислокацию не сменили. Наверное считали такое свое местоположение наиболее безопасным. Придется их разочаровать.

Террористы были несимпатичными.

Большой урод с гнусной физиономией, отражающей отсутствие у ее обладателя даже зачатков интеллекта. Весь в черном. Мастер пыток. В детстве его наверное обидели и девушки не любят, вот он и решил мстить всему миру.

Громила в форме атмосферных стражей. Наблюдатель у модуля. Сволочь. Бросил какую-то взорвавшуюся гадость в комнату полную людей, а теперь следит за работой медиков на экране. Довольный такой. Противно.

Квадратный коротышка, похожий на гнома. Стрелок и водитель. Привез всех, а потом начал стрелять направо и налево. В безоружных людей. Просто потому, что ему хотелось с шумом добраться в сердце генохранилища, к управляющему модулю.

И мерзкий красавчик. Смазливый, холеный. Обладатель лучевика, предназначенного для стражей. Решил выделиться наверное. В лучшую сторону. Мол, не хочу никого лишнего убивать. Я только за необходимые для нашего дела жертвы. А может, просто не знает, чем лучевики для стражей отличаются от армейских.

Родственники и прочие доброжелатели. О смерти (расплата)

Паломничество началось с утра и прекращаться, не смотря на протесты работников медицины, не собиралось. От раны за ночь остался только небольшой шрам похожий на след от ожога. Отпускать домой Тэдэра пока не хотели в целях профилактики. Доктора считали, что ему лучше никуда не рыпаться в ближайшие три дня. Они же пока в целях все той же профилактики, напичкают пациента витаминами и минералами, заодно разберутся как ему удалось не меньше недели мирно уживаться с колонией зловредных микроорганизмов в крови и откуда они там взялись. Обычно микроорганизмы попадали в кровь после купания в знаменитом этими самыми микроорганизмами озере и быстренько валили купальщиков с ног. Тэдэр об озере ничего не знал, ни с кем по поводу купания в нем не спорил, а с ног его не свалил даже разряд лучевика. Медики сочли это странным.

Паломников сведения о микроорганизмах не впечатлили. Наверное потому, что медицина быстро и безболезненно с ними справлялась.

Первым появился Роман со своим наточенным ножом и зверским выражением лица. Он Тэдэра обозвал, потряс перед его носом ножом и запретил появляться у себя на кухне. Оказывается его посещения кухни плохо влияют на малолетнего брата Романа. Особенно вкупе с просмотром новостей. О том, что новости плохо влияют на людей Тэдэр знал, поэтому решил не спорить.

Следом пришли Ольша с большущими красными яблоками и Стася с шоколадом. Девушки быстренько выперли бушующего Романа, скормили Тэдэру яблоко и, пообещав скоро прийти еще раз, испарились. Практика у них в этой больнице, тремя этажами выше. Повезло, в общем.

Потом был медик с витаминами, удивленной физиономией и вопросом: «Что медь делает в волосах пациента?». Тэдэр пожал плечами и сообщил, что наверное живет. Больше ей негде. Не в желудке же ей обретаться. Медик проникновенно сообщил, что в таких количествах меди в волосах делать нечего, это вообще-то признак какого-то заболевания и решил больше не задавать дурацких вопросов.

Медика сменила группа благодарных девчонок. Они рассказали Тэдэру какой он герой, одарили его неизвестными фруктами синего цвета и всячески развлекали, пока их не выгнал вернувшийся медик. От медика Тэдэр узнал, что это были родственницы спасенных от садистов девушек. Родственницы младшие и очень решительные. Медику пришлось приложить усилия чтобы их выгнать. Даже охрану вызвал и запретил пускать посторонних на этаж.

Потом появился Яцуоми, его наверное не сочли посторонним. Или не смогли задержать. А с ним пришла Таран. На фоне бывшей десантницы Яцуоми смотрелся комично. Он был ей по плечо, на лице все еще оставались следы от когтей кота, а решительное выражение лица плохо сочеталось с ее разноцветными косичками. При этом он смотрел на десантницу с обожанием, а она опять была похожа на существо неизвестного пола.

— Герой, — сказал Яцуоми.

— Кретин, — добавила Таран.

Тэдэр вежливо улыбнулся. Какое взаимопонимание, хоть бери и начинай завидовать. Или желай счастья в семейной жизни.

— Где мой нож? — поинтересовалась Таран.

— О, — выдал Тэдэр.

— Не переживай. Она его уже забрала, — успокоил Яцуоми. — Когда тебя отпустят, приходи, я тебя прибью.

— О, — повторился Тэдэр.

— Он сказал, что прибьет. Он не говорил, что убьет. Отлежишься и будешь как огурчик, точнее баклажанчик. Весь синий и вялый, — расшифровала сказанное Таран.

— Ага, — не стал спорить Тэдэр.

— Его заклинило, — понял Яцуоми.

— Может его по голове стукнуть? — предложила Таран. — В профилактических целях.

— Не поможет, — печально произнес Яцуоми. — Это врожденное. На генетическом уровне. А мозгов у него все равно нет, так что и бить бесполезно. Погудит немного и все.

Тэдэр заподозрил, что его таким странным образом пытаются развлекать.

— Жаль, — сказала Таран, махнув перед носом Тэдэра кулаком. — Правда, я это заподозрила еще в тот момент, когда увидела этого придурка в новостях. Весь в черном, с ножами, против других любителей черной одежды с лучевиками. Хотя, выглядело красиво.

— Ага, — сказал Яцуоми.

Ему тоже захотелось выглядеть красиво. Но не столь самоубийственно. Это запросто читалось на лице. И кто тут идиот, а?

— Там была мебель. Старая поломанная мебель. Горы мебели, — поделился наболевшим Тэдэр.

— Кресел там не было? Мне очень нужно кресло. Старое и поломанное. Для бывшего шефа, — заинтересовалась Таран. — Подарю на юбилей, еще и ленточкой перевяжу. Припомню ему трехногие табуреточки для подчиненных в кабинете.

Занятный у нее был шеф.

— Были, — вспомнил кожаного монстра, с которого чуть не свалился Тэдэр. — Их там много. Но тебе не удастся его вытащить. Это могильник мебели. Мебель там хоронят и она срастается.

— Потом обретает подобие жизни и идет мстить, — мечтательно добавил Яцуоми.

— Извращенец, — с гордостью сказала Таран.

— Я могу закрыть глаза и сделать вид, что меня здесь нет, — зачем-то предложил Тэдэр.

— Какое чувство такта, — восхитилась Таран.

— Это он так шутит, — объяснил Яцуоми.