Фиктивная жена для порочного босса

Глава 1

- Марианна Эдуардовна, я в последний раз повторяю! Разворачивайся, собирай свои вещи и первым же рейсом возвращайся домой! – в трубке звенит отчаянной яростью голос моей матери.

- Мама, - я делаю вдох-выдох и продолжаю спокойно, - я тебе уже объясняла тысячу раз, что пока возвращаться не собираюсь. Я ищу работу. И конкретно сейчас иду на собеседование.

- Что? – голос матери становится тверже. – Не помню, чтобы ты высылала мне свое резюме на проверку и эту компанию на одобрение.

Закатываю глаза. Делаю очередной глубокий вдох.

- Мама, прости, тебя очень плохо слышно… ты прерываешься..пш..пш… - прикладываю трубку к пальто и со всей силы тру, создавая «помехи» на линии. А потом быстро и позорно скидываю вызов. Режим « в полете» завершает все манипуляции.

И только после этого могу свободно вздохнуть. Мама у меня очень тяжелый человек. А болезнь брата и постоянный поиск денег ему на лекарства сделали ее и вовсе невыносимой.

Останавливаюсь на секунду, чтобы привести мысли в порядок. Делаю вид, что заинтересована платьем в витрине дорогого бутика. На самом деле пытаюсь успокоить часто-часто бьющееся сердце и хоть чуть-чуть пошевелить онемевшими пальчиками на ногах.

Вот как знала, что не стоит надевать эти ботильоны!

В гардеробе каждой уважающей себя девушки есть безумно красивые и баснословно дорогие туфли/ботильоны/сапоги, удобно в которых только сидеть. А иногда вообще удобно только смотреть на них, сидя на диване в тапках.

Вот и у меня такие есть! Но что хуже этого то, что именно они сейчас сжимают мои стопы ничем не хуже колодок.

Высокие шпильки, узкие носы, игривые бантики из лакированной кожи. Почему-то мне показалась хорошей идея надеть их на собеседование. И без того мое тяжелое положение осложняет грязное слякотно-ледяное месиво под ногами.

Никогда бы не подумала, что в центре столицы тротуары могут быть покрыты талой кашей, так же как и улицы моей родной Пензы.

Только собираюсь медленно, но верно двинуться к своей цели, до которой осталось пройти всего с десяток метров, как меня с ног до головы окатывает фонтаном талой кашицы.

Мимо, тихо шурша покрышками, проносится идеально чистая иномарка премиум класса сочно-бордового цвета.

Вздрагивают от моментально пробирающего до костей холода и возмущения.

Тонкие капроновые колготки насквозь пропитаны грязной водой и неприятно липнут к телу. Ледяная жижа стекает по пальто, сумочке и кожаной папке с документами, по строгой юбке и затекает в ботильоны.

Словно рыба беззвучно открываю и закрываю рот.

Автомобиль резко тормозит.

Неужели водитель решил извиниться?

Не успела машина остановиться, как водительскую дверцу уже несется распахнуть немолодой мужчина в темном костюме. Он услужливо склоняется и подает водителю руку.

Роскошная брюнетка в короткой светлой шубке и туфлях!!! Господи, туфлях!!! И это в самом холодном и снежном октябре на моей памяти!

Она, даже не оглядываясь по сторонам и не отвечая на приветствия охранника, устремляется к главному входу в здание.

- Простите! Подождите минуточку! – сама не знаю, что на меня находит.

Делаю глубокий вдох и практически бегу к ней.

Охранник реагирует моментально. Но ему надо оббежать машину, а мне - сделать лишь несколько шагов.

- Простите, - касаюсь локтя девушки, пальцы зарываются в мягкий мех ее шубки.

- Что? – красавица оборачивается и удивленно вскидывает брови.

По мере того как она осматривает меня с головы до ног ее смуглое идеальное лицо все больше и больше вытягивается от удивления, а губы презрительно кривятся.

- Руслана Владимировна, проблемы? – наконец, охранник вырастает стеной.

- Не знаю, - хмыкает она, пытаясь вырвать руку.

- Вы, наверное, не заметили, но вы облили меня, - стараюсь говорить ровно.

- Не заметила, - хмыкает нахалка. – И что ты хочешь?

Она презрительно осматривает мою одежду, стараясь подобрать нужное слово.

- Новое… пальто? – она замирает, ожидая моего ответа.

- Нет! – возмущение начинает пробиваться через броню спокойствия. – Будет достаточно химчистки.

- Твою «одежду» это не спасет, - еще более едко выдает она. – Но как хочешь.

Девушка откидывает идеально прямые длинные волосы за спину.

- Подожди здесь, тебе вынесут деньги. Не ношу наличку.

- Вы идете внутрь? – замечаю в ее руках только брелок от машины и смартфон. Девушка определенно тут работает.

- Да? – напряженно отвечает она на мой вопрос.

- Тогда пойдемте, покажите мне, где я смогу привести себя в порядок перед собеседованием.

- Перед чем? – ее темно-карие глаза недобро блестят.

- Собеседованием. Мне назначено на двенадцать, кабинет…

- Тысяча пятьсот двадцатый, - она не спрашивает, она утверждает.

- Да, а вы…

- Марианна Эдуардовна Стешак, вы опоздали на собеседование и его отменили. Нашей компании не нужны непунктуальные, неопрятные сотрудники, которые могут бросить тень на всю компанию, - ее голос приобретает деловые нотки, на лице скользит улыбка превосходства.

Перевожу взгляд на наручные часики. Без десяти двенадцать, собеседование было назначено на двенадцать. У меня в запасе еще есть время.

- Отменили? Но когда? – стараюсь нашарить в сумочке смартфон, чтобы посмотреть пропущенные и зайти в электронную почту.

- Только что, - с самодовольной ухмылкой отвечает девушка. – Я назначала вам собеседование, я его и отменяю.

Вот и все! Собеседование закончилось, не успев начаться. А эйчар оказалась самодовольной стервой.

Не дожидаясь моей реакции, девушка разворачивается.

Слышу, как ее тонкие шпильки громко стучат по ступенькам.

- Сережа! – окликает она кого-то.

- Подождите! – бросаюсь вперед, но налетаю на чью-то твердую грудь.

Словно мячик отскакиваю от нее. Неуклюже переставляю онемевшими ногами в ботильонах-убийцах и быстро поднимаю взгляд.

Глава 2

- Что случилось? – заинтересовано спрашивает меня врач.

- Я упала, - пожимаю плечами.

Ужасно неуютно чувствую себя в белоснежном приемном кабинете. Не важно, что мое грязное и мокрое пальто осталось где-то на входе, не важно, что все мне приветливо улыбаются и разговаривают как со смертельно больной.

Я практически каждой клеточкой тела чувствую себя неуютно. Словно я проникла в чужой для меня мир и пытаюсь что-то здесь подсмотреть, выведать какие-то тайны.

Дорогая столичная клиника. Белоснежная плитка. Приветливый персонал. Чистота и безукоризненный порядок. Я и представить себе не могла больницу без очередей, грубого медперсонала и озлобленных людей в очереди.

Встряхиваю головой, отчего тяжелые русые пряди рассыпаются по плечам и спине. Заколки не выдерживают и выскакивают, застучав по светлому кафелю.

- Давайте посмотрим, - командует доктор.

Морщась, я стараюсь наклониться к застежке ботильона.

- Я сам, - Полянский садится передо мной на корточки и перехватывает мою ногу за лодыжку.

- Нет, нет! Не надо! – меня бросает то в жар, то в холод от его прикосновений. – Я справлюсь.

- Это не обсуждается, - отрезает он.

С немой просьбой смотрю на врача, но мужчина в белом халате что-то заполняет в своем планшете и не обращает на меня никакого внимания.

Сергей перехватывает мою ногу, приподнимает, заставляя носочком упереться ему прямо в колено.

Голубые глаза на секунду отвлекаются от поиска застежки и скользят вверх по грязным разодранным колготам, оглаживают стремительно синеющее колено. Светлые брови хмурятся.

Взгляд скользит дальше, вверх за стрелками на колготах.

Кадык на широкой шее дергается, мужчина шумно сглатывает.

Запоздало понимаю, какой вид ему мог открыться. Я сижу на кушетке практически на уроне его глаз, задрав ногу.

Дергаюсь.

- Больно? – Сергей возвращается к застежке. Ловко расстегивает молнию. Придерживая мою ногу, он стягивает ботинок. Его горячие пальцы словно случайно касаются местами обнаженной кожи.

Меня в сотый раз встряхивает.

Прямо на глазах моя стопа, извлеченная из плена неудобных туфель, распухает до каких-то немыслеммых размеров.

- О, нет, - стону в голос.

- Интересно, - рядом появляется доктор и принимается мять и гнуть и без того больную ногу.

После сдачи всех анализов, рентгенов и докторов, мне ставят диагноз - подвывих голеностопного сустава и небольшое растяжение связок. Слава богу, не перелом.

- Спасибо! – я искренне радуюсь, когда с нами прощается лечащий врач. – Пришлите мне, пожалуйста, счет…

Я пока и думать боюсь, в какую сумму мне обойдется это «лечение». Тима болеет, ему постоянно нужны лекарства, еще и я тут со своей ногой.

- Но, - травматолог замирает и испуганно косится на Полянского. – Все уже оплачено.

- Вот как? – я медленно перевожу взгляд с врача на Сергея.

- Да, - как ни в чем не бывало отвечает тот. – Поэтому мы можем идти.

- Но я…

- Расскажешь по дороге, - он снова подхватывает меня на руки так легко, словно я совсем ничего не вешу.

И под моими ладошками снова тревожно и сильно бьется его сердце.

- Обувь госпожи Стешак!!! – несется нам вслед голос администратора. Выглядываю из-за плеча Сергея.

На высокой стойке администратора стоят мои многострадальные, безумно красивые ботильоны.

- Выкиньте! – заявляет Полянский, не оборачиваясь. – Они ей больше не понадобятся!

- Что??? – я пытаюсь вывернуться из его рук. – Девушка, не выбрасывайте, я за ними вернусь. Обязательно!

- Маря… - замирают от такого личного обращения. Всего несколько человек так называют меня. И когда-то Полянский мог быть одним из них.

Закусываю губу, стараясь не разреветься прямо перед ним.

- Маря, не дуйся. Тебе это не идет, - он усмехается, сдувая с моего лица тонкую прядь.

Ощущаю на себе его изучающий взгляд. Но упрямо смотрю прямо перед собой и молчу.

- Ты ведь тоже узнала меня, да? Не молчи!

- Я не понимаю о чем вы, Сергей Сергеевич, - говорю и осекаюсь. Испуганно и затравленно смотрю в его лицо.

- Понимаешь, Маря, - его губ касается лукавая улыбка, обнажая идеально ровные зубы. – Я же не представлялся тебе. А при тебе меня никто не называл по имени-отчеству…

Паника накатывает на меня. Дышу урывками, судорожно ища выход.

- Вам нужна помощь, господин Полянский? – рядом возвышается охранник. На его лице замирает выражение наивысшей услужливости и покорности.

Смотрю на него с благодарностью.

Может, Сергей забудет про выяснение отношений.

- Нет, - голос Полянского становится строгим, холодным. – Вы думаете, я не справлюсь сам?

В его голосе проскальзывает ирония. Брови насмешливо ползут вверх.

- Нет, нет. Что вы? – охранник делает шаг назад. Тушуется под недовольными взглядами врача и администратора.

Смешно наблюдать из-за мужского плеча, как они незаметно пытаются подать мужчине знаки.

- Я пока в состоянии донести свою девушку до машины, - ухмыляясь, отрезает Полянский.

Улыбка моментально слетает с моих губ. Какая девушка? Чья?

Что это за цирк?

- Так удобно? – Сергей возвращает меня на переднее сиденье своего авто, откидывает спинку и переключает горячий воздух на ноги.

Зябко передергиваю плечами. Обувь осталась в клинике. На ногах ничего нет, кроме разодранных капроновых колгот и одноразовых носочков. Эластичный бинт не в счет.

Мокрое пальто неприятно холодит тело.

- Снимай, - командует Полянский, перехватывая из моих рук ремень безопасности.

- Что? – удивленно моргаю.

- Снимай пальто.

- Но я…

Он не слушает. Расстегивает свое дорогое кашемировое полупальто и протягивает мне.

Смотрю на мужчину перед собой, и в груди поднимается раздражение и восхищение, щемящая боль и старые воспоминания. Он стал выше и крепче. Нет, не крупнее. Он все так же строен. Но почти пять лет в его случае позволили ему возмужать.

Глава 3

- Я не могу! – протестую.

- Почему? – он так искренне удивляется, что ставит меня в тупик.

Боже, Сережа, что ты творишь? Зачем все это? Я никак не могу понять.

- Сергей Сергеевич, - начинаю осторожно. – Возможно, когда-то мы и пересекались…

Его голубые глаза сверкают, заставляя мое сердце ускориться.

Пытаюсь проглотить удивительно вязкую слюну.

- Но сейчас мы чужие, незнакомые друг другу люди…

- Ты просто очаровательна, когда нервничаешь, - его голос становится тише и проникновеннее. Большая ладонь тянется к моей руке. Дергаюсь, боясь почувствовать горячее прикосновение.

Он отстегивает ремень безопасности. Какая я дура! Я уже подумала…

Но тут же его ладонь накрывает мою руку.

- Маря, расслабься. Я не сделаю тебе больно.

Сердце все быстрее и быстрее сокращается, разгоняя по венам вскипающую кровь.

Он не помнит! Он ничего не помнит!

Голова кружится.

Все эти годы я безрезультатно пыталась выкинуть его из головы и сердца. Одна чертова ночь привязала меня к этому мужчине. Никогда в жизни до него я бы не поверила в любовь с первого взгляда.

Я пыталась его забыть, честно. Я пыталась вырвать воспоминания о нем, его руках, горячих губах на своем теле, но из этого ничего не вышло. Несколько раз я пыталась завести отношения, но и эта затея провалилась.

Ни один парень не смог приблизится к образу Полянского, к его обаянию, харизме…

И сейчас Сергей сидит передо мной и предлагает быть гостьей в его доме, даже не подозревая о бурлящих чувствах и эмоциях у меня внутри.

Конечно, чудо, что он вспомнил какую-то там девчонку из Пензы, что проучилась с ним в магистратуре всего полгода. Но та Новогодняя ночь… Я думала, что ее невозможно забыть нам обоим, как же я ошибалась…

- Все хорошо? Я что-то не то сказал? – Сергей наклоняется ниже и откидывает светлую прядь с моего лица. Почти как тогда…

- Все хорошо. Просто… - делаю глубокий вдох, - нога болит.

- Тогда нам пора подняться, - он в очередной раз улыбается.

У меня нет никаких шансов не влюбиться в него снова.

Неуверенно киваю.

- Отлично, - щелкает дверца.

Сергей выскакивает наружу. Неожиданно усилившийся снег пушистыми хлопьями ложится на светлые мужские волосы.

Темный костюм моментально покрывается белоснежным слоем снега.

Сергей обходит машину и хмурится.

- Держись, - он подхватывает меня на руки, ногой захлопывает дверцу авто и быстрым шагом идет к подъезду.

- Я могу сама, - пытаюсь спуститься с его рук, стоит нам зайти в роскошный холл.

- Тише, Маря, - он лишь крепче прижимает меня к себе. – Босиком?

Не вижу его лица, но слышу усмешку в голосе.

Киваю, то ли соглашаясь с его желанием нести меня дальше, то ли отвечая на вопрос.

Я вообще плохо соображаю. Терпкий, щекочущий ноздри запах проникает в меня. Раз за разом стараюсь глубже вдохнуть, надышаться. Кончики пальчиков покалывает от желания зарыться в его волосы.

Кивнув охраннику на входе, Сергей несет меня дальше. С мелодичным зонном расползаются в стороны створки лифта.

Огромный, светлый со стеклянной стенкой. Я заворожено наблюдаю, как мы взлетаем вверх, а уютный двор с дорогими иномарками остается далеко внизу.

Пространство сужается. В небольшом помещении только мы вдвоем и ощущение полета. Прижимаюсь ближе, скользя ладонью по широкой груди.

- Приехали, - зачем-то говорит Сергей, стоит лифту пискнуть.

Он ни на секунду не выпускает меня из объятий. Как он умудряется открыть при этом дверь, не знаю.

Не останавливаясь, он проходит через прихожую и заходит в большую, залитую светом комнату. Осторожно опускает меня на пушистый ковер.

- Стоишь? – он придерживает меня.

- Да, - неуверенно киваю.

- Сейчас, - Сергей отходит на шаг, все еще придерживая меня. Распахивает дверцу шкафа и кивает на него.

- Здесь есть все, что может тебе понадобиться, - его ладони скользят по вороту кашемирового пальто и тянут его вниз.

Передергиваю плечами, позволяя тяжелой вещи соскользнуть вниз.

- Зачем ты это делаешь? – стараюсь не смотреть в его глаза.

Он молчит. Я уже думаю, что не получу ответа.

- Что ты делала сегодня около моего офиса? – встречный вопрос.

- Пришла устраиваться на работу…

- Отлично! Можем обговорить условия в неформальной обстановке…

Сердце начинает частить, глухо ударяясь о ребра. Я отлично понимаю, к чему идет этот вечер, но сопротивляться не могу. Это сильнее меня.

Неуверенно киваю.

- Но сначала тебе надо привести себя в порядок! – командует Полянский. – Держи!

Из распахнутого шкафа Сергей достает пушистое полотенце и огромный банный халат.

- Ванная там, - подхватывая меня за руку, мужчина ведет меня в смежную комнату.

Наступаю осторожно на поврежденную ногу. Боль есть, но она больше не пробивает меня насквозь. Возможно, она усилится, когда пройдет действие лекарства. Но пока вполне терпимо.

Мы заходим в огромную белоснежную ванную. Дорогой кафель на стенах и полу, десятки точечных светильников в потолке, стенах, зеркалах. Да тут просто море зеркал.

- Есть ванная, - Сергей выпускает мою руку и отходит.

Прямо перед ним огромная угловая ванная с хромированными ручками, какими-то кнопками и сотней отверстий по всей поверхности ванной.

Я испуганно качаю головой.

- Тогда душевая? – Сергей резко меняет направление и подходит к стеклянным матовым дверцам от пола до потолка и распахивает их. Внутри прячется уютное пространство и хромированным смесителем и полочками со всевозможными баночками и пузыречками.

- Да, душевая лучше, - согласно киваю я, потупившись.

Чувствую себя ужасно неуютно, с каждой секундой осознавая все сильнее, что быть меня здесь не должно и что, все что происходит, это какой-то сюр!

Чувствую, как вспыхивает тело под жарким раздевающим меня взглядом.

Глава 4

Слышу тяжелое мужское дыхание.

Почти так же отчетливо как учащенное биение своего сердца. Пульс отдается в висках. Голова в очередной раз начинает кружиться.

- Ты очень красивая, - Сергей делает шаг ко мне. А я осторожно делаю шаг назад.

Его голос снова кажется мягким, но теперь в нем отчетливо слышится угроза. Мужчина словно огромный хищник надвигается, почуяв во мне добычу.

– Без этого строго костюма, без макияжа и черных стрелок ты похожа на ту Марю, из прошлого…

- Сергей, я не понимаю… - сглатываю. В горле вдруг пересыхает. Слова даются с трудом.

- Не играй со мной, - звучит как предостережение.

Он делает еще шаг и еще.

А я упираюсь в стену. Мужчина с грацией опасного хищника подходит совсем близко, заставляя меня нервничать.

- Я не поверил своим глазам, когда увидел тебя сегодня, - его голос мягким шепотом ласкает мой слух. – Маленькая Маря, девочка из провинции, готовая помочь всем и каждому… тогда. И расчетливая стерва сейчас.

Пульс зашкаливает, отдаваясь в висках. Упрямо молчу, надеясь сбежать.

- Девочка, ты действительно рассчитывала провести меня? - он наклоняется.

- Не надо, - голос осип, едва могу выдавить слова. Меня пугает смена его настроения. Кажется, что пока я была в душе произошло что-то очень важно, вот только что?

Его нос утыкается в ложбинку у самого основания шеи. Глубокий вдох, затем еще один будоражат мою кровь.

Мои ладошки ложатся на его грудь. Через тонкую ткань чувствую, как напрягаются стальные мышцы. Пытаюсь оттолкнуть, но проще сдвинуть гору.

- Почему? - ощущаю на своей талии его ладони. Тяжелые, горячие, цепкие. Они просто так не отпустят. Я знаю. – Ты же за этим пришла. Так давай…

- Нет! Нет, все это все какая-то ошибка… - мысли путаются в голове. Я ужасно хочу убежать, забиться в норку, спрятаться. Не понимаю, что происходит и в какие игры играет Сергей.

- Кто тебя нанял? – шепчет он мне на ухо.

Его ладони изучают мое тело, скользя вверх по спине. Клеточка за клеточкой моего организма вспыхивают, послушные его прикосновениям.

Ладони тяжелеют, прижимая меня крепче.

- Я не понимаю, о чем ты… - отворачиваюсь, неосознанно подставляя ему свою шею.

Горячие губы не заставляют себя ждать. Остервенело и жадно они касаются моей кожи, воспламеняя и опаляя ее.

Каждый поцелуй сопровождается укусом и острой болью прошивает мое тело.

Из моей груди вырывается судорожный вздох.

Сжимаю ладошки в кулачки, сминая темную мужскую футболку и карябая ногтями по его груди.

Обжигающая цепочка из поцелуев спускается все ниже к основанию шею, ворот халата распахивается.

Хватаюсь за крепкие плечи, стараясь удержать равновесие. И это служит сигналом.

Сергей перехватывает меня под задницу, вклинивая между моих ног свое колено. Животный рык вырывается из его груди, заставляя меня изогнуться.

- Я часто думал о тебе, девочка Маря. Очень часто… в моих снах ты была моей… в новогоднюю ночь… - его голос хрипит от страсти. – А теперь ты явилась соблазнительной тенью дешевой подстилки…

Слышу, как голос наливается ядом и раздражением. Его ладони сжимаются на моей заднице до боли.

Реальность больно бьет по мне. Вздрагиваю, всхлипывая. Он думает, что я кто? Проститутка?

Жгучее желание перемешивается с ледяным отчаяньем и стыдом. Перед глазами темнеет.

Его губы находят мои, больно впиваюсь, жаля. Горячий влажный язык проходится по кромке, пробуя меня на вкус. Настойчиво, еще и еще раз. Затем быстро с нажимом скользит между губ, заставляя их раскрыться, и врывается в мой рот.

Сердце замирает на мгновение, чтобы тут же начать биться сильнее и чаще.

Я лишь хватаю ртом воздух, боясь упасть, потерять себя. Кожа горит, пылает. Каждое прикосновение оставляет после себя болезненный ожог.

Сердце бьется, разгоняя по телу бурлящую желанием кровь. Низ живота вспыхивает и плавится.

Влагалище сжимается каждый раз, как мужские губы касаются меня. По внутренней поверхности бедра стекает горячая капля моего желания.

Что?…

Нет! Я не хочу! Только не так!

Сжимаю кулаки крепче и с силой ударяю мужчину в грудь.

Он резко перехватывает мои руки, до боли сжимая запястья.

- Любишь жестко? – темно-синие глаза сужаются.

Задыхаюсь от возмущения. Дергаюсь. Еще и еще раз.

Полы халата ползут в стороны. У меня нет возможности их сдержать.

Сергей встряхивает меня. Тяжелый пояс развязывается и падает к моим ногам, халат распахивается и соскальзывает с плеч, повисая на локтях…

Полянский жадно следит за его падением и замирает…

В полумраке вижу, как разгораются удивлением и недоверием голубые глаза.

- Ты мне не снилась… тогда? – не то спрашивает, не то утверждает мужчина.

Опускаю взгляд туда, куда он смотрит.

Но молочно-белой коже груди красуется родимое пятно в форме клубнички. Небольшое, но очень заметное. Прямо около соска. Знают о нем только самые близкие подруги, которые видели меня обнаженной, мама и Сергей…

Смуглая мужская ладонь касается белоснежной кожи, палец очерчивает родимое пятно, заставляя меня дрожать.

- Ты была реальная. Тогда… ты случилась на самом деле… - его взгляд тяжелеет, давит. – Почему ты ушла? Исчезла утром? И как ты, черт возьми, влезла во все это дерьмо?

Выдергиваю свои руки из его хватки и судорожно пытаюсь натянуть халат. Руки дрожат, пальцы не слушаются. Выходит плохо.

Молча, пытаюсь выскользнуть, отойти подальше.

Сергей больше не держит меня. Отходит на шаг, но глаз не сводит.

Чувствую его тяжелый, изучающий взгляд.

- Я жду…

- Не знаю, - выдыхаю. – Я не знаю, что ты хочешь услышать.

Прячу глаза, подбирая и завязывая пояс на два узла. Для верности.

Сгребаю в кулак ворот махрового халата.

- Всю правду, - Сергей подходит к низкому столику и берет с подноса пузатый бокал. - Виски?

Глава 5

В изнеможении падаю на ковер. Сажусь и поджимаю под себя ноги.

Что делать? Что мне делать?

Сергей уехал к жене. В этом у меня нет никаких сомнений. Чувствую во рту привкус горечи и вранья.

С остервенением тру губы ладошкой. Двуличный, похотливый козел!

В памяти всплывает жаркий изучающий взгляд Сергея, ласкающий мое тело. Меня сотрясает дрожь. Только на этот раз это дрожь омерзения.

Следом память подкидывает мне картинки утренней встречи. Искреннее удивление и радость на красивом мужском лице. В груди разливается тоска.

Где была игра? Где он притворялся, а где был настоящий?

Мысли лавиной накатывают на меня: что могло произойти за несколько минут, чтобы так изменить настроение и поведение Сергея?

Тяжело вздыхаю и поднимаюсь. У меня нет никакого желания выяснять это. Но, видимо, придется.

Я заперта в его квартире. Без своих вещей и телефона. Мне придется его дождаться.

Неожиданно в тишине раздается сигнал оповещения месенджера.

Вскакиваю. Прислушиваюсь. Может, мне это показалось?

Очередное оповещение подсказывает мне, что я не ошиблась. Где-то в этом доме есть телефон.

Медленно обхожу комнату за комнатой. Но вокруг тишина.

Вот если бы это был мой телефон, который случайным образом закатился бы куда-нибудь… под диван, например…

Стоп! Догадка осеняет меня.

Бросаюсь в коридор. Мое пальто лежит аккуратно сложенное на пуфике. Сергей достал его из багажника и оставил у входа.

Сдергиваю его и начинаю обыскивать карманы. Сердце бьется где-то у самого горла. Напряжение нарастает. Левый карман – пусто. Разочарование и отчаянье поднимают голову.

Немеющими пальчиками продолжаю пробираться к правому карману. Так нервничаю, что не могу с первого раза попасть в прорезь. Еще немного. По ладони ударяется что-то большое и тяжелое через плотную ткань.

Да, да, да! Запускаю руку в карман и обхватываю холодный гладкий плоский предмет. Телефончик!

Достаю его, разблокирую экран, стряхивая уведомления.

Так…

Набираю «112» и уже в предвкушении слушаю гудки, как неожиданная догадка заставляет сбросить вызов.

Я не знаю, где я! Я не знаю ни улицы, ни номера дома, ни квартиры. Куда я буду вызывать полицию?

Опускаю руки.

Думай, Маря. Думай! Точно, GPS. Я могу узнать адрес. Легко.

Ищу на экране иконку с «картами», запускаю приложение. Колечко бесконечно долго крутиться. Крутиться и крутиться, и крутится… «Нет сигнала сети».

Да вы издеваетесь! Проверяю настройки. Все включено, но интернета нет.

Wi-fi? Все точки доступа защищены. Я не могу подключиться ни к одной из них!

Отбрасываю телефон и поднимаю лицо к потолку. Раздражение и отчаянье начинают скрестись внутри.

Делаю глубокий вдох и открываю глаза. Опа!

Нет, Сережа, я не буду тебя дожидаться.

Под потолком идет тонкая сеть проводков и датчиков с ярким красным огоньком. Пожарная сигнализация.

Я как завороженная следую за этим причудливым рисунком из комнаты в комнату. Так и есть – вся огромная квартира оснащена противопожарной системой.

Отлично! Даже руки начинают чесаться от желания воплотить свою задумку в действие.

Но сначала надо переодеться. Что там говорил Сергей о вещах? В этом шкафу я могу найти что-то для себя.

Действительно. Шкаф полон женских вещей. Многие из них новые с бирками из магазинов. Я бы даже сказала почти все.

От понимая, что эти вещи принадлежат госпоже Полянской, становится еще гаже.

Быстро скольжу по полкам взглядом и выбираю самое неприметное: синие джинсы и светлую водолазку. Уверена, Полянские даже не заметят их исчезновения.

Переодеваюсь, затягиваю волосы на затылке в хвост. Натягиваю кроссовки. Удивительно, но они моего размера.

Ну и вот и пришло время устроить операцию по своему спасению.

В очередной раз прохожу через все комнаты. Мстительный голос обиженной женщины внутри меня требует устроить расправу над спальней. Но здравый смысл шепчет про кухню. Соглашаюсь с ним.

Нахожу это царство высоких технологий в светлых тонах. Исследую шкафы и полки.

Нахожу огромную кастрюлю и глубокий противень.

Так, чтобы поджечь?

На глаза не попадается ничего подходящего.

Возвращаюсь в комнаты в поисках журнала или газеты. Но вокруг как назло нет ничего подходящего.

Замечаю в коридоре кожаную папку для бумаг. Хватаю ее и бегу на кухню.

Расстегиваю папку и достаю бумаги.

Уже собираюсь безжалостно разорвать их во имя великой цели, как глаза скользят по строчкам и столбцам с цифрами.

Замираю на месте.

Вот черт! Да это же счета и многомиллионные сделки от «А» до «Я». Отчеты от корпоративных шпионов. Да эта бумага бесценна, если знать, как ее применить.

Плюхаюсь на высокий барный стул и перебираю листы снова и снова.

Здесь вся подноготная крупной строительной фирмы.

С помощью этих документов…

Нет. Мне они не нужны.

Осторожно складываю их обратно в кожаную папку. В ладошки мне выпадает небольшая металлическая флешка. Вот черт! Закидываю ее внутрь и застегиваю молнию.

Словно по волшебству на столе передо мной оказывается рулон бумажных салфеток. Как я его не заметила?

Несколько секунд и кастрюля с противнем полны мятого топлива.

Оборачиваюсь на папку, не в силах выкинуть цифры из головы.

Спички. Где взять спички?

Черт! Какая я глупая! У Полянского встроенная электрическая панель. Для нее не нужны спички. И открытого огня она не дает.

Постукиваю ноготками по полированной столешнице.

Еще одна «гениальная» мысль осеняет меня. Если положить бумагу на плиту, она загорится? Попробуем.

Отрываю от исхудавшего рулона кусок и бросаю на стеклянную поверхность плиты. Щелкаю по всем сенсорным кнопочкам, пока круги под черным стеклом не начинают алеть и ярко светиться.

Бумага начинает желтеть, темнеть, дымить и вонять горелым. Но категорически не хочет вспыхивать.

Глава 6

Отбрасываю телефон в сторону. В груди разливается тревога. Лучше бы я не смотрела на эти дурацкие сообщения.

Откуда он узнал, что я что-то натворила? И главное, как он узнал, что я утянула его документы?

Перевожу взгляд со своих сцепленных в замок рук на темное пятно кожаной папки.

Может, просто взять и выкинуть ее в окно? Глупый детский порыв! Сделать вид, что ничего не брала, если выкинуть искомый предмет.

Маря, Маря, это так не работает.

Чувствую, как напрягается мое тело, как сжимается каждая мышца и стучат зубы.

Обхватываю себя руками. Ладони касаются влажной ткани. Пальто насквозь промокло и холодит тело.

- Мы на месте, - очень вовремя объявляет водитель и выскальзывает в ночь.

Тут же моя дверь открывается, мужчина подает мне руку.

Морозный ночной воздух окутывает меня.

- Спасибо. Сколько с меня? – голос дрожит от холода и страха. Дорогая иномарка со светлым кожаным салоном, минералка и соки для пассажиров и еще разная ерунда, водитель в строгом костюме. Мне страшно представить, какую сумму он сейчас назовет. Судорожно соображаю, сколько денег у меня на карточке.

Я откладывала их несколько месяцев. Копила на поездку в столицу. Надеюсь, хватит…

- Простите? – водитель хмурится.

- За… поездку… - запинаюсь.

- Вы ничего не должны, - кажется, он удивлен больше моего.

- Как так?

- Услуга по развозу гостей входит в содержание жилья ваших знакомых, у которых вы сегодня гостили. Всего хорошего, - он наклоняет голову и выпускает мою руку.

Вот это да! То есть теперь Полянскому еще и счет придет за мою поездку?

Рассеянно киваю и бреду к подъезду.

- Подождите, девушка, вы забыли сумку! – вздрагиваю.

Водитель подходит и практически вкладывает в мои одеревеневшие пальцы злосчастную папку.

- Спасибо, - отвечаю машинально и скрываюсь в подъезде.

- Маря! – Даша распахивает входную дверь уже переодетая в ночнушку. – Ты где была?

- На собеседовании, - отвечаю машинально.

- В таком виде? – подруга вскидывает идеальные брови. – Кстати, я не помню этого свитера и этих брючек…

Она разводит в стороны полы моего пальто.

- Я их одолжила, - я никогда не умела врать. А врать Даше вообще нет смысла, она видит меня насквозь.

- Одолжила? – Даша помогает мне стянуть пальто и пристально осматривает меня. – Это что, Шанель? Гучи? Маря, где ты одолжила эти вещи?

- Не сейчас, ладно? – скидываю кроссовки и иду в комнату.

- А вот я бы хотела знать, где ты была весь день, почему явилась ночью и в чужой одежде? Что скажет Генриетта Петровна?

- Мама? При чем тут мама? – резко разворачиваюсь, холодея. Сердце сжимается, а потом несется бешеным галопом.

- Ну…

- Даша, прошу, скажи, что это тебе к слову пришлось.

- Ну она мне позвонила утром…

- Нет, - шепчу я.

- А потом еще через час и еще. И в общем она мне звонила сегодня весь день.

- И что ты ей сказала?

- Что ты пошла на собеседование в престижную фирму. А потом, что ты задерживаешься и не отвечаешь на звонки, потому что ты… - лицо Даши бледнеет, выражение с растерянного меняется на испуганное, - потому что… ты либо пошла на другое собеседование, о котором я ничего не знаю, либо…

- Нет, - ноги подкашиваются, сползаю по стене на пол и закрываю лицо ладонями. – Она меня убьет.

- Марь, прости. Я не знала, что делать. Ты же реально была не в сети почти весь день. Она… мы волновались.

Шарю в кармане пальто, ища телефон.

- Молись, Даша, чтобы она не была на полпути сюда, - выдыхаю перед тем, как набрать знакомый до боли номер.

- Твою мать, - сдавленно охает подруга и сползает рядом со мной на пол.

Длинные гудки взвинчивают мои и без того напряженные нервы.

Один, другой, третий…

- Марианна Эдуардовна, - слышу строгий приглушенный голос матери. – Потрудись объясниться.

- Привет, мам, - сердце трепещет в груди.

- Я жду, - бросает она почти грубо.

- Я нашла работу, - голос дрожит от страха.

- Надеюсь, ты не ждешь поздравлений?

Ее вопросы и резкость ставит меня в тупик. И так с самого детства.

- Нет, я… просто…

- Что именно «просто»? Вела себя безответственно? Проявила неуважение к матери? Заставила меня переживать?

- Мама я…

- Не перебивай! – почти кричит она, но тут же снова почти шепчет. – Ты же знаешь, что мне нельзя волноваться, ты знаешь, что все мои силы и время посвящены Тимофею и ведешь себя так… так неблагодарно!

- Прости, мама, - снова пытаюсь вставить слово.

- Ты неблагодарная, взбалмошная, ветряная девчонка, - зло чеканит она каждое слово. – Ты вся в отца. Вы вдвоем выпили у меня всю кровь! У меня больное сердце. Только Тимофей был моей отрадой! Но ты же знаешь, что случилось! Мой бедный мальчик! А ты…

- Мама, не надо так, прошу, - по щекам бегут слезы.

- Бедный Тимофей зовет тебя каждую минуту. Представь, мне приходится ВРАТЬ бедному ребенку, чтобы не огорчать его тем, что ты сбежала от него, бросила! Поехала искать развлечения, прости господе!

- Мама, не надо…

- Я завтра же жду тебя дома, Марианна! Если ты не вернешься завтра, можешь не возвращаться совсем! – злое шипение одного из самых дорогих мне людей обрывается короткими гудками.

Даша приживается ко мне, обхватив за плечи. Она без сомнения слышала каждое слово моей родительницы. Светлая голова подруги прижимается к моей.

- Маря, прости, - шепчет она, обнимая меня крепче и выражая свою поддержку. – Я честно не подумала.

- Ничего, - растираю по лицу слезы. – Все будет хорошо.

- Что ты будешь делать?

- Я… пока не знаю, - пожимаю плечами. – У меня есть время подумать. До утра.

- Подумать…

Дашин вопрос обрывает настойчивая трель дверного звонка. Затем раздается громкий нетерпеливый стук в дверь.

- Ты кого-то ждешь? – спрашивает Даша.

- Нет… - отвечаю, а у самой внутри все сжимается от очень нехороших предчувствий…