Гарри Поттер и Святой Грааль. Том 2. Безмолвная буря

Глава 1. Собирая по частям прошлое

В комнате стояла тишина, такая плотная, что, казалось, ее можно потрогать. Пылинки лениво танцевали в редких лучах света, пробивающихся сквозь запыленные стекла. В кресле у окна, спиной к двери, застыла неподвижная фигура. Лорд Волдеморт? Или лишь его оболочка, пустая форма, оставшаяся после чего-то ужасного? Невозможно было сказать наверняка.

Тело в кресле казалось неестественно замершим. Ни малейшего движения, ни вздоха. Только тусклый отблеск камина играл на бледной коже головы, обращенной к разбитому окну. Свежий багровый шрам, зловещая отметина на груди, контрастировал с мертвенной бледностью остальной кожи. Был ли это след вчерашней битвы, или посмертное клеймо?

Дверь тихонько скрипнула, и в комнату проскользнула тень. Хвост. Он двигался на цыпочках, словно ступая по минному полю, каждый его шаг — молитва о том, чтобы не разбудить спящего зверя… или не потревожить мертвеца. Он замер у порога, вглядываясь в неподвижную спину. Жив ли он? Или все кончено? Надежда и страх боролись в его глазах, но ни один из них не мог перевесить ледяное молчание комнаты.

Хвост медленно, бочком, начал красться вдоль стены, стараясь не сводить глаз с фигуры в кресле. Он остановился в нескольких шагах, не решаясь подойти ближе. Всматривался, пытаясь уловить хоть малейший признак жизни. Движение пальцев? Дыхание? Хоть что-нибудь… но кресло упорно хранило свою тайну. Только отблески огня плясали на чем-то темном и влажном, пропитавшем ткань у шрама на груди. Кровь? Или просто игра света и тени?

Хвост замер в нескольких шагах, его дыхание сбилось, в горле пересохло. «Ну же, Хвост, соберись,» — мысленно одернул он себя, хотя ноги предательски подрагивали. Сглотнув вязкую слюну, он рискнул нарушить тишину.

— Мой… Лорд? — прошептал он, его голос — едва слышный писк, который мог бы заглушить взмах крыла бабочки. Тишина в ответ стала еще гуще, словно наэлектризованный воздух перед грозой. Хвост затаил дыхание, вглядываясь в неподвижную спину. Может, он спит? Или… хуже?

Он сделал еще один робкий шаг вперед. Сердце колотилось где-то в горле, отдаваясь в ушах назойливым стуком.

— Мой Лорд… это… я, — попытался он снова, уже чуть громче, но все еще с опаской. Слова прозвучали жалко и неуверенно, растворяясь в зловещем молчании комнаты. Ни движения, ни звука. Словно статуя. Или… мумия? Хвоста пробрал озноб.

Он беспомощно оглянулся на дверь, словно ища спасения. Но бежать было некуда. И он знал это. Снова перевел взгляд на кресло. Может, стоит подойти ближе? Проверить… но что, если… его встретит ледяной взгляд пылающих красных глаз? Или… пустота?

Собравшись с духом, Хвост сделал еще несколько шагов, пока не оказался почти вплотную к креслу. Запах гари от камина, запах пыли… и еще что-то. Слабый металлический запах. Кровь? Хвост замер, не решаясь заглянуть через плечо кресла. Страх сковал его, парализовал.

— Мой Лорд… — вновь прошептал он, его голос дрожал. — Я… я принес… новости.

Тишина. Только тихое потрескивание дров в камине нарушало мертвую тишину. Хвост почувствовал, как по спине пробегает липкий, холодный пот. Он не знал, что делать. Бежать? Кричать? Или просто стоять здесь, пока неподвижная фигура в кресле внезапно не оживет… или не окажется чем-то куда более ужасным, чем он мог себе представить.

Отчаяние — вот что заставило его сделать следующий шаг. Не смелость, нет, а парализующий страх перед неизвестностью, который толкал его вперед, словно обреченного на казнь. Хвост медленно протянул дрожащую руку. Куда? К мантии? К плечу? Он сам не знал. Пальцы замерли в дюйме от темной ткани, боясь прикоснуться, боясь нарушить это зловещее спокойствие.

— Господин… — выдохнул он, его голос теперь звучал чуть увереннее, но все еще сдавленно. — Я… есть вести. Важные вести.

Тишина ответила ему, густая и непроницаемая, словно саван. Хвост зажмурил глаза на мгновение, собираясь с духом. Это безумие. Стоять здесь, уговаривая каменную глыбу. Но что еще ему оставалось?

Собрав остатки мужества, он все же коснулся мантии. Ткань была холодной и неподвижной. Словно накрывала пустоту. Хвост невольно отдернул руку, словно обжегшись. Сердце бешено колотилось, грозя вырваться из груди.

— Мой Лорд! — произнес он громче, в его голосе прорезались отчаянные нотки. — Прошу, ответьте! Я… я не смею вас беспокоить, но…

Внезапно тонкая струйка дыма потянулась от камина, закручиваясь в причудливые спирали. Тень на стене слегка колыхнулась. Хвост замер, затаив дыхание. Ему показалось… нет, наверняка показалось. Просто игра света и тени.

— Мой Лорд? — повторил он, уже почти шепотом, надежда робко затеплилась в его душе. Может… может, он просто погружен в глубокие раздумья?

Именно в этот момент голова в кресле медленно повернулась.

Голова повернулась медленно, очень медленно, словно смазанный механизм, пролежавший долгие годы в сырой земле. И когда лицо оказалось в поле зрения Хвоста, тот едва не отшатнулся.

Бледность. Нездоровая, мертвенная бледность, словно лунный свет, застывший на коже. Тонкие губы плотно сжаты в нитку, над ними змеится лишь намек на презрительную усмешку. Но глаза… Вот что ужасало по-настоящему. Красные, как раскаленное железо, они смотрели сквозь Хвоста, будто видел он лишь прозрачную оболочку, недостойную внимания. В них не было ни тепла, ни жизни, лишь холодная, бездонная злоба. И ум. Хищный, расчетливый ум, плетущий новые сети ненависти.

Шрам. Багровый след от меча, располосовавший грудь, теперь частично виден в распахнувшейся мантии. Он пульсировал слабой тенью, напоминая о недавнем поражении, о дерзости девчонки. Но во взгляде Волдеморта не было и следа слабости. Лишь ненависть, сконцентрированная и опасная, как яд редкой змеи.

Внезапно тишину разорвал голос. Холодный, как лезвие ножа.

— Ты что там бормочешь, Хвост? Молитву читаешь? На всякий случай?

— Мой Лорд! — зачастил он, подползая ближе. — Я… я принес…

— Принес? Что ты можешь принести, Хвост? Кроме своей жалкой трусости? Или ты решил порадовать меня новостями о том, какая я бездарность, раз позволил какой-то девчонке…

Глава 2. И ты, Дадли?

Лето 1995 года выдалось на редкость знойным и душным, словно сама природа затаила дыхание в ожидании чего-то ужасного. Гарри изнывал от скуки и липкой жары, то и дело выискивая в магловских новостях хоть какие-то зацепки, хоть какие-то намеки на возвращение Волдеморта. И не напрасно: магловский мир лихорадило от известий об упавшем Аэробусе. Авиакатастрофа, произошедшая в конце июня, не просто взбудоражила общественность — она вызвала настоящую истерию.

Целый месяц не утихали споры и расследования. В аэропортах творился сущий кошмар: перепуганные пассажиры сдавали билеты, требовали усилить меры безопасности, обвиняли все и вся в случившемся. Телевидение и газеты только подливали масла в огонь, выдвигая самые невероятные версии произошедшего. Правительства других стран выражали соболезнования и требовали тщательного расследования, а некоторые даже закрыли свое воздушное пространство для полетов над зоной катастрофы, опасаясь то ли террористической атаки, то ли неведомого вируса.

Когда по всем каналам прокрутили фрагмент переговоров экипажа, извлеченный из черных ящиков, народ окончательно потерял голову. В этой ужасающей записи, обрезанной до нескольких секунд, был слышен лишь отчаянный крик пилотов, заметивших яркую красную вспышку, ударившую с земли. По словам диктора, даже у бывалых следователей, которым довелось расшифровывать запись, стыла кровь в жилах от этих полных ужаса и отчаяния воплей. Кричали не только пилоты, кричали все: экипаж, пассажиры, мужчины, женщины, дети. Этот нечеловеческий вопль, оборвавшийся в один миг, посеял в обществе семена недопонимания и страха. Криминалисты разводили руками: никаких следов отравления, никаких признаков борьбы, все погибшие были абсолютно здоровы на момент катастрофы. Что же заставило их кричать? Что за неведомая сила оборвала жизни сотен людей в одночасье?

Версии множились, как грибы после дождя. Конспирологи всех мастей заговорили о секретном оружии, о правительственном заговоре, о пришельцах и конце света. Каждый новый день приносил новую порцию слухов и домыслов, и правда о трагедии тонула в этом мутном потоке догадок и спекуляций. И только Гарри знал, что за всем этим хаосом стоит нечто куда более ужасное, чем любая из теорий. Нечто, что он видел своими глазами на кладбище Литтл-Хэнглтона.

Зная о событиях в магическом мире и катастрофе, Гарри мог лишь представлять, какой кошмар творится сейчас в Министерстве Магии, и какое давление испытывает Фадж. «Пророк» он не выписывал, а друзья, по просьбе Дамблдора, в письмах об этом не упоминали. Но хуже всего было то, что от Жанны не было ни строчки. Седрик хотя бы иногда отвечал на письма, пусть и скупо, в паре фраз, а Жанна… Она словно испарилась. Это молчание терзало Гарри. С каждым днем тревога становилась все сильнее, превращаясь в липкий, удушающий страх. Он пытался отогнать дурные мысли, но они возвращались снова и снова, как назойливые мухи. Где она? Что с ней? Неужели она… Нет, он не хотел об этом думать.

Гарри писал ей снова и снова, но Букля и совы друзей раз за разом возвращались ни с чем. Казалось, Жанна провалилась сквозь землю. Никто не знал, где она, что с ней. Это неведение было хуже любой, даже самой страшной, правды. В воображении Гарри возникали самые ужасные картины: Жанна попала в беду, она ранена, она… он не мог допустить даже мысли о том, что ее больше нет. Эта неопределенность была похожа на пытку, медленно вытягивающую из него все силы. Он был готов отдать все на свете, лишь бы узнать, что с ней все в порядке.

Радости в жизни доставляло ему то, что всего месяц назад плечом к плечу с верными друзьями он противостоял самому Волдеморту и его Пожирателям, а Жанна одним ударом меча нанесла Темному Лорду сокрушительное поражение. Они выбрались живые и здоровые из самой невероятной передряги на свете. На фоне столь счастливого воспоминания меркли все невзгоды, они казались ничего не стоящими. Мир представал в ярких красках, и даже то злополучное кладбище не являлось в кошмарах. Чего бы это ни стоило, они победят. Гарри хранил в самых сокровенных глубинах своего сердца эту прекрасную мысль. Думая об этом, он словно бы воспарял над окружающим миром, твердо убеждая себя в готовности пойти в самый страшный бой, даже на верную гибель, если потребуется вновь встать против Волдеморта. Сколько бы приспешников Волдеморт себе не сыскал, сколько бы самых ужасных тварей на подмогу себе не призвал, ничто не разрушит уверенность Гарри в его скором и неминуемом поражении.

Даже исключительная вредность Дадли, оказавшаяся в последние месяцы на грани перерастания в откровенный бандитизм, Гарри практически не пугала. Не пугала она его еще и потому, что Дадли лично его почти не задирал. Зато вместе со своей шайкой дружков-хулиганов бросался камнями в проезжающие автомобили, в детей и взрослых, называя это забавой. Своим родителям Дадли бессовестно врал, рассказывая истории про ужин у какого-нибудь друга, а сам обижал малышей и стариков, словом — всех тех, кто не смог бы оказать отпор кучке великовозрастных агрессивных громил.

В этот вечер Гарри услышал во дворе очень знакомый хлопок. Кто-то аппарировал прямо посреди Тисовой улицы у него перед носом. Не привлекая к себе внимания тети Петуньи и дяди Вернона, Гарри осторожно слез с цветочной клумбы, на которой лежал, подслушивая новости, и направился к близлежащему парку. Ни к чему сидеть дома, думал он, если поблизости происходит что-то интересное. Он намеревался выяснить, кто и зачем пожаловал на Тисовую улицу этим вечером, заведомо предвкушая какое-то неожиданное откровение.

В парке он сел на пустующие качели и стал ждать, сам не зная чего. В голове роились самые разные мысли. Что делает сейчас Волдеморт? Наверняка, он жутко злой после недавнего поражения, а стало быть, от него можно ожидать любой гадости. Он не удивится, даже если Темный Лорд лично заявится на Тисовую улицу или прямо сюда, в этот пустующий парк. Но, скорее всего — а это как раз в его духе — Волдеморт выстраивает сейчас ему одному известные планы, как избавиться от набивших ему оскомину Гарри и Дамблдора. Возможно, он планирует захватить Министерство Магии, в котором у него хватает сторонников, чтобы тайно распространять собственное влияние на верхушку магической Британии. Гарри оставалось только надеяться, что прямо сейчас в Министерстве разворачивается острая борьба между сторонниками Дамблдора и Волдеморта, в которой последние обязательно проиграют.

Глава 3. Расхождение

— Что… что это было? — выдавил из себя Дадли, когда они в сопровождении пыхтящей миссис Фигг почти добрались до дома. Его голос дрожал, а сам он все еще нервно озирался по сторонам, словно ожидая нового нападения. — Какие-то… монстры?

— Дементоры, — коротко ответил Гарри, все еще пытаясь прийти в себя после пережитого. Он и сам не мог до конца поверить, что это случилось на самом деле. — Их не должно было здесь быть.

— Они охраняют магическую тюрьму Азкабан, — вмешалась миссис Фигг, тяжело дыша. — Это очень далеко отсюда, в море. Мрачное место. Когда-то там содержался один темный волшебник… он натворил много зла. И хотя его давно там нет, место это так и осталось проклятым, его много раз пытались закрыть… но воз и ныне там.

— Вы что, тоже волшебница? — удивленно спросил Гарри, несмотря на пережитый ужас.

— Нет, милый, — ответила миссис Фигг. — Я сквиб, волшебства не получилось. Но кто сказал, что я не могу за тобой присматривать?

— То есть… вы все это время знали? — Гарри никак не мог уложить в голове, что старушка-соседка, помешанная на кошках, всегда была частью магического мира.

— Конечно, знала, милый, — кивнула миссис Фигг. — Дамблдор попросил приглядывать за тобой.

У самых дверей дома номер четыре по Тисовой улице Гарри вдруг замер, заметив знакомый силуэт. В свете фонаря вырисовывалась фигура девушки с пепельно-белыми волосами, одетой в черную кожаную куртку и темное платье. Девушка смотрела на него, и в ее янтарных глазах плясали озорные искорки.

— Жанна?! — выдохнул Гарри, не веря своим глазам. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла узнать, как дела у победителя дементоров, — Жанна улыбнулась, но в ее голосе слышалась легкая насмешка. — Слышала шум и решила проведать. Думала, опять Волдеморт балуется, а тут всего лишь пара несчастных дементоров.

— Ты откуда узнала? — Гарри все еще не мог прийти в себя от неожиданной встречи.

— У меня свои каналы, — загадочно ответила Жанна. — Ладно, не стой столбом, пошли в дом. Небось, у Дурслей найдется, чем поживиться после такого стресса. Да и вообще, соскучилась я по нашим посиделкам.

Она подмигнула Гарри и, не дожидаясь приглашения, направилась к двери.

— Эй, ты куда? — раздался голос Дадли. — Ты кто вообще такая?

— Подруга Гарри, — Жанна обернулась и одарила Дадли ослепительной улыбкой. — А ты, надо полагать, его знаменитый кузен?

Несмотря на легкую иронию в голосе Жанны, Гарри почувствовал, как на душе теплеет. Он был рад ее видеть, пусть даже обстоятельства встречи были, мягко говоря, не самыми радужными.

Дядя Вернон их встретил с чайной ложкой в руках и немым вопросом «вы откуда здесь все в таком количестве появились, да еще и в такое время суток?».

Пришлось объясняться.

— Это моя дальняя родственница, — пояснила миссис Фигг, кивая в сторону Жанны, которая с любопытством разглядывала обстановку. — Она приехала погостить и помочь мне по хозяйству.

Взгляд дяди Вернона, и без того подозрительный, стал еще более колючим. Он окинул взглядом миссис Фигг, затем перевел его на Жанну, одетую явно не по-деревенски, и, наконец, уставился на Гарри с Дадли, помятых и взъерошенных. Вид у обоих был такой, словно они только что сбежали из преисподней.

— А мы… а мы… — Дадли попытался выдавить из себя хоть какое-то объяснение нашей компании, но слова застряли где-то в горле. — Встретили ее по дороге. Решили проводить.

Дядя Вернон хмыкнул, явно не поверив ни единому слову.

— А переполошились-то чего, как будто за вами гнались? — уточнил он.

— Да там… это… — Дадли беспомощно оглянулся на Гарри, ища поддержки.

— Собака, — выпалил Гарри. — Огромная. Злая. Мы еле ноги унесли.

— Собака? — переспросил дядя Вернон, прищурившись. — Что-то я не слышал, чтобы в округе заводились бешеные псы.

— Она, наверное, пришлая, — вставила миссис Фигг. — Сейчас много бродячих собак развелось.

Дядя Вернон еще раз окинул всех подозрительным взглядом, но, видимо, решил, что выяснение отношений можно отложить на потом.

Но отвечать им и не пришлось — все за них сделала сова, прилетевшая в ту же секунду и отправившая письмо прямо в лицо дяде Вернону. Тот от неожиданности чуть не проглотил ложку, которую продолжал облизывать, стоя в дверях. Он уронил ее на пол и с большой опаской нагнулся, чтобы подобрать пергаментный конверт с надписями, сделанными при помощи зеленых чернил. Только взглянув на конверт, едва скрыл свое выражение ужаса на лице, но не смог скрыть неожиданно накатившую на него бледность.

— Какая у вас интересная почта, — заметила Жанна, желая создать из себя образ обыкновенной девушки-простушки, которая ничего в магических делах не смыслит.

— А, да-да, это… есть у нас такие знакомые. Вечно каких-нибудь экзотических птиц присылают. Ума не приложу только чего стоит сову для ношения писем выдрессировать. Ну-ка, Дадли, пошли, разговор к тебе есть.

Он схватил Дадли за руку и потянул за собой.

— Можно войти? — поинтересовалась Жанна.

— А, да, входите… Только у нас не… мы не готовились встречать гостей… но будьте как дома, — сказал дядя Вернон, сжимая руку Дадли так, словно от этого зависела его жизнь. — Ты тоже идешь со мной, — шепнул он Гарри.

Тот послушался и втроем они поднялись на второй этаж, где дядя Вернон зашел с ними в комнату Дадли. Затем дядя Вернон с лицом быка, которого только что раздразнили на корриде, ткнул обоим под нос конверт.

— Читайте!

И Гарри прочитал.

Мистеру Д. Дурслю, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, самая большая спальня на втором этаже

— Это все твоих рук дело! — разъяренно прошипел дядя Вернон, тыча конвертом в лицо Гарри. Тот лишь покачал головой.

— Не моих, — твердо ответил он. — Нельзя сделать обычного человека магом. Никакие заклинания или зелья тут не помогут.

— Тогда какого черта происходит с моим сыном?! — взревел дядя Вернон, брызжа слюной. — И как нам теперь от этого избавиться?!

Глава 4. Распределяющая Шляпа

После магазина Олливандера дядя Вернон, к немалому удивлению Гарри, заявил, что намерен купить Дадли метлу. И не какую-нибудь там учебную развалюху, а самый настоящий «Нимбус-2001» — последнюю модель, на такой даже Гарри не летал!

— Раз уж Дадлик попал в эту вашу школу, — бурчал он, с недоверием оглядывая витрину магазина спортивных товаров, — то должен быть во всем лучшим. И в этом вашем квиддиче тоже.

«Лучшим, значит…» — подумал про себя Гарри. С габаритами Дадли ему, пожалуй, и впрямь светят только ворота. Если, конечно, он вообще сможет подняться в воздух на метле.

Впрочем, сомнения племянника дядю Вернона не волновали. Он был полон решимости сделать из сына чемпиона, даже если для этого придется потратить целое состояние. «Деньги не проблема,» — любил повторять он, и владение фирмой по производству дрелей (довольно успешной, надо заметить) позволяло ему не слишком задумываться о расходах. Хотя, надо отдать ему должное, к выбору метлы он подошел со всей серьезностью, долго и придирчиво изучая разные модели и сверяясь с ценами. Видимо, даже для него существовала грань, после которой расточительность превращалась в безумие.

В конце концов, после часа мучительных раздумий, дядя Вернон остановил свой выбор на сверкающем новеньком «Нимбусе-2001».

— Вот, — сказал он, с гордостью вручая Дадли покупку. — Летай на здоровье. И смотри у меня, чтобы к концу года стал лучшим игроком в команде!

Дадли, который до этого с опаской поглядывал на метлы, теперь с восторгом рассматривал свою новую игрушку, не зная, как подступиться.

«Ну что ж, — подумал Гарри, — по крайней мере, теперь у меня будет компания для тренировок».

Все оставшееся лето Гарри, к своему удивлению, провел в роли учителя, натаскивая Дадли по основам магических наук. Уроки проходили прямо в гостиной Дурслей, к вящему неудовольствию дяди Вернона и тети Петунии. Дадли оказался на удивление упорным учеником, но это не значит, что обучение проходило гладко. Если с запоминанием заклинаний и ингредиентов для зелий у него особых проблем не возникало (сказывалась практика зубрежки в школе), то с практической магией дела обстояли куда хуже.

Дадли пыхтел, краснел, потел, но простейшие заклинания никак не хотели ему даваться. Палочка в его руке казалась инородным предметом, упрямо отказываясь подчиняться. Десятки раз он пытался поднять в воздух перо, но оно лишь подпрыгивало на столе, как подстреленная птица.

— Да что ж такое! — рычал Дадли, в очередной раз роняя перо на пол. — Почему у тебя все так просто получается?

— Дело не во мне, — отвечал Гарри, в который раз демонстрируя заклинание. — Дело в палочке. Ты должен чувствовать ее, понимать, как она работает.

— Да что ее понимать? — злился Дадли. — Махнул, сказал словечко, и все дела!

— Не все так просто, — вздыхал Гарри.

Особую сложность для Дадли представляли те предметы, которые, по его мнению, были ему не интересны. Зубрежка многостраничных талмудов по истории магии или попытки угадать будущее по расположению звезд вводили его в уныние. Даже зельеварение, где он мог наблюдать за изменением цвета и вязкости, казалось ему занятием скучным.

— Зачем мне все это? — ныл Дадли. — Я что, собираюсь стать прорицателем или зельеваром?

— Это основы, — терпеливо объяснял Гарри. — Без них ты не сможешь двигаться дальше.

Но Дадли не сдавался. Он упорно пытался освоить азы магии, и иногда у него даже что-то получалось. К концу лета он научился с грехом пополам поднимать в воздух небольшие предметы, зажигать и гасить свет с помощью заклинания «Люмос» и даже заставлять метлу подчиняться команде «Вверх!», хотя на это уходило не менее десяти минут громких криков и угроз.

Гарри был поражен такой переменой в своем двоюродном брате. Он и представить себе не мог, что Дадли, этот избалованный громила, способен на такое упорство. «Может, Олливандер был прав, — думал Гарри, — и эта палочка действительно изменит его?»

Что же до полетов, то тут все было еще сложнее. Несколько раз Гарри брался обучать Дадли основам полета на метле. Уроки проходили на заднем дворе, подальше от любопытных глаз соседей. Гарри вспоминал свой первый урок с мадам Трюк и велел Дадли положить метлу на землю и скомандовать ей: «Вверх!».

— Вверх! — рявкнул Дадли, и метла, не обращая на него никакого внимания, осталась лежать на месте.

— Да не ори ты на нее, — усмехнулся Гарри. — Просто спокойно и уверенно скажи: «Вверх».

— Вверх, — повторил Дадли, стараясь унять дрожь в голосе.

Метла лишь слегка вздрогнула, будто насмехаясь над его попытками.

— Да что ж такое! — Дадли топнул ногой, и вдруг упал, зацепившись за непослушную метлу. — Может, она бракованная?

— Да нет, просто с характером, — Гарри с трудом сдерживал смех, глядя на неуклюжие попытки кузена. — Попробуй еще раз.

После, примерно, десяти минут тщетных попыток, перемежавшихся с руганью и жалобами Дадли, метла, наконец, соизволила подпрыгнуть и замереть в воздухе, ожидая, когда же хозяин соизволит взять ее в руки.

— Получилось! — радостно воскликнул Дадли, забыв про все обиды. — Она меня слушается!

— Ну еще бы, — хмыкнул Гарри. — Ты же теперь волшебник.

Следующие уроки проходили уже не на земле, а в воздухе, и тут Дадли пришлось куда сложнее. Он то и дело терял равновесие, цеплялся за метлу, как за спасательный круг, и то и дело норовил свалиться на землю. Метла под ним жалобно скрипела и покачивалась, словно протестуя против такого обращения.

— Да расслабься ты! — кричал Гарри, в который раз подхватывая кузена, чуть не упавшего с метлы. — Держи равновесие! И не сжимай ее так сильно, а то сломаешь!

— Легко тебе говорить! — пыхтел Дадли, пытаясь удержаться на метле, которая так и норовила его сбросить. — Я же тебе не какой-то там ловец!

— Это точно, — не удержался от замечания Гарри. — Из тебя такой же ловец, как из меня балерина.

Тем не менее, к первому сентября Дадли все же научился более-менее уверенно держаться в воздухе и даже пролетать несколько метров, не касаясь земли.

Глава 5. Кхе-кха... Амбридж

Утром, спускаясь в гостиную, Рон и Гермиона наткнулись на объявление, приколотое к доске объявлений поверх всех остальных. Оно было написано размашистым почерком Фреда и Джорджа и гласило:

«Внимание! Братья Уизли ищут отважных добровольцев для испытания своих новейших изобретений! Легкий заработок! Полная конфиденциальность! Обращаться в любое время суток в спальню близнецов. P.S. Администрация ответственности за возможные побочные эффекты не несет.»

— Это уже ни в какие ворота! — возмутилась Гермиона, срывая объявление. — Мало им проблем с миссис Уизли, так они еще и учеников в свои авантюры втягивают! Рон, с них нужен глаз да глаз.

— Да что ты к ним привязалась? — отмахнулся Рон. — Подумаешь, шалят немного.

— «Немного»? — фыркнула Гермиона. — Да от их «шалостей» полшколы на ушах стоит!

Когда они вошли в Большой зал и заняли свои места за гриффиндорским столом, к ним, излучая энергию, подошла Анджелина Джонсон.

— Привет, ребята! — бросила она, одаривая всех широкой улыбкой. — Как провели лето?

— Отлично, — улыбнулся Гарри.

— А у меня для вас новости, — Анджелина говорила быстро, словно боялась, что ее перебьют. — Я теперь капитан команды по квиддичу!

— Поздравляю! — искренне обрадовался Гарри. — Это здорово!

«Наконец-то тренировки будут проходить без нудных лекций Вуда», — подумал он про себя.

— Так вот, — продолжала Анджелина, — нам теперь нужен новый вратарь вместо Оливера. И я решила устроить отборочные испытания в пятницу в пять часов. Хочу посмотреть, кто на что горазд. И чтобы вся команда была в сборе — нужно обсудить стратегию на сезон.

— Будем, — кивнул Гарри. — Кстати, у меня есть один кандидат на место вратаря.

— Правда? — оживилась Анджелина. — И кто же это?

Гарри многозначительно кивнул в сторону Дадли, который с аппетитом уплетал уже третью порцию тыквенного пирога, не обращая никакого внимания на происходящее.

— Мой двоюродный брат, — пояснил Гарри. — Думаю, из него получится отличный вратарь. Он большой, сильный, и у него хорошая реакция.

— Ну что ж, — Анджелина с интересом посмотрела на Дадли, — посмотрим, на что он способен. Привет, — обратилась она к Дадли, подойдя к нему.

Дадли поднял голову, удивленно уставившись на Анджелину. Его рот был набит пирогом, поэтому он смог лишь нечленораздельно промычать что-то в ответ и смущенно улыбнуться.

Анджелина хмыкнула, но ничего не сказала. Она еще раз окинула Дадли оценивающим взглядом и, кивнув Гарри, отошла к другому концу стола.

— Кажется, ты произвел впечатление, — усмехнулся Гарри, толкнув Дадли в бок.

— А чего она хотела? — пробурчал тот, прожевав пирог.

— Это Анджелина, капитан нашей команды по квиддичу, — пояснил Гарри. — Я сказал ей, что ты хочешь попробовать себя в роли вратаря.

— А что, можно? — глаза Дадли загорелись.

— Конечно, — кивнул Гарри. — В пятницу будут отборочные испытания. Приходи, покажешь, на что способен.

Профессор Макгонагалл, проходя вдоль стола, раздавала ученикам расписания.

— Ну и денек нам сегодня предстоит! — простонал Рон, изучая свой пергамент. — История магии, двойное зельеварение, прорицания, и в довершение всего — двойная защита от Темных искусств! Бинс, Снегг, Трелони и эта Амбридж в один день! — Рон скорчил гримасу, словно съел лимон. — Хоть бы Фред с Джорджем поскорее закончили свои Забастовочные завтраки…

— Что я слышу? Не обманывают ли меня уши? — спросил Фред, который как раз появился вместе с Джорджем. — Староста Хогвартса хочет прогуливать уроки?

Он втиснулся на скамейку рядом с Гарри.

— Вот, полюбуйся, что у нас сегодня, — хмуро сказал ему Рон, подвигая к Фреду свое расписание. — Худший понедельник в моей жизни.

— Я тебя понимаю, братишка, — кивнул Фред, просмотрев листок. — Ну что ж, могу по дешевке уступить тебе Кровопролитную конфету.

— С какой стати вдруг по дешевке? — с подозрением спросил Рон.

— С такой, что у тебя от нее как пойдет носом кровь, так и не остановится. Противоядия у нас еще нет, — объяснил Джордж, беря себе копченой рыбы.

— С чем вас и поздравляю, — угрюмо сказал Рон, засовывая расписание в карман. — Нет уж, лучше на уроках посижу.

— Если что, всегда можно устроить маленький пожар… — шепнула Жанна.

— Я намекну тебе, если понадобится, — буркнул Рон.

Только Дадли внимательно слушал разговор о Забастовочных Завтраках и предстоящих экзаменах. Похоже, Фреду и Джорджу удалось произвести на него впечатление, и он сейчас всерьез задумался о покупке.

Первые уроки не принесли ничего, кроме разочарования. На зельеварении, которое Снейп вел с особым пристрастием, Гарри умудрился напутать что-то в рецепте Умиротворяющего бальзама, и тот вместо нежно-голубого стал ядовито-зеленым и источал запах горелой резины. Снейп, разумеется, не упустил возможности отпустить по этому поводу пару язвительных комментариев и снял с Гриффиндора десять очков. Дадли, к удивлению Гарри, справился с заданием безупречно. Его бальзам получился именно такого цвета и консистенции, каким и должен был быть.

— Вы раньше варили зелья, мистер Дурсль? — с неожиданным одобрением в голосе спросил Снейп, пристально глядя на Дадли поверх своего крючковатого носа.

— Было дело, — осторожно ответил Дадли, не зная, как реагировать на внимание Снейпа. — Дома немного практиковался.

— Великолепно, — кивнул Снегг. — Теперь научите вашего кузена читать инструкцию внимательно.

На истории магии Гарри откровенно скучал, с трудом подавляя зевоту. Нудное бормотание профессора Бинса о восстаниях гоблинов навевало непреодолимую тоску. Чтобы хоть как-то развлечься, он начал играть с Роном в «угадайку», загадывая разные слова и жестами пытаясь их показать.

Прорицания оказались не лучше. Профессор Трелони, с ее обычной туманной манерой выражаться, предложила ученикам заняться толкованием снов. Гарри решил не рисковать и выдумал какой-то нелепый сон про летающих гиппогрифов, лишь бы не рассказывать о своем настоящем кошмаре — возвращении Волдеморта на кладбище. Этот сон он и так слишком хорошо помнил, и ему совсем не хотелось снова переживать те ужасные события.

Глава 6. Фатальная колесница

— Слушай, я давно хотел тебя спросить, — обратился Гарри к Жанне, когда они, миновав кабинет Макгонагалл, неспешно возвращались в гостиную Гриффиндора. — Когда ты говоришь о «крике души»… — он запнулся, подбирая слова, — ну, когда ты хотела испепелить Амбридж… э-э-э… взглядом. Что это вообще такое?

— Мой Фантазм, — пожала плечами Жанна, словно речь шла о чем-то обыденном. — Благородный Фантазм, если быть точнее. Особая способность Слуг, сотканная из их сути. Гарантированно уничтожает большинство противников.

— И что же делает твой Фантазм? — Гарри с любопытством посмотрел на нее.

— Это долгая история, Поттер, — Жанна поморщилась, словно не желая на него отвечать. — Если коротко, то он позволяет призвать пламя из глубин моей души, сотканное из ненависти и злобы, пронзить врагов кольями и сжечь их на костре из адского пламени. Все.

— Погоди, — Гарри остановился, пораженный. — Ты и Волдеморта так хотела?..

Жанна пристально посмотрела в глаза Гарри, прежде чем медленно кивнуть. На ее лице промелькнула тень неудовольствия, смешанного с еще каким-то чувством, которое Гарри не смог распознать.

— Но почему ты тогда… — Гарри не закончил фразу, не зная, как правильно сформулировать свой вопрос.

— Почему не добила его на кладбище? — в голосе Жанны послышалась горечь. — На то были свои причины.

— А есть те, у кого Фантазм сильнее? — с опаской спросил Гарри, не желая пока что знать больше о причинах поступка Жанны.

— Сильнее? — Жанна усмехнулась. — Есть те, чьи Фантазмы способны нанести урон самому мирозданию. Но даже слабейший из них может доставить немало проблем.

От этих слов Гарри стало не по себе. По спине пробежал неприятный холодок.

— Слушай, а можно как-нибудь… призвать Слугу на помощь? — Гарри с надеждой посмотрел на Жанну. — Ну, чтобы он защищал или сражался на твоей стороне?

— Можно, — Жанна остановилась, скрестив руки на груди, и слегка наклонила голову в бок, с присущим ей показным безразличием смотря на Гарри. — Тот, кто призывает Слугу, становится его Мастером. Между ними заключается контракт, и Слуга обязан подчиняться приказам Мастера. Но, знаешь ли, это тебе не с котенком играться. А еще Слуги вроде меня не подчиняются приказам тех, кто слабее меня.

— Даже если этот Мастер — Волдеморт? — Гарри почувствовал, как к горлу подступает тошнота.

— Слуге безразлично, кому служить, — ровно ответила Жанна. — Есть лишь воля Мастера и собственное желание.

Гарри остановился и медленно сел на ступеньках лестницы, не в силах унять дрожь в коленях. Жанна поднялась на пару ступенек выше и оглянулась на него, ожидая продолжения. Пару секунд Гарри сидел, держась за голову. Он чувствовал, что после таких новостей нескоро сможет нормально уснуть.

— Жанна, а призыв Слуги — это очень сложно?

— Тебе рано об этом думать, — Жанна незаметно смягчилась, заметив состояние Гарри, но тут же снова напустила на себя неприступный вид, выдавая всем своим видом, что разговор окончен. — Но если тебе так интересно, то это очень непросто. Волдеморт сам, пожалуй, не справится.

— А с чьей-то помощью?

— Если найдет себе в помощники кого-то вроде Мерлина — тогда да, — пояснила Жанна. — Или, на худой конец, Гильгамеша. У этого царька в коллекции есть все, что только можно пожелать, включая катализаторы для призыва любого Слуги.

— Катализаторы? — переспросил Гарри.

— Вещи, связанные с героем, которого хотят призвать, — пояснила Жанна. — Частица его души, если хочешь. Реликвии, оставшиеся после него. Что-то, что имело для него большое значение и важность.

Гарри поднял голову и взглянул на Жанну.

— А Святой Грааль, он может наделять магией немагов?

— Он все может, — ответила Жанна, чуть помедлив, словно что-то решая для себя.

Гарри задумался. Если бы у него был Грааль, он бы пожелал вернуть своих родителей к жизни и прожить жизнь в их окружении, с их любовью и заботой. Ему очень хотелось представить, как бы он утром приехал с родителями на работу в министерство, как вечером возвращались бы домой, где какой-нибудь домовик уже приготовил еду, как к ним на его день рождения приехали бы Сириус и Люпин, а может и Хвост, который никогда не предавал Поттеров. Его нос уже начал ловить запахи ароматного домашнего ужина, а перед глазами встала картина счастливой семьи. От такого разгула фантазий на глазах его выступили слезы.

Жанна не отреагировала на его эмоции — ей подобное было чуждо. Она стояла рядом и молча смотрела на него, пытаясь умом проникнуть в тайный смысл происходящего.

Гарри поднялся со ступенек и, не зная, куда деть нахлынувшие на него чувства, нервно прошелся взад-вперед, пытаясь унять дрожь в голосе.

— А ты? — спросил он, стараясь говорить как можно более безразлично. — Что бы ты пожелала, заполучив Грааль?

— О, — Жанна выдержала паузу, словно смакуя предвкушение, — я бы устроила такой праздник, который этот жалкий мирок запомнил бы надолго.

— Праздник? — Гарри недоуменно посмотрел на нее.

— Да. Сожгла бы всех неверных на огромном очищающем костре, — в ее голосе послышались торжествующие нотки. — И построила бы новый мир, свой собственный.

— И чем бы ты тогда отличалась от Волдеморта? — тихо спросил Гарри, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

— Я не делю людей на чистых и грязных, — пожала плечами Жанна. — На волшебников и маглов. Для меня все едины. Все равно заслуживают очищения.

Гарри не нашел в себе сил, чтобы возразить. Он снова сел на ступеньки, уткнувшись взглядом в свои ботинки.

— Ты ничем не лучше него, — с горечью проговорил он.

Жанна подошла к нему и опустилась рядом, неожиданно коснувшись его плеча своей рукой.

— А ты научишь меня видеть разницу? — в ее голосе впервые за все время их знакомства прозвучали не высокомерие или гнев, а самые настоящие любопытство и неуверенность. — Между людьми и… нелюдями?

— Кроме Волдеморта, — быстро добавил Гарри, отвернувшись. Он не мог долго смотреть в ее янтарные глаза, в которых сейчас отражались вспышки какого-то нездешнего адского пламени. Перед глазами вставали жуткие картины альтернативной Столетней войны, где Жанна превращалась в безжалостного демона-разрушителя. Искаженные болью и ужасом лица погибших, обугленные руины городов и деревень, неестественно вывернутые конечности и черные провалы глазниц, казалось, преследовали его по пятам. Но теперь, когда Жанна была рядом, когда он видел ее человеческое лицо, чувствовал тепло ее руки, страх отступал, сменяясь странным смешением влечения, тоски и нежности.