Железное сердце

Для зимы день выдался на редкость тёплый. Солнце светило как-то по-весеннему — мягко, почти ласково, а снег таял, превращаясь в серую слякоть. Не скажешь, что всё это происходит в Сибири. Я, как обычно, стоял у дома и разговаривал с соседкой-француженкой на стоянке. Привлекательная госпожа Пежо 206 — изящная, миниатюрная, с кокетливым прищуром фар. Несмотря на возраст, выглядела она просто прекрасно. В ней было что-то утончённое, грациозное, и каждый раз, её присутствие, заставляли подрагивать моё грубое немецкое сердце. Она без умолку рассказывала мне, как они со своей хозяйкой мчались прошлым вечером по ночному городу, с утомительного шопинга, где ей купили красивую бархатистую оплётку на руль. Её беззаботные девичьи рассказы не были для меня утомительны. Я с восхищением и упоением готов был слушать их сутки напролёт, но, как и ежедневно, появился мой человек. С уставшим взглядом кинул на заднее сиденье рюкзак, встрепенул моё сердце, и я был вынужден покинуть госпожу Пежо. Начинался мой очередной рабочий день.

Мы с хозяином живём в большом городе. Не Москва, конечно, но народу тоже полно. Уже не первый год по привычным мне улицам и бульварам мы мчали к офису, откуда ежедневно он забирал оборудование, и начинали свой маршрут. Как я уже и говорил, день был достаточно тёплым, а дорога — скользкой и рыхлой. На каждом светофоре то и слышно, как другие авто при торможении и троганьи с места натужно включали АБС, ЕСП и другие системы, помогая своим людям невредимыми добраться до места. Я насторожился и тоже, на всякий случай, начал помогать человеку. Ближе к офису я увидел, как огромный мускулистый MAN с прицепом, матерясь и рыча, пытался грести по слякоти, подъезжая к очередному магазину.

На стоянке у офиса всё как обычно. Старичок Гелик по-прежнему рассказывал о своей бандитской молодости, какой-то китаец со странным именем Чанган что-то лепетал на своём языке, а Лада и Тойота сплетничали о том, что видели вчера брутального Хаммера в районе Южного. Я поприветствовал товарища Фольца. Он, как обычно, был задумчив и невозмутим. Рассказал, что в последнее время стал много болеть, но в связи с нынешней ситуацией в стране его лечат китайскими запчастями. Это, конечно, ужасно. Мы с ним всё же земляки. «Страшно нынче жить», — согласился я с ним. Вот снова появился мой человек, и мы отправились в путь.

Спустя минут двадцать, мы приехали уже в знакомый мне двор. Там находилась управляющая компания, куда часто наведовался мой человек. Он ушёл, а я всё стоял и думал о словах Фольца. На всякий случай перепроверил свои системы, чтоб, если и приболел, то хоть не запускать это. Вдруг мои раздумья прервал какой-то злобный рык. Я поднял свои фары и увидел перед собой пышные формы леди Газели. Я, конечно, когда-то засматривался на подобных, но их объёмы меня немного пугали. Вдруг я очнулся и осознал, что её зад, с пробуксовкой, просто целеустремлённо и беспардонно движется на мой капот! Я, конечно, немец, и на моей родине много интересных фильмов подобного содержания, но в жизни бы не подумал, что стану так внезапно участником подобного сценария! Когда её задний бампер коснулся моего, я хотел было дёрнуться назад, но, увы, ручник был поднят. Я беспомощно смотрел, как её задняя балка приближается к моим фарам, а большой кузов скользит по моему капоту прямо в лобовое стекло. Это были несколько секунд, за которые в моём ЭБУ пробежала вся жизнь от конвейера, и я уже видел авторазбор. Газель остановилась, но моя жизнь и психика были сломлены. Я видел, как из-под меня летит пластик диффузоров, из моих жил вытекает антифриз, а моё сердце безнадёжно разбито. С ужасом вспомнив слова Фольца про китайские запчасти, я отключился.

Когда я очнулся, моего человека рядом не было. Под капотом ковырялся какой-то дядька, которого все звали Алексеич. Я перепроверил системы — за исключением некоторых ошибок, чувствовал себя неплохо. Место, где я находился, не давало мне покоя. Лишь бы не перекупы, — терзался я. Рядом в куче я видел своё мятое железо и старое разбитое сердце. Мои переживания усиливались. Но вдруг дверь открылась, и в помещение вошёл он — мой человек. От волнения у меня поднялось давление в топливной рампе. Алексеич вставил ключ, и моё новое сердце заурчало. Я увидел улыбку на лице своего человека. Он подошёл ко мне, провёл рукой по крылу и сказал:

— Ну что, брат, пора домой.