Железо и Золото Уничтожить проклятье

Пролог

День подходил к концу и дворцовый комплекс, Снежная Крепость, казался не белоснежным, подсвеченным бликами пламенеющего всеми оттенками золотого и красного заката, а угрюмо-серым и заляпанным кровью.

Эта давящая атмосфера угрюмости не только Крепость покрасила в грязноватый и совсем не царский цвет. Она свилась, как какое-то жуткое гнездо, из бесконечных дней осады, всепроникающего дыма от пожаров, которые не успевали гасить измученные и недоедающие защитники Снежной Крепости. Из неизбывного горя по погибшим. И яростной ненависти к предательнице. Внучке тяжело раненого регента и дочери покойного императора. Старшей сестре двух погибших царевичей и царевны, не пожалевшей жизни, спасая своим магическим даром детей. Обычное дело на войне – маги осаждающей армии пытались взорвать Арсенал, но что-то пошло не так и заряд прилетел в Добрый Покой, где прятались дети, раненые и те, кто уже не мог помогать в обороне, и вылазках. Здание вспыхнуло мгновенно и только царевна, ещё по-детски тоненькая и угловатая, своим Даром и волей, держала проход в огне, через который выбрались и вытащили всех живых попавшие в огненный ад. Все остались живы, осталось пылающее, буквально плавящееся от жара магического огня здание, огонь с которого, магический огонь, не смог перекинулся на соседние дома и постройки. И в пятидесяти шагах от него – мёртвое тело, обуглившееся после того, как с вместе с жизнью из тела младшей царевны ушла магия.

Старшая сестра не успела спасти свою любимицу, она руководила обороной и мелькала по всем стенам и по всем, самым сложным участкам обороны. А главный Добрый Покой в Снежной крепости был расположен почти в центре огромного дворцового комплекса, далеко от обстреливаемых стен. Старшая только успела добежать и рухнуть на колени рядом с младшей. Ухватиться за руку и взглянуть в личико умирающей.

Старшая царевна просидела рядом с телом сестры до вечера. Потом сама отнесла почти невесомое тело в Храм. Сама приготовила к погребению. Стояла, не шелохнувшись, все недолгие похороны. Не уронила не слезинки. Только вырвала руку у пытавшегося прикоснуться деда. Но тогда никто ничего не заподозрил. Все знали, что старшая царевна любила и баловала своих младших братьев и сестру. Сестру не просто любила, она её обожала так, как не всякая мать может любить своего ребёнка. После похорон в шикарных тёмных волосах старшей царевны зазмеилась седая прядка.

Прошло всего две кварты1 и старшая царевна, а теперь просто единственная из императорских детей, совершила немыслимое предательство – открыла ворота Снежной Крепости.

Каждый из защитников императорского дворца, верный долгу и присяге, еле живой от усталости и хронического недоедания, каждый мужчина, женщина или ребёнок и про себя и вслух проклинал предательницу. Притворщицу, более трёх лет руководившую обороной императорской резиденции. Её решения были, казалось, такими продуманными. Она велела вырубить парк и засадить освободившуюся землю хлебом и овощами. Кормовым зерном и травами. Защитники недоедали, но злой призрак голода этим решением был изгнан.

Она решала разрешить или нет вылазку за стены Снежной. В разрешённых царевной вылазках людям удавалось уцелеть, они пригоняли в Крепость скот, привозили припасы, в том числе и подходившие к концу в Снежной крепости лекарства.

Из нежной пухленькой, какой она была семь лет назад, до начала мятежа, царевна стала крепкой, худой и жилистой. Девушка мало спала, ела на ходу, когда вспоминала, что надо поесть или когда одна из Добрых сестёр всовывала в руки пробегавшей мимо царевны кружку с тёплым жидким супом. Царевна успевала наведаться везде, и на стены к защитникам, и в лекарские корпуса к раненым. И к Добрым сёстрам, присматривающим за детьми и немощными. Будучи слабым магом, сама Царевна не практиковала магию, но каждый раз находила слова, помогавшие немногочисленным магам в Снежной держаться. И обеспечивать оборону.

На старшую царевну практически молились. А она открыла ворота, опоив стажу. И прощения такому поступку не было.

Громко проклял предательницу дед, нёсший бремя регентства после погибшего сына.

От царевны отвернулись все: немногие оставшиеся на ногах члены Королевского Совета, солдаты, слуги, даже Добрые сёстры.

Прошло несколько дней.

Занявшие Снежную Крепость войска узурпаторов не бесчинствовали. Защитников крепости накормили, раненых обеспечили медицинским уходом.

Арестовывали и бросали в подвалы только тех, кто кидался на завоевателей с оружием.

Под арестом держали и царевну, но, скорее, чтоб её не убили свои.

Но в общее рваное гнездо давящей атмосферы добавились витки отчаяния, исходящие от побеждённых, сознающих, что законному царскому роду Аурум2 пришел конец. А законная приемственность царской, с недавних пор императорской, власти означала магическое равновесие и, соответственно, ровный магический фон в государстве, обеспечивавший свободное и безопасное пользование магией. И благоденствие в стране.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Кварта – 8 дней, четвёртая часть месяца.

2. Аурум (от латинского – Áurum) – золото.

1

Чёрно-белая лошадка исправно шевелила копытами, и конечная цель путешествия начала проявляться в неспешно рассеивающемся утреннем тумане.

Повинуясь слегка натянутым удилам, умница Снежка замедлилась, как всегда моментально поняв, что он неё нужно, и поцокала в сторону въезда в Закром с изящной и немного хулиганской грацией. Задача - не подъехать к воротам столицы, пока эти самые ворота закрыты, или только-только открылись. Негоже особам царской крови пережидать, как простым горожанам, пока толпа поредеет. Можно, конечно, назвать имя, тогда пропустят сразу. Но. Афишировать приезд было бы не разумно.

Кровь, конечно, условно царская, предок присягнул в верности стране и брату, ставшему императором. И пресёк тем самым возможную смуту, вызванную смертью монарха, не оставившего законного наследника. Царевну-предательницу в стране бы не потерпели даже в роли жены императора. Род Аурум потерял права на престол.

Снежка и грамотный расчёт не подвели – к моменту прибытия к воротам вереница поставщиков продовольствия и прочих товаров уже проехала, растекаясь по улицам и улочкам Закрома в направлении рынков и складов. Немногочисленные ранние путешественники из знати и обеспеченных граждан также успели чинно въехать в город. Узнавать отпрыска известного и знатного рода Сталь было некому. Вероятность, что кто-то узнает в лицо была не особо большая. Немногочисленное семейство редко заезжало в столицу. Но портреты известных предков украшали императорский дворец, а семейное сходство, как не по-дурацки это звучит в данном случае, налицо. Закамуфлироваться магией можно, но лучше не злоупотреблять, а то имперская тайная полиция, не зря кушавшая свой хлеб, могла и заинтересоваться, чего это мелкопоместный дворянин так фонит магией. Мелкопоместный, ага, кроме всего прочего, есть у князей Сталь небольшое имение, позволяющее претендовать на баронство. Так что документы подлинные, и небогатый барон Орье прибыл поглазеть на столицу. А может и на службу наняться, после факультета стражей, как обычно называли факультет, где готовили будущих офицеров внутренней службы и государственной безопасности, например. Вот по столице пошатается, подумает и решит, куда поступать – в армейские офицеры подаваться или в стражи порядка. В стражи – сложнее, там языки, политес и отменное образование требуются, в смысле кругозор. Армейским офицерам достаточно нормального образования. Ну и технические дисциплины им преподают более углублённо, чем будущим безопасникам, хотя разница в изучении технических величин между двумя факультетами не принципиальная. А отличной физической подготовкой столичная Офицерская школа всегда славилась, и оба отделения – и внутренней и армейской службы, вечно устраивали соревнования. С переменным успехом. Но всё-таки будущие армейские офицеры побеждали несколько чаще.

2

С въездом в город прошло удачно. Сейчас, как заранее обговаривали с Рене, нужно было найти приличную гостиницу средней руки. Чтоб кого условно-знакомого случайно не встретить, и чтобы пообедать при гостинице можно было, без необходимости шарахнуть кому-нибудь тяжёлой кружкой, например, или табуретом, чтоб вразумить и успокоить. Вчера в трактире таки пришлось. Толстым оловянным баранчиком. Табуретом было бы надёжнее, но пришлось на него запрыгнуть, чтоб удобнее было вразумить подвыпившего и непременно желавшего пообщаться верзилу. То, что кто-то может не захотеть орать песни и надираться пивом в его компании, получая время от времени дружеский хлопок. С размаха по плечу. До двухметрового здоровяка как-то не доходило.

Немного тревожно было за семейство. Этот демонов бал дебютанток, под который императрица-матушка замаскировала выбор невесты для наследника, предполагал довольно оживлённое передвижение в сторону столицы. Отец, конечно, с виду книжник и ретортник, но силой шарахнет – мало никому не покажется. Умение идеально отмерять силу у рода Сталь передаётся по наследству и славится среди магов, но батюшка, обманчиво субтильный, хоть и высокий, в этом был мастером уникальным. Будучи студиозусом в столичной Магической Академии, когда-то зарабатывал на пари, когда на скорость тремя ударами подряд, разбивал дерево, вгонял гвоздь в доску и слегка надкалывал яйцо. Сырое. Причём, если дерево, выбиралось заранее и с места, понятное дело не сдвигалось, то подставочку с сырым яйцом и доску со слегка вбитым гвоздём устанавливали каждый раз по-разному. Юный княжич Сталь ждал команды, стоя спиной к трём «экзаменационным» предметам, на счёт, - «три!» - резко поворачивался. Получив быструю команду, - дерево, яйцо, гвоздь, ну или в другом порядке, за оговорённые заранее секунды проделывал свой несравненный трюк. Проиграл всего три раза. Один раз гвоздь вылетел из доски и два раза не уложился по времени.

Деньги студиозусам лишними некогда не были, точность он тогда так натренировал, что до сих пор эта выучка остаётся. Сам князь Сталь был одним из немногих в государстве, чья магия практически не шалила. Как принято было называть то, что в последние лет сто происходило с магами и магией. Но официально было принято считать, что это несерьёзно и временно. «Несерьёзные» проблемы с магией были одной из причин, по которой семейство Сталь было вызвано в столицу. Императором, личным посланием.

Нет, за батюшкину и руку крепкую, и магию надёжную было спокойно, в дороге семью защитит, обойдётся минимумом сопровождающих. Страшно было за славу, которую с непонятно чьей демоновой руки, славу невиданной доселе красавицы, заполучила княжна Рене Сталь.

С заинтригованных слухами столичных дворян станется подвалить толпой к дверям кареты, под предлогом приветствия. Ничего подобного допускать было нельзя.

Так что в планы барона Орнье включалась необходимость оперативно поселиться в гостинице, вычислить парочуу болтливых гостей, лучше бы, конечно, дворянина или из купеческого сословия. Но или можно и не из гостей, просто служаночек. Служанка в гостинице – идеальный источник сплетен или информации. Плохо, если начнёт усиленно наводить порядок в комнате. Вокруг кровати в вечернее время. Не читать же мораль очередной кандидатке в очень временные любовницы. Тут своего рода замкнутый круг – строгие и работящие, те, кто в койку не набиваются, обычно и не сплетницы. С этим придётся разбираться на месте.

А потом, после заселения в гостиницу, нужно отправиться поглазеть на город и как бы невзначай, подъехать в заранее обусловленный час к Внутренней Крепости. Приезжих, желающих разместится во Внутреннем городе, где в центре расположен великолепный комплекс императорского дворца – прекрасной Снежной крепости, и где располагаются дома и дворцы самых знатных, а с некоторых пор - и наиболее богатых из не знатных жителей страны, меньше, чем всех прибывающих в столицу. Но досматривают их строже. Так что некоторое скопление пребывающих и тут обеспечено.

3

Гостиница вскоре нашлась, не пришлось даже особо вертеть головой. Она оказалась как раз такой, как хотелось Рене – крепкое трёхэтажное каменное здание. Большой мощённый, тщательно выметенный двор с конюшнями и подсобными помещениями. То, как расторопно подскочивший мальчишка принял коня, предварительно аккуратно отсоединив ремни и поставив на камни двора рядом с Рене седельные сумки, говорило о рачительности и дотошности хозяев.

Внутренняя обслуга тоже не подкачала – к Рене и сумкам подошёл крепкий чуть седоватый мужчина. По добротной одежде догнаться, что это сам хозяин, было нетрудно

Рене уважительно проводили в обеденный зал гостиницы, где, по позднему утреннему времени, народу было не много. Все кушали явно с аппетитом, один из посетителей, по виду небогатый возчик из тех, кто зарабатывает перевозкой груза, завтракал, а может уже и обедал, возчики ведь день с петухами начинают, только хлебом и кофе. – Видно, не слишком хорошо дела идут у мужика, - подумалось Рене.

Хозяин подвёл Рене к небольшому столику, возле которого стоял не табурет, а удобное деревянное кресло, пододвинул его для Рене и постарался скрыть неодобрение во взгляде, с которым посматривал на седельные сумки, так и не выпущенные гостем из рук, до самого стола. С точки зрения хозяина постоялец был не прав – гостя нужно обслуживать, и багаж доставлять в том числе. Но, с другой стороны, желания гостя важнее, чем хозяйские правила, а улыбчивый гость, пусть и не высок ростом, но явно крепкий, сумки у него не тяжелые. И хозяин гостиницы поспешил окружить гостя заботой. И услугами.

- Что желает молодой господин? Поздний завтрак, комнату? Комнату с ванной или молодой господин предпочитает более строгую обстановку? У нас свободны несколько комнат с собственной ванной, при двух есть и чуланчик для слуги, но есть и комнаты небольшие, без ванной. Комнаты без излишеств впору будущему офицеру, а душевые коморки, чистые и удобные, для постояльцев-мужчин в подвальном помещении оборудованы. На стойке в углу у меня для гостей припасён альбом с рисунками комнат, если желаете, я покажу, какие свободны.

- Желаю, но чуть попозже, сразу после завтрака. Сейчас мне кружку кофе и яичницу по-восточному. Двух яиц будет довольно, но овощей добавьте, не жалея.

- Копчёных колбасок добавлять?

- Добавьте копчёной курицы, если нет – то только овощи. И свежего хлеба подайте, чтоб хрустел. После завтрака посмотрю альбом. Комнату я хочу небольшую, но со своей ванной, пока на пару дней, второй этаж предпочтительнее.

Завтрак был подан быстро. Яйца утопали в густом овощном соусе. Кофе, кокетливо украшенный пенкой, источал умопомрачительный аромат, а хлеб, ещё горячий, оказался таким вкусным, что решение небогатого возчика, остановившего свой выбор только на хлебе и кофе, стало весьма понятным.

Комната на сытый желудок была выбрана быстро. Угловая, она выходила одним окном на улицу, вторым – на крышу конюшни. По прикидкам Рене, входить и выходить, при необходимости вполне возможно минуя вход в гостиницу. Осталось освежиться в личной крошечной душевой, переменить запылённую в дороге одежду на свежую и отправляться встречать семью. И желательно не забыть на конюшне поблагодарив на словах и материально расторопного помощника конюха. Такой шустрый и востроглазый может пригодиться.