Желтофиоль

Неправильное семейство

В доме на Большой Конюшенной последнее время творился настоящий переполох. А все потому, что молодые хозяева внезапно решили заявиться в город. После двух лет добровольного заточения в имении, что под Тверью. Брат и сестра Соколовы впархнули в позабытый сталичный дом и с энергией и нетерпением так свойственной молодым людям и начали крушить спокойный уклад жизни немногочисленных городских слуг. По мнению дворецкого, было бы лучше чтобы молодые и дальше жили в имении, пока не повзрослели и не набролись хоть сколько-нибудь приличных манер и умения вести себя на людях. Хотя от куда в деревне взяться путным манерам вопрос открытый.

Все в молодых Соколовых было не так. Начать хоть с Ирины Александровны. Уже вроде и не девица, а все еще не просватанная. Такое бывает когда живешь с деревне с одим только отцом и братом, но нонсанс то еще и в том, что она судя по всему замуж и не собирается. Ведет себя словно и не сестра, а мать для родного брата. "Миша не ругайся", "Миша, ты в университет документы отослал?". И пусть брат ее будет на пяток лет помладше, но где это виданно право, чтобы баба, мужиком командовала! Да и сам молодой барин куда смотрит, развел видишь ли бабье царство!

Видать одного брата Ирине показалась мало, так как с собой в Петербург она притащила еще и какую-то очень дальнюю родственницу. Судя по всему беспреданницу и тоже давай ее воспитывать. "Аннушка, держи спину", "Аннушка, надень перчатки". Посему видать задумала хозяйка эту Аннушку всениприменно замуж выдать, вот и старается. Учителей натащила в дом всяких, кто французскому, кто танцам эту малохольную обучает, а все на какие деньги то?! Ясное дело, на деньги покойного отца, Александра Михайловича. Светлая ему память. Вот уж кто в доме учителей французского привечать бы не стал ни за какие ковришки! При нем в доме порядок был. Все гости люди степенные и достойные, да и захаживали не чаще раза в месяц, а теперь... тьфу. Двери весь день нараспашку. Не успеешь одного месье выпроводить, так уже беги второму двери открывать.

***

Аня и Миша зашли, а точнее забежали в костинную, где Ирина только что заканчивала сверять счета выставленные модисткой за новый гордероб Ани. Вцелом все не так уж плохо, год экономии и небольшой, но стабильный доход с имения позволял Соколовым немного пустить пыли в глаза столичному обществу, правда было бы неплохо обойтись все-таки одним сезоном, второй станет уже накладным. А потому задачу себе Ирина поставила весьма конкретную. Выдать Аннушку замуж уже этим летом. Осталось только определится с женихом.

- Иришка, хватит глаза портить. Отвлекись от своих бумаг и посмотри ка лучше что мы тебе купили! "20000 лье под водой" Жюля Верна! Новинка, таких всего штук 100 в городе.

Ирина, буквально выпархнула из-за стола, за которым изучала счета, и побежала к брату, но тот в последний момент высоко поднял руку с книгой вверх, зная, что его невысокая сестра до нее не допрыгнет.

- Миш, ну отдай! Ты же сказал, что вы книгу мне купили!

- Конечно тебе, но ты сейчас как обычно ее заберешь и снова начьнеш мне поводок затягивать... а мне уже перед ребятами неудобно.

- Ты это о чем?

- Посидеки у Ковригина завтра. Меня позвали.

- Только в город приехали, а ты уже с дружками пить собрался?!

- Ну, значит первым книжку таки я читаю... чтож мне еще делать, раз ты меня в доме запираешь.

- Отдай кому говорю!

- Пустишь к Ковригину, тогда отдам.

- Да, черт с тобой! Дай книгу, паршивец.

Миша со смехом опустил руку и шутя чмокнул сестру в щеку. Аня все это время смущенно наблюдала за братом и сестрой от входа в гостинную. Не смотря на то, что она жила с Соколовыми уже почти год, такие вот сценны по прежнему заставляли ее чувствовать неловкость. Отец Аннушки, как и поконый Александр Михайлович был человеком военным, свято верующим в дисциплину иединоночалие. Представить чтобы он мог позволить себе прилюдно поцеловать дочь или жену было совершенно невозможно. Аннушка и сейчас недоумевала, как при строгости их отцов, она выросла такой зажатой и скромной, в то время как Ирина и Миша, буквально излучали уверенность в себе и жизнелюбие.

- Ань, я ты чего там стоишь как не родная? Покажи Ире свои романы. Они конечно ее так сильно не очаруют как Жуль Верн, но может и ты себе что сумеешь за них выторговать...

-Ой, ты что... разве я могу еще чего-то просить?! Я перед вами и так в неоплатном долгу, а после тех платьев, что вы для меня закали, я уже и не верю что хоть когда-то смогу за них с вами расчитаться...

- Аня, мы же уже это обсуждали. Ты нам ничего не должна... - серьезно начала Ирина.

- Ну кроме вальса - подмигнул Миша, - Аннют, сыграй. А я вдоволь потешусь как наша с тобой леди-совершенство в очердной раз наступит мне на ногу.

- А вот и не наступлю! Мы с Аней уже взяли три урока у господина Ферреро. Он говорит, что даже у меня наметился прогресс!

- Чушь, я видел как ты наступила на ногу даже ему.

Уже тихонько посмееваясь, Аня села за пианино и заиграла, а находящийся явно в отличном настроении Миша подхватит сестру с закружил ее в неуклюжем подобии вальса.

Проходящий мимо гостинной дворецкий в очередной раз поднял глаза к потоку вопрошая у всевышнего, за что ему под конец жизни выпали такие испытания.

Закоренелый холостяк 

Сергей Павлович Акчурин мог бы считаться самым желанным трофеем грядущего сезона, если бы не одно «но»: вот уже четыре года подряд ему удавалось с успехом избегать расставленных по его душу ловушек и всяческих ухищрений молодых девиц и их не в меру тщеславных маман.

Пожалуй, ближе всего он был к провалу на своем первом балу в Смольном, когда девица Белозерова мастерски умудрилась налететь на него в совершенно пустой галерее, куда так своевременно заглянул ее папенька, дядя и старший брат, известный своими дуэльными успехами. Девица была так безрассудна, что успела даже распустить корсет, а потому картина их столкновения получилась воистину живописной.

Как не сложно догадаться, отец Белозеровского семейства тут же потребовал, чтобы Сергей Павлович объявил во всеуслышание о своем желании венчаться на его дочери. На мгновение Сергей почти дрогнул, но вовремя посчитал в уме все возможные варианты и понял, что на этом свете нет ничего, что могло бы понудить его к браку. За место при дворе он не держался, а в тайне даже ждал, когда наследнику престола наскучит его общество и он сможет вернуться к себе в усадьбу, чтобы заняться чем-то действительно полезным. Репутация совратителя? Врят ли такое хоть одному мужчине пошло во вред. Неудобства самой наивной девицы Белозеровой? Ну так и по заслугам ей, надо было думать самой, а не следовать советом сумасшедшей мамаши, которой во чтобы то ни стало захотелось выдать дочь за князя.

В общем Сергей решительно отказался от брака, а когда старший брат, «обесчещенной невинности» хотел было вызвать его на дуэль, то непоколебимым видом заявил, что примет вызов лишь при одном условии, что сам будущий император будет его секундантом. Молодой задира тут же смекнул, что вовлечение венценосной особы не пройдет не замеченным, а учитывая, что гражданские дуэли давно запрещены, за минутную прихоть он скорее всего будет расплачиваться каторгой.

К слову сказать это был блеф чистой воды, никакого наследника Сергей вовлекать не собирался, ставка была сделана на то, что связываться с ним просто не заходят и расчёт оказался верен.

Итого, Белозерову спешно выдали замуж за какого-то старика, глава семьи принес Сергею свои извинения, хотя все-таки не преминул посетовать:

- Милостивый государь, все девки-дуры, это и так понятно. Но чем наша хуже других? Один ведь итог у всякого холостого существования и имя этому концу – Брак. Так почему-бы не сейчас?

- Ну уж нет. Брак – вынужденная мера, когда на плечах несчастного лежит забота о семье и продолжении рода. Меня господь уберег и подарил трех братьев, каждый из которых гораздо в большей степени годиться на роль супруга… Предвидя ваш следующий вопрос, тут на балах я как раз и занимаюсь тем, что по мере сил отвлекаю от младших Акчуриных внимание общества, чтобы дать им возможность выбрать барышню достойную и не подвергаться нападкам, подобным той, что вы мне сегодня устроили. Честь имею.

Никогда еще воздух Петербурга не был так пропитан свободой чем в момент, когда он вышел из Смольного тем вечером. Сергей поклялся, что никогда и никому не позволит затянуть себя в безобразие женитьбы. Никому и никогда.

***

И сегодня, в очередной раз смотря на стайку взволнованных дебютанток, впервые выпорхнувших на паркет больного зала, Сергей четко помнил морозную свежесть того дня, в очередной раз убеждаясь, что как ни хороши были новоиспечённые невесты, но променять ни на одну из них свое холостяцкое существование он не согласиться.

***

Ирина и Михаил с замиранием сердца следили за Аннушкой, которая старательно выполняла па первого менуэта. В ее движениях еще чувствовалась скованность, но потрясающее белое бальное платье с отделкой из тончайшей органзы должно было сделать это обстоятельство малозначительным. Аннушка выглядела прелестно, свежо и утонченно, как и полагается представительнице пусть и не самого знатного, но весьма уважаемого семейства.

Внутри Ирина ликовала, именно о таком дебюте она всегда мечтала. И сейчас глядя на Аню, она испытывала только восхищение и гордость. От восторгов отвлекал только вездесущий младший брат:

- Ир, а ты чего вырядилась как церковная учительница? Заметь это я еще удержался от «мыши», хотя цвет твоего платья прямо-таки напрашивается…

- Тише, а то тебя услышат! А как, по-твоему, должна быть одета сопровождающая дебютантки? Я и так не подхожу ни по возрасту, ни по степени родства. Так хоть платьем могу обозначить свой статус.

Ирину злил комментарий брата. Да, платье было чрезмерно строгим для бала, но одеть что-то другое возможности у нее действительно не было. Мало того, что практически все сбережения ушли на гардероб Аннушки, так еще одень Ирина что-то чуть более открытое и возник бы риск, что ее кто-нибудь мог пригласить на танец, а этого она не могла себе позволить сразу по двум причинам. Во-первых, она не умеет. Тех жалких уроков с маэстро Ферреро Ирине явно не хватило чтобы хоть как-нибудь сносно двигаться на паркете. А во-вторых, если бы ей пришлось танцевать, то приглядывать за Анной было бы совершенно некому, а это губительно для юной девушки, впервые вышедшей в свет. Вон, у остальных девиц по десять соглядатаях, мам, теть и замужних сестер и бабушек. А она у Аннушки одна.

- Ух ты, сестра, глянь какой статный кавалер достался нашей Ани! Не уж то сам Акчурин?!

- Ты с ним знаком?

- Да куда уж мне… я видел его разок, когда он брата в университет сопровождал, будем учиться с ним на одном курсе.

- И чем он известен?

- Князь Акчурин? Смеешься? Он же приближенный самого наследника, его доверенное лицо. Ему даже прочат должность министра иностранных дел.

- Богат?

- Как Кресс

Ирина повнимательнее присмотрелась к танцующим. Князь, был несколько старше, чем избранник, которого бы она пожелала сестре. Мужчина, не обладая слащавой юношеской красотой, мог похвастаться чем-то большим - природной грацией и статью, которую вряд ли можно воспитать десятком уроков танцев. Это признак пароды, как у племенных лошадей, к которым питал пристрастие ее отец. Боже, только подумать, сам князь! Естественно, строить какие-либо планы после первого танца верх самонадеянности, но всякое может случиться. Более не отвлекаясь на разговоры с братом, Ирина следила за танцующей парой как коршун.