Жена демона поневоле

Пролог

— Раздевайся. Посмотрим, что за дар преподнёс мне его величество человечий император, — взгляд демона прошёлся по мне с головы до ног.

— Ну уж нет. Я не служанка, я — принцесса! И вы не смеете общаться со мной в таком тоне, — я вздёрнула подбородок, без страха глядя в тёмно-синие глаза своего нового господина.

— Что я слышу, — сказал он почти нежно, отчего холодок прошёлся по моей спине. — Эта Кошка умеет шипеть. Зато простейшим правилам приличия не обучена.

Плотно сжав губы я сделала шаг назад, сцепила руки друг с другом и поклонилась в пояс.

— Ошибаетесь, Ночной Владыка, меня обучали лучшие мастера своего дела. Обучали шести добродетелям, а не тому, о чём подумали вы.

Гэцу, так его зовут, вальяжно развалился на подушках и с интересом наблюдал за мной. Его губы изогнулись в хищной улыбке, не предвещавшей ничего хорошего. В глазах бушевал шторм, а я дрожала не то от холода, не то от страха, в котором не желала признаваться.

Пояс его хаори* распущен будто специально, чтобы я, перед смертью, сумела насладиться красотой накачанного тела. Тело демона выглядело идеально — упругая грудь, кубики пресса, тонкая полоска тёмных волос, что начинались сразу под пупком и пряталась под шёлковыми тканями его одежд. И, как назло, заметив мой взгляд он бесстыдно положил левую руку на собственный пах. Я сглотнула. Длинные пальцы чуть сжались, а после погладили орган явно немалых размеров.

— Или мне самому раздеть тебя, непослушная Кошка? — усмехнулся он и медленно, очень медленно облизнул свою нижнюю губу.

Огни подрагивали на подставках, прямо как и я в своей невесомой и полупрозрачной нижней рубахе. Мы в зале были одни. Только Гэцу и я, и никто не защитит хрупкую девушку от игр с господином.

— Подойди, — произнёс он, и я подчинилась магии, заложенной в этом слове.

— Возьмись за полы рубашки и подними свои руки, — низко и томно произнёс Гэцу.

Я вздрогнула от жара, прошедшего по телу и тугими узлами скопившегося на вершинах груди, но подчинилась.

Ох, не так я представляла себе встречу с главным злодеем. Совсем не так.

Да и встречаться я с ним не собиралась. Это Мэй-Мэй должна попасть в загребущие лапки Гэцу. Не я. Мне положено сидеть у себя дома, пить чаёк с печеньками и потихоньку работать над книгой. Но нет. Злодейка судьба распорядилась иначе, невероятнейшим образом переместив меня на страницы собственной книги. Да только сюжет развивается как-то не так. И скорость другая, и событий я таких не помню.

— — —

хаори — накидка-жакет прямого покроя без пуговиц, обычно ночится как верхняя одежда

Дорогие читательницы! Рада видеть вас в своей новой истории. Нас ждут приключения, чувственные встречи и многое другое!

Добавляйте книгу в библиотеку и подписывайтесь на страницу автора, чтобы не пропустить обновления.

А ещё эта история участвует в литмобе «Приручить злодея»

https://litnet.com/shrt/rMCA

Хорошие девочки любят плохих мальчиков. Но как спасти мир, если плохой мальчик оказался главным злодеем? Конечно же приручить его, влюбить в себя и сделать покорным твоим желаниям! Перед вами опасно-страстные истории в жанре Азиатского фэнтези.

Глава 1

За месяц до встречи с главным злодеем

«Улыбка Гэцу скорее походила на оскал, но отступать было поздно. Джин до боли сжал рукоять своего яри*. Отбросив страх он вскричал и кинулся на демона, но не тут-то было. Гэцу предвидел его бросок и окутал Джина магической цепью…» — бодро появлялось на экране очередное описание начала битвы, но я уже понимала, что и оно будет стёрто. Уж если кто попадётся в магическую цепь, то выбраться из неё не сможет.

«Джин подкрался к Гэцу со спины. Древко его копья билось о ногу. Спасибо, что древко, а не лезвие…»

— Как же достало! — простонала я, запрокинув голову и уставившись в облупившийся потолок.

Запустив пальцы в волосы я принялась массировать голову, надеясь тем самым призвать хоть капельку вдохновения и понимания, как же главному герою победить злодея. История не двигалась с места уже третий месяц. Вдохновение упорно обходило меня стороной, а я теряла всякую надежду дописать сей текст.

«Хоть стирать всё и переписывать. И вместо фэнтези, наполненного битвами, создавать эротику, а Мэй-Мэй, отданную главному злодею на потеху превращать в главную героиню», — подумала я не без смеха и качнулась на стуле.

Стул крякнул, и передние ножки оторвались от пола.

В последний перед падением момент я ухватилась за шнур питания ноутбука. Светящийся прямоугольник полетел мне на лицо, а затем всё потемнело. Сильнейшая головная боль мгновенно разлилась по телу. Я застонала и потянулась трясущимися руками к голове.

— Вставай же! — раздался возле уха детский голос.

Я напряглась. Знаю же, что живу одна.

— Мэй-Мэй! — рыдал ребёнок, окропляя меня слезами, а я не рисковала раскрывать глаза. И так понятно, что ударилась слишком сильно, раз до галлюцинаций дошло. — Вставай же, сестричка.

— Я тебе не сестричка, — произнесла я хрипло.

И замерла. Голос даже в таком состоянии прозвучал иначе, нежели мой. И детский голос тоже никуда не делся, только притих, виновато извиняясь за свой поступок. Из услышанного я поняла, что мелкий засранец кинул мне в затылок какой-то бутылкой. Что ж, видимо придётся осмотреться, потому что я не помню, чтобы покидала дома.

Опасливо открыв один глаз я разглядела над головой прохудившийся потолок, который мог быть в доме частном, но никак не в многоэтажке. Сквозь видневшуюся солому в помещение проскальзывали солнечные лучи. Стены глиняные, серые-серые.

— Где я? — сев, поинтересовалась я.

— Дома, — сказал маленький, болезненного вида мальчик, уставившись на меня во все свои раскосые глазки.

Взглянув на его худющее тельце, на потёртые костыли, лежащие рядом со мной, я с шумом втянула воздух, вдруг узнав малыша.

— Нет, нет, нет, нет… — зачастила я, отползая и безумно тряся головой.

Это не может быть маленький Шань! Я не могу быть в доме Мэй-Мэй! Это сон. Точно, сон! Я опять пересидела перед экраном, половину ночи работая и перечитывая собственную книгу, в надежде найти спасительную ниточку для главного героя. Вот ущипну себя сейчас и проснусь.

Но щипок не помог.

Вот укушу себя сейчас…

— Мэй, ты меня пугаешь! — завыл Шань, позабыв про костыли и безнадёжно подползая ко мне.

А я рвано дышала, до кисловатого привкуса вцепившись зубами в собственное предплечье. Или, вернее, в предплечье старшей сестры Шаня — Мэй-Мэй. В предплечье той самой Мэй-Мэй, которая один в один выглядит как местная принцесса, которую вместо этой самой принцессы отдадут главному злодею, в надежде, что тот не станет выжигать столицу до тла.

— И он не станет, пока не обнаружит подмены, — прошептала я самой себе.

Сердце постепенно успокаивалось. Дыхание выравнивалось. Шань обнял меня и заснул, упокоив взлохмаченную голову на коленях старшей сестрёнки. Единственной живой родственницы, которую у него скоро отберут.

Ну уж нет! Я не позволю местному советнику погубить мальца! Я и к демону в лапы не попаду. Пусть творит со столицей всё, что захочет, а я просто уеду подальше и заберу Шаня с собой. А когда проснусь, то сотру книгу и начну новую в жанре приключений. Расскажу историю про заботливую сестру, неожиданно открывшую в себе способность к магии и про её младшего брата, которого она сделает своим учеником. Вместе они будут сражаться с демонами и ёкаями**. Вот только…

Я сглотнула, глядя на спящего Шаня. Положила ладонь на его лоб. Горячий. Я сжала челюсти. Знала ведь, что по сюжету малышу становилось всё хуже, а лекарство от местного аптекаря уже не помогало. Старик-аптекарь так и сказал:

— Я смогу облегчить его уход и замедлить его, но, Мэй-Мэй, пора взглянуть правде в глаза — вылечить его сможет лишь императорский лекарь.

А откуда у обычной служанки из дома утех возьмутся деньги на лекаря? Я уж не говорю о том, что императорский занимается лишь жителями Запретного Города. Вот если бы родители были живы, втроём они, может быть, как-то и заработали на его лечение, но вся забота о братике лежала на хрупких плечах Мэй-Мэй.

А теперь и на моих плечах.

Я бы устроилась на две и даже три работы, но днём необходимо находиться рядом с Шанем, ведь сам он о себе не позаботится, даже по дому передвигаясь с трудом.

Глава 2

Тихонько я выползла из-под малыша и переложила его на тюфяк. Развязала узелок с остывшими никуманами* и отломила себе половинку. Села на пол и принялась за еду.

— Мэй-Мэй! — спустя время Шань заспанно улыбнулся. Сел бледный, с мокрыми от пота волосами. — Я поставлю воду греться.

— Да, спасибо, — ответила я хрипло, неосознанно отводя взгляд.

Шань родился слабым, но с годами, вопреки надеждам его родителей, не окреп, а продолжил угасать.

Я слышала, как стучат по полу деревянные помощники малыша, как бьётся вода о металлические стенки котелка, а сама взяла в руки и откупорила бутылочную тыкву. Едкий травянистый запах ударил в ноздри. Шань за спиной пробурчал, что не хочет лекарства. Он часто кривился, ведь от вкуса отвара его тошнило, но всегда стоически выпивал до конца, маленький, храбрый воин.

— Сегодня поедим булочки, а завтра я принесу домой мяса, — пообещала я, резонно полагая, что попала в самое начало книги, а значит, до прихода дворцовой стражи в дом утех оставалась уйма времени. Как раз успею достаточно подзаработать отстирывая простыни и намывая полы, чтобы было на что покинуть с Шанем столицу.

— И фруктов? — с надеждой попросил Шань.

— И фруктов.

— Ты только это… сама не надо… — вдруг замялся братик, опуская глаза в глиняный пол.

— Чего-чего? — я наклонилась к нему, подставляя ладошку к собственному уху. — Говори громче.

— Не надо ради меня… — Шань раскраснелся, как варёный рак. — Не становить Лепестком.

От услышанного я разразилась громким смехом. А Шань обиженно надул щёки и отвернул от меня свою мордашку.

— Да кто ж на меня позарится? Ни груди, ни задницы, — одной рукой я вытерла выступившие от смеха слёзы, а второй схватилась за напрягшийся живот. — Одни кости торчат.

— Ты всё равно красивая, — едва слышно заключил Шань. — Самая, самая. Как мама.

Я покачала головой, но вслух ничего не сказала. Мне всё ещё было смешно, что он считал свою сестру красавицей, достойной стать одной из семи Лепестков — самых дорогих и желанных куртизанок. Я же прекрасно понимала, что не могу надеяться на столь успешную карьеру. И не только потому, что нам надо как можно быстрее сваливать из города.

В моём случае, выбери я для себя профессию куртизанки, смогла бы сохранить невинность разве только потому, что местных мужчин привлекали девушки с формами. Не на гейш полюбоваться приходили, в конце концов. Да и помимо излишней худобы у Мэй слишком светлые волосы, а в почёте чёрные-чёрные как вороново крыло. Так что мне, как минимум, необходимо хорошенько отъесться, а для этого необходимо улучшить питание. Но даже имея возможность достаточно хорошо заботиться о себе, я бы куртизанкой работать не пошла!

После того, как мы поели, а Шань принял лекарство, он почти сразу заснул. Я же долго не могла сомкнуть глаз, понимая, что профессию мне, всё же, надо менять. Только за честно заработанным сходить всё же стоит.

Поздним вечером, едва лучи уличных фонарей пробрались в нашу хижину, напомнив о прорехах в крыше, я тихонько умылась в тазу, собралась и на цыпочках вышла на улицу.

Прохлада пробралась под хаори покрыв руки и ноги гусиной кожей. В носу защекотало, и я зажмурилась, борясь с желанием чихнуть. И ускорилась, чтобы скорее спрятаться от пронизывающего вечернего ветра в стенах Дома.

— Мэй-Мэй, наконец-то пришла, — крикнула хозяйка с порога. — Марш в купальню.

— Слушаюсь, — согнулась я в поясном поклоне и помчалась по террасе, соединяющей главный дом с пристройками, к купальне.

Я ожидала, что их надо очистить с щёткой и мыльной водой, но к удивлению заметила, что внутри валит пар, а девушки от начинающих куртизанок до служанок бодро щебечут и натирают друг другу спинки.

— Мэй, присоединяйся, — крикнули мне и швырнули мочалку в руки. — Старуха велела выкупаться всем работницам.

Зная, что местные девушки время от времени пользовались вместительной купальней, размерами больше похожей на бассейн, я не стала отказываться. Когда ещё удастся окунуться и расслабиться?

Скинув одежды я забралась в ароматную воду и вздрогнула от растекшегося по телу тепла. Девушки щебетали и что-то обсуждали, а я просто закрыла глаза и окунулась с головой. Мне не было дела до их мечтаний и разговоров. В конце концов, я не мечтала однажды стать Лепестком.

И уж точно не собиралась представать перед гостями. Однако… Однако на выходе из купальни нас ожидали охранники старухи Ши — местной хозяйки.

— Все девушки от девятнадцати и до двадцати пяти лет должны пройти в главный зал, — заявил один из них, строго хмуря брови.

И я похолодела, пропуская мимо ушей дальнейшие разговоры.

— Как в главный зал? Зачем в главный зал? — блеяла я, с трудом удерживаясь на обмякших ногах.

В голове загудело, перед глазами поплыло. Кто-то подхватил меня под мышки и куда-то потащил, но я почти этого не осознавала. В голове набатом грохотала одна-единственная мысль: «Ещё рано! Слишком рано!», но история продолжала развиваться с той скоростью, которой я от неё не ожидала.

И вот уже меня выставили на показ вместе с другими девушками от девятнадцати до двадцати пяти лет. Можно и не пытаться отвертеться. Я одна похожа на местную принцессу.

Глава 3

Хозяйка удивлённо моргнула. Уж кого-кого, а столь не привлекательную девушку продать во дворец она не ожидала. И тем не менее:

— Пять, — в стоимости сориентировалась быстро.

Поджав губы, я позволила толстому советнику через стражника передать хозяйке пять звенящих мешков. Не чураясь присутствия мужчин бабка развязала каждый и алчно всмотрелась в получку. Потом, правда, быстренько скисла, явно недовольная тем, что продешевила. Она слишком поздно поняла, что могла просить ещё больше денег. Ну, что ж, это её беда, а не моя.

Моя беда в переезде в Запретный город.

— Прелестница, как тебя зовут? — советник впервые обратился ко мне.

Я устало выдохнула:

— Мэй-Мэй.

И толстяк удивлённо раскрыл свои глазки. Ещё бы! Мало того, что выгляжу один в один, так и зовут меня так же. А если бы он ещё узнал то, что знаю я…

Ну уж нет! Рано для него знать такое. А мне рано переезжать в Запретный Город. Я Шаня одного не оставлю. Самостоятельно он до аптекаря не дойдёт, и даже увесистый мешок не спасёт его от болезни без должного ухода.

— За пять и вместе с братом! — твёрдо сообщила я, вздёрнув подбородок.

На моё счастье девушка им нужна позарез и в кратчайшие сроки, так что толстяк, почесав для вида свою бородку, согласился.

На моё сожаление, вряд ли я этим спасла Шаня, чего уж говорить о себе, которая, похоже, всё же окажется в лапах господина Гэцу.

В любом случае сбежать бы мне не дали. Я знаю, какие строгие и работящие стражники у императора. Сама их выдумала. Так что покорно сложила лапки, вернее, показала стражникам и советнику дорогу до нашего с Шанем дома.

По пути толстяк расспрашивал о том, сколько брату лет, есть ли другие родственники и прочую ненужную ерунду, вроде: хорошо ли мы питались до сегодняшнего дня.

— А вы сами взгляните, — хмыкнула я, отворяя перед советником дверь в наше убранство.

Убранство было бедным, зато чистым. Шань как раз сидел на полу и угольком рисовал улыбающихся человечков, держащихся за руки.

— Мэй-Мэй. Смотри, это ты и я, — радостно оповестил он, не поднимая головы от рисунка.

— Шань, милый, у нас гости.

Мальчик моргнул и запрокинул бледное личико с интересом разглядывая каждого вошедшего в дом. Вошло всего трое. Больше бы просто не поместилось.

— Я поставлю воду, — пообещал братик.

Я плотно сжала губы, не зная, как лучше его остановить, но, на моё удивление, советник заулыбался малышу и степенно поблагодарил за гостеприимство.

— Однако, — продолжил он елейным голоском, — мы не сумеет оценить радушия вашего дома, юный господин. Вам и вашей сестрице пора собирать вещи.

— Куда? — не понял Шань.

— С этого дня ваша сестра работает во дворце Его Величества императора, а вы будете ей прислуживать и тоже получите жалованье.

Я тихо охнула. Уж не полагала, что советник такой хороший человек. Признаюсь честно, когда вводила его в сюжет, то особо не задумывалась о характере и истории этого мужчины, но теперь ощущала к нему искреннюю благодарность.

Когда я собрала вещички и, усадила Шаня себе на закорки, мы отправилась во дворец.

Признаюсь честно, внешние ворота поразили меня до глубины души. Высокие настолько, чтобы через них не перелетела ни одна стрела, пущенная человеком, они возвышались над столицей, накрыв тенью целую улицу. По верху бродили закованные в доспехи стражники. А ворота! Тяжеленные, кованные ворота открывались медленно и со скрипом, пропустив нашу процессию внутрь.

Я с замиранием сердца прошла невидимый обычному люду барьер, с удивлением отметив, что ощущаю на себе его вибрации. Шань на моей спине магии не заметил. Зато я узнала, каким звонким бывает его голосок, да прямо в ухо.

— Мэй-Мэй, посмотри туда! — восторженно указывал он своим пальчиком на фонтан в виде огромной рыбины.

От фонтана до нас долетали прохладные брызги, а откуда-то изнутри звучали голоса прохожих. За стенами дворца прятался самый настоящий город в городе. Во внешнем дворе обитали чиновники, военные, их семьи и слуги., а также мастерские ткацкие, оружейные, ювелирные. Во внутреннем дворе жил сам император, его семья и наложницы, императорский лекарь и прочие евхнухи.

— Взгляни сюда! — вертелся неугомонный малыш, обращая моё внимание то на плодовые деревья в полном цвету, то на степенно прогуливающихся мимо женщин и мужчин, одетых так богато, как не встретить на родной улице Шаня и Мэй-Мэй.

Я улыбалась, но головой так активно, как Шань, не вертела, пусть и шли мы не быстро. Советник неспешно переваливался впереди нашей процессии, направляясь прямиком во внутренний двор.

Мне предстояло освоить шесть добродетелей, важных для каждой придворной дамы, но, что куда важнее, я собиралась договориться с местным лекарем о Шане. Да, я добровольно отказывалась от всяких благ, лишь бы Шаня поставили на ноги. А мне терять уже нечего, как только я завершу обучение, окажусь у Гэцу, а там, как любила говорить моя тётушка, наступит «секир башка».

Так что каждый день, утром и вечером, я брала в свои руки маленькие ладошки Шаня и, глядя ему в глаза, повторяла:

Глава 4

Он, конечно, повторил, но по глазам же видно, что смысла малыш не понимал. И как ему понять, если я никому не говорю, что их идея глупая? Что не получится откупиться от Гэцу с помощью Мэй-Мэй? Что он вс равно устроит кровавую резню?

Нет! О таком я помалкивала. Всё равно не поверят.

На ежедневных занятиях тоже помалкивала и прилежно училась всему, что предлагалось. С утра у меня была каллиграфия, затем музицирование, после танцы, а за ними чайная церемония. Учителя следили, чтобы я была прилежной, покорной и отзывчивой, как полагается юной госпоже.

— Каждая ценящая себя девушка соблюдает чистоту до замужества, — поучал толстый советник. — Она покорна своему супругу и господину. Скромна и в речах, и во внешности. Искусна как в каллиграфии, так и в музыке, как в умении управлять домашними слугами, так и в готовке. Каждая девушка верна своей семье и своему мужу. Мэй-Мэй, скажите, какую добродетель я упустил?

— Сдержанность, — ответила я в поклоне. — Достойная девушка не покажет своих эмоций на глазах у посторонних.

— Верно. Ты запомнила всё верно.

Советник медленно водил кончиком пальца по чашке чая. Мы с ним сидели на циновках в открытой с трёх сторон комнате. Прохладный ветерок гулял по помещению и приносил с собой шелест листьев. Позади меня сидела А-Линь, служанка, прибывшая в столицу из-за моря. Она была выше меня и крепче, но более ничего не выдавало в ней чужестранку. Она глядела сторого вперёд себя и осанку держала прекрасно, а волосы, почему-то, всегда собирала в объёмный пучок прямо на макушке.

Советник молча наблюдал за покачиванием ветви близ растущего дерева. По ветви прыгала маленькая птичка и звонко щебетала.

Я жила во внутреннем дворе уже третью неделю и быстро обучалась всему, что положено.

— Вы, Мэй-Мэй, должно быть думаете о том, когда же вас представят нашей драгоценной принцессе? — неторопливо произнёс советник, переведя взгляд с птички на моё лицо. — Но… дело в том… что наша принцесса, как бы лучше выразиться…

«Умерла», — мысленно произнесла я, но внешне осталась спокойна.

— Она немного не в форме. Можно даже сказать, что она…

«Умерла», — повторила я.

— Очень тяжело больна, — нашёлся советник. — А, как вы, должно быть, знаете, у нас есть некая договорённость с Владыкой Ночи. Вы же слышали о ней?

— Раз в двести лет Юнай передаёт демоническому Владыке принцессу из дочерей императора, для последующего брака.

— Именно, — кивнул советник, поглаживая кромку своей чашки. — Так получилось, что у Его Величества есть лишь одна дочь. И… Ха-ха-ха! Она безумно на вас похожа, хах. И даже зовут вас с принцессой одинаково. Так что, Мэй-Мэй, так уж получилось, что… на самом деле… мы обучали вас не для того, чтобы отдать прислуживать нашей драгоценной принцессе.

— Вы хотите отдать меня демоническому Владыке? — притворно ужаснулась я, закрыв лицо ладонями.

На самом деле, в моём страхе не было ни грамма притворства. Как не испугаться своей участи, особенно если точно знаешь, что именно тебя ждёт? Вот только страх зародился задолго до разговора с советником, и к сегодняшнему дню я успела успокоиться.

— Именно так, — извиняющимся тоном произнёс советник. — Вы, Мэй-Мэй, обучились всему, что положено знать настоящей принцессе. Вы сумели достичь прекрасных результатов в столь краткое время, что у нас нет сомнений, с выполнением роли нашей принцессы вы обязательно справитесь.

— А как же Шань? — я нахмурилась, а в голосе моём прорезалась сталь.

За неполные три недели я успела окончательно привязаться к малышу. К тому же местный лекарь неохотно, но взялся за его лечение. Щёчки Шаня пока не округлились, но и впалыми уже не были. В глазах у него появился блеск, который бывает только у счастливых детей. И в целом он кое-как, да ходил сам. Без помощи костылей!

— Мы продолжим заботиться о вашем брате, — пообещал советник. — Вы отправитесь во владения демонического Владыки завтра утром. Вместе с вами отправится А-Линь. Сопровождать вас будут шестеро стражников. Вся империя надеется на вас.

— Я не подведу ожиданий Его Величества, — ответила я почти бесстрастно, низко склонив голову.

Именно такого ответа ожидал советник. И если я хотела, чтобы во дворце позаботились о Шане, то не стоило тут никому перечить.

А вот к А-Линь я присматривалась ещё долго. Не помню, чтобы наделяла служанку Мэй-Мэй именем и предысторией, но что-то подсказывало, что познакомиться с девушкой следовало, что она мне ещё поможет.

Глава 5

Меня подняли с первыми лучами солнца. Отвели умыться, причесали, помогли одеться в сложное, многослойное кимоно и позволили попрощаться с братом перед отъездом. Шань крепко спал на футоне, раскинув руки и ноги в стороны. За ночь он опять отпихнул от себя подушку и выполз из-под одеяла, а я укрыла его в последний раз. Горло сжалось. Я поцеловала Шаня в тёплый лоб и пожелала выздоровления. В груди будто поселилось нечто тяжёлое и холодное. Он даже не проснулся, не подозревая, что я вот-вот уеду.

— Госпожа, вы готовы? — шёпотом поинтересовалась А-Линь, заглядывая в комнату. — Все вещи уже погружены. Ждём только вас.

Кивнув, я в последний раз трясущейся рукой погладила Шаня по голове и тихонько поднялась на ноги. А-Линь ждала меня у входа в комнату и дальше шла передо мной. Сначала мы двигались внутри здания, а после — по открытой террасе. И везде нам на прощанье кланялись слуги. Я останавливалась перед ними и отвечала на их прощание лёгким кивком. Принцессе не положено раскланиваться перед слугами. Даже кивка для них более чем достаточно.

Понимание того, что пора выдвигаться в путь, и прохлада раннего утра бодрили лучше всякого душа.

Ох, как же я соскучилась по современной сантехнике!

Я коротко рассмеялась и, притворившись, что закашлялась, прикрыла рот ладошкой.

Подумать только! Меня отправляют в демонические земли, в лапы к самому опасному из всех существующих демонов, к их владыке, а я переживаю, что больше не сумею принять современного тёплого душа и посидеть в ванне с пеной!

Хлопнув себя по лбу, я степенно подошла к крытой повозке и оглядела её со стороны. Выглядело так, словно не принцесса путешествует, а торговец возвращается с наваром. Два мула стригли ушами в ожидании знака от возницы. Спереди и сзади от повозки стояли наши стражники. Ничто в их внешности не указывало на должность при дворе Его Величества императора.

— Мы решили, что будет безопаснее, если ваша процессия не станет выделяться излишней вычурностью, — пояснил толстый советник и подал мне руку, помогая забраться внутрь.

Все стенки оказались плотно занавешены относительно простой тканью. Тюки с приданным хранились здесь же, так что место для меня и А-Линь осталось немного. Пришлось сесть рядышком, чуть ли не соприкасаясь локтями.

Передо мной А-Линь разложила никуманы и прочую снедь в дорогу. Она сказала, что до ночи мы не сделаем ни единой остановки. Не успела я задуматься о том плохо это, или хорошо, а повозка качнулась и тронулась с места, поскрипывая колёсами. Мы покачивались внутри, не имея возможности выглянуть наружу. А-Линь оставалась спокойна, а вот меня укачало и потихоньку начало клонить в сон.

Так прошла большая часть поездки — я то спала, то клевала носом, то читала книгу о дворцовом этикете. И очень хотелось бы, что неделя пути прошла почти незаметно. Это не так.

Да, на нас никто в пути не напал. Мы спокойно проехали через границу между человеческими и демоническими землями. Никто не трогал нас ни в людских, ни в демонических землях. Однако, задницу я отсидела на жизнь вперёд. Ныло всё — плечи, поясница, ноги. Я почти забыла, что ждёт впереди, мечтая лишь о том, чтобы поездка, наконец, закончилась.

Потому, когда повозка остановилась не к ночи, а посреди дня, да ещё и кто-то подошёл прямо к ней, я нетерпеливо выглянула наружу.

И спряталась обратно.

Снаружи стояло существо с огромной, лысой головой. Глаз у него был один, зато на пол лица. Высотой существо было около метра и в остальном напоминало кривоватого человечка.

— Добро пожаловать в Цукиоки, принцесса Мэй-Мэй. Простите, что вас встречает всего-лишь покорный Козо, — пискляво возвестило существо, откинув ткань, закрывавшую вход в повозку, и заглянув внутрь. — Владыка Гэцу слишком-слишком занят, но сожалеет, что не сумел выйти к вам сегодня же. Он очень, очень-очень ждёт встречи с вами.

— М-м-м… — сумела выдать я, втиснувшись в угол.

— Принцесса Мэй-Мэй рада наконец прибыть к вам, — А-Линь проявила вежливость за меня. — Она будет рада как можно скорее встретиться с Его Сильнейшеством владыкой Гэцу, однако она сильно устала с дальней дороги и хотела бы сперва привести себя в должный вид.

— Разумеется-разумеется, Козо понимает, — существо облизнулось, и язык у него оказался достаточно длинным, чтобы достать не только до носа, но и до единственной брови. — Вас проводят в ваши покои. Сейчас же проводят. Попрощайтесь с вашими провожатыми, их мы отпускаем домой.

Козо хлопнул в ладоши. К нам вышло четверо стражей в чёрных с серебром доспехах. Наши же провожатые все как один поклонились и развернулись, собравшись уходить.

«Сейчас», — подумала я и не ошиблась.

Вышедшие нам навстречу стражи слаженно направили острые концы своих яри на императорских стражников. Заблестели лезвия. Засвистели посохи. На землю брызнула человеческая кровь.

Неприятный ком подступил к горлу. Я закрыла рот ладонями и зашлась кашлем, а в глазах на мгновенье потемнело. А-Линь собой закрыла меня от кровавой сцены, но и сама отвернулась от зрелища. Меня трясло. Меня тошнило, а наша повозка заскрипела колёсами.

— Мы вас, принцесса Мэй-Мэй, довезём прямиком во внутренний двор, — пропищал Козо, занявший место возницы. — Вас и ваших прелестных-прелестных слуг.

Глава 6

Моё сердце всё ещё бешено колотилось в груди, когда нас с А-Линь привели ко входу в двухэтажное здание, соединённое с местным дворцом длинной, закрытой террасой. Над широкими окованными дверьми серебром поблескивала вывеска, гласящая, что дом зовётся Дальними Покоями.

Я знала, что внутри собраны все наложницы Гэцу, что их немного. Всего три демоницы из очень влиятельных семей. Риру — его любимица — девушка гибкая, которая обладает не только пышными формами, а ещё и стратегическим умом, старшая дочь генерала Северных земель. Сакура — по праву занявшая второе место в иерархии женщин Владыки Ночи — пусть она дочка бога Неудач, сама является дзашики-вараши*, пугливым и стеснительным домовым. А третью наложницу я в своё время лишь обозначила, но точнее прописать забыла, и потому не имела ни малейшего понятия, кого встречу. Знала лишь, что она любит деньги, а её семья владеет местным кварталом Красных фонарей.

Козо пошёл вперёд, я и А-Линь следом, а чтоб мы не думали сбежать, за нами по пятам отправился один из стражей, чей клинок всё ещё оставался окрашенным кровью. Замыкали процессию слуги, которые несли моё приданное.

Я шла медленно, едва переставляя ноги. Со всех сторон доносилось тихое шушуканье. Девушки, живущие в Дальних Покоях с интересом наблюдали за новенькой.

— Эта худышка та самая принцесска? — донёсся до меня презрительный голос.

— В ней сил ни физических, ни магических. Гляньте, как трясётся.

— И она должна отправиться в покои Владыки сегодня же? — посетовала третья, будто бы даже жалея меня и сразу выставляя прогноз:

— Не переживёт.

Я не вертела головой и потому не видела, кто оценивал меня, подглядывая из-за приоткрытых дверей. Даже по лестнице поднималась глядя лишь на ступени. Потому не видела ни местного убранства, помимо идеально отполированных деревянных полов, ни количества заинтересовавшихся мной жительниц. Зато я ощущала пряный аромат благовоний, от которого на душе становилось спокойно, а в голове — легко.

Комнату мне определили на втором этаже. Просторное помещение украшали расписные бумажные ширмы-стены. Вместо дешёвой бумаги их обшили шёлком, а среди обычных нитей вплели серебряные. По углам комнаты поставили невысокие напольные вазы с красивыми сухоцветами, похожими на хлопок, только очень крупный.

Внешнюю стену раздвинули, что наполнило комнату свежестью и прохладой. Так что первым делом я попросила А-Линь её задвинуть. Затем я осмотрела свеже застеленный футон и наказала А-Линь проверить его на иголки и странные запахи. Мало ли, наложницы Гэцу вполне могли и подшутить над новенькой девушкой, а может и припугнуть, чтоб пожалела о своём приезде. Знают же, что их Владыке привезли не абы кого, а невесту.

Пока слуги вносили вещи, я успела осмотреться в своих покоях и удостовериться, что они безопасны. Пусть Мэй-Мэй магией не обладала, но ощущала её, а мне, вместе с телом, перепали и способности его хозяйки. Никто никаких заклинаний не накладывал. Остатки магии в комнате ощущались, но не больше, чем в любом другом уголке Дальних Покоев.

И только я вдохнула полной грудью, как в дверном проёме появился Козо. Я подскочила на месте, но не от резкого шороха отодвигаемой двери, а от того, что услышала до боли знакомый голос — недовольный, слабый и напуганный, но весьма воинственный.

— Мальчишка ваш всё-всё перепутал и чуть не заглянул в покои драгоценной Риру. Хотите, я накажу его? — облизнулся Козо, одной рукой вцепившись в ухо Шаня и оторвав малыша от пола.

— Нет! — вырвалось у меня. Я часто заморгала, не позволяя себе подбежать к Шаню. Мальчишка вырывался и плакал, а я судорожно соображала, что делать. — Я сама. Сама накажу его.

— Как пожелаете, — Козо швырнул Шаня мне под ноги и остался стоять в проёме, ожидая представления.

— Как смел ты отстать от её светлости? — А-Линь вновь спасла меня. — За это ты получишь три удара.

И она подала мне бамбуковый прут.

Я сглотнула.

Хотелось зажмуриться, но Козо сплёл кривые пальцы на своём животе и уходить не собирался, а Шань, мой маленький воин, послушно распластался на полу в ожидании наказания. Сжав прут так сильно, что костяшки побелели, я замахнулась им. Удар. Затем ещё, и ещё раз. Пот выступил на моём лбу. Дыхание сбилось. На глазах выступили слёзы, но одна из шести благодетелей гласит, что девушка держит эмоции под контролем, и я не позволила солёным каплям скатиться по щекам.

— Вставай, — проговорила с трудом. — И помоги А-Линь разобрать мои вещи.

Я отвернулась, но успела заметить, как на кривом лице Козо поселилось недовольство. Он явно ожидал большего. Хмыкнув и пошаркав ногой, демон пожелал мне хорошо отдохнуть и ушёл, задвинув за собой дверь. А я повалилась на колени и закрыла лицо ладонями, безмолвно расплакавшись.

Я была готова остаться жить в Дальних Покоях и стать очередной игрушкой Гэцу. Я бы что-нибудь придумала, чтобы продлить себе жизнь. Но! Но как позаботиться здесь о Шане?

— Сестрица, — он тронул меня за плечо. — Я в порядке. Не плачь. Мне совсем не больно.

Хлоп!

На щеке Шаня осталось красное пятно. Моя ладонь разгорелась от пощёчины. Губы мальчишки задрожали, а из глаз брызнули слёзы.

— Зачем, Шань? Скажи мне, какого ты потащился за мной? Я же велела уезжать!

Глава 7

Оставив Шаня в своей комнате и наказав ему никуда не выходить, я прошла в купальню на первом этаже. Кроме меня там не было ни одной девушки — это объяснили тем, что перед первой встречей с господином требуется уединение и тишина. И, возможно мне показалось, но, кажется, что служанка произнесла это со смешком. Будто для неё невинность — глупость. Я же сделала вид, что не замечаю намёков.

А-Линь помогла мне раздеться и опуститься в молочную воду купальни, размерами больше похожей на бассейн. Края её были выложены мрамором, чудесным образом нагретым откуда-то изнутри.

Местная служанка порывалась помочь с омовением, но я строго взглянула на неё и напомнила о необходимости уединения. После этого девушка, склонившись, попятилась прочь.

— Ваша светлость, — А-Линь умело массировала мою голову, расчёсывая длинные, влажные волосы, — помните, что вы не обязаны ложиться в постель к демону. Вы ещё не в браке.

— Я помню. Спасибо, А-Линь.

Я понимала, что она наставляла меня с лучшими побуждениями, но сильно сомневалась, что Гэцу сразу согласится со всем моими требованиями. А требования к жениху я уже обдумывала. Их собрался целый список, который, я надеялась, поможет мне выжить подольше. Ведь каждое требование я собиралась подать в качестве обоюдного соглашения. Я помогу ему, а он позаботится обо мне. Если для А-Линь я подставная девица, то для Гэцу я — принцесса, выросшая во дворце. И я собиралась доказать ему, что могу принести куда больше пользы, чем он думает.

— Ладно! — я похлопала себя по щекам и поднялась в полный рост. — А-Линь, подай полотенце и одежду. Пора идти.

Воздух в купальне хорошо прогрелся, и даже выбравшись из воды, я не ощущала холода. Одежды тоже.

— А-Линь!

— Простите, ваша светлость, — её голос недоверчиво дрогнул.

Я повернулась лицом ко входу в купальню, где на четвереньках ползала служанка.

— Не серчайте, моя госпожа, — сказала она громче, словно намекая, что нас могли подслушивать, — но я не уследила за вашими одеждами.

— Намокли?

— Исчезли, — она подняла на меня растерянные глаза. — Здесь только нижняя рубаха. И я её не узнаю.

Вздохнув, я сбросила полотенце с плеч и протянула руку за рубашкой. А-Линь пыталась отговорить меня, но я лишь покачала головой. Если я вовсе не явлюсь к Гэцу, будет хуже, чем если приду в ненадлежащем виде.

Кто бы из наложниц не устроил мне подставу, я выведу её на чистую воду. Потом.

А-Линь прижала полупрозрачную шёлковую ткань к груди. Она смотрела на меня с такой мольбой, что я ощутила стыд. Уши горели, но я стоически натягивала рубашку на обнажённое тело.

— Фундоси* нет, — А-Линь не то злилась, не то опечалилась.

— Ты не виновата. И рубашка достаточно длинная, — я попыталась успокоить и себя, и её.

Длинная, полупрозрачная рубашка, которая одновременно прикрывала и демонстрировала все интимные участки тела. Стыд-то какой! Какой позор.

И в этом виде мне предстояло явиться перед Гэцу в первую же нашу встречу.

На выходе из купальни меня встретил Козо. Его единственный глаз широко раскрылся при виде меня, и удивление его выглядело столь натурально, что я поняла — он в подмене вещей точно не участвовал.

— Какой интересный-интересный выбор, — облизнулся демон на побегушках.

— Ты тоже думаешь, что господину понравится? — я невинно захлопала глазами.

Прикрываться было бессмысленно, потому я спокойно стояла перед демоном, держа осанку, как и положено. Козо сглотнул и быстро закивал головой, стараясь не отводить взгляда от просвечивающих ареол. Вне купальни из-за прохладного воздуха, она затвердели и выпирали. Руки и ноги покрылись гусиной кожей, а ступням стало как-то совсем уж холодно. Даже в носу защекотало.

— Мы кого-то ждём? — поторопила я Козо, бесстыдно пялившегося на мою грудь.

— Идём-идём, — опомнился он.

Закрытая терраса, которая соединяла Дальнии Покои с основным домом, изнутри показалась мне особенно длинной. Деревянные полы под ногами были гладкими, а стены украшены изображениями алых ликорисов.

Наконец, мы дошли до дверей, обтянутых чёрным шёлком. Козо опустился на колени и, отодвинув одну, представил меня. Я сглотнула. Дальше мне предстояло идти одной.

— — —

фундоси — набедренная повязка, которую носили в качестве нижнего белья

Дорогие читатели, позвольте пригласить вас в историю от Жени Сталберг

"Госпожа семи печатей любви"

https://litnet.com/shrt/nLm1

Глава 8

Под стук собственного сердца я зашла в слабо освещенные покои. Вдоль стен, на металлических подставках в виде чаш на высоких ножках, плясало пламя. Этого света едва ли хватало, чтобы хорошенько разглядеть демона. Гэцу, а это определённо был он, восседал то ли на небольшой кровати, то ли на очень широком стуле. Вокруг него хаотично лежали подушки, а перед длинноволосым красавцем покоилось серебряное блюдо с закусками.

Светлые волосы, будто окрашенные лунным светом, струились по его плечам и спадали на подушки. Яркие, синие глаза смотрели на меня неотрывно. Я почти физически ощущала, как проскользил его взгляд по шее, слегка щекоча её будто дыханием. Спустился к груди, отчего соски заныли. Будто лизнул прохладой живот и спустился ниже. Я непроизвольно напряглась и сжала ноги.

Гэцу усмехнулся, вальяжно развалившись среди подушек. Его хаори съехал, обнажив плечо и ключицы. Я затаила дыхание, не смея заговорить первой. Но и не склонилась, как сделала бы оригинальная Мэй-Мэй.

Наши взгляды встретились. Синие глаза демона словно горели внутренним огнём. И от этого пламени мне стало жарко. Взгляд демона переместился на мои губы. Я сглотнула.

— Раздевайся, — услышала я притягательный баритон и вздрогнула.

Сердце пропустило удар.

— Посмотрим, что за дар преподнёс мне его величество человечий император, — продолжил демон, и мои руки вздрогнули.

Я чуть не подчинилась ему, но это было бы ошибкой. Гэцу никогда не привлекали служанки, и девушка благородных кровей, ведущая себя подобным образом, его не заинтересует.

Я воинственно вздёрнула подбородок, глядя прямо в тёмно-синие глаза демона. Мои губы сами собой изогнулись в усмешке. Я смеялась над собой, но ему-то откуда это знать?

— Что я слышу. Эта Кошка умеет шипеть. Зато простейшим правилам приличия не обучена.

Плотно сжав губы я сделала шаг назад, сцепила руки друг с другом и поклонилась в пояс. И пусть я старалась говорить так, как полагается, внутри крутились странные мысли: «Что-то не так. Всё идёт неправильно. И что ещё за прозвище? Почему это я стала Кошкой?». Чем больше я говорила, тем сильнее меня сковывал страх.

Гэцу — воин и маг. Идеальный злодей, которому я забыла придумать слабости. Определённо, они у него есть, но мне известны только мотивы. Или были известны? Ведь оригинальная Мэй-Мэй его не заинтересовала, и я вдруг поняла, что не понимаю, чего ожидать, если у меня получится. А у меня получалось. Он смотрел с вожделением, а воздух наполнялся магией.

Левая рука мужчины потянулась к его собственному паху. Я сглотнула.

Он, что, заигрывает со мной?

Гэцу отдал приказ и сдобрил его капелькой магии. Меня окутало странным жаром. Он зародился внизу живота, приятными покалываниями расходясь по всему телу. Гэцу смотрел на меня не мигая. Голову туманило. Я подчинялась, не соображая, что творю. Схватилась за полы рубашки. Подтянула вверх. Ткань ласково скользнула по телу, задев швом по самой напряжённой части соска. Рубашка полетела на пол. Гэцу поманил меня рукой. Шажок. Ещё один. Я сжимала руки в кулаки. Жмурилась. Сопротивлялась, но продолжала идти, пока не повалилась на мужчину. Шёлковые одежды коснулись обнажённого тела, а под ними я ощутила нечто твёрдое. Оно упиралось в мой живот на уровне пупка.

— Будешь шипеть или мурлыкать? — тёплое дыхание мужчины коснулось моей щеки и чувствительного места под ухом.

Сильные руки сжались на талии. Его губы нашли мои. Жадные. Властные. Они подминали, подчиняли, кружили голову. Я застонала, выгибаясь ему навстречу. Цеплялась пальцами за твёрдые, мощные плечи. Мне было жарко и хорошо, и хотелось ещё. Я заёрзала, а Гэцу коротко хохотнул. И это отрезвило.

Я сидела на нём, широко расставив ноги. Спускала с Гэцу хаори, обнажив упругую грудь, украшенную шрамами. Гладила мускулистые руки и позволяла ему гладить и сжимать меня. Голую.

— Мы не женаты! — пискнула я, упираясь ладошками в его грудь.

Серебристые брови демона изогнулись. Его ладонь, какая же она большая, сжалась на моей ягодице, почти полностью накрыв её.

— Дело времени.

И его пальцы скользнули ниже. Морок окончательно спал. Я замахнулась, а Гэцу, не привыкший к женским отказам, не додумался уклониться или защититься.

Шлёп!

«Что-то в этом мире я подозрительно часто стала раздавать пощёчины», — промелькнула в голове мысль, от которой я рассмеялась в голос. Гэцу замер. Более не удерживаемая его крепкими, горячими руками, я сползла и с него, и с подушек, и, вообще, на пол. Слёзы лились из глаз, а смех всё не прекращался. Боязливо подняв голову я посмотрела на демона. Он задумчиво ощупывал след от пощёчины подушечками пальцев. Лицо его с идеально высеченными бровями, притягательными глазами, ровным носом и пухлыми губами казалось непроницаемым. Я отсмеялась, а он всё сидел неподвижно. Я сглотнула, а он не обратил на меня ни малейшего внимания. Я тихонько отползла за своей рубашкой и натянула её обратно. Гэцу не пошевелился. Я извинилась, и тут взгляд его упёрся в меня.

— Мы не женаты, — повторил он мою фразу. — Но не для этого ли ты прибыла в мои владения?

— Ты прекрасно знаешь, что это второстепенно. Я прибыла сюда в надежде, что это спасёт народ Юнай от гибели ещё, хотя бы, на двести лет.

Глава 9

— Никакого совета, — быстро поправилась я, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.

В горле пересохло и мне резко захотелось попить, но вся снедь находилась возле демона.

— Продолжай, — мягко проговорил он.

— А попить можно?

Его брови приподнялись, а на губах появилась не то улыбка, не то оскал. Однако рукой он сделал приглашающий жест. Так что я резво подскочила к его подушкам и схватила металлический графин, не задумываясь, что налито внутри. Плеснула тёмную жидкость в бокал, единственный на подносе, и впопыхах глотнула.

Терпкая жидкость со вкусом слив и специй обожгла горло, но было поздно.

— Что за гадость? — произнесла я с обидой глядя на Гэцу. — Неужели у тебя нет нормальных напитков?

Говорят, будто каждый неосознанно автор пишет персонажей с себя. Я с этим не согласна, ведь восприимчивость к алкоголю Мэй-Мэй я прописала осознанно. прописала, взяв за основу себя. Стоит мне выпить всего один бокал, как пьянею. Поэтому решила не пить вовсе. Тем более на пустой желудок. Тем более, когда вся на нервах.

— Это лучшее сливовое вино, Кошка. Если оно не устраивает тебя, то что ты предпочитаешь?

— Чай, — я вцепилась обеими руками в бокал. — Чёрный. Две ложки мёда.

Тёмно-синие глаза рассматривали меня то ли с недоумением, то ли с интересом, а на идеальных губах демона появилась…

— Это вы так улыбаетесь, или у вас приступ? — спросила я поставив бокал и потянувшись руками к лицу Гэцу.

Удивительно, но его щёки оказались очень мягкими. Так и хотелось пожмякать их, растягивая мужские губы в улыбке, но почему-то не выходило.

— Что ты делаешь? — он схватил меня за запястья.

— Что же я делаю? — и я потянулась к его губам своими.

Мягкие, тёплые, податливые.

Этот поцелуй отличался от первого, когда Гэцу, словно охотник, терзал свою добычу. Теперь уже я, поднявшись на цыпочки, тянулась к нему.

Гэцу чуть склонил голову, разглядывая меня, словно интересный, но не особо ценный экспонат.

— Если бы у вас был нормальный чай, всё было бы не так.

— Ты слишком много болтаешь, — сказал Гэцу ровным голосом.

— Зато ты... — я попыталась поднять палец, но он предательски повис в воздухе, — слишком мало.

Гэцу хмыкнул.

— Я предпочитаю действовать.

И прежде чем я поняла, что он имел в виду, его пальцы чуть сильнее сжались на моей талии, притягивая ещё ближе.

Чувство равновесия покинуло меня, но, к счастью, я держалась за Гэцу. Или он держал меня. Это уже детали.

— Ты слишком близко, — пробормотала я, запрокидывая голову.

— А ты — слишком пьяна.

Его губы были всего в нескольких сантиметрах. Глаза — слишком тёмные, слишком внимательные. И всё это оказалось слишком близко.

— Я хочу поцеловать тебя.

Гэцу чуть наклонил голову.

— Правда?

Я кивнула.

— Тогда попробуй, — предложил он.

Угукнув я вновь поднялась на цыпочки. Меня качало, руки не слушались, и губы, которыми я так самоуверенно собиралась его коснуться, возможно, даже не дотянулись бы до цели.

Но не успела я сделать ни шага, ни движения, как мир вокруг качнулся. Гэцу вдруг отпустил.

Я пискнула, падая, но вместо холодного пола меня поймали чьи-то другие руки. Они принадлежали не Гэцу, но и не Козо. Сильные, мускулистые, горячие, но не те.

— Отнеси её в покои, — услышала я голос Гэцу.

И прежде чем я успела возразить, сознание поплыло. Я даже не рассмотрела того, кто вынес меня и вернул в Дальние Покои. Не Козо, и ладно, решила я, окончательно засыпая.

А проснувшись я пожалела обо всём: и о поспешном глотке, и о том, что так и не попыталась заключить с Гэцу сделку, и о том, в каком виде меня увидели А-Линь и Шань. Особенно Шань.

Шань, который явно не взял с собой лекарства. На лбу его виднелась испарина, дыхание стало тяжёлым, а лицо осунулось. Он едва держался на ногах, но послушно сменял прохладные компрессы на моём лбу. Мой маленький воин.

— Я этого демона… Да его голыми руками… — пыхтел он, промокая тряпицу в холодной воде. — Да он у меня…

— Не надо, — прохрипела я, а во рту стало так сухо, что захотелось закашляться. — Шань, я сама виновата. Гэцу ничего не сделал.

Глаза мальчишки горели праведным огнём, но он смолчал, плотно сомкнув губы.

— Нельзя, Шань, — А-Линь подала мне ромашковый отвар. — Мы во владениях демонов. И если поведём себя подозрительно, нас просто убьют. Её светлость ценна, ведь она дочь самого императора Юнай, а мы — слуги. До нас никому нет дела.

— Мне есть.

— А вы и сама здесь почти что слуга, — А-Линь забрала пустую глиняную чашку и поставила её на деревянный поднос. — Владыка Ночи наказал, чтобы вы прислуживали ему лично. Он сказал это не так явно, конечно, но смысл таков. На деле приказано показать, какие добродетели мастера императорского дворца привили её светлости. Иначе говоря, он хочет слушать, как вы музицируете, смотреть, как пишите и узнать, как двигаетесь.

Глава 10

Шань и А-Линь успокоились, а я — нет. Да, Мэй-Мэй прислуживала с детства, ну а я… Я полгода проработала баристой в кофейне, где ужасно не хватало персонала. Вернее, у нас не было уборщиц, поэтому мне приходилось не только молочные коктейли смешивать. но и с тряпкой в перерывах между посетителями бегать. Это, конечно. не тоже самое, что работать служанкой, но что-то подсказывало — я обязана справиться.

— Это же как задание, для повышение уровня, — придумала я себе мотивацию.

— Как у заклинателей? — глаза Шаня загорелись огнём знаний.

Всё, о чём мечтала его сестра, чтобы малыш выздоровел. Всё, о чём мечтал сам Шань, так это стать однажды заклинателем. И этот мальчик попал в дом самого известного демона, которого остерегались даже прославленные кланы заклинателей. От переполнявших меня чувств, захотелось обнять Шаня и чмокнуть в макушку. Похоже, любовь Мэй-Мэй к младшему брату передалась и мне.

— Полагаю, пока у вас есть свободное время, стоит познакомиться с местными жительницами, — вставила А-Линь, возвращая меня из дум в действительность. — Они заинтересованы в вас, и будет весьма невоспитанно проигнорировать такую возможность познакомиться.

Я кивнула. А-Линь права. Стоит прогуляться по Дальним Покоям и пообщаться с наложницами Гэцу.

Одевшись в многослойное кимоно я подождала, пока А-Линь завяжет объёмный бант на моей пояснице, и сделала простую причёску. Возможно, две широкие косы не очень подходят к такому наряду, и высокая причёска смотрелась бы лучше, но мне очень хотелось поработать с волосами самостоятельно. Тем более что они мне нравились. Светлые, почти пшеничного цвета, они к тому же густые и шелковистые.

— Пора выходить. Я буду сопровождать вас, а Шаню лучше остаться в комнате.

Он хотел было открыть рот, но я внимательно посмотрела в обиженные глаза мальчика, и Шань промолчал. На лекарствах, подобранных для него императорским лекарем, Шань стал чувствовать себя лучше и наполнился энергией, но покинув дворец он остался без них. Болезнь возвращалась. Ходить Шаню тяжело. Он понимал это и без меня.

— Если кто-то будет тебя обижать, только скажи. Я этих демонов… — воинственно пообещал он.

— Обязательно, — улыбнулась я. — А пока охраняй комнату, чтобы никто лишний не зашёл.

Спустившись в сопровождении А-Линь на первый этаж, я без особого труда нашла просторную комнату, в которой время от времени собирались наложницы. Комната эта была размером с просторный зал. Там нашлось и место для хранения музыкальных инструментов, и уютный уголок для чайной церемонии, и пространство для отдыха.

Я постучала в дверь, ведущую в эту комнату, но ответа не последовало. В груди неприятно заныло, но я выпрямила спину, сделала шаг вперёд и толкнула створку вбок.

Внутри всё выглядело так, как и полагается будуару высокородных женщин: мягкие подушки, шелковые занавеси, пряные благовония, отчего воздух был тяжёлым и пьянящим. Но самое главное — в центре комнаты стояли две красавицы, которые рассматривали меня, не пытаясь скрыть интерес.

— Какая необычная у нас невеста, — голос певучий, обволакивающий, а в глазах хитрый прищур. Девушка передо мной напоминала пантеру: плавные движения, безупречный силуэт, пышные формы, заключённые в тёмно-синее кимоно, расшитое узорами северных земель. Риру. Любимица Гэцу.

Я почувствовала, как внутри сжалось что-то неприятное.

— Ты пришла занять своё место или просто решила посмотреть, кто будет твоими соперницами? — продолжила она, подходя ближе.

Я не отвела взгляда, хотя и хотелось. В её словах не было откровенной враждебности, но я ощущала её силу и видела холод в глазах.

— Зависит от того, что ты считаешь моим местом, — парировала я, шагнув в сторону и тем отсекая ей возможность нависнуть надо мной.

Риру приподняла брови, её губы тронула тень ухмылки, но тут раздался осторожный голосок:

— Ой, перестаньте…

Я заметила, что позади Риру прячется худенькая девушка с длинными тёмными волосами. Дзашики-вараши. Сакура.

Она выглядела так, будто хотела испариться, спрятаться в тени, но при этом не могла не смотреть на меня большими, испуганными глазами.

— Я… э… Я слышала, что вы были в главном дворце сегодня, — пробормотала она, теребя рукав своего бледно-розового кимоно. — Это, наверное, страшно… Первый раз видеть… Владыку.

Страшно? О да. Только по другой причине.

— Совсем не страшно, — с лёгкой усмешкой ответила я, глядя прямо в глаза Риру.

На мгновение в воздухе повисла пауза, а потом Риру тихо рассмеялась, а Сакура ойкнула и прикрыла рот руками.

— Вот как? Тогда будет интересно посмотреть, как ты заговоришь через неделю, — промурлыкала Риру.

Я не ответила, но внутри, вдруг, поднялась тревога.

Не желая показывать слабину, я огляделась в поисках третьей наложницы.

— Аой сегодня… немного нездоровится, — проговорила Сакура, глядя в пол.

— Аой, — тихо повторила я, запоминая имя. — Надеюсь, ей скоро станет лучше.

Сакура раскраснелась. Риру недовольно цокнула языком. Я понадеялась, что раз Риру недолюбливает Аой, то у меня есть шанс подружиться с третьей наложницей Гэцу. На дружбу с Сакурой я тоже надеялась. Тем более что она то и дело коротко посматривала в мою сторону, словно хотела, но не решалась заговорить.

Глава 11

— Твои волосы, словно солнца свет.

И вновь повисла тишина. Даже Сакура замерла, словно не ожидала от себя такого. А тем временем в воздухе повисло напряжение, которое исходило от Риру — это почувствовала я, а, значит, и Сакура тоже. Несколько громких вдохов и выдохов, раздувая аккуратные ноздри, и Риру вышла из помещения.

— Я… Я не хотела, — извинилась Сакура и выбежала следом за старшей наложницей.

Что ж, знакомство вышло не таким, как хотелось бы. Однако, оно прошло лучше, чем я представляла. И теперь мне ужасно хотелось познакомиться с Аой. Что-то подсказывало, она непроста. Задумавшись, куда отправиться дальше, раз уж осталась в комнате одна, я выбрала сад. А-Линь, конечно же, направилась следом.

В саду было прохладно, невысокая трава похрустывала под ногами, а деревья лишь начинали обрастать листьями. Все, кроме одного. Белоснежная магнолия была покрыта цветами, игнорируя необходимость в листьях. На тёмных ветках распустились притягательные бутоны, покорившие меня своим ароматом и и нежнейшим цветом. Даже свежий снег на их фоне выглядел бы грязным.

— Магнолия — символ чистоты и невинности. Странно видеть её здесь, — заметила А-Линь, когда я подошла к растению вплотную и протянула руку к одному из многочисленных цветов.

Я моргнула и вздрогнула от неожиданности. И обернулась к А-Линь.

— Ты любишь символизм?

— Я его знаю, ваша светлость.

— Почему Риру разозлилась на слова Сакуры?

— Верховная богиня — богиня солнца. Она не управляет им, но с её пробуждением в мире становится светлей и теплей. приходит весна, распускаются цветы, просыпаются животные. Всё оживает.

— И что же? — я нахмурилась.

— Её улыбка озаряет, а блеск волос затмевает собой солнце. Госпожа Сакура сравнила вас с богиней. Скорее всего случайно. Ведь из её слов выходит, что она готова принять ваше первенство в… Простите. В постели Владыки Ночи.

— Прощаю. К нему в постель я попадать не планирую.

— Вам придётся, — с сочувствием произнесла А-Линь. — Но не торопитесь.

А я торопиться и не собиралась. Но, когда увидела, что Гэцу тоже вышел в сад, замешкалась. Уж никогда бы не подумала, что у него есть время и желание праздно прогуливаться средь бела дня.

Я замерла, не зная, стоит ли пойти навстречу или наоборот — скрыться за стволом магнолии, пока Гэцу не заметил меня. Но поздно. Его взгляд уже нашёл меня в тени дерева.

Гэцу двигался неторопливо, его походка напоминала поступь хищника, которому не нужно спешить. Он знал, что жертва уже в его власти. Длинные рукава его тёмного одеяния колыхались при каждом шаге, а серебристо-белые волосы слабо блестели под солнечными лучами.

Я не могла отвести взгляда.

— Ваша светлость, — тихо пробормотала А-Линь и склонила голову в почтительном поклоне.

Я не сделала того же.

Он приблизился, и воздух стал гуще, холоднее. Было ли это воздействием его магии или простым наваждением, но мне показалось, что температура в саду резко упала.

— Невинность, говоришь? — его голос, низкий, холодный, с лёгкой ленцой, прозвучал прямо у меня над ухом.

Я вздрогнула, осознав, что Гэцу оказался слишком близко, хотя я не заметила, чтобы он приближался ко мне.

— Что? — я моргнула, поняв, что он смотрит на растение.

— Магнолия, — его пальцы скользнули по одному из лепестков, и тот послушно дрогнул под прикосновением. — Ты действительно считаешь, что она чиста?

Я сглотнула.

— Разве нет?

Гэцу повернулся ко мне лицом, и я наконец разглядела его глаза — пронзительные, синие, словно зимнее небо. Глаза, которым не нужна была тьма, чтобы казаться бездонными.

— Чистота — это иллюзия, — произнёс он, не отрывая от меня взгляда. — Всё рано или поздно пачкается.

Я почувствовала, как его слова накрыли меня липким страхом. Что он имел в виду?

Гэцу поднял руку, будто собирался коснуться моего лица.

Я отшатнулась.

В его глазах мелькнуло что-то смутное. То ли он игрался, то ли разочаровался.

— Боишься меня? — спокойно спросил он.

Моё сердце гулко ударилось о рёбра.

— Только глупец не боится демона, — честно ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Его губы чуть дрогнули в намёке на улыбку, но вместо этого Гэцу лишь склонил голову.

— Значит, ты не глупа?

Он развернулся, оставляя меня в тени магнолии, и шагнул прочь, словно я была всего лишь ещё одной веткой среди множества.

Но прежде чем исчезнуть во дворце, бросил через плечо:

— Так ты не торопишься попасть в мою постель?

Мои руки сжались в кулаки.

— Никогда, — прошептала я не сдержавшись, но понадеявшись, что Гэцу не расслышит.

Он рассмеялся. Негромко, но этот смех прокатился по моей коже холодной дрожью.

Глава 12

Мне одновременно захотелось подойти к надменной наложнице и проигнорировать её. Я насупилась. Нахмурилась и приготовилась шагнуть в сторону Риру.

— Вернёмся в дом? — предложила А-Линь, будто не заметила моего напряжения. — Ветер поднимается.

— Не пытайся вызвать во мне ревность, — проигнорировала я служанку. — Владыка Ночи волен иметь сколько угодно наложниц, пока невеста у него одна.

— О, да, — Риру ухмыльнулась и сама подошла ко мне, покачивая бёдрами будто кошка. — Невеста у него всегда одна, а вот жены так и не появилось.

— Его прошлая невеста приехала сюда двести лет назад, — я скрестила руки под грудью. — Меня не интересует то, что произошло столь давно.

Уж мне ли не знать, как часто люди приносят в жертву дочь императора.

— А вот и нет! — рассмеялась Риру. — И месяца не прошло, как прошлая девица превратилась в хладный труп. А до неё… Судзу, подскажи, запамятовала.

— Владыка любит заводить новую игрушку каждый год после смерти предыдущей. Но мало какая проживает больше месяца, — с ухмылкой на лице подала голос низенькая служанка с выглядывающими из-под густых волос рожками.

— Слышала? — Риру нависла надо мной. — Ты приехала слишком рано.

Она рассмеялась своим словам, словно отборной шутке, а служанке вторили своей госпоже. По моей спине прошёл холодок. Правда шутят, или правду говорят? Так часто?

— И все человечки? — вырвалось у меня.

—Каждая, — Риру упивалась своим превосходством. — И не удивительно, такие слабачки не способны выдержать ласки демона.

— Вернёмся в дом, ваша светлость, — повторила А-Линь, дотрагиваясь до моего локтя.

Я сглотнула, но не шелохнулась. Уйти сейчас было бы глупо, сравни признанию в собственной слабости, но позволить риру в открытую насмехаться надо мной! В груди поселился жар. Я сжала зубы и стиснула кулаки.

— Достаточно! Хватит запугивать её, итак нежилец, — до нас донёсся голос тонкий и певучий, но будто бы охрипший.

Я обернулась, посмотреть на девушку, осмелившуюся так вольно разговаривать с Риру. Высокая, худая и плоская, с длинными, густыми волосами цвета ночного неба, она стояла на краю террасы в тонкой юкате. Правая половина одеяния, так похожего и на кимоно, и на халат, была зелёной, а левая — жёлтой. Плечи девушки были оголены, зато талию и грудь покрывал широченный пояс с яркой, золотой вышивкой. Яркими были и украшения в волосах, которые позвякивали при ходьбе, будто колокольчики с бубенцами. Не только наряд, весь внешний облик девушки буквально кричал яркостью.

У меня не осталось сомнений, с кем я имела возможность познакомиться.

— Должно быть, ты — Аой? — я поприветствовала её лёгким поклоном.

— А ты — новая невеста Гэцу? — длинные, будто лисьи, глаза девушки сузились, рассматривая и изучая меня. — Приятно познакомиться. Прошу, проходи, попьём чаю. Познакомимся.

Я последовала за Аой на террасу, где уже всё было готово для чайной церемонии. На низеньком столике блестел чайник, украшенный тонкой росписью, от него исходил лёгкий аромат жасмина. Рядом стояли две чашки, такие же яркие, как и сама Аой. Она жестом пригласила меня сесть, и я опустилась на колени.

— Так ты — та самая Мэй-Мэй, — протянула Аой, наливая чай. Её движения были плавными и хорошо отточенными. — Та, что должна могла стать наследницей императора, но стала... невестой Гэцу.

— Я не планировала становиться ни той, ни другой, — ответила я, принимая чашку. — Но, видимо, судьба решила иначе.

Аой засмеялась, и её смех напоминал звон колокольчиков, которые украшали её волосы.

— Судьба? — она подняла бровь, её лисьи глаза блеснули. — Милая, здесь судьбу пишут те, у кого больше власти. А у тебя, как я понимаю, её пока нет.

— А у тебя есть?

Аой улыбнулась, но в её улыбке не было тепла.

— У меня есть то, что мне нужно. Но я не из тех, кто делится своими секретами. По крайней мере, не сразу.

Она сделала глоток, её глаза не отрывались от меня. Я почувствовала, что Аой изучает меня, как хищник, который решает, стоит ли нападать.

— Зачем ты пригласила меня на чай? — спросила я прямо. — Риру, кажется, не одобряет твою инициативу.

Аой рассмеялась снова, но на этот раз её смех прозвучал почти злорадно.

— Риру думает, что она здесь самая главная, — сказала она, помахивая веером, который внезапно появился у неё в руке. — Но она ошибается. Я просто люблю наблюдать, как она злится. А ещё... — Аой наклонилась ближе, а её голос опустился до шёпота, — я люблю находить союзников. Особенно таких, как ты.

— Союзников? — я нахмурилась. — Ты думаешь, я могу быть полезной?

— Ты уже полезная, — ответила Аой, откинувшись назад. — Ты — новая игрушка Гэцу. А это значит, что ты в центре внимания. И если ты умна, то поймёшь, что в этом мире лучше иметь друзей, чем врагов.

— А ты предлагаешь дружбу?

— Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, — поправила она. — Ты помогаешь мне, я помогаю тебе. Например, я могу рассказать, как выжить здесь. А ты… — она улыбнулась, — можешь сделать так, чтобы Риру перестала считать себя королевой.

Глава 13

«Удачи», — одними губами произнесла Аой, подняв за меня чашку чая.

Я сглотнула, поднялась на ноги и последовала за служанкой. Она вела меня в главное здание через Дальние Покои, по уже знакомому коридору, ведущему к Гэцу, словно в логово зверя.

Но зверь ждал меня не там, где я предполагала.

Вместо уже знакомых покоев мы вышли в просторный зал, пропитанный ароматом свежей бумаги и чернил. Высокие книжные стеллажи подпирали стены, а через решётчатые окна лился холодный свет. В центре комнаты, растянувшись на полу лицом вниз, лежал мужчина. Явно живой, но с разбитым лицом.

Я споткнулась.

Гэцу стоял у стола, спиной ко мне, перебирая пальцами шёлковую ленту свитка. Его поза была расслабленной, но в ней чувствовалась тёмная, ледяная угроза, словно дремлющий зверь, который может проснуться от малейшего шороха.

Я перевела взгляд на стол. На нём, придавленный пресс-папье, лежал широкий лист белоснежной бумаги. Вверху он был замаран чернилами, а чуть ниже — алыми пятнами крови.

— Ты остановилась, — ровный голос Гэцу разрезал тишину. — Боишься?

Я сжала кулаки.

— Удивлена, — я смотрела на лежащего мужчину, стараясь говорить спокойно. — Не ожидала, что ваши слуги могут так грубо ошибаться.

— Ошибка? — Гэцу наконец повернулся ко мне. Его глаза, холодные, как зимний лёд, пронзили меня, не давая дышать.

В этот момент мужчина на полу зашевелился, попытался подняться на локти, но тут же осел и тихо застонал.

— Он солгал мне, — спокойно пояснил Гэцу, словно обсуждал прогноз погоды. — И запятнал этот документ своим предательством.

— Вы проливаете кровь прямо на бумаги? — мой голос прозвучал резче, чем я хотела.

Гэцу склонил голову, разглядывая меня, будто любопытный зверь, впервые увидевший незнакомую добычу.

— Боишься крови?

— Я вас боюсь.

Слова сорвались прежде, чем я успела их удержать.

Губы Гэцу дёрнулись в лёгкой усмешке.

— Ты ведь знала, кто я, прежде чем войти сюда, Мэй-Мэй. Не притворяйся, что я смог тебя удивить.

Гэцу шагнул ко мне. Затем ещё раз. Он двигался неторопливо, но от его приближения моё сердце заколотилось так громко, что заглушило даже стон раненого мужчины.

— Ты дочь императора. Это даёт тебе защиту, но не делает неуязвимой, — его голос стал ниже, интимнее. — Ты ведь понимаешь это?

Я прикусила губу, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— Для чего вы позвали меня?

— Потому что хочу посмотреть, насколько ты умна, — без тени сомнения ответил он. — Или насколько глупа.

Он поднял руку и лёгким движением подтолкнул меня под свет фонаря, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Скажи, ты солжёшь мне, если это спасёт тебе жизнь?

Воздух между нами наполнился напряжением.

Я могла бы начать заикаться, склониться в знак уважения, сказать что-нибудь глупое, но знала: Гэцу видит ложь. И если я отвечу неверно, то окажусь рядом с тем, кто валяется на полу.

Я вздёрнула подбородок.

— Если понадобится.

Гэцу замер, затем медленно кивнул, уголки его губ тронула тень улыбки.

— Хороший ответ, — произнёс он почти мурлыча.

Но мне почему-то показалось, что он ожидал другого.

— Теперь записывай…

И он принялся диктовать указ, не дожидаясь. когда я займу место прошлого писаря и заменю замаранный лист на чистый.

Я действовала быстро. Не хотелось и мне валяться по полу, держась за нос, только потому, что не угодила «Его Темнейшеству». Подобрав полы своего одеяния, перешагнула через служащего и уселась за стол. Одним рывком выдернула ненужный лист и возликовала — под ним стопочкой лежало ещё несколько.

Я почти не поднимала головы, сосредоточившись на записях. Кончик языка предательски высунулся — дурная привычка, оставшаяся с детства, — но я вовремя спохватилась и спрятала его за зубами.

Гэцу диктовал ровно, без запинок, с хищной неспешностью человека, вернее демона, привыкшего, что каждое его слово исполняется беспрекословно. Он не повторялся и не делал пауз. Будто был уверен: я услышу, пойму и запишу без ошибок.

И я записывала.

Пальцы быстро скользили по бумаге, кисть порхала, оставляя за собой аккуратные ряды иероглифов. Спина горела от напряжения, но я не осмеливалась изменить позу, не смея даже на мгновение замедлиться.

Гэцу продолжал. Его голос был низким, гипнотическим, и с каждым словом мне всё труднее становилось игнорировать смысл записываемого.

«Конфискация имущества, смертный приговор, изгнание...»

Я моргнула, осознав, что перечитываю последнее предложение.

В воздухе повисла тишина.

Я замерла, чувствуя, как на меня смотрят. Медленно подняла взгляд.

Глава 14

Он наблюдал за мной столь пристально, что я невольно начала представлять себя валяющейся на полу. Беспомощной и покорной. Хотя, в какой-то момент, мужчину убрали, и мы с Гэцу остались вдвоём. Я сидела над бумагой с кистью в онемевших от долгого писания пальцах. Гэцу стоял позади, давно покинув свой трон и нависнув надо мной подобно ястребу над ласточкой.

Каждое движение. Каждый вдох. Он не пропускал ничего.

Я заметила, что Гэцу склонился надо мной, когда горячее дыхание коснулось оголённого участка моей шеи, а серебристые волосы упали на моё плечо. Я замерла, чувствуя, как сердце бешено заколотилось в груди. Его присутствие было настолько подавляющим, что я едва могла дышать.

— Ты пишешь так старательно, — прошептал он, его голос был низким и густым, как мёд. — Но я вижу, как дрожат твои пальцы.

Я старалась казаться спокойной, но тело выдавало меня с потрохами. Каждый мускул был напряжён, каждая клеточка кричала о том, что я не готова к такому близкому контакту.

Его руки коснулись моих рукавов, медленно спуская их и оголяя плечи. Я почувствовала, как холодный воздух коснулся кожи, но дыхание Гэцу было горячим, почти обжигающим.

Я задышала чаще, чувствуя, как волны тепла разливаются по всему телу.

— Я чувствую твой страх, — сказал он, и его губы почти касались моего уха.

Я не ответила. Мысли путались, а тело будто перестало слушаться.

Руки Гэцу медленно скользнули по моим плечам, и я почувствовала, как мурашки побежали по коже. Он наклонился ещё ниже, его дыхание опаляло, разнося волны жара по всему телу.

Я сжалась, чувствуя, как сердце готово вырваться из груди.

— Ты такая хрупкая, — прошептал он почти нежно, но в тоже время я ощутила тень угрозы.

И его губы коснулись моего плеча. Лёгкий, почти невесомый поцелуй, но он вызвал во мне бурю эмоций. Я почувствовала, как тело ответило на его прикосновение, несмотря на все мои попытки сопротивляться.

— Гэцу... — прошептала я, не зная, что сказать. Его имя звучало как мольба, как признание.

Правая ладонь демона вдруг опустилась на мою грудь. Я ахнула, и пальцы левой руки — указательный и средний — в один миг оказались в моём рту.

— Соси, — тихо и томно.

Кончик его языка по-хозяйски прошёлся по нежной коже прямо за ухом.

От этого прикосновения я застонала, выгнув спину. Выронила кисть и, дрожа всем телом, посмотрела вбок, прямиком на Гэцу. Ледяные, синие глаза были так близко, что я почти буквально ощущала магическую силу, заполняющую всё пространство. И колющий жар. Он заполнил меня целиком, разливаясь от пупка и вверх, и вниз. Вызывая ноющее чувство в сосках и пониже пупа.

Его дыхание было удивительно медленным и спокойным, тогда как руки весьма настойчивыми.

Он проник под мою одежду. Сжал сосок так, что меня будто током прошибло. Погладил. Ущипнул и вновь погладил.

— Соси, — прозвучало настойчивее.

И я зажмурилась.

Его пальцы плотно прижимались к моему языку. Терпкие, горячие, влажные от моей же слюны. Я знала, он ощутит, даже если шевельнусь лишь слегка. И что-то подсказывало, «слегка» — это слишком мало. Но больше Гэцу не подгонял, выжидательно, я ощущала это каждой клеточкой своего тела, наблюдая за мной.

Я лизнула. Прошлась кончиком языка от основания к кончикам и обратно. Сделала языком восьмёрку, облизывая каждый палец по отдельности.

На мою щёку попадало дыхание демона. Оно обжигало. Оно учащалось. Оно кружило голову и спутывало мысли.

Я облизывала. Посасывала. Пальцы двигались то подгибаясь, то проникая глубже. Они ускорялись и замедлялись, выдерживая обжигающий ритм, от которого у меня окончательно снесло голову.

Я качнулась вперёд, старательно насаживаясь на мужские пальцы, в то время, как его правая рука продолжала ласкать мою грудь. Я обхватила его запястье ладонями, и Гэцу остановился.

— Достаточно, — резко и холодно произнёс он, отстранившись.

Я вздрогнула и мелко задрожала. Жар сконцентрировался на щеках и шее. В глазах защипало от слёз. Я сжала ноги под столом, почувствовав предательскую влажность. И холод. Он обжигал не хуже жара. Покалывал оголённую грудь, скрёб напряжённую спину.

— Ты ещё здесь? — казалось, Гэцу за что-то злится, столь ледяным звучал его голос. — Я же сказал, достаточно.

Я всхлипнула. Кое-как натянула сползшее одеяние. Поднялась. Поклонилась и убежала, не смея взглянуть на мужчину.

Мне было больно в груди. Ком встал в горле. Я дрожала и ощущала себя использованной. Но самое ужасное было не то, что он заставил меня сделать, не то, как отреагировал, а то, что я хотела продолжения. И от этого мне было особенно мерзко.

Глава 15

Меня трясло, даже когда я сидела в своих покоях, а А-Линь заварила для меня крепкий травяной чай. Ногти стучали по стенкам чашки, а губы никак не могли вцепиться в край.

— Я его… — вновь рычал Шань, хотя сам еле дышал.

Пот блестящими каплями выступил на его лбу, а дыхание мальчика сбилось. Это отрезвило меня и помогло переключить внимание. Я обязана позаботиться о Шане, достать ему лекарства и сосредоточиться на здоровье младшего брата, а не на попытках вжиться в образ благовоспитанной невесты. Тем более, что каждую попытку я с крахом провалила.

А-Линь что-то говорила Шаню, он дулся в ответ. Я не вслушивалась. Я знала, что от меня требуется.

Чашка со стуком опустилась на деревянный столик. А-Линь и Шань замолчали и уставились на меня.

— Хотите отправиться в купальню и отдохнуть? — предложила А-Линь и тут же покраснела. Видать, вспомнила, чем закончился наш прошлый поход. — Или я зажгу благовония, а вы поспите, госпожа.

— Я могу стащить с кухни ведро отходов. Залить его водой. подвесить…

— Спасибо, Шань, — сказала я твёрдо, с укоризной. — Лучше подай мне кисть и чернила.

Мальчик скуксился. Почесал нос и поднялся на ноги. Он шёл прихрамывая. Пока ещё ему не нужны костыли, но скоро это изменится. Пока Шань копался на полке, пихая под мышку бумагу и прочие письменные принадлежности, я наблюдала за ним, прикусив нижнюю губу.

— Что ты хочешь сделать? — он уселся слева от меня, всматриваясь в то, как я раскладываю пресс-папье.

— Напомню себе кое-что, — улыбнулась я внешне, тогда как внутренне гадала, как бы убрать подальше любопытные носы и не позволить им понять, что я немного знаю наперёд.

— А-Линь, принеси мне сладости и завари ещё чая. Шань, помоги ей. В конце концов, все считают, что ты мой слуга. Надо поддерживать легенду.

— Вы мудры, — согласилась А-Линь и взяла Шаня под локоток, утягивая за собой.

Едва за ними закрылась дверь-перегородка, как я принялась за письмо. Я писала отнюдь не на местном языке, знания которого передались мне вместе с телом Мэй-Мэй, а на русском. Таких каракуль в этом мире не существует, так что никто и никогда не поймёт, что я записала, приняв план книги за шифр.

Я расчертила несколько колонок и в каждую записывала те знания, которые у меня имелись по каждому из встреченных мужчин и женщин. На бумаге они вновь превращались в персонажей. Становились понятней, но в то же время и запутанней. Сначала я записывала то, что придумала сама, а после добавляла то, что узнала, очутившись в теле Мэй-Мэй. И чем дольше я писала, тем яснее видела, что многих нюансов, выдумывая книгу, не учла.

Я упустила Аой, а она интриговала. Поверхностно описала Гэцу, изначально описав его как мужчину действия, чьи слова никогда не расходятся с действиями. Я писала скорее о мире, чем о злодее, который в нём обитал, и понимала, что мир тоже повлиял на его особенности. И я ни слова не писала про А-Линь, однако, словно сами собой, из-под моей руки вырисовывались слова о предательстве и подосланным советником императора шпионе.

Понятно, что толстяк отослал со мною А-Линь не просто так, но я не хотела соединять всплывший из подсознания текст с её именем.

И меня беспокоил Гэцу. Вернее, тревожило то, что я, похоже, знала о нём не всё. За мыслями об этом я в который раз обвела на листе словосочетание: «человеческие девушки». Я не ожидала, что помимо невест из империи у Гэцу бывают и другие человечки. Мысли об их смертях не оставляли в покое.

— Ого, это что за каракули? — прыснул Шань, вернувшись вместе с А-Линь.

Он нёс поднос с цукатами и засахаренными фруктами. Он тяжело дышал, хотя до кухни идти не так уж и далеко.

А-Линь принесла новый заварник. От носика поднимался пар и исходил цветочный аромат. Успокаивающий.

Она долго смотрела на мой лист, нахмурив брови. Пыталась разгадать, что за странную письменной использовала госпожа, но не сумела разобрать ни символа. Пожалуй, только «и» и «ю» могли казаться ей знакомыми, ведь за основу этого мира я брала древнюю Японию, смешав её с особенностями других азиатских стран. Тамошние «и» и «ю» пишутся удивительно похоже на наши, но это никак не могло помочь А-Линь разобраться в моих записях.

Я напомнила о чае. Свернула исписанный лист и убрала его под столик, освобождая место. Пригласила А-Линь и Шаня присоединиться, а после, когда дрожь рук окончательно прошла, а сердце успокоилось и замедлилось, приказала им не покидать покоев в моё отсутствие.

— Но куда вы? — в один голос спросили они.

— Надо кое с чем разобраться.

Дорогие читатели, приглашаю вас ознакомиться с ещё одной книгой литмоба приручить_злодея от Элис Карма

"Мятежная жена Злодея. Феникс против дракона"

https://litnet.com/shrt/rnKB

Глава 16

Я знала, куда надо идти, чтобы встретить наложниц. Понимала, где могу увидеться с Гэцу. Но не имела ни малейшего понятия о том, где здесь находится лекарь. И всё же я отправилась на его поиски в одиночку.

Спустившись на первый этаж Дальних Покоев, я постояла немного на пороге и вышла в сад. Множество тропинок вели в разные стороны дворцового двора. Это место не походило на город в городе, как то было у людей, но, тем не менее, территория казалась огромной. Деревья с тёмной листвой тянулись к небу, а между ними виднелись каменные дорожки, усыпанные мелким гравием. Воздух полнился прохладой и свежестью. Иногда мимо проходили слуги либо служащие. Я держалась в стороне.

Шла медленно, стараясь не привлекать внимания.

— Лекарь... — прошептала я себе под нос, пытаясь вспомнить, описывала ли подобную должность при дворе Гэцу, но понимала, что местонахождение такого персонажа мне неизвестно, как и имя, как и характер.

После некоторого раздумья я свернула на одну из тропинок, ведущую к небольшому пруду. Вода была тёмной, почти чёрной, и отражала небо, затянутое тучами. На берегу стояла беседка, увитая плющом, и в ней я заметила фигуру. Может, это он?

Мужчина в многослойных одеждах без каких-либо вышивок и украшений сидел в беседке и читал книгу. Высокий, стройный, с длинными, серыми волосами. Он отдалённо напоминал Гэцу, но выглядел старше и спокойнее, и волосы серые, а не белые. Если бы не волосы, решила я, мужчина вполне смог бы сойти за родного брата местного Владыки.

Однако, стоило мужчине поднять от книги глаза, узковатые и вытянутые, как я вспомнила про легенды о кицунэ — демонах-лисах. И если цвет его шерсти покрылся серебром, то хвостов у него уже…

— Вы кого-то ищете? — проницательные, зеленоватые глаза уставились на меня.

— Лекаря, — выдохнула я. — Мой… слуга заболел.

— Тогда пойдёт обычный травник, — мужчина вернулся к книге, потеряв ко мне интерес.

— Не пойдёт! Его болезнь очень тяжела.

Демон хмыкнул. С тихим шорохом перевернул страницу книги в своих руках. Но, пусть его взгляд сосредоточился на написанном, он продолжил мягким баритоном:

— Это же слуга. какая разница, сколь сильна его болезнь? Его всегда можно заменить на нового.

Я поджала губы и сомкнула руки в замочек, спрятав их в широких рукавах.

— Возможно, вы так и делаете, а я ценю каждую жизнь, вверенную мне. Прошу, если не знаете, где искать местного лекаря, не отнимайте моё время. А если знаете, господин, подскажите, куда идти, — я слегка поклонилась. — Я — Мэй-Мэй, дочь импе…

— Я знаю, кто вы, — прервал меня демон. — Нашего лекаря зовут Акио, но он не лечит слуг.

— Моим слугой займётся, — сказала я сквозь зубы. Пренебрежение этого мужчины мне не нравилось, а его внешнее сходство с Гэцу и вовсе бесило. — Где мне найти господина Акио?

— Здесь, — мужчина захлопнул книгу и положил её на скамью рядом с собой.

Он дружелюбно улыбнулся мне, отчего его глаза сузились сильнее и стали совсем как у лиса.

— Что за слугу вы так хотите вылечить, принцесса?

Я раскрыла рот в удивлении и внимательнее осмотрела демона. Он поднялся и подошёл ко мне. Высокий настолько, что я едва ли доставала до его плеча. Утончённый, красивый, улыбчивый, но вместо дружелюбия это выражения лица вселяло в меня почти животный страх. Казалось, господин Акио может как помочь мне, так и переломить подобно соломинке.

— Слуга, принцесса, — повторил он мягко, но настойчиво.

Я поёжилась.

— Его зовут Шань…

— Этого мало, — он выставил вперёд раскрытую ладонь, прерывая меня. — Покажите его.

— Вы же не лечите слуг.

— Но я не говорил, что не осматриваю, — зелёные глаза превратились в щёлочки, а улыбка стала ещё шире.

— Как мне понять, что вы говорите правду? — засомневалась я, осматривая Акио с головы до ног.

Одежды его, показавшиеся мне простыми, оказались шёлковыми и достаточно роскошными, чтобы их мог себе позволить лишь представитель высших слоёв общества.

— Вы в своём праве не доверять мне, — голос его был мягким, чуть насмешливым, и в то же время убаюкивающим, как шелест листвы на ветру. — Но ведь вам некуда деваться, не так ли?

Он прищурился, наклонив голову, и его длинные серебристые волосы скользнули по плечу, поймав в отблеске фонаря золотистый отлив.

Я сжала губы. В этом он прав. Мне некуда деваться. Если этот демон действительно лекарь, если он действительно согласится осмотреть Шаня… У меня не оставалось другого выбора.

— Где он? — Акио сделал шаг ко мне, и я уловила тонкий, едва уловимый аромат — что-то свежее, с кислинкой, напоминающее цитрусы.

— В Дальних Покоях.

— Владыка Ночи позволил вам держать при себе больного слугу? — Акио приподнял бровь, явно удивлённый, но не столько фактом болезни Шаня, сколько реакцией Гэцу.

Я пожала плечами.

— А если бы не позволил?

— Тогда вам пришлось бы искать другого слугу, — усмехнулся он. — Возможно, вы сильнее, чем кажетесь, раз смогли убедить его.

Глава 17

Я вела Акио за собой, по пути раздумывая над тем, как уговорить его не рассказывать Гэцу или кому-то ещё о болезни Шаня. И чем ближе к Дальним Покоям мы подходили, тем сильнее я уверялась в том, что самым верным решением будет правда. Не зря же в детстве смотрела юмористическую программу, из которой лучше всего запомнила фразу «живите по правде».

— Кхе-кхе, — прокашлялась я в кулак, остановившись неподалёку от главного входа в Дальние Покои. — Скажите, господин Акио, вы, наверняка, обязаны обо всём докладывать Владыке Ночи?

— Отнюдь, — мне показалось, что на мгновенье красивое лицо мужчины скривилось, словно тот лизнул лимон. — Владыка Ночи не интересуется лекарской деятельностью.

Мимо нас прошли служанки, тайком подсматривающие и явно пытающиеся подслушать разговор. Я подождала, когда они отойдут достаточно далеко, чтобы не узнать, о чём мы беседуем. Облизнула пересохшие губы.

— Тогда, о моём слуге вы тоже рассказывать не станете? Даже если не возьмётесь лечить его?

— О, даже так? — на лицо мужчины вернулась улыбка. Голову он склонил набок, внимательно оглядывая меня и не спеша продолжать.

Я сглотнула и кивнула. Лёгкий ветерок зашелестел листвой близ растущих деревьев.

— Не доложу, принцесса, — пообещал Акио и слегка поклонился мне. — Вы только придумайте, зачем вызвали меня к себе. Через час о моём визите будет знать весь двор.

От неожиданности я икнула. А ведь он прав! Скоро весть о том, что невеста Гэцу позвала в свои покои лекаря, дойдёт и до него. И тогда…

— Возможно, вас слишком беспокоит сыпь? — подсказал Акио, склонившись надо мной и заглядывая в моё лицо своими проницательными глазами.

— Возможно, — я ощутила, как загорелись уши и щёки.

Слишком близко. Почему только эти демоны любят так сильно сокращать расстояние?

Акио улыбнулся, словно читая мои мысли, и отступил на шаг, давая мне немного пространства. Но его взгляд всё ещё был прикован ко мне, и я чувствовала, как он подмечает каждое моё движение.

— Тогда пойдёмте, — сказал он, жестом приглашая меня вперёд. — Покажите мне вашего слугу. И постарайтесь выглядеть так, будто у вас действительно сыпь.

Я кивнула и, стараясь сохранять спокойствие, повела его по коридорам Дальних Покоев. Каждый шаг отдавался эхом, и я чувствовала напряжение, но Акио выглядел совершенно расслабленным. Я понимала, что это лишь видимость. Акио был настороже, как и я.

— Вы часто бродите по дворцу в одиночестве? — спросил он, нарушая тишину. Его голос звучал мягко, почти нежно, но в нём чувствовалась лёгкая насмешка.

— Только когда это необходимо, — ответила я, стараясь не оборачиваться.

— А сейчас это необходимо? — он сделал паузу, и я почувствовала, как его дыхание коснулось моего уха. Акио снова сократил расстояние между нами.

— Да, — прошептала я, чувствуя, как сердце заколотилось громче. — Мой… слуга нуждается в помощи.

Акио молчал, но его присутствие стало ещё более ощутимым. Казалось, он знал, что его близость смущает меня, и наслаждался этим.

Наконец, мы дошли до моих покоев. Я открыла дверь и жестом пригласила его войти.

А-Линь сидела над вышивкой. Она напряглась и замерла, встретив нас покорным взглядом и предложением заварить чай. Я вежливо согласилась и попросила её сейчас же сходить на кухню за сладостями для нашего гостя.

— Конечно, ваша светлость, — ответила А-Линь, вставая и слегка поклонившись. Её взгляд скользнул по Акио, и я заметила, как её глаза сузились на мгновение, словно она пыталась понять, что он здесь делает. Но она ничего не сказала, лишь быстро вышла из комнаты, оставив нас наедине.

Шань спал, его лицо было бледным, а дыхание — поверхностным. Акио сразу же подошёл к нему и коснулся запястья мальчишки. Движения демона стали быстрыми и точными. Движения демона стали быстрыми и точными, как будто он уже знал, что искать. Его пальцы слегка сжали руку Шаня, а затем он положил ладонь на лоб мальчика, словно измеряя температуру.

— Он слаб, — сказал лекарь спокойно. — Но не безнадёжен.

Я почувствовала облегчение, но оно быстро сменилось тревогой, когда Акио повернулся ко мне.

— Болезнь с ним давно?

— С рождения, — признала я, понуро опуская плечи.

— Его тело борется, но ему не хватает сил, — сказал он наконец. — Ему нужны особые лекарства, которые я могу приготовить. Но это займёт время.

— Сколько времени? — спросила я, чувствуя, как сердце сжимается от страха.

— Неделю, может, две, — ответил Акио, поворачиваясь ко мне. — Но это не всё. Ему нужно будет оставаться под моим наблюдением.

— Вы готовы заплатить за его лечение? — спросил Акио, его глаза сверкнули.

— Я готова, — ответила я, хотя внутри всё сжалось от страха. — Я отдам вам мои лучшие украшения. Уверена, они стоят достаточно, чтобы заняться одним слугой и оставить это в тайне.

Акио улыбнулся, и его улыбка была одновременно обнадёживающей и опасной.

— Украшения? — он слегка наклонил голову, как будто рассматривая меня с нового угла. — Милая, я не нуждаюсь в ваших украшениях.

Глава 18

Удивительно, но, Акио не соврал. Дня три меня никто не тревожил. Я спокойненько проводила время в своё удовольствие. Отдыхала, играла в некое подобие шашек с Шанем, записала в недоплан про Акио, пометив его как моего возможного союзника, и просто радовалась, что основной сюжет книги проходит мимо меня.

На четвёртый день меня позвали к Гэцу для проведения чайной церемонии.

Одевшись в кимоно небесных оттенков, я прошествовала по закрытой террасе вслед за Козо в ту самую комнату, где мы с Владыкой Ночи встретились впервые. А-Линь осталась с Шанем.

Перед закрытой дверью-ширмой Козо остановился и возвестил о моём приходе. Я услышала из комнаты голоса. Один принадлежал Гэцу, а второй — Риру. Я сглотнула. Зачем меня позвали, если он с наложницей? Пусть она ему чай и готовит.

Дверь с шорохом отъехала в сторону. Я встретилась взглядом с настороженными синими глазами и склонила голову, отводя взор. Однако, до того, я успела рассмотреть, что он сидел на своём резном, широченном, будто постель, стуле не один. Риру вскарабкалась на колени к Гэцу, обвила его шею руками и что-то мурлыкала ему на ухо, прижимаясь к нему внушительной грудью. Одна его рука покоилась на бедре наложницы. И тем не менее оба оставались одеты. Если можно назвать так наряд каждого. На Гэцу были тёмные, широкие брюки и светлая, нижняя рубаха. Пояс кимоно Риру почти развязан, из-за чего наряд сполз с одного плеча, а вырез стал таким широким, что достаточно всего одного неверного движения, и белоснежная грудь красавицы оголится.

— Говорят, — начал Гэцу ласково, — что маття, приготовленный принцессой Мэй-Мэй не сравним ни с одним чаем. Хочу попробовать.

«О, он будет не сравним!» — хотелось сказать мне. Ещё очень хотелось приготовить всё неправильно, чтобы больше Гэцу меня не вызывал.

Глаза Риру яростно сверкнули. Она явно не была рада моему присутствию.

— Я слышал, что ты мастер чайной церемонии. Покажи своё искусство, — приказал Гэцу с лёгкой насмешкой.

Я кивнула и подошла к низкому столику, где уже были приготовлены все необходимые инструменты. Риру наблюдала за мной с явным неодобрением, но я старалась не обращать на неё внимания. Опустилась на колени и даже не успела протянуть руки вперёд, как услышала:

— Ты обратилась к Акио, — голос был ровным, бесстрастным, но в воздухе почудился мороз.

Я резко подняла голову.

Синие глаза были пронзительно-ледяными, как зимнее небо перед бурей.

— По какому поводу?

— У меня… сыпь, — выпалила я.

Гэцу прищурился.

— Сыпь?

— Да, — я склонила голову, изображая покорность. — Мне нужна была помощь лекаря.

Тишина затянулась.

Я осторожно взглянула на Гэцу, но его выражение оставалось непроницаемым.

— Тебе не следовало обращаться к Акио, — наконец сказал он.

— Но он придворный лекарь. Разве не естественно…

— Нет, — перебил он меня.

Одно короткое слово. Никаких объяснений, никаких угроз. Только приказ.

Я наклонила голову, скрывая вспыхнувшее раздражение и потянулась к чайнику.

— Так, как поживает твоя сыпь? — неожиданно спросил Гэцу, его голос звучал слишком невинно.

Я чуть не уронила чайник.

— Акио написал, что у тебя сыпь и зуд. И попросил не тревожить тебя, пока не излечишься.

Я почувствовала, как щёки загорелись.

— О, это... я уже чувствую себя лучше, — сказала я, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Как удобно, — прошептала Риру язвительно.

Гэцу не ответил, но его взгляд стал ещё более изучающим. Неровен час, потребует раздеться, чтобы убедиться в реальности сыпи. Я почувствовала, как напряжение нарастает, и решила сосредоточиться на чае.

Я принялась готовить маття, стараясь делать всё максимально неправильно. Чайного порошка насыпала столько, будто хотела сварить густую кашу, а воду налила, когда та бурлила в своём кипении. Меня моментально окутало облаком терпкого, горьковатого пара. Воздух наполнился насыщенным травянистым ароматом, но я не остановилась — взбивать чай принялась с такой силой, что тонкая пена покрылась хаотичными пузырями, лопающимися с приглушёнными шлепками.

— Это необычный способ, — заметил Гэцу, склонив голову набок. Его белоснежные волосы плавно струились по плечам, а холодные, глубокие синие глаза отражали колеблющийся свет.

— Это традиционный способ при дворе императора, — солгала я таким серьёзным тоном, на какой только была способна.

Риру фыркнула, едва не подавившись сладким моти. Гэцу же лишь слегка улыбнулся.

— Тогда я с нетерпением жду, чтобы попробовать, — сказал он, и в его глазах сверкнуло… веселье?

Я закончила взбивать чай и подала чашку Владыке Ночи. Он взял её, не торопясь, и на мгновение его прохладные пальцы коснулись моих. Лёгкое прикосновение, почти незаметное, но по моей коже тут же пробежали мурашки. Я заставила себя не дёрнуться и не выдать волнения.

Гэцу сделал глоток. На одно короткое мгновение его лицо изменилось — я заметила, как его брови дрогнули, а мышцы на скулах напряглись. Но почти сразу же он вернул себе невозмутимость.

Глава 19

Я прикусила язык, не зная, как выкрутиться. Гэцу смотрел спокойно, выжидающе, но именно эта тишина пугала больше всего. Он не спрашивал дважды — давал шанс сказать правду сразу.

— Мне просто стало плохо, — произнесла я как можно искреннее. — Я подумала, что лучше обратиться к лекарю, чем ждать, пока само пройдёт.

— Хм… — Гэцу склонил голову, пристально всматриваясь в меня, словно изучая не только слова, но и мысли. — К Акио, значит?

Я напряглась. Вопрос был задан ровным тоном, но что-то в нём заставило мурашки пробежать по спине. Его глаза, холодные и проницательные, казалось, видели насквозь.

— Владыка Ночи, но ведь всё очевидно, — раздался игриво-ленивый голос Риру. — Девушка просто растерялась. Впервые во дворце, не знает обычаев… Обратилась не к тому.

Я резко повернулась к ней, сердце тревожно сжалось.

— Риру…

— Разве не так? — Она поджала пухлые губы, изображая наигранное удивление. — Ты должна была обратиться к травнице, а не к мужчине-лекарю.

Я крепко сжала пальцы в кулаки, но промолчала. Внутри всё кипело, но я знала, что любое моё слово может быть использовано против меня.

— Или всё же тебя тянуло именно к Акио? — продолжила Риру, лукаво склонив голову. — Он ведь красив, утончён, обходителен… Может, ты искала не только лекарства, но и утешения в его объятиях?

— Риру, — голос Гэцу прозвучал тихо, но с такой угрозой, что даже наложница слегка вздрогнула. — Ты забываешь своё место.

Риру опустила глаза, но её губы всё ещё были поджаты в лёгкой улыбке. Она знала, что её слова достигли цели.

— Простите, Владыка Ночи, — наигранно робко произнесла она. — Я лишь хотела помочь.

— Твоя помощь не требуется, — ответил Гэцу холодно. — Можешь идти.

Риру напряглась. Удивлённо подняла глаза на Гэцу, но не осмелилась возразить.

Она как-то неуклюже поднялась с его колен. Медленно, как сонная кошка, которая искренне не понимает, за что её сгоняют со столь удобного места, но покорно, словно хорошо выдрессированная собака, поклонилась и вышла из комнаты. Только перед тем как закрыть дверь, Риру бросила на меня взгляд, полный язвительности.

Теперь мы остались наедине. Гэцу медленно поднялся с места и подошёл ко мне. Его шаги были бесшумными, как у хищника, и я почувствовала, как сердце заколотилось сильнее.

— Ты обратилась к Акио, — сказал он, его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая угроза. — Почему?

— Я уже сказала, — ответила ровно, стараясь сохранять спокойствие. — Мне стало плохо.

— И ты решила, что именно он сможет помочь? — Гэцу наклонился ближе, его глаза сверкнули синевой.

— Он лекарь. Я думала…

Гэцу молчал несколько секунд, его глаза изучали меня с таким интересом, что я невольно опустила взгляд.

— Ты либо очень наивна, либо очень хитра, — сказал он наконец. — И я ещё не решил, что из этого хуже.

Он отступил на шаг, и я почувствовала, как напряжение немного ослабло.

— В следующий раз будешь внимательнее.

Я кивнула, но, кажется, сделала это слишком резко. Глаза Гэцу чуть сузились, и мне показалось, что он понял — я сказала не всё. Гэцу долго смотрел на меня. Я не могла понять, злится он или просто оценивает, стоит ли мне верить. А затем он чуть кивнул.

— Впредь не делай подобных ошибок, — сказал Гэцу, убирая прядь белых волос с лица.

Я быстро кивнула, чувствуя, как внутри всё сжалось.

— Да, Владыка Ночи.

Его взгляд был пристальным, почти изучающим.

— Если у тебя возникнет проблема, ты будешь обращаться ко мне, — в его голосе появились стальные нотки.

Сердце дрогнуло, но я заставила себя снова кивнуть.

— Да, Владыка Ночи.

А потом он отвернулся. И только тогда я позволила себе осторожно выдохнуть.

— Разрешите идти, Владыка Ночи? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Гэцу слегка наклонил голову вбок, возвращая взгляд на меня. Его глаза, холодные и проницательные, изучали меня с таким интересом, что я почувствовала, как мурашки побежали по спине.

— Ты так торопишься? — его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась лёгкая насмешка.

Я сжала руки в кулаки, стараясь скрыть дрожь.

— Разве у меня есть причина оставаться?

Гэцу медленно провёл пальцем по краю своей чашки, будто раздумывая над тем, что сказать. Его движения были плавными, почти гипнотическими, и я не могла оторвать от них взгляда.

— Причина есть всегда, — наконец произнёс он. — Вопрос в том, что ты сама выбираешь.

Я напряглась, не понимая, что Гэцу хочет этим сказать. Его слова звучали как загадка, и я чувствовала, что за ними скрывается что-то большее.

— Если ты так спешишь… — он жестом указал на дверь, его глаза сверкнули.

Я не заставила себя ждать. Быстро поклонилась и развернулась к выходу.