Жена главного советника. Клинок Мугунхва

ПРОЛОГ

«Нет коня —
и осёл сгодится…»

Корейская пословица

День свадьбы

Мён Су

— Нет! Нет, не может быть! — я металась из стороны в сторону, в поисках выхода.

Но его не было.

Если он меня узнает… А если уже узнал?!

Я думала, что выхожу замуж за мягкотелого простачка, прикидывающегося сильным и властным. Нужно было не слушать брата и проверить его.

Если главный советник не тот, за кого себя выдаёт, тогда и король… Во что же я вляпалась?!

Язычки пламени на свечах подрагивали от моих суетливых движений и искажали отбрасываемые тени. Каждый мой шаг эхом отдавался в сердце, которое стучало, как бешеное. Ещё немного и сердечный приступ не за горами!

От воспоминаний о его взгляде на церемонии кровь стыла в жилах. Бён Чхоль выглядел, как истинный хозяин положения. Тигр подобрался к глупой пташке, вот как это было.

Глупая, наивная. На что я надеялась?

Нет, это не ими управляют коррупционеры. Они сами и есть коррупция. Жестокость, рабство, непомерные для простого народа налоги. Это они делают из должников инвалидов, прикидываясь слабыми и немощными.

Похоже, это не я стану вдовой, а ровно наоборот. Если Бён Чхоль узнал меня, то… Он снесёт мне голову.

Двери разъехались в стороны, пропуская в комнату моего мужа. Высокий, статный. Чёрные, как ночь, глаза смотрели прямо в душу. Этот взгляд вызывал во мне оторопь.

Руки похолодели, по спине пробежала капля пота. Грудную клетку сдавило от предчувствия надвигающейся беды.

Бён Чхоль медленно подходил ко мне, оглядывая меня с головы до ног.

— А моя жена всё на ногах, — ухмыльнулся и сел на пол.

На маленьком столике стоял чайник, только в нём было вино. И пить умирать, и не пить умирать. Лучше пить умирать.

— Так сильно переволновалась сегодня? — продолжил он с той же усмешкой.

Припомнил то, как я уронила ритуальные пиалы? Молодец, ничего не скажешь.

— Да, — опустила глаза в пол и постаралась выглядеть кроткой.

— Чем увлекаешься, жена моя? Какие таланты развиваешь?

Надо было дослушать до конца! Мало ли что отец с братом ему там наплели.

— Талантов у меня немного, господин. Каллиграфия и изобразительное искусство.

— Целых два. Это уже больше, чем один.

К чему эти разговоры? С каждым его словом у меня всё сильнее дрожали руки. Я взглянула на свои пальцы и заметила, что они посинели. В доме было тепло, пол подогревался, так что же не так?

Страх.

Животный страх отзывался адреналином, поступающим в каждую мышцу, и подстёгивал бежать отсюда без оглядки. Бежать так быстро, как только можно.

Подняв глаза на мужа, я не увидела в его взгляде ничего, что говорило бы о том, что он узнал во мне девчонку, сорвавшую с него маску. Готова поспорить, вчера он принял меня за парня.

Но вчера и я поняла, что этот мужчина не так прост. У него хватит ума рано или поздно сопоставить все факты.

Он точно не оставит в живых человека, сорвавшего ему несколько операций. А за мной и отец с братом пойдут. Волна ужаса захлестнула меня с новой силой. Нельзя допустить, чтобы они пострадали…

Я решила разлить по чашкам вино, чтобы хоть чем-то занять руки. Бён Чхоль же отвернулся, чтобы покрепче завязать узел на ханбоке.

Вот он! Тот самый момент!

Рука сама потянулась к карману, вышитому в моём платье, и нащупала склянку, переданную братом. Шанс на спасение.

Пара капель и всё…

ГЛАВА 1: Бутон гибискуса

«Кошка никогда
не станет коровой»
Корейская пословица

Неделя до свадьбы

Мён Су

— Негодная девчонка! — надрывалась мачеха. — Чему я тебя учила?! Ещё раз!

С трудом удержалась от раздражённого вздоха и закатывания глаз.

Каждый день в нашем доме начинался примерно вот так. После утренних процедур и завтрака госпожа Ри Хе Вон бралась за моё образование. Она из раза в раз, с самого детства, заставляла меня повторять главные постулаты местного общества.

Я старалась быть терпеливой. Если бы я не умерла на Земле десять лет назад, то сейчас мне было бы уже сорок. Банальщина — надела наушники, не посмотрела по сторонам на пешеходном переходе. Сама виновата, что уж тут говорить…

Каково же было моё удивление, когда я оказалась в теле девятилетней девочки, словами не передать. Оказывается, несчастную малышку отравили, а я вселилась в её тело и нарушила планы тех, кто планировал добавить седых волос её отцу.

Не исключаю, что попытка убийства исходила от мачехи. В то время она мучила падчерицу с каким-то особенным остервенением, по всему телу были синяки.

Пришлось заново обучаться грамоте, учить эти странные иероглифы, восстанавливать почерк, достойный дочери аристократа и учиться говорить. Мышечная память ускорила процесс, но у меня всё равно нет-нет, да вылетали привычные русские слова и выражения. Далеко не всегда печатные.

Вот и сейчас приходилось сжимать зубы и строить из себя кроткую овечку.

— Прошу меня простить, матушка. Я исправлюсь.

— Каждое твоё движение должно быть легче лепестка, летящего на ветру, — женщина продолжала меня отчитывать. — Твой отец слишком много тебе позволяет! Какой позор на нашу семью ляжет, когда все узнают, что мы не дали тебе должного образования? Добродетельная женщина не носится, где попало, с мечом на перевес, она…

Старая песня.

Добродетельная женщина или, как её тут называют, ёльнё — это мечта мужчины, живущего по законам патриархата. Глаза лишний раз не поднимает, ведёт хозяйство, мужа ублажает и уважает, ни в чём ему не перечит.

Как только я научилась читать и писать, то изучила всё, что можно, чтобы понять, как устроен этот мир. Тогда я впервые ощутила ужас от происходящего, ведь женщина здесь была абсолютно бесправной. Она получала какие-то привилегии только в случае рождения ребёнка. Желательно сына, разумеется.

— Я поняла, матушка.

— Да, помогут нам духи. Хорошо, что ты не попала на королевский отбор. Такой позор! Молись, чтобы твоё замужество состоялось, и этот благородный человек не отказался от тебя!

— Какое замужество?! — я подняла голову и смазала иероглиф, который старательно выводила.

— К тебе пришёл свататься один из главных членов совета, — с гордостью проговорила мачеха. — Заслуги твоего отца оценены по достоинству. Этот благородный господин даже не посмотрит на твоё происхождение, — последние слова она выплюнула, будто какую-то редкую гадость.

Мён Су, прежняя владелица этого тела, была дочерью актрисы, развлекавшей знать. И нет, кисэн проституцией не занимались, но все благовоспитанные жёны считали иначе.

В любом случае, у госпожи Хе Вон был повод. На её месте я бы вообще мужа убила, мне кажется. Сложно представить её состояние, когда она увидела, что любимый мужчина притащил домой орущий свёрток и прямо заявил, что это результат регулярной связи на стороне. А мачеха ведь действительно любила отца, но в ответ получала лишь холод.

Не то чтобы это повод оторваться на ребёнке, но здесь уже ничего не поделаешь. Всё закономерно.

— Не отвлекайся. Он даже готов закрыть глаза на твой возраст, девочка! Сиди и переписывай, а я пока проверю, достойно ли накормят гостей.

Ну, да. Девятнадцать лет — старая дева, что уж тут скажешь.

Как только двери за ней закрылись, я поднялась со своего места и прислонилась ухом к тонкой стене, чтобы убедиться в том, что эта женщина ушла и не побеспокоит меня в ближайшие часа два.

Теперь можно было тихо пробраться в мужскую часть дома и подслушать отцовский разговор. Пока госпожа Хе Вон будет делать всё для того, чтобы гостям понравилось в нашем доме, и они не отказались от идеи забрать меня к себе, я смогу понять, что за человек явился к нам на порог.

Оставалось надеяться, что отец и брат не допустят ту же ошибку, что и в прошлый раз. У нас были все шансы приблизиться к королю и вывести всех коррупционеров на чистую воду, но они решили, что дворец для меня слишком опасен.

Пусть семья и заметила изменения в поведении дочери и сестры, но всё же родственники решили списать это на потерю памяти, а потому все продолжал видеть во мне нежный цветок, пусть и с шипами.

Ну, кроме брата, пожалуй. Заметив мой интерес к мечам, он начал обучать меня и восхищался тем, как быстро я всё схватываю. Талант. Ему не обязательно знать, что в прошлой жизни я была актрисой и преподавателем по сценическому бою, а потому мне приходилось изучать основы всех боевых искусств, чтобы передавать всё максимально достоверно.

Спустя какое-то время мужчины начали посвящать меня в свои дела втайне от прислуги и мачехи. Потом Джи Мин брал меня на вылазки, во время которых мы собирали информацию и защищали простой народ от недобросовестных стражников. Об этом мы не говорили даже отцу, иначе бы его удар хватил.

— Вы не имеете права! — раздался голос брата. За ним последовал звук, похожий на грохот разбившейся посуды.

— Сын, — господин Хван Ки Ён был недоволен его поведением, но ничем не выдал своего отношения к происходящему. — Сядь и успокойся. Однако я согласен, по какому праву вы ставите нам подобные условия?

— Из соображений безопасности, — глубокий бархатный голос заставил меня вздрогнуть от проскользнувших в нём властных нот.

Как бы я ни старалась, не смогла разглядеть его лица. Гость сидел ко мне спиной, но даже так я чувствовала исходящую от него силу. Маг с немаленьким резервом. Таких видно за версту.

ГЛАВА 2: Твоё истинное лицо

«Знаешь дорогу — обгоняй»
Корейская пословица

Мён Су

— Госпожа! — Вон Ён тщетно пыталась отговорить меня от дурной, на её взгляд, затеи. — Так нельзя, госпожа!

Льзя-нельзя… Кто это вообще решает?

Разумеется, живя в России, я не предполагала, что мне придётся не просто заново учиться обращению с мечом, так ещё и для того, чтобы наносить вред своим врагам с его помощью. Всё-таки махать шашкой на сцене — это несколько иное.

В любом случае, жизнь, смерть и перерождение заставляют меняться, так или иначе. Мне повезло попасть в обеспеченную семью, тронуть которую практически невозможно, но были и те, кто страдал от сволочей у верхушки власти.

Затянув волосы в тугой узел на макушке, я надела повязку и потуже завязала пояс.

— Госпожа, все благородные дамы сейчас готовятся ко сну, а вы оделись по-мужски и опять… Опять все эти сабли!

— Это не сабля, а меч, — привычно поправила её, любуясь на своё оружие, зачарованное одним из провинциальных кудесников.

Отец подарил мне его на День Рождения, когда брат сообщил ему о том, что я готова. Это лезвие могло не только рассекать неугодных, но и противостоять плетениям, выбрасываемым в мою сторону. Чудо, а не оружие.

— Какая разница? — служанка насупилась.

— Центр тяжести разный, — хмыкнула в ответ. — А где кусок ткани, который я как маску использовала?

— Госпожа Ри Хе Вон нашла его в вашей комнате и выбросила.

— Она Рылась в моих вещах?! — взвизгнула я, гневно озираясь по сторонам. — Какого чёрта ей было надо?!

— Не знаю. Но после договорённости о вашем браке она велела проверять каждый уголок.

— И ты говоришь мне об этом только сейчас?!

Хорошо, что я сделала тайник в полу и никто, кроме меня, брата и Вон Ён о нём не знал. Даже отец. Не нужно волновать его лишний раз, пусть думает, что все мои подарки подобного рода хранятся у Джи Мина.

Мы не говорили ему о наших ночных делах. Просто внимательно слушали, что говорит папа, а потом радовались, когда он счастливо говорил нам о вселенской справедливости и спасителях народа простого.

Несколько раз я порывалась признаться ему во всём, но брат чуть ли не за шкирку меня оттаскивал. Чёртовы подростковые гормоны, будь они неладны. Может, головой я была старше этого тела, но природа часто спускает всех с небес на землю. Хорошо, что у Джи Мина голова была на месте и он понимал, что такие новости доведут нашего родителя до сердечного приступа.

— Простите, госпожа, но вы весь день были заняты.

И то правда.

— Хорошо, не так важно, — вынула меч из ножен и отрезала ткань от одного из своих тёмных платьев.

— Госпожа!

Вот же заладила…

— Вон Ён, действуем, как обычно. Ложись в мою постель и не шевелись, если кто-то войдёт.

— Но это…

— Оно мне всё равно никогда не нравилось. У госпожи Ри отвратительный вкус.

Закрыв лицо, я выскочила во двор, где меня уже ждал брат. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу и чертыхался себе под нос.

— Почему так долго?

— Потому что твоя мать решила покопаться в моих вещах. Чего возмущаешься?

— Опоздаем.

— А ты пессимист.

Перескочив через забор, мы оказались на пустой улице. Теперь нужно было побыстрее убираться отсюда, чтобы не оказаться пойманными какой-нибудь служанкой, вышедшей наружу по приказу своей госпожи.

Несмотря на темноту, именно по ночам я чувствовала себя живой и могла изучить город, а не добираться в паланкине до поместья какой-нибудь вдовы, принимавшей у себя гостей.

Ноги несли меня по уже знакомому маршруту — в квартал бедняков. На этот раз мы с Джи Мином неслись во весь опор, даже лёгкие жгло от перенапряжения, но останавливаться было нельзя.

Пусть я и обвинила брата в упаднических настроениях, всё равно понимала, что сейчас каждая секунда на счету. В отличие от нас военные офицеры передвигались по городу верхом и сто процентов могли оказаться на месте раньше положенного срока.

— Чёрт! — выкрикнул брат одно из моих любимых ругательств. — Мён Су, быстрее!

— Поняла, — я тоже услышала душераздирающие крики.

Всё-таки опоздали.

Проскочив очередной переулок и растолкав людей, бегущих в панике в обратную сторону, мы замерли, глядя на то, как маленькая девочка плачет рядом с матерью. Обе стояли на коленях перед офицером и умоляли мужчину остановиться.

Опустив глаза вниз, я ужаснулась — отец семейства лежал на земле и яростно пытался скинуть с себя одного из военнослужащих с кинжалом в руке.

— Эй, ты! — рявкнул Джи Мин. — Не хочешь побороться с равным?

Все присутствующие моментально подняли головы и уставились на нас.

Вот теперь точно начнётся веселье!

Пришлось отступить на несколько шагов, чтобы дать брату пространство для манёвра и обойти эту толпу сбоку. Земледелец, погрязший в долгах, воспользовался ситуацией и скинул с себя вооружённого противника.

Вот моя цель.

Я успела прежде, чем стражник добрался до опешивших матери с дочерью, чтобы сделать их заложниками.

Взмах меча. Увод вражеского клинка в сторону с характерным металлическим скрежетом. Остервенелый взгляд противника.

— Уйди с дороги, щенок! — процедил мужчина.

Я же просто хмыкнула и немного отступила, принимая боевую стойку и закрывая собой несчастную семью. Её глава быстро понял, что к чему и начал уводить родных в дом. Это ещё сильнее распалило гнев одного из королевских воинов, который тут же ринулся в атаку.

Широким размашистым ударом он явно намеревался снести мне голову, но я оказалась проворнее и успела увернуться. Лезвие со свистом рассекло воздух в сантиметре от моего уха.

Медлить было нельзя.

Коротким движением я полоснула по локтю мужчины, заставив того взвыть от боли и выронить оружие. Режущий край хвандо был удобен для того, чтобы вторым взмахом повредить сопернику колено и дать себе время на увод оного в бессознательное состояние ударом ноги.

ГЛАВА 3: Строевая подготовка

«Нелюбимый ребёнок всегда много ест»
Корейская пословица

Мён Су

Не помню, как и когда мы с Джи Мином разбежались. Очнулась лишь только в моменте, когда оказалась дома.

Ну и ну…

Вон Ён принялась хлопотать надо мной и едва не завизжала, когда увидела мою рану. Я вовремя успела закрыть ей рот. Не хватало ещё, чтобы она весь дом разбудила.

Обычно я сразу засыпала после подобных приключений, но сегодняшняя ночь стала исключением. Долго думала, кем может быть этот странный господин и пыталась вспомнить черты его лица, сопоставляя их с приходившими к отцу в дом мужчинами.

Да, я подглядывала, иначе бы просто умерла от любопытства.

Не было ни одного похожего.

Конечно, высока вероятность, что всё исказилось в темноте…

Когда сон всё же взял своё, я только и делала, что бежала от незнакомца по крышам и переулкам. В горле саднило, а вместо нормального дыхания из груди вырывались жуткие хрипы. Стойкое ощущение скорой смерти не позволяло мне останавливаться, ведь преследователь буквально наступал мне на пятки. Я не видела его, просто знала, что это так.

Трижды просыпалась в холодном поту и пыталась отдышаться.

Не удивительно, что к утру под моими глазами залегли тени.

— Госпожа, вы больны? — Вон Ён обеспокоенно осмотрела меня и с опаской покосилась на перевязанную руку. — Лекарь говорил, что в раны может…

— Попасть болезнь, знаю, — её трескотня отзывалась болью в висках. — Со мной всё нормально.

— Но вы так бледны!

— Не выспалась. Всё хорошо, Вон Ён. Давай не будем об этом. К тому же матушка наверняка уже придумала для меня новое занятие.

— Госпожа Ри никогда ничего не придумывает. Вас действительно ожидает подготовка к браку. Сегодня вас объявят невестой перед всеми членами семьи.

— Счастье-то какое, — проворчала в ответ и опустила руки в медный тазик с прохладной водой.

Капли стекали по кистям, затем по лицу и шее, даруя истинное наслаждение. Боль отступила, забрав с собой и сонливость, что давало надежду на то, что сегодня я точно продержусь.

Иногда хотелось уколоть мачеху каким-нибудь забористым выражением, однако это бы точно расстроило отца. Для него мы были самыми любящими и родными друг другу людьми, так и должно было оставаться.

Практически не позавтракав, я проследовала за служанками. С сегодняшнего дня начиналась моя официальная подготовка, как будущей невесты и жены.

Будто я всю жизнь чем-то другим занималась.

Отец, брат и мачеха уже сидели в общей гостиной, как я про себя окрестила эту комнату, и дожидались меня. Редко, когда мужчины и женщины оказывались вместе на одной половине.

Села, поджав ноги под себя, и поклонилась присутствующим. Руки вытянуты, глаза направлены в пол.

Преимущество недосыпа — я вообще не нервничала, а потому спокойно дождалась момента, когда отец разрешил мне подняться:

— Встань, дочь моя, — лишь после этого я заметила свиток в его руках. — Бён Чхоль из семьи Мун просит твоей руки. Я дал согласие.

Последние слова были сказаны с такой горечью, что мою грудь сдавило спазмом от невозможности прямо сейчас кинуться отцу на шею и убедить его в том, что всё будет хорошо.

Мой добрый, нежный папа. Невозможно представить, как ему тяжело отпускать свою единственную дочь, да ещё и к тому, кого он сам бы удавил.

— Милая моя девочка, — отец подошёл ко мне и с несвойственным ему трепетом погладил меня по голове, — Бён Чхолю нужна была невеста из знатного рода с искрой. Он выбрал тебя.

В глазах и носу защипало от этого простого, но такого тёплого жеста.

— Благодарю вас за оказанную честь, отец, — пришлось поклониться ещё раз, чтобы скрыть подступающие слёзы.

Моё сердце просто не выдерживало вида разбитого родителя. Казалось, он постарел на несколько лет.

Надо будет поговорить с Джи Мином, чтобы он успокоил папу и уверил его в том, что я в безопасности. Мои слова всё равно переубедить не смогут.

Когда извещение членов семьи о моей свадьбе подошло к концу, за меня взялась мачеха. И взялась основательно:

— Не опозорь семью, негодная девчонка, — процедила она сквозь зубы и схватила меня за руку.

Пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не завизжать от боли, потому что этот демон в женском обличье, надавил прямо на рану. Эта мегера словно знала все мои слабые места.

— Да, матушка, — сдавленно выдохнула, едва сдерживая ругательства.

— Иди за мной.

Проще было повиноваться, дабы не усугублять ситуацию.

И снова всё повторяется, как и заведено в этом доме.

Постулаты, которые нужно было знать даже во сне, нудный бубнёж мачехи и… Так, это что-то новенькое.

Передо мной положили книгу в красном кожаном переплёте. Довольно старую, насколько я могла судить. Или же её просто плохо хранили, такой вариант тоже нельзя исключать.

Открыв первую страницу, я со вскриком захлопнула её и закрыла глаза:

— Что это за кошмар?! — впервые в жизни позволила себе повысить голос в присутствии мачехи.

Это была… даже не знаю, как поприличнее назвать. Всё, что я увидела — срамные картинки. И нет, это не моя фантазия, там всё было более, чем прозрачно.

Никогда не могла назвать себя пуританкой, но вот это… Да, вообще ни в какие ворота! А как же всё вот это про воспитание, послушание, скромность?

— Всё мы через это проходим, — я посмотрела на женщину через раздвинутые пальцы и с удивлением отметила, что на её лице появился намёк на тёплую улыбку. Посмотришь со стороны и подумаешь, что она дочь родную уму-разуму учит.

Похоже, она поняла, что её воспитание дало свои плоды и осталась весьма довольна.

— А это обязательно? — с опаской указала на фолиант, к которому даже прикасаться было противно.

— Мён Су, — госпожа Хе Вон села передо мной, не разрывая зрительного контакта, — такое девочкам начинают объяснять гораздо раньше, но ты ведь сама понимаешь… Твоё положение оставляло желать лучшего, и я не могла быть уверена в том, что тебя возьмут замуж. А зачем терзать твоё сердце лишними хлопотами по этому поводу, верно?

ГЛАВА 4: Шалость не удалась

«Выпивать приятно с кем угодно,
а на помощь первым прибежит брат»
Корейская пословица

3 дня спустя

Мён Су

— Мне нужно увидеть этого человека, — я подползла на тренировочное поле, едва дыша. — Может, он желает овдоветь побыстрее?

— С чего ты взяла? — Джи Мин замер и осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

— Только настоящий садист отправит ко мне такого персонажа, как дама Хон.

— Опять ты на своём странном языке разговариваешь. Будет хоть один день, когда я пойму чуть больше половины из того, что ты мне говоришь?

— Оставь свои нотации на потом, братец. Мне нужно избавиться от этой… этой… — приличных слов не находилось.

Я всё-таки девушка воспитанная, и ругаться не приучена. Если можно так выразиться, конечно.

— От меня ты чего хочешь? — в глазах брата плясали смешинки.

— Считаешь это забавным, да? Джи Мин, я больше не выдержу!

— Меньше говори, больше мечом работай, — после этих слов он кинул мне тренировочное оружие.

Схватив его, посмотрела на этого шута с недоумением и обратила внимание на очевидный факт:

— Тебя не смущает, что я в юбке?

В этом колоколе было невозможно передвигаться. Первое время я всегда задирала подол, чтобы переступить через порог или быстрее добежать до определённого места. Матушка всё за сердце хваталась, но я знала, что эта кобра ещё всех нас переживёт.

Детей частенько пугали злыми духами, но к нашему дому они не подошли бы ближе, чем на километр. Мачеха бы всех распугала.

— А ты считаешь, что во дворце тебе кто-то переодеться даст?

— Резонно, — не стала спорить. — Но твоя мать меня убьёт, если узнает, что я испортила хорошую вещь, — поморщилась, вспомнив детские годы.

Однажды я порвала рукав ханбока и получила за это палками по ступням. Обычно провинившиеся получали бамбуком по спине, рукам и другим частям тела, но госпожа Ри испытывала какое-то извращённое удовольствие, выбирая места побольнее.

Отец с братом были в отъезде, и эта женщина разошлась на полную катушку, вымещая не мне всю накопившуюся боль и злобу.

Рассказывать мужчинам я не стала. Просто при попытке повтора данной процедуры вскочила на ноги, выхватила палку и сказала мачехе, что отвечу, если она хотя бы ещё раз прикоснётся ко мне.

Отношения этим явно не улучшить, но теперь я могла спокойно терпеть её возмущения и оскорбления, научилась не обращать на них внимание.

— Так уж и убьёт? — Джи Мин, конечно, не знал всего о поведении своей матери, но глаза и уши у него были. — Она боится гнева отца, Мён Су, не пойдёт против него, в этом ты можешь быть уверена. Пусть только тронет, здесь и я уже молчать не стану.

И я знала, что не станет. Именно поэтому и молчала. Семья важна в любом мире и госпожа Ри искренне любила своего родного сына. Возможно, это было ещё одной причиной, по которой я не рассказывала о происходящем ни одной живой душе. Мне было приятно наблюдать за отношениями матери и сына. С годами они стали более формальными, как того требовали правила, но в глазах у обоих была такая нежность, что разрывать её было бы настоящим преступлением.

Наверное, будь я настоящей Мён Су… Нет. Отец говорил, что до загадочного состояния живого трупа его дочь была слабой, тихой. Её часто одолевали болезни.

Настолько слабая девочка не смогла бы ничего противопоставить.

— Может, и не убьёт, конечно. Наверное, я погорячилась. Но ничего хорошего тоже ждать не стоит.

— Мён Су, — брат аккуратно приподнял моё лицо, удерживая подбородок пальцами, — что происходит? Никогда не видел тебя в таком состоянии.

— Просто устала, — сделала шаг навстречу и уткнулась в его плечо. — Складывается ощущение, что меня готовят в жёны самому королю.

— Братья Мун первые, кто живут во дворце и принимают все решения совместно. Сколько бы я ни пытался узнать что-то, всё равно мало что понял. Совет будто выстроил новую систему с помощью этих двоих.

— Может, всё же подумаешь о государственной службе? — этот вопрос поднимался множество раз, но Джи Мин наотрез отказывался. — Вдруг у тебя получится узнать что-то ещё?

— Уже подал прошение, — я почувствовала, как всё его тело напряглось. — Если вдруг ты услышишь обо мне, что-то… — запнулся.

— Что именно?

— Возможно, отец скажет, что я предал семью, сестрёнка. Но мне нужно оказаться в гуще событий, возможно, стать чьей-то правой рукой.

— Почему отцу не скажешь?

— Нельзя. Его реакция должна быть естественной. Это меня ты научила менять маски, а он такими способностями не обладает.

Верно. Но всё равно страшно.

— Получается, я тоже стану предательницей…

— Ты женщина, тебе положено слушаться мужа. Но оставим эту тему. Время отвадить от тебя даму Хон.

Я шокировано уставилась на Джи Мина и увидела, что он задорно мне подмигнул. Плечи его по-прежнему были каменными, это доказывало, что обсуждаемая ранее тема по-прежнему беспокоила его.

Но, возможно, ему просто необходимо было отвлечься?

— Какой план?

Дом уже готовился ко сну, поэтому никто не обращал внимания на странные шумы. Кто-то ронял тазики, кто-то гремел посудой, перемываемой в очередной раз по приказу госпожи Ри.

Ввиду особенностей постройки местных домов здесь практически невозможно было спрятаться, но Джи Мин каким-то образом сумел незаметно пробраться в крыло с комнатами слуг и протащить меня.

Я вопросительно посмотрела на него, желая получить рассказ о приобретении таких навыков, но ответом мне послужил лишь ехидный прищур. В моей голове возникла уже практически забытая фраза: «Учись, студент».

Порой казалось, что мне девять лет, как и прежде. Ну, а иначе каким образом я всё ещё умудрялась удивляться, если моей душе уже за сорок?

— Что ты собираешься делать? — шепнула брату, как только убедилась в том, что нас никто не услышит.

ГЛАВА 5: Мишень

«Под самой лампой темно»
Корейская пословица

Мён Су

— Госпожа, вам нельзя выходить из комнаты в столь поздний час, — окликнул меня знакомый голос.

О, духи, скажите, что я сошла с ума и мне всё мерещится! Она же не стояла ночами под моей дверью, верно?

— Доброй ночи, дама Хон, — поприветствовала женщину и параллельно начала искать способы, как бы побыстрее её устранить. Если задержусь хотя бы на пять минут, то нам с Джи Мином уже так не повезёт. Удача не поворачивается лицом дважды к тем, кто пренебрежительно относится к её дарам.

— Почему вы в мужской одежде? — показное равнодушие спало с лица надзирательницы, стоило ей оценить мой внешний вид. — И откуда… — договорить она не успела, поскольку чья-то рука зажала её нос тряпкой.

Как только придворная дама повалилась на пол, я увидела тяжело дышащую Вон Ён. Руки девушки подрагивали, но по её взгляду было понятно, что она ни о чём не жалела.

— Не ожидала от тебя…

— Простите, госпожа, но я не могла допустить, чтобы вас раскрыли.

— Но меня уже раскрыли.

— Ничего, я отнесу даму Хон в её комнату и смогу убедить её в том, что она просто уснула, а дежурила я, в этом нет никакой проблемы.

Одобрительно ухмыльнувшись, я закрыла лицо тканью и выскочила во двор. Вон Ён точно не стала бы сильно вредить даме Хон, эта девочка даже мухи не обидит, так что ничего страшного точно не произойдёт.

На этот раз наше цель была ближе, так что мы с Джи Мином успели вовремя. Затаившись на одной из крыш, мы ждали прихода королевской стражи.

— Сколько их будет?

— Сам не знаю, — брат был крайне напряжён, и меня это беспокоило. Обычно он шёл на подобные вылазки с лёгким сердцем, но сейчас явно было что-то не так.

— Врёшь, — даже не спрашивала. — Или что-то не говоришь.

— Второе, — он не стал отпираться и посмотрел на меня с затаённой тоской. — Но это не так важно.

— Мне важно всё, что тебя тревожит. Ты же знаешь.

Джи Мин замер на секунду и произнёс на выдохе:

— Всё дело в твоей свадьбе. Не могу поверить, что отец согласился отправить тебя в это логово…

— Спокойно, братец, — легонько потрепала его за плечо. — Стоило бы волноваться, будь я нежным цветком. Вы же с папой постарались, чтобы вырос тигр.

— Хотели тигра, а получили дракона, — хохотнул он в ответ, заметно расслабившись. — Король и главный советник могут уже начинать просить милости у духов.

— Тихо! — я заметила движение на одной из крыш.

Спустя пару мгновений мне всё же удалось рассмотреть два силуэта. Луна светила им в спину, однако заметить незваных гостей можно было только с крыши, на которой мы и сидели.

— Что за… — брат схватился за меч.

— Стой, — едва успела его остановить. — Прошу тебя, успокойся. Лучше пригнись, пока они нас не заметили.

— Знаешь их?

— Возможно…

О, нет. Точно знаю. Во всяком случае, один из них — тот самый наёмник. Я не могла этого гарантировать, однако все мои нервы натянулись, как тетива у лука, а адреналин бушевал в голове так, что оставалось только вступить в бой немедленно.

Наверное, я бы точно не выдержала, но наконец из-за угла показались те, кого мы так долго ждали.

На этот раз стражники были подготовлены лучше. Мы никогда никого не убивали, так что слухи о двух мстителях, мешающих суровой правительственной руке, очень быстро облетели все гарнизоны. Тут даже гадать не нужно было.

Они опасливо озирались по сторонам и на этот раз были вооружены до зубов. Теперь они не держали мечи сложенными и двигались синхронно, готовые отражать атаки с любых сторон.

Пока Джи Мин продумывал, как обезвредить этих головорезов, я то и дело поглядывала на крышу напротив. Наёмники не двигались, что ещё сильнее убедило меня в том, что они были королевскими пешками.

Краем глаза я уловила необычный всполох. Когда поняла, что это был огонь, оказалось слишком поздно. Несколько горящих мешочков полетели вниз со стороны наёмников и оказались на земле рядом с солдатами.

— Прячься! — изо всех сил надавила на голову брата, чтобы заставить его пригнуться и успела прежде, чем прогремело несколько взрывов.

Это было больше похоже на слишком громкие хлопки, но жуткие крики, сотрясавшие ночной воздух дали понять, что всё не так уж и просто — дым валил такой, что сложно было что-либо разглядеть, однако каким-то образом все стражники оказались обезврежены.

— Надо посмотреть, — Джи Мин уже собирался ринуться к вопящим солдатам, но я его остановила.

— Даже не думай. Вдруг не всё взорвалось, — внезапно ко мне вернулись воспоминания из моей прошлой жизни.

Да, очень многое стёрлось и забылось, но телевизионные передачи с военными хрониками решили дать о себе знать. Невольно представила, как Джи Мин спустится вниз и рядом с ним рванёт следующая самодельная бомба.

— С чего ты взяла? Ты что-то видела?

— Не знаю. Но лучше переждать.

Секунда, две, пять… Ничего не произошло.

С тяжёлым сердцем я оказалась на земле следом за братом и едва не завизжала, осознав, что наступила на лужу крови. Помешал кашель, который появился после очередного моего вдоха. Дым разъедал горло и лёгкие, глаза ужасно слезились и разглядеть что-либо было достаточно сложно. Пришлось зажать нос рукавом, чтобы создать хоть какое-то подобие фильтра, с чем тонкая шёлковая тряпочка на моём лице не справлялась.

Порох.

Наёмники где-то раздобыли его и напали на отряд королевской стражи. Наткнувшись на одно из тел, я увидела, что в различных местах есть порезы от стекла и мелкие металлические осколки.

Однако мешочки падали бесшумно, значит…

— Джи Мин, уходим отсюда, — схватила парня за рукав и потащила в сторону. — Уходим скорее!

— Ты когда-нибудь видела такое? — он не желал двигаться с места и смотрел на тех, кому не посчастливилось остаться в сознании.

ГЛАВА 6: Сомнения за дверью

«В месте, где заканчивается твой страх,
есть дорога и дверь».
©«Сказание о кумихо»

Мён Су

С утра дом стоял на ушах. Выспаться мне никто не дал, но, надо сказать, я на подобную роскошь и не рассчитывала.

— Госпожа, я убрала ваш меч в тайник. Нельзя быть такой беспечной! — дрожащим голосом отчитала меня Вон Ён сразу после пробуждения.

Не уставала удивляться, насколько такое хрупкое создание может быть преданным. Себя служанка защитить не могла и всегда стыдливо опускала глаза, но если неприятности грозили мне, то она проявляла небывалую решимость и смекалку. Пожалуй, это был второй человек, перед которым я могла испытать какие-либо угрызения совести.

Суета в доме набрала обороты к завтраку, однако Вон Ён мужественно не пускала ко мне в покои ни даму Хон, ни мачеху, ни кого-либо из слуг. Девушка знала мой характер — отберут еду и пиши пропало. Матушка тоже не слишком рьяно рвалась ко мне на аудиенцию, ведь хорошо помнит, что в таком случае падчерица может гаркнуть так, что все стены поместья затрясутся. Это было всего один раз, больше я так не делала, потому что никто с моими приёмами пищи не экспериментировал.

Однако, как бы я ни оттягивала момент, мне пришлось принять практически всю женскую часть нашего дома, включая слуг.

— Что происходит, матушка? — я ошарашенно наблюдала за тем, как ко мне вносят свёрток за свёртком. — Откуда всё это?

— Главный советник Мун, — госпожа Хе Вон с трудом скрывала своё благоговение. — Ты даже не представляешь, как тебе повезло, моя девочка! — она не сумела справиться с нахлынувшими на неё чувствами и ласково погладила меня по голове. Наверное, впервые в жизни этот порыв был совершенно искренним. — Я даже не предполагала, что такой представительный человек решит одарить ещё и тебя.

Значит, подарки от жениха… Это действительно странно, ведь у невесты всегда было своё приданое. Подарки доставались родителям, потому что из их семьи забирают рабочие руки.

Решил подкупить?

— Ну же, — мачеха подтолкнула меня, — что же ты стоишь? Хотя бы посмотри!

А посмотреть было на что.

Ткани, шпильки, браслеты — если продать всё это, то можно безбедно жить несколько лет. Тончайший шёлк приятно холодил кожу, а орнамент на нём выполняли действительно искусные мастера. Такое только на выставках показывать, как произведение искусства, а не носить.

Цветы и ветви, выполненные из золотой фольги, приковывали взгляд. Даже у меня, не увлекающейся нарядами, невольно перехватило дыхание. Чтобы делать такие подарки надо быть… не знаю, кем. Королева проходила жёсткий отбор на свой пост, но мне кажется, что даже она не получала перед свадьбой ничего подобного.

Разглядывая одну из нефритовых шпилек, я заметила странную деталь — феникса. Такое могла носить только действующая королева, но никак не невеста главного советника, пусть он и принадлежал к королевской крови.

Это точно какая-то проверка. Или советник Мун совсем из ума выжил на почве вседозволенности! В любом случае, стоило разобраться с этим до того, как меня отправят в преисподнюю.

— Дама Хон, — обратилась к женщине, — можно ли вернуть часть подарков?

— Это невозможно, — на её лбу выступила испарина.

— Не поймите меня неправильно, — поспешила успокоить не только надзирательницу, но и побледневших мачеху и служанку, — однако всё же взгляните. Вот здесь три шпильки с фениксом, браслет с той же птицей и… Да, вот на этой кофте и верхней юбке. Я не могу это принять.

Госпожа Ри Хе Вон и дама Хон переглянулись прежде, чем убедиться в моих словах, а затем ахнули, когда осознали произошедшее.

— Разумеется! — матушка всплеснула руками. — Ни в коем случае нельзя оставлять у себя их! Королева разгневается, если узнает…

— С вашего позволения, я велю служанкам вернуть эти дары, — дама Хон почтительно склонила голову.

Получив соответствующие указания, она удалилась, велев служанкам следовать за ней. Девушки торопливо забрали всё, что не соответствовало моему статусу и тихо закрыли двери.

— Хорошо, что я воспитала тебя должным образом, — госпожа Ри до сих пор не отошла от потрясения. — Неужели советник Мун желает опорочить нашу семью?

— Если мне будет позволено предположить, матушка, то стоит проверить все подарки, присланные от него. Вдруг там попадётся что-то ещё?

— Да-да, — растерянно пролепетала она, — нужно проверить.

Вполне удачный предлог, чтобы отправить родительницу подальше, однако сердце было не на месте. Слишком топорно… Уверена, отец уже заметил всё, если главный советник решил подставить и его.

— Не к добру это всё, госпожа, — Вон Ён опасливо покосилась на остальные украшения и предметы одежды. — А вдруг там… — её нижняя губа задрожала, и она быстро прижала ладошку ко рту.

— Что? — я непонимающе посмотрела на неё.

— Яд… — едва слышно пролепетала девушка.

Мы одновременно посмотрели на подарки уже другими глазами и отступили на несколько шагов.

А вдруг он действительно захотел меня отравить? Интересно, здесь уже додумались до того, что отраву можно наносить не только на наконечник стрелы, но и на одежду?

— Вон Ён, — строго приказала я, — не смей прикасаться ни к чему без защиты на руках. Возьми чистые тряпки и передай служанкам, чтобы выстирали и вычистили всё до блеска. А потом пусть и постель сменят. И всю комнату приберут. Ни одного миллиметра не должно быть пропущено.

— Будет сделано, госпожа.

— Уверена, что по-прежнему готова отправиться со мной?

— Теперь я точно не отпущу вас одну, — Вон Ён вцепилась в мою руку, не отрывая взгляда от угла, где лежали принесённые вещи, будто они могли ожить и напасть, стоит только зазеваться.

Духи, пусть он окажется простым идиотом, который не видит границ.

Надеяться можно было на что угодно, но в голове возникли воспоминания недельной давности: широкие плечи, грудной голос, твёрдая рука и непримиримость. Нет, советник Мун точно не идиот, сколько бы я ни убеждала себя в обратном.

ГЛАВА 7: Свадьба — те же похороны

«В огонь с охапкой соломы
не входят».
Корейская пословица

День свадьбы

Мён Су

Служанки судорожно приводили меня в порядок, пока я меланхолично разглядывала сюжет, написанный на одной из ширм. Тонкая работа. До сих пор гадала, сколько это стоило отцу, но всё не решалась спросить. Подарок на День Рождения.

— Госпожа, улыбнитесь, — чопорно велела дама Хон. — Вы удостоены чести выйти замуж во дворце.

— Матушка говорила, что женщина должна быть скромной и не проявлять эмоций на людях, — монотонно пробубнила я, глядя в одну точку.

Ответ удовлетворил приставленную ко мне придворную даму, и она ушла отдавать дальнейшие распоряжения.

Страшно представить, что будет, когда она узнает, что шить и заниматься прочими глупостями я не умею и никогда не умела. Во время всех этих обучений правильной ходьбе и прочим этическим премудростям не до того было. Зато хорошо орудовала ножами и мечами, один из которых должен был отправиться со мной в дом супруга. Главное, чтобы никто этого не заметил, но Джи Мин должен был всё предусмотреть.

— Что же будет, госпожа? — пролепетала Вон Ён. — Я с детства вас выхаживала, оберегала, а теперь… Скажите, что вы бросите всё это! — она смешно округлила глаза, чтобы передать весь ужас, охвативший её.

Да, никакому мужу не понравится, если жена будет пропадать по ночам, а свободное время посвящать тренировкам с клинками. И даже не скажешь, что глаза видели, кого брали…

В любом случае, волнения не было. Во-первых, я верила отцу, брату и, что главное, себе. Во-вторых, из-за утяжки было совершенно невозможно дышать, а шпильки весили столько, что складывалось ощущение, будто ко мне сзади прикололи тигра или какое-либо другое животное, имеющее вес не меньше центнера, так что пришлось сосредоточиться на своих ощущениях, чтобы просто пережить этот безумный день.

— Он будет обычным аристократишкой, не способным видеть дальше своего носа, Вон Ён. Можешь не волноваться, — хотя, я уже не была в этом так уверена.

— Как можно так говорить про мужа?! — служанка всплеснула руками, — Госпожа, помните, теперь у каждой стены будут уши!

Неопределённо хмыкнув, повернула голову в сторону окна. Инстинкт охотника, выработанный с годами, подсказывал, что там кто-то был. Я немедленно поднялась со своего места, распахнула двери, ведущие во внутренний двор, и посмотрела по сторонам.

В следующую секунду я едва не умерла от страха:

— Мён Су! — мой брат возник из ниоткуда. — Вот ты где!

— Джи Мин… — осуждающе покачала головой, — ты хочешь сделать моего мужа вдовцом? Почему ты здесь? Разве нам не пора отправляться?

— Просто спешил сообщить, что всё подготовил. Клинок ты получишь рано утром, как только твой муж, — на последнем слове он скривился, как от зубной боли, — отправится на службу. Одним только духам известно, как я не хочу, чтобы ты уезжала.

Я пожала плечами и равнодушно посмотрела на дверь, ведущую в комнаты мачехи. Вот кто уж точно был рад моему скорому отъезду. Всю жизнь меня клевала, ведьма. Почему-то сегодня я была особенно зла на неё. Утро отвратительное, перспективы на день ещё хуже. А госпожа Ри ещё и провожать меня выйдет.

— Почему ты такая спокойная? — поинтересовался Джи Мин прежде, чем уйти.

— А что мне делать? Сокрушаться? Так я, вроде бы, и не отказывалась от брака. Прыгать от радости? В любом случае, мой брак позволит тебе и отцу попасть во дворец, и вместе мы, наконец, избавимся ото всей коррумпированной заразы.

Не стала напоминать, что меня не допустили до отбора в королевы. Окажись мы так близко к королю, то всё бы получилось, но родственники не слушали ни моих доводов, ни увещеваний мачехи, и сказали, что я больна, дабы избежать моего присутствия во дворце.

Интриги, яды, и доносы стали причиной, по которой продолжительность жизни знатных господ и дам приравнялась к солдатской на поле боя.

Однако главный советник — это даже лучше.

— Чуть не забыл, — брат вытащил из кармана склянку и протянул мне. — Используй осторожно.

Я открыла рот от удивления и еле подавила желание ударить этого дурня по голове.

— Ты мне отравить его предлагаешь?! Соображаешь, что делаешь?!

— Это снотворное, глупая. Пара капель в чае — и он спит, как младенец. Всё, мне пора! Скоро и за тобой придут.

Он оказался прав. Спустя минуты две ко мне вошла целая процессия во главе с мачехой, которая разве что не порхала от счастья. Наши отношения нельзя было назвать тёплыми, но я не могла её винить, что повторяла себе изо дня в день. Одно моё присутствие было напоминанием об измене мужа. Пусть общество это не осуждало, но ревность оставалась ревностью во всех временах и мирах. Теперь же я убиралась с её глаз, что не могло не радовать измученную женщину.

— Ах, моя милая Мён Су! — она обошла меня по кругу и одобрительно кивнула. — Ты стала совсем взрослой. Помни всё, чему я тебя учила, и не навлеки позор на наш род.

— Вы достойно воспитали меня, матушка, — поклонилась ей. — Благодарю вас за вашу доброту, — немного лести ещё никому не вредило.

Все жители дома собрались у выхода, чтобы проводить молодую госпожу в семейную жизнь. Я мельком оглядела каждого и, стараясь не разрыдаться от тоски, сковавшей моё сердце, села в паланкин. Служанки здесь были очень добрыми, каждую из них я знала с самого детства и даже не думала о моменте, когда мне придётся их покинуть.

Вроде бы каждую воспринимала, как должное, а всё равно… воспоминания никуда не денешь.

До дворца наша процессия добралась достаточно быстро, и я вышла на улицу, как только почувствовала, что паланкин остановился. По обе стороны от меня встали Вон Ён и дама Хон.

Под музыку и бой барабанов я подошла к столу, где меня уже ждал жених. Не поднимая глаз, я сделала три традиционных поклона и лишь потом взглянула на него. Время остановилось, а сердце замерло в ужасе, охватившем всё моё тело.