Жена на одну ночь

Пролог

Лиана

За окном ночь. Светлая и звёздная. Настоящая редкость для нашего мегаполиса.

В небольшой квартирке, которая была теперь моим единственным пристанищем тепло и уютно. Воздух пахнет ванилью и черничным джемом. На кухне весело поет чайник, но я никак не могу заставить себя подняться.

Тело не слушается. Будто скованное толстым слоем льда, оно отчаянно сопротивляется всем моим попыткам встать.

Мне страшно. От того, что сейчас произойдет. И чего я никак не смогу избежать.

Сколько ни пытаюсь сдержать себя, а слезы все продолжают бежать по лицу, обжигая солёной влагой. Щеку саднит от удара, напоминая о неудачной встрече с дядей. Искусанные в кровь губы слегка подрагивают в такт той дрожи, что волнами носится по моему озябшему телу, разгоняя лёд по венам.

Я не знаю, что мне делать.

Я запуталась. Застряла в самом центре запутанного лабиринта и сил продолжать путь совсем не осталось.

Голова кружится, сознание плавает в густом тумане. Вязком и холодном, как грязь за окном, оставшаяся после очередного ливня. Сердце сжимается в при мысли о том, в каком кошмаре я очутилась.

Ещё три месяца назад моя жизнь была прекрасна. У меня было все: семья, положение в обществе, любимый жених, мечты и грандиозные планы на будущее...

Я любила и была любима. А моя свадьба должна была стать событием года. Долгожданная, продуманная до мелочей... идеальная во всех смыслах этого слова. Мы готовились к ней полгода, выбирали место и декорации, составляли списки гостей, рассылали пригласительные, утверждали меню... Ее организацией занимались лучшие профессионалы, известные не только в России, но и далеко за рубежом.

Мы ждали этот день с нетерпением. Хотели, чтобы он запомнился нам на всю жизнь, как самый важный и счастливый. Но даже в самом страшном сне мы не могли предвидеть, чем именно он для нас обернется...

Правильно говорят, что шикарной свадьбой сейчас уже никого не удивишь. Крепкий и счастливый брак - вот, что поистине достойно восхищения. Увы, моему однодневному браку не суждено было стать таким.

Арсен...

Ксюша сказала, что приведет его сюда. А я... я не представляю, как снова посмотрю ему в глаза. От одной такой мысли меня будто током прошибает. Мощным зарядом в тысячи ватт. Насквозь.

Когда думаю о том, как предстану перед ним, спустя почти три месяца бесконечного ада, хочется умереть. Только бы не видеть в его глазах того презрения, не ощутить на себе всю силу его отвращения... Не встречаться с человеком, который ещё совсем недавно клялся мне в любви и ТАК жестоко со мной обошёлся...

Он вышвырнул меня из своей жизни. Выкинул за дверь, как ненужную вещь. Использованную, грязную, сломанную игрушку, не подлежащую восстановлению. Да и зачем ему это? Он привык получать лишь лучшее. Самое дорогое. И самое главное - чистое... Арсен ясно сказал, что такая я ему больше не нужна.

Разве он поверит моим словам? После всего, что было... После того, что произошло...

Нет!

Это невозможно!

Глупо и дико до безумия.

На что только надеется Ксюша?

Арсен даже слушать меня не станет. И близко к себе не подпустит ту, что посмела очернить его безупречную репутацию, сыграть с его именем и выставить на весь мир идиотом.

А я... я так и не смогу сказать ему, что беременна... Что ношу под сердцем ЕГО ребёнка...

Что других мужчин у меня нет и никогда не было!

Что я не врала ему той ночью. Не предавала. Не изменяла! Не могла изменить... Потому что это гадко! Низко! Это противно...

Что... я не знаю, понятия не имею, как ТАКОЕ могло произойти... Почему в нашу первую ночь я ничего не почувствовала. Почему на простынях не было крови и откуда взялось это абсурдное заключение гинеколога, что я потеряла невинность ещё за неделю до нашей свадьбы... Я не знаю!!! Хоть убей, но не знаю!

Сквозь грустные мысли, слышу, как в коридоре скрипит дверь и невольно задерживаю дыхание. Тут же инстинктивно сжимаюсь не в силах сдвинуться с места, хоть и понимаю, что в этом уже нет никакого смысла.

Он здесь. Арсен тут.

Нас отделяют всего несколько метров старенькой Ксюшкиной хрущевки и тонкая межкомнатная стена. Жалкая защита от такого человека, как мой бывший муж.

Мне не спрятаться, не скрыться, как три месяца назад.

Всего пара секунд, и мы снова встретимся. Два чужака, связанные однодневным браком и грандиозным скандалом.

Но нужна ли нам эта встреча?

Что она даст, кроме новых упрёков и взаимных обид?..

Меня штормит. Колотит так, что дышать больно. В груди, где должно биться сердце, зияет бездна. Звенящая пустота, которую уже не заполнить. Ничем.

А расковырял ее именно он. Человек, которого я любила больше жизни.

Мурадян Арсен...

Он собственноручно вырвал оттуда мое глупое сердце. Выдернул и раздавил, не глядя. Безжалостно и жестоко. Не оставив и крохотного шанса на спасение... Он убил меня.

В ту самую ночь, когда счастье было уже настолько близко, что я чувствовала его запах, ощущала его тепло. Казалось, стоит лишь протянуть ладонь, и оно само упадет тебе в руки, подобно яркой звезде, и исполнит все самые заветные мечты и желания.

Казалось... но не более.

В ночь, когда мы должны были стать семьёй, а превратились во врагов...

А теперь мне предстоит взглянуть ему в глаза и произнести то, в чем я поклялась никогда ему не признаваться... Вот только выбора мне никто не оставил.

Жизнь моего ребенка, моего лучика света в этой безнадежной тьме, под угрозой. И единственный человек, кто может его спасти (о, насмешка судьбы!) - это мой убийца...

Поежившись от нестерпимого холода, я с трудом заставляю себя встать. Когда он войдёт, не хочу, чтобы снова смотрел на меня сверху вниз. Я больше не та влюбленная дурочка, какой была в нашу последнюю встречу. Я больше не стану ему ничего доказывать, не буду просить милостыню, наплевав на гордость и собственное достоинство. Хватит!

Глава 1

За неделю до свадьбы

Лиана

В ночном клубе, большом и переполненном, темно и шумно. Музыка грохочет так, что закладывает уши. Запах алкоголя, кальяна и микс из сотен других самых разных ароматов заставляет невольно поморщиться. Нос щекочет от подступающего чиха, а от ярких неоновых вспышек в глазах то и дело появляются слезы.

Какой бы взволнованной и уверенной я не была час назад, когда мы выходили из дома и рассаживались по машинам, сейчас от этого состояния не осталось и следа. Незнакомая обстановка, странное предчувствие, не оставляющее вот уже несколько дней, и недомогание в преддверии «веселых» дней навалились друг на друга, лишая меня прежней уверенности.

- Рузан, слушай... я что-то сомневаюсь. Может вернемся домой? Посидим в гостевом домике, дядя будет не против...

- В смысле? - удивляется сестра моего жениха. Ее темные брови вопросительно взлетают вверх. - Сегодня вообще-то твой девичник, забыла?! Когда еще у нас будет возможность так повеселиться?

И, не обращая внимания на мои слова, Рузанна увлекает меня к лестнице.

Мы поднимаемся на второй этаж, на ВИП-зону и занимаем свои места за низким, накрытым к празднику, столиком из черного дерева.

Наша компания состоит из восьми человек, семь из которых я впервые увидела сегодня утром. Все они - родственницы моего жениха и члены моей будущей семьи.

К своим девятнадцати годам я так и не смогла обрести подруг, которых можно было бы позвать на столь важное в моей жизни событие. Единственная подруга, которую я хотела бы видеть в этот вечер рядом с собой уехала в деревню. Бабушка Ксюши внезапно заболела, и она просто не могла не поехать. Узнав об этом, Арсен уговорил свою младшую сестру заняться организацией девичника и сделать все возможное, чтобы его невеста не грустила ни секунды.

Если бы он знал, что сестра потащит меня в ночной клуб, отменил бы его тут же. Мой Арсен - человек строгий и консервативный, ему непонятны современные людские слабости, он их просто презирает. Возможно именно поэтому я ему приглянулась?

Я никогда раньше не была в клубах, да и желания особо не возникало. Моя жизнь может и кажется со стороны скучной, но мне она нравится. Я счастлива, учась на втором курсе отделения дефектологии нашего педагогического университета. Я с куда бОльшим наслаждением провожу все свободное время в городской библиотеке, зачитываясь романами из английской классической литературы, чем хожу по магазинам или посещаю светские мероприятия. И плевать, что родные считают меня странной, а многие сверстницы при виде меня иронично закатываю глаза.

Когда-то давно, еще в первый день нашего знакомства Ксюша сказала: «Никогда не меняйся ради кого-то. Ты такая, какая есть. Не смей этого стесняться!».

Так и было. До тех пор, пока в мою жизнь не ворвался ОН...

Мурадян Арсен Хачатурович был хорошим другом и бизнес партнером моего дяди. Несмотря на то, что Арсен годился дядь Левону в сыновья, это никогда не мешало их отношениям. Дядя уважал его, прислушивался к его мнению и советам. Считал его не просто выгодным партнером в делах, но и видел в нем своего соратника.

К двадцати восьми годам Арсен заслужил нерушимый авторитет и репутацию опытного дельца. Ему принадлежали огромные предприятия в самых разных сферах бизнеса и несколько приисков в Африке. Всего за несколько лет ему удалось достичь небывалых высот и сколько еще его ждут впереди! Ему прочили большое будущее. Светлое. Яркое, как само солнце. И, я уверена, так и будет.

Наша с Арсеном встреча была случайной. Смехотворно банальная и сказочная, потому что мы с ним из разных миров. Две абсолютные противоположности, которым впору никогда не пересекаться, как двум параллелям.

Это произошло в университет. Я тогда работала над одним важным проектом: наша волонтерская группа готовила мероприятие для одной из коррекционных школ. Я должна была играть роль Аленушки и повторяла слова перед финальным прогоном. Я репетировала свой монолог и даже не заметила, как за моей спиной проходила, а потом и вовсе замерла высокая мужская фигура. Как выяснилось позднее, Арсен был тем самым таинственным меценатом, который спонсировал все наши поездки с детьми. В тот день он приехал в институт, чтобы встретиться с ректором, но так и не дошел до его кабинета...

И вот теперь, спустя целый год, мы готовимся к свадьбе!

Одна из кузин Арсена, смеясь и поздравляя меня с предстоящим замужеством, прикалывает к моим волосам фату из белоснежного фатина, возвращая меня в реальность.

- Ровно через неделю ты официально станешь нашей сестренкой! - торжественно объявляет Рузанна и тут же обнимает меня за плечи. - Хотя люблю я тебя уже сейчас!

Она протягивает мне мартини и жестом велит его выпить.

- Один бокал ничего не решит, - заверяет со знанием и заливается звучным смехом. - Сегодня твой день, Лиан! Давай! Хватит бояться!

Возможно она права. Чего это я? Пара глотков не принесет никакого вреда. Скорее даже наоборот. Тем более, Арсен разрешил. Он сам велел мне не стесняться и хорошенько провести время. Так чего же я боюсь?

Интересно, как он сейчас? Они с друзьями уехали за город, Виген вроде обещал ему самый незабываемый мальчишник...

Отпив немного, я чувствую, как по венам проносится легкая эйфория. Напряжение постепенно спадает, приятный вкус вызывает удивление.

- Нравится? То-то же! Когда старшие советуют, младшие обязаны слушаться!

Следующий час пролетел, как одна секунда. Мы смеялись, обсуждали предстоящее бракосочетание, пили и танцевали. Я не поняла, как после первого бокала в моих руках оказался второй, а затем и третий. В какой-то момент музыка просто затихла, в ушах зазвенела тишина.

- Невеста, ты как? Да уж... разнесло тебя, детка, - нервно хихикает Рузанна, глядя на меня сверху вниз.

- Я в порядке... спать хочу, - мямлю я, чувствуя как по телу разливается сладкая дрема. Глаза закрываются, отрезая меня от действительности, руки и ноги отказываются повиноваться.

Глава 2

Арсен

Голос Лианы кажется мне странным. Она какая-то заторможенная, сонная. Да и отвечает неуверенно, будто недоговаривает что-то...

Она сказала, что дома. Но произнесла это так, что я впервые ей не поверил. Не знаю, как объяснить. Я чувствую, ее. Знаю, когда ей хорошо, а когда не очень. Сейчас я слышу в ее голове неуверенность. Даже страх.

Разве такое может померещиться?

- Лиан... - начинаю медленно. Мне не нравится ее скрытность, но и наброситься на любимую с обвинениями не могу. Она - мой Цветочек. С ней так нельзя. - Точно все в порядке?

- Арс, в полном! - отвечает уже чуть бодрее, и мне становится легче. Ловлю себя на том, что начинаю улыбаться. - Я дома, со мной все хорошо и... я ужасно скучаю, - добавляет совсем тихо.

От ее шепота меня током прошибает. Сердце подпрыгивает и бросается галопом. Реагирую на нее как мальчишка. И сам себе удивляюсь.

Я никогда не был монахом. Женщины у меня были. Красивые. Одна лучше другой. Но ни с одной из них я не испытывал и крохотной доли того, что было с Лианой. Эта малышка в буквальном смысле завладела моим сердцем. Проникла внутрь и вжилась настолько, что я просто не представлял себя без нее.

Когда впервые увидел, в груди что-то перевернулось.

«Моя», - решил в ту же секунду. И с тех пор не отпускал.

Я добивался ее медленно и осторожно. Заваливал цветами, караулил у института, подкупал одногруппниц, чтобы узнать номер ее телефона. Чего только я не сделал за те три месяца, лишь подобраться к ней поближе, заручиться ее доверием. Но случай расставил все по местам. Я узнал, что Лиана поедет на новогодний утренник в коррекционнную школу. Моя девочка должна была быть Снегурочкой на детском празднике.

Тогда я решил идти напролом. Нашел парня, которому поручили роль Деда Мороза, объяснил ситуацию и вот, спустя несколько дней мы с Лианой оказались лицом к лицу.

Как она смеялась надо мной! Какими глазами на меня смотрела!

После представления я вызвался проводить ее домой. А через месяц, заручившись благословением ее дяди, сделал Лиане предложение.

И вот, уже через неделю, она наконец станет моей!

- Люблю тебя, Цветочек, - выдыхаю в трубку.

С ней я впервые произнес эти слова. Они и сейчас дались мне тяжело, через сиду.

Подобные признания, как и клятвы в вечной любви - не в моем стиле. Я считаю, что чувства нужно доказывать поступками. Слова не имеют веса, если не подкреплены действиями. Но ради Лианы я пошел и на эту уступку. Знаю, как ей важно слышать от меня это «люблю». Вот и говорю время от времени, хоть и не вижу в нем особого смысла.

- Приезжай скорее, - просит моя девочка, снова вызывая у меня улыбку.

Попрощавшись, убираю убирая телефон в карман джинсов.

После ночи кутежа и прощания с холостяцкой жизнью, голова еще не до конца прояснилась. Вечеринка, организованная Вигеном, прошла на «ура». Однако сам организатор заявился только под утро. Пьяный. Злой, как собака. Не говоря ни слова и лениво отмахиваясь от моих вопросов, он тут же завалился спать.

Родители Вигена погибли, когда он был еще мальчишкой. Его воспитали дедушка с бабушкой. Мы часто проводили лето вместе, но лучшими друзьями так и не стали. Мой отец впоследствии оплатил ему обучение за границей, а после пригласил на работу в семейную компанию. Все так он - член нашей семьи.

Постояв еще несколько минут у бассейна, вытаскиваю из холодильника две бутылки минералки и иду в гостевой домик. Уже у двери слышу громкий храп кезена и улавливаю запах алкоголя.

Виген лежит на животе, раскидав руки «звездочко». Рядом с кроватью несколько пустых бутылок виски. Разбитый телефон валяется в углу. Как если бы его изо всех сил запустили в стену.

Эта картина меня напрягает. В душу закрадываются сомнения, которым я пока не могу подобраться объяснения.

- Эй, - тормошу Вигена. - Пора вставать! Поднимайся, алкаш. Хватит дрыхнуть.

Двоюродный брат мычит что-то нечленораздельное. Пытается увернуться от моей руки, резко откатывается в сторону и падает на пол.

- Ты как? - спрашиваю сквозь смех. - Цел?

- Угу, - шипит недовольно.

Хочет подняться, но вестибулярный аппарат сбоит, и снова летит на пол. С трудом успеваю подхватить его. Усаживаю на край постели и вручаю бутылку.

- Выпей. Полегчает.

Теперь, когда Виген сидит лицом ко мне, на мгновение перехватываю его взгляд и удивляюсь, какими пустыми кажутся его глаза. Стеклянные, почти прозрачные...

Неприятная догадка осеняет тут же.

Хватаю паршивца за шиворот и встряхиваю.

- Ты принимал что-то?! Признавайся!

Об его пагубном пристрастии я догадывался давно. Несколько лет назад Виген даже лежал в клинике, чтобы вылечиться от зависимости. Я лично отправил его туда, потому что не хотел, чтобы идиот гробил свою жизнь. Но теперь, судя по всему, он снова свернул на кривую дорожку.

- Ч-что? - заикается от страха, глаза испуганно бегают по комнате. - Н-нет... нет!

- Не ври! - трясу сильнее. - Где ты был вчера?!

Вздрагивает, как от удара. Хочет вдруг отстраниться, но не позволяю. Сверлю его взглядом.

За секунду Виген становится похожим на призрака. На мгновение мне даже кажется, что он сейчас отключится, настолько белой становится его кожа.

- Эт-то н-не я... - верещит, заикаясь. - Это не я! Я не делал... Я н-ничего не делал...

Поджав губы, я внимательно слежу за братом. С каждой уходящей секундой во мне крепнет уверенность, что он опять взялся за старое. Если раньше во мне была еще хоть капля веры в этого человека, то теперь от нее остался лишь жалкий след в той части моего сердца, где еще теплились угли родственной привязанности.

Виген падает на бок и, обхватив себя руками, плачет, как ребенок.

Меня вгоняет в ступор.

Его поведение далеко от нормального, а странный бубнеж только подливает масла в огонь.

Что-то внутри меня болезненно сжимается. Неприятная тяжесть камнем ложится на сердце, давя и ломая. Плохое предчувствие разрастается с каждой секундой, а уверенность, что этот идиот совершил что-то ужасное, усиливается с каждым его приглушенным всхлипом.

Глава 3

За три дня до свадьбы

Арсен

Снова перечитываю результаты анализов и облегчённо выдыхаю. Виген чист. Никакой наркоты в крови не обнаружено. Видать, не врал кузен, когда мамой клялся.

Вот только облегчения от этого не испытываю от слова совсем. Странное ощущение, предчувствие чего-то нехорошего не даёт расслабиться. Держит за горло и дышать мешает.

Не верю я брату, хоть и знаю теперь, что к чему.

Не знаю почему, но сердце будто не на месте. Пытаюсь понять, найти причину беспокойству, а не получается. Словно упускаю что-то важное. Значимое. И это жутко бесит. Выбивает из колеи и гоняет по кругу.

Мысли то и дело к Лиане возвращаются. Не получается на работе сосредоточиться. Голова другим забита.

Всего сутки прошли с нашей встречи, а я места себе не нахожу. Не могу спать, не могу есть. Даже дышать спокойно на могу!

Ее голос эхом в мозгу отбивает, возвращая странные мысли.

Чем меньше остаётся до свадьбы, тем сильнее это чувство противное. Не потому что ответственности боюсь или брака избегаю. И мандраж перед важным событием тут не причем. Нееет... Это что-то другое. Не поддающееся логическому объяснению.

Хочу видеть ее!

Взять за руку и обнять. Вдохнуть ее запах, насытиться им на ближайшие три дня, чтобы дождаться до момента, когда официально станет моей.

Убедиться, что все хорошо. Что семейка змеиная ничего ей не сделала в мое отсутствие...

А эти могут! В этом ни секунды не сомневаюсь. Особенно братец ее - Манвел.

Стоит о нем вспомнить, как отвращение подкатывает к горлу, что проблеваться тянет. Сжимаю челюсти так, что ещё немного и зубы начнут крошиться.

Одной встречи оказалось достаточно, чтобы понять его сучью натуру.

Скользкий, изворотливый змей, идущий по головам. Таких нигде не уважают. Их терпят, пока есть деньги и необходимость. А потом выбрасывают и забывают, как страшный сон.

Даже его отец это признает.

Сам мне как-то проговорился "между делом". Просил быть внимательнее к Лиане. Мол, семье не очень нравится, что у нее вдруг богатый жених объявился. Да и тема наследства никому из них даёт покоя. Лиана – такой же претендент на семейное состояние, как и Манвел с Мане, хоть и не родная им. Конечно же им это не нравится. Кто захочет делиться с навязанной сестрой, пускай и родственницей по крови?

Понимаю, что так больше продолжаться не может и набираю номер Давида.

Ещё немного, и я просто свихнусь от переживаний. За нее.

Прошу водителя, чтобы заехал за мной и, велев секретарше отменить на сегодня все встречи, выхожу из офиса.

Через час я уже стою в гостиной знакомого особняка и слушаю наигранное воркование Наиры.

Терплю ее только из уважения к Левону. В любой другой ситуации и взглядом бы не удостоил фальшивую аристократку.

В отличие от других, меня не провести напускным лоском и наигранной заботой. Я же насквозь ее вижу. Как смотрит на Лиану, когда рядом нет посторонних. С каким пренебрежением о ней отзывается, словно речь идёт о какой-то дворняжке.

Даже сейчас, вроде бы старается изо всех, а желчь все равно проскальзывает. В каждом слове звенит, льется как из рога изобилия.

Нетерпеливо поглядываю на часы и шумно вдыхаю. Лианы все нет.

Куда же ты запропостилась, маленькая?

– Может, нам лучше шатры поставить? В саду. Как думаете? – сквозь мысли слышу голос будущей тещи и возвращаюсь обратно в реальность.

Наира смотрит на меня в ожидании ответа, а я понятия не имею, о чем она спрашивала. Думаю только о девочке своей.

– Я поднимусь к Лиане, – говорю вскользь, даже не удостоив ее взглядом.

Поднимаюсь на третий этаж и толкаю первую дверь слева и застываю.

Моя девочка стоит перед зеркалом, обхватив тоненькие плечи руками. Длинные каштановые волосы мягкими волнами спускаются до поясницы.

Руку сводит от желания запустить в них пальцы, почувствовать их мягкость, насладиться густой тяжестью холодного шелка...

Лицо бледное, на щеках следы слёз, при виде которых сердце сжимается от жуткой боли.

– Лиан? – бросаюсь к ней и обнимаю крепко. Прижимаю к своей груди, целую макушку с запахом земляники.

Слышу приглушённый всхлип, и внутри что-то обрывается.

Лианааа... Цветочек мой.

Боль в груди не даёт дышать.

Понимаю, что убью любого, кто причастен к этим слезам. Искалечу. Разорву на части.

– Посмотри на меня, – мягко разворачиваю к себе лицом и поднимая за подбородок. – Что случилось?

Пару секунд просто смотрит мне в глаза, а я жду. Не тороплю ее, но и ждать вечно не собираюсь. Мысленно четвертую того, кто причинил ей боль. Наслаждаюсь картинами, которые рисует воображение.

– Манвел?! Это он? – спрашиваю резко, от чего она невольно вздрагивает.

Качает головой.

Знал бы кто, чего мне сейчас стоит сдержаться и не впиться в ее губы долгим поцелуем...

Да только нельзя пока. Не место и не время.

– Наира? – допытываюсь дальше. Не успокоюсь, пока не узнаю правду.

Снова нет.

Продолжаю смотреть в ее темные глаза, словно загипнотизированный.

Сглатываю и спрашиваю хрипло:

– Кто, Цветочек?

– Никто, – выдыхает так тихо, что еле слышу.

Врёт ведь. Вижу, что обидели твари. Но говорить не хочет. Гордая.

Ребенок... Наивная глупая малышка.

Что же ты не хочешь будущему мужу довериться?

Я медленно провожу рукой по ее руке и когда добираюсь до пальцев, сжимаю крепко. Наклоняюсь и целую в открытый лоб. Снова ее ароматом затягиваюсь, наслаждаюсь им, как наркоман последний. А сделать с собой ничего не могу.

Я зависим.

От нее.

От запаха сладкого.

Тепла рук.

От ее света и невинности, которые хочется защищать и оберегать, как зеницу ока.

Она – моя добрая и радужная девочка, перед светом которой невозможно устоять. Мой личный родник чистоты и непорочности. Моя Лиана. Только моя. И я ни с кем не хочу ее делить!

Глава 4

День свадьбы

Лиана

Платье мое просто необыкновенное!

Длинное, струящееся, расшитое тонкими паутинами кружев и жемчуга, оно переливается и сияет при каждом движении, отбрасывая на стены светящиеся радужные капли.

Изящные, выполненные вручную, прозрачные рукава оплетают кожу невесомой цветочной сетью, одновременно закрывая и приковывая к себе взгляд. Вдоль позвоночника тянется длинный ряд маленьких пуговиц, при виде которых у Арсена точно случится сердечный приступ.

Арсен...

При мысли о любимом снова начинаю улыбаться.

Даже не верится! Сегодня я стану его женой... наконец-то...

Закрыв глаза, я всецело отдаюсь волшебному моменту, раскидываю руки и кружусь по комнате. Внутри меня все поет, клокочет от сдерживаемых эмоций, сжимается и замирает от волнения и нетерпения.

Этот день - наша с ним мечта. Тот самый момент, когда сказка станет реальностью, и я, после долгих лет одиночества, обрету свой дом, узнаю, что такое семья и... заполучу лучшего в мире мужчину.

Никогда раньше не влюблялась. Да и не в кого было, если честно. В школе голова была забита другим, а в университете я просто не встретила ТОГО САМОГО.

Всегда была уверена, что, когда увижу его - сразу узнаю. Я не строила иллюзий на свой счет, не грезила о прекрасном принце. Остались ли они вообще? Меня это мало волновало.

Просто хотелось умного, взрослого мужчину. Чтобы было о чем поговорить. Чтобы умел ухаживать и слушать. Чтобы рядом с ним чувствовать себя нужной и... защищенной. И главное - чтобы при виде ЕГО сердце трепыхалось и бабочки в животе летали. До головокружения.

В один прекрасный день судьба услышала мои мольбы... Я встретила ЕГО. Своего мужчину.

А сегодня ночью я наконец стану женщиной... Его женщиной...

И сбудется все то, о чем я мечтала, о чем грезила с тех пор, как увидела его впервые!

Сколько бессонных ночей мы проводили, сидя каждый в своей комнате на разных концах огромного мегаполиса и разговаривая по телефону. Сколько раз я представляла, как подойду к нему и, привстав на цыпочки, обниму за шею и смело поцелую. Сама. Впервые в жизни. Без тени смущения и страха. Как он нежно подхватит меня на руки и унесет в нашу с ним сказку... которая не закончится с восходом солнца и будет длиться всегда. До конца наших дней.

И вот, спустя целый год, все начало сбываться. Всего через каких-то два часа любимый заберет меня из дядиного дома, и мы вместе отправимся в наше прекрасное «долго и счастливо».

Только бы дождаться и не умереть от переизбытка чувств!

Приклеенная взглядом к своему отражению, я и не заметила, как бесшумно открылась дверь. В комнату вошла Мане и, замерев у меня за спиной, громко ахнула.

- Лиан, какая же ты красивая!

В глазах моей сестренки стоят слезы, нижняя губа едва заметно дрожит, выдавая ее с головой. Эта маленькая брюнетка была для меня всем: сестрой, подругой... единственной отдушиной в огромном и холодном, как склеп, особняке.

Никогда не забуду то пасмурное осеннее утро, когда я впервые переступила его порог и в мгновение ока превратилась в его пленницу...

Мои родители погибли, когда мне было шесть.

Сгорели во время пожара, унесшего не только их жизни, но и все, что у нас когда-то было. Всего за несколько минут моя жизнь, семья, все, что я любила и к чему была привязана, исчезло. Огонь поглотил их, превратив некогда счастливое и безопасное место в островок из трухи и пепла.

Я же вдруг оказалась совсем одна, маленькая и слабая сиротка. Бедная и никому не нужная.

Если бы не мой дядя Левон, не знаю, что бы со мной стало...

Он приехал почти сразу же после трагедии. Единственный из большой семьи, кто не прошел мимо несчастной сиротки, не сделал вид, будто меня не существует.

Дядя нашел меня в центре социальной помощи, куда меня временно поместили на момент расследования происшествия и мгновенно озарил это серое, невзрачное помещение своей яркой жизнерадостной улыбкой.

- Я не могу заменить тебе родителей, - признался он, чем и покорил мое не по годам развитое сердце. - Но мы с женой сделаем все возможное, чтобы тебе было хорошо у нас. Мы уже подготовили доя тебя комнату, мои дети с нетерпением ждут приезда сестренки. Уверен, вы станете настоящими друзьями. Ты больше не будешь одна. Поехали?

Я слушала его внимательно, не решаясь перебить. Впервые за несколько часов оглушающей тишины со мной говорили так... искренне, без напускной жалости и сочувствующих вздохов.

Для него я не была несчастной сироткой, и меня это подкупило. Мне вдруг представилась моя новая жизнь. Пускай и не такая, как прежде. Пускай я больше не увижу маму с папой, не услышу их, не почувствую тепло надежных родительских объятий... Но ведь у дяди мне намного лучше, чем в детском доме. Ведь так?

И я согласилась. Взяла его за руку и позволила увести себя в новый мир. Чужой и неприветливый, как оказалось позднее. Но я уже сделала свой выбор, обратного пути, увы, не осталось...

Тряхнув головой, гоню прочь все грустные мысли.

Больше никаких сожалений!

Я счастлива!

Всем назло. Наперекор самой жизни.

И так будет всегда.

О чем еще можно мечтать?

Поворачиваюсь и крепко обнимаю свою Мане. Понимаю, что буду ужасно по ней скучать.

- Не забывай меня, ладно? - всхлипывает она, сплетая наши холодные пальцы.

- Глупая! Разве такое возможно?

- Просто пообещай, - не отстает сестренка, а я не могу сдержать улыбки. - Мне этого будет достаточно.

- Клянусь!

Мы начинаем смеяться, но внезапное появление тети Наиры заставляет нас обеих тут же замолкнуть. Из приоткрытой двери доносится громкая традиционная музыка, и моя комната постепенно наполняется женщинами нашей семьи.

Я замечаю в руках у невестки большую, украшенную шелком и цветами, корзину с изящной белоснежной туфелькой. Из-за ее спины выглядывает Манвел, взгляд которого мгновенно вызывает во мне волну протеста и неприязни. Согласно обычаям, брат обязан обуть сестру и, тем самым, подготовить ее ко вступлению в новую жизнь. И при мысли о том, что мне придется терпеть его прикосновения, становится тошно.

Глава 5

Арсен

Я ждал этого дня два года...

Два года мечтал и грезил о моменте, когда назову ее своей. Засыпал и просыпался с мыслями о ней, видел ее во снах, но ни разу не перешёл черту. Не имел права. Только не с Цветочком. Не с моим невинным ангелом.

Ее чистота подкупала, завораживала своим светом. И я летел на него. Горел от невыносимого желания, скулил от боли в паху, но ни разу не коснулся ее. Маленькая ещё. Совсем ребенок.

Ей восемнадцать-то исполнилось уже после нашей первой встречи. Но уже тогда я сходил с ума. Как хотелось ее попробовать. От постоянного стояка срывало крышу. И что самое ужасное, никого кроме нее мне не хотелось...

И я терпел. Ломал себя, давился слюнями, как сопливый школьник и ждал.

Долго ждал. Терпеливо.

И вот сейчас она станет моей!

Хорошенькая. Чистая. Самая желанная.

Лиана была первой и единственной женщиной, которой удалось пробить моё черствое сердце. Рядом с ней я менялся. Становился лучшей версией себя. И это не могло не подкупать.

Она завораживала, очаровывала своей нетронутой настоящей красотой. Заколдовала меня, пленила... поставила на колени.

Я стал слабым. Из-за нее. Из-за той неведомой силы, что тисками сдавила груди и магнитом к ней толкала.

Она стала моей болезнью. Сумасшествием. Моим раем и... адом.

Маленький Цветочек научила меня мечтать. Я даже не задумывался, насколько пустой и бессмысленной была моя жизнь ДО НЕЁ. Все эти стремления укрепиться в мире, стать сильнее, богаче... На самом деле они и гроша ломаного не стоят. Ничто. Пыль под ногами. Пустота.

И только ОНА имела смысл. Моя Лиана.

И тот мир, который мы построим вместе.

А начнем мы прямо сейчас...

– Добро пожаловать домой, жена, – ловко подхватываю ее на руки, из-за чего длинные юбки свадебного платья взлетают белоснежным облаком.

Ее глаза теперь на уровне моих. И я отчётливо вижу застывшие в них слезы. Они висят на черных ресницах и переливаются под луной ярчайшими бриллиантам. Смотрю на нее, а внутренности стягивает, скручивает узлом желания. Дикого и необузданного, как моя страсть.

Лиана нежно касается моих щек. Проводит по ним дрожащими маленькими ладонями, даже не подозревая, какую бурю пытается укротить.

– Спасибо... Спасибо, – пухлые губки слегка подрагивают. Она улыбается мне сквозь слёзы. Сквозь тонкие борозды боли, что виднеются на дне ее израненной души.

И снова чувство, словно невидимые путы вокруг шеи сплетаются, впиваются острыми шипами. При мысли о том, как жила раньше, через что прошла... Становится мерзко. Гадко от того, что не появился раньше. Не уберёг свою волшебную девочку от разочарований и боли...

Сердце дрогнуло так болезненно и сильно, что показалось оно ударилось о ребра и разлетелось крупными осколками.

Рука тут же взметнулась вверх, зарылась в густые волны волос и надавила, приближая.

– Сирум ем кез... Лиана*.

Выдыхаю шумно и накрываю трепечущие губы своими. Вбираю ее сдавленный стон, проглатываю жадно. С упоением. С голодом, которого и сам невольно пугаюсь.

Чувствую, как она дрожит. Мурашки волнами по ее телу носятся, передаются мне, пробираются под кожу. Глубже. В кровь. В ДНК проникают. А я уже не могу остановиться.

Целую ее, сминаю, поедаю, как изголодавшийся зверь. Меня ведёт от нее. От ее запаха. От страха и робкого интереса, с каким Лиана за меня цепляется. От ее неумелых попыток отвечать на эти дикие ласки...

С трудом заставляю себя оторваться от нее и глотнуть немного воздуха, чтобы насытить иссохшие лёгкие. Вновь почувствовать себя живым. Свободным от ее чар.

Хотя знаю и понимаю наверняка – бессмысленно и глупо. Нет мне спасения. Как бы далеко не бежал, все равно во мне будет. В самом сердце. Всегда...

Прижимаюсь лбом к ее горящей щеке и выдыхаю в изнеможении. Тихо. Очень тихо.

– Ты моя, Цветочек... Полностью моя. Вся. Без остатка... Каждый кусочек твоего тела, каждый миллиметр... Ты принадлежишь мне, девочка. И душой и телом, – жарко шепчу прямо в губы. – Только мне! Я никому тебя не отдам...

– Не отдавай, – тонкие ручки обнимают крепко, ее слабое дыхание обжигает кожу. – Никому не отдавай! Никогда не отпускай меня. Мне никто кроме тебя не нужен. Никто... Я люблю тебя, Арс. Я очень сильно тебя люблю!

И в голове пульсирует ее тихое "Арс". Каждое ее слово, каждый звук в груди отпечатывается, застывают на сердце обожжеными рубцами. Ещё ни одна женщина не произносила моё имя так нежно, с такой любовью и так необычно. Никогда ещё я не испытывал такого трепета при звуках своего имени в чужих устах. И мышцы сжимаются в ответ. Сердце дёргается, умоляет, чтобы сказала ещё. Лишь бы снова услышать, как она зовёт меня, как любит...

Мне казалось, это я ее присвоил. Забрал и стал ее миром. Но нет. Ничего подобного.

Я проиграл, сраженный ее чистотой. Давно и бесповоротно. А она, моя коварная искусительница, даже не поняла этого...

Я перенес Лиану через порог, как того требовал старый обычай и, не выпуская ее из рук, поднялся наверх.

Наша спальня встретила нас чувственным полумраком и лёгким цветочным ароматом. На полу и тумбах на равном расстоянии друг от друга стояли маленькие стеклянные фонарики. Розовые лепестки расстилались под ногами белоснежным ковром и трепетали при каждом дуновении теплого ночного воздуха. Окна и балкон были открыты, и тонкий лавандовый тюль медленно колыхался в такт дыханию ночи.

– Арсееен. Как же здесь красиво!

– Это ты красивая, Цветочек. Мои глаза ничего кроме тебя не видят.

Наши глаза встречаются, время замедляет свой ход, и всё вокруг замирает.

Я аккуратно ставлю ее на пол, словно нежную фарфоровую куклу. Впрочем, для меня она и есть изящная драгоценность. Хрупкая и невесомая, как лунный свет. И я лечу на него, как отчаянный мотылек. Рвусь к ней, опаляя крылья, сгорая под ее холодным сиянием...

Словно прочитав мои мысли, Лиана вдруг изменилась в лице. Качнула головой, отметая грустные сравнения и, привстав на носки, обвила мою шею.

Глава 6

Лиана

Я просыпаюсь медленно, нехотя выныривую из сладостного плена сна и лениво морщусь. Тело болит и ломит от приятной усталость, каждая клетка горит незнакомым огнем, что волнами проносится по коже вверх-вниз, пробуждая воспоминания о прошлой ночи.

Губы сами собой складываются в довольную улыбку, руки тянутся к соседней подушке. Хочу обнять мужа, прижаться к нему, почувствовать его...

Но меня удерживает его взгляд. Холодный. Непроницаемый.

Он будто в самое сердце смотрит. Вспарывает грудную клетку и прожигает сердце насквозь.

Арсен не шевелится и не произносит ни звука.

Я вздыхаю, пытаюсь сморгнуть странное видение и касаюсь ладонью его щеки. Прикрывая дрожащие веки и жадно втягивая его запах, придвигаюсь ближе. И я чувствую, как внутри меня все взрывается, разлетается тысячами разноцветный огоньков, готовых убить и воскресить одновременно.

Распахиваю глаза и накрываю его лицо трясущейся рукой. Изучая каждую черточку, каждый изгиб, наслаждаясь легким покалыванием утренней щетины... невольно отмечая, каким угловатым оно кажется после долгой бессонной ночи, как странно заострились его черты, какие впадины под любимыми глазами и каким болезненно тяжелым вдруг стал взгляд дорогих мне серых глаз.

Но мне сейчас не до его взгляда. Не до безумных ощущений, гложущих душу и больно кусающих в самое сердце. Мне надо втягивать в себя его присутствие, чувствовать и осязать, вдыхать и сходить с ума от понимания – он здесь, рядом со мной. Мой.

Однако едва моя ладонь соприкоснулась с колючей щекой, Арсен дернулся всем телом, как от удара.

Муж закрывает глаза, и я отчетливо слышу, как часто и бешено колотится его пульс. Впивается в меня тяжелым взглядом, и между бровей появляется глубокая складка. Недовольная. Злая. Словно я сделала что-то плохое, расстроила или огорчила его...

А я все гоню прочь эти мысли, заталкивая куда подальше и отчаянно не хочу ничего слышать. Мои руки обезумили, как и мое сердце. Единственное чего я хочу – касаться его, ощупывать, чувствовать, что он здесь, рядом со мной, реальный. Не сон и не мираж. Что я не сплю в ненавистной комнате и мне не снится очередной волшебный сон.

Чувствую, как счастье растекается по венам жидким огнем и к глазам подступают глупые ненавистные слезы. Я шмыгаю носом, пытаюсь унять клокочущие эмоции и понимаю, что не могу. Начинаю плакать.

– Доброе утро, – очень тихо, не узнавая свой голос, выдавливая каждый слог. И не выдержав, тянусь к нему, обхватываю мощную шею, прижимаюсь всем телом, сдавливая слабыми руками, впиваясь в него каждой клеткой дрожащего естества.

И от той силы, с которой обнимаю его, боль пронзает каждую мышцы, отзывается в каждом натянутом нерве. Всхлипываю, когда ощущаю, как сдавливает меня в ответ, сживает так, что я даже вдохнуть не могу.

– Выспалась?

Спрашивает коротко и смотрит на меня долгим странным взглядом.

Я вижу, как темнеют его глаза, как наливаются незнакомым холодным светом... И пальцы на моем теле уже не просто сжимают, они впиваются в мясо, давят, причиняя боль, оставляя синяки. А потом перемещаются выше, хватают затылок и тянут назад до черноты в глазах.

– Пора заканчивать эту игру, – сцеживает мне прямо в губы и, оттолкнув, резко поднимается.

А я не понимаю, что именно он имеет ввиду. Какая игра? О чем он?

Я все еще хочу коснуться его, поцеловать и снова почувствовать все то, что было прошлой ночью. Чтобы страсть вновь завладела нами, отрезала от мира и подняла до небес. Не понимаю, что это конец. Нет больше страсти. Истлела и растворилась, как утренняя роса на цветах...

– Арс, с тобой все в порядке?

– Со мной все хорошо, – отвечает, не оборачиваясь. Поднимает с пола с одежду и начинает одеваться.

Движения резкие, нетерпеливые... злые.

Хмурое лицо и короткие ответы не располагают к беседе. Я же вижу – что-то беспокоит его, не дает покоя. Мой Арсен не такой. Он добрый, заботливый, самый лучший. Он не может меня обидеть. Он же меня из ада вызволил, в сказку забрал, он меня на руках носил и подарил все счастье мира.

– Что-то случилось? Какие-то проблемы?

Он резко оборачивается, и я отчетливо вижу, как его лицо искажается от боли с каждым моим словом.

– Случилось?! – Арсен подходит ближе, одной рукой обхватывает мое лицо, а другой впивается в затылок, удерживая меня за волосы. – Ты реально ничего не понимаешь или прикидываешься?

Произносит тихо, в каких-то миллиметрах от моих губ. И каждое его слово, каждый звук словно ножом режет. Я отрицательно качаю головой, перехватив его запястье и морщась от боли.

– Я... я не понимаю...

Меня лихорадит, бьет крупной дрожью. И я готова разрыдаться от этой боли, что тисками на части разрывает, от неверия, что происходит на самом деле, от ненависти этой страшной и жуткой, как необратимое стихийное бедствие.

Это неправда! Не может быть правдой.

Арсен не может ТАК на меня смотреть. Не может ведь?

– Какая же ты дрянь, Лиана. Лживая подлая дрянь, – и большим пальцем давит так, что во рту медленно разливается металлический вкус, а у меня перед глазами рябит.

Голова кружится от непонимая и ужаса. Я не понимаю, за что он так со мной. За что так смотрит с презрением вперемешку с горечью. За что?!

– Смотрю на тебя и не пойму, что ж ты за человек такой? Кто ты, Лиан? Кто?!

– О чем ты говоришь?

Арсен со свистом втягивает воздух и так резко отпускает, что я падаю на подушки тряпичной куклой. Хватаюсь за шею, жадно глотая воздух и не свожу с него застывшего взгляда.

– Я говорю о тебя, невинная девственница, – произносит с нескрываемым отвращением. – О твоей чистоте несуществующей. О том образе, который ты нагло себе присвоила. Так торопилась заполучить богатенького мужа, что даже операцию не успела сделать?! Или думала, что не замечу ничего? За дурака меня считала?!

– Я не понимаю, – с трудом шевеля губами и отказываясь воспринимать его страшные слова.

Глава 7

Арсен

Я чувствовал, что задыхаюсь рядом с ней. Что сердце разрывается от боли, мечется в огонии от бешеной потребности ее видеть. Послать все к дьяволу, запихнуть гордость куда подальше. Вернуться домой, ворваться в нашу спальню и продолжить то, что было ночью.

Осознание, что она близко, ощущение ее присутствия в каждом вдохе и выдохе, сводило с ума. Крошило самообладание, заставляя корчиться в чертовой агонии.

Несколько раз порывался вернуться. Бил по тормозам, сворачивая на обочину и сидел, уставившись в пустоту.

Дождь монотонно барабанит по лобовому стеклу. Я вижу, как тяжелые капли медленно стекают на капот и исчезают, встречаясь с жаром двигателя. Поднимаются паром, возвращаясь в бессмысленный круговорот жизни.

И только я один не находил себе места.

Вообразил, будто нашел его. Рядом с ней. В ее объятиях.

Ошибся.

Кто-то побывал там раньше него.

И от этого разум затмевает чистейшей, самой лютой и жгучей ненавистью, какую только может испытывать человек. Напополам с ядом ревности и безумием голодного хищника. Сука... предательница, раздвигавшая ноги перед другими. Стонавшая под ними, извивавшая и оравшая чужое имя.

Когда осознание этого впервые возникло в голове, захотелось убить.

Я выл, орал и раздирал глотку. Но про себя. Метался диким зверем и не находил себе места. Закрывал глаза и представлял ее с другим. Безликим мудаком, который тронул мое, добрался раньше и присвоил то, что было МОИМ.

Пока она спала, смотрел на нее, изучал умиротворенное ангельское личико и пытался понять. КАК?! Как она могла?! Откуда столько наглости... столько дерьма?

Я ломал голову над этим. Сходил с ума, пытаясь понять, как давно она мне врала. Искал в памяти малейшие признаки лжи и притворства и... находил сотни. Обезумевший собственник внутри требовал крови. Хотел справедливости. Для себя. Для попранной гордости, разрушенных надежд, которые она, тварь, сравняла с землей. Обнулила и обезобразила все, во что я верил, о чем мечтал... чего хотел больше жизни.

Не знаю, откуда взялись силы, чтобы не прибить ее на месте. Хотя, видит бог, я был на грани. Еще немного, еще одна гребаная секунда – и все. Я чуть не стал убийцей. ИЗ-ЗА НЕЕ.

А потом слушал ее ложь.

Наблюдал за перекошенным от ужаса лицом и отказывался верить в очевидное.

Она дрожала.

Боялась.

Меня...

Я ударяю кулаком по рулю и без сил откидываюсь на спинку мягкого кресла.

Больно.

Внутри.

Там, где сердце.

Где душа рассыпается гнилыми кусками.

И дышать не могу. Каждый вдох отзывается в груди болью. Невыносимой. Разрушительной, как ураган.

Закрываю глаза, не в силах выносить эту пытку, и все равно вижу ее.

Лицо бледное, залитое слезами. Глаза огромные, в которых боюсь утонуть. Глаза лживой лицемерной гадины.

Она и есть такая.

Подлая сука, вынувшая из меня душу.

Сколько лет за нос водила? Сколько раз смеялась у меня за спиной, развигая ноги перед другими?

– Как же я ненавижу тебя, Лиана! – обрушиваю на руль град ударов. – Конченая сука! – толкаю дверь и вылетаю на улицу.

Стою под дождем, чувствуя как холодные капли стекают за ворот, запуская по телу волны мурашек. Рубашка тут же пропитывается противной влагой, но даже она не в силах унять то пламя, что сжигает меня изнутри. Словно все демоны ада сосредоточились обрушили на меня свой гнев, проткнули грудину раскаленными трезубцами и крутят... выворачивают... ломают в хлам.

Облокачиваюсь на крышу машины и скулю жалко.

Тупое слепое животное.

Рогоносец.

Невинную хотел? Ждал, когда подрастет для тебя?

Дождался?!

Получи, блин, и распишись.

А сердце в клочья разрывается. От бессилия. От того, как жестоко со мной обошлась.

За что?!

Ответа все нет.

Да и какой уже в нем смысл? Все уже сделано. Партия сыграла на «ура».

Делаю глубокий вдох и давлюсь от ее вкуса. Он все еще во мне. Сидит на языке отравленным порошком. Травит. Разъедает кислотой.

Пальцы снова в кулаки собираются, впиваются в ладони. И сердце ходуном ходит, бьется в ребра и стонет беззвучно. Плачет.

Через марево слышу телефонную трель слышу.

Знакомую. Специальную для одного-единственного абонента.

Хватаю с панели смартфон и отвечаю, не глядя.

– Доброе утро, им тха*. Как вы там? Как чувствует себя моя невестка?

Крепко сжав в руке трубку, с трудом подавляю спазм в горле. В голосе бабушки неподдельная любовь, нежность бескрайняя, как небо над головой. И такая же болезненная, как кинжал в груди.

Когда я видел ее невестку в последний раз, она была на грани срыва. Впрочем, как и я сам.

Последние пару часов я провел, пытаясь выбросить ее и проведенную вместе ночь из головы, забыться и не вспоминать, как жестоко со мной обошлась. Но не вышло. Ничто на свете не сможет отвлечь меня от ПРАВДЫ. А вопрос бабушки только добавил масла в огонь моего безумия.

Мои обвинения, жалкие попытки Лианы убедить меня в чем-то, ее слезы и отчаяние – все снова предстает перед глазами, но теперь уже совершенно в другом свете.

А может не врала? Не предавала?

Глупая и бессмысленная надежда отчаянно не хочет умирать.

– Арсен? Что с тобой, милый?

– Что?

– Я спросила, как там наша Лианочка?

– Не очень...

– Что случилось? Вы поссорились? – тут же набрасывается на меня с вопросами, давая понять, что осуждает в этом именно МЕНЯ.

– Я ошибся в ней, бабуль. Во всем ошибся.

– Но ты ведь не думаешь так на самом деле?

Ее слепая вера в Лиану режет без ножа.

Всех околдовала, ведьма! Даже бабушку вокруг пальца обвела.

Бабушку, которая понимает человека с одного взгляда.

Бабушку, которая никогда не ошибается в людях.

– Я в этом сполна убедился. Ее истинное лицо такое же безобразное, как и душа...

– Ты просто дурак, если так о ней думаешь. Нужно быть слепым, чтобы не увидеть, как она хорошая, добрая девочка. Я в жизни не поверю, что она способна на что-то плохое!

Глава 8

Лиана

Прошел уже час, а его все нет и нет.

Я слышу, как в коридоре тикают старинные настенные часы. Каждая их дробь отзывается во мне глухой болью.

По мне словно танк проехал. Тело ломит, сводит очередной судорогой, натягивает и рвет на части.

Арсен не услышал меня. Он вообще меня не слушал.

Его жестокие болезненные обвинения еще звучат в этой комнате. Кажется, что каждый миллиметр воздуха пропитан ими. Злыми, ядовитыми высказываниями.

Противное эхо в моей голове произносит их, не замолкая ни на миг. А сердце болит так сильно, что хочется проткнуть грудную клетку чем-то острым. Вогнать кол прямо между ребер. Только бы не чувствовать этой ноющей, невыносимой боли...

Словно меня закрыли в непробиваемом вакууме и оставили умирать медленной мучительной смертью.

Я кажусь себе такой слабой... такой беспомощной. До мерзости.

Мне бы встать, собрать свои пожитки и уйти отсюда, уехать куда подальше.

От всего. От дома этого, от воспоминаний, что хранит эта спальня... И от него. Главное – от него.

Чтобы больше никогда не видеть этих глаз. Мертвых. Леденящих душу. Без единого проблеска понимая в ярко-серых грозовых глазах.

Он не поверил мне. Решил, будто я могла ему изменить...

И не знает, что мне даже от мысли, что меня может коснуться другой, становится тошно.

Я бы лучше умерла, чем позволила ЧУЖОМУ, не ему, дотронуться до себя.

А он даже слушать не стал. Не понял этого. И не поймет уже. Я знаю.

Закрываю глаза и снова его лицо вижу.

Такое злое. С холодной презрительной усмешкой, которая внушает мне больше страха, чем если бы Арсен кричал или даже пытался ударить.

Его безразличие убивает меня. Режет без ножа.

А я все продолжаю сидеть на полу комнаты, где еще несколько часов назад чувствовала себя счастливейшей из людей.

В комнате, которая обрушилась на меня и погребла под невидимыми развалинами, не оставив ни единого шанса на спасение...

Арсен растоптал меня. Все мои мечты, всю любовь... взял и сравнял с грязью.

Разве такое прощают?

Вот бы я умерла в том пожаре много лет назад!

Вот бы не дожила до этого дня и не узнала, что любовь бывает ТАКОЙ болезненной...

Потому что физически умирать не так больно, как душой.

Арсен убил меня. Ранил в самое сердце.

Со спины. В тот самый момент, когда я собственными руками выдрала свое глупое сердце и принесла ему...

Когда я думала, что уже никогда не буду одна.

Злой. Жестокий. Бездушный Арсен.

За что ты так со мной?

За что?!

Сглатываю ком в горле и зажимаю рот рукой, чтобы не взвыть в голос.

Я больше не плачу. Слезы давно высохли. Казалось, в моем теле уже не осталось никакой жидкости. Пустая ненужная оболочка. Надтреснутый сосуд, не пригодный ни для чего.

Мне по-прежнему больно. Сильно. До чертноты в глазах.

Обида кружит надо мной голодным коршуном, кусает, рвет на части.

А мне уже все равно. Я уже ничего ничего не хочу. Только умереть. Закрыть глаза, свернуться клубочком и исчезнуть.

И лишь голос разума противно шепчет:

– Куда? Одумайся, глупая! Тебе же некуда идти. Забыла?

Не забыла. Никогда не забуду.

Но и оставаться здесь я больше не хочу!

Не смогу. Не выдержу.

Какого бы мнения обо мне не был Арсен, но и у меня есть гордость. Хватит! Он уже сделал свой выбор – ушел. Теперь его сделаю я.

Собравшись с силами, я заставляю себя подняться.

Подхожу к гардеробной и морщусь при виде огромного количества нарядов. В глаза тут же бросаются разноцветные картонные коробки с этикетками знаменитых брендов. Все это – его подарки мне. По крайней мере, были таковыми вчера.

Одежда, достойная супруги великого и могущественного Арсена Мурадяна.

Мне она больше не нужна.

Впрочем... как и я ему.

Прохожу вглубь комнаты и, отыскав свой скромный чемодан, открываю его. Я с трудом уговорила Арса взять его с собой. Он все не соглашался, твердил, что старые вещи мне не понадобятся. Я ведь начинаю новую жизнь...

Чувствую, как горлу вновь подкатывает тошнота и непроизвольно сглатываю.

– Я не буду плакать! Не буду!

Вытаскиваю из чемодана первое попавшееся платье. Тоненькое. Из черного шифона. Одеваюсь, перевязываю непослушные волосы резинкой и быстрым шагом направляюсь к двери. Иду не оглядываясь, чтобы не передумать и не сломаться окончательно. И так держусь из последних сил. Не знаю, на сколько меня еще хватит.

Я спускаюсь по лестнице под бешеный стук своего обезумевшего сердца. По сторонам не смотрю, не вижу в этом никакого смысла. Этот дом, как и все, что в нем есть – не мое. Так зачем тревожить и без того глубокие раны?

Свой телефон нахожу в гостиной. Включаю его и трясущимися руками стараюсь отыскать номер Ксюши. Больше мне звонить некому. Мане еще совсем малышка, хоть и младше меня всего на один год. Кто бы ей помог выбраться из нашего общего ада...

– Ответь, – умоляю шепотом. – Прошу тебя, возьми трубку...

За окном бушует настоящий ураган. Тяжелые дождевые капли барабанят по стеклу и стекают вниз мини водопадами. Где-то вдали мелькает вспышка молнии.

Идеальная погода. Под стать тому, что творится с моей жизнью...

– Лиан? Ты серьезно, родная? Не успела выйти замуж уже соскучилась по мне? – жизнерадостный голос подруги выдергивает меня из забыться.

Ее радостный тон и попытка пошутить вызывают во мне противоположную реакцию. Дыхание перехватывает и к горлу подступают рыдания. Словно плотина, которая до этого сдерживала меня на плаву, вдруг разлетается в щепки. Колени подгибаются, и я без сил оседаю на пол.

– Лиан?! Ты плачешь? Что случилось?!

А у меня нет сил произнести ни звука. Слезы, которые еще недавно будто бы иссякли, снова бегут по щекам, обжигая, разъедая нежную кожу.

– Он что обидел тебя? Лиана! Скажи хоть слово...

Ксюша постепенно переходит на крик. В ее голосе слышится неподдельное волнение. Меньше всего на свете мне бы хотелось доставлять ей хлопот. Но у меня никого нет, кроме нее. Думала Арсен есть. Оказалось – ошиблась. Иначе он бы не оставил меня после первой же брачной ночи...

Глава 9

Лиана

Я смотрю на невозмутимое безмятежное лицо врача и не верю собственным ушам. Какая неделя?! Что за чушь она несёт?

Моя первая брачная ночь была вчера! Как я могла лишиться девственности раньше? Это бред какой-то, очередная злая шутка.

Я не верю!

Не могу поверить, что все это происходит со мной.

Это же безумие чистой воды!

Сейчас я проснусь, открою глаза и окажусь в нашей с Арсеном спальне. Он будет рядом, обнимет меня крепко и скажет, что мне просто приснился дурной сон...

А вместо этого до моего затуманенного сознания долетает спокойный голос гинеколога. Она уже вышла из смотровой и рассказывает обо всем моей свекрови, вконец разрывая последнюю тонкую ниточку надежды, что когда-то связывала меня с семьёй Мурадян и этими людьми.

Я задыхаюсь от отчаяния и несправедливости. Горло саднит, сердце в груди переворачивается, совершая очередной смертельный кульбит. Хочется кричать, выть в голос, чтобы меня наконец услышали, чтобы поняли, КАК мне плохо. Но сил нет даже на жалкий всхлип.

Внутри ничего нет, только боль осталась. Море, океаны боли. И я одна – жалкая шлюпка, кидаемая из стороны в сторону и абсолютно бесплмощная перед непобедимой стихией. Без шансов на спасение.

Господи, за что ты так со мной?! Что такого плохого я совершила, раз ты меня наказываешь всем этим? Чем я перед тобой провинилась?

Вот только мне поможет?

У меня больше никого не осталось. Была какая-то пародия на семью, теперь даже ее нет.

Подруга? Что она сделает против всего этого?

Ксюша не волшебница и уж точно никто не станет ее слушать. Только не сейчас, когда прозвучал уже последний, финальный аккорд в жалкой трагикомедии моей жизни.

Да и я сама уже не хочу ничего. Устала. Да так, что впору забиться в какой-нибудь темный угол, свернуться комочком и рыдать без остановки, пока не иссякнут последние слезы и боль, и я не превращусь в бестелесную тень.

Поднявшись с кушетки, одергиваю полы платья. Движения мои неловкие, резкие, как у робота. Сейчас я вообще мало чем отличаюсь от машины. Ещё бы не чувствовать ничего, вообще было бы замечательно.

Действуя на автопилоте, беру в руки рюкзак с документами, перебрасываю через плечо и медленно выхожу в кабинет.

Доктор умолкает при моем появлении. Она чувствует себя неловко из-за того, что невольно стала для меня палачом. Я же стараюсь не обращать внимания на ее сочувственно-виноватый взгляд и смотрю только на Нану Генриховну.

– Лиана, – выходит с надрывом, в голосе улавливаются ледяные нотки. – Как ты могла, девочка? За что?

И смотрит так пристально, в глазах – знакомое до боли разочарование.

От него ещё хуже. По телу проносится мелкая дрожь, что-то острое и отравленное вонзает аккурат между ребер.

Вот и все, Лиан. Ты в ловушке. Нет тебе спасения. И не будет больше. Для всех ты испорченная, бракованный товар. Смирись.

И только сейчас я начинаю ощущать, как сильно устала от всего этого. От лжи и грязи, в которых меня изваяли так, что уже в жизни не отмоюсь. От их взглядов надменных, будто бы я – никто. Но больше всего – от необходимости постоянно что-то кому-то доказывать.

Сначала это была семья дяди. Я всегда была для них чужой, нежеланной. Каждый божий день мне приходилось из кожи вон лезть ради того, чтобы вымолить у них хоть каплю теплоты или немного ласки. О любви я даже и мечтать не смела. Откуда ей взяться в этой тюрьме?

Потом появился Арсен. Настоящий принц. Прекрасный и недосягаемый. Взрослый, серьезный бизнесмен, хозяин многомиллионной корпорации. Мне казалось чудом, что такой человек вообще заметил меня, самую обыкновенную серую мышь. Да ещё и младше его на девять лет...

Но когда поняла, что это правда, что Арс действительно разглядел во мне то, чего никто другой прежде не видел, мне вдруг показалось, что счастье улыбнулось мне. Я воспряла духом, стала смелее, позволила себе поверить в невозможное... И теперь плачу за это.

Боже, Лиан, какая же ты дура! Наивная, глупая девочка. Ты так ничему и не научилась. Жизнь далеко не похожа на сказку. В ней нет места волшебству и прекрасным принцам. Пойми уже наконец! Арсен играл с тобой, просто развлекался. Ему никогда не была интересна ТЫ. Вспомни! Сколько раз за два года он поинтересовался твоими увлечениями? Хоть раз он задумался, каково тебе находиться среди людей, которые так люто тебя ненавидят? Его это никогда не волновало. Так чему же ты теперь удивляешься?

– Скажи хоть что-нибудь! – красивое лицо свекрови исказила гримаса гнева, и я моргнула, избавляясь от видений, яростным вихрем ворвавшихся в голову. – Объясни мне, как такое могло произойти? Арсен так тебя любил, я никогда раньше не видела его таким счастливым, каким он был с тобой... Чего тебе не хватало, скажи! Почему ты это сделала?! Да ещё и за неделю до вашей свадьбы...

До меня не сразу доходит смысл ее слов. Пока я краем глаза не замечаю, как дверь за спиной женщины тихонько открывается, впуская внутрь истинного Палача.

В нос ударяет тот самый ЕГО запах, одним мощным ударом выбивая из лёгких весь кислород.

Тяжёлый, разрушающий взгляд Арсена давит, ломает даже на расстоянии. Его бешеная, почти животная энергетика говорит сама за себя, не оставляя во мне и толики сомнений. Он все слышал.

Вот и все...

Представление окончено. Зрители могут расходиться.

Именно это и поспешила сделать Алина Андреевна, правильно истолковав происходящее.

На несколько бесконечно долгих секунд в кабинете повисла мертвенная тишина, во время которой я так ни разу и не вдохнула. Смотрела ему прямо в глаза, не в силах отвернуться или двинуться с места. И ждала, слушая, как в голове грохочет мой собственный пульс, словно отсчитывая последние секунды до нашего с ним конца.

В другое время я бы заплакала, бросилась бы к нему, умоляя выслушать и поверить, сделала бы все возможное и невозможное, только бы не смотрел больше ТАК, не бросал меня одну в этом жестоком мире. Но теперь все изменилось. Я больше не стану ни перед кем выслужиться, не буду плакать. Довольно. Когда-то я считала, что познала все грани боли и давно к ней привыкла. Но никогда физическая боль не была такой невыносимой, как та, что причинил мне мой муж.