Жена про запас

Глава первая. Ух! Герцог ещё не знает, как ему повезло!

Альба Алай

Мама мне всегда говорила две вещи:

1. Улыбайся! Люди любят глупеньких.

2. На ночь надевай шелковые сорочки и брак будет счастливым.

Правда замуж мама так и не вышла, потому верить ей или нет  —  вопрос спорный. 

«Интересно… и какой же будет моя первая брачная ночь?»

Это было моей первой мыслью, когда экипаж пересёк границу Фолье. Моего нового дома. Потому что только в этот момент стало очевидно, что кучер не свернёт с дороги и не вернёт меня обратно родителям.

Впереди уже были видны огни Бревалана, герцогства моего мужа, и, по словам присланной им девушки-компаньонки, я должна была с ума сойти от красоты тех мест.

Ну что ж... Мой брак стал так же реален, как шелковые туфли на ногах или лучик вечернего солнца, запутавшийся в шторке.

И пусть я до сих пор в глаза собственного мужа не видела, на пальце уже сверкало кольцо, а у адвоката лежал подписанный документ. 

Все законно! И я еду в Бревалан, где непременно буду счастлива. Так матушка сказала. 

Она всегда говорила: “Как брачная ночь пройдёт, так и брак потом сложится”. Я не спорила. Я ждала и старалась улыбаться, помня о первом пункте короткого списка.

Ну а первая ночь?.. Что там страшного?

Романы читала, теорию знаю! И даже «те самые», непристойные. Мне их горничная приносила. И я точно знаю, что сначала выходишь замуж за кого-то “таинственного и очень мужественного”. Потом смотришь на него «другими глазами». Потом он бросает на тебя «обольстительный и полный порока взгляд». Потом твои чресла… ну там не очень прилично, я такое говорить не буду. А потом вы оба понимаете, что это любовь и заводите детей. 

Кажется, я готова к браку! Правда же?

Ну а уж то, что случается после взглядов и чресел я знаю хорошо. Там нужно устраивать чаепития, приемы и балы. И ждать наследников. И надеяться, что муж тебя станет по крайней мере уважать, если не любить. Когда первого наследника дождались — опять чресла. И так всю жизнь. 

Давай, Альба, улыбайся! Ты стала кому-то женой... Ты же знаешь, что лучше так, чем... 

Я помотала головой и выбросила из головы мысли о прошлой жизни.

Пока экипаж катил по ночному Фиару, столице Фолье, я представляла, каким будет наш дом. У моего мужа явно есть целый замок, и там наверняка все очень изысканно и красиво. А может даже имеется дворец с парадными залами, и пара резиденций...

Сейчас я приеду, а муж стоит на пороге… и ждёт меня с шалью в руках, чтобы согреть мои озябшие плечи. 

А потом мы войдём в чудную светлую чайную, там камин, а возле него собака спит. И мой муж представит мне прислугу! И собаку! И мне покажут комнаты, накормят и согреют ванну! В Фолье есть водопровод? Или они добывают воду магией? 

Я не очень много знала о новой стране, но теперь точно узнаю. И скоро даже забуду свою родину. Это будет моим новым домом! Я стану фольетинкой. Полюблю их вино и их блюда.

Обязательно!.. 

Экипаж остановился, и я еле поборола желание высунуться в окно. От нетерпения аж стопы жгло, но нельзя показаться глупой так сразу. Папенька строго велел, чтобы хоть неделю держала себя в руках и не позорила семью, фамилию которой носила до недавнего времени. 

Они всегда относились ко мне с большим предубеждением и даже были уверены, что за герцога Бревалана выйдет моя старшая сестра. Не сложилось. И я заняла её место.

Ух, герцог ещё не знает, как ему повезло!

***

Я ждала, когда дверь экипажа для меня откроют, но этого не происходило. Ждала минуту-две, и все ещё ничего. А потом крик: 

 — Ну что там? Долго ждать?

Я опешила. Это так разговаривают с новой герцогиней Бревалар?.. 

Уставилась на компаньонку, но та, как уснула на подъездах к герцогству, так и спала, даже не повела ухом.

 — Вы выходите, Ваша Светлость?

 — Я… да… 

Неуверенно ответила, тронула ручку и навалилась на неё, а с обратной стороны, видимо, решили помочь, и я вылетела так, что оказалась прямиком в чьих-то руках.

 Окружающие явно еле сдерживали смешки, а тот, кто меня поймал, к счастью, сохранял абсолютное спокойствие. 

Может это… герцог? Мой муж? 

Я убрала с лица волосы и поспешила скромно улыбнуться, чтобы губы изящно изогнулись, а на щеках появились ямочки. Опустила ресницы, приготовилась быть кроткой. Потом посмотрела на спасителя...

Мужчина был высоким, статным, с чёрными глазами. Я уже поняла, что это черта всех жителей Фолье. 

Ещё у мужчины были чёрные волосы по плечи и щетина на щеках. Красавец, и взгляд очень таинственный, но добрый. И увы, но я знала, кто это — доверенный герцога, лорд Эмилиэн Урсмар. Именно с ним я заключала брачный договор. Он добирался другим экипажем и должен был прибыть чуть раньше нас.

Глава вторая. А герцог получил всё, что хотел!

Ион Бревалан

Герцог проснулся с жесточайшей головной болью в собственном дворце, на собственной кровати и тут же завыл.

Он давече был пьян вдрызг, потому что прощался со своей свободой! И в то же время торжествовал, что свершилась его месть. 

Он сделал это. “Женился” на дочери недруга. И никто об этом даже не знает. Никакого праздника, никакого бала по этому случаю. Ни один родственник: ни дальний, ни ближний не поздравит, потому что... не с чем поздравлять.

Это всё... одна. Большая. Афера. Осталось только довести дело до конца!

Ион уже получил всё, что хотел! Она третья в очереди на престол Экима, старшая дочь брата короля. Немалое приданое, королевская кровь. Кажется её зовут... Бланка? Нейра? Нера?

Не важно!

Главное, что её папаша очень расстроится, когда дочурку с позором вернут домой, объявив, что брак консумирован, но недействителен. 

Только бы заставить себя посмотреть в сторону этой премерзкой экимки.

Жены своей Герцог ни разу не видел. 

До минувшего вечера. 

Но это было помутнение, и память о нём практически стёрла все следы. 

Он помнил, как прибыл в свой дворец на горе Авар. Как отослал свою любовницу, Мэй, в её покои. Как выпил бутылку крепчайшего фольского виски и как очнулся в коридоре заброшенного замка, куда должны были привезти мышку-жену.

 Жена...

Смешно звучит.

И ненавистно.

Никогда в жизни Ион не женится! Никогда.

Он помнил, как пошёл на третий этаж, туда, где когда-то были его покои. Когда-то в прошлой жизни. Сел в коридоре, допил бутылку, почти уснул. В покои так и не вошёл, не решился.

А тут... она.

Девушка с платком на голове, в длинном светло-розовом халате.

Она совершенно не походила на ту, что была изображена на миниатюре, представленной Эмилиэном.

Невысокая, тонкая, гибкая. С хорошеньким личиком. Из-под платка почти до самых пяток спадали светло-рыжие тяжёлые волосы, а глаза были удивительного, бирюзового оттенка, как бывает у водных магов или сильных воздушных. 

Герцог прекрасно видел в темноте, настолько, что смог оттолкнуть уроненную женушкой свечу подальше. 

Настолько, чтобы рассмотреть её.

Герцог прекрасно слышал. Настолько, что смог различить тончайшие нотки паники в её голосе. Смог понять, что от страха он звенит, как колокольчик.

Герцог прекрасно чувствовал. От неё пахло так, будто она только что провела пару часов в душистой ванне полной цветов и масел. Кожа её щеки на ощупь оказалась нежной. Талия без корсета, оказалась тонкой. Сквозь халат чувствовалось не просто тепло. Настоящий жар.

Что-то было не так.

Он должен был понять, что именно, прежде чем явиться перед ней.

Ион глубоко вдохнул, пока она вопила “ТРИ”, обещая позвать на помощь. Лёгкие заполнил её запах, в голову ударило так, будто виски опьянил с опозданием. 

Герцог склонился и, чтобы не укусить ненавистную женушку за шею, поцеловал её щёку.

И испарился.

А проснулся в своей комнате. Один. Даже без Мэй.

Глава третья. Я наведу тут порядок!

Альба Алай

Можно, всё, что было вчера, будет сном?

Я поверить не могла, что моё первое замужнее утро будет таким. 

Одиноким. Болезненным и похмельным, будто я выпила бутылку вина. Или виски. Вчера казалось, что от мерзкого пьяницы пахло вином, а когда компаньонка, что прибежала по моей просьбе, протянула мне нечто под названием “фольский виски”, я поняла, что это тот самый запах.

Выпила рюмку залпом, тело охватило невероятное тепло. Зажмурилась, выдохнула и уснула.

Утром же обнаружила в своей постели компаньонку, имени которой никак не могла вспомнить. Бедолага скрючилась прямо поверх покрывала и сжимала мою руку. 

Романтично... слов нет!

Укрыла несчастную одеялом, а сама поторопилась найти хоть кого-то, кто не напомнил бы о вчерашнем и, желательно, накормил чем-то горячим и сытным. 

Высунула нос из спальни и удивилась  тому, как активно кипела замковая жизнь. На первый взгляд всё казалось очень даже обычным: простые ежедневные хлопоты вполне привычные глазу. Если бы не одно но!

Всё это имело совершенно извращённую форму!

А ещё становилось ясно, откуда растут ноги у такого запустения.

Прямо сейчас какой-то лакей протирал грязным платком светильник, а тот, отнюдь, не становился чище. Лакей искренне этому удивлялся, хмурился и никак не мог понять, отчего же не работает пресловутый платок, и только потом догадался его развернуть. Тряпица была испачкана чем-то чёрным. Лакей же не расстроился, наклонился и принялся тереть им же свой ботинок, забыв про светильник.

Аж жуть берёт! Моя матушка бы непременно устроила скандал и вышвырнула неумеху на улицу. 

Но того мало! Тут же девушка чистила шторы. Она лениво махала перьевой метёлкой вверх-вниз, еле касаясь ткани, и в какой-то момент просто обернулась крошечной серенькой птичкой. Я непонимающе уставилась на эту картину, а она вспорхнула на гардину и там осталась в компании нескольких таких же “пернатых горничных”.

Мда-а… работяги! А ткань-то красивая у штор. И цвет какой глубокий… их бы хорошенько прочистить и цены не было бы.

Я подошла к окну и уставилась на совсем уж чудо. 

Огромный слон набирал в хобот воду из чаши фонтана и выливал её на цветочную клумбу. С цветов слетали лепестки, всё оказывалось залито водой, но слон, кажется, не унывал и упорно продолжал впустую губить растения.

 За спиной раздались шаги, и в мутном отражении грязной витражной вставки окна я увидела огромную фигуру Эмилиэна. Сегодня он убрал свои тёмные растрепанные волосы в куцый хвост и побрил щёки, отчего помолодел лет на десять.

 — Это… что? — спросила я.

 — Это садовник, — констатировал факт Урсмар.

 — Что он творит…

 — Поливает, — снова произнёс очевидное лорд и усмехнулся. — Уверяю вас, эти цветы не успевают как следует распуститься, как наступает день полива и всё снова оказывается в плачевном состоянии.

 — Но зачем?

 — Так уж тут заведено…

  —  Как? Плохо справляться со своей работой? — я отвернулась от этого зрелища и уставилась на лорда, который в свою очередь продолжал наблюдать за варваром-садовником. — Доброе утро, лорд.

 — Доброе утро, Ваша Светлость, — он склонил голову, а потом предложил мне локоть. — Позвольте, я провожу вас к завтраку.

Я пожала плечами, приняла локоть и поплелась рядом с Эмилиэном по коридору, отмечая всюду несовершенства.

Тут не хватает дощечек паркета, там разбито окно. Вон кадка с цветком, а сам цветок давно засох. И всюду животные! Как в зоологическом саду. Кошки лениво грели животы, лёжа на подоконниках. Бродили собаки, игнорируя нас с лордом. Я не переставала удивляться тому, как много разнообразных  видов проживает в замке, и только потом поняла:

 — Это всё люди? 

 — Боюсь, что да, — рассмеялся Урсмар.

Моя белочка скакала перед нами и другие животные на неё косились с подозрением. В какой-то момент большой дог зарычал и бросился вдогонку за моим фамильяром, но увы, стукнулся носом о стену, когда она прошла её насквозь.

 — Кто они? Придворные?

 — Нет. Слуги. В замке... нет придворных, кроме меня и Турсуазы, вашей компаньонки.

 — Так пусто...

Я не привыкла к тишине и одиночеству. Во дворце в Экиме было немерено народу! Некоторые из моих сестер поселились там со своими мужьями, и вскоре я обзавелась племянниками. Вечно гостили или даже жили какие-то тётушки, бабушки, дядюшки. Иногда я садилась за стол и не могла вспомнить имени соседа справа.

Если честно... я ждала, что в Фолье будет так же. Я не была готова к замужеству, ещё вчера утром не знала, что стану кому-то женой, но с того момента, как поставила свою подпись в регистрационной книге, мечтала именно об этом. О шумном застолье, где я буду уже не младшей дочкой, а хозяйкой. О новых тётушках и бабушках, которым расскажу, как я жила раньше. Я мечтала о семье. Наконец-то нормальной. Чуть менее людной, чем моя, но тем не менее — уютной и родной.

 — Слуги просто прохлаждаются в рабочий день? Вот так... Но почему? И вы не ответили, почему никто не обращает внимания, как плохо они работают!

 — Дело в том, что они не «выполняют работу плохо», — покачал головой лорд. — Они выполняют её как могут. Ну положено сажать цветы. И для этого нужен человек! Человека нашли, цветы он сажать не умеет, что же его теперь, увольнять?

 — Да, — воскликнула я и покосилась на слугу, стоящего перед большой красивой дверью, возле которой мы остановились. 

 — Но что ему делать?

 — Совершенствоваться. Искать своё место в чём-то другом!

 — А как же его семья?

Лорд или правда не понимал, как это абсурдно, или делал вид. Я очень надеялась на второе.

Значит, герцог держит у себя кучу бесталанной прислуги, которая всё делает из рук вон плохо, и не увольняет только потому, что им нужна работа?

Глава четвёртая. Кто. Ты. Такая?

Ион Бревалан

Когда сброд из старого замка повалил во дворец, герцог сразу понял, что что-то не так. И первая мысль оказалась верной... жёнушка  —  не такая уж кроткая мышка, какой её описывали.

  —  Что за дела?.. КУРАТ!  —  рявкнул герцог.

Он стоял на верхней ступеньке большой парадной лестницы и смотрел, как во дворец идут малознакомые люди.

   —  Курат!  —  снова позвал герцог. 

Ответа не последовало, зато ситуацию с радостью прояснила тучная экономка Мурд, которую некогда вышвырнули из южной резиденции за лень и воровство.

  —  А Курат теперича в замке!  —  гаркнула она.

  —  Как это в замке?  —  герцог нахмурился. Слуги наблюдали за ним, как за забавной обезьянкой, что показывала для них шоу.

Наглые, довольные лица светились торжеством.

Всех этих людей ссылали в Старый Замок не просто так. Это было именно заключение, сродни тюрьме. Все они были самыми отпетыми лентяями и прохиндеями, каждый в чём-то был вопиюще плох.

  —  Ну дык жёнушка ваша, будь она неладна, порядки там свои наводит!  —  пояснила с довольным видом Мурд.  —  И что? Какие покои занимать, вашсветлсть? 

  —  Убью...  —  прошипел герцог и побежал вниз по лестнице, на ходу приобретая воронье обличье.

Секунда  —  и огромная красивая птица уже парила над дворцом Авар, широко раскинув крылья. 

 Ион Бревалан был действительно зол.

На Эмилиэна.

Именно лорд Урсмар собирал информацию, именно он договаривался с принцем Экима о свадьбе. Именно он заявил, что Бланка Алай  —  тихая и скромная девица двадцати пяти лет. Уже не юна и оттого особенно скромна и сговорчива. Брак ей очень сильно необходим, поскольку лицом бедняжка не вышла, а незамужняя принцесса трон не наследует. Третья в очереди! Увядающее сокровище Экима. 

То что Ион видел минувшей ночью никак не походило на некрасивую девицу двадцати пяти лет. 

Жёнушка и правда была весьма привлекательна, или её таковой сделала пара бутылок виски? 

Ион не знал, но собирался выяснить!

На подлёте к замку он заметил странную штуку: всегда спокойная лужайка, по которой разве что ходил иногда огромный слон, теперь была местом крайне оживлённым. 

Дюжина слуг, как минимум, расстилала по траве пыльные старые ковры. Из окон выставляли витражи. Огромную дыру в кровле чинили. 

Дряхлый замок словно на глазах оживал, а не прошло и часу, как из Авара пропала прислуга!

Ион сел на ветку дерева. Потом на бортик фонтана. Потом влетел в окно второго этажа, которое как раз занавешивали плотной тканью. Он сел в тёмной нише возле лестницы и приготовился ждать, хоть терпеть просто не было сил, и вскоре это было вознаграждено.

Она вышла из-за угла.

В домашнем платье, длинные волосы убраны в косы, перевязаны платком. Рукава закатаны, на ногах какие-то дряхлые ботинки. Она выглядела уставшей, но чертовски довольной, а вокруг неё скакала невесомая воздушная белочка, освещая путь. 

У девушки было поразительно милое лицо. Мягкие черты, яркие синие глаза. И она была очень молода, не старше восемнадцати.

Ион сам не заметил, как обратился человеком, схватил одну из тряпок, что валялись в коридоре, накинул девице на голову и потащил в ближайшую тёмную комнатку.

  —  Кто. Ты. Такая?  —  этот вопрос не просто мучил его. Не просто терзал. Он стучал в самом сердце, помогая тому качать кровь.

  —  Кто. Ты. Такая?  —  при каждом слове лёгкие наполнялись ею.

Почему-то стало страшно, когда девица упала в обморок, обмякнув на руках Иона.

Не за жизнь рыжеволосой воздушницы, нет. За то, что именно она тут назвалась хозяйкой. Именно эта девушка, а не та, которую ему обещали. Как будто... он не мог теперь найти в себе силы идти до конца. 

Слабак?

Или просто никогда бы вообще на такое не решился?

  —  Кто ты?  —  снова тихо спросил он, глядя на её бледное лицо.  —  Кто ты?.. 

Он поднял девушку на руки и огляделся, в поисках второй двери из комнаты. Все спальни в Старом Замке были связаны между собой на случай захвата, и это было жутко неудобно. А сейчас пришлось весьма кстати. 

Ион толкнул одну из дверей и попал в чистую комнатку с широкой кроватью и грудой сундуков в углу.

“Её спальня?”  —  от этой мысли что-то щёлкнуло в груди. Болезненно и неприятно.

Ион уложил девицу на постель и снова почувствовал этот жалкий щелчок, даже скулы свело и рот наполнился слюной. Волоски на руках вздыбились от мурашек.

  —  Проклятье!..  —  прошипел он, а сам бросился прочь от кровати.

Имя. Ему нужно было имя девицы и немедленно!

Он стал трясти её вещи, выворачивать сундуки в поисках ответа.

Сундук с платьями. Сундук с обувью. Сундук с книгами. Ион стал разглядывать любовные романчики в черных переплётах и усмехнулся. Тонкая натура, ничего не скажешь. И увы, но новая герцогиня не имела привычки подписывать своё чтиво.

Глава пятая. В Фолье такое не принято!

Альба Алай

  —  Ваша Светлость?  —  Турсуаза заглянула в спальню и нахмурилась.

Её хорошенькое личико выражало беспокойство, и оттого я не смогла сдержать слёзы. Наверное, если бы была дома, даже не подумала переживать. 

В нашем дворце в Экиме не было безопасно. У отца было множество любовниц, и я — дочь одной из них. Даром, что признанная. 

Все отпускали сальные шуточки постоянно. У меня была двадцать одна сестра, и пять из них, чуть было, не вышли замуж за мужчин ниже классом. Ещё три едва не ушли в монастырь после «нехороших слухов». И единственная, владеющая хорошим приданым и имеющая все шансы стать новой королевой, выбрала участь жены бедного чиновника, а не герцогини.

Отец прямо говорил, что я — последняя надежда Экима. 

После смерти короля, моего дядюшки, следующим будет папа, который от всего откажется. А потом мой сын.

Если мой муж успеет вернуться до того, как меня тут прирежут в этом его замке!

Турсуаза бросилась ко мне и стала гладить по голове:

 — Что с вами?

 — А ты как думаешь? — выдохнула я.

Но Турсуаза будто не понимала, в чём дело.

 — На меня напали!

 — В замке? — ахнула она. — Это невозможно… кто? Кто-то из новых…

 — Нет. Это уже второй раз. Первый был прошлой ночью, когда я тебя позвала на помощь. Почему ты так удивляешься? — я быстро похлопала себя по щекам, чтобы прийти в себя и сделала глоток воды из стакана, что стоял у кровати с ночи.

 — Ну… в Фолье такое не… не принято. Я вчера даже не подозревала, отчего вы расстроены… думала, из-за герцога, или потому что одной в замке страшно. Вообще не знаю, где это может быть нормально, но в Фолье нападение на женщину и… н… насилие — это страшное преступление.

Я удивлённо вскинула брови.

Конечно, в Экиме за такое судили. Однако, доказать подобное было сложно, а репутация семье была дороже. 

Не то чтобы это было нормой, но уж точно частью жизни. Тёмной грязной частью, про которую молчали. Обычно после подобного в спальню входила мать и говорила, что-то вроде: «Нечего было мазать щёки румянами и так оголять ключицы! Вытри слёзы и сделай вид, что ничего не случилось!»

Я плакала по-началу, а потом стала злиться, что жизнь так несправедлива к женщинам. 

Меня обычно не трогали, только если какой пьяница после бала бросится обниматься, а я обычно отбивалась магией. Но сёстры такое рассказывали, что кровь в жилах стыла.

Выходит… мы большие дикари, чем фольетинцы?

 — Вам нужна помощь? Нужно искать преступника!

 — Но как? Он всякий раз просто исчезал, будто его и не было…

 — Значит он обращается в кого-то совсем маленького? Быть может он очень слабый маг?

 — Не знаю. Я просто хочу выйти из этого замка и немного проветриться. Иначе буду ждать нападения за каждым углом.

Я не была уверена, что хочу знать, кто этот мужчина. Скорее мне было интересно, почему он говорил столь странные вещи. Он сказал, что я — не Бревалан. При этом спрашивал, кто я такая?.. А ещё поцеловал в щёку. Снова. И я в этом уже не сомневалась. Щека будто горела в том месте, где её коснулись губы этого сумасшедшего. Так не насилуют. Но и в симпатии не признаются.

Да и какая может быть симпатия к герцогине? Я ещё мужа в глаза не видела, а ко мне уже в любовники кто-то метит? 

Я всё-таки верила в свой счастливый брак безо всяких третьих лиц. 

Но почему-то происшествие пугало меньше, чем должно было.

 — Мы пока ничего с этим делать не будем, но в следующий раз я его не упущу! — решительно заявила я и вытерла слёзы.

 — Вы такая храбрая… Я бы умерла!

 — От чего? Он ничего мне не сделал, только напугал. А значит и не сделает. Он явно хочет чего-то другого...

А о том, что он принёс меня в спальню, и мог сделать всякое думать было слишком тошно и я просто не стала. Уж не знаю почему, но с детства не умела себя как следует жалеть! Велика была конкуренция, и распускать сопли некогда.

 — А ваши вещи… их ещё не разобрали? — Турсуаза окинула взглядом бардак на полу, а я в ужасе округлила глаза.

 — Я… не видела… кто-то рылся в вещах, — пробормотала и поняла, что вот теперь стало и правда жутко. 

Он пытался меня обокрасть? Или что-то выведать?

Да кто это, чёрт возьми, и почему он себе столько позволяет?

 — Я должна написать герцогу! Немедленно! Это возможно?

Вот теперь он точно не отвертится.  Кажется, пора муженьку вмешаться в мою жизнь! Я по-прежнему была уверена, что сумасшедший не причинит мне вреда, я этого не чувствовала, а предчувствие меня не обманывало никогда. Но вот то, что комнату перевернули  —  было совсем неправильно. И отличный повод подёргать муженька за усы к тому же.

 — В городе мы можем зайти на почту, — кивнула Турсуаза.

Глава шестая. Справишься, герцог?

Ион Бревалан

 —  Справишься?  —  спросил Эмилиэн.

  —  О чём ты?  —  голос Иона был отстранённым и настолько тихим, что тонул в шуме дождя.

Ион и Эмилиэн сидели у камина в гостиной дворца Авар, как и каждую неделю. Оба были в своих мыслях и только иногда кто-то бросал реплику, а другой лениво отвечал. В этот вечер всё, что касалось политики, было под запретом — или о личном, или никак.

  —  Ну знаешь... ни один фольетинец не пошёл бы на то, что задумал ты. И уж прости, но от тебя я тоже ни за что бы такого не ожидал. Это против твоей природы.

  —  Понимаю,  —  Ион стукнул указательным пальцем по подбородку и сощурился.  —  И соглашаясь на это, тоже понимал. Но... пока не попробуешь  —  не узнаешь, верно? 

  —  Что с поваром?

  —  А что с ним?  —  переспросил Ион.

Эмилиэн делал вид, что не слышит в голосе друга стальных нот. Это было глупо, немного по-детски. Лорд будто заткнул уши и утверждал, что ничего не хочет знать о проблеме, а она всё-равно висела над головой. 

  —  Ну... ты забрал повара обратно. Кажется, бедняжка не рада...

  —  Потому что это мой повар, которого я долго искал. Вы годами жили и утверждали, что у вас всё прекрасно. Оказалось, что люди, которые по вашим словам, вполне исправились и сносно работали  —  всё тот же сброд! И повар готовит отвратительно. Если ей так нужно и она так рьяно взялась за реформы...  её никто в средствах не стесняет. Пусть ищет нового!

  —  Никто не пойдёт...

  —  Давай-ка не об этом...  —  медленно произнёс Ион. 

Он устал говорить ни о чём, он хотел раз и навсегда решить один очень болезненный вопрос. 

В его голосе не было угрозы, но Эмилиэн весь подобрался и немного напрягся. Бокал в его руке дрогнул, и капля виски упала на красный ковёр.

Ион проследил за тем, как капля пропитывает ворс, а потом отвернулся и в его глазах полыхнули огненные языки. Всё было не так. Всё не правильно! Всюду... подвох? 

  —  Почему у моей “жены” получилось призвать прислугу, Эмилиэн? Она же на самом деле мне не жена,  —  тихий вопрос. Спокойный.

А бокал снова дрогнул в руке адвоката.

  —  Не знаю,  —  хрипло ответил Эмилиэн.

  — Законным мужем принцессы Алай должен был стать ты. Верно?

  —  Верно... 

  —  Мы должны были привезти её сюда и вернуть через неделю домой, верно?

  —  Верно.

  —  Ты бы отказался от такой "жены", а я оказался ей никем, верно?

  —  Верно.

  —  Так почему мои слуги её услышали? 

  —  Не знаю.

  —  Как зовут мою “жену”?

  —  Альба.

  —  Почему?

  —  Не могу сказать,  —  а потом Эмилиэн махом осушил бокал, выждал секунду и заговорил.  —  За две минуты до того, как войти в храм, мне сказали, что всё в силе, как и договаривались,  —  он сглотнул.  — В храме меня ждала девушка в белой вуали до самых носков туфель. Я расписался за тебя и за себя. Она тоже расписалась.

  —  Чьё имя было в договоре?  —  у Иона был всё ещё слишком спокойный голос, а глаза стеклянные. В них отражались языки пламени.

  —  Я... н-не...

  —  Не проверил?

   —  Что за принципиальность? Зачем тебе именно Бланка? Альба такая же дочь... 

  —  ПОТОМУ ЧТО ЛЮБАЯ ДРУГАЯ МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ МОЕЙ ПЛЕМЯННИЦЕЙ!  —  крик был таким, что небо разверзлось, и снова хлынул только что успокоившийся дождь. 

Прогремел гром такой силы, словно ударом разбило земную твердь, и в лесу кто-то истошно завыл. 

  —  Любая? Я...

  —  Никто,  —  Ион осушил свой бокал и поставил его на столик, стоящий между кресел.  —  Никто даже в Экиме не знает, кого из дочерей принца родила Мора, а кого любовницы. И только первая, старшая дочь... единственная. Законная. Принцесса. Единственная экимка из всех! И мне нужна была она! А теперь, кажется, я связан брачными узами с какой-то признанной внебрачной... Да ещё к тому же... 

Ион не договорил.

Он боялся вспылить ещё больше.

И ему было очень больно просто при мысли о том, что та девушка из замка  —  дочь его сестры. И что она теперь ему законная жена. 

  —  Ты правда думаешь, что это возможно?  —  испуганно шепнул Эмилиэн.  —  Они совсем не похожи, и... девушка явно не имеет отношения к Фолье. Она просто сильный воздушный маг... который хорошо умеет чистить ковры.

  —  Ты видел её фамилиара?

  —  Да и что?..

  —  А то, что он вообще у неё есть! Воздушные маги крайне редко могут похвастаться телесной формой фамильяров! Она... странная. И выглядит... да она вообще не похожа на экимку. Волосы, глаза. 

Глава седьмая. Ворон-спаситель

Альба Алай

Паб значит?

О, как скажете, ваша светлость!

Я вышла из экипажа, и тут же за моей спиной собралась вся свита. Да, придворных у меня не было, только Турсуаза, разве что. Эмилиэн меня игнорировал и отказывался участвовать “во всех этих авантюрах!”

Пусть так. Хоть это совсем не походило на то, как учтив он был в день свадьбы! Словно кто отшептал от вежливости, и это уже немного пугало... а интуиция меня не подводила никогда!

А теперь, давайте-ка познакомимся с местным колоритом.

Если бы я приехала одна или даже с Турсуазой  —  одно дело. Но я явилась при полном параде и с парой дюжиной слуг за спиной. Наше впечатляющее шествие остановилось напротив паба “Месть королевы Жоржет”, и хозяин уже бежал на всех парах, чтобы приветствовать знатную посетительницу.

  —  Простите...  —  начал он.

  —  Её светлость, герцогиня Альба Бревалан,  —  объявила Турсуаза.

  —  Герцогиня?  —  первая реакция хозяина была не совсем правильной, но он был слишком шокирован. 

Правда уже через пару секунд до несчастного дошло, кто перед ним, и, расплывшись в улыбке, он склонился в поклоне так низко, что его седые волосы коснулись земли.

  —  Мы бы желали позавтракать... во дворе,  —  я огляделась и поняла, что нас слишко много для того, чтобы уместиться в крошечном пабе, из которого повалили на улицу посетители, желающие поглазеть на герцогиню. 

  —  Конечно-конечно!

Хозяин стал распоряжаться, а мы отошли в сторонку. 

Мои слуги принялись помогать хозяину доставать столы и лавки, к нам вышел тучный усатый повар и лично поинтересовался, чем же мы желаем завтракать.

  —  Позвольте я закажу,  —  попросила Турсуаза.

  —  Конечно,  —  я отступила. Ей и правда виднее.

  —  Нам мамлыгу, сармале и мусаку. Пару кофейников...

  —  Наших или обычных?

  —  Ваших конечно,  —  Турсуаза закатила глаза, будто повар и сам мог бы догадаться, а он звучно расхохотался. 

  —  Как скажете, леди Тур.

  —  Леди Тур?  —  шепнула я.

 А Турсуаза только дёрнула плечом и улыбнулась.

  —  И... папанаши, конечно!  —  усмехнулась моя компаньонка, а я округлила глаза.

  —  Это что за заклинание?

  —  Это пончики с вареньем,  —  с гордостью ответила Турсуаза.

Она... любила свою страну. Да, именно это пришло мне на ум! Турсуаза была фольетинкой до мозга костей, и теперь я это видела. Она хотела быть на равных с этим поваром и показать мне всё лучшее, что тут есть. 

А я волновалась, потому что именно так я представляла себе всё самое ужасное, что есть в Фолье и Бревалане. 

Уличные застолья и много-много алкоголя. И утром, и в обед, и вечером. 

Так это описывал папенька, который как-то раз бывал в Бревалане, ещё до моего рождения. 

  —  А вино вы на завтрак не пьёте?  —  спросила я, ожидая, что сейчас на улицу вынесут пару бочек чёрного вина и стаканы.

В моём представлении пили тут именно стаканами!

  —  Как можно, ваша светлость? Мы пьём палинку!  —  хохотнул повар, подкрутил усы и удалился.

  —  Что?

  —  Бренди,  —  улыбнулась Турсуаза.  —  Это очень вкусно!

  —  Но не с утра же?

  —  Как знать,  —  и она снова кокетливо дёрнула плечиком. Прелесть какая! И эта мышка говорит, что пьёт бренди по утрам? Охотно верю. 

Но, к собственному удивлению, мне пока не захотелось сбежать. 

Столы расставили перед пабом, и слуги стали ждать, когда я сяду, чтобы присоединиться следом. Для меня вытащили стул с широкой деревянной спинкой, больше всего похожий на деревянный трон, и я устроилась во главе стола. 

  —  Садитесь!  —  крикнула, и слуги тут же стали смущённо устраиваться рядом.

Это было необычно, странно, и я даже знать не хотела, что тут было что-то неприличное. Мне было весело, а все эти люди были без ума от происходящего.

Повар и хозяин стали носить к столу тарелки, от которых изумительно пахло. Поставили пару кофейников, и я обнаружила, что чувствую в воздухе аромат ванили. Это не походило на привычный мне кофе. 

Посетители паба наблюдали за нами, раскрыв рты, и оттого казалось, будто мы тут устроили для них представление.

  —  Они смотрят,  —  шепнула я Турсуазе.

  —  Для них это неожиданно и очень интересно,  —  пожала плечами она.  —  Или накормите их, или они так и будут смотреть.

  —  Выбираю первое...  —  я обернулась к повару, который как раз ставил на стол очередное блюдо.  —  Простите, ваше имя?

  —  Больдо, ваша светлость.

Глава восьмая. Стрелы и копья

Ион Бревалан

Ион вернулся домой под утро.

Пешком прошёл четыре мили, просто чтобы проветрить голову и подышать влажным воздухом, пропитанным туманом и гарью. На полях, по которым пролегала дорога к дворцовому саду, жгли костры, и в рассветной мгле, в алом зареве это выглядело так, будто кто-то рассыпал по сизой простыни светляков.

Минувшая ночь отдавала безумием, а это поле, костры-светляки и туман были частью чего-то нормального.

Девушка, которая проснулась, едва солнце проклюнулось над горизонтом  —  была безумием.

Улететь от неё в ту же секунду  —  нормальным. 

Сидеть на краю её кровати, смотреть, как она спит, укрыть её пледом  —  безумие.

Забыть об этом и решить, что был пьян... нет. Это уже самообман. Потому что Ион пьяным не был.

Он был трезв и спокоен, его голова была ясной, а руки не дрожали. 

Он потёр шею там, где браш чуть было не повредил пару жизненно важных косточек. Всего-то одно движение и голова с плеч... увы, такое не лечится. Некромантами, разве что.

  —  Ион?  —  крик Эмилиэна достиг ушей, и Ион поморщился.

Он ещё хотел тишины, а ему уже её нарушили. Ни свет, ни заря.

  —  Здравствуй, Эмилиэн,  —  протянул Ион и остановился.

Друг звал его по имени крайне редко. Это было что-то личное, связанное с воспоминаниями детства, когда эти двое играли в дворцовом дворе. Стоило Иону осиротеть, а после принять герцогский титул, как Эмилиэн первым стал звать друга “светлостью”. 

  —  Гуляешь так рано?  —  Эмилиэн, казалось, был в приподнятом настроении, будто возвращался с крайне весёлого празднества.

  —  Да, проветриваю голову. Что-то случилось?

  —  Хотел спросить, когда наведаешься в Старый Замок? Твоя жена там такого наделала... 

  —  Очень рад за неё. И повара нашла?  —  Ион старался не показывать волнения, но стоило разговору зайти о “жене”, как нервы заиграли крайне высокие ноты. 

  —  Нашла! И он даже согласился... Больдо из паба “Месть королевы Жоржет”. 

  —  Больдо? Но как?

  —  Она пришла к нему лично. Ты ей написал, чтобы завтракала в пабе...

  —  И она?

  —  Пошла в паб.

  —  Смелая...  —  тихо произнёс Ион и покачал головой.  —  Я был уверен, что она просто напишет мне в ответ.

  —  Она безумна. Превратила замок в... стройку! Он выглядит совершенно иначе, ты не пред...

  —  Я регулярно вижу счета на шторы, шёлковые обои и ковры. Я представляю. И мой повар был крайне возмущён, что его вернули обратно. Ему понравились новые ножички. И новая хозяйка.

  —  А бал! Она столько всего придумала...

Эмилиэн продолжал говорить, пока Ион старался не упускать то странное лёгкое чувство, что охватывало его с того момента, как он вылетел из спальни Альбы. Увы, чем больше времени проходило, тем больше казалось, что минувшая ночь была не взаправду.

  —  Я кое-что выяснил...  —  наконец, произнёс Эмилиэн.

  —  Что же?

  —  Альба... кхм,  —  он остановился, но Ион продолжил идти дальше.  —  Ион?

  —  Что?

  —  Постой!

  —  Нет. Эмиль, я твой друг. Но ты больше не мой адвокат,  —  бросил Ион, не оборачиваясь.  —  Я разберусь со всем сам. Не собираюсь прятаться от неё и выяснять всё исподтишка. Я хотел решить проблему, хотел всё сделать спокойно и просто. Мне бы не пришлось говорить с ней, видеться с ней. Но увы, всё пошло не так, а она оказалась... Альбой,  —  он не нашёл подходящего слова. 

Как назвать её? Безумной? Но она не безумна, нет. Она смелая. И даже сложно сказать, что безрассудная. Она всё делает так, как... сделал бы он сам, пожалуй. Поступает так, как поступал бы мужчина? Возможно.

  —  Но ты же хотел... и...

  —  Я неверно расставил приоритеты, Эмиль. Я думал, что женитьба — дело простое и никак не изменит мою жизнь. Оказывается, всё куда сложнее.

  —  А месть! Ты узнаешь её поближе и...

  —  И тогда решу.

  —  Но как же...

  —  Я всё. Решу. Сам. 

  —  Так ты поедешь к ней?  —  Эмилиэн догнал Иона и тронул его за рукав. Голос друга показался несколько напряжённым.  —  Поедешь в Старый Замок?

  —  Я дождусь бала.

  —  Зачем?

  —  Мне интересно, что у неё получится. Думаю, что она заручилась поддержкой баронессы Эм.

  —  Эм?.. Но... Ты уверен? Эта стерва ни за что бы...

  —  Я уверен. 

Ион снова обогнал Эмилиэна, а друг так и замер за его спиной, пытаясь сложить два и два.

  —  Ион!

  —  Что? 

Глава девятая. Это мой муж?

Альба Алай

Я стояла на балкончике, скрытая от людей плотной стеной из роз, которые вырастил за одну ночь садовник, а рядом в нетерпении подпрыгивала Турсуаза. Она уже дважды превратилась в котёнка и возвращалась обратно ещё более взвинченная, чем раньше. 

Мне уже больно было смотреть на бедолажку, но она была мне нужна на моём посту.

Я знакомилась с гостями.

  —  Ну? Продолжай, Тур, без истерики!

  —  Эт-то... близкая подруга баронессы Эм. Эммелина. Она... жена...

  —  Та-ак... стоп!  —  я одёрнула Тур и сделала шаг к живой изгороди. Теперь запах роз был таким густым, что голова закружилась.

Прямо к замку мчал великолепный чёрный экипаж. Он был широким, запряжённым в шестёрку и имел самый помпезный вид из всех. Никакого золота, всё строгое и мужественное, но слишком... огромное! 

  —  Это?..

  —  Ваш муж,  —  подтвердила мою догадку Тур, и я кивнула скорее ей, чем себе. Что ж. Пора посмотреть злу в лицо. Верно?

Экипаж остановился.

Первой из него выпорхнула девочка лет четырнадцати-пятнадцати: тощая, нескладная, не особенно красивая, хоть вполне возможно, что это временное явление.

Я так надеялась, что увижу Иона, что от разочарования чуть не застонала в голос. Экипаж залонили спинами другие гости, и вышел он или нет я не видела.

  —  Это...

  —  Бе, Беатта Бревалан. Она его... дальняя родственница, даже не кузина. Бесприданница, которую Ион воспитывает как сестру и собирается отдать учиться,  —  последнее Турсуаза шепнула так, будто в учёбе было что-то шокирующее.  —  Он не ищет ей мужа, хотя претендентов, конечно, много. И она никогда не бывала в свете. Девочка милая, но очень избалованная.

 Следом за Бе появились три... женщины?

Издевательство! А он-то который из затылков?

  —  У него жива мать?

  —  Нет-нет,  —  поторопилась ответить Тур и быстро заговорила.  —  Это три тётушки или три фурии Бревалана. Милейшие особы, которые могут... испортить карьеру или жизнь, если захотят. Старшая  —  Бафнита Бревалан. Она двоюродная бабушка Иона. Все зовут её тётушкой. Сестра его деда. Не вышла замуж, детей не имела, хоть ей и приписывают в сыновья одного графа... ну никто в это всё равно уже не верит. Та что болезненная и сморкается  —  тётушка Тесс, Тессера Пескаруз. Она была сестрой матери Иона. Вечно болеет, замуж тоже не вышла, говорят была влюблена в мужчину, который то ли погиб, то ли был женат... Имеет немалое влияние на Иона, потому что постоянно давит на жалость, но ничего особенного не просит. Из-за неё Ион сменил основную резиденцию. Тесс думала, что болеет из-за влажного воздуха.

  —  А раньше они жили... тут?

  —  Нет-нет. На севере. Третья  —  Фис. Пефиса Пескаруз. Она родственница Бе, кажется, тётка или что-то в этом духе. А может и мать,  —  я присмотрелась к третьей даме. 

Она была такой же высокой, как Тесс, более молодой и свежей. На вид моложе других, около сорока лет. Показалось, что у Фис самые добрые и умные глаза из всех.

  —  Она кажется милой.

  —  Возможно... Но Ион больше других её уважает. С остальными тётками он просто считается. Потакает их капризам. А Фис ему, как мать.

  —  А он-то...

Я уже решила, что он не приехал и прислал вместо себя своих тётушек и сестрицу, когда толпа расступилась, и я поняла, что смотрю прямо на... него. Ион Бревалан!

И мне захотелось сжечь портрет.

Сию секунду.

Не то чтобы портрет был плох, он был просто слишком сладок. Ион таким вовсе не был. Портрет был идеален до последнего волоска, как живая зимняя открытка, какими торговали в Экиме на площади. Ион был... настоящим.

Я приставила к глазам маленький бинокль и бесстыдно разглядывала человека, который уже был моим мужем.

У Иона были длинные чёрные волосы. Густые настолько, что он собирал их в два хвоста один под другим, двумя тёмно-синими верёвками. У Иона были широкие чёрные брови, высокие скулы и немного раскосые глаза. У Иона была почти белая кожа, которой не касался загар, и короткий, почти незаметный шрам на щеке, о котором забыл нерадивый художник. 

В Иона было легко, наверное, влюбиться, если смотреть вот так. С балкона. Он был ярче всех, кто присутствовал на обеде. Ярче Эмилиэна. Ярче кузена баронессы Эм, который успел смутить Турсуазу четверть часа назад. Ион был будто светящимся солнцем, на которое обернулись абсолютно все.

  —  Ой,  —  пискнула Тур.

  —  Что?

  —  Ничего. Я всегда его немного боюсь.

  —  Почему?

  —  Не знаю.

Его можно было бояться. И я не могла не думать о том, что рано или поздно мы останемся наедине. 

Я уже почти хотела с ним поговорить, узнать, что всё это страшная ошибка, что он и правда не мог быть рядом. Что это не его решением было меня сюда засунуть, что просто все эти слуги обманщики. Что повара забрал не он. Что на свадьбе он не был по причине страшно важной.