Жена в наследство. Хозяйка графства у моря

1.

Изображающая беременность от моего мужа Мона жмется к нему, словно кошка, трущаяся о хозяина. Солнечный свет струится сквозь высокое стрельчатое окно и золотыми пятнами ложится на документы, разложенные адвокатами на массивном столе. Господин Митклош и поверенный Натана склонились над бумагами, тихо переговариваясь.

Каждая строчка здесь решает мою судьбу. Тут содержание, драгоценности, автомобиль, все что Натан отдает мне.

Мы с Натаном женаты слишком недолго, но в Дургаре закон защищает жен. Защищает и одновременно оставляет за мужем право вечной опеки. Да, я получила свободу и отсудила приданое, но осталась частью рода Саршар. И теперь этот ящер может вмешиваться в мою жизнь когда пожелает.

Даже чтобы повторно выйти замуж, мне придется просить у него разрешения.

Натан сидит напротив меня, а Мона льнет к нему, ластится совершенно неприличным образом. Муж смотрит мне в глаза и жестко улыбается — кажется, он не выгоняет эту мерзавку назло.

Он знает, что ее метка фальшивая. Знает, но мстит мне за то, что я посмела пойти против системы.

Вздергиваю подбородок выше, пока господин Митклош дополняет очередной пункт договора.

— Родовое кольцо должно остаться у леди Карен, — твердо заявляет он, поправляя очки. — Это магическая защита, и закон однозначен.

Приятно снова стать Лиз Карен, хоть для меня — попаданки — это имя до сих пор звучит чужеродно.

Мона щурится, как разъяренная кошка. Положив руку на плечо Натана, подается вперед:

— Кольцо по праву принадлежит мне. Я стану его женой, как только эта... — она презрительно кивает в мою сторону — ...наконец уберется отсюда.

От ее токсичных взглядов буквально жжет кожу. Мона ненавидит меня всем своим естеством.

— Разве я делал тебе предложение? — холодно осекает ее Натан.

— Я мать твоего ребенка! — истерично вскрикивает она, ее голос срывается на высокой ноте.

А я думаю о том, как Мона будет выпутываться, когда родит. Как докажет, что дитя действительно от Натана? Моя глупая сестра смогла подделать магический отпечаток дракона — тот самый фон, который Мона сейчас и излучает. Но что будет, когда ребенок появится на свет?

Наклоняю голову к плечу. Мне все равно, заберут у меня кольцо или нет.

— Кольцо рода останется у Лиз, — ровно произносит Натан. — Оно защита.

Его серые глаза в последние дни кажутся куда светлее, на их дне затаился настоящий шторм. Я понимаю, что эта буря рано или поздно вырвется наружу и тогда…

— Но я тоже нуждаюсь в кольце! — требует Мона.

— Ты в замке, под моей опекой, — отрезает Натан, не глядя на нее.

— Под домашним арестом, ты хотел сказать, — огрызается она.

— Просто заткнись, — Натан обрывает ее жалобы так жестко, что Мона вздрагивает.

Его ледяной взгляд снова фокусируется на мне.

— Кольцо — это защита, Лиз. И я пошлю с тобой надежного человека.

— Шпиона пошлешь? — начинаю я, но тут же осознаю, что такая защита мне действительно понадобится в новых землях.

Натан щурится зло и хищно.

— Ты могла поселиться в столице, но едешь в заброшенное графство на отшибе, — тянет он.

Хмыкаю. Натана бы вполне устроило, чтобы его бывшая жена оказалась на его полном обеспечении.

Контроль и еще раз контроль, да?

— Мое графство находится у моря, а не на краю света, — качаю головой.

— Я подожду, пока ты поймешь, что не справляешься, — Натан откидывается в кресле, скрестив руки на груди. — Тогда и поговорим.

До чего же он зол на непокорную меня!

— Подпишите здесь, миледи, — обращается ко мне стряпчий, придвигая стопку документов. — Внимательно прочтите каждый пункт. Если что-то не устроит, перепишем.

Я молча беру бумаги и пробегаю глазами строки, четко напечатанные на плотной кремовой бумаге с водяными знаками. Выделяют мне самое необходимое — сумма содержания не впечатляет, но ее достаточно, чтобы не умереть с голоду.

Размашисто подписываю все документы, затем Натан оставляет свой витиеватый росчерк — даже в подписи чувствуется его властный характер.

— Теперь можно переходить к обряду разрыва уз, — вмешивается второй поверенный, поглядывая на карманные часы.

Ох, снова идти к Древу, возле которого мы заключали брак совсем недавно.

Признаюсь, у меня выработалось стойкое недоверие к этому волшебному растению — тем более что за ним стоят хитрые и враждебные Боги. Но другого выбора нет: ритуал необходим как очищающее действо.

Натан поднимается, и Мона тут же виснет на нем, напоминая макаку.

— Иди к себе, — велит он ей.

— Что? Но, Нат... — она смотрит на него огромными глазами.

— Иди. К. Себе, — рыкает он резко.

Мона кривится, словно от боли. Я думаю: вот за это она боролась? За такое обращение?

— Ты пожалеешь, Натан, — пафосно заявляет она, поднимая подбородок. — Ты играешь с волей самих Богов! — Мона выходит, громко и демонстративно хлопнув дверью.

Знакомый путь до храма я воспринимаю как во сне. Ноги словно налиты свинцом, но я заставляю себя двигаться. Рядом идет горячий, как печь, Натан, и я постоянно порываюсь положить руку на свой еще плоский живот.

Одергиваю себя.

Он не должен узнать о сыне. Не должен даже заподозрить, иначе нам с малышом несдобровать. Ребенок — мне отчего-то думается, что это мальчик — стопроцентно унаследует мою магию теней, а также огненный дар кого-то из предков своего папаши.

Опасное сочетание.

Натан уничтожит его без колебаний. Если магия ребенка вырвется из-под контроля, если что-то пойдет не так, он просто уничтожит собственного сына. Ради “высшего блага”, ага.

Натан, идущий рядом волнует, ощущается как жар, как пламя, хоть стихия его водная, прохладная. Но сегодня адмирал Саршар кипит не хуже вулкана.

Мы входим в храмовый зал, где нас ждет жрец.

А я смотрю на раскидистую крону Древа. Она светится в лучах солнца и выглядит очень солнечной, светлой и позитивной.

— Надеюсь обряд пройдет без неожиданностей, — тихо произносит Натан.

2.

Натан

Боги приняли дар, забрали камень, в знак расторжения уз.

В сердце свербит и ноет, а зверь мечется, призывая схватить истинную и не отпускать.

“Мы не отпустим”, — мысленно успокаивает он дракона.

Лиз пораженно смотрит на крону Древа, жрец тоже вдруг начинает волноваться и Натан поднимает глаза. Творится что-то странное, дерево шелестит кроной и золотые листы осыпаются дождем.

Все так же, как тогда… в день их свадьбы, но на этот раз нет черноты. Золото окутывает Лиз, словно благословляя.

Жрец закатывает глаза, он недоволен ситуацией. Служители храма в принципе не любят разводов, а тут еще внезапные знаки Богов.

Лиз поражена, она протягивает руку и лист — мерцающий и хрупкий — оседает на ее ладонь.

— Что это значит? — резко спрашивает Натан у жреца.

— Это значит, что Боги пытаются вам что-то сказать, милорд.

— Они благословили развод? — на лице Лиз — неожиданно не злорадство, а испуг. Голос слегка срывается.

Она как магнит для него, но ее независимость его раздражает. Он хочет схватить ее и запереть. Не подпускать никого на пушечный выстрел.

Уже подпустил. Ее чуть не убили…

Ты слишком самонадеян, Натан. Гордыня порой… ослепляет.

Что это? Откуда эти голоса?

Натан поднимает голову к потолку и сжимает челюсти.

Боги все не уймутся, лезут уже к нему в разум…

Ответ жреца слышится словно издалека:

— Я бы не был так уверен, миледи. Возможно, наоборот, они благословили вашу пару. Иногда путь истинной любви бывает извилистым и тернистым.

Лиз притихает и Натан жадно рассматривает ее, окруженную золотыми лепестками, что кружат вокруг и драгоценностями светятся в волосах.

Дракон толкается в груди, заполняя разум яркими вспышками тревоги, словно хочет предупредить. Так бывало только в самых жестоких морских схватках с пиратами и контрабандистами. На море, в бою. Не в мирной храмовой тишине.

Чего ты, друг? Уймись.

Но дракон снова мечется, пытается разбудить инстинкты, предупредить о чем-то важном. Натан не понимает, и просто подает руку бывшей жене, доставшейся ему по наследству. Ведет ее к выходу из храма. Тонкие пальчики подрагивают в его ладони, и он сжимает их крепче.

Не отдаст. Она его сокровище. Да, злит его неимоверно, но он ее никому не отдаст.

Плевать на суды. У Натана достаточно влияния, он мог развернуть процесс в любую сторону и даже Мари пришлось бы унять свою императорскую прыть.

Но он не стал этого делать. Зверь взбунтовался и буквально принудил остановиться и отпустить ее.

Отпустить, но только затем, чтобы завоевать снова.

Сейчас, когда старший брат в тюрьме, вся власть в руках Натана. Он мог сломать Лиз, заточить и не допустить в зал суда. Мог вывезти в тот же Шарлен и узурпировать власть в графстве. Мог сжечь к бесам всю округу и выстроить в пустыне замок-клетку специально для нее... для истинной.

Это было бы очень в духе Саршаров — жестоко и безжалостно.

Боги, что с ним творится? Почему он временами погружается в такую беспросветную тьму?

От кожи Лиз идет успокаивающее тепло и ему приходит в голову странная мысль, что они могли бы балансировать друг друга.

Натан проводит Лиз до лестницы. Она даже не подозревает, что не убежит от него. Они связаны магически, и сколько бы она ни пряталась, ни скрывала свою метку, он — ее судьба.

Наивная Лиз, ты не победишь дракона.

Они останавливаются у ступеней, и он приподнимает ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

Истинная выглядит непривычно спокойной, но это не покорность, скорее затишье перед бурей. Видимо, она что-то обдумывает, анализирует. Сцена у Древа ее явно потрясла.

Чтобы немного успокоить Лиз, он берет в ладони ее лицо и поглаживает пальцем бархатную кожу щеки. То же лицо, то же тело, но разница огромная. Эта новая Лиз волнует его куда больше.

— Натан, — произносит она и отстраняется.

А он хочет увидеть страсть в ее глазах. Ему показалось, или она на секунду расслабилась в его объятиях?

Думается, в ней борются противоречивые эмоции. Вот только распознать их у Натана не получается, Лиз намного сложнее Моны. Она иномирянка и мыслит иначе, так же как его сестра.

Бесы, Мари... Ему придется переговорить с этой интриганкой.

— Натан, я должна предупредить…

— О чем? — он делает шаг и склоняется к ее губам. Лиз притягивает, ее запах пьянит.

Где он ошибся? Бесы, слишком резко высказался о их будущих детях... но ведь их еще нет. Они просто разбирали гипотетические варианты.

Ты слеп…

Снова этот голос. Насмешливый и наглый.

По каменным стенам пробегает золотая рябь — знак того, что Боги сейчас находятся в замке. Они решили вмешаться напрямую, мутят воду, создают хаос, но не говорят прямо, чего хотят добиться.

Впрочем, Натан и так понимает их намерения. Уничтожить род их основная цель.

Они свели с ума отца, решившего породниться с темными Каренами.

Они послали ему болезненную и противоречивую истинность.

Натана неумолимо тянет к Лиз, но их потомство может повторить то, что Саршары уже однажды устроили миру. Род угасает, но усилится через кровь сильных магов теней.

На что способны возрожденные Саршары? Какой хаос они способны принести?

— Натан, ты словно не со мной, — прерывает его мрачные размышления Лиз. — Ты меня вообще слышишь?

Она кажется уставшей от борьбы с ним. Сегодня, когда формальности позади, она позволяет себе мягкость.

— Я слушаю тебя, — он прокручивает в голове различные сценарии.

Последовать за ней в Шарлен. Это графство стратегически важно, его нельзя выпускать из рук. Придется проявить дипломатию, взять руководство над Лиз мягкой силой, без принуждения, с умом, как он и планировал изначально.

Их род должен выжить, но при этом не совершить новых чудовищных преступлений.

3.

Натан стоит у окна своей спальни. Внизу, во дворе замка, разворачивается сцена, которая разрывает его на части. Совсем недавно Лиз была почти его, а сейчас деловито руководит погрузкой багажа.

Он предоставил ей автомобиль, чтобы поездка прошла комфортнее, а небольшой грузовик она выбрала сама.

У ног Лиз крутятся псы, послушные ее воле. Шарленские звери чуют кровь и признают легитимность хозяйки.

Ту силу, которую не могла использовать настоящая слабая Лиз, новая душа приняла как родную. Вместо того, чтобы погибнуть, его истинная усилилась.

Натан медленно прижимает большую ладонь к груди, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Ярость. Страх потери истинной. И снова ярость.

Но он не отец, он никогда не пойдет по его стопам, не станет чудовищем.

Это решение единственное, что удерживает его от безумств. Он поедет за ней. Найдет способ вернуть. Драконы не отдают то, что считают своим.

Слова Мари все еще отдаются саднящей болью. Его сестра пострадала от закупорки магических каналов в детстве, так что давление на будущего ребенка — их с Лиз ребенка — также может оказаться разрушительным.

Но разве родился дракон, способный противостоять соблазну безграничной власти? Если объединить безумие рода Каренов и непомерные амбиции Саршаров, получится настоящий монстр.

Мари сравнила с их отцом его, но это не так. Он не похож на старого сумасшедшего ящера, их папашу. Он не мечтает свергнуть Рашборнов с трона, ему это не надо. Ему хватит Шарлена.

Натан провожает взглядом хрупкую фигурку, скрывающуюся в салоне авто.

Дождевик цвета морской волны, светлые волосы, убранные в изящный узел... Он не спустился проводить ее, потому что сорвался бы. Схватил бы в объятия, поднял на руки и унес обратно в замок. Запер бы в спальне и не выпускал, пока она не признала бы его своим истинным господином.

Натан ударяет сжатым кулаком по стене.

У него нет выбора, приходится надеяться на лорда Хаксли, которого он отправил с ней в качестве охраны.

Этот тип опытный шпион и вояка, раньше служил в тайной канцелярии императора. Исполнял поручения, о которых предпочитают не говорить вслух. После отставки долгие годы работал на Саршаров — преданный как пес и смертельный как серебряная пуля.

Впрочем, рядом с ним ни один волос не упадет с головы Лиз, а Натану нужно немного времени, чтобы разобраться с Алом и Моной.

Машины трогаются с места и исчезают за воротами.

Он отходит от окна и проходит вглубь спальни, к массивному дубовому комоду. Откидывает резную крышку шкатулки — внутри на темном бархате покоятся фамильные драгоценности матери. Сапфировая диадема, жемчужные серьги, изумрудное колье... Формально они принадлежат ему, но чтобы получить их официально, согласно завещанию отца, он должен выполнить условие.

Зачать с Лиз Карен наследника.

Откуда-то сверху раздается тихий, ехидный смешок. Золотая рябь искажает привычные узоры на старинных шпалерах.

— Весело вам? — цедит Натан.

***

Натан даже не вышел проводить меня, хотя я четко ощущала его взгляды все время, пока руководила багажом.

В автомобиле со мной Стефи и Пчелка, а старый суровый вояка, которого Натан послал с нами, устроился в грузовике. Там же едут собаки, и лорд Хаксли, — которого я идентифицировала как дракона — обещал присматривать за ними, выпускать побегать.

Я стараюсь не оборачиваться и не смотреть в заднее окно. На сердце тяжело и я сама удивляюсь, почему тепло рук Натана на моем лице все еще чувствуются так ясно.

Потираю щеку в надежде стереть горячий след, но не могу. Возможно, потому что увожу с собой частичку адмирала Саршара. Малыш затаился в животе, но теперь, когда мы отъехали от замка на достаточное расстояние, зашевелился. Сейчас я ощущаю его магию, которая щекочет, разливаясь по рукам и ногам.

Малыш шалит и поднимает мне настроение.

Мы проезжаем через прекрасный горный край, мимо прозрачных озер и изумрудно-зеленых рощ, мимо полей, аккуратных деревенек.

Но постепенно местность меняется, появляются дремучие леса, которые мы объезжаем стороной.

Пчелка дуется в углу. Возмущаться вслух не решается, но я вижу, что ей грустно покидать удобный уютный замок ради туманного будущего на краю земли.

Реальность нанесла первый удар по энтузиазму Пчелки, которая поняла, что все всерьез.

Пару раз мы останавливаемся в мрачных придорожных гостиницах, и затем снова продолжаем путь.

А на третьи сутки ощущаем аромат — свежий, соленый, будоражащий запах моря. Он проникает в салон автомобиля через приоткрытое окно, смешиваясь с запахом нагретой кожи сидений и бензина.

— Пахнет морем, — шепчет Пчелка и прилипает к окну. В ее голосе впервые появляются живые нотки.

Мы проезжаем по щербатой дороге, а слева расстилается водная гладь. Появляется столб с табличкой “Шарлен”.

Дальше попадается бедная рыбацкая деревушка, а затем вы въезжаем вглубь графства.

Леса, которые мы видим вдалеке на холмах, еще гуще и темнее и, кажется, поглощают солнечный свет. Деревни встречаются все реже, и с каждой из них что-то не так.

В первой, куда мы заезжаем купить бензина, люди смотрят с подозрением. На центральной же площади стоит странная каменная фигура — зверь с оскаленной пастью, похожий на волка.

— Что это? — спрашивает Пчелка, указывая на изваяние.

Старик, продаваший нам бензин, косится на статую и чешет лысую макушку.

— Это древний бог, барышня. Лешак его зовут в наших краях. Охраняет от нечисти.

— А нечисти много тут? — не удерживаюсь я от вопроса.

Старик смотрит в ответ долгим взглядом, а затем замечает моих псов, выпущенных по своим собачьим делам. Вздрагивает, опознав породу.

Хаксли ждет моего приказа, чтобы загнать собак обратно в грузовик, и прислушивается к разговору.

— В наших местах, миледи, всякое бывает, — старик снова чешет макушку. — Особенно у замка старого.

Он косится и замолкает. Ну, а я пока не представляюсь жителям, это лучше сделать потом, после того как навещу мэра столицы Шарлена.

4.

Я ступаю на выщербленную дорожку вслед за Хаксли и окидываю замок долгим взглядом. Какой же он огромный и мрачный. Ощетинился острыми шпилями и словно протыкает ими серое небо. Окна смотрят слепыми глазницами, а крыши покрыты черным сланцем, который влажно блестит после недавнего дождя.

Ребенок ощущается легким щекотанием внизу живота — малыш активно зашевелился после отъезда из Саршара — но сейчас он вдруг снова затихает и превращается в “невидимку”. Я сразу чувствую его испуг, холодок страха, который пробегает по моим венам.

Вздрогнув, вглядываюсь в заколоченные окна замка. За нами как будто кто-то наблюдает…

Опасная, недобрая энергия действительно разлита вблизи родового гнезда лордов Каренов. Вспоминаю слова Натана о том, что они все поголовно были убийцами и преступниками. Настоящая Лиз показала ему Изнанку и он увидел их всех.

Но малыш в моем чреве такой теплый, солнечный и добрый, что я не верю в мрачные предсказания его отца.

Сердце мое не верит. Магия не верит. В добрых руках даже тени могут стать орудием света. В этом я уверена.

Псы — три взрослые собаки и выводок щенков — выскакивают из грузовика. Огромные звери ощериваются, показывая белые клыки, и рычат на каменные стены. Звук получается низкий, утробный. И тут же, как по мановению волшебной палочки, зловещая энергия испаряется, словно испугавшись.

Малыш тут же выныривает из своего укрытия, и я снова чувствую, как мое солнышко светится тихим счастьем.

— Не стоит задерживаться тут надолго, — лорд Хаксли протягивает мне руку. — Не хотел вам говорить, но в дороге услышал новости. Неприятные. Болтают, что в окрестностях замка поселился лич.

Лич? Это что-то новенькое. В книгах, что дала мне миссис Саурус, рассказывалось о местных богах, о разнообразных лесных духах — вредных и не очень. А вот личи явление редкое, в Дургаре о подобном не слыхали много тысяч лет.

Вспоминаю, что в энциклопедии мне попадалась информация о том, что последним личем был младший брат императора Сафа из рода Рейси-Саршаров… Из рода Натана и Ала.

Но предок нынешнего императора Эдриана-Шейна Рашборна убил его в поединке. Тайный ритуал, помогавший темным магам восставать из мертвых после смерти, теперь считался утерянным.

Под ногами хрустят битые камни старой мощеной дороги, из трещин между ними пробивается чахлая трава. Я опираюсь на сильную руку лорда Хаксли и наклоняюсь к нему, шепчу так тихо, чтобы Пчелка и Стефи нас не услышали:

— И что, он кошмарит местных?

— Лешак и его свора загнали лича в замок. Местные боги не любят чужаков, миледи.

— Мне тоже придется… — медленно подбираю правильно слово, — представиться им?

— Желательно, миледи.

Собаки понемногу успокаиваются, перестают рычать, и я легко заманиваю их обратно в грузовик. Животные устали после долгого путешествия, языки розовыми лентами свисают из пастей. Я уже предвкушаю, как устрою их на новом месте.

Не выдержав, подхватываю на руки отставшего толстенького черно-белого щенка.

Еще час назад он так страшно рычал на замок, а сейчас мирно поводит черным носом и умильно заглядывает в глаза карими бусинками.

Решаю взять его с собой в салон. Когда мой малыш родится, у него обязательно появиться личный пес — верный друг и защитник.

С теплым щенком на руках забираюсь в машину и бросаю последний взгляд на замок через заднее стекло. Теперь я знаю, чью злую волю ощутила, кто напугал моего маленького дракона. Лич. Мертвец, который не может упокоиться.

Кладу свободную руку на едва заметную округлость живота и мысленно шепчу: «Я не дам тебя в обиду. Никому и никогда». Невольно вспоминаю, как малыш прятался от собственного отца, и прикусываю нижнюю губу до боли.

— Не ходите без сопровождения псов, миледи. И не выходите из дома после заката. В Шарлене свои правила, — предостерегает меня лорд Хаксли и захлопывает дверцу авто.

Пчелка удивленно смотрит на меня из своего уголка, пока я задумчиво поглаживаю живот.

— Посмотри, какой красивый щенок, — смеюсь я, чтобы отвлечь ее внимание от неловкого момента.

Зарываюсь пальцами в мягкую шерстку, а авто плавно трогается с места, поднимая столб пыли. Мне тревожно и любопытно одновременно, и руки чешутся привести графство в порядок.

В сумочке кроме письма лежат документы на Шарлен, а также свидетельство, удостоверяющее мой уровень магии.

Все это я предъявлю в столице Шарлена — Шар-Тарейн.

Я отмечаю плохие дороги в графстве, множество покинутых домов и заброшенных ферм.

— А в Саршаре мы бы сейчас пили чай с пирожными, — мечтательно вздыхает Пчелка, разглядывая унылый пейзаж за окном.

— Под ядовитые насмешки Моны, — отвечаю я машинально и чешу сонного щенка за ухом.

— Ее Натан запер в комнате, — парирует Пчелка с нескрываемым удовольствием.

Она до сих пор не понимает, с чего я развелась с таким богатым и влиятельным мужем и потащилась в какую-то глушь. Да еще и в глушь с более чем сомнительной репутацией. В семье Каренов про Шарлен рассказывали исключительно страшное.

— Ее ребенок, возможно, от Ала, — я вздыхаю. — И Натан не собирается разбрасываться новым Саршаром-Рейси.

Пчелка презрительно фыркает.

— Натан поступает с тобой несправедливо, — горячо заверяет меня она и тут же переключает внимание на щенка. — И правда, какой хорошенький.

Я отдаю его Пчелке Софи и она кладет малыша себе на колени. Он послушно сворачивается в клубочек, наверное, чувствует от Пчелки родовую энергию Каренов.

Массивные каменные арки встречают нас на въезде в Шар-Тарейн. Это древние ворота, изъеденные старинной, еле различимой резьбой и временем. Тут получше, чем в сельской местности, но все равно заметен упадок. Тот же городок в долине в имении Саршаров был намного прогрессивнее и жизнь там по-настоящему кипела.

Мы ползем за грузовиком, а я с жадностью разглядываю фасады мрачных домов и тусклые витрины. Магазинов совсем мало, а люди по меркам Дургара одеты слишком старомодно. Отстают словно на век.

5.

После ужасающего замка от особняка я не жду ничего хорошего. Вон и Пчелка приуныла, бросает косые взгляды на лорда Хаксли, пока тот снимает с массивного висячего замка тяжелые цепи. Металл звенит глухо в тишине. Лорд раздвигает створки ворот — монолитные, тяжелые, чтобы их ворочать нужна недюжинная физическая сила.

Каменная стена вокруг владений крепкая, основательная. С нарастающей тревогой понимаю, что придется проводить защитный контур по всему периметру, но как именно, пока не представляю. Полагаться только на интуицию в подобных делах нельзя. Здесь нужны точные знания.

— Я с вами, миледи. Драконов боятся даже в Шарлене, — заявляет лорд.

Я улыбаюсь в ответ, но не уверена, что его драконистости достаточно. Я, например, больше доверяю псам. Водитель грузовика выпускает их и они быстро забегают на территорию замка, а следом идем мы. Машины въезжают последними.

Не сдерживаю удивленного возгласа при виде фасада. Дом белокаменный, основательный, выстроен подковой и окружен старыми елями, чьи темные ветви словно оберегают особняк от чужих глаз. Когда-то здесь был разбит сад, но сейчас от него остались лишь заросшие дорожки и дикие кусты роз. Неплохо, сможет заваривать шиповник.

— Дом очень красивый, — замечает Пчелка.

— Сзади должны быть подсобные помещения, используем их как гараж, — лорд Хаксли окидывает фасад скептическим взглядом и делает знак водителям.

А мне не терпится заглянуть внутрь. Пчелка крепче прижимает к груди щенка, Стефи кутается в пальто. Собаки носятся по двору, метят деревья, обнюхивают каждый камень. Я вдыхаю чистый прозрачный воздух — здесь пахнет хвоей и осенней сыростью.

Псы, к счастью, не рычат, значит, нечисти в доме нет и можно приступить к осмотру владений.

Поднимаюсь по каменным ступеням крыльца, достаю из сумочки ключ — его выдали вместе с документами на владение. Металл холодный, тяжелый. Ключ входит в замок как родной, и я с замирающим сердцем толкаю массивную дверь.

Признаюсь, я ожидала полной разрухи, но внутри нас встречает сюрприз.

Проходим небольшой вестибюль, затем одну за другой обходим комнаты первого этажа. Дубовый пол под ногами не скрипит — добротная работа. Почти везде его покрывают потускневшие, но толстые и теплые ковры. Тяжеловесная мебель с замысловатой резьбой напоминает о былой роскоши, но и создает уют.

Обивка кресел и диванов защищена чехлами и я, откинув один, отмечаю, что цвета не утратили сочности.

На стенах висят портреты Каренов.

Странно, но я не вижу ни безумных лиц, ни типичных злодеев — обычные дворяне в давно вышедших из моды костюмах.

— Как тут уютно! — Пчелка опускает щенка на пол.

Собаки следуют за нами по пятам. Подумываю оставить их в доме — пусть охраняют. Да и щенков жаль выгонять во двор. К ночи здесь наверняка похолодает.

— Посмотрим второй этаж! — Пчелка бежит к лестнице.

Дом и правда хорош, но требует основательной уборки. Несмотря на приличную мебель и ковры, повсюду пыль. С потолка свисает паутина, на оконные стекла больно смотреть. Представляю в каком состоянии кухня и сантехника… если она тут есть.

Очень надеюсь, что нам не придется мыться по старинке, как в средневековье.

Наверху нас встречают просторные спальни с гардеробными и будуарами, отдельная купальня, кабинет с книжными полками до потолка, крохотная гостиная и скромная комната для прислуги.

— Для начала придется убраться хотя бы в спальнях, — констатирую неизбежное.

Радует купальня с устаревшей, но рабочей сантехникой на артефактах. В Дургаре подобные системы подпитывались магией, за которую платили ежемесячно — что-то вроде коммунальных услуг. А как это работает в Шарлене, понятия не имею.

Пока мы осматриваем спальни, лорд Хаксли ждет нас в кабинете. Мне не терпится с ним поговорить и расспросить про Шарлен.

Выходим с Пчелкой в коридор. На стенах морские пейзажи — светлые и радующие взгляд. На сердце легко от того, что дом оказался пригодным для жизни. Все-таки мне тут растить сына.

— Пусть Стефи уберет комнаты, — Пчелка прикрывает рот рукой и подавляет зевоту. — Спать хочу.

— Пчелка, мы с тобой ей поможем.

— Что? — сестра чуть не подпрыгивает на месте. — Но это ее обязанность, убираться, а мы графини!

— Я предупреждала тебя, что придется работать, — скептически смотрю на глупышку. — Стефи не справится одна. Работы много, а я пока не могу нанимать слуг.

— Почему?

— По многим причинам. Во-первых, не доверяю местным, во-вторых, у меня не так уж и много денег. Натан дал небольшое ежемесячное содержание и нам нужно его тянуть.

Думаю, бывший муж сделал это специально, чтобы я зависела от него.

Стефи стоит в стороне и краснеет, слушая наш разговор.

— Лиииз! Так это… нам придется стирать белье? — Пчелка глядит на меня со священным ужасом.

— Постельное белье мы взяли с собой. Поэтому просто проветрим комнаты, потом затопим камины, протрем пыль, подметем. Ковры придется чистить артефактами, но это завтра.

— Миледи, — Стефи делает неловкий книксен, — я сама уберусь. Негоже графиням...

Я прикладываю палец к губам, сигнализируя Стефи замолчать.

— Ты пока открой окна и затем затопи камины в спальнях, а мы присоединимся и поможем с остальным.

Пчелка неохотно плетется за мной в кабинет, бормоча что-то недовольное под нос.

— Миледи, прикажу водителю занести ваши вещи, — старый дракон поднимается с пыльного кресла. Хотя подобные неудобства его явно мало волнуют.

— Буду благодарна. Но скажите, лорд Хаксли, вы хорошо знакомы с местными обычаями?

— Не слишком глубоко, но знаком. — Он стряхивает пыль с рукава. — Видите ли, если наши дургарские божества предпочитают не показываться смертным, то здешние боги близки к народу. Некоторые культы весьма развиты.

— Мне необходимо посетить одну женщину в городе, — осторожно начинаю.

— Завтра провожу вас лично, — любезно предлагает лорд.

6.

Во сне я — Лиз. Я лежу на траве и смотрю, как адмирал Саршар срывает с себя тяжелую шинель и расстилает ее на земле. Затем поднимает дрожащую меня на руки и я прижимаюсь носом к его груди, вдыхаю пьянящий мужской запах. Сандал, морской бриз, какое-то головокружительное сочетание…

Девичье желание Лиз слишком интимно, слишком остро, преступно откровенно. Не хочу наблюдать за ними, но ничего не могу поделать, потому что на месте Лиз — я.

Это моя грудь судорожно вздымается, это я обхватываю его за шею, поднимаю голову и смотрю на твердые четко очерченные губы.

Я вижу Натана с новой стороны. Безусловно, я всегда оценивала адмирала как красивого мужчину, но теперь смотрю на него восторженными глазами влюбленной юной девушки.

Сердце колотится как у пойманного кролика, но когда Натан кладет меня на теплую шинель, я не могу его отпустить.

Вцепляюсь ноготками в мужскую шею и тяну к себе. Он удивляется — я четко вижу, как ползут наверх его брови… Кажется, он готов оттолкнуть. Снова.

И я в отчаянии прижимаюсь к его губам.

Целоваться не умею, и делаю все максимально неловко, царапаю пальцы о твердые пуговицы кителя. Инстинктивно хочу их расстегнуть, но не справляюсь.

Скольжу по мощным плечам, а затем слышу мужской полустон, полурык.

Натан замирает, все еще нависая надо мной, но борется с собой. В его серых глазах мелькает болезненное сомнение, мышцы под моими ладонями напряжены и ощущаются каменными.

Я мотаю головой. Нет, Натан, ты меня убиваешь. Если оттолкнешь, я больше никогда не поверю в себя.

Дракон осторожно, почти благоговейно гладит мое лицо.

— Лиз... — шепчет он хрипло. — Ты не понимаешь, что делаешь.

Но она понимает. И я тоже. Сейчас я — настоящая Лиз. Молодая, влюбленная, отчаянно желающая близости с мужчиной, от которого кружится голова.

Я чувствую робость и одновременно смелость, готовность отдаться тому, кто будоражит еще с академических лет.

Глаза Натана темнеют, он наклоняется ближе и проводит носом у моего виска. Меня обволакивает жаром мужского тела и я чувствую, что падаю в пропасть. Вспоминаю, как его зверь меня пометил. Кажется, Натан не помнит этого, а я так боялась его, пряталась и умирала от стыда.

Я и теперь боюсь адмирала Саршара, лежа в его объятиях, все еще трепещу как лань.

Его губы теплые, требовательные, но в то же время нежные. И я отвечаю на поцелуй, быстро осваивая правила игры.

Открываю губы, впуская его язык. Когда Натан отстраняется, я вижу в его взгляде недоумение — кажется, он не ожидал такой страсти от тихой, застенчивой Лиз.

— Я не хочу причинить тебе боль, — тянет он хрипло, но расстегивает пуговицы на кителе. Они поддаются ему так легко, а я все пальцы исцарапала.

Качаю головой, не в силах произнести ни слова. Я слишком сильно хочу быть с ним в этот момент.

Натан прижимает меня к себе.

— Скажи и я остановлюсь, — его голос срывается на низкий хрип.

Я слышу, как бешено колотится его сердце под мундиром, чувствую жар его кожи через ткань.

То, что происходит дальше, окутано туманом нежности и страсти. Натан невероятно осторожен, но и опытен. Вместе с Лиз я преодолеваю страх, боль и затем взлетаю в небеса… к звездам. Ловлю его горячее дыхание, зарываясь пальцами в жесткие короткие волосы.

Кричу в небо, но он ловит мой крик губами.

— Сожалеешь? — тихо спрашивает на ухо.

— Не знаю. Утром я вернусь к Алу, а ты к Моне, — отстраненно отвечает Лиз.

— Вернись к родителям, Лиз. Тебе не место в нашей семье, — отрывисто говорит он. — Союз Каренов и Саршаров слишком опасен. Мой отец был безумцем, раз затеял такое... Он хотел безграничной власти и бессмертия, но я все равно не понимаю, зачем ему понадобилась ты.

Лиз касается кончиком языка его соленой шеи и продолжает обвивать ногами, не позволяя разомкнуть тесные объятия.

В этот момент она свободна. Я ощущаю, как в ее груди прорастает счастье и раскрывается теплым золотым цветком.

Она уже договорилась с ведьмой, с Инес Фьерд. Продала небольшое украшение и оплатила услуги ведьмы, которая сделала ей скидку.

Большую скидку, так как Лиз в этом мире не выжить, а Инес любит спасать обреченных на смерть.

“Тебя погубит любовь к нему. Тебя погубит магия. Ты не выдержишь, Лиз”, — сказала ведьма. — “Я найду такую же обреченную, такую же потерянную душу и поменяю вас местами”.

Сон обрывается резко, и я просыпаюсь в своей постели в Шарлене, вся разгоряченная от чужих воспоминаний. Щеки горят, сердце колотится так, словно это у меня только что был первый секс.

Тихо шепчу:

— Вот как все произошло. Лиз закрыла гештальт и исчезла.

Молодец, девочка. Вот только вместо тебя попала я.

Но стоит положить руку на живот, тут же губы растягиваются в улыбке. Мой драконенок здесь и все страшные приключения стоили того, чтобы стать матерью этого хитреца.

Откидываюсь на подушку и меня наполняют другие, до того скрытые воспоминания. Все то, что таилось за потайной дверью наваливается, как если бы прорвало плотину.

Лиз была тихоней, молчаливой невидимкой, но благодаря природному уму приобрела в академии связи. В том числе она пересекалась там с известной в Дургаре ведьмой, Инес Фьерд, которая оставила Лизе свою визитную карточку.

Перед моими глазами даже встает эта карточка — почти бархатная на ощупь, темно-синяя, с золотыми виньетками и замысловатым шрифтом.

Благодаря своим знаниям и особенной магии, Лиз была вхожа в некоторые студенческие клубы и именно эти связи помогли выйти на главаря торговцев магами, когда пришлось спасать Пчелку.

Жертвенная Лиз в ночь своей инициации освободилась от болезненной безответной любви и от последних сомнений.

Она хотела жить. Но она не знала, что забеременела.

7.

Натан

Слабый солнечный свет проникает сквозь высокие окна кабинета, освещая книжные шкафы и строгие портреты Саршаров на стенах.

Кремнер, поверенный семьи, сидит напротив Натана в кожаном кресле.

— Отпустить ее было правильным решением, — поверенный улыбается, но в его холодных глазах Натан видит только расчет.

Старый дракон практически лишен человечности, что неудивительно. Последние тридцать лет он вплотную занимался делами Бернара Саршара, улаживая самые “неудобные” вопросы. За его безупречным костюмом и седыми висками скрывается хищник.

— Леди Карен истинная, — кивает Натан.

Из-за разлуки с ней зверь кипит как котел, а Натан не спал вторую ночь. Такую двойственность ему еще не приходилось испытывать. Сомнения терзают, а найденные в кабинете Ала записи отца на многое проливают свет.

Старый Саршар планировал распорядиться тенями Каренов для захвата власти и новых войн. В том же ключе он намеревался использовать наследников, которые родятся от союза драконов и темных магов.

— Вы можете влиять на нее исподволь, с умом, — степенно произносит поверенный.

Натан некоторое время молчит, двигая по полированной столешнице бюст нефритового дракончика — подарок матери, один из немногих теплых предметов в этом мрачном кабинете.

Ему лень объяснять поверенному, что он не хочет уподобляться отцу. Хотя есть у него и другие причины, их он и озвучивает:

— Лиз наследница магии Каренов и соответственно легитимная правительница Шарлена. Если бы я надавил, пришлось бы все решать через скандал. Человек не должен идти на поводу у зверя.

Поверенный потирает руки, а затем мрачнеет:

— Пришел отчет по делу вашего брата, лорда Александра… — он достает из портфеля толстую папку, перевязанную черной лентой.

На секунду в глазах старого дракона мелькает сожаление, с Алом они работали душа в душу.

Натан вскидывает взгляд на поверенного. Он готов слушать.

— Лорда Александра обвиняют в попытке покушения на вашу бывшую жену, а затем в убийстве жрецов. Собственно, по этому плану… кхм… по плану леди Карен должна была умереть, но случилось непредвиденное… Ее императорское высочество приехала... кхм... без приглашения. Да и сама леди Карен каким-то чудом переборола отраву. Слава Богам.

Поверенный лицемерно поднимает глаза к потолку, но, возможно, предпочел бы смерть Лиз, которая помешала “идеальному” плану отца осуществиться.

Но вот Ал, знай он, что Лиз попаданка, действовал бы иначе.

— Лорда Александра сошлют на рудники в Эйхо, — с грустью продолжает поверенный. — Увы, но его сгубило…

— Его сгубила глупость. И паника, — резко отрезает Натан. — Братец всегда был слабаком. Убрал жрецов и тупо свалил на Лиз, даже не придумав нормальное объяснение, зачем жертве избавляться от своих убийц.

Поверенный пожимает плечами.

— Его раскололи в тайной канцелярии императора. Лорд дознаватель весьма… талантлив. План был многоступенчатый. Леди Карен должна была умереть, но если бы вдруг выжила, ее собирались обвинить в измене. Был подготовлен… лжесвидетель. Но он внезапно исчез, при этом почти прибыв в суд.

— Я не понимаю логики, — Натан морщится и откидывается в кресле.

Он думает о своем, его напрягли записи отца. Плохое предчувствие ноет как старая рана.

Но от кого ждать беды? У них с Лих, слава Богам, нет детей.

— Такое бывает, — Кремнер скрещивает пальцы. — Женщина сговаривается с любовником, чтобы сорвать свадьбу, инсценирует немилость богов. А затем любовник убирает свидетелей. Тем более ставки были высоки — Шарлен, а леди уже подала документы на развод.

Натан тяжело смотрит на поверенного:

— Кто перехватил лжесвидетеля?

— Ее императорское величество. Этого человека тоже… раскололи, — Кремнер приглаживает седой висок. — Он работал в дворцовой охране много лет назад и имел доступ к казенным печатям молчания. Что касается жрецов, то лорд Александр специально держал самых сомнительных, которых легко можно было шантажировать… В разных целях, так сказать.

— Оставьте мне все бумаги, и держите в курсе.

Поверенный встает и склоняет голову.

— Я сообщу вам, когда лорда Александра отправят в Сообщество Эйхо. И... дело не получило огласки, так решил император Эдриан. Он не хочет привлекать лишнее внимание к опальной семье Рейси-Саршар.

Стряпчий удаляется, его шаги приглушенно отдаются по паркетному полу коридора. Натан раскрывает папку с делом, и в груди теплеет от благодарности сестре. Она спасла Лиз. И его. Потому что без истинной его бы ждал конец.

Потеря истинной катастрофа для дракона.

Просмотрев дело, Натан брезгливо откидывает папку. Осталось решить, как быть с Моной. Ее ребенок должен быть важен, так что пусть посидит в монастыре до родов.

Теперь же пора заняться Лиз.

Он быстрым движением придвигает к себе переговорный артефакт — изящную конструкцию из полированной меди и кристаллов. Перед тем как снять трубку, задумывается. Тяжело глядит на стену, где висит пейзаж с замком Саршар.

Вспоминает вдруг брачную ночь и спящую рядом с ним Лиз-иномирянку. Она свернулась и, положив руку на живот, улыбалась во сне.

Бесы, именно в ту ночь что-то лопнуло в его броне. Ее хрупкость и доверие пробили в нем трещину. Он смотрел и смотрел… и не смел прикоснуться.

Тем не менее на нем, как на мужчине, долг. Ответственность перед родом и истинной. И он не позволит бывшей жене вертеть их жизнью, как ей вздумается.

В трубке раздается мелодичный голос оператора, и Натан называет номер. Барабанит пальцами по столу, слушая длинные гудки.

“Ты не убежишь, Лиз. Мы слишком глубоко увязли”, — думает он мрачно, пока нужный человек отвечает на вызов и произносит слова приветствия.

8.

Уборка дома позволяет встряхнуться и забыть сон о прошлом Лиз и Натана, которое преследует меня вот уже третий день. Все-таки воспоминание глубоко смутило меня и я с особой энергией принимаюсь за кухню. Именно там мы развернули самый обширный фронт работ и задействовали всех, включая водителей и лорда Хаксли.

Мужчины помогли наладить большую часть кухонных артефактов, а я решила отмыть сковородки и старинные котлы. Такими в Дургаре давно не пользуются, но нам придется довольствоваться стариной.

Установив кастрюлю на устойчивый деревянный стол, отскребаю застарелый нагар песком и поглядываю в сад.

Эти дни питаемся всухомятку, но так продолжать не дело, без горячего мы долго не продержимся. Так что пора переходить на полноценные блюда.

Я и не против, тем более в прошлом любила кулинарить и собирала редкие рецепты.

— Леди Карен, — лорд Хаксли входит с инструментами для починки артефактов.

Больше всего проблем нам принесли печи и старый дракон выезжал в центр города, чтобы купить недостающие детали.

Сдуваю упавший на лоб локон и поднимаю глаза на Хаксли. За его спиной маячит крепкая женщина с жилистыми руками. Ее лицо обветрено и кажется загорелым даже сейчас, осенью.

— Вы не сможете самостоятельно убрать такой большой дом, — лорд Хаксли раскладывает инструменты и детали у печи. — Я привел вам помощницу. Миссис Горан недавно приехала в город из Утеса.

Отставляю кастрюлю и сажусь на табурет, а женщина подходит, кланяется, перехватив кастрюлю, насыпает песок и очень умело трет дно.

— Вы из прибрежной деревни? — догадываюсь я.

— Да, миледи, — женщина сдержанно улыбается. — Пираты и разбойники все не угомонятся, ищут сокровища подводные.

Она уносит кастрюлю, чтобы помыть под горячей водой в огромной раковине, а Хаксли пожимает плечами.

— Не беспокойтесь, город защищает местная охрана, да и Лешак не пускает чужих вглубь. Страдают прибрежные деревни.

По каменному полу кухни раздается стук когтей и забегает мамаша с щенками. Я назвала собаку Гера еще в Саршаре и она быстро научилась откликаться.

— Ну, что, покормила вас Пчелка? — чешу Геру за ухом, а она бодается, подставляя голову. Мол, почеши еще.

Ты же моя хорошая.

Чешу ее уже обеими руками.

Стефи с Пчелкой взялись подмести тропинки перед домом, но я уверена, сестра скрылась куда-то с книгой.

— Леди Карен! — в кухню врывается Стефи. Она тащит корзину с посудой, которую, видимо, взяла из буфетной.

— Где там Пчелка? Подмела листья? — устало спрашиваю я.

Стефи ставит посуду на стол возле меня, выгружает керамические тарелки и плошки, стеклянные стаканы и кувшины.

— Это посуда для кухни, — поясняет она. — Леди Софи взяла из библиотеки книжку и забралась на дерево. Я не смогла ее уговорить спуститься.

Стефи останавливается и быстро продолжает:

— Там к вам пришел господин.

— И не представился? — удивляюсь я.

— Передал карточку, — Стефи достает из фартука глянцевую белую визитку и я читаю “Кедрик Торан. Мэр Шар-Тарейна”.

Мне нужно немного времени, чтобы привести себя в порядок и я прошу Стефи пригласить гостя в гостиную и напоить чаем. Благо заморского чая из Эйхо у нас в избытке.

Быстро прохожу вверх по лестнице и окидываю взглядом интерьеры. Действительно, нужна помощница, втроем мы и за год не управимся. Кроме центральной части с гостиными, спальнями и кабинетом, есть боковые крылья особняка. В них расположены библиотека, бальный зал, столовая, оружейная.

Через полчаса я прохожу в парадную гостиную на первом этаже.

— Господин Торан, простите. У нас не убрано, но мы только въехали.

Высокий плотный мужчина встает при моем появлении — перед ним накрыт низкий столик. Стефи красиво сервировала чай и вазочку с печеньем.

— Я все понимаю, леди Карен.

Мэр преувеличенно вежлив, но в его глазах я улавливаю напряжение. Наверное, это естественно, он годами управлял имением, иногда списываясь с отцом Лиз, лордом Кареном.

Я сажусь и мэр опускается обратно в кресло.

Тут я замечаю довольно толстую кожаную папку, лежащую рядом с чашкой.

— Я тоже вынужден извиниться, что привез вам одни проблемы, но дела в графстве идут не совсем… хорошо.

— У графства много веков не было хозяина, — отвечаю я.

Чувствую, что плечи немного сводит от напряжения и стараюсь расслабиться, чтобы выглядеть уверенно в глазах посетителя.

А мэр достает бумаги и начинает вводить меня в курс дела.

Я слушаю и понимаю, что бытовые проблемы не так страшны, как глобальные — например, охотники за сокровищами и бродяги, атакующие берег.

— Бухта не защищена. У нас нет флота. По ночам на берегу высаживаются подозрительные личности, которые ищут сокровища. Нападения особенно участились в последний месяц. Вчера опять пропала рыбацкая лодка. Люди стали бояться выходить в море даже днем. Многие переезжают вглубь графства.

— Лич тоже прибыл на таком корабле? — вырывается у меня.

— Не исключено, миледи. У нас всего двадцать стражников на все графство, — мэр мрачно качает головой. — Против морских разбойников это капля в море, да и сосредоточены они все в Шар-Тарейне. Надежда лишь на вашу магию, ведь именно так лорды Карены хранили Шарлен. Их силы, репутация и харизма служили щитом.

С этими словами господин Торан кидает на меня взгляд, полный сомнений. Явно не верит в мою “харизму”.

— Я понимаю, вам нужно время, чтобы поговорить с богами, ощутить землю, получить от них признание и легитимность, — мэр вздыхает, намекая, что не особенно верит в меня, но вынужден говорить по протоколу. — Поэтому на начальном этапе нам нужен флот. Как для охраны, так и для торговли. У нас летом пропал весь урожай яблок, потому что не смогли вывезти товар в Дургар. Пираты не дремлют.

— И что вы посоветуете?

— Нанять частный флот.

На какие деньги?! Но потом мне в голову приходит одна идея.

— Нам нужны инвестиции, господин Торан, — произношу я спокойно.

9.

В высокое окно библиотеки через пыльные стекла пробиваются бледные лучи солнца. Я даю отдохнуть глазам и, отложив бумаги, откидываю голову на удобную спинку кресла. Состояние дел в графстве предсказуемо плохое, но кто бы сомневался.

А вот золотой запас интригует. По законам Шарлена его можно использовать только на нужды графства, так древние лорды защитили землю и папаша Лиз ничего не смог с этим поделать.

Завтра дам ответ мэру, пусть пригласит этих своих “отчаянных капитанов”, но нужно всех тщательно проверить.

Иду сквозь анфилады комнат и с любовью осматриваю старые стены. Особняк уютный, надежный, здесь не страшно. Тени стелятся следом и сила играет, что-то шепчет на древнем языке, который я не понимаю.

Меня словно пронизывает нитями силы и я стараюсь ее сдерживать. Нужно учиться, а ведунья, чей адрес мне дали, уехала из города.

По пути заглядываю на кухню, но обед еще не готов. Миссис Горан обещает его через полчаса, а я поражаюсь, как быстро она привела все тут в порядок.

Стефи развешивает душистые травы и связки красных перцев и чеснока по стенам. Пчелка сидит над книгой у стола.

Что там читает эта глупышка?

Но меня тянет в сад, я слышала беременным иногда не хватает воздуха. Сейчас, когда мы вырвались из-под контроля Натана, признаки моего интересного положения выражаются ярче. Видимо, ребенок больше не пытается влиять на мой организм, чтобы скрыть свое существование.

По утрам я вижу в зеркале, как налилась грудь, да и начало подташнивать. Реагирую на запах яиц и пришлось полностью исключить их из рациона. Даже когда Пчелка ест свои яйца всмятку, мучаюсь и придумываю повод, чтобы сбежать.

Ох, меня так очень скоро вычислят, Стефи уже посматривает косо, возможно, даже догадывается.

Я выхожу в сад и ощущаю разлитый в воздухе запах апельсинов, который в последнее время очень меня притягивает.

А, это лорд Хаксли проносит цитрусовые в корзинке, чтобы миссис Горан подала их к столу.

Киваю ему и глубоко вдыхаю, непроизвольно положив руку на живот. Он слегка округлился, но пока не виден под просторным платьем. К сожалению, стала проступать метка. Она снова появилась и гораздо четче, совершеннее, чем раньше.

Собаки присоединяются ко мне и бегут следом. Прогулка приводит нас на затененную хвойными деревьями дорожку и мы подходим к самой стене.

Псы — черный и бежевый — вынюхивают что-то в прелой листве, но потом вдруг скалятся и издают глухое рычание. Я пугаюсь, оглядываюсь и упираюсь взглядом в огромного волка, неизвестно как проникшего на территорию усадьбы.

Хочу закричать, но горящие красным, почти человеческие глаза гипнотизируют, когда волк приближается ко мне по дорожке. Псы скулят и приседают.

"Лешак", — понимаю я.

Пасть волка не двигается, но я слышу его слова очень четко:

— Бог Вейлас хочет поговорить с хозяйкой земель.

Я не выходила в город без сопровождения Хаксли, но в этот раз разговор идет о сакральных вещах и я должна пойти одна.

Тени кружат вокруг, радуются, подталкивая меня вперед.

— За мной, — велю псам.

Мы выходим через заднюю калитку и идем не через центр города, а окраинами. Вскоре появляется лес и мы с собаками проходим под сень елей и сосен.

Волк ведет, но в лесу он внезапно начинает менять облик. Шкура покрывается проседью и зеленоватым мхом, глаза из красных становятся зелеными.

— Вейлас бог Изнанки и повелитель искаженного отражения мира, — напоминает мне Лешак.

А также покровитель теней, обманов, зеркал, иллюзий, подземных рек и дорог.

Но это все я знаю из книг, данных миссис Саурус. Вспоминаю, в пару Богу имеется древняя Богиня Лорания, что плетет сны. Только вот ее культ строго запрещен в Дургаре.

Затем в лесу повисает давящая неестественная тишина. Волк скрывается, а из-за дерева выходит фигура в черном плаще и без лица.

Вейлас.

У его ног скользит черная змея, символ бога Изнанки.

— В тебе много силы, но она как бурная и неуправляемая река, — сообщает Бог сразу.

Я склоняю голову. Что тут скажешь?

— Найди наставницу.

Киваю. В безмолвии замершего леса голос бога звучит как гром.

— Шарлен на пороге больших перемен. Из-за твоего ребенка, — он делает несколько шагов вперед. Плащ шелестит, а у меня холодеет сердце, но я внимательно вслушиваюсь в слова божества.

— Очень злой человек хочет получить над ним власть.

— Кто? — не сдержавшись выкрикиваю.

— Я не могу говорить. Дургарские боги проникли в Шарлен через своих. Все провоняло драконами, — цедит Вейлас.

— Но я должна знать!

— Не могу я влиять на драконов и их богов! — пресекает меня божество. — Вы, Карены, связались с ними, вот и решайте!

— Но как же так… — сжимаю кулаки. Почему эти дургарские божества все никак не успокоятся?

— Учись, женщина, — от его голоса дрожит земля. — Если не хочешь, чтобы мир погряз во тьме, как это однажды было, учись!

Но разве не боги должны спасать мир? Вот же прицепились к графству, что драконы, что их божки!

— Я…

— Благословляю тебя дочь Каренов.

Вейлас небрежно поднимает руку и кладет ладонь на мою голову.

Лица у божества нет, только зеркальная поверхность под капюшоном. В ней я вижу свое отражение — встрепанная, в голубом дождевике, а по щекам стелятся черные растительные знаки — руны.

— Руны пропадут вечером, но снова появятся, когда ты призовешь их. Они отмечают тебя как хозяйку графства. Пусть люди Шар-Тарейна увидят их, когда будешь возвращаться.

Бог отступает, а я кричу:

— Мой бывший муж представляет опасность? — сердце колотится от темных и болезненных подозрений. Но разве Натана можно назвать "очень плохим человеком"?

— Все драконы одним лыком шиты, женщина. Все пропахло ими.

Чувствую в животе волну тепла и прижимаю ладони к тому месту, откуда исходит это ощущение.

А бог, только запутав меня, исчезает.

— Я провожу обратно, — буднично сообщает Лешак.

10.

Голоса мужчин доносятся снизу — размеренные, будничные, словно они обсуждают погоду, а не захват моих земель.

Различаю голос Натана, и все внутри сжимается болезненно-сладким узлом.

Я стою на лестнице, вцепившись в перила так, что белеют костяшки. Малыш, который до этого резвился под сердцем и играл потоками силы, резко затихает. Прячется. Словно чует приближение отца и инстинктивно съеживается, затихает.

Он такой крошечный, а характер проявляет.

Эта мысль пронзает меня насквозь. Ребенок размером с зернышко, но магия в нем уже пульсирует — огненная, живая, хотя сейчас она испуганно “затаилась”.

Неужели малыш чувствует, что родной отец готов пойти против него?

Собираюсь с духом. Внизу решается судьба графства. Но, возможно, они еще не подписали договор и я успею встрять и выставить собственные условия?

Конечно же, прекрасно осознаю, что такой человек, как Натан, необходим графству. Но я не должна позволить ему захватить власть.

Спускаюсь и каждый шаг дается с трудом, но я собираю волю в кулак. Готовлюсь к схватке. Прохожу холл и направляюсь в гостиную, куда успели переместиться мужчины.

В гостиной целая делегация: лорд Хаксли избегает моего взгляда, мэр Торан сияет довольной улыбкой, двое незнакомых моряков стоят по стойке «смирно».

И Натан оборачивается ко мне приподняв бровь.

Комната словно сжимается. Все остальные превращаются в декорации — есть только он, его серые глаза и уверенность хищника, диктующего свои правила.

Сердце колотится как бешеное, но мозг прокручивает варианты.

— Леди Карен, — Натан делает шаг навстречу, берет мою руку и наклоняется, чтобы поцеловать.

Губы касаются кожи, и горячая волна пробегает вверх по предплечью.

— Договор заключен! — мэр Торан размахивает бумагой, как флагом победы. — Воспользовавшись вашей доверенностью, я нанял адмирала Саршара для защиты побережья.

Черт…

Натан, Натан. Как же ты меня обдурил. Злюсь неимоверно. Как защитник, он получает контроль границ, да еще и мой золотой фонд впридачу.

Я имею все шансы заполнить казну графства, если получу инвестиции, но все равно обидно. Натану не нужны эти деньги и он может превратить их в орудие торга.

А в том, что он станет торговаться, я не сомневаюсь. Саршарам очень нужен Шарлен и, видимо, они уже успели запустить сюда когти. Не зря бог говорил, что все пропахло драконами.

Я перевожу взгляд на бывшего мужа, ищу в его лице хоть тень раскаяния. Вместо этого вижу спокойную уверенность. Он переиграл меня, и мы оба это знаем.

А эти двое, значит, капитаны. Мэр в сговоре с Натаном и подсунул мне досье одного из подчиненных адмирала. Все вроде бы честно, но — нет.

Стараюсь не винить себя в эмоциональном поступке, я все сделала правильно. Жизни людей важнее моей гордыни, но Натан…

— И ты не вернешь золотой фонд графства? — спрашиваю я вполголоса.

— Хочешь, чтобы я работал на тебя бесплатно, леди?

В его глазах на секунду мелькает улыбка и я вздрагиваю. Натан такой близкий… и такой чужой.

Это все из-за воспоминаний Лиз. Ведь не хотела же знать, что там между ними было, а сейчас дрожу от его близости.

— Нам надо поговорить, Натан. Наедине, — сообщаю сухо.

Бывший муж вторгся в графство, но я еще могу установить определенные правила, чтобы избежать его полного контроля.

— Конечно, леди, — отвечает он невозмутимо.

Я волнуюсь и злюсь, но держу себя в руках. Не стану радовать бывшего истериками. Еще обвинит меня, что я не способна управлять графством.

Указываю ему на выход.

— Простите, господа, — забираю у мэра договор, но все-таки одариваю его возмущенным взглядом.

Значит, других кандидатов не было, да? Все сбежали?

Мы с Натаном идем по коридору, я веду его в библиотеку, в которой устроила временный кабинет.

— Это твой корабль отогнал пиратов? — спрашиваю у двери.

Он останавливается и толкает створку, приглашает меня пройти первой.

— Надеюсь, ты проявишь благоразумие, Лиз, — произносит тихо.

Его взгляд шарит по моему телу, останавливается на груди, спускается к талии и я цепенею. Подавляю желание обхватить живот руками.

Эти драконы как собаки, вдруг бывший учует мою беременность?

Мы проходим в библиотеку и я иду к окну, но Натан следует за мной, сокращает дистанцию медленно, неотвратимо.

— Ты пахнешь по-другому, — замечает он и в его низком голосе внезапно проскальзывает бархатная мягкость.

— Ценю твою помощь, Натан, — быстро просматриваю договор, отобранный у мэра. — Но ты обманул меня.

— Я страховался. — Он останавливается совсем близко и воздух между нами сгущается. — Шарлен — последний шанс Саршаров. Думаешь, я позволю эмоциям его погубить?

Искренность в его голосе застает врасплох. Натан, как всегда, говорит открыто. Да и документ составлен неплохо, меня устраивает.

— Согласна на сотрудничество, — сворачиваю документ в трубку, выставляю ее между нами как щит. — Но на моих условиях. Захочешь копать — запросишь разрешение. Оплатишь лицензию.

— Какую лицензию? — Натан смеется и опять оглядывает, словно ласкает взглядом.

— Ту, которую я введу как хозяйка земель. Находки — в казну или выкупай.

— И такова благодарность за помощь? — он вскидывает бровь, опасно щурится.

— Ты сам вызвался и взял за помощь плату. Почти весь мой бюджет. Я тебя не приглашала.

Расстояние между нами тает, Натан подкрадывается ко мне как кот к добыче.

— Хорошо, — он качает головой со снисходительной улыбкой. — Оплачу твою дурацкую лицензию, Лиз. Но... — Натан замолкает, изучает мое лицо.

Пауза давит, а я тяжело дышу, потому что его запах волнует. Кажется, на аромат моря и сандала я реагирую так же, как на апельсины. Ох уж эта беременность…

— Если ты хочешь, чтобы все было по закону, то учти Верховную Комиссию по Артефактному Наследию. Все страны подписали его в прошлом году и твой отец также. На этом настоял император Эдриан.

11.

Натан

Натан ожидал, что Лиз станет рвать и метать, ожидал истерики. Вместо этого она сохраняет ледяное спокойствие. Смотрит настороженно, как кошка, готовая к прыжку, но не устраивает сцен. В глубине ее светлых глаз читается расчет — она уже составляет план, как урезать его влияние.

Умная девочка.

Он и не собирается отнимать графство. Пусть играет в правительницу, если это ее тешит. Ему нужно другое — построить семью заново, взять будущих детей под контроль, не дать им повторить путь безумных предков.

— Оформи документы, дракон, — шипит она.

— Как скажешь, моя леди, — он улыбается и медленно поднимает руку к ее лицу.

Пальцы ныряют в шелковистые волосы, и Лиз на секунду замирает. Прикрывает глаза, словно борется с собой, а потом резко отшатывается.

Натан чувствует ее запах — сладкий, дурманящий, совсем не такой, как раньше. Тело податливо и женственно, но, бесы, внутри стальной стержень. Согнуть не получится, только сломать. А ломать истинную он не намерен.

Его единственная цель — взять ее под крыло, не дать наделать глупостей, защитить… проконтролировать.

В принципе контроль и есть защита. Почему иномирянка не понимает этого?

Они идут к дверям, и Лиз вдруг останавливается. Задумчиво интересуется:

— Как ты собираешься контролировать берег, живя здесь?

Он смотрит на нее сверху вниз, медленно растягивает слова:

— Лиз, моя флотилия уже на позициях. Я присоединюсь через неделю, когда прибудут специалисты по раскопкам.

— Ух, — выдыхает она с откровенным облегчением. — Неделю как-нибудь потерпим.

Потерпим. Словно он чума. Драконью гордость неприятно колет и Натан замирает на месте, перекрывая выход.

— Золотой фонд остается на службе Шарлена, — произносит он ровно. — Просто обращайся ко мне за средствами.

— Предпочла бы контролировать деньги сама, — Лиз с вызовом поднимает подбородок. — Впрочем, ты заслужил награду. А я найду способ пополнить казну.

Натан не спорит. У него свой план, пусть живет в иллюзиях независимости.

Лиз хмурится, его спокойствие ее явно раздражает. А он снова замечает — истинная изменилась. Округлилась, что ли? Или просто светится по-другому?

Если бы та ночь с настоящей Лиз принесла плоды... Но зверь почуял бы родную кровь, уловил фон магии. А внутри его жены — тишина.

— У тебя не получится захватить власть в моем графстве, Натан.

Она решительно обходит его и распахивает дверь.

— Я не захватчик, — цедит он сквозь зубы.

— А кто же? — ее бровь насмешливо взлетает. — Имею право строить жизнь как захочу. Если посчитаю нужным, снова выйду замуж.

Последние слова Натан воспринимает как оплеуху. Бесы! Нельзя сорваться… но поздно. Перед глазами вспыхивает красная пелена, собственнический инстинкт сильнее разума и зверь вырывается наружу.

— Я убью любого, кто к тебе приблизится, жена.

Натан захлопывает дверь так, что подпрыгивает ваза на декоративном столике. Лиз отступает, но от дракона не спрячешься — он теснит ее в угол между стеллажами. Хватает за талию, прижимает к полкам, нависая всем телом. Дышит тяжело, хрипло. На щеках проступает чешуя, зрачки сужаются до щелочек.

Он опускает голову к ее груди и чувствует метку. Лилия Саршаров там, под тонкой тканью платья. Там, где он ее поставил. Натан не помнит, при каких обстоятельствах, но дракон показывает ему тот вечер, когда пометил Лиз.

Так вот как было… А затем другие воспоминания накрывает волной: Лиз под ним, изогнувшись, стонет, его зубы на ее плече...

Натан падает на колени и прижимается чешуйчатой щекой к ее груди, слышит бешеный стук сердца. Пальцы мнут бедра жены, а зверь требует сорвать платье, взять ее здесь, на полу библиотеки, напомнить, кому она принадлежит.

— Животное, — шипит Лиз, и страх в ее голосе отрезвляет лучше ледяной воды.

Натан поднимается, отшатывается. Лиз жмется к полкам, платье местами повреждено его чешуей.

— Ты ранена? — собственный голос наждаком обдирает горло. — Я не хотел...

— Не смей, — она поднимает руку, и на ее щеках вспыхивают черные руны Каренов.

В этот момент она прекрасна. Губы Натана растягиваются в невольной улыбке. Больше не мышка.

— Я свяжусь с юристом, — произносит Лиз ледяным тоном. — Каждый твой шаг будет расписан в договоре.

— Я здесь не только ради раскопок, Лиз, — он постепенно восстанавливает контроль, давит трансформацию, — Лич, затаившийся в замке, реальная угроза.

— Боги помогут с ним разобраться.

— Не рассчитывай на богов. Они любят игры больше, чем людей, — Натан подмигивает и открывает дверь. — Признай, мы связаны навеки.

Лиз срывается с места, кричит ему в спину:

— Готовь комнату сам! Мои люди тебе не прислуга, упертый Саршар!

Натан не оборачивается, но улыбается шире. В казармах его научили заботиться о себе — не переломится.

Хаксли перехватывает Натана в коридоре и помогает выбрать комнату на втором этаже. Потом уходит за водой и моющими артефактами.

Натан замирает у окна, рассматривая пасмурное небо и заброшенный сад. Одичавшие розы цепляются колючими плетями за белые стены беседки.

В мыслях пустота, а зверь глухо рычит. Когда Хаксли возвращается где-то через полчаса, Натан трясет головой, оборачивается.

— Принес бытовые артефакты?

— И еще свежее белье, адмирал.

С артефактами навести чистоту не составляет труда, тем более особняк в хорошем состоянии. Мебель не источена жуками, нет клопов и прочих радостей сельской жизни.

— Адмирал Саршар, — собрав магические моющие приборы в ведро, Хаксли чешет голову. — Полагаю, леди Карен меня уволит. Она уже утащила мэра в библиотеку и, кажется, устроила ему выволочку.

— Не уволит, — Натан усмехается и Хаксли, молча кивнув, выходит.

Постель манит и Натан решает отдохнуть. Завтра ему предстоит осмотр родового замка Каренов. Сообщения о личе вызывают тревогу.

12.

Я вызываю мэра снова на следующий же день после вторжения Натана. Вот уж кому, а господину Торану я не намерена давать спуску.

Хаксли проводит мэра в библиотеку, и я одариваю старого дракона ледяным взглядом. На моих щеках вспыхивают темные руны и лорд поспешно отводит глаза. Предатели. Все до единого.

Если от Хаксли, человека Натана, можно было ожидать чего-то подобного, то мэр... Господин Торан стоит красный как рак, испуганно косится на проявившиеся знаки силы. Понимает ли он, что разгневал не только меня, но и Вейласа? Стоило ли дразнить бога Теней?

Я, например, прекрасно вижу, как идет волнами зеркало за спиной Торана. Боги недовольны, тени затаились.

— Господин мэр, — произношу я, постукивая пальцами по толстой стопке документов.

До поздней ночи изучала эти бумаги и толстые фолианты. Вникала в хитросплетения местного права и истории графства. Теперь я вооружена знаниями.

— Миледи, — мэр кланяется и застывает столбом посреди комнаты.

— Садитесь, — указываю на стул жестом, от которого в воздухе разливаются тени. — Я имею полное право не только уволить вас, но и изгнать из графства навсегда. И да, нам придется обновить ваши клятвы, чтобы у вас больше не возникало желания служить чужим интересам. Я имею в виду драконов.

В глубине души я уже смирилась с появлением Натана. Он защитит своего сына, даже не подозревая о его существовании. Когда-нибудь я расскажу ему правду. Когда-нибудь... Когда мальчик подрастет настолько, что отец не сможет причинить ему вред.

Беру с мэра новую вассальную клятву — жесткую, обязывающую, без лазеек для предательства. С удовольствием отмечаю, что ночь с книгами прошла не зря. Я все поняла правильно, каждую букву закона.

Господин Торан произносит протокольные слова, клянется именем Вейласа, и магия немедленно откликается. Черный туман вздымается от пола спиралями, сгущается в воздухе и формирует знак бога Теней — змея с горящими глазами. Символ висит между нами несколько мгновений, а затем рассеивается.

Когда дымчатый змей исчезает, я выдыхаю с облегчением. Божество рядом. Оно не позволит драконам просто так захватить Шарлен. Вейлас чего-то ждет от меня, испытывает мою решимость.

— Господин Торан, — продолжаю деловито. — У меня катастрофически мало прислуги. Приведите из города нескольких служанок — Стефи станет экономкой. Нужен лакей и хорошая повариха. Только проверенные люди, никаких сомнительных рекомендаций.

Я пристально смотрю ему в глаза, и мэр нервно сглатывает.

— Также я намерена лично осмотреть графство, особенно источники.

Мэр покорно кланяется.

— Слуги будут в особняке уже к вечеру, миледи.

— Превосходно. И запомните — лорд Саршар не должен знать о моих планах касательно инвестиций. Если вы уже проболтались ему...

— Я хранил молчание о ваших замыслах, миледи, — мэр краснеет еще сильнее, на лбу выступает испарина. — Но разве найдется кто-то, способный лучше защитить наш берег, чем адмирал? Его корабль буквально спас Утес, прогнав пиратскую шайку.

— Вы пригласили моего бывшего мужа, не предупредив меня. Это недопустимо.

Когда господин Торан наконец покидает библиотеку, я с ужасом понимаю, что так и не позавтракала. В моем положении такое недопустимо.

Спускаюсь в холл и встречаю возвращающуюся из сада Пчелку. В руках у нее небольшой букет поздних роз. Странно, но они все еще цветут осенью. Магия какая-то.

— Сегодня снова идем к ведунье, — предупреждаю сестру. — Если женщина вернулась, начинаем обучение немедленно.

Пчелка слегка скучнеет при этих словах, но я довольна ее видом. Наконец-то Софи начинает походить на нормальную девушку своего возраста. Простое, но элегантное платье подчеркивает ее природную свежесть и миловидность.

Интересно, как там поживает Мона? Натан позаботился о матери будущего наследника Саршаров? Я по-прежнему убеждена, что ее ребенок от Ала. Вопрос лишь в том, родится ли малыш с полноценной драконьей ипостасью?

— Где ты гуляла? — беру Пчелку под руку, и мы неспешно направляемся в столовую.

В доме все еще полно работы, и я предвкушаю, что новые слуги помогут навести окончательный порядок.

— В саду, — неразборчиво бормочет Пчелка.

— Без сопровождения в город не ходи, — строго предупреждаю. — Там опасно. К тому же этот лич...

— Со мной всегда собаки, — отвечает сестра. — А щенки на кухне дрыхнут без задних ног.

Мы заходим в столовую, и сердце предательски подскакивает. Натан сидит за столом рядом с Хаксли, пока Стефи суетится, расставляя блюда с передвижного столика.

Пчелка делает изящный книксен и устанавливает розы в хрустальную вазу. Я занимаю место напротив бывшего мужа и тут же ощущаю на себе его пристальный взгляд.

Он изучает меня с какой-то новой внимательностью, словно пытается разгадать загадку. От этого немигающего взгляда кожа покрывается мурашками. Что он высматривает?

— Как спалось? — выдавливаю из себя, стараясь казаться непринужденной.

Паника нарастает, потому что его осмотр кажется слишком подозрительным. Натан даже наклоняется вперед и слегка принюхивается — движение настолько незаметное, что могло бы показаться случайным.

— Замечательно, — отвечает он задумчиво. — Правда, снились странные сны.

Каждая клеточка моего тела кричит об опасности. Он что-то подозревает? И как назло, метка с утра проявилась окончательно — теперь это не размытый набросок, а четкий, детализированный рисунок на моей коже.

Если Натан увидит знак... Нет. Ему нужно уехать. Заняться охраной берегов и оставить меня в покое.

Завтрак проходит в напряженной тишине. Мы почти не разговариваем, но пристальное внимание бывшего мужа не ослабевает ни на секунду. Он следит за каждым моим движением, отмечает, что именно я ем, как держу вилку, как наклоняю голову.

В его серых глазах полыхает какой-то внутренний огонь. Что Натан задумал? Какие планы вынашивает?

Пчелка пытается завязать с адмиралом легкую беседу о погоде и городе, но я нетерпеливо подаю ей знаки. Нам пора уходить — проверить, не вернулась ли ведунья.

13.

Всю дорогу Пчелка выглядит задумчивой и я посматриваю на нее в зеркальце. Она сидит притихнув и отвернувшись к окну.

— Что случилось? — спрашиваю я с подозрением.

Мне все время кажется, что девочку снова поманили: или Натан, или, что еще хуже, какие-нибудь посланники Моны или Ала.

Не хочу думать, что лич связан с Саршарами. Но в голову лезет всякое. Что если Бернар Саршар или Ал прислали сюда черного мертвого колдуна, чтобы закрепить власть драконов?

— Ничего, — отвечает Пчелка Софи.

— Прости, сестричка, но ты очень плохо себя вела в прошлом и у меня есть основания беспокоиться, — все-таки решаюсь я немного надавить.

С тревогой жду ответа.

Пчелка театрально вздыхает и закатывает глаза — вижу это в зеркальце.

— У меня появились друзья, — неохотно признается она.

— Какие друзья?

— Неподалеку живет одна местная семья. Узнав, что Карены вернулись, они пришли к стене особняка и познакомились.

— Это соседские дети? — с облегчением уточняю я.

Пчелка возмущается:

— Никакие не дети. Им от пятнадцати до семнадцати лет. Мы дружим.

Она дуется и опускает голову. А я прекрасно осознаю, что девочка росла без общества сверстников, липла то к старшей сестре, то к Моне, копируя поведение старших.

— Пригласи их к нам, — роняю как бы между прочим.

— Посмотрим, — бурчит Пчелка и упрямо смотрит в окно.

А я давлю стон. Почему воспитывать подростков так трудно? А тут еще подросток с сильным магическим даром.

— Пчелка, ты же понимаешь, что не должна использовать свою силу для проделок? Лучше вообще о ней никому не рассказывай. В том числе новым друзьям.

— Да понимаю я, — отвечает сестра. — Я веду себя очень прилично. У тебя нет поводов меня наказывать, Лиз.

Не нравится мне поведение сестры, занять ее чем-то, что ли? Чтобы не было времени на глупости. Пусть сидит в библиотеке и грызет гранит науки.

Ох, голова кругом. Столько дел и времени на все не хватает.

Я останавливаю авто возле трехэтажного дома, стоящего на тихой улице. Красная дверь ведет в квартиру ведуньи, нужно подняться на крыльцо по ступеням.

Мы покидаем салон авто, но внезапная дрожь заставляет вздрогнуть и поднять голову к небу. А там парит дракон — могучий силуэт на фоне серых облаков. Он нарезает круги над городом, словно патрулируя окрестности.

Да, с таким защитником нам не страшны никакие пираты. На сердце ненадолго теплеет, но потом я вспоминаю недавний напор Натана и снова напрягаюсь.

Осторожно стучусь к ведунье костяшками пальцев — молоточка на двери нет.

— Кто там? — раздается бодрый женский голос.

— Леди Карен. У меня к вам письмо от миссис Саурус.

Из-за двери доносится удивленное "ох!", и мисс Розалин Клаш предстает перед нами.

Колоритная молодая особа. Черное платье расшито мелкими цветами, красный жакет подчеркивает смуглую кожу и черные волосы.

— Карены вернулись! — восклицает она и распахивает двери настежь, приглашая нас с Пчелкой зайти.

Я достаю из сумочки письмо, но расцветшие на щеках руны свидетельствуют лучше любых документов.

— Присаживайтесь… Мила, принеси чай! — мисс Клаш указывает нам на мягкие уютные кресла возле разожженного камина и зовет служанку.

Минут через пять мы уже пьем вкусный крепкий чай и беседуем.

Мисс Клаш на седьмом небе, но выслушивает мой рассказ серьезно. Я объясняю, что боюсь силы. Тени непредсказуемы, они могут быть как добры, так и агрессивны.

— Был случай, когда они защитили меня, но действовали жестко. Я не хочу причинять людям вред. Да и…

Мне предстоит растить сына и у него не должно возникнуть проблем с тенями. Если что-то пойдет не так, Натан может кинуться на своего наследника. Уничтожить.

Сама не верю, что Натан способен на такое, но он Саршар. Его отец был психопатом, а брат конченый подлец.

Семья бывшего мужа пугает. И еще боги их не любят, пытаются уничтожить род и вдруг перенесут свой гнев на моего ребенка?

Нет, не позволю. Буду ходить к Вейласу молиться, но заручусь поддержкой местного божества.

Мисс Клаш хмурится и отставляет чашку.

— Леди Карен. Вы совершенно правы. Тени большая ответственность. Ваши дети, скорее всего, унаследуют этот дар.

Она, видимо, догадывается о моем положении и я киваю, не вдаваясь в подробности.

Пчелка рассматривает ковры на стенах, фарфоровые безделушки и свечи, но при словах ведуньи вмешивается:

— Ты беременна, Лиз?!

— С чего ты взяла? — я изображаю удивление.

Этим утром меня, к счастью, не тошнило, но и Пчелка не ела яиц. Тем не менее она подозрительно щурится.

Мисс Клаш прерывает наш обмен взглядами. Спрашивает строгим тоном:

— А какой дар у младшей леди Карен?

— Она копирует чужую магию, — вздыхаю.

Мисс Клаш суровеет:

— Мои милые леди, вы обладаете сильными и опасными дарами. Их нельзя пускать на самотек. Поэтому важны самоконтроль и ответственность, а также регулярные занятия. — Она ненадолго замолкает и добавляет: — В Шарлене скрываются враждебные Вейласу культы и жрецы. Они могут быть против вашего возвращения. Учитесь, леди, осваивайте силу.

Встав с места, мисс Клаш идет к книжному шкафу, набитому фолиантами. Достает пару томов и возвращается к нам. Хлопает книги на стол.

— Здесь вся информация о родовых силах Каренов, — мисс Клаш постукивает ноготком по первому тому. — выучите ее наизусть, потом я проведу экзамен. Тут… — она раскрывает книгу потоньше, — тут заклинания. Не все. Остальные мы, жрицы, храним в голове. Но на первое время хватит, а затем мы перейдем к практике.

Пчелка с ужасом смотрит на фолианты.

— Как это — наизусть?

— Очень просто. Суть Изнанки, сущность теней, базовые заклинания. Все это необходимо знать, прежде чем перейти к серьезным тренировкам.

Пчелка чешет голову и я толкаю ее под локоть.

Неужели родители совсем не воспитывали эту дикарку?

14.

Добираемся до особняка мы без происшествий. Но ощущение того взгляда так и липнет к коже.

Прижав к груди книги, я подталкиваю Пчелку ко входу в дом.

— Но сегодня должны друзья прийти… — начинает она.

— Завтра. А еще лучше пригласи их в гости, — строго возражаю я.

Пчелка вспоминает наш уговор и проглатывает раздражение. Хорошо, хоть понимает, что в прошлом наворотила дел и, возможно, нам еще разгребать и разгребать последствия.

Если Натан узнает, кто приложил руку к метке Моны и фону для беременности…

Встряхиваюсь, как только представляю масштаб предстоящих проблем.

— Иди, помоги Стефи с обедом, — прошу я Пчелку. — Вечером засядем за книги.

Мне придется еще с фамильяром разбираться. И Натан в доме. Нет, меня не устраивает его присутствие. Но бывший муж поселился в особняке, не спросив разрешения и мне необходим совет господина Митклоша. Неужели я не смогу совладать с Натаном по закону? Потому что выставить его своими силами я не могу.

Да и ссориться с ним сейчас мне не выгодно. Драконы и их флотилия полезны графству в роли стражей.

Если бы как-то деликатно подтолкнуть Натана покинуть мой особняк и устроиться в гостинице или в Утесе. Но так, чтобы не напрягать.

В библиотеке стоит переговорный аппарат и я набираю номер стряпчего, жду, пока нас соединят.

Вы так нужны мне, господин Митклош.

Длинные гудки тревожат душу. Я сижу в кресле и смотрю на осенний листопад за окном, нервно покачиваю ногой.

— Слушаю вас, миледи, — в трубке раздается бодрый голос стряпчего.

— Господин Митклош? Это леди Карен. У меня вопрос по договору с адмиралом Саршаром.

Зачитываю текст договора, особенно тщательно проговаривая мелкий шрифт с последней страницы. Договор составлен сроком на год, предусматривает охрану графства и защиту от пиратов за плату, которую муж взял сразу целиком.

Радует только то, что часть золотого запаса пошла на обустройство беженцев из прибрежных деревень.

— Есть ли тут подводные камни, господин Митклош? Какие-то юридические ловушки?

— Позвольте... — слышу шуршание бумаг. — Нет, миледи. Договор составлен грамотно и честно. Никаких скрытых условий не вижу. Стандартная формулировка для подобных соглашений.

— Прекрасно. А теперь другой вопрос, — понижаю голос и поглядываю на дверь. — Как выставить бывшего мужа из дома? Законным путем и без скандала?

В трубке повисает многозначительная тишина.

— Хм... Это деликатный вопрос, миледи. По кодексу семейного права Дургара, даже после развода женщина остается частью рода мужа. Лорд Саршар имеет законное право присматривать за вами и защищать. Особенно учитывая, что вы проживаете в отдаленном графстве.

— То есть я ничего не могу поделать? — с досадой спрашиваю.

— Не совсем так. Вам нужен веский повод. Например, если бывший супруг представляет угрозу вашей безопасности, мешает ведению хозяйства или превышает свои полномочия опекуна. В таких случаях вы можете подать прошение в окружной суд.

— А что считается превышением полномочий?

— Ну, скажем, если он вмешивается в управление графством. Или ведет себя неподобающе в вашем доме, создавая некомфортную обстановку.

Задумываюсь. Выставлять на обозрение наши личные перепалки мне не хочется. Вспоминаю, как он прижимался ко мне небритой щекой, стоя на коленях, и вздыхаю. Это слишком личное.

— А если он просто... мешает? Нарушает мой покой?

— Миледи, боюсь, суд сочтет это недостаточным основанием. Нужны серьезные нарушения.

— Понятно, — вздыхаю. — Спасибо за консультацию, господин Митклош.

— Всегда к вашим услугам, миледи. И помните — любые серьезные инциденты лучше документировать. На случай, если понадобятся доказательства.

Кладу трубку и откидываюсь в кресле. Значит, просто так Натана не выгнать. Нужен повод. А он еще так смотрел за завтраком, как будто знал мой секрет.

Ничего, я уверена, Натан сам что-нибудь нарушит, а я буду начеку.

Вечером мэр Торас приводит с собой трех служанок. Спускаюсь встречать их в холл — время познакомиться с новыми помощницами.

Две женщины явно в возрасте — крепкие, с натруженными руками и спокойными лицами. Типичные домработницы, которые знают свое дело. А вот третья... Кудрявая брюнетка лет двадцати, с горящими карими глазами и точеной фигуркой. Красавица, что и говорить.

— Давайте, перейдем на кухню, — предлагаю я.

В кухне натоплено и пахнет ароматной выпечкой. Ммм… ваниль и апельсиновая цедра. Повожу носом, но потом беру себя в руки и сосредотачиваюсь на знакомстве с новыми работницами.

— Миледи, позвольте представить — Агата, Марта и Роза, — мэр Торас указывает на женщин по очереди. — Все трое местные, знают порядки.

Пожилые женщины приседают в реверансе, а Роза — та самая брюнетка — улыбается ослепительно и кланяется с изяществом.

— Добро пожаловать, — говорю я. — Стефи покажет вам комнаты и объяснит обязанности.

В этот момент на кухню заходит Натан. Садится за массивный деревянный стол, берет из вазы яблоко и откусывает хрустящий бок.

Роза тут же смущается и бросает на него косые, но жгучие взгляды. Глаза загораются, щеки розовеют. Надо же, а девица не теряет времени.

Натан делает вид, что не замечает пристального внимания знойной девы, но явно знает, что хорош.

— Торас, надеюсь, вы предупредили дам, что в доме живет страшный дракон? — подмигивает он мэру. — А то мало ли, испугаются рева и пламени по ночам.

Роза хихикает, прикрывая рот ладонью. Агата и Марта переглядываются — кажется, и правда боятся.

— Адмирал так шутит, — Торас чешет макушку.

Натан одаривает нас ленивой улыбкой и снова хрустит яблоком.

— Стефи, покажи девушкам их комнаты, — прошу я, стараясь не выдать раздражения.

Вот только этого мне не хватало — влюбленной служанки, которая будет таять от одного взгляда бывшего мужа.

Хотя… Может быть, получится использовать это в своих целях?

15.

После того, как все скрытые воспоминания Лиз вернулись, близость Натана меня нервирует намного больше.

— У меня дела, — я тут же ставлю психологическую преграду.

Широкая улыбка дракона способна растопить любой лед, но я пока не разобралась в магии теней.

Я реально не понимаю до конца, как она работает, и как именно она отразится на ребенке. Слова бога Вейласа напугали меня, а он прямо сказал, что охотятся за моим еще не рожденным сыном.

Охотятся драконы. Этот лич... Он кто-то из них? Я вижу связь и это пугает до дрожи.

Значит, дитя Саршаров и Каренов важно. Его магию хотят использовать в неизвестных мне преступных целях.

Натан знает это и приготовился, чтобы вмешаться и... в случае нужды избавиться от всех источников опасности.

Благородный рыцарь, черт!

Натан приближается, а у меня в голове все эти мысли проносятся со скоростью света.

Резко вскидываю руку и упираюсь ему в грудь.

— Почему ты не подпускаешь меня? — качает он головой. — Мы можем начать все сначала, Лиз.

Я поднимаю на него глаза. Сегодня адмирал кажется совсем другим, изменившимся неожиданно и очень резко.

Голос звучит иначе... мягче, заботливее. Он больше не напирает, как будто боится навредить.

Что происходит? Догадался все же о моей беременности?

Но, зная Натана, можно предположить, что он бы уж постарался вывести меня на откровенный разговор. Прижать к стене и начать шантажировать, угрожая заблокировать ребенку магию.

— Тебе лучше переехать в другой дом, Натан, — произношу я устало.

— Я так тебе противен? — тихо спрашивает он.

— Ты знаешь причину, — отвечаю быстро и хватаю со стола принесенные им документы. — Извини, но у меня дела.

Ощущаю, как Натан провожает меня долгим взглядом, но открываю двери и выскакиваю в коридор. Он не идет следом, отпускает...

Ты все еще на испытании, адмирал.

Ловлю Пчелку в саду и решительно приглашаю сестру в библиотеку. Она идет за мной тихо и это подозрительно.

Указываю ей на длинный стол, поставленный очень удобно у книжных полок. Там же установлен торшер с мягкими кристаллами, идеальными для чтения.

— Это невозможно выучить наизусть, — стонет Пчелка.

Но я не слушаю нытье сестры, раскладываю книги и начинаю читать первый параграф. Текст достаточно научный, усыпанный терминами, но я без проблем разбираюсь в строении Изнанки. Она отличается от Бездны тем, что представляет собой некое отраженное пространство, неживую копию мира, в котором мы живем.

Изнанка ни плоха, ни хороша. Она просто копирует. Поэтому тени ведут себя по-разному в разных руках. Кто-то использует их для убийства и захвата власти, а кто-то для защиты и даже добрых дел.

Первый параграф заучивается быстро, а Пчелка Софи вовлекается в изучение магии.

— Я сейчас понимаю, как работает мой дар! — она хлопает в ладоши.

— Все. Беги отдыхать, — разрешаю я.

А вот мне пока сон не светит, нужно отыскать в книгах заклинания по защите особняка. Зависимость от драконов мне не нравится. Они в любой момент могут узурпировать власть, если отдать в их когтистые лапы все ключевые позиции.

Я долго копаюсь в текстах, но нахожу нужный отрывок. Вот, тут и про фамильяра есть. В принципе фамильяр и станет самым надежным защитником моей будущей крепости.

Кто-то осторожно тянет ручку и дверь открывается. В проеме появляется одна из новых работниц. Марта, да.

Хорошо, не молодая вертихвостка, которую, наверное, стоит уволить. Но я все еще не определилась, так как не хочу выглядеть ревнивицей.

К тому же, если Натан поведется на прелестницу, я смогу предъявить ему за "неподобающее поведение" в доме бывшей жены.

Смотрю на работницу и улыбаюсь, но на душе тяжело. Испытывать Натана чужой женщиной неправильно. Нужно отменить этот план.

Марта несет в руках поднос, полный лакомств. Ставит его на стол и улыбается:

— Стефи просила передать.

— Спасибо.

Женщина кланяется и уходит, и я придирчиво рассматриваю поднос. Стакан с настоем шиповника, фруктовый салат, хлебцы с сыром.

Ох, Стефи ведь догадалась, что я ношу под сердцем ребенка...

Отпиваю шиповник и прикрываю глаза от удовольствия. То, что нужно. Моя горничная на редкость заботлива. Даже заморские фрукты положила, откуда только взяла? Хм...

Но сейчас мне важно понять, как создать фамильяра. Я продолжаю копаться в книге, нахожу множество полезных практик.

Фамильяра я могу соткать из теней и вложить в него свою волю. Он поможет просканировать особняк, и если тут затаилось что-то враждебное, оно будет обнаружено.

Снова стук, и на этот раз в дверях появляется Стефи.

— Леди Карен, вам нельзя сидеть допоздна, — шепотом говорит она, проходя к моему столу.

— Натан не должен знать, — предупреждаю я свою помощницу.

— Клянусь Громоврежцем, что никому не скажу.

— Стефи, спасибо за ужин.

— Я не…

Стефи удивленно округляет глаза, но я ее не уже слушаю, снова погружаюсь в книгу. Еще немного и я окончательно пойму, как действовать, а следующим этапом возведу зищиту по периметру особняка.

И нужно начать искать инвесторов, чтобы заново наполнить казну.

Утром я прокрадываюсь на кухню, планирую позавтракать раньше всех. Не хочу, чтобы Натан видел, как меня мутит. Да и Пчелка попросит свои любимые яйца, а юному организму нужен белок. Не стану же я лишать сестру полноценного питания.

Но на кухне меня встречает картина маслом. За столом сидит Натан, а новая служанка Роза крутится вокруг. Задевает его плечо острыми ноготками, прижимается крутым бедром.

Натан улыбается девушке. Этой своей фирменной кривоватой улыбкой, придающей ему лихой вид.

Она краснеет, а вот декольте почти ничего не скрывает. Роза что-то щебечет, то стакан подаст, то тарелку поднесет.

А на той тарелке яичница. Аромат доходит аж до самых балок.

Тошнота накатывает волной.

Я закрываю рот ладонью, а девица берет стакан и "нечаянно" проливает на Натана содержимое. Адмирал не сдерживает ругательство, но его брюки уже облиты соком. Роза хватает со стола салфетку и принимается вытирать.

16.

Натан

Натан спускается в кухню на рассвете. Замок еще спит, но его душат мысли о Лиз и том, что она носит под сердцем его ребенка.

бесы его побери, как же она изменилась. Раньше была просто красивой женщиной, а теперь... теперь он не может оторвать от нее глаз. Беременность сделала ее какой-то особенной, светящейся изнутри. И это пугает его больше, чем любая морская буря.

Дракон внутри рычит от удовольствия каждый раз, когда чует сына.

Смелый дракончик, кинувшийся на отца. Настоящий Саршар-Рейси.

Спасибо, приятель, ты вправил мозги своему папаше…

Но человеческая часть Натана разрывается между желанием защищать и страхом навредить.

Лиз опасается его. Это видно по тому, как она напрягается, когда он входит в комнату. По тому, как отводит глаза. Бесы, он сам виноват — наговорил глупостей о том, что сделает с их детьми. Теперь жена шарахается от него, словно от чумного.

Натан наливает себе крепкого кофе и вспоминает, что вчера велел новой служанке отнести Лиз ужин. Добавил к обычной еде фрукты из Эйхо — сладкие, сочные, полные витаминов. Беременным нужно хорошо питаться, а она слишком много работает.

Могла бы обратиться к нему. Он даст деньги из ее собственного золотого фонда. Что там она планирует? Фонтаны какие-нибудь? Ремонт?

Впрочем, если ей доставляет удовольствие эта суета с делами графства, то пусть. А он займется более серьезными проблемами.

Сегодня он отправится к замку Каренов. Пора покончить с личем, который там затаился. Нельзя допустить, чтобы эта нечисть угрожала Лиз и ребенку.

Но ведь именно за этим ты сюда прибыл, старый хрыч? Хочешь добраться до ребенка, которого прописал в завещании?

Возможно, маленький дракон чувствует опасность и поэтому прячется, даже от него, Натана.

Он ставит кружку с кофе на стол и садится. В груди ломит, так хочется все отмотать назад. Не говорить тех слов, не обвинять Лиз в немилости богов.

Но он верил. Верил, что прав.

Идиот…

Дверь скрипит, и в кухню легкой походкой входит Роза — молодая служанка, которую недавно наняли. Темноволосая, с пышными формами, она стреляет глазами и проходит к окну.

— Доброе утро, милорд, — мурлыкает, виляя бедрами при ходьбе.

Натан кивает, не отрываясь от кофе. У него давно не было женщины, но эта девица его не интересует. Особенно сейчас, когда все мысли занимает Лиз.

Роза театрально копается в шкафчике, приподнявшись на цыпочки. Затем отходит к плите и готовит завтрак. Яйца шипят на сковороде, а девица выдавливает сок из апельсинов.

— Кофе натощак вредно, — все так же мурлыкающе пеняет ему.

— Драконам нормально, — тянет Натан.

Он разглядывает ее через прищур, оценивая, как поступить — выгнать, или пусть работает?

Роза расставляет тарелку и стакан на столе. Наклоняется так, что бедром касается его руки. Натан поднимает глаза, готовый резко оборвать ее игры, и застывает.

Что-то не так с ее взглядом. Глаза странного фиалкового оттенка смотрят слишком пристально, почти гипнотически. А запах... сладковатый, дурманящий, не похожий на обычные духи.

— Ой! — Роза резко выпрямляется, опрокинув стакан с соком прямо на него.

— Простите, милорд! Я сейчас все уберу!

Схватив салфетку, служанка принимается промакивать мокрое пятно, нагло пытаясь возбудить его пальцами. Натан хочет отстранить ее, но странное оцепенение сковывает движения.

Что за херня? Бесы подери этот странный край с чужими богами и ненормальной магией.

И тут он чувствует ее. Лиз тут.

Резко оборачивается, усилием воли скинув морок.

Бывшая жена стоит в дверях и наблюдает за этой непристойной сценой.

Лиз прикрывает рот рукой, в глазах плещется смесь шока и... ее тошнит, что ли?! В следующую секунду она разворачивается и выбегает из кухни.

— Лиз! — Натан подскакивает так резко, что опрокидывает стул.

Дурман мгновенно рассеивается, словно его и не было. Он разворачивается к Розе и хватает ее за шею.

Гнев застилает разум, он готов прикончить наглую тварь на месте.

Роза сипит и вцепляется в его руку пальцами.

— Кто тебя прислал? — рычит он.

Служанка открывает рот, как выброшенная на берег рыба. Он понимает, что она не может говорить, схваченная его железной рукой, и отпускает. Роза тут же чуть не падает, но сохраняет равновесие. Судорожно вдыхает воздух.

— Я... я не понимаю, милорд. Что вы имеете в виду?

Фиалковые глаза становятся карими, и на секунду в них мелькает что-то чужое, нечеловеческое. Натан улавливает слабый отголосок магии — липкий, неприятный след, который уже исчезает.

— Отвечай, — цедит он, позволяя телу начать трансформацию. Легкую, полубоевую, но и этого достаточно, чтобы напугать странную ведьму.

Роза вздрагивает, хотя всматривается в него с жадным удовольствием.

— Никто! Клянусь, никто меня не посылал! Я просто... просто хотела вам понравиться! Я хороша в постели, пока никто не жаловался.

Что-то тут не так. Он почти повелся и только истинная связь помогла вырваться из липкой паутины дурмана. Приворотные зелья плохо действуют на драконов, работают недолго и слабо, но в этом случае магия иная.

Роза смотрит с недоверием. Кажется, она сама удивлена, что ее воздействие на него дало сбой.

— Если я не нужна вам, милорд, я пойду. У меня много дел…

— Ты нужна, — Натан усмехается, большим пальцем чешет небритый подбородок. — Ты нужна… как там тебя зовут?

— Роза, милорд.

В глазах девицы разгорается радость и недоверие сменяется торжеством.

— Поедем к замку Каренов, Роза? — спрашивает Натан улыбаясь.

— К замку? Но там лич, — неуверенно тянет служанка.

— Зато там нет моей жены.

Нужно переговорить с Лиз, объяснить, в чем дело. Если она согласится выслушать. Но позже. Сейчас необходимо оттащить девку к замку. Что-то подсказывает, что есть связь.

Бесы, как мерзко все сложилось.

17.

В двери стучат, но мне слишком плохо, чтобы открывать. Я бледная и растрепанная, тошнота все еще накатывает волнами. Устроившись в кресле, прижимаю руку к животу и чувствую магию малыша.

Он пока слишком мал, чтобы толкаться, но все равно находит способы напомнить о себе.

Снова стук.

— Кто там? — спрашиваю я.

— Это Хаксли, миледи. Адмирал хочет перекинуться с вами парой слов.

— Если немного позже, я занята, — отвечаю. И глотаю горечь. Прикладываю руку к горлу и дышу.

Сейчас я не готова разговаривать с бывшим мужем. Что он собирается делать? Оправдываться? А я и не сержусь — он вольный мужчина, может лапать чужих и красивых девиц.

— Как скажете, миледи, — Хаксли не настаивает.

И все равно злость берет. Сегодня же уволю эту Розу, она может быть опасна для моего ребенка.

Рядом стоит вода. Пью из стакана маленькими глоточками. Главная задача — начать работу над фамильяром.

Поначалу получается не очень. Я не определилась с формой и приходится долго высчитывать, какое животное выбрать. В конце концов решаю, пусть будет птица.

Постепенно из аморфной массы теней проглядывает дымчатое тело голубя.

Он формируется, и я напитываю его магией, как учат книги. Жду, пока голубь станет материальнее, тяжелее. Вот он выпархивает из моих ладоней, и я приказываю ему просканировать комнату и еду.

Он облетает спальню, проверяет кувшин с водой, булочки с изюмом, фрукты.

Все чисто.

А сейчас займись слугами, мой хороший.

Теперь, когда фамильяр создан, ко мне возвращается уверенность. Голубь между тем скрывается прямо сквозь стену и я удовлетворенно выдыхаю.

Хочу немедленно заняться этой Розой, но нужно провернуть все так, чтобы ее увольнение не выглядело сценой ревности.

Но очень скоро мои планы на день меняются. Подхожу к окну и вижу, как лорд Хаксли ведет Розу под руку, сажает в авто, припаркованное у особняка. Это одна из машин, что привезла нас сюда.

Из дома выходит Натан — напряженный, двигается как большой и разгневанный зверь. Садится вслед за служанкой в салон авто. Хаксли занимает место у руля.

Занятно…

Куда они везут девицу?

Встряхнув головой, прикусываю губу. Метка слегка жжется, и я прижимаю к груди ладонь.

Лучшее решение — наблюдение. Авто скрывается из виду, и я отхожу от окна.

А Пчелки нет ни в гостиной, ни на кухне. Там меня встречают псы и Марта, моющая посуду.

— Агата убирает особняк, миледи, — сообщает женщина, деловито намыливая тарелки.

— А где моя сестра, Софи? — я наклоняюсь и чешу за ушами псов. Краме глаза вижу, что щенки спят в большой корзине, но это нормально в их возрасте.

— Она вышла в сад с книгой.

Накинув дождевик, спешу в сад. Замечаю Пчелку — она поднялась на стену и беседует с кем-то, кого я не вижу. Незнакомцы не могут зайти на территорию особняка из-за артефактов лорда Хаксли, а скоро еще и я поставлю защиту.

Но Пчелка выходить может. Не представляю, как ей запретить. Чем больше ограничивать свободу ребенка, тем сильнее он будет стремиться к бегству.

Пчелка не видит меня. Воспользовавшись ее рассеянностью, обхожу дом, выскальзываю через заднюю калитку. Выхожу на улицу и наконец разглядываю гостей.

Те самые друзья моей непутевой сестрицы?

Группа молодежи собралась у стены. Парень и две девушки. Парню лет семнадцать. Девушки примерно того же возраста.

Не нравятся они мне. Сразу угадываю в компании “золотую молодежь”. Хорошо одеты, лица надменные. Девицы явно способны на любую пакость.

Зачем им Пчелка?

Переглядываются, будто задумали злую шутку. А Пчелка не понимает, смотрит на красивого парня. Но у него же на лице написано — нарцисс!

— Леди Карен.

Черт, кто это подкрался?

Оборачиваюсь и прикладываю палец к губам, призывая мэра Тораса замолчать. Хватаю его за локоть и веду прочь.

— Что за девицу вы прислали, мэр? Эта Роза ведет себя непристойно.

— Она дочка одной уважаемой вдовы, — отвечает мэр удивленно.

Ага, дочку уважаемой вдовы мой бывший муж вывез на природу, и никто не знает, что он там с ней делает.

— Я увольняю ее. Пришлите на замену взрослую, солидную женщину.

Мой голубь подлетает и садится на плечо. Нити силы тянутся ко мне, а мэр смотрит с уважением. Он давал клятву и вряд ли привел в особняк врагов, но я после всех подстав даже на воду дую.

Голубь передает информацию — служанки чисты.

Еще одна сторона магии, тени общаются со мной, но уже не хаотично.

— Как прикажете, миледи, — произносит мэр.

— Я ознакомилась с отчетами вашего казначея. Сейчас основная цель — заполнить казну. Хочу осмотреть графство, можно начать с термальных источников. Вы ведь не откажетесь сопроводить меня?

Мэр с энтузиазмом вскидывает голову, демонстрируя полную готовность ехать. Приглашаю его пройти в сад. Второй автомобиль в гараже, мы с Торасом можем поехать на нем.

— Пчелка! — кричу я.

Сестра чуть не съезжает с насиженного места, но хватается за ветку.

— Я не Пчелка! — она делает страшное лицо.

— Мы едем смотреть термальные источники, — улыбаюсь как ни в чем не бывало. — Едешь с нами.

Пчелка закатывает глаза и неохотно перелазит со стены на дерево. Какая же она неловкая, но сердце сжимается от нежности. Не позволю ее обижать

Софи бредет ко мне, опустив голову.

— Я видела твоих друзей, — отвожу ее в сторону. — Они избалованы и не примут тебя в свою компанию всерьез.

— Почему это не примут? — Пчелка злится. — Я ничем не хуже их, мы тут хозяева.

— Мы леди Карен, но эти молодые люди явно из местных богатых семей. Они не пойдут против тебя открыто, но могут ранить иначе, — стараюсь объяснить как можно деликатнее.

— Они из древних семей, да, — важно кивает Пчелка.

А я вспоминаю, что тут есть запрещенные боги, и не все шарленские дома лояльны Каренам.

18.

Натан

Автомобиль останавливается в окрестностях замка. Роза сидит, опустив голову. Молчит упрямо, кажется, даже слышен хруст сжатых зубов.

— Драконам Дургара плевать на ваших богов, — тихо произносит он, и девушка вздрагивает.

Поворачивает к нему голову и смотрит со злобой, пытается снова приворожить, но на него не действуют чары. Натан иронично усмехается.

— Рейси прокляты! — кричит она. — Твои боги не защитят тебя, дракон!

— А твои боги слишком слабы, жрица, — отвечает он.

Этот фиолетовый отблеск в глазах он уже встречал, когда обследовал берега Шарлена. Жрицы богини Лорании, которая плетет сны, немногочисленны, запрещены всеми возможными законами, но незаметно живут среди людей.

Их трудно вычислить, можно встретить как в семье простого рыбака, так и дворянина. Никто не знает точных имен. Они неуловимы и умеют менять внешность, утекать как вода. Исчезать как сон.

Поэтому Натану пришлось хватать ее и тащить к замку — потеряй он время, и Роза испарилась бы, появившись позже под другой личиной.

Девушка снова замыкается в себе. Натан барабанит пальцами по обивке сиденья.

— Я могу только предполагать, почему ты решила внедриться в особняк леди Карен, — тянет он, задрав голову.

Краем глаза видит, как волнуется грудь девушки, запертой с ним в тесном салоне авто. Согласится ли она раскрыть правду? Ему не хотелось бы прибегать к крайним мерам и выбивать из нее истину шантажом.

— Вот именно, вы можете лишь предполагать, — огрызается она.

— Мой отец питается энергией, снами, чужой магией, да? — жестко спрашивает Натан, и она разворачивается к нему всем корпусом.

В глазах сияет фиолетовым светом гнев.

— Нет, я не имею к личу никакого отношения...

Роза тут же прикусывает язык. Недалекая девица. Но Хаксли выследил лича и признал в нем бывшего лорда Саршара, теперь возродившегося в облике живого мертвеца.

— Я могу сам выйти на контакт с отцом, а тебя скормить ему, — Натан наклоняется ближе, и воздух в салоне густеет от исходящей от него угрозы.

Роза хватается за ручку двери, но та заперта. Ее дыхание сбивается.

— Начнем сначала, — вздыхает Натан, откидываясь на спинку сиденья.

Через минуту, наклонившись, оглядывает фасад замка. Отец уже знает, что его младший сын здесь?

— Жрицы Лорании управляют снами, — продолжает он размеренно. — Через тебя лич хотел проникнуть в сны Лиз, да?

Роза упорно молчит, опустив глаза.

— Ты проводница? Договорилась с личем дистанционно через сны, которые защищаешь амулетами и пахучими травами, чтобы он тебя не сожрал?

Всю эту скрытую информацию о магических техниках жриц Натан получил от Хаксли, хорошо изучившего графство.

Роза сжимает губы, чтобы не проговориться, а Натан сам удивлен, что до сих пор сохраняет спокойствие.

Ему трудно держаться и сдерживать дракона, который бьется в ярости. И Роза эту ярость ощущает каждой клеточкой — Натан понимает это, когда она начинает дрожать.

— Подкрадывались к моему сыну, твари, — цедит он сквозь зубы. — Через сны, в утробе матери хотели повлиять на него.

— Это не так. Я просто положила на вас глаз, милорд, — Роза держится, страшась выдать хозяина.

Да и жрицам Лорании Карены поперек горла. Настоящие владетельницы Шарлена, служительницы Вейласа, вернулись, и теневой правительнице придется склонить голову перед старшим божеством.

Ему становится страшно, когда он представляет, какой опасности подвергались Лиз и их ребенок. Но, с другой стороны, Лиз владеет сильнейшей магией, и без нее Натан с личем не справится. Не всегда решает грубая сила, иногда важнее дар.

Лиз пока как новорожденный котенок — нащупывает почву под ногами, изучает пределы своей магии, только-только начинает использовать ее правильно.

Ее потенциал все еще настораживает его, но постепенно сердце адмирала смягчается. Теперь он понимает, что им необходимо объединиться.

Осталось провести серьезный разговор с женой.

— Значит, глаз положила? — усмехается он и резко открывает дверь.

Холодный воздух врывается в салон. Натан выходит сам и вытаскивает Розу. Хаксли покидает место у руля и встает рядом, щурясь на бледное солнце.

— Я позволю ему сожрать тебя, Роза. Лич высосет твою энергию. Ведь он всегда голоден.

— Чего вы хотите? — в отчаянии выкрикивает она.

— Позови его. Позволь мне войти в его сознание. Он ведь отсыпается по утрам?

Повадки личей, слава богам, хорошо известны. Но насколько безумным старым фанатиком надо быть, чтобы сотворить с собой такое?

— Я не сделаю этого, — Роза дергается в его руках. — Вы все равно меня ему отдадите.

На что она надеялась, когда соблазняла его? Натан ведет шеей, подавляя трансформацию.

Старый Саршар знал, что любовнице императора Эдриана удалось усыпить его бдительность приворотными зельями. Полностью свести дракона с ума невозможно, но слегка ослабить, рассеять внимание — вполне.

Вот только злоумышленники не учли, что с появлением истинной пары влияние становится невозможным. А малыш скрыл метку, скрыл истинность, защитив мать.

Планы Моны и Ала, а затем проклятого папаши пошли под откос благодаря этому маленькому секрету.

— Я дам тебе защиту. Но взамен ты поможешь мне поговорить с отцом, а затем сдашь всех служителей культа Лорании, — невозмутимо отвечает он.

Девица открывает рот, даже перестает вырываться.

— Вы просите слишком многого, — шипит она.

Натан смеется — звук получается низкий, угрожающий.

— За то, что ты хотела погубить моих жену и сына, я должен убить тебя на месте, женщина. Но предлагаю сделку.

Он смотрит Розе в глаза, хотя владеть собой бесовски трудно. Тварь проникла в дом, чтобы вредить его семье.

Но таких, как она, в Шарлене сотни. Они расходный материал — Натан уничтожит одну, на ее месте возникнет еще несколько. Даже местные ведуньи не могут определять жриц Лорании.

19.

Натан

Лича невозможно убить, невозможно сжечь огнем. Эта бессмертная тварь питается чужой магией, страхами и болью. Выход существует только один — найти вместилище его души и уничтожить.

Роза стоит на коленях посреди огненного круга, руки сложены на груди, глаза закрыты. Ее дыхание замедляется, становится едва заметным. Вокруг нее дополнительно мерцают свечи — их пламя дрожит, отбрасывая пляшущие тени на стены разрушенного зала замка.

Натан наблюдает со стороны, сжав кулаки. Хаксли застыл у входа, готовый в любой момент прервать ритуал, если что-то пойдет не так.

— Я вижу его, — шепчет Роза, не открывая глаз. — Он спит в темноте... В склепе…

Голос девушки становится чужим, далеким, словно доносится из-под воды.

— Каменные своды... влажность... запах гнили и старых костей, — бормочет Роза.

Свечи вдруг вспыхивают ярче, воск начинает стекать быстрее. Натан чувствует, как в воздухе сгущается что-то холодное и липкое.

— Продолжай, — цедит он сквозь зубы.

— Шкатулка... серебряная... с узорами в виде драконов, — голос Розы дрожит. — Она... она в...

Девушка вздрагивает, словно от удара. Пламя свечей вспыхивает ярче, мечется из стороны в сторону.

— Он чувствует меня! — кричит Роза, но не открывает глаз. — Пытается войти в мой разум!

Натан делает шаг к кругу, но Хаксли хватает его за плечо.

— Не нарушайте защиту, милорд!

— Я потеряла его, он скрылся… — Роза падает, уткнувшись лбом в каменный щербатый пол.

Внезапно все свечи разом гаснут. В тишине слышно только тяжелое дыхание Розы и стук сердца Натана.

А потом — смех. Тихий, шелестящий, полный злобного торжества. Он доносится словно отовсюду и ниоткуда одновременно.

— Сынок, — голос мертвого отца звучит прямо в голове Натана, заставляя дракона внутри рваться наружу. — Думал, я не замечу твоих попыток? Эх, я просчитался, сделав ставку на пустого Ала. Нужно было выбрать в любимчики тебя. Ты получил сильную ипостась, и ты дашь мне внука.

Натан каменеет. А Роза стонет. Девушку бьет дрожь, как будто лич схватил ее и пытается влезть в разум.

— Ты хочешь найти мою душу, мальчишка? Попробуй сначала спасти эту маленькую дурочку. Я заберу ее себе... в качестве утешительного приза.

Натан видит, как кожа Розы приобретает мертвенно-бледный оттенок.

— Хаксли! — рычит он. — Прерывай связь!

Старый дракон перешагивает границу, созданную из свечей, и хватает Розу на руки. Разворачивается на месте, растаптывая тяжелыми сапогами огарки.

Роза обмякает в руках Хаксли, тяжело дышит. Глаза ее наконец открываются — обычные, карие, без фиолетового свечения.

— Он ушел, — хрипит она. — Почувствовал опасность и оборвал связь.

Хаксли медленно опускает девушку на пол. В воздухе висит запах могилы и гниющих цветов.

Натан мрачно оглядывает своды, стискивает челюсти. Почти получилось. Еще немного, и он бы выяснил точное местоположение вместилища.

Вдвоем с Лиз у них получится, хоть меньше всего он хотел вмешивать беременную жену. Но только она сможет мобилизовать тени и местные божества против лича.

Лешак выгнал его за пределы леса, но не стал трогать на нейтральной территории. Вейлас же… Бесы, шарленские боги любят игры так же, как дургарские.

***

Лиз

Авто подпрыгивает на ухабах дороги, ведущей вглубь графства. Мэр Торас сидит рядом, то и дело указывая в окно на очередную достопримечательность. Его энтузиазм заразителен, видно, что он искренне любит эти земли.

— Вон там, миледи, деревня Яблочная, — говорит он, когда мы проезжаем мимо аккуратных домиков с красными черепичными крышами. — Лучшие сады во всем Шарлене.

Я прижимаюсь к стеклу, разглядывая ряды яблонь с почти голыми ветвями. Урожай уже собран, но между деревьями еще снуют люди — кто-то собирает последние поздние плоды, кто-то готовит деревья к зиме. Из труб домов поднимается дым — возможно, шарленцы варят яблочное варенье или сушат фрукты на зиму.

— Основной урожай собрали, миледи, — рассказывает мэр. — Но вон видите — это поздние зимние сорта, их снимают прямо сейчас. Такие яблоки хранятся до самой весны.

Проезжаем еще несколько деревень. В одной дымят кузницы, в другой растянуты на веревках льняные полотна — должно быть, здесь ткут. Дети выбегают к дороге, машут руками, а женщины в дверях приветливо кивают.

— Народ здесь добрый, — замечаю я.

Странно, что люди в столице и у побережья не так приветливы.

— Простой, работящий, — соглашается Торас.

Извилистая дорога начинает спускаться, и через полчаса мы оказываемся в небольшой горной долине. Впереди поднимаются клубы пара, а воздух наполняется странным, слегка серным запахом.

— Термальные источники, — торжественно объявляет мэр. — Гордость нашего графства.

Авто останавливается у небольшого каменного строения. Я выхожу и замираю, пораженная зрелищем. Перед нами расстилается целая долина природных бассейнов, наполненных дымящейся водой. Камни вокруг покрыты удивительными наростами — желтыми, оранжевыми, красноватыми.

— Боже мой, — шепчу я. — Это невероятно красиво.

Вода в бассейнах переливается всеми оттенками голубого — от нежно-бирюзового до глубокого сапфирового. Пар поднимается ленивыми завитками, создавая почти мистическую атмосферу.

— Источники действуют круглый год, — рассказывает Торас, ведя меня по деревянным мосткам между бассейнами. — Температура воды разная — от теплой до очень горячей. Люди приезжали сюда лечиться от ревматизма, болезней кожи, просто для поддержания здоровья.

Я наклоняюсь над одним из бассейнов и осторожно опускаю в воду пальцы. Она приятно горячая, шелковистая на ощупь.

— А минералы в воде? — спрашиваю я.

— О, их множество, — оживляется мэр. — Сера, соли магния, железо... Говорят, что вода здесь целебная. Заживляет раны, омолаживает…

Эти источники настоящее сокровище и их не используют! Нужно исправить.

20.

Тихо иду по коридору, стараясь не шуметь. Сердце колотится отчего-то слишком сильно и я одергиваю себя, мне нужно сохранять хладнокровие. Если застану Розу в спальне Натана, смогу потребовать, чтобы он немедленно съехал в гостиницу. Никаких романов под моей крышей!

Но в то же время странное беспокойство гложет изнутри. Малыш ведет себя неспокойно, его огненная магия то и дело вспыхивает тревожными импульсами.

Подкрадываюсь к двери спальни Натана и замираю, прислушиваясь. Тишина. Никаких звуков, никаких голосов.

Поднимаю руку, чтобы постучать, но тут же останавливаюсь. А что я скажу? Зачем пришла? Проверить, не развлекается ли он со служанкой? Это же нелепо.

Делаю шаг назад, решив отступить, но тут дверь резко распахивается, и сильная рука хватает меня за запястье, затягивая внутрь.

— Эй! — возмущенно вскрикиваю я, но Натан уже прижимает меня к себе.

Его объятия крепкие, теплые, пахнут морем и чем-то исключительно мужским. На долю секунды я размягчаюсь, но тут же спохватываюсь и со всей силы стукаю его кулаком в плечо.

— Отпусти немедленно!

Он отпускает, но быстро поворачивает ключ в замке. Лицо хищное, глаза шальные.

— Какого беса, Натан?! — разворачиваюсь к нему, сжав кулаки. — Объясни, что происходит.

Но его эмоции внезапно меняются. Натан смотрит на меня с такой нежностью, что дыхание перехватывает. В его серых глазах плещется что-то такое теплое и невыносимо притягательное, что я теряюсь.

— Я чувствую опасность, — срывается с моих губ. — Во что вы, драконы, нас втравливаете? Где Роза? Что случилось?

— Розы здесь нет, — он кривовато улыбается.

Делает шаг ко мне, протягивает руки, чтобы снова обнять, но в этот момент я чувствую приятную щекотку в животе. А через секунду из меня вырывается волна огненной и очень слабенькой магии.

Она бьет прямо в Натана — не больно, скорее как предупреждение, но он замирает, а на лице расплывается понимающая улыбка.

Прижимаю руку к животу и с ужасом смотрю на него. Нет. Только не это.

— Ты догадался, — шепчу, чувствуя, что бледнею.

Натан улыбается еще шире, и в его взгляде зажигается что-то торжествующее и безумно счастливое.

— Я все знаю, — произносит он низким, хрипловатым голосом. — Уже давно.

Инстинкт кричит — бежать! Я дергаюсь к двери, но рука натыкается на холодное железо замка. Заперта. Черт, я заперта с ним наедине.

Натан подходит сзади, его руки осторожно обвивают мою талию, и я вся дрожу — от неопределенности, от того, что он знает. Знает о малыше.

— Не отдам его Саршарам, — шиплю, дотрагиваясь до живота, словно хочу защитить ребенка от собственного отца.

— Я пожертвую жизнью за вас обоих, — его голос звучит так убедительно, что я невольно оборачиваюсь в его объятиях.

Смотрю ему в лицо, ищу подвох, но вижу только решимость и искренность. Серые глаза потемнели, на щеках играют желваки.

— Мой отец вернулся в образе лича, — произносит Натан, и мир вокруг качается.

— Я так и знала! — срывается с губ.

Малыш беспокойно шевелится, его огненная магия тревожно трепещет.

— Бог теней и иллюзий предупреждал об опасности. Ребенка хотят использовать...

— Мне понадобится твоя помощь, — Натан обхватывает ладонями мое лицо, говорит медленно, взвешивая каждое слово. — Но только чтобы обнаружить вместилище его души. Подходить к замку тебе не придется, Лиз. Я не позволю.

Руки дракона перемещаются на мою талию, и я чувствую жар его тела сквозь ткань платья.

— Мы должны объединиться. Я единственная защита для тебя и нашего ребенка. Понимаешь? Без меня вы оба погибнете.

Конечно же, я понимаю. Вот какая опасность мне грозила. Не просто лич в заброшенном замке, а отец Натана, охотящийся за моим малышом. За нашим малышом.

Но довериться Натану... Я не верю Саршарам. Разве не сам мой бывший муж твердил, что кровь ребенка плоха и может возобладать? Разве не сам говорил о проклятых предках Каренов и безумных Рейси, из-за которых боги отняли у драконов крылья?

Не прошло и нескольких лет, как они снова поднялись в небо, как вернули метки истинности. И вот опять Саршары мутят воду, хотят вновь сдвинуть мировой порядок, использовав мое дитя.

Натан словно читает мои мысли. Одна его рука поднимается выше, пальцы осторожно зарываются в мои волосы. Прикосновение такое бережное, что я на секунду перестаю дышать.

— Я знаю, тебе трудно мне поверить, — шепчет он, склоняясь ближе. Губы касаются моего виска — едва заметно, как дыхание. — Но я изменился, Лиз.

Его ладонь медленно проводит по моим волосам, и я невольно закрываю глаза. Он прикасается так, как будто я сделана из тончайшего стекла. Словно хочет, чтобы я привыкла к нему как к мужчине.

Но границы Натан не переходит. Не целует в губы, не пытается увлечь дальше. Просто держит, согревает, дает почувствовать себя защищенной.

И малыш... малыш вдруг успокаивается. Его огненная магия перестает метаться, становится ровной, теплой. Словно и он чувствует, что отец больше не враг.

— Хорошо, — выдыхаю, отстраняясь ровно настолько, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я буду сотрудничать.

Рука инстинктивно ложится на живот. Материнский инстинкт вспыхивает во мне, как пламя. Я готова разорвать зубами любого, кто посмеет угрожать моему ребенку. Как же я ненавижу тебя, Бернар Саршар.

Сердце колотится так часто, что, кажется, сейчас выпрыгнет из груди. Близость Натана, его прикосновения, его взгляд... Я запуталась. Совершенно запуталась в том, что чувствую к нему.

Гнев еще не прошел. Обида тоже. Но есть что-то еще — притяжение, которое невозможно отрицать. И страх. Страх довериться.

— Мы муж и жена, — произносит он низко, и в голосе звучит что-то собственническое.

— Я не готова, — быстро говорю, делая шаг назад. — Нет. К этому я не готова.

Спина упирается в дверь, и некуда больше отступать. Натан не следует за мной, но держит взглядом. В серых глазах плещется что-то темное, хищное.