Женитесь на мне. Срочно!

Глава 1

Мирослава

– Тётя Мира, когда ты меня заберёшь отсюда?

С трепетной надеждой заглядывают мне прямо в душу большущие лазурные глазёнки пятилетней племянницы. Опускаюсь на корточки перед малышкой. Маленькие ручки оплетают шею. Девчушка прижимается ко мне. Обнимаю её в ответ, испытывая жгучее чувство вины, ведь прямо сейчас я намереваюсь солгать.

– Скоро, малыш. Ещё чуть-чуть нужно потерпеть, совсем немножко и мы будем вместе. Ты и я. Обещаю.

Выдавливаю из себя до безобразия фальшивую улыбку, а у самой наворачиваются слёзы, но я стоически их сдерживаю. Иначе она раскусит меня тут же. Поймёт, что никакого «ты и я» не будет…

Девочка моя... Единственное, что осталось от сестрёнки. Что же мне делать? Как быть?

Крепче прижимаю малышку к себе, а после зацеловываю пухлые розовые щёчки.

– Правда-правда? – переспрашивает Маша, словно чует моё наглое враньё. – А то мне тётя Вера сказала, что меня бабушка с дедушкой скоро заберут… – насупившись выдаёт племяшка. Ох, уж эта тётя Вера… Просила ведь, пока ничего не рассказывать. Обречённо вздыхаю, не находясь с ответом, а Маша продолжает, – …, а я не хочу. Не хочу с ними жить. Они злые!

Сразу виден настрой ребёнка. Не любят они её, как и сестру мою не любили… Дети всё чувствуют. Им лишь бы мне насолить. День, когда мы узнали о крушении самолёта, на борту которого находились Яся с Виталиком до сих пор стоит у меня перед глазами. Как же Астаховы проклинали нас с сестрой тогда… Они ведь потеряли единственного любимого сына. А если бы он не женился на Ярославе – ничего этого бы не было.

От горечи утраты и удушающего отчаянья я всё же роняю слезу и тут же смахиваю её, пока Машенька не заметила.

– Не переживай, Машунь. Я никому тебя не отдам, – стискиваю челюсти от злости на саму себя. Докатилась. Всегда учила Машу говорить только правду, а теперь... Теперь сама же и нарушаю собственные заповеди. Сердце кровью обливается. В душе полный раздрай.

Я должна что-то придумать, просто обязана.

– Мирослава Олеговна! – голос заведующей Веры Евгеньевны заставляет меня вздрогнуть и обернуться. – Зайдите ко мне на пару минут, – холодный тон, приправленный щепоткой строгости, не предвещает ничего доброго.

– Малыш, иди, пока поиграй с детишками. Я поговорю с тётей Верой и вернусь. Хорошо? – нехотя отрываю от себя Машины ручки и поднимаюсь.

– Ладно… – расстроено мычит в ответ.

Без особого желания шагаю по тротуару вслед за заведующей. Нервно кусаю губы. Пальцы судорожно теребят ремешок сумочки, пролегающий через моё плечо.

Переступаю порог её кабинета и запираю за собой дверь, а Вера Евгеньевна тем временем устраивается в своём кресле и приглашает меня присесть напротив одним взглядом. И едва я успеваю опуститься на мягкое сиденье стула, она начинает свою тираду:

– Мирослава Олеговна, вы же понимаете, что опека в любом случае не одобрит вашу кандидатуру.

Я в курсе. Бывала там и не раз. Все твердят одно и то же. Не подхожу я на роль опекуна.

– Для чего вы продолжаете внушать Машеньке, что заберёте её? Девочка и так многое пережила. Зачем вы её мучаете? Ходите сюда постоянно… Даёте ложные надежды. У Маши есть бабушка с дедушкой. Они обеспеченные люди. А у вас что? Вы не замужем. Ипотека висит… Даже работы стабильной нет. Ну что вы можете дать ребёнку? Девочке нужна полноценная семья, забота, уход и внимание, – хладнокровно режет она меня без ножа. Безжалостно бьёт по самому больному.

– Вера Евгеньевна, я всё понимаю, но и вы меня поймите. Маша – это всё что у меня осталось от сестры, да и вообще… У меня больше нет никого кроме неё, – блудного папашу я в счёт не беру. После того как он нас бросил ни слуху ни духу от него не было. С тех пор в моей душе только ненависть к этому человеку. Для меня он умер в тот самый день, когда нога его ступила за порог нашего дома. Так что, только Машенька у меня и осталась… – Я не могу отказаться от неё. Яся не хотела бы… Я знаю. Она столько натерпелась от Астаховых. Уверена, сестра была бы против таких решений, – твёрдо стою на своём, а сама испариной покрываюсь. Нервны в последнее время на пределе.

– Я понимаю и очень сочувствую вам, но против системы не попрёшь. Суд уже не за горами… У вас нет шансов, Мирослава, – безрадостно поджимает она губы.

Прямо сама очевидность. Будто бы я этого не знаю.

Напряжённая тишина заполняет кабинет, звенит в ушах. Я тупике, и как найти выход ума не приложу.

Вера Евгеньевна задумчиво изучает столешницу своего стола, а потом вдруг выдаёт:

– Вот если бы вы были замужем… Могли бы дать Маше полноценную семью, хорошие условия проживания, достаток… Тогда можно было бы побороться. Но… Увы.

– Я всё равно не сдамся, – озвучиваю свою нерушимую позицию.

– Не приходите сюда больше. Людмила Викторовна велела ограничить ваши встречи с ребёнком, чтобы не травмировать Машину психику. С этого момент вам сюда дорога закрыта. Я поставила в известность охрану. Так будет лучше для всех.

Ну, конечно! Чего ещё можно было ожидать от свекрови.

– Вы не имеете права запрещать мне видеться с Машей! Никакого! Ясно вам! Я буду приходить! И только попробуйте мне помешать! Я вас засужу! – цежу сквозь стиснутые зубы.

Меня всю трясёт. Поднимаюсь и выхожу прочь.

Нехотя попрощавшись со своей белокурой кудряшкой, я покидаю территорию детского дома. К слову, цвет и структура волос у неё от сестрёнки. Маша вообще очень похожа на Ясю в детстве. Отчего становится ещё больнее. Так горько, так обидно… Меня разрывает от несправедливости.

Почему жизнь так несправедлива?! Почему? За что всё это случилось с нами?..

Едва ступаю за ворота, слёзы вырываются на свободу. Я реву. Моя душа воет от боли… Но в какой-то момент внутренняя истерика прекращается, на смену ей приходит полное опустошение… Словно отрешённая я плетусь по тротуару.

Денег нет, работы тоже, ипотека висит на шее камнем, а муж... Где ж его взять-то, этого мужа?! Будто мужчины в магазинах продаются. Пришел, выбрал того, что подходит по всем параметрам и приобрёл. Ан нет... Такого не бывает. Да и кто на мне женится?! Кому я такая нужна?! Проблемная по самое не хочу, да ещё и с ребёнком.

Глава 2

Павел

– Что случилось? Что за срочность? – на крыльце женской консультации появляется Ева – моя девушка. Работает здесь медсестрой. – Сперва за обедом одну меня оставил, а теперь вдруг примчался на работу. Что такое? – ворчит она.

Подходит ко мне и тянется для привычного поцелуя. Отклоняюсь. Не до нежностей сейчас. Хмурится, получив отказ и складывает руки под грудью.

– Помощь твоя нужна.

Ох, и криков сейчас будет…

– Какая?

– Справка о беременности. Липовая, естественно. Сможешь организовать?

Только так нас с Мирославой распишут быстро. Других подходящих вариантов, увы, нет. Я уже всю инфу в ЗАГСе пробил.

– Зачем? – её голубые глаза обрамлённые длинными нарощенными ресницами неумолимо увеличиваются в размерах. – Для чего? А главное, для кого? Я чего-то не знаю? – прищуривается с подозрением.

«Ты многого не знаешь, Ева…»

– Слушай, просто сделай мне справку. Остальное потом.

Время поджимает. Не до объяснений. У меня осталось ровно три дня. Сегодня пятница. Рабочий день уже на исходе. В субботу ЗАГС работает по сокращённому графику. В воскресенье – выходной. Так что выбор у меня невелик.

Отчасти я сам виноват. Следовало жениться на Еве и голову не морочить, но…

– Нет уж, Романовский! Так не пойдёт! Мы вместе уже два года. И я имею право знать, что ты задумал. Или так или никакой тебе справки! – фыркает она.

Чёрт!

Оборачиваюсь на свою тачку, где ждёт меня Мирослава. Она припаркована на противоположной стороне улицы. Затем снова ловлю недоумевающий взгляд Багировой.

– Долго рассказывать. Если вкратце – это вопрос жизни и смерти. Просто сделай то, что я прошу, а после я всё тебе расскажу, – и отхвачу за это.

Ну что поделать, не готов я к семейной жизни пока. Редкие встречи для удовлетворения своих потребностей меня вполне устраивают. И менять этот аспект жизни я не горю желанием.

А Мирослава… С ней проще. Я воспринимаю её как союзника. У нас общая цель – фиктивный брак. Далее, каждый живёт своей жизнью. Никаких обязательств. Идеальный для меня вариант. С Евой этот номер не прокатит. Она потребует большего, на что я категорически не согласен.

– Нет. Я уже ничего не понимаю… – вертит головой.

«Тебе и не нужно ничего понимать!»

Вынимаю из внутреннего кармана пиджака паспорт Мирославы, попутно наткнувшись на небольшую бархатную коробочку. В ней кольцо, предназначавшееся Еве. Но оно так и останется нетронутым. Это был мой запасной вариант, который пришлось бы реализовать, если бы не Цветкова. Посмотрел ФИО в её паспорте.

Цветкова Мирослава Олеговна, двадцать шесть лет. Дату рождения тоже глянул. Подсчитал. Чисто для себя. Общая информация о человеке, так сказать.

Прописка у неё городская, а вот место рождения какая-то деревушка. Не слышал о такой. Да и не столь важно это.

– Вот, – вручаю документ Еве. – Сделай справку по этим данным. Только быстро. Буду ждать в машине. С меня ужин и романтическое продолжение, – игриво выгибаю бровь, подкрепляя подкупающей улыбкой. Всегда ведётся. – Всё как ты любишь. Только поторопись.

– Ну, Романовский… Ладно. Ловлю тебя на слове. За ужином всё мне выложишь! – хмыкает, вздёрнув нос и цокает каблуками, возвращаясь в здание.

Провожаю её взглядом. Рефлекторно ощупывая спрятанную под белым медицинским халатом фигурку. Она у Евы отменная. Как, впрочем, и её личико. Яркая, голубоглазая брюнетка. Длинные волосы. Правда с косметологическими процедурами иногда перебарщивает, это да. В любом случае, как партнёр на ночь она идеальна. Потому я и с ней уже столько времени. Женщин как перчатки не меняю. Люблю стабильность. Пусть и не пылаю к Багировой любовью до скончания веков, но она во многих вещах хороша. Меня всё устраивает.

Возвращаюсь в тачку. По дороге сюда я вкратце расписал Мирославе наши дальнейшие действия, но она всё равно тревожится. Дёрганая вся. Понять, конечно, можно. Ситуация у неё незавидная. Чисто по-человечески мне её очень жаль.

Плюхаюсь на сиденье. Бросаю взгляд на часы. До закрытия ЗАГСа два с половиной часа. Изо рта вылетает тягостный вздох.

– Ну что? – интересуется Мира тихим настороженным голосом.

– Всё будет. Ждём, – поворачиваю к ней голову.

Зарёванная. Щёки исполосованы чёрными разводами. Невольно залипаю на её глазах. Красивые… Глубокого изумрудного цвета, обрамлённые пушистыми ресничками. Натуральными. Будучи в отношениях с Евой, я теперь спец по искусственным штукам во внешности девушек.

– Спасибо вам, – губ её касается мягкая мимолётная улыбка. Впервые за этот день я вижу позитивные эмоции на лице Мирославы. Прогресс. Она, по сути, мне никто, но в душе отчего-то теплеет. Рефлекторно отвечаю ей тем же.

Мило смущается. Застенчиво прячет взгляд, заправляя за уши длинные, чуть растрёпанные пряди волос, цвета молочного шоколада.

В салоне повисает неловкое молчание. Начинаю рыться в телефоне. Проверять ежедневник. В общем, пытаюсь хоть чем-то себя занять, пока ждём справку. В конце концов мы ведь не обязаны общаться друг с другом. Мы вообще друг другу ничего не должны.

Спустя короткий промежуток времени оживает мой мобильный. Ева сообщает, что справка готова. Сейчас вынесет.

Покидаю салон авто и перехожу дорогу. Неспешно шагаю к крыльцу консультации.

Багирова появляется через пару минут. Забираю у неё паспорт и липовую справку о беременности.

– Благодарю. Буду должен, – заискивающе улыбаюсь.

– Боюсь, не расплатишься, – парирует она, одаривая меня ответной улыбкой. Виснет у меня на шее. Приобнимаю её одной рукой. Наши губы соприкасаются. Заслужила.

– Как-нибудь договоримся, – отрываю руки Евы. Некогда обниматься. Недовольно хмурится.

Я умею заглаживать вину. Качественно и старательно. Правда сперва придётся выслушивать… Ну да ладно. Разберёмся!

Безмолвно прощаюсь и направляюсь к тачке.

– Всё. Едем в ЗАГС! – сажусь за руль.

Возвращаю Мирославе паспорт. Справку кидаю на приборную панель.

Глава 3

Мирослава

– Ева, успокойся! Я всё объясню. Не надо орать на всю улицу.

Павел отнимает у этой истеричной особы документ и отдаёт его мне. Держу свидетельства трясущимися пальцами. Сердце в груди бешено колотится.

Что происходит вообще?

– Я знала! Знала, что дело пахнет жареным. Чувствовала… Но даже подумать не могла, что ты такой подлец! – вопит девушка. От одного её взгляда хочется провалиться под землю. – Думаешь, я слепая?! Да ты последние три месяца сам не свой… Сперва я списывала всё на внезапную кончину твоего отца, но теперь… Теперь всё стало на свои места! У тебя всё это время просто была другая женщина! Ненавижу тебя, Романовский! Не-на-ви-жу! – сокрушается разъярённая брюнетка. Накинувшись на моего новоиспеченного мужа, девушка с неистовой яростью колотит его по грудной клетке сумочкой.

Присмотревшись внимательнее, я узнаю в озверевшей медработника, с которым Павел разговаривал у входа в женскую консультацию. Машина была припаркована не настолько далеко, чтобы расстояние сумело помешать мне рассмотреть черты её лица. Но я и предположить не могла, что это не просто знакомая. Судя по всему, у них отношения и довольно близкие.

Так неудобно вышло… Брак-то у нас фиктивный и посягать на её мужчину у меня нет никакого желания. Не нужен он мне. Да и отношения, в принципе, на данный момент меня мало интересуют. Сейчас я думаю только о Машеньке. О том, как мне отвоевать свою крошку у ненавистных свёкров. Чего уж там, наша с ними «любовь» взаимная. А как можно любить тех, кто считает тебя тупой деревенщиной? Что обо, что о сестре моей эти люди отзывались всегда одинаково. Удивляло, как Виталик пошёл против их воли и женился на Ясе несмотря ни на что. Правда оградить её от гнусных нападок своих родителей так и не смог.

– Ты угомонишься сегодня или нет?! Терпеть не могу истерики! А публичные сцены – тем более! – рычит Романовский, пленив её запястья.

Класс! Концерт прямо перед ЗАГСом. И я в главной роли. Хорошо хоть поблизости никого нет. Какой позор был бы.

Чувствую себя отвратительно. Ничего плохого вроде не совершила, а липкое гаденькое: «Ты вышла замуж за чужого мужика» буквально изнутри пожирает.

Пока Павел безуспешно пытается усмирить свою пассию, меня накрывает чувством вины. Я не хотела ничего подобного. Если б знала, что у него кто-то есть, ни за что бы не пошла на такой шаг.

Одно мне только непонятно. Почему он не женился на своей девушке? Зачем предложил мне фиктивный брак?

Чем дольше смотрю на их разборки, тем хуже себя чувствую. Становится дурно. Сперва бросает в жар, затем моё тело буквально леденеет. Слабость в ногах не предвещает ничего доброго. Кажется, я сейчас грохнусь в обморок. Столь близкая встреча с асфальтом меня совершенно не прельщает.

Воздуха катастрофически недостаёт.

– Замолчи… те! – срывается с моих губ резко.

Не могу больше это выслушивать. Понятное дело, что вина за случившееся частично лежит на мне, но всё же. По факту, я ничего ужасного не совершила!

После моего крика эти двое наконец умолкают. Их растерянные взгляды приковываются ко мне.

– Может, поговорим как цивилизованные люди? В спокойной обстановке, а не посреди улицы на глазах у посторонних, – благо их пока нет. Иначе бы я вообще со стыда сгорела.

– Согласен. Она права. Нам всем нужно успокоиться и мирно всё обсудить, – без промедления поддерживает меня Павел.

– А я не согласна! – вот только девушка его идёт в отказную. Взглядом мечет в меня молнии. – Ты деревенская подстилка! Что, на мужика с бабками позарилась, да?! Успешный мужчина – отличная партия для такой как ты! – огрызается она. Необоснованно унижает меня. – Ты хоть в зеркало себя видела?! Деревенщина! Пусть все узнают какая ты дрянь! – вопит во всё горло. Да так, что в ушах звенит.

Обидно такое слышать. Да кем она себя возомнила, чтобы оскорблять меня?! Ситуация безусловно отвратительная. Любая бы на её месте взбунтовалась. Но скатываться до прилюдного унижения… Это перебор. Я срываюсь на слёзы. Этот день доканывает меня окончательно.

– Ева! Закрой, пожалуйста, свой рот, иначе…

– Иначе что? Бросишь меня?! Ха-ха! Ты уже это сделал! Ты женился на другой! – порывисто встряхивает она копной густых чёрных как смоль волос.

– Задолбала! – мужчина отрывает её от земли. Один миг и девушка оказывается на его плече. – Идём, – обращается уже ко мне.

– Эй! А ну-ка отпусти меня! Жену свою носить будешь! Слышишь?! – колотит его по спине.

Мужчина стойко игнорирует очередной её выпад. Вот это выдержка у мужика.

Иду за ним следом. Ноги словно не мои. Лёгкий ветерок обдувает влажное от слёз лицо, наполняет лёгкие кислородом. Становится полегче. В глазах уже не темнеет, да и сердце перестало выскакивать из груди.

Стараюсь не обращать внимания на грязь, что льётся изо рта девушки на плече мужчины. Когда она остынет и будет готова услышать правду, очень сильно пожалеет обо всём сказанном в мой адрес. Надеюсь на это.

Павел снимает сигнализацию с авто и взглядом указывает мне садиться в машину. Молча занимаю переднее пассажирское, пока он разбирается со своей фурией.

Мужчина силой запихивает её на заднее сиденье с ценным указанием: «Сидеть молча!» Сам усаживается за руль.

Испепеляющий взгляд Евы обжигает кожу через зеркало заднего вида. Смотрит на меня как на врага народа.

Господи. Вот же влипла.

– Мирослава, напомните, пожалуйста, свой адрес. Отвезу вас домой, – мерно произносит Павел, задумчиво почёсывая указательным пальцем височную область.

Говорю, куда ехать, а сама крепко сжимаю в руке ручки пакета, где лежит вода и шоколадки, что он для меня купил. В другой руке у меня свидетельство. Так и сижу всю дорогу, пока мы не оказываемся у моего подъезда.

Воздух в салоне настолько накалён, что едва машина останавливается, мне хочется скорее выскочить и унести ноги. Подальше от этих двоих. Участвовать в их разборках последнее, что мне сейчас нужно.

Глава 4

Павел

– Ну и… Я требую объяснений! – сверлит меня неприязненным взглядом Ева. – Что происходит?!

Привёз её в свою берлогу.

Сидит на диване насупившись. Надулась как мышь на крупу.

А мне так спать охота. Усталость валит с ног. Даже есть не хочется. Всё бы отдал за возможность прямо сейчас головой к подушке приложиться, но никто ж не даст.

Сперва объяснения длиною в сто лет.

Обессилено плюхаюсь на соседний диван, напротив. Ощущение будто меня грузовик переехал. Ну и денёк…

Стягиваю с себя пиджак и швыряю на подлокотник. Лёгкие извергают тяжёлый вздох.

– Да. Я женился. Но брак фиктивный. Мы с Мирославой знаем друг друга несколько часов… – констатирую свершившийся факт.

По-моему, таким заявлением я ещё сильнее запутал Багирову. Её выразительные брови съезжаются к переносице.

Конечно же она мне не верит. Но упорно молчит. Видимо, ждёт от меня подробностей, а меня вот волнует совсем другое.

«С каких это пор ты занимаешься слежкой, родная?»

Какая же у неё степень недоверия ко мне… Не давал ведь поводов усомниться.

Да, внезапная смерть отца меня знатно пошатнула. Но куда сильнее выбило из колеи его завещание. Вот оно-то стало настоящим сюрпризом.

«Либо ты женишься в течение трёх месяцев, либо компания отойдёт твоему сводному брату…»

Брату! О котором я ни сном ни духом!

Новоявленный братец, видите ли, внуками его порадовал, а я вот в этом не преуспел. Плохим сыном оказался. Ай-яй-яй…

А то, что я впахивал как проклятый с самого дня основания семейного бизнеса, это так… Пшик! Не столь важно. Фактически я был женат на работе, она моё детище. Хотел отцу жизнь облегчить. Щадил его больное сердце.

Зато душа у него вон какая широкая. На две семьи хватило. Двадцать с лишним лет мозги пудрить – это сильно.

Маму жалко. Не заслужила она такого. Любила его сильно. На многие вещи закрывала глаза, а не стоило.

«Что ж… Шиш тебе, Славик, а не бизнес! Я выполнил абсурдную волю отца. Женился!»

Вынырнув из тягостных воспоминаний, поднимаю глаза на Еву. Она в режиме ожидания. Прямо удивительно. Обычно, её рот не закрывается, когда что-то не так.

– Сейчас всё поймёшь, – нехотя отлипаю от дивана и неспешно бреду в сторону рабочего кабинета.

Из ящика стола достаю папку. Возвращаюсь.

– Читай, – вручаю ей отцовское завещание. Пусть ознакомится.

Впервые показываю Еве этот документ.

Девушка вдумчиво всматривается в текст. Глаза бегло скользят по странице. Я же снова разваливаюсь на диване, раскинув руки по спинке.

Минут пять в гостиной блуждает умиротворяющая тишина. Глаза начинают слипаться. Рефлекторно зеваю.

Багирова наконец заканчивает изучение бумаг и стреляет в меня глазами.

– Ничего себе, – звучит шокировано. – Почему молчал столько времени? Мы ведь могли… – осекается она, оборвав фразу, но смысл я улавливаю. И дураку понятно, что она хотела сказать.

«…могли пожениться…» – мысленно заканчиваю за неё.

– Не могли… Ты забыла условия, на которых мы с тобой сошлись?

– Не забыла, – взгляд её обречённо падает на журнальный столик.

– Умница. Тогда не выноси мне мозги. И впредь больше никаких истерик, – поднимаюсь на ноги и забираю у неё папку с завещанием.

Возвращаюсь на место. Документ ложится на мягкую поверхность дивана рядом со мной, а я расслаблено откидываюсь на спинку.

Ева чересчур напряжена. Её взгляд, выражение лица, даже поза в которой она сидит буквально кричат об этом. Зажата. Колени плотно сомкнуты, плечи приподняты, пальцы не находят покоя.

Нутром чую, сейчас её понесёт не туда.

– Я просто подумала, что… – голос вздрагивает.

– Думать вредно. Особенно тебе. Так что давай закроем эту тему. Теперь ты всё знаешь. Женился я вынужденно. Брак этот выгоден нам обоим. У Мирославы тоже имеются свои причины. Как только мы решим все проблемы – разведёмся. Сколько потребуется времени сказать сложно. Так что от тебя мне необходимо лишь одно – безоговорочное принятие.

Раскладываю всё по полочкам. Чётко и по делу. Терпеть не могу женские истерики. Такой концерт устроила, будто бы я и впрямь совершил нечто ужасное.

– Паш, скажи, а почему ты не хочешь семью? Я знаю, что у нас с тобой отношения без обязательств с единственной оговоркой – хранить верность друг другу, но… Мне бы хотелось…

– Именно поэтому, Ева. Именно поэтому… – перебиваю её. – Я не женился на тебе, потому что ты хочешь большего, а я не могу тебе это дать, – говорю, как есть. Зачем скрывать очевидное. Я не идиот. И сам всё вижу. Мы изначально сошлись на определенных условиях. Которые на тот момент устраивали нас обоих. И в том, что отношение Багировой изменилось – не моя вина. Это не моя проблема. – Если решишь уйти – держать не стану. Ты ведь знаешь. Останешься – окей. Всё будет как прежде и только так.

Утомила она меня. И этот нескончаемый день тоже…

– Ты, в принципе, не хочешь семью или не хочешь её со мной? – продолжает доканывать меня ненужными вопросами.

– Может, хватит мозги мне выедать кофейной ложечкой, – во мне рождается очередная порция раздражения. – Либо оставайся, либо уходи. Разговор окончен.

– Я остаюсь, – тихо, с толикой грусти.

Да, она расстроена. Но ведь я ей ничего не обещал. В бесконечной любви не клялся.

– Отлично. Где спальня ты знаешь. Еда в холодильнике, если хочешь закинуть что-то в желудок. Я в душ.

***

Валяюсь в постели. Ева под боком. Сил на греховные утехи никаких. Да и желания тоже. Просто лежим. Молчим, пока она всё не портит продолжением своего допроса.

– А жить она где будет?

– Здесь, – сухо отрезаю.

– Как это? В твоём доме будет проживать незнакомая девица?! Как ты себе это представляешь вообще?! – высказывает свое недовольство на повышенных тонах. Вскакивает, выбираясь из моих объятий. Хорошо, что в комнате полумрак, и меня не испепелит её одичавший взгляд.

Глава 5

Мирослава

Вот повезло! Кого-кого, а бывшего встретить мне хотелось меньше всего.

– Отпусти! – выдёргиваю локоть из его мерзкой пятерни. Саркастично лыбится.

Пытаюсь его обойти, но он преграждает мне дорогу снова и снова.

– Дай пройти! – повышаю тон, чтобы услышал и понял, что не настроена на милые беседы по душам. Но орущую музыку мне вряд ли удастся перекричать.

Надеюсь, он умеет читать по губам.

– Мира, давай поговорим, – вновь приближается Никонов.

«Да не о чем нам с тобой разговаривать! Не о чем!»

Я и так сильно опоздала, а этот нахал меня ещё больше задерживает. Нервы натянуты похлеще гитарных струн. Того и гляди порвутся.

Как бы его обхитрить?

Дёргаюсь в правую сторону. Он за мной. Резко меняю направление и обхожу его слева. Тут-то Даня не успевает, и я быстренько уношу ноги. Ныряю прямо в танцующую толпу.

«Что ему от меня нужно спустя столько времени? Год прошёл… Когда расходились Даня не особо-то сожалел о случившемся. Теперь-то что изменилось? Поговорить захотел… Ишь… Ага, уже лечу на крыльях любви! Размечтался!»

Пока этот чудик снова меня не настиг, я пробираюсь сквозь танцпол и выхожу прямо к зоне отдыха. Зрительно пытаюсь отыскать Есю. Приглушённый свет слегка затрудняет поиски, но мне всё же удаётся заметить знакомые черты лица.

«Да вон же она! За крайним столиком в дальнем углу».

Рядом с ней на диванчике расположился темноволосый мужчина в чёрной рубашке, непринуждённо раскинув руки по спинке. Они о чём-то оживлённо беседуют.

Видимо, это и есть тот самый Герман.

Мурашки по коже. Волнительно. Надеюсь, он не сильно строг к выбору сотрудников. Мне очень нужна эта работа. Очень.

Набравшись смелости иду к ним. Когда попадаю в поле зрения Еси она тут же вскакивает и что-то говорит своему собеседнику. Теперь и он адресует мне свой заинтересованный взгляд. Я же начинаю ещё сильнее нервничать.

Этот сумасшедший день когда-нибудь закончится?

– Привет! Наконец-то, – подлетает ко мне подруга, бросившись на шею. – Я ему наплела всякого… Что у тебя там вселенский потоп дома. Пришлось воду вычерпывать вёдрами. Соседей залила. В общем, он всё понял. Не сердится вроде особо, – конспиративно тараторит мне на ухо, чтобы мужчина ничего не услышал. Хотя он и так бы ничего не разобрал в этом шуме.

Слава Богу! Полегчало.

Вру! Ничуть! Я всё так же переживаю.

Авдеева тянет меня к столу. Я практически ничего не знаю об этом Германе. Только, что он крупный бизнесмен. И у нас проездом. Буквально на пару дней. Здесь у него какой-то новый проект намечается, вроде как так Еся говорила.

– Самойлов Герман Алексеевич, – громогласно представляет она мужчину. Моё имя озвучивает скромнее, – Мирослава.

Кареглазый брюнет молча кивает. Уголки его губ приветственно растягиваются.

Я тоже цепляю на лицо дружелюбную улыбку. Нужно быть максимально вежливой.

Теперь меня интересует другой вопрос, как мы будем обсуждать работу в таком шуме.

Решение оказывается весьма простым. Самойлов знаком с владельцем данного заведения и тот любезно согласился предоставить нам для беседы свой рабочий кабинет.

Есения остаётся в зале, а мы с Германом перемещаемся в более тихое место. Немного напрягает, что Самойлов не позволил ей пойти с нами. Так мне было бы спокойнее. Но…

Остаётся надеяться на его адекватность.

– Мирослава, значит, – опустившись в кресло, мягким кивком головы он приглашает и меня занять место по ту сторону стола.

– Да, – чуть слышно отвечаю я, присаживаясь напротив.

Мужчина откидывается на спинку кресла. Локти его ложатся на подлокотники, а пальцы рук складываются в замок.

Он вроде спокойный, но вид слегка устрашающий. Или это просто моя фантазия рисует несуществующие образы с перепугу.

– Да вы не бойтесь меня, – тонко подмечает он моё внутреннее волнение. Какой проницательный. – Я не кусаюсь, – на гладковыбритом лице появляется белоснежная улыбка. Тёплая и доброжелательная.

Но легче мне не становится.

– Да я и не боюсь. Просто переживаю немного, – наиграно храбрюсь.

На самом деле боюсь и очень. Не столько самого Самойлова, сколько работу эту не получить.

Мне настолько нужны деньги, даже не имея представления о том, что нужно будет делать, я уповаю на эту возможность, скрестив пальцы.

– Надеюсь, ваша квартира не сильно пострадала, – напоминает про вымышленный потоп.

Неудобно так. Я вообще враньё на дух не переношу, а за этот день уже трижды пришлось солгать. Щёки тотчас заливаются краской.

– Всё в порядке. Спасибо, – стыдливо прячу взгляд.

– Это прекрасно. Рад. Тогда перейдём к делу. Пока мы вас ожидали, Есения дала мне кое-какую информацию о вас. За плечами высшее экономическое образование. Но опыта работы по специальности не имели, так?

– Да, всё верно. К сожалению, с работой по специальности у меня не сложилось. Без опыта очень трудно куда-либо устроиться, – досадливо поджимаю губы, а пальцы сильнее впиваются в сумочку, что покоится на моих коленях.

«Господи, помоги!»

От страха меня бросает в жар. Как же я ненавижу эти собеседования. Моя нервная система скоро со мной окончательно распрощается.

– Понимаю и не вижу в этом ничего катастрофического. В любом случае с людьми опыт работы у вас имеется, а остальное приложится.

Да, я работала продавцом-консультантом в магазине нижнего белья, потом кассиром в продуктовом и ещё официанткой в ночном клубе. Опыт работы с людьми у меня в целом неплохой.

Отчего же тогда так стыдно-то?

Почему каждый раз я испытываю чувство стыда и собственной неполноценности. Возможно, всё дело в отце. Помню, как уходя он изрёк: «Ты такая же как мать! Никчёмная! Ни на что не годишься…»

Гнетущая фраза преследует меня по сей день.

За что? Что я ему сделала? Почему?

Все эти вопросы так и останутся без ответа.

– Завтра у меня встреча с потенциальным компаньоном. Если всё сложится удачно вы займёте место в штатном составе. Справитесь с должностными обязанностями администратора?

Глава 6

Вопрос вгоняет меня в ступор. Неожиданно. Онемев, я даже моргать перестаю, вперившись в широкоскулое мужское лицо.

Сперва на языке вертится ответ «нет». Машинально всплывает. Ведь до сегодняшнего дня я была не замужем, но теперь…

Мой взгляд безрадостно сползает на стол. Натыкается на одиноко лежащий телефон. Забираю его оттуда и отправляю обратно в сумочку, судорожно обдумывая, что сказать.

Что мне ему ответить?

Официально-то я замужем, а по факту брак у нас фиктивный.

И какое это вообще имеет значение? Какая разница замужем я или нет?

– Вижу, что поставил вас в неловкое положение своим вопросом, – голос Самойлова разрезает образовавшуюся в кабинете тишину. Заставляет поднять глаза. – Ничего личного. У меня чисто деловой интерес. На управляющие посты стараюсь набирать сотрудников, не обременённых семейными узами. Дети часто болеют и выдёргивают человека из рабочего ритма.

Ну вот, обрадовалась раньше времени, называется.

Неужели снова придётся лгать…

А если правда вскроется, что тогда?

Детей-то у меня пока нет, но есть племянница, опеку над которой я очень надеюсь получить. И муж тоже имеется, пусть только по документам, но всё же.

Стискиваю челюсти до скрежета. Мне очень нужна эта работа.

Он ведь завтра всё равно увидит мой паспорт, а там штамп о заключении брака. Если совру сейчас ничем хорошим это точно не закончится.

Волна внутренней паники накрывает меня с головой. Кое-как вырываюсь из эмоционального шторма. Уверена, чем дольше я тяну с ответом, тем больше сомнений у Германа появляется. А это мне ни к чему. Он ведь может и передумать.

– Замужем, – нехотя выдавливаю, – но детей нет, – только племяшка, о которой ему знать необязательно, по крайней мере пока. – За мужем ведь ходить как за маленьким не нужно. Он уже взрослый, если вдруг заболеет, сам сможет о себе позаботиться, – надеюсь.

– Ну да, – задумчиво отвечает мужчина, изогнув левую бровь.

Он кажется несколько разочарованным таким моим ответом. Взгляд потух, и улыбка больше не мелькает.

Такая резкая смена настроения ничего доброго не предвещает.

– Если вопросов больше нет, я могу идти?

Хочется поскорее слинять отсюда, пока ситуация не усугубилась ещё сильнее. Пока он не изменил своё решение. Пока не передумал.

Внутри всё сжимается от страха, а по коже блуждают противные мурашки. Воздух застревает в лёгких.

– Да. Всего доброго, Мирослава. Будем на связи, – демонстративно подхватывает со стола стикер с моим номером.

Хвала Богам!

Подрываюсь со стула и торопливо стучу каблуками. Колени дрожат, ноги подкашиваются.

– До свидания! – оборачиваюсь у двери, прежде чем выйти из кабинета.

Мужчина молча кивает в ответ.

Только оказавшись по ту сторону деревянного полотна мне удаётся высвободить застрявший внутри воздух и вдохнуть полной грудью.

На адреналине былую усталость как ветром сдуло.

Несусь по коридору в общий зал. Сердце в груди бешено колотится. Слышу его стук даже в ушах, несмотря на громыхающую музыку. Ладошки взмокли.

Спешно нахожу Есю и тащу её к выходу.

– Ты чего? Куда так несёшься? Как всё прошло? – сыплет вопросами Есения, когда мы вылетаем из ночного клуба, а я отдышаться не могу. Будто марафон бежала, ей-богу. – Тебя взяли? Что он сказал? – докидывает она ещё парочку.

Продолжаю тянуть подругу за собой, и только удалившись от заведения метров на сто, притормаживаю.

– Мира, ты меня пугаешь. Что у вас там стряслось? От кого бежим? Никто же не гонится, – озирается она по сторонам, поправляя свои светлые волосы, небрежно разбросанные по плечам.

За нами и впрямь никто не бежал, но мне всё равно хотелось поскорее исчезнуть оттуда. Преследовало мерзкое ощущение провала. Казалось, задержись я ещё хоть на пару секунд и всё. Самойлов отменит своё решение. Надежды мои рухнут, превратятся в пепел.

– Да там… В общем… – пытаюсь объясниться, но даже двух слов толком связать не удаётся. Не знаю с чего начать.

– Та-а-к… Успокаиваемся. Дышим. Не паникуем. Рассказываем всё как есть, – буквально гипнотизирует меня взглядом.

Еся моя палочка-выручалочка. Она всегда знает, как привести меня в чувства. Мы с ней очень разные. Я чересчур эмоциональна, она же напротив – само спокойствие. Я – пламя, она – огнетушитель. Всегда тушит меня, когда это требуется.

Авдеева раз за разом как мантру повторяет один и тот же набор слов, не разрывая зрительного контакта и я наконец успокаиваюсь. Сердечный ритм нормализуется. Дыхание выравнивается.

Иной раз, кажется, что я начинаю сходить с ума. Такая аховая нагрузка на нервную систему для меня непосильна.

– Успокоилась?

– Угу… – киваю в ответ.

– Тогда выкладывай.

– Это надолго… Пройдёмся? – предлагаю подруге весьма позднюю прогулку.

Одна я бы не рискнула, а с ней куда спокойнее будет. Еся мастер спорта по карате. Она правда уже несколько лет не занимается, но навыки-то остались. В общем с ней мне не так страшно прогуливаться в ночное время суток.

Рассказ свой я начинаю издалека. Сперва описываю начало сегодняшнего дня, затем то, что произошло потом. Ну и конечно же, наш разговор с Германом.

– Вот это да. Ничего себе… Я в шоке, подруга! Хотя… Чему тут удивляться? Твоя пятая точка вечно во что-то влезает, – вертит она головой. – Выйти замуж за первого встречного. Так только ты умеешь, – хихикает Еся. – За Германа не переживай. Я давно его знаю. Он человек слова. Если сказал, что возьмёт, значит возьмёт!

Хотелось бы верить. В последнее время трудно даже самой себе доверять, не то что кому-то постороннему.

– Ну, там ещё всё под вопросом. Он сказал, что возьмёт меня только в случае удачной сделки. А как она пройдёт одному Богу известно, – уточняю я.

– Будем надеяться на лучшее, – подбадривает Есения.

***

С раннего утра я уже на ногах. Как заведённая. Собрала необходимый пакет документов. Сделала ксерокопии. Теперь сижу как на иголках и жду звонка от Германа.

Глава 7

Переступать порог номера не спешу, то и дело озираюсь на Романовского. Мужчина приближается уверенным шагом. Останавливается рядом и удивлённо пялится на меня.

– О, Павел, и вы здесь! Как удачно. Проходите в номер. И вы, Мирослава, тоже не стойте в дверях.

Что? Они знакомы?

Каждый волосок на моём теле в недоумении. Волна мурашек прокатывается от макушки до пят.

Ничего не понимаю и Павел, по-моему, тоже слегка озадачен судя по взгляду.

Герман отходит в сторону, а мы машинально движемся вглубь номера, переглядываясь друг с другом.

– Мирослава, знакомьтесь. Романовский Павел Александрович – владелец этого прекрасного места и мой новый компаньон, – на лице Самойлова появляется дружелюбная улыбка, а я окончательно теряю способность говорить.

Что, простите?! Мой новоиспечённый муж владеет отелем «Престиж»?!

Не может этого быть!

Нет. Нет. Нет…

Или может?..

В голове не укладывается. Вот это совпадение.

Шокировано хлопаю глазами, искоса поглядывая на Романовского.

– А это Мирослава. Она займёт должность администратора в ресторане, – любезно представляет он меня.

Надо бы что-то ответить, но вместо этого мы напряжённо молчим. Косимся друг на друга. Теперь в недоумение приходит Герман.

– Что-то не так?

– Да нет. Всё в порядке. Мы с Мирославой уже пересекались, – наконец прорезается голос у Романовского.

Оживает быстрее меня.

– Действительно? И где же? – удивлённо вскидывает густую бровь Самойлов.

– В ЗАГСе! Мирослава – моя жена, – выдаёт Павел, а меня будто ушатом ледяной воды обдают.

Неловко вышло.

Надеюсь, он не станет рассказывать всю историю нашего знакомства…

– Да вы что! Вот это новость! Но тогда… – Герман задумчиво поглядывает то на меня, то на Павла. Хмурит брови. – Тогда я не совсем понимаю зачем Мирослава так активно искала работу? Зачем ей вообще работать будучи замужем за таким крупным бизнесменом? Поясните?

Действительно… Зачем? А как же реализация? Ведь многие женщины стремятся не только детей нарожать, но и в карьере преуспеть.

Вот только у меня цель несколько иная. Поэтому я сочиняю очередную байку.

– Просто хочу быть независимой женщиной. Состоятельный муж – это, безусловно, здорово, но мне хотелось бы и свою карьеру построить, – мягко выхожу из затруднительного положения.

Не нужно ему знать какие у меня истинные мотивы. Да и Павлу будет не на руку, если вскроется наш маленький секрет.

Если уж играть, так играть до конца.

– Что ж… Признаться, я несколько удивлён такому повороту событий. Ну да ладно. В любом случае, Мирослава, ваше семейное положение сути дела не меняет. На работу вы приняты, – звучит несколько насторожено.

Ощущение, что Герман не особо удовлетворён полученными ответами. Он всё ещё анализирует сложившуюся ситуацию и пытается отыскать нестыковки.

– Отлично! Я очень этому рада! – восторженно.

Я искренни радуюсь полученной должности. И мне без разницы, кто именно владелец отеля. Мой муж или дядя Фёдор! Главное, двигаться к намеченной цели, а всё остальное – мелочи жизни.

– Павел, не смею вас больше задерживать, а вот у вашей супруги отниму ещё несколько минут. Документы, – протягивает он свою широкую ладонь.

Ах, точно. Я уже и забыла зачем приехала. Передаю ему папку.

– Доброй ночи, Герман, – Романовский движется к двери без особой спешки. Зачем-то отслеживаю каждый его шаг. Он застывает в дверном проёме и оборачивается. – Мира, когда освободишься, набери меня.

Как быстро мы перешли на «ты». Но в данной ситуации по-другому никак. Иначе нас раскроют. А это не нужно ни мне, ни ему.

– Обязательно, – посылаю супругу красноречивый взгляд.

Наберу. Куда ж я денусь.

Остаёмся с Германом наедине. Мужчина располагается в кресле, мне тоже предлагает присесть, пока он будет изучать бумаги.

Опускаюсь на край кровати и смиренно жду. Тереблю ремешок сумочки, чтобы как-то себя занять и ни о чём не думать.

Внутри снова поднимается волна беспокойства, но я с ней оперативно справляюсь. Раз уж так сложились обстоятельства… Не станет ведь он придираться к супруге своего компаньона, верно. Во всём есть свои плюсы, однако.

– Всё в порядке. То, что нужно есть, – заключает мужчина, ознакомившись с содержимым папки.

Возвращаем мне оригиналы некоторых документов, остальное оставляет у себя.

– В понедельник буду в главном офисе. Завезу документы кадровикам. Они подготовят для вас трудовой договор в двух экземплярах. Курьер будет здесь в среду. Доставит Романовскому, а он уже передаст вам на подпись, – покорно киваю, внимая всему, что он говорит. – Открытие ресторана запланировано на следующий четверг. У вас есть чуть больше недели на изучение должностных обязанностей, меню и прочего. До пятницы штат должен быть полностью укомплектован. Я возложил эту ответственную миссию на Павла. Он наберёт людей.

– Поняла, – коротко и ясно.

«Я справлюсь… Я справлюсь!»

– И ещё кое-что… У вас с супругом всё в порядке? Вы так странно смотрели друг на друга…

Я знала! Знала, что он спросит. Ждала чего-то подобного. Проницательность этого человека поражает. У него, похоже, нюх на враньё. Удивительно, что он в прошлый раз нас с Есей не раскусил. Хотя… Может, только сделал вид, что поверил. Как бы там ни было, уже не столь важно.

– У нас всё в порядке, уверяю вас, – уголки моих губ растягиваются в стороны. Широкая улыбка подкрепляет сказанное. По крайней мере должна. Правда фальшью веет за версту, но всё же. Другой у меня нет.

– А живёте почему порознь? Насколько я знаю Павел проживает за городом. Некогда наводил справки…

Вот, блин. А по этому поводу мне сказать нечего. Понятия не имею, где живёт Романовский. Да я вообще о нём ничегошеньки не знаю. Сердце моё тотчас пускается в пляс.

Значит буду импровизировать, а что ещё остаётся.

– Да нет, это я просто заезжала на свою квартиру, а так-то мы вместе живём. За городом, – стараюсь смотреть ему прямо в глаза, не отводить взгляд, не прятать. Но щёки… Они меня подводят. Тут же вспыхивают, предатели!

Глава 8

Павел

– Если бы не наш уговор, подумал бы, что у вас имеются скрытые мотивы, о которых вы намеренно умалчиваете… – парирую в ответ.

Какая к чёрту ревность?! Мне глубоко безразлично с кем и когда она спит. Мы друг другу никто.

Я просто не верю в такие совпадения. Уж очень странные, надо сказать.

Подходим к моей машине. Жму на кнопку брелока. Тачка отзывается двойным сигналом. Распахиваю дверцу перед Мирославой, поймав её озадаченный взгляд.

– Хотите обвинить меня в чём-то? Я так же, как и вы была шокирована таким поворотом событий. Так что давайте прекратим этот бессмысленный диалог, – усаживается на переднее пассажирское и стреляет в меня не только глазами, но и словами: – По-моему, нам лучше вообще ограничиться в общении, – а вот это уже неприятно.

Неужели я настолько её раздражаю?

Хотя, какая мне, к чёрту, разница?! Пусть хоть ненавистью лютой ко мне воспылает. Плевать!

***

– Готовы ехать? – наблюдаю за мельтешащей девушкой уже битый час.

Цветкова, как ошпаренная, носится по квартире и никак не соберёт свои пожитки.

Я ведь звонил ей с утра, она отрапортовала, что почти всё собрано.

Да уж… Заметно.

– Слушайте, необязательно тащить с собой все вещи. Возьмите только самое необходимое, а если вдруг ещё что понадобиться – всегда можно заехать и забрать.

– Не мешайте, – фыркает в ответ.

Месячные у неё что ли?! Ева тоже злая как мегера становится в такие дни.

Наконец Мира вытаскивает из комнаты две огромные дорожные сумки, следом за ними выкатывает большой чемодан чёрного цвета.

У меня глаза на лоб ползут. Зачем столько-то?!

– Здесь всё нужное. Или у вас дома шкафы в дефиците?

Ох, уж эти женщины… Мне их никогда не понять. Зачем им столько вещей?

– Теперь можем ехать? – уточняю на всякий случай, а то вдруг она ещё что забыла прихватить. Любимый коврик, посудный сервиз столетней давности. Нет, я ничего не имею против таких диковинок, но на данный момент они попросту не нужны. У меня и своих предостаточно.

– Да, – кивает Мира.

– Хвала небесам!

В два захода загружаю вещи в багажник. Садимся в тачку и тут…

– Ой, я забыла перекрыть газ, воду и подачу электроэнергии, – виновато кривит губы. Аккуратные брови устремляются к переносице.

– Мирослава… – мазнув по ней негодующим взглядом, шумно вздыхаю. – Бегом!

Возвращается минут через пять. Тащит с собой ещё одну сумку, только поменьше.

Святые угодники!

Ладонь падает на моё лицо и обречённо сползает вниз.

– Прихватила ещё кое-что. Некоторые игрушки и вещички племяшки, – ныряет в машину. Сумку отправляет на заднее.

Улыбается. Когда вспоминает про девчушку, такая тёплая становится. Любит малявку, это видно невооруженным глазом. Кажется, даже мне передаётся её внутренняя теплота. Хотя я, в принципе, не особо чувствительный. Вдоль позвоночника пробегает табун мурашек.

– Всё. Теперь можем ехать.

– Какое счастье. С вашего позволения, Мирослава… – усмехаюсь я.

Пару часов пути и мы дома. Живу я за городом в коттедже, который создал сам. Проект постройки разрабатывал собственноручно. Вплоть до расположения унитаза и крючков в ванной. Контролировал всё до мелочей.

– Ого-о-о… какой огромный, – восхищённо осматривается Мира, когда мы выходим из машины.

Обычно ставлю тачку в гараже, но так как сегодня я не налегке припарковался во дворе, а он у меня немаленький, как и дом, собственно.

Думаю, если поделить его пополам, можно даже умудриться и вовсе не пересекаться. Если только на кухне. Она у меня в единственном экземпляре, как и гостиная.

– У вас даже детская площадка есть?! – восторженно вскрикивает Мира. Глаза загораются как огоньки.

Умиляет её искреннее изумление. Она так ярко проявляет эмоции. Так неподдельно, открыто… Давненько я не видал такого. Это большая редкость в наше время.

Сохранить детскую непосредственность и умение радоваться простым вещам не каждому удаётся. Особенно, если учесть какая ноша легла на её хрупки плечи.

– Да, зачем-то внёс её в проект. Правда сам не знаю зачем… Детей-то у меня нет.

Песочница, качели, горка. Всё новёхонькое и уличной пылью припорошенное. Детская ножка ни разу не ступала.

– На будущее, наверное. Вы же наверняка, когда-нибудь семью создадите… Настоящую, – акцентирует особое внимание на последнем слове.

Ну да. У нас ведь фейковая семья.

– Возможно, – не думал об этом. И если бы не проклятое завещание отца, не женился бы вовсе.

Вытаскиваю из багажника сумки и отношу в дом. Возвращаюсь за чемоданом и попутно забираю оставшиеся вещи с заднего сиденья. Мирослава тем временем неторопливо осматривает участок. Разглядывает насаждения неприхотливых кустарников вдоль тротуара ведущего к дому.

Вещи в гостевую я доставил, теперь нужно провести экскурсию для новой соседки. В кармане жужжит телефон. Смс от Евы.

«Сегодня увидимся? Я соскучилась!»

В конце сообщения три красных сердечка.

Вроде не договаривались… Говорил ведь, что скорее всего буду занят.

Пишу ответ.

«Я занят! Увидимся в другой раз»

Торопливо выхожу из дома всё ещё втыкая в экран мобильного и налетаю на Мирославу. Рефлекторно выпускаю телефон из рук. Он летит в одну сторону, Мира в другую. Именно в этот миг мне нужно решить, кого ловить первым. Выбор очевиден, телефон важнее. Но я всё же колеблюсь на долю секунды. В последний момент подхватываю Цветкову, пока она не полетела по лестнице кувырком и не отшибла себе мозги. Неадекватный администратор мне явно не с руки.

Хрясь! Болезненно режет по барабанным перепонкам звук встречи моего смартфона с асфальтом.

Чтоб тебя…

Обеими руками прижимаю Мирославу, впечатав её хрупкое тело в своё. Такая миниатюрная. Невысокого росточка. В таком положении это более ощутимо.

Вскинув голову, она испуганно таращится на меня, а я смотрю на неё слегка изумлённо, склонив свою. Тяжело и часто дышит, ухватившись ладошками за мои плечи.

Глава 9

Мирослава

О, Господи!

Пялюсь на него так, словно мужчин никогда в жизни не видела… Без одежды.

Хотя таких… Наверно, нет. Не видела. Если только на картинках. Мой бывший спортом не особо увлекался, да и сложён он несколько иначе. Более худощавый что ли…

А у Павла, на мой скромный взгляд, идеальное телосложение. Мужественные руки, рельефный пресс, каждая мышца чётко прорисована.

А какие у него крутые бицепсы… Обалдеть можно.

Пожалуй, рубашка и пиджак мно-о-о-гое скрывают. И пусть скрывают дальше, от греха, как говорится…

Нет, он ещё при нашей первой встрече, там на дороге, показался мне подтянутым, но я и подумать не могла, что настолько.

Чувствую, как щёки начинают гореть.

«Так, Мира, хватит пялиться на чужих мужиков! Отвернись!»

Смущение одерживает верх, и я заставляю себя сместить фокус внимания на лицо Романовского. На лицо, где нет даже намёка на стыд.

Мужчина проходится пятернёй по влажным волосам, зачёсывая их к затылку, ничуть не стесняясь. Ведёт себя так будто ничего особенного не произошло.

Интересно, он всегда щеголяет в одном полотенце перед гостями?

Подозреваю, что под махровой тканью даже семейки не прячутся, и заливаюсь краской ещё пуще. Если он вообще такие носит. Бывший носил. Говорил, для вентиляции.

Хотя… Я вроде как бы и не совсем в гостях. Официальная жена. Пусть и фиктивная.

Всё равно ситуация такая себе… Это ненормально. У нас уговор о сохранении личных границ. У каждого своя жизнь и я намеренна сохранять свои, как изначально было оговорено.

Что таится в голове Романовского мне неизвестно, но судя по поведению… Начинаю сомневаться в его адекватности.

– Я сам не готовлю, а в лотках всё свежее, домашнее, – нарушает повисшую тишину Павел, прервав мой внутренний монолог. – Моя матушка постаралась. После кончины отца ей некуда девать заботу… Вот она и переключилась на меня. Регулярно снабжает едой. Я не препятствую особо. Ей сейчас сложно… Узнать, что у мужа добрую часть супружеской жизни была вторая семья – удар под дых! – огорошивает он меня. Ничего себе… – Так что, если благодаря вашей помощи удастся не утилизировать большую часть в мусорник. Это будет чудесно!

В памяти всплывает истерика Евы у ЗАГСа. О том, что Павел не так давно простился со своим отцом. Но то, что мужчина жил на два дома… Этого я не знала. Ужасаюсь от таких новостей.

– Сочувствую, – и отчасти понимаю.

Мой нерадивый папаша тоже отличился. Когда мама тяжело заболела, он нашёл себе другую и свалил к ней. Бросил нас в самый тяжёлый период.

– Благодарю, – подходит к столу и прислоняется к нему пятой точкой. Ладони опускаются на столешницу, цепляясь пальцами за край. – Так что по отцу я не особо скорблю. Он знатную свинью мне подложил. Решил отписать своему внебрачному сыну наш семейный бизнес. Мол, у него жена, дети, а я вот в этом не преуспел. Внуками его не порадовал.

Боже мой. У меня уши сейчас в трубочку свернутся. Как так можно?

– Поэтому вы и решили жениться на мне?

– Да, Мирослава, вы мыслите в правильном направлении. Именно поэтому. Иначе папаша оставил бы нас с матерью ни с чем. Таковы условия завещания. Так что у нас с вами взаимовыгодный союз. Вы помогли мне, а я помогу вам.

Это точно.

Заинтересованность в этом браке у нас общая и очень надеюсь, что всё не напрасно.

– К слову, о завещании… Завтра у меня встреча с нотариусом. Нужен оригинал свидетельства о заключении брака. Чтобы подтвердить выполнение условий. Верну этим же вечером.

Но мне тоже нужен этот документ. И как быть?

– Я завтра в опеку собиралась поехать. Попытать удачу ещё раз…

Озадаченный взгляд Павла падает на пол. Пока он ищет решение я вспоминаю о кольце, что лежит в переднем кармане джинсов.

Надо бы вернуть его. Не по душе носить чужое. Ясно ведь, что не мне предназначалось.

– Я тут… вернуть хотела… – вытащив из кармана колечко, подхожу ближе. Раскрываю ладонь и протягиваю Павлу. Он бросает на руку короткий взгляд. Задумчиво смотрит.

– В какое время вы собираетесь в опеку? – поднимает глаза, проигнорировав меня.

Слегка теряюсь. Несмотря на то, что график работы отдела опеки и попечительства знаю наизусть.

Так. Завтра у нас понедельник. Согласно их графику, в этот день приём с четырнадцати до шестнадцати.

– Во второй половине дня поеду. Часам к двум где-то.

– Понял. У меня встреча назначена на двенадцать. Думаю, за час управлюсь. После чего могу отвезти вас в опеку. Но, чтобы уложиться по времени вам придётся поехать со мной в офис. К девяти утра. Иначе я попросту не успею забрать вас из дому. Далековато ехать…

В офис? К девяти? С ним? И что я там буду делать? Если только изучать должностные обязанности…

– Ладно. Раз иного пути нет, – неохотно соглашаюсь. Не то чтобы меня напрягало его общество. Просто я не вижу в этом необходимости. По сути, могу и сама добраться.

Хотя…

Мы же за городом?!

Чёрт!

– Отлично. Тогда договорились. А кольцо оставьте себе или можете выбросить. Мне оно без надобности, – отталкивается от стола и движется в сторону гостиной. – И ещё… – оборачивается. – Прошу прощения за неподобающий вид. Впредь постараюсь вас не смущать. Привычка. За годы, что живу один въелось в подкорку. Исправлюсь.

Да я и не особо смутилась. Ну если только чуточку. Самую малость…

А если серьёзно. Не особо горю желанием видеть Павла в одном полотенце.

Да, зрелище, безусловно, весьма впечатляющее. Тут не поспоришь, но… Что-то мне подсказывает, его девушка точно не оценит.

Её мужчина ходит практически в чём мать родила перед другой. Такое себе… Правда?

Очередной ревностной сцены будет не избежать.

– У всех бывает… – пожимаю плечами.

– Но не у всех проходит, – усмехается он, покидая кухню.

И куда мне его девать?

Взгляд обреченно падает на колечко.

Выбросить жалко, но и себе оставлять тоже не хочу. Подкину ему куда-нибудь, где сразу на глаза не попадётся. Да и дело с концом.

Глава 10

Кто бы там ни был, мне лучше поскорее ретироваться в свою спальню.

Поднимаюсь из-за стола. Бросаю взгляд на лужи чая и оставшуюся еду… Потом уберу.

Делаю из кружки пару глотков порядком остывшего напитка и тороплюсь к лестнице.

– Мама? А ты чего так поздно? Почему не позвонила? Случилось что-то? – из прихожей доносится несколько потрясённый голос Романовского.

Мама?! Только не это. Наверняка он ничего ей не рассказал. А играть роль любящей невестки я пока совершенно не готова. Уже представляю её бурную реакцию…

Нет. Нет. И ещё раз нет!

Я же совершенно ничего о ней не знаю. Что она любит, что не любит… Как себя вести вообще?! Нет уж. Увольте.

Ускоряю шаг, пересекая гостиную. Быстро перебираю ногами по ступенькам. Быстро и очень невнимательно. Кончики пальцев босой ступни цепляются за край, и я спотыкаюсь. Пытаюсь ухватиться за перила, но ладони соскальзывают, как и вторая нога… Она скользит по гладкой деревянной поверхности и выворачивается. Падаю на четвереньки и едва ли не вою от боли. Сцепив зубы, сдерживаю свои порывы вскрикнуть. Иначе меня точно спалят.

А-а-а-ай!

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Моя нога! Кажется, я её подвернула.

Секундный шок дезориентирует меня. Но подняться-то как-то надо. Через боль продолжаю свой тернистый путь. Ползу по лестнице делая упор на руки. Но спрятаться в комнате не успеваю.

Позади слышатся шаги. О, нет!

Сердце моё уже сидит на чемоданах и собирается в дальнюю дорогу. Того и гляди выскочит из груди.

– Что тут происходит? – вполголоса шипит Павел.

Слава Богу. Это не его мама.

Вздыхаю с облегчением.

– Ничего, – отвечаю чуть слышно, почти шёпотом.

– Вы ходить разучились? – помогает мне подняться.

– Я просто не хотела мешать. Торопилась. Вот и… – ступаю травмированной ногой и тут же вскрикиваю, приглушив звук ладонью. Глаза мои превращаются в два блюдца.

Больно, блин!

– Какая? – мужчина хмурится, оглядывая мои ноги.

– Правая.

Опускается передо мной на корточки и бегло осматривает пострадавший участок ноги. Ощупывает, доставляя тем самым мне дискомфорт, и я снова порываюсь издать жалобный стон.

Варвар!

А можно аккуратнее?!

– Тут без осмотра врача не обойтись, – констатирует он. Выпрямляется и подхватывает меня на руки. Рефлекторно обнимаю его за шею.

– Всё в порядке, сынок? – снизу доносится слегка встревоженный голос его матери.

Она ещё здесь?! Ну, конечно! Не выпроводил же он собственную мать.

Сердце снова уходит в пятки.

– Да, мамуль! Это лестница скрипит. Древесина со временем усыхает… Ты подожди меня в гостиной, ладно! Я сейчас только телефон прихвачу и вернусь, – громогласно отзывается Павел.

После чего спешно несёт меня в комнату.

Давненько меня на руках не носили. В последний раз лет в пять, наверное, уже и не вспомню точно.

Романовский опускает меня на кровать и тихонько запирает дверь.

– У нас проблема.

Догадываюсь, какая…

– И что будем делать?

– Сегодня я как-нибудь выкручусь…

– А завтра? Или, когда там ваша мама обычно в гости приезжает? Что будем делать потом? Я ведь не могу вечно прятаться?! Нужно рассказать ей правду. Уверена, она всё поймёт. Это ведь и в её интересах тоже, как ни крути.

– Не поймёт. Придётся и для неё разыгрывать роли любящих друг друга людей…

– Почему? – ошарашенно гляжу на мужчину.

Она ведь в курсе завещания. Должна понимать, что такой шаг был вынужденной мерой.

– Потому что. Мама изначально была против. Поступки отца и его требования в завещании – подлая низость. Она не хотела, чтобы я шёл у него на поводу. Такие жертвы ради денег, ради сохранения бизнеса. Нет. Это противоречит всему её естеству. Мама всегда желала мне только добра. А жениться не по любви… Это идти против своего сердца, против себя самого. Таково её суждение. Было, есть и будет.

И отчасти я с ней согласна. Но остаться с голым задом, тоже как-то не очень.

Ситуация сложная. Жаль Павла. Казалось бы, отец его – родной человек, а такую подлянку сделал.

Порой даже самые близкие люди способны на такие подлые поступки, что диву даёшься.

– И что вы предлагаете? – слегка зажимаюсь. Становится как-то неуютно. Обнимаю себя за плечи.

Страшно даже представить, что меня ждёт.

– Для начала предлагаю перейти на «ты». Так будет проще и привычнее. Чтобы ненароком не выкнуть. Это может вызвать ненужные вопросы у окружающих, – делает он небольшую паузу, словно бы даёт мне время переварить нововведение. – Затем нам нужно узнать друг друга получше… Любимый цвет, блюдо, откуда родом, ну и прочие мелкие детали, которые могут всплыть в разговоре. К слову, это понадобиться и вам тоже, – напоминает, что заинтересованность у нас обоюдная. – Насколько я знаю, опека всегда проверяет место жительства, где будет проживать ребёнок. Да и на судебное заседание скорее всего придётся явиться вместе. Так что, мы должны знать друг о друге если не всё, то многое. Ещё необходимо придумать правдоподобную версию нашего знакомства…

Не вопрос. Если это поможет мне получить опеку над Машей… Я на что угодно пойду.

– Хорошо, – соглашаюсь без долгих раздумий.

Смысла спорить нет никакого. Раз того требует дело, значит так тому и быть. Я знала на что шла… Ну почти… На самом деле, в момент принятия решения, отчаянье настолько поглотило мой разум, что я готова была выйти замуж хоть за самого дьявола.

Чего уж теперь причитать… Павел, безусловно, не подарок. Иной раз штормит его не по-детски. Что поделать. Перетерплю как-нибудь. Я и сама тот ещё сюрприз.

Чувствую, весело нам будет.

«Мы ведь партнёры, Мира! Помни об этом. Всё остальное не важно!»

– Отлично. Тогда будь пока здесь, а когда мама уедет, я вызову тебе врача. Он осмотрит ногу, – молча киваю, вспомнив о своей травме. Куда ж я денусь.

И как теперь ехать в опеку?

Я умница! Что ещё сказать…

Глава 11

Знает и всё равно делает…

Ладно. Я не возражаю. Просто непривычно, что кто-то заботится обо мне, а не наоборот.

Лёгкими прикосновениями мужчина сперва распределяет мазь по коже. Затем начинает мягко массировать, втирая её кончиками пальцев. Свободной рукой фиксирует ногу с задней стороны, в районе пятки.

В этот раз он обращается с моей травмированной лодыжкой куда нежнее…

Заворожённо рассматриваю кисти его рук. Жилистые, широкие. Правое запястье украшает массивный золотой браслет-цепочка, крупного плетения. На левом – наручные часы.

Красивые у него руки… Умелые… Работают не хуже, чем у его друга доктора. А может даже и лучше…

Ловлю себя на мысли, что мне совсем не больно, а очень даже приятно. Давно забытое ощущение, когда о тебе кто-то заботится, напоминает о себе с каждым движением ловких пальцев.

У мази, видимо, охлаждающий эффект. По коже скользит бодрящий холодок. Отчего контраст между моим телом и горячими пальцами Павла становится ещё ощутимее.

– Не больно? – снова встречаемся глазами.

– Нет, – мне настолько приятно, что стыдно даже признаться.

– Расскажи что-нибудь о себе, – продолжает массировать мою ногу несмотря на то, что мазь уже полностью впиталась.

О себе… Даже не знаю с чего начать.

Когда озираюсь на прошлое становится настолько горько, что и вспоминать неохота. Иной раз, кажется, что шрамы до сих пор не затянулись полностью, а свежие и вовсе кровоточат по сей день. Но раз того требует наше общее дело…

– Родом я из небольшой деревушки под Питером… Ну ты знаешь об этом. Наверняка в паспорте видел, – Павел кивает, а я продолжаю свой безрадостный рассказ. – Когда мама заболела, отец нас бросил. Нашёл какую-то молодую деваху и укатил с ней в столицу, – с губ моих срывается тягостный вздох. Каждое слово даётся с трудом. – Сестра моя Яся тогда в Питере жила. Только окончила ВУЗ и устроилась на работу. Денег ни на что не хватало… Всё, что зарабатывала сестрёнка уходило на лечение. А я в тот период только школу окончила. О поступлении в универ и речи не шло. Но не только из-за отсутствия финансовой возможности. Я одна ухаживала за матерью. Почти два года, а потом… – в памяти оживают картинки прошлого. Огненной плетью болезненно бьют по сердцу. Кожу покрывают ледяные мурашки. – Потом мы с сестрой остались одни. Теперь и её нет, а дочь Яси – племяшка моя в детском доме…

На несколько мгновений в комнате повисает тягостная тишина. Будто бы Павел пытается переварить полученную информацию или ему попросту нечего сказать. Затем из его уст рождается:

– Сочувствую…

В привычно холодном взгляде проскальзывает сопереживание, а мне так хочется спрятаться. Скрыться от посторонних глаз. Чтобы никто не видел моей боли, страданий и слабости. Да. Я чувствую себя слабой, оттого что у меня никого нет. Нет опоры, нет поддержки, нет родных людей, а тем, которые остались я попросту не нужна и скорее всего никогда не была нужна.

Чувствую себя настолько уязвлённо. Не хочу, чтобы меня жалели. Не хочу казаться беззащитной. Не хочу. Не хочу!

Срываюсь на слёзы. Настолько всё живо в моей душе. Эмоции берут верх.

– Спасибо, – всхлипнув, прячу от него глаза. Отворачиваюсь.

Раскисла тут как размазня. Опять.

«Соберись, тряпка!»

Но никак. Слёзы всё льются и льются.

– Эй, а ну-ка выше нос! – Романовский пересаживается ко мне ближе, а я продолжаю ронять слезинки и обреченно пялиться на покрывало песочного цвета, которым застелена постель. – Всякое в жизни бывает. Да, больно. Да, тяжело. Со временем станет легче. Главное, не сдаваться. Ты же боец, Мира! Смелая! Бесстрашная! Замуж вышла за незнакомого человека. Не побоялась. Вдруг я бы психом оказался или ещё чего похуже упаси Господь, – с его рта срывается ироничный смешок. Он усердно пытается меня приободрить.

Подбородок обжигает мягкое касание горячих пальцев. Мужчина несмело поворачивает моё лицо к себе. Подушечками пальцев стирает слёзы на моих щеках. Слегка небрежно, но в то же время очень мило.

Сердцу в груди становится тесно, и оно отчаянно пытается проложить себе тропинку на волю.

– Улыбнись! Давай! Ну… – легонько прихватывает мои щёки пальцами обеих рук и растягивает, чтобы изобразить улыбку. Но мне никак не улыбается… Не могу я выдавать из себя то, чего нет. В последнее время слишком много притворства в моей жизни, обилие фальши и лжи. Я устала.

Павел склоняется к моему лицу настолько близко, что губы опаляет его горячее дыхание.

Замираем оба. Смотрим друг другу в глаза. Время словно останавливается.

В какой-то момент начинает казаться, что ещё секунда и незримая черта, проведённая нами же, будет нещадно стёрта. Чего я никак не могу допустить.

Он занят! У него есть другая! Чужой мужчина – табу!

Мысли в голове путаются. Пялимся друг на друга безотрывно. Зрачки мужчины настолько расширены, что радужку едва видно.

Что происходит вообще?!

Я не должна о нём думать в таком ключе! Для меня он просто партнёр и не более того. Но я почему-то думаю. И конкретно в этот момент мне ужасно хочется, чтобы он перешёл эту проклятую черту…

Зачем? Сама не знаю.

«Неразумно, Мира!»

Его ладони обволакивают мои скулы, полыхающие под гнётом смущения щёки. Он всё ближе и ближе… Ещё чуть-чуть и наши губы соприкоснуться.

Да что со мной такое?!

Я должна сейчас же прекратить это безобразие!

Наконец включается мой мозг.

Если мужчина, будучи в отношениях, позволяет себе такие вещи. Ведёт себя настолько развязно… Мне такой точно не нужен! Не дай Бог с таким связаться. Бабники идут лесом. Один уже был. Такой след после себя оставил, что до сих пор плеваться охота…

Погодите-ка, а чем это пахнет?

Заостряю внимание на аромате, исходящем от руки Романовского. И в голове моей тут же рождается идея как выйти из образовавшейся ситуации.

– Ментол! – едва ли не вскрикиваю я. – Точно! Ментол!

– Что, прости? – отклоняется он. Хмуро сводит брови.

Глава 12

Павел

Какое, к чёрту, день рождения?! Еву ещё туда приплёл зачем-то…

Сказочник!

Мира спросила, а я и рад стараться. Подхватил.

Запрыгиваю в тачку и отъезжаю от дома. Уехал, якобы.

Паркуюсь у соседних ворот. Набираю номер Богданова.

– Открывай! – бросаю едва тот отвечает и тут же бью пальцем по красной трубке. Смарт кидаю во внутренний карман пиджака.

Автоматические створки начинают медленно распахиваться. Заезжаю во двор и выхожу из машины. Ден встречает меня на крыльце.

– Ну и что у тебя стряслось? – интересуется друг, клацнув кнопку на пульте управления, чтобы запереть ворота.

Прежде чем заявиться в гости я звонил ему, ещё днём. Но причину своего визита не называл. Такие темы по телефону не обсуждаются.

Жмём друг другу руки и проходим в дом.

В прихожке сразу сбрасываю туфли. Надеваю свои персональные тапочки, которыми всегда пользуюсь, приходя к другу в гости. У Дениса тут кристальная чистота. Попробуй в грязной обуви пройти – прибьёт.

Как говорит Ден: «Ребёнок в доме – большая ответственность!»

Не спорю. Мне не понять, как это растить и воспитывать дочь в одиночку.

– Варвар спит? – иду прямиком в ванную под пристальным взором Богданова.

Девочку его Варварой зовут. Но для меня она маленький варварёнок. Пятилетняя мелочь рушит всё, до чего только может дотянуться своими маленькими ручонками.

– Не. Ещё рано. Играет у себя в комнате, – ждёт меня в дверном проёме, пока мою руки.

Ну вот. Готово. Теперь я жду Дениса…

Наконец можно поговорить. Падаем на диван в гостиной. Я с одной стороны, Ден – с другой.

С чего бы начать?

Пытаюсь подобрать слова покультурнее для описания своих эмоций.

– Ну и? Валяй, что у тебя там ещё произошло? Абсурдное завещание, внезапно объявившаяся родня, претендующая на семейный бизнес, фиктивный брак с незнакомкой… И всё это я узнал в один день. Меня уже ничем не удивишь. К слову, жена у тебя хорошенькая. Весь персонал клиники заценил… Давненько у меня никого не было. Раз вы по факту не вместе, может, тогда я…

– Заткнись! – моментом взрываюсь.

Вымытые начисто руки так и чешутся. Впервые охота проехаться по лицу лучшего друга, тыльной стороной. Раз так пять-шесть подряд.

Сжимаю пальцы в кулаки. Костяшки белеют от натиска.

– Ты чего злой такой? У вас же типа уговор… У каждого своя жизнь. Никто никому ничего не должен… Твои слова! Я ничего не забыл упомянуть?

Всё верно. Слова мои. Вот только в голове у меня полнейший хаос. Мозгами я понимаю, что всё так и есть. Вернее, должно быть, но… Моё тело… Оно реагирует на Мирославу неадекватно.

Мы партнёры. Возможно, даже сдружились бы за время пребывания под одной крышей.

Но как?! Как, блин, можно дружить с человеком, от которого у тебя активируется то, что активироваться не должно.

Возможно, мне просто нужно сбросить напряжение. У нас с Евой давненько не было…

А ещё меня до жути бесит, когда к Мире кто-либо прикасается. Кто-либо мужского пола.

С хрена ли?!

Я её едва знаю.

У нас уговор. Сухое соглашение. Обоюдовыгодное. Повторяю себе мысленно снова и снова. Буквально вдалбливаю в свою башку.

Но там ничего не задерживается, только муть всякая лезет… Лезет и лезет… Лезет и лезет!

Чтоб её!

А когда она лодыжку травмировала… Во мне впервые пробудилось странное желание. Впервые захотелось позаботиться о ком-то кроме себя. Мама, конечно же, не в счёт. Это родня. Это другое.

Может у Цветковой вообще мужик другой есть?! Именно поэтому она меня и отшила.

Но тогда… Что это тогда за мужик такой, если он позволил ей замуж выйти за другого.

Хотя… Озадачено прикусываю внутреннюю поверхность щеки. Чешу подбородок.

У меня ведь тоже есть Ева. Но она не для семьи, она для других целей.

«Чёрт возьми, Романовский, когда ты успел превратиться в такого параноика?!»

– Так и будешь молчать или родишь всё-таки что-то? Я телепатическими способностями не обладаю, – напоминает о себе Денис, выдернув меня из сумбура собственных мыслей.

– У меня проблемы, – вернее одна. Зеленоглазая шатенка. Красивая и притягательная как магнит.

– У кого их нет, – парирует в ответ.

Он прав. Проблемы есть у всех. Но моя, зараза, кажется неразрешимой.

Поворачиваю голову к Дену.

– Совет твой нужен.

– Это я уже понял. По какому поводу скажешь наконец или мне клещами из тебя тащить?

– По поводу жены моей новоиспечённой, – выдавливаю я неохотно. Меня эта тема корёжит прямо.

– А что с ней? Опять травмировалась?

– Не… На этот раз травма у меня. Психологическая… – не то, чтобы я был самовлюблённым эгоистом. У меня не настолько раздутое эго. Но факт остаётся фактом. Зацепило.

Денис смеётся.

– Она тебя чем-то обидела? Задела твою тонкую душевную организацию? – продолжает саркастично посмеиваться. Откровенно подкалывает меня.

Вот только мне не смешно. Совсем.

– Не глумись. Скажи лучше, что делать?

– Да деталь-то с чем?! Ты разродишься наконец или так и будем ходить вокруг да около?

– Поцеловать её хотел! Ясно?! – да какой там… Сожрать целиком, это если мягко выразиться. – Сам не знаю, как так вышло! Словно бы неведомая сила какая-то подталкивала… – выдаю на повышенных тонах. Свирепею. А память воспроизводит этот неудачный эпизод. Полное фиаско.

– Етить колотить! А она что? – по его физиономии скользит нешуточное удивление и вместе с тем интерес.

– Ничего! Бортанула меня, – уязвлённо отвожу взгляд. – Мы с ней ещё на берегу договорились, что каждый будет своей жизнью жить, – изо рта вылетает обречённый вздох. – В общем дай совет, как избавиться от навязчивой идеи. Три дня как заведённый. Дома почти не появляюсь, чтобы только не видеть её. Неловко даже в глаза смотреть.

– Эй. Друг. Остынь! Ты чего завёлся-то так? Относись к этому проще.

Легко сказать.

Глава 13

– М? – её безмятежный взгляд снова устремляется в мою сторону.

Глубокие омуты затягивают сродни трясины и вместе с тем лишают остатков смелости.

– Может, киношку вместе посмотрим? Заодно и поговорим о том о сём. Нам же нужно пополнять базу знаниями, информацией друг о друге.

– Ну можно. Почему бы и нет.

Она не против. Радуюсь, как ребёнок, которому купили долгожданную игрушку. Но это только внутри. Снаружи – я скала. Никаких эмоций, а то ещё подумает, что для меня это важно.

А для меня это важно?

Нет, не то, чтобы…

Ну, а что здесь такого… Посмотрим вместе телек. Сто лет его не включал. Проверим заодно работает ли вообще эта плазменная жестянка.

Спускаемся на первый этаж в гостиную. Именно там на стене висит моя огромная плазма, которую я включал от силы раза два.

– Попкорн? – вспоминаю о кукурузных запасах, которые сделала Ева.

Уже и не сосчитать сколько раз она меня уговаривала посмотреть свои сопливые мелодрамы. А я вечно отнекивался. Не люблю я весь этот бессмысленный шлак. Вернее, не любил… Сейчас. С Мирой. Я почему-то готов смотреть что угодно. Даже мультики.

– А есть? – её взгляд загорается. Любит такое?

– Ща будет! Ты пока найди что-нибудь, – подхватываю с полки пульт. Проверяю батарейки. Клацаю по круглой красной кнопке. Экран отзывается. Работает. Отлично. Передаю его Мирославе, а сам направляюсь на кухню.

Сперва мою руки. Чистота – залог здоровья! Ден так говорит всегда. И я ему охотно верю. Руки мыть надо, да и не только их.

После залезаю в нижний ящик. Там у меня склад различных упаковок фиг пойми с чем.

Та-а-а-к… Что у нас тут есть? Перебираю пачки с попкорном.

– Карамель, соль или сыр? – выкрикиваю из кухни.

– Солёненький люблю, – отзывается Мира.

Окей! Солёненький так солёненький.

Тогда и себе такой же сделаю.

Солёненький, блин… Рефлекторно ухмыляюсь.

Суечусь у микроволновки. Внутри происходит бомбёжка.

В нижнем модуле кухонного гарнитура нахожу огромную миску. Высыпаю туда два пакета готового попкорна. Горячий, блин. Кончики пальцев меня ненавидят.

Из холодильника прихватываю пакет томатного сока. Тащу всё в гостиную.

Алкоголь дома не держу. Да и, в принципе, не употребляю. Так что незачем…

– Не знаю, что ты будешь пить… Принёс сок. Томатный, – ставлю тазик с попкорном и пакет с напитком на журнальный столик.

– Он идеально подойдёт, – отвечает Мира и с интересом подается вперёд, к закуске. Жадно втягивает аромат свежеприготовленного попкорна.

А пить-то мы из чего будем?

– Стаканы ещё забыл, – возвращаюсь на кухню.

Ну всё, сок налит. Плюхаюсь рядом с Мирой на диван и озадачено сверлю глазами миску. Может, стоило взять две ёмкости. Я как-то и не подумал об этом. Вдруг она не захочет из одной…

– Ничего что я по-свойски в один тазик всё скинул? Может, ещё один притащить, пока не начали? Поделим.

– Да не. Всё нормально. Просто справку медицинскую мне покажи. Я-то здорова. Моя, если что, у Самойлова есть. Можешь ознакомиться. Правда для этого в Москву придётся сгонять. Если, конечно, хочется бумажку лично пощупать. Только боюсь, фильм уже закончится за это время… – ехидно лыбится Мира. Подтрунивает надо мной.

– Могу не только справку показать… Если есть сомнения, можешь меня осмотреть, так сказать, для достоверности. Полость рта проверить, тело изучить более досконально, – отвечаю ей тем же, а по коже ток электрический бьёт. Фантазия рефлекторно рисует картинки, как миниатюрные ладошки Мирославы проводят тщательный тактильный осмотр.

Что-то меня снова несёт не в ту степь.

«Тормози, Романовский! Она просто партнёр и не больше!»

Ага… Объясните только это моему нижнему мозгу. Он явно со мной категорически не согласен.

Стягиваю с себя пиджак и прикрываю свой воодушевлённый «мозг», пока Мирослава не засекла.

– Ты чего? Я же пошутила! – мгновенно реагирует на мои телодвижения. Видимо подумала, что я и впрямь собираюсь раздеваться.

– Не волнуйся. До полотенца оголяться не стану. Его здесь попросту нет, – продолжаю нашу маленькую саркастичную игру. Чем вызываю у Миры заливистый смех. Наконец-то она начинает понимать мой своеобразный юмор и не дуется, как раньше.

Залипаю на её тёплой лучезарной улыбке. Ровный ряд белоснежных зубов завораживает, не потому что они какие-то особенные, а потому что девушка впервые так широко улыбается. Искренне, задорно и простодушно.

А её смех настолько заразителен, что я и сам начинаю смеяться.

Хохочем на пару. До спазма в животе, до слёз из глаз.

Давно мне не было так весело. Душевно. Спокойно. По-домашнему.

Наконец отпускает и я тащу со стола миску со взорванной кукурузой. Ставлю ей между нами на диван.

– Выбрала что-то? – поднимаю глаза на экран. Там идёт какая-то передача. Особо не вникаю о чём.

– Не-а… – отвечает девушка. – Пощёлкала каналы, там ничего интересного нет, – вручает мне пульт.

– Надо было в онлайн кинотеатр зайти. Ща глянем, – открываю менюшку. Клацаю по иконке приложения.

– Комедия? Боевик? Ужастики? Мелодрама? – перечисляю жанры, там их целая куча.

– Я бы комедию посмотрела или боевик… А ты?

А я… А мне по хрен, что смотреть. Лишь бы с тобой.

– Комедия! – выбираю лучший из предложенных вариантов.

Боевик не хочу смотреть. У меня свой персональный внутри происходит. Похлеще там всяких киношных.

Пролистав пару страниц с фильмами, останавливаемся на свежаке этого года. Запускаю его. Настраиваю звук.

– Ну что… Налетай! – подхватываю пару штук попкорна и закидываю в рот.

Солёненький… Есть можно.

Поначалу мы увлечённо смотрим фильм. Активно комментируем происходящее. Моментами посмеиваемся. Комедия всё-таки. Смешная… Но в какой-то миг костяшки наших рук нечаянно ударяются друг об друга. Встречаются в миске с попкорном и меня пронзает очередная волна электричества.

Глава 14

Едва я склоняюсь к её умиротворённому личику, мои новые наручные часы начинают трезвонить во всю Ивановскую. Пищать так, что в ушах звенит.

Твою дивизию! Чё за фигня?!

Дёргаюсь. Буквально вскакиваю с кровати, а Мирослава ворочается.

Ден, чтоб тебя! Удружил!

Ретируюсь в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Судорожно бью пальцем по дисплею, чтобы угомонить бестолковый будильник, но всё без толку. Это не будильник сработал.

У меня пульс зашкаливает! Больше ста сорока ударов в минуту… Охренеть!

Сердито сдираю с запястья проклятую пикалку. Но она всё равно не унимается.

Твою ж…

Как его вырубить?!

Пока вспоминаю куда сунул коробку с инструкцией, часы наконец умолкают.

К чёрту эти новые технологии! Привычные механические – моё всё!

***

Пятница-развратница! Глаза лезут на лоб. Порог отеля переступает ножка Мирославы. Медленно скольжу зачарованным взглядом по её фигурке. С кончиков туфель до макушки.

Шпильки звонко стучат по гранитному полу. Брючный костюм сливочного цвета идеально подчёркивает миниатюрные формы. Между лацканами пиджака виднеется белый клочок ткани, прикрывающий куда меньше тела, чем мне бы того хотелось.

Волосы её собраны в высокий хвост, в руке небольшая сумочка в тон одежды.

Красивая зараза… Ну почему она такая красивая?!

Расплываюсь в дурацкой улыбке. Никого вокруг не замечаю, ни проходящих мимо постояльцев, ни персонал. Только она одна в поле моего зрения. Не идёт, а плывёт как богиня. Словно в замедленной съёмке. А потом бац и зажевало плёнку.

«Совсем рехнулся, Романовский?! Это не она плывёт, а мозги твои уплыли в неизвестном направлении!»

Издевается… Она точно надо мной издевается!

Нельзя в таком виде являться на рабочее место! У нас проходимость состоятельных и одиноких мужчин аховая, да и не только одиноких. Если она такая сногсшибательная будет встречать посетителей в ресторане, я умом тронусь!

А если пиджак снимет?!

Нацепила на себя этот белый обрывок ткани под названием топ или майка.

Что это вообще такое?!

Он же ни черта не прикрывает почти!

Я в бешенстве. Пальцы невольно складываются в кулаки.

Какого чёрта?! Почему меня это вообще заботит?!

Почему так бесит?!

Надо ввести дресс-код. Срочно!

Чёрная паранджа! Замотать, чтобы только глаза были видны… Хотя нет. Глаза у неё тоже красивые. Спрятать под солнцезащитными очками. Точно.

– Добрый день, – кокетливо улыбаясь, здоровается она с нами.

– Привет, – отвечаю, поперхнувшись собственной слюной, скопившейся во рту.

Что-то душно здесь. Расстёгиваю пару верхних пуговиц на рубашке. Кошусь на Виталика. Он тоже залип на Цветковой. Глаз с неё не сводит. Паразит!

Замечаю, что губы её чем-то покрыты. Блестят. Глаза более выразительные.

Марафет навела, куда ж без него.

«Так, спокойно. Не заводись! Ты даже прав на неё никаких не имеешь! Ты ей никто!»

Ох, как же это «никто» коробит. Мерзко царапает где-то там за грудиной, в области сердца.

Я должен избавиться от этой напасти. И дураку понятно, что ей до меня нет никакого дела. Иначе бы хоть какой-то знак подала. Намекнула…

– Я приехала с коллективом познакомиться, – широкая лучезарная улыбка не сходит с её лица. Иной раз кажется, всё бы отдал, чтобы видеть её каждый божий день. До скончания времён. – Изучить рабочее место, должностные обязанности, – добавляет, смущённо опустив взгляд.

– А чего мне не сказала? Я бы тебя подвёз. Живём-то вместе, – отвечаю Мире, а сам расстреливаю негодующим взглядом администратора. Чтобы тот челюсть свою с пола подобрал и работой занялся. Иначе ему придётся собирать свои зубы по кусочкам.

– Да мне ещё надо было в одно место заскочить. Я сперва туда. Не хотела тебя напрягать. Видишь вон, почти к обеду добралась только.

В одно место… В какое место? С кем она встречалась?!

Напрягает. Почему она ходит по каким-то там местам, а я не в курсе?!

– Понял, – стараюсь сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Внутри-то у меня самое настоящее извержение вулкана. – Идём провожу. Ресторан в другом крыле. Открытие уже на следующей неделе. Самойлов наверняка говорил об этом, – огибаем стойку администратора и ныряем в коридор по правую сторону от лестницы. Далее во второе крыло. «Гурман» располагается на первом этаже. Есть открытая летняя площадка, а также зимний вариант в помещении.

– Да. Упоминал.

Пока вышагиваем по коридору, я то и дело поглядываю на Мирославу. Ни одна женщина не вызывала во мне таких эмоций. Всё всегда было одинаково пресно. Да меня и не особо тянуло на эту романтическую чушь. Приятно провести время можно с любой красоткой. Для этих целей я и выбрал Еву. Постоянная интимная связь и ничего больше. Стабильность. И до недавнего времени меня всё устраивало. До недавнего времени…

– Замечательно выглядишь, – делаю заслуженный комплимент.

«…и очень мне нравишься – запоздалое осознание беспощадно топит меня в воронке собственных чувств».

«Ты влип, Романовский. Окончательно и бесповоротно!»

– Спасибо, – на её щёчках вспыхивает румянец. Губы трогает робкая улыбка.

Входим на отведённую для «Гурмана» территорию.

– Народ! – окликаю вяло передвигающийся персонал. Они тоже все новенькие. К полноценной работе ещё не приступали. Так, тарелки натирают, шторы вешают, да столы двигают. В общем подготавливают ресторан к открытию.

Сотрудники собираются на мой зов. Оживлённо кучкуются.

– Прошу любить и жаловать! Цветкова Мирослава Олеговна! Будет занимать должность администратора. Ваша сменщица, Полина, – обращаюсь конкретно в Измайловой. Второму администратору. Положенный отдых никто не отменял. Выходные, отпуск, больничный. Всё согласно действующему законодательству. Герман не изверг, как и я. – И ещё… Небольшое уточнение, – жестом указательного и большого пальцев изображаю в воздухе маленькое расстояние. – Она моя жена! – горделиво объявляю. Словно победу одержал в великом состязании. – Не обижать! Узнаю… – обрываю фразу намеренно. Смысл её, думаю, всем понятен.