Жениться (не) хочу!

Глава 1

Где-то далеко-далеко, в маленьком уютном мире, проклюнулся милый нежный цветочек. Он рос, набирался сил. И его бутон наконец раскрылся. Но, к сожалению, этот цветок не оправдал надежд многих людей. Он не стал прекрасной розой, а оказался похожим на хищную и несуразную росянку. Этим цветком была я! И вот мне уже тридцать три года и во мне восемьдесят килограмм амбиций, а я все еще жду, когда в мою ловушку попадется достойный экземпляр мужского пола.

А еще меня шугалась дворовая молодежь. С моим врожденным чувством справедливости, я никак не могла понять их выходок, потому вечно пыталась разобраться кто прав, а кто виноват. Вы скажете, что это правильно, молодежь нужно воспитывать. Но мамы самых задиристых драчунов со мной почему-то не соглашались.

Ко всему прочему меня недолюбливал и наш районный уже давно немолодой участковый, ведь я всегда оказывалась в гуще событий: когда алкаши дрались за бутылку или когда соседи сверху громко выясняли отношения, после очередной измены Шурика. В такие моменты именно я звонила ему, и не важно, какой был час.

— Подписывайте, Ковылина Татьяна Сергеевна, — бурча, протянул мне бумаги полицейский Воронцов. Я быстро пробежалась взглядом по протоколу, где я фигурировала в качестве свидетеля, и поставила свою подпись. Сидящая рядом со мной Ксюша шмыгнула разбитым носом и виновато опустила взгляд.

— Все, свободны, — заявил наш участковый и указал на дверь кабинета. — А ваш супруг, Лапина, останется под стражей на пять суток, — добавил Воронцов, посмотрев на мою соседку, и неодобряюще покачал головой.

— Татка, прости, что я опять тебе неудобств доставила, — покаялась она, выйдя из участка.

— Было бы лучше, если я вмешалась еще раньше – не ходила бы ты теперь с разбитым носом. А Шурик твой – идиот. Давно пора было заявление на него написать, — возмущалась я, плетясь по темной улице, которую освещали лишь тусклые фонари и бледная желтая луна. — Давно бы уже выгнала его к чертям собачьим. Зачем такой мужик вообще нужен? — бубнила я, удивляясь, что Ксюша каждый раз прощала выходки своего мужа.

— И кому я буду нужна? — тяжело выдохнув, произнесла соседка и взяла меня под руку. — Останусь одна под сорок лет. А так хоть мужик в доме есть.

— Ксюш, тебе тридцать! Я же как-то же живу одна в свои тридцать три. И заметь, совсем неплохо: со здоровым носом! — пыталась я в очередной раз доказать свою точку зрения Ксюше. Зачем жить с каким-то идиотом и терпеть его пьяные выходки?

— Да это все мужики из гаража виноваты, — оправдывала подруга своего мужа. — Если бы не они...

— Ксюша, — я резко остановилась. — Твоему Шурику силой никто воронку в глотку не вставлял и водку не заливал. Очнись!

Ксюша опустила взгляд. Я выдохнула. Конечно, она снова не услышит мои слова.

— Да и с такой фигурой ты точно одна не останешься, — решила подбодрить я соседку.

— Татка, ты ведь тоже красивая, — улыбнулась подруга. С ее посиневшим носом эта улыбка казалась слишком грустной. — Почему же нам тогда так не везет?

— Не переживай. Все наладится, вот увидишь.

Остаток дороги до дома мы шли молча. А я все думала над Ксюшиными словами. На лицо я, конечно, была симпатичная. Но вот стройной фигурой, как у подруги, похвастаться не могла. В моей жизни, конечно, были мужчины, которым нравился такой типаж женщин, но они долго не задерживались рядом со мной. Не могли, так сказать, пустить корни. То ли я была слишком занята своими делами, то ли они не хотели мириться с тем, что я им предлагала. А предложить им много я не могла, разве что пару свиданий в неделю и отписки по вечерам с пожеланием спокойной ночи. Все мое время уходило на то, чем я жила и сейчас – на мой магазин цветов.

Но недавно я задумалась о своей жизни и поняла, что пора было уже остепениться и окунуться в серьезные отношения. Но вот незадача: найти подходящего мужчину оказалось проблематично. Они все были не такими, какими я хотела их видеть. Кто-то был недостаточно мужественен, кто-то – слишком глуп, а кто-то – попросту некрасив. А я хотела себе настоящего мужчину. Такого, чтобы глаз радовался и можно было положиться на него. Сильного, красивого и мужественного.

Вернувшись в свою квартиру, я рухнула в кровать и моментально заснула. Завтра меня ждал тяжелый рабочий день.

Не успела я и глазом моргнуть, как сработал будильник. Я тяжело поднялась, приняла душ, влезла в мои любимые джинсы и отправилась на работу.

— Доброе утро, Татьяна Сергеевна, — пролепетала моя молоденькая и довольно симпатичная помощница, увидев меня на пороге цветочного магазина «Дон Бутон». Вика была неплохой девушкой, но иногда раздражала своей прямолинейностью и простотой.

— Доброе утро, — ответила я ей и потопала в свой небольшой, но уютный кабинет, где решались все вопросы по поставке цветов, закупке нужных материалов, упаковок, бантов, лент и других разных мелочей для создания изысканных букетов.

Этот магазин я открыла еще лет пять назад. Я много трудилась, и со временем “Дон Бутон” стал одним из лучших магазинов города. И сейчас мне нужно было делать все идеально, чтобы оправдать такой успех.

— Как задерживаете? — кричала я в трубку телефона. — У нас был договор!

— Извините, Татьяна Сергеевна. Мы сделаем все возможное, чтобы доставить посылку как можно быстрее, — пообещал мне мужчина на том конце трубки.

— Если цветы не будут в магазине сегодня, я откажусь от сотрудничества с вами и потребую предоплату назад, согласно договору!

Я никогда и никому не давала спуску. Возможно, именно поэтому у меня работало все как часы. Ведь стоило позволить кому-нибудь хоть чуточку расслабиться, как тот моментально садился на шею и начинал болтать ножками.

Я вышла в торговый зал и стала тщательно осматривать каждый букет, составленный помощницей.

— Вика, здесь нужно заменить ленту, — окликнула я девушку.

— Нормальная лента… — процедила она в ответ.

— Эта упаковка из состаренной бумаги, а ты перевязала букет пластиковой лентой неонового цвета.

Глава 2

Высунувшись из-под прилавка, первым делом я увидела молоденькую белокурую девушку, испуганно прятавшуюся за спиной высокого светловолосого парня.

— Извините, пожалуйста, мы не специально. Честное слово! — произнес парень и поднял с пола не разбившуюся стеклянную бутылку. — Я в урну хотел бросить, но промахнулся немного.

— Не надо, Никит, — перебила его девушка. — Это сделала я, — призналась она и виновато опустила взгляд. — Простите нас, пожалуйста.

Я осмотрела место происшествия и убедилась, что, кроме витрины, никто и ничто больше не пострадало, потому решила, что раз молодежь признала свою вину, то разберусь сама, связавшись с их родителями. Но, видимо, кто-то другой уже вызвал полицию, потому что к магазину вскоре подъехала полицейская машина.

А дальше все происходило, как в замедленной съемке красивого кино: дверца автомобиля распахнулась, и я увидела Его. Высокий мускулистый мужчина в полицейской форме направлялся в мою сторону с очень важным и суровым видом. Я окинула взглядом его симпатичное лицо, густые темные волосы. А как он двигался! Его вальяжная и уверенная походка однозначно покорила меня.

«Это точно настоящий полицейский? Может, это стриптизер?» — промелькнуло в моей голове. Хотя нет, они улыбаются. А этот глядел так, что то и гляди кого-нибудь пристрелит.

— Капитан полиции Вишневский Егор Макарович, — пробасил мужчина и махнул перед моим лицом раскрытым удостоверением. — Что здесь произошло?

— А я никого не вызывала, — растерянно захлопала я ресницами, но взгляда с мужчины так и не отводила.

— Это я вызвала, Татьяна Сергеевна, — за моей спиной подала голос Вика.

— А, значит, вызывали, — улыбнулась я. Надо же, как оперативно. Нашего Воронцова по пол дня ждать приходилось.

Мужчина с важным видом осматривал помещение, пока моя помощница рассказывала в подробностях детали происшествия. Но ее голос я практически не слышала. В моей голове лишь раздавался хруст стекла под ботинками широкоплечего мужчины, и звук трения кожаных деталей ремня и кобуры на этом полицейском. Он взял у юноши бутылку и положил в прозрачный пакет. Неужели он и орудие преступления сразу распознал?

— Мне все понятно, — произнес он, обводя взглядом всех присутствующих. — Прошу проследовать за мной, — услышала я его грубый голос и чуть было не кивнула, готовая пойти, куда бы ни указал этот мужчина, — в отделение полиции, — договорил Вишневский, чем привел меня в чувства. — Оформим заявление там.

Сесть в его машину ни я, ни молодая парочка отказываться не стали.

— Так, Виктория, остаешься за старшую, пока я не вернусь, — отдала я распоряжение помощнице и нырнула в автомобиль с мигалками.

***

Вишневский вел нас по уже знакомому мне мрачному коридору отделения полиции. Молодая парочка плелась позади меня, о чем-то перешептываясь, а я опустила взгляд и… отметила упругие ягодицы идущего впереди мужчины.

— О, Ковылина! — отвлек меня от созерцания прекрасного знакомый голос. — И почему я не удивлен видеть вас в стенах нашего заведения? — съязвил наш участковый. — Что опять случилось?

— Здорово, — мимоходом пожал Воронцов руку нашему провожатому.

— Приветствую, Степан Вениаминович, — отозвался Вишневский. — Гражданка Ковылина – потерпевшая сторона.

— А она всегда потерпевшая, хотя терпеть ее приходится всем остальным, — недовольно пробубнил он, бросил на меня осуждающий взгляд и потопал дальше.

Вишневский никак не отреагировал на слова коллеги, только столь же уверенно, как и раньше, направился в кабинет. Меня даже разочаровала его незаинтересованность.

— Проходите.

Я вошла в логово брутального мужчины и вздохнула от разочарования. На единственном окне висели пыльные занавески, на столе стоял старенький компьютер, а к стенке в ряд прижимались четыре хлипеньких стульчика.

— И это ваш кабинет? — сморщила я нос, позабыв о вежливости.

— А что вы здесь ожидали увидеть? — непонимающе ответил мне Егор Макарович. Я же в мыслях обрисовала то, каким бы могло быть это помещение: темные стены, увешанные портупеями и оружием, приглушенный свет, проникающий сквозь решетки на окнах, и непременно кожаная мебель.

— Можно я матери позвоню? — внезапно отозвался светловолосый паренек, выдернув меня из фантазий. — А то она волноваться будет.

— Да, конечно, — ответил Вишневский и махнул рукой на стулья. — Присаживайтесь.

— Гражданка Ковылина, вы будете писать заявление? — сухо спросил капитан, ища что-то в своем столе. — Или вас устроит возмещение причиненного ущерба?

Я посмотрела на молодежь. Белокурая девочка, юная совсем, искренне сожалела: это было видно по ее испуганному виду и хлюпанью носом. Я вспомнила, как она уверенно признала свою вину и взяла ответственность, и поняла, что это были неплохие ребята. Быть может, они и правда случайно разбили витрину.

— Я не против денежной компенсации, — ответила я, кивнув.

Парень не стал теряться: тут же достал из кармана телефон и набрал чей-то номер.

— Лель, тут такое дело… — протянул он. — Не могла бы ты нас из ментовки забрать?

— Что?! — услышала я женский крик из трубки. — Что случилось?

— Да ничего страшного. Так… А еще мне деньги нужны. Можно договориться без заявы. Просто ущерб возместить и все, — пояснил кому-то парнишка. — Лады, жду.

Пока мы ожидали родителей молодежи, я наблюдала за мужчиной напротив. Он заполнял какие-то бумаги и периодически хмурился своими густыми бровями.

«Какой злой полицейский», — дразнила я капитана про себя.

А Вишневский словно услышал мои мысли и резко поднял на меня взгляд. Я даже растерялась и начала бегать глазами, чувствуя, будто полицейский поймал меня за преступлением. К счастью, меня спас раздавшийся стук в дверь.

— Входите, — громко бросил Егор Макарович так, что я буквально подпрыгнула на месте.

— Здравствуйте, я опекун Марии, — уверенно заявил вошедший в кабинет мужчина. Я осмотрела его: высокий и широкоплечий брюнет, сорока лет на вид. Он был в строгом, дорогом костюме. — Сансаров Андрей Витальевич.

Глава 3

Утром следующего дня я достала из шкафа сарафан, который купила еще в начале весны, но ни разу не примеряла, и попыталась в него влезть. Вдохнула, два раза выдохнула, потянула за замочек. Но попытка не увенчалась успехом. Я с сожалением вернула этот красивенький сарафан на место и твердо решила сесть на диету, которую начала с сегодняшнего дня, позавтракав лишь одним яйцом и запив его травяным чаем без сахара. Довольная своим решением, я отправилась на работу.

Но ближе к десяти часам, когда приближалось время перекуса, из-за голода меня начало раздражать буквально все. Приехавший доставщик цветов получил от меня нагоняй за то, что сломал веточку гипсофилов, а Вика попала под горячую руку за не политую вовремя орхидею.

— И что это вы, Татьяна Сергеевна, сегодня так зверствуете? — выглядывая из подсобки, полюбопытничала помощница.

— Скажи, как ты думаешь, меня много лишнего веса? — разглядывая себя в отражении витрины, спросила я у девушки.

— Ну, — задумалась Вика. — Килограммов десять сбросить не мешало бы. Или пятнадцать, — вынесла она жестокий вердикт.

— Марш за лейкой, — рявкнула я в ответ, а потом застонала от того, что одновременно захотелось похудеть и съесть чебурек. Как я буду с таким весом завоевывать мужчину? Одно расстройство.

В итоге я не выдержала, и к обеду моя диета накрылась медным тазом. Заглянув в кафе неподалеку, я съела порцию майонезного салата, закусив его бутербродом, и выпила чашку кофе с шоколадом. С чувством сытости ко мне пришло и чувство умиротворения. Мне больше не хотелось взять в руки автомат и поставить к стене парочку человек.

Возвращаясь с обеда, я шла по тротуару, довольно ела сливочный пломбир с изюмом и разглядывала витрины. Мой взгляд зацепился за шикарное платье на манекене, и я решила заскочить в этот модный бутик.

— Добрый день, чем могу помочь? — сразу же подошла ко мне улыбчивая девушка.

— Я хотела бы померить то голубое платье, — указала я на понравившуюся мне вещь. Фигура манекена совсем не походила на мою, но на удивление консультант попросила меня пройти в примерочную.

— Вот, пожалуйста, — протянула девушка мне желаемый наряд.

Я покрутила платье в руках, приложила к талии, бедрам — должна влезть. И о, чудо! Оно село как влитое, приподняв мою грудь и удачно стянув талию, делая меня визуально худее.

«И всего-то сорок восьмой размер», — обрадовалась я, взглянув на бирку.

Довольная удачной покупке, я настроилась вытащить сегодня Ксюшу погулять, поэтому сразу после работы заглянула к ней.

— Ну, если только недолго, — с сомнением, но все же согласилась подруга на мое предложение.

Мы накрутили кудри, нарисовали стрелки, достали каблуки и вышли на улицу. Держа курс к скверу, мы медленно вышагивали, болтая о всякой всячине. Я заметила, что Ксюша больше не была такой зажатой, как обычно. И даже цвет ее лица стал более живым: на щеках появился румянец, а глаза заблестели.

— Ты стала лучше выглядеть.

— Просто сплю лучше, — ответила Ксюша. — Не жду, пока Саня вернется, не переживаю, что он придет пьяным. Без него как-то спокойнее, что ли, — призналась подруга.

— Вот только он вернется скоро, и все по новой начнется. Гнала бы ты его в шею. Ты еще найдешь себе кого-нибудь поспокойнее да повоспитаннее. Но решать, конечно, тебе, — давала я советы своей любимой соседке.

— Надеюсь, теперь он все понял, осознал, — говорила Ксюша, смотря вдаль, — и изменился.

Вдыхая вечернюю свежесть и запах недавно скошенной травы, мы шли по аккуратно выложенной плитке и цокали каблучками. Ничего не предвещало беды, но стоило нам свернуть на чуть менее освещенную тропу, как из ближайших кустов раздались странные звуки.

— Что там происходит? — стала я всматриваться в густую листву кустарника.

— Может, там парочка? — хихикнула Ксюша и потянула меня дальше. — Не будем им мешать.

Но голоса стали громче и агрессивнее. И это точно были не женские охи-вздохи. Я отчетливо слышала голоса парней. Один из них пытался доминировать: матерился и харкал, чтобы у других не было и повода усомниться, кто здесь главный кустарный олень.

— Эй, что за разборки вы тут устроили? — возмущаясь, шагнула я за живую ограду.

— Тат, сами разберутся, — испуганно произнесла мне в спину подруга и осталась топтаться под фонарем.

Быстро привыкнув к темноте, я разглядела троих парней шестнадцати лет на вид. Один их них, держась за живот, стоял на коленях.

— Вы что, двое на одного? Это не по-мужски, — возмутилась я и быстро подошла к пострадавшему мальчику, чтобы помочь ему встать.

— Тетя, шла бы ты по своим делам, — огрызнулся самый мелкий пацан и демонстративно закурил сигарету.

— Ты либо тетей меня не называй, либо на «вы» обращайся, понял? — в той же манере ответила я. — И сигарету выкинь, пока я все твоей маме не рассказала. Ты же Вовик из семнадцатого дома?

— Ну, Вовик, и чо? — продолжал он выпендриваться.

— А ничо. За что пацана избили? — негодовала я, заметив разбитую губу у парнишки. — Заняться, что ли, больше нечем? Шли бы свои гормоны лучше в спортзале выплескивать.

— А ты жизни нас не учи, поняла? Без тебя ученые, — стал угрожающе надвигаться на нас паршивец. — А вот этот щас еще получит, чтобы не ходил по нашему району без моего разрешения.

Только я хотела возмутиться, по какому праву этот пубертатный малой решает, кому здесь ходить, а кому нет, как подала голос Ксюша:

— О, патрульные идут!

Я схватила самого борзого парня за шкирку и потащила на свет.

— Вот сейчас мы и посмотрим, кто здесь решает: ты или полицейский.

— Отпусти, коза, — завопил он и дернулся в сторону.

Я не ожидала, что пацан окажется таким сильным. Он толкнул меня в бок, и мы упали на влажную траву, но я так и не отпустила мальчишку. Тот брыкался, извивался, как червяк, но встать не мог.

На наши шум и крики быстро сбежались патрульные. Разбираться они не стали, и выволокли всех из кустов на свет. Увидев меня в порванном платье и трех потрепанных парней, полицейские решили увезти нас в участок.

Глава 4

Я чуть сквозь землю не провалилась со стыда: я стояла перед мужчиной, которого хотела покорить, в драном, измазанном травой и грязью платье и с гнездом на голове. Буквально с гнездом – в волосах запутались ветки и листья.

— Нет, я здесь вместе с потерпевшим, — с обидой ответила я Вишневскому, пытаясь руками разгладить помятое платье.

— Удивительно, — то ли с улыбкой, то ли с насмешкой сказал капитан. — Идемте, — обратился он к парням и завел их в кабинет. — Остальные – ожидайте.

А дальше началась такая суета, что мы с Ксюшей только и успевали наблюдать, как к Вишневскому залетела сначала одна семья, а следом примчались родители и других мальчишек. Все шумели, спорили, ругались. Лишь мы с Ксюшкой тихо сидели в сторонке и послушно чего-то ждали.

Когда наконец все стихло, из своего кабинета вышел Вишневский и уставшим голосом пригласил нас войти. Капитан полиции по-хозяйски включил чайник, который стоял у него на тумбочке, и спросил, не оборачиваясь:

— Чай, кофе?

— Нет, спасибо, — скромно проговорила Ксюшка.

— А я от кофе не откажусь, — громко заявила я, поправив растрепавшиеся волосы. Я надеялась, что хоть этот бодрящий напиток сможет поднять мне настроение.

Вишневский вздохнул и потянулся за второй чашкой.

— И две ложечки сахара, — непринужденно добавила я.

Вишневский замер. Он как-то по-волчьи обернулся на меня, и в его глазах я прочитала вселенскую усталость. Мужчин так же медленно отвернулся от меня и начал рыться в тумбочке. Через пару минут он поставил на свой рабочий стол два стакана кофе и начал объяснять то, что родители парней решили вопрос без подачи заявления. Но Вовику все равно грозило наказание, так как он не в первый раз попадался на хулиганстве и уже стоял на учете в полиции.

— И что ему будет за это? — ликовала я, что справедливость восторжествовала.

— Как минимум – направление к психологу и родительский запрет на гаджеты. А это для него страшнее любого наказания, — усмехнулся Егор Макарович, и я с замиранием сердца отметила, что у него была очень красивая улыбка.

— Вы что, знаете Вовика? — удивилась я, а потом вспомнила, что семья мальчика жила в нашем районе только третий год. Возможно, этот любитель понтов успел натворить делов не только у нас во дворе.

— Я отвезу вас домой, — сообщил Вишневский, допив свой напиток и посмотрев в мою сторону.

— Да? Очень мило с вашей стороны! — обрадовалась я и с довольной моськой повернулась к Ксюше. Но та, к моему удивлению, мирно дремала на стульчике у стены.

— Просто хочу ночевать сегодня дома, а не с вами, — мои глаза стали размером с пятирублевую монету, и капитан договорил: — в этом кабинете и разбирать ваше новое заявление.

— Можно подумать, это я виновата, — с обидой пробубнила я и надулась, как чайник, от такого высказывания. Неужели все красавцы были такими грубиянами?

— В любом случае, дамам не место в полицейском участке, — выдохнул капитан. — Ну так что, едем?

— Да, — кивнула я и добавила: — Постараюсь больше не расстраивать вас своими визитами.

Я встала, чтобы разбудить Ксюшу.

— А что, нас уже опросили? — сонным голосом спросила она и потерла глаза.

— Ага, и ты даже умудрялась вовремя кивать во сне, — подшутила я над подругой.

Мы втроем вышли из отдела. На парковке стояло несколько служебных машин, поэтому я растерялась, к какой из них нам нужно было идти. Но Вишневский повел нас в другую сторону. Мы сменили за капитаном в темноту, когда тот достал из кармана брелок и нажал на кнопку. В ночной тишине раздался короткий «пик», и одна из машин подмигнула нам желтыми огоньками.

Я удивилась, когда мужчина распахнул перед нами дверцу огромного внедорожника. Мы с Ксюшой переглянулись, но послушно забрались в эту машину и с любопытством стали разглядывать салон. Внутри пахло кедром, лежали какие-то, видимо, запасные, мужские вещи и бутылка с водой.

— Татка, я еще ни разу не каталась на такой машине, — восторженно шепнула мне Ксюша.

— Говорят, что мужчины большими машинами компенсируют свои недостатки, — так же шепотом ответила я, и мы с ней с любопытством взглянули на капитана полиции, который сосредоточенно следил за дорогой и, казалось, совсем нас не слышал. Или не хотел слышать.

Когда автомобиль подъехал к нашему дому, Вишневский, даже не оглянувшись на нас, произнес:

— Всего доброго.

Мы с Ксюшей вышли, и я обиженным взглядом проводила отъезжающую машину.

— Вот почему он такой? Подвез двух очаровательных девушек и даже капельку заинтересованности не проявил, — вздохнув, обратилась я к своей соседке. — Мог хотя бы номерок попросить.

— Тат, а у него и так есть твой номер телефона, — хмыкнула подруга, чем сделала только хуже. — Ты же в их базах есть.

Я грустно усмехнулась.

— Получается, он не признает служебные романы? — пошутила я, и Ксюша захихикала. А мне было совсем не до смеха. Ведь я либо совершенно не интересовала того единственного, который впервые за долгое время смог впечатлить меня, либо мне нужно было быть более находчивой, чтобы покорить непокорного.

— Мне нужен план, — твердо заявила я подруге, поднимаясь по лестнице в подъезде.

***

На следующее утро, вбив в поисковик фразу: «Как завоевать мужчину своей мечты», я штудировала сайты, запоминая советы из Интернета. По настоятельным заверениям то ли психологов, то ли просто опытных дам, в первую очередь мне нужно было научиться улыбаться, носить каблуки и непременно купить красное платье. А еще вести себя культурно, подчеркивая всю свою элегантность достойным поведением. Во-вторых, необходимо было объекту симпатии делать комплименты и непременно кокетничать. Мне все это казалось сущей ерундой, но что не сделаешь, ради достижения цели.

Однако как же все это воплотить в жизнь, если мужчина отсутствовал в поле моего зрения? И здесь меня снова выручил совет из Интернета: «Чтобы начать общаться с объектом симпатии, нужно найти общих знакомых и проводить время в их компании». Поразмыслив над этим, я была вынуждена признать, что кроме нашего участкового Воронцова, я в отделении полиции больше никого не знала. Более того, я и так постоянно проводила время в его компании.

Глава 5

Из-за волнения я ляпнула то, что первое пришло в голову. И только потом поняла, что сказала.

— Чего? — закашлялся Воронцов. — Ты умом тронулась, Ковылина?!

— Я про Егора Макаровича, — наконец, сообразила я уточнить.

— Тьфу, шальная девка! — Воронцов достал из кармана платок и промокнул им лоб. — На кой черт он тебе сдался?

— Просто подружиться хочется, — скромно ответила я, хлопая ресницами. — Мне показалось, вы хорошо общаетесь, — я поставила торт перед участковым на стол.

— А это еще что? Взятка? — нахмурившись, возмутился Воронцов. — Плохая из тебя разведчица, Ковылина, — упрекнул он меня, а я тут же опустила виноватый взгляд. — Я тортики не кушаю. Я коньяк люблю, — уже тише добавил участковый.

Пообещав Воронцову бутылку коньяка, я смогла разузнать, что Вишневский был не женат и девушки у него не было. Капитан перевелся в наш участок с более высокой должности, потому что не сработался с руководством из-за своей принципиальности и упертости. А самое интересное, что мне удалось узнать, так это то, что Егор в свой выходной, который у него был сегодня, любил ходить в спортивный бар неподалеку.

— Спасибо, Вениаминович! — счастливая, широко улыбнулась я и пожала руку участкового.

— Эх, можешь же быть славной женщиной, Ковылина, — тепло улыбнулся Воронцов. — Когда не лезешь, куда не надо.

Недолго думая, я позвонила Ксюше и договорилась встретиться с ней возле торгового центра. Дождавшись подругу у входа, я повела ее по самым модным отделам с одеждой.

— Мне нужно суперсексуальное красное платье, — объяснила я задачу на сегодняшний шопинг. — Чтобы ни один мужчина не смог передо мной устоять. Ну, в идеале, конечно же, чтобы хотя бы один, конкретный.

— Задача ясна, — отрапортовала Ксюша, и мы пошли испытывать примерочные.

Подходящее платье удалось найти всего за три часа. Короткое красное платье с глубоким декольте довольно тесно сидело на моей фигуре. Но за счет плотной ткани оно скрывало мои маленькие несовершенства на боках и животе, так что выглядела я просто сногсшибательно.

— Ох, Татка, не понимаю я всего этого, если честно. Мне кажется, что любовь, это когда ты увидел человека, он увидел тебя, и сердца забились с бешенной силой у обоих, одновременно, — мечтательно говорила подруга. — У твоего мужчины все нутро будет кричать, что ты – та самая, которую он ждал всю жизнь.

— Ксюш, у меня нутро кричит только, когда я есть хочу. А за любовь нужно бороться, — спустила я ее с небес на землю и, выбрав на мой взгляд отличный коньяк для участкового, оплатила покупку.

К вечеру я уже была во всеоружии: яркий макияж, шикарное платье, туфли на каблуке и сумочка, в которую удачно поместилась купленная бутылка. Я решила перед тем, как пойти в бар, зайти в участок и вернуть должок. Ксюша же не особо оценила мое преображение и отказалась наряжаться.

— Лучше я сегодня побуду твоей страшненькой подружкой, — сказала она, натягивая на себя потертые джинсы и бесформенную, но явно удобную кофточку.

— Это из-за Шурика, да? До сих пор после того раза боишься юбки надевать? — с сожалением посмотрела я на подругу, вспомнив скандал, когда сосед впервые кинулся на свою жену из-за короткой юбки, что была на ней и, мол, заставляла других мужиков пялиться на Ксюшу. С тех пор она практически не надевала яркую одежду.

— Не напоминай, — отмахнулась Ксюшка, не желая продолжать разговор. Я, конечно, промолчала, чтобы лишний раз не расстраивать подругу, но ненависть к ее муженьку с тех пор у меня не угасала.

Я старалась не вмешиваться в чужую семью, но в последнее время у меня это плохо получалось. А если быть откровенной, мне очень хотелось, чтобы они развелись. И при удобном моменте не упускала возможность подтолкнуть к этому свою подругу. Лучше пусть плохой останусь я, чем она и дальше будет страдать в таких отношениях. Бьет – не значит любит, однажды я смогу убедить Ксюшу в этом.

Когда мы вышли из дома, на улице уже темнело, но фонари еще не горели. Чтобы сократить путь до участка, мы решили пройти через закоулки. Вопросом почему мы решили прогуляться, а не вызвать такси, мы задались уже гораздо позже, проклиная все на свете.

Проходя мимо какого-то невзрачного здания, которое было больше похоже на хостел, Ксюше неожиданно захотелось в туалет так, что терпеть она была уже не в силах. Поэтому нам пришлось заглянуть в это неприглядное заведение, администратор которого, однако, любезно позволил нам воспользоваться уборной.

Вокруг хоть и было чисто, но все равно уютным это место назвать было сложно. Видно, что ремонта тут не было уже давно, а туалетом все же пользовались часто. Перед нами из уборной вышла красивая девушка, а когда мы зашли внутрь, за нами проследовала еще одна молодая красотка. Она выглядела очень эффектно: в короткой юбке и на высоченных шпильках. Девушка достала из клатча яркую помаду и, поправив макияж, оглядела меня с ног до головы. Я невольно поправила свое платье.

— Новенькие, что ли? — бросила она, но ответа не стала дожидаться и просто вышла. А я так и не поняла, что она имела в виду и зачем вообще сюда заходила.

— Тат, ты чего там? — отвлекла меня вышедшая из кабинки Ксюша. Я все рассматривала хостел, в который мы зашли. Та эффектная девушка открыла одну из дверей и, глупо смеясь и виляя задом, зашла внутрь помещения, из которого гремела музыка.

— Странно, комнат много, а никто из постояльцев не жалуется на такой шум. Наша баба Галя давно бы уже Воронцова вызвала, — усмехнулась я, дожидаясь, пока подруга помоет руки.

— Слушай, а давай просто сюда вызовем такси и спокойно доедем до участка, — подала Ксюша отличную идею, ведь тащиться и дальше на каблуках по неровной дороге мне больше не хотелось.

И только мы вышли из туалета, как началось такое! Крик, шум. Откуда ни возьмись появился целый отряд вооруженных мужчин в темной одежде, бронежилетах и балаклавах. Видимо, полиции на шум все же кто-то пожаловался. Но чтобы из-за музыки приезжал целый отряд! У меня так еще никогда не получилось.

Глава 6

Тем вечером нас с Ксюшей все же отпустили домой. Но Вишневский прочел мне нотацию и предупредил, что по первому же звонку я должна буду примчаться в отдел.

— Впредь будьте более осмотрительны, гражданка Ковылина. Вам не следует посещать места с плохой репутацией. И воздержитесь от участия в незаконных деяниях, во избежание очередного задержания, — отчитывал меня капитан словно подростка. Будто я специально заглядывала в каждую подворотню в поисках злачных мест и, как только видела любую потасовку, бросала все дела, устремляясь туда. — При любом возникшем у меня вопросе по заведенному сегодня делу, вы будете обязаны явиться в отдел для дачи показаний немедленно, — угрожающе говорил капитан.

«Еще я к мужику по звонку не бегала. Да еще и к неликвидному», — окончательно расстроилась я.

— Все понятно? — рявкнул Вишневский, заметив, что я не его слушаю, а сижу в своих мыслях.

— Понятно, — вздохнула я. Неужели все красавцы грубияны? Почему они не могут быть строгими, сильными, но милыми? А главное, девочек любить.

***

Вся следующая неделя прошла достаточно спокойно. Я с головой погрузилась в работу, стараясь больше не думать о Вишневском, будь он неладен. Я напрочь отказалась носить неудобные платья, отдав предпочтение удобным костюмам и джинсам. Не красилась и убирала волосы в пучок, ведь мне больше не нужно было никого добиваться (хоть я толком и не попробовала). Егор Макарович оказался «не по девочкам». От мысли об этом меня охватывали жуткое разочарование и печаль. Такой мужик пропадал зазря.

Но забыть о Вишневском получалось плохо. Даже когда я сидела за рабочим столом и писала отчеты, я вспоминала его красивый стан и вздыхала над своей судьбинушкой. И почему мне так не везло в личной жизни?

В один из вечеров я тащилась домой с авоськой продуктов. Открыв квартиру и затащив внутрь пакет, я услышала странные звуки из соседней квартиры. Выглянув на площадку, я заметила, что у Ксюши была приоткрыта входная дверь. Кто-то всхлипывал.

— Есть кто дома? — крикнула я, толкнув дверь. Но ответа не последовало, и мне показалось это странным.

Я прошла в квартиру и увидела на кухне сидящую на полу Ксюшу, всю в слезах. Позади меня с грохотом захлопнулась дверь.

— Ну здравствуй, соседушка, — с ненавистью произнес Шурик. — Спасибо тебе, что сдала меня ментам.

— Не успел выйти, как снова руки распускаешь? — злилась я, глядя на заплаканную подругу.

Я не боялась Шурика. Он был на пол головы ниже меня и раза в два худее. Но опасалась его, ведь он все же был мужчиной. И, мало того, придурком.

— Я вас обеих сейчас жизни научу. Будете знать свое место, бабы, — угрожающе ударил он кулаком в стену.

— Да кто ты такой, чтобы меня учить? — возмутилась я, вставая в позу чайника. Так я казалась больше и грознее, занимая весь дверной проем. — Это тебя учить надо, недоросль. Нормальный мужик ни за что не ударит девушку. А ты что делаешь? Ксюш, пойдем отсюда.

Я подняла подругу, подхватив ее под руку, и повела к выходу.

— Она никуда не пойдет, — преградил мне дорогу ненавистный сосед.

— Да что ты говоришь, — передразнила я его. — Еще как пойдет. И ты мне ничего не сделаешь.

— Че ты свой нос суешь куда не следует? — все сильнее злился сосед. — Тебя кто просит вообще?

— Знаешь, драчун ты недоделанный, это не тебе решать, куда мне собственный нос совать. Ксюша моя подруга, а ты ее обижаешь. Что, себе равных найти не судьба? Нужно на беззащитную девушку кидаться? Да кто ты после такого? Слабак! — с ненавистью выплюнула я ему в лицо.

И тут случилось то, чего я совсем не ожидала: Шурик бросился в мою сторону. Я удачно увернулась, но стукнулась плечом о дверной косяк, отчего только сильнее разозлилась и толкнула мужчину в грудь.

— Ты совсем офигел, придурок? — яростно выкрикнула я. — Еще раз полезешь ко мне, и я тебе нос сломаю. Слышишь меня!

Но Шурику, видимо, было уже все равно. Его глаза налились кровью, а руки задрожали, сжимаясь в кулаки. В этот момент мне стало по-настоящему страшно.

Я вспомнила, как мой дед бросался с кулаками на бабушку. Он тоже был невысокого роста и очень худым, но бабушка крепко получала от него. Однажды в детстве я видела одну такую их ссору. Дедушка тогда казался беспощадным дьяволом во плоти. Воспоминание об этом заставило меня вздрогнуть и попятиться. Хоть с возрастом я поняла, что женщин обижают только слабые мужчины, и сейчас, передо мной был именно такой недостойный; хоть я и не собиралась давать себя в обиду, но почему-то не могла унять дрожь.

— Дай пройти, — попыталась я говорить, как можно спокойнее. — Ты не имеешь право удерживать меня здесь.

Но Шурик не слушал. Он бросился меня с кулаками и сильно ударил по лицу. Я вытянула руки вперед, пытаясь защититься. Ксюша вскрикнула и, подняв мой упавший телефон, стала судорожно стучать пальцами по экрану.

Я толкнула соседа и тот, схватив меня за футболку, повалился на пол, потянув за собой. Шурик крепко вцепился в мою одежду и с силой удерживал меня. Я била руками, куда попало, лишь бы оторваться от обидчика. В ушах шумела кровь, мысли путались из-за волнения. Я даже не заметила, как в квартиру вошли двое мужчин, и кто-то оттащил Шурика от меня. Только мельком увидела, что к Ксюше подошел Воронцов. Значит, она все же успела позвонить в полицию.

— Лапин, стоять! — кричал Степан Вениаминович. — Снова на девчонок бросаешься?

Участковый прижал Шурика к стене лицом и завел его руки за спину.

— Поверни голову к окну, — донесся до меня еще один мужской голос. И я беспрекословно исполнила приказ.

Когда моего подбородка коснулась теплая рука, я наконец выдохнула. Кулаки машинально разжались, тело расслабилось. Я с облегчением и благодарностью посмотрела на Вишневского.

— Ссадина, нужно обработать, — серьезно заявил капитан. — Где-то еще болит?

— Плечо, — тихо ответила я капитану полиции. Мужчина помог мне встать на ноги, и я прислонилась к стене, пытаясь прийти в себя. Вишневский схватил Шурика за шкирку, и Воронцову тут же сцепил руки грубияна наручниками. Этот низкорослый идиот стал до смешного послушным с приездом настоящих мужчин. Ксюша молча последовала за ними, когда те вышли из квартиры.

Глава 7

В пятницу я привела свой цветочный салон в порядок, закрыла недоделанные отчеты за неделю и отправила заявку на новую поставку моих любимых лизиантусов. Даже охота за мужчиной не могла нарушить мое рабочее расписание. Конечно, из-за новых сражений на личном фронте приходилось порой оставаться в магазине после закрытия, но я не жаловалась.

— Добрый вечер, Татьяна Сергеевна, — заглянул в мое цветочное царство скромный одуванчик. — Как поживаете?

— И вам добрый вечер, Геннадий Викторович! Чем могу помочь? — приветливо отозвалась я, встречая Бузикина. Настроение у меня было отличное из-за осознания, что завтра будет долгожданная суббота.

— Я подумал, что вам будет интересно знать, как поживает Маркиз, — ответил он и с надеждой взглянул на меня.

— Маркиз? Вы завели кота? — непонимающе уставилась я на своего гостя: какое мне было дело до его кота?

— Нет, что вы! Так я назвал тот прекрасный кактус, который прикупил у вас в прошлый раз. Он отлично прижился в моем лекционном зале возле компьютера.

— Оу, — оторопела я. — Как прекрасно. Очень рада за Маркиза.

Глядя на счастливого Бузикина, я вдруг вспомнила слова Ксюшки о том, что ей хочется доброго и спокойного человека рядом. Почти сразу у меня возникла мысль о том, чтобы познакомить этих двоих.

— Послушайте, Геннадий Викторович, а как вы смотрите на то, чтобы в приятной компании культурно провести время, пообщаться? — с энтузиазмом спросила я, обворожительно улыбаясь.

— К-конечно! — вдруг воскликнул Бузикин, чем напугал меня. Но затем мужчина взял себя в руки и затих, с вопросом посмотрев на меня. — А с какой конкретно компанией, простите, вы проводите время?

— Со своей подругой Ксенией, она очень воспитанная и спокойная девушка. Кстати, ваша коллега: тоже работает в сфере образования… И капитан полиции. Очень серьезный мужчина, — созрела у меня в голове очень неожиданная идея. — Завтра мы как раз собирались посетить спортивное мероприятие и познакомиться поближе. Не хотите присоединиться?

— А во сколько вы хотите провести встречу? — с сомнением спросил Бузикин. — И до скольких?

— Трансляция начнется в шесть вечера и, наверное, не продлится больше двух часов, — предположила я.

— Ох, отлично, что не поздно! — улыбнулся Геннадий Викторович. — Я с удовольствием приму ваше предложение.

— Замечательно! Тогда вот, держите, — вручила я ему букет Ксюшиных любимых гербер. — Простоят еще неделю. И даме, с которой я хочу вас познакомить, будет очень приятен такой жест, — подмигнув, подсказала я Геннадию.

— Непременно последую вашему совету, — заулыбался он и принял цветы.

— Тогда до завтра!

Я была счастлива, что смогла додуматься до такой идеи. Завтра я для всех устрою прекрасный вечер: и подругу вытащу из дома, и сама проведу вечер в компании Вишневского. Все должно пройти просто идеально.

Вернувшись вечером домой, я заскочила к соседке. У той в квартире стоял погром: повсюду валялись вещи, пакеты и даже некоторая кухонная утварь.

— Ксюш, ты чего делаешь? — спросила я, пытаясь преодолеть коридор, не наступив на что-нибудь.

— Вот, собираю вещи мужа, — вздохнув, ответила Ксюша. — Я сегодня решила на развод подать.

— Ну и молодец, наконец-то, — обрадовалась я Ксюшкиному решению. Но, видимо, рановато. — А чего тогда сидишь ревешь?

— Тат, может, я все-таки погорячилась? — подняла на меня глаза подруга, а мне захотелось дать ей подзатыльник. От одной мысли, что она передумает, у меня волосы на затылке зашевелились.

— Тебе мало досталось, что-ли? — вспылила я. — Ждешь, когда он окончательно прибьет тебя? Ну уж нет. Ты извини, конечно, но завтра же я сама лично потащу тебя за шкирку в ЗАГС, — твердо заявила я. — Начни уже думать головой, Ксения.

— Ну, может, ты и права, — вздохнула она, покорно принимая свое поражение перед моим натиском.

— Я к тебе пришла с одной хорошей новостью. Завтра после ЗАГСа пойдем в бар. Посидим там, закажем чего-нибудь вкусненького, пообщаемся, — обрадовала я подругу.

— Ты же с Вишневским идти хотела? — отложила она вещи в сторону, шмыгнув носом. — Я-то зачем с вами пойду?

— Видишь ли, я позвала с собой одного очень интеллигентного мужчину. Думаю, он тебе может понравиться. Поэтому посидим всей компанией, — сообщила я подруге.

— Нет, Тат, я точно не пойду, — испуганно посмотрела на меня Ксюша. — Меня же Шурик прибьет за такое.

— А вот и нет. Я больше не позволю тебя обижать. Буду рядом, пока вас окончательно не разведут, понятно? — приобняла я Ксюшу за плечи. — А еще лучше, если мы дадим понять твоему дебоширу, что у тебя есть защитник. У меня в магазине иногда грузчик подрабатывает, холостой. Крепенький такой, — начала я рассказывать о том, что он за отдельную плату точно согласится подыграть.

— Тат, что ты такое придумала! С ума сошла? — воспротивилась соседка.

— Выбирай, Ксюшенька. Или ты доверишься своей подруге и откроешь двери в новую жизнь, или продолжишь жить со своим Шуриком и дальше ходить, как собака побитая. Но тогда ноги моей больше не будет в твоей квартире.

— Как же я без тебя? — испугалась Ксюшка, подскочив с пола. — Ты же у меня единственная подруга. Да что там подруга, ты мне как сестра, — говорила Ксенька, но тут же поникла. — А если он и правда снова меня ударит, когда узнает?

— Он тебя не ударит, Ксюша. Он тебя убьет скоро, если ничего не изменишь, — рявкнула я и, казалось, даже несколько преувеличила. — Ну так что?

— Тат, я же вижу, что ты еще что-то задумала, — с опаской смотрела она на меня.

— Задумала. И если ты не согласишься, считай у тебя больше нет подруги, — сказала я так, чтобы Ксюша сразу поняла, что спорить со мной бесполезно. Но на самом деле я бы ни в коем случае не бросила подругу. Просто решила надавить, чтобы она наконец поняла, что жизнь на неудавшемся браке не заканчивается. А еще решила, что ей не помешало бы немного отвлечься.

— Главное, чтобы эта твоя идея в отделе полиции не закончилась, как это обычно бывает, — засмеялась Ксюша.

Глава 8

Стоило нашей компашке выйти из прохладного помещения с кондиционером на улицу, нагретую за день летним солнцем, как произошло то, чего никто не ожидал. Причем с такой скоростью, будто перед глазами смотрели фильм в ускоренном режиме. Нашего профессора Геннадия начало развозить со скоростью света. Да и всех остальных эта участь не миновала, правда не настолько сильно, как Бузикина. Видимо, алкоголь в его бережно охраняемый от всего негативного организм попадал крайне редко. А возможно, мы и вовсе лишили его алкогольной девственности.

Гена начал признаваться всем в любви, и предлагать выйти за него замуж. Даже Вишневскому, что меня очень насторожило, а Егора, похоже, обрадовало, ибо уже через десять минут Гена практически сложился пополам от натиска сильного и мускулистого капитана полиции, который, обнимал нового друга за шею своими ручищами.

Мне же сам Вишневский тоже больше не казался таким холодным и бесчувственным. Он был рад нашей компании и не стал этого скрывать.

— Гена, — заявил капитан, слегка заплетающимся языком. — Я тебя прямо уважаю. Если бы все были такими, как ты, мир стал бы лучше. И если что, у тебя теперь есть друг. Я, то есть. Поэтому, если кто обидит, — выставил Вишневский кулак, — я ему и вмазать могу. Только дай знать, — Егор взял телефон Бузикина и старательно вбил ему в контакты свой номер телефона. Гена же кивал, обещая непременно позвонить в случае чего.

Я решила, что нам всем нужно расходиться по домам. Но мужчины никак не хотели нас отпускать одних и вызвались провожать. Так мы и поплелись вчетвером в сторону нашего дома. Мужчины шли в обнимку на шаг впереди нас, а я поймала себя на мысли, что похоже, Бузикина я привела на свидание не с Ксюшей, а с Егором. И от этого внутри меня проснулась зависть. Неужели Вишневский предпочел не меня, эффектную и обворожительную девушку с роскошными формами, а хиленького Гену?

— Вот скажи мне, капитан, ты страдаешь от одиночества? — спросил Геннадий у Вишневского и тут же икнул.

— А чего от него страдать? — ухмыльнувшись, ответил Егор. — Им наслаждаться нужно!

— А я вот страдаю, — пожаловался Бузикин. — Знаешь, как не хватает рядом понимающего человека? — говорил он заплетающимся языком. — Такого, чтобы ему довериться можно было. Чтобы всю жизнь!.. Да и мама внуков требует… В общем, жениться хочу!

— Ну ты даешь, — засмеялся Вишневский. — Я в это болото ни за какие гильзы не полезу. Понимаешь, Ген?

— Брак! — вдруг воскликнул Бузикин. — Брак укрепляет не только психическое, но и физлиоло… физиологическое состояние организма! Слава браку!

Мы с Ксюшой шли за мужчинами и переглядывались, начиная вникать в суть их разговора. И если Ксюша была рада услышанному, то я нет. Как у Егора только язык повернулся брак назвать болотом? Почему он решил, что это настолько плохо?

— А по-моему, Геннадий вполне солидный мужчина, — шепотом поделилась со мной подруга. Она, ведомая выпитым напитком, стала более открытой и общительной. И уже не стеснялась посматривать на Бузикина заинтересованным взглядом. — Умный, вежливый и жениться хочет.

— Вот и не теряйся. Дай ему свой номер телефона, — посоветовала я ей, а сама лишь вздохнула, взглянув на Вишневского. Интересно, он переключился на мужчин, потому что не хочет жениться? Только в закоренелых холостяков я еще не влюблялась. Боже, но почему это происходило со мной? Почему именно я вляпалась в такую ситуацию? Когда же и для меня будет все просто? Почему судьба не даст мне того, что я просила? Ей обязательно вставлять мне палки в колеса? Я чувствовала себя голодной кошкой, которой перед мордочкой потрясли ломтиком ветчины, а потом просто убрали ее обратно в холодильник.

Когда мы дошли до дома и сели на лавку возле подъезда, нам с Ксюшей стало понятно, что Бузикин в таком состоянии один до дома мог и не дойти. Поэтому, я решила попросить чуть более трезвого Вишневского теперь проводить и Геннадия. Хоть в душе и закралось что-то, похожее на ревность, но я постаралась отмахнуться от этих глупых мыслей.

— Егор, можно тебя попросить отвести его домой? — с мольбой произнесла я, кивнув на Бузикина. — Пожалуйста.

— Домой?! — вскрикнул Геннадий, услышав, что речь шла о нем. — Нет, я не пойду. Мне нельзя домой. Если мама увидит меня таким, у нее сердце не выдержит. Нет! Не пойду! — заявил он и улегся прямо на лавку, освещенную фонарем.

— Геннадий, вставайте, — потянула его за руку Ксюша. — Сейчас же все соседи по окнам соберутся…

— Так нельзя, — покачал головой Вишневский, глядя на Бузикина. — Нет, брат, пойдем-ка я тебя до дома провожу. Где он живет? — повернулся ко мне Егор.

— Где-то в районе университета, — растерянно ответила я, пожав плечами.

— Отлично. То есть точного адреса мы не знаем, — почесал затылок Вишневский.

Ксюша пыталась поднять Бузикина, но все было бесполезно. Он уснул, как младенец, подложив под голову ладони.

— Что теперь делать? — растерянно посмотрела я на присутствующих. — Не оставлять же его здесь.

Вдруг мне в голову пришла совершенно безумная идея, и даже получше, чем выдуманный жених.

— Ксюш, может, его к тебе отвести? А завтра он спокойно домой уйдет, — предложила я подруге.

— Тат, ты совсем с ума сошла? — моментально протрезвела она, выпучив на меня глаза. А мне даже показалось, что у нее пред шоковое состояние от моей задумки. — Ты предлагаешь мне ночевать в одной квартире с чужим мужчиной, пусть и с таким безобидным?

Я поняла, что одна не смогу убедить Ксюшу принять эту, по ее мнению, безумную идею и толкнула Вишневского локтем в бок. Тот быстро сообразил, что я от него требовала, и совершенно серьезно добавил от себя:

— Я как представитель органов правопорядка со всей ответственностью заявляю, что поручаюсь за этого человека, — он махнул рукой на Бузикина. — А еще настаиваю на том, чтобы вы, гражданка Лапина, проявили гражданскую ответственность и предупредили возможное преступление.

— К-какое преступление? — испугалась Ксюша, прижав букет к груди.

Глава 9

Я проснулась, когда пробило одиннадцать часов дня. Вишневского в квартире уже не было. Он ушел тихо, как и обещал. Настроение после нашего вчерашнего разговора у меня было не особо веселым. Все мои надежды таяли с каждой нашей с Егором встречей.

Я решила пойти к соседке и поделиться с ней своими переживаниями. Но обнаружила, что она до сих пор не одна. Они с Геннадием спокойно сидели на кухне и пили куриный бульон, который Ксюшка заботливо приготовила сама.

— Проходи, Тат, с нами поешь, — пригласила меня подруга.

— Вы не представляете, как чудесно готовит Ксения, — нахваливал Гена супчик, хлебная его большой ложкой.

— Да, приятного аппетита. Но все мы, вроде как, вчера перешли на неформальное общение, — напомнила я Бузикину. Вот даже у Гены больше шансов построить отношения с Вишневским, чем у меня.

— Ох, ты права, Таня. Мне очень приятно, что я познакомился со всеми вами. Я познал другую сторону жизни! Которая, правда, мне не особо понравилась… Но вот встреча с Ксенией точно взбудоражила мое сердце. Я даже уже это озвучил ей.

— Да, это правда, — смущенно улыбнулась Ксюша, бросив на Геннадия благодарный взгляд.

— О, — удивленно посмотрела я на подругу. — Замечательно. Очень рада, что вы нашли общий язык.

— А ты чего такая невеселая? — поинтересовалась соседка, поставив на стол тарелку для меня. Неужели по мне было так заметно, что я вся в расстроенных чувствах?

— Да просто поняла, что у меня нет шансов, — с грустью ответила я Ксюше. Тяжко вздохнув, принялась кушать. — По крайней мере, стать его девушкой.

— Не переживай, Тат. Ты еще встретишь свою любовь, я уверена, — подбодрила меня подруга. А я в этом сомневалась. Разве существовали мужчины лучше Вишневского? Вероятно, нет.

Погрустив остаток дня, на следующее утро я вернулась к привычной жизни. По крайней мере, постаралась это сделать. Но, будучи раньше ею довольной, сегодня я часто ловила себя на мысли, что мне чего-то не хватало. А когда я, наконец, взялась за цветы, вдруг зазвонил телефон, лежащий на рабочем столе. Я тут же побросала все и побежала к себе в кабинет, подумав, что это мог звонить Вишневский, чтобы узнать, чем закончилась его липовая спецоперация. Но, увидев номер офиса доставки, очень разочаровалась.

Мне не давали покоя мысли о Вишневском. Вспоминая, как он держал меня за талию, прижимая к себе посреди ночи, я не хотела верить в то, что Егор был нестандартной ориентации. Вика смотрела на меня, вздыхающую, как на умалишенную. А у меня так и не получалось делать вид, что со мной все в порядке.

— Татьяна Сергеевна, с вами точно все хорошо? — видимо, сомневаясь в этом, уточнила она. Ну конечно, будет тут хорошо. После такого-то количества выпитого накануне спиртного и великого облома после.

— Да, все нормально, — отмахнулась я, не желая рассказывать ей о личных переживаниях. — Оставайся здесь, а я пойду цветы приму.

Я вышла на улицу как раз в тот момент, когда к черному выходу магазина подъехала машина с термобудкой, в которой и находились мои любимые цветочки. Единственное, что меня сегодня порадовало. Я подошла к курьеру, расписалась в бумажках и стала наблюдать, прислонившись плечом к прохладной бетонной стене. Водитель так медленно выгружал цветы, что я не выдержала и, когда внутри будки осталась последняя партия, решила не ждать и достать ее самой. Но как только я залезла в машину и направилась в угол, где и лежала коробка с цветочным свертком, вдруг внезапно стало темно, а дверь позади меня захлопнулась.

— Эй, откройте! Я здесь! — начала кричать я.

Но меня никто не услышал, и машина тронулась с места. Я запаниковала. Начала судорожно хвататься за стенки будки, чтобы не упасть. Я нащупала в кармане джинсов телефон и открыла контакты. Первым на глаза мне попался номер Егора, который был закреплен на рабочем столе. Не раздумывая, я нажала на кнопку вызова в надежде, что меня снова спасут.

— Вишневский слушает, — рявкнул капитан полиции в трубку.

— Егор, это я, Татьяна. Мне очень нужна помощь, — всхлипнула я. Но не от того, что собралась плакать: просто внутри будки было достаточно холодно. Особенно в моей тонкой кофточке. — Меня закрыли в кузове машины и куда-то везут! — выпалила я и объяснила, как выглядел автомобиль, в котором я находилась.

— Держись, сейчас буду, — громко и четко произнес мужчина и отключился.

Прошло, наверное, двадцать минут после звонка Егору. Но мне показалось, что пролетело уже часа три. Я услышала звук полицейской сирены и просьбу прижаться к обочине и остановиться. Конец моим страхам и панике настал, когда двери распахнулись, и я увидела Вишневского. Не раздумывая, я бросилась ему навстречу. Он протянул мне руку и помог выбраться наружу. Меня трясло от холода и страха, а горячие руки Егора снова находились на моей талии.

— Да ты ледяная вся, — почувствовал он и прижал меня к себе. Да так крепко, что, казалось, он искренне переживал за меня и боялся, что со мной могло что-то случиться.

Я уткнулась в его широкую грудь, прижалась всем телом и выдохнула, осознав, что спасена.

— И куда же ты собралась ехать в этой машине? — спросил Егор, но из объятий не выпустил. Лишь крепче прижимал меня к себе, запустив одну руку в мои волосы. А я в этот момент почувствовала его мягкое дыхание возле своего виска.

— Я заказывала товар из-за границы. Поэтому, обратно в Казахстан, видимо, — ответила я абсолютно серьезно.

— Да ты у нас еще и нелегалка? — засмеялся Егор, но его смех прервали.

— Егор Макарович, ни в какой Казахстан он не ехал, — послышался мужской голос за моей спиной. — Возвращался на склад отгрузки в соседний город. А гражданку попросту не заметил, когда решил, что все выгрузил. В общем, обычное недоразумение вышло.

— Ладно, Бирунов, отпускай его, — отдал приказ Вишневский.

А я, услышав знакомую фамилию, тут же обернулась. Видимо, это и был тот самый Бирунов, о котором мы накануне разговаривали с Егором. Он оказался молодым, худощавым парнем с милыми чертами лица и пухлыми губами, которому я искренне успела позавидовать. Если уж Вишневский так прижимал к себе меня, девушку, которую он не хотел, то как же он это делал с тем, кто его привлекал? К тому же мы с Бируновым были будто противоположны друг другу по внешности, от осознания чего я только сильнее расстроилась.