Жестокая любовь

1

– Анна, зайди ко мне в кабинет.

Отец входит в дом уверенной походкой. Быстро проходит по гостиной, на ходу бросая мне вместо приветствия.

Киваю, и победным взглядом окидываю Ренату с Дарой.

Они весь день намекали, что отец забыл о моем восемнадцатилетии. Даже не поздравил. Не прилетел со своей важной встречи, на которой уже неделю ведет переговоры. Не позвонил.

Забыл, в общем. Потому что я ему не нужна. И вообще. В этом доме лишняя.

Конечно, это не говорится вслух и прямо.

Но намеки в каждом слове. В каждом жесте и разговоре. Весь этот месяц, пока я в доме отца. А сегодня особенно ярко.

– Да, пап!

Влетаю в его кабинет.

Сияю от счастья. Потому что он не забыл на самом деле! Даже прилетел ради меня! Я ему нужна!

И пусть мы за последние годы почти и не виделись в отцом.

Пусть он всегда очень скуп на слова и почти никогда не проявляет никаких эмоций. Выражение чувств для него что-то запредельное, наверно. Но… Он ведь прилетел все-таки!

– Прости, дочь. Никак не мог вырваться раньше.

Папа скупо меня обнимает и я даже прикрываю глаза, с блаженством утыкаясь в его плечо.

Такие проявления его любви особенно редки. Поэтому очень дороги для меня.

– С днем рождения! Верю, у тебя впереди долгая и счастливая жизнь. Уж я об этом позабочусь, дочка. Уже позаботился.

– Спасибо, – киваю, все так же утыкаясь в его мощную грудь.

Сжимаю руки на его плечах сильнее.

Но отец уже отстраняется.

Окидывает меня взглядом и быстро целует в висок, отходя окончательно и направляясь к своему креслу за широким массивным столом.

А я так и остаюсь неловко мяться на месте.

Редко бываю в его кабинете. Он вообще сюда практически никого не пускает. Даже Ринату.

Мне уйти? Или остаться?

Отец как будто тут же забывает обо мне.

Хмурится, перебирая какие-то бумаги.

– Садись, чего стоишь?

Вскидывает голову и указывает мне рукой на кресло рядом со столом.

– Вот. Это подарок.

Вытаскивает большую бархатную коробочку. Подталкивает ко мне.

– Ну же, Анюта. Открой.

Анюта. И сердце вздрагивает.

Так меня отец давно уже не называл. Это имя из детства. Когда я еще была маленькой. А еще была счастлива, потому что родители так много времени проводили со мной вместе. И… И мама тогда была еще жива. После ее смерти я как-то резко вдруг стала Анной. Как будто детство закончилось. Хотя… Можно сказать, что так оно и есть.

Тяну вверх край коробочки, которая распахивается с характерным щелчком. И… Замираю.

– Пап. Это… Слишком.

Изумленно рассматриваю сверкающие бриллианты.

Широкое колье. Серьги в виде капель. Огромные камни сверкают так, что глаза слезятся. Это ведь…Целое состояние!

– Не нравится?

Отец хмурит брови.

– Нет, ты что. Они великолепны. Но…

Вообще-то отец богат. И очень.

Но деньги бездумно тратить у нас запрещено. Он выдает ровно столько, сколько и правда нужно. Считает, что я должна научиться зарабатывать сама, а не жить, как бездумные мажоры. И уметь ценить то, что есть.

– Я рад, – отец откидывается на спинку кресла и прищуривается, глядя на меня. – Совершеннолетие ведь один раз в жизни бывает, дочка. А ты… Ты у меня совсем взрослая уже стала. Когда только успела?

– Паааап.

Утираю капельки слез, которые начинают печь в глазах.

– Наденешь?

– Прямо сейчас?

– Хочу полюбоваться на тебя.

Осторожно извлекаю нереальные украшения. Понимаю, что это эксклюзив.

– Давай я.

Отец подходит сзади. Проводит пальцами по камням, от чего они начинают сверкать еще ярче. Застегивает на моей шее колье. Серьги я продеваю в уши, конечно же, сама.

– Ну? Как?

Подает мне руку, галантно помогая подняться. Подводит к шкафу с высоким зеркалом.

– Это… Ослепительно.

Выдыхаю. Мои глаза сейчас светятся не хуже камней. Я словно преобразилась.

А еще думаю о том, что Рината и Дара лопнут от зависти и злости.

Им таких подарков отец не делает.

И пусть он не умеет проявлять чувства. Но… Проявляет их вот так. Этот подарок говорит о том, что я ему дорога на самом деле. А не как его жена и дочь говорят, что у них давно своя жизнь, а я для них и отца как мозоль на пятках. И что поэтому он меня и отослал подальше.

И это для меня намного дороже, чем стоимость подарка!

– Ань.

Отец сжимает мое плечо, стоя позади. Мы встречаемся в огромном зеркале глазами.

– Прости меня, дочка. Что так мало времени тебе уделяю. Но…

– Я все понимаю, пап, – выдыхаю сдавленно.

Резко разворачиваюсь и крепко обнимаю его, снова утыкаясь в плечо.

– Я так тебя люблю, папа.

То, что он так быстро женился после маминой смерти, было больно. Еще больнее, когда оказалось, что у этой женщины есть дочь. От него. Дара. Всего на год младше меня. А это значит… Что отец изменял маме. Но… Об этом мы тоже не говорили. Никогда.

Больно было их видеть в нашем доме. И то, как новая жена быстро начала здесь всем распоряжаться.

И что отец отослал меня в Англию в закрытую школу. Почти сразу. Словно я и правда стала лишней в нашем доме.

Но…

Я точно знаю. Маму он любил. И меня. А Рината… Может, у него с ней было всего один раз. И он просто женился на ней потом, как порядочный человек. Из-за дочери.

– Это еще не все, дочка, – отец быстро отстраняется и возвращается в свое кресло.

Я помню. Он не любит таких проявлений чувств. Для него это слишком.

– Как я уже сказал, я позаботился о твоем будущем.

– Конечно, пап. Спасибо. Благодаря тебе я получила прекрасное образование. И университет….

Поступила я, конечно, сама. Но я буду учиться в самом дорогом и престижном университете страны. Это ведь тоже все благодаря ему.

– Я не об этом, дочка, – машет рукой.

– Корочка ничего еще не значит. А вот мужчина, который с тобой будет рядом… Одним словом так. Сегодня праздника по поводу твоего восемнадцатилетия не будет. Посидим с семьей. Проведем время вместе.

2

Резко поднимаюсь на ноги и пулей вылетаю из его кабинета.

Чуть не врезаюсь в Ринату с Дарой, которые так и стоит в гостиной.

– Эй. Анна!

Вижу, как вспыхиваю злостью глаза Ринаты. Она очень быстро сканирует бриллианты на мне и явно тут же понимает их стоимость.

Но я пролетаю мимо. Бегом влетаю в свою комнату.

Теперь эти бриллианты меня душат. Они просто удавка на моей шее.

Быстро срываю их, швыряя на тумбочку у кровати, как какую-то дешевку.

Это ведь не способ показать свою любовь для отца. Неееет! Это он так словно бы заплатил за то, что собирается меня отдать старику! За то, что жизнь мою разрушить хочет!

Падаю на постель и реву.

Некрасиво размазываю слезы вместе с тушью по лицу. Ну почему все так!

Выревевшись, чувствуя себя как сдувшийся воздушный шарик. Сил нет никаких. Совсем. Кажется, прошла целая вечность. Но, бросив взгляд на часы, с удивлением понимаю, что всего-то двадцать минут.

Заставляю себя подняться. Семейный праздник в любом случае пропускать нельзя.

Отправляюсь в ванную. Ну прекрасно. Глаза распухли так, что остались одни маленькие щелочки. Покраснели. Даже рот распух от слез. И от того, что все губы искусала.

Тру лицо ледяной водой, стараясь придать себе хоть немного приличный вид.

В клубе как зомби в свои восемнадцать уж точно не хочу появляться!

А после…

После решительно выхожу из ванной. Сгребаю отцовский подарок в кулак и быстро направляюсь к нему в кабинет.

Стучу, но тут же вхожу. Так и не дождавшись разрешения.

– Анна?

Отец резко вскидывает голову.

Почему-то смотрю на него и думаю о том, как он шикарно выглядит. Не скажешь по нему, сколько ему лет.

Подтянутый. Морщин даже нет. Разве что складка между бровями и немного морщинок вокруг глаз.

Высокий и с мощными мышцами.

С таким… С таким я бы еще, может быть, и смирилась! Но Задорожный натуральный старик! С маленькими похотливыми бегающими глазками и отвисшим животом. И ноги у него кривые. На секундочку. И вобюще. Он же мерзкий!

– Я тебя не звал.

Решительно подхожу к столу и разжимаю кулак. Дорогие украшения со стуком летят на столешницу.

– Анна! Да что…

– Рината была права, отец. Ты просто начал другую жизнь. Отправил меня подальше , чтобы тебе не мешала. И глаза чтоб не мозолила. Я тебе не нужна на самом деле. Тогда прост отпусти меня. Я готова переехать. Да хоть в общежитие! И я больше не появлюсь в вашей жизни! И подарки твои мне тоже не нужны. Но… Не надо со мной так.

Голос срывается. Не надолго моей решимости хватило.

– Не надо. Замуж за старика я не пойду!

– Анна.

Отец поднимается, сверкая глазами. Замечаю, как резко сжимается его кулак.

– Это . Не. Обсуждается. Ты выйдешь замуж за Задорожного. Я уже все решил!

– Не надо решать за меня! Тебе плевать на меня? Прекрасно! Я уйду из этого дома и больше здесь никогда не появлюсь! Но судьбу свою я устраивать буду сама! Не нужно мне такой заботы! И таких подарков!

– Серьезно? И как же ты будешь жить, а? Квартиру снимешь? На какие, позволь спросить, деньги? Университет оплатишь? Интересно, как? Ты представляешь вообще, как такие деньги даются?

– Работать пойду. Да хоть официанткой!

– И зарплаты с чаевыми, даже самыми щедрыми, тебе не хватит даже не еду! Очнись, Анна. У этого мира свои законы. И без меня ты просто не выживешь.

– Но я не хочу! За него замуж! Он омерзительный! Отец! Зачем ты мою жизнь губишь, а?

– Анна. Ладно. Присядь.

Опускается в свое кресло. Но я не двигаюсь с места.

– У меня в последнее время с делами не все так хорошо. А если совсем откровенно, то охренеть, как плохо. Брак с Задорожным сейчас единственная возможность все спасти. И время… Время идет на часы. На часы, понимаешь!

А вот это уже ударом под дых. Я никогда не думала, что дела отца могут пошатнуться.

Сейчас замечаю, что отец будто за несколько минут пострел. Как-то вдруг осунулся.

– А… Игорь? Разве он не может как-нибудь помочь?

Отец кривится, когда я вспоминаю про брата.

– Ерундой твой Игорь занимается, Аня. Хоть бы уже одумался наконец. Так что нет. Тут мимо. Я еще и о нем думать должен.

– Но… Пап! Можно же жить иначе! Дом попроще купить. Ну… Или даже квартиру! Машины сменить. На попроще. И… Да за один этот прием в « Савое», который ты устроить собираешься, можно год нормально жить! И на курорты местные ездить. Отечественные.

Машины-то и курортов у меня нет. Это все прерогатива Ринаты и Дары так-то. Могли бы и войти в положение. Урезать расходы, раз такое дело.

– Еще скажи, на речке загорать будем. И с жабами вместе купаться, – отец вздыхает. Расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.

– А если всерьез, Ань. То все на самом деле намного сложнее. И серьезнее. Мы не только можем все потерять. Тут как бы в живых остаться. Так что… Этот брак единственный вариант, Ань. А ты, выходит, единственная наша надежда.

– Это ведь будет фиктивный брак, да?

Выдыхаю совсем севшим голосом. На грани слышимости.

– Что-то вроде договоренности? На год или там… На полгода?

Но по лицу отца понимаю, что зря надеюсь. Брак явно будет самым настоящим. Еще и без срока давности. Последняя надежда летит вниз, разбиваясь где-то в груди.

– Дару ты бы так не продал, да, пап?

Выдыхаю, глотая слезы.

– Прекращай. Все. Разговор окончен. У тебя праздник же сегодня? Так веселись. Месяц у тебя еще на веселье остался. Если, конечно, ты не хочешь его провести под домашним арестом. И выйти из этого дома только к алтарю. Я все сказал, Анна. Больше это не обсуждается. Сама же еще спасибо мне скажешь. И переоденься к обеду. Праздник все-таки.

Я скупо киваю и выхожу из отцовского кабинета. На этот раз не бегу, сломя голову. Наоборот. Ноги как ватные. Еле держат.

Так и плетусь до своей комнаты, опустив голову. Не обращая внимания на мачеху и сводную сестру.

3

Настроение на нуле, конечно же .

С кислым лицом отсиживаю этот семейный праздник. А ведь я так ждала, когда отец приедет!

Не обращаю даже внимания на колкости Дары и Ринаты. Сухо отвечаю на торжественную речь папы.

В голове верчу только варианты побега. И как я буду жить дальше? Потом, когда сбегу?

Отец вообще-то во многом прав. Жизни настоящей я ни черта не знаю. Особенно после закрытой школы в Англии. Не представляю, ни что сколько стоит, ни сколько зарабатывают те же официантки. Или еще кто-то другой.

Делать тоже ничего не умею, но….

Но смотрю в глаза отца и все внутри обрывается.

Смогу ли я сбежать, если даже у меня все и получится? Если и правда от моего брака зависит даже жизнь отца? Во что же такое ты вляпался, папочка? И, похоже, твой давний партнер не такой-то уж и хороший друг. Если по дружбе помочь тебе не собирается. А такую вот плату за помощь свою требует.

Мало того, что мерзкий и старый. Еще и урод. По всем фронтам.

С облегчением выдыхаю, когда обед заканчивается.

– Мне пора вылетать, – говорит отец, бросая взгляд на часы. – Я же только поздравить-то тебя приехал. Переговоры в самом разгаре еще. Дня через два теперь только вернусь.

Он быстро целует меня, одаривая на прощанье таким глубоким взглядом, что снова сжимается с сердце.

И я тут же сбегаю из-за стола, как только отец уходит.

Сбрасываю платье, вернувшись в свою комнату.

Отправляюсь в душ и просто усаживаюсь в ванной. Сижу под теплыми струями воды.

Почему я? Почему я на кон должна свою собственную жизнь положить ради того, чтобы спасти других? Разве же это честно?

Но…

Внутри понимаю, что я уже приняла решение. Никуда убегать я не буду. Ведь не прощу себе потом, если с отцом что-то случиться. Хотя насчет того, что спасибо ему скажу, тут он, конечно, перегнул.

– Ань, ты куда пропала? Я тебя жду тут, вообще-то!

Вспоминаю про время, только когда звонит Рина. На заднем плане музыка и смех.

– Твой же праздник. А я как дурочка в баре сижу. Ты меня продинамить решила? Тогда подарок себе оставлю!

Так и вижу, как Рина губы надувает.

– Хотя, можешь не приезжать! Тут такие экземпляры по мужской части! Я не промахнулась с этим клубом. Чистый тестостерон! Мне конкуренции меньше будет. Так что сразу скажи. Если ты решила меня с днюхой собственной кинуть, я отсюда через полчасика с красавчиком каким-нибудь уеду!

Чуть не стону в трубку, бросая взгляд на часы. Я минимум полчаса назад должна была в клубе с Риной быть!

– Дождись меня, пожалуйста! Тут отец просто приехал и пришлось задержаться.

Идея щелкает в голове сама собой.

Не отдамся я в свой первый раз старику!

Если уж отец и решил мою жизнь загубить, то хоть напоследок воздуха глотну! Хоть будет, что вспомнить. Иначе хоть вешайся.

– Нууууу, я подумаю. А то смотри. Тут парни такие, что ты по всем статьям проигрываешь!

– Я скоро!

Отключаю звонок.

Быстро натягиваю платье, приготовленное для сегодняшего вечера.

Оно как раз и для моей новой цели подходит. Блестящее. Серебрянное.

Облегает мою фигуру просто как перчатка. А фигура у меня, надо сказать, ничего. Мне девчонки вообще все завидуют. Рина не особенно –то соврала насчет конкуренции. Повезло мне в этом плане. И ни на каких диетах сидеть не нужно.

Вытаскиваю из шкафа шикарный комплект нижнего белья. Не собиралась его сегодня надевать. Вообще, берегла для особого случая.

Правда, не рассчитывала, конечно, что будет вот так. Наспех и с незнакомцем из бара. Но уж как получается…

Тот, с кем я мечтала покрасоваться в этом комплекте, вряд ли покажется в ближайшее время в моем поле зрения. А времени у меня совсем мало!

Смоки айс и блестящие тени добавляют изюминки к образу. Надеваю высокие каблуки и укладываю волосы в высокий гладкий хвост.

Удовлетворенно киваю, покрутившись перед зеркалом.

Черт. Да я сама себя хочу! Главное, чтобы адекватный какой-то попался!

– Как при отце, так серая мышка. Прям простушка-отличница. А как он за порог, словно шлюха вырядилась, – ядовито цедит Дара, когда я выхожу из своей комнаты.

Как отца вообще угораздило с ее матерью связаться? По сравнению с мамой это же небо и земля!

Что мачеха, что дочка, обе ядовитые змеи!

Только отец почему-то и не замечает. Потому что с ним они одну сладкую патоку в уши льют.

– Я еще и замуж выйду раньше тебя, – хмыкаю, передергивая плечами. – Отец уже об этом позаботился!

И быстро выбегаю из дому, наслаждаясь тем, как ее перекосило.

Пусть попсихует, а подробностей ей совсем не нужно знать!

– Анна, ну привет, – мы с Риной обнимаемся. Целуемся в обе щеки.

– Вырядилась. Весь кайф мне обламаешь. Все на тебя теперь будут пялиться. Не могла какой-нибудь мешок надеть? Как настоящая подруга!

Смеемся, уже усаживаясь у бара. Заказываем напитки.

Рина не со зла. Она-то как раз настоящая подруга.

– Там столик наш чуть не увели. Сейчас осводождать пойдем.

Я киваю, заказывая побольше напитков.

– Эй. Ты чего вдруг на старте так разогналась, мм? Смотри. Мне тебя тащить отсюда через десять минут совсем не улыбается. Я так-то потанцевать собиралась. До утра!

– Мне нужно.

Дожидаемся, когда с нашего столика пересаживают посетителей обратно к стойке. Занимает места. Заказываем по салату.

Вид здесь обалденный. Вся площадка видна. Торсы разглядывай хоть лопни. Парни неслабо под музыку выделываются.

– Такая вот ситуация, – подбиваю итог своего рассказа. – Так что отсюда я планирую сегодня уехать не одна!

_____________________

4

– Ты уверена? Ань. Ну это же такое серьезное решение. Может, твой отец еще и передумает. А ты сейчас дров наломаешь.

– Не передумает, – буркаю.

Глаза уже на мокром месте.

Если не успокоюсь сейчас, макияж точно поплывет. Окончательно себе день Рождения испорчу.

– Ну не зверь же он, Ань. Черт. Видела я этого Задорожного! Да он же старый пень! Твой отец и то в два раза моложе выглядит!

– Знаешь, Рина. Мне кажется иногда, он специально хочет от меня избавиться. Вычеркнуть и забыть. Как маму. Живет своей второй семьей. А я ему словно глаза мозолю. Но сейчас все серьезнее. У него там проблемы какие-то, – вздыхаю. – В общем, другого способа их решить, как выдать меня замуж, у него нет.

– Вот и змеюку Дару за него бы и выдал.

Рина надувается как боевой петух. Опрокидывает в себя разноцветный коктейль.

Я не отстаю. Киваю бармену, чтобы повторил. Вкусно. Хоть и невесело особо.

– Мог бы свои проблемы и сам решать, – заводится Ринка.

– Теперь уже без вариантов. Так что ладно. Давай веселиться. Восемнадцать раз в жизни, между прочим! А в моем случае… На этом жизнь и закончится.

– Сколько у тебя времени то есть?

– Месяц, – вздыхаю.

– Ладно, Ань. Это же еще не приговор. Целый месяц! Ты только подумай! А потом твой старик, может, еще и… Ну заболеет, скажем так мягко. Или вообще. Помоложе себе кого-нибудь найдет. Эти старики богатые, которые на нас, молодых, западают, у них это прям болезнь. Чем моложе, тем лучше. Может, через пару лет скажет, что ты слишком старая для него. И привет, свобода!

– Звучит как тост.

Натягиваю на себя улыбку.

– Хватит киснуть, Рин. Все равно ничего уже не изменить. Поэтому давай гулять! Я этот месяц отрываться планирую по полной!

– Все равно. Не спешила бы ты с первым разом, Ань. Я же тебя знаю. Для тебя это все серьезно. Если ты раньше оторваться не спешила…

– Плевать. Все равно по-своему все сделаю! О. Смотри, какие парни там!

– Да ты что. Даже не смотри в ту сторону, Анют. Это же Пилянский.

– А мускулы ничего так.

Заворожено смотрю на то, как высокий парень плавно двигается под музыку. Срывает с себя футболку. Обнажает неслабые такие кубики пресса.

– Конечно, ничего. Да красуется он! Вовка же главный плейбой у нас в универе! Не знала?

– Да какая мне разница, – ловлю на себе взгляд этого самого плейбоя.

Явно заинтересованный. Его глаза мгновенно вспыхивают.

Салютую бокалом. Делаю медленный глоток. Выразительно облизываю губы.

– Аня, да перестань. Не нравится мне все это! Мы тебе получше кого-нибудь найдем! Он же бабник. Девчонок коллекционирует. А потом над ними смеется в своей дурной компании.

– Пусть попробует посмеяться. Или языком ляпать. У меня муж скоро будет. Такой, что лучше всяким выскочкам молчать. А то шею свернет. Не сам, конечно. У самого-то силенок не хватит. Охране своей поручит.

– Может, лучше уйдем? Ань, ты с отчаяния сейчас ошибок наворотишь.

Рина умоляюще складывает перед грудью руки.

Но я только дергаю головой.

Здравый смысл… Он был со мной все мои восемнадцать лет! И что? Помогло мне это? Да ни разу!

А так будет, что вспомнить, глядя по вечерам на противного старикана!

– Аня, остановись! Да он козел натуральный!

Рина тянет меня за руку, но я уже все решила.

Смело поднимаюсь. Иду к танцполу, покачивая бедрами.

Не разрываю с парнем зрительный контакт. Как там его? Вова, кажется.

Что ж. Неплохое имя. Но лучше не запоминать.

Еще ляпну в постели с омерзительным мужем. Случайно.

Так что… Решено. Никаких имен!

– Привет, красивая, –этот мачо тут же оказывается рядом.

Не перестает ритмично двигаться под музыку.

– Не замечал тебя здесь раньше.

– Я и не бывала, – пожимаю плечами.

Начинаю плавно двигать пятой точкой. Добавляю движения руками.

– Зачетно двигаешься. Выпить хочешь?

– Не откажусь, – улыбаюсь, почему-то вдруг облизывая губы.

Как-то здесь жарко.

Там, где мы с Риной сидели, прохладнее вроде было. Или это уже напитки начали действовать?

– Никуда не уходи, – он подмигивает, и я смеюсь. Даже голову запрокидываю.

– Умница. Я быстро, – прикладывает пальцы к своим губам, а после проводит по моим.

Ощущение… Странное.

Не только от этого его движения. В целом.

Меня и будоражит и пугает все, что происходит. Собственная смелость. Раскрепощенность. Предвкушение того, что я задумала…

Улыбаюсь Рине, которая из-за стола делает мне страшные знаки.

Чего она вообще так разволновалась? Нормальный вроде парень, разве нет?

Да и вообще. Уже все, кого я знаю, давно с девственностью расстались. Рина, на секундочку, тоже. Так чего она распереживалась, как будто это такое большое дело? Сама же меня монашкой дразнила. А теперь прямо как мамочка-наседка!

– Я уже здесь. Кстати, меня Вова зовут.

Мачо уже возвращается.

Обхватывает рукой мою талию, начиная двигать бедрами в такт со мной.

Прижимает холодный край коктейля прямо к моим губам.

– Ох, – выдыхаю, раскатывая новый вкус на языке.

– Вкусно, – он наклоняется прямо над моим лицом. Его глаза хищно вспыхивают. Вена стучит на виске.

– Очень, – киваю, расплываясь в улыбке.

– Тоже хочу попробовать.

Так и держит бокал у моих губ. Наклоняется к другому краю. Медленно потягивает, неотрывно глядя мне в глаза.

– Мммммм… Думаю, с твоих губ это было бы вкуснее. Дашь попробовать?

Тянется, но я уворачиваюсь.

Не так быстро, парень, хоть я уже почти и решилась.

Бегаю глазами по сторонам.

Нет. Кажется, я выбрала самый подходящий экземпляр. Остальные какие-то хлюпики на его фоне.

– Ты куда это?

Смеется. Тянет меня к себе.

Выписывает восьмерки бедрами, прижимаясь ко мне сзади. Совсем вплотную.

5

– Обалденно танцуешь, – мачо вжимается в меня еще крепче.

Опускает руки на мои бедра, дергая на себя.

Мне неловко. Так меня еще никто вообще-то не лапал!

В закрытой школе, где я училась, вообще таких развлечений не было!

А парня…

Парня у меня не было вообще. Никогда.

Были какие-то несколько свиданий. Пару поцелуев. И… На этом все.

Мне не понравилось, откровенно говоря. Я вообще решила тогда, что прелесть этой стороны жизни очень сильно преувеличена.

А сейчас….

Очень странные чувства.

Вроде, все так танцуют? Или это и правда слишком откровенно и развязно?

Смотрю по сторонам, но парень уже раскручивает меня в танце.

Разворачивает лицом к себе, снова ударяя своими бедрами о мои.

– Давай… Как-нибудь полегче, – выдыхаю на сбившемся дыхании.

– Слишком быстро?

Его руки обхватывают мою талию.

– Голова кружится?

Наклоняется ко мне, обдавая жаром своего дыхания.

– Да.

Киваю.

Слишком быстро. Но речь совсем не о ритме танца! О другом…

– Ты такая… Необычная.

Он понимает все-таки буквально. Замедляется в движениях, несмотря на то, что музыка наоборот ускоряется.

– Спасибо, – неловко отзываюсь.

Слишком жарко. И да. Кружится голова. А еще почему-то вдруг остро захотелось сбежать!

Может, подруга и права? Но если посудить, он же ничего плохого мне не сделал. Ничем не обидел. Не нахамил. И не лапает при всех. Просто танцует. Без грязных намеков. Ничего такого, чтобы отталкивало.

– Может, немного отдохнем? Присядем? Познакомимся поближе?

Он шепчет мне прямо на ухо.

Касается края уха губами.

Вроде невзначай, но…

Это уже и правда как-то слишком.

Нервно выискиваю глазами подругу. Может, она подаст мне какой-то знак?

Но Рины нигде не видно. Танцующих стало больше. Да и в общем клуб как-то резко наполнился людьми.

Даже столика нашего не вижу.

– Так что, красавица? Или продолжаем?

Отчаянно киваю. Даже двигаться быстрее начинаю. Подсознательно думая, что таким образом избавлюсь от его рук на своем теле.

– В смысле танцуем? Или присядем?

– Отдохнем. Присядем, – добавляю. А то вдруг это двояко как-то прозвучит.

– Океееей, – тянет с усмешкой и начинает тащить меня за руку.

– Погоди! Мы в другом месте сидим! С подругой!

– Что? Не слышу тебя! Здесь слишком шумно.

И правда начинают ударять басы. Но мне почему-то вдруг показалось, что он специально. Делает вид, а сам все прекрасно услышал.

Видно, я себя совсем уже накрутила с этой идеей лишиться невинности!

– Что ты говорила?

Резко останавливается. Разворачивается и почти ударяется о мою грудь.

Мы на другом конце клуба.

Безнадежно скольжу глазами по залу. Но теперь вообще не уверена, где был наш столик.

– Я говорила, у нас там с подругой столик.

– Серьезно? И где?

– Где-то…. Там…

Беспомощно взмахиваю рукой куда-то по диагонали.

– Слушай, давай пока за наш присядем. Толпа такая, что не пробиться! Тут с ног собьют, сама же видишь.

Киваю. Ну, в конце концов, что он мне сделает, правда?

Вова улыбается и снова берет меня за руку. Ловко огибает толпы отдыхающих.

– Куда? Наверх?

Торможу, когда мы оказываемся у лестницы.

Сейчас только замечаю, что наверху девушки изгибаются. У шестов.

Но это же приличное место? Иначе Рина меня бы сюда не притащила!

– Пойдем быстрей. Со всей компанией тебя познакомлю! Программа наверху только началась. Потом вообще не пробиться будет! Заодно сверху и подругу твою увидим.

Свет приглушается почти до темноты. Светомузыка начинает идти вспышками.

Только девушки у шестов освещены подсветкой.

– Ладно, пойдем, – соглашаюсь.

Без вариантов. В темноте я ни Рину не разгляжу, ни выхода отсюда не найду. Тем более, что без подруги уйти не получится. Там моя сумочка осталась. Ключи, телефон…

– Вот и умница.

Увлекает меня за собой. Толкает дверь приватной кабинки наверху.

– Эй. Мы так не договаривались!

Я же не дикарка? Просто кабинка… Как-то меня смущает. Особенно на фоне всей обстановки.

– Ты что? Тут даже лучше! Нет толкотни. И обслуживают моментально. Тут специальные кнопки есть. Нажимаешь, тут же официант появляется.

Ладно. Не хочу показаться совсем уж дикой. Набираю в грудь побольше воздуха и смело шагаю на вход.

– Ай!

Тут же дергаюсь.

Потому что здесь совершенно темно. А его руки тут же жадно оплетают меня. Тут уже на танец не спишешь!

– Ну, чего ты?

Шепчет, скользя губами прямо по моей шее.

– Сама же меня поманила. Я слышал, что ты сегодня собираешься оторваться, ведь так? Лишиться маленького ненужного клочка в своем организме? Я для этого идеально тебе подхожу. И ты в этом убедишься!

Его руки нагло скользят по моему телу. Уже лапают. Без вариантов!

– А теперь не хочу!

Упираюсь в его грудь обеими руками. Нужно думать. Что в людных местах говоришь! Чтобы такие вот не подслушали!

– Да перестань, – еще сильнее притягивает к себе.

– Все равно ты невинности лишишься. А со мной это будет. Охренительно!

___________________________

h5AqN-Nm " Моя на 30 дней"

av6dfWrG " Измена. Ты-предатель!"

w4pC71Og " Краденая невеста"

6

– Перестань. Я передумала, – выворачиваюсь, как могу.

Ударяюсь коленками в темноте об угол седушки. Чуть не падаю, но он ловит. Ловко подхватывает, переворачивая. Дергая на себя.

Опускает на сидение.

Нависает. Полулежа все еще стараюсь отбиваться.

– Да передумала я, ты меня слышишь!

Уже кричу. В панике.

– Ты же не насильник какой-нибудь, а? Или так гордишься, что силу к девушке применить можешь? Насильно взять?

Ни на что уже не надеюсь.

Ногтями врезаюсь в обивку сидения. Чувствую, как они до крови в нее опускаются.

Даже глаза закрываю.

Боже! Неужели это случится… Вот так?

– Ты права.

У меня даже голос пропадает, когда он отстраняется. Дышать начинаю. Хлопаю глазами, не понимая еще, что все обошлось.

– Я не насильник. Ну ты что? Я просто думал, ты тоже время хорошо провести хочешь.

– Хорошо, это не когда против твоей воли с тобой что-то делают.

– Правда. Прости. Я не разобрался сразу. Думал, ты просто играешь. Ну, ты что. Я насиловать не собирался! Даже и не думал!

Что-то щелкает. Внутри зажигается слабый, но все-таки свет.

Смотрю на него.

Внимательно всматриваюсь.

Похоже, он выглядит шокировано. Ну, слава Богу. Значит, и правда не насильник!

– Открой дверь. Я уйти отсюда хочу.

– Подожди, – тянет за руку.

Замечаю, что на столе накрыто. Много бутылок, бокалов. Закуски какие-то.

Может, и правда здесь не он один, а целая компания сидела. А это все просто недоразумение.

– Послушай, – потирает переносицу. – Мне правда неудобно. Я перегнул. Но я просто не разобрался!

– Хорошо, – киваю, чувствуя, как начинается откат. Зубы стучат. И колотит от холода.

– Подожди. Не хочу, чтобы мы с тобой вот так расстались. Давай посидим. Поговорим просто. Вот, – наливает в бокал из нескольких бутылок.

Второй себе берет.

– Давай мировую выпьем. Просто поболтаем. Ты мне о себе расскажешь.

– Нет, – дергаю головой. – Пить я ничего не буду. Я вообще не пью.

– Это сок. Коктейль из сока. Правду говорю. Вкусно. Я же тоже не пью. Я спортсмен так-то.

– Хорошо, – осторожно отпиваю, глядя ему в глаза.

Маленький глоточек. Хм… Как будто и правда сок.

– А вот это… Вот это намного вкуснее. Ты просто попробуй, – вкладывает мне в руку какой-то леденец.

– Что это?

– Очень вкусно. Не волнуйся.

Поднимает руки примирительно.

– Ничего плохого я тебе не желаю. Правда. Хочу, чтобы у тебя осадок от нашего знакомства плохой не остался.

– Я не обижаюсь, но хочу …

Договорить не успеваю.

В этот момент свет снова тухнет.

Только слышу, как ударяет дверь. Как будто бы ее снесли с петель.

Ругать, какие-то удары. Грохот.

А дальше…

Дальше меня хватают и куда-то тащат…

– Всех спаковали?

Я пытаюсь отбиваться, но меня держат как в тисках.

Просто грубо сваливают на пол, как какой-то мешок с картошкой или тряпьем.

– Все здесь. Наркота, шлюхи. Полный комплект.

– Никто не ушел? Вы уверены? Черный ход проверили? Наверху? Каждую вип чертову кабинку?

– Да. Прошерстили все. Можешь быть уверен. Ни одна крыса не проскочила.

– Где Арсеньев?

– Нежится в сауне в элитном комплексе , - хмыкает. – Недолго ему кайфовать. Голый оттуда сорвется и сюда на крыльях прилетит. Сдирая шины к чертовой матери!

– Что-то не спешит, – голос первого мрачный. Хмурый. Командный.

До мурашек пробирает.

Похуже ударяющий на танцподе басом внутри отдается.

– Прилетит. Дай пару минут. Мы же быстро все вычистили. Десяти минут даже не прошло. А он на другом конце города. Прилетит, Как миленький. Куда ему деваться?

– А знаешь, – осторожно разгибаюсь.

Приоткрываю глаза.

Мы все в каком-то кабинете. Здесь полумрак.

Замечаю вокруг людей… Несколько десятков, наверное.

Все на полу. Полусогнутые.

В дальнем углу замечаю своего неудавшегося мачо. Только вот от мачо и следа не осталось. Весь перепуганный. Подбородок дрожит. Кажется, сейчас расплачется. А, может, уже и в штаны наложил.

Еще несколько парней. Кажется, я их видела на танцполе.

Все девушки, которые у шестов изгибались тоже здесь. Почти раздетые, в одних золотистых трусиках.

Есть и другие. В ошейниках каких-то. В странных кожаных ремешках на бедрах.

У стен и у входа по всему кабинету стоят мужчины в черном. Мрачные. С какими-то лицами, будто у роботов.

Это они, получается, нас всех в охапку и сгребли. Сюда притащили.

Только вот зачем? Ничего не понимаю.

Подруги нигде не видно. Но здесь слишком темно, чтобы рассмотреть всех. Половины не видно даже.

Перевожу взгляд на главного. Того, кто сидит за огромным массивным столом.

Его лица не видно. Только такие же черные штаны, как у всех и черная футболка. Руки с нереально огромными бицепсами. Широкая грудь. От него так и веет мощью и силой. Такой пальцами, наверное, сдавит, и шею переломит.

– Устал я с ним беседы проводить, – кажется, его голос отбивается от стен.

Мурашки ледяные по коже разносит.

– Раз не появился тут же и прошлых вливаний не понял, то к чертовой матери. Этих – в полицию. Его тоже, как появится, пусть забирают. Сколько возиться можно и объяснять, что здесь не притон, чтобы наркотой и девками торговать?

– Гер, может помягче ты, а? Все-таки клуб Владу принадлежит.

– А Влад-то здесь причем? Мы нечисть из его клуба выметаем. Считай, за органы их работу сделали. Клуб не закроют. А этих всех во главе с Аресеньевым, так запросто. На пару эдак лет.

– Не слишком жестко?

– Нормально. Что делать, если человек слов не понимает?

– Может, помягче, а? Другие способы есть информацию подоходчивее донести.

– Намекаешь. Что в его организме слишком много целых костей? Нет, Дэн. Не вариант. Если бы этот сученыш сразу сюда сорвался, то, может, я бы и подумал так мягко с ним беседу провести. Но уже десять минут прошло. И где он? Думает, я тут шутки шутить с ним собрался. В прошлый раз вообще. Бабло мне всунуть решил, идиот. Пусть выгребает теперь по полной программе, если мозги не в ту сторону работают.

7

– Расплачиваться? Эммммм….

У меня подкашиваются ноги.

От стресса, который сейчас накрывает выше головы. Начинается откат. Чувствую себя так, как будто все кости из тела вынули.

Но…

Не только поэтому!

А еще потому, что….

Боже! Это же ОН! Герман!

То ли нервы играют со мной дурацкую шутку. К ним еще и прибавляется полумрак.

То ли…

Это действительно он!

Лучший друг моего старшего брата!

В которого я отчаянно была влюблена, сколько себя помню!

Он на меня и не смотрел никогда. Тыкал, не глядя, мне в руки куклу, когда в гости приходил. Или бусики какие-то. И отправлялся с братом какими-то их делами заниматься.

А я…

Я прокрадывалась. Иногда просто у брата под дверью так и стояла, пока он там оставался.

Не подслушивала. Просто слушала его голос. От него с ума сойти можно.

Низкий. Прямо в живот сразу ударяет. Ну точно, как басы в громкой музыке.

Чуть хрипловатый. Мало того, что внутри живота отдается. Еще и мурашки сразу по коже ползут. Даже не разбирала, о чем они там разговаривают. В суть не пыталась ни разу даже вникнуть.

Просто слушала его речь. И…

Подсматривала. Любовалась. Краской заливалась, разглядывая мощные кубики на загорелом прессе. Особенно когда парни в бассейн отправлялись и сбрасывали футболки. Или когда, шутя, обливались из шланга у нас на заднем дворе. Так ладошки и горели, когда их хотелось прижать к его горячей коже на этих кубиках. Распаленной на солнце, с капельками ледяной воды…

А черные глаза… Огромные! В которых провалиться можно. Утонуть. Прямо насмерть.

В его глазах всегда было больше, чем в тех словах, которые проносились мимо сознания.

То ураган. То черные мрачные тучи. А иногда они просто искрились. Как будто солнечные блики по воде…

А губы… Да, Боже! Эти губы снились мне по ночам, заставляя сходить с ума! Чувственные. Ярко очерченные. В меру большие, особенно верхняя. Я все бы отдала, чтобы попробовать, какие они на вкус!

А эта ямочка на подбородке… Ммммммм….

Не верю!

До боли прямо распахиваю глаза. Впитываю в себя каждую черточку!

Брат давно с нами не живет. Его и в столице пару лет не было. Помню, Герман должен был уехать с ним.

Понятия не имею даже, сколько же я его не видела!

И вот теперь…

Теперь он так близко!

Мой кумир! Моя первая любовь! Девичья мечта!

И я дрожу, как попавшая в паутину бабочка под его руками!

– Чего так смотришь?

Оооооо….

Он наклоняется к моему лицу.

Обдает жаром своего дыхания мои губы.

А голова уже плывет. Не соображаю, где я и почему здесь оказалась. Ведет от его запаха. Такого терпкого. Такого мужского…

– Думала, просто так тебе обойдется, мммм? Нет, красивая. Просто так не выйдет. Или идешь с полицейскими в участок, или устроишь мне такую ночь, чтобы у меня волосы на руках дыбом стояли. Как, справишься, ммм? Ты же профессионалка. Каждую ночь здесь этим занимаешься. А мне нужно выпустить пар. Не принуждаю. Все добровольно. Твой выбор.

Только шумно сглатываю, расширенными глазами глядя в его. Не мигая.

А его черные глаза так близко… Как никогда не были!

Герман возмужал. Стал еще шире в плечах, и…

Черт!

От него, вот такого еще сильнее кружится голова, чем раньше, когда я была влюбленной дурочкой!

Он теперь… До одурения мужественный. Один взгляд и тут же прошибает насквозь.

Команды отдает так уверенно и с такой силой в голосе, что не послушаться невозможно!

И…

Понимаю ведь, что все, что он сейчас мне говорит – чистая мерзость. Будто ноги вытирает.

А еще…

Понимаю, что я могу признаться, кто я. Не поверит, предложить позвонить Игорю, брату. Все выйдет наружу за считанные минуты. Недоразумение разрешится.

Брат уж точно не поверит, что я часто в таких местах бываю, хоть Дара с Ринатой точно бы все уши прожужжали отцу и всем остальным, что я именно такая.

С братом у меня хорошие отношения. Хоть и общаемся мы очень редко. Но я уверена, что он будет на моей стороне. Что бы не случилось.

Но…

Тогда Герман больше никогда не посмотрит на меня ТАК. С этими вот полыхающими опасной и будоражащей чернотой глазами. Так жадно опуская взгляд на мои губы и ниже…

Да он вообще на меня не посмотрит! Я снова стану для него просто мелкой сестренкой его друга. Которой можно только тыкнуть в руки куклу и пойти дальше, даже не глядя.

Может, это и есть мой шанс?

Я же мечтала расстаться с девственностью не со стариком!

– Чего молчишь, мммм?

Его рука проводит по ключице. Будто ошпаривает кипятком. Глаза еще сильнее вспыхивают.

Ведет пальцами ниже. Очерчивает вырез декольте.

Сердце колотиться, как бешенное. Вылетает из груди. В горле пересыхает до невозможности.

– Прикидываешь, какой из вариантов лучше, мммм?

– Я… Согласна, – рвано выдыхаю.

– Точно? Уверена? На что согласна, мммм?

Это невозможно!

Потому что воздух весь уже давно выбился из легких. А слова все повылетали из головы.

Особенно, когда он наклоняется к моему лицу еще ниже. Упирается в меня бедрами на максимум. Проводит пальцем по моим губам, с силой придавливая их.

– Провести с тобой эту ночь, – выдаю на одном дыхании.

– Странно. Я почему-то и не сомневался, – Герман криво усмехается, и мне совсем не нравится его эта ухмылка.

А еще то, что он отодвигается.

Скользит по мне взглядом. По всему лицу глазами проводит. А как будто пальцами. Прямо физически чувствую прикосновения.

– Чего так долго размышляла, мммм? Ждала, что я бабла тебе предложу? Не можешь просто так, без оплаты, да?

– Вовсе нет, – лепечу.

Герман вдруг резко наваливается на меня. Зарывается пальцами в волосы. Тянет их до легкой боли, сжимая в кулаке.

Накрывает мои губы.

Боже!

Сколько раз я себе это представляла!

Но совсем не так!