Жестокие игры

Глава 1

ПРОЛОГ

АМИНА

Прижимаю дрожащую руку к губам и опускаю голову.

Слышу глухой щелчок, и просторный кабинет наполняется сладковатым запахом табака.

Густой ворс ковра заглушает звук шагов Рустама, но я чувствую каждой клеточкой тела, что он приближается ко мне.

Мужская ладонь нежно скользит по моей щеке, а потом обхватывает подбородок, причиняя мне боль.

Смотрю в черные, как ночь, глаза и содрогаюсь, увидев плещущуюся в них ярость.

Рустам медленно выдыхает, и сизоватый дым окутывает мое лицо.

- Сколько он тебе заплатил?

- Нисколько, - шепчу, судорожно цепляясь за его руку, - Рустам, пожалуйста, поверь мне…

- Я хочу услышать ответ на вопрос! – рычит мужчина, угрожающе нависая надо мной, - Сколько ты стоишь?!

Обреченно закрываю глаза и чувствую, как горячие слезы струятся по моим щекам.

Рустам отталкивает меня, и я падаю на пол.

- Я готов был бросить к твоим ногам всё, что у меня есть, а ты предала меня за жалкие гроши.

Каждое слово мужчины отзывается отстрой болью в истекающем кровью сердце.

- Это неправда…, - хриплю, умоляюще смотря ему в глаза, - Почему ты веришь ей, а не мне?

- Потому что моя сестра никогда мне не врала.

Рустам окидывает меня взглядом, полным презрения, и брезгливо кривит губы.

- В отличие от тебя.

Мужчина берет со стола бутылку виски и наполняет широкий стакан.

- Забирай свои вещи и проваливай. Расчет получишь у администратора клуба. Не забудь напомнить ему, чтобы он включил в эту сумму вознаграждение за сверхурочные часы.

Рустам одним глотком осушает стакан и прижимает тыльную сторону ладони к губам.

- Ты их сполна отработала в моей постели, - добивает меня безжалостными словами.

РУСТАМ

Выхожу во внутренний двор и надеваю затемненные очки, пряча глаза от яркого солнца.

Подхожу к раскинувшейся на лежаке падчерице отца и окидываю оценивающим взглядом стройное загорелое тело и кукольное личико, обрамленное длинными светлыми волосами.

Чертова сучка выглядела, как всегда, великолепно.

Адская смесь ангельской внешности с разумом стервы.

Уж мне, как никому другому, это было известно…

- Привет, сестрёнка.

Взмах длинных ресниц - и прекрасные глаза изумрудного цвета смотрят на меня с нескрываемым раздражением.

- Меня бесит, когда ты называешь меня сестрёнкой.

Склоняюсь к девушке и прижимаюсь губами к ее плечу.

- Мне нравится тебя бесить, - шепчу я и слегка прикусываю мочку уха Стефании.

Девушка возмущенно взвизгивает, когда моя рука проникает между её бедер.

- Извращенец!

- И тебе это нравится, - парирую я и укладываюсь на соседний лежак, - Скажи, Стеф, когда мы с тобой переспим?

Девушка переворачивается на спину, предоставляя мне возможность по достоинству оценить ее обнаженную грудь.

- Никогда.

Изящный пальчик Стефании медленно скользит по розоватому соску.

- Почему? – заинтересованно спрашиваю я.

- Мне нравится дразнить тебя, Рус, - насмешливо отвечает она, - Я чувствую себя неприступной королевой, видя, как ты бесишься от того, что не можешь получить меня.

- Неприступная королева, которую оттрахала четверть мужского населения города, - улыбаюсь я и беру из вазочки, стоящей на садовом столике, клубнику.

Подношу её ко рту девушки, и она послушно обхватывает пухлыми губами ягоду вместе с моими пальцами.

- Ммм…, - эротично стонет Стеф, посасывая их.

- Сделаешь то же самое с моим членом?

Девушка запрокидывает голову назад и звонко смеется.

- Бессердечная сучка, - произношу, не отрывая взгляда от ее губ, перепачканных соком клубники.

- Тебя злит то, что ты не можешь взять меня, Рус? Признайся. Злит?

- Немного.

- Всего лишь немного? – разочарованно тянет Стефания.

- Прости, но ты мало чем отличаешься от других шлюх. Кстати, по сравнению с тобой, они для меня даже более привлекательны.

- И что же тебя в них влечет? – выгибает девушка тонкую бровь.

- Они более сговорчивые.

Стефания пренебрежительно фыркает, а потом берет со столика бутылочку с солнцезащитным кремом и протягивает её мне.

- Намажь мне ноги.

- А что мне за это будет?

- Я разрешу тебе потрогать мою грудь.

Глава 2

РУСТАМ

Усаживаюсь в тачку, и кожаная обивка сиденья приятно скрипит под моим весом.

- В «Неон», - приказываю, поймав взгляд водителя в зеркале заднего вида.

Роллс-Ройс срывается с места и вливается в плотный поток транспорта. Прижимаюсь затылком к спинке сиденья и закрываю глаза.

Итак, что мы имеет?

Мой отец, в очередной раз наплевав на подконтрольную ему сеть баров и клубов, укатил со своей шлюхой на Багамы.

В том, что папаша именно на Багамах, я был уверен на все сто процентов. Его пышногрудая блядь была ярым фанатом дайвинга в коралловых рифах и уличных шествий таких же, как она, шлюх, разодетых в перья.

Отец никогда не был поклонником подобных зрелищ, но эта блондинистая тварь кардинально изменила его вкусы и пристрастия.

Откровенно говоря, мне было наплевать, как и с кем отец проводит своё личное время.

Но новая женушка папаши решила, что может прибрать к рукам семейный бизнес.

МОЙ БИЗНЕС!

Я едва не придушил отца, узнав, что он собирается переписать на Марго недвижимость на Кипре.

Хвала небесам, старик вовремя одумался и отыграл назад. Но я был уверен, что всё было бы по-другому, если бы я не вмешался...

Пальцы выбивают ритмичную дробь по подлокотнику сиденья, в то время как сознание работает со скоростью высокопроизводительного компьютера.

Марго не просто так потянула папашу на курорт. Она его обрабатывает, пытаясь обеспечить безбедное будущее для себя и своей шлюховатой дочки.

Но на что она нацелилась…?

Сознание услужливо выдергивает из памяти день, когда я видел Марго в последний раз.

Она с отцом была в «Неоне» и живо интересовалась размером прибыли, которую приносит клуб.

«Неон»…

Неприятный холодок ползет по позвоночнику, а пальцы сжимаются в кулаки.

Ах, ты ж блять…

- Быстрее! – рычу, срывая злость на ни в чем неповинном водителе, и мощный движок яростно взвывает, отражая бурлящую во мне ненависть.

Среди многочисленных отелей, хостелов, ресторанов, клубов, принадлежащих моей семье, «Неон» был первым заведением, которое я поднял с нуля, вложив в него не только огромные деньги, но и часть себя.

Клуб по праву считался одним из самых элитных увеселительных заведений города.

Здесь клиент мог получить всё, что не было запрещено законом.

Всё, начиная от изысканных блюд, приготовленных профессиональными поварами, и заканчивая усладой для глаз и грешной плоти.

Посетителей «Неона» обслуживала вышколенная прислуга, готовая выполнить любую прихоть клиентов.

Разумеется, это стоило немалых денег, но желающих заплатить было более чем достаточно.

Спустя год после открытия клуба, вход туда был доступен только для постоянных клиентов.

В «Неоне» не было случайных людей ни среди посетителей, ни среди персонала. Последние проходили жесткий отбор, и только лучшие допускались к работе и в постели членов клуба…

Машина, взвизгнув покрышками, останавливается возле центрального входа в «Неон», и я вижу управляющего, торопливо спускающегося со ступеней крыльца.

- Приветствую, Рустам Эдуардович, - мужчина почтительно склоняет голову и прижимает ладонь к груди.

- Рад видеть тебя в добром здравии, Баграм, - отвечаю, пристально вглядываясь в его лицо, - Слышал, тебе нездоровилось.

- Хвала небесам, болезнь отступила.

Коротко киваю, и устремляюсь к крыльцу.

- Желаете пообедать или…

- Позже, - обрываю мужчину, - Сначала я хочу посмотреть на девочек.

- Как скажете, хозяин, - покорно соглашается Баграм.

Поднимаюсь на второй этаж и усаживаюсь за столик, расположенный перед овальным подиумом, подсвеченным холодным голубым светом.

Верхнее освещение зала гаснет, и разноцветные ленты дюралайта тут же вспыхивают под нишами многочисленных арок.

Огромное помещение наполняется ритмами чувственной музыки и на подиум неспешно выходит стройная девушка, прелести которой прикрывают тонкие полоски серебристой ткани.

Стриптизерша медленно покачивается из стороны в сторону, а потом, обхватив ладонью пилон, ловко заскакивает на него, повисая вниз головой.

Гибкое тело скользит по шесту вниз и опускается на поверхность подиума.

- Я не вижу ее лица! – раздраженно бросаю я.

Баграм подскакивает со стула и спустя несколько секунд яркий свет заливает зал.

Вглядываюсь в лицо стриптизерши и сжимаю челюсти.

Перевожу взгляд на Баграма, и он виновато опускает голову вниз.

- Девку долой! – рычу я.

Управляющий хлопает в ладоши, и стриптизерша поспешно сваливает в закат.

Глава 3

АМИНА

Стою перед зеркальной стеной танцевального зала и несколько секунд смотрю на отражение своего испуганного лица.

Глубокий вдох, и я начинаю танцевать, в миллионный раз прогоняя номер, который подготовила для просмотра приемной комиссией.

Я танцую, пытаясь абстрагироваться от присутствия других девушек, также старательно отрабатывающих наиболее сложные комбинации выступлений.

В театре оперы и балета собралось не меньше сотни девушек, претендующих на открывшиеся вакансии в репертуарный состав балетной труппы.

Сотня претенденток на пять вакансий…

Шанс получить заветное место ничтожно мал. Все мы это понимаем, и каждая из нас надеется, что работу предложат именно ей.

Встаю в финальную позу, а потом устало закрываю глаза.

- Привет.

Вскидываю голову вверх и вижу миловидную блондинку, одетую в концертное платье нежного сиреневого цвета.

- Одиллия, да? – понимающе улыбается девушка и устремляет взгляд на черный лиф моего платья, унизанный сверкающими стразами.

- Точно, - выдыхаю я и прижимаю холодные ладони к щекам.

- Странный выбор.

- Почему? – удивленно спрашиваю девушку.

- Обычно все выбирают Одетту. Танец белого лебедя более нежный и грациозный…

- Мне захотелось выделиться, - вымученно улыбаюсь.

- И тебе это удалось, - девушка протягивает мне тонкую изящную руку, - Меня Лена зовут. Будем знакомы?

- Амина, - сжимаю ее ладонь.

- Первый раз на просмотре?

- Как ты догадалась?

- У меня глаз наметанный, - Лена игриво подмигивает мне, - Я вот уже четвертый раз пытаюсь пробиться в труппу. Пока не получается.

- Четвертый…? – с ужасом переспрашиваю я.

- Да ты не пугайся раньше времени, - смеется Лена, - Не все такие неумехи, как я. Некоторым везет с первого раза.

- Везение – это точно не про меня, - уныло отвечаю я.

Лена усаживается на пол и обхватывает руками колени.

- Я для себя решила, если в этот раз не возьмут, пробовать больше не буду.

- Решила сдаться?

- Обстоятельства вынуждают, - тоскливо вздыхает Лена, - Тебе сколько лет?

- Восемнадцать.

- А мне двадцать четыре, - девушка раздраженно морщится, - Старая я уже. Если в кордебалет возьмут, буду до потолка прыгать от счастья, на большее я уже не рассчитываю.

- Багрова! – прерывает наш диалог визгливый голос, - Багрова здесь?!

- Я! – Лена вскидывает руку вверх.

Женщина-администратор, затянутая в строгий деловой костюм, кивает и вновь смотрит в папку, которую держит в руках.

- Садыкова!

- Здесь! – отзываюсь я.

Женщина закрывает папку и бережно прижимает к груди, словно это не простые списки фамилий, а документы, содержащие государственную тайну.

- Идемте! – командует администратор, и мы с Леной устремляемся за ней.

Проходим длинный коридор и входим в неприметную дверь, ведущую за кулисы.

- Ожидайте здесь, - бросает женщина, - Вас пригласят.

Втягиваю в себя воздух, до предела наполняя легкие.

Вот и наступил момент, ради которого я работала, как проклятая, пятнадцать лет.

Всё решится сейчас…

Поднимаю голову вверх и закрываю глаза.

«Как жаль, что ты сейчас не со мной, мамочка. Мне тебя очень не хватает…»

РУСТАМ

Тру рукой шею и вытягиваю ноги, на сколько это возможно в узком пространстве между рядами кресел.

Бросаю взгляд на сидящего рядом Баграма и обнаруживаю, что мой управляющий спит, свесив голову на грудь.

- Подъем! – рычу, пихая мужчину в бок.

Баграм вздрагивает и таращит на меня красные глаза.

- Я что, один должен эту херню смотреть? – раздраженно спрашиваю его.

- Простите, Рустам Эдуардович, сморило меня, - блеет Баграм, - Я что-то пропустил?

Провожу ладонью по лицу и устремляю хмурый взгляд на сцену, где очередная девка, нелепо размахивая руками, пытается изобразить нечто, отдаленно напоминающее балет.

- Нет, - неохотно отвечаю управляющему, - Ничего стОящего. Не понимаю, почему эти идиотки вообразили, что умеют танцевать?

Окидываю «балерину» пренебрежительным взглядом.

- Похоже, Родион не соврал, - произносит Баграм, с трудом подавив зевок, - Девки не годятся для танцев. Еще и страшные, как семь смертных грехов.

- Я это вижу и без твоих ценных замечаний.

Глава 4

АМИНА

- Не прошли отбор? – сдавленно произносит Лена, и я обреченно закрываю глаза.

Прижимаю холодные, как лёд, пальцы к вискам и делаю частые неглубокие вдохи, пытаясь сдержать слезы.

Когда меня и Лену пригласили в кабинет директора театра для приватного разговора, мы были уверены в том, что нас берут в балетную труппу.

Я шла сюда, не скрывая счастливой улыбки.

То, о чем я так страстно мечтала, сбылось.

Я буду танцевать на сцене театра оперы и балета! Буду ловить восхищенные взгляды зрителей, слышать их аплодисменты и восторженные крики!

Но мои радужные грезы очень быстро разбились о жестокую реальность…

- К сожалению, вы негодны для балета.

Слова Родиона Борисовича отзываются болезненным уколом в груди.

Неужели это правда? Неужели это не кошмарный сон, а уродливая действительность?

Всё, чем я жила, в один миг превратилось в прах.

Пятнадцать лет, отданных балету…

Ежедневные изнуряющие тренировки, иногда продолжающиеся более пяти часов подряд. Строгие ограничения и адские нагрузки…

Ради чего были все эти жертвы?!

Отчаяние накрывает меня тяжелой удушливой волной. Не могу заставить себя говорить, отвечать Родиону Борисовичу, не могу думать ни о чем, кроме безжалостного «приговора».

«Вы негодны для балета»

«Негодны…»

- В таком случае, зачем вы нас пригласили? – звенящий от напряжения голос Лены вырывает меня из оцепенения.

- Вас пригласил Я, - неожиданно произносит мужчина, всё это время молча сидевший в дальнем углу кабинета.

Он неторопливо поднимается с кресла, и мне приходится задрать голову вверх, чтобы посмотреть ему в лицо.

Мужчина был огромен…

Никогда ещё мне не доводилось видеть таких великанов. Его рост был не менее двух метров, а за широченными плечами и грудью могли спрятаться, по меньшей мере, два человека моего телосложения.

«Бычью» шею мужчины обвивала толстая золотая цепь, поблескивающая в расстегнутом воротнике рубашки.

Квадратный подбородок исполина украшала аккуратно подстриженная бородка, а на голове топорщился короткий ёжик темных волос.

Черные глаза мрачно смотрят на меня из-под густых нахмуренных бровей. И этот взгляд вызывает во мне страх…

Понимаю, что мне ничего не угрожает, но интуиция приказывает немедленно бежать прочь и спрятаться от этого мужчины.

Его взгляд, мазнув по моему лицу, опускается ниже, и меня передергивает от отвращения.

Чувствую себя так, будто мерзкие холодные щупальца ползут по моему телу, касаясь самых интимных мест…

Мужчина достает из нагрудного кармана пиджака толстую сигару и впивается в неё зубами, откусывая кончик, а потом бесцеремонно выплевывает его на пол.

- Меня зовут Баграм Каренович, - здоровяк прикуривает, и удушливая табачная вонь растекается по помещению, - Я управляющий клуба «Неон». Слышали о таком?

Мы с Леной переглядываемся, а потом отрицательно качаем головами.

- Странно…, - кривится мужчина, - Что ж… Тогда небольшой экскурс.

Великан с наслаждением затягивается, а потом медленно выпускает дым из полуоткрытых губ.

- «Неон» элитный ночной клуб. Самый! - мужчина поднимает вверх указательный палец, делая акцент на этом слове, - ДорогОй в городе. Нам нужны танцовщицы. И вы нам подходите.

- А…, - нервно сглатываю, - Какого рода танцы…

- Стриптиз, - обрывает меня мужчина и невозмутимо смотрит мне в глаза, - Надеюсь, вам не нужно объяснять, что это такое. Или нужно?

От шока не могу произнести ни слова.

Стриптиз?! Нет! Только не это…

- То есть…, - ошарашенно выдыхает Лена, - Мы должны будем танцевать… ГОЛЫЕ?!

- Почти, - мужчина плотоядно улыбается, - Но если у вас возникнет желание раздеться полностью, никто не станет возражать.

Директор театра хватает графин и подносит его к стакану. Смотрю на тонкую струйку воды, отстраненно отмечая, что рука Родиона Борисовича дрожит.

Мужчина жадно выпивает воду, а потом вновь наполняет стакан.

Решительно поднимаюсь на ноги и сжимаю ладони в кулаки.

- Спасибо за предложение, - цежу я, - Но вы напрасно потратили на меня время. Я никогда не соглашусь стать проституткой.

- Проституткой? – Баграм Каренович иронично выгибает бровь, - Я вам этого не предлагал.

- Вы хотите, чтобы мы танцевали нагишом!

- Я хочу, чтобы вы танцевали, показывая при этом красоту обнаженного тела, - недовольно морщится мужчина, - Согласитесь, стриптиз и проституция - не одно и то же. Вас никто не заставляет ложиться в постель со всеми, кто готов за это заплатить.

Глава 5

АМИНА

Смотрю на высокое крыльцо, по обе стороны которого располагались перила, выполненные в виде причудливо перевитой лозы винограда.

Поднимаю голову вверх, рассматривая панорамные окна, слепо поблескивающие зеркальными стеклами.

С трудом сглатываю, и горло нещадно саднит, словно оно набито песком.

Крепко зажмуриваюсь, сдерживая слезы.

Я не буду плакать! Какой смысл убиваться о том, чего у меня никогда не было?

Я не стану балериной. Мне ясно дали это понять.

Настало время проститься с глупыми девичьими иллюзиями, и двигаться дальше...

- Вы к кому? – слышу грозный голос.

Открываю глаза и вижу стоящего передо мной мужчину, одетого в форму охранника.

- К управляющему, - отвечаю, стараясь унять дрожь в голосе.

- Вам назначена встреча?

Утвердительно киваю.

- Назовите ваше имя, – требует мужчина.

- Садыкова Амина.

Охранник отходит в сторону и, достав из нагрудного кармана рацию, что-то негромко говорит невидимому собеседнику.

- Следуйте за мной, - бросает он, выслушав ответ.

Вопреки ожиданиям, охранник ведет меня не к крыльцу, а к неприметному служебному входу, расположенному с торца здания.

Миновав длинные извилистые коридоры, останавливаемся возле одной из дверей. Охранник распахивает её, и я перешагиваю через порог.

Ноги «тонут» в мягком ворсе ковра, устилающего пол. Скольжу взглядом по стенам, обитым дубовыми панелями, зеркальным нишам, зрительно увеличивающим и без того огромное пространство кабинета...

- Здравствуй, Амина.

- Здравствуйте, - настороженно смотрю на хозяина кабинета, восседающего за массивным столом.

- Присаживайся, - милостиво разрешает Баграм Каренович.

Покорно опускаюсь в кресло, обитое кожей насыщенного бордового цвета.

- Ты решила принять мое предложение.

Отмечаю, что в интонации мужчины не было вопроса. Сказанное звучало, как утверждение.

- Я приму ваше предложение на определенных условиях.

Вскидываю голову вверх и смотрю Баграму Кареновичу в глаза.

- Я хочу… Нет! Я требую гарантий безопасности!

Мужчина удивленно приподнимает брови, а потом склоняет голову набок, с повышенном интересом рассматривая меня.

- Гарантий безопасности…, - губы управляющего кривятся в хищном оскале, - Что это значит?

- Вы должны гарантировать мне защиту от домогательств со стороны клиентов клуба. Я должна быть уверена в том, что буду ТОЛЬКО ТАНЦЕВАТЬ. Ничего больше!

- Амина, у нас тут не подпольный дом терпимости, в котором девушек держат в качестве секс-рабынь. Никто не станет заставлять тебя вступать с клиентами в интимную связь.

- То есть, вы обещаете предоставить мне защиту в случае, если кто-то из посетителей перейдёт за рамки дозволенного?

Баграм Каренович пару минут раздумывает, а потом снисходительно улыбается.

- Да, Амина. Это я могу тебе обещать. Клиентам клуба запрещено прикасаться к танцовщицам, не получив на это предварительного согласия девушек.

- И что…, - неуверенно произношу я, - Никто из клиентов не нарушает этого запрета?

- Нет, - мужчина откидывается на спинку стула и закидывает ногу на ногу.

С сомнением смотрю на управляющего. Мне очень хочется верить ему, но я не могу избавиться от ощущения, что мужчина мне лжет.

- Что -то еще?

- Да, - твердо произношу я и делаю глубокий вдох.

«Давай же, Амина» - мысленно подбадриваю себя – «Скажи это».

- Деньги я хочу получить вперед, - выпаливаю я.

- Ты не отработала ни одного дня и уже требуешь оплаты, - медленно произносит Баграм Каренович, - Скажи, почему я должен согласиться?

- Потому что я вам нужна.

- Танцовщиц много. Девяносто процентов из них готовы будут принять мое предложение, не выдвигая дополнительных условий…

- В таком случае, вы легко сможете подыскать мне замену, - парирую я, - Ведь так?

Баграм Каренович задумчиво смотрит на меня, а потом недовольно морщится.

- А ты умеешь торговаться…

- Это весьма полезный навык.

- Не могу не согласиться, - кивает мужчина, - Хорошо, Амина.

Он хлопает огромной ладонью по поверхности стола.

- Ты получишь деньги сегодня. Но перед этим…

Управляющий вынимает из ящика стола тонкую стопку бумаг и бросает их передо мной.

- Ты должна подписать контракт.

Мужчина смотрит мне в глаза и зловеще улыбается.

Глава 6

РУСТАМ

Легкое движение руки, и кубики льда кружатся внутри стакана, отбрасывая яркие блики на его вертикальные грани.

Делаю глоток, и алкоголь обжигает горло, разливаясь внутри приятным теплом.

Перевожу взгляд на фотографию отца, стоящую на журнальном столике, и пристально вглядываюсь в его лицо, которое с каждым годом всё больше напоминает моё…

- Как это случилось?

Стефания прижимает кружевной платок к глазам, промокая несуществующие слезы, и устремляет на меня скорбный взгляд.

- Они с мамой занимались дайвингом. Никто точно не знает…, - Стеф театрально вздыхает, - Инструкторы предполагают, что Эдуард Карлович потерял ориентацию в пространстве и вместо того, чтобы подняться на поверхность, опускался вглубь воронки.

Девушка нежно сжимает мою руку.

- Мне очень жаль…

Снова смотрю на фотографию отца.

- Надо же…, - с презрением цежу я, - А ещё говорят, что дерьмо не тонет.

Одним глотком допиваю виски и с громким стуком ставлю стакан на столик.

- Рустам, я понимаю, что тебе тяжело и за напускным цинизмом ты пытаешься скрыть свою боль…, - произносит Стеф, - Но… Это слишком кощунственно.

Девушка качает головой.

- Даже для тебя, - с осуждением в голосе добавляет она.

- С чего ты взяла, что мне тяжело?

- Твой отец умер…

- Я уже пережил эту утрату, Стеф. Для меня он умер много лет назад.

Стефания суетливо поправляет идеально уложенные волосы и растерянно смотрит на меня.

- Нужно распорядиться насчет… похорон, - говорит она, запнувшись на последнем слове, - Если хочешь, мама поможет и займется…

- Я не нуждаюсь в помощи этой бляди! – рычу я и рывком поднимаюсь с кресла.

Выхожу из дома и распахиваю дверцу Роллс-Ройса со стороны водителя.

- Ты свободен! – бросаю ему, и мужчина послушно выходит из машины, освобождая мне место.

Завожу двигатель и вдавливаю педаль газа в пол.

Память безжалостно швыряет меня в прошлое, заставляя вновь прожить день, когда я перестал считать своего подонка-папашу отцом…

- Мама! – зову, растерянно оглядывая погруженный во мрак дом.

Провожу ладонью по стене и включаю свет.

- Мама! – снова зову, а потом бегу по лестнице на второй этаж.

Вхожу в спальню родителей и облегченно выдыхаю, увидев хрупкую фигурку матери, стоящую возле окна.

- Ты не слышишь, что я тебя зову? – недовольно спрашиваю я.

Мать молчит, и укол тревоги вновь пронзает сердце.

Подхожу к матери, опускаю руку на худенькое плечо и заставляю её обернуться.

Мама всхлипывает и закрывает лицо ладонями.

- Не надо…, - стонет она, - Не смотри на меня.

Обхватываю тонкие пальцы, отводя их от лица, а потом резко втягиваю в себя воздух, увидев кровь, запекшуюся в уголках губ, и наливающуюся синевой скулу.

Черная пелена опускается на глаза, а грудь обжигает ярость.

- КТО?!! – хриплю я.

- Сынок, это вышло случайно! – лепечет мать, глотая слезы, - Эдик не хотел. Я… Я сама виновата!

- ГДЕ ОН?!

Мать прижимает дрожащие пальцы к разбитым губам и беззвучно плачет.

- ГДЕ ЭТОТ ПОДОНОК?!

- Я… не знаю.

Обнимаю мать и прижимаю к груди, чувствуя, как сотрясается от рыданий её тело…

Оплетка руля жалобно хрустит под моими руками. Сжимаю челюсти до зубного скрежета и ненавидяще смотрю на дорогу.

Прошло десять лет, а я помню случившееся так чётко, словно это было вчера.

Я нашел отца в тот же день и заставил его горько пожалеть о том, что он сделал.

Не знаю, почему я не добил его, а предпочел оставить в луже собственной крови на полу в съемной квартире, где он встречался со своей шлюхой.

Папаша не стал писать на меня донос ментам, но это ничуть не уменьшило моей ненависти к нему.

Напротив, с каждым днем она росла все больше, после того, как я узнал о том, что отец изменяет матери и именно это стало причиной скандала с последующим рукоприкладством.

Я заставил мать подать на развод и перевез ее к себе. Я окружил её вниманием и заботой, старался не оставлять одну, но это не помогло уберечь её от смерти.

Глава 7

АМИНА

Усаживаюсь за стол в маленькой тесной кухне, обхватываю кружку с чаем руками, и тепло приятно «обжигает» холодные ладони.

- Добрый вечер, куколка.

Вскидываю голову вверх и вымученно улыбаюсь стоящему на пороге мужчине.

- Здравствуйте, дядя Коля.

Мужчина подходит к холодильнику и вынимает оттуда баночку йогурта.

- А я вот, вкусненькое для тебя припас.

- Не надо было…, - сконфуженно произношу я.

- Ешь, ешь, - мужчина ставит моё любимое лакомство на стол, - Знаю же, что сама не купишь.

Дядь Коля подпирает подбородок ладонью и сочувствующе смотрит на меня.

- Что-то ты невеселая…

- Причин для радости нет.

Лицо мужчины мрачнеет, и он всплескивает руками.

- Неужели не взяли?!

Куда именно меня не взяли, дядя Коля не уточняет, но мне и так ясно, о чем он спрашивает.

Все соседи по коммунальной квартире знали, что я готовлюсь к просмотру в театре. И, откровенно говоря, им было на это плевать. Всем, кроме дяди Коли…

После смерти мамы он был единственным человеком, интересовавшимся моей жизнью, единственным, кому я была не безразлична…

- Не взяли.

- Вот сволочи! – дядя Коля сжимает ладонь в кулак и бьет им по поверхности стола, - Ироды! Да, чтоб у них хрен на лбу вырос! Чтоб у них недержание пожизненное было!

Грустно улыбаюсь, слушая проклятия, которыми мужчина осыпает членов приемной комиссии.

Что-что, а загнуть крепкое словечко дядя Коля мог. Он никогда не стеснялся в выражениях, если считал, что кого-то незаслуженно обидели.

- И что ж теперь делать будешь, куколка? – вдоволь выговорившись, спрашивает мужчина, - Может, еще куда-нибудь попробуешь пробиться? Авось получится?

- Уже, - тихо произношу, стыдливо опуская голову, - Получилось…

- Да ты что?! – в голосе дяди Коли отчетливо слышится искренняя радость.

А мне становится нестерпимо стыдно и противно.

- А я знал! Знал, что у тебя получится! – дядя Коля весело хохочет, - Вот вам, ироды!

Мужчина складывает руки в неприличном жесте.

- Нате-ка! Выкусите!

Закрываю глаза и медленно втягиваю в себя воздух. Мне стыдно и страшно признаваться, кем я буду работать, но и обманывать человека, который всегда относился ко мне, как к родной дочери, я не могу.

- Дядь Коль…

- Они еще пожалеют, что отказали тебе! – не слушает он меня, - Поплачут, что упустили такое сокровище!

- ДЯДЬ КОЛЬ! – повышаю голос.

Мужчина замолкает и вопросительно смотрит на меня.

- Меня в ночной клуб на работу приняли, - чужим голосом произношу я, - Стриптизершей.

На лице дяди Коли отражается неверие, а потом изумление.

Не могу смотреть ему в глаза. Порывисто поднимаюсь со стула и подхожу к окну.

- Неужели ты не могла найти другую работу?

Молчу. Не могу найти оправдания своему решению. Да и есть ли оно…?

- Что ж…, - вздыхает мужчина, - Это твоя жизнь.

- Вы заставляете меня чувствовать себя виноватой. Я не могла поступить по-другому.

- Не могла или не хотела?

- И то и другое, - твердо произношу я, - Сколько еще вы будете оплачивать мои расходы? Думаете, мне нравится висеть на вашей шее?

- Амина…, - смущенно произносит мужчина, - Я ведь от чистого сердца.

- Вы это делаете из жалости! – выпаливаю я, чувствуя, как горят глаза от непролитых слез, - Вы платите за меня хозяйке квартиры, покупаете продукты!

- Куколка, мне это ничего не стоит…

- Хватит обманывать меня, дядя Коля. Я прекрасно знаю, какую зарплату вы получаете на заводе. Вам самому на жизнь едва хватает, а тут еще я… Сколько я вам должна? Я всё верну. У меня есть деньги.

- Не возьму я эти деньги, - зло шипит мужчина.

- Но…

- Не возьму! Они мне руки жечь будут! Ты их заработала – тебе ими и распоряжаться!

Подхожу к мужчине и обвиваю руками его шею, а потом всхлипываю и утыкаюсь лицом ему в плечо.

- Ну-ну, - бормочет он, - Не разводи сырость. А то я, не смотри, что мужик, тоже плакать начну.

- Дядь Коль, я все спросить хотела, да не решалась… Почему вы не женились на маме?

Мужчина мягко отстраняется от меня и тянется к пачке сигарет.

- Я предлагал… Да она за меня не пошла.

- Вы такой добрый, заботливый… Не понимаю, почему она отказалась.

- Отца она твоего любила, - дядя Коля прикуривает и бросает зажигалку на подоконник, - Потому и отказалась.

Глава 8

АМИНА

- Сиди спокойно, Амина, - недовольно произносит Костя, «колдующий» над моим лицом, - Я почти закончил.

Обреченно вздыхаю.

Сказать проще, чем сделать. От волнения и страха меня всю трясет.

Наверное, если бы сейчас мне удалось хоть на минуту остаться одной, я бы уже бежала из клуба, сверкая пятками.

Последние два дня я пыталась храбриться и убеждала себя в том, что ничего ужасного со мной не случится.

Но самовнушение не помогало.

Мне было страшно.

Так страшно, что все внутри обмирало и хотелось плакать...

Парень проводит широкой кистью по моим скулам, а потом разглядывает результат своих трудов.

- Ты бесподобна, Амина! – провозглашает визажист, - Посетители клуба обалдеют, когда увидят тебя.

Смотрю на свое отражение в зеркале и мысленно соглашаюсь с Костей.

Не знаю, как на меня отреагируют посетители клуба, но я точно обалдела.

Из зазеркалья на меня смотрела не я. Это была другая, совершенно незнакомая мне девушка.

Умело подчёркнутые контуры лица стали резкими, утратив привычную мягкость и округлость.

Глаза, подведенные темно-серыми тенями, стали почти прозрачными, а губы напоминали кровавое пятно, оттеняя бледность кожи.

Поднимаю руку и прикасаюсь дрожащими пальцами к щеке.

- Эй! – предостерегающе кричит Костя, - Не смей трогать лицо руками!

Послушно киваю и с трудом сглатываю тугой комок в горле.

- Ну все, малышка! – вновь приходит в движение Костя, поспешно наводя порядок на своем рабочем месте, - Я с тобой закончил. Можешь идти.

Подскакиваю на ноги и едва не падаю, зацепившись за ножку кресла каблуком.

Иду к выходу и сталкиваюсь в дверях гримерки с запыхавшейся Кариной.

- Уф! Слава богу, ты уже готова! – облегченно выдыхает девушка, а потом прижимает руку к груди и недовольно кривит губы.

- Я слишком стара для всего этого дерьма. Нервы ни к черту!

Непонимающе смотрю на нее, хлопая длинными накладными ресницами.

Карина придирчиво разглядывает меня и удовлетворенно кивает.

- Отличная работа, Костик! – хвалит она визажиста.

- Можно подумать, когда-то было плохо, - недовольно бурчит он.

- Идем! – Карина хватает меня за руку и тянет за собой.

- Мы опаздываем? – спрашиваю, пытаясь угнаться за девушкой и не переломать себе ноги.

- Да, Амина, - пыхтит моя провожатая, - На целых пять минут.

- Разве это много?

Карина бросает на меня настороженный взгляд и скорбно поджимает губы.

Не решаюсь задать вопрос снова и молча следую за ней.

Почему-то девушка сворачивает не к выходу в основной зал, а в противоположную сторону.

- Карина…, - отваживаюсь нарушить молчание, - Куда ты меня ведешь?

- В ВИП-зал, - слышу короткий ответ.

Карина подводит меня к дверям, украшенным изображениями оскалившихся львов.

- У тебя сегодня приват.

- Приват…? - тупо переспрашиваю я, - То есть…

- Ты будешь танцевать для одного мужчины, - терпеливо поясняет Карина и суетливо поправляет мне волосы.

- Будь умницей, Амина, - девушка пристально смотрит мне в глаза, - Постарайся ему понравиться.

- Он что… Какой-то особенный клиент?

- Особенный, - девушка хмурит брови, - Еще какой…

Карина распахивает двери и, зайдя мне за спину, сжимает предплечья.

- Удачи, Амина, - шепчет она, прежде чем втолкнуть меня в зал.

Сладковатый запах табака – первое, что я ощутила, оказавшись в помещении, тускло освещенном призрачным сиянием светодиодов.

Глаза постепенно привыкают к полумраку, и я вижу овальный подиум, напоминающий огромный кусок горного хрусталя, вокруг которого тянется полукруглый диван бордового цвета.

А потом я увидела ЕГО…

Молодой, красивый мужчина сидел напротив меня, раскинув руки на спинке дивана и вальяжно закинув ноги на низкий столик.

Атласная рубашка, сквозь которую проступали контуры рельефной груди, была такой же черной, как волосы мужчины.

Его резко очерченные скулы покрывала короткая щетина, а в длинных пальцах была зажата тлеющая сигарета.

Осмеливаюсь посмотреть ему в глаза и тут же испуганно пячусь к двери.

Никогда, за всю свою жизнь я не видела такого взгляда – тяжелого, злого, подчиняющего…

Ярость, пылающая в темной бездне его глаз, повергала в ужас.

Затравленно наблюдаю, как мужчина подносит сигарету к губам, а потом медленно выпускает дым, прищурив глаза.