Жестокий

ПРОЛОГ

Пролог

“Я беременна”.

- Что это такое? - холодный, обжигающий северным ветром, голос ножом режет по натянутым нервам.

Испуганно смотрю на внушительную фигуру, сидящую в кресле и тут же отвожу глаза, не желая, чтобы мой взгляд был расценен как-то иначе.

- Лист бумаги, - отвечаю тихо и отчетливо. Как всегда делаю при общении с Князевым.

- Я вижу, не надо объяснять очевидные вещи,- раздражаясь ее больше замечает мой начальник.

И неосознанно разминает плечи, как перед спаррингом. Мышцы бугрятся под идеально сидящим пиджаком от известного дизайнера.

- Да, Николай Михайлович.

Главное соглашаться. Не злить. Не раздражать.

Возможно, успокоится.

- Я спрашиваю, кто притащил сюда эту… эту мерзость? - сквозь зубы выдавливает из себя Князев.

Мужчина двумя пальцами, словно раздавленного жука, берет край стандартного листа бумаги, на котором жирно черным выделяется короткая фраза.

Земля уходит у меня из под ног. Забываю как дышать. Язык немеет. В пальцах лед.

В насыщенно карих глазах бушует ярость.

Не успокаивается.

Еще больше злится.

- Виктория, вы должны знать кто так подло решил меня разыграть! Вы знаете все что творится на фирме. Ничего не остается без вашего ведома.Еще раз спрашиваю, кто из моих замов решил так глупо поступить. Не надо никого покрывать. Ведь все равно узнаю. Сам. И тогда этому человеку мало не покажется. Я сотру его в порошок. Сделаю так, что впредь ему не захочется не только смеяться надо мной, но даже думать о подобного рода шутках,- голос звенит.

- Николай Михайлович, - начинаю.

Сердце стучит в висках.

Во рту пустыня.

Мне бы воды. Хоть глоточек.

- Не перебивай меня, Виктория,- рычит он.- Я еще не закончил. Я прекрасно понимаю, что ты не желаешь никому зла. Ты - добрая и хорошая девушка. Но в этой ситуации должна понимать, что замалчивание виновника розыгрыша лишь только усугубит ситуацию,- он перестает выкать только когда зол.

А сейчас Князев не просто зол, он в бешенстве.

- Все ясно? - рявкает.

- Да. Николай Михайлович, - блею, сцепляя руки в замок.

Лишь бы пальцы не дрожали.

Лишь бы не выдали меня.

- Это проделки Вагана Сергоевича? - пытает начальник.

Широкие черные брови сходятся над переносицей, образуя единое целое. В другое время я бы восхитилась их совершенством и красотой. Сейчас же меня интересует совершенно иное. Как не разрыдаться и не обнаружить себя.

Как?

Надо крепиться и молчать.

- Хотя не похоже на Кешяна. Он бы не стал так шутить. Скорее Ивана Аркадьевича, - продолжает перечислять своих замов Князев.

Усиленно делаю вид, что меня не касается ситуация.

- Молчишь? - острый взгляд режет без ножа. - Позволь угадаю кто это, - прерывает мужчина, когда я собираюсь открыть рот.

Сердце уходит в пятки.

Зачем?

Вот зачем я это сделала?

Зачем подсунула?

На что надеялась?

- Альберт, мать его, Вениаминович? Это в его духе, - рычит начальник, распаляясь еще больше,- Это он, падаль, решил получить реванш, подсунув мне эту писульку.

Я стою ни жива, ни мертва. Боясь хоть словом, хоть жестом выдать… себя.

Да.

Это сделала я.

Напечатала на компьютере.

Распечатала на принтере.

И подложила в стопку документов, отправленных на подпись генерального.

Вот такая я дура.

Хотела как… а теперь уже неважно как.

Теперь, как получилось.

А получилось ужасно.

И ведь знала, что Князев может не вполне спокойно отнесется к новости. Но даже не могла представить насколько она его разозлит.

Зачем? Зачем я это сделала? Молчала бы и дальше. Может быть оно рассосалось само собой. Ведь бывает так в природе, что беременности рассасываются. Как у медведей, например.

Одна и та же мысль волчком крутилась в голове.

Дура. Полная дура.

- Кто из перечисленных идиотов лишится сегодня своего кресла? - Князев разошелся не на шутку. - Кого я уволю с волчьим билетом?

Что я наделала?

Мне то холодно, то жарко.

Я дрожу.

Мне нечем дышать.

- Ви…, - последнее что слышу, прежде чем упасть в обморок.

ПОЛГОДА НАЗАД...

Впервые я увидела Князева, когда он бил морду своему оппоненту во время переговоров. 

Бил по-настоящем, взаправду, до крови.

Но все по-порядку.  

Не стоит забегать вперед.

Мне говорили, что мы идем на встречу с неадекватом, но я не верила. 

-  Вик, соболезную, -  Леночка собирала документы в стопочку, чтобы через миг начать стучать  краем пачки о столешницу. -  Держись.

-   Чему? -  удивилась, заправляя выпавшую из пучка прядь за ухо. 

Еще до конца не знала как относиться к коллеге. В юридической фирме  работала без году неделя. Людей толком не узнала. Как к кому относиться до конца не понимала. 

Мама, когда я отправлялась в столицу, сказала мне на прощание “не верь ушам своим”. Что означало одно -  все люди лгут. 

Я хорошо запомнила ее наставление. И  не спешила обзаводиться  близкими друзьями. Особенно на работе. 

Сразу по приезду в столицу  крупно повезло, меня сразу же взяли на работу младшим секретарем. Требовалась помощница юристу, работающему в судах по защите интересов предпринимателей. 

 Не ахти какая работа  и мизерная зарплата. Местные на нее не зарились, оставляя места лимите. 

Я же не перебирала харчами. Ухватилась за то, что первым попалось на глаза.

У моего начальника была стойкая аллергия на общение с ксероксом, а  я как раз с успехом могла выполнять его работу. 

Илья Вениаминович сразу сказал, ничего от меня не скрывая, мол, другой работы нет, повышения в скором времени не жди. Или работай за копейки, или ищи место пожирнее. Никто никого не держит.

Я его выслушала и осталась, чтобы работать за копейки. 

Первое время мне хватало впритык на угол в коммуналке, билеты на автобус и еду, от которой не поправишься. 

Однако я ни о чем не жалела, помня, что “не боги горшки обжигают”, как говорила мама. 

-  Тебе, дуреха, соболезную. Ты сегодня на передовой, под пулями, -  Леночка зажала документы огромной скрепкой. 

-  Ничего не понимаю, - помахала головой. -  Какая передовая? Какие пули? Ты случайно не заболела? 

Леночка была помощницей генерального. Она же время от времени передавала указания от начальства подчиненным. 

И я только что узнала, что иду в качестве сопровождающей с ведущим специалистом фирмы на важную встречу. А все потому что его секретарь слегла с гриппом, а больше ее заменить некому. 

-  Это Алевтина заболела воспалением хитрости, а я здорова. 

Алевтина была правой рукой ведущего специалиста и именно ее я должна была замещать. 

-  Тогда я ничего не понимаю. 

-  А что тут понимать. Аля не дура, чтобы быть козлом отпущения, если что-то пойдет не так во время встречи. Вот она и прикинулась больной. Больше дураков на фирме нет, кто желал бы быть на ее месте, только ты. 

-  Мне кажется, это ты что-то преувеличиваешь, -  я завязала папку с документами. -  Неужели этот Князев такой страшный тип? 

-  Хуже. Он монстр. Женщин считает чем-то вроде говорящих собачек.  Хотя, надо отдать ему должное, профессионал от бога. 

-  У нас половина мужиков считают баб вторым сортом. Ты что-то преувеличиваешь. 

Я не воспринимала слова Леночки всерьез. Любила она преувеличивать. Причем все. Начиная от своей зарплаты, заканчивая размером достоинства шефа. 

Мне не были известны размеры ни первого, ни второго, но девочки  на фирме уверяли, что и то, и другое сильно завышено.

-  Берсентьева, ты готова? -  Ливанов, мой сегодняшний шеф, появился в дверях кабинета. 

Он, как всегда одетый с иголочки, принес с собой шлейф древесного парфюма и стойкое желание чихнуть. 

Все незамужние девочки сохли по Ливанову, как арбузные хвостики в августовскую жару, мне же он никогда не нравился. Слишком высокомерный, мнящий  себя гуру права. Причем, незаслуженно. Его отец был одним из основателей фирмы. Имел неограниченные права и урезанные обязанности, как шушукались между собой  работники. А все потому что проигрыши Ливанов списывал на некомпетентность коллег, зато их успехи присваивал себе. 

Нимб у мужчины часто цеплялся за потолок, Ливанов же этого не замечал, считая себя чуть ли не сенсеем юриспруденции. 

-  Да, Арест Модестович, я готова. 

-  Бумаги все проверила? -  Ливанов-младший даже не удосужился проследить все ли документы в кейсе. 

-  Вроде бы все, -  в уме перебирала стопы документов, необходимых для встречи. 

-  Должно быть не “вроде бы”, а точно, -  принялся выговаривать мне Ливанов, разглядывая свои запонки. 

“Новые” -  догадалась.

Арест Модестович имел хороший вкус и был падок на дорогие шмотки. Ради их покупки он специально летал в  Италию на большинство показов высокой моды. Мужчина знал всех модных дизайнеров, с некоторыми даже был знаком, чем безумно гордился. 

ЗНАКОМСТВО

От метро до бизнес-центра всего ничего. Семьсот метров. Это я потом узнала, когда заглядывала в гугл-карты и строила маршрут движения. А тогда расстояние показалось мне нескончаемым. И по задумке шефа мы должны были пролететь его за пару минут. Естественно, мы опоздали. Нас даже лифт не спас. А он, между прочим, скоростной, сделанный по последнему слову техники.

Когда двери лифта на нужном нам этаже отъехали в сторону и я увидела внутренний интерьер, выдержанный в черных тонах, то почувствовала, как засосало под ложечкой. Возникло мимолетное ощущение, что я попала в замок Дракулы. Настолько сильно мрачная обстановка давила на психику. 

И это в разгар рабочего дня.

Боялась представить как чувствовали себя сотрудники идя по мрачному коридору глубоким вечером.

-  Берсеньева, ты чего застыла? -  рявкнул на меня Ливанов.

Судя по вытянувшемуся лицу он тоже ничего подобного не ожидал.

-  Вы здесь первый раз?- спросила, лишь бы не  молчать.

В коридоре стояла оглушительная тишина. В противовес, фойе бизнес центра буквально кишащего людьми. На входе нам пришлось обоим предъявить паспорта и получить специальные пропуски без которых лифт не поехал на нужный этаж.

-  Да нет.  Уже бывал ранее, -  мужчина толкнул одну из дверей. За не оказался хозяйственный блок. Кухня.  И маленькая столовая. Об этом свидетельствовали чашки на столах и вазочки с печеньем.

Я подавилась смешком.

Оно и видно.

-  Ремонт они тут что ли сделали?- недовольно проворчал Ливанов.

-  Вы кого-то ищете? -  рядом из ниоткуда появился шкафоподобный амбал кавказской наружности.

-  Я ...да… мы на заключение сделки, -  промямлил Ливанов, чувствуя себя не в своей тарелке.

Шкаф смерил моего начальника тяжелым взглядом.

-  Вы опоздали.

Не сказал, а пригвоздил.

-  Да, я знаю. Но понимаете… пробки. Дороги забиты. Мы спешили. Я даже на метро не помню когда ездил в последний раз, а тут пришлось. Такой кошмар.

Незнакомец молчал,  слушая жалкие оправдания  Ливанова.

-  Вы опоздали, а шеф этого не любит.

-  Все понимаю, но войдите в наше положение, -  Арест Модестович принялся оглядываться в мою сторону, словно ища помощи.- Форс-мажор и все такое.

-  Ок. Сами разбирайтесь с шефом, -  обрубил шкаф лепетания Ливанова. -  Третья дверь налево. Он в переговорной.

 И, развернувшись на каблуках, зашагал в противоположную сторону.

-  Э-э-э, -  протянул Ливанов, желая что-то сказать.

-  Нас ждут, -  напомнила.

-  Сам знаю, -  огрызнулся мужчина. -  Нечего мне указывать. Лучше ногами быстрее перебирай, копуша.

Я задохнулась от возмущения.

До очередной двери Ливанов успел собраться. Напустил на себя важный вид, точно петух в курятнике.

Нужная дверь открылась сама собой...с помощью лба незнакомого мужчины, вылетевшего в коридор вперед головой.

-  Еще раз попробуешь надурить меня -  шею сверну, -  донеслось следом. 

Мы с Ливановым остановились, как вкопанные. Похоже, что не только мне не хотелось идти дальше. У шефа тоже кое-где защемило. 

Летчик пробежал ширину коридора и с размаху впечатался в стену. К счастью, устоял на ногах, хотя, они так и норовили подломиться.  Губа мужчины была разбита, а под глазом наливался огромный фингал. Во взгляде светился ужас и желание слиться с полом, лишь бы не попасть под повторную раздачу. 

-   Завтра. В это же время. Бумаги должны быть у меня на столе. Обнаружу подтасовку, урою, -  на пороге возник не маленького роста мужчина, злющий, как тысяча чертей. 

Черные вьющиеся волосы, выстриженный  по последней моде затылок и пылающие гневом карие глаза. Из которых разве что молнии не летели.

Они тут все огромного роста?  В голову пришла совершенно идиотская мысль, что всех местных работников обработали радиацией, потому они такие здоровые. 

Второй представитель компании  и опять размером с маленький небоскреб. 

Я за доли секунды оценила и рост, и ширину плеч, и спортивную фигуру мужчины на глазах пославшего другого представителя рода человеческого в дальний полет. 

Тело то я рассмотрела даже под костюмом от известного дизайнера. Где-то за грудиной предательски забилось сердце.

Почему? 

Я и сама не знала ответ на вопрос.

Поймала  взгляд  попавшего под раздачу неудачника. Его губы шевелились.

-  Он псих. Он псих.Там опечатка. Всего лишь опечатка. А он сразу в морду.

Хотела поддержать, но ответить не успела. 

-  Вы кто? -  прямо перед нами возник монстр. Он же бог-громовержец в человеческом обличье.

-  Мы из  юридической  фирмы. У нас договоренность с господином Князевым, -  такого блеющего голоса у Ливанова-младшего  никогда в жизни не слышала. 

КТО ПЛАТИТ, ТОТ И…

Ливанов решил не идти на конфликт.  Рассудил, что деньги дороже. Вряд ли главный совладелец компании похвалит за профуканый контракт. 

-  Я жду тебя в машине, -  с видом большого босса с подмоченной репутацией заявил он, выходя из кабинета. 

А я? 

А я осталась. Хотя мои глаза кричали “помогите”. 

Стоило двери за Ливановым закрыться, как Князев произнес:

-  Итак, вам есть что нам сказать? Или пойдете следом? -  передо мной сидел тот, чье время стоило больших денег. И он не собирался давать мне спуску. Впрочем, я и не рассчитывала. 

-  Что вы хотите знать? -  я пропустила мимо ушей шпильку. 

Пугаться буду потом, как и заламывать руки от страха  и абсурдности ситуации. 

В этот самый миг решалась не только судьба сделки, но и моя в том числе. 

Я прекрасно осознавала, что Ливанов не забудет унижения, пережитого в кабинете магната. И отомстит. Только не Князеву, руки коротки. И не его подчиненным. А мне. 

За все. За свой провал. За свое бессилие. За личную безграмотность и наплевательское отношение. Вывернет ситуацию в свою пользу и отыграется. 

Но это потом. 

А пока мне следовало довести дело до конца. Дело чести. Моей чести. 

-  Коротко и обо всем, -  сухо ответил мужчина. 

И я рассказала. Как если бы от этого зависела моя жизнь или жизнь моих близких. 

Сжато. По делу. Без эмоций. 

Когда я погружалась в работу, то для меня не существовало других авторитетов кроме фактов, цифр  и норм закона. 

Еще в универе меня звали Аристотелем, за жажду докопаться до истины. 

Я отрешилась от всех эмоций, отбросила все переживания и выдала все на что была способна. 

Слова слетали с моих губ одно за другим. В документы я не смотрела. Исключительно перед собой. 

Выбрала выступ на обшивке стены за плечом у Князева и докладывала ей. На магната не смотрела. На его помощников тем более. Меня не интересовали их эмоции. Перед глазами у меня плыли ряд слов, цифр, статей закона. 

Если бы кто-то спросил меня в этот миг на кого я похожа, то ответила, что на автомат с заложенной программой. 

Слушали меня или нет, неизвестно. Но и не перебивали. Посторонних звуков, кроме своего голоса не слышала ровно до того момента, как не прозвучали последние слова:

-  Если что-то непонятно, спрашивайте. 

И только тогда посмотрела на Князева. 

-  У меня два вопроса: что вы увидели за моей спиной и уверены ли вы своих словах. 

-  В словах уверена на сто процентов. Проверяйте, -  пододвинула папки. 

Но не Князеву, а его подчиненным.

Если они и удивились, то виду не показали. 

-  А за спиной? -  улыбаясь одними глазами спросил Князев, когда понял, что не собираюсь отвечать. 

-  У вас необычный вкус.  Интерьер просто замечательный. 

Такой один раз увидишь, век не забудешь. Последнее произнесла мысленно. 

-  С чего вы решили, что все сделано по моему вкусу? Может быть это задумка дизайнера? -  глаза Князева перестали улыбаться. Он весь как-то набычился, подобрался. 

-  В этом офисе  все подчинено вашим желаниям, -  ответила истинную правду. 

-  А она мне нравится, -  вдруг подал голос один из мужчин, оторвавшись от бумаг. 

До этого времени никто не смел слова сказать без позволения высшего руководства. 

Князев недовольно посмотрел на подчиненного. Тот даже бровью не повел.

-  Ошибки есть?  

-  Нет. Все так, как и было сказано. 

-  Поздравляю, вы спасли репутацию своей фирмы.

И полностью профукала свою карьеру.  Мне предстояло еще встретиться с Ливановым и выдержать ведро обвинений, которые выльются на мою голову. 

Была одна надежда на тщеславие Ливанова. О его позоре знали только присутствующие в этом кабинете. Князеву и компании в не с руки распространять сплетни, оставалась только я.  А со мной можно договориться. 

Я так думала. 

-  Я могу передать своему начальству, что все в порядке? -  спросила. 

-  Да. Можете передать, что вы заслужили премии. 

Тридцать пять раз “ха”. Меня не премия ждет, а головомойка. Уж Ливанова я достаточно изучила и могла предположить дальнейшее развитие событий. 

Князев, как только услышал вердикт своих подчиненных тут же вышел из переговорной. Со мной, естественно, не попрощавшись. Кто я такая, чтобы уделять мне чуточку больше внимания, чем офисному столу. Его работники оказались более воспитаны. Похвалили меня за проделанную работу. Попросили мои контакты. На всякий случай. 

Из вежливости, не иначе. 

Возвращаясь с переговоров пребывала в двояком расположении духа. С одной стороны радовалась своим успехам на незнакомом поприще, а с другой страшилась будущего. 

ПОИСК РАБОТЫ

-  Вы уволены! -  торжественно заявил Ливанов, войдя в мою каморку. 

 -  За что? -  воскликнула удивленно, поднимая голову от документов. Пока меня не было ими никто не занимался. 

-  За прогул.

С неба посыпались камни. Такое испытала ощущение.

Случилось то, чего я боялась. Ливанов нашел за что зацепиться. 

То-то я не понимала почему со мной пару человек не поздоровались, когда шла по коридору. Они уже знали новости. Такого рода сведения разлетаются со скоростью ветра. Быстрее пули. Скорее солнечного света. 

Даже Леночка и та отказалась выпить кружечку кофе, сославшись на свою занятость, хотя раньше постоянно отвисала у меня, отлынивая от работы. 

-  Но я же болела. 

Не понимала как и за что можно уволить.

-  А где ваш больничный? -  ехидно спросил мужчина, щурясь, как довольный кот. 

Оправдательного документа у меня на самом деле не было. А все потому что скорая помощь ко мне не доехала. Я несколько раз звонила в неотложку, но там всякий раз у меня интересовались самочувствием, говорили что все бригады заняты более серьезными вызовами и отказывались ехать. 

После третьей попытки я на все плюнула. Позвонила на работу и объяснила ситуацию. В отделе кадров меня уверили, что все в порядке. Сегодня подобное сплошь и рядом. Условия пандемии диктуют свои законы. Мол, ничего страшного не случится, когда приду на работу, то напишу заявление задним числом, возьму свободные дни за свой счет. И не надо никакого больничного листа. 

Скрепя зубы согласилась. А что мне еще оставалось делать? При высоченной температуре особенно не повозмущаешься и не покачаешь свои права. 

Работодателю от такой ситуации, наоборот, огромный жирный плюс. Не надо оплачивать больничный. 

Так  думала. 

Оказалось все иначе. 

Ливанов воспользовался ситуацией, которую же сам  по сути и спровоцировал. Если бы не попала под дождь, то ничего бы не было. Я не простудилась и не осталась дома болеть. А так, как не крути, во всем он виноват. 

Сволочь. 

-  Мне сказали, что я могу написать заявление за пропущенные по болезни дни. За свой счет. 

Попыталась исправить ситуацию.

-  На преступление толкаете? Как вам не стыдно?! А еще высшее образование имеете. Плохо вы учились, если не знаете, что подобное является подсудным делом, -  злорадно выдал Ливанов. 

Не его обязанность увольнять сотрудников, но тут было замешано личное. 

Вот знала, что мне аукнется договор с Князевым, но даже не могла представить, что выскочит таким боком. 

-  Училась я хорошо. На отлично, -  прошипела, чувствуя, как гнев переполняет меня снизу доверху. 

Если Ливанов думал, что буду его умолять, то он глубоко ошибся. Я гордая. Хоть и бедная. 

-  Я в этом не уверен. Собирайте свои вещи и чтобы до обеда вас тут больше никто не видел. Наконец-то фирма будет избавлена от сплетницы. 

-  Это кто сплетница? Это я сплетница? -  от возмущения чуть не задохнулась. -  Интересно с чего вы это взяли? 

-  Нечего языком трепать. Будет впредь тебе наука, -  мстительно заявил Ливанов. 

Все же до него дошло что я сказала Ивану Михайловичу. 

-  Если вы про свое позорное выступление на совещании у Князева, так это чистая правда, -  я тоже могла кусать, когда доставали.

-  Заткнись. Замолчи, дрянь такая, -  Ливанов ринулся на меня. 

Думала ударит. 

Отскочила в сторону и стул перед собой поставила. Благо он на колесиках. Объехал в долю секунды.  Тем самым создав препятствие.

-  Только пальцем меня троньте, напишу заявление в полицию. Посадить не посадят, но дерьма нахлебаетесь, -  пригрозила. В своих словах не очень была уверена, но мне ничего другого не оставалось.  Лишь огрызаться. 

-  Да кому ты нужна, безработная?! -  Ливанов взялся за лацканы пиджака. Поправил. 

-  И вам здоровья, Арест Модестович. Оно вам непременно понадобится, -  ответила без уточнений. 

Мама всегда учила, что не надо желать людям плохого типа заболеть или умереть. Это с ними и так случится когда-нибудь. Да и плохие пожелания всегда возвращаются к человеку их пожелавшему. Надо отправлять в мир только хорошее, чтобы оно вернулось сторицей.

-  До обеда, -  произнес, прежде чем хлопнуть дверью. 

Вещей у меня оказалось до удивления мало. Маленькая коробочка, в которую поместились кружка, несколько блокнотов, крошечный кактус, несколько ручек и тонкая, но теплая шаль -  вот и все мое богатство. 

Я обвела взглядом кабинет, в котором проработала не так уж и много. Обычный. Ничем не примечательный. Отличающийся разве что небольшим размером. Но кто может похвастаться большим в начале карьеры?

Стоп. 

Меланхоличное настроение  прервала внезапно возникшая мысль. 

КОГДА НЕ ЖДЕШЬ...

Все же с местом работы я угадала. 

Карен Вартанович оказался мировым мужиком, хоть и маленького роста и с огромной любовью к шашлыку из баранины. Два этих недостатка меркли по сравнению с его остальными достоинствами. 

 Я работала уже целых две недели на этого очаровательного мужчину и не могла нарадоваться. Настолько он был доброжелательный, внимательный, обходительный. 

На второй день работы он привел свою сестру, улыбчивую Сусанну, чтобы познакомить ее со мной. Заявив, что она должна видеть какие необычные букеты я могу собрать. А все для того, чтобы Сюзи могла по достоинству оценить мою работу и порекомендовать меня своим знакомым, которые порекомендуют своим знакомым и так по цепочке. 

Работы в магазине цветов было  много. Карен Вартанович имел свою страничку в интернете, через которую покупалась львиная доля всей цветочной продукции. Ее развозили наемные доставщики. От меня с Ниночкой требовалось только одно -  создавать цветочные шедевры, от которых  душа пела. Именно этого от нас ждал работодатель. 

И мы создавали. Со всей душой. Моя пела от счастья, что нашла такое чудесное место работы. Не пыльное. Заработное. Отдыхательное. А Ниночкина радовалась предстоящей свадьбе. Димасик все сделал ей предложение в присутствии родителей. Похоже, что подношение в виде цветов и коньяка сыграло свою роль. Будущий муж Ниночки очень любил своих родителей и внимательное отношение к ним качнуло чашу весов в пользу будущей жены. 

Я только расставляла по вазам привезенные от поставщика цветы. Обрезала подвявшие листья, укорачивала бутоны в соответствии с задумкой. Сегодня я собиралась выпустить в продажу партию недорогих, но очень нарядных букетов. Все же не все могли позволить себе роскошные подношения  на несколько десятков тысяч рублей. 

А среди наших букетов были и такие. Которые едва мог удержать взрослый человек. 

-  ВикулЭчка, подойди сюда, -  попросил меня Карен Вартанович. 

Он сосредоточенно работал за компьютером, загружая новые фотографии в галерею  букетов на сайте. 

-  Да, Карен Вартанович, сейчас подойду, только цветы поставлю. 

-  ВикулЭчка, не сейчас подойду, а сЭйчас подойди, -  услышала распоряжение. 

Пришлось в срочном порядке бросать все и идти. Начальник редко говорил со мной в таком строгом тоне.  Тут же попыталась воскресить в памяти все возможные варианты того, где могла накосячить. 

Вроде нигде. Все заказы отправлялись в срок. Никаких нареканий по поводу свежести цветов не поступало. С поставками цветов никаких проблем не было. 

Все это пролетело в голове за несколько мгновений, пока преодолевала расстояние в несколько шагов. 

-  Слушаю, Карен Вартанович, -  подошла к  мужчине, чинно сложив руки в замок.

Если я все же в чем-то накосячила, то следовало придать лицу как можно более подобострастное выражение, мол, все осознаю, понимаю, больше такого не повторится. 

-  ВикулЭчка,   мне срочно нужен букет. Такой, чтобы вах,- заявил мужчина. 

-  Не поняла. Какой такой? Все букеты у нас есть на сайте. У каждого свое имя. С именем “Вах” у нас еще нет ни одной позиции. Хотите чтобы появился?

-  Нэт. Ты меня нэ понимаешь. Нужно срочно, почти вчера, сделать шикарный букет, от которого  скажут “ВАХ, какой красивый”. Поняла? 

-  Не совсем. Но сделаю. На какую сумму? -  деловито уточнила. 

Иногда  мы делали букеты не из нашей коллекции. Но это как правило были именные презенты, которые подбирались под знакомых знакомых. Обязательно после долгой консультации по поводу интересов и пристрастий заказчика. 

-  Деньги не имеют значения.

-  Для кого делаем букет?  Вы можете описать человека. Кто это? Девушка или женщина? А может быть это девочка? Начальник или любимая? -  уточняла, по ходу продумывая композицию. Образы в голове сменялись один за другим.

Букеты я составляла по наитию. По внутреннему ощущению прекрасного. Просто представляла того человека, которому предназначался букет. 

-  БОлшой чЭловек, -  ответил Карен Вартанович. 

-  В смысле, тучный? - спросила, представив сразу кого-то похожего на начальника. 

-  НЭт. Очень болшой начальник. УважаЭмый. Серьезный. Этот заказ меня Эльвира Арнаутовна скинула. Сказала, надо угодить. 

Эльвира была самой уважаемой старейшиной диаспоры. К ней прислушивались все от мала до велика. Ее  боготворили. На нее чуть ли не молились. Говорили, что она спасла двадцать человек во время землетрясения. Вытащила из под завалов, собственноручно откапывая из под разрушенных зданий. 

 -  Хорошо, -  согласилась. -  Будет сделано. 

-  Только ты побыстрее. Время не ждет. Надо срочно. 

-  Непременно, -  ответила, мысленно представляя как должен выглядеть всеми уважаемый большой начальник, которому предназначался букет. 

Мужчинам нередко заказывали такого рода презенты. Считалось хорошим тоном прислать в подарок на день рождения или к  какому-либо торжеству яркое красочное украшение. 

Поэтому я совершенно не удивилась заказу. 

ДЕЛОВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Над дверью, за которой скрылся Князев, висела табличка “приемная”. 

-  Понятно, -  хмыкнула, открывая дверь. 

-  Что вам понятно, милочка?- я нос к носу столкнулась с забавным старичком. Думая, что он желает выйти в коридор, отступила в сторону. 

Старичок остался на месте.  Он, как и я смотрел, но только в мою сторону.  Словно чего-то ждал. 

-  Так что вам понятно, милочка? 

Вот еще один ждущий моего ответа. 

-  Здесь обитает, господин Князев? -  уточнила на всякий случай.

-  Здесь. 

Сухой кивок и ни одной лишней эмоции на лице.

-  Можно мне к нему пройти? -  спросила, поднимая букет вверх. 

Будто по этому жесту старичок должен было догадаться о моих намерениях. Я надеялась на это.

-  Нет,- прозвучало очень категорично. 

-  А почему? -  удивилась.

Отказа я не ожидала, тем более в такой форме.

-  Потому что у него неприемный день. 

Сказал, как отрезал. 

-  А мне не на прием,- завертела головой. 

-  А зачем? 

-  Мне передать,- и опять подняла букет чуть повыше. Мол, его и надо. 

-  Всем только передать.  Приходите завтра,- сварливым тоном заявил старичок.  И захлопнул дверь. Прямо перед носом. И как только не прищемил?

Вот и поговорили. Я стояла перед закрытой дверью с надписью “приемная” и не знала то ли мне плакать, то ли смеяться. 

Вновь зазвонил телефон. 

-  Да.

Звонил Карен Вартанович.

-  ВикулЭчка, ты передала букет?- вкрадчивым тоном поинтересовался наниматель

-  Еще нет. 

-  А почему? -  интонации начали меняться с благостных на нетерпеливые. 

-  А у меня не хотят его брать,- пожаловалась на неизвестного старичка, вставшего грудью между букетом и Князевым. 

-  Кто? Князев? -  удивился Карен Вартанович.

-  Нет. Не он. 

-  А кто? -  спросил с подозрением.

-  Какой-то божий одуванчик. 

-  Какой еще божий одуванчик? -  рявкнул мужчина. Его терпение приближалось к концу.

-  Секретарь. 

-  Так скажи ему, что это от Эльвиры Арнаутовны,- принялся меня учить Карен Вартанович. 

-  Я не могу,- произнесла жалобно.

-  Почему? -  в открытую удивился мужчина

-  Он дверь закрыл,- пожаловалась. 

А что мне еще оставалось? В такую глупую ситуацию я еще никогда не попадала. 

-  ВикулЭчка, дорогая, реши эту проблему. Эльвира Арнаутовна будет крайне недовольна, если подарок не попадет к  адресату. Я между прочим, ее уже заверил, что все в порядке. Кем я буду в ее глазах, когда скажу, что мероприятие провалено? Обманщиком? Лжецом? Так нельзя. Не делай мне больно. Ибо если Эльвира Арнаутовна расстроится, то у меня начнет болеть сердце. Ты же не хочешь, чтобы мое сердце болело?

-  Нет. Не хочу. Я все сделаю,- заверила.

-  Вот так, дЭвочка моя, хорошо. Вот так правильно,- подбодрил меня Карен Вартанович. 

И как мне прикажете это сделать? 

Я подергала дверь. 

Она оказалась закрыта. 

Я поскреблась в створку. 

Несколько долгих минут ничего не происходило. Я поскреблась еще раз. За дверью послышалось шуршание. 

-  Чего надо? 

-  Уважаемый, можно вас на пару слов, -  как звали старичка не знала. 

-  Я тебя слушаю, -  дверь резко открылась, но ровным счетом настолько чтобы показать два хитрых глаза на морщинистом лице. 

-   Я все прекрасно понимаю. У господина Князева сегодня неприемный день. Он очень уважаемый человек. У него очень-очень много дел. Я, собственно, и не собираюсь отрывать его от этих важных дел. В нашем густо населенном городе есть множество не менее уважаемых людей, нежели господин Князев. И с ними у господина Князева налажены связи. Многие из этих уважаемых людей благодарны господину Князеву за все то, что он делает. Среди них есть Эльвира Арнаутовна, очень уважаемая женщина, просто героическая дама, которой обязаны жизнью множество людей, взрослых, уважаемых, всем почитаемых. И эта многоуважаемая дама, хотела бы выразить свое восхищение и передать свои добрые пожелания в виде чудесного букета, составленного именно для господина Князева. Я все понимаю, что удобнее было бы передать букет в приемное время, но вот так случилось, что именно сегодня Эльвира Арнаутовна решила высказать свое почтение. Если букет не передать именно сейчас, то он завянет, скукожится и  от этого будет грустно и дарительнице и одаряемому. Прошу, пропустите к телу господина Князева. Я вручу и уйду, -  выпалила на одном дыхании. 

Не знаю и откуда столько слов нашлось. 

Старичок слушал, не перебивая. Жевал морщинистую губу, не сводя с меня глаз. 

-  Ну, хорошо. Ты и мертвого уговоришь. А я еще пока живой, кхе-кхе, -  рассмеялся собственной шутке пожилой мужчина. -  Только передашь букет и все, больше никаких вопросов и дополнительных просьб. Все поняла?

-  Так точно, -  отрапортовала. -  Будет сделано, мой генерал. 

С чего я назвала мужчину воинским званием, неизвестно, но ему явно понравилось. Старичок приосанился. Выпятил грудь. Что являлось хорошим знаком. 

-  Заходи, -  милостиво открыл чуть шире дверь мужчина. 

-  Спасибо. Здоровья вам, уважаемый. Долгих лет жизни, -  принялась петь соловьем. 

-  Меня, Константином Александровичем зовут, -  представился старичок. 

-  Очень приятно, Константин Александрович, -  произнесла, протискиваясь бочком мимо мужчины. 

Мои глаза заметались по сторонам, ища куда же нести злополучный букет. Просто так я не могла его передать через секретаря. Карен Вартанович сказал отдать лично в руки, еще и добавить пару ласковых слов от себя. 

Дверь обнаружилась справа по ходу от меня. 

-  Ну, я пойду? -  спросила у Константина Александровича. 

Боялась, что в последний момент он передумает и не пустит меня  в святая святых, к телу господина Князева.

-  Иди,- разрешил.

-  Иду. Пошла, -  закивала, продвигаясь боком в нужном направлении.