Жгучая тьма дракона

Глава 1

Зортангор

– Держи его!

– Потом сам благодарить станешь, – прошипел на ухо знакомый голос.

В следующий миг тело пронзило обжигающей болью, я выгнулся и взревел. Тени заполонили все вокруг, погружая зал в непроглядную черноту. Я рвался из сдерживающих меня рук, скалился и вспарывал когтями все, до чего добирался. Утробный рык, рвавшийся из груди, походил на раненый вой дикого зверя. Так взывали к богам те, кто испытал истинное отчаяние, чье сердце обливалось кровью от безнадежности бытия, кто утратил то единственное, что давало силы бороться – надежду. Коварное и эфемерное чувство, способное как подарить блаженство, так и низвергнуть в глубины мрака. Оно могло дать крылья, а могло безжалостно срезать их с тела, упиваясь хрустом костей.

Моя надежда умерла.

Ее больше не было.

Я не помнил, как оказался посреди давно пустовавшего бального зала. Вроде дошел сам, погруженный в мрачное молчание. Я сохранял спокойствие, сколько мог. Пока все внутри не взорвалось страшными завываниями дракона. Тени кружили, укутывая меня чернильной вуалью, они двигались так стремительно, словно хотели сделать вокруг меня воронку, похоронив под землей.

Кажется, я вспарывал когтями мраморный пол, оставляя глубокие борозды. Дракон рвался наружу, а я из последних крох разума гнал его прочь, не желая разносить замок. Впрочем, глупо. Кому только нужен этот замок? Я последний из айд Роккотор, моя ветвь рода прервется с моей смертью. Совсем скоро. А замок и все земли отойдут короне.

Какая ирония. Нашим семейным состоянием будет распоряжаться тот, кто повинен в вымирании некогда сильнейшего рода. Убийца отца будет доволен.

Перед внутренним взором встало улыбающееся лицо принца. Ехидное такое, надменное и донельзя довольное собой. Как же мне хотелось стереть с его лица эта гнусную ухмылку. Стереть само лицо, превратить его в кровавую, неузнаваемую маску. Совсем как Фхарторенатос поступил с моим прародителем.

«Отец будет мной недоволен».

Если Шакия будет благосклонна, и мы вообще встретимся с ним и остальными родными в загробной жизни.

За невыполненные обещания Тьме я вполне мог заработать себе место в котле на целую вечность.

– Легче? – раздалось сверху. И тут же будто уже не мне: – Идите, ребята. Зализывайте раны. Дальше сам справлюсь.

До ушей донесся тихий шорох удалявшихся шагов.

Я только сейчас понял, что лежал на боку, с трудом хватая ртом воздух, мышцы свело судорогой, а надо мной склонился ухмыляющийся в бородку человек. Знакомый человек. Арнир.

Зажмурившись на пару мгновений, попытался взять под контроль вдруг ослабевшее тело. Руки и ноги не слушались.

– Прости, старик, у меня не было другого выбора.

И почему в его голосе не было ни капли сожаления? Этот наглец посмел… Внутри зародилось новое рычание.

Арнир отскочил, выставив перед собой светящиеся зеленоватым потусторонним светом руки.

– Тихо, Зор. Сказал же, я приводил тебя в чувства. Думал, ты все, ушел безвозвратно, – он выпрямился и почесал затылок. – Это единственное, что пришло в голову.

– Ты пытался убить меня?

Я и сам не узнал свой голос, он походил на рычание зверя во мне, будто с другом – или уже не совсем другом – пытался говорить дракон. Без моего посредничества. Рокочащие нотки так искажали каждый звук. Не знал бы, что пытался сказать, и сам бы не понял смысла.

– Чего там мурчишь то? – склонил голову на бок Арнир.

Вот и он не понял. Ожидаемо, но это еще сильнее меня разозлило. Я стрельнул в него яростным взглядом, и друг невинно приподнял ладони.

– Прости. Но слышал бы ты эти звуки, – он ухмыльнулся. – Будто драконенка режут.

Я снова попытался сжать пальцы, испытывая невероятное желание сдавить его шею. Пальцы только дернулись, и меня снова пронзило болью.

– Сейчас пройдет, потерпи. Пришлось использовать силу. Ничего личного. Просто не хотел терять друга.

Да я уже понял, что мой штатный некромант пошел на крайнюю меру. То, о чем мы с ним договаривались в тайне ото всех. И то, к чему он – как мы оба надеялись – никогда не должен был прибегать. Арнир начал высасывать из меня самую жизнь, тянул по нити мою силу и заменял разрушительно некроэнергией. Причем, судя по тому, что я не мог пошевелиться, он так перепугался, что хватил лишнего.

– Слушай, это еще не конец, – он снова опустился передо мной на корточки и заговорил так быстро, будто его кто-то подгонял. – Я узнаю, кто еще в ночь Черной луны ходил в лес. Ты бросишь ему вызов. Да, все лесные девы уже с привязкой, придется убить несчастного, но… Зор, я не дам тебе умереть.

Я хрипло рассмеялся, хотя вырывавшиеся звуки мало походили на смех. Дракон еще был рядом. Я чувствовал его настороженность и непонимание. Конечно, высшее создание никак не могло взять в толк, почему его оттеснили и обездвижили, да еще и таким варварским способом.

– Я не собираюсь никого убивать, – как можно четче попытался я выговорить.

Хватит уже невинных жертв на нашей проклятой земле. Я не мог карать невиновных.

1-2

«Варя».

Я страшился даже надеяться, но если она останется жива… Нужно будет принести щедрые дары в храм Шакии. Сейчас же оставалось лишь молиться, обращаясь к источнику тьмы внутри меня, с верой. Богине подвластна вся тьма в ее созданиях. Она одновременно была нигде и везде. Утраченная, позабытая, но по-прежнему остававшаяся внутри каждого из нас частицей.

Почти впервые в жизни я не знал, что мне еще предпринять. Мои силы никак не помогут Варе.

– Господин, вам стало хуже? – робко уточнил Гринхор, предусмотрительно зависнув у самой стены, подальше от нас с Арниром.

– А не видно? – выгнул бровь некромант.

– Хватит, – устало качнул я головой, тяжелее опираясь на его здоровое плечо. От подъема по лестнице задеревеневшие мышцы запросили пощады. Похоже, мне потребуется время, чтобы окончательно прийти в себя. Арнир устроил мне магическую встряску, забрав не пару лет жизни, а, наверное, с десяток. Моя энергия сейчас бурлила в его венах, позволяя так легко переносить большую потерю крови. Если бы не это, вряд ли бы мы выползли из того зала.

– Гринхор, пошли на помощь пажу нашего повара. Он не так проворен, но отлично разбирается в травах. Не хватало еще, чтобы паж на радостях принес что-то не то. Мы потеряем время.

– Да, господин!

Гринхор тут же исчез, а мы с Арниром поковыляли дальше по коридору.

– Напомни мне впредь никогда не просить тебя использовать на мне свой дар, – буркнул я, хватаясь за простреливший вдруг бок.

Арнир нервно хохотнул, похлопав меня по плечу, и тут же скривился от боли. Видать, потревожил свою рану.

– А ты напомни не подходить к тебе, когда ты в своей «озверей-форме».

– Озверей-что?

Я хрипло рассмеялся.

– Да, именно так и буду звать. Видел бы ты себя со стороны. Меня уже к королевской награде приставлять надо! А это мы еще сам переворот не начали.

– Ну-ну, – хмыкнул я, – будут тебе награды. Дай сперва выжить.

– Да услышит нас темная богиня, – выдохнул он тихо.

О, да. Я тоже очень на это надеялся.

*****

Я наблюдал, как лучи любопытного, но стеснительного солнца робко проникали вглубь комнаты и ласкали лицо Вари. Она была такой бледной, что розоватые лучи дарили единственные сейчас доступные ее коже краски. Сперва теней от ресниц не было, все вокруг тонуло во тьме – моей тьме, живой, колючей и снова голодной. Лишь когда светило поднялось выше по небосклону, заставляя тьму все же отступить в углы комнаты, на щеках Вари полукружием появились тени.

Пересохшие, побелевшие губы были плотно сжаты, словно она испытывала боль. Быть может, ее мучали кошмары, в которых перед ней представали собственные полчища демонов. Тех самых, что пугали в ночи и крали радость днем. Подлые пиявки, вытягивающие силы из душ смертных.

Я бы сразился с этим полчищем, если бы мог. До сих пор не верилось, что такая отзывчивая, пылкая, хоть и опасливая дева, чьи руки так несмело, но с упоением скользили по моему телу, чьи глаза еще прошлой ночью и утром так сияли желанием, теперь лежала на простынях и едва дышала.

– Зор, ты здесь всю ночь сидишь, хватит. Я распорядился, тебе постелили в соседних покоях… – донесся до меня голос Арнира.

Я лишь отмахнулся.

– Радуйся, пока можешь.

– И что это значит? – друг приосанился и хмуро посмотрел на меня.

«В обычном состоянии я бы не позволил тебе такого тона».

Я с облегчением отметил, что Арнира явно успели перевязать, остановив кровь. Все еще стояло перед глазами, как нас отчитывал лекарь, едва не поседев от нашего вида, когда мы завалились к нему в комнату. То есть ко мне в комнату, конечно, где он временно помогал Варе.

Лекаря я давно выгнал, едва дождавшись, когда он приготовит свой отвар на черном корне. По его словам, злоцветник обращал вспять сокрушительное действие дурман-травы. С уверенностью он сказать не мог, но клялся Великой Тьмой, что видел однажды схожие симптомы, и причиной отравления тогда стала именно дурман-трава. В очень большом количестве, с которым организм просто не справился.

Но у кого поднялась рука на невесту их господина?

– И не рычи, – поморщился Арнир. – Итак голова из-за тебя раскалывается?

– Из-за меня? – я недовольно зыркнул на явно разошедшегося друга.

– А по чьей милости я всю ночь брожу по замку, как неприкаянное умертвие? – деланно возмутился он.

– По собственной, – отрезал я, снова возвращаясь к наблюдению за Варей. Лекарь сказал, что если она переживет ночь, то…

– Вот те раз, – фыркнул Арнир, хлопнув себя бедру и поднялся с кресла у камина. – Я за него тут волнуюсь, а он меня гонит.

Я усмехнулся краешком губ. Да, я давно сказал другу проваливать в свои покои, Дарина наверняка его заждалась. Но как я решил смотреть за Варей, чтобы успеть позвать отдыхавшего сейчас уже немолодого Луренса, так и Арнир решил следить за мной. Мало ли, у меня снова, по его словам, «клыки во все стороны полезут».

1-3

*****

– Это был последний слуга, господин, – сокрушенно произнес Гринхор, посматривая на меня со смесью сожаления и страха.

Да, быть может, я погорячился и не стоило так запугивать слуг. Эмоции все еще бурлили в крови, дракон отчаянно скребся в груди, рыча и скаля зубы. Я чувствовал его гнев и желание как можно скорее расправиться с тем, кто обидел его невесту. Нет, то есть мою. Или не совсем мою…

Запустил пятерню в волосы и откинулся на спинку кресла в своем кабинете. На столе заунывно покачивалось потревоженное пресс-папье. Когда я в ярости гаркнул на последнего оставшегося пажа и громко хлопнул ладонью по столу, почти все в кабинете так или иначе подпрыгнуло. Включая того самого пажа и даже Гринхора, не сумевшего предугадать мой жест.

– Ничего, – непонимающе протянул я, впиваясь пальцами в отросшие волосы. Потянул до боли, невольно наказывая себя за неудачу.

Неудача…

Да, именно так. Как еще назвать то, что я потратил весь день на допрос слуг, которыми меня с лихвой снабжал управляющий, и ни на шаг не приблизился к разгадке. Пришлось допросить больше сотни человек, запугивая их моей тьмой для уверенности в честном ответе, и никто, совсем никто не знал, как отравили Варю. Включая тех, кто принес ей еду и напитки. Никто ничего не подсыпал. Все находились в искреннем недоумении, что госпожу отравили.

Я обернулся на заливающий все вокруг алым цветом закат. Красноватые заснеженные вершины гор смотрелись наиболее зловеще. Будто на каждой совсем недавно убили крупного зверя. Настолько крупного, чтобы пятна от его крови виднелись и на сотни километров в округу.

Словно убивали драконов.

Я поморщился от глупости пришедших в голову жутких образов.

«Еще и не то привидится с недосыпа».

Вторые сутки на ногах давали о себе знать все усиливавшейся болью в висках. Одно грело мне сердце: тени оставались послушны, а дракон хоть и рвался перекусить пару голов за Варю, но удерживать его внутри не доставляло особого труда. Близость с девой из туманного леса сотворила с моим проклятием то, на что я уже и не надеялся. Не слышать нескончаемый шепот было внове, но донельзя приятно.

Если бы не грубое вмешательство Арнира, скорее всего и голова бы не разрывалась на части.

– Уверен, что никто не сбежал? Ты привел всех? – уточнил я хмуро.

– Конечно, господин, – мне показалось, призрак даже приподнял подбородок выше, уязвленный моим недоверием.

Не то чтобы я ему не доверял, но не понимал исход допросов.

– Хотя… – внезапно протянул Гринхор.

Я выпрямился и посмотрел ему в глаза, кресло подо мной скрипнуло.

– Что?

– Помните, вы подарили одну из горничных Его Высочеству позавчера?

– Ах, ты про это, – я немного закатил глаза – насколько позволял незримый зомби, вспарывающий сейчас мой череп – на очередной пульсации я не выдержал и скривился. – Она уехала прежде, чем в мои покои понесли еду.

Гринхор задумчиво покусал губу.

– Но могла ли она оставить отраву на кружке госпожи?

– Кружке госпожи? – непонимающе и с подозрением уточнил я.

– Д-да, ваша милость, – от охватившей его неловкости он начал покачиваться из стороны в сторону, словно его сдувало ветром. – Госпожа Хелия распорядилась подавать напитки девам в одних и тех же сосудах. Сказала, что это предосторожность. Все же они прибыли из другого мира, чуждого нам, их тела только начинают привыкать к новым условиям.

– Я правильно понял тебя, Гринхор? Ты не донес мне о распоряжении, затрагивающем благополучие моей девы?

– Гос-господин, все не так. Но госпожа Хелия…

– Госпожа Хелия не имела права отдавать распоряжения в отношении Вари, – процедил я. – Разве ты не должен был докладывать мне обо все, что ее касается?

– Не хотел дергать вас по таким пустякам… – на управляющего было больно смотреть. Он втянул голову в плечи, оттого визуально сгорбился, а его сияние поблекло, сделав управляющего почти полупрозрачным. – Это ведь всего лишь столовые приборы…

Я зло усмехнулся. Хелия явно была не в себе от уязвленной гордости, раз мало отдавала отчет своим решениям. Раньше она не допускала таких ошибок… Я всегда восхищался ее мудростью. Иной раз и хитростью. Но чтобы оставить такую дорожку для любого злого умысла… Нет, с ней все же стоило поговорить. Хоть одна мысль о предстоящем разговоре вызывала новый приступ головной боли.

– Тебе все еще так кажется? С отдельной посудой в замок мог пробраться кто угодно, до кого дошел сей слух. Ему бы даже не пришлось долго находиться в замке, чтобы сделать свое черное дело.

– Вы правы, господин. Не зря вы с ранних лет были мудры не по годам.

Гринхор приправил все лестью, что показывало его желание хотя бы сейчас меня не злить.

Я тяжело вздохнул, понимая, что продолжать этот разговор все равно что махать мечом после проигранного боя. Также бессмысленно.

– Впредь докладывай обо всем, что касается дев, – устало произнес я, зажмурившись и закрыв лицо ладонями. Даже мягкий свет нескольких трепетавших в канделябрах свечей резал глаза.

Глава 2

Варвара

Мир оживал волнами. Правда, не знала, оживал ли он на самом деле или приливы, состоящие из резких звуков, запахов и горячих прикосновений света, словно жаркое солнце касалось кожи, были лишь финальном аккордом, видением умирающего мозга. Смерть пришла не страшно. Даже не хотелось думать, как так вышло и что будет после. Лишь странное, особое холодное принятие действительности.

Боль, выворачивающая все внутренности, испарилась. Но вскоре до меня дошло, что я не умерла.

Мой приход в мир, пусть и частью сознания остался незамеченным. Веки были так тяжелы, что не удалось разомкнуть их, а тело не отзывалось на желание пошевелить хотя бы пальцем. Я скорее ощущала свое тяжелое дыхание, холод и скручивающую боль в желудке. До меня доносились чьи-то голоса, но не было никакой возможности распознать их, впрочем, как и их смысл. Словно мир, в котором пребывало мое тело, отделился от меня, и теперь оставалось только наблюдать за происходящим, как за сериалом на иностранном языке, включенном на телевизоре где-то в соседней комнате.

Кто-то протирал мои пересохшие, треснутые губы. Влага касалась их, по доле капли стекая сладким отваром в рот. Меня заставляли глотать, уверенными пальцами выпячивая мою нижнюю губу и массировали шею. Мыслей о сопротивлении или хоть какай-то физической реакции не было. Я знала, что мое тело больше не подвластно мне.

Что же случилось?

Все, что я помнила: бледное от ужаса лицо Бертрана и то, как он переворачивал меня на бок, изо всех сил призывая лекаря и Гринхора.

Я никогда не становилась жертвой отравления – только похмелья – но, наверное, так себя и должен чувствовать тот, кто подвергся покушению через яд. Книги и фильмы дали свое четкое представление, что могло стать с телом, если яд был слишком сильный или доза рассчитана на безоговорочное убийство. Отравленные и выжившие либо становились инвалидами, не способными себя обслуживать, либо их здоровье навсегда неумолимо портилось, и особая диета до конца жизни была самым легким исходом.

Откровенно, я бы предпочла смерть тому, чтобы навсегда остаться прикованной к кровати в мире, где толком нет медицины.

В следующий раз, когда сознание выдернуло меня из темного и холодного места вдали, мне удалось чуть надавить языком изнутри на плотно сжатые зубы. Тогда же я ощутила, насколько взмокла… скорее всего не первый раз.

– Я виноват, – донесся смутно знакомый голос, когда я пришла в себя третий раз. – Обещаю, что если вы выберетесь, госпожа, я без какой-либо платы научу вас основам фехтования.

Бертран тогда показался мне жутко милым, особенно на контрасте его злобных выкриков в сторону людей, обслуживающих меня во время бессознательной части жизни.

Мне жутко хотелось подать стражу хоть какой-то знак, но все, что получилось лишь рвано вздохнуть, на что он никак не отреагировал и быстро удалился из покоев.

Каким образом Берт считал себя виновным? В том, что не стал пробовать напитки первым, или он мог остановить запущенный ядом процесс?

Позже я слышала, как кто-то молился незнакомой мне богине, прося дать господину шанс на спасение и мое скорейшее выздоровление. Забавно, что, будучи мертвым, Гринхор продолжал верить в тьму и Шакию. Управляющий замком, казалось, чаще остальных навещал меня, постоянно интересуясь у того, кто неустанно сидел рядом, здоровьем его госпожи.

Несколько раз я слышала, как Гор заходит и с кем-то переговаривается, но я быстро проваливалась в сон и все никак не могла заставить себя подать хоть какой-то знак или разузнать о содержании разговора хозяина замка.

В какой-то момент мне удалось совладать с тяжелыми веками. Я очнулась в тот момент, когда уходящее солнце бросало свои последние лучи на королевство Корот. Багряный закат осветил покои Гора, придавая всему апокалиптичный кровавый оттенок. Незнакомый мужчина рядом – как я позже поняла лекарь, – изумленно приоткрыл рот и вызвал призрачного управляющего.

Казалось, прошла одна маленькая вечность с того мига, как я открыла глаза. Закат медленно угасал, на глазах лишая покои цвета, будто кто-то старательно размывал краски и очертания мебели водой. Солнце только зашло, и лекарь был вынужден зажечь несколько настольных канделябров, когда Гор уверенной поступью вошел в комнату.

В сумерках тени под его глазами были пугающе болезненными, губы иссушенными и в целом вид показался мне крайне уставшим. Это так резко контрастировало с тем образом, какой я видела утром в день своего отравления. Спокойный, страстный и безупречно отдохнувший Гор, казалось, постарел на десяток лет.

– Г-гор, – губы поддавались тяжело, язык онемел, наверное, потому я не расслышала собственного голоса, лишь слабое дыхание.

– Варя, – он тяжело опустился на кровать с моей стороны.

Я ощутила, как что-то сдавливает левую кисть и скосила глаза вниз, чтобы разобраться. Широкая мужская ладонь накрыла собой мою руку.

2-2

– Какая ледяная, – нахмурился он. – Ты замерзла?

– Сколько… – слово комом застряло в горле. Я сглотнула вязкую слюну. Сил было крайне мало, но я использовала ту крупицу, что была мне доступна на все сто процентов. – Сколько я… спала?

По виду Зортангора трудно было понять. Он был так изможден, что волей-неволей начинала предполагать худшее. Могла ли я пролежать столь долго, что его уже было не спасти? И если так, то что будет со мной? И как же тогда моя мама? Меня не было так долго?

– Два дня, – быстро развеял он мои страхи. – Доза должна была быть смертельной, но ты сражалась, как воин.

– Скорее, – я делала паузы, чтобы набраться сил перед новыми словами, – как зомби. Хотя, в отличие от зомби, кажется, разум остался со мной.

Мой любовник мрачно хохотнул и покачал головой. Все было взаправду. И если смерть миновала, то стоило отпраздновать это единственным, что было мне сейчас доступно – улыбкой. От простого движения верхнюю губу начало саднить, похоже, она треснула. Гор странно опустил взгляд на нее и тут же наклонился. Сухие и горячие губы коснулись моих. Простой, ничего не требующий поцелуй, скорее благодарность, чем намек на что-то большее. Но от этого стало немного лучше. По крайней мере я не ощущала себя одинокой, оставленной, как ненужная кукла в запертом ящике.

– Выглядишь не очень, – уже более окрепшим голосом проговорила я, когда он отстранился, так и не отпуская мою ладонь. – Что случилось? Кроме того, что меня кто-то пытался убить.

– Один некромант горел желанием спасти жителей замка, – поморщился Зортангор.

– Ты вышел из себя? – удивленно приподняла брови.

– Изначально мне доложили, что ты мертва.

– Оу, – я замолчала, раздумывая каким же могли быть его ярость и отчаяние от того, что единственную нить к спасению кто-то отобрал, особенно когда на кону не только его жизнь, но и жизни всех тех, кто присягнул на верность, тем самым предав корону. – Мне жаль, Гор, правда.

Он помотал головой.

– Не говори так, Варя. Отравили потому, что хотели добраться до меня.

Кстати, об этом. Еще днем перед тем, как начать то роковое чаепитие с Бертраном, я много размышляла о том, что видела на смотровой площадке. Вообще после встречи с Мартой мне хотелось раздобыть как можно больше информации об этой хрупкой и грустной девушке. Сейчас, после того, что случилось, мне очень хотелось обсудить с ним одно важное дело.

– Гор…

– М?

Только вот мой будущий муж отчетливо и медленно моргал, то и дело прикрывая кулаком раскрывавшийся в зевоте рот. Он так устал, что еле держался. Нет, все же разговоры могли подождать. Я жива, и это главное.

– Ложись уже, а то выглядишь хуже меня. Ты мне нужен бодрее, чем зомби.

Он туманно кивнул тяжелой головой с взлохмаченными волосами. Поднявшись, небрежно скинул с себя одежду, проигнорировав то, как я опасливо отвела глаза от того, что скрывалось под его штанами. Зарывшись под одеяло, Гор прижался к моему боку своим горячим телом, даря тепло и такую нужную сейчас близость.

– Ты просто не знаешь, насколько бодрыми бывают зомби, – почти неразборчиво пробормотал он, оборачивая ко мне сонное лицо. – Только расслабься…

Фразу он так и не договорил, почти мгновенно засыпая. Лицо мужчины расслабилось и приобрело более миролюбивый вид. Темные пряди упали ему на глаза, и будь у меня хоть сколько-то сил, я бы без раздумий убрала его челку, чтобы лучше видеть непривычное для него умиротворение.

Я осталась наедине со своими мыслями, которые, будто бы только и ждали, пока я очнусь, и теперь хаотичным роем наполняли мою голову и тревожили. Мне о многом стоило поразмыслить, взвесить всю известную информацию и получить как можно больше новых данных.

Гор тяжело вздохнул и перевернулся на живот. Большая ладонь нашла мое бедро и легонько сдавила. Наверное, это успокоило его окончательно, и более он не двигался. Я думала, что не смогу сомкнуть глаз, однако глубокое размеренное дыхание мужчины, его близость и ощущение защищенности создавали такую успокаивающую обстановку, что мысли замедлили ход, веки вновь стали тяжелыми. Накрыв его ладонь своей, я поддалась неумолимо надвигающемуся сну.

На этот раз вместо тревожного и больного «ничего» пришли сны. И они были теплыми, как и мужчина рядом.

2-3

*****

– Гор, я хочу провести расследование.

– Какое? – хозяин замка оторвался от своей трапезы, чашка с травяным чаем зависла на полпути к его рту. – Мы с Бертраном уже выясняем, кто мог тебя отравить. Твой страж старается ловить слухи среди слуг.

Я отложила ложку в сторону. С моего пробуждения прошли сутки и чуть солоноватый куриный бульон в тарелке передо мной был первой пищей с момента отравления. Что же, этот ужин показался мне пищей богов после нескольких дней выворачивающей боли. Будущий муж благородно решил составить компанию. Мы сидели за небольшим столиком, в смежной комнате – прямо там, где я чуть не умерла. Не хотелось оставаться в покоях, когда тяжелый дух болезни буквально давил на виски. Теперь помещение проветривалось, а слуги меняли постельное белье. Мы с Гором вели беседы ни о чем до того момента, пока я не решилась поговорить с ним о мучившем меня вопросом.

– Нет, я хочу выяснить, кто довел Марту до суицида, – уверенно выдала я, глядя прямо в его глаза цвета коньяка. Сейчас на меня смотрел не дракон, не тьма, а сам Зортангор.

Признаться, это мне нравилось.

Мужчина отставил чашку, так и не прикоснувшись к напитку. Настроение Гора в миг потемнело, он нахмурился и покачал головой.

– Варя, мы уже говорили…это моя вина. Тьма нашептывала и мне было необходимо касаться ее в момент, когда она испытывала глубокую печаль и совсем не хотела находиться рядом, – он откинулся на спинку стула и запустил пятерню в волосы, растрепав прическу. – Тебе надо набраться сил. Оставь эти мысли на время.

– Не хочу. Гор, при всем уважении, – я наклонилась к нему навстречу и края халата чуть разъехались, выставляя на свет полупрозрачную ночную рубаху, – не мог ты довести ее до самоубийства.

– Неужели ты так безоговорочно веришь? – сокрушенно покачал он головой, отводя тяжелый взгляд от моей груди.

– Некая степень доверия к тебе есть, но то, что я успела узнать никак не вяжется с тем, что ты мог довести бедную девушку до такого ужасного исхода. Поэтому я просто хочу просить твоего позволения вести свое расследование.

Настрадавшийся желудок все же заурчал, заставляя меня покраснеть от того, насколько громко это было. Я тут же недовольно схватилась за ложку и вновь пригубила превосходный бульон.

– Тебе не нужно моё позволение, Варвара, – хмурится Гор. – Ты все же моя невеста и имеешь право на многие действия, – он аккуратно взял пальцами кусок сочного картофельного пирога – по крайней мере, я так предположила – и вгрызся в него. – Что-то раньше ты не просила дозволения «навести порядок» в моей библиотеке, – проговорил мужчина с набитым ртом.

– Согласись, что система удобная и полезная не только для тебя, – чуть улыбнулась я, глядя на него из-под ресниц. – Просто не хочу приставать к слугам в обход тебя. Все же ты им платишь жалование.

Гор неопределенно хмыкнул и вытер рот тряпичной салфеткой, вмиг становясь куда серьезнее.

– Почему ты так схватилась за это?

– Потому что должна.

– Кому?

– Марте, черт побери, – громкие слова дались моему телу тяжело, усталость навалилась неподъёмным грузом. – Она…вроде как, просила помочь.

Картинка перед глазами поплыла, пришлось прикрыть глаза, чтобы попытаться унять головокружение. О полном выздоровлении еще было очень рано говорить, но сам факт того, что я на ногах не мог не радовать.

– Что ты имеешь в виду? – сквозь пелену прорвался голос, его собранность польстила мне.

Мне нравилось, как он умеет выслушивать. Зортангор становился внимательным и чутким даже к изменению интонации. Очень хорошая и полезная черта. Наверное, то было одним из множества его качеств, при которых он оставался на своей должности, и за которые за ним шел народ, поддерживая его притязания на трон.

– Я видела ее, – мое заверение заставило брови Гора дернуться. – Точнее призрак или что-то вроде того. Она была непохожа на Гринхора, не такая живая, но пела песню из нашего мира и просила помочь, а потом привела на ту площадку и…сбросилась.

Он ничего на это не ответил, продолжая испытующе смотреть на меня. Сомневался, вру я или нет?

– Я хочу для нее справедливости, – выпалила я. – Хотя бы попытаться понять, что случилось. Поговорить с теми, кто мог видеть ее состояние, кто обслуживал ее, и кто защищал. Мне надо найти все улики, даже если они будут косвенными.

Сложно сказать, что за чувства завладели им, отражались грузными тенями во взгляде, но я наделась, что хоть немного смогла показать ему то, как важно для меня разобраться в смерти моей предшественницы. Наверное, потому что каким-то уголком сознания была уверена – мое отравление и смерть Марты связаны. Кто-то устроил охоту на Гора самым низким и гнусным образом. Конечно же, у него должно было бы много врагов, при таком положении и тени проклятия.

Если хрупкая девушка не сама покончила собой, а была вынуждена поддаться чьей-то ловкой игре, то человек должен был быть с ней в тесном контакте.

Признаться, я не могла поверить, что при всем благородстве и такте Зортангора Марта могла испытывать столь сильное отвращение, способное довести ее до трагичной крайности.

– Меня заверили, что девы туманного леса не могут оставаться в нашем мире призраком, – медленно проговорил хозяин замка, а затем встал, едва не снеся стол.

2-4

Комната медленно погружалась во мрак. Высокая фигура передо мной теперь походила на монументальную тень, слепленную искусным скульптором. Мне хотелось встать и положить руку на его плечо, спросить в чем дело, но задача оказалась непосильной.

– Может, – я прикусила нижнюю губу, силясь справиться с тяжестью собственного тела, – те, кто сказал это, попросту не знали наверняка? Не думаю, что смерть попаданки – частое явление.

– Я мог бы не прислушиваться, а поискать ее сам, – голос Гора сделался глубоким и вместе с тем холодным. – Ты уверена, что видела именно Марту?

Мужчина полуобернулся, и я дернулась от того, каким жутким стал его взгляд. Соврать под таким вниманием точно невозможно. Его спокойно можно было посылать к преступникам выбивать информацию. Полиция такой кадр навряд ли бы упустила.

– Ниже меня на голову, телосложение подростка, и она пела…

– Пела, – даже не спросил, а лишь тихо повторил себе под нос Зортангор.

– Да, на языке из нашего мира, – вспомнила я ее грустный и красивый напев. – Кроме Марты никто не мог здесь знать эту песню. Гор, я не стала бы врать о таком. Мне на самом деле важно узнать хоть что-то самой.

В ответ я получила тяжелый испытующий взгляд. Было заметно, как Гор размышлял над моей просьбой, как тени прошлого отражались на его по-мужски красивом лице. Он вновь будто постарел несмотря на то, что в момент нашего пробуждения выглядел куда лучше того Гора, с которым я ложилась спать.

Уже знакомый мальчик-паж смущенно заглянул в нашу комнату и сказал, что принес новые свечи в канделябры. Хозяин замка позволил ему войти. Парнишка менял свечи и зажигал их, наполняя помещение уютным теплым светом, и все это в полной тишине. Кажется, занятие напрягало его, ведь все движения юного пажа были быстрыми и слегка рассеянными.

За это время я успела осушить тарелку чуть больше, чем на половину. Желудку было тепло и хорошо, но съесть больше казалось невозможным. Гор же и вовсе больше не подошел к столу, продолжая изображать слишком живую тень рядом с диваном, полностью погруженный в свои мысли.

– Обратись к Гринхору, – устало вздохнул Гор. – Он знает, кто из слуг в прошлом году был приставлен к Марте. И расскажи ему про то, что видела. Уверен, он захочет попробовать отыскать ее призрак.

Диван, на который он плюхнулся, будто поверженный, грустно скрипнул под весом мужчины. Гор прикрыл глаза потер переносицу. Боже, как сильно некромант мог навредить ему? Почему-то у меня сложилось впечатление, что Зортангора очень сложно ранить, он виделся этаким всесильным и всемогущим. Поэтому наблюдать за ним в столь тяжелом состоянии было в новинку и, честно сказать, пугало.

– Я не буду рассказывать о ее духе, – уверенно отозвалась я. – Пусть никто кроме нас не знает. Потому что… могут пойти слухи, и это сыграет на руку убийце. Просто одна дева спрашивает про другую, вот и все.

– А если выяснится, что все же я виновен? Что ты скажешь тогда?

Снова эти темные мысли. Будто подтверждая мою догадку, тени на краю зрения зашевелились, обрели объем. Тьма заставляла его думать о себе так плохо? Заражала мысли, забиралась в душу, покручивая в руках кровавый коктейль?

Решив, что уже достаточно накопила энергии, чтобы немного пройтись, я встала, опираясь о стол, и ощутила предательски слабые ноги. Меня мелко затрясло, но все же я сделала несколько шагов в сторону Гора. Ему надо было помочь. Возможно, потеряв много сил, смертельно устав, он вновь стал уязвим к нападкам проклятия. Как бы то ни было, я должна быть рядом и помочь ему справиться. Не только потому, что от советника короля зависело мое будущее, не из-за нашего договора, мое желание было искренним. Честный и сильный человек заслуживал этого, как и дракон, деливший тело Зора с тьмой.

Я оступилась, но не успев даже испугаться, оказалась в надежных руках жениха.

– Скажу, что на этот раз тебе досталась упрямая попаданка, – грустно улыбнулась я прямо в его широкую грудь, вдыхая аромат мужчины. – Заканчивать жизнь подобным образом не входит в мои планы. И повторюсь – это не твоя вина.

Он подхватил меня на руки. Казалось, я чувствовала, как проклятие въедалось в его голову, как сильнее и опаснее шевелились черные тени, протягивая к нам свои бездушные щупальца.

– Прекрати их слушать, – рука сама собой потянулась погладить заросший подбородок. – Оставайся здесь.

Теперь мы оба сидели на диване. Из-за размеров Гора вдвоем здесь было тесновато, но я не жаловалась, опустив тяжелую дурную голову ему на плечо. Теплые пальцы погладили мои спутанные волосы, и это помогло дрожи уняться. Пламя свечей чуть подрагивало, золотилось в металлическом отражении тарелки, ложилось бликами в глазах любовника. Точнее, теперь на меня смотрел дракон, вертикальным черным зрачком посреди золотистой радужки.

– У твоего дракона очень красивые глаза, – хмыкнула я, легко проведя большим пальцем по его скуле. Сама не понимала, откуда такая смелость. Последствия близости?

Вмиг зрачок расширился, эти самые глаза стали ярче, а вокруг них начали проступать чешуйки. Поразительно! Я даже приоткрыла рот от изумления.

– Не льсти ему, он не посмотрит на твое состояние, – тихо пророкотал Гор, скользнув ладонью по моей талии.

Щеки залились румянцем. Пришлось прикусить губу, чтобы не сморозить глупость. Оказывается, испытать возбуждение можно и в моем положении. Отрицать сложно: мне понравились вещи, которые он со мной творил.

2-5

Зортангор с ухмылкой поддернул острым когтем на удлинившимся указательном пальце тонкий шнурок от ворота ночной рубахи и резко дернул на себя. Признаться, я только сейчас поняла, что практически все исподнее или ночное белье было крайне удобным для любовных утех. Не нужно было снимать всю рубашку, чтобы освободить грудь с торчащими сосками, достаточно просто распороть ворот. Кусочки ткани услужливо разъехались, и довольный собой Гор просто стянул ткань по моим плечам, оставив рубашку болтаться на поясе.

Со вздохом блаженства он опустил лицо между моих грудей. Горячее дыхание опалило кожу, подгоняя мое возбуждение. Бархатный язык оставил влажную дорожку от средины груди до соска. Одновременно с тем, как Гор втянул тугую вершину в рот, он глубоко с хлюпаньем погрузил в меня пальцы.

Ощущая слабость и боль в спине я выгнулась навстречу и попыталась насадиться на его руку сильнее, крепко обхватив мускулистые плечи.

– Пожалуйста, – просила я, сама не понимая, что же мне нужно.

Он продолжал терзать мою грудь, шершавыми грубыми пальцами вбиваясь в разгоряченное лоно. Ощущения пронзали тысячами игл. Мои стоны наполнили комнату, даря полубезумную улыбку жениху.

– Мне дурно, – еле проговорила я, безвольно роняя голову на его плечо и закрывая глаза, когда большой палец Гора безукоризненно нашел клитор.

Я снова стонала, сознание оставалось со мной лишь на грани какого-то упрямства. Тело казалось тяжелым, и все же трение и уверенные движения Гора довели меня до оргазма, пусть от этого мне сделалось так плохо, что открыть глаза потом оказалось невозможным.

– Кажется, я не чувствую ног, – пролепетала я в шею своему жениху, снова вдыхая его ни с чем несравнимый аромат.

– Прости Варя, тебе нужно больше отдыхать, – низко отозвался он, чмокнув меня в шею. – Я не должен был.

Судя по его тяжелому дыханию, Гору было ой как не просто взять себя в руки. Он хотел близости, которую я сейчас не могла ему дать.

– Постой, – выдохнула я и коснулась губами его горячей кожи. – Поцелуй меня еще раз.

И он легко поддался, аккуратно касаясь меня, уже без экстрима, но чувственно, затяжно, будто благодаря за что-то.

Пытаясь окончательно забыться в нем, борясь с собственным телом и сознанием, уже почти во сне потянулась к его промежности, несмело огладив выпуклость на штанах. От простого прикосновения Гор резко выдохнул и заметно сжал челюсти.

Я не могла принять его в таком состоянии, но попробовать подарить приятные ощущения еще могла, мне очень хотелось усыпить его проклятие, отвлечь от тьмы.

Сначала, Гор готов был отпрянуть, чтобы демоны прошлого вновь не застлали мне память, но быстро сдался, как только я заверила, что сама хотела этого, уже расстегивая пуговицы на штанах, хоть и подрагивающими пальцами. Не долго думая, он приподнял меня и резким движением стянул штаны до колен, позволив дальше мне самой вести. Разгоряченная и твердая бархатистая плоть ладно легла в ладони. Я старалась не смотреть вниз, да и не до того было, Гор, как мог отвлекал, проталкивая язык в мой рот.

Я обхватила его обеими руками. Неужели столь большой объем еще несколько дней назад помещался в меня? Честно, это слегка пугало.

– Шакия, благослови, – сдавленно выдохнул Гор, хватая мое лицо руками. – Не останавливайся.

Я скользила ладонями по его члену вверх и вниз, надеясь, что все делаю верно, принуждая себя забывать ужасы детства. Это не Леденец. Мужчина передо мной не питал жажды к маленьким девочкам, не разбивал им головы, исполнив свои грязные больные желания. Для своего положения он был невероятно чутким и славным, со своей болью, с ношей своего проклятия.

Один из больших пальцев Гора оказался так близко к моему рту, что я решилась обхватить его губами. Посасывая, лаская его языком я не могла оторваться от лицезрения бурных эмоций хозяина замка. Он тяжело дышал, двигаясь бедрами в такт моим движениям, томно и неотрывно следя за тем, как я со стонами принимала его палец все глубже.

Гор начал двигаться быстрее, сжимая челюсти, его губы раздвинулись, показывая почти звериный оскал. В какой-то миг любовник прикрыл глаза и со стоном изверг теплое семя прямо на мои пальцы, которые в момент его оргазма как раз накрыли чувствительную головку.

Чуть позже, зарывшись в одеяло, мы лежали на огромной кровати, прижимаясь друг к другу обнаженными телами, принимая наше тепло и растворяясь в нем. По крайней мере, меня больше не знобило. Хотелось растянуть этот момент, прежде чем объятия Морфея унесут сознание в сонную даль.

– Тебе нужно поскорее восстановиться, – вдруг сказал Гор, когда мой разум находился за сонным муаром. – Нам предстоит путешествие.

– Куда мы поедем? – все происходящее перестало казаться реальным, тело сделалось легким, а слова нечеткими.

– К королю.

– Хорошо.

– Нет.

– Почему?

– Ты будешь в еще большей опасности. Даже в моих стенах тебя постигла беда, а там логово крыс и змей, где нельзя быть уверенным, что за очередным поворотом не поджидает убийца с клинком.

– Хорошо, что у нас есть Бертран, – беспокойство в его тихом голосе ускользало от меня в усталости.

Глава 3

Зортангор

– Повторяю еще раз, Гринхор. Последний раз, – протянул я угрожающе, пристально глядя на бледнеющего управляющего, пришедшего в мой кабинет на зов. – Сказки про то, как ты не видел в своем же замке других призраков, будешь рассказывать Варе. И к слову, это не по-мужски, пользоваться ее доверием. Мне же поведай, какого лича у меня под носом уже год стенает призрак, а ты так и не удосужился мне о нем р-рассказать, – конец фразы потонул в утробном рыке дракона, на руках проступили чешуйки, а лопатки зачесались.

«Нет уж, друг, сегодня крылья ты не выпустишь, у меня и без того дел навалом».

Взгляд Гринхора в страхе забегал по кабинету, с отчаянием выброшенной на берег рыбы выискивая хоть что-то, способное помочь ему выкрутиться из нелепейшей ситуации, в которую сам себя завел. Однако, судя по тому, как с каждым мгновением управляющий все сильнее таял, аргументов в свою защиту он никак не находил.

Экая досада!

– Стоять, – я хлопнул ладонью по столу, и раздавшийся грохот заставил Гринхора засветиться чуть ярче. В тот самый миг, когда он едва не подпрыгнул на месте. – Не смей сбегать, когда я тебя спрашиваю.

– Не думал даже, ваша милость, – понурился Гринхор, уставившись на свои сапоги. – Вот когда вы так драконом на меня смотрите, говорить трудно. А я ведь еще помню, как вы мальчишкой тянулись к знаниям и тащили у меня из кабинета книги…

– Я и сейчас тянусь к знаниям, – не повелся я на его попытку увести беседу в ностальгическое русло. – Поведай же мне, добрый друг, с каких пор в этом замке ты считаешь меня ровней лакею?

– Да как можно, ваша милость! – довольно натурально возмутился Гринхор, даже на миг поднял взор, заглянул в мои пылающие глаза и снова решил потупиться.

«Пройдоха».

– Я жду, Гринхор. И теряю терпение, – предупредил я.

Ведь справедливо сперва предупредить о приближающейся каре. Чтобы после и лишних вопросов не было. Он думал, не найду на него управу? Туманный лес все еще никто не закрывал. Я вполне мог пожить пару дней без управляющего. Тем более, такого… Лживого и бессовестного.

– Ну что же вы так со старым человеком, – поднял он руку к груди, где уже давно не билось сердце.

– Второй раз не умрешь, не причитай, – не повелся я. – Выкладывай, упыри тебя загр-рызи!

– Да и выкладывать особо нечего, ваша милость, – с тяжелым вздохом сдался призрак и развел руками. – Она пуглива и никому не показывается.

– И едва не увела за собой с башни Варю, – зарычал я.

Гринхор вздрогнул. Он явно упустил из вида эту историю.

– К-как? С б-башни?

Он снова начал бледнеть и схватился за горло.

– С башни, – подтвердил я, уговаривая себя дышать глубже.

Тени давно вились обезумевшей стаей котов по углам комнаты. Гринхор им невкусен, потому не нападали, но взбудоражены они были не на шутку. Еще и поэтому я начал себя успокаивать. Самоуправство управляющего меня злило, но терять контроль над тенями не хотелось. Я слышал их шипение в голове и голодные завывания. Это несколько сбивало с ясности мыслей. Той самой ясности, подаренной Варей.

Даже усмехнулся, подумав, что ей придется потакать моим желаниям слишком часто, если все домашние продолжат с завидным постоянством меня бесить.

– Но она не желает никому зла, ваша милость, – снова решил подать голос этот кандидат на развеивание. – Я знал про нее, каюсь, но мы никому не причиняли вреда…

– Мы, значит? И как близко ты с ней сдружился, а? – качнул головой, не понимая, как мог так ошибиться. Мне казалось, у меня нет никого, преданнее Гринхора, потому получить от него такой нож в спину было почти физически больно. Поднялись тревожные мысли, тьма в венах нашептывала, что он наверняка еще многое от меня скрывает.

Зажмурился, усилием воли заставляя силу замолчать.

– Мне жаль бедную девочку, – пожал он плечами. – Она покинула мир столь юной.

Я ощутил знакомый горьковатый привкус вины на языке, даже провел им по зубам, пытаясь стереть эту мерзость. Вот только зря старался. Привкус никуда не проходил.

– Ты защищал ее от меня? – поймал я мелькнувшую на краю сознания мысль. – Она меня… ненавидит, так? – а вот теперь горечью отдавали и слова.

– Что вы, ваша милость, – управляющий даже подлетел ближе – совсем меня не боялся, надо же! – Она не держит на вас зла. Эта девушка вообще милейший цветок.

Потер пальцами переносицу и устало откинулся на спинку кресла. Я знал, что Марта была слишком хрупка для нашего мира, глупая ошибка или же насмешка богов привела ее в ночь черной луны в наш мир. И все же слова Гринхора о том, что девушка не держала на меня зла, всколыхнули что-то в моем зачерствевшем сердце. Я не смог даже до конца понять все охватившие меня чувства. Не радость, не облегчение, скорее походило на тоскливую благодарность. Я и не мечтал услышать подобное. Был уверен, что Марта канула в реки времени. И что же теперь? У меня появилась возможность узнать больше о той трагедии? Узнать, что ее душа и не думала меня проклинать.

Это не сбило с плеч тяжелые каменные плиты, но мне словно стало чуть легче дышать.