Жнецы новостей и жрецы судеб

1

Автор предупреждает, что все совпадения имен и образов произошли ненамеренно и случайно, но, тем не менее, благодарит людей, воспоминания о которых помогли родиться героям этой книги.

Аннет опаздывала на работу. Она поехала в редакцию не на автобусе, как обычно (строгая экономия, чтобы поскорее накопить денег и выкупить у подруги малютку "Рено", славную машинку, покрашенную в золотистый цвет, которая подруге изрядно поднадоела, потеряв, тем самым, в ее глазах половину былой цены), а на такси, но все равно опаздывала.

Тоненькие каблучки стучали по черному, свежевымытому асфальту, редкие встреченные мужчины оборачивались вслед летящей вперед, к какой-то заманчивой цели, парижаночке, и заворожено глядя на нее, думали: к кому на свидание мчится это воздушное создание, кто тот счастливчик? Будь это "счастливчик", Аннет, пожалуй, не торопилась бы так. Мужчины способны ждать почти бесконечно. Но она-то опаздывала на работу.

Да, Аннет сейчас меньше всего выглядела бывалым репортером (как и всегда, впрочем). Это была миниатюрная, элегантно одетая, симпатичная (до красоты ей, пожалуй, не хватало некоторой симметрии черт лица) девочка. Она выглядела наивной. Порой она выглядела чуть глуповатой и вполне доступной. Ну, ни дать, ни взять, любовница босса местного отделения, скажем, "Французского сберегательного банка". А на самом деле Аннет не была ни глупой, ни доступной. Она просто была хорошим жнецом новостей.

Здание газеты "Парижские тайны" находилось в деловой части города, рядом с типографией. Между издательством и типографией постоянно курсировали мальчишки-курьеры с пакетами пленок и записками. Работа кипела. "Парижские тайны" выходили четыре раза в неделю, причем воскресный выпуск делался с приложением.

"Парижские тайны" были желтой газетой. Об этом знали все. Как знали и то, что среди средней руки мистики и ужастиков в этой газете всегда можно было найти свежие новости и очень профессиональные политобзоры. Все это способствовало тому, что "Парижские тайны" читали не только многие парижане, но и обычные французы. Потому что, несмотря на название, газета проливала свет отнюдь не только на столичные тайны, интриги и скандалы.

Популярность газеты заставляла искать благосклонности многочисленных редакторов многих маститых репортеров. А уж что говорить о начинающих журналистах? У Аннет не было никаких шансов работать здесь, потому что не было профессионального образования. Но… Но ее мистические истории о ведьмах и прочей нечисти были завораживающими, таинственными и интересными настолько, что невозможно оторваться, не дочитав до конца. Но ее репортажи были полны динамизма и интриги. Поэтому ее и взяли в "Парижские тайны" внештатным корреспондентом.

Так Аннет работала. Приносила в газету стопку материалов, большая часть из которых была написана давно и "в стол", а потом время от времени звонила и интересовалась, что из принесенного напечатано. Печатали ее произведения охотно, и так охотно каждую неделю выплачивали гонорары. До тех пор, когда кому-то из редакторов не надоело постоянно подсчитывать деньги, которые газета должна Аннет. Она и предложила взять Аннет в штат: "Все равно она одна пишет больше, чем десяток штатников".

Рекомендация была принята к сведенью, и Аннет стала полноправной штатной журналисткой "Парижских тайн". Ее положение в финансовом плане улучшилось средненьким, но стабильным окладом, которого в сумме с гонорарами за год "строгой экономии" хватило на покупку квартиры в двухэтажном доме на улице Марата, почти на самой окраине Парижа.

Несмотря на то, что ездить на работу оттуда было далеко, Аннет была безумно счастлива. Ведь у нее теперь была своя квартира, свой уютный уголок из трех комнат, где хозяйкой была только она. Это ли не апофеоз репортерской карьеры? А если ездить на автобусе, карман молодой журналистки вполне выдерживал ежедневную дорогу туда и обратно. Еще и оставалось кое-что.

Даже теперь, когда Аннет была в штате, меньше писать она не стала. А ведь были у ее новоявленного начальства такие опасения. Может быть, виной журналистских успехов была природная пронырливость Аннет, заносившая ее иной раз в такие места, куда был навечно заказан вход более маститым и известным журналистам. При необходимости Аннет могла прикинуться милой дурочкой. Все равно в ее репортажах метод добычи материала не указывался.

Сегодня у Аннет сломался будильник. В общем-то, опоздание на работу не должно было иметь фатальных последствий, если не считать сдачи срочного материала о ценах на порнографию (параллельно - интервью с одним известным режиссером порнофильмов, чей псевдоним "мсье Эль" не должен был никого обмануть, все сразу же поймут, кто это был на самом деле).

Аннет вихрем пронеслась мимо охраны, привычно ткнув в лицо охраннику пропуск (как будто охрана и так не знала в лицо местную звезду), и помчалась на третий этаж, где у нее имелся свой кабинет (три метра на два), в котором содержалось все, что, по мнению редактора, нужно было журналисту для успешной работы.

Девушка уже почти достигла своей цели, когда в коридоре ее перехватил Андрэ, редакционный секретарь:

– Эй, звонил мсье Касье, – при произнесении этого имени Андрэ выдал профессиональную улыбку фигляра, – срочно хотел с тобой пообщаться. Наверное, уже соскучился. – прибавил он от себя и ненатурально зевнул.

Аннет рассмеялась. Ни для кого в редакции (и, тем боле, для нее) не было секретом, что Аннет, удачно дебютировав в "Парижских тайнах", обрела в лице Андрэ тайного почитателя ее красоты и таланта. Молодой человек с вожделением поглядывал на предмет своей страсти, вздыхал, краснел, бледнел, но открыть девушке своих чувств, а уж, тем более, распустить руки, как-то не решался.

Одно из преданий об Аннет красочно повествовало, что стало с политическим обозревателем (ведущим, между прочим), когда он по глупости и недальновидности счел Аннет достойным предметом притязаний. Наверное, Андрэ боялся такого же финала.

2

На встречу в кабаре «Стройные ножки» Аннет мчалась, одевшись в один из самых своих удачных и вызывающих костюмов. В черном она выглядела подтянутой и гибкой. Она и в другой одежде была хороша, повезло девочке с фигуркой. Но в этом костюме… Почти Лолита.

Мсье Касье встретил журналистку у входа. Поинтересовался насмешливо:

– Скажи, дорогая, это же не ради меня ты сегодня так оделась? – он повел своими темно-карими глазами по ней, начиная с головы и заканчивая ногами. Аннет пожала плечами:

– Мне нравится элегантно одеваться. А мне идет этот костюм? – губы мсье Кьяно изобразили изящную улыбку:

– Ну, ты вполне… соответствуешь своей миссии. Только вот красавчики Жан и Морис – вовсе не подарочки, прими это к сведенью.

– Зачем Вы мне это говорите? – делано удивилась Аннет. Мсье Касье снова усмехнулся:

– Просто, на всякий случай. Уж очень ты сегодня элегантна.

Аннет кивнула. Принимая комплимент. Да, она сегодня очень мила, просто очень мила. Она шла следом за Касье Кьяно и ловила восхищенные взгляды мужчин, обращенные на нее. Касье же доставались исключительно гримасы ревнивых самцов, понимающих, что соперник захватил лучшую самку. Ха, а вот и не захватил. Пока.

Касье усадил Аннет за столик у самой сцены (директорский, пояснил он) и пообещал сейчас же вернуться, «неся под мышкой» братьев Жана и Мориса. Молодые звезды не были близнецами, но были настолько похожи, что их постоянно путали, а потому – не делали между ними различий и упоминали вдвоем: Жан-Морис. Да, если Аннет хочет, он может захватить еще кого-нибудь из группы, пусть только скажет, кого.

Аннет кивнула, сделала вид, что обдумывает предложение мсье Касье, а после, вздохнув, заметила, что для первого знакомства с группой достаточно будет и братьев Сольди. Ведь они-то, в сущности, и являются душой группы, не так ли?

Мсье Касье согласно улыбнулся. Ответ Аннет предсказать было не трудно. И почему все эти глупенькие девчонки сходят с ума по братьям Сольди, нисколько не задумываясь, что собой представляют эти красавчики. А красавчики-то были не просты…

Аннет смотрела на сцену (на которой сейчас полуголые девицы энергично отплясывали канкан), время от времени бросая цепкие взгляды в зал. Все в кабаре «Стройные ножки» было устроено на грани приличия: красноватое освещение, антураж, располагающий к фривольности, полуголые танцовщицы.

В то же время доза фривольности была хорошо рассчитана, ничего лишнего. А неполное обнажение танцовщиц лишь разжигало воображение мужчин. Сначала Аннет увидела появившихся в дверях зала братьев Сольди в сопровождении мсье Кьяно, а потом прозвучал голос конферансье, до неприличия красивого, совсем молоденького и чрезмерно злоупотребляющего гримом юноши:

– На нашей сцене несравненная Ирэна Баттори!

Несравненная Ирэна, надо же. А Аннет и не знала. И мсье Касье ей ничего не сказал. Или он считает, что ее внимание могут привлечь только мужские группы? Ее-то – может быть, а вот внимание ее читателей… впрочем, об этом нужно поговорить с мсье Касье. Сегодня же.

Но вот, номер объявлен, а Ирэна почему-то не торопится на сцену. Примерно на второй минуте заминки мсье Касье что-то сказал своим спутникам, указал им на директорский столик и легкой походкой вышел из зала. Братья переглянулись, пожали плечами и направились к указанному Касье столику.

– Добрый вечер, мадемуазель. – поздоровались они хором. Аннет кивнула, стараясь, чтобы этот кивок получился как можно более сдержанным.

– Добрый вечер, мсье. Присаживайтесь, прошу вас.

Она не стала представляться братьям Сольди. В конце концов, все они в гостях у мсье Касье, вот он их пусть и представляет друг другу. Иногда, когда было можно, Аннет любила напустить на себя бесполезную церемонность светской львицы. Если только это не мешало выполнению прямых профессиональных обязанностей. Сегодня не мешало.

На сцене появился мсье Касье, со своей неизменной улыбкой на тонких губах, напоминающей чем-то оскал вампира:

– Сейчас, как и было обещано – несравненная Ирэна Баттори.

Последние слова прозвучали так, что у зрителей поневоле душа метнулась в пятки. И как Касье такие вещи делает? Ведь слова – они всего лишь слова, ничего больше. А вот, поди, ж ты…

Ирэна вышла на сцену. Началась обычная концертная программа на сорок минут. Аннет показалось, что сегодня Ирэна, придерживающаяся имиджа женщины-вамп, больше напоминает покинутую возлюбленную, что ли… Впрочем, в этом амплуа она тоже весьма преуспела. Как она пела… В этих песнях трепетала и билась томимая печалью душа одинокой женщины. Даже если песни были веселы и вызывающего содержания.

Мсье Касье уселся на стул рядом с Аннет и обвел глазами собравшуюся компанию. То, что Аннет сдержанно улыбалась и сидела по-прежнему на своем стуле, а не, к примеру, на коленях одного из братцев, обнадеживало. А, впрочем, у них как раз все впереди.

– Жан, Морис, это Аннет, журналистка газеты «Парижские тайны».

Оба брата едва заметно поморщились, услышав название газеты. Что сразу же привело Аннет в состояние легкого бешенства: «Вот же лицемеры! Сразу видно, что газету нашу они читают, и все-таки считают своим долгом выразить неодобрение желтой прессе!»

Вслух она, впрочем, этого не сказала, а в отместку сразу же начала излагать свои планы по отношению к братьям. Мол, сейчас мы ладненько поговорим по душам, в присутствии диктофончика, разумеется, а потом Аннет выберет куски текста, а братья Сольди выберут лучшие, как они считают, фото группы… Аннет несла все эти глупости с видом спокойным и уверенным настолько, что братья Сольди поначалу просто обалдели.

Наконец, Жан проговорил:

– Мадемуазель, Вы всегда спешите огорошить ваши «жертвы» подробным планом вашей дальнейшей совместной деятельности?

– Нет. Просто мне показалось, что вас впечатлит именно такое изложение фактов. – усмехнулась Аннет.

– А Вам всегда «кажется» так, как есть на самом деле? – осторожно поинтересовался Морис. Аннет легкомысленно пожала плечами: