Гипотеза Гипогеи.

Пролог

Чистильщиками не становились просто так.

О чистильщиках не болтали – вдруг услышит кто-то не тот?

Встреча с чистильщиком – к беде. Даже для высокородных чистокровных близкое знакомство с ними сулило лишь проблемы. Серьезные проблемы.

Заметить чистильщика – практически невозможно, да никто и не горел желанием.

О чистильщиках ходило множество слухов, но даже дети знали главное – Носитель Белого Горя уже перестал быть человеком.

- Вао... да это уже действительно не человек, а какая-то городская страшилка, - хмыкнул высокий и худой молодой мужчина. Его угловатая фигура в белых одеждах разрезала мрак помещения, словно подсвеченная изнутри.

Он стоял расслаблено, облокотившись о стену и наблюдая за тем, что происходит по ту сторону огромного, во всю стену, панорамного окна. Необъятная пустошь, уходящая за горизонт, выжженная солнцем земля и проплывающие закатные облака – вид с высоты почти пяти тысяч метров навевал тоску.

Мир после конца света был скучен.

- Знает ли прекрасная лемани как появились чистильщики? – внезапно спросил мужчина своего собеседника и, не дожидаясь ответа, продолжил: - В древности, Носителями Белого Горя называли императорских палачей. Они казнили высокородных, в том числе отпрысков императорского рода. Занятная должность, не так ли? Считается что в период Малого Вымирания чистильщиков упразднили, поскольку чистокровных осталось слишком мало и убивать их было слишком расточительно. Даже последнего отброса все еще можно было использовать в программе размножения.

Малое Вымирание лишь на словах было малым, а в годы, когда было темнее всего, от популяции осталась лишь жалкая горстка людей. Высокий коэффициент инбридинга, потеря генетического разнообразия только часть проблем, вторая часть – мутировавшая флора и фауна, хищные растения и гигнтские насекомые… но человечество выжило и возродилось.

Краткий экскурс в историю потонул в тишине. Чужое присутствие было едва обозначено, но тонкая улыбка на лице мужчины стала только шире.

- Но интересно другое - Носители Белого Горя сами проводили расследование, выносили приговор и приводили его в исполнение. Как думаете почему?

- Достаточно, - холодный женский голос прервал его, и фигура в белом чуть обернулась, бросая взгляд холодных льдистых глаз в сторону двери, откуда лился яркий свет, окутывающий силуэт говорящего. Но не достигающего его самого. – Кому ты пытаешься задурить голову?

Кому?

Мужчина тихо рассмеялся и, развернувшись, шагнул к границе света и тьмы. Остановился в шаге от собеседника, оставшись на своей стороне под покровом мрака.

Действительно кому?

- Ваш покорный слуга всего лишь хочет сказать, что ваши попытки изменить то, что неизменно – тщетны.

Взгляд, которого он удостоился явно не делал ему чести – твердый, пронзительный, честный. Его полная противоположность.

- Возвращаясь к моему вопросу – почему же палачам было позволено решать судьбу высокородных? Можно предположить, что Носители Белого Горя были исключительно сильны и наделены властью, что совершенно не боялись последствий и мести, а потому выносили исключительно справедливые приговоры?

Если бы в его силах было что-то изменить… он бы ничего не поменял. Все произошедшее, каждое действие, каждое слово, вело его… их к этому дню.

Он знал это еще тогда, когда в холодный снежный день позволил маленькой заплаканной девочке лишившейся всего сбежать. В надежде что она вернется чтобы отомстить.

Тогда-то он окончательно убедился, что заслужено надел белые одежды чистильщика.

- Но на самом деле ответ иной – Носителем Белого Горя мог стать только тот, кто отринул свою человечность. Не найти судьи беспристрастнее чем тот, которому чужды чувства и пороки людей.

Шеган Руу, самый молодой чистильщик в истории Сибионской империи протянул руку, касаясь пальцами чужой тонкой шеи.

- Не ведая страха и сожалений, разве будет чудовище бояться людей?

Носитель Белого Горя улыбался, а в холодных льдистых глазах не было и капли тепла.

Его запястье крепко сжали – тонкие сильные пальцы вцепились так, словно вознамерились переломить кость. Как бы он не нависал над собеседником, решительный твердый взгляд оставался неизменным - казалось, его видели насквозь.

- Ты боишься.

Часть 1. Глава 1

Агео, столица Сибионской Империи, состояла из трех частей: Формикария, туннелей дутой земли, что лежали ниже уровня поверхности; Лабиринта — туннелей выше уровня поверхности, прогрызенных в скальном плато и самого гигантского Термитника, который люди оккупировали, выкурив прежних хозяев.

Формикарий жил своей жизнью и наблюдать за этим всегда было увлекательно. Подобно муравьям люди всегда куда-то спешили, торопились жить свои маленькие, но очень важные жизни и делать свои маленькие, но очень важные дела. Никого из жителей первого уровня подземного города не волновали ни тонны скальной породы над головой, ни обилие грязи, ни отсутствие солнечного света или хотя бы нормальной вентиляции.

Формикарий лежал ниже уровня поверхности, ровно под каменным плато, на котором когда-то гигантские термиты возвели себе дом, и уходил на километры вглубь дутой земли. Часть туннелей здесь была образована естественным путем в период Малого Вымирания, часть прогрызли жуки — скальное плато, на котором стоял многокилометровый термитник, был пронизан сетью туннелей.

Назвать Формикарий городом было бы неверно, по сути, это была лишь часть города — трущобы, зона беззакония, рассадник нищеты и сирот.

Шегану нравилось это место. Несмотря ни на что, все дышало жизнью, словно каждый житель задался целью жить всему вопреки.

Это заслуживало восхищения.

Путь по улочкам первого уровня Формикария удовольствия не приносил — вернее не приносил нормальным людям, а вот Шегану наоборот здесь нравилось.

Да, немного грязно, ничего общего со стерильными улицами Термитника, зато фасады облупившихся зданий богато украшены современной настенной живописью — есть что и посмотреть, и почитать. Переписка местного хулиганья была нецензурной, но увлекательной, а сопроводительные рисунки только усиливали впечатление.

Многоуровневый подземный город пестрил кучей маленьких, но ярких вывесок, привлекающих внимание и почти полностью перекрывающих пространство между домами. От их обилия порой рябило в глазах.

Между домами пролегали узкие мостики-коридоры, зачастую проложенные между строениями или вдоль стен усилиями самих жителей. Высокие здания соседствовали с убогими домишками из жести и других подручных средств.

То тут, то там мелькали кристаллиты всех форм и размеров, давая блеклый рассеянный свет — единственный источник света днем, не считая россыпи грибов где-то над головами на сводах уровня, да отголосков света из «колодцев».

Ближе к центру, в районах побогаче, зияли те самые «колодцы» с солнечным светом, проникающим через призму купола защищающего жителей города от опасностей, что таились на поверхности. Подобные «колодцы» окольцованные десятком уровней солнечных батарей были основным источник электричества, который обеспечивал жизнь в подземном городе.

И главное украшение этого места — толпа вечно недовольных людей, что толкалась, копошилась в грязи, ведомая единственным желанием глотнуть свежего воздуха, да съесть что-то кроме грибов и слепушек. Те, кто посмелее, да амбициознее, копили кредиты, мечтая переехать в Лабиринт — пусть по-прежнему кругом земля, да вот только уже выше уровня поверхности — чем не радость? Да и вентиляция в разы лучше.

Первый уровень подземной части Агео представлял собой жалкое зрелище, но вместе с тем, это место дышало жизнью. Чахлой, депрессивной, но все же настоящей жизнью. Словно червяк, разрубленный на две половины, отчаянно стремящийся выжить несмотря ни на что.

Будто в подтверждение этих мыслей, из узкого темного переулка вылетела стайка детей лет эдак семи-восьми — со смехом и гиканьем толпа пронеслась поперек улицы и исчезла в одном из многочисленных закоулков. Несколько взрослых проследили за ними взглядом, кое-кто поморщился, бросив коротко: «оборванцы с нижних уровней, лезут как тараканы!», но на том все и кончилось.

Дела до чужих детей никому не было, а Шегану и подавно — его ждала работа.

Чем ближе к центру он продвигался, тем шире становились улицы, дома выше и чище — не было ни рисунков, ни хулительных посланий, даже путанные мосты-коридоры пропали, уступая место относительно ухоженным бетонным фасадам.

Пункт отправки выглядел даже чуть более убого, чем остальные здания в центральном районе. Две платформы с переменным успехом поднимались и опускались, соединяя подземный город с его надземной частью, которую местным называли не иначе как «Термитник».

Термитник, он же великая и грандиозная столица Сибионской Империи — Агео. Единственное на данный момент государство, которое сохранило свою структуру и территориальные границы. Когда-то, подобно плесени Империя расползалась по материку, неотвратимо поглощая все что попадалось ей по пути.

Сибионская Империя имела историю в две тысячи лет и успела вобрать в себя и переварить столько несочетаемых вещей, что оказалась единственной страной способной приспособиться к новому миру. Правда, для этого пришлось почти на восемьсот лет закопаться под землю, но, право слово, сейчас эти мелочи уже никого не волновали. Особенно после того, как около двухсот лет назад была возведена столица.

Агео стала символом возрождения не только Империи, но и всего человечества. Столица не только внешне напоминала гигантский термитник возвышающийся над землей на добрых восемь километров, но по сути им и являлась. День, когда сибионские войска зачистили все туннели убежища гигантских термитов вошел в историю, как день, когда возобновился отсчет — впервые с Нулевого Дня, человечество получило шанс жить под светом солнца, а не под светом грибниц и кристаллитов.

Хотя стоит признать, что процесс переселения оказался куда как сложнее, чем надеялись победители членистоногих. За все время вынужденного карантина, мир к людям добрее не стал, а словно наоборот, лишь усилил свои попытки истребить человечество, но на этот раз иными способами. К убийственному — в прямом смысле этого слова — климату, прибавились мутировавшие до настоящих чудовищ насекомые, что в большинстве своем оказались не только плотоядными, но и на диво живучими.

Глава 2

Женщина перед ним была типичной Колыбельной девочкой — аккуратно собранные черные как смоль волосы, раскосые светлые глаза цвета чистейшего льда, тонкая фигура с узкими плечами и бедрами, длинные худые пальцы, лишенные мягкости и некого женского изящества, кожа светлее чем у покойника, черты лица острые, тонкие, а выражение — угрюмо-озабоченное, хмурая складка меж бровей залегла так глубоко, что проглядывала независимо от эмоций хозяйки. Их с Шеганом можно было принять за брата и сестру, даже больше — за двойняшек.

Правда его лица она не видела из-за белой матовой маски без единой прорези, что на совесть скрывала его лицо, но могла предположить что ничего особенного во внешности собеседника нет — типичный чистокровный как две капли воды похожий на нее саму.

Впрочем, это можно было сказать про всех чистокровных вне зависимости от степени родства. Благо сейчас с генетическим разнообразием стало получше, вот лет двести-триста назад было совсем худо — коэффициент инбридинга в некоторых случаях подступал к критической отметке, что вредило не только с практической точки зрения, но и моральной.

Основание первой Колыбели произошло незадолго до основания столицы, когда Империя могла только мечтать выйти на поверхность, поэтому довольствовалась редкими вылазками, при этом, каждая такая «экспедиция» уносила жизни людей.

Чистокровных становилось все меньше, следовательно, и людей способных противостоять мутировавшей флоре и фауне становилось все меньше. Древняя кровь теряла силу, постепенно год за годом, столетие за столетием, растворяя в себе другую и в тоже время растворяясь сама.

Чистокровные — оплот Империи, сильнейший ресурс и главное оружие человечества. Кто как не они способны за несколько недель зачистить гигантский термитник? Голыми руками дробить камни и гнуть сталь? Играючи поднимать вес в в разы выше собственного? Даже Й`котти с их гармоничным атлетическим телосложением были хрупкими детьми на фоне обладателей древней сибионской крови.

Обманчиво худые и высокие, с узкой костью, чистокровные весили на десяток другой килограмм больше, нежели любой другой человек со схожим телосложением и потребляли на тысячу другую больше калорий. Организм требовал качественное топливо, которое споро перерабатывал в энергию, уходящую на повышенную регенерацию и питание уплотненного скелета. Переломы срастались за неделю, поверхностные порезы глубиной до сантиметра сходили за пару часов, более серьезные раны заживали за пару дней, не оставляя после себя шрамов. Долгожители, которые быстро взрослели и долго не старели, с отменным иммунитетом и высокой сопротивляемостью к природным ядам.

Первая Колыбель была воздвигнута еще под землей, в период, когда Империя испытывала острую нехватку не только техники и энергии, но и банально пищи и воды. Создание генетической базы данных и первый пакт об «обязательном участии в программе размножения для носителей древней крови» позволило увеличить количество здорового потомства и выправить демографический кризис, хотя и пришлось все делать по старинке. Сейчас естественное зачатие и традиционные девять месяцев вынашивания плода заменили вспомогательными репродуктивными технологиями и инкубаторами, тем самым упростив и обезопасив процесс, что не могло не радовать.

Выходцы Колыбели составляли около восьмидесяти процентов всего числа чистокровных. Жизнь их была распланирована с момента зачатия и до самой смерти (и даже немного после). Лишь подобный подход позволил людям выползти на поверхность и побороться за место под солнцем.

Девушка перед ним выглядела устало, но старалась не подавать виду. Одежда ее резко выделялась на фоне жителей Лабиринта: традиционные сибионские одежды, верхнее платье с разрезами по бокам, укороченная нижняя юбка из-под которой выглядывали обычные зауженная штаны и туфли на каблуке, на плечах свободно свисала привычная разлетайка с широкими рукавами и редким геометрическим узором.

— Славных дней, милейшая лемани! — расплылся в милейшей улыбке Шеган, щуря хитрые лисьи глаза — жаль, что проявление дружелюбия останется незамеченным. Зато голос встроенные микрофоны передавали с кристальной ясностью. — Замечательно выглядите! Особенно на фоне серых стен сего заведения. Все внимание приковано к вашей незабываемой красоте!

Казалось бы стандартный комплимент, но девушка пошла пятнами, прекрасно поняв подоплеку — ее излишне опрятный внешний вид слишком выделялся в Лабиринте.

Шегану только и оставалось, что с интересом наблюдать, как собеседница мысленно корит себя за недальновидность.

— Прошу прощения, — она привычным выверенным движением склонила голову. Вбитые за годы обучения правила вежливости и высокопарные обороты бойко соскакивали с языка. — Мое упущение. К сожалению я редко бываю в подземной части столицы и не проявила должного внимания к своему внешнему виду.

— Право слово, какая мелочь! — продолжил лениво тянуть Шеган, — лемани, ваш светлый облик привносит немного света и ярких красок в это место.

«Это место» являло собой довольно жалкое зрелище даже по меркам Лабиринта — многоуровневые соты-комнаты выдолбленные в скальной породе. Местные величали сие место Ульем, официального же названия гостиницы уже давно никто не помнил, даже на стойке регистрации не нашлось места для таблички, только для автомата который принимал деньги и выдавал одноразовый пароль для двери. Анонимность здесь сохранялась хорошая, никакие личные данные для заселения не требовались, только наличные, да отсутствие страха перед высотой и скрипучими лестницами — подниматься в соту приходилось по древним ступеням проложенным вдоль каменных стен.

Обычными обывателями здесь были сладострастные парочки, уставшие работники не желающие после рабочей смены тратить время на дорогу до дома и разные мелкие дельцы проворачивающие свои темные незаконные делишки.

Прекрасное место для рабочей встречи!

— Лемани Атра просила передать, что новое дело «перешло по наследству».

Глава 3

День начинался паршиво — и это слабо сказано!

Во-первых, на уровне прорвало канализационную трубу и зловонная масса затопила все этажи, стекая по старой лестнице, впитываясь в пористые каменные ступени. Повезло еще что труба была домовой, а не уличной, что пролегала где-то над сводом уровня — дай та пробоину и затопило бы всю улицу!

Учиненный бедлам обещали убрать уже к вечеру.

Во-вторых, в вентиляции что-то издохло. Возможно, кто-то. Не так давно была крупная стычка, кажется, даже с поножовщиной, чей закономерный итог был «спрятан» в глубинах узких туннелей, которые подобно венам разносили по второму уровню драгоценный кислород. Некоторые пасюки такие кретины! Теперь несколько седмиц придется мучиться от гнилостного запашка!

В-третьих, кредиты сделали ноги еще два дня назад, а сегодня пришлось достать заранее приготовленный продовольственный запас на черный день, который бережно откладывался еще с месяц назад. Ну, что сказать — время беспощадно и лепешка застыла до состояние чугунной сковороды, а консерва оказалась пустой — то-то бракованную партию «мяса» так дешево продавали! От мяса там только название на этикетке и запах исходящий от мутного бульона.

Желудок противно ныл, буквально прилипая к хребту, заставляя мозг активно размышлять, где же добыть деньги. Вариантов было немного. Можно было отправиться в забегаловку Рейка и там весь день мыть полы, драить посуду, получать оплеухи и подзатыльники от ворчливого хозяина и повара, чей дует спелся за годы совместной работы и прекрасно дополнял друг друга.

А можно было наведать к Чванливому Арку — вдруг найдется работенка? Незаконная и грязная, но зато один день работы позволит шиковать целую дюжину.

А поскольку к новому комбезу — который и стал причиной попадания в глубокую беспросветную финансовую яму — требовались хорошие ботинки, выбор Шангри был очевиден. К тому же, месяц подходил к концу, и близилась оплата аренды — комнатушка хоть и была маленькой и располагалась прямо под крышей, но была в бетонном здании на свайном фундаменте, а не в клоповнике из проржавевшей жести. Вполне себе приличное место! Аж пятнадцать тысяч кредитов в месяц!

Определившись с планами на день и кое-как прилизав рыжие растрепанные волосы, Шангри осталось только прошмыгнуть мимо тетки-вахтерши — что непременно напомнит про клопов, крыс и арендную плату — и дать деру в сторону лестницы на третий уровень.

Чванливый Арк не будь дураком, свои, не шибко законные, делишки вел глубоко и как можно дальше от зоркого ока Агео, потому и смог раскрутить свой бизнес раскинув сеть с третьего по первый уровень. Поговаривали, что у него есть связи аж в Лабиринте, но Шангри в это верилось с трудом.

Арк производил впечатление ушлого беспринципного человека, что вел дела со всеми, без оглядки на мораль и закон, единственное что играло роль — деньги. Он продавал все начиная от дури и заканчивая живыми людьми, но главным и ценным товаром была информация. Именно в это он вкладывал больше всего сил и денег, его сеть информаторов была самой многочисленной и надежной. Половина сирот и оборванцев второго и третьего уровня служили ушами Чванливого Арка подобно крысам просачиваясь даже в самую узкую щель, проникая в дома через узкие природные туннели, пробирались через подвалы и крыши.

Эта работенка подходила Шангри — прибыльно и весело. И опасно, но жизнь ниже уровня поверхности, уже опасна, какой бы работой ты не был занят.

Чванливый Арк обнаружился у себя в кабинете, темном захламленном помещении, буквально пропитанным удушливым запахом сигарет — поговаривали, что в одном из нижних туннелей у него припрятана целая поляна галлюциногенных грибов, но исключительно, для личных нужд. Было ли это правдой — Шангри было не ведомо, но стойкий запах курева пропитал не только хозяина кабинета и его одежду, но и мебель и даже бетонные стены.

Сам Арк от внезапного гостя был не в восторге — худое словно высохшее лицо сморщилось, став удивительно похожим на земляную гусеницу, разве что усиков не хватало для полноты образа. Лицо Чванливого было единственной примечательной чертой во внешности мужчины — в остальном он был типичным сибионцем средних лет. Высокий, жилистый, с темно-русыми волосами и светлыми водянистыми глазами. Брезгливая гримаса редко покидала его лицо, отчего кожа с лица «стекла» вниз вместе с уголками недовольно поджатых губ, образуя залежи морщин по которым становилась понятна не самая приятная личность их обладателя.

Связывать с ним, Шангри заставила необходимость быстрых денег — работа была трудной, грязной, но оплата была высокой, к тому же это развеивало череду серых будней. Жизнь в трущобах даже при наличии денег была не сладкой. Кредиты делали существование немного легче, но гораздо более ценным была возможность развеять безысходность, что витала в воздухе, забивая легкие, отчего порой было просто невозможно вздохнуть.

Пощекотать нервы, покопаться в чужом грязном белье, поглядеть на жизнь других и принять в ней участие — все это делало собственное существование чуть более живым.

Это привлекало всех «крыс».

Каждый беспризорник, сирота или просто ненужный ребенок искал способы выживать — в трущобах учились быстро, иные не выживали. Главное качество необходимое для выживания таких вот крыс — лицедейство. Умение создавать себе образ «правильного» человека определяло какую нишу ты займешь.

Лучше быть мальчиком на побегушках, чем девочкой для битья — гласила народная мудрость и речь шла совсем не о поле. Миловидные мальчики не сильно отличались от девочек, а потому и тех и других охотно покупали. А некоторые свои покупки потом разбирали на запчасти. Грязной работы не бывает — девиз многих поколений сирот Формикария. Не хочешь попасть в бордель или пойти на органы — вертись, крутись, забудь про честь и гордость.

Вот и Шангри эта народная мудрость пришлась по душе — тем более со внешностью рыжего чистокровного риски быть распроданным на органы возрастала в разы. Светлая, не такая бледная как у настоящих чистокровных, кожа, рыжие до красноты волосы, россыпь веснушек одинаково подходили и миловидной девчушке с черными хитрыми глазами и плутоватому мальчишке с чуть щербатой ухмылкой лет тринадцати. Как и большинство сибионцев — пол которых определить до возраста гендерного различия было практически невозможно — Шангри одинаково принимали и за девочку, и за мальчика, но чаще все-таки за последнего. Походка, мимика, жесты, одежда — все это играло свою роль, благодаря которым выживать становилось легче.

Глава 4

Нужное заведение находилось на окраине первого уровня, куда пришлось добираться не меньше двух часов — сначала по узкому туннелю, который даже на местных картах не указывали, затем по узким улочкам. Толкотня стояла страшная, а царящий полумрак был плотнее обычного — видимо погодка на поверхности выдалась пасмурной и отголоски солнечных колодцев не достигали окраин.

Желудок уже не ныл, а, кажется, издох окончательно, понимая, что еды в ближайшее время не видать. Это было только на руку, поскольку поесть получится в лучше случае вечером — повезет если удастся перехватить что-нибудь на халяву в том сомнительном заведении, куда было выдано приглашение. Обычная пластиковая, порядком потрепанная, карточка с частично вышарканным названием «Биполярная звезда».

— Миленько. — Шангри название пришлось по душе — владелец попался с юмором. Правда название ни о чем не говорило, хотя все мало-мальски популярные забегаловки первого и второго уровня были Шангри известны. По работе бывать приходилось как в откровенных крысятниках, где закидывались хмарью совершенно не таясь, так и в парочке элитных заведений, куда вход был только по пропускам. Скорее всего «Биполярная звезда» относилась ко второму типу и вечер выдастся богатым на впечатления.

Одежда Шангри была довольно приличной даже для первого уровня — не зря же за зеленый комбез с желтыми вставками пришлось отвалить семнадцать тысяч кредитов! — так что проблем на входе не должно было быть. Разве что волосы прилизать, да только бесполезно — по сибионски жетские они топорщились во все стороны, подобно мотку проволоки. Издалека вообще создавалось впечатление что голову подожгли и не спешили тушить. За столь своеобразную стрижку следовало благодарить тупые канцелярские ножницы — других Шангри найти не удалось. Бумагу они резали неплохо, чего нельзя сказать о волосах.

Утешало лишь то, что волосы не зубы — отрастут. Вернее, уже отрасли, изначальный вариант был куда короче, сейчас же затылочные волосы уже щекотали шею, забиваясь в воротник, а макушечные понемногу переставали стоять дыбом, что не могло не радовать. А если заправить за уши, то и вовсе прилично выходит!

Последнее к слову пришлось сделать — получить отказ еще на входе было бы максимально глупо.

«Биполярная звезда» располагалась буквально на границе первого уровня — уже через сотню другу метров начинались необжитые природные тоннели, перекрытые мощными прутьями решеток.

Невысокое, в три этажа, здание частично углублялось в скальную породу, частично было отстроено из цементных блоков, что уже выгодно отличалось от большинства построек. У входа светилась вывеска из биолюминесцентного мха, рядом с надписью красовалась выложенная из кристаллитов звезда — верх дизайна для подобной дыры. У входа переминалась с ноги на ногу охрана — мужики самой опасной и не внушающей доверия наружности. Таким только по подворотням промышлять с ножом наизготовку — типичные ручные пасюки.

Какое-то время ушло на наблюдение и изучение редких посетителей. Из десятка людей не впустили только двух — оба были изрядно навеселе, одежду имели грязную и долго ругались у входа, пока их не вышвырнули вон. Так же были замечены парочка крыс, что прошмыгнули внутрь, предварительно показав охране карточки. Увы, но все были с полным комплектом ушей.

Протянутую с важным видом карту мордовороты на входе приняли с каменными лицами — мельком глянули на Шангри, после чего молча пропустили внутрь. Оставалось только подивиться, как легко все прошло.

Внутри заведение было самым обычным — в духе тех самых притонов, где обычно проворачивал свои делишки Арк. Пропитанный дымом спертый воздух, громкая музыка из старинных колонок, длинная барная стойка с потасканным барменом, разбросанные столики, шесты и подозрительно юные танцовщицы, которые безуспешно пытались придать себе возраста броским макияжем. Посетителей было немного — вечер только начинался и зал был полупустым. Привычная для подобного места публика, среди которых затесался даже один чистокровный в маске, что прохлаждался за дальним столиком в компании девиц. Длинные черные волосы свободно лежали на плечах, тускло поблескивая в приглушенном свете кристаллитов и грибниц.

В карманах было пусто, а потому идти к главному источнику информации — бармену, смысла не было. Но быть лучшим из лучших (самопровозглашено) информатором у Шангри не вышло бы без смекалки и наблюдательности. Если самый простой путь закрыт, то всегда есть возможность найти обходной!

Например, всегда есть шанс заболтать коллегу-крысу — благо они тут были. Собравшись в кружок о чем-то тихо, но бурно перешептывались за одним из столиков, около черного выхода.

Можно подкатить к девчонкам-танцовщицам — быть обояшкой Шангри удавалось на все сто из ста раз. Здесь даже деньги не понадобятся — девицам дай повод потрепаться, да нос задрать, немного лести и восхищения в глазах и все новости сего заведения будут поданы на блюдечке.

Взгляд поймал фигуру, которая до этого оставалась не замеченной, что было странно, поскольку тип в простой традиционной рубахе поверх черного комбеза, несмотря на скромный вид, не мог не привлечь внимания — чистокровный с короткой встрепанной стрижкой как раз уселся возле барной стойки, завладев вниманием бармена.

Или можно пойти третьим путем.

— Хэх! — Высокий стул на который вскочили с разбега скрипнул, хрустнул, но устоял, сидушка сделала полный круг и замерла.

Бармен от неожиданности едва не выронил бутылку с каким-то дорогим пойлом и удивленно уставился на нового клиента. Невольный сосед тоже скосил глаза, просканировал льдистыми лисьими глазами и расплылся в улыбке. Последнее немного удивило — чистокровные выбравшиеся на первый уровень Формикария редко проявляли дружелюбие к местным.

Взгляд светло-голубых глаз по достоинству оценил ярко-рыжий цвет волос, и тут же запнулся о взгляд черных глаз. И без того выразительные брови поползли вверх.

— А я уже был подумал: какой вопиющий случай безалаберности — отпустить ребенка одного в столь сомнительное место! Ни одна приличная семья подобного бы не допустила.

Глава 5

— Так почем нынче слухи?

— Триста тысяч без учета персонального новенького коммуникатора внесенного в базу на стороннее имя.

Чистокровный ухмыльнулся, но никак не прокомментировал цену — если с кредитами все было понятно, то оформление персонального коммуникатора могло вызвать хлопоты… для простого человека без документов и связей. Для Шангри оформить подобную роскошь было слишком трудно и дорого, а внести в официальную базу данных и вовсе невозможно. Другое дело чистокровный. Даже занимай он самую последнюю должность.

— Для выходца Колыбели это довольно трудоемкий процесс, — задумчиво протянул тип, но смутить Шангри этим не вышло. Их взгляды скрестились, но сдавать позиции первым никто не спешил. Наконец, чистокровный «сдался» и примирительно поднял руки. — В таком случае полагаю, все хлопоты должны оправдаться, и информация будет стоящей.

— Сплетня высшего качества! — привычная самодовольная улыбка вылезла произвольно. Хорошо, что новый наниматель был куда лояльнее Чванливого и на это посмотрел с привычной уже улыбкой. Это безмолвно поощрение заставило Шангри заговорщицки, на тон ниже, добавить: — Из первых уст, можно сказать, от участника событий.

— Насколько я знаю, выживших жертв не было…

— Но возможно был свидетель?

Бледное лицо чистокровного не изменилось, словно он действительно просто хотел послушать сплетни, но за сплетни не платят такие деньги и уж тем более не заморачиваются с дополнительными условиями.

— Другой разговор! — резкая смена эмоций несколько сбила довольную ухмылку с лица Шангри. Чистокровный всплеснул руками — он вообще жестикулировал довольно активно, разве что на стуле не крутился — после чего подмигнул: — В таком случае ваш покорный слуга предлагает переговорить в более спокойном месте…

— Э, нет!

Подобное Шангри доводилось проходить — излишняя доверчивость однажды едва не стоила жизни.

— Ох, понимаю, — приторно «смутился» чистокровный, откровенно разыгрывая дурачка, — нужны гарантии, верно? В таком случае могу перевести… ах, да.

Пустые руки Шангри лучше любых слов говорили о том, что переводить деньги некуда — для этого для начала нужно оформить тот самый коммуникатор, в ином случае подойдет только наличка… которой разумеется у него не было. Кто же будет таскать с собой такую сумму — карманов не хватит чтобы распихать триста тысяч!

Арк всегда платил наличкой, а потому ранее проблем подобного рода не было, впрочем, как и коммуникатора.

— Что ж… — чистокровный на этот раз для разнообразия задумался уже по-настоящему. Ждать он очевидно не хотел, но и быстро раздобыть коммуникатор пригодный для внесения в базу не мог по очевидным причинам.

— Мы можем встретиться через пару дней, все равно потребуется время чтобы…

Повелительно поднятая ладонь оборвала поток слов.

— Думаю, ваш покорный слуга, справится быстрее, — с этими словами тип, не прекращая обворожительно улыбаться, соскочил со своего места и махнув рукой «мол, сейчас все будет в лучшем виде» направился к дальнему столику, который занимал другой чистокровный в маске. Шангри только и оставалось, что с интересом наблюдать за действиями своего потенциального клиента.

Тип, который так и не назвал своего имени, без какого-либо стеснения рухнул на диванчик, отчего девицы, что до этого обнимали клиента, в изумлении вылупились на него, а сам чистокровный в маске повернул к нему скрытое лицо. Заминка продлилась всего одно короткое мгновение, но Шангри без труда удалось разглядеть как быстро сменилось выражение на лицах девиц — с удивленного, на легкий испуг, который поспешили замаскировать под наспех натянутыми улыбками. Как отреагировал масочник, можно было только догадываться, разве что его поза спустя всего пару слов типа в красном одеревенела. Еще спустя мгновение девиц буквально согнали с насиженных мест, сам чистокровный уже не сидел развалившись в свое удовольствие, вместо этого подался вперед, слушая что-то втолковывающего собрата.

Все-таки подсесть именно к этому чистокровному было верным решением! Было ли дело в простой одежде, или быть может в лице? Хитрая лисья морда — совершенно не внушала доверия, но все же что-то было в ней такое, что заставило Шангри обратить внимание именно на него.

— Готово! — радостный голос чистокровного прервал поток мыслей, выдернув Шангри на поверхность, заставив сфокусировать взгляд на коммуникаторе лежащем на барной стойке.

Брови против воли поползли вверх, норовя скрыться за короткой неровно отрастающей челкой.

— Как? — только и удалось выдавить из себя Шангри.

— Ваш покорный слуга имеет полезные знакомства!

Модель гаджета была довольно современной, о чем говорил гладкий светлый корпус с изящными изгибами и чуть шероховатой поверхностью.

На периферии мелькнул чистокровный в маске, что поспешно покидал сие гостеприимное заведение. Взгляд темных глаз уцепился за руку мужчины — пустую руку.

— Нужные связи и талант к убеждению и никакой магии! — заметив взгляд, пояснил тип, тем самым подтвердив догадку Шангри.

Он что, отобрал коммуникатор у другого чистокровного?!

— Одну минуту. — Гаджет забрали из цепких ручонок Шангри. Чистокровный завозился, копаясь в настройках, попутно стуча по собственному коммуникатору с таким азартным видом, что даже бармен невольно заинтересованно поглядывал в их сторону. А Шангри только и оставалось что сидеть и недоумевать, как так все вышло, а ведь еще нужно найти одноухого… кстати про него.

— Уважаемый! — Бармен чуть дернулся, словно его застали за подглядыванием и поспешно повернулся, натягивая учтивую улыбку.

— Повторить? — с готовностью потянулся он к пустому стакану из-под той бурды, что пришлось выпить Шангри — желудок был согласен и на это, хоть какие-то калории.

— Угу. Мы тут еще посидим — друга ждем. Не видели его случаем? У него не полный комплект ушей, а так славный малый!

Бармен неопределенно повел плечом, явно что-то зная, но не спеша делиться. Увы, денег у Шангри не было, а потому пришлось почесать языком разбалтывая несговорчивого типа.

Глава 6

В голове Шегана шел стремительный мыслительный процесс. Было ли это совпадением? Только ему удалось нащупать ниточку в деле серийных убийств и найти свидетеля, как этому притону приспичило взорваться?

Как бы то ни было, первым делом ему нужно добыть информацию, все остальное — потом.

Тело дернулось быстрее, чем мозг успел обдумать поступившую от глаз информацию. Рука заблокировала удар, ловко перехватив руку нападавшего, с зажатым в ней ножом, чье длинное лезвие пронеслось в опасной близости от лица. Второй рукой он оттолкнул рыжую крысу, чтобы не мешалась под ногами.

Круто развернувшись Шеган одним мощным ударом откинул противника на добрый пяток метров, но тот вместо того, чтобы приложиться позвоночником о стену, словно вошь крутанулся в воздухе и встретил стену подошвой ботинок, отскочив на землю и тут же метнувшись обратно.

Подобная скорость и ловкость настолько впечатлили Шегана, что тот даже замешкался — разве человек способен на такое? За свои тридцать с лишним лет длиннокосый успел повидать всякого, но такое… надо же, остались еще в мире вещи способные его удивить!

В полумраке противник превратился в одну сплошную смазанную тень — темная одежда и запредельная скорость не позволяли Шегану выцепить противника, единственное на что он мог ориентироваться на огненные блики, пляшущие по лезвию ножа.

Увы, сил как у чистокровного у него было немерено, да вот только замах оказался слишком широким — тень проскочила мимо, метнувшись к застывшему рыжему.

Информатор!

Да, противник был интересным, но дело превыше всего.

Черный комбез, скрытый под традиционной рубашкой, в который он был одет казался простым только на первый взгляд. Приглядевшись внимательнее, становилось ясно, что ткань из которой он пошит не так-то проста, а по выточкам и вставкам на суставах и основным жизненно важным точкам, можно было понять, что комбез включает в себя облегченный хитиновый доспех. О многочисленных потайных карманах и петлях догадаться мог только очень внимательный наблюдатель, да и то, если дать приглядеться вблизи. Именно в одном из таких отделений нарукавника, и хранились телескопические боевые спицы с кольцом на конце для удобства, которые он и метнул в противника в количестве трех штук.

Но все равно опоздал.

Смазанная тень настигла коротышку в мгновение ока, казалось, опередив не только брошенные спицы, но и все представления о человеческих возможностях. Рыжий ничего не успел сделать, только сдавленно охнул, недоуменно глядя в лицо своему убийце.

На короткий миг время замерло, дав разглядеть все подробности: как зарево огня на миг отразилось в глазах «крысы» окрасив их в красный, как дернулась уже опускающаяся рука убийцы, словно тот в последний момент хотел прекратить движение, но начав уже не смог остановиться, как все три спицы легко вошли и застряли в плече атакующей руки, как льется на землю кровь — жертвы и ее убийцы.

— Твою мать! — рявкнул Шеган когда понял, что лишился единственной зацепки. Брошенные в сердцах слова словно стали сигналом, для возобновившего бег времени. Убийца дернулся, неловко повел плечом, где засел метал. Боль сделала свое дело и половину своей прыти и ловкости он явно растерял. Отступив назад, мотнул головой, словно сбрасывая оцепенение.

Удар, обрушившийся на убийцу коротышки, мог не только проломить череп или переломить позвоночник, но и пустить трещину в стене соседнего дома. Застрявшая в бетоне рука отозвалась легким дискомфортом — ныли полученные царапины. В следующий миг Шеган дернул ею, вытаскивая конечность на свободу, заодно обдавая противника кучей мелкого крошева.

— Это было о-очень недальновидно с вашей стороны, господин убийца, — буквально прошипел чистокровный, с оскалом достойной самой ядовитой змеи, все еще злой из-за рухнувших планов. Ответы были так близко! А теперь ему придется строчить очередной пустой отчет?!

Тип в черном молчал, сливаясь с мраком переулка. Роста он был немногим выше среднего, волнистые светлые волосы, темная одежда и темная же маска на пол лица. В такие моменты Шеган жалел, что его рабочая маска привлекает слишком много внимания — надень он ее сейчас и убийца точно предпочтет сбежать — а без нее они видел до смешного отвратительно.

Зрение — позорная слабость большинства чистокровных

В любом случае, сейчас его противник ранен, его мобильность упала, они в переулке, а значит слабое зрение не помешает ему поймать и вытрясти из этого мрачного (в прямом смысле) типа ответы.

Ну, или извинения, за то, что на его глазах перерезал единственную ниточку в этом мутном деле.

Шеган никогда не был тщеславным и считал, что недооценивать противника глупость несусветная… но был за ним другой грешок.

Шеган очень легко увлекался. Особенно когда на глаза ему попадалось что-то новенькое, как, например, этот тип, что был нечеловечески быстр и ловок. Учитывая, что за свою долгую жизнь повидать он успел многое, то с возрастом «новенького» становилось все меньше, следовательно, пропорционально возрастал и интерес.

Охотничий азарт и паршивое зрение сделали свое черное дело. Сосредоточив все свое внимание на противнике, Шеган позорно пропустил момент, когда стал целью снайпера. Если бы не вызванный интерес, то он обязательно бы задался вопросом, почему противник просто стоит, вместо того чтобы нападать или бежать. Такая уверенность свойственна либо глупцам, либо тем, кто твердо знает, что его спину прикрывает надежный товарищ. А поскольку поблизости никого подходящего под описание «сомнительный тип номер два» не находилось, вывод со снайпером напрашивался сам собой.

Выстрел прошел вплотную, задев руку и крутанув чистокровного, но не сбив с ног.

Нервы не успели донести до мозга волну боли, как ноги, словно сами по себе, рванули под прикрытие стены, автоматически верно рассчитав направление откуда стреляли. И очень вовремя, мгновением позже, в месте, где он стоял, асфальт обзавелся двумя новыми отверстиями.

Глава 7

Одна из многочисленных сот Улья встретила как всегда с равнодушным автоматизированным гостеприимством. Комнатка с одним единственным окном, крохотной ванной комнатой, основным помещением пять на пять шагов и лампочкой, что одиноко свисала прямо с потолка на голом проводе.

Действительно, пчелиная сота, но для одного человека в самый раз, тем более, если этот человек желает остаться неназванным и незамеченным.

А до чего удобно! Неудивительно, что Шеган в очередной раз выбрал это место для проведения важной рабочей беседы.

Как бы то ни было, улей был идеальным местом для того, чтобы притащить бесчувственную тушку крысы в ожидании, когда «драгоценный» свидетель соизволит прийти в себя. Да и отдохнуть самому тоже не помешало бы, но вместо этого пришлось закинуться стимулятором и продолжить работать. В одном из многочисленных карманах рабочего комбеза нашлась пачка сухпайка — спрессованное вяленое мясо с заботливо предусмотренным комплексом витамин. На вкус как поперченный картон, но, если абстрагироваться от того, что пережевывает рот — на завтрак сгодится.

Пачка уже подходила к концу, а отчет стражей порядка по вчерашнему инциденту прочитан и перечитан, когда жертва убийцы-акробата стала подавать признаки жизни. Скинутое на единственную койку тело пошевелилось, пробормотало себе под нос нечто неразборчивое, после чего резко село в кровати, хватаясь за ворот испорченного комбеза.

— Мой юный друг проснулся? — невнятно осведомился Шеган, неспешно дожевывая сухпаек.

— Уже утро? — невпопад ответил рыжий, уставившись на него круглыми черными глазами. Надо же, даже не карие.

— Нет, — легко пожал плечами сибионец, после чего запихнул полоску «мяса» в рот и невнятно добавил: — Уже день.

Пока рыжая крыса ошалело озиралась, щупала тушку проверяя на целостность и горестно стенала над рваной одеждой, Шеган свернул окно коммуникатора. Спать после ударной дозы стимулятора не хотелось, но вот от нормальной еды он бы не отказался. Как и всякому чистокровному ему требовалось потреблять в два-три раза больше калорий нежели обычному человеку.

Судя по тому каким взглядом провожала последнюю полоску «мяса» крыса, голоден был не только он.

— Есть охота, — вдруг заявил коротышка, оставив наконец-то свой комбез в покое. — Есть что поблизости? Чтоб дешево и вкусно.

Шеган всего мгновение колебался — профессионализм требовал не откладывать разговор, мало ли что еще может случиться. С другой стороны… поспать ему не удалось, так хоть поест!

Пару минут у крысы ушло на то, чтобы привести себя в относительный порядок: умыться, кое-как почистить одежду, быстренько застирав самые большие пятна и замочив комбез до самых колен, прилизать челку и, в конце концов, плюнуть на все и стянуть верх, завязав рукава узлом вокруг талии. Под низом обнаружилась черная майка с высокой горловиной, которую коротышка перевернул задом наперед, решив, что разрез будет лучше смотреться на лопатках, а не поперек груди. О ране крыса буркнула «царапина» и, видимо, хотела добавить пару непечатных слов о причине, то бишь о своем несостоявшемся убийце, но была прервана урчанием желудка. Очередной голодный обморок в планы Шегана не входил, а потому он направился к двери.

— Раз мою юный друг угощает! — бодро закивал сибионец и направился к двери, толкая перед собой опешившего от такого обращения паренька.

Ближайшее «дешево и вкусно» оказалось подвальной забегаловкой с низким потолком — высокому Шегану пришлось пригнуться в дверях, чтобы не задеть проем.

Разглядывая «яства», сибионец невольно напряг память, вспоминая, есть ли в его аптечке что-нибудь при отравлениях. Не то чтобы он был привередлив, но поджаристое месиво из перемолотого червя с грибами (в меню позиция значилась как омлет) и стаканом разбавленной фильтрованной гемолифы его не вдохновляли.

Коротышка, впрочем, смотрел на еду не менее скептически.

— Ну… бывало и хуже! — радостно подвел итог рыжий, невозмутимо тыкая палочками в это месиво.

Поглядев как коротышка с аппетитом уплетает изыски местной кухни, Шеган последовал его примеру — на вкус было немногим лучше сухпайка. Зато белка много.

— Соли не хватает, — с набитым ртом прочавкала крыса.

Шеган молча, пальцем пододвинул к нему солонку и уныло потыкал столовым прибором в свою порцию. После чего, глядя на рыжего, сам взял соль — вдруг станет съедобнее?

Не стало. Но и тратить сухпаек без надобности он смысла не видел. В конце концов, другие же как-то едят? Хотя можно было бы пройти пару лишних туннелей и поесть нормального грибного супа.

— Так, о чем мы говорили? — спустя пару минут отложив ложку, по-деловому поинтересовался рыжий у Шегана, но не успел он и рта открыть, как коротышка помахал рукой хозяину забегаловки: — Добавки, старик!

Хозяин сего заведения, он же повар и официант в одном лице, кивнул и загремел за стойкой кастрюлей.

— Гадость, не правда ли? — ухмыльнулся рыжий, после чего вновь скорчил серьезную физиономию, по всей видимости, думая, что это придает его облику хоть сколько-то важности. — А теперь к делу.

Шеган только шире улыбнулся — бледная веснушчатая физиономия выглядела на редкость забавно, но уважая чужие (безуспешные) старания, он нарочито заинтересовано поглядел на собеседника.

— Для начала, когда это произошло?

— Дюжины две-две с половиной назад. — Последовал незамедлительный и возмутительно размытый ответ. Впрочем, иного от жителя этого места не следовало — живя ниже уровня поверхности люди редко следили за датами, исчисляя время дюжинами и седмицами, а не календарными числами, как все нормальные имперцы. Лишь те, кто имел постоянную официальную работу следили за датами и днями недели, для остальных время текло неспешно и измерялось исключительно внутренними часами. И не удивительно, во всей подземной части даже смена суток проходила почти незаметно.

В Лабиринте за этим еще следили, между отсеками висели календарные часы любоваться которыми могли все без исключения, но тут не было никого кто бы взял на себя эту работу.

Глава 8

Первый уровень встретил их чуть сонной утренней суетой — свет из солнечных колодцев в центре только-только начал разбавлять подземный мрак своим холодным светом. Солнечные лучи находили отражение в солнечный панелях, отскакивали от стен домов и сводов тоннелей, редкими бликами играя в друзах кристаллов и россыпи кристаллитов. Редкие прохожие все еще не до конца проснувшиеся вяло косились в сторону Шегана, но даже недоумевать отчего чистокровный посетил это замечательное место — ни сил, ни желания у них не было.

Коротышка же наоборот, словно попал в свою естественную среду обитания, стоило ступить на главную центральную площадь — где располагалась станция — как крыса заметно взбодрилась и собралась, только один раз замешкалась — подставив редким в этом месте солнечным лучам свою бледную физиономию. Веснушки на лице обозначились четче и Шеган в очередной раз поразился, насколько легко спутать Шангри с чистокровными.

Даже имя было вполне себе сибионским — с древне-сибионского зимний огонек, вроде. Маленький сказочный цветок который расцветает под толщей снега в самые сильные морозы и не дает потерявшимся путникам погибнуть от холода. Слишком возвышенное имя для такой незначительной личности.

Имя Шегана напротив имело слишком приземленное значение — «здоровый телом», и это многое говорило о человеке, который это имя ему дал.

— Хм… — мысли завели длиннокосого слишком далеко, а потому он поспешил сосредоточиться на более насущных делах. — Мне кажется мы движемся не в ту сторону.

Главная штольня находилась севернее от станции, но коротышка уверенно шагал в строго противоположную сторону.

В ответ последовало уверенное:

— Мы пройдем по короткому пути. На картах такие узкие лазы редко указывают, но это сэкономит нам кучу времени.

Шеган благожелательно кивнул, послушно следуя за своим невольным проводником — время ценный ресурс, его надо беречь! Тем более, если судьбе дать шанс, то она наверняка еще раз захочет испытать терпение длиннокосого и подсунет очередную напасть, пришедшую по душу рыжей крысы.

Вот, например, вчерашний акробат вернется и завершит начатое.

Или — он, прищурившись, посмотрел вдаль, где виднелись ниспадающие солнечные лучи — жуки прорвут купол солнечного колодца и хлынут на первый уровень сея хаос и разрушение… вон, кажется, это как раз и происходит. Зрение его, конечно, может подвести, но не слух, который отчетливо улавливал крики, вопли и характерный стрекочущий скрежет.

На какое-то мгновение Шеган едва не расхохотался — прорывы случаются не то чтобы редко, но и не часто, раз-два в год, а то и реже, единичные случаи, когда истончается щит. Обычно из строя он выходит из-за непогоды, реже — из-за физического воздействия агрессивной фауны. Но чаще всего попытки захватить воздвигнутый термитник предпринимают сами термиты — совершая массовые набеги, целенаправленно налегая на купол и роя новые тоннели. В таких случая мобилизовалась уже столица — Агео в течение часа вводила войска на первый уровень, зачищая территорию, восстанавливая купола и закапывая свежие ходы.

Что произошло на этот раз можно было только догадываться, но длиннокосый склонялся к варианту, что дело в законе, что лежит в основе мироздания — законе подлости.

— Эй, что там… — начал было коротышка, опешив и замерев на месте, но Шеган поспешил схватить того за голову одной рукой и потянул в противоположную от прорыва сторону. Не хватало чтобы на этот раз свидетеля попытались схарчить не в меру ретивые жуки!

Парочка едва успела нырнуть в переулок, как улицу заволокло пылью, которая подобно водопаду падала через разлом, вместе с падающими жуками размером с кулак — темный хитиновый каплевидный панцирь зеленью отливал на свету, из-под плотно прилегающих к земле пластин виднелись дюжины тонких лапок, которые сноровисто несли тело по любой горизонтальной и вертикальной поверхности. Ни жвал, ни крыльев у этих тварей не было, только рот-присоска на брюшке, которым они присасывались к жертве. Отодрать их было сложно, порой отрывать приходилось с кусками мяса, но делать это было обязательно, иначе убить мокшу трудно — либо пробить более беззащитное брюхо, лишенное прочных хитиновых пластин, либо раздавить полностью, но на человеке это, по понятным причинам, сделать без вреда для самого человека невозможно — вес панцирь выдерживает приличный. Быстрее выйдет сломать кость, чем пробить хитин.

Легкие мокши представляли собой угрозу только в стае, увы, по одиночке этих тварей встретить было невозможно.

Воздух наполнился криками людей — это утро для некоторых началось не самым приятным образом.

— Уа-а-а! — вскрикнула крыса, когда на рыжую голову свалилась черная хитиновая капля. Юрко перебирая лапками она было направилась к шее и открытой части спины, но Шеган одним движением перехватил жука сцапав за бока и, отодрав до того как тварь присосалась к жертве, хорошенько приложил ладонью о ближайшую стену. Бетонная плита обзавелась вмятиной, а хитиновый панцирь лишь треснул, тварь заскрежетала и активнее зашевелила лапками, но вырваться не смогла — не доставала до удерживающей ее руки. Шеган сжал пальцы сильнее, треснутый панцирь поддался и раскололся.

Раздавленный жук был откинут в сторону, где еще какое-то время вяло шевелился, но вскоре затих.

— Фу, — прокомментировал Шангри, глядя на перепачканную руку чистокровного.

Шеган только встряхнул рукой, после чего с милейшей улыбкой вытер ее о спину коротышки. Крыса вздрогнула и с придушенным вскриком отскочила в сторону, гневно глядя на Шегана, но возмущенный спич не успел сорваться с губ, как сибионец потащил коротышку дальше.

Недалеко от того переулка, где они передвигались кто-то пронзительно закричал и через мгновение, прямо на них, из-за поворота вылетел человек облепленный мокшами. Твари успели присосаться и теперь скинуть их без вреда для здоровья не представлялось возможным.

Коротышка было рванул вперед с неясным Шегану намерением помочь, но сделать подобную глупость чистокровный не дал — будь их две или три, еще можно было бы побороться, но бедняга был покрыт ими так плотно, что вскоре новые твари легли вторым слоем в надежде добраться до плоти.

Глава 9

— Ты ж вчерашний акробат-убийца! — против воли вырвалось изо рта — чистокровный не поленился описать несостоявшегося убийцу, стремясь выведать у Шангри знакомы ли они и почему тот так старался устранить важного для него свидетеля.

Но этого типа Шангри видеть прежде не доводилось. Такую копну волос и маску в пол лица сложно не заметить и не запомнить!

Тип никак не отреагировал на внезапную характеристику, вместо этого перевел взгляд на руку, где обедала мокша и шагнул было к Шангри.

Ай-айрийские черти явно намазали свои сковороды маслом и зажгли очаг на котором вот-вот зажарят Шангри! От этого типа просто некуда деться. Тварь, присосавшаяся к руке выпила достаточно крови, чтобы тело ощутило легкую слабость — убежать в таком состоянии практически невозможно. Спрыгнуть вниз?

Один взгляд за пределы мостика усилил легкое головокружение.

Эти мокши случаем не ядовитые?

Думать было некогда, тип приближался, а потому пришлось нечеловеческим усилием воли оторвать мокшу от руки и швырнуть тварь в лицо приближающегося убийцы. Кровь тут же хлынула под ноги, но это не помешало Шангри взять низкий старт в противоположную от противника сторону — благо на мосту всегда есть два пути!

От жука акробат-убийца отмахнулся и кинулся следом.

Шангри удалось преодолеть всего метров пять, как тип оказался рядом и скрутил едва ли не пополам, заломив руку и повернув к себе лицом.

Раненная рука отозвалась болью — тип схватил аккурат выше раны, за что едва не поплатился носом, если бы не маска его прикрывающая, то небольшой, но важный для общей гармонии лица, орган просто на просто откусили бы. Рывок был быстрым, но слабым, хотя порядком удивил масочника — так ему видимо еще не угрожали. «Жертва» в его руках крутилась, пиналась — пару раз попав-таки по ногам — и даже пыталась кусаться, но, увы, тип был плотно закутан в одежду, как Паразит в свой хитиновый доспех.

— Клешни убра-а-ал!

Но разгневанное рычание Шангри осталось без ответа, тип какое-то время в упор пялился на свою жертву, так словно задался целью прожечь в чужом лбу дыру, а потом, ни капли не изменившись в лице, закинул себе на плечо задницей к верху и как ни в чем не бывало побежал.

Определить куда движется этот странный акробат-убийца, вися головой на уровне поясницы, было несколько затруднительно. Оставалось надеяться, что тип не собирается скинуть свою ношу прямо в гущу жуков, которые мелькали то тут, то там.

Через пару минут этой круговерти, гонка прекратилась, Шангри на удивление аккуратно сняли с плеча и поставили на пол. Оглядеться и выяснить как далеко они забрались не вышло, стоило только разогнать перед глазами темноту, как раненую руку вновь сцапали.

Злобное шипение вырвалось изо рта Шангри, когда тип без предупреждения забрызгал рану из небольшого баллончика. Розовая пена густым слоем легла на поврежденную кожу и начала стремительно высыхать, образуя толстую твердую, но упругую пленку. Боль заметно уменьшилась, по руке прошел холодок, а затем и легкое онемение.

Как-то это подозрительно. Всего каких-то десять-пятнадцать часов назад этот тип был в роли убийцы, а теперь — заботливого прохожего?

Подозрение только усилилось, когда тип чуть наклонился, заглядывая в перекошенное бледное лицо — что еще за вшивый интерес?!

Понять, что за выражение было на лице масочника не вышло по очевидным причинам — нижняя часть лица была надежно скрыта плотной черной маской из твердого материала, а на верхней обитали равнодушные красные глаза, прочесть по которым хоть что-то было невозможно.

Но вот прикосновение к руке было аккуратным, да и нависал тип как-то не устрашающе, не так ведут себя предполагаемые убийцы — уж в этом опыт у Шангри был! Не раз и не два пасюки разных воротил пытались прижучить верткую крысу, да только безуспешно — таких идиотов разве что младенец не обдурит!

Масочник же фоне пасюков явно выделялся — дурить такого очень не хотелось. Чутье шептало, что связываться с ним так же опасно, как и с уже знакомым чистокровным.

Увы, выбора у Шангри попусту не было — тип стоял в шаге и с возрастающим интересом изучал веснушчатое лицо.

Бежать было некуда, переулок в котором они находились располагался недалеко от окраин, куда волна мокш еще не докатилась. Людей здесь практически не было, а те, что и могли бы быть, сидели дома, хорошенько забаррикадировавшись.

Место это было всего в паре кварталов от канализационного слива, где были спасительные узкие трещины, протиснуться в которые мог только человек комплекции Шангри. Только как до них добраться? Масочник хоть и был среднего телосложения, но проход загородил качественно — ни прошмыгнуть.

— Ты… — тихий, искореженный динамиками маски голос мигом ввернул Шангри из задумчивости, заставив напряженно сосредоточиться на противнике, которому по какой-то причине вдруг захотелось почесать языком.

Правда желание это не продлилось долго, поскольку продолжения фразы так и не последовало. Тип замолчал, словно жука проглотил и тот встал поперек глотки, не давая звукам вырваться наружу.

— Чего надо, уважаемый? — Шангри же сдаваться было не с руки, тем более, когда до вожделенных трещин рукой падать — только выкроить момент и дать деру, чтоб наверняка не догнали!

Внимательный изучающий взгляд нервировал все больше — как бы маньяком каким не оказался! С наемниками проще, хотя бы понятно за что убивают — за деньги — с маньяками куда сложнее, там список причин в разы больше.

— Не будем спрашивать кто, спросим — сколько?

Вопрос казалось типа удивил, в красных глазах мелькнуло что-то… что-то, что Шангри, несмотря на всю проницательность, узнать не удалось, слишком хорошо масочник себя контролировал.

— Деньги у нас есть, — кивок в сторону целой руки, на которой красовался новенький коммуникатор. — Свою шкуру оценим высоко! Выгодное предложение!

О том сколько стоили заказы на ликвидацию Шангри оставалось только догадываться — благо интересоваться этим вопросом прежде не приходилось — оставалось надеяться, что трехсот тысяч уплаченных чистокровным за информацию хватит.

Глава 10

Что-то в жизни явно пошло не так.

Наверняка вставать следовало с другой ноги.

Да и поесть в последний раз можно было что-то лучше, чем кашу из перемолотого червя…

Летя в непроглядной тьме Шангри, оставалось только задаваться вопросами, ответов на которые не существовало. Мозг отказывался верить в происходящее — умереть в куче мусора… да, Арк бы обрадовался! Это немного злило — давать повод для злорадного веселья этому жучаре свершено не хотелось.

Даже гнев на своего убийцу тлел где-то глубоко в груди не спеша разгораться — мозг барахлил, вяло отказываясь выходить на работу — все равно ясно чем закончится эта смена, а именно кровавой лепешкой на дне канализации.

Неожиданно плечи что-то стиснуло и изо рта вырвался не то сип, не то хрип.

— Ты!.. — при виде свободно падающего по соседству масочника отказали последние извилины. Зато злость в груди выросла до масштабов лесного пожара! Разом вернулись не только силы, но и способность связанно изъясняться, правда, лишь относительно цензурно: — С-сволочь! Ты… ты что натворил, жучара поганая?! Что за парный суицид, червь?!

Руки что есть сил вцепились в этого гада, силясь не то задушить, не то оторвать голову целиком. Увы, маневр провалился, Шангри вновь скрутили, буквально запеленав во что-то, кажется, в куртку, рукава которой завязали где-то за спиной, на лицо натянули капюшон и крепко сжали в борцовском захвате, окончательно лишив возможности двигаться и ориентироваться в пространстве.

От этих действий поток ругани только усилился, правда, из-за шумящего в ушах ветра и кипящей в венах крови, даже Шангри не удавалось разобрать собственный монолог, чего уж говорить про акробата-суицидника.

В какой-то момент злость кончилась, словно кто-то одним движением закрутил кран, и наступило оцепенение. Стало жарко. Мысли в голове, что до этого лихорадочно метались перескакивая с одной темы на другую, увязли в апатии, подобно трясине утягивающей Шангри с головой в свои удушливые объятия.

Навязчивый шепоток в голове убеждал, что нужно закрыть глаза и расслабиться. Происходящее не так важно. Больно будет недолго…

В какой-то момент мозги Шангри окончательно перемкнуло и несколько секунд просто-напросто выпали из памяти, смазавшись одну головокружительную круговерть.

Рывок под ребра выдавил из легких воздух, следом все завертелось, закружилось, словно кретин державший Шангри в руках решил напоследок покрутить сальто, чтобы помирать было не так скучно.

Над головой раздалось тихое жужжание и ветер перестал свистеть в ушах.

Падение замедлилось.

Но не прекратилось.

Понять, что же такое сделал для их спасения масочник не вышло — во-первых, из-за капюшона на голове, во-вторых, из-за плотного подземного мрака.

В голове всплыла мрачная мысль, что помереть так просто не выйдет — падение замедлилось, но удар о землю выйдет все равно слишком сильным. Уж лучше бы со всего размаху, чтоб наверняка расплющило и не пришлось мучаться!

От следующего рывка ребра едва не треснули, а зубы невольно клацнули, лишь чудом не отхватив кусочек языка.

Падение прекратилось.

На одно короткое мгновение, после чего оба рухнули вниз, чтобы спустя секунду хорошенько приложиться о землю.

Целая минута ушла на то, чтобы восстановить дыхание и осмыслить, что смерть пока откладывается. Когда какое-никакое внутреннее равновесие было достигнуто, захотелось избавиться от «пеленок» — действительно оказавшейся чужой круткой — и как следует дать этому сумасшедшему акроботу-суициднику хорошего тумака!

Сам масочник обнаружился рядом, стоя в паре шагов от Шангри он невозмутимо, словно не он приблизился на пару километров ближе к ай-айрийской преисподней, сматывал трос, крепившийся к хитромудрому приспособлению на поясе. Над его плечом завис шар, услужливо подсвечивающий механизм с которым тип боролся — видимо техника не выдержала приключения и сдохла.

Стоило пошевелиться, как тип встрепенулся, а шар дернулся в сторону, теперь освещая бледное возмущенное лицо Шангри. От света направленного прямо в лицо на глазах навернулись слезы.

Друг на друга они пялились минуты две точно. Что можно было сделать в такой ситуации? Поблагодарить за спасение? Еще чего! Бежать и прятаться? Куда?! Они в самой глубокой заднице этого мира!

Неожиданно тип что-то буркнул, но так тихо и неразборчиво, что Шангри пришлось невольно поддаться вперед. Видя замешательство, тип повторил, но часть звуков снова съела маска.

— Лейо? — пришлось переспросить.

Масочник не ответил, но, помедлив, кивнул, если то микроскопическое движение головой можно назвать кивком.

— Имя что ли? — проявлять ответное дружелюбие и правила хорошего тона совсем не хотелось, а потому вопрос был задан максимально неприятным тоном. — Такое себе имечко.

Назвавшийся Лейо промолчал, никак не комментируя откровенно хамское замечание, впрочем, надо полагать, что он и не ждал от своей жертвы ничего другого, особенно после того как скинул ту в канализацию.

Перед лицом возник летающий шар, мигнул встроенным фонариком, что-то пискнул на своем двоичном и взмыл вверх, где и завис метрах в четырех над землей, освещая свалку отходов, на которую они приземлились.

Что это вообще за штука такая? Обычные «светлячки» следовали четкому алгоритму вбитому в программу, кружа вокруг объекта-хозяина, а этот сферический дрон летал словно имел сложный искусственный интеллект, сам решая что и с какой силой освещать.

Тип все еще пристально смотрел на Шангри, отчего желудок едва не завязался в узел. В том что цель наемника именно устранить уверенности уже не было. Впрочем, как и в адекватности этого Лейо.

— Чего пялишься?

Страха перед типом уже не осталось — даже начни он активно Шангри убивать, все равно не вызовет ничего кроме глухого раздражения.

— Полоумный. — Еще одна попытка вывести масочника из себя не увенчалась успехом.

Тип шагнул в сторону Шангри, заставив свою жертву ощетиниться еще сильнее, готовясь к драке, но похититель только протянул руку, в которой оказался нож-бабочка. Совсем не боится, что лезвие может оказаться у него в боку в самый неожиданный момент?