Глаза цвета кофе

Глава 1

Взгляд твой пронзительный, терпкий
Вижу ночами во сне.
Глаза кофейной расцветки
Остановились на мне.

Губы зовут и манят
Дерзкой усмешкой дразня.
И это ужасно ранит,
Ранит и бьет меня.

Кажется, ты уходишь.
Кажется, навсегда.
Перед глазами проходит
Дней пустых череда.

Я без тебя не встану.
Мне без тебя не всплыть.
Воздух хватаю упрямо
В попытках не отпустить.

Кажется, получилось!
Кажется, удержу!
Но тут глаза распахнулись,
А я... в кровати лежу.

Воздух хватаю рвано,
Пальцы скребут постель,
Ищу тебя рядом упрямо
Как дикий раненый зверь.

Слёзы текут, я плачу,
Горько, надрывно, скуля.
Я не хочу иначе,
Я не хочу с нуля.

Я не хочу по новой,
Я не хочу с другим.
Пусть не таким суровым,
Пусть совсем не таким.

Ты для меня – трясина.
Я в тебе слепо тону.
В вихре твоём сгорая
С улыбкой спускаюсь ко дну.

В зеркале отражение –
Губы кусаю в кровь.
В каждом моём движении
Наша больная любовь.

Мне всё равно, что скажут.
Мне наплевать, что ждёт.
Снова войду не глядя
В пройденный поворот.

Снова увижу жгучий,
Хищный и едкий взгляд.
Прыгну всё с той же кручи.
Я не сверну назад.

Знаю, ты не хотел бы,
Только я не смогу.
Я не хочу остаться
Одна на пустом берегу.

Знаю, что изломаешь.
Знаю, что изорвешь.
Вновь поверить заставишь
И, как всегда, уйдешь.

Я всё равно не сдамся.
Я всё равно с тобой.
В последнем, огненном танце
Собою меня закрой.

Оставь навсегда в движении,
Запечатли в глазах
Наше двойное безумие
Во всех неземных мирах...

Папа стоит у широкого окна, глядя в сад. Руки сложены на груди, задумчивый. Я же развалилась в любимом кресле в ожидании, пока он начнет. Позвал меня сообщить какую-то новость, а сам молчит.

Кручусь в кресле туда-сюда. Жду. Тишина не угнетает, я привыкла. Спустя некоторое время папа вздыхает и, повернувшись ко мне, говорит с улыбкой:

– Ладно, Славка, хотел тебе рассказать, но не стану.

Приподнимаю бровь.

– Пусть будет сюрприз.

Ненавижу сюрпризы. Но раз папа считает, что так лучше, пусть.

– Тогда я в сауну. Отправь ко мне Настю через часик, ладно? Я пока поплаваю.

Папа кивает, а я отправляюсь в наш домашний СПА-комплекс с бассейном и сауной. Хочется освежиться и массаж. Наша массажистка Настя его волшебно делает.

Поднявшись к себе, накидываю халат. Купальник не надеваю – кто меня там увидит? Да и плавать голой приятнее. К тому же потом все равно массаж. Поплаваю и лягу на столик. Расслаблюсь в ожидании Насти и высохну как раз.

Иду в СПА. Там тепло, но не душно, как на улице. Свежестью от воды тянет и ароматами цветов из сада. Глубоко вдыхаю, снимаю халат и с разбега плюхаюсь в воду. Дааа... То, о чём с утра мечтала.

Рассекая волны, плыву до упора, где отталкиваюсь ногами от стенки бассейна и с той же скоростью обратно. Делаю так несколько раз. Потом расслабляюсь и плыву уже не спеша. Плавно продвигаюсь то по поверхности, то под водой. Люблю плавать.

Вдоволь насладившись, подплываю к лестнице и поднимаюсь наверх. Потягиваюсь, встряхиваюсь. Слегка обтираюсь полотенцем и как есть подхожу и ложусь на массажный столик. Вытягиваюсь и выдыхаю расслабленно. Мышцы размяла, кровь циркулирует активно. Будет не так больно во время массажа. Если ложиться на столик неподготовленной, это караул. У Насти очень сильные руки.

Спустя какое-то время немного прикрываются глаза, погружаюсь в легкую полудрёму. И вскоре после этого слышу щелчок двери и легкие шаги. Настя пришла.

Я улыбаюсь, предвкушая очередное удовольствие. Шаги останавливаются у столика, раздается щелчок открывшейся бутылочки с маслом для массажа. Ощущаю теплую струйку, текущую от шеи и вдоль позвоночника вниз. Ммм... Приятно...

В воздухе разносится восточный аромат массажного масла и на мои плечи ложатся руки. Сильные ладони начинают легко поглаживать шею, спину. Постепенно спускаются ниже и проходятся вдоль поясницы.

Ниже... Вступают бедра. Ноги от верхней части до щиколоток. Ступни. Когда мне начинают разминать пальцы ног и подошвы, вырывается негромкий стон удовольствия. Настя волшебница.

Постепенно руки вновь поднимаются наверх. Дойдя до бедер, начинают гладить ягодицы. Хмм... Ладно, так тоже приятно. Но вот когда ощущаю, как пальцы пробегают МЕЖДУ ягодиц, глаза распахиваются... Настя не сильно там увлеклась?

И тут один палец мягко, но мощно надавливает на мой... Анус! Что?! Настя с ума сошла?! А палец с помощью масла легко проскальзывает внутрь, и над ухом слышится негромкое:

– Тут уже кто-нибудь побывал? Или я снова буду первым?

Аксель?!?!?

Глава 2

10 лет назад

Сижу перед ноутом, уставившись в экран.

– Давай... Ну давай же!.. – шепчу в ожидании, пока Денис обратит внимание на мою новую фотку.

Денис – парень из параллельного класса и он мне оочень нравится.

– Есть!

С восторгом вижу, как он поставил моей фотке лайк. И теперь мне этого мало. Теперь я хочу его хвалебный отзыв под фоткой. Или, хотя бы, смайлик с сердечками.

В этот момент в дверь стучат. Быстро сворачиваю экран и меняю его на сериал, стоящий на паузе:

– Входи, пап! – так стучит только папа, перебором костяшек.

Он заходит в комнату и говорит:

– Я отъеду, надо встретить Дамира.

Сжимаю губы. Дамир этот... Вчера вечером папа заявил:

– Завтра к нам приедет сын Бориса Васильевича. Поживет пока у нас.

Я знаю, что папин друг, наставник и учитель, как папа его всегда называл, недавно погиб при странных обстоятельствах. И его сын, живущий за границей уже долгое время, приезжает проститься с отцом и принять наследство. Но почему он будет жить у нас?

– А домой он когда поедет?

Не очень люблю жить с чужими людьми. Папа слегка откашливается:

– Понимаешь, там всё очень запутанно. Бизнес Бориса и всё имущество вдруг оказались оформлены на постороннего человека.

Он помолчал немного, постукивая пальцами по столешнице:

– Мы будем с этим разбираться. Но на это нужно время. Так что Дамир поживет у нас, сколько потребуется.

Еще раз сделав паузу, папа добавляет уже железным тоном:

– Это не обсуждается. Считай, у тебя появился старший брат.

Фыркаю:

– Ему сколько?

– 25.

Нормальный такой брат. Взрослый мужик уже.

– А младших братиков не завозили?

Папа улыбается:

– Тебе же лучше. Самостоятельный парень. Дыши свободней, никто к тебе не лезет. Комнат у нас хватает. Так, – он встает с кресла, – обсудили. Прими к сведению, на этом всё.

Встаю со вздохом. Приняла. Имя еще какое-то несуразное. Дамир. У меня вот среди знакомых ни одного Дамира нет. Нерусское какое-то...

И вот сейчас понимаю, что скоро в доме поселится посторонний мужик.

– Ага. Езжай. Жду вас не дождусь...

– Сарказм свой в шкаф прибери. Достань оттуда же гостеприимство, – советует папа, – Катерине скажи на стол накрывать. Мы скоро.

Киваю. Папа выходит, а я тащусь вниз, на кухню, чтобы передать поручение теть Кате.

Пока она нарезает овощи и ставит разогреваться мясо, я таскаю печеньки, еще горячие после духовки. Уворачиваюсь от полотенца, которым она пытается шлепнуть меня по рукам:

– Славка! Кто сладкое перед обедом ест?!

Хихикаю и стаскиваю еще парочку, после чего мне прилетает полотенцем уже по попе и меня выставляют из кухни вон.

Усевшись на качелях перед крыльцом дома, качаюсь, болтая ногами и грызя печеньки. Вижу издалека, как приближается папина машина. Ну вот. "Старший брат" приехал, снова хихикаю.

Интерессно, он похож на Бориса Васильевича? Тот был добродушным, улыбчивым блондином. Его сын такой же? Если да, то я его еще как-то переживу...

Машина тормозит на площадке в конце двора. С водительского сиденья выходит папин водитель, дядя Юра. Задние двери распахиваются и с двух сторон выходят папа и... Я замираю. Сердце ёкает и я перестаю дышать.

Это кто? Это сын папиного друга?! Доброго улыбчивого дяди Бори?! Смотрю на высокого поджарого смуглого черноволосого парня. Неспешной походкой он огибает машину и вместе с папой приближается к дому.

При близком рассмотрении вижу хищное лицо с прямым носом и четко очерченными скулами. Заметив мой интерес, парень переводит на меня взгляд. Сглатываю. Его глаза наводят ужас. Они выглядят черными и острыми, как кинжалы. Несмотря на ощущение пламени от его взгляда, тело как будто замораживает, столько в нем льда. Не знала, что пламя может быть ледяным.

Демон какой-то, пронеслась первая мысль. По телу проползли мурашки, а воздух со скрипом стал возвращаться в легкие, чтобы я сипло выговорила:

– Здрасти...

Дамир смотрит на меня равнодушно и кидает папе:

– В доме есть дети?

Господи... У него и голос, как у демона. Гипнотизирующий. Бархатный. И в то же время такой же, как взгляд – стальной. Снова мурашки. Целое стадо мурашек. Так. Стоп. Дети?!

– Это моя дочь, Ярослава, – с улыбкой представляет меня папа.

Дамир равнодушно кивает и проходит мимо, поднимаясь на крыльцо. Ну не сволочь ли, а?! Мне 15! Дети... И хоть бы "привет" сказал. Демон чертов!

Слезаю с качелей, догрызая печеньку. Тут же слышу:

– Славка, ты опять?!

Папа тоже не любит, когда я таскаю перед обедом сладкое.

– А? Что? Не расслышала, – делаю невинное лицо, спрятав в ладошке остаток печеньки.

Папа с улыбкой качает головой и мы идем в дом. По дороге интересуюсь:

– А это точно сын дяди Бори? Родной?

Папа кивает:

– Точно. Он на мать похож. Она откуда-то с Востока была. Имя такое ему и дала, в честь деда своего. Погибла молодой. Но он весь в неё. Борис его обожал просто, – уже с грустью.

С Востока. Тогда ясно. Арабский принц, блин. Конь он арабский, а не принц. Входим в дом и видим Дамира, стоящего перед картиной на стене холла. Репродукция Врубеля, «Демон». Проходя мимо, ляпаю ему, не удержавшись:

– Собой любуешься?

И прикусяваю язык тут же, таким взглядом он по мне хлещет. Мимолетным, но очень жгучим. Ядовитым. И в диссонанс взгляду звучит бархатный голос:

– Плохо воспитанные дети – беда современности.

А папа его, внезапно, поддерживает:

– Согласен с тобой. Буду признателен, если повлияешь на Славку. Никаких авторитетов же.

Что?! Пап?! Ты чего?! Я киплю от возмущения. Папа уже проходит в зал, а Дамир сразу замечает:

Глава 3

Пытаюсь есть, ощущая напротив себя Дамира. Хоть он даже и не смотрит на меня, но остро чувствую его присутствие. Вспоминаю, как он решил меня называть, и прихожу в... Ярость? Это что, значит он правильно придумал?

Вздыхаю и подпираю кулаком подбородок в досаде.

– Слав... – слышу укоризненный папин голос.

– Ну что, пап? – я явно не в настроении.

– Локти со стола убери, – тут же бархатный стальной.

Руки аж скидывает, так действует на меня его тон. Папе бы я сказала "не на приеме же" или "да ладно, все свои", но Дамиру...

С тех пор моя жизнь люто изменилась. Если до этого я ощущала себя расслаблено и свободно, то теперь казалось, что за мной постоянно следят.

Стоило сделать что-то типа забыть не убранной обувь в прихожей или прийти домой позже 22 ч, как тут же я ловила на себе жгучий взгляд. Вскоре я оставляла после себя идеальную чистоту и приходила домой сразу после школы.

И вот как-то пришла мне в голову гениальная, как мне казалось, мысль. Надо его в себя влюбить. В школе, вон, Денис все же втрескался в меня. И теперь исполняет все, чего бы я ни попросила. Надо сделать то же с Дамиром. И он будет плясать под мою дудку.

Сказано - сделано. Дамир не Денис. Ему будет мало красивых глаз и пухлых губ. И я решила соблазнять его откровенными нарядами. Юбки покороче, разрезы повыше, вырезы поглубже. А как-то взяла и прошлась до бассейна в откровенном бикини. И так же обратно. И на входе в свою комнату была схвачена железной рукой и моментально втащена внутрь.

Меня за шею прижали к стене и бархатный голос негромко произнес:

– Слушай сюда, шмакодявка. Вилять жопой будешь перед своими одноклассниками. Еще раз увижу тебя в подобной одежде, сниму с тебя трусы и...

Я замерла, затаив дыхание...

– Не мечтай, не трахну, – слышу смешок, – ремнем от души по жопе отхлещу. Чтоб сидеть неделю не могла.

И еще более ласково:

– Ты меня услышала?

Киваю, как получается. А он наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

– Я не интересуюсь детьми. Запомни.

И отпускает, выйдя из комнаты. А я задыхаюсь. Меня обволакивает его запах, который я впервые ощутила. Странный. Восточный. Дикая вишня и шоколад. Сладко-терпкий. Тягучий, как его голос. И, стараясь успокоить дыхание, с ужасом понимаю – я попала в свою же ловушку. Влюбилась. Я. В него. Влюбилась.

В ту ночь мне снился его взгляд. Обжигающе-ледяной. Равнодушный. Холодная усмешка. И бархатный голос:

– Я не интересуюсь детьми...

В холодном поту просыпалась, чувствуя на щеках слезы. Да будь ты проклят, чертов демон!

Несмотря на мою скрытность, я не могла полностью избегать встреч с Дамиром. И каждый раз моя душа обливалась кровью все сильнее. Как-то зашла к папе в кабинет что-то спросить, по привычке без стука. И тут же была выставлена железной рукой за дверь со словами:

– Тут взрослые разговаривают. Детям не место, – и Дамир захлопнул перед моим носом дверь.

А вскоре после этого папа позвал меня поговорить. С серьезным лицом начал:

– Дамир съезжает от нас. Возвращается домой.

Что? Что?! Смотрю в шоке:

– Как съезжает?!

– Я вижу, вы подружились, – он улыбается.

О да. Еще как подружились.

— Я сам удивился, как быстро решились все вопросы с бизнесом и имуществом. Но потом...

Он помолчал, потерев рукой переносицу:

– В общем, я узнал в определенном круге знакомых, под каким именем Дамир известен в тех же кругах.

– И под каким же? – не совсем понимаю.

Папа переводит взгляд в окно:

– Аксель. И поверь, кто слышал это имя, тот не удивился бы тому, что бизнес и имущество вернулись к Дамиру так быстро.

Помолчав, он добавил:

– А люди, причастные к этому и к смерти его отца, исчезли.

– Как это? – все еще не понимаю.

Папа смотрит на меня прямо:

– Скажем так: я рад, что мы с ним на одной стороне.

А меня пробирает озноб. Исчезли... Вспоминаю взгляд Дамира. Пламя и лёд. Голос. Бархат и сталь. И меня уже не удивляет факт исчезновения его врагов. Но как же... Как же я?..

– Пап...

– Да, зайка.

– А он прямо вот сразу так и съезжает? Там, наверное, пусто и одиноко? – смотрю на папу, пытаясь понять, как я буду жить без Дамира.

– Уже нет, – папа улыбается, – дом подготовили и, насколько знаю, его там встретит очередная подружка.

– Подружка?! – я в ужасе.

– А как же. Дамир пользуется большим успехом у дам, как я заметил, – с теплотой говорит папа, – меняет их только часто. Но, пока молодой, не страшно.

Часто меняет... Подружки... А мне и в голову не приходило, что у него есть девушка. Да еще не одна.

– Ладно, ясно. Пойду позанимаюсь, – с деловым видом вскакиваю с кресла и под удивленным папиным взглядом несусь на второй этаж. К Дамиру.

Залетаю к нему в комнату без стука. Вижу его у окна. Стоит, смотрит задумчиво вдаль.

– Не уходи, – бросаю отрывисто ему в спину.

Поворачивается. Смотрит внимательно:

– Привет, Ярость.

– Не уходи! – повторяю, сдерживая слезы.

Он слегка склоняет голову набок:

– Зачем я тебе? – негромкий бархатный вопрос.

– Я тебя люблю! – выпаливаю.

Улыбается слегка:

– Глупая, маленькая Ярость. Не того ты парня для обожания выбрала.

– Мне всё равно!

– Мне не всё равно, – еще тише, – Поверь, я для тебя плохой выбор.

Помолчав, добавляет:
– Для любой плохой. И тем более, для детей, – он улыбается шире.

– Мне 15! – я почти плачу.

– Вот именно.

– Я скоро стану взрослой! Официально!

– Надеюсь, к тому времени ты выберешь парня себе под стать. Обо мне лучше забудь.

Он подходит к кровати и берет с нее спортивную сумку. Я шепчу в отчаянии:

– Не забуду... Никогда...

Проходя мимо меня он приостанавливается. Убрав с моего лица локоны, выпавшие из хвоста, целует в лоб:

– Я не интересуюсь детьми, помнишь? Еще увидимся, – отстраняется с улыбкой и выходит.

Глава 4

Моя жизнь с уходом Дамира превратилась в какую-то жвачку. Ярко, вкусно, сладко – когда появляется Дамир. Пресно, безвкусно, тягуче – когда его нет.

Он приходил раз в 2-3 месяца. Обедал со мной и папой. Дежурно интересовался моими делами в школе. Так же дежурно улыбался мне.

И каждый раз с новой подружкой, льющей на него слюни. Было видно, насколько он их притягивает. И видно, как ему всё равно на их заигрывания. Мне даже было их жаль, хоть я и хотела побыть на их месте. Хоть чуть чуть.

Меня хватило на год. После чего я плюнула и перестала ходить на эти обеды. А еще начала всерьез встречаться с Денисом, который все еще меня ждал.

Мы гуляли целыми вечерами, ходили в кино и клубы. Мой первый поцелуй был с Денисом. Ну... Это было познавательно. Постепенно его поцелуи начинали спускаться всё ниже и ниже. И однажды дошли до груди.

Да, мы стали допускать друг друга до более откровенных ласк. Денис первым увидел мою грудь. Первым поцеловал её. Это было приятно, но... Не "крышесносно", как описывали этот процесс мои подружки. Мы решили, что всё дело в остановке на самом интересном моменте.

Дальше таких вот "дружеских" ласк мы не заходили. И договорились, что "это" произойдет в день моего 18-летия. Денис тщательно подготовился – закупил качественных "резинок", забронировал номер-люкс в отличном отеле. Приехав туда раньше меня, заказал в номер шампанское и фрукты.

Я не стала отмечать день рождения. Все эти стандартные вечеринки мне надоели. Я хотела стать взрослой. Ощутить, каково это – быть женщиной. Поэтому, предупредив папу, что уехала отмечать день рождения с Денисом, я отправилась в отель.

Надела специально купленный к этому дню комплект сексуального белья, сделала эпиляцию всего, чего только можно, надушилась обалденными, подаренными Денисом, духами Insolence. Чувствовала себя красивой, сексуальной и взрослой. Это случится со мной сегодня. И я, наконец, окончательно забуду о Дамире, которого не видела уже полгода.

И вот, я стою посреди шикарного номера с бокалом шампанского в одной руке и большой ягодой клубники в другой. Напротив меня с тем же набором стоит Денис. Он сегодня красив, как никогда. Или мне так кажется под влиянием момента.

Отпиваю глоток шампанского и медленно откусываю сочный кусок ягоды. Пачкаю губы сладким соком и тут же облизываю. Вижу, как загораются глаза у Дениса и он делает большой глоток шампанского.

Отставляю бокал на столик, надкусанную ягоду кладу на блюдо и поворачиваюсь к Денису спиной:

– Поможешь? – указываю взглядом на молнию платья.

Денис шумно выдыхает и тоже отставляет бокал. Правда клубнику свою не откладывает, а нервно зажевыввет целиком. Смотрится это немного смешно. Но я сосредоточенно жду, когда он расстегнет на мне платье. Не хочу сбить настрой.

Слышится негромкий "вжик" и платье соскальзывает с меня на пол. Я остаюсь в одном белье. Очень тонком и нежном. Больше открывающим, чем скрывающим.

Медленно поворачиваюсь, давая себя рассмотреть. Денис уже судорржно расстегивает на себе рубашку. Не справившись с застежкой на рукаве, отрывает её и распахивает полы...

Одновременно со звуком рвушейся застежки я слышу сзади щелчок двери. Денис застывает и смотрит непонимающе в сторону входа в номер. А я еще не верю, но уже понимаю, кто это.

– Вышел, – раздается сзади бархатный приказ.

Ожидаю, что Денис возмутится, начнет выяснять, что происходит... Но вместо этого он сглатывает и моментально выскальзывает из номера, даже не посмотрев в мою сторону и не застегнувшись.

Дамир обходит вокруг меня, рассматривая. Подходит к столику и берет клубничину. Откусывает, также, как я, облизнув от сока губы. А меня начинает трясти, когда понимаю, что Я САМА ХОЧУ ОБЛИЗНУТЬ ЕГО ГУБЫ!

Да какого черта со мной происходит?! Я не видела его полгода и вот опять, стоит ему появиться, как я не в себе. Дамир тем временем обходит меня сзади, встает вплотную к моей спине и спрашивает на ухо:

– Торопишься стать взрослой?

Молчу, пытаясь выровнять дыхание.

– Что же такое ссыкло выбрала для первого раза?

– Денис не ссыкло! – возмущаюсь.

– Правда? Почему он тогда убежал, как ссыкло?

Затыкаюсь, понимая – а ведь он прав. Денис просто сбежал. И в этот момент ощущаю, как мою талию обвивают горячие руки. Скользят на живот. Обнимают. И снова шепот:

– Ты все еще любишь меня?

– Нет! – выдавливаю.

– Честно? Я проверю?

С этими словами одна его рука ползет выше и ложится на грудь. Ладонь слегка сжимает её, а сосок начинают пощипывать и поглаживать жёсткие пальцы. Еле сдерживаюсь, чтобы не застонать.

Но когда вторая его рука спускается вниз и накрывает меня между ног, я не выдерживаю. Из меня вырывается стон и я откидываюсь на его грудь. Снова ощущаю дикую вишню и шоколад. Дрожу от возбуждения. Хочу, чтобы он потрогал меня не через белье...

– Обманщица. Твоё тело тебя выдаёт. Ты хочешь меня.

– Ннеет... – выдавливаю вместе со стоном.

– Нет? – он чуть приподнимается по животу рукой, после чего запускает её под белье.

Его пальцы проходятся прямо по промежности, гладя клитор и чуть проникая внутрь меня... Хриплый стон выдает меня с головой.

Он продолжает гладить меня там и спрашивает:

– Так что, ты решила сегодня повзрослеть? Тебе помочь?

Рвано дышу, пытаясь понять, что сказать на это. А он уже снял с меня верх белья и подхватил на руки. В три шага донес до кровати и положил на нее. Лежу на спине в одних трусиках, смотрю на него затуманенным взглядом. Весь в черном, брюки и рубашка подчеркивают его точеную фигуру. Облизываю пересохшие губы и говорю:

– Помоги.

Смотрит внимательно. Наклоняется, стягивает с меня трусики. Снова смотрит:

– Ты стала красавицей, Ярость.

С этими словами Дамир начинает расстегивать брюки. Расстегнув, из разреза в белье вытаскивает сильно возбужденный, мощный член. Меня трясет. И я не понимаю, почему он не снимает свою одежду.