Глиняные чашки

Глава 1. Лекс

Нетерпеливая радость. Вот что я ощущаю. И это ощущение со мной разделяют одноклассники, заточенные в кабинете в этот погожий день и готовые устремиться в разные стороны от одного-единственного дуновения весеннего ветра, словно пушинки одуванчика.

Каждому знакомо желание, рвущееся из самого сердца и влекущее в зелень аллей и парков. Или к переливающейся на солнце глади озера. Туда, в разноголосый шум города или хранимую деревьями тишину, под ласковые тёплые лучи или прохладную душистую тень. Да, во мне присутствует поэтическая составляющая, и не сказать, что я этому рад. Потому что складывать слова в трогательные и волнующие строки ‒ это вообще не круто и как-то по-ботански.

Эту мысль прерывает тихое поскуливание моего живота. Сейчас я куда охотнее развалился бы на скамейке под раскидистым клёном позади школы с большим сэндвичем в руке.

Но увы, для перерыва слишком рано. Идёт третий урок, и я пытаюсь сосредоточиться на биологии, только монотонный бубнёж мистера Гингрича не слишком этому способствует.

Я кошусь на блондинистую шевелюру Томми ‒ моего лучшего друга, который сидит за партой прямо передо мной. Его фигура настолько неподвижна, что кажется, будто он задремал. На секунду приходит идея подшутить над ним. Ну знаете, что-то вроде записки «пни меня» на спину.

Но потом я вспоминаю о мстительности Томми. В прошлом году я подложил в его тетрадь с домашним заданием карикатуру на мисс Кентон ‒ нашу учительницу математики ‒ перед тем, как она собрала домашку на проверку. Вообще-то мисс Кентон ‒ мировая женщина. На следующем уроке она продемонстрировала зарисовку всему классу и ловко посмеялась над случаем. Я даже подозреваю, что рисунок лежит в нижнем ящике её стола.

Весьма безобидная шутка, правда же? Но Томми был бы не Томми, если ответил в том же ключе. О нет. Знаете, что сделало это чудовище? Он раздобыл дуриан, пронес кусочек и подложил в мой шкаф. Я перерыл всё содержимое ячейки до дна, прежде чем добрался до источника запаха. И какого запаха! Он до сих пор мне мерещится, стоит отворить дверцу.

Поэтому я, пожалуй, воздержусь подшучивать над Томми. Кручу головой, осматривая класс. Нахожу взглядом Бонни Мартин и обнаруживаю, что она на меня пялится. Подмигиваю. На что девушка как всегда смущённо тупит глазки и начинает накручивать на палец локон своего конского хвоста. Усмехаюсь.

И почему девчонки такие... эм... мечтательные? Впечатлительные? Иногда это забавно, но чаще всего утомляет. Подавляю вздох.

Кажется, Господь услышал мои чаяния, потому что по школе разлетается звук звонка. Наконец-то!

Мы с Томми в кафе на углу Мейпл-Стрит, недалеко от школы, за нашим излюбленным столиком в углу. Многие старшеклассники ходят сюда обедать, потому что в школьной столовой просто отвратительная стряпня.

Ждём ещё кое-кого из нашей компании, но уже сделали заказ. Потому что девушек часто приходится подолгу дожидаться, к тому же они словно не чувствуют потребности в пище, а я очень голоден.

Каждый из нас занят поглощением своей порции еды, поэтому мы не разговариваем. Вскоре я замечаю, как к нам направляются Сара и Хизер.

Мм, Сара, моя красотка. Под цоканье каблучков она плывёт по залу. Круглые серьги покачиваются в такт шагов, волны светлых волос перекинуты через левое плечо, безукоризненный макияж подчеркивает достоинства своей носительницы. Как и эта крошечная юбочка. Уголок моего рта изгибается в ухмылке.

‒ Ах, ну конечно, вы уже лопаете, хайлайтер вас разбери! Неужели сложно хоть раз нас дождаться? ‒ разносится по кафе голос Сары с визгливым нотками. Ах да, забыл упомянуть: у моей девушки в ходу косметические ругательства.

Я невозмутимо дожёвываю, после тянусь поцеловать её со словами:

‒ И я рад тебя видеть, крошка, ‒ но она уворачивается и нарочито медленно садится на стул рядом, не сводя с меня строгого взгляда.

Хизер приникает губами к Томми дольше, чем того требует приветствие, и устраивается на его коленях.

Она негромко что-то щебечет, и постепенно её болтовня вовлекает в разговор всех за столом. Само собой, беседа смещается к вечеринке у близнецов Митчеллов. Каждый год пятого мая парни закатывают большую тусовку в честь своего дня рождения, независимо от того, выпадает дата на пятницу или на вторник. Нынче повезло, это суббота, можно гулять едва ли не до утра и отоспаться в воскресенье.

Наверняка вам известно, что многих близнецов в детстве одевают одинаково. Или вы тот, кто одевает их так, или же именно вас так наряжали – это не важно. Суть в том, что именно в связи с этим Марк и Мэтт, виновники торжества, с самого первого подобного празднования определили фишку и своеобразный пропускной билет. Гости должны приходить парами в похожих луках. Хоть с кем: с девушкой, другом, братом – главное, чтобы вас было двое. Если явитесь в одиночку или в разных нарядах, вас не пустят.

К концу трапезы Том едва заметно приуныл. У Хизер на этот уик-энд другие планы за пределами города. Пусть Томми и старается не слишком демонстрировать всякие нежности даже перед друзьями, но он просто обожает эту рыжую кудряшку. Сказать честно, среди всех знакомых сверстников у них самые прочные отношения, которые длятся вот уже два года. Поэтому его расстройство вполне объяснимо, к тому же он остался без партнёра для вечеринки. Кажется, Рику придётся составить ему компанию.