Головная боль господина ректора

Глава 1

— Адриан, я… Я давно хотела сказать тебе, и вот… Адриан, я согласна быть твоей женой!

Адриан Смоллет, такой красивый и такой мужественный, самый лучший на свете, поперхнулся воздухом.

«Это он от счастья!» — решила я и приготовилась к ответному признанию. В моих мечтах он должен был пролепетать что-то вроде: «О, Эльза! Я так рад! Я так давно люблю тебя!»

— К-хм. Эльза, я… Прости, но…

Но?

— Эльза, пойми меня правильно. Ты чудесная девушка, наши семьи давно дружат, однако, э-э… У нас разные интересы. Я не люблю балы, увеселения, светские беседы. Тебе будет скучно со мной.

— Не будет! — решительно отмела я столь странное возражение.

Однако Адриан отчего-то продолжал говорить совсем не то, что ожидалось.

— К тому же, — продолжал он, — я учусь в академии Драмион и уже достиг зелёного уровня владения магией, а ты… Прости, но ты до сих пор на красном. Да, это не низший чёрный, но всё равно, согласись, лучше, когда в паре равенство.

Уровни? Равенство? Он что же, считает себя выше?.. Считает, я недостойна его?

— Адриан, ты серьёзно?

Я во все глаза смотрела на него и не могла поверить.

Это… Это отказ?

— Прости, Эльза. — Впрочем, по виду Адриана было незаметно особенное раскаяние. — К тому же из академии я наверняка выйду уже стальным, что откроет для меня высшие ступени королевской службы. Ты ведь понимаешь: такому дракону нужна будет супруга соответствующего уровня.

Он и в самом деле мне отказал. Я для него, видите ли, цветом не вышла, а на мои чувства ему плевать!

Я сжала кулаки, чувствуя, как шок сменяет пламя безудержного гнева. И Адриан не мог этого не заметить.

— Эльза, прости. Я… Я, пожалуй, пойду.

И он торопливо вышел (сбежал! трус!) из малой библиотеки, куда я позвала его для судьбоносного разговора.

***

— Папенька, мне надо срочно с вами поговорить!

Конечно, было невежливо врываться в курительную комнату, где отец и прочие мужчины обсуждали политику и тому подобные неинтересные вещи, отдав бальный зал на откуп танцующей молодёжи. Но у меня было важное дело! И потом, кто в королевстве не знал: граф Прескотт души не чает в единственной дочери и потому позволяет ей практически что угодно.

Вот и сейчас отец поднялся из кресла у камина с извиняющимся:

— Простите, господа. Оставлю вас ненадолго. — И, посмотрев на меня, добавил: — Идём, Эльза.

Мы вышли в коридор, и отец уверенно направился в сторону малой библиотеки — она традиционно считалась тихим местом в особняке (и это я уже использовала).

— Нет-нет, папенька! — поспешила я остановить его. — Лучше в ваш кабинет!

Не стоило ему видеть последствия моего магического срыва.

Отец бросил на меня удивлённый взгляд, однако согласился:

— Хорошо, дочка.

И скоро мы уже оказались под надёжной защитой стен графского кабинета.

— Садись, Эльза. — Отец указал мне на кресло для гостей.

Я послушно присела на самый краешек, нервно сжав ладони на коленях, и уточнила:

— Папенька, дверь хорошо закрыта?

— Да, разумеется. — Каждая моя новая фраза удивляла родителя всё больше. — Что у тебя за неотложное дело?

Я набрала в грудь побольше воздуха и, понимая, что наверняка шокирую отца окончательно, выпалила:

— Папенька, я хочу учиться в королевской академии Драмион! Вы же оплатите моё поступление?

Глава 2

— В королевской академии? — Отец совершенно по-простецки округлил глаза. — Эльза, что за внезапная блажь!

— Это не блажь! — Не в силах усидеть на месте, я пружинисто вскочила на ноги и, то и дело взмахивая руками, продолжила: — Мне надоело, что меня считают глупышкой, которая смыслит только в лентах и вышивке! Я хочу доказать!..

— Доказать что? — Впервые на моей памяти в голосе отца при разговоре со мной появились жёсткие ноты. — Дочь, академия Драмион — не пансионат для благонравных девиц! Чтобы учиться в ней, мало хотеть. Нужно ещё соответствовать.

Я сердито раздула ноздри. И он туда же!

— Если это намёк, что мой цвет всего лишь красный…

— В том числе. — Отец выдержал паузу, овладевая собой, и уже более мягким и привычным тоном продолжил: — Эльза, академия Драмион неспроста считается самым элитным учебным заведением в королевстве. И жёсткий конкурс там неспроста, и астрономические суммы оплаты для тех, кто желает пройти вне конкурса. Академия ищет алмазы и ограняет их в бриллианты чистейшей воды, ибо даёт не только знания, но и перемену в цвете на две, а то и три ступени.

Я нетерпеливо взмахнула рукой.

— Мне всё это известно! И что, по-вашему, я недостойна стать изумрудной или сапфировой драконицей?

Отец кашлянул. Отвёл глаза и совсем уж мягко заметил:

— Дело не в достоинстве, дорогая. Дело в потенциале. Выше головы ведь не прыгнешь.

Гнев буквально заклокотал у меня в горле. И всё же я попыталась сдержать его, парировав аргументом, а не истерикой.

— Но как же тогда принц Алек? Он ведь вообще был чёрным, когда пришёл в академию!

— В потенциале, — со значением повторил отец. И, не зная, что окончательно добивает меня, развернул мысль: — Его высочеству просто не везло с наставниками — такое бывает. Преподаватели академии Драмион сумели раскрыть его способности, и теперь принц заслуженно носит стальную броню.

— Может, и мне не везло! — бросила я злое и, по большому счёту, несправедливое обвинение, в котором немедленно раскаялась.

— Мне жаль, если ты так считаешь, — грустно ответил отец. — Мы с твоей мамой всегда старались дать тебе только самое лучшее. И поверь, не считай мы это бесполезным, сами отправили бы тебя в академию — учиться вместе с цветом королевства.

Вот значит как. Он тоже думает, что я бездарность, что не способна на большее! Но ничего, я докажу! Я им всем докажу!

— Дочка, будь разумна, — между тем продолжал увещевания отец. — Сегодня ведь твой праздник, зачем портить себе настроение из-за кем-то сказанной глупости…

В том-то и дело, что не кем-то

— Правильно ли я поняла вас, папенька? — непочтительно прервала я отца. — Вы не дадите денег мне на учёбу?

— Эльза…

— Хорошо. — Я повыше вскинула подбородок. — Благодарю за то, что хотя бы уделили мне время.

— Эльза, ты несправедлива.

Но я, крутанувшись на каблуках так, что юбки взметнулись, уже вылетела в коридор.

Да, отец отказал, однако испробованы были ещё не все пути.

«Надо срочно найти маменьку».

Лирическое отступление 1

Друзья, добро пожаловать в новую историю по миру королевской академии Драмион! Её можно читать отдельно от дилогии “Попаданка по обмену” (https://litnet.com/shrt/y7OZ), однако некоторые моменты, рассказанные там, стоит напомнить.

Итак, мы с вами попали в королевство Драконтерру, где обитают (как несложно догадаться) драконы. Все они в той или иной степени владеют магией (или могут научиться ею пользоваться при желании), и вот на уровень этого владения и указывает цвет драконьей чешуи (о чём столько рассуждается в предыдущих главах).

Уровней всего семь (это, кстати, вообще важное число для драконов), и вот они от низшего к высшему:

Чёрный

Красный (рубиновый)

Жёлтый (золотой)

Зелёный (изумрудный)

Синий (сапфировый)

Серый (стальной)

Белый

Уровень задаёт определённые рамки, в которых дракон может научиться использовать магию. Если на чёрном уровне его потолком будут элементарные заклинания для высушивания одежды и умения предсказать погоду, то на белом он сможет открывать портал в Межмирье (например).

Логично, что при таком подходе, чем выше уровень, тем более высокую позицию в социальной иерархии может занять дракон. Да, у них есть и обычное деление на “благородий” и “простолюдинов”, однако нередки случаи, когда одарённый простолюдин занимал место королевского советника со всеми вытекающими привилегиями.

Ну и напоследок: хотя при рождении каждый дракон уже имеет какой-то цвет, в течение жизни он может “прокачиваться” до уровней выше. И наоборот, если врождённые способности не развивать (или не поддерживать), можно скатиться по цветовой лестнице вниз. Вот почему и чёрный цвет не приговор (упомянутый принц Алек из дилогии “Попаданка по обмену” тому пример), и обладая белым почивать на лаврах не получится.

На этом лирическое отступление заканчиваю и приглашаю вас в следующую главу 🙂

Глава 3

В отличие от супруга, госпожа Прескотт оставалась в бальном зале: должен же был кто-то присматривать за молодёжью? Потому она восседала в углу зала, освещённого плывущей под потолком стоглавой хрустальной люстрой, в окружении таких же матрон и, периодически приставляя к глазам золотой лорнет, величественно обсуждала с ними что-то.

Спрятавшись за резной колонной, я наблюдала за ней и отчаянно кусала губы. Как привлечь маменькино внимание, чтобы никто из дам не заподозрил неладное? Если гости-мужчины вряд ли придали значение моему появлению в курительной комнате («Женщины вечно придумывают какие-то пустяки!»), то их прекрасные половины немедленно принялись бы строить догадки, что могло случиться. И даже если ни одна из них не оказалась бы верной, Отец Дракон знает, сколько слухов родилось бы в этот вечер!

Наконец мне пришла в голову почти гениальная идея. Жестом подозвав одного из разносивших напитки слуг, я велела:

— Ступай и сообщи госпоже Прескотт: что-то случилось с праздничным тортом. Нужно её решение.

Слуга поклонился и скользящей походкой двинулся к дамам. А я заторопилась из зала на половину прислуги — к кухне, куда маменька непременно должна была подойти.

— Чего это вы тута, госпожа Эльза? — изумилась при виде меня кухарка. — Вы ж праздновать должны — такой праздник раз в жизни бывает!

Конечно, она не хотела меня задеть, но нечаянно попала в самое больное место.

И всё же я постаралась скрыть взметнувшиеся в душе чувства и с почти незаметной (надеюсь!) натянутостью ответила:

— Я решила проверить, всё ли в порядке с праздничным тортом. Не поплыли ли кремовые украшения от жары?

— Что вы, госпожа! — замахала на меня руками кухарка. — Торт у меня в холоднике стоит и до последнего стоять будет! А лёд там как раз перед праздником обновили. Потому не извольте волноваться. Такого торта, как у вас, ни у кого во всей столице не будет!

— Вот и славно. — Я изобразила улыбку и, услышав шаги за дверью, повернулась, чтобы встретить маменьку обнадёживающим: — С тортом всё в порядке, маменька! Я проверила.

— Умница, дочка! — Маменька обмахнулась пышным веером из перьев южной птицы стротуса. — Ох, как я торопилась! Как распереживалась! Томмс, подай что-нибудь освежающее, да поживей!

Кухарка торопливо налила полный стакан искристого лимонада, не забыв бросить туда веточку минта.

— То что надо! — похвалила маменька, совсем не по благородному осушив сразу половину стакана. Не глядя, вернула его кухарке и обратилась ко мне:

— Что же, Эльза, давай ещё раз взглянем на торт, чтобы я была совсем спокойна, и вернёмся к гостям.

Вместе с ней я послушно заглянула в холодник. Торт и в самом деле был прекрасен: уменьшенную копию замка Прескотт из безе и нежного крема с бисквитной основой украшали марципановые фигурки дам и кавалеров и цветы, сделанные из тончайших ломтиков мармелада. А на самой высокой башне стояла фигурка, с поразительной точностью изображавшая меня. Тёмные волосы, уложенные в высокую, украшенную тиарой причёску, личико сердечком, большие глаза, изящная фигурка в золотом платье.

Произведение искусства, а не торт. И я совершенно не представляла, как можно разрушить эту красоту, чтобы разложить гостям по тарелкам.

— Всё отлично! — довольно резюмировала маменька. — Молодец, Томмс! — И сразу же обернулась ко мне: — Можем возвращаться к гостям, дорогая. Я уверена, ты ещё не протанцевала все запланированные на вечер танцы.

Как того требовали приличия, я скромно потупилась и вместе с ней покинула кухню. Однако когда мы вышли в холл замка, коснулась маменькиного локтя, прося остановиться, и сказала:

— Маменька, мне очень-очень нужно с вами поговорить. Прямо сейчас.

— Поговорить? — Маменька подняла брови. — Прямо сейчас? Но о чём, дорогая?

Я бросила быстрый взгляд по сторонам: точно ли нет чужих ушей? И, собрав решительность в кулак, выдохнула:

— Об Адриане Смоллете!

Глава 4

Маменька нахмурилась.

— О ком? При чём здесь молодой Смоллет?

Я открыла рот, чтобы объяснить, и внезапно осознала: нельзя, ни в коем случае нельзя говорить, что я призналась первая! В подобных вопросах маменька ужасно старомодна, а значит, не встанет на мою сторону.

Но отступать всё равно не следовало. Надо было всего лишь сменить стратегию, и неважное, что на ходу.

— Вы не так поняли! — горячо заверила я. — Я хотела сказать, он ведь учится в академии Драмион. И… — дальше пошла чистейшая импровизация, — …Мия Фарро тоже собралась туда поступать. Вы же понимаете, маменька, раз такая неодарённая особа, как она, станет студенткой королевской академии, я не могу отстать!

— Ох уж это ваше нелепое соревнование! — вздохнула маменька. Обмахнулась веером и проницательно уточнила: — Так значит, Смоллет ни при чём?

— Просто к слову пришёлся, — подтвердила я и перешла к главному: — Я попробовала объяснить папеньке, что хочу учиться, но он и слушать не захотел! Пожалуйста, маменька, — тут я умоляюще сжала ладони перед грудью, — поговорите с папенькой! Я не могу уступить какой-то выскочке Фарро!

— Дорогая, ты не понимаешь, о чём просишь. — На моё несчастье, маменька не прониклась и этим. — Если Мие Фарро угодно стать главным посмешищем академии — её право. Но наша дочь по этому пути не пойдёт.

И пока я судорожно искала (и не находила) контраргументы, она закончила:

— Возвращайся к гостям и танцам, дорогая, и выкинь эти глупости из головы. Для счастливой жизни и выгодного брака тебе не нужна королевская академия, а Фарро лишь сделала себе хуже.

Сказав это, маменька потянулась, чтобы потрепать меня по щеке, однако я непочтительно отпрянула и скороговоркой выпалила:

— Простите, но мне надо немного побыть одной!

Подхватила юбки и бегом (в совершенно неприличной для благородной девицы манере) бросилась прочь из холла.

Знакомыми с детства коридорами и переходами прямиком во внутренний сад замка — моё неизменное убежище от любого горя.

***

А ведь всё так прекрасно начиналось! Великолепный праздник в честь моего совершеннолетия, чудесный бал, куда были приглашены самые сливки столичного общества (разумеется, кроме неприятных личностей, вроде семейства Фарро, и гордецов, считающих себя выше того, чтобы принять приглашение «каких-то Прескоттов»). И главное, куда был приглашён Адриан. Сын наших добрых знакомых, в которого я была влюблена едва ли не с первой встречи.

Не счесть, сколько раз я разыгрывала нашу свадьбу в воображении или играла в неё куклами! Между нами было три года разницы — непреодолимая пропасть, ведь когда он праздновал совершеннолетие, я ещё считалась несмышлёнышем.

Но вот пришёл и мой долгожданный день рождения, до которого я буквально считала дни. Больше ни единого мига промедления! Адриан должен был наконец-то увидеть во мне девушку, а не подругу детства. И всё — от фасона платья и причёски до записей в бальной книжке — было подчинено этой цели.

Одним из пунктов моего плана было окружить себя в этот день поклонниками. Дать понять: я уже совсем взрослая, и многие знатные драконы были бы счастливы заполучить меня в жёны.

А перед самой кульминацией праздника — торжественным выносом торта и фейерверком — я собиралась поговорить с Адрианом наедине. Осчастливить его признанием в своих чувствах и принять ответное.

И тогда слово благодарности, которое именинница обязана сказать гостям, стало бы поводом объявить о нашей помолвке.

Я не сомневалась, что отец и маменька будут рады такому исходу. Ведь когда-то я даже слышала, как они обсуждали Адриана в качестве моего жениха. Правда, дослушать у меня не получилось — разволновавшись, я выдала себя, и разговор прервался. Но мы, без сомнения, составили бы прекрасную пару, и всё, что для этого требовалось: чётко выполнить намеченный план.

И я выполнила. Была совершенно очаровательна, вскружила головы приглашённым маменькой молодым людям, ни единого танца не сидела у стены и нарочно почти не обращала внимания на Адриана.

Наверное, поэтому он так удивился, когда между полькой и второй мазуркой я подошла к нему и, дико робея, сказала, что хочу поговорить с ним кое о чём. Тем не менее он без лишних вопросов прошёл со мной в малую библиотеку, и тут…

Тут план сломался.

Глава 5

Вспоминать было стыдно и больно. Стыдно — из-за устроенного мной погрома (вспышки магии у взрослой девицы — настоящий позор!). Конечно, я постаралась прибрать, но вряд ли сделала это так, чтобы никто не заметил и не задался вопросами.

А больно — из-за разбитой мечты. Такой нежной, такой сияющей — мечты о прекрасном рыцаре, о великолепной свадьбе. Я столько лет лелеяла образ Адриана, и вдруг…

Вдруг он оказался совсем не таким.

— Что этой недалёкой от тебя понадобилось?

Я закрутила головой: голоса? Кому понадобилось гулять в саду, когда бал в разгаре?

— Ничего особенного. Просто хотела поговорить.

Я окаменела. Адриан? Так, погодите, а с кем он разговаривает?

— О чём? Адри, не юли.

Голос знаком, но эти стервозные нотки…

— Камилла, ну хватит. Она не сказала ничего такого, что я хотел бы обсуждать. Лучше ответь: твои родители согласились?

Камилла? Камилла Мэйз, моя… нет, не лучшая, просто хорошая подруга.

И, похоже, дружба наша тоже была в одностороннем порядке.

— Конечно! Если для этого не нужны деньги, отец всегда рад меня поддержать.

О чём это она?

— Да уж. (Мне отчётливо представилось, как Адриан усмехнулся) Платное обучение в академии Драмион не из дешёвых. Но ты уверена, что у тебя хватит умения поступить через экзамен?

— Полностью. — Ни тени сомнения. — Я ведь не Эльза с её позорным красным цветом.

Ах она!.. Да у неё самой только-только жёлтый в зелёный перешёл!

Кстати, а может, это из-за подготовки к поступлению? Камилла никогда не делилась, что хочет стать студенткой академии Драмион, но она (как оказалось) вообще о многом не говорила.

— Удачи, Кэми. — Ух, сколько поддержки в голосе! — Я буду невозможно рад, когда мы станем учиться вместе.

Я вдруг ясно поняла: ещё чуть-чуть, и второй выброс магии устроит в саду небольшое светопреставление.

«Не смей! — Усилием воли я пережала грозившие выйти из-под контроля магические потоки, словно это была шея Камиллы. — Не вздумай выдать себя!»

— Что там, скоро фейерверк, да? Ужасно скучный праздник.

Мерзавка! А ведь совсем недавно она щебетала, как ей всё нравится и под каким она огромным впечатлением!

— Да, пора возвращаться.

— Ах, Адриан! (Воображение живо нарисовало, как Камилла прижалась к нему) Когда же нам больше не надо будет скрываться!

— Когда ты поступишь в королевскую академию. Тогда мои родители сквозь пальцы посмотрят, что ты — пятая дочь в семье, и потому у тебя крохотное приданое.

— Ну, не такое уж и крохотное! — Камилла явно была задета. — И вообще, не в приданом ценность. У Эльзы, например, оно будет большим, и что? С её цветом ей только деньгами и привлекать!

Ну всё. Сейчас сорвусь, и мало никому не покажется!

— Успокойся, Кэми. Давай лучше воспользуемся остатком праздника и познакомим тебя с ректором Стронгхолдом. Вдруг это поможет, если у тебя будет спорный результат на экзамене.

— У меня будет однозначный результат! — Камилла верила в себя до самонадеянности. — Но ты прав, с ректором познакомиться надо. Пусть знает будущую звезду своей академии!

Голоса постепенно отдалились, но лишь когда в кустах рядом с беседкой вновь запела ночная птаха, я зашевелилась и медленно поднялась со скамьи.

Вот теперь я обязана поступить в академию, чего бы мне это ни стоило. Уже не для того, чтобы показать Адриану, насколько он ошибался, а затем, чтобы посрамить эту змею Камиллу.

Надо же, я столько соперничала с Мией Фарро, а настоящая врагиня оказалась у меня под боком.

— Ничего, подружка. — Я устремила тяжёлый взгляд на дорожку, по которой совсем недавно шла эта гадкая парочка. — Не радуйся. Ты пока не поступила, а я — не сдалась.

И, между прочим, идея о знакомстве с господином ректором весьма неплоха. Почему бы не попробовать добиться места в академии непосредственно у него?

📚📚📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Наталья ДеСави

Академия Ч.С.В. Я - твоя тень.

https://litnet.com/shrt/LPz2

Глава 6

Ректора Стронгхолда пригласили родители — он был давним другом семьи и одним из тех полезных знакомств, которые старались поддерживать. Я же помнила его весьма смутно: кажется, он задержался, и оттого маменька встречала его уже без меня.

И вот теперь мне надо было разыскать этого господина в пёстрой толпе гостей, наводнившей замок Прескотт.

«Его точно не было в курительной, — размышляла я, напрягая память. — И в бальной зале, наверное, тоже. Ректору королевской академии негоже отплясывать мазурки. Где же тогда он может быть?»

Перебирая варианты подобным образом, я быстрым шагом пересекала сад, привычно срезая расстояние по известным только мне да садовнику тропинкам.

И, сворачивая с одной из них на широкую тисовую аллею, меньше всего ожидала налететь на кого-то.

— Ой! Простите!

— Ничего страшного, мне самому следовало быть внимательнее.

Любопытная луна откинула вуаль маленького облачка, присоединяя своё сияние к мягкому свету развешенных на деревьях фонариков.

Я всмотрелась в лицо мужчины, с которым так неудачно столкнулась: гладко выбрит, строгие черты, нос с аристократичной горбинкой, проницательный взгляд, тёмные волосы. Вроде бы знакомый, но среди гостей я его не помнила.

Стоп! Неужели это…

— Вы ректор Стронгхолд? — невежливо выпалила я.

Твёрдо очерченные губы мужчины дрогнули, словно пряча усмешку.

— Верно, госпожа Прескотт. Позвольте, хоть и с запозданием, но поздравить вас со столь значимым праздником.

— Благодарю. — Моим щекам стало жарко от вдруг нахлынувшего смущения, однако надо было пользоваться ситуацией. — Я как раз искала вас, господин Стронгхолд.

Ректор приподнял тёмные брови.

— Буду рад оказаться полезным.

— Надеюсь, — честно ответила я и без лишних предисловий вывалила: — Господин Стронгхолд, я хочу учиться в академии Драмион!

Брови ректора приподнялись ещё выше.

— И вы тоже?

Тоже? Неужели Камилла успела с ним поговорить? Ох, как бы она с Адрианом на нас не наткнулась!

Я быстро огляделась: кажется, никого. И всё стоило быть осторожнее.

— Господин Стронгхолд, простите, — почти взмолилась я, — но можно мы продолжим разговор в другом месте? Здесь всё слишком… — запнулась, подбирая слово, — открыто.

Ректор смерил меня задумчивым взглядом и медленно кивнул.

— Хорошо, госпожа Прескотт. Давайте найдём что-нибудь получше.

Я благодарно улыбнулась ему и, пролепетав «Прошу, следуйте за мной», повела обратно в беседку.

— Так значит, вы хотите учиться в академии Драмион?

Мы с ректором сидели на противоположных скамейках: он — вполне свободно, я — на краешке и вся в напряжении.

— Да, господин Стронгхолд.

— И ваш уровень сейчас?..

Я почувствовала, что вновь заливаюсь румянцем.

— Красный. — И поспешила продолжить: — Но это потому, что со мной никогда не занимались… Точнее, занимались, — решит ещё, что я совсем необразованная, — но не старались, чтобы обязательно изменился цвет.

— Понятно, — протянул ректор и неожиданно попросил: — Госпожа Прескотт, протяните руку.

Недоумевая, я послушалась, однако тут же отдёрнула её.

Стронгхолд протягивал мне пылавший у него на ладони язык пламени.

— Госпожа Прескотт. — В тоне ректора слышался укор. — Вы ведь собираетесь поступать в академию. Так возьмите огонь.

«Я боюсь!»

Но в памяти вдруг всплыли чудом запомнившиеся слова престарелого ментора Дамбли: «Разноимённая стихийная магия отталкивается. Следовательно, чтобы защитить себя, необходимо: первое — определить тип угрожающей магии. Второе — вспомнить стихию-антагониста. Третье…»

Так, это огонь, значит, использую воду. Надо зачерпнуть водную энергию из мирового магического потока, окутать ею руку и…

— Ай!

Я затрясла обожжённой кистью.

— Позвольте, госпожа Прескотт. — Всё такой же спокойный ректор взял меня за руку, и боль от ожога сразу же отступила.

Зато к глазам подступили слёзы: неужели я провалилась? Вот так, без какого-либо сложного испытания, на самом элементарном?

— Если вы хотите учиться в королевской академии… — Стронгхолд отпустил мою ладонь. — …то вам необходимо много тренироваться. Тогда, возможно, на следующий год у вас получится поступить.

На следующий год? Нет, так я не согласна! Ведь Камилла будет поступать в этом!

— Разумеется, ваши родители, — между тем продолжал ректор, — могут оплатить ваше обучение. Однако я бы не советовал так делать: в этом случае вам будет чрезвычайно тяжело учиться в академии. И с большой долей вероятности вы не перейдёте даже на второй курс.

Я этого не хотела, но зрение совсем затуманилось, и по щеке побежала первая горячая капля.

— Простите, что огорчил вас.

Отвернувшись, я уже не могла видеть лицо ректора, однако голос его звучал на удивление по-доброму.

— Я буду рад увидеть вас на вступительном испытании в будущем году, и, возможно, при должном усердии вы сможете поступить. Но пока, поверьте, вы не готовы.

— Я знаю. — Голос мой звучал глухо, но это было лучше трагического надрыва. — Только поймите: мне надо — надо! — пойти учиться в этом году!

В беседке повисло долгое молчание. Я старалась не всхлипывать и не шмыгать носом, ректор как будто что-то обдумывал.

— Естественно, вы можете попытаться, — наконец произнёс он. — Хотя всего месяц на подготовку… К-хм. Но как бы то ни было, вы вполне можете прилететь в академию Драмион за семь дней до осеннего равноденствия и испытать свои силы. Просто будьте готовы к, м-м, любому исходу.

— Хорошо. — Я неловким жестом смахнула слёзы со щёк и вновь посмотрела на собеседника. — Я непременно прилечу, господин Стронгхолд. И я поступлю.

— На всё воля Отца Дракона, — дипломатично отозвался ректор. — А теперь давайте вернёмся в замок. Если не ошибаюсь, скоро кульминация праздника.

— Да. — Я с усилием поднялась со скамьи. — Торт, фейерверк. Надо возвращаться.

Глава 7

Я никому ничего не сказала. Расставшись с господином Стронгхолдом в холле, прошла в бальный зал как раз к началу завершающего котильона. Его я, как примерная дочь, танцевала с отцом (а собиралась с Адрианом, который самым нахальным образом пригласил Камиллу). Тем не менее я нашла душевной стойкости, чтобы с должной резвостью и весельем исполнить все надлежащие фигуры, и в конце танца папенька вполголоса заметил:

— Я очень рад, дорогая, что ты оставила всякие глупости. Не стоит поддаваться на нелепые провокации.

Вместо ответа я лишь мягко улыбнулась. Отцу не следовало знать, что я не только не оставила своё намерение поступить в академию, но и наоборот укрепилась в нём.

Однако остаток вечера я провела, словно ничего и не случалось. С чувством произнесла обязательную для именинницы благодарственную речь; собственноручно угостила гостей тортом, появление которого вызвало волну восхищённых возгласов. Правда, не смогла отказать себе в удовольствии и, подавая Камилле тарелочку с угощением, с нарочной неловкостью уронила кремовый кусочек торта прямо ей на платье. Притворно заохала, принялась оттирать платочком, размазывая крем по ткани, однако подруга остановила меня сердитым:

— Ах, Эльза, прекрати! Так только сильнее пачкается!

А затем прошептала что-то непонятное, и я разочарованно увидела, как пятно исчезло само собой. Камилла же, не скрываясь, наградила меня полным превосходства взглядом и уступила место следующей гостье.

«Ничего, — хмуро подумала я ей вслед, — ещё посмотрим, за кем в этой игре останется последний ход!»

И с милой улыбкой подала новую тарелочку госпоже Миддлрайт.

***

Гости стали разъезжаться после полуночи, а легла я уже в начале синего сектора. Потому совсем не удивительно, что когда на восходе солнца защебетала волшебная птичка-будильник, первым моим порывом было швырнуть в неё подушку, повернуться на другой бок и спать дальше.

Однако затем я вспомнила высокомерный взгляд Камиллы и слова Адриана: «Стальному дракону нужна супруга соответствующего уровня», и сон моментально слетел. Я резко села на кровати, сжимая кулаки: нет, они не будут торжествовать! Соскочила на пол, быстрым шагом подошла к окну и распахнула створки, впуская в комнату свежесть летнего утра. Глубоко вдохнула воздух, напитанный тонкими ароматами росы и садовых цветов, и начала одеваться.

Ментор Дамбли неоднократно повторял: магия драконов тесно связана с их умением летать. Чем лучше дракон владеет собственным телом, тем легче ему даются магические премудрости. И потому начинать тренировки для поступления в академию Драмион я собиралась с утренней полётной разминки.

Площадка на вершине центральной башни замка встретила меня пустотой, нежным рассветным светом и бодрящей зябкостью. Невольно обхватив себя руками за плечи, я подошла к низким зубцам у её края и обвела взглядом горизонт.

Замок Прескотт стоял на высоком и широком холме, а вокруг расстилались аккуратные, золотившиеся злаками поля и насыщенно-зелёные луга. Их перемежали рощицы и перелески, а совсем вдалеке на северо-западе острым драконьим зрением можно было различить горы. Где-то среди них, в одной из долин высилась академия Драмион, и попасть в неё можно было лишь по воздуху.

«Ещё один повод начать тренировки», — подумала я и подавила непроизвольный вздох.

Потому что летать я не любила. Да, это странно для дракона, но что поделать, если с самого первой трансформации я чувствовала себя неловко в своём втором обличье. Прежде всего, из-за цвета чешуи: ладно бы она была алой, пурпурной или винной! Увы, природа сделала меня нелепо розовой, как лепестки герани. А если добавить к этому небольшую полноту (откуда? Ведь в облике человека я была стройна, как кипарис!), то сразу становится ясно, отчего мне не нравилось перекидываться.

Но в академии в любом случае пришлось бы это делать. И я, вновь вздохнув, вспомнила, ощутила себя-дракона. Затем распахнула нежно-розовые крылья, неуклюже перевалилась через парапет и полетела — сначала вниз и лишь затем, замолотив по воздуху крыльями, вверх.

С добросовестностью, какой за собой не помнила, я трижды проделала все упражнения, что в своё время меня пытался заставить выполнять ментор Дамбли. И когда приземлилась обратно на площадку, бока мои ходили ходуном, словно у загнанной лошади.

И, конечно, меньше всего я хотела в этот момент увидеть так некстати рано поднявшуюся маменьку.

— Доброе утро, Эльза, — ласково улыбнулась она, и я поспешила вернуть себе человеческий облик. — Вижу, ты всерьёз решила начать жить по-взрослому?

— Да, маменька. — Платье неприятно липло к спине, колени подрагивали. Как же я полечу в академию, если в таком состоянии после недолгой разминки?

— Умница. Я давно говорила, — маменька наставительно подняла палец, — что умение красиво летать для девушки важно не меньше, чем умение танцевать.

А я была уверена, что это пережитки прошлых веков, и вообще ездить в экипаже пусть медленнее, но гораздо удобнее.

По крайней мере, от этого не потеешь до уродливых пятен подмышками.

— Я бы тебе советовала, дорогая, — тем временем продолжала маменька, — для полётов иметь специальное платье. Хочешь, пригласим госпожу Бинёвр? Закажем для тебя несколько полётных костюмов.

Ох, маменька! Ей только повод дай модистку позвать!

С другой стороны, если есть возможность обзавестись гардеробом, более подходящим для моих целей, почему бы её не использовать?

— Буду очень признательна, маменька.

Но хоть с обновками, хоть без, а тренировки я собиралась продолжать. В том числе не только полётные.

📚📚📚

Виктория Серебрянская "Особый курс: Мыть или бить?"

https://litnet.com/shrt/u-zf

Лирическое отступление 2

Говоря о времени, Эльза упомянула "синий сектор". И чтобы все (а не только читавшие "Попаданку по обмену") понимали, в чём тут суть, хочу остановиться на этом моменте.

Как уже говорилось, семь -- особенное число для драконов. Потому сутки они делят на семь секторов, примерно по три наших часа каждый.

Сердина чёрного сектора -- полночь. Переход от жёлтого к белому -- полдень. А в целом последовательность выглядит так:

Глава 8

После завтрака я собиралась отправиться в гости к ментору Дамбли. Ведь если полётные упражнения я с горем пополам вспомнила, то как готовиться к магическому экзамену представляла достаточно смутно. К тому же я вдруг осознала, что не так уж много знаю об обучении в королевской академии, а расспрашивать об этом отца или маменьку было опасно: я до последнего собиралась скрывать, что не оставила идею с поступлением.

Поскольку маменьке вздумалось пригласить к нам модистку Бинёвр, это и стало официальным поводом для поездки в Халфберри — небольшой город в трёх лигах от замка Прескотт.

— Только, дорогая, — наставляла меня маменька, — пусть она непременно приедет к нам. Завтра или послезавтра, как удобнее. Да не забудет эскизы и ткани! Я бы хотела сразу всё выбрать. Ах, и ещё скажи, что я, пожалуй, закажу ещё одно домашнее платье по прошлому фасону. Твой папенька считает, что в нём я выгляжу лучше, чем в иных бальных. — Маменька не без кокетства поправила спускавшийся на грудь блестящий локон.

— Непременно скажу, — пообещала я.

И только собралась вызвать горничную, чтобы та передала на конюшню распоряжение готовить экипаж, как вспомнила о своём намерении летать при каждом удобном случае. Немного поколебалась, однако совладала с искушением и вновь отправилась на башню замка.

И пожалела о своём решении уже спустя лигу полёта.

«Отец Дракон! Как? Как можно пролететь… Уф-ф-ф! Пролететь без остановок… Уф-ф-ф! До самой академии? Это же… Уф-ф-ф! Невозможно! Целый день… Целый день махать крыльями!»

Однако внизу уже мелькали разноцветные крыши Халфберри, и мне пришлось отвлечься от мысленных стенаний. Я напрягла память: где же жил ментор Дамбли? — и с полукруга опустилась на улицу перед миленьким одноэтажным домиком с широкой лужайкой и блестящим флюгером-драконом на крыше.

Точнее, собиралась опуститься, но что-то не рассчитала и буквально врезалась в окружавшую домик живую изгородь.

— Ой! Мама!

От неожиданности я почти сразу перекинулась в человека, и когда выбралась из изгороди, вид у меня был соответствующий.

— Что здесь творится?!

Услышав пышущий возмущением вопрос, я непроизвольно втянула голову в плечи. Повернулась к выскочившему из резной калитки пожилому дракону и растянула губы в подобии улыбки.

— Добрый день, ментор Дамбли. Простите, что я так… Я не нарочно, честное слово.

— Госпожа Эльза! — Мгновенно сменивший гнев на милость старик поправил очки-половинки и окинул меня по молодому острым взглядом. — Вы ли это?

Вокруг меня тут же взметнулся вихрь магии, приводя в порядок измятое платье и убирая из волос листочки и прочий сор.

— Очень рад! — Ментор радушно протянул мне руку. — И вы долетели сюда из замка Прескотт?

Я потупилась, вдруг осознав: это ведь, по сути, простейшее дело, однако Дамбли говорил так, словно для меня оно было подвигом.

И что самое плохое — он был совершенно прав.

— Да, ментор.

— Превосходно, — серьёзно похвалил старик и спохватился: — Но пойдёмте же в дом! После перелёта, я надеюсь, вы не откажетесь от глотка лимонада, а заодно расскажете мне, что привело вас сюда.

И я позволила ему увести себя, тем более что из-за соседних изгородей уже выглядывали любопытные.

***

Как и обещал, ментор напоил меня холодным лимонадом на тенистой веранде. И лишь когда увидел, что я более или менее пришла в себя после перелёта, задал давно напрашивавшийся вопрос:

— Так чем обязан, госпожа Эльза? Признаюсь, очень, очень удивлён вашему визиту.

Ну да, ведь в своё время я относилась к учёбе, как к настоящей каторге, и не скрывала этого.

Нахлынувшие воспоминания зажгли мои щёки румянцем смущения, что я безуспешно попыталась скрыть за полупустым стаканом с лимонадом. А затем не без запинки ответила:

— Видите ли, ментор Дамбли, я… Мне очень нужно поступить в академию Драмион, и у меня всего месяц на подготовку.

Услышав это, старик поперхнулся, и очки сами сползли у него на кончик носа. А я уже гораздо решительнее продолжала:

— Поэтому я хотела посоветоваться с вами: каким упражнениям мне стоит уделить основное внимание, какие книги прочесть. И целом, вы могли бы рассказать мне, что из себя представляет академия? — Так, надо объяснить получше. Иначе подумает, будто я задумала поступать, сама не зная куда. — Я имею в виду, подробности обучения. То, что известно всем, я, конечно же, знаю.

Я замолчала, с самым умоляющим видом уставившись на собеседника. А тот кашлянул, отпил из своего до сих пор нетронутого стакана и наконец ответил:

— Госпожа Эльза, я, разумеется, чрезвычайно рад, что, достигнув возраста совершеннолетия, вы решили как следует взяться за ум. Однако, видите ли, в чём сложность… — Он пожевал губами и закончил: — Вы не сможете учиться в академии Драмион хотя бы просто потому, что не долетите туда. И, боюсь, за месяц это никак не исправить.

📚📚📚

Яра Вереск

Последняя ученица некроманта

https://litnet.com/shrt/rEi1

Глава 9

— Я полечу несколькими днями!

Мне достало ума не спорить с очевидным и не предлагать глупости, вроде «поеду верхом». Как минимум потому, что наземных путей в академию нет.

— А где и как вы будете ночевать? — в свою очередь возразил ментор Дамбли. — Вам будет нужен надёжный сопровождающий — найдёте ли вы такого?

Я отвела взгляд. Если бы отец одобрил моё поступление, если бы согласился заплатить немалую сумму золотом, тогда бы он, несомненно, нашёл и способ доставить меня в академию.

Увы, пока приходилось рассчитывать только на себя.

— Я что-нибудь придумаю, — упрямо сказала я. — Ментор Дамбли, пожалуйста, помогите мне в том, о чём я попросила.

Старик вздохнул.

— Уж простите, госпожа Эльза, но ваш план… — Он говоряще покачал головой. — Ну да ладно. Вы пришли ко мне, как к наставнику, и я дам вам наставления. В конце концов, даже в случае неудачи с вами останутся знания и умения.

— Спасибо, ментор! — Я благодарно прижала ладони к груди, и Дамбли добродушно улыбнулся.

— Пока не за что, госпожа Эльза. Итак, начнём по порядку, то есть с полётных упражнений. Как вы, возможно, помните, я давал вам основу тренировочной программы…

Ментор Дамбли говорил и говорил, а я старалась запоминать и страшно жалела, что позабыла взять бумагу и вечное перо.

—…это вы сможете прочесть в своих конспектах: я расписывал всё очень подробно.

Ушам стало жарко: в моих конспектах можно было обнаружить преимущественно наброски свадебных платьев, цветочные виньетки и попытки выписать красивый вензель из наших с Адрианом имён.

— Простите, ментор, но я не уверена, что смогу найти старые тетради. Возможно, об этом можно почитать в какой-нибудь книге?

— В книге? — Старик огладил бороду. — Пожалуй, да. Только не уверен, что в библиотеке замка найдётся… Хм. Хорошо. Я дам вам несколько книг: прочтите их внимательно. Также там будет очень много практических заданий — я настоятельно советую испробовать все предложенные упражнения и продолжать ежедневно выполнять те, к которым почувствуете большую склонность.

Я с энтузиазмом закивала: конечно, испробую, конечно, буду выполнять!

— А теперь перейдём непосредственно к академии. — Ментор Дамбли выдержал паузу, собираясь с мыслями. — Вы сказали, что в курсе общеизвестных вещей, однако я всё же повторю их. Королевская академия Драмион находится в сердце горной местности на северо-западе королевства. Туда можно добраться лишь по воздуху — перелёт от столицы занимает день. Не сбиться с пути помогает врождённое чувство направления — вряд ли вам приходилось им пользоваться, но, оказавшись в воздухе, вы быстро всё поймёте.

Далее поговорим о том, чему в академии учат. Предметов семь: алхимия, астрология, мироописание, нумерология, трансформация, бестиология, риторика. Для вас наиболее сложными станут, несомненно, трансформация и алхимия, ибо там требуется непосредственно задействовать магические и полётные умения. Настоятельно рекомендую вам прислушиваться ко всем советам преподавателей — на эти должности в академию берут только достойных учителей.

Также в академии свой кодекс: она не подчиняется законам, принятым в королевстве. Потому в ней декларируются полное равенство всех студентов и их абсолютное подчинение преподавателям и ректору. Студентам строго запрещено каким-либо образом вредить друг другу; ослушавшиеся немедленно получают магическую отдачу от духа академии.

— Кого? — удивилась я, до сих пор слушавшая ментора, как внучка — рассказывающего сказку деда.

— Духа академии, — повторил старик. — Это, м-м, помощник, данный Отцом Драконом в помощь ректорам академии. Потому его невозможно обмануть или перехитрить.

Как-то неправдоподобно звучит.

— Словом, академия, — между тем продолжал ментор, — что-то вроде государства в государстве. Происходящее за её стенами никогда не выходит наружу. В ней учатся наследники престола и талантливые простолюдины, прошедшие экзамен. В ней оценивают не по знатности или богатству, а по умениям. Её преподаватели не дают лишнего. И именно поэтому её выпускники столь ценятся: диплом об окончании академии Драмион открывает сияющие карьерные перспективы, в том числе на государственной службе. Вот почему, госпожа Эльза, — он внимательно посмотрел на меня поверх очков, — я никак не могу понять, зачем вам понадобилось туда поступать.

📚📚📚

Екатерина Ильинская, Елизавета Рождественская

Академия магии. Следователь против попаданки

https://litnet.com/shrt/RIw_

Глава 10

Ну да, верно. Я ведь всегда рассматривала для себя одну «карьеру» — замуж. И никогда этого особенно не скрывала.

— Надоело, что меня считают пустышкой, — повторила я ту же часть правды, что и в разговоре с отцом. — Я хочу доказать, что они все ошибаются, говоря, будто кроме красивого лица и богатого приданого во мне нет ничего интересного.

Ментор Дамбли кашлянул. Снял с носа очки, достал кусочек мягкой замши и принялся протирать стёкла.

Я молча ждала вердикта.

— Разумеется, я не откажу вам в помощи, госпожа Эльза, — наконец произнёс старик. — Долг наставника — помогать ученикам, даже бывшим. Опять же, не скрою, мне будет приятно, если по воле Отца Дракона у вас и впрямь получится поступить в королевскую академию. И даже в обратном случае, как я уже сказал, подготовка к академии пойдёт вам на пользу. Но если ваши мотивы и в самом деле таковы, как вы назвали… — Он вернул очки на нос и остро посмотрел на меня. — Если вы хотите доказать другим, а не почерпнуть для себя… Боюсь, у вас мало что выйдет.

Я решительно выпятила челюсть.

— Я приложу все усилия, чтобы вышло, ментор Дамбли!

Старик склонил голову (правда, с заметным сомнением) и поднялся из кресла.

— Хорошо, госпожа Эльза. Подождите здесь. Я принесу книги, а после мы с вами попробуем вспомнить некоторые основы общей магии.

Он удалился шаркающей стариковской походкой, оставив меня одну. И хотя я, по большому счёту, добилась своего, на душе не было победной лёгкости.

Нет, ну в самом деле, какая разница, ради чего я собралась поступать в академию? Главное, поступить, а там… А там разберусь, что к чему.

***

Из дома ментора Дамбли я вышла спустя примерно половину сектора. Книги — целую стопку — старик сложил в тюк, который мне предстояло нести в когтях. Ведь как бы ни хотелось сказать: «Всё, достаточно потренировалась на сегодня», — вызывать извозчика после всего, что рассказывала ментору, было неловко.

Потому к модистке Бинёвр я тоже отправилась в драконьем обличье. К счастью, жила она всего-то в двух кварталах от Дамбли, потому сильно утомиться я не успела. И даже приземлилась именно на улицу перед двухэтажным домом с золочёной цеховой вывеской, а не врезалась, например, в его стену.

Модистка приняла меня чрезвычайно радушно. Ещё бы: мы с маменькой были её постоянными клиентками. Так что я не только передала маменькину просьбу, но и сразу подверглась всем необходимым замерам для полётного костюма.

— Я бы рекомендовала сшить его из шерсти высокогорных коз, — говорила Бинёвр, подсовывая мне образцы тканей. — Если вам захочется приземлиться где-нибудь на леднике, будет не так холодно. По крайней мере, пока вы не освоите частичную трансформацию.

Я кивала и с важным видом щупала шерстяные лоскутки, а груз на сердце становился всё тяжелее.

Частичная трансформация, то есть когда внешне ты человек, но в жилах течёт огненная кровь драконов. Ментор как-то пытался научить меня её выполнять, однако успеха не добился — во многом потому, что на тот момент я не видела смысла учиться этой премудрости. В самом деле, где ледники, а где я! И вообще, шуба гораздо удобнее.

А теперь это умение так пригодилось бы мне при перелёте в академию! (Как и крепкие крылья, и выносливость, и способность определять направление. Эх…)

Однако модистке о моих подлинных целях знать не следовало: для неё желание обзавестись костюмом было не более чем капризом избалованной дочери графа Прескотта. И учитывая доверительные отношения между Бинёвр и маменькой, разубеждать никого ни в чём не стоило. Так что я просто договорилась о завтрашнем приезде модистки и вышла от неё, вдобавок к книгам, нагруженная альбомом с образцами («Вы же всё равно летите. А я уверена, госпожа Прескотт, будет рада заранее посмотреть, что я могу ей предложить! Передайте, пожалуйста, что особенно рекомендую вот эту и эту ткань…»)

«И как мне всё это донести, не уронив? — Стоя на тротуаре, я невесело посмотрела на груз у своих ног. — Тут себя дотащить бы, не свалившись на землю».

Но делать было нечего. Я перекинулась в дракона, неловко подцепила ношу когтями и тяжело поднялась в воздух.

К счастью, я не только долетела до замка Прескотт, но и не растеряла книги и ткани. Кое-как приземлилась на башне и, без промедления вернув человеческую форму, устало вытянулась на камнях.

Это было ужасно тяжело, но… Но ведь я справилась! А значит, буду справляться и в дальнейшем. Сейчас спущусь к себе, приму ванну, перекушу и открою книгу об академии Драмион, которую, по счастью, ментор смог у себя найти. У него в гостях я лишь пролистала её, однако успела заметить карту. Попробую по ней рассчитать, сколько дней мне понадобится, чтобы добраться отсюда до замка академии, и исходя из этого буду подбирать вещи в дорогу.

План звучал отлично, и для его осуществления требовалась малость: встать и отнести себя и книги в мои комнаты.

«Давай, Эльза! — подбодрила я, стараясь не обращать внимания на явную фальшь. — Ты можешь! Раз, два, три!»

И я, с трудом сдержав жалобное оханье, сначала села, а затем поднялась на ноги. Взяла показавшийся невозможно тяжёлым тюк и поплелась к себе.

***

Как ни удивительно, но горячая ванна и впрямь растворила добрую половину усталости. Выбравшись из неё, я, хотя и понимала, что надо идти к маменьке и рассказывать о посещении модистки, всё равно не утерпела и прежде заглянула в книгу об академии.

Почти сразу нашла карту, занимавшую целый разворот, всмотрелась в картинку и вдруг замерла.

Что это за пунктирная линия, соединяющая столицу и академию? Почти прямая, только кое-где плавно изгибающаяся?

Я перелистнула страницу и прочла: «Для удобства поставок продуктов и всего необходимого, в королевскую академию Драмион была проложена подземная рельсовая дорога. Перевозки и присмотр за туннелями осуществляются почтенным семейством Торвальдсов, что из двергов…»

Глава 11

Первую седмицу всё было просто ужасно. Болели мышцы, не привыкшие к полётам. Болела голова, в которую я пыталась в срочном порядке запихнуть знания по алхимии и нумерологии (прочие предметы, преподаваемые в академии, я посчитала достаточно простыми). На руках красовались пятна ожогов: я упорно работала над упражнением, показанным мне ректором Стронгхолдом.

И, естественно, всё это не прошло не замеченным родителями.

— Дорогая, зачем тебе это? — спрашивала маменька, застав меня с алхимическим трактатом, который я безуспешно пыталась спрятать за любовным романом. — Я понимаю, полёты — они добавляют грации и в целом полезны для девушки в твоём возрасте. Но учебники? Неужели ты не оставила нелепую идею пойти учиться в академию Драмион?

— Нет-нет, что вы! — заверяла я. — Просто захотелось почитать!

Торопливо откладывала книгу и старалась аккуратно перевести разговор на другое: конечно, иголку в подушке не спрячешь, но чем позже мне придётся рассказать правду, тем лучше.

Однако маменька была отнюдь не глупа. И когда через полторы седмицы от памятного бала отец вызвал меня в кабинет, я уже знала, о чём он хочет поговорить.

— Эльза, ты затеяла глупость. Я ведь объяснял тебе, почему.

— Объясняли, — не стала я отрицать очевидное. — Тем не менее я хочу попытаться. И не вижу причин для вас, чтобы мне препятствовать: я ведь не прошу денег для оплаты обучения.

— Эльза…

Но я ещё недоговорила.

— Простите, папенька, я закончу. Так вот, деньги для платы за учёбу не понадобятся, а когда я поступлю (даже в мыслях я говорила «когда», а не «если», чтобы не сбивать настрой), то перейду в академии на полный пансион. И кто знает, возможно, даже буду получать стипендию!

С каждым моим новым словом отец всё печальнее и печальнее качал головой. А когда я закончила, возразил:

— Дело не в деньгах, дорогая. Дело в разочаровании, которое тебя постигнет, когда задуманное не удастся.

— Удастся! — Здесь я тоже не позволяла себе сомневаться. — Я тренируюсь каждый день, и прогресс уже виден!

По крайней мере, мышцы болят гораздо меньше.

— Дочка… — Отец запнулся, будто обдумывая что-то, и наконец кивнул сам себе: — Хорошо. Идём на башню.

— Зачем? — Я чувствовала подвох, и недаром.

— Хочу проверить, чему ты научилась.

Сердце ёкнуло: я не готовилась к экзамену.

«Ничего, — строго сказала я себе. — Считай это ещё одной тренировкой».

И, как примерная дочь, ответила:

— Хорошо, папенька.

Я никогда не летала с отцом. Более того, мне всегда казалось, что он тоже не любитель полётов. Но так это было или не так, летать отец, как оказалось, умел на достойном уровне.

«Параллель. Винт. Пролёт по центру между башнями. Петля. Круглее, круглее. Ещё петля. На скорости до стены и угол вверх».

Отец гонял меня, как этого не делал даже ментор Дамбли, однако и сам чётко выполнял каждую из объявленных фигур пилотажа. А «Достаточно!» сказал, лишь когда на исполнении последнего элемента я с такой силой врезалась в башню хвостом, что невольно взвыла от боли.

И когда мы приземлились на площадке, догадывалась, что услышу.

— Дочь. Я согласен, ты многому научилась. Но хочешь знать, что сказала бы ментор Орлова о твоём полёте?

Ментор Орлова? Кто это?

— Она бы сказала: медленно, нет чёткости движений, винт не докручен, углы не соблюдены, глазомер никакой. И рекомендовала бы не принимать тебя в академию.

Так эта дама из приёмной комиссии? Но откуда отец её знает, да ещё настолько хорошо?

— Опять же, — отец повёл рукой, — посмотри сейчас на себя. Ты сидишь на камнях, дыхание сбитое, одежда мокрая от пота. Трудно представить в таком виде кого-то из студентов академии Драмион.

А он, между прочим, даже не запыхался! Конечно, его цвет — зелёный, но всё равно немного обидно.

И я, стиснув зубы до боли в челюстях, заставила себя подняться. Ноги позорно тряслись, однако я стояла и даже не держалась за парапет!

— Дочка, оставь эту идею, — уже мягче продолжил отец. — Упрямством ты в свою бабку, но никакому упрямству не под силу сотворить невозможное за оставшиеся седмицы. Я учился в академии и знаю, о чём говорю.

Вот это откровение! Я широко распахнула глаза. Отец никогда прежде не рассказывал об этом!

— Вы учились в королевской академии Драмион?

— Да, — кивнул отец. — На том же курсе, что и ректор Стронгхолд. И я был далеко не в первых рядах её студентов.

О!

— Учёба многое дала мне, а я сумел использовать это на благо семьи — не зря ведь некоторые зовут нас «выскочками». Но это был труд — тяжёлый, ежедневный. И который вряд ли по силам столь юной и не привыкшей к сложностям девушке, как ты.

Было непросто, но я выпрямилась.

— Вы заблуждаетесь, папенька. — «Как и Адриан с Камиллой». — И я докажу это.

— Вся в бабку, — вздохнул отец. Немного помолчал и резюмировал: — Что же, запретить я тебе не могу, запереть в комнатах до дня равноденствия тоже. Но знай, Эльза, я против этой авантюры. И потому не жди от нас с маменькой поддержки — не в наказание, конечно, но с воспитательной целью.

Ну и ладно! Главное, они не будут мне препятствовать, а с прочим я справлюсь. Как-нибудь.

— Хорошо, папенька. — Мне самой понравилось, с каким достоинством я это сказала. — Благодарю вас за тренировку.

Отец только головой качнул и жестом предложил мне вернуться в замок.

— Спасибо, побуду ещё немного здесь. — Я опасалась, что на третьем же шаге мои ноги подломятся, а думать об ожидающих меня ступеньках винтовой лестницы вообще не хотелось.

— Как пожелаешь, Эльза.

Отец ушёл, и стоило крышке люка закрыться за ним, как я вновь опустилась на камни. Вытянула ноги, прислонилась спиной к парапету и подняла взгляд к беспечной небесной синеве.

Раз уж родителям всё известно, значит, можно открыто лететь послезавтра в столицу, чтобы договариваться с двергами о поездке в академию по их рельсовой дороге.

Глава 12

Кабинет ректора академии Драмион выглядел гораздо уютнее, чем предполагалось для помещения с таким названием. Несмотря на то что окна его выходили на север и закатное солнце не доставало сюда своими лучами, жарко пылавший камин дарил тёплый свет и приятное тепло. Отблески огня ложились на полированное дерево мебели, корешки книг в высоком шкафу, большую, истыканную флажками карту, занимавшую добрую половину стены. Кресла у камина так и манили усесться в них, вытянуть ноги и предаться приятной беседе или просто умиротворённому созерцанию золотых языков пламени.
Но увы, двое находившихся в кабинете мужчин оставались глухи к столь соблазнительному предложению.

— Et tu, Brute?
Ричард Стронгхолд сам не ожидал, что это прозвучит настолько тоскливо.
— Понимаю вас, господин ректор. — Артур Вингейтс, преподаватель алхимии и единственный друг Ричарда, смотрел с неприкрытым сочувствием. — Мы с Асией постараемся уладить всё до начала зимы, но освободиться раньше вряд ли получится.
— Да и переход между мирами вряд ли откроется, — проворчал Ричард и устало опустился в кресло за широким письменным столом.
Взял в руки принесённое Артуром заявление на срочный отпуск, ещё раз пробежал глазами по строчкам (как будто их смысл мог измениться) и с тяжёлым сердцем завизировал документ.
— Ничего, Ричард, — постарался утешить друг. — Всего-то три месяца. Возьмёшь на себя алхимию, отвлечёшься от вечных бумаг.
— А нумерология? — хмуро парировал Ричард. — Предполагалось, что твоя жена сможет занять место преподавателя с начала учебного года, поэтому я никого не искал после увольнения Брамс.
Но у алхимика и на это был ответ.
— Асия договорилась с Иреной Эшфорд. Она без проблем сможет вести и астрологию, и нумерологию. Только надо будет немного перекроить расписание.
— Немного перекроить! — фыркнул Ричард, и Артур без промедления добавил:
— Я помогу. Серьёзно, Ричард, мы бы оба были рады обойтись без очередного мотания на Землю и обратно, но есть ситуации, в которых от нас мало что зависит.
— Вот уж ни за что не поверю, будто ты недоволен возможностью снова побывать в мире Стерх, — всё так же ворчливо заметил Ричард.
— Ну да, там много интересного, — не стал отпираться алхимик. Потом задумчиво склонил голову к плечу и предложил: — Хочешь, попробуем договориться, чтобы на летние каникулы ты тоже смог туда отправиться? В отпуск, только нормальный.
И как бы Ричард ни прятал это от себя, в душе всколыхнулись надежда и предвкушение. Сколько лет он толком не отдыхал? И думать не хочется. Всегда находились дела: если не в академии, то в родовом имении графов Стронгхолдов. А тут возможность в принципе исчезнуть из мира, оставив все заботы по эту сторону портала! Более чем соблазнительно.
И всё же стоило смотреть на вещи здраво.
— Ну да, станут боги ради моего отпуска открывать переход! — с вынужденным скептицизмом отозвался он. — К тому же в неурочное время года.
В светло-карих глазах Артура зажглись золотые огоньки.
— И всё же мы попытаемся устроить тебе иномировое путешествие. Думай об этом, когда господин королевский казначей в очередной раз начнёт придираться к статьям бюджета академии.
При напоминании о главном бюрократе королевства Ричард скривился, как от кислого. Но только собрался ответить, как прямо в центре стола возник небольшой остроухий зверёк с золотисто-рыжей шерстью. Сел, сложил на спине кожистые крылья, обвил лапки пушистым хвостом и очень внимательно посмотрел на Ричарда.
— Гость в академии? — приподнял тот бровь. — И кто же?
Зверёк не ответил — по крайней мере, вслух. Однако, если судить по вытянувшемуся лицу Ричарда, каким-то образом всё же сообщил имя.
— И кто? — повторил заинтересованный Артур.
— Эдвард Прескотт, — отозвался Ричард и с чувством добавил: — Час от часу не легче!
— Прескотт? — Алхимик нахмурился, вспоминая. — Из тех Прескоттов, что вассалы Соултонов? И, кажется, вы вместе с ним учились.
— Всё-то ты помнишь. — Ричард покрутил в пальцах вечное перо. — Да, чтобы он смог учиться в академии, его семья по уши залезла в долги. Однако после Прескотт не только сумел выбраться из долговой ямы, но и добиться процветания рода. Сейчас он один из богатейших аристократов королевства.
Артур хмыкнул.
— Такой взлёт редко кому прощают. Впрочем, нас дрязги высшего света касаться не должны. Вот только что ему понадобилось в академии? Хочет отправить сюда наследника?
— Наследницу, — хмуро поправил Ричард. — У девчонки красный цвет, но все таланты в зачаточном состоянии. Не понимаю, как Прескотту могла прийти мысль устроить её сюда. Он ведь по опыту знает, что такое учёба в королевской академии.
Тут в дверь вежливо постучали, и Ричард небрежно повёл рукой, открывая её магическим импульсом. Поднялся из-за стола:
— Приветствую, господин Прескотт, — и вошедший русоволосый мужчина поклонился в ответ.
— Доброго вечера, господин Стронгхолд.
— Позвольте представить: ментор Вингейтс, преподаватель алхимии, — как и полагалось по этикету, продолжил Ричард.
Артур, с интересом рассматривавший гостя, поклонился и заметил:
— Не буду мешать, господин ректор. С вашего разрешения.
— Погодите! — остановил его Ричард и обратился к Прескотту: — Ментор Вингейтс мой заместитель. Надеюсь, вы не будете возражать против его присутствия?
Потому как кто знает, с чем прилетел Прескотт. Вдруг попытается дать взятку или учудить ещё какую-нибудь глупость? А присутствие постороннего удержит его от подобных неумных поступков.
— Разумеется, нет, — вынужденно согласился гость.
— Тогда прошу. — Ричард указал на стулья перед столом и, когда присутствующие расселись, последним опустился в кресло сам.
— Слушаю вас, господин Прескотт.
Гость замялся. Нервно хрустнул длинными пальцами с крупными круглыми костяшками и наконец начал:
— Господин Стронгхолд, у меня к вам весьма деликатное дело. Видите ли, моя дочь Эльза твёрдо решила поступить в академию Драмион. И я, и супруга пытались отговорить её, но, к несчастью, безрезультатно. Я отказал в плате за её обучение, однако Эльза продолжает готовиться для поступления через экзамен. И потому у меня просьба к вам, господин Стронгхолд.
Прескотт замолчал, и Ричард мысленно продолжил: «Помогите девочке поступить».
— У меня просьба, — повторил гость. — Помогите сделать так, чтобы Эльза наверняка провалилась.

Глава 13

Дух академии, до того сидевший искусным чучелком, вскочил и сердито выгнул спину. Прескотт вздрогнул от неожиданности (видно, и впрямь считал зверька неживым), а Ричард успокаивающе почесал рыжего пушистика за ушами и заметил:

— Весьма, м-м, необычная просьба.

И как бы он сам ни был удивлён, фраза эта прозвучала более чем буднично.

— Господа, поймите меня правильно. — Взгляд гостя метался между Ричардом, Артуром и духом академии. — Я желаю Эльзе только добра. Более того, я почти уверен, что она не успеет подготовиться достаточно хорошо…

— Но? — Ричард приподнял бровь.

— Но, — обречённо продолжил Прескотт, — если вдруг случится чудо, если она поступит, то её ждёт огромное разочарование в себе. Понимаете, она не потянет учёбу в академии. Эльза привыкла получать всё на тарелке с золотой каймой — наша вина, мы так её баловали! — Гость печально покачал головой и закончил: — Я боюсь, это сломает её. Одно дело, провалиться один раз, да ещё там, где всё можно списать на неудачу. Но терпеть провалы ежедневно в течение полугода… Слишком жестоко для кого угодно. И тем более для Эльзы.

— То есть вы полагаете, — мягко вступил в разговор Артур, — ваша дочь не сумеет сдать промежуточный экзамен и покинет академию, даже не закончив первый курс?

— Именно, — с горечью подтвердил Прескотт.

— Однако сейчас, — продолжал алхимик, — она, впервые получив отказ, грызёт гранит науки и летает до потери сознания?

Гость недоумённо моргнул на непривычную идиому с гранитом, и Ричард мысленно вздохнул: ох уж это увлечение Артура параллельным миром Земли!

А Прескотт тем временем с запинкой ответил:

— Д-да, она очень старается. Но к чему вы это?..

— К тому, — спокойно пояснил алхимик, — что ваша дочь впервые столкнулась с отказом, но вместо того, чтобы сдаться, энергично включилась в борьбу за достижение цели. Почему вы так уверены, будто она не продолжит в том же духе и здесь, в академии?

— Ей не хватит упорства…

— Если ей хватит упорства тренироваться до самого вступительного экзамена, а затем добраться до академии (я полагаю, помогать с последним вы тоже не планируете?), то и дальше она будет бороться.

Прескотт резко взмахнул рукой.

— Это всё равно, что бороться с тенью! Невозможно прыгнуть выше головы!

— Но возможно сделать мёртвую петлю, — парировал Артур.

Затем расслабленно откинулся на спинку стула и дружелюбно пояснил:

— Не сочтите, будто я активно лезу не в своё дело. Я лишь хочу показать: возможен и такой вариант.

— А я, со своей стороны, могу заметить следующее, — подхватил внимательно слушавший дискуссию Ричард. — Как ректор академии, я не вправе вмешиваться в процесс сдачи вступительных экзаменов. Моя обязанность: наблюдать и предотвращать нарушения. Если ваша дочь попытается схитрить, она, естественно, будет остановлена и отправлена восвояси. Но если она добьётся своего честным путём, я не смогу ей отказать, не потеряв должность. Потому что, — он опустил глаза на сидевшего на столе зверька и встретил его внимательный взгляд, — за исполнением мною ректорских обязанностей следит не его величество, попечительский совет или кто-либо ещё. За мной наблюдает Отец Дракон. И вряд ли от него ускользнёт даже малейшее нарушение.

— Но Эльза! — Гость заломил руки. — Её дух будет сломлен!

— Вы торопитесь, — с прежней мягкостью возразил Артур. — И, повторюсь, напрасно рассматриваете самый дурной вариант.

— Всё в воле Отца Дракона, — присоединился Ричард. — Особенно когда речь об учёбе в академии Драмион.

Прескотт тяжело вздохнул и поднялся со стула.

— Я понял вас, господа. Прошу простить, что отнял ваше время.

Артур и Ричард последовали его примеру.

— Если госпожа Эльза поступит, — это было глупо, но Ричард чувствовал некоторую виноватость, — уверяю: будет сделано всё возможное, чтобы её таланты раскрылись.

— Таланты. — Прескотт устало махнул рукой и с явным усилием распрямился. — Спасибо за разговор, господа. Разрешите откланяться.

— Подождите! — остановил его Ричард, и дух академии согласно взмахнул хвостом. — Надеюсь, вы не собираетесь лететь обратно ночью, толком не отдохнув?

— Академия сейчас пустует, — подхватил Артур, — и вам, разумеется, найдутся и комната в летнем крыле, и добрый ужин.

— А завтра с утра уже отправитесь в путь, — закончил Ричард.

— Благодарю. — Гость как будто не кривил душой. И заметив, что Ричард взялся за колокольчик, поспешил остановить его: — Не беспокойтесь! Полагаю, мне надо найти госпожу Бист и справиться о ночёвке у неё?

— Верно, — кивнул Ричард.

Прескотт бледно улыбнулся.

— Тогда я справлюсь сам. Заодно пройдусь по академии — давно я тут не был.

Ричард склонил голову, признавая желание гостя. Тот покинул кабинет, а почти сразу после этого исчез и дух академии, рассыпавшись золотыми искорками.

— Проследит, чтобы всё было в порядке, — прокомментировал Ричард и посмотрел на друга. — Ну, и что ты думаешь обо всём этом?

📚📚📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Анастасия Андерсон

Академия Хаоса и Света

https://litnet.com/shrt/07Ks

Глава 14

Артур загадочно улыбнулся и, опустившись обратно на стул, ответил вопросом на вопрос:

— Сначала вы мне скажите, господин ректор, где вы успели познакомиться с Эльзой Прескотт?

— Звучит так, словно ты на что-то намекаешь, — проворчал Ричард. И уже обычным тоном продолжил: — Меня пригласили на праздник её совершеннолетия. Я, как ты, думаю, понял, весьма ценное знакомство, которое всячески поддерживают.

Взгляд алхимика стал задумчивым.

— И там вас атаковала юная дева?

— Атаковала! — фыркнул Ричард, про себя, однако, отметив точность выбранного другом слова. — Нет, она просто выразила желание непременно поступить в академию, и я сказал, что попытаться всегда можно.

— Понятно, — протянул Артур. — Значит, ты знаешь о её способностях не по словам родителей?

— Не по словам, — подтвердил Ричард. — Способности и впрямь плоховаты. Потому мне странно, что Прескотт явился в академию с просьбой завалить дочь на экзамене.

Артур немного помолчал и заметил:

— Знаешь, мне очень нравится фраза одного земного политика. Если коротко, то он во главу угла для достижения успеха ставил упорство. Не талант, образование или гениальность, а упорство в достижении цели.

— У неё мало времени, — напомнил Ричард.

Друг кивнул.

— Однако, если у неё всё же получится… Есть дисциплины, где цвет играет второстепенную роль.

— Алхимия? — Ричард приподнял бровь. — Для этого всё равно нужна склонность, Артур. Интерес. Возникнет ли он у девицы, привыкшей к праздности и развлечениям?

— В своё время он возник у старшего герцогского сына, — напомнил алхимик, — которому тоже хватало праздности и развлечений.

— Не сравнивай себя и Эльзу Прескотт, — поморщился Ричард.

— Не буду, — легко согласился друг. — Однако имей мои слова в виду.

— Хорошо. — Ричард взял со стола вечное перо, покрутил в руках и поделился: — Знаешь, у меня какое-то дурацкое предчувствие. Как было в первый год учёбы твоей жены.

— Продержись до зимы, — серьёзно отозвался Артур и вдруг улыбнулся: — Кстати, мне в голову пришло: ты назвал меня своим заместителем, но в действительности это наоборот. Ты будешь замещать меня на занятиях.

— Очень забавно, — буркнул Ричард. И не без затаённой надежды спросил: — Когда ты улетаешь?

— Сейчас, в ночь, — в голосе Артура слышались понимание и огорчение. — Переходы между мирами слишком тонкие материи — любое промедление может стать критическим.

Ричард подавил вздох.

— Ясно.

Останавливать алхимика от ночного полёта он не стал: в отличие от Прескотта, Артур знал горы как собственный узор чешуек.

— Проводишь меня? — Друг поднялся со стула. — До Двурогой. Тебе будет полезно размять крылья после целого дня за бумагами.

— Провожу, конечно. — Потому что Артур, по обыкновению, был прав. Если никуда не выбираться, можно прирасти к стулу, как тролль из старой сказки прирос к камню.

***

Разминка вышла бы отличной, если бы не связанный с ней повод.

«До зимы», — мысленно вздохнул Ричард, приземлившись на площадку Северной башни.

Нет, он любил академию и с удовольствием занимался её делами, да и преподавать алхимию было интересно. Но это злосчастное предчувствие… И Артура нет, не с кем будет даже обсудить проблемы, если (а скорее, когда) таковые свалятся на Ричарда.

— Миур!

— С тобой, говоришь, обсуждать можно? — Ричард добродушно потрепал возникшего рядом крылатого зверька по холке. — Хорошо, учту.

И обернулся на шум: кто-то поднимался по лестнице на башню.

— Фух! — Выбравшаяся из люка госпожа Бист (завхоз, как по старой памяти называл её про себя Ричард, тоже когда-то учившийся на Земле) отёрла лоб белым платком. — Господин ректор! Как хорошо, что вас застала?

— Что-то случилось? — Ричард понадеялся, что не с Прескоттом.

— Да, — подтвердила завхоз. — Прибыл подземный поезд.

— Содержимое цело? — Потому что достопочтенные труженики подземелий, как их однажды окрестил Артур, частенько били при перевозке хрупкие вещи.

— Хвала Отцу Дракону, да, — успокоила госпожа Бист. — Но начальник поезда желает с вами поговорить.

Даже так? Интересно, о чём.

— Хорошо, госпожа Бист. Сейчас спущусь в подземелье.

Начальник поезда, невысокий и кряжистый, как все дверги, был обладателем роскошной золотой бороды и проницательного взгляда тёмных глаз.

— Вы, господин Стронгхолд, не извольте волноваться, — прежде всего предупредил он. — Мы всё чин чином доставили, и стекляшки ваше тоже.

— Весьма признателен, — склонил голову Ричард. — Однако недоумеваю, о чём тогда вы хотели поговорить.

— Да я, наверное, больше предупредить. — Дверг замялся. Пригладил бороду, словно тянул время, чтобы подыскать слова, и продолжил: — Тут такое дело: давеча заявилась к нам одна девица из ваших, из драконов. Посулила кругленькую сумму, ежели мы к равноденствию её сюда привезём, ну, по подземной дороге.

Ричард с трудом подавил желание прицокнуть: ничего себе! Ай да Эльза! Не зря Прескотт прилетел: если такой девице дать шанс, она и впрямь пробьётся куда угодно.

— И что вы ответили? — В голосе Ричарда звучало чистое любопытство.

— Ну, — дверг отвёл глаза, — согласились мы. Уговору-то пассажиров не возить у нас не имеется. Так что ждите её, господин Стронгхолд. Аккурат в следующий рейс.

📚📚📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Ольга Иванова

Мой (не)любимый магистр. Факультет зоомагии

https://litnet.com/shrt/-Q5y

Глава 15

— Вы чегой-то, так ехать собрались?

В голосе дверга было столько неприкрытого изумления, что я невольно посмотрела на себя.

— Да, так. — А что такого? Обычное платье для визитов. Или ему не понравилась моя шляпка?

Я поправила широкополую шляпку, украшенную цветами и перьями. Между прочим, последний писк столичной моды! Хотя что может знать об этом какой-то дверг?

— Кхм.

Бородач, которого, если я правильно помнила, звали Дорн, прочистил горло, и я нахмурилась: не собрался ли он пойти на попятный? И это после того, как деньги (между прочим, все, до последнего, мои сбережения!) уже отданы?

— Ладно. — Дорн наконец махнул рукой. — Забирайтесь в поезд. Ток учтите: вагоны все грузовые! Местечко, где присесть, сами себе ищите.

«Могли бы и вы с этим помочь», — желчно подумала я.

Однако вслух не сказала, а лишь сделала знак сопровождавшему меня слуге вновь браться за мой чемодан и идти следом.

Контора «Торин и Ко. Подземные перевозки» занимала приземистое каменное строение на окраине столицы. В свой прошлый визит я побывала лишь в одной её комнатушке, которую дверги, похоже, использовали для переговоров с заказчиками. Расположена она была почти у самого входа и, признаться, не произвела на меня особенного впечатления. Сумрачная из-за давно немытых окон, с потёртой простой мебелью и стоялым воздухом — словом, не то место, где хотелось побыть подольше.

Но сейчас путь мой лежал дальше вглубь здания, причём в глубь вертикальную: Дорн подвёл меня и слугу к необычной металлической клети, подвешенной толстыми тросами к сложному механизму по потолком. Уверенно сдвинул в сторону первую дверь-гармошку, открыл вторую и вежливо (для дверга, разумеется) пригласил:

— Проходьте.

«А если эта штука оборвётся? — Мне стало жуть как не по себе. — Так ведь все кости переломать можно!»

И я малодушно попросила:

— А можно, вы сначала?

Дорн хмыкнул, однако уверенно вошёл в клеть, и она заметно закачалась от его движения.

«Ой-ой-ой! Точно упадёт!»

Я без промедления постаралась отогнать панические мысли и шагнула вслед за двергом. Клеть снова качнулась — не так уж сильно, но у меня сердце ухнуло в пятки. Тем не менее, обернувшись к слуге, я велела:

— Заходи, — и хозяйский тон прозвучал почти без фальши.

И вот мы все трое оказались в клети. Дверг закрыл внутреннюю дверь, предупредил:

— Держитесь, дамочка! — и, прежде чем я успела возмутиться на «дамочку», опустил приделанный к стене рычаг.

— У-и-и-и!

Бум!

— Ну всё, всё, дамочка. Приехали. Это ж не шахта какая, а так. Всего-то локтей сто.

Ну да, подумаешь. Я в воздухе и посерьёзнее пикировала… Правда, в крылатом драконьем обличье.

Я открыла крепко зажмуренные глаза и заставила себя отцепиться от прутьев стены.

— Выходите. — Дорн уже открыл клеть. — Счас немного пройдём, и перрон.

Мы со слугой (тот, кстати, тоже не отличался здоровым румянцем и вовсе не из-за неживого света шариков-светильников под потолком) выбрались из «клети страха» в широкий, но невысокий коридор и молча двинулись за провожатым.

Идти и в самом деле пришлось недолго. Коридор вывел нас на короткую платформу в каменном туннеле, у которой уже стоял попыхивавший необычно пахнувшим дымом локомотив (я специально почитала перед отъездом, как эта штука называется!). К нему были прицеплены три вагона: два закрытых, напоминавших деревянные ящики, и одна открытая платформа.

— В этот залезайте. — Дорн указал на ближний к локомотиву закрытый вагон. — Тут болтать не так будет. А ты, — он повернулся к пялившемуся на поезд слуге, — туда же чумудан грузи.

— Слушаюсь! — От обилия впечатлений слуга напрочь позабыл, что должен исполнять только мои приказы, и опрометью бросился выполнять распоряжение дверга.

— Там внутри, — между тем пояснил мне дверг, — весь груз привязан. Потому не волнуйтесь — завалить вас не завалит. Но вот удариться можете, так что местечко выбирайте, чтоб держаться могли. Ну и это, — он огладил золотую бороду, — света там не будет. Уж не обессудьте: не пассажиров мы возим.

— Понимаю. — Я старалась демонстрировать хладнокровие, однако справедливо опасалась, что тоску из голоса изгнала далеко не всю.

— Давайте я вам подмогну. — Дорн снова решил проявить учтивость.

Поддержал меня под локоть, пока мы взбирались по деревянному щиту в вагон, а затем поднял фонарь повыше, чтобы легче было выбирать место.

— У вас в чумудане ничего хрупкого нет? — уточнил он.

И когда я покачала головой, предложил:

— Тогда его вот сюда положим, а вы сверху сядете. Как раз держаться за скобу получится.

«Сюда» — это между двух штабелей ящиков, пусть и стянутых тросами, но всё равно не внушающих доверия. Однако между ними в стену и впрямь была вделана скоба, что выгодно отличало это место от прочих (не менее опасных, на мой взгляд).

Потому я обречённо кивнула:

— Хорошо, — и слуга наконец-то положил чемодан на пол.

— Всё, ступай, — разрешила я ему, и почти с завистью заметила выражение облегчения, с каким он выскочил из вагона.

Всё-таки драконы — существа надземные, а не подземные.

— Вы садитесь, садитесь, — помахал мне Дорн, и я, как могла элегантно, опустилась на чемодан.

— Поудобнее садитесь, — тут же уточнил дверг. — Нам целых два сектора ехать.

Ещё одно обстоятельство, заранее подвергавшее меня в уныние.

«Вот и летела бы тогда, — сердито сказала я себе, стараясь устроиться на чемодане уже не красиво, а удобно. — Так нет, не захотела два дня крыльями махать и ночевать неизвестно где. А так всего за два сектора доберёшься».

— Готовы?

«Разумеется, нет!» — Разве можно к такому подготовиться?

— Разумеется, да.

Я, как могла горделиво, приподняла подбородок. Дорн кивнул:

— Ну, тогда отправляемся, — и вышел из вагона, унеся с собой фонарь.

Глава 16

Ричард стоял на подземной платформе, всем видом демонстрируя, что ничего особенного не происходит. От полных любопытства взглядов завхоза, встречавшей поезд по долгу службы, это спасало мало, однако вопросы Бист благоразумно держала при себе.

Всё и так должно было вот-вот проясниться.

В черноте правого туннеля послышался нарастающий шум, вспыхнул яркий фонарь, похожий на глаз неведомого чудовища. И вскоре локомотив, окутанный дымом, вырвался из пробитого в камне хода. Издал громогласное «Ту-у-у!» и с шипением и лязгом начал останавливаться.

«И в самом деле чудище древних времён, — хмыкнул про себя Ричард, хладнокровно наблюдая за казавшейся живой машиной. — Монстр, укрощённый двергами. Забавно, что земной транспорт подобного впечатления не производит… Может, потому, что привычен для того мира?»

С особенно противным скрипом локомотив остановился у дальнего края платформы. Состав в последний раз лязгнул своими сочленениями, а из кабины машиниста уже ловко выпрыгнули две тёмные фигуры.

— Господин Стронгхолд, приветствую, — басовито поздоровался начальник поезда. — Долетели мягонько, потому не извольте волноваться. Весь груз доставлен в целости.

— А пассажирка? — Сказать по правде, Ричард ждал, что упрямая девица тоже выберется из кабины.

Не могли же дверги везти её в вагоне вместе с остальным грузом?

Оказалось, могли.

— Тута она. — Начальник поезда махнул помощнику, и тот споро скинул засовы на двери первого вагона.

С неожиданной для столь кряжистого и низкого создания ловкостью запрыгнул открывшийся тёмный проём и пробросил до перрона широкий деревянный пандус. Затем обернулся в вагон и громко позвал:

— Дамочка, вы там как? Приехали!

Однако уже оказавшийся рядом Ричард аккуратно отодвинул дверга и шагнул в полумрак. Привычно переходя на драконье зрение, скользнул взглядом по штабелям ящиков: вот она! И, подойдя к забившейся в угол растрёпанной девушке, опустился перед ней на одно колено.

— Госпожа Прескотт, как вы? Вы приехали, слышите?

Девушка медленно открыла глаза — неестественно огромные на бледном личике. Попыталась улыбнуться, с явным трудом отцепила пальцы от металлической скобы, за которую, очевидно, держалась всю дорогу.

И вдруг буквально позеленела.

— Оп-оп! Аккуратно!

Ричард успел перехватить её так, чтобы Эльзу стошнило на пол, а не на одежду или чемодан. Бережно придерживал длинные пряди, выбившиеся из-под превратившейся в мусор шляпки, а когда бедняжку перестало полоскать (иначе не скажешь), подал ей носовой платок и с чувством сказал:

— Лучше бы вы летели!

— Я… уже поняла. — Эльза кое-как вытерла рот и подняла взгляд на Ричарда. — Благодарю… вас. Но вы, значит… Знали?

Ричард спокойно кивнул.

— Разумеется. Ничто в академии не происходит без моего ведома.

Ну, почти ничто. Однако Эльзе Прескотт знать историю восьмилетней давности, пожалуй, не стоило.

— Господин Стронгхолд! Здравствуйте, госпожа Прескотт. Господин Стронгхолд, что мне, забрать дево… Я хотела сказать, гостью академии.

Ричард повернулся к вошедшей в вагон Бист.

— Да, будьте добры. Госпожа Прескотт, сможете встать?

Опираясь на его руку, Эльза медленно поднялась и вдруг покачнулась.

— Понятно, — констатировал поддержавший её за талию Ричард. — Пожалуй, сначала вам лучше посетить лазарет. Бист, будьте добры, сопроводите гостью, а затем отведите её отдыхать. Вступительное испытание уже завтра, госпоже Прескотт надо набраться сил после такого, кхм, путешествия. Я же приму груз у достопочтенных двергов.

— Хорошо, господин Стронгхолд. — Завхоз с уверенностью бывалой санитарки перехватила Эльзу. — Ну-ка, обопритесь на меня, госпожа. Что там, ваш чемодан?

— Д-да, — слабо пролепетала Эльза.

— Не волнуйтесь, возьмём с собой. — Завхоз щёлкнула пальцами свободной руки, и чемодан мягко поднялся в воздух.

А затем, как послушная собачонка, поплыл следом за хозяйкой и Бист.

Ричард выбрался из вагона в последнюю очередь. Проводил завхоза и Эльзу-«путешественницу» задумчивым взглядом и обратился к подошедшему двергу:

— Знаете, господин Дорн, мы, пожалуй, переподпишем договор. Будьте любезны, сообщите господину Торину, что я пришлю новый вариант в ближайшие дни.

— А чего так? — растерялся дверг. — Мы же не повредили ничего. Причём второй раз подряд обошлось!

Повод для гордости, беззлобно усмехнулся про себя Ричард и пояснил:

— Я просто хочу добавить пункт о запрете перевозок пассажиров в грузовых вагонах.

— Э-э-э… — Начальник поезда, похоже, не до конца понимал причину такого решения.

— Это травмоопасно, — терпеливо разъяснил Ричард. — Да и в целом… немилосердно. Особенно в отношении женщин.

Дорн огладил бороду.

— Так нам всё-таки не надо было её везти?

— Что сделано, то сделано. — Ричард не желал брать на себя судейские обязанности. — Но я бы не хотел, чтобы подобное повторялось. За любые суммы золотом.

Дверг кашлянул, отвёл глаза.

— Хорошо, господин Стронгхолд. Я передам начальнику. Будет ждать от вас весточку.

📚📚📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Колыбельникова Нина

1000 проклятий в Академии Магии

https://litnet.com/shrt/oESS

Глава 17

Я смутно запомнила путь по коридорам и лестницам академии. Если бы не крепкая рука поддерживавшей меня спутницы, я бы села после первых пяти ступенек и попросила себя добить, чтобы не мучилась. Однако спутница (госпожа Бист?) влекла меня вперёд, как весенний ручей щепку, и вскоре мы остановились перед дверью, украшенной знаком Белой Богини.

— Так, вещи ваши оставим здесь. — Повинуясь жесту госпожи Бист, доселе плывший за нами следом чемодан опустился на пол у стены. — А теперь идёмте, познакомитесь с госпожой Амарант.

От лёгкого толчка дверь беззвучно открылась, выпустив на нас потоки мягкого белого света и тонкий, но какой-то медицинский запах чистоты. Немного робея, я вошла вместе с госпожой Бист, и из-за стола нам навстречу поднялась девушка в строгих одеждах целительницы. Волосы её были убраны под чепец так, что не выбивалось ни единой пряди, кожа бледна, а взгляд тёмных глаз неприятно тяжел.

— Доброго дня, госпожа Амарант. — Моя спутница улыбнулась ей вполне доброжелательно. — Позвольте представить: госпожа Прескотт, гостья академии…

— И будущая студентка. — И кто меня дёрнул за язык, чтобы высказаться?

— На то воля Отца Дракона, — поучительно отозвалась госпожа Бист. — И ваша подготовка, конечно.

Сделав эту ремарку, она вновь собралась что-то сказать целительнице Амарант, однако та перебила ровным тоном:

— Я поняла, госпожа Бист. Похоже, дорога непросто далась госпоже Прескотт. Прошу, посадите её сюда.

Амарант указала за одну из белых ширм в глубине комнаты. Моя спутница послушно провела меня за неё и усадила на покрытую белоснежной простынёй кушетку. Сказала:

— Подожду вас в коридоре, — и прежде чем я успела как-то ответить, оставила меня.

Я никогда не боялась целителей. Во-первых, потому, что мало болела, а во-вторых, если таковая неприятность и приключалась, родители вызывали целителя Виценну — пожилого и очень приятного дракона, который даже горькие порошки ухитрялся давать так, что я не плакала, а улыбалась.

Однако сейчас я ничего не могла с собой поделать. Амарант внушала мне непонятную тревогу: что-то с целительницей было не так, только что?

— Снимите шляпку.

Я невольно вздрогнула — когда Амарант успела оказаться за ширмой? — и послушно стянула с головы то, что осталось от модного головного убора, который был заказан специально к поездке в академию.

— Позвольте взглянуть.

Целительница поставила на тумбочку рядом с кушеткой небольшой деревянный ящичек и аккуратно коснулась моей головы кончиками прохладных пальцев. Внимательно изучила висок, которым я ударилась об угол ящика, и безошибочно нашла под волосами несколько болезненных точек. Затем взяла меня за руки, осмотрела ссадины на левой и обломанные ногти и бесстрастно распорядилась:

— Будьте добры, встаньте. У вас же имеются синяки на теле?

— Должны быть, — вздохнула я, не без содрогания вспомнив, как на одном особенно неудачном повороте всё-таки не удержалась и улетела в штабель ящиков.

Целительница кивнула и, повернувшись к тумбочке, откинула крышку ящичка. Взяла с бархатной подушечки крупный прозрачный кристалл (я бы назвала его горным хрусталём) и начала медленно водить им вдоль моих плеч, груди и спины. И что удивительно, в тех местах, над которыми проплывал камень, я ощущала лёгкое покалывание и тепло.

— Двойная доза восстанавливающего эликсира, — наконец резюмировала Амарант. — Постельный режим до завтрашнего утра, сон, лёгкая еда.

Она напоследок коснулась кристаллом моего несчастного виска, и ноющая боль незамедлительно исчезла.

— Никаких тренировок перед экзаменом, — напоследок заключила целительница. — Иначе только сделаете себе хуже. Можете почитать теорию, однако не переусердствуйте. В остальном же, — она наградила меня крайне неодобрительным взглядом, — вы легко отделались. Поездки по подземной дороге двергов совсем не то, что полезно для здоровья.

«Откуда она знает? — изумилась я. — Неужели ректор как-то сообщил? Но зачем тогда меня представляли?»

Впрочем, спросить не решилась. Только пробормотала какие-то слова благодарности, за которые не удостоилась и кивка, и с остатками шляпки в руках вышла вслед за Амарант из-за ширмы.

Гораздо бодрее, кстати, вышла. Как будто тот кристалл не просто искал синяки и ссадины, но и лечил их, заодно снимая свинцовую усталость в мышцах.

— Рассчитываю, что больше мы не увидимся, — с прежним (почти оскорбительным) равнодушием уронила Амарант. И, не дав мне возмутиться, пояснила: — Не из-за того, что вы не поступите — мне безразлично, кто из драконов учится в академии. Моя задача, чтобы оные драконы были здоровы, а следовательно, наши с ними встречи редки.

— Поняла вас.

Однако что-то в её словах было странным, как и в ней самой. Необычным. Так не говорят…

И вместо того, чтобы попрощаться и удалиться, я, осенённая мыслью, вдруг выпалила:

— Вы не из драконов! Вы фалькон, бескрылая!

И прикусила язык оттого, насколько грубо это прозвучало.

Однако Амарант, кажется, не обиделась.

— Верно, — чопорно подтвердила она. — Ибо только жрица Белой Богини способна исцелять божественной благодатью. А теперь ступайте отдыхать и помните мои рекомендации.

С этими словами она повернулась ко мне спиной и уплыла куда-то за ширмы, двумя руками унося ящичек с кристаллом.

«Всё-таки неприятная личность, — подумала я. — С такой и впрямь чем реже встречаться, тем лучше».

И, сделав столь нелестный для Амарант вывод, покинула лазарет.

📚📚📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Элис Айт

Я тебя завалю! Белая академия

https://litnet.com/shrt/JHsX

Глава 18

— Вижу, вам уже лучше! — довольно резюмировала дожидавшаяся меня госпожа Бист. — Вот и славно! Идёмте, провожу вас в гостевую комнату в Западной башне. Здесь совсем рядом.

Я послушно зашагала бок о бок с ней (но уже без поддержки!). И даже чувствовала себя настолько неплохо, что нашла силы полюбопытствовать:

— Скажите, а откуда целительница могла узнать, как я попала в академию?

— О, у неё свои методы, — взмахнула рукой госпожа Бист и, понизив голос, добавила: — Однако, если вы, моя дорога… госпожа Прескотт, будете здесь учиться, никогда не забывайте: любые вести по академии разносятся очень быстро. Ментор Вингейтс как-то даже пошутил: это оттого, что слухи — звук, вот и движутся со скоростью звука.

Госпожа Бист тоненько хихикнула, и я тоже растянула губы в вежливой улыбке. Было неприятное ощущение, что шутка забавна, это просто я её не понимаю.

Скорость звука? В этом соль? А ещё чемодан… (Я покосилась на плывший за нами багаж.) Такое чувство, будто несмотря на подготовку у ментора Дамбли, я всерьёз недооценила академию Драмион.

Или переоценила себя.

«Не смей так думать! — сердито прикрикнула я в мыслях. — Госпожа Бист, наверное, преподаватель, а преподаватели должны демонстрировать умения… И знания, как в шутке про слухи».

— Вот и пришли. — Спутница отвлекла меня от не самых приятных размышлений. — Сейчас откроем…

Она ловким жестом достала из складок юбки ключ и отперла дверь на площадке башни, куда мы поднялись за полтора оборота винтовой лестницы.

— Кстати, здесь на верхнем этаже расположен кабинет нумерологии, а внизу — риторики. — Продолжая щебетать, госпожа Бист распахнула дверь и посторонилась, пропуская меня. — Располагайтесь, моя дорогая. Смело пользуйтесь всем, что найдёте, а я чуть попозже загляну к вам. Ах да, чуть не забыла! — Она протянула мне ключ. — Если соберётесь куда-либо, не забудьте запереть дверь. А теперь всё, отдыхайте!

И не успела я ни поблагодарить, ни вспомнить, что целительница приписала мне какой-то там эликсир, как госпожа Бист легонько подтолкнула чемодан в комнату и мягко прикрыла за ним дверь.

Чемодан аккуратно опустился на пол. Я зачем-то потыкала в него острым носком ботинка, уронила сверху шляпку и медленно обвела взглядом предоставленную мне комнату.

Не большая и не маленькая — в самый раз, чтобы чувствовать себя в ней уютно. Пастельные тона, светлая мебель: платяной шкаф, письменный стол, стул, тумбочка, кровать с невысоким изголовьем и пушистым ковриком возле неё. Высокое окно, которое при желании можно было задёрнуть тяжёлой бархатной шторой. Тепло. Приятная свежесть.

— Я в академии Драмион.

Глупо, но внутреннее осознание этого пришло ко мне только сейчас. Я пересекла комнату, выглянула в окно и невольно сжала каменный край подоконника.

Горы. Торжественно-снежные пики, горделиво блистающие на солнце. Ярко-синее небо с тончайшими облачными росчерками. Неприступный серый камень скал.

«Там нет ни торных дорог, ни неверных тропок, — зазвучал в памяти надтреснутый голос ментора Дамбли. — Академия Драмион открыта лишь крылатым».

Я рвано втянула носом воздух: да, крылатым. А ещё тем, кто пробирается под горами путями двергов.

— Надо было лететь. — Почему-то сейчас это казалось мне принципиально важным. — Эх.

С непонятным разочарованием я отвернулась от окна и чуть не ойкнула.

От закрытой двери по каменному полу скользнула бело-голубая, полупрозрачная змейка. Остановилась прямо передо мной и неожиданно обернулась небольшим золотисто-рыжим зверьком. Сев, он обвил лапки пушистым хвостом и внимательно посмотрел на меня янтарными глазами.

— Ой, а ты кто? — Я присела, чтобы получше разглядеть необычное создание. Очень хотелось протянуть руку и коснуться его, однако мне хватило ума сдержаться.

Мало ли, вдруг он не любит, когда его гладят?

Зверёк даже треугольным ухом не повёл. Несколько ударов сердца внимательно меня рассматривал, а затем распахнул кожистые крылья на спине и вылетел в окно.

Точнее, пролетел сквозь него.

— Вот это да!

Я не без опаски потрогала стекло — твёрдое и холодное — и наморщила лоб: может, это иллюзия? Но кому понадобилось её наводить? А главное, зачем?

«Спрошу у госпожи Бист», — решила я.

На всякий случай задёрнула штору (в комнате сразу стало сумрачно) и только собралась приступить к выполнению целительских рекомендаций по постельному режиму, как заметила рядом со шкафом ещё одну дверь.

«Надо посмотреть, что там». — Любопытство боролось со вздумавшей взять реванш усталостью. И кто знает, каким бы был результат, если бы на стороне первого не выступила вдруг проснувшаяся осмотрительность.

Я подошла к двери, потянула за латунную ручку и в свете вспыхнувших магических светильников поняла: решение было абсолютно верным.

📚 📚 📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Алеана Ром

Будни жены ректора, или как получить диплом и (не) развестись

https://litnet.com/shrt/9msG

Глава 19

Купальня была достойна замка Прескотт. Мраморная отделка, массивная бронзовая ванна на гнутых ножках, два выходивших из стены крана, призванных её наполнять. А ещё сияющее зеркало, и пушистые белоснежные полотенца, и длинный халат, и десяток разнообразных флакончиком на полке…

— О-о-ох!

Я быстро скинула ботинки (не хотелось оставлять следы на молочно-белом полу) и вошла в купальню. Да, места здесь было немного — как раз на одного. Но, Отец Дракон, горячая ванна! Лучшее, что можно придумать после путешествия в грузовом вагоне!

Я открыла один кран, второй, отрегулировала температуру. Взяла с полочки бутыль из зеленоватого стекла, откупорила и с удовольствием вдохнула нежный аромат розы.

Идеально.

Влила крышечку густого средства в ванну, и пока струи воды взбивали пушистую пену, отправилась раздеваться.

***

Не знаю, сколько я нежилась в ванне. Перепробовала все средства для кожи и волос, отогрелась и даже едва не уснула, настолько меня расслабили вода и запахи.

Увы, выходить всё же пришлось. Я закуталась в мягкий халат, надела найденные под вешалкой домашние туфли (они оказались великоваты, но какая разница?) и вернулась в комнату. По привычке открыла шкаф и даже головой покачала от изумления гостеприимством академии.

В моём распоряжении оказалась не только отутюженная ночная сорочка, но и тёплый плащ (правда, скромного коричневого цвета), и даже простенькое шерстяное платье (тоже коричневое).

— Неужели, это специально для меня? — пробормотала я под нос. — Или они всех гостей так встречают?

Ответить на вопросы было некому, и я, немного помявшись, решила всё-таки не трогать вещи академии. В конце концов, зря, что ли, везла с собой чемодан?

Приняв решение, я наклонилась над ним, и тут раздался деликатный стук в дверь.

«Ох, я же не одета!»

— Подождите, пожалуйста! — громко крикнула я. — Я не одета!

Однако с той стороны послышался приглушённый голос госпожи Бист:

— Ничего, моя дорогая, это всего лишь я. Разрешите войти?

— Д-да. — Мне всё равно было неловко, но не хотелось заставлять себя ждать (тем более, у меня вряд ли получилось бы быстро натянуть платье).

Госпожа Бист вошла, а перед ней вплыл поднос, уставленный разнообразной посудой. Он важно пересёк комнату и опустился на стол, а госпожа Бист дружелюбно сказала:

— Очень рада, что вы со всем разобрались. Я принесла восстанавливающий эликсир — пожалуйста, выпейте его натощак. Потом можно будет поесть — не беспокойтесь, здесь только самая лёгкая еда и кувшин мятной воды для лучшего пищеварения. Обычно ужин у нас в конце белого сектора, но сегодня будет позже — в середине зелёного. К тому времени как раз прибудут почти все гости. Если поймёте, что голодны, можете спуститься в пиршественный зал.

Она сделала паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, и я вклинилась в монолог с вопросом:

— Скажите, а пиршественный зал — это где?

Госпожа Бист наморщила лоб.

— Как бы вам объяснить? А-а, точно!

Она подошла к столу, выдвинула верхний ящик и достала оттуда лист бумаги и письменный прибор. Несколько штрихов, несколько надписей, и передо мной был приблизительный, но понятный план замка академии.

— Вы вот здесь. — Госпожа Бист указала на нижнюю левую башню. — Это Западная башня. Из неё можно пройти в Летнее крыло, пройти его полностью и через Южную башню попасть в Осеннее крыло. Там-то на первом этаже и находится пиршественный зал. Не пропустите.

— Спасибо, — с чувством сказала я. — И вообще, спасибо за гостеприимство: право, я не ожидала…

— Что вы, моя дорогая! — замахала руками госпожа Бист. — В академии всегда рады и гостям, и студентам, и бывшим студентам! Вот отец ваш прилетала давеча…

Она осеклась, поняв, что сболтнула лишнее, однако было поздно.

— Папенька был здесь? Недавно? Но зачем? — Я смотрела на собеседницу широко распахнутыми глазами.

— Не знаю, моя дорогая. — Даже если госпожа Бист лукавила, её круглое лицо дышало искренностью. — Он о чём-то разговаривал с господином ректором и ментором Вингейтсом, а после остался переночевать. — Рассказчица едва заметно улыбнулась. — Всё гулял, гулял по замку, вспоминал молодость. Ах, как душевно мы с ним поговорили! Я ведь и сама в год его поступления только-только устроилась сюда экономкой.

«Так она экономка, не преподаватель!»

Хорошо, я не успела брякнуть что-нибудь на этот счёт и не опозорилась!

— Так быстро время пролетело! — Госпожа Бист прочувствованно вздохнула. — Но, простите, дорогая, я отвлеклась. Так вот, утром сразу после завтрака начнутся экзамены. Сначала теория, затем практика. Каждый год господин Стронгхолд придумывает новые задания, потому неизвестно, какие предметы станут спрашивать. Так что я бы советовала вам не заниматься повторением, а просто как следует отдохнуть. Поверьте, это даст гораздо больше, чем попытки запомнить всё в последний момент.

— Спасибо за совет, — вежливо поблагодарила я.

Госпожа Бист тепло улыбнулась, сказала: «Не буду вас отвлекать от следования ему», — но прежде чем успела выйти в коридор, была остановлена моим:

— Госпожа Бист, последний вопрос! Что это за рыжий зверёк, который умеет летать и проходить сквозь стекло? Он появлялся здесь…

— Скорее всего, просто хотел убедиться, что с вами всё хорошо после поездки, — успокоила экономка. — Я могу ошибаться, но, кажется, он не всегда находит общий язык с целительницей Амарант. Понимаете, разная божественная магия…

Мой рот приоткрылся в удивлённом «О!».

— Так это знаменитый дух академии?

— Да, моя дорогая, — подтвердила госпожа Бист. — Вам не стоит опасаться его, если помыслы ваши чисты, а намерения честны. А теперь оставлю вас. Хорошего отдыха.

И она вышла из комнаты.

📚 📚 📚

Друзья, хочу познакомить вас с историей нашего моба:

Глава 20

Ужин я проспала. Выпила принесённый экономкой эликсир, подкрепилась супом и мясным суфле, прилегла отдохнуть и открыла глаза уже утром. Потянулась, села на кровати, спросонья соображая, где я и что случилось. А потом ахнула: академия! Экзамен! И бросилась умываться и одеваться.

Сшитый мастерицей Бинёвр костюм для полётов напоминал амазонку и был, наверное, самой удобной одеждой, которую я когда-либо носила. А ещё он выгодно подчёркивал те части тела, которые обычно скрывали широкие юбки, и, несмотря на спешку, я не устояла перед искушением покрутиться перед зеркалом в дверце шкафа. Но быстро спохватилась, сверилась с начерченным госпожой Бист планом и заторопилась на завтрак.

Только сейчас я, наконец, обратила внимание на внутреннее убранство академии и, сказать по правде, была разочарована. Скучный серый камень стен, совершенно обычные стёкла окон, похожие одна на другую двери. Ни картин, ни доспехов, ни витражей, ни гобеленов. Совсем не то, что в родительском замке или замках наших знакомых.

«Могли бы и украсить внутри как-нибудь, — размышляла я, поворачивая из Южной башни в Весеннее крыло. — Всё-таки самая престижная академия королевства».

И вдруг словно на стену налетела, увидев в противоположном конце коридора…

«Камилла!»

Не передумала. Прилетела поступать. И наверняка приложит все усилия — это ведь её единственный шанс заполучить Адриана!

И, разумеется, счастливый билет в будущее: отучившись, она будет не просто пятой дочерью какого-то барона, а выпускницей академии Драмион. Многие двери откроются перед ней, но прежде…

Прежде надо поступить.

— Эльза?

Камилла, в точности как я остолбеневшая на несколько мгновений, решительно зашагала навстречу. Я тоже двинулась вперёд, и мы сошлись у высокой двустворчатой двери — неплотно прикрытой и оттого пропускавшей гул голосов.

— Что ты здесь делаешь? — В голосе бывшей (теперь уже точно) подруги звучала невежливая требовательность.

— Здравствуй, Кэми. — Я улыбнулась самой нежной своей улыбкой. — Как удивительно встретить тебя в королевской академии!

— Не увиливай! — почти прикрикнула Камилла. — Что ты здесь делаешь?

Я легко повела плечами.

— Полагаю, то же, что и ты.

Бывшая подруга сузила глаза.

— Ты не говорила, что собираешься поступать в академию Драмион.

— Как и ты, — беспечно отозвалась я и сделала небрежный жест в сторону двери: — Полагаю, ты шла на завтрак? А пиршественный зал находится там?

Камилла не ответила. Высокомерно вскинула подбородок и, подойдя к двери, с явно ненужной силой дёрнула за ручку. Зло бросила мне через плечо:

— У тебя нет шансов, Эльза. Таким, как ты, здесь не место, так что лучше сразу убирайся…

— Кхм.

Вздрогнув от неожиданности, мы с Камиллой одновременно повернулись на вежливое покашливание и увидели неслышно подошедшего ректора Стронгхолда.

— Доброе утро, — бесстрастно произнёс он. — Видимо, госпожа Бист забыла вас предупредить, Мэйз, но перед экзаменом строжайшим образом запрещены попытки как-то напугать или внушить неуверенность другим поступающим. Потому рекомендую вам сдерживать эмоции.

Ноздри Камиллы затрепетали, однако она вняла недвусмысленному предупреждению. Процедила:

— Поняла вас, — и практически влетела в пиршественный зал, не хлопнув перед нами дверью исключительно из-за статуса Стронгхолда.

А ректор как ни в чём не бывало обратился ко мне:

— Прошу вас, Прескотт. Стол абитуриентов — крайний справа, если поступите, будете за ним сидеть и весь первый курс.

— Благодарю, — отозвалась я, отметив про себя отсутствие «госпожи».

Значило ли это, что светские условности перестали действовать, а на их место пришли правила академии Драмион?

Впрочем, сейчас это имело исчезающую значимость. И, непонятно отчего волнуясь, я вошла в зал.

Высокий потолок, каменные стены, арочные окна с витражами, через которые лились потоки разноцветного света. Семь длинных ненакрытых столов, лучами сходившихся к маленькой круглой платформе, наподобие сцены, а за ней — платформа прямоугольная, шире и выше, на которой стоял преподавательский стол. Почти все места за ним были заняты, а вот из семи студенческих столов не пустовал лишь один — крайний правый, как и сказал Стронгхолд.

«Так это поступающие? Мои… соперники?»

Тут я поняла, что слишком долго стою в дверях, и под полными любопытства взглядами поторопилась сесть на ближайшее свободное место.

И была без промедления атакована сидевшей слева кудрявой блондинкой, назвать которую толстушкой мешало лишь приличие.

— Эльза! — Девица была мне смутно знакома, но я никак не могла сообразить, откуда. — Эльза Прескотт, верно? Вот уж кого не ожидала…

Тут по залу прокатился нежный перезвон, и все разговоры, как заклятием тишины оборвало.

«Что происходит?» — недоумённо моргнула я и тут же получила ответ.

Ректор, занявший своё место за преподавательским столом, остался стоять и, судя по всему, собирался произнести речь.

Глава 21

— Приветствую, поступающие. — Серо-стальной взгляд ректора прошёлся по нашему столу, и я невольно подобралась. — Сегодня решающий день, который определит вашу судьбу на ближайшее семилетие. Возможности что-то переиграть, досдать, пересдать — не будет. Разумеется, через год вы сможете вновь попытаться поступить, однако сейчас шанс только один. Потому соберите все свои силы и решимость: испытания будут непростыми.

«А говорил, перед экзаменом запугивать нельзя». — Мне приходилось крепко сжимать зубы, чтобы они не постукивали от вдруг накатившего приступа дрожи.

— Как следует подкрепитесь, — между тем продолжал ректор, — вам не придётся есть до самого ужина.

Ничего себе!

— Первая половина дня будет посвящена сдаче письменных заданий. Вы должны будете написать эссе на любую из предложенных тем, в котором раскрыть свои знания по мироописанию, бестиологии и алхимии, а также продемонстрировать навыки логичного и связного изложения.

Э-э… А разве мы не должны прежде научиться всему этому в академии?

— Не переживайте. — Словно уловив мои растерянные мысли, ректор остановил на мне взгляд. — Для хорошей отметки вам будет достаточно тех знаний, что дают гувернёры или общественные школы.

Я вспомнила своё обучение у ментора Дамбли и сумрачно подумала, что попытка Стронгхолда успокоить вышла неудачной.

А он уже говорил дальше.

— Далее вы решите контрольную по нумерологии: мы должны убедиться, что вы знаете стандартную программу в полном объёме. После чего отправитесь во двор академии и до вечера будете проходить полётные испытания, задуманные для вас ментором Орловой.

Он сделал жест в сторону восседавшей по левую руку от него седой дамы в лиловом. Та в ответ с достоинством поднялась, окинула нас неожиданно острым взглядом (я даже пальцы на ногах поджала) и звучным, без старческой надтреснутости голосом произнесла:

— Рада видеть вас, поступающие. Я — ментор трансформации Дана Орлова. Настоятельно рекомендую вам не только прислушиваться к каждому моему слову, но и сразу проявлять себя наилучшим из возможных образом.

Стронгхолд кивнул, подтверждая её слова, и подхватил:

— Также напоминаю об очевидном: во время сдачи экзаменов недопустимы никакие уловки. Оставьте все артефакты, если носите таковые, не употребляйте каких-либо эликсиров и уж тем более забудьте о банальных шпаргалках. Любая нечестность будет вскрыта, и, поверьте, результат вам не понравится.

Над преподавательским столом с тихим хлопком возник уже знакомый мне крылатый зверёк. Под невольное аханье поступающих он описал в воздухе небольшой круг и опустился ректору на широкое плечо.

— А теперь, — Стронгхолд (как, впрочем, и прочие преподаватели) не обратил на зверька внимания, — приятного аппетита всем.

Он хлопнул в ладоши, и на столе возникли блюда, кувшины, тарелки, чашки полные самой разнообразной еды. Здесь были и суфле, и запеканки, и яйца, и сыры, и мясо, и овощи, и свежий хлеб. Кроме того, на концах стола стояли две фарфоровые супницы, а в центре — большой сладкий пирог. Складывалось впечатление, что нас и впрямь решили накормить сразу и за завтрак, и за обед. Вот только одна беда: после ректорской речи лично у меня аппетит пропал напрочь, и разбудить его оказалось не под силу даже умопомрачительно вкусным ароматам.

Потому я ковыряла вилкой мясное суфле, которое с таким удовольствием ела вчера вечером, и украдкой посматривала на сотрапезников. Многих я знала хотя бы шапочно, и, когда садилась за стол, мы обменялись кивками и приветствиями.

Нас было двадцать один — тринадцать парней и восемь девушек, — а остаться должно было… Кстати, сколько? Ментор Дамбли упоминал, что на каждом курсе академии учатся семеро студентов, что в итоге даёт счастливое число сорок девять. Но ведь наверняка уже есть те, кто поступил за круглую сумму, а значит, из тех, кто будут сдавать экзамен, выберут далеко не треть.

— Яйца пашот под зелёным соусом — просто прелесть, — выдернул меня из размышлений голос соседки. — Очень советую.

Я повернулась к ней, и в голове как щёлкнуло: Тереза. Тереза Бофф из младшей ветви герцогов Боффаров. Мы несколько раз пересекались на приёмах в королевском дворце, однако меньше всего я ожидала, что она захочет учиться в академии Драмион.

Впрочем, последнее было взаимно. А ещё меня страшно удивляло: неужели её отец не смог оплатить дочери поступление? Или она тоже пошла против воли родителей, как я?

— Ты напрасно ничего не ешь. — Тереза невежливо наставила на меня вилку. — Слышала ведь: придётся голодать до самого вечера. А ведь впереди пол дня полётов!

Пол дня. У меня сжался желудок, и я поспешила запить внезапное осознание очевидного добрым глотком мятной воды.

— Налей хотя бы красного супа, — между тем продолжала соседка. — Ты ужасно бледная.

— Благодарю. — Я наконец-то разлепила губы. — Так и сделаю.

Взяла глубокую тарелку, встала, чтобы зачерпнуть из супницы, но когда доставала половник, меня словно толкнули под руку. Суп плеснул на стол и на сидевшего рядом незнакомого темноволосого парня.

— Ой! Простите!

Я вспыхнула до корней волос. Схватила салфетку, чтобы как-то устранить последствия своей (своей ли?) неловкости, однако парень меня остановил отрывистым:

— Нет проблем.

Повёл рукой, и пятна исчезли — и с его тёмно-зелёного сюртука, и со скатерти. В точности, как пятно от торта на платье Камиллы в день моего рождения.

А Тереза наставительно сказала:

— Нельзя так нервничать. Ну-ка, давай сюда тарелку.

И несмотря на мои (впрочем, весьма слабые) протесты, налила мне полную порцию супа.

— Спасибо! — бледно улыбнулась я, принимая посуду у неё из рук.

Аккуратно поставила на стол и вдруг поймала внимательный взгляд сидевшей наискось Камиллы. Бывшая подруга без промедления отвернулась и заговорила с соседкой — миловидной рыжей девушкой, Диной Холланд, средней дочерью графа Холланд, вассалами которого была семья Мэйз.

Глава 22

Эссе мы писали в кабинете мироописания на первом этаже Восточной башни. Здесь пахло библиотекой: пергаментом и старой бумагой, а на полках, занимавших противоположную от окна стену, кроме книг и толстых альбомов, стояли диковины из далёких стран. Над доской висела искусно нарисованная карта мира, а на высокой кафедре стояли два глобуса: небес и земли.

«Очень похоже на ректорский кабинет», — подумалось мне, когда я садилась за парту у окна. Все поступающие сидели поодиночке, и на столешницах перед ними находились лишь чистые листы бумаги и вечные перья.

— Минимальный объём эссе, — рассказывал ментор Фолио, преподаватель мироописания, — одна страница. Максимального нет, однако учтите: много исписанных листов не дадут вам гарантий хорошей отметки. Цениться будут, в первую очередь, качество и ясность изложенного. На работу вам даётся половина сектора, часы, — он достал из-под кафедры склянку песочных часов, — вот. Пока есть время на подготовку, проверьте, что у вас хорошо пишут перья и хватает бумаги.

Я послушно проверила перо на специальной полоске черновика, и вдруг с другого конца аудитории раздалось расстроенное восклицание. Обернувшись одновременно со всеми, я невеликодушно почувствовала себя отмщённой: на груди элегантного голубого костюма Камиллы расплывалось уродливое пятно чернил, нечаянно брызнувших из ручки. Желая убрать грязь магией, она подняла руку, однако замерла после неожиданно властной фразы ментора:

— Никакой магии! Даже элементарной, даже бытовой. Иначе вы незамедлительно отстраняетесь от экзамена.

«Ничего себе строгости!» — изумилась я, а Фолио подошёл к расстроенной Камилле и протянул ей платок.

— Попробуйте пока вытереть этим, — предложил он.

Камилла, на щеках которой пылали пятна стыда, молча взяла платок.

«Бесполезно», — усмехнулась я про себя и навострила уши, потому что ментор, поправив очки, совершенно будничным тоном произнёс:

— То, чему вы стали свидетелями, называется «отдача». В академии не просто запрещено пакостить друг другу — каждый неблаговидный поступок возвращается сделавшему его. За этим следит дух академии, и, как вы понимаете, обмануть его невозможно.

Теперь на ушах Камиллы можно было обед готовить: она-то была уверена, что происшествия за столом в пиршественном зале никто (и уж тем более преподаватели!) не заметил. А по аудитории пробежала волна покашливаний — для большинства поступающих отдача оказалась сюрпризом.

Да и для меня тоже, несмотря на то, что ментор Дамбли упоминал о ней. Тогда я не восприняла его слова всерьёз, зато сейчас своими глазами видела, как попытка облить меня супом обернулась похожей неприятностью, но без возможности сразу же всё исправить.

«Академия очень необычное место», — пронеслось в голове.

А затем ментор Фолио уточнил:

— Ну что, готовы? Тогда вот темы…

На доске возникли десять заголовков, написанных каллиграфическим почерком.

—…И время пошло.

Песочные часы перевернулись, и мельчайший песок тонкой, как волосок, струйкой побежал сверху вниз.

Темой для эссе я выбрала соседнее государство Фальконерру и то, почему его жители пошли по пути совершенствования механизмов, а не магии. Разумеется, я не особенно разбиралась во всём этом, однако книга о фальконах была последним, что читала перед отправлением в академию. Потому здесь я могла сказать хоть что-то, в отличие от, например, «Глубинной подоплёки ритуалов жителей Гнилых болот» или «Мирового использования запасов горного масла».

Не знаю, насколько качественным получилось моё сочинение, но я постаралась выполнить его по всем канонам написания эссе (которые в своё время бессовестно нарушала, если ментор Дамбли давал мне задание что-то сочинить). Уложилась как раз в страницу убористого почерка, однако сдавала бумагу с мрачной уверенностью, что написала полнейшую чушь. Ах, если бы знать заранее, что теория тоже нужна! Как бы я подготовилась!

От бесполезных сожалений меня отвлёк ментор Фолио.

— Все справились, замечательно. — Он как будто и впрямь считал, что всё отлично. — А теперь можете идти в Западную башню, в кабинет нумерологии. Там вас встретит ментор Эшфорд.

И мы недружной толпой вышли в коридор, причём я невольно старалась, чтобы меня и Камиллу разделяло как можно большее расстояние.

— Ужасно непродуманно! — ворчала Тереза, плывя по коридору Весеннего крыла. — Почему мы должны ходить туда-сюда? Разве нельзя всё написать в одном кабинете?

— Это тренировка, — спокойно отозвался тот самый парень, на которого я не по своей воле пролила суп. — Умение ориентироваться в незнакомом месте тоже говорит о многом. И мы, кстати, могли пойти через Северное крыло и заодно изучить новый маршрут.

— Знакомый путь всегда короче незнакомого, — тут же парировал Генри Стокхейм, с которым я дважды танцевала на своём дне рождения и который теперь галантно старался держаться возле меня. — А лишние тренировки нам сейчас ни к чему.

Незнакомец фыркнул, и тут в разговор неожиданно вмешалась Дина.

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — попросила она мелодичным голоском. — Лучше скажите, кабинет нумерологии в этой башне или в следующей?

— В следующей, — немного свысока отозвался незнакомец. — Это Южная, значит, Западная та, что после неё.

— И там надо наверх, — дополнила я. — Так вчера сказала госпожа Бист.

— О-о! — Тереза посмотрела на меня не без удивления. — Вы обсуждали экзамены?

— Нет, — с достоинством отозвалась я. — Просто я ночевала в Западной башне, и госпожа Бист любезно поделилась, что ещё в ней есть.

Объяснение было принято, однако у меня возникло смутное чувство, что убедило оно не всех.

Тем не менее до нужной башни мы дошли вполне мирно, а там, в холле, нас встретила ментор Эшфорд и повела наверх, к кабинету, где ждало второе испытание.

Глава 23

По нумерологии я решила всё. Представления не имею, насколько правильно, однако это однозначно был повод гордиться собой. Ещё бы, ведь совсем недавно большая часть заданий показалась бы мне загадочными ребусами.

Тем не менее самое сложное испытание только предстояло, и, выходя на мощённый брусчаткой внутренний двор академии, я не могла не нервничать.

— Итак, поступающие, время оценить ваши способности к трансформации и полётам.

Ментор Орлова выстроила нас в одну шеренгу и теперь стояла перед нами, как генерал, принимающий новобранцев.

— Начнём с элементарного: перекинуться, взлететь, по часовой стрелке облететь башни змейкой и продемонстрировать исполнение вертикального винта вверх и вниз.

Уй! Мне заранее подурнело: винт я терпеть не могла, поскольку от него жутко кружилась голова.

— Сразу дам вам несколько рекомендаций насчёт того, как показать себя с лучшей стороны, — между тем продолжала Орлова. — Прежде всего, непринуждённость трансформации. Вы делаете шаг — и взмываете ввысь. Подлетаете к земле — и шагаете на камни уже человеком. Далее: умение владеть телом. Чем ближе вы будете огибать башни, тем лучше. Но учтите, никаких касаний! Уверяю, я замечу даже самое крохотное. И напоследок винт. Здесь основных критериев два: малый диаметр и скорость. И, разумеется, умение изящно выйти из элемента. А теперь, есть ли у вас вопросы?

Вопросов не возникло.

— Тогда прошу выйти первого экзаменующегося.

Быть первой я никоим образом не собиралась. Наоборот, мне хотелось сначала посмотреть на остальных, а затем уже пробовать самой. Потому только порадовалась, что ментор не вызывает нас, а даёт возможность выбирать очередь самостоятельно.

И весьма удивилась, когда из шеренги уверенно выступила Тереза.

— Прошу, Бофф, — спокойно разрешила ментор Орлова.

Тереза прошла немного вперёд и вдруг буквально на середине шага взмыла вверх насыщенно-зелёной драконицей без малейших признаков лишнего веса. Безукоризненно сделала змейку, закрутилась винтом в синее небо и иглой прошила воздух, падая. Лишь у самой брусчатки резко выгнулась и едва не упала, запнувшись о камни уже в человеческом облике.

— Благодарю, — кивнула ей ментор Орлова, даже намёком не давая свою оценку. — Можешь отойти в сторону. — И вновь устремила на нас препарирующий взгляд. — Кто следующий?

Поступающие по одному выходили из шеренги, и чем больше полётов я видела, тем тоскливее становилось на душе.

Они прекрасно летали. Да, с небольшими огрехами (даже задавака Камилла умудрилась чиркнуть крылом по Северной башне), но я совсем не была уверена, что смогу показать такое же мастерство.

И вот настала моя очередь. От волнения взмокли ладони, живот предательски заныл. Я встретилась взглядом с ментором Орловой, и та едва заметно кивнула мне: давай, действуй. Тогда я заставила ноги оторваться от брусчатки, сделала три шага и на четвёртом, стараясь повторить изящный взлёт Терезы, поднялась в воздух. Полетела к Северной башне, обогнула её (может, не так быстро, как Камилла или Генрих, но однозначно на минимальном расстоянии), полетела к Восточной, Южной, Западной, каждый раз стараясь делать змейку пусть медленно, но без огрех.

А затем пришла очередь винта.

«Диаметр и скорость, — твердила я себе, кружась щенком, что гонится за собственным хвостом. — Диаметр и скорость».

Всё выше, выше. Когда же достаточно? Может, перед вон тем облаком? И, поднявшись к нему, я кувыркнулась через голову и закрутила винт вниз — в обратном направлении, чтобы не закружить голову окончательно.

Быстрее, быстрее, быстрее! Замок, казавшийся с высоты игрушкой, стремительно надвигался серой громадой и вдруг будто сам провернулся, заколебался из стороны в сторону, сбивая с направления. Я невольно зажмурилась, чтобы вернуть зрению резкость, а когда распахнула глаза, брусчатка оказалась едва ли не перед моим носом.

«Ва-а-а-а!»

Я выгнулась, чудом не сломав позвоночник, и почти одновременно перекинулась в человека — такую привычную и безопасную форму. Ноги коснулись камней, я сделала несколько далёких от элегантности шагов, гася скорость, и наконец остановилась, чувствуя, как подрагивают колени и пытается проломить грудную клетку сердце.

Я выполнила задание, вот только на какую оценку?

— Благодарю, — так же как остальным кивнула мне ментор Орлова и звонко хлопнула в ладоши: — Поступающие! Стройтесь!

И когда распоряжение было выполнено, продолжила:

— Что же, вы неплохо размялись. Можно приступать к главному испытанию. Сейчас мы отправляемся к Ломаному ущелью, которое вам будет необходимо пройти на скорость и аккуратность. Дополнительную сложность создаст ливень, который идёт в тех местах…

Ливень? Но ведь над академией лишь несколько облачков!

—…однако иначе испытание стало бы совсем простым. Потому — на крыло! Следуйте за мной!

И так стремительно, что глаз не успел рассмотреть превращение, в воздух взмыла сапфировая драконица.

Глава 24

Без всепоглощающей сосредоточенности на экзаменационном задании я и в самом деле заметила на западе характерную грозовую черноту. Мы летели к ней, мерно взмахивая крыльями, и ментор Орлова спокойным преподавательским тоном вещала: «Ломаное ущелье хорошо тем, что это природный лабиринт, однако там нельзя совсем уж заплутать. Тупики обнаруживаются быстро, и вернуться к развилке не составляет труда. Однако оно полно неожиданных и очень крутых поворотов, опасных сужений, нависающих скал — словом, всего того, что поможет вам продемонстрировать свои лучшие полётные навыки».

Я слушала и вздыхала про себя: да уж, навыки. Летать в дождь мне ещё не приходилось — всё время тренировок, как нарочно, стояла хорошая погода. А уж летать в дождь по скальному лабиринту… Нет, я, наверное, смогла бы его пройти, если бы одним из условий не была скорость. Потому что скорость означала хорошую реакцию, а с последним дела у меня обстояли далеко не лучшим образом.

«Я буду внимательно следить за прохождением ущелья, — между тем продолжала ментор Орлова. — Пусть вас не вводит в заблуждение моё якобы отсутствие. Если вы попадёте в беду, я немедленно приду к вам на помощь».

Вот это, кстати, было для меня непонятным. Как могла она увидеть происходящее в длинном и сложном ущелии? Какая-то особенная магическая способность?

«Также учтите, что над ущельем нельзя подниматься. Вы должны пролететь сквозь него, а не над ним, иначе испытание не будет засчитано. И последнее обстоятельство: ущелье вы будете проходить семёрками. Состав буду называть я. У вас остались вопросы?»

Вопросов опять не было — ментор обладала способностью рассказывать абсолютно исчерпывающе. А тёмная клубящаяся завеса туч уже застилала половину неба, и молнии то и дело рассекали её лиловыми и голубыми вспышками. Сквозь шум ветра пробились глухие раскаты, и я с трудом поборола желание втянуть голову в плечи. Не из-за боязни грозы, а из-за осознания сложности предстоящего испытания. Отец Дракон свидетель, я бы лучше написала десяток эссе, чем летела через Ломаное ущелье, только кто предлагал мне выбор?

«Останавливаемся».

Вслед за преподавательницей мы спланировали на широкий скальный язык, далеко выдававшийся над казавшейся бездонной пропастью. Здесь вовсю ярился ветер, налетая шквалом то с одной, то с другой стороны, а гром уже не ворчал, а рыкал, как сердитый зверь.

— Вот оно, ущелье! — Непринуждённо перекинувшаяся ментор Орлова указала на ломаную трещину в горной стене впереди. Словно кто-то ударил сверху по горе гигантским долотом, и камень не выдержал. — Отправляется первая семёрка!

С лёгкостью перекрикивая ветер и гром, она назвала фамилии, и у меня сердце провалилось в желудок, когда последней я услышала свою.

Лететь? Сдавать? Вот так сразу, не подготовившись морально, не привыкнув к обстановке? Не хочу-у-у!

«Ты должна, — сурово сказала я себе. — И вообще, радуйся, что Камилла не летит с тобой за компанию».

Это, кстати, было настоящее облегчение. Мы ведь находились не в академии, а значит, бывшая подруга вполне могла попытаться «подставить подножку», несмотря на предупреждение Орловой о внимательном наблюдении за ходом экзамена.

— Первая семёрка — на крыло!

Шквал швырнул в лицо водяные брызги — дождь был совсем рядом. И я, отбросив все лишние мысли, не без неуклюжести поднялась в воздух.

***

Когда мы подлетели к началу ущелья, ливень уже лупил по чешуе серыми плетями. От того, чтобы вода заливала глаза, спасали надбровные дуги, однако приятного всё равно было мало.

«По моему сигналу! — скомандовала ментор Орлова. — Три… Два… Один… Вперёд! Встретимся на той стороне!»

И мы понеслись к ущелью.

Точнее, остальные понеслись. Я же почти сразу отстала: если меня чему-то и научили тренировки, так это знанию своего темпа, в котором я могла долго лететь и не сильно выдыхаться. А перед неизвестностью следовало беречь силы.

Потому я влетела в ущелье последней и понеслась вдоль каменных стен, напрягая зрение и все драконьи инстинкты. У тех, кто летал хорошо, они должны были говорить громко и внятно, у меня же лишь смутно шептали, подсказывая, когда взять в сторону, притормозить или свернуть. Но в дождливом сумраке, то и дело озаряемом вспышками молний, даже их тихий голос был помощью.

Поворот направо. Налево. Стены сходятся — здесь только боком. Развилка. Направо? Нет, тупик. Или… Точно, внизу есть сквозная пещера! Пробраться через неё пешком и дальше.

Дальше.

Темно. На дне ревёт горный поток. Лучше подняться — там всё-таки больше света. Поворот, поворот, поворот — словно «змейку» делаю.

Интересно, а где остальные? Уже прошли ущелье? Никого ни впереди, ни позади… Наверное, надо ускориться, иначе я точно приду последней.

Ослепительная вспышка, от грохота закладывает уши. Буквально перед носом с горы сходит каменная лавина. Шарахаюсь назад, но один из обломков всё равно больно бьёт по плечу.

Огибаю опасный участок. Дождь усиливается, в следующем повороте едва не врезаюсь в стену.

Грохот. Ещё обвал? Молния вспыхивает совсем рядом, фиолетовый зигзаг отпечатывается в глазах.

Сверху сыпятся камни. Прибавляю ход, а вокруг то и дело бьют огненные стрелы. Словно кто-то следит сверху и целится чётко в меня.

Скальная арка. Лучше пролететь над ней. Ущелье сужается, в свете очередной вспышки вижу торчащие из стен острые скалы, похожие на зубы в вертикальной пасти какого-то сказочного чудовища. Не без содрогания влетаю в неё, огибаю одну скалу, другую, и вдруг начинает происходить что-то странное и страшное. Стены ущелья как будто начинают сходиться — медленно, но неотвратимо. Словно чудище решило сжать челюсти и проглотить залетевшую в них добычу.

Ускоряюсь — движение скал становится заметнее. Вспышки молний беспощадно слепят глаза, отчего несколько раз я едва успеваю обогнуть острые камни. Паника вот-вот захлестнёт с головой — не знаю, каким чудом я до сих пор лишь балансирую на её краю.

Глава 25

Ни жива ни мертва, я лежала на широкой драконьей спине. От дождя и ветра меня защищал магический купол, а жёсткая, отливавшая металлическим блеском чешуя дарила приятное тепло.

«Это ведь не ментор Орлова? — Спасший меня дракон казался гораздо крупнее, чем она. — Неужели кто-то из поступающих?»

Тем временем дракон аккуратно приземлился на ровный каменный пятачок, как навесом прикрытый большой скалой. Легонько встряхнулся — я соскользнула с него вниз, как с горки, — и передо мной оказался сам ректор Стронгхолд, сменивший обличье мощного стального дракона на человеческое.

— Вы в порядке, Прескотт?

Шагнул ко мне, протянул руку, и я поняла, что самым неэлегантным образом сижу на камнях. Хотела встать сама, но покачнулась и всё же схватилась за крепкую ладонь ректора.

— Д-да, — запоздало ответила я на вопрос. — Спасибо. Я… я не знала, что нужно делать, когда в тебя попадает молния.

— Ставить магический щит, — спокойно объяснил Стронгхолд. — Заряд должен стечь по нему, как вода по стеклу. Однако не переживайте — это не входит в экзаменационное задание. А вот ущелье вы прошли с неплохим временем, и если ментор Орлова не заметила нарушений, у вас хорошие шансы на успех.

— Правда? — И жуть в ущелье, и молния, и дождь (ладно, от дождя меня до сих пор защищала ректорская магия) отошли на второй план.

Стронгхолд пожал плечами:

— Мне нет резона обнадёживать вас попусту. А теперь, если готовы, я провожу вас к месту сбора прошедших испытание.

Он сказал, и я вдруг поняла: нет, не готова. Полёт через ущелье отнял столько сил, что если стоять на ногах я ещё могла, то махать крыльями — вряд ли. У меня даже в человеческом облике лопатки болели.

Но студентке академии Драмион не пристало показывать слабость в столь элементарном деле, как простой перелёт из одного места в другое. Потому я ответила:

— Да, конечно, — и обернулась драконицей.

Вернее, попыталась обернуться.

«Что? То есть как? Почему не получилось?»

Я попробовала снова, однако безусловное умение куда-то исчезло.

«Неужели из-за молнии? — заметались в голове панические мысли. — А вдруг у меня больше никогда не получится? Вдруг я стала калекой?»

— Прескотт, что с вами?

Я подняла перепуганный взгляд на обеспокоенного ректора и слабым голосом ответила:

— Не знаю. У меня перестала получаться трансформация.

И невольно обхватила себя руками, борясь с сильным приступом дрожи.

— Такое бывает. — Стронгхолд успокаивающе коснулся моих сгорбленных плеч. — Реакция на сильное нервное напряжение. Не паникуйте, дышите глубже. Не случится ничего ужасного, если мы немного здесь задержимся.

А если много? Нет, не надо об этом думать. Надо постараться успокоиться, расслабиться… Отвлечься.

— Я думала, ментор Орлова одна ведёт экзамен, — сказала я, лишь бы что-то сказать.

— Обычно, так оно и есть, — согласился ректор. — Однако в этот раз я тоже решил поприсутствовать.

Во мне шевельнулось любопытство: интересно, почему? Однако я весьма сомневалась, что получу ответ на дальнейшие расспросы, и потому спросила о другом.

— Скажите, а как так вышло, что я прошла ущелье с хорошим временем? Неужели остальные летели медленнее меня?

Стронгхолд хмыкнул.

— Интересное качество характера. Там, где большинство просто тихо порадовались бы чуду, вы задаёте вопросы. Что же разгадка проста: вы пролетели коротким путём.

— Коротким путём? — недоумевая, повторила я. — Но разве он не один через всё ущелье? Ментор Орлова говорила…

— Она верно говорила, — кивнул ректор. — Второй путь, похоже, возник совсем недавно из-за небольшого землетрясения, случившегося в этих местах. Вы сумели обнаружить его и пройти, а поскольку запрета пользоваться им не было, ваш результат будет засчитан наравне с прочими.

Я приоткрыла рот в беззвучном «О». Выходит, это не моя заслуга, и мне просто повезло?

— На всё воля Отца Дракона, — ответил Стронгхолд на невысказанный вопрос. — К следующему году я прослежу, чтобы вновь остался только один проход, но в этом пусть шанс будет у всех.

Я кивнула: да, так справедливо. И если среди остальных найдутся те, кто обнаружат короткую дорогу и окажутся быстрее меня, ничего не поделаешь.

Хотя в конце там такое жуткое место…

Я вздрогнула и решилась на новый вопрос.

— Господин Стронгхолд, а сходящиеся стены в конце ущелья — это специальная часть испытания? Какая-то магия, да?

Черты ректора посуровели, и я даже немного растерялась: неужели спросила что-то лишнее?

— Магия, — подтвердил Стронгхолд. — Только к испытанию она отношения не имеет. И, собственно, это причина, по которой я сегодня присутствую на экзамене.

Я захлопала ресницами, однако ректор решил, что на этом разговор следует закончить, и предложил:

— Попробуйте обернуться драконом ещё раз. Сейчас должно получиться.

«И почему он так уверен?»

Тем не менее я повторила попытку трансформации, и на этот раз действительно приняла драконью форму.

«Уф-ф-ф!» — Никогда не испытывала большего облегчения.

«Отлично. — Стронгхолд тоже принял вид стальной громадины. — А теперь летим».

И с неожиданной для его размеров грацией поднялся в воздух.

Глава 26

Местом сбора была широкая, но неглубокая пещера — этакое вытянутое углубление в горе, защищённое от дождя скальным козырьком. Мне подумалось, что в хорошую погоду прошедшие испытание должны дожидаться остальных именно на этой «крыше». Однако до сих пор шёл дождь, пусть и не такой ливень, как в ущелье, отчего шестёрка драконов расположилась в укрытии.
«Все уже здесь», — кольнула мысль.
Тут неподалёку блеснула молния, и я невольно шарахнулась в сторону, едва не врезавшись в Стронгхолда, летевшего на полкорпуса впереди.
«Не нервничайте, — успокоил ректор. — Вероятность попасть под молнию, не находясь непосредственно под тучей, крайне мала. И потом, вы же со мной».
Ну да, точно. Это не испытание, а значит, он прикроет меня магией.

Однако не успела я выдохнуть, как Стронгхолд произнёс: «Вам туда. Дальше летите сами, а я вернусь к ущелью».
В душе поднялось глупое разочарование: мог бы и до самой пещеры проводить! Но потом я сообразила, какое неоднозначное впечатление произвело бы моё появление в обществе ректора, и согласилась с решением Стронгхолда.
Хватит того, что особо зоркие могли заметить нас среди клубившихся над горами туч.
«Хорошо. Я… — До меня наконец дошло одно немаловажное обстоятельство. —…Я до сих пор не поблагодарила вас. Спасибо за помощь, огромное спасибо!»
«Совершенно не за что. — В тоне Стронгхолда можно было без труда услышать пожатие плечами. — Вы — одна из поступающих в академию Драмион, а значит, находитесь под моей защитой, как любой из студентов. И очень жаль, что кое-кто об этом забыл. А теперь спускайтесь».

Любопытство вновь подняло голову: кое-кто — это кто? Неужели Камилла? Но не слишком ли могущественно для неё?
Увы, обстоятельства не располагали к расспросам, и я начала послушно забирать вниз. Уже перед самым приземлением бросила взгляд назад и, кажется, различила на тёмно-сером фоне грозовых туч драконий силуэт.
«Вот же, смотрит, чтобы я добралась благополучно».
Ректорская забота, пусть и должностная, согрела и вдохнула сил в усталые мышцы. Потому на пол пещеры я не шлёпнулась, а вполне себе приземлилась. Перекидываться в человека не стала — остальные были в драконьей форме, — и, выбрав место чуть в стороне, устало прилегла на камни.
«Ты прямо-таки долго, — заметила подошедшая ко мне Тереза. — Кто там тебя провожал?»
«Ректор. — Раз она усмотрела, не было смысла скрываться. — Я попала под удар молнии, когда вылетела из ущелья. Он был со мной, пока не пришла в себя».
«Ничего себе!» — изумилась Тереза, правда, непонятно чему: молнии или присутствию Стронгхолда.
А приблизившаяся к нам Дина с толикой разочарования произнесла: «Так значит, ты не последняя прошла ущелье?»
«Не знаю, — почти честно ответила я. — Потом объявят».
«Это точно, — согласилась Тереза. Села, чинно сложив крылья, обвила хвостом лапы и поделилась: — Знаете, девочки, мне определённо нравятся испытания в этой академии. Особенно с ущельем — шикарное задание! Когда бы я ещё полетала по лабиринту в ливень? Мне, кстати, даже пришлось трижды уворачиваться от молний!»
От последней фразы по спине пробежала волна дрожи. И чтобы снова не провалиться в воспоминания и переживания, я задала не особенно вежливый, но мучивший меня вопрос.
«Тереза, скажи, а почему ты поступаешь наравне со всеми?»
«Ну очевидно же! — Она даже хвостом пристукнула. — Потому что так интереснее! — И немедленно полюбопытствовала в ответ: — А ты разве не поэтому? Твой отец тоже легко мог оплатить обучение».
«И я поэтому. — Сознаться было выше моих сил. — Просто не думала, что кто-то ещё такой же».
«Ди ещё из нашей компании. — Тереза указала на Дину. — Если не считать того, что ей ужасно хочется сбежать от высшего света».
Она хихикнула, а Дина смутилась, что было заметно даже по драконьей морде. К счастью, кто-то из наблюдавших за небом драконов воскликнул: «Летят! Следующая семёрка летит!», — и общее внимание (в том числе Терезы) переключилось на них.

Среди вновь прибывших была и Камилла. Чешуя её была совершенно сухой — похоже, прикрывалась магией. Держалась бывшая подруга не без заносчивости: из нескольких долетевших до меня фраз стало понятно, что она выполнила задание первой, значительно обогнав остальных.
— Можно считать, я уже поступила, — говорила она, не глядя в мою сторону, но так, чтобы я наверняка услышала. — Смешно: столько разговоров было о сложности экзаменов! А оказывается, всё проще простого.
Тереза негромко фыркнула: кажется, её забавляло это бахвальство. А вот Дина как будто поникла ещё сильнее.
«Кажется, у неё мотивы для поступления серьёзнее, чем она рассказывает, — подумалось мне. — Как и у меня».
И, постаравшись отрешиться от разглагольствований Камиллы, я устремила взгляд в сумрачную, разрезаемую вспышками даль.
Осталась последняя семёрка, а потом… Потом мы узнаем, кто же поступил в академию на самом деле.

Глава 27

Оставшаяся группа присоединилась к нам, когда дождь почти стих. Гроза уходила на восток (мне даже подумалось, что неспроста она так задержалась над Ломаным ущельем), расчистившийся западный край неба окрасили багрянец и охра.

«Поздравляю, поступающие! — По-прежнему пребывавшая в драконьем обличье, ментор Орлова говорила совершенно серьёзно. — Вы все справились с очень непростым заданием. И какими бы ни были итоговые результаты экзаменов, знайте: в вас есть потенциал. Развивайте его, в академии Драмион или где-то ещё, и много добьётесь в жизни. А теперь возвращаемся. На крыло!»

Подавая пример, она элегантно взлетела, а за ней с шумом поднялись и мы.

До места добрались уже в поздних сумерках, однако двор академии был ярко освещён магическими светильниками. Мы приземлились (не скажу за остальных, но я была совершенно без сил) и перекинулись в людей.

— В шеренгу! — скомандовала ментор Орлова, и я заняла своё место с чувством, что позвоночник вот-вот осыпется на камни.

А потом из здания академии вышли преподаватели во главе со Стронгхолдом, и понимание, что настал момент истины, отогнало окутывавшее меня усталое отупение.

— Поздравляю, поступающие! — Ректор говорил, не напрягая связки, тем не менее голос его был прекрасно слышен на всём немаленьком дворе. — Вы с честью прошли серьёзное испытание. Храните знание об этом в памяти, даже когда сердце затопит разочарование. Вы справились, и не ваша вина, что кто справился лучше. А теперь взгляните на свои баллы за каждый этап экзамена.

Он повёл рукой, и в воздухе вспыхнула таблица с именами и числами.

— Семь — максимальная оценка, — продолжал Стронгхолд. — Те, кто получил все семёрки, безусловно поступили.

Строки таблицы поплыли, меняясь местами, и два верхние заняли Тереза и какой-то Райс Кэмпбелл.

Я почувствовала во рту металлический привкус, но прикушенную щёку не отпустила. Взгляд метался по числам: семёрка за мироописание, семёрка за нумерологию, пятёрка за трансформацию. Девятнадцать, как ещё у троих. А у Камиллы и Дины по двадцать. Значит ли это, что я…

«Всё зависит, сколько ещё возьмут».

— Поскольку три места заняты вне конкурса, — произнёс ректор, отвечая на снедавший меня вопрос, — то остаётся ещё два.

И строчки с именами Дины и Камиллы передвинулись вверх.

«Всё».

Проиграла.

Я осталась стоять исключительно благодаря остаткам гордости. Даже кое-как распрямила спину: никто не должен был увидеть моё разочарование.

А шеренга гудела. Кто-то кого-то поздравлял, кто-то вполголоса возмущался, кто-то, как я, просто стоял раздавленный осознанием проигрыша. Но весь этот шум с лёгкостью перекрыл голос Стронгхолда.

— Я поздравляю тех, кто заслуженно добился права учиться в королевской академии Драмион. Однако с недавних пор все будущие студенты проходят проверку у духа академии.

По притихшей было шеренге пролетел шепоток.

— Не волнуйтесь. — Ректор приподнял уголки губ в намёке на улыбку. — В этом нет ничего сложного. Дух всего лишь взглянет на вас.

Тут воздух над его правым плечом замерцал, и из этого мерцания возник золотистый зверёк. Расправил кожистые крылья и беспечно подлетел к Терезе. Описал над ней круг (кажется, даже легонько задел хвостом) и перелетел к тому парню, на которого я пролила суп, но с которым так и не удосужилась познакомиться.

«Похоже, это тот самый Райс», — решила я.

Между тем дух академии уже был возле Дины. В змеиной манере скользнул вокруг неё, на мгновение завис мордочкой к бледному лицу девушки и полетел дальше. А Дина вдруг улыбнулась: несмело, но светло.

Настал черёд Камиллы — последней и непонятно почему напряжённой, словно ожидающей подвоха. Дух академии облетел её, как и остальных, вернулся к Стронгхолду и спокойно уселся ректору на плечо.

Вроде бы проверка завершилась…

— Ой! Что такое?

Перепуганная Камилла вскинула руки к лицу, внезапно покрывшемуся уродливыми тёмными пятнами. Такие же были на шее и кистях, а возможно, что и по всему телу. Пятна на глазах расползались, сливаясь и вспучиваясь бородавками.

— Помо… Да что же это?!

Шеренга распалась — все шарахнулись от Камиллы прочь. А она чуть не плакала, с ужасом ощупывая лицо и метясь взглядом от одного преподавателя к другому.

— Что вы со мной сделали?!

— Это вы с собой сделали, — наконец проронил Стронгхолд. — Вы обратились за помощью к старым богам и заключили с ними сделку: поступление в академию в обмен на… Что?

— Неправда! — Камилла сжала кулаки. — Это ложь, грязная ложь! Вы нарочно!.. Вы просто не хотите, чтобы я училась у вас!

Ректор ответил спокойным взглядом и абсолютно хладнокровным:

— Дух академии не подчиняется мне. Он — эманация Отца Дракона, призванная хранить безопасность этого места. Однажды адептам старых богов удалось проникнуть в академию, но мы учли тот опыт. Отныне каждый, кто учится или преподаёт в этих стенах, проходит божественную проверку. И вы, Камилла Мэйз, только что её провалили.

— Было очень глупо рассчитывать, — подхватила ментор Орлова, доселе молча наблюдавшая за происходящим, — что вмешательство в рисунок гор пройдёт незамеченным. Иллюзии, конечно, вы наводили филигранно — полагаю, обратились к А’аш? И думали, что сможете отвести глаза в том числе духу академии?

Камилла молча открывала и закрывала рот, подобно выброшенной на берег рыбе. А наверху вдруг зашумели крылья, и на брусчатку приземлились двое драконов: васильковый и ультрамариновый. Перекинулись в двух спокойных, неброско одетых мужчин и уверенно подошли к Камилле.

— Госпожа Мэйз? — Один из мужчин показал ей какой-то значок. — Особая служба его величества. Вы задержаны по обвинению в сотрудничестве со старыми богами. Пройдёмте.

И произошло неожиданное. Лицо Камиллы исказилось, превратившись в отвратительную маску. Волна воздуха и магии отшвырнула мужчин, а вверх молнией взвилась зелёная драконица.

Глава 28

Артур назвал бы это «перекладыванием ответственности», и Ричард даже не стал бы спорить. В конце концов, почему не облегчить себе жизнь хотя бы в малости? Тем более что к Отцу Дракону претензий в любом случае будет меньше, чем к господину ректору, какими бы справедливыми критериями последний ни руководствовался.

Единственное, чего бы Ричард не хотел — чтобы дух академии выбрал девицу Прескотт. Да, она показала поразительный результат: с нуля (Ричард был уверен) до высших оценок по теоретическим дисциплинам. Однако факт оставался фактом: магические способности Прескотт оставались по-прежнему невелики. Если бы не второй путь через ущелье (который, кстати, был создан для Мэйз, а её сопернице просто повезло), шансов поступить у неё вообще не было.

Зато теперь она нервничала наравне с двумя другими претендентами, пока дух академии сосредоточенно облетал каждого из них.

А затем с абсолютно спокойным видом уселся на плечо к Эльзе Прескотт.

— Ой!

Осторожно-осторожно девица повернула голову, встретилась взглядом со зверьком да так и вспыхнула радостью, прижимая сжатые ладони к груди.

— Несправедливо! — долетел до Ричарда сердитый бубнёж. — Почему она? У неё ведь есть пятёрка…

«Все вопросы к Отцу Дракону», — мысленно сообщил Ричард, поглубже запихивая собственное недовольство.

И произнёс то, что следовало произнести:

— Что же, Отец Дракон сделал выбор. Повторю: это не означает, будто кто-то из вас лучше, а кто-то хуже. Это знак, что вы способны раскрыть себя и без академии Драмион… или попытаться поступить в будущем году. Потому вновь поздравляю всех и приглашаю на праздничный ужин.

Он сделал широкий жест в сторону ярко сиявшего окнами Весеннего крыла, и тут случилось неожиданное.

— Господин ректор! Уважаемые менторы! Погодите, я займу буквально толику времени!

Прескотт?

Как и все прочие, Ричард повернулся к девице, на плече которой всё ещё восседал крылатый зверёк. А та, набрав в грудь побольше воздуха, решительно произнесла:

— Скажите, можно пересмотреть результаты выбора духа академии?

Ричард задумчиво склонил голову к плечу. Она ведь только что так радовалась и теперь хочет отказаться от свалившейся на неё удачи?

— Для чего?

На лице Эльзы отразилась короткая борьба, тем не менее она сказала то, что собиралась.

— Я согласна, что меня выбрали незаслуженно. Пять баллов из семи, да ещё по определяющей дисциплине — это мало. Вот почему я…

Тут зверёк махнул пушистым хвостом и ловко закрыл им девице рот. Растерявшаяся Прескотт замолчала, а Ричард, пряча крайнее удивление, произнёс:

— Полагаю, вы получили ответ. Волю Отца Дракона не оспаривают.

И с достоинством направился к входу в академию.

Уйти ему пришлось почти сразу после начала ужина: дух академии, проскользнув между тарелок и кубков голубой змейкой, сообщил, что вернулись особисты из королевской службы.

Ричард вполголоса извинился перед остальными преподавателями и без суеты, но и без лишнего промедления покинул пиршественный зал. Быстро поднялся в свой кабинет наверху Северной башни и обнаружил там не только особистов, но и спутанную заклинанием Камиллу Мэйз, неподвижно лежавшую на ковре.

— Слушаю вас, господа, — сказал Ричард, подавая духу академии едва заметный знак никого не пускать в башню.

— Мы всего лишь хотели попросить о ночлеге, — миролюбиво произнёс старший из особистов. — Всё-таки от академии до столицы приличное расстояние, а мы будем с задержанной.

Ричард суховато кивнул:

— Разумеется, я распоряжусь о комнатах в Зимнем крыле. Полагаю, Мэйз лучше отправить в магический изолятор?

— Да, — подтвердил младший особист. — Конечно, она под заклятием сна, но мало ли что. Похоже, у А’аш на неё были большие планы.

— Вы столкнулись с богиней? — нахмурился Ричард.

Неужели предчувствия не обманули, и повторится история восьмилетней давности?

— С её эманациями, — невесело пояснил старший. — И в том числе поэтому решили вернуться. В академию А’аш не сунется.

— Если у неё нет здесь иных адептов, — педантично уточнил Ричард и щёлкнул пальцами.

Из воздушного вихря вылетел дух академии и незамедлительно получил распоряжение:

— Проверь всех присутствующих в замке на связь со старыми богами. Даже если уже проверял. Даже меня и наших гостей.

Он указал на особистов, и те, к их чести, не оскорбились, а наоборот отнеслись к подобному недоверию с пониманием.

— А’аш хороша в иллюзиях, — вздохнул младший. — Вы обратили внимание, с какой точностью она ударила в ту девушку, Эльзу Прескотт, когда та выполняла винт?

— Не она, а Мэйз, — вновь внёс поправку Ричард. — Но да, удар был мастерский. Не происходи всё в академии, под пристальным вниманием духа к поступающим, никто ничего не заметил бы.

— Даже мы, — самокритично подтвердил старший. — Хотя наблюдаем за экзаменами не первый год.

— В любом случае будем надеяться, что в этой истории поставлена точка, — младший попытался внести в обсуждение толику оптимизма.

— Хотелось бы, — отозвался Ричард и потянул за витой шнур колокольчика, вызывая завхоза.

Бросил случайный взгляд на неподвижную Мэйз и слегка сузил глаза.

Показалось или нет, что веки у связанной девицы дрогнули?

«Буду надеяться, показалось. Однако ночью всё равно следует быть настороже. Как сказал особист: мало ли что».

Глава 29

Ни разу в жизни я не испытывала подобного. Из глубины отчаяния через изумление к сияющему торжеству: да! Я смогла, я добилась, я…

И хлёсткий удар голоса разума: не ты. Тебе просто повезло, что Камилла оказалась нечестна на руку, а дух академии отчего-то решил выбрать взамен тебя.

Ужасно хотелось закрыть глаза на справедливость этих выводов, однако я пересилила себя. В конце концов, Камилла тоже не будет учиться в академии, более того, её дальнейшая судьба в принципе покрыта мраком. Потому я могла отказаться от места и повторить попытку поступления в будущем году, но…

Но дух академии попросту закрыл мне рот, а Стронгхолд дал понять, что решение окончательное. И теперь я шла вместе со всеми в пиршественный зал, как победительница в непростом состязании.

Незаслуженная победительница, о чём, конечно же, услышала.

— Всё равно так нечестно! — высокая светловолосая девушка, чьего имени я не знала, наградила меня откровенно ненавидящим взглядом. — Я три года готовилась к поступлению не для того, чтобы меня обошла какая-то слабачка! Да она летает хуже, чем я, когда едва встала на крыло!

— Успокойся! — незамедлительно прикрикнула на неё Тереза. — Хочешь поспорить с духом академии?

— Дух академии, ха! — Девица и не подумала замолчать. — Говорят, это не больше, чем иллюзия, которую наводят преподаватели! — И зло обратилась ко мне: — Признайся, Прескотт, весь этот спектакль разыгран специально. А на самом деле твои родители заплатили за поступление!

Я остановилась, набрала воздуха для жёсткого ответа, однако в разговор вклинился Генрих (который, кстати, тоже был из числа набравших со мной одинаковое количество баллов).

— Хватит! — резко произнёс он, становясь чуть впереди меня, словно защищая. И озвучил мои мысли: — Если бы Эльза поступала за деньги, она не стала бы тратить время и силы на экзамен. Это просто глупо. Потому держи разочарование при себе, Хейд, и не повторяй всякую чушь, пока на себе не убедилась в настоящей природе духа академии.

— Совершенно верно, — раздалось рядом с нами, и мы дружно повернулись к ментору Эшфорд.

— Ваши чувства понятны, — хладнокровно сказала она разозлённой Хейд. — Однако постарайтесь сдерживать их, пока вы в стенах академии. И советую вам всем поторопиться: как бы ужин не начался без вас.

Вмешательство преподавателя укротило недовольную. Хейд фыркнула, сорвалась с места и понеслась по коридору, с силой впечатывая каблуки ботинок в каменный пол. Ментор Эшфорд проводила её взглядом, затем подарила мне ободряющую улыбку и двинулась следом, мягко и текуче, словно танцовщица.

Мы тоже продолжили путь, и я искренне сказала Генриху:

— Спасибо! Ты сказал в точности то, что собиралась я.

Затем вспомнила о Терезе и быстро добавила, уже обращаясь к ней:

— И тебе тоже большое спасибо.

— Ерунда! — отмахнулась та. — Если кто-то не умеет проигрывать, это его проблемы, и нечего вываливать их на других.

— Просто для Хейд провал и впрямь серьёзный удар, — заметил Генрих. И в ответ на наше удивление его осведомлённостью продолжил: — Её отец совсем недавно получил баронство и стал вассалом нашей семьи. Хейд очень хотела поступить, много тренировалась, к ней приглашали ментора из столицы. Ничего странного, что она огорчилась и разозлилась. Но я согласен, это не повод опускаться до нелепых обвинений.

Мы подошли к двери пиршественного зала, и Генрих любезно открыл её для нас с Терезой. А я с неожиданной остротой пожалела, что ему не выпало учиться вместе с нами в академии. Да и в целом, напрасно я столь поверхностно относилась к нему прежде, полагая не более чем шапочным знакомым. Всё мечтала об Адриане и в итоге проворонила настоящего рыцаря. Конечно, мы ещё могли встретиться после того, как я покину академию, или он мог бы поступить в будущем году. Однако чувство разочарования в себе всё равно подтачивало душу, как один из тех жучков, что исподволь превращают в труху могучие деревья.

Из-за этого, а также демонстративного презрения Хейд и ещё нескольких не поступивших и понимания, что победа досталась мне исключительно благодаря везению, праздничный ужин с трудом лез в горло. Не помог даже тяжёлый день: я смогла лишь утолить самый сильный голод, а после поняла, что больше не впихну в себя ни крошки. Просто сидеть за столом и бесконечно резать отбивную на крохотные кусочки не хотелось, тем более что от усталости так и подмывало лечь грудью на стол.

Я бросила взгляд на преподавательский стол — ректора нет. Значит, ничего важного больше не предвидится и можно спокойно уходить.

— Прошу извинить. — Я поднялась из-за стола. — Ужасно устала. Всем доброй ночи.

И покинула пиршественный зал под редкие «Доброй ночи» в ответ.

Глава 30

Измотанность сыграла со мной злую шутку. Выйдя в полутёмный коридор, я, вместо того чтобы свернуть налево в сторону Летнего крыла, побрела направо. А оказавшись в холле башни, отчего-то решила, что моя комната расположена именно в ней. Поднялась до второго этажа и лишь тогда осознала, что забрела вообще не туда.

«Ну что за беда! Неужели это за моё везение с поступлением?»

Я тяжело вздохнула и потащила себя обратно. Вот будет неловко, если встречу кого-нибудь рядом с пиршественным залом! Подумают ещё что-нибудь неправильное: сказала, что собирается спать, а сама бродит по замку.

К счастью, у меня получилось миновать Весеннее крыло, ни с кем не столкнувшись. Зато стоило сунуться в Южную башню, как откуда-то раздались голоса, и я торопливо юркнула в темноту под лестницей. Зачем? Шла ведь уже в верном направлении.

Я сама не смогла бы ответить. Но раз уж сделала глупость, надо было доводить её до конца и молиться Отцу Дракону, чтобы меня не заметили.

— Сигнальная система оповестит, если изолятор попытается открыть кто-то кроме нас.

Ректор? С кем это он разговаривает? И что ещё за изолятор?

Я невольно навострила уши.

— Также, как вы могли видеть, вязь запирающих заклятий была усилена, а стены выложены дополнительным слоем антимагического туфа.

— Да, вашему изолятору королевская темница позавидует! — хохотнул кто-то незнакомый.

А второй незнакомый голос добавил:

— Однако важнее, что пользуются им второй раз за восемь лет.

— Согласен, — подтвердил Стронгхолд. — Вылетаете с рассветом?

— Хотелось бы, — отозвался первый незнакомец. — Только будет необходимо подновить заклятия на Мэйз…

Тут они, похоже, куда-то свернули, поскольку голоса превратились в быстро затихающее «бу-бу-бу». А я стояла под лестницей, прижавшись к стене, и растерянно хлопала ресницами.

Мэйз? Камилла здесь, в изоляторе? Выходит, её поймали, а говорившие, получается, сотрудники Особой службы? Но почему они верну… Ах да, ночь ведь! Ночные полёты, особенно над горами, гораздо опаснее дневных. А уж при конвоировании преступницы…

Мне стало не по себе. Камилла — преступница, пошедшая на сговор со старыми богами и пытавшаяся (никаких сомнений!) испортить моё поступление с помощью заёмной божественной силы. Никогда бы о ней так не подумала.

С другой стороны, я бы никогда не подумала, что она может крутить за моей спиной с Адрианом, а вот поди ж ты.

«Ладно. — Я тряхнула головой. — В любом случае меня это больше не касается. Пусть с ней разбираются родители, ректор, Особая служба, а я иду спать. Иначе выключусь прямо здесь, под лестницей».

Я выбралась из убежища и почти на цыпочках пересекла холл. Вышла в коридор Летнего крыла, быстро его миновала и поднялась на свою площадку в Западной башне. Отперла дверь и наконец-то спряталась ото всех в уютном пространстве комнаты. Не зажигая света, скинула обувь и с усталым выдохом рухнула на кровать. Обняла подушку — совсем чуть-чуть полежу, а потом приму ванну и переоденусь ко сну — и крепко заснула.

***

Туки-тук. Туки-тук.

«Кто здесь?»

Часть меня понимала, что это сон, и потому не чувствовала страха. Другая же буквально разрывалась от крика: опасность, опасность, скорее вставай!

Туки-тук. Это я.

«Ты?»

Я подумала, что всё-таки надо шевельнуться, прогнать наваждение, однако тело и не подумало слушаться. Оно ощущалось, как цельный камень, сдвинуть который не было ни единой возможности.

Туки-тук. Это я, Эльза. Не узнала? Ты ведь заняла моё место.

«Ками…»

Мне словно залепили рот комом вязкой смолы.

Туки-тук. Нет нужды говорить. За тобой должок.

«Должок?»

Ты заняла моё место.

«Меня выбрал…»

И вновь смоляное пятно на имени.

Туки-тук. Неважно. Твой долг. Отдавай. Освободи меня.

«Как? В смысле, не буду я!»

Туки-тук. Изолятор, Эльза. Спустись в подвал Южной башни, и я расскажу.

«Никуда я не пойду!»

Пойдёшь. Это ведь сон, верно? Значит, будешь ходить во сне.

«Что?»

И я с ужасом поняла, что, не открывая глаз, встаю с кровати.

Глава 31

«Пусти меня!»
Так дёргается муха в паутине, каждым трепыханием лишь сильнее запутываясь в сетях.
«Там какие-то особые заклятия, я всё равно не смогу ничего сделать!»

Правильно, не сможешь. (Я с ужасом почувствовала, как мой рот искривляет волчья усмешка). Только поднимешь шум, на который сбежится вся академия, включая недоумков из Особой службы. И ты, Эльза, отправишься вместе со мной в королевскую тюрьму, а не будешь праздновать победу за мой счёт. Поняла, мерзавка?

Душу окатило ледяным страхом: нет! Это… это подлость, сильнее, чем с иллюзией в ущелье!
«За что, Камилла? За что ты меня так ненавидишь? Ты ведь и так увела Адриана!»

Так ты знаешь? Хотя неважно. Это мелкая победа; я с намного большим удовольствием прислала бы тебе приглашение на нашу свадьбу. Потому как ты не заслуживаешь того, что имеешь, Эльза. Ты бездарна и глупа, твоё место — быть пятой дочерью захудалого барона, а не наследницей состояния богатеев Прескоттов. У меня челюсти сводило, когда я наблюдала за тобой, «подружка». Увы, поменяться с тобой местами я не могла, но возвыситься над тобой — почему нет? Академия Драмион помогла бы в этом с лёгкостью. Однако ты вновь встала у меня на пути — и ты поплатишься.

«Значит, это я виновата, что ты обратилась к запретным богам? А может, ты такая же бездарность, если почувствовала соперницу во мне, а не в Терезе, например?»

Вот же дура. Я бы обошла тебя и без чужой помощи — ты слабачка, Эльза. Просто мне захотелось уничтожить для тебя малейший шанс на поступление. А ещё из-за твоего жалкого красного уровня воздействовать на тебя ничего не стоит. Ты ведь даже сопротивляться толком не можешь, только болтаешь.

Это было больно, но справедливо. Все мои старания вернуть контроль над телом напоминали отчаянные попытки мотылька пробиться сквозь толстое оконное стекло. Не получилось даже разозлить Камиллу в надежде, что на эмоциях она совершит какую-нибудь ошибку.
Но и сдаться я тоже не могла. Всеми силами напрягала волю: пусть не получится остановиться, но хотя бы замедлю шаг. Прилагала усилия, чтобы открыть глаза или овладеть голосом — и позвать на помощь. Мучительно соображала, где у Камиллы слабое место, куда можно ударить отточенной фразой…
И внезапно вспомнила другое.

«Это ведь сон, верно? Значит, будешь ходить во сне».

Сон. Получается, нужно проснуться, и тогда чары спадут. Не просто понять умом, что не сплю, а прочувствовать всем телом, каждой жилкой: я бодрствую.
А в бодрствовании управляю собой только я.

Прекрасная идея, только как это сделать? Как проснуться, стряхнуть наваждение?
И вновь меня осенило: трансформация! Превращение в дракона невозможно во сне, и если я обращусь к этой части себя, попытаюсь перекинуться, то добьюсь чего хочу!

Воодушевлённая, я сосредоточилась. Отчётливо воскресила в памяти свою драконью форму, свои ощущения в ней — так учат делать маленьких детей, чтобы процесс трансформации стал осознанным. И едва почувствовала себя на волосок от превращения, как всё моё существо сотряслось от чужого — чуждого — беззвучного голоса.
А ТЫ И ВПРЯМЬ НЕ ПРОСТА, ДРАКОНИЦА.

Всю мою сосредоточенность, как ураганом смело. А голос продолжал:
ПОЖАЛУЙ, ТЫ СТАНЕШЬ ЛУЧШЕЙ ПОМОЩНИЦЕЙ, ЧЕМ ЭТА САМОУВЕРЕННАЯ ИДИОТКА.

«Что? — взвилась Камилла. — Вы хотите предложить ей контракт? Вместо того чтобы спасать меня?»

ТЫ НЕ СПРАВИЛАСЬ.
Фраза рухнула, как гранитная плита поверх могилы. Однако богине (кому же ещё?) этого показалось мало.
ТЫ ИСПОЛЬЗОВАЛА МОЮ СИЛУ НА СВЕДЕНИЕ МЕЛОЧНЫХ СЧЁТОВ, ХОТЯ ВАЖНО БЫЛО ПОСТУПИТЬ В АКАДЕМИЮ. ТЫ ВСЁ ИСПОРТИЛА В ШАГЕ ОТ ПОБЕДЫ. ТЫ МНЕ НЕ НУЖНА.

«Вы не можете так поступить! — Камилла была в настоящей панике. — Вы обещали!»

Я ВСЁ МОГУ.

И тут я наконец воспользовалась тем, что обеим неприятельницам стало не до меня. Ярко вообразила себе трансформацию в дракона, и преграда между моими телом и духом разлетелась на осколки. Несколько мгновений я балансировала в шаге от полного превращения, ловя удивительное чувство абсолютного владения собой, а затем по своему выбору соскользнула в человеческую ипостась. Распахнула глаза и…

…Обнаружила себя в незнакомом коридоре перед массивной, обитой металлом дверью. Моргнула — и всё погрузилось в темноту, настолько непроглядную, что в первый момент я запаниковала: неужели ослепла?
К счастью, что к чему осознала быстро. Очевидно, здесь просто не было светильников и, наверняка, окон. А видеть в первые мгновения я смогла благодаря драконьему зрению, ненадолго сохранившемуся после трансформации.
Выходит, теперь мне нужно было либо вернуться в это состояние, либо зажечь шарик-светлячок — простейшее заклятие, которое получалось даже у меня, — либо брести на ощупь. И недолго думая, я выбрала второй вариант.

Жёлтая звёздочка взлетела под потолок, освещая откровенно унылый коридор, оканчивавшийся тупиком.
«Отлично, теперь я знаю, в какую сторону выбираться!» — радостно подумала я.
Однако не успела сделать и шага, как на двери вспыхнул тревожно-красный световой узор, а пол у меня под ногами вдруг потерял незыблемость.
— Мама!
И я полетела в открывшийся подо мной провал.