Голубка для князя

Пролог

Ай, гули-гули, ай,
Засыпай, любый мой, засыпай…
Ай, люли-люли, ай,
Забирай сердце девичье, забирай.

Первый день хмурня-месяца выдался солнечным и звенящим. Ячмень пожали, и девки все чаще стали заглядывать в лес, захватив большие плетеные туески – самая грибная пора стояла, грех не порадовать душу тихой охотой.

Вот и Ярина, поднявшись спозаранку, тихо выскользнула из дома, с коробом за спиной. Вскоре уж так сбегать не получится – старший брат всерьез задумался о том, чтобы подыскать ей хорошего жениха. А в семейной жизни девка в чужой воле: отпустит муж – пойдет, не отпустит – придется дома сидеть.

Лес встретил ее парчовой зеленью и запахом хвои, обнял, пропуская в бездонное свое нутро, и Ярина впервые за седмицу вздохнула полной грудью.
Поклонившись лесу, положила на пенек ломоть хлеба, откупаясь от Лешего, и направилась в излюбленное свое место, где даже в неурожайный год находила немало грибов.

Спустившись в небольшой овражек, огляделась, и застыла на месте, не веря своим глазам. Чуть не через каждый шаг – стайки боровичков, и подосиновики, как на подбор, а опят и вовсе тьма-тьмущая! Ахнув, бросилась собирать, укладывая добычу в короб ровными рядками. Будет зимой не одна кадушка крепеньких, хрустящих грибков, всей семье на радость!

- Здравствуй, девица. Понравился ли тебе подарок мой? – раздался за спиной мужской голос, и Ярина дернулась, опрокинув короб на землю.

Оглянувшись, враз побледнела, зажав рот рукой. На поваленном дереве сидел зеленоволосый мужчина с кудрявой бородкой и пронзительным взглядом. Неподпоясанная его рубаха была украшена узором из диковинных листьев, голову венчала корона из ветвей, и знай порхали вокруг незнакомца яркие стрекозы да бабочки.

- Здрав будь, батюшка Леший… спасибо за дары твои щедрые. - едва выговорила Ярина, превозмогая желание сбежать куда глаза глядят.

- Коли и впрямь благодарна, не желаешь ли, девица, одно желание мое исполнить? - усмехнулся Леший, встав и подходя ближе.

- Какое? – девушка против воли попятилась назад, и Леший остановился, смерив ее алчным взглядом.

- По сердцу ты мне пришлась, девица. Давно уж за тобой наблюдаю, всегда ты и разумна, и вежлива – не берешь больше надобности, требу приносишь, да и внешне приглядна. А я чем не жених? Князь лесной в мужьях – великая честь.

Ярина, стуча зубами от страха, тоскливо оглянулась, но никого из людей рядом не было.

- Ну так что, девица? Примешь ли мое предложение?

Решившись, Ярина твердо взглянула в глаза князю лесному и отрицательно покачала головой. Леший удивился.

- Вот те раз… а позволь спросить тебя, милая. Коли уж я тебе в женихи не пригоден, кого ж ты мужем своим назвать готова?

- Ну, коли сам князь лесной ко мне посватался, то почему бы мне за человеческого князя замуж не выйти? – горько пошутила Ярина, надеясь, что Леший сочтет ее безумной и откажется от своих намерений.

Но вместо этого мужчина вдруг потемнел лицом, и перепуганной девушке показалось, что глаза его блеснули, как у дикого зверя.

- Ну, коли так, быть по твоей воле, девица. Вот тебе слово мое… ежели к началу студня-месяца сам князь тебя женою своей не назовет, будешь ты вовек моей пленницей, и любому желанию моему подчинишься. А чтобы не забывала про наш уговор, вот тебе от меня еще один подарочек…

С этими словами Леший щелкнул пальцами, и земля под ногами Ярины превратилась в топкую болотную грязь. Провалившись по пояс, девушка закричала от ужаса, и ухватилась за росшее рядом деревце. Леший же пропал, словно его и не было. К счастью, хватило ей сил выкарабкаться и добежать до родного селения, но не подозревала Ярина, что настоящие беды только поджидают ее впереди.

За вечерней трапезой, сидя рядом с братом и его семьей, Ярина молчала, невидяще глядя в пустоту. К счастью, Светозар решил, что умаялась она за день в домашних хлопотах, и не стал мучать расспросами.

К ночи лютый страх Ярины поубавился, и готова она уже была поверить, что все случившееся было лишь дурным сном, как вдруг ощутила странную тяжесть в ногах. Приподняв рубаху, девушка взглянула на себя и обмерла. Все ее тело ниже пояса было покрыто белыми перьями, и вместо ног человеческих торчали из-под подола птичьи лапы.

Злые слезы полились из глаз Ярины, когда поняла она, что сделал с ней Леший.

- И как же я с такими лапами людям-то на глаза покажусь, не то что мужа найду?! Лучше б сразу в неволю забрал, окаянный!

Долго плакала Ярина, запершись в горнице, и не знала, как теперь родным на глаза показаться. Но стоило только запеть петухам поутру, как птичьи лапы исчезли, снова обернувшись ногами. Девушка догадалась, что это и был «дар» Лешего – ходить ей теперь каждую ночь с птичьими лапами, пока сам князь замуж не позовет. Теперь и в родном доме остаться нельзя – не ровен час, заметят, что с ней по ночам происходит. Ярина знала, что брат не предаст ее и отправится искать способ отомстить Лешему за злую обиду, вот только нет у человека сил самому князю лесному противостоять. Погибнет Светозар, а после этого и ей самой только одна дорога – в омут, с тяжким камнем на шее.

- Яринка, выдь ко мне, милая. – жена Светозара постучала в дверь комнаты, и Ярина, утерев слезы, пошла отпирать.

- Что с тобой? Никак горе приключилось? – увидев ее заплаканное лицо, удивилась Купава.

- Да так… пустое. Батюшку с матушкой вспомнила, вот и взгрустнулось мне.

Купава, обняв Ярину за плечи, постояла немного, надеясь ее успокоить, и вдруг вспомнила, зачем пришла.

- Яринка, я с дитями на ярмарку поеду. Может, и тебе чего привезти? Пряник медовый, али платок с узором? Хочешь?

- Пряник. С маковкой сахарной, розовый такой… помнишь? – через силу улыбнулась Ярина.

- Как забыть, еще ж подлетками несмышлеными такие едали с тобой по праздникам. Привезу, только не плачь больше, милая. Хозяйничай пока, к вечеру вернемся.

Глава 1 «Три брата»

Велик и светел был город Ивруч, привольно раскинувшийся на берегу широкой реки. По белокаменным стенам ходила стража, оберегая покой людей, счастливо живших под крылом венценосной четы – князя Мстислава и княгини Варвары.
Трое их сыновей уже давно вышли из детского возраста, и Мстислав, собираясь на покой, готовился передать власть старшему из братьев – Любомиру.
Всем был хорош наследник – высок и статен, люб народу и дружине, разумом крепок и сердцем горяч. Жена Любомира, Зоряна, уже носила под сердцем ребенка, и с его рождением должен был Любомир перенять у отца княжескую власть. Все вокруг, от мала до велика, были довольны этим решением, кроме двоих – среднего брата, Вардея, и жены его, Мазыри.

Вардей с самого детства питал к старшему брату жгучую зависть, понимая, что покуда жив Любомир, самому Вардею князем не стать. Тем более, что большой любви в народе он не снискал, славясь лишь злым нравом и лютой жадностью. Жена Вардея тоже не сильно радовалась, занимая положение, которое, по ее мнению, было для нее слишком низким. Метила Мазыря в княгини, и сладкие мысли о том, как наденет она на себя венец правительницы Ивруча, не давали ей покоя ни днем, ни ночью.

- Что ж ты сидишь, дурень? Скоро родится у Любомира сын, и станет он князем. А ты, как был никем, так никем и останешься.

- Ну и что ж ты мне предлагаешь?! – взвился Вардей, занеся над головой жены крепко сжатый кулак, - и без тебя знаю, что дело плохо, токмо изменить ничего не могу!

Мазыря, отшатнувшись было, снова нависла над пригорюнившимся мужем. В глазах женщины плясали безумные огоньки.

- А ты брата своего… изведи. Не будет его – тут же тебе дорожка к престолу княжескому откроется!

Вардей, подняв голову, всмотрелся в лицо Мазыри, словно не узнавая ее. Но тень сомнения, промелькнувшая в его глазах, говорила сама за себя.

- Ну и как же ты мне это сделать предлагаешь? На бой смертный его вызвать, что ли?!

Мазыря, искоса взглянув на мужа, тяжко вздохнула.

- Что тебя потом в поруб посадили? Ох, Вардеюшка, всему-то тебя учить надо. А впрочем… не стоит тебе самому в это дело лезть. Лучше я сама все устрою.

- Да что ты там устроишь, дура?! Если попадешься – оба в беде окажемся!

Но Мазыря только махнула на мужа рукой, надув губы. Никогда она не сказывала Вардею о своих мечтах, боялась. Теперь же, поняв, что он и сам не против сгубить брата, решилась приступить к делу.

Поздно вечером, когда обитатели терема уже крепко спали, Мазыря встала, и в одной рубахе выскользнула из горницы. Неслышно ступая, направилась к палатам, в которых жили Любомир с Зоряной, и замерла у двери, вслушиваясь в ночную тишь. Убедившись, что вокруг никого не было, она приоткрыла дверь и тенью скользнула внутрь.

В комнате горел светец, роняя шипучие угольки в холодную воду. Зоряна спала, даже во сне прикрывая ладонью округлый живот. Мазыря, едва дыша, подобралась совсем близко, и занесла над девушкой руку с ножом. Острое лезвие блеснуло в тусклом свете, в следующую же секунду вонзившись в горло несчастной Зоряны.

Проснувшись, она схватилась за руку Мазыри, открывая рот в беззвучном крике. Выпученные глаза Зоряны смотрели убийце прямо в душу, заставив ее содрогнуться от страха и дернуть руку назад. Нож вышел из раны, и жена Любомира зажала окровавленное горло рукой, силясь что-то сказать.

- За что?! – выдохнула она с хриплым бульканьем.

Изо рта Зоряны густо побежала кровь, она попыталась подняться, но не смогла. Весь перед ее рубахи был уже залит алой жидкостью, хлеставшей из горла. Вскоре глаза Зоряны потускнели, и девушка упала на покрытую мехами постель, дергаясь в предсмертных судорогах.

Убедившись, что она умерла, Мазыря отступила в тень, спрятавшись за занавесью у окна. Теперь ей оставалось только дождаться Любомира, чтобы претворить в жизнь вторую часть своего плана.

Будущий князь не заставил себя долго ждать. Примерно через четверть часа дверь отворилась и Любомир вошел внутрь, на ходу скидывая тяжелый плащ. Кажется, он пребывал в крайне хорошем расположении духа, потому что даже напевал что-то себе под нос, спеша к любимой жене.

- Зорянушка, спишь уже, лада моя? – прошептал Любомир, подходя к постели.

Мазыря, стараясь даже не дышать, наблюдала за ним сквозь щель в занавеси. И потому прекрасно видела, как вдруг застыл Любомир, увидев мертвое, окровавленное тело Зоряны. Как склонился над ней, словно не веря в произошедшее, встал на колени и прижался щекой к безвольно откинутой руке покойницы, что-то шепча. Казалось, он тронулся умом от горя…

Поняв, что лучше момента не найти, Мазыря поднесла край занавеси к светцу, убедилась, что огонь перекинулся на ткань, и бесшумно выскользнула наружу. Подперев дверь, чтобы Любомир не смог выйти из комнаты, она немного постояла в темном углу коридора, пока из-под двери не повалил дым, и на цыпочках вернулась к себе.

- Пожар! Пожар! Терем княжеский горит!

Вардей открыл глаза, не понимая, что происходит. Рядом с ним лежала жена, бледная, но довольная. Прислушиваясь к крикам, она слегка улыбалась, глядя на Вардея с каким-то странным превосходством.

- Да чтоб тебя! Что ты на сей раз натворила, дурища?! – скривил рот Вардей.

- Вставай быстрее, увалень. И не ори, не приведи Боги, услышит еще кто. – Мазыря сдернула с мужа одеяло, и тут же сама слезла с постели.

Распахнув дверь в коридор, она схватила мужа за руку и потащила наружу. В горницу пополз едкий дым. Кашляя и ругаясь, Вардей шел за женой, практически ничего не видя вокруг. Ох, много он воли дал этой бабе… как все уляжется – оттаскает за косу, чтобы больше дуростью своей бед не чинила!

- Помогите, кто-нибудь! Муж мой угорел совсем! – Мазыря ловко подставила Вардею подножку, и он грохнулся на пол, тут же взвыв от боли.

На их голоса прибежали слуги, помогли Вардею подняться, и отвели на улицу, где уже стояли Мстислав с Варварой, и младший сын князя, Деян.

- Живой, хвала Богам! Любомира с Зоряной не видали? – княгиня бросилась к Вардею, сжав руку сына в своей.

Глава 2 «Охота»

На следующий день созвали вече.
Князь Мстислав поднял руку, призывая собравшихся замолчать. Его жест был истолкован верно – дружина, бояре и даже волхвы почтительно умолкли, хоть еще секунду назад говорили все разом, перебивая друг друга.

- Не о чем тут спорить, Вардею не место на престоле княжеском, и то – последнее мое слово. – тяжело молвил Мстислав, глядя в пол.

Старший из волхвов, Велемир, склонил голову, соглашаясь с решением правителя.

- Кого же наследником своим назовешь, княже?

- Деяна. Хоть и не готов он, а все – не велика беда. Добр Деян, в меру спокоен, разумен и люд простой не обидит. Пока был жив мой старший сын… - лицо Мстислава исказила гримаса боли, - не было необходимости возлагать на Деяна столь тяжкую ношу. Но теперь ему одному могу доверить Ивруч. Такова моя воля.

- Верно говоришь, княже! И нам Деян люб, его хотим князем видеть, заместо Вардея! Пусть и не по старшинству это, но и о народе подумать следует! – выступил вперед княжеский сотник Ужата.

Его поддержало множество голосов, и Мстислав понял – все. Обошла смута Ивруч, не станут ни бояре, ни волхвы препятствовать его решению. Быть Деяну князем, и точка.

- Коли решили, о сроках поговорить надобно… негоже это дело откладывать. И так разговоры пошли, что лишился Ивруч престолонаследника. Как бы вороги не прознали, да не попытались напасть, надеясь, что горе ослабило дом княжеский. Или пока великий князь своих людей не прислал, заместо Деяна. Нельзя Ивруч пришлому чужаку отдавать – не будет он так о городе радеть, как сын Мстислава! – снова взял слово Велемир.

Но Мстислав лишь тяжело качнул головой.

- Мал Деян и не обучен. Да и прежде чем на княжение сажать, женить его надобно. Князь семьей силен, наследник ему нужен, чтобы власть сохранить. Только уж не погневитесь, не могу достойную невесту сыскать… боюсь, кабы не вышло, как с Мазырей.

Бояре разволновались, снова наперебой начав называть имена подходящих, по их мнению, девиц, и конечно, каждый желал выгоду свою не упустить, предлагая женить младшего княжича на девушках своего рода. Кто ж упустит возможность с самим князем породниться…

- Тихооооо! – раздался властный голос Велемира.

Собравшиеся снова примолкли, сердито глядя друг на друга.

- Непростая судьба у княжича Деяна. Есть у него уже суженая, от которой ему не скрыться-не спрятаться. И коли он на другой женится, погибнет Ивруч в огне, и род княжеский прервется.

Двое других волхвов согласно качнули головами, подтверждая его слова. По рядам присутствовавших пролетел разочарованный вздох.

- Ну и кто ж она, эта суженая? – Ужата с интересом уставился на волхва.

- Ответа от Богов требуешь, невежа? Смотри, кабы не укоротили они твой дерзкий язык. – тяжело молвил Велемир, и поклонившись князю, ушел, опираясь на посох.

- Ну, дела… - пожал плечами Ужата, повернувшись к Мстиславу, - Что делать-то будем, княже?

Мстислав вздрогнул, отвлекаясь от тяжких дум.

- С Велемиром я сам поговорю - то моя печаль, не ваша. Вечером тризна будет по Любомиру и Зоряне… а до того времени оставьте меня в покое.

Поднявшись с престола, Мстислав покинул терем, направившись к жене. Дружина и бояре проводили его сочувственными взглядами, но никто не осмелился сказать ни единого слова.

А пока князь торопился к Варваре, желая разделить горе с любимой женой, в избе сотника Ратибора шла не менее напряженная беседа. Мазыря, не поверившая в то, что Деян сдержит слово и откажется от престола, попрекала Вардея за глупость.

- Да сколько ж еще горя мне с тобой вынести придется, убожный? Тебе в уши водицы налей – ты и радуешься! Обманул тебя Деян, чтобы ты ждал да надеялся! А сам уже, поди – к князю побежал, вызнавать, когда ему власть над Ивручем отдадут!

Вардей зло скрипнул зубами, устав от причитаний Мазыри.

- Да что бы все воешь, дура баба! Не таков Деян, глуп он просто и мал летами – не понимает, блажной, что творит. Нравится ему жизнь вольная, и ни за что он от нее не откажется! Что б ты еще в людях-то понимала, толстогузая…

Последнюю фразу он добавил шепотом, так, чтобы жена точно ее не услышала. Но Мазыря пребывала в таком бешенстве, что Вардей мог и не стараться – стоило ему открыть рот, как она состроила презрительную гримасу и отвернулась к стене.

- Хватит мне зубы заговаривать. Чтоб нынче же вечером от него избавился. Не то… сказывала уж тебе, что будет. А коли думаешь, что князь меня не послушает – так я чрез батюшку ему все передам, вот!

Мелькнув подолом, Мазыря выбежала из комнаты, оставив мужа в состоянии, близком к слабому помешательству. Страх и лютая жажда власти, вкупе с давлением жены, делали свое дело – Вардей медленно, но верно сходил с ума.

- Проще и впрямь от Деяна избавиться… не то эта змеища меня самого со свету сживет. –прошептал он, решившись.

Хмурень-месяц в этом году выдался дивный – стояло благостное тепло, и дичи в лесах было много. Зная, что Деян и дня не может прожить без охоты, Вардей встал и вышел из дома, отправившись искать младшего брата. В его голове зрел отвратительный план...

Подойдя к княжескому терему, Вардей остановился посмотреть за ходом работы по восстановлению уничтоженных пожаром палат. Издалека заметил отца, обнимавшего за плечи безутешно рыдавшую княгиню, насторожился. На земле перед Мстиславом и Варварой лежали изуродованные огнем тела. Вардей остановился, оторопело глядя на эту картину – видеть труп брата так близко ему почему-то не хотелось. Но князь уже заметил его, и Вардею пришлось подойти.

- Здравствуй, отец. Матушка.

Княгиня, спрятав в руках заплаканное лицо, отвернулась к мужу, даже не взглянув на среднего сына. Вардей, пожав плечами, хотел уже отойти, но его нагнал строгий окрик Мстислава:

- Сказать мне ничего не желаешь? Даже теперь?

Вардей, сжав руки в кулаки, остановился. Постаравшись успокоиться, натянул на лицо улыбку и повернулся.

Глава 3 «Нежданная встреча»

Ярина, не чуя под собой ног, бежала по дороге, ведущей к болотам. Стены Ивруча, оставшиеся за спиной, белым пятном маячили вдалеке, и никто за ней до сих пор не гнался, но девушка остановилась лишь когда уже не могла дышать от быстрого бега.

Упав в густую, все еще зеленую траву, Ярина заплакала. Зло ударив кулаком по земле, попыталась подняться, но все тело ныло, и в висках словно молоты стучали. Равнодушное солнце медленно клонилось к горизонту.

- Леший бы побрал этого княжеского сына! В город теперь не сунешься, а за сегодняшний день я так ничего и не разведала… - перевернувшись на спину, девушка утерла слезы тыльной стороной ладони.

Где-то поблизости вдруг раздался тихий стон, и Ярина замерла, боясь пошевелиться. Сил бежать не было, сражаться она не обучена. Облизнув пересохшие губы, тихо перекатилась на бок, поджимая колени к груди. Лишь бы не разбойник какой!

Осторожно поднявшись, девушка увидела, что в нескольких метрах от нее, в зарослях камыша, кто-то лежит. Рядом валялась мертвая утка, с безвольно запрокинутой головой, а чуть правее – еще одна. Решившись, девушка подошла ближе, раздвинула стебли камыша и охнула в голос. В топкой грязи лежал богато одетый юноша, с густыми кудрями цвета спелой пшеницы. На его спине, чуть ниже лопатки, была открытая рана, из которой сочилась кровь.

Ухватив незнакомца за руки, Ярина потащила его на сухую землю, едва пуп не надорвав от натуги. Тяжеленный… высокий, статный, плечи широкие, и совсем молодой еще – поди, ей самой ровесник. Кое-как перевернула на бок, вглядываясь в лицо, и удивилась еще больше. Это был тот самый парень, что приставал к ней на базаре, аж посвататься обещал…

Место, где Ярина решила схорониться до зимы, было не так уж и далеко, только сейчас ей туда раненого мужчину не дотащить. А а Ивруч за помощью девушка вернуться боялась – перед глазами до сих пор стояло похотливое лицо Вардея. Да и этого молодца явно не утки поклевали – кабы не стало еще хуже, если сунуться в город…
Подумав, кое-как доволокла она парня до места, куда уже опустилась благодатная вечерняя тень, и бросилась на поиски чистой воды. Рану следовало промыть и перевязать, не то загноится – и поминай, как звали.

Добравшись до реки, Ярина набрала воды в маленький туесок и побежала обратно, по пути нарвав ромашки, подорожника и березовых листьев. Откуда только силы взялись – еще несколько минут назад едва дышала, а как раненого нашла, уже и не так тяжко вдруг стало.

Оторвав клок рубахи, смочила ее водой, промыла рану. Из остатков воды и трав сделала целебную кашицу, нанесла на больное место и кое-как перевязала. Сил поворачивать туда-сюда здоровенного парня у нее не было, от жары и усталости перехватывало дух. Теперь оставалось только ждать ночи и надеяться на полезное свойство птичьих лап, которое открылось ей после побега из родного дома.
Оказалось, что с такими ногами была она куда проворней и выносливее, чем в привычном человеческом облике. Авось, как-нибудь сдюжит и этого бедолагу до лавки дотащить, главное, чтобы раньше не помер.

Парень так и не пришел в себя, только время от времени тихо стонал, явно мучаясь от сильной боли. Ярина, дожидаясь ночи, еще несколько раз сбегала к реке за водой – поливала раненого, давала ему пить. Только мало чего добилась – парень так сильно стискивал зубы, что большая часть воды проливалась на землю. Тем не менее, он оказался на диво крепок – не только дожил до полуночи, но и каким-то чудом перенес путешествие по заросшему лесу, когда Ярина волокла его за собой через кусты и заросли валежника.

- Потерпи, миленький… уже почти на месте. - бормотала она, отворяя дверь старой зимовки, когда-то принадлежавшей ее отцу, и затаскивая парня внутрь.

Уложив его на лавку, едва разогнулась – руки, спина и плечи ныли так, что в глазах темнело. Но Ярина, утерев пот со лба, заставила себя двигаться. Сменить повязку, притащить воды из колодца, повернуть парня на бок и снова пытаться напоить – за этими хлопотами незаметно прошла вся ночь. К утру девушка сама не заметила, как отключилась, сидя на полу возле Деяна.

Проснулась она на закате следующего дня, с трудом встала, растирая спину, но тут же вспомнила все произошедшее накануне и бросилась проверять – жив ли ее странный подопечный. К счастью, парень еще дышал, но когда Ярина сняла повязку, оказалось, что рана все же воспалилась. Делать было нечего… не хотелось девушке причинять ему лишнюю боль, да уродовать молодое тело шрамами, но скрепя сердце, заварила горшок крутого кипятка, побросала туда трав целебных, и пока не остыло – вылила прямо на рану.

Когда струя кипятка попала в пронзенную стрелой спину, Деян очнулся и зарычал от боли, одновременно пытаясь отодвинуться. Но слабость и жар сделали свое дело - руки и ноги не слушались, в ушах звенело. Дернувшись еще пару раз, он снова погрузился в спасительное забытье.

Ярина, утерев со лба пот, сделала мазь из меда и трав, сменила ему повязку, и отправилась на поиски еды. Вернулась к ночи, уставшая, но довольная, с туеском грибов, черемши, крапивы и корней рогоза. Через час рогоз был запечен в золе, а грибы и травы превратились в сытную, густую похлебку. Больного следовало покормить, иначе у ослабшего тела не хватит сил отогнать болезнь.

На сей раз Ярине удалось заставить раненого разжать челюсти. Напоив его грибным бульоном, девушка удовлетворенно вздохнула – всем известно, что крапива останавливает кровотечения и помогает залечивать даже тяжелые раны, а грибная похлебка всегда придает сытости. Оставалось только надеяться, что вскоре парню полегчает и он придет в себя. Разглядывая его лицо, Ярина вдруг фыркнула и отвернулась, густо покраснев.

- Тоже мне, сын княжеский… подбил кто-то, как дикого зверя, в болоте бросил, а его даже искать не стали. И я дура – мало ли за какое дело с ним так поступили, может, он сквернавец какой. Шла бы себе мимо, так нет, будто своих бед мало, подобрала и в дом притащила. Не приведи Боги, в себя придет и за все мое добро еще и снасильничает.