Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову

Глава 1

Странно это, давно мне такие сны не снились…

— Девочка моя сладкая, — чьи-то губы мягко целовали, я чувствовала рядом сильное горячее тело, от которого вкусно пахло свежестью раннего утра и чем-то терпким.

Дожилась, Ирина Петровна, теперь тебе на старость лет страсти снятся. Это, наверное, всё книга виновата, которую я ночью читала. Правда, отрывки, в которых герои любились телами, я пролистывала. Давно меня эта тема не интересовала, а вот все остальные приключения очень понравились.

С моих губ сорвался стон, когда пальцы неизвестного прошлись по груди, нагло её сжимая, а в моём заторможенном мозгу лишь удивление: какой же реалистичный сон…

Даже стыдно стало, словно я своему мужу, который умер пятнадцать лет назад, сейчас изменяю. А ведь были тогда мысли ещё раз в омут с головой и желания были, мне тогда только сорок пять стукнуло. Но… Или пьянь, или дурак, или желающий залезть на мою шею мужик попадался. Нормальные свободными долго не ходят, а зачем заводить любого, чтобы просто был?

Дети выросли, внуков мне иногда в деревню привозили. Может, кому-то покажется, что я скучно живу: хозяйство, дети, а потом внуки, много книг. Но меня всё устраивает.

Я опять вздохнула, когда горячий шёпот проник в ухо, а хозяин этого шёпота нагло лизнул хрящик и даже прикусил мочку.

— Альрина, тебе не будет больно, девочка моя, нежная моя, расслабься, позволь мне любить тебя.

И я расслабилась. А что ещё делать, если это сон, и я пошевелиться не могу ни ногой, ни рукой, ни другой частью тела? У меня даже глаза открыть не получалось, только слышать и чувствовать на своем теле чужие горячие руки. Шершавые, мозолистые, даже немного жёсткие, но очень умелые. Знали эти руки, как вызвать желание в женском теле.

Сон то пропадал, унося меня в черноту, то вновь появлялся, словно я выныривала из омута, чтобы вдохнуть свежего воздуха и порцию нежной муки, что пронзали моё тело. У меня такого даже по молодости с мужем не было, чтобы жарко, томительно и сладко…

Мужчина не терялся, по тем минутам, когда я могла чувствовать, он быстро взялся за дело, споро раздвинул мои ноги, покрывая поцелуями грудь и живот, а потом… Очень хорошо, что на этом месте я отключилась, а то кричать не могла, отбиваться не могла, очень подозрительный сон и до дрожи реалистичный.

Проснулась я утром, это я по свету из окна поняла. Кое-как разлепила глаза, с удивлением прислушалась к себе, а ведь низ живота болел, а ещё голова, и во рту, как в пустыне Сахара, сухо.

Я попыталась сесть, и это получилось с трудом, а потом я осознала, что я не в своей спальне. И как это понимать?

Обвела взглядом комнату, немного офигела от увиденного. Окно узкое, зарешечённое железной сеткой, стекло мутное, еле свет проходил, что за раритет?!

Стены каменные, серые, снизу панели из мореного дерева, стол стоял старинный, такие раньше у аристократов были, сундук большой с узорами железными. Парочка дверей, нужно проверить, не открыты ли. А потом я запоздало испугалась и сразу же разозлилась.

А ведь меня похитили! И сон тот не сном был! Меня нагло поимели! Ох и доберусь я до тебя, извращенец, лопатой приголублю!

Я хотела быстро слезть с кровати, но не тут-то было: ноги, спелёнутые простыней, не слушались, а руки, словно культяпки, не желали упираться и держать тело. Я с удивлением посмотрела на руки и в который раз удивлённо замерла. А руки-то не мои! Мало того, что похитили, так ещё и руки другие пришили! Я помахала конечностями, которые вяло трепыхались и не реагировали на желания ухватить край простыни.

— Кругом одни бракоделы, даже руки пришить нормально не смогли, — сказала я хрипло-звонким голосом.

Тут же схватилась за горло, вернее, попыталась. Пальцы-то не работали, и мозги еле шестерёнками шевелили.

— Кхе, кхе, не в пень, а в колоду, что тут творится?! – попыталась снова слезть с кровати, во время трепыханий увидела, что у меня ещё и волосы чужие: длинная, толстая коса, как змея, упала на грудь…

И грудь не моя! Покраснела, вспоминая ощущения, как чужая рука сжимала и гладила эту самую грудь, и попыталась пока выкинуть это всё из головы. Дойдём и до насильника…

Я замерла, пытаясь привести себя в чувства. Так, Ирина, просто выдохни и подумай. Ты легла спать поздно, сердце болело, а голова как чумная была. Думала, что опять простыла, заснула.

Нет, не сон это, тут же поправляю.

Я опять посмотрела на руки и, сжав зубы, попыталась пошевелить пальцами. Удалось это, надо сказать, не с первого раза, но зато удалось. Ага! Я аккуратно захватила простынь и убрала подальше с ног. Ноги тоже не мои, кстати, ровные, стройные, без толстых вен и грубых пяток, сколько ни ухаживай, всё равно сушит.

Я вздохнула.

— Пора признаться себе, Ирина Петровна, ты просто сошла с ума, — сказала я чужим голосом на чужом языке. – Или… как твои любимые попаданки, попала.

Только я любила о космосе читать: корабли, бороздящие чёрную бездну космоса, лихой инопланетянин, желающий тебя похитить и сделать своей.

Я хмыкнула. Кораблей с инопланетянами не наблюдалось.

Пока я раздумывала, в дверь комнаты кто-то постучался, а потом её открыли, и вошла женщина в сером простом платье до пола, белом передничке, на голове огромная шапка-капор с рюшами. Она поклонилась и посмотрела на меня уставшим взглядом мутно-серых глаз.

— Госпожа Альрина, воду умываться подавать?

— Подавай, только у меня руки-ноги не слушаются, — сказала я нейтральным голосом.

— Так это от взвара невесты, — выдохнула женщина, — не беспокойтесь, к вечеру всё пройдёт.

— Взвара невесты? – вопросительно повторила я, стараясь осмыслить, как это у меня получается говорить не на русском, но думать на своём родном языке.

Волшебство в деле, не иначе.

— Вы сейчас плохо соображаете, госпожа. Взвар невесты всем молодым дают в брачную ночь, чтобы не страшно было.

— Хм-м-м, — задумчиво промычала я, наблюдая за служанкой.

Глава 2

Оказалось, судьба моей предшественницы была простой и непростой одновременно. Сирота, которую отдали на попечение монахинь. За душой у бедной Альрины ни гроша, только старое поместье, что считалось приданым матери девушки и, поэтому не ушло с молотка, когда семья обанкротилась.

Отец поспешно ушел в мир иной, покончив жизнь самоубийством. Слабак! А матушка девушки была из хорошего рода, драконьей крови, держалась до того времени, пока младшей дочери исполнилось десять лет, и умерла. Если я младшая, то понятно, что есть кто-то старший, оказывается, был брат, тоже уже почивший. Прямо череда смертей в этой семье.

Насчёт драконьей крови я что-то не поняла, но расспрашивать поостереглась.

Поговаривали, что матушка Альрины не просто так умерла, её отравили, но никто за расследование неожиданной смерти обедневшей аристократки не взялся. Так и написали в заключении: «умерла от горя».

В общем, жизнь девочки была несладкой. Целых десять лет она провела в монастыре, судьба её была тоже стать монахиней «Павших», да приметил её Алан Райхорт, герцог Массийский, и влюбился в девчонку как не в себя.

Только я в эти слова Мали, так звали служанку, не поверила. Где герцог и где девчонка, сирота? Ну красивая, ну молодая, думаю, у высокородных богатых таких девок на выданье полно, взять хотя бы ту же Амалию. Тут явно что-то другое.

— Говорят, как увидел он вас, так и влюбился, — тем временем, раскрасневшись, рассказывала Мали.

— А я?

Служанка правильно поняла вопрос и замерла, не зная, видимо, что сказать.

— Правду говори, — строго сказала я, — после вашего взвара невесты я ничего не помню, неправильно это. Кстати, а кто его готовил?

Мали удивлённо посмотрела на меня:

— Так с молебного дома принесли, его «Сестры Павших» готовят, чтобы, стало быть, невесты не боялись первой ночи и чего страшного не сделали. Тех, кого против воли замуж отдают, всякое могут с собой сотворить.

— Я, значит, против воли отданная? – тут же зацепилась я за слова Мали.

— Рыдали вы, госпожа, а что там на сердце у вас, не знаю. Господин-то наш старше вас почитай на пятьдесят лет, ему семьдесят, вам двадцать. Но драконья кровь многие лета своим потомкам даёт, наш господин ещё ого-го, сильный, статный, а что лицом не вышел, так это же не главное. Вы его просто испугались, но смирились.

Я хмыкнула. Вот оно как оказывается. Понятно, что девчонка в ужасе была: за старика замуж отдали, да ещё и некрасивого. Понять, из-за чего она рыдала, можно. Так этот старая кочерыжка и меня старше получается, на десять лет. М-да… Не знаю, что там у него с лицом, но руки, судя по ночи, ласковые.

Я отогнала от себя ночные воспоминания, не время об этом думать. Непонятно тогда, куда делась бывшая хозяйка тела, и почему в это тело пришла я. Странно это всё и жутко, если со стороны посмотреть. Нужно дождаться муженька и нормально поговорить. Нет, не раскрываться сразу, а просто понять, что за человек и что им двигало, когда он сироту безродную из приюта монастырского взял, а там действовать по обстоятельствам.

— А что там с наследством моим? – решила всё же уточнить, мало ли.

— Так после матушки у вас осталось поместье «Глиняный голем», оно у вас по женской линии передавалось. Говорят, что в вас кровь драконья тоже есть, только ослабла она сильно. А поместье по женской линии только передаётся. Так ещё при драконах было, и не нам менять правила.

— А документы на это всё имеются? И где мои вещи? – тут же спросила я.

Люблю основательность, мне нужно знать, что у меня на руках есть. Муж – это, конечно, хорошо, молодость вспомню, счастье женское быть любимой – это прекрасно, а за спиной нужно всё же что-то иметь.

— Так вот, сундук ваш стоит, вы как два дня приехали, так всё рыдали, госпожа, ничего мне разложить не дали, – указала Мали на большой сундук.

То-то я смотрю, он как-то под общий дизайн комнаты не подходит. Странный, словно бархатом тёмным обитый.

— Хорошо, я его потом осмотрю, последний вопрос от меня. Мали, что там эта госпожа Урсула мне про дела хозяйские говорила?

— Так вас господин оставил за хозяйку. Прямо как привёз, перед всеми слугами провёл, стало быть, как положено, показал, что вы тут после него главная.

— А раньше кто тут заведовал?

— Имара заведовала, — Мали покраснела и отвернулась, наводя меня на мысли, что не просто заведовала, но и постель муженьку грела не иначе.

— Ты найди эту Имару и скажи, что хозяйка зовёт, хочу на неё посмотреть.

— Я скажу, — с сомнением сказала Мали.

— Спасибо, Мали. Пока вопросов нет, если мне что-то понадобится, я тебя позову.

— Это тут, дёрнете за верёвочку, я и приду. У нас не столица, конечно, магические позвонки не имеем, но тоже не совсем отсталые. Если вдруг платье решите надеть, я его вон приготовила, тоже зовите. А память вернётся, не беспокойтесь, госпожа, видимо, вы очень много выпили взвара невесты, его крепким делают. – Мали поклонилась и поспешно выскочила за дверь, видимо, боялась, что я ещё вопросы буду неудобные задавать.

Я хмыкнула, оглядела свою комнату уже другим взглядом. Судя по всему, это не общая спальня, и не спальня моего муженька. Эту комнату изначально для жены готовили. Значит, любовь любовью, а близко к себе муженек подпускать Альрину не собирался. И где тут чувства?

Я вспомнила ночной шёпот, ласковые прикосновения, его запах, его дыхание и покачала головой. Пока не увижу этого нового муженька, ничего не буду придумывать. Правда, сердце, как в молодости, стучало как сумасшедшее, и внизу живота узлы сворачивались от мысли его увидеть. Вот что молодое тело с разумом делает…

Лучше вон сундук разберу. Я, по привычке, кряхтя, как старуха, слезла с кровати, подумала, что сил для молодого тела во мне очень мало, но крышку сундука на удивление подняла спокойно.

Но что-то подсказывало мне сердце: не взвар невесты Альрина выпила, ох не взвар…

Сундук был полупустым. И странный на ощупь: не деревянный, а словно… Я даже глаза прикрыла, чтобы лучше почувствовать нежную бархатную поверхность крышки, острые жестяные узоры, которые мерцают слабым светом в такт моему сердцу… Чего? Я отшатнулась и чуть на задницу не села. Это чего это?

Глава 3

Я клянусь, я не специально, я просто испугалась. Резко дёрнула головой назад, кому-то смачно припечатывая затылком в лицо, да так сильно, что лязгнули зубы, а потом ещё и на ногу наступила, так мои ноги ещё не держали, оступилась, с кем не бывает. Терпеть не могу такие вот нападения со спины.

Резко повернулась к стонущему черноволосому мужчине и, испуганно прикрывая рот, замерла. Надеюсь, сработало, и он не будет больше задавать странных вопросов.

— Ты что творишь, дрянь?! – сквозь зубы прошептал мужчина и прикрыл нос рукой.

Это я, конечно, от неожиданности, понятно же, покачала головой.

— Простите, я нечаянно, испугалась, — сделала пару шагов в сторону комнаты.

Странное у него обращение к новоявленной герцогине, «дрянь», это вообще нормально?

— Стоять! – мужчина перестал строить из себя страдальца, выдохнул и впился в меня странным взглядом, неприятным, раздевающим, от которого у меня по телу холодная морось прошлась, показывая степень опасности этого индивидуума. – Я тебе задал вопрос, Альрина, ты сделала всё, как мы договаривались, зелье употреблено по назначению? Мне нужно знать это наверняка.

— Действие взвара невесты ещё не прошло, я плохо помню… — я сделала ещё парочку мелких шагов, думая, что рано я вылезла из комнаты.

Что-то не нравится мне это «снаружи».

Если я жена герцога, то какого такого, простите, фига этот мужик так со мной разговаривает?! Потом пришло понимание, если это не мой муж, а это, скорее всего, так, слишком уж он смазлив и молод для семидесятилетнего, значит, Альрина должна была что-то сделать своему мужу, я ведь правильно поняла его вопрос…

Меня даже в пот кинуло, вот это подстава из подстав. Я постаралась взять себя в руки, чтобы не впасть в панику. В какой-то момент не поняла как, черноволосый очень быстро оказался рядом и, вцепившись в плечо тонкими сильными пальцами, прошипел мне в ухо:

— Если ты что-то сделала не так, Альрина, попрощайся со своими племянниками. Я их в такую дыру увезу, что ты будешь их всю жизнь искать, обещаю!

— Я не помню, — прошипела я от боли и постаралась вырваться из захвата, — взвар был очень сильный, такое бывает.

— Бездновы монахини, вечно лезут со своими обычаями! — рявкнул, ни к кому конкретно не обращаясь, мужчина и наконец-то отпустил многострадальное плечо.

Потом навис надо мной, как коршун… А что, похож, нос узкий, на клюв похож, брови вразлёт ещё и взгляд такой, как будто дичь высматривает.

– Эти идиотки всё надеются разбудить наши сущности! А ты могла бы не пить взвар, неужели Алан потерял хватку и не смог соблазнить девственницу?! — мужчина скривился и осмотрел меня все голодным взглядом. — Я тебя предупреждаю, Альрина, если ты не… — мужчина запнулся, оглянулся по сторонам и уже чуть тише добавил, — если ты не сделала то, из-за чего я тебя вытащил из твоей богадельни, ты не только племянников не увидишь, ты у меня света белого не увидишь, — пригрозил он мне.

— Я герцогиня, — тихо возразила я.

Мужчина с удивлением посмотрел на меня, чуть изогнув одну бровь, потом расхохотался. Я сделала от него ещё один шаг, боясь, что он опять свои навыки быстрого перемещения покажет и схватит меня за плечо.

— Ты? Герцогиня? Рассмешила ты меня, Альрина. Мало ли что братец провёл тебя мимо слуг и что-то там сказал. Тут пока всё решает Имара. А ты знала, что она его любовница? Мы об этом не говорили, вот и думай своей пустой головой. Если он любовницу не отослал, то как к тебе относится? Тебя он взял, потому что думает, будто в тебе есть кровь драконов, мечтает заиметь детей с сильной магией. Ты никто тут, Альрина, но если ты сделала всё, как мы договаривались, то у тебя есть шанс стать моей фавориткой, — глаза черноволосого маслянисто заблестели. — Жаль, конечно, что братец тебя уже попортил, но для любовницы девственность не главное.

И я поняла, кто он, если говорит на герцога «братец», то, значит, сын той горки из рюшек, Урсулы, как она его там называла, Джулиан. Я молчала, чтобы не сболтнуть чего лишнего, хотя очень хотелось послать его куда подальше.

Но я понимала, что я тут никто и звать меня никак, в принципе, как я и подозревала. Не бывает, чтобы герцог влюбился в какую-то простушку, даже пусть она красивая. Ещё и любовницу не убрал из замка, а это о многом говорило.

— У меня болит голова, я пойду, — я повернулась, чтобы уйти.

На сегодня потрясений с меня достаточно, голова, кстати, и правда болела, как и плечо.

Потом в голове стрельнуло: он что-то говорил о племянниках, вот же гадство! Куда влезла эта девчонка? Сама технично слилась, а я тут разгребай! Молодое тело как-то перестало вдохновлять. Я медленно повернулась, встречаясь с неприятным взглядом Джулиана:

— Где мои племянники?

— Ты увидишь их только после того, как я стану герцогом, моя дорогая, мы же не хотим, чтобы ты проболталась?

Так же медленно я повернулась и на негнущихся ногах пошла в комнату, хотелось бежать, но я выдержала, хотя и чувствовала на спине пронзительный взгляд кузена герцога.

Нужно всё обдумать. Я накручивала шаги по комнате, иногда поглядывая в окно.

Я оказалась в теле девушки из бедного рода, судя по всему, аристократки, но без титула. И она замешана в чем-то, что, скорей всего, сделает её вдовой. Вот же гадство, надеюсь, она его не отравила?! А то сразу из постельки да в казематы загремлю. И нафиг мне такое счастье?! Ещё и дети! Судя по всему, я одна у них осталась, раз этот Джулиан шантажирует меня.

Ааааа!

Я хочу назад! В свой тёплый, серый, спокойный мирок, где у меня в саду цветочки, в огороде помидорки, где всё знакомо и понятно. И кто вообще мечтает о таком, попасть в другой мир?!

Я выдохнула и села в кресло, переводя взгляд с одного предмета на другой. Сегодня я приду в себя, а уже завтра выйду в люди, как говорится, нужно понять, что делать. Я даже пожелала мужу, которого никогда не видела, здоровья, ведь если он умрёт, шанс, что я выживу, будет минимальным. Свидетелей просто так не оставляют…

Глава 4

Я как раз сложила в сундук свои… теперь уже свои вещи. Несколько платьев плохого качества, и я не про кривые строчки, тут и материал был плохой, и фасон такой, что мне страшно стало. Множество пуговичек к самому горлу, узкая юбка. И как в таком ходить?

— Госпожа, вот список от госпожи Имары, — Мали протянула мне сложенный листок и с любопытством стала на меня посматривать. — А вам обед тут подавать или в общий зал пойдёте?

Только тут я почувствовала, что опять хочу есть. Неужели время так быстро пролетело?

Из писем и документов я узнала не так уж и много. Альрина, видимо, росла одиночкой, потому что никаких писем от подруг не было, да даже намека, что у девушки были хоть какие-то увлечения, кроме как читать молитвы Павшим, не имелось. Немного узнала о местной религии: если в двух словах, то боги с кем-то воевали и все как один погибли, но есть легенда, что богов можно вернуть, когда в мире опять появятся драконы. Тут я поняла, что драконы — это вполне реальные существа двухипостасные, и я, как оказалось, их потомок. В общем, их книга о богах — интересное чтиво, почти как фэнтэзи-роман читала.

Тут же я нашла упоминания о детях брата.

Судя по всему, он женился на простой девушке, не аристократке, и, когда умер, детей никто из дальних родственников брать не захотел. Это было видно по письмам, которые писала мать племянников Альрине, умоляя дать ей денег. Видимо, братец у девушки был ещё тот выпивоха и гуляка.

Мать детей умерла в этом году от болезни, детей Альрина собиралась отвезти в старинное поместье семьи и содержать их на те гроши, что зарабатывала в пансионе, помогая своей магией в саду монастыря. Да, оказывается, у Альрины была магия, стихия земли.

Она помогала ей воздействовать на растения, заставляя их быстрее расти и приносить хорошие урожаи. Очень неплохо. Я прислушалась к себе. Наверное, то тепло, что я почувствовала от сундука, и есть магия, но пока рано с ней разбираться.

Я задумчиво посмотрела на Мали: идти в общий зал или не идти? Хотелось вообще не выходить из комнаты, но это слабость и трусость, а я не люблю бояться. Мне нужно быть сильной.

— Готовь платье, Мали, я иду на обед.

— У нас всего двадцать минут, — встрепенулась и быстро унеслась в гардеробную девушка.

Я предоставила ей выбор туалета, всё равно ничего не понимаю, а сама стала читать список и расписание.

Божечки, да тут двадцать имен, да все такие величавые, что я язык сломаю. Тут же расписание обедов и ужинов, перекусов и прогулок. Интересно, куда муженёк сразу после брачной ночи укатил? Неужели у него есть дела важнее, чем молодая жена?

Когда Мали позвала меня к зеркалу, я уже взяла себя в руки. Буду действовать по мере поступления проблем, но бумажку с именами и коротким списком титулов взяла с собой.

— Как хорошо, что господин позаботился о вашем гардеробе, госпожа Альрина, вы не подумайте, тут самые модные вещи от самых знаменитых портних столицы нашего королевства.

— Да верю, верю, — улыбнулась я на высказывания служанки.

— Сьера Амалия себе все руки сгрызла, когда ваши коробки с гардеробом приехали, а как увидела на них печати модных салонов, так вообще впала в уныние.

— А как мы с сьерой Амалией общаемся?

— Ох, беда-беда, неужели у вас до сих пор память не вернулась? Нужно нашему лекарю господину Ридли сказать, он хороший целитель.

— Успею к целителю, Мали, ты лучше на вопрос ответь.

— Нормально вы с ней общаетесь, госпожа Амалия хорошо воспитанная сьера и никогда своих эмоций напоказ не выставляет.

Ага, я кивнула своим мыслям, но и дружбы точно нет, если Амалия метила на моё место, думаю, там что-то поглубже неприязни.

— А почему ты Амалию то госпожой зовешь, то сьерой?

— Госпожа Альрина, вам точно нужно к целителю.

— Ты на вопросы отвечай, — отмахнулась я, и ойкнула, когда Мали слишком сильно затянула мне волосы в высокий хвост на макушке.

— Сьера — это с древности обращение к потомкам драконов, а госпожа и господин — это уже в наше время говорят. Если нужно проявить уважение, говоришь «сьер» или «сьерра». Потомков драконов сразу видно по рукам, - Мали перевернула мою ладошку и показала мне свою руку, а потом кивнула на мою. — Видите, ногти у вас тёмные, остренькие, как ноготки у зверька, а у меня простые человеческие. Чем темнее цвет ногтей, тем сильнее магия драконья.

Ух ты ж! С удивлением я рассматривала свои почти чёрные ногти, а я думала, что это местный маникюр.

Я, несмотря на возраст, любила красить ногти. Сначала сама красила, да простой лак быстро стирался, а потом в наш посёлок приехала одна молодица, так она всем местным женщинам стала маникюр не хуже городского делать. Все к ней ходили, брала она недорого, можно было и на обмен нести продукты, те же яйца, сметану или мясо.

— Понятно, — кивнула я, и выдохнула, когда последний локон аккуратным завитком уложился на голову и Мали закрепила причёску гребнем с блестящими камешками.

Проследив за моим взглядом, Мали кивнула.

— Это ваши новые украшения, вон в сундучке лежат, неужели не проверили дар? — лукаво посмотрела на меня Мали, а я очень поздно заметила на окне небольшую шкатулку. — После брачной ночи дракон дарит своей жене драгоценности, этим он показывает, как он её ценит. Муж ваш только потомок драконов, но традиции чтит.

Я фыркнула: чего бы ему не чтить, если он герцог? Но в шкатулку заглянула, всё блестит. Красиво. Покачала головой и убрала шкатулку в сундук. Не доверяю я местным, а мне всё пригодится.

В общем, пока собиралась на обед, очень успешно опросила Мали и многое узнала. В последний раз взглянула на себя в зеркало. Мали выбрала мне платье нежно-голубое, но если бы я могла, то половину рюшек, в которых я утопала, как кочерыжка в капустных листьях, точно оборвала. Но ничего не поделаешь, мода у них тут такая...

Служанка выступила как моя провожатая и показывала дорогу в большую столовую. Могли бы и в малой столовой поместиться, но гости все высокородные, так что было решено вкушать еду помпезно.

Глава 5

Страж ещё несколько секунд ловил ртом воздух, обильно потея, потом хрипло сказал:

— Тени, сьер Раймонд, много теней, одну деревню высушили полностью.

— Что с герцогом? — спросил Джулиан и посмотрел на меня украдкой, и этот его взгляд мне совсем не понравился.

— Он… он…

— Да говори ты, сын бездны! — рявкнул опять сьер Раймонд, отчего дамы пискнули и были готовы попадать в обморок.

А я затаила дыхание, ведь от слов стража решится моя судьба.

— Мы не можем найти его тело, там сплошные развалины, наш сьер сражался как одержимый павшими, он спас нас всех, но сам… Скорее всего, он погиб.

— Придержи язык, — Раймонд стал вылезать из-за стола, чуть не снёс скатерть, медведь, да и только, — пока тело не найдено, он пропавший без вести. Сьеры, — Раймонд обернулся ко всем гостям, — прошу простить, но волнение за своих людей гонит меня домой. Простым людям без нашей помощи, помощи магов не выстоять. Думаю, хозяйка этого торжества нас простит.

Раймонд учтиво склонился в мою сторону, я кивнула, думаю, от меня никаких слов не требовалось. Наверное, мне нужно быть испуганной и потерянной, ведь у меня муж пропал, но выдавливать из себя страдания я всегда была не мастак. Я скорее соберусь и буду действовать, чем сопли жевать. Ещё бы знать, как именно действовать.

Стали шевелиться и другие гости, дамы всхлипывали, а мужчины их убеждали, что всё будет хорошо.

— Сьер Ришмон, — обратился к Джулиану Раймонд, — как единственный наследник герцога вы имеете право стать временным управляющим его земель. Я, как его старый друг и соратник, подтверждаю ваше право. Пока не найден Алан, постарайтесь тут всё не развалить.

— Сьер Раймонд! — возмутилась тётушка Урсула, — Мой сын – хороший управляющий! И будет прекрасным герцогом.

Ого, а тётушка не промах, уже корону матери герцогини примеряет…

— Мама, — успокоил Урсулу Джулиан, — граф Расси шутит.

Раймонд оставил высказывания Урсулы без ответа и обратил внимание на меня. Я тоже вылезла из-за стола и намеревалась тихо смыться в свою комнату. Нужно расспросить Мали, что в таких случаях нужно делать. Понимаю, что служанка не лучший источник информации, но хоть такой.

— Крепись, девочка, — тихо сказал мне Раймонд, и я удивлённо посмотрела на него. — Я Алана знаю ещё с тех пор, как он ко мне в сад за яблоками набеги делал, его не так просто убить. Он выживет…

Мне показалось, мужчина хотел сказать что-то ещё, но рядом материализовался Джулиан и, подхватив меня под руку, сказал Раймонду:

— Граф Расси, спасибо, что посетили наш праздник, буду держать в курсе дел по поиску Алана.

Расси с сомнением посмотрел на Джулиана, но потом покачал головой и быстрым шагом догнал свою жену, невысокую тихую женщину.

Если он моего муженька знал ещё мальчишкой, а супругу уже семьдесят, это сколько лет этому графу? Я встрепенулась, когда хватка Джулиана на моей руке стала жёстче, и он потащил меня на выход с соболезнующей улыбкой на устах.

Попыталась вырвать руку, но куда там, я слаба в этом теле. Будь тут я настоящая Ирина Петровна ста семидесяти пяти сантиметров росту и почти сто килограммов весу, улетел бы этот черноволосый от меня в стену. Я сжала зубы, чтобы не застонать от боли в конечности, и думала: что ему от меня прямо сейчас понадобилось?

Я могу его сдать, он что-то затевал по устранению герцога, пусть я не знаю всего, но Джулиан ведь не в теме о моей памяти. Значит, нужно что? Нужно всеми способами бежать отсюда. Я слишком хорошо понимала, что житья мне тут не будет.

Я тут и так на птичьих правах, а теперь, когда Алан предполагаемо мёртв, я тут никто. Детей родить не успела, одна брачная ночь… скорее всего, не дала результат…

Божечки, как же захотелось домой! Пусть кто-нибудь другой в этом теле живет. Мне моё старое сейчас очень даже нравилось. Пусть жить мне осталось не так много, хорошо, если ещё лет двадцать вытяну, но зато в своем мире, где всё понятно.

В моей комнате была Мали, перебирала вещи, аккуратно раскладывая по полкам, когда мы ввалились. Джулиан коротко рыкнул:

— Вон!

Служанку как ветром сдуло.

Я с усилием вырвала руку из захвата и отступила от черноволосого.

— Что вы себе позволяете?

— Прекрати ломать комедию, Альрина, нас не слышат чужие, — Джулиан наступал на меня, как коршун, его глаза потемнели ещё больше, — я хочу знать, ты вылила ему в вино зелье бессилия?

— Я не помню, — сказала я, потом придала своему голосу твёрдость, — после взвара невесты у меня в голове всё перемешалось, я ничего не помню, Джулиан.

— Если его найдут живым, мы все сдохнем, Альрина, поверь, мой кузен не остановится ни перед чем. Знаешь, как он расправился с теми, кто был повинен в смерти его семьи, отца, матери, двух братьев и сестры? Он убил всех, кто в этом замешан, их семьи, всех, кто дружил с этими семьями, не жалел никого, даже младенцев.

По моему телу прошелся озноб, очень хотелось закрыть уши и ничего не слышать.

— Поэтому мне важно знать, дала ли ты ему зелье, девочка моя, — голос Джулиана изменился и стал воркующим, сладким как патока, — Ты же знаешь, что я люблю тебя, но, чтобы нам быть вместе, Алан должен умереть.

— Что? — я осторожно отступила от крадущегося Джулиана.

— Ты стала странной, Альрина, не выпрашиваешь ласки, не смотришь на меня своим влажным любящим взглядом. Я был с тобой груб, дорогая, прости, но ты не оставила мне выбора, сопротивлялась. Я понимаю, что виноват в том, что принудил стать герцогиней, спать с этим уродом, но неужели герцог оказался так хорош в постели, что ты решила променять меня на него? Не забывай, что ты все ещё не знаешь, где твои племянники, Альрина.

Пока я развесила уши и внимательно слушала его бред, Джулиан оказался рядом и, схватив меня в охапку, впился поцелуем, который вызвал во мне рвотный рефлекс. Скотина слюнявая! Я постаралась расслабиться, чтобы не блевать, но, когда руки мужчины зашарили по моему телу, а в живот упёрлось его твёрдое желание меня поиметь, я что есть силы оттолкнула его от себя. И пока возбуждённый мужчина не ринулся на меня вновь, стала быстро говорить:

Глава 6

Мне не понравилась Имара, я понимала, что проблемы у меня с ней будут, ведь она столько лет была любовницей герцога и подспудно надеялась на большее, а тут молодушка дорогу переходит. Но то, что творилось сейчас под окнами, вызывало оторопь и негодование.

— Убирайся, продажная девка! – кричала Амалия. — Не смей даже взгляд на меня поднимать, ты теперь тут никто!

— Душенька моя, не нервничай, у тебя краснеет лицо, и ты становишься некрасивой, — увещевала дочку Урсула.

Пока девушка топала ногами по мраморному крыльцу от злости, два дюжих молодца в лакейских одеждах тащили Имару к карете.

— И чтобы за час ты съехала с нашей земли! — крикнула вдогонку ей Амалия. — Нищенка!

— Ах, зря ты её выгнала, доченька, — покачала головой Урсула, голос у неё пронзительный, и я хорошо её слышала, — тело Алана ещё не привезли, да и хозяйство она вела хорошо.

— Кое-что другое она делала хорошо, матушка, — отрезала холодным голосом Амалия. — Я терпела её столько лет, пока была невестой Алана, и теперь не собираюсь. Осталась ещё одна.

Упс! Я резко отпрянула от окна, когда сестра Джулиана подняла взгляд.

— Нет, нет, герцогиню Джулиан запретил трогать, — услышала я Урсулу, — твой брат сам привезёт тело Алана, и когда законники признают его герцогом, мы спокойно отправим её туда, откуда она к нам приехала.

Что ответила Амалия маменьке, я не услышала, но услышала, как кто-то скребётся под дверью, и пошла разбирать баррикаду. Судя по всему, пока я сладко дрыхла, Джулиан уехал на раскопки деревни. Не терпелось ему примерить на себя герцогский титул.

Мали принесла мне завтрак и была очень испугана, рассказала, что с утра Амалия выкинула все вещи Имары, потом выгнала и её. Прицепилась к какому-то поручению, которое якобы не выполнила домоправительница, и с шумом выставила. Теперь старшие горничные лебезили перед Амалией, метили на место Имары.

Я вяло ковырялась в каше и усиленно думала. Будь у меня ребёнок от герцога, я бы осталась при наследнике, но я сейчас никакого права голоса тут не имею. Помощников нет, наследник уже нарисовался, я как лишняя нога сейчас, и править мне тут никто не даст.

И, как я поняла из отрывочных разговоров, магия мне не даст. Вот у Джулиана есть кровь герцогов Милийских, а у меня нет. Я посмотрела на сундук, то, что у меня не отнимут, это моё поместье. Как это всё работает, я не понимала, думаю, что здесь магия замешана. Так что пытаться вырвать что-то из лапок этих интриганов я не могу, только разозлю их. А вот своё… Я опять посмотрела на сундук. Своё я точно могу потерять, если Амалия решит проверить мой сундук, не зря же она тут хозяйкой ходила, все рассматривала.

Я поблагодарила Мали и выпроводила её, говоря, что у меня опять разболелась голова и я буду спать.

Как только служанка вышла, я подпёрла дверь и пошла к своему сундуку. Мне он сразу показался странным, а теперь, когда я вытащила из него все вещи и внимательно осмотрела, это подтвердилось. Как я и подозревала, у него имелось второе дно.

Я аккуратно сняла дно и рассмотрела пустое пространство, скорее всего, Альрина даже не знала о потайном месте сундука. Опять повеяло теплом, и я, прикрыв глаза, поводила по сундуку руками. Тепло собралось на груди в комочек и приятно грело.

Ладно, некогда магию тут искать. Я вытащила драгоценности из подаренной герцогом шкатулки и выбрала самые мелкие вещички: колечки, серёжки. Положила на дно сундука, продавать такие изделия будет легче. Туда же положила и несколько больших брошей, браслетов, пусть будут, остальные драгоценности убрала обратно в сундучок. Это отвлекающий маневр.

Чтобы драгоценности не звенели об дно сундука, я выбрала из гардероба парочку самых простых платьев, которые можно носить как повседневные, и парочку тех, на которых побольше камней, и уложила их на драгоценности. Сверху второе дно, чтобы припрятанное невозможно было найти, хорошенько прижала, щёлкнули невидимые держатели. Всё, не видно. Теперь для того, чтобы не вызвать подозрения, вернула внутрь сундучок с драгоценностями, свои вещи, несколько шикарных платьев в специальных чехлах, обувь. Хмыкнула, оглядев дело рук своих, теперь пусть выгоняют. Не будут же они забирать непрезентабельного вида сундук.

А потом я стала ждать.

Время бежало быстро, прошло три дня, а от Джулиана не было вестей. Прекрасно, что его родственницы взяли время отдыха и не трогали меня. Я видела, как они гуляли по парку со слугами и своими гостями, которые к ним приезжали, но ко мне они не лезли, уже хорошо.

Мали показала мне библиотеку, и я пропадала там всё время. Были тут и художественные книги о любви, целые эпосы, в которых хорошо показаны нравы этого мира. Было тут много исторических эпосов, которые я читала с не меньшим интересом. Постепенно мир, в котором я оказалась, открывался мне с разных сторон. С ужасных и прекрасных одновременно.

Джулиан приехал через пять дней: уставший и запылённый. Встречать его вышли все, и я вышла. Мне тоже важно было узнать, что стало с Аланом, больше снов не было, и я предполагала, что герцог всё же погиб.

— Ну как? — Урсула, не соблюдая приличия, первой заговорила с сыном.

— Мама, тело так и не нашли, но законники предполагают, что Алан сгорел. Тела после того, как над ними поработают тени, как бумага, и горят быстро. Через месяц приедет комиссия из столицы, чтобы подтвердить смерть Алана.

Служанки из самых впечатлительных стали подвывать и голосить, а Джулиан, найдя меня взглядом, склонил голову.

— Мои соболезнования, герцогиня, но будьте уверены, я не оставлю вас без помощи. Мой брат был мне очень дорог.

Какой лживый двуличный урод! Я скривилась от брезгливости. Его взгляд, раздевая меня, прошёлся по всему телу, словно погладил, мне стало противно.

— Хоть бы всплакнула для приличия, — вытирая глазки, шепнула мне Урсула, а я повернулась и просто ушла в свою комнату.

Мне нужно морально подготовиться к битве за свою свободу. А что она будет, судя по масленым взглядам Джулиана, я уже не сомневалась.

Глава 7

Из комнаты вереницей выходили служанки, которые несли мои новенькие, ни разу не надетые платья от самых модных модисток империи. Я уже вполне успокоенная, с вымытым холодной водой лицом вошла в покои.

— Что тут происходит? – холодно спросила я.

Амалия в этот раз была без Урсулы, тут же обернулась ко мне, презрительно скривилась.

— Забираю то, что принадлежит мне по праву, — сказала она.

— По праву эти платья принадлежат мне, — я обошла девушку и увидела свой сундук, его ещё не трогали.

Амалия проследила за моим взглядом и тут же кивнула стоящей рядом служанке.

— Проверь, — я дернулась, чтобы перекрыть доступ, но меня очень быстро вытолкали в сторону. Бороться с дебелыми девками на полголовы выше меня сил у меня не было. Они держали меня с двух сторон. Мысленно проклиная свою тупость, я сжала губы, надеясь, что не найдут то, что я спрятала. Сейчас мне показалось, что драгоценностей я положила мало, а с другой стороны, малое количество в дарственной шкатулке вызовет подозрение.

— Ах! — воскликнула одна из служанок, когда Амалия раскрыла шкатулку и на свету заблестели драгоценные камешки.

— Это тоже твоё по праву? – хмыкнула я.

Все прекрасно понимали, за что мне эти драгоценности перепали, за мою девственность, вернее, Альринину.

— И это моё по праву, — Амалия шумно хлопнула крышкой, — если бы не ты… — она сейчас походила на кобру, которая может в любой момент укусить, — я бы сейчас стала вдовой герцога и получила все его деньги и земли.

— А твой брат знает о твоих планах?

— В отличие от тебя во мне есть кровь Массийских, и забрать у меня наследство Джулиан не смог бы!

Амалия сказала и тут же прикусила язык, недовольно посмотрела на притихших служанок. А сестрица у Джулиана ему под стать. Пока один убивает кузена, чтобы прибрать себе земли, другая думает, как подсидеть братца. Точно змеиное гнездо.

— Выверните всё из сундука, — приказала Амалия, и два моих новеньких платья тоже ушли к ней. Она презрительно поворошила ногой в аккуратной туфельке мои вещи, выискивая, что ещё прибрать себе, а потом посмотрела на меня змеиным взглядом. — Те платья, что ты уже испортила своим мерзким телом, я так и быть оставляю тебе, и не говори, что я оставила тебя голой. Джулиан сказал, что ты завтра уезжаешь, думаю, в той глухомани, куда хочет увезти тебя братец, много платьев и драгоценностей тебе не понадобятся.

Девушка горделиво расправила плечи, словно совершила подвиг, и, кивнув своим служанкам, вышла вон из комнаты.

Мали прикрыла за ними дверь и бросилась собирать мои вещи обратно в сундук.

— Когда я уеду, тебе ничего не будет из-за того, что ты прислуживала мне? – спокойно спросила я её.

— Нет, госпожа, я уеду домой, не по мне это служба, не нравится мне тут, — Мали вздохнула. — Думала, найду тут себе мужа получше, а тут такие запросы, что я со своей деревенской внешностью никому не нужна.

— Сочувствую, — нейтрально сказала я ей. Я не доверяла Мали, да и нельзя мне здесь никому доверять, но девушку было жаль. Незлобная она и работящая, такие помощницы мне на новом месте пригодились бы. — Ты иди, я сама свои вещи переберу, лучше принеси мне что-нибудь поесть и попроси собрать на завтра на утро еды в дорогу, — сказала я Мали.

Когда девушка ушла, выдохнула с облегчением. Хорошо, что не нашли мой запас.

Я аккуратно приподняла второе дно, полюбовалась своим богатством и, поставив его на место, стала собирать и укладывать свои вещи.

Дальнейший день прошёл спокойно, я опять читала, чтобы быстрее наступило завтра и можно наконец-то покинуть этот негостеприимный замок.

Джулиан, судя по всему, опять куда-то уехал, я видела в окно, как он грузился в карету, это хорошо, не будет мне надоедать. Быть герцогом непросто, пусть побудет в шкуре брата. Почему-то те, кто беднее, всегда думают, что богачи только и делают, что транжирят деньги и бездельничают. Как бы не так, чтобы сохранить и приумножить, нужно иметь мозги, удачу и бешеную работоспособность.

Мали принесла поесть: тушёного кролика в сметанном соусе, кашу на гарнир, немного варёных овощей. Тут не делали салатов, как принято у нас, сдабривая соусами или маслом. Просто добавляли овощи, когда тушилось мясо, варилась каша или нарезали варёные овощи как закуску. Чего я ещё не встречала тут, так это картофель. Обидно, ведь остальные овощи и даже фрукты вполне себе земные.

В дорогу мне передали небольшую корзинку, откуда одуряюще пахло копчёным. Я проверила свое богатство: небольшая рулька на пару килограммов, фруктовый взвар в большой фляжке, каравай хлеба, варёные овощи. Всё красиво уложено в бумажные пакеты и прикрыто полотенчиком. Мали сказала, что повариха расстаралась. Многие слуги плакали, потому что погиб Алан, последний истинный хозяин этих земель, а так хоть его вдове помогут чем смогут.

В библиотеке я нашла карту земель империи. Надеюсь, никто не заметит мою экспроприацию. Карта была шикарна, нарисована досконально. Вся империя поделена на кусочки, которые были подписаны.

Я решила, что мне как-то нужно добираться до поместья, и карта очень пригодится. Мне даже удалось найти своё поместье. Очень маленькая точечка с подписью «Глиняный голем». В груди, как всегда, при думах о поместье появился тёплый комочек, который грел, и давал сил.

Хорошо, что ребятишки там жили, не нужно будет их по всей империи искать. У меня были некоторые сомнения, Джулиан мог мне соврать, но я откинула их в сторону. Зачем ему врать?

Он думал, что Альрина и так в его руках, видимо, бывшая хозяйка тела была домашней девочкой. И хотя у неё хватило духу противиться планам Джулиана, раз ему пришлось шантажировать её племянниками, на отчаянный шаг, побег, она, скорее всего, не способна. А у меня был простой план. Меняю драгоценности на денежки в городе и сбегаю из «любовного гнездышка» в поместье. Ждать в доме Джулиана? Да никогда!

Я расспросила Мали про монеты, местные деньги. В недрах огромного потертого кошелька Альрины звенела горстка мелких медяшек и одиноко скучала одна серебрушка. Мали сказала, что на эти деньги в деревне можно жить хорошо пару месяцев. А вот в городе на парочку дней хватит. Дорогое удовольствие — город.

Глава 8

Через пару минут моя радость сменилась спокойствием и желанием быстрее доехать к своему новому дому. Я понимала, что желание затеряться, скорее всего, несбыточное, ведь найти поместье Джулиану не составит труда. Сил, чтобы сопротивляться, у меня нет, не с шашкой же наголо к нему нестись, смешить только.

Но почему-то странное, прямо дикое желание быстрее оказаться в поместье заставляло думать, что я делаю всё правильно. Тем более что там дети.

Да, лично мне они никто, но… Я не могла оставить их без своей помощи, не могла, и всё тут. Наверно, так воспитана, что дети — это смысл жизни женщины, старая закалка.

Я ещё раз просмотрела карту империи, за один день добраться из точки, где я находилась, к поместью нереально. Нужно при первой же остановке спросить у провожатых, сколько дней будем ехать.

Деревушки по дороге попадались довольно часто, небольшие, аккуратные. Люди ухоженные, в добротной одежде, на лицах улыбки. Мы остановились возле одного небольшого придорожного рынка.

Мой сопровождающий, господин Ратье, милостиво разрешил пройтись и купить себе что-то съестное в дорогу. У меня была еда, но я решила, что лишним не будет. Заодно приценюсь, что почём продаётся. Нужно социализироваться в новом мире.

Кучер Симар остался с экипажем, а мы прошлись по рынку. Я прикупила топлёного масла, с ним точно ничего не случится. Посмотрела цены, мои медяшки тут ходовые монеты, ничего дороже пяти медяшек тут не было. Это радовало, хоть еду в первые дни, пока сбуду свои бирюльки, будет за что купить.

— Через сколько дней мы приедем в поместье? – спросила я Ратье. Тот замялся, покраснев, тут же вытянул платок, вытирая вмиг вспотевшее лицо. — Да не мнись ты, я знаю, что ты меня не в город везёшь, а в моё поместье. Твоя хозяйка милостиво мне об этом сообщила.

— Госпожа, ваша светлость… — опять стал заикаться Ратье.

— Можно госпожа, — кивнула я.

— Я бы сам ни за что не ослушался господина барона, но его сестра, она же силы применила, простите, у меня дети, я должен быть здоров.

— Хватит уже извиняться, сколько дней до поместья? — я не стала спрашивать, что за силы, не хотелось лишний раз показывать свою неосведомлённость местной жизнью.

— Почти три недели. Я уполномочен везти вас как можно быстрее, но не волнуйтесь, мы будем останавливаться на ночлег, чтобы вы успевали отдохнуть. Я не зверь и понимаю, что вы не выдержите такой путь.

И на том спасибо. Я кивнула Ратье и залезла внутрь кареты, на эти дни она станет для меня домом. Нужно устраиваться поудобнее.

К концу первого дня пути мы остановились в придорожной таверне, которые по пути встречались довольно часто.

— Завтра мы выедем из владений герцога, ваша светлость, — он решил проблему с обращением ко мне, — думаю, вам лучше всего переодеться в более простое платье. Я всего лишь даю вам совет, ваша светлость, — Ратье поклонился.

— Почему? — совет мне не понравился.

Самые простые у меня платья Альрины, в которых даже дышать тяжко, да и появилась тревога, что дороги в империи могут быть опасны. Бандиты те же. И Ратье подтвердил.

— Я сниму знак герцога с дверцы кареты, на дорогах в последнее время неспокойно, тенгри зверствуют.

— Тенгри? — я удивилась, это что ещё за зверь?

— Тенгри — твари, которые продали свою душу тьме и служат ей. Простые люди ропщут, что потомки драконов не могут защитить их, и сами обращаются к тьме. В соседнем герцогстве были погромы, еле остановили восстание, после того как целых две деревни уничтожили тёмные, а тамошний герцог ничего не предпринял. Сейчас вокруг много всякого отребья, ваша светлость, лучше быть неприметными.

Я согласно кивнула, теперь понятна его нервозность. Везти герцогиню в приметной карете не самое лучшее времяпровождение, которое может грозить смертью от шального ножа.

Мой сундук перенесли в таверну, где я переоделась в платье Альрины. Появилась возможность достать пару колечек, которые я хотела сбыть в каком-нибудь городке по пути. Желательно, чтобы городок был большой, чтобы не притянуть к себе слишком пристального внимания.

Первая ночь прошла без происшествий, и утром, приторочив сундук назад к карете, затянутая в серое платье Альрины, я поехала дальше.

Сразу после того, как мы проехали мимо столба с отметкой, что земли моего нынешнего муженька закончились, я поняла, что как хозяин герцог хорош. Особенно это было заметно по дороге, она хоть и осталась широкой, в качестве сильно потеряла, рытвины, камни. Меня швыряло из стороны в сторону, вызывая приглушенные проклятия.

Деревни тоже изменились. Уже не такие ухоженные, сильно обветшалые домишки, вросшие в землю. Люди без улыбок, провожали нашу карету мрачными взглядами. Нужно посоветовать Ратье не только знак герцога снять с дверки, но и обмазать её грязью, чтобы не сверкала позолотой.

Империя делилась на десять частей, в каждой был главный род, герцоги, приближённые к императору по крови, родственники, то есть. Герцогство, в свою очередь, поделено между графьями, которые имели довольно обширные земли и могли раздавать их своим вассалам, баронам.

Если сравнивать с английской системой титулов, тут не было маркизов и виконтов.

Я, когда читала в библиотеке книги, понимала, что герцог на местном языке совсем по-другому звучал, но у меня в голове слышались именно эти слова.

Что касается Альрины, то её отец был без титула, просто аристократ, мать же имела свои земли и могла бы называться баронессой, но… Герцогские земли, к которым принадлежало поместье Альрины, вот уже пять десятилетий не имело верховной родовой власти. Земли признавались за родом Терра, но не имели титула, который должен выдать граф, а графов не было, потому что не было герцога и некому принять клятвы. Что-то здесь случилось полвека назад, то покосило всю аристократию этого края, оставив земли без «истинного» наследника.

В землях герцогства без главы командовал наместник императора, который не имел права передавать земли новым вассалам. Если я правильно поняла, император тоже не имел права передавать земли герцогов другим вассалам, то есть получается, герцоги на своей земле главнее императора?

Глава 9

Мальчишка отлетел от хозяина таверны, сжался клубочком. Из таверны вылетела девчонка в замызганной одежде и, роняя крупные слёзы, кинулась к мальчишке.

— Братик! Тревор! – она упала на колени рядом с братом, стала его гладить.

— Достали эти попрошайки, работают еле-еле, а жрут в два горла, — Миха все не успокаивался.

У меня в ушах зазвенело от напряжения, земля под ногами дрогнула, и я что есть силы приложилась кнутом по спине урода, посмевшего при мне избивать ребёнка.

Он резко обернулся, вытаращил на меня бесцветные глаза:

— Ты чего это удумала, девка?!

Земля опять вздрогнула под ногами, пошла волнами, вызывая вскрики по всему посёлку, стены домов опасно затрещали, взлетели с крыш мелкие птахи, возмущённо вереща на все голоса.

Мужик тут же растерял пыл, упал на задницу и пополз от меня прочь к конюшням.

— Не позволю детей бить, сам ты тварь! — рявкнула я на мужика, кнут щёлкнул ещё раз, а руки-то помнили, хоть и не родные. Кончик кнута рассёк хозяину таверны щёку, он взвыл и ещё быстрее стал ползти к конюшне. – Сидеть! – моя рука опять взлетела, ручка у кнута неудобная, не по руке, но он всё равно послушно щёлкнул по телу мужчины, рассекая уже вторую щеку.

— Ннненада! — мужчина закрылся рукой.

Я удивилась тому, что он не пытается на меня напасть, и сделала ещё шаг вперёд к нему. Земля под ногой вздрогнула, заботливо выровняла поверхность, на которую я ступила. Моя ты хорошая...

— Ваша светлость, — позади услышала шепот Ратье, — прошу, успокойтесь, всё можно решить миром, а то посёлок развалите.

Я резко обернулась к сопровождающему, тот отшатнулся, сжался, стараясь стать меньше.

Перевела взгляд на испуганного кучера, на сверкающую восхищённым взглядом Имару, нахмурилась и выдохнула.

Я правда что-то вспылила. Отбросила кнут, думаю, что нужно себе нормальный купить, и пошла к детям.

Странно, но моё тепло радовалось им, и я подозревала, что дети эти –мои племянники. Сердце колотилось как ненормальное, горло сжимали тиски жалости. Бедненькие мои, дурная ваша тётка, совсем без мозгов. Влезла непонятно в какие аферы, влюбилась в подонка, нет бы в своё поместье ехать да жить спокойно. Тут же благодать…

Был бы сейчас Джулиан рядом, вцепилась ему в щёки когтями, чтобы неповадно было над сиротами издеваться. Он говорил, что они под присмотром, ни в чём не нуждаются… Гад такой!

Я могла терпеть, если надо мной издевались, но, если детей трогали… Разум враз выносило. Какая там осторожность? Чистый инстинкт, древний, как сама разумная жизнь — защитить ребёнка.

На крыльце стояли, не понимая, что делать, выбежавшие посетители, не решались идти на помощь к визжащему, как свин, Михе. Я с ними ещё разберусь! Непонятные у них тут хозяева объявились, налоги за землю не платят, так ещё и глину мою куда-то без спросу продают.

Миха выть перестал, но смотрел на меня с опасением, глазки так и бегали, придумывал, что ему делать. Это я ещё мало ему перетянула, могла вообще шкуру попортить так, что кусками висеть будет. Не думала, что навыки владения кнутом когда-нибудь пригодятся.

Спасибо деду Стёпе, нашему пастуху, вот где виртуоз был. Он кнутом такие чудеса вытворял, что мы, ребятишки, собирались целыми толпами смотреть его представления. Некоторых, особо настырных, он обучал трюкам. Как же давно это было… А вот вспомнилось.

Девочка всё гладила мальчишку, который уже пытался сесть и стойко молчал.

— Тревор, как ты? – спросила я мальчика.

Детям было лет по десять-двенадцать. Грязные, со следами побоев, с изломанными ногтями, под которыми чёрными лентами скопилась грязь. Я покосилась на Миху, который уже встал. Очень хотелось продолжить учить доброте этого борова.

— Тётенька, он терпеливый, всегда молчит, — сказала девочка, — Меня Мирия зовут, а брата Трейдовор, но мы его имя сокращаем, длинное оно. Тётенька, может, возьмёте нас к себе? Я посуду хорошо мою, завтрак готовлю, Тревор вон за лошадьми может смотреть, – по щеке Мирии потекла слезинка. — Он нас, как вы уедете, бить будет.

Я выдохнула злость, пытаясь быть хладнокровной, оказалось, что я не всегда могу совладать со своими эмоциями, вон до сих пор земля под ногами мелко трясётся, норовя развалить все дома рядом.

— Я вас заберу, если есть вещи, которые вам дороги, берите, — сказала я детям.

Девочка ойкнула и тут же понеслась в таверну, а мальчишка посмотрел на меня холодным взглядом, встал, отбрасывая мою руку, когда я хотела ему помочь.

— Вы зачем нас забираете?

— Ваше имя рода Терра?

Мальчик качнул головой.

— Стенды мы.

Неужели я ошиблась и дети – не мои племянники? Документы о рождении, каюсь, я не смотрела, дурында такая, даже имён племянников не знаю. До этого дня они для меня как что-то далёкое были. Ну и пусть, тут же решила я. Где двое, там и четверо, и этих заберу.

— Наш отец был Терра, — вдруг сказал Тревор. — Он на маме не женился, не хотел свою жизнь с не аристократкой связывать.

— Если ты не против, мы поедем в поместье, оно тут недалеко, — сказала я.

— Мне всё равно, — тускло сказал мальчишка. — Хуже, чем здесь, думаю, не будет.

— Госпожа Альрина, я уведу мальчика в карету, дам лечащего взвара? — спросила Имара.

— Конечно, — я решила, что знакомиться будем уже дома.

Не на глазах же у всей деревни это делать.

Земля наконец-то перестала трястись, а вот на небольшой площади скопилось немало народу. Были тут и женщины, и мужчины. Стояли молча, глазели на карету, на меня.

Нелюди какие-то, смотрели, как над детьми издеваются и ничего не делали…

Хотя это сейчас я магию чувствовала, и она словно давала мне силы делать то, что я считала нужным, а можно вспомнить, как пару недель назад сидела ниже травы, тише воды, в замке муженька и сносила все оскорбления Ришмонов, боясь за свою жизнь.

Я не знаю, как тут люди живут, не мне их осуждать, но показать, что хозяйка вернулась, нужно.

Глава 10

Пару минут в карете была тишина. Имара внимательно смотрела в окно, почему-то у неё дрожали руки, которыми она теребила платок.

Тревор спал, Мирия разглядывала карету и аккуратно, чтобы мы не видели, трогала бархатную обивку сидений, видимо, опасалась её испачкать.

Я же усиленно думала, вспоминая те немногие знания, которые сумела почерпнуть из библиотечных книг. Естественно, за пару дней всё узнать о мире невозможно, но хоть понимание, куда я попала, у меня были.

Если земля подчинялась роду Терра, то, возможно, поместье не пустило детей по очень простой причине. Альрина умерла! А я хоть и живу в её теле, не она. Что это может значить? Я нахмурилась и достала из своей сумки кожаный свиток, тот самый, с драконом, который давал Альрине право на поместье матери.

Развернула, чтобы опять перечитать, не могла же я ошибиться. Там написано, что Альрина – хозяйка. Я ещё потом палец уколола и убрала свиток от греха подальше.

Имара удивлённо выдохнула.

— Вы его так просто с собой возите? – спросила она.

— Хм-м, не понимаю, — удивилась я.

— Это же реликвия, я никогда их не видела, но знаю по книгам, что у вас в руках, госпожа Альрина. Этот свиток сам по себе бесценен, потому что их создавали наши предки-драконы, когда делили земли нашего мира.

— Я знаю, что это такое, Имара, — успокоила девушку, — но не могла же я оставить доказательство своего наследства в замке мужа.

Имара опять побледнела, поджала губы, опять отвернулась к окну, что-то обдумывая.

Странная женщина, но всё равно нужно попробовать наладить с ней отношения. Мне нужна помощь знающего местные законы человека, конечно, любовница мужа, которая не питает ко мне положительных чувств, не лучшая кандидатура на роль помощницы, но лучше, чем ничего, так ведь?

Я подмигнула Мирии, которая тут же мне улыбнулась, и развернула свиток. Буквы в нем остались русскими, а вот наполнение…

— Ого! – свернула рулон, посмотрела на блестящего рубинами дракона, опять развернула. Вместо имени Альрина Терра теперь красовалось моё имя! Моё родное земное имя!

«Владелица земель Ирина Петровна Землякова Терра».

Как так?

Я таращилась на документ, и Имара не выдержала:

— Что-то случилось?

— Нет, всё хорошо, хозяйка земель – я!

— Тогда всему виной могла быть ваша болезнь после брачной ночи, — Имара вдруг покраснела, посмотрела на Мирию, но всё же уточнила: — слуги докладывали, что вы очень тяжело пережили взвар невесты.

— Да, я думала, что уже не проснусь… — кивнула, продолжая додумывать, почему старый документ вдруг признал меня наследницей Альрины.

Не Мирию, которая ей ближе, а меня, попаданку.

Документ как-то почувствовал, что я не Альрина, но, видимо, у нас есть что-то общее. Терра на местном драконьем — земля, я Землякова, странное совпадение.

Может, кто-то из моих предков был из этого мира? Раз они знают, что существуют другие миры. Ох, хватит, Ирина, ты сейчас до чего-нибудь додумаешься. Главное, что земли меня признали, и, надеюсь, впустят в поместье. Даже думать не хотелось о том, что будет по-другому.

До поместья ехали где-то полчаса, дорога была заросшей, и Ратье приходилось выходить и расчищать нам путь, скашивая кустики и сухую траву.

Кстати, зим тут, как таковых не было, несколько месяцев дождей, после которых наступала весна и лето, потом сбор урожая и опять дожди.

И странно, что земли, по которым я проезжала, были похожи на пустыни, с чахлыми кустиками, ведь сезон дождей только закончился и, по сути, сейчас весна.

Зато тут, на моих землях… Как приятно так думать… Тут всё зелено. Сколько ещё нужно всего узнать, чтобы не попадать впросак...

Я выдохнула напряжение и растянула свое тепло вокруг кареты. Я заметила, что радиус действия моей магии заметно расширился, значит, нечего филонить, качай магию, Ириша.

Имара неразговорчивая, так что поспрашиваю пока Мирию.

— Тётенька Альрина, после смерти мамы, — на глазах девочки накатились слёзки, — нас к себе её подруга взяла, но долго мы там не прожили, приехала женщина страшная и нас забрала. Мы с ней жили в большом доме. Она сказала, что это ты её наняла. Но потом все стало плохо. Госпожа Сарма нас не кормила, закрывала в доме и уходила на весь день, а бывало и на два. А потом через какое-то время мы поехали с ней сюда. Долго ехали. Голодно было, госпожа Сарма сама селилась в таверны, а мы спали на конюшнях. А там сыро, Тревор заболел, а я нет, я живучая, — девочка показала на бледные коготки, — у меня чуть-чуть магии есть, вот и живучая.

— И куда делась эта Сарма? — спросила я её.

Было больно слушать рассказ девочки. это сколько они пережили, пока их тётка дурью маялась…

— Она думала, что мы в поместье жить будем, а как поместье нас не пустило, так и бросила нас, сказала, что в таверне жить не нанималась и что денег ей мало за нас дали. Она нас Михе продала в услужение, а сама к барону этому главному уехала жить.

Имара вскрикнула и прижала ладошку к губам, потом погладила по голове Мирию и, увидев, что я на неё смотрю, тут же спрятала руку и отвернулась к окну. Всё же странная она.

Я кивнула Мирии.

— Ничего, всё наладится, Тревора вылечим, у меня целый запас зелий разных целебных.

И это была правда, по дороге пришлось закупиться, Имару лечить, да и лишним не будет. Зелья тут очень дорогие, потратила два золотых, но зато очень действенные. Имара сильно кашляла, с кровью, а сейчас вон сидит, ни кашля, ни хрипов, бледная только.

— Вы нас, тётенька Альрина, не бросите?

— Конечно, не брошу, Терра своих не бросают, Мирия, и тётку эту, Сарму, накажем за то, что над вами издевалась, пусть только на глаза мне покажется.

— Кнутом? – Мирия сотворила на ангельском личике злобную моську, глаза сверкнули торжеством. Какая мстительная милаха. — Вот как Миху! Раз — и по щеке, второй раз — тоже по щеке, – она даже ручкой взмахнула, показывая, как точно нужно карать.