Горечь миндаля

ГЛАВА I ★ Внезапная финансовая помощь

Меня зовут Милана, и год назад я уехала в Москву учиться, в том числе и самостоятельной жизни. Последнее получалось плохо, концы с концами никак не сращивались (я о деньгах) а соблазнов вокруг было ну очень много. В тот вечер я вернулась с работы (которая после учебы), в нашу съемную квартиру (хотя по факту мы снимаем только комнату), переоделась, поставила макароны на плиту и села за учебу.

Многие знают, насколько тяжело бывает сконцентрироваться на занятиях, когда в голову лезут еще тысячи дел, а организм требует отдыха. Так вот, едва мне это удалось, как меня прервал жуткий грохот на кухне.

Я выскочила туда, очень злая, по дороге наорала на табуретку, и обнаружила нечто черное, мечущееся по столам, шкафам и занавескам, пару разбитых бокалов, перевернутую кастрюлю и валяющиеся на полу полу-готовые макароны. В общем, полный пакет проблем. От разлитого кипятка валил пар, конфорка на плите погасла и источала пугающий запах газа, а черное существо сквозануло мимо меня в комнату и скрылось, попутно отодрав со стены кусок обоев (которые и так плохо держались). Это был котенок. Маленький, чёрненький, и мимимишный. Анька, что ли притащила… Аня – это моя подруга, с которой мы и живем. Кстати, на условиях «строго без животных», причем хозяйка должна была прийти с минуты на минуту.

В общем мне ничего не оставалось, как пойти вылавливать пушистого нарушителя, попутно разгребая квесты на кухне. Спустя какое-то время я сумела загнать его в угол под диваном при помощи веника. Котенок, поняв, что бежать некуда, посмотрел на меня огромными, салатово зелеными глазками, открыл крошечную пасть и произнес

— Привет

Мне казалось, я слышала звук, с которым все мысли стремительно покидали мою голову… Я уставилась на него с тупым равнодушием, даже удивлению места не было. Просто раскорячившись у дивана, стояла и смотрела на говорящего кота…

— Узнала? – поинтересовался ушастый

— Не-а…

Он тяжело вздохнул.

— А ведь мы клялись найти друг друга в прошлой жизни… Я тебя нашел... – странно, равнодушно, без выражения сказал кот. А может, это просто голос в моей голове?

Тут я словно очнулась, и заорала на него

— Убирайся отсюда немедленно!!! – дальше шла серия нецензурных междометий, подкрепленная ударами веника.

— Хорошо, хорошо… — Существо вжалось в темный уголок, и, кажется, растаяло…. я на всякий случай влезла под диван и осмотрела щель за шкафом, примыкавшем к дивану, подсвечивая телефоном, но ничего там не нашла…

Потом я разревелась, успокоилась, пощипала себя за ухо и пошла отмывать кухню. Макароны были последние. Какие-то деньги еще были, но за продуктами следовало идти в магазин, что было непозволительной роскошью в моей ситуации – время дороже. Надо было готовиться к экзаменам. Степень срочности «еще вчера». Я просто заварила себе сладкого чая, заказала доставку и открыла ноутбук, но меня тут же отвлекло всплывающее сообщение с незнакомого номера.

— Злишься? Прости за макароны

— Кто ты вообще такой?

— Каин. Мое имя Каин.

— Извини, Каин, я очень, очень очень очень!!! занята.

— Могу сэкономить тебе кучу времени… Учи одиннадцатый билет.

***

За ночь я выучила и одиннадцатый, и двадцать пятый, и все остальные тоже. Но его почему-то с особым остервенением. Надо ли говорить, что он действительно попался мне на экзамене?

В общем, я сдала, и даже лучше, чем ожидала (предмет был сложный) и окрыленная вышла с аудитории. Взглянула на телефон. Время было 11.11

Аня, та самая подруга, соседка по комнате, и по совместительству еще и однокурсница, (короче, самый важный для меня человек здесь, в Москве, вдали от семьи) – ждала меня в коридоре, оперившись на подоконник. Она была худенькая, носила оверсайз темно серых тонов, словно пытаясь быть максимально незаметной. Мне неизменно хотелось видеть ее в обтягивающем и красном, она сопротивлялась. Ну у нее нереальная фигура, правда. Она жестом предложила мне пакет с сухариками, и я тут же запустила туда руку.

Какое-то время мы молча, сосредоточенно грызли. Не сговариваясь, как это у нас обычно получалось, вышли на улицу. Было пасмурно и сухо но, казалось, вот-вот начнет накрапывать дождь.

— Чертовщина какая-то – пожаловалась я.

— Какая?

— Да сейчас, когда вышла, посмотрела на часы, а там время было 11.11

— Тоже часто бывает…

— Только вчера мне приснился сон что надо учить одиннадцатый билет. И я сразу про это вспомнила…

— Что за сон?

— Говорю же, чертовщина… И еще такой странный, как будто все наяву происходит… то есть не-то чтоб ощущение реальности, скорее отсутствие ощущения сна.

Признаться, что все это было на самом деле не давало какое-то странное чувство, как будто Ане не следовало этого знать.

— Замоталась ты совсем уже с этими экзаменами.

— Знаю… Знаешь, я думала, что если сдам, или не сдам, вчера если честно было уже все равно, я сразу пойду домой и лягу спать минимум на двое суток. А вот сейчас совершенно не хочется.

— Давай пройдемся. Надо отметить в конце концов.

— Ага, было бы чем. У меня завтра за кредит списание — я закинула в рот горсть сухариков вперемешку с соленой крошкой — Кстати, а ты можешь занять? Тысячу семьсот не хватает — проговорила я уже с набитым ртом. Ане не следовало знать, что я вчера заказала суши…

— Не могу, прости — Аня посмотрела куда-то влево-вниз, в сторону от меня. Изгиб ресниц на фоне асфальта…

— А есть у кого попросить?

— Милана, ты на прошлой неделе купила себе платье за восемь тысяч. Помнишь, что я тебе тогда сказала? Не проси у меня потом денег! Тем более ты мне еще те пятьсот за кафе не отдала

— Так ты сказала не надо

— Я думала у тебя нет

— Платье — это платье. Как бы я без него жила сейчас?

— А кредит — это кредит

ГЛАВА II ★ Новые обязанности

Шло время. Стирались воспоминания. Стихала боль. Я сдала последние предметы и вроде как даже простила Каина. По крайней мере я вывела для себя формулу, что я благодарна ему за лекарства. А что касается разбитого сердца… Те немногие, кому это удавалась до него, делали это вообще бесплатно, если не за мои деньги. Так что в моей вселенной все сошлось и вернулось на круги своя.

Тогда был обычный день. Я была на работе, когда мне позвонил брат и сказал, что случилось то, чего мы давно боялись - мама попала в реанимацию.

Дальше все было как в страшном сне… Я опять занимала денег, ходила в ломбард, Анька мне доставала билет через своих знакомых, потом был самолет в Благовещенск, посадка в два часа ночи, странным образом пьянящий и не изменившийся с самого детства воздух Башкирии, такси, прямо до больницы, где встретил братишка, ставший еще выше, но все так же неизменно родной. К матери меня не пустили. Врач сухо сообщил что состояние крайне тяжелое, и они делают все возможное. Мы стояли, обнявшись, как потерянные дети, в этом огромном, наполненном горем помещении. Где-то кто-то плакал, где-то кто-то молился… Бегали туда-сюда уставшие, встревоженные врачи с посеревшими от недосыпа лицами.

Артур уговаривал меня ехать домой, ссылаясь на то, что до утра мы все равно ничего не узнаем, и ничем не сможем помочь, а мне надо прийти в себя. Я уперлась, и сказала, что буду ночевать под дверью реанимации. В холле было прохладно, и он оставил мне мамину куртку, в которой ее привезли из дома. Куртка пахла мамой. Я куталась в нее, сидя на жестком металлическом кресле, с ненавистью смотрела на разделявшую нас железную дверь, и тоже плакала, и молилась. Молилась чтобы она дожила до утра, чтобы нам дали поговорить, умоляла ее дышать, и иногда подходила к дверям и прислушивалась, словно надеясь услышать что-то важное для себя. Может быть ее голос… Если она вообще в сознании… Холл опустел. Мне было страшно, очень очень страшно. Каждый раз, когда открывались двери я бросалась к ним, в надежде, что есть новости для меня…

Я думала о маме. О том, что она, в общем то совершенно обычная, полная сорокалетняя женщина с короткой стрижкой, с обычными для ее возраста проблемами с давлением и сердцем… Но для меня это кусок жизни размером с меня, и если ее не станет… Я не знаю, что будет со мной. Я просто реально не знаю, я никогда не задумывалась как вообще можно такое пережить.

У нас небогатая семья, даже похвастаться нечем. Папа был авиаконструктором, красавцем жгучим брюнетом, от него то я и унаследовала свою иссиня-черную гриву волос. Но он ушел из семьи, когда мне было лет десять. Я не берусь его судить, но маму это сломило. Наверное, тогда она и умерла в первый раз, а дальше просто доживала… За несколько лет она превратилась из красивой женщины в уставшую от жизни тетю. Мы с Арчи (мой братишка) пытались ее не расстраивать, мы буквально жили в парадигме «шаг вправо-шаг влево – у мамы инфаркт» и даже сейчас, понимая что это были манипуляции я благодарна ей, потому что она заставляла нас делать правильные вещи.

Она так хотела, чтобы я поступила в этот гребаный институт… И вот, делая все вроде бы для нее, я оказалась далеко и не могла помочь… Хотя, конечно, делала для себя, но мне это было не очень-то надо, и вот теперь я не могу ее даже просто увидеть. Просто подержать за руку, и не знаю, смогу ли еще в этой жизни вообще. Я разревелась, потом пришла какая-то тупая и сонная мысль, что теперь я, наверное, останусь за главную, и институт Артуру придется организовывать уже мне. Разревелась еще сильнее.

Часов в пять утра вышел «наш» врач, высокий такой дядька, и сообщил, что нужна срочная операция. Он говорил мне что-то с терминами, без терминов, про хорошего хирурга и что как раз его смена.

Я смотрела на радужки его глаз, серо голубые, водянистые.

— Хотела бы я знать, все, что знаете вы, чтобы хотя бы примерно понимать, каковы ее шансы…

— Шансы неплохие, если операция пройдет успешно…

— Если … – я заплакала – я доверяю вам. Верю. Но не знаю. А я хотела бы знать… Что нужно для операции?

— Ваше согласие и еще…

— Еще?

— Я буду краток – сказал он, глядя в пол, и протирая очки – сколько у вас денег?

— Назовите сумму.

Он достал блокнот и очень долго считал что-то на листочке.

— Четыреста шестьдесят тысяч. Сюда входят…

— Я верю, доктор. Спасите ее. Дайте мне один час.

Я залезла в ЧС, нашла номер Каина и начала писать «Привет. Прости. Тебя, наверное, расстроило что…» нет, не то! Я стерла. «Каин… сейчас у меня такая ситуация… Моя мама…» опять не то… Я решила взять пример с врача.

- Буду краткой. Мне нужны деньги.

Он не ответил…

Он молчал, очень долго молчал, чудовищно долго… секунда медленно шли… Он ответил лишь минут через десять. Самые долгие в моей жизни.

— Вот как?

— Вот так.

— А мне нужна ты. Есть для тебя задача. Здесь.

— Нужно пол миллиона. Прямо сейчас. Немедленно.

— Сейчас подойду. Обсудим условия.

Прошли еще одни бесконечные десять минут, мозг испуганно генерировал все возможные варианты того, что может пойти не так. Скорее всего Каин просто не придет и все. Не так уж я ему и нужна, судя по тому, что он даже не пытался найти меня снова. Интересно, что Анька тогда такого написала? И одновременно, каждой клеточкой тела хотелось повторения того чуда, когда оп – и все проблемы решены на какое-то время…

Дверь с улицы распахнулась, я думала войдет кто-то из персонала, на вошел Каин, совершенно по бытовому, небрежно откинув за плечо промокший плащ - на улице с ночи зарядил мелкий весенний дождь. Я думала, я сейчас рухну от переизбытка чувств. Бабочки в животе, а ноги словно расправились, стали мягкими.

Он не поприветствовал и даже не посмотрел на меня, просто молча поманил пальцем к окну. Обидно. Тем не менее я подскочила, как издерганная маленькая собачка бросается к своему хозяину. Он изменился. Я больше не ощущала от него тепла и трепета. Взгляд холодный и высокомерный. Он покупал меня…