Город: Немертвые

Глава 1. Чужак

О том, что в Городе появился чужак, первыми, как обычно, узнали птицы.

Чужаки всегда появлялись. Не приходили, не приезжали и не прилетали на чартерных рейсах. Просто появлялись то там, то здесь, и почему-то именно птицы чувствовали их лучше всего. Так что если где-то над крышами кружила черная стая, причина у этого могла быть только одна.

В появлении чужаков не было никакой системы. Раньше бывало, что Город принимал их одного за другим, но в последние годы нередко целые недели, а иногда и месяцы проходили в долгой настороженной тишине. И Немо всем сердцем ненавидел эти затянувшиеся паузы, потому что понятия не имел, чем себя занять. От скуки он порой даже навещал и освежал в памяти старые истории, оставшиеся в плохо запертых номерах Отеля, пусть даже приевшиеся сюжеты уже давно ничего не трогали в его душе. Управляющий не любил, что посторонние совали нос в его дела, но ровным счетом ничего не мог с этим поделать: Немо всегда оказывался там, где хотел. Особенно если его там совсем не ждали.

– Восточная окраина, – коротко произнес Аполло, не отрывая сосредоточенного взгляда от механизма карманных часов, над которыми работал в тот момент.

– Как будто могло быть по-другому, – пожал плечами Немо, прикрыв глаза, и широко раздул ноздри, как хищник, почуявший в воздухе запах крови.

– Сколько времени прошло после предыдущего? Полгода ведь, не меньше? Сейчас, наверное, все сбегутся на него посмотреть.

– Ну так само собой. А тебе разве не любопытно взглянуть?

Парень обернулся к хозяину лавки, вопросительно изогнув бровь. Тот же, не торопясь отвечать, закрутил последний крошечный винтик в поблескивающих золотом внутренностях часов, после чего аккуратно закрыл крышку и снял с головы окуляры. Их неохотно сползшие кожаные ремешки оставили на коже красные отметины и взъерошили вьющиеся темные волосы мужчины, ореолом окружившие строгое лицо.

Аполло нисколько не изменился с их первой встречи – по-прежнему выглядел как вчерашний выпускник элитного университета, пока еще не решивший, продолжит ли он многомиллионный бизнес своего отца или поедет в кругосветное путешествие на личной яхте. Вечно одетый с иголочки, отутюженный и прилизанный, он вызывал в Немо смутное чувство, граничащее с дискомфортом.

Но, увы, обилием вменяемых собеседников, владеющих членораздельной речью, Город не баловал. Так что в этом смысле небольшой дискомфорт был далеко не худшим вариантом.

– Мне нет резона торопить события, – наконец сказал хозяин лавки и пригладил встрепанные пряди. – Когда им понадобятся ключи, они придут ко мне сами. Как и всегда.

– А вот лично я люблю самое начало, – заметил Немо. – Когда они еще не понимают, где оказались и по каким правилам тут все работает. Если подцепить их именно в этот момент, можно… здорово повеселиться. – Тут он коротко ухмыльнулся, выразительно двинув бровями.

По лицу Аполло, казавшемуся почти фарфоровым в этом освещении, тенью метнулось неодобрение, не укрывшееся от цепкого взгляда его собеседника.

– Думаю, бесполезно говорить тебе, чтобы ты не вмешивался хотя бы на этот раз? – сдержанно, но без особой надежды в голосе уточнил ключник.

– Мы все изголодались за полгода, – развел руками тот. – Но я, так и быть, постараюсь быть нежным с папочкиной новой игрушкой, чтобы не сломать ее сразу.

Никак не прокомментировав это сомнительное обещание, Аполло поместил карманные часы внутрь деревянной шкатулки и закрепил их там на бархатном ложементе, чтобы они не болтались при переноске. После чего снова поднял взгляд на Немо:

– В любом случае, раз уж ты здесь, не сделаешь ли мне одолжение?

– Тебе? – тут же поймал его на слове он. – Или Городу?

– Это уже нюансы семантики, – отозвался ключник, опустив крышку шкатулки. Та встала на место с приятным металлическим щелчком. – Доставь ее в 1224-й номер, пожалуйста, – и он протянул изящный деревянный ящичек Немо.

Первой естественной реакцией того было заявить, что в курьеры он не нанимался и пусть Аполло ищет себе другого мальчика на побегушках. Но следом мелькнула и другая мысль: раз речь шла об Отеле, значит, часы предназначались для чужака. И получалось, что…

– Выходит, ты еще с ночи знал о том, что мы ждем гостей, – досадливо проворчал Немо, но все же взял в руки шкатулку. – И не удосужился сообщить мне об этом, пока мы мило болтали о перестановке в твоей лавке и обвалившемся здании на Пятой улице.

– С какой стати я должен был тебе что-то говорить? – как будто даже удивился Аполло, наблюдая за тем, как парень без особого пиетета запихивает доверенную ему ценную вещь в свою сумку.

– И действительно, – закатил глаза тот. – А с этой штукой чего? Разве Город обычно не сам… расставляет все положенные декорации?

– Некоторые вещи слишком деликатны, чтобы пустить все на самотек, – пожал плечами ключник, поднимаясь из-за стола и небрежно стряхивая какую-то едва заметную пылинку со своего жемчужно-серого атласного жилета. – Думаю, Он хотел быть уверен, что все будет исполнено в лучшем виде. Это важно.

– И поэтому ты доверил ее мне? – многозначительно поднял брови Немо. – Не чуешь… некоторой логической несостыковки?

– Нет, – ничуть не смутился Аполло. – Тебе полезно иногда вспоминать о том, что ты один из нас. И вносишь в происходящее не только хаос, но и свою полезную лепту.

Глава 2. Отель

Отель был одним из двух самых высоких зданий в Городе, поэтому вполне логично, что чужаки в первую очередь всегда устремлялись именно к нему. Сбитые с толку и потерянные, они не в полной мере отдавали себе отчет в том, что в сравнении с пылающей электрическими огнями высоткой остальные кварталы выглядят на редкость мрачными и заброшенными. И просто летели к ней, как мотыльки на огонь, резонно полагая, что где огонь, там жизнь, а значит – помощь и ответы. И если с помощью и ответами вопрос был еще спорный, то вот насчет жизни – совсем мимо.

Отель, как и многие похожие места в Городе, населяли призраки. Остатки чужих воспоминаний, просачивающиеся наружу из неплотно запертых номеров. Все они когда-то принадлежали кому-то, являлись частью чьей-то истории, но теперь превратились в послушных марионеток управляющего. Когда они были ему не нужны, он ослаблял нити, и тогда призраки просто бесцельно слонялись по коридорам, выпивали в баре, сидели в лобби, глядя в одну точку, и разговаривали с кем-то, кто существовал лишь в их воображении.

Но сегодня был явно не тот случай.

От шелестящих в коридорах голосов у Немо неприятно ныло в висках. Он уже подзабыл, каким шумным и людным может быть это место. В последние месяцы, когда парень заваливался в гости, его едва ли встречала пара-тройка случайных призраков. Да и те, стоило ему подойти ближе, шарахались в сторону и сливались со стенами.

Однажды, впрочем, парень любопытства ради все-таки поймал одного из них. Но общаться с призраками было все равно что смотреть на выцветшую фотографию, пытаясь угадать объекты и лица на ней. Он даже не был уверен, что произносимые призраками слова имеют какое-то отношение к той личности, слепок которой они на себе носили. Возможно, пробыв в Отеле какое-то время, они полностью теряли себя, становясь просто продолжением Карла – одной из тех мыслей, что населяли его крупную седую голову с вечно недовольным прищуром.

Вот и сейчас, поймав пару укоризненных взглядов, Немо был почти уверен, что они, пусть и исходили из чужих глаз, но принадлежали управляющему. Впрочем, в данный момент у старика явно были дела поважнее, чем в очередной раз выгонять пронырливого лиса. Тем более что тот почти наверняка немедленно бы залез обратно, не выждав и пяти минут для порядка. Возможно, поэтому на своем пути парень не встретил никакого явного сопротивления, и уже спустя несколько минут зашел в раздевалку для персонала, где, тщательно перебрав все выглаженные комплекты и выбрав одежду себе по размеру, переоделся в светло-зеленую униформу коридорного.

Чуть позже, стоя перед зеркалом в общем туалете и мурлыча приставшую еще в холле мелодию, Немо выдавил себе на ладонь немного геля для укладки и принялся вдумчиво зачесывать назад прежде стоявшие почти дыбом волосы. Те слушались неохотно, но в конце концов сдались под его напором.

– Исключительный типаж, – пришел к само собой напрашивающемуся выводу он, закончив и на всякий случай повертев головой туда-сюда.

Напоследок улыбнулся отражению и, отсалютовав двумя пальцами, двинулся обратно в коридор. И уже на выходе из туалета столкнулся с невысокой, но очень деловитой женщиной, которая от неожиданности на пару мгновений потеряла оформленность в пространстве, но очень быстро вновь вернулась в материальную форму.

– Ты почему еще здесь? – так недовольно спросила она, как если бы лично дала Немо какое-то поручение несколько минут назад. – В номер 1224 отнесли свежие полотенца?

– Я сию же секунду проверю, госпожа, – тут же приосанился он, надевая маску самой ответственной почтительности.

– Вечно за новичками все надо прибирать, – покачала головой маленькая женщина. – Понабрали же всяких тут…

И, продолжая бурчать себе под нос, она зашагала дальше по коридору, почти наверняка уже позабыв, с кем и о чем только что разговаривала. Ее задачей было давать указания и ворчать, а не следить за тем, как эти ее указания будут выполнены, или тем более отлавливать по этажам посторонних. Немо мог бы поспорить, что если она встретит еще десять человек по дороге, то и им всем по очереди скажет про полотенца. И, по теории вероятности, хоть один из них да окажется способен не только услышать и понять, что ему было сказано, но и выполнить элементарное указание.

А если даже и нет, Карл позаботится о них сам – когда вспомнит об этой необходимости чуть более осознанно.

Зайдя в лифт, Немо нажал на кнопку 61-го этажа и со вздохом откинулся спиной на стенку кабины, сложив руки на груди. В такие моменты ему всегда становилось досадно, что он не может, как управляющий, перемещаться по Отелю мгновенно и не тратить время на ожидание, пока старомодная кабина, кряхтя и поскрипывая, доползет до пункта назначения.

Ждать парень не любил.

И когда лифт вдруг остановился на сороковом этаже, подрагивая всей своей конструкцией, словно вот-вот готовая упасть в обморок старая леди, он едва смог сдержать раздосадованный возглас. Но когда же дверцы открылись и внутрь сперва закатилась тележка, на котором стояли какие-то закуски и ведерко с шампанским, а следом вошла миловидная горничная, его недовольство унялось.

– Ну привет, – улыбнулся он девушке, едва заметно изогнув бровь.

– Я иду в 1224-й номер, – произнесла она, даже толком не глядя на него.

– Как и всем мы, – подтвердил парень, снова нажимая кнопку нужного этажа. Потом, опустив взгляд на расставленные по подносу аперитивы, добавил: – По-моему, твой босс немного перегибает. Еще бы, в самом деле, оркестром его встречал или фейерверк устроил.

Глава 3. Эрик Сай

У Эрика Сая болела голова. Боль не была острой, не пульсировала в висках раскаленными вспышками, как бывало порой, но будто бы сдавливала его череп со всех сторон, превращая тот в чугунную болванку на ненадежном костяном хребте. Тяжесть не давала сосредоточиться, и каждый раз, когда мужчина пытался это сделать, то словно плыл против течения: его яростно и настойчиво отбрасывало назад, не давая уцепиться ни за воспоминания, ни за собственные мысли. Он физически не мог думать ни о чем сложнее собственных физиологических потребностей. Каждое решение, даже самое простое, принималось им с боем внутри собственного разума. Это состояние походило одновременно и на сильное опьянение, и на тяжелое похмелье, когда пропускная способность мозга сводится к элементарному минимуму. Но при этом Эрик был твердо убежден, что никогда в своей жизни не испытывал ничего подобного, а потому все сравнения тут были очень относительными.

Он смог выйти из своего номера только после заката. Все предыдущие часы потратил на бесцельное блуждание туда-сюда по комнате и на подсчет шагов, которые требовалось сделать от окна до кровати и оттуда до двери. Цифры получались все время разные, и это дико выводило из себя. Во всем том дерьме, что с ним случилось за последние сутки, должно было быть хоть что-то однозначное и предсказуемое. Но вместо этого мужчина сбивался с четырех шагов на шесть, с пяти на семь, а потом откуда-то бралось двенадцать, и он долго и натужно соображал, прекращал ли счет, когда дошел до кровати, или же сразу двинулся дальше к выходу из комнаты. Потому что в ином случае дела его были совсем плохи.

Требовать от себя слишком многого сразу было нельзя, потому что стоило попытаться притронуться к собственной памяти – туго спеленутой, надрывно мычащей от боли и негодования, как тяжесть в его голове становилась совершенно невыносимой. И тогда Эрик был вынужден опираться лбом о стену, чтобы снять нагрузку с мучительно напрягающейся шеи. Значит, нужно было начинать с чего-то попроще.

Чем-то попроще через несколько часов кружений по комнате стал буклет, о котором упоминал доставучий коридорный – тот самый, что стоял возле старомодного кнопочного телефона. Такие аппараты, по смутным прикидкам мужчины, перестали выпускать еще в девяностые.

– Мы от всей души приветствуем вас в нашем Отеле, – вслух прочел Эрик, и собственный голос показался ему совсем чужим и незнакомым. – Удобство гостей – наш главный и единственный приоритет. Список услуг и сервисов прилагаем ниже. Связь с управляющим доступна в любое время суток.

Дешево и сердито. Тонкая бумага, пахнущая химией, текст, который, кажется, расплывется, стоит его посильнее потереть пальцем, безвкусные фотографии с равнодушно скалящимися путешественниками, взгляды которых ощутимо косят мимо объектива, создавая неприятно царапающее ощущение, что они смотрят на что-то – или кого-то? – у него за спиной. Все это как нельзя лучше соответствовало заштатной обстановке самого номера. В скольких похожих номерах Эрик ночевал за все время своей службы? Не меньше сотни так точно.

Вспомнив об этом, мужчина вдруг резко напрягся и привычным, натренированным жестом сунул руку под куртку, которую так и не снял. Слава богам, пистолет все еще был на месте. Отчего-то сразу стало спокойнее. Даже тяжесть как будто слегка отступила.

Он вынул оружие и выщелкнул магазин. Всего шесть патронов, меньше половины. Так что стоит хорошенько подумать, прежде чем начинать палить направо и налево. Но то, что старый друг под рукой, уже было хорошо. И означало как минимум то, что его сюда приволокли не уроды Кастеллоса, мстящие за арест своего босса, потому что эти бы точно обшмонали на совесть, прежде чем выбросить на обочину. Продолжая развивать эту мысль и панически боясь, что новый приступ головной боли собьет ее на середине, вернув его к подсчету шагов, Эрик сделал следующий очевидно напрашивающийся вывод: он понятия не имел, где находился и как сюда попал.

На мгновение в его темном, скованном судорогами мозгу вспыхнула идея, и отвыкшие от такого яркого света нервные окончания взвыли от боли. Мужчина выматерился, но, не желая упускать момент, сделал два шага обратно в сторону столика с телефоном. Неожиданно пол взбрыкнул у него под ногами, словно кто-то тряхнул весь отель, как игрушку в стеклянном шаре, и Эрик сам не понял, как вдруг оказался на коленях, поддерживая одной рукой тяжеленную, как шар для боулинга, голову, а в другой сжимая что есть сил буклет из дешевой вонючей бумаги.

Он не обратил на это внимания, когда читал первый раз. А, может, просто не захотел обращать, потому что на тот момент существовала возможность просто проигнорировать то, что теперь уже никак не получалось развидеть: ни на буклете, ни на одном другом фирменном элементе внутри номера не было названия отеля. Так же, как не было и названия населенного пункта, где он сейчас находился. Просто Отель. Просто управляющий, у которого, судя по лаконичным строчкам в списке доступных номеров, имя и фамилия тоже отсутствовали.

И либо все это был какой-то исключительно херовый прикол, который ему подстроили сослуживцы после раскрытия дела Кастеллоса, либо… Но вот тут думать снова стало слишком трудно, и Эрик в очередной раз бросил это занятие.

Он не мог сказать точно, сколько просидел вот так на полу, откинув голову на кровать и положив локти поверх согнутых коленей. Просто вдруг осознал, что стало как-то слишком темно. Поднялся, чтобы включить свет, и взгляд его упал на бутылку теплого, давно уже выдохшегося шампанского.

Эрик потянулся к ней почти машинально, но его рука безвольно замерла на полпути. Оно еще утром показалось ему слишком сладким, а теперь эту бурду и вовсе, наверное, было невозможно пить. Мужчина снова перевел взгляд на буклет, который все еще держал в другой руке. Сервисы и услуги, говорите? Ну-ка, поглядим.

Глава 4. Цирк

Ночью Город менялся. Словно переставая сдерживаться, он растекался в пространстве и выпускал наружу все то, что днем пряталось по углам. И если в светлое время суток, чтобы столкнуться с кем-то из местных, приходилось наносить целенаправленный визит вежливости, то ночью они сами высыпали на улицы, заполняя их под завязку. И любой случайный поворот не туда мог окончиться весьма неприятной встречей.

Впрочем, Ури любил ночь. Она была ярче и веселее того, что обычно происходило днем. Да, Город не особо радовал их электрическими огнями, и те немногие фонари, что все-таки работали, все равно толком не разгоняли темноту. Но в непроглядном, первородном мраке и крылась своя особая магия. Как в освещенной редкими прожекторами темной сцене, на которой могло произойти ровным счетом что угодно. Улицы гудели, переполненные тенями, готовыми, казалось, рассыпаться от любого случайного прикосновения – и хищниками, рыщущими в поисках добычи.

Однако лично ему опасаться было нечего: даже после полугода вынужденной голодовки местная фауна еще не озверела настолько, чтобы рисковать жизнью ради призрачной надежды тяпнуть его за ляжку. Фокусника обитатели ночных улиц побаивались и предпочитали обходить стороной.

Но так везло не всем.

Немо, которого Ури заприметил почти сразу, как вышел из Отеля, буквально на его глазах чудом разминулся с кем-то особенно крупным и косматым, несшимся на всех парах в неопределенном направлении. Вслед чудищу тут же понеслись отборные ругательства, от проникновенности которых на лице фокусника расцвела широкая и почти умиленная улыбка.

– А ты, как всегда, в дурном настроении, мой бледнолицый друг, – отметил Ури, подхватывая товарища под руку. – Вот когда бы было иначе?

– И вовсе даже нет. Просто кое-кому следовало бы научиться смотреть по сторонам, – проворчал Немо. А потом без перехода спросил: – Надо полагать, ты от Карла? Видел чужака?

– Ну а как же иначе, – выразительно подтвердил фокусник. – Не мог упустить возможность.

– И что думаешь?

– Думаю, что затевается что-то крупное, – Ури развел руки в разные стороны, и с кончиков его пальцев, скрытых под белыми перчатками, брызнули шипучие красно-золотые фейерверки. – Ты разве не чувствуешь, сколько восторга и волнения в этом воздухе? Город переполнен предвкушением. Неудивительно, что народ немного сходит с ума.

Словно подтверждая его слова, с противоположной стороны улицы донесся чей-то визгливый смех. Обернувшись на звук, друзья увидели компанию масок, издевающихся над бестолково покачивающимся уродливым существом, в котором только с большим трудом можно было узнать человека – или точнее того, кто отчаянно пытался на него походить. Его недоразвитые ручки нервно подергивались, словно в попытке прикрыться от чужих ударов и щипков, но никак не могли ни защитить безволосое розовое тело, ни дать сдачи обидчикам.

В Городе их называли ходящими, и из всех Его творений они были самыми жуткими и самыми загадочными. Никто, включая самого Ури, не знал толком, зачем они здесь находились, откуда взялись и какую функцию выполняли. Не представляя опасности для чужаков, не говоря уже о жителях Города, и не принимая никакого участия в их испытаниях, ходящие просто бродили туда-сюда по улицам и наблюдали за всем своими крошечными черными глазками, спрятанными в складках неестественно обвисших век. Порой подходили слишком близко и как будто с намерением, но в итоге никогда ничего не делали. По версии Немо, Город использовал их для наблюдения, но версия эта не была подкреплена ровно ничем, кроме его собственной паранойи.

Однажды Ури случайно убил одного из них. Почти не нарочно, просто тот попал под горячую руку. Ходящий умер быстро, не издав ни звука и не оказав никакого сопротивления. Впрочем, закричать он все равно не смог бы: рта, как и носа, ушей или половых органов, ни у кого из них не было. Позже его тело просто исчезло, и это могло бы в теории что-то значить, если бы в Городе порой не исчезали целые кварталы — просто потому, что в них больше не было нужды.

– И чего они прикопались к бедному придурку? – неодобрительно покачал головой Немо. – Делать им больше нечего.

– Если бы могли, они бы так отрывали по кусочку от чужака, – проговорил Ури, пожав плечами. – Но Город его так просто им не отдаст, так что выпускают пар как могут. Сам знаешь, за полгода мы все немного… проголодались.

А потом, не меняя выражения лица, со всей силы приложил друга тростью по плечу.

– Охренел, что ли?! – взревел Немо, чудом устояв на ногах.

– Прости, там комарик был, – ответил тот, выразительно двинув бровями взглядом указывая на спустившуюся сверху веревку, которая сейчас змеей обвилась вокруг полированного дерева его трости. Подняв взгляд наверх, Немо увидел то же, что и его друг несколькими секундами ранее: старуху в дырявом домашнем халате, стоявшую на балконе третьего этажа над ними. Один ее глаз неотрывно и жадно следил за обоими друзьями, а второй, наполовину выкатившись из орбиты, таращился куда-то вбок и вверх, словно пытаясь разглядеть что-то на крыше соседнего здания.

Старуха едва слышно бормотала что-то себе под нос и чавкала беззубыми челюстями. Веревка же продолжала обвиваться вокруг трости Ури, словно в самом деле собиралась утащить и ее, и ее хозяина наверх. Конечно, даже при всем желании из этого вряд ли бы что-то вышло, но немного попыхтеть для вида, сопротивляясь, фокусник был просто обязан. Однако потом, убедившись-таки, что Немо оценил его старания и героизм, обернулся красно-желтым всполохом и растворился в воздухе.

Глава 5. Поющие мальчики

Шайни вернулась только утром. Немо, почувствовавший ее приближение даже сквозь сон, беспокойно заворочался в постели, сбивая на пол вдруг ставшее таким жарким одеяло. Его грудь пульсировала все нарастающим теплом, растекавшимся от сердца к кончикам пальцев, и как парень ни старался удержаться в блаженном состоянии невесомости и покоя, реальность брала свое. Ему все еще чудились чьи-то голоса и лица – не сном, но как будто не до конца созревшим воспоминанием, – но стоило новому дню навалиться в полную силу, все смутные обрывки чего-то будто бы важного растаяли в утреннем тумане.

Легонько скрипнула приоткрывшаяся дверь в комнату, и Немо уже достаточно ясно различил разочарованный вздох сестры, которая, кажется, надеялась, что ее позднее – или уже правильнее было бы сказать раннее? – возвращение останется незамеченным. Помедлив пару секунд, она развернулась, явно собираясь сбежать с места преступления, но не успела.

– Ты почему дома не ночевала?

Голос со сна был хриплым, ломающимся, и Шай вздрогнула, услышав его. Помедлила еще немного на пороге, словно взвешивая все за и против, но потом все же вошла внутрь и, подойдя к своей занятой кровати, плюхнулась у брата в ногах. Тот, не открывая глаз, поморщился и выдернул из-под нее придавленную левую ступню.

– А ты чего в моей кровати забыл? – с неубедительным вызовом в голосе поинтересовалась она.

– Тебя ждал, а потом задремал. Повезло тебе, что я вчера вымотался, как собака, а то бы…

– А то бы что? – перебила его девушка, кажется, досадуя даже больше не из-за того, что он опять ее допрашивал, а из-за того, что и впрямь чувствовала себя виноватой перед ним.

Он все же приоткрыл глаза, поймав ее одновременно виноватый и раздраженный взгляд, и выразительно двинул бровями, как бы давая понять, что ее вопрос прозвучал скорее риторически. Шай надулась, сложив руки на груди и пиная носком ботинка ножку стоявшего рядом с кроватью комода.

– Я к Мари ходила, – наконец сообщила она. – Она мне помогла с краской на ноге разобраться.

– Неужели у нее где-то на полке завалялся растворитель? – с сомнением протянул ее брат.

– Нет, она… Сам смотри.

Спрыгнув с кровати, девушка отошла чуть в сторону и сняла со стены зеркало. Поставила его на пол, прислонив к стене, и снова обернулась к брату.

– Тебе видно?

– А что именно я должен увидеть? – нахмурился он, щуря глаза. – И сразу предупреждаю, что к общению с подозрительными лишаистыми мордами с утра пораньше я морально не готов.

На это Шай только фыркнула, а потом многозначительно ткнула пальцем в собственную ногу.

– Вижу. Нет краски, – подтвердил Немо. – А при чем тут… – он не договорил, перебив сам себя и только сейчас осознав наконец, что сестра имеет в виду.

Реальность, отраженная в зеркале, отличалась от той, что он видел своими глазами. Потому что у Шай по ту сторону стекла нога все еще была заляпана красным, в то время как у Шай в комнате кожа на ноге была абсолютно чистой.

– О, – удивленно поднял брови парень. – А я и не знал, что она так умеет.

– Скорее тебе просто было настолько все равно, что эта информация ни одной лишней секунды не задержалась у тебя в голове, – возразила девушка.

– А это разве не одно и то же? – философски пожал плечами он, а потом, не дав ей ответить, добавил: – Значит, профилактическое надирание жопы Вану отменяется? Жаль, я как раз после завтрака собирался размяться.

– И думать забудь, – сурово сдвинула брови его сестра. – Я сама с ним поговорю. Где он живет?

– На Шестой улице, – пожал плечами Немо. – В том уродливом полуразвалившемся небоскребе. А о чем ты с ним говорить-то собралась?

– О том, о чем и с тобой говорю из раза в раз: с Тварью шутки плохи. И нечего за ней бегать.

Сказав это, Шай направилась к окну и одним резким движением раздвинула тяжелые шторы. Ее брат протестующе замычал, закрывая лицо руками, когда в комнату хлынуло солнце. Даже несмотря на то, что оно всего лишь отражалось от окна в доме напротив, стоящем почти вплотную к их собственному, парню показалось, что кто-то попытался лазером выжечь ему сетчатку.

– Почему ты вечно таскаешь его за собой? – с почти не наигранным страданием простонал он, до боли растирая пульсирующие красными пятнами глаза.

Солнце действительно всегда следовало за девушкой – неотвязно, настойчиво, как безустанный небесный сталкер. Каким бы плотными и густыми ни были облака, стоило Шайни появиться где-то поблизости, в них немедленно образовывался просвет. А потом, когда она уходила, тот перемещался вслед за ней – будто прожектор, подсвечивающий на сцене только главного героя.

– Я не виновата, что оно меня…

– Да-да-да, слышал уже! Все тебя любят и жить без тебя не могут! Свежо предание. – Он не хотел, чтобы это прозвучало так грубо, и когда в комнате воцарилась внезапная тишина, начал судорожно соображать, как бы отыграть назад и свести все в шутку. И совсем не ожидал, что на него сверху вдруг приземлятся пятьдесят с лишним килограммов живого веса.

– И ты тоже, – уверенно заявила Шай, устраиваясь поудобнее, отчего все его неподготовленное тело мгновенно взмолилось о пощаде.

Глава 6. Девушка в бордовом пиджаке

На самом деле Эрик Сай вовсе не собирался следовать указаниям и идти в Старшую школу Чиок. Откровенно говоря, он вообще надеялся проснуться где-нибудь в другом месте и осознать, что все эти персонажи и события были всего лишь бредом его отравленного разума. Но кошмар и не думал заканчиваться: когда мужчина открыл глаза, то обнаружил себя все в том же Отеле. Лежащим в одежде поверх застеленной кровати, куда рухнул накануне после того, как допил всю взятую из бара бутылку.

Удивительно, но голова у него почти не болела. Даже как будто была не такой тяжелой, как накануне, хотя, наученный горьким опытом, Эрик уже не пытался перегружать ее бессмысленными вопросами и размышлениями.

Убедившись, что тело его слушается, а ноги не подкашиваются, мужчина сходил в душ, умылся и привел себя в порядок. Оделся, пристегнул кобуру с пистолетом на место, а потом так и замер посреди комнаты, увидев прилепленный к зеркалу на кусочек цветного скотча флаер с улыбающейся школьницей.

Эта бумажка была тут с самого начала, когда он только проснулся? Скорее всего так, ведь иначе получается, что кто-то вошел в номер, пока сам Эрик был в душе и…

Мужчина оборвал эту мысль на полпути. Все это было неважно. Это детали, на которых нет смысла слишком долго акцентировать внимание. Лишь симптом болезни, и ему следует куда глубже копать, чтобы добраться до правды. Хотя здесь и сейчас, стоя посреди идеально убранного номера Отеля хрен знает где, Эрик с трудом мог представить себе ту правду, которая бы логично и достоверно расставила все по своим местам, а не запутала еще больше.

Почти на автомате он сорвал листовку с зеркала и еще раз пробежал глазами ее текст. Что там говорил бармен? Он оставит подсказку? Ну, надо полагать, именно это загадочный Он и сделал. Дал вполне ясные и недвусмысленные указания – и ни черта при этом не объяснил. Да и что вообще могло Сая ждать в конце этой тропы, выложенной из хлебных крошек? Ответы?

А может, донельзя довольная съемочная группа, которая только что сняла лучшее реалити в истории? В конце концов, если все это не сон и не наркоманский трип, всегда остается вариант подставы. Безалкогольный виски, отсутствие интернета и названия у Отеля, какие-нибудь инъекции стимуляторов, которые ему делают во сне и из-за которых он не чувствует голода. Все остальное – просто его паранойя и разыгравшееся воображение.

И хотя эта версия ощутимо проседала в некоторых местах – например, неужели у кого-то правда были бюджеты, чтобы устроить все это Шоу Трумана и выстроить специально для него несколько городских кварталов, – из всех прочих только она звучала достаточно приемлемо и логично. А еще давала ему надежду. Потому что раз это съемочная площадка, то у нее должны быть границы. И за них можно было выбраться.

Однако стоило на всякий случай и еще кое-что проверить.

Взяв в руки телефонную трубку, мужчина уже даже не удивился, когда мгновенно и без гудков услышал на том конце провода голос управляющего.

– Чем могу помочь, господин Сай?

– Я хочу позвонить. Мне нужно связаться с коллегами, – произнес он как можно более небрежно. – Как тут правильно набирается номер? Через какую цифру?

– Мне очень жаль, но, к сожалению, в текущий момент вы не можете совершать междугородние вызовы, господин Сай, – сообщил ему механически вежливый голос на том конце провода. – Я могу еще чем-нибудь быть вам полезен?

Естественно, он не может никому позвонить. Потому что эти телефоны не настоящие. Как и все здесь.

– Вот как? – Эрик даже не попытался скрыть иронию в голосе. – Что это за странное место такое, где нет интернета и нельзя звонить по межгороду?

– Я приношу вам свои глубочайшие извинения за эту неприятную ситуацию. К сожалению, здесь я совершенно бессилен. Вы можете совершать звонки только в пределах Города. Но если это необходимо, мы можем отправить письмо.

– Письмо? – фыркнул мужчина. – Голубиной почтой?

– В конверте и с маркой, – дружелюбно поправил его собеседник. – Думаю, за пару недель оно дойдет до адресата. Мне распорядиться, чтобы вам в номер принесли бумагу и ручку?

– Распорядитесь передать вашему боссу, что только идиот купится на это все, – сухо проговорил Эрик и собирался уже повесить трубку, но прозвучавший из нее вопрос не дал ему этого сделать:

– Вы сможете сами добраться до Школы, или вам вызвать такси? Здесь, в целом, не так далеко, но мы бы не хотели лишний раз утруждать вас даже в таких мелочах.

– Я не собираюсь идти в эту чертову Школу, – раздосадованно огрызнулся мужчина, ощущая, что вопреки своему плану сохранять спокойствие все-таки начинает злиться. – И вообще больше ни минуты здесь не останусь. Вся эта клоунада зашла слишком далеко.

– Дело ваше, господин Сай, но на самом деле это в ваших же интересах, – учтиво отметил управляющий.

– Моих? Или вашей компании, которая почему-то считает, что все это невероятно забавно?

– «Забавно» не совсем верное слово. Мы все здесь исполняем свою работу. И все рассчитываем вам помочь.

– О, не сомневаюсь. – Чем больше он сердился, тем отчетливее набухал комочек боли в левом виске, жжением расползаясь под кожей. – Работу вы исполняете на пять баллов. И я понимаю, что этот наш разговор не войдет в итоговый материал, потому что вы явно не предполагали, что я во всем разберусь так быстро, верно? Я не знаю, что за идиоты сидят у вас там в отделе маркетинга, но предлагаю уволить того, кто предложил взять в первый сезон полицейского. Стоило остановить выбор на какой-нибудь рьяной католичке с телевизионным пюре вместо мозгов. Она бы вам сделала невероятные рейтинги своими воплями и готовностью сходить с ума на ровном месте.

Глава 7. Откуда берутся призраки?

– Так, значит, ты скажешь правду в ответ на три любых моих вопроса? – спросил Эрик, когда они с Немо подошли ко входу в Школу.

– Да, скажу, – охотно подтвердил тот. – Но только на три, не больше, таковы правила. Так что хорошенько пораскинь мозгами, прежде чем спрашивать.

Однако, вопреки ожиданиям парня, тратить время на размышления Сай не стал: судя по всему, один вопрос назрел у него очень давно и уже буквально натер мозоль на языке. Впрочем, все прочие тоже всегда начинали именно с него.

– Что это за место? Весь этот… город. Это ведь… не съемочная площадка и не симуляция, так? Все это происходит взаправду.

Реагируя на озвученные им версии, Немо коротко усмехнулся. Ему показалось примечательным, что варианты с ночным кошмаром, наркотическим трипом и сумасшествием чужак к тому моменту уже отверг. Или даже изначально мысли не допускал, что обманывать его могут не какие-то другие люди, а собственный разум.

– Мы называем его просто Городом, – произнес парень, добавив в свои интонации полагающейся моменту загадочности. Как-то так, по его разумению, должны были рассказываться страшные истории у костра. – Его нет ни на одной карте мира, и никто не знает, находится ли он в какой-то запретной зоне, на которую пришелся выброс потусторонних монстров, как у Кинга. Или же существует в какой-то иной реальности. Потому что попасть сюда можно, только если Город сам тебя выбрал, а покинуть – только если Он согласится тебя отпустить.

– Выбрал? Он меня выбрал? – повторил за ним Эрик, словно не понимая смысла этого слова. – Для чего?

Немо широко ухмыльнулся и демонстративно поднял в воздух два пальца.

– Это не было… – возмутился было Сай, но потом досадливо поджал губы, осознав свой промах.

– Ты должен что-то понять, – все тем же немного торжественным тоном проговорил парень. – Или осознать в себе. Или, не знаю, принять в своем прошлом. То, что ты здесь, означает, что еще немного и твои демоны сожрут тебя заживо. В Городе у них просто появятся лица и они смогут пообщаться с тобой напрямую, вот и все. Обычно это работает как-то так. Шоковая терапия, о которой ты не просил, но которая была тебе очень нужна.

– Вот уж сомневаюсь, – проворчал Эрик, видимо, все еще досадуя на самого себя за допущенную оплошность со вторым вопросом.

– А вот это не мне решать, – хмыкнул Немо. – И не тебе, что характерно. Ты тут, потому что должен тут быть, и не сможешь уйти, пока не сделаешь то, ради чего Город привел тебя сюда. Он вывернет тебя наизнанку, хочешь ты этого или нет, раскопает твое грязное белье и развесит его по улицам всем на потеху. Заставит тебя заново пережить самое травмирующее дерьмо из твоего прошлого и признаться в самых жестких своих проебах, а потом, прорыдавшись и проблевавшись, переродиться навстречу новому себе. Думаю, если бы на входе раздавали программки, там было бы написано что-то такое. – На последней фразе голос Немо уже откровенно поскучнел.

По постепенно же мрачнеющему взгляду мужчины было видно, как медленно и через какое внутреннее сопротивление эти новости укладываются у него в голове. И этот взгляд был парню хорошо знаком.

Стадия первая – отрицание.

– Я не собираюсь играть по Его идиотским правилам, – подтверждая его догадки, выдохнул наконец Эрик и для убедительности даже покачал головой.

– А тебя, в общем-то, никто не спрашивает, – пожал плечами Немо. – Тут, видишь ли, какая расстановка сил: либо ты, как послушный мальчик, решаешь свои проблемы, либо идешь на корм местным, которых к тебе пока особо не подпускают. Но чем дольше ты будешь здесь торчать, тем ближе они начнут подходить, и тогда… Я уже сказал: отсюда нет другого выхода, кроме четко и однозначно обозначенной финишной ленточки. А станешь выпендриваться и строить из себя самого умного, можешь недосчитаться пары конечностей. Город шутить не любит – зато очень любит, когда детки играют по Его правилам.

– Значит, ты тоже, – это не было вопросом, скорее утверждением. – Ты играешь по правилам. И исполняешь роль привратника.

– Пф-ф. Еще бы швейцаром меня обозвал, – почти всерьез оскорбился Немо. – Вообще-то, я твой главный и единственный козырь в этой насквозь подтасованной шулерской партии. Именно поэтому Он и не хотел пускать меня сюда, пока ты сам не открыл ворота.

Эрик нахмурился, припоминая произошедшее несколько минут назад во дворе Школы. А потом, очевидно, очень тщательно подбирая слова и избегая прямых вопросов, проговорил:

– Я тебе не верю. Если все остальное, что ты сказал мне, правда, то ты можешь быть тоже частью игры. Троянским конем.

– А тебе никто не говорил, что ты слишком много думаешь? – отмахнулся парень, покачав головой. – Слушай, мне, в целом, насрать, веришь ты мне или нет. Конечно, будет обидно, если единственная лошадь в забеге сломает ногу на первом же круге. Но так-то невелика потеря. Дождусь следующего, более сговорчивого. Запомни, умник: ты для меня не последний шанс, а вот я для тебя да.

– Или тебе просто удобно, чтобы я так думал, – парировал Сай, сохраняя все то же скептическое выражение лица.

Признаться честно, в этот момент Немо почувствовал, как на него накатывает неодолимая волна раздражения. Чужаку надлежало вести себя иначе: паниковать, делать глупости и цепляться за любую соломинку. А вместо этого он вел себя так, будто парень пытался втюхать ему какую-то бесполезную ерунду с блошиного рынка. Немо от таких отвык и после настолько долгого перерыва предпочел бы добычу помягче и понежнее.

Глава 8. Питер и Венди

Когда за Немо закрылись двери Школы, Шай прерывисто выдохнула и, переведя взгляд на свои пальцы, продолжила ковырять уже и без того истерзанный заусенец.

– Почему ты так переживаешь за него? – негромко спросил у нее стоявший рядом Ван. – На твоем месте я бы больше волновался за тех, кто оказался там внутри вместе с ним.

Девушка неловко улыбнулась:

– Привычка, наверное. Он всегда лезет в самое пекло, а мне достается роль наблюдателя. И того, кто переживает.

– Тебя он с собой не зовет? – прозорливо уточнил мальчик, и улыбка Шайни поблекла.

– Нет, он… Он оберегает меня. Вроде как. – Девушка нахмурилась, а потом, пару секунд спустя, добавила: – Ты же в курсе, что тебе необязательно тут со мной сидеть?

– В курсе, – деловито подтвердил тот, и, наклонившись вперед, уткнулся подбородком в сложенные на парапете руки.

Шай, наконец оставившая в покое свой измученный, покрасневший палец, устремила взгляд на тени их торчащих над крышей голов. С самого момента их встречи девушка будто бы пребывала в полусне и у нее никак не получалось сосредоточиться на том, что происходило здесь и сейчас.

Шай отправилась к Вану сразу после того, как ушел Немо – чтобы, как и собиралась, поговорить с мальчиком о Твари и о том, как та может быть опасна. Особенно для кого-то вроде него. Но сыграть роль строгой старшей сестры не вышло. Мало того, что она растерялась еще в самом начале, глупо забыв заготовленную фразу, так еще Ван стал отвечать ей на все бойко и с юмором, что уже через пять минут разговора Шай перестала его отчитывать и поучать, а начала искренне наслаждаться их беседой. Которой по итогу не помешало даже желание девушки быть поближе к Школе и брату.

– Ты ведь тоже бывала внутри? – спросил мальчик, снова привлекая ее внимание. – Я слышал, что госпожа Чиок жесть какая строгая.

– Да, я однажды там была, – кивнула Шай, отмахиваясь от наводнивших голову не самых приятных воспоминаний.

– Это было как-то связано с чужаками? – предположил Ван.

– Нет, это… Это другое. – Отчего-то ей было неловко рассказывать. – Это из-за Немо. Мы с ним… поругались, и он заявил что-то в духе того, что кроме него никто не станет со мной возиться. И я… ну, в общем, решила доказать ему, что он не прав. Подумала, что, может быть, в Школе найду кого-то примерно своего возраста. Не знаю даже, это было… не слишком обдуманное решение.

Она чувствовала, что Ван смотрит на нее. Ощущала, как его внимательный взгляд щекочет ее правую щеку, и из-за этого ей было сложно сосредоточиться на том, что она говорила.

– И как, получилось? – уточнил он, когда девушка замолчала.

– Не особо, – вынуждена была признать Шайни. – А потом еще госпожа Чиок поймала меня в коридоре и такую выволочку устроила за то, что я одета не по форме... Может, приняла меня за одну из своих учениц. Или просто хотела напугать и выгнать. Но в итоге Немо примчался и спас меня. Дурацкая получилась ситуация.

– Зато вы, наверное, тут же помирились, – рассудительно заметил Ван.

– Вроде того, – кивнула она, решив не углубляться в детали.

Они с братом начали серьезно ссориться не так давно. Поначалу девушка списывала это на его пресыщенность Городом и старалась лишний раз не попадаться парню на глаза, когда тот был не в духе, но в конце концов поняла, что дело не в скуке. Или – не только в ней.

И той очевидно обреченной на провал попыткой найти друзей в Школе Чиок Шай искренне, но совершенно тщетно пыталась решить назревшую проблему: они с Немо слишком долго были только вдвоем. И проросли друг в друга куда глубже, чем следовало. Куда глубже, чем она сама была готова.

Впрочем, не обсуждать же это с Ваном, верно?

Шайни нужно было взять себя в руки и просто не допускать повторения ситуации. Быть внимательной и осторожной, не провоцировать его и не доводить саму себя до той грани, когда допустимое и чрезмерное перестают отличаться друг от друга.

Размышляя об этом, Шай снова принялась неосознанно пощипывать отступающий лоскуток кожи возле ногтя, но Ван вдруг накрыл ее пальцы своими, отводя в сторону и останавливая.

– Я не думаю, что он прав, – негромко произнес мальчик. – Про то, что… никто не станет с тобой возиться.

Не находя в себе слов, чтобы ответить, Шай завороженно посмотрела на его руку – загорелую, исцарапанную, по-детски тонкую. Руку ребенка, которому не было места посреди всего этого кошмара.

– Немо сказал, ты лазаешь по канализациям, – проговорила она, с трудом заставив себя снова посмотреть мальчику в глаза. – И ищешь встречи с Тварью. Зачем? Она разорвет тебя пополам, даже моргнуть не успеешь.

У Вана предательски дрогнула нижняя губа, как будто он изо всех сил старался казаться взрослым и рассудительным, но тут не смог сдержать обиды.

– Я не такой дурак, как твой брат, – пробормотал он, насупившись и отпустив ее.

– Мне тоже хочется так думать, – весомо отметила Шайни. – Не то чтобы быть умнее моего брата было так уж сложно, но ты правда кажешься не таким, как многие здесь. Даже странно, что раньше мы не общались, да?

– Я не особо люблю… гулять, – признался Ван, и ей показалось, что ее слова мальчика немного смутили. – Предпочитаю оставаться дома и читать. Все равно тут больше толком заняться нечем.

Глава 9. Тень

Откровенно говоря, появления Твари в планах Немо не было. Но в этом-то и заключалась главная проблема: Тварь в принципе не умещалась ни в какие планы и рамки. Она появлялась там, где ее ждали меньше всего, как неряшливая помарка посреди почти переписанного набело эссе. Она пришла не потому, что Город прислал ее, не потому, что так было надо для достижения неких абстрактных целей. Нет, Тварь всегда выскакивала случайным багом в общей программе, непредвиденным сбоем, из-за которого летели к черту и остальные строчки кода. Она была неучтенной переменной, ставившей с ног на голову все уравнение, мгновенно превращая его в бессмысленный набор букв и цифр. То, что она оказалась в Школе, можно было назвать случайностью – но на самом деле в глубине души Немо в это не верил.

– Ты мне объяснишь или нет, какого хера там происходит? – наконец сумел до него достучаться Эрик. Парень перевел на своего спутника слегка ошалелый взгляд, словно пытаясь вспомнить, кто это вообще такой и что он тут делает. Потом несколько раз моргнул и вроде бы пришел в себя.

Они стояли посреди класса биологии – об этом красноречиво свидетельствовал улыбающийся во все тридцать два скелет в углу и целые джунгли из комнатных растений, развешанных по стенам. Из-за последних в помещении царил бледно-серый полумрак и казалось, будто на улице уже сгустились сумерки. В воздухе перемешивались запахи лягушачьих потрохов и листьев герани, а на одной из парт, возле которой они стояли, кем-то было нацарапано: «В.Д. – шлюха!» Надпись, судя по ее виду, пытались соскоблить, но, очевидно, безуспешно. Мелкие детали навязчиво бросались в глаза, как если бы мозг отчаянно пытался отвлечься хоть на что угодно, не касающееся того, что осталось за дверью.

– Объясню на подручных примерах, – медленно выговорил Немо, продолжая зачем-то оглядываться, словно в поисках того, что могло бы их выручить. – Слышал когда-нибудь про сверххищников?

– Это те, которые в пищевой цепочке находятся на самом верху? – уточнил мужчина.

– Если упрощать, то да. Тварь – это как раз такой сверххищник в нашем маленьком уютном биоценозе. А это значит, что ни ты, ни я, ни даже сама госпожа директриса ей не указ. Поэтому тебе ни в коем – слышишь? – ни в коем случае нельзя попадаться ей на глаза. Вот как мы поступим. – Из взгляда Немо пропала всякая насмешливая леность и ехидное любопытство, с которыми он смотрел на Эрика еще совсем недавно. Но того, впрочем, это уже совсем не радовало.

Отсчитав третий шкаф слева, парень уверенно саданул кулаком по верхней части дверцы, и та тут же послушно открылась. Еще пара секунд, и он вернулся к своему спутнику с большим, сложенным вчетверо листом бумаги в руках.

– Это карта Школы, – прокомментировал очевидное мужчина, когда добыча Немо легла на стол.

– Ага, она самая, – сосредоточенно кивнул тот, хмурясь и водя пальцем вдоль линий коридоров. – По идее, ты должен был найти ее сам, когда бы искал что-нибудь полезное в этих классах. Город всегда все рассовывает по одним и тем же местам. Но у нас нет времени этим заниматься.

– Я себя сейчас ощутил персонажем какой-то компьютерной игры по поиску предметов, – пробормотал Эрик, складывая руки на груди и тоже вглядываясь в карту. – Жаль только, что тут нельзя сохраниться перед битвой с финальным боссом или прирастить обратно отрезанную руку, полив ее волшебной водичкой. Или… у вас тут и такое бывает? – Последнее он спросил с неожиданно охватившим его сомнением.

– Не-а, если отгрызут руку, можешь с ней попрощаться, – рассеянно пробормотал Немо. – Вот, смотри сюда. Видишь это помещение? Мы сейчас здесь. А Тварь, судя по замигавшим лампам, где-то вот тут. – Он провел пальцем вправо и вверх. – В дверь она пока не ломится, а значит, нас еще не учуяла. Я пойду к ней навстречу, а ты, наоборот, налево. Вот здесь, в конце коридора, будет лестница. Поднимешься на этаж выше, потом свернешь тут и тут и выйдешь к радиорубке. Я попытаюсь увести Тварь в другую часть Школы и дать тебе время.

– А если я… не смогу? – напряженно уточнил Эрик, сосредоточенно вглядываясь в карту и запоминая путь.

– Вероника тебе подскажет, не переживай, – отмахнулся парень. – Проводники всегда помогают, это их основная функция. Она может говорить загадками и вообще… вести себя странно, но ты просто читай между строк или типа того. У тебя на руках есть все исходные данные, осталось лишь понять, что Город хочет получить на выходе. Обычно Он пытается заставить чужаков вспомнить о чем-то, признать свои ошибки или принять свое прошлое. Все всегда стоит на этих трех китах, так что тебе осталось понять, который из них – твой.

– А если моего здесь…

Он не договорил, потому что над их головами внезапно ярко вспыхнула, а потом оглушительно громко лопнула лампочка в круглом пыльном плафоне.

– Все, некогда сиськи мять, – отрывисто произнес Немо, втягивая носом воздух и неосознанно приподнимая верхнюю губу словно в оскале. – Я дам тебе столько времени, сколько смогу, но если встанет вопрос, твоя голова или моя, дважды думать не буду.

Эрик хотел спросить кое-что еще, но парень не стал его слушать и тенью скользнул обратно в коридор.

На самом деле часть его жаждала того, что неизбежно должно было произойти дальше. Тварь, будучи самым опасным созданием Города, в то же время была максимально далека от того, что обычно собой представляли эти самые создания. В ней отсутствовал «Божественный» замысел и хитро продуманная схема причин и следствий, и в том, чтобы удирать от нее, не было уже давно набившего оскомину вопроса свободы воли. Было неважно, сам Немо боялся ее до смерти или же этот страх был ему внушен незримым Создателем, потому что прямо сейчас не было ничего реальнее, ощутимее и прекраснее этого страха. Адреналин жег вены изнутри, голова кружилась, а пальцы словно оледенели. Именно так, находясь в полушаге от абсолютного и бескомпромиссного небытия, Немо ощущал себя по-настоящему…