Город вне времени

Город вне времени

Пролог

Никто точно не знал, когда он возник. Кто-то утверждал, что он существует со времён Атлантиды. Другие — что он ещё не был построен. Город вне времени парил на границе человеческого восприятия, скрытый от карт и спутников. Но те, кто туда попадали, никогда уже не возвращались прежними. Если возвращались вообще.

Глава 1. Призрачный зов

Артемий Белов проснулся среди ночи. В ухе эхом звучал голос: «Вернись домой». Он не знал, чей это был голос, но сердце бешено колотилось. Он не был дома с тех пор, как погиб его брат-близнец Лев. С тех пор он скитался, менял города, работал на странных должностях, словно не принадлежал больше этому миру.

Он пытался забыть. Погрузился в работу — сначала журналистом-фрилансером, потом оператором в архиве, потом даже устроился охранником в частную библиотеку редких книг. Его не держало ни одно место. Он не заводил друзей, избегал разговоров, жил на автопилоте. Только во снах приходило ощущение, что что-то ждёт его — будто весь мир замер, не решаясь сделать следующий шаг.

Однажды, спустя год после смерти Льва, он приехал в родной город — не по своей воле, а чтобы забрать оставшиеся документы. Дом детства стоял пустой. На чердаке он нашёл коробку с вещами брата. Среди книг, тетрадей и старых магнитофонных кассет он нашёл дневник. Последняя запись: "Время — не прямое. Я это почувствовал. Я был там. А теперь оно во мне. Прости, Арт."

Он долго сидел с дневником в руках. Никто и никогда не говорил, что Лев страдал психическими расстройствами. Он был рационален, почти педантичен. И вдруг — эта запись, как будто за гранью. Артемий не знал, что с этим делать. Он просто уехал. И больше не возвращался.

Но в дороге, в тишине поезда, он снова и снова прокручивал в голове их последний разговор. Тогда Лев был странно сосредоточен — как будто знал, что времени осталось мало.

— Арт, ты когда-нибудь чувствовал, что есть место, где всё иначе? Где каждый шаг — не следствие прошлого, а выбор будущего?

— Ты о чём вообще? — удивился Артемий. — Опять твои теории?

— Это не теория. Я... видел. Я был там. Только никто мне не верит. И ты тоже.

— Потому что ты несёшь чушь, Лёвушка. Извини, но это уже не смешно.

Лев тогда просто посмотрел на него. С болью. С прощением. С каким-то холодным знанием.

— Ты ещё вспомнишь этот разговор, брат.

Он был прав. Артемий вспоминал.

В последнее время сны стали страннее. Он видел город, где старинные трамваи соседствовали с дронами, а на улицах ходили люди в одежде разных эпох. В одном сне он шёл по мостовой, где асфальт сменялся булыжником, и на встречу ему шагал сам он — только другой: старший, молчаливый, с глазами, в которых отражалось небо и пустота. Он видел себя — в юности, в старости, в облике, которого не знал. И каждый раз — тот же голос: «Ты нужен нам. Вернись.»

Он начал замечать совпадения. Часы в доме останавливались ровно в 00:00. Радио самопроизвольно включалось на незнакомую станцию, где звучали отрывки разговоров: «...переход открыт...», «...готовность установлена...», «...один ещё не вернулся...» — но как только он пытался записать или сфотографировать, аппаратура выходила из строя.

На следующее утро после особенно яркого сна он нашёл в почтовом ящике открытку без обратного адреса. На ней — изображение города из сна. Артемий сразу узнал архитектуру: сталинские высотки соседствовали с стеклянными башнями, а в небе — дирижабль с эмблемой песочных часов. Подпись была выведена от руки: "Время ждёт. Переход в полночь. Метро 'Серп и Компас'."

Он держал открытку дрожащими пальцами. Это мог быть розыгрыш. Или ловушка. Или — самое странное — правда.

Но он уже знал. Он поедет туда. Он не может не поехать.

Глава 2. Станция, которой нет

«Серп и Компас» не значилась ни на одной карте. Артемий провёл вечер за компьютером, пытаясь найти хоть какие-то упоминания — бесполезно. Ни один поисковик, ни один форум не содержал ни намёка. Но, странным образом, он знал, где она находится. Как будто часть его уже бывала там.

Он добрался до окраины старого промышленного района — серого, запущенного, пропахшего мазутом и забвением. Металлический забор с отвалившейся табличкой, на которой остались лишь буквы «ПРО...» и ржавый проход под мостом.

Там — полуразрушенная лестница вниз, с облетевшей плиткой и облезшими перилами. Внизу — массивные двери с выбитым на бетоне названием: «Серп и Компас». Всё выглядело так, будто станция была закрыта ещё в советское время. Никакой охраны, ни камер. Только ощущение, что кто-то или что-то наблюдает за каждым его шагом.

Полночь наступила внезапно. Колокол, звон которого не мог исходить из этой мёртвой зоны, прогремел, и туннель заполнился светом. Из темноты выехал поезд. Не скоростной и не современный — это был старинный вагон с деревянной отделкой, матовыми окнами и символом песочных часов на борту.

Двери открылись без звука. Артемий сделал шаг вперёд и обернулся. Никого. Он понимал: назад дороги не будет.

Он вошёл. Вагон был пуст, но отовсюду чувствовалось присутствие чего-то древнего. На стенах висели фотографии городов, которых он никогда не видел, но которые казались знакомыми. Кресла были мягкими, как в поездах прошлого века, но обитые материалом, которого он не знал. Пахло озоном и чем-то древесным.

Когда двери закрылись, вагон мягко дёрнулся и начал движение. За окнами — туннель, но в нём мелькали сцены: улица с воздушными шарами, затем — поле битвы, потом — женщина в кимоно на фоне неоновых вывесок. Это было не путешествие в пространстве. Это было путешествие в контексте.

Перед ним на столике лежал компас. Без стрелки. Только гравировка: «Ищи не направление, а суть».

Призрак брата

Когда поезд замедлил ход, Артемий вдруг заметил движение в зеркале на противоположной стене вагона. Отражение не совпадало с реальностью. В нём, словно за стеклом времени, стоял Лев — живой, немного старше, с той же татуировкой бесконечности, которую они когда-то вместе хотели, но так и не сделали.