Горький привкус бессмертия

Часть 1

Техасский округ, 1861 год

Солнечный свет проникал через узкую щель в деревянных сводах сарая, подсвечивая пылинки, летающие в пространстве. В спертом воздухе пахло сухим сеном и пылью. Тишину ветхого амбара нарушал шелест одежды, сопровождаемый томными вздохами и влажными звуками поцелуев.

В укромном уголке, скрытые от чужих глаз, расположились на мягкой соломе двое молодых людей. Черные кудри молоденькой леди (хотя сейчас она бы едва отличалась от обычной служанки) были растрепаны, обрамляя лицо и полуголое тело. Округлые девичьи щеки пылали от внутреннего жара, глаза были прикрыты, а ресницы трепетали от волн удовольствия, проходящих по телу девушки. Красные губы искривились от очередного стона.

Ее коричневый корсет был ослаблен и приспущен, открывая вид на белоснежную хлопковую сорочку и округлые груди, сжимаемые молодым парнем, что аккуратно и нежно выводил губами неведомые узоры спускаясь по шее все ниже и ниже.

Вторая его рука уже была под ворохом юбок, с каждой секундой поднималась выше по разгоряченному бедру девушки.

- Джас, - вырвался очередной стон из груди девушки. Она сжала светлые волосы парня, пытаясь прижать его голову еще ближе. Внутри у девушки все горело от наслаждения и нетерпения. Ей хотелось большего, но ее любовник предпочитал не торопиться. Решив взять все в свои руки, она закусила губу и решительно потянула края его рубашки вверх, сосредоточенно хмуря тонкие черные бровки.

Раздался тихий смех.

- Не торопись, Элла, - Джаспер оторвался от исследования тела девушки и нежно посмотрел на нее, наблюдая, как румянец со щек перекидывается на шею. Синие глаза смотрели на него доверчиво и преданно, затуманенные дымкой. Девушка поерзала от нетерпения, шелестя соломой.

- Но я хочу большего, - капризно всхлипнула она, не желая ждать ни минуты. Она итак все утро выглядывала его, а потом еще терпела несколько часов, под строгим взглядом гувернантки, прежде чем смогла ускользнуть через выход для слуг.

- Вам следует быть более терпеливой, м’эм, - протянул он, наклоняясь, чтобы втянуть в глубокий поцелуй. В противовес своим словам, его движения стали более резкими и решительными. Расправившись с ворохом юбок, он, наконец-то скинул так мешавшую рубаху и дал несколько мгновений Элле, чтобы та как следует разглядела его фигуру. Элла стыдливо протянула руку вперед, бросая взгляд из-под опущенных ресниц, обводя выступающие мышцы на теле Джаспера. Он был строен, подтянут, красив и молод. И что самое важное - она его любила. Любила вот уже на протяжении нескольких лет. И даже пропасть между их социальным положением не помешала ей проводить время в этом пыльном сарае, куда бы девушка по своей воле никогда не зашла. А тем более, она бы никому не позволила касаться себя в тех местах, где ее касался Джаспер.

Шорох у дверей заставил Эллу резко подобраться, прикрывая юбками нагое тело. Она испуганно посмотрела по сторонам и на Джаспера, в поисках защиты. Нахмурившись, Джаспер привстал, оглядывая помещение, однако ничего, кроме гор сена, не обнаружил.

- Возможно, мышь пробежала.

Элла вскрикнула.

- Я не люблю мышей!

- Бедная мышка испугалась больше тебя, - улыбнулся парень, наклонившись и поцеловав в веснушчатый нос девушку, пытаясь отвлечь и успокоить. Он пустил в ход руки, заставляя уже через несколько минут расслабленно стонать Эллу, забыв обо всем на свете.

Сейчас, лежа на колючем сене, в объятиях Джаспера, Элла была самой счастливой на свете. Никогда за ее семнадцать долгих лет, ей не было так хорошо. В голове просто не укладывалась мысль, что может быть иначе. Она и Джаспер навеки вместе. Никто и ничто не сможет им помешать.

***

Спустя несколько часов, когда лучи солнца уже не так припекали крышу, нагревая сарай, разморенные, они лежали в объятиях друг друга, перешептываясь и обмениваясь поцелуями.

- Ты самая красивая на свете, Элла.

- Как будто ты видел девушек за пределами нашего города, - игриво хмыкнула она.

- Мне достаточно видеть только тебя, - улыбнулся Джаспер, заправляя выбившийся угольно-черный локон за ухо. Он аккуратно поднес маленькую ручку к губам, целуя каждый тонкий пальчик.

Джаспер говорил от чистого сердца, Элла занимала все его мысли. Даже закрывая глаза, чтобы заснуть, ему непременно во снах являлась она. Особое помешательство, которое так нравилось Джасперу. Она была совершенна: мила, добра, воспитана. А самое главное - она отвечала на чувства Джаспера взаимностью, делая его самым счастливым на свете. И сейчас, вопреки всем мыслимым и немыслимым законам, она лежала в его объятиях, подарив себя ему.

- Я люблю тебя, Элла, - пробормотал Джаспер, утопая в синих глазах все больше и больше.

При этих словах девушка засияла, как бриллианты, что подарил ей отец на день рождения.

- Я тебя тоже люблю, Джас, - она нежно провела пальчиками по его скуле, наблюдая, как он прильнул ближе, поддаваясь ласке.

Потянувшись, Элла зевнула.

- Мне пора, иначе отец что-то заподозрит, - она с сожалением посмотрела на молодого человека.

- Когда-нибудь я увезу тебя так далеко, чтобы никто не мог до тебя добраться.

- За океан? - рассмеялась Элла.

- Еще дальше. И сделаю тебя своей женой, чтобы ты принадлежала только мне. И в подтверждение моих слов, у меня кое-что для тебя есть.

Глаза Эллы загорелись, когда Джаспер достал из кармана брюк круглый медальон на цепочке. Она с восторгом наблюдала за драгоценностью.

- Это моей матери, - пояснил он, - она передала мне его, чтобы я смог вручить медальон девушке, которая украдет мое сердце.

Элла неверяще смотрела в карие глаза напротив. Ей ведь не послышалось только что? Это он ее назвал своей избранницей? Она молча подняла темные волосы, позволяя надеть украшение на себя и с восторгом поглядывая на грани медальона.

- На веки вечные, - он серьезно смотрел в глаза девушки, по-джентельменски целуя руку.

- На веки вечные, - эхом вторила она, завороженно наблюдая.

Часть 2

Следующим утром Элла проснулась в прекрасном настроении, еще до прихода горничной. На ужине отец был вполне мил и ни слова не проронил о ее отсутствии.

При помощи служанок, Элла наспех освежилась, покорно выждав пока ее густые кудрявые волосы уложат в незамысловатую прическу и выбрала светлое накрахмаленное платье с открытыми плечами и множеством рюш в ее любимом нежно-желтом оттенке. После обеда они с Джаспером договорились на прогулку и Элле хотелось выглядеть как никогда привлекательно.

Девушку будоражили его вчерашние слова о совместном будущем. Потянувшись, Элла мечтательно нащупала на груди медальон, подаренный Джаспером. А вот о мыслях ее отца на этот счет она старалась не думать. Ну не откажет же он единственной дочери, в самом деле? Отец всегда потакал желаниям Эллы, обещая, что вся Америка склонится у ее ног. С раннего детства ей скупались самые дорогие игрушки и ткани для платьев, любой каприз девушки исполнялся ее отцом сиюминутно, Элла не знала ни горя, ни печали, поэтому и сейчас даже не думала об отказе отца.

Придирчиво оглядев себя в мутном зеркале, молодая госпожа осталась довольна. Она уже предвкушала, как длинные пальца Джаспера будут непозволительно медленно развязывать шнуровку корсета этого платья.

Девушка бросила короткий взгляд на служанок, чтобы убедиться, что никто не заметил выступившего румянца на ее щеках. Но горничные были заняты приведением в порядок ее комнаты после сна.

- У нас еще есть заварной крем? - уточнила девушка. Джаспер обожал его и сейчас Элла подумывала прихватить немного с собой.

- Я подготовлю корзину, - улыбнулась одна из служанок.

Отец ждал ее в столовом зале, сидя за длинным дубовым столом и листая утреннюю газету. Элла подошла поближе, чтобы поцеловать его колючую щеку и глазами прошлась по первой полосе:

“Смерть Союзу: Техас декларирует независимость и вызывает на бой!” гласила надпись на заголовке.

⁃ Доброе утро, отец. Как вы спали? - вежливо поинтересовалась она, присаживаясь и накладывая немного каши.

⁃ Сносно, - кратко ответил он, складывая газету и принимаясь за утреннюю трапезу.

Когда с едой было покончено, а утреннее кофе выпито, мужчина бросил нечитаемый взгляд на девушку. К слову сказать, этот напиток был под запретом для Эллы. Уильям настаивал, что леди он вредит здоровью.

- Какие планы на день? - как бы невзначай уточнил он.

Элла улыбнулась.

- Как обычно, встретимся с Луизой и займемся вышивкой, а после я бы хотела поиграть на арфе в саду, - бодро отрапортовала она, едва пожав плечами, - все как и полагается настоящей леди. Вышивка получается чудесной, отец, вам понравится!

Чересчур возбужденно воскликнула она.

- Что ж, это хорошо.

Уильям мимолетно бросил взгляд на настенные часы и улыбнулся дочери.

- У меня для тебя есть подарок.

- Подарок? - удивленно переспросила Элла и нетерпеливо заерзала на стуле, широко распахнув синие глаза. Отец старался баловать ее часто, только в прошлом месяце Элле подарили родовитого скакуна, стоившего баснословную сумму денег. Май будет ее любимым месяцем, столько радости!

Уильям встал и подошел к окну, ведущему на задний двор.

- Да, подойди сюда, подарок готов.

Элла вскочила со стула и радостно понеслась вперед, полная предвкушения. Прильнув к окну, она жадно всмотрелась вперед, пытаясь осознать что видит. Задний двор заполняли хозяйственные постройки и в данную пору дня обычно множество слуг сновало туда-сюда, выполняя домашнюю работу. Но сейчас он был пуст. В центре двора была собрана деревянная плаха, к которой кто-то был привязан.

От увиденного у Эллы внутри все похолодело.

Хоть лица и не было видно, она узнала этот легкий светлый завиток, что вчера ласкали ее пальцы. Раздетый по пояс, привязанный лицом к столбу, принимающий удар плетью, там был привязан ее Джаспер.

Из глаза Эллы брызнули слезы.

- Нет! Джаспер! - закричала она, ударяя кулачком по стеклу. - Нет! Отец! Прошу! - при новом ударе, девушка зажмурилась, не в силах вынести этого, зажав руками рот.

- Дорогая, неужели ты думала, что ваши тайные встречи, останутся незамеченными? На что ты полагалась, говоря о Луизе? Твое вранье было слишком лего развеять, - спокойно заговорил Уильям, наблюдая за истерикой дочери и ударами плети. - Луиза тебя не выдавала, бедная девочка врала напропалую. Вас видел конюх вчера.

Уильям поджал губы.

- Прошу, отец! - Элла бросилась в ноги к отцу, с мольбой в глазах смотря на него, - прошу не надо.

- Как же я мог поступить, узнав, что кто-то обесчестил мою дочь? Благо, вам хватило ума скрываться, иначе, мне пришлось бы повесить его. Чему явно не была бы рада его семья.

При этих словах Элла в ужасе отпрянула, не в силах поверить сказанному.

- Дочь мэра обесчестили, - Уильям зло глянул на происходящее внизу.

- Ты не можешь так поступить со мной! - зло выплюнула Элла, смотря снизу вверх на отца. Обычно плохо переносящий слезы единственной дочери, сейчас Уильям был непреклонен. В его синих глазах не было и толики сочувствия не то, что к Джасперу - всех, кто был ниже его по статусу он и за людей не считал, - но и к дочери.

- Пожалуйста, отец, - беспомощно всхлипнула она, - я люблю его, - шептала Элла, захлебываясь собственными слезами, - не убивайте его, я молю вас. Если в вас есть хоть капля любви ко мне, прошу, отпустите его. Я сделаю все, что угодно. - очтаяние так и сквозило в ее голосе. Уильям склонил голову набок, изучая жалкую картину перед собой.

- Как ты можешь быть таким? Желать такого своей дочери?

- Я твой отец. Поверь, я знаю, что для тебя будет лучше.

Она не могла думать больше ни о чем, кроме как о Джаспере, прикованном к столбу и изнывающим под ударами.

- Милая, - Уильям поднял за подбородок лицо дочери, вглядываясь в такие же бездонные синие глаза, как и у него, - я люблю тебя больше всего на свете. Я сделаю то, что ты просишь.

Часть 3

Элле казалось, что она умирает. Тело было тяжелым, веки набухли от слез. В голове была пустота. И лишь перед глазами стояла картина наказания Джаспера. Уж лучше отец бы выпорол ее. Но нет. Он бы так никогда не поступил. Никогда не знавшая горя Элла, сейчас получила сполна.

Ее мать умерла при родах и все, что касается воспитания, было доверено приглашенным гувернанткам. Именно они учили ее этикету, музицированию, ведению хозяйства и всему, что должна уметь молодая леди ее статуса. А отец бдительно за всем следил, обещая, что Эллу ждет невероятное будущее. Девушка беспрекословно следовала всем указаниям отца, глубоко уважая его. Воспитанная в девятнадцатом веке, она четко знала свое место, как женщина и будущая жена уважаемого господина. Собственно, это и было мечтой ее жизни. Но, кто же знал, что девушка так отчаянно влюбится в простого городского парня?

Ее дар. Сейчас Элла воспринимала его скорее как проклятие. Сила, что по словам отца, досталась ей от прабабки, бабушки отца, которая увлекалась вуду, после посещения Нового Орлеана. Он редко что-то говорил о ней, считая ведьмой и поглядывая на кольцо из темного серебра с белоснежным камнем на пальце, по бокам украшенного черепами, которые так пугали в детстве Эллу. Но девушка видела, что это все напускное. Он боялся прабабку, скорее всего от того, что не понимал. И когда в Элле проснулась сила, отец стал пристальнее наблюдать за ней, иногда используя дочь в корыстных целях, чтобы добиться самого высокого места в городе. На отца же сила Эллы не действовала, опять же, благодаря кольцу прабабки, которое украшало его руку. Невзрачное, выполненное из темного серебра, оно манило и внушало ужас в маленькую Эллу.

- Госпожа, - в комнату заглянула молоденькая темная служанка, обеспокоенно оглядывая Эллу. - Ваш отец сказал, что вам пора.

Она замялась, переступая с ноги на ногу и не зная, как поступить дальше, так как в чем состояло задание - девушка не знала.

- Да, спасибо, ты можешь идти, - спустя несколько мгновений прошептала Элла, поднимаясь с кровати. Весь день она провела в своей комнате, глотая безмолвные слезы. Несколько раз служанки прорывались ее покормить, но девушка лишь швыряла тарелки с едой, пока глава дома не разрешил оставить ее.

Накинув темный плащ, что скрывал нарядное платье, которое она еще утром с такой любовью подбирала для встречи с Джаспером, девушка смахнула выступившие слезы. Не такую встречу она ждала.

На город уже опустились сумерки. Ее сопровождал молчаливый стражник, освещая путь фонарем.

У дома, где временно находился Джаспер, их ждала пожилая женщина, молча склонив голову.

- Как он? - тихо прошептала Элла, боясь услышать ответ.

- В бреду, госпожа. Жар не спадает, но к утру должно пройти. Я обтерла раны. Они не глубокие.

Элла облегченно выдохнула, на миг прикрыв глаза. Он жив. Это самое главное.

Внутри было тепло и сухо, в нос ударил запах лекарств и трав. Одинокая свеча освещала бедную обстановку. Взгляд сразу наткнулся на мужскую фигуру, лежащую на животе и укрытую белоснежной простыней, пропитанной кровью.

Элла медленно приблизилась, опускаясь на пол, рядом с кроватью. Казалось, за день она выплакала все слезы, но стоило ей увидеть его, как капли потоком хлынули из глаз.

- Ты ангел? - раздался надломленный шепот Джаспера.

- Нет, - улыбаясь сквозь слезы пробормотала девушка, аккуратно касаясь разгоряченной кожи, - я скорее дьявол.

- Тогда я хочу, чтобы меня забрали в ад, если там меня будет ждать такой дьявол.

Она улыбнулась, пытаясь сдержать рыдания, рвущиеся наружу.

- Я люблю тебя, Джаспер.

Он улыбнулся, медленно подняв руку и нежно проведя по ее лицу ладонью. Даже это простое движение давалось Джасперу тяжело. Его полуприкрытые глаза заволокло дурманом боли.

- Я готов выдержать сколько угодно порок от твоего отца, чтобы после слышать от тебя такие слова.

- Ты не должен. Я…

Он приложил палец к ее губам, заставляя замолчать.

- Все в порядке, любовь моя. Не стоит слез. Я не так уж плох, верно? Твои поцелуи стоят еще тысячу таких пыток. - Она опять покачала головой, сдерживая рыдания, рвущиеся наружу. - Но твои слезы ранят меня гораздо больше.

- Джаспер, я должна буду кое-что сделать. То, за что ты возненавидишь меня.

Он нахмурился.

- Я никогда не смогу ненавидеть тебя, мой ангел. Чтобы ты не сделала, я не смогу осудить.

Элла закусила губу. Как бы ей ни хотелось в это верить, но она знала Джаспера. Это ранит его.

- Тогда я буду ненавидеть себя до конца жизни за нас обоих.

Он зажмурился, пытаясь бороться с накатывающей волной боли. Элла чувствовала, как его кожа с каждым мгновением становится все горячее под ее ладонями. Стянув тряпку с его лба, она сполоснула ее в холодной воде и приложила обратно, пытаясь оттянуть минуты.

Элла аккуратно поправила мокрые светлые волосы, что липли ко лбу, покрытом испариной.

- Но я хочу, чтобы бы знал, - продолжила порывисто шептать девушка, - у меня нет другого выбора. Он убьет тебя, а я не смогу пережить этого.

Элла всхлипнула, едва не срываясь в истерику.

- Я люблю тебя, люблю тебя, - как умалишенная шептала девушка, словно каким-то чудесным образом это поможет и что-то изменит. Она вглядывалась в черты его лица и пыталась запомнить их как можно лучше.

Свеча почти догорела, отбрасывая глубокие тени на стены. Элла видела, что Джаспер сражается из последних сил, пытаясь остаться в сознании.

Собрав всю волю в кулак, она словила его взгляд. Глубоко вдохнув, девушка твердо произнесла.

- Джаспер, забудь меня. Забудь обо всех событиях, связанных со мной. Меня никогда не было в твоей жизнь.

На миг глаза Джаспера остекленели, а зрачки стали такими огромными, что полностью заполнили собой глаз. Но уже через мгновение, все стало прежним. Джаспер закрыл глаза, проваливаясь в пучину бреда, потеряв связь с реальностью.

Часть 4

Следующие недели Элла провела словно в забвении. Жизнь потеряла смысл. Она жила только благодаря гувернантке, которая была к ней приставлена и следила круглосуточно за девушкой, заставляя есть, принимать утренний туалет, выходить на прогулку.

А еще через неделю ее оповестили о скором замужестве. Отец подобрал ей молодого сына судьи. Он был всего на пятнадцать лет старше Эллы, образован, галантен и обладал завидным состоянием. Но молодой госпоже было все равно, она лишь молча выслушала отца и отвернулась к стенке. Одинокая слеза, скатившись по щеке, упала на простынь.

Гражданская война в стране набирала обороты. Люди вокруг становились мрачнее и мрачнее. В городе больше не было ярких ярмарок. Прохожие не улыбались, а спешили быстрее укрыться по своим домам. Отец часто отсутствовал, устраивая, посещая благотворительные мероприятия и собирая средства на войну. Благо, Эллу никто не трогал. Она была невестой, которой вот-вот предстоит познать прелести супружества и должна была во всю готовиться ко свадьбе. По крайней мере, так думал свет.

Словно гром среди ясного неба прогремела новость: одна из служанок тайно поделилась с Эллой, что Джаспер скоро присоединится к армии Конфедератов. Эта новость взбудоражила девушку, вытянув из коматозного состояния, в котором она находилась последние недели.

В день отбытия Джаспера и за день до свадьбы, к ней в комнату зашел отец. Выглядел он неважно: война сказалась и на благополучии их дела, поэтому замужество дочери было как нельзя кстати. Элла не сомневалась: как бы отец не любил ее, он попытается извлечь из ее супружества как можно большую пользу.

Уильям молча стоял, наблюдая за скрюченной фигуркой дочери, сидящей в кресле. За эти недели она сильно похудела и осунулась, утратив былые округлости, сейчас походила больше на угловатого подростка.

- Ты можешь попрощаться.

Смысл слов отца не сразу дошел до Эллы. Она неверяще вскинула голову, ожидая, что бредит. Но он не шутил.

Элла медленно подошла к отцу и поцеловала протянутую руку.

- Спасибо, отец, я не могла и просить о таком.

- Это мой свадебный подарок тебе.

Служанки помогли ей натянуть простое нежно-голубое платье и заплести косы. Элла торопилась, боясь не успеть в последний раз посмотреть на него. Возможно, они больше никогда не увидятся. Девушку страшила мысль, что с ним может что-то случиться на войне. Все, что оставалось - молиться богу, чтобы он направил Джаспера и не допустил его смерти.

Шляпка с широкими полями закрывала Эллу от палящего солнца, а вуаль - от посторонних глаз. Ее сопровождала молчаливая гувернантка, тенью следовавшая по пятам.

Не доходя до вокзальной площади, Элла остановилась, наблюдая. Множество людей собралось, провожая молодых и не очень людей в форме. Тут и там были слышны завывания женщин, провожающих своих мужей и детей.

Он уже был тут. Вся семья вышла за ним. Тут были сестры и мать Джаспера. Элле были видны их слезы и платок, что пожилая мать Джаспера украдкой засунула ему в карман.

Он выглядел другим. Казался взрослее. Волосы были острижены и теперь торчали коротким ежиком. Форма сидела, как влитая, прибавляя лет. Кожа потемнела еще сильнее, после жаркого техасского солнца. Джаспер огляделся, словно ища кого-то в толпе и не находя. На секунду взгляд его карих глаз задержался на Элле. Сердце девушки бешено забилось в этот момент, а рука нащупала под тканями платья медальон. Но уже в следующую секунду он повел взгляд дальше.

Элла была для него никем. Он не узнал ее. Ее никогда не было в его жизни. Она была случайной провожающей, коих тут множество.

Не в силах стоять на ногах, Элла оперлась на руку гувернантки, едва не теряя сознание.

- Ну что вы, что вы, госпожа, - бормотала та, успокаивающе поглаживая, - пойдемте, пока нас никто не заметил. Завтра у вас свадьба, нечего плакать. Ваш будущий муж не должен видеть ваших слез.

От этих слов на душе Эллы становилось еще хуже.

***

На утро лицо Эллы было опухшим, а глаза покраснели от пролитых слез. Служанки пытались скрыть следы ночной истерики, но им это плохо удалось.

Заглянувший к ним отец лишь произнес:

- Пускай. Молодая еще, нервничает сильно перед свадьбой.

Он нежно провел по лицу дочери рукой. Она была прекрасна. Даже покрасневшие глаза и потерянный вес не портили ее. Словно весенняя роза, что только-только распустилась. Нежная молодая кожа молочного цвета, высокие скулы, тонкие брови и яркие синие глаза - отличительная черта его линии.

- Ну что ты, милая. Сегодня у тебя начнется новая жизнь. Арнольд тебе понравится. Он порядочный, добрый, образованный. С ним ты будешь счастлива. Я люблю тебя, дорогая, - он приподнял ее подбородок, заглядывая в глаза. Но ничего, кроме печали, там не увидел. Медленно поцеловав невесту в лоб, он прикрыл лицо кружевной фатой.

Вся церемония прошла как в тумане. Элла запомнила лишь поцелуй жениха. Его губы были сухими и жесткими. Он требовательно обхватил ее лицо и бесцеремонно вторгся в рот языком. Глаза похотливо изучали ее весь вечер. Если в начале девушка ничего не ощущала, то, чем больше вечерело, тем сильнее был ее страх.

В конце вечера у нее так разболелась голова, что девушка попросила разрешения подняться в свои новые покои.

- Конечно, дорогая, - глаза Арнольда пьяно блестели, а изо рта несло алкоголем, - тебе нужно как следует подготовиться к нашей брачной ночи.

От одних только этих слов Эллу прошиб холодный пот и передернуло от отвращения. Он был ей противен. Каждое касание жгло, словно огонь. И хотелось мгновенно броситься в холодную ванную, чтобы как можно быстрее оттереть эти касания. Кажется, это не укрылось от Арнольда. Элла видела, как потемнели зрачки его глаз, но ничего с собой поделать не могла.

Под одобрительный кивок отца, девушка поднялась наверх.

- Все будет хорошо, милая. Ты теперь совсем взрослая, - это были его последние слова, сказанные ей. Продал. Продал и ни о чем не жалеет.

Часть 5

До ближайшего города Элла добралась только к утру. Вся изнеможенная и перепуганная, она остановилась в одном из гостиничных дворов и несколько дней не покидала своей комнаты, боясь погони, дрожа, не в силах сомкнуть глаза.

Но погони не случилось и только тогда до Эллы дошло, что она осталась совершенно одна. Одна во всем мире. Где-то там был Джаспер, но девушка была не в состоянии его найти. Она и о себе позаботиться была не в состоянии. Все, чем она жила было организовано ее отцом или окружением: выбор предметов для изучения, расписание дня, еда, которую нужно есть.

Единственным самостоятельным выбором в жизни девушки был Джаспер, которого отобрали.

Украшения, которые она взяла из дома оказались удивительно дешевыми, она продала все, кроме часов от отца, кольца и медальона, ну еще оставила серьги с россыпью бриллиантов, которые отец подарил на семнадцатилетие, но сумма оказалась ничтожно мала. Откуда же Элле было знать, что торговец, видя совсем потерянную молоденькую бедняжку, решил на ней нажиться и дать за все те сокровища, что она принесла, едва ли десятую часть.

Добираться в Канаду девушка решила на железной дороге, рассудив, что так получится лучше всего. Только одного она не учла: огромного потока несчастных, которые так же бежали от войны на север. Мест везде было катастрофически мало и почти все деньги, которые она выручила за украшения, пришлось отдать. Дорога заняла несколько месяцев, за это время Элла чего только успела натерпеться. Множество рабов, бежали на север, чтобы укрыться от своих господ в южных штатах. Помимо них бежали и простые переселенцы, как и она, от ужасов войны.

А еще Элла выделялась и это было плохо. Впервые ее высокое происхождение, играло против нее. Слишком юная, слишком красивая, привыкшая, что любой каприз решается по волшебству, и совершенно одинокая. Она была легкодоступной мишенью. Как с ней не приключилось беды за время путешествия - одному Богу известно. Видимо, на этом отрезке времени она исчерпала весь свой запас удачи.

Свой дар она применить не решалась. Слишком глубоко сидели в ней потрясение и отвращение. Именно из-за него она лишилась любимого человека, именно из-за него погиб человек. Ей была противна сама мысль еще раз прибегнуть к нему. Перед глазами то и дело сменялись лежащий Джаспер в простынях или труп черного мужчины с простреленной головой.

Прибыв в Винздор, Элла еле нашла крохотную комнатку для аренды, отдав все оставшиеся деньги. Город был переполнен беженцами. Улицы заполнились бездомными, цены на все подскочили в несколько раз. Хозяйкой, которая согласилась приютить Эллу, была полуслепая старушка. Она подозрительно оглядела Эллу, выслушав придуманную историю о девушке-сиротке, бегущей от войны. Ее единственным условием было не водить кавалеров днем. Комната была крошечной, едва вмещая деревянную кровать, с облезлым серым матрасом, на которой Элла могла поместиться только лежа солдатиком.

В комнате было постоянно сыро, на полу и потолке расцветала плесень, а во время дождя и вовсе, потолок подтекал. В какой-то момент Элла поняла, что ей тяжело дышать, а кожа покрылась непонятной сыпью. Кроме того, девушку бил озноб и появился кашель.

Старушка сжалилась над Эллой и выдала ей дополнительное одеяло, так как старая простынка никак не спасала от холода. Погода Канады отличалась от жаркого засушливого климата Техаса. Платье Эллы совершенно износилось за время путешествия и теперь было похоже скорее на половую тряпку, висевшую на костях. Девушка стала своей тенью: худая, осунувшаяся, с темными кругами и потухшим взглядом, одетая в лохмотья. Ее роскошная копна темных волос поблекла и спуталась. Девушка не могла позволить себе элементарный гребень.

Когда Элла поняла, что заболела, денег на врача или лекарства не осталось. Проведя несколько часов в раздумьях, девушка решила расстаться с бриллиантовыми сережками, что когда-то подарил отец на семнадцатилетие. Словно прощаясь с прошлой жизнью, Элла несколько минут всматривалась в сверкающие бриллианты, которые так инородно и дико смотрелись в ее ветхой комнатушке. Сверкающие, на темно-синей бархатной подушечке в шкатулке из красного дерева, они олицетворяли богатство и роскошь прошлого. Обменяв сережки на канадские доллары, она купила себе пару микстур и еды, но процесс был настолько запущен, что ничего не помогало.

Свой восемнадцатый день рождения Элла встречала горя лихорадкой в крохотном, сыром помещении подвала, сопровождаемая чувством одиночества, безнадежности и страха. В бреду ей казалось, что Джаспер пришел за ней. Она видела его искреннюю улыбку и радость в карих глазах, ощущала мягкость светлых волос и запах свежескошенной травы. Когда температура тела превысила 43 градуса, сердце Эллы не выдержало и остановилось. Стоило телу девушки остыть, как кольцо на указательном пальце начало менять свой цвет, постепенно окрашиваясь в черный цвет.

***

Проснулась Элла спустя сутки совершенно здоровой. Девушка ощущала приятную легкость в теле и посветлевшее сознание, словно пробудившись от долгой спячки. Впервые за несколько недель, ее одолел дикий голод и, что удивительно, желание жить. Элла почувствовала просвет впереди.

Нужно было что-то менять в жизни. Для начала девушка решила, что пора искать работу. Но решить было проще, чем сделать. Как оказалось, для домашних дел она была слишком хлипкой, для интеллектуальной работы не имела достаточной квалификации и вообще - была женщиной, что резко снижало доступные вакансии.

На помощь опять пришла старушка, что сдавала комнату. Именно она посоветовала Эллу знакомой в качестве гувернантки для малолетней дочери подруги. Элле повезло, что она в совершенстве владела французским и испанским, умела музицировать на разных инструментах, читать и писать. Дополнительным плюсом стало то, что Элла была обучена конной езде.

Понаблюдав за Эллой, миссис Кэмпбелл предложила ей переселиться в их дом. Он был просторным, мистер Кэмпбелл отправился добровольцем на войну, так как сам был выходцем одного из северных штатов. Слуг и помощников по дому хватало, но дочери Аманде нужно было постоянное присутствие старшей подруги. К Элле она за несколько недель привыкла и полюбила. Сама же миссис Кэмпбелл была поглощена воспитанием единственного наследника - годовалого Томаса.

Часть 6

Наши дни

Аби валялась в кровати, задрав голову вверх и болтая ногами. Огромные окна от пола до потолка были распахнуты и в номер отеля врывался морозный запах моря и виноградников, что расположились вокруг. Хоть сейчас и стояла зима, но их запах пропитал все вокруг, напоминая каждому жителю этой местности, где он находится. Регион Прованса, что она выбрала для зимовки, ей очень нравился. Хотя бы тем, что здесь делали так полюбившиеся ей пузырьковые вина. Старинный паркет, с вычурными узорами, заливали солнечные лучи. Он напоминал ей прошлую жизнь. Похожий узор, хоть и гораздо проще, был выложен в их бальной зале отчего дома, что так полыхал в ночь ее свадьбы.

Створки высоких окон были распахнуты настежь, не смотря на зимнюю прохладу.

Уныло поморщившись, Аби потянулась к бутылке того самого вина с пузырьками и сделала большой глоток, чувствуя во рту горькую сладость. Да, ей определенно тут очень нравится.

Бутылка была наполовину пуста, хотя еще даже двенадцати дня не было. В голове у Абигейл уже приятно штормило. Возможно, потому что вчера она уже выпила такую же. И позавчера и вообще, все время, что она находилась в Провансе было подернуто алкогольной дымкой. На нее уже косились в отеле, явно принимая за чью-нибудь наследницу-алкоголичку. Пару раз консьерж заглядывал к ней под разным предлогом, чтобы невзначай убедиться, что она жива и у отеля никаких проблем не будет. Но Аби исправно, каждый день заказывала себе что-то поесть и новую бутылку самого дорогого вина, давая понять, что жива.

- Скучно, - вздохнула девушка, опять переведя взгляд на паркет, начинало клонить в сон. Нужно было двигаться дальше. Последние пять лет она путешествовала по Франции, передвигаясь с места на место, преимущественно по югу. Кочевая жизнь ей осточертела и хотелось осесть на пару лет где-нибудь в одном месте. К тому же, пора было обновить документы, потому что ее возраст на бумажке начинал вызывать вопросы.

Аби перевела взгляд на огромный глобус, что скромно стоял в углу. Его доставил на днях тот самый консьерж по ее личной просьбе. Закрыв глаза, Аби со всех сил крутанула его. Выждав минуту, девушка ткнула пальчиком, останавливая шар.

Приоткрыв один глаз и приблизившись, она уставилась на карту, чтобы разглядеть новое место.

Это были Штаты. Последние 100 лет она старалась избегать эту часть света.

Посмотрим.

Что ж, океан рядом, это радует. Много зелени. Она попала в какой-то заповедник, но в его округе было несколько городов. Порт-Анджелес - слишком большой, Смит Плейс - далеко от океана, Бивер - очень маленький.

Форкс.

Она пристально посмотрела на крохотные буквы.

Пожалуй, можно дать шанс этому городу. В крайнем случае, она всегда может вернуться во Францию. В Провансе ее будут ждать с распростертыми объятиями, учитывая, какую кругленькую сумму она тут оставила.

Нет, больше никаких перемещений. Последние годы Аби итак провела путешествуя по миру и прожигая жизнь, почти отвыкнув от личного общения. Так можно и одичать. Пора возвращаться.

Иногда она задумывалась о том, что, к счастью, ее память не идеальна, иначе бы она не смогла выдержать замкнутый круг школа-колледж-прожигание жизни и так по-новой. Забыть учебную программу - это одно, вот только, если бы она могла забыть события почти сто пятидесятилетней давности…

Ее план был прост: вернуться в последние классы школы, потом, как любой бунтующий и неопределившийся подросток, взять год перерыва в обучении перед поступлением в колледж и, наконец, окунуться в несколько лет круговорота вечеринок и студенческой жизни. Этого хватит еще лет на десять. А дальше Абигейл не заглядывала.

Кажется, в отеле выдохнули с облегчением, когда она объявила о том, что желает выселиться. По крайней мере, консьерж светился, помогая сесть в такси и на прощание подарил одну из дорогих бутылок того самого вина, к которому Аби пристрастилась, с наилучшими пожеланиями скорой встречи (что-то подсказывало, что пожелания были не от всего сердца).

Дорога до Нью-Йорка заняла шестнадцать часов, пришлось сперва лететь в Гатвик и оттуда уже в Штаты.

- Цель визита, мисс Дюбуа? - подозрительно смерила ее взглядом темнокожая работница пограничной службы, сверяясь с фото в документах.

- Еду ухаживать за престарелой бабушкой, - очаровательно улыбнулась Абигейл, - в ее возрасте ей нужен дополнительный уход, и я бы сама хотела обеспечить его, чтобы быть уверенной в ее комфорте.

- Это очень мило, - наконец-то улыбнулась женщина, смягчившись и отдавая обратно документы, - не каждая молодая женщина, способна поставить на первый план заботу о пожилом родственнике. Сейчас, наоборот, все стремятся сдать бедолагу в дом престарелых и откупиться круглой суммой, вспоминая о них только на день благодарения.

Аби понимающе кивнула и, забрав документы, двинулась за багажом и на выход.

После тихого и размеренного побережья Франции, Нью-Йорк оглушал. Гомон людских криков, шум от огромного потока машин - от всего этого девушка отвыкла.

Перед тем, как заселяться в отель, нужно было провернуть одно дело. Аби нашла нужный адрес на карте и вызвала такси. Последний раз, когда она была в Нью-Йорке, он выглядел совсем иначе. Тогда еще не было этих головокружительных небоскребов, пестрящей рекламы, призывающей купить все насвете, такого количества людей разных национальностей и цветов кожи. Пока такси неспешно катило, собирая все пробки на своем пути, Аби успела вздремнуть: во Франции сейчас был бы поздний вечер, а тут день только перевалил за середину.

- Мисс, - деликатный мужской голос ворвался в ее сознание, - мисс, приехали.

Аби часто заморгала, пытаясь прийти в себя.

- Вы уверены, что это правильный адрес? - он с сомнением смотрел по сторонам. Заброшенные склады, казались покинутыми, но все было не так. Внутри кипела самая настоящая криминальная жизнь, - Браунсвилл не самый безопасный район.

- Да, это то, - буркнула Аби, - плачу сто долларов, если подождете меня десять минут.

Часть 7

Техасский округ 1867 год

Элли очнулась не сразу. Кажется, кто-то бесцеремонно тряс ее за плечи, мешая спать. Рядом доносились женские непрерывные всхлипы.

- Еще секундочку, - сонно пробормотала девушка. После этих слов, крики только усилились.

Открыв глаза, первое, что она увидела - было лицо семейного доктора. Он периодически приходил проверить здоровье Аманды и Томаса.

- Крепко же вы спите, милочка, - усмехнулся доктор, всматриваясь в лицо девушки. - Как меня слышите?

- Нормально, - хрипло отозвалась Элла.

- Ну вот, а вы говорите: “мертва-мертва”, бедняжка просто отсыпалась.

Только сейчас Эллайн заметила, что в комнате они не одни. Мистер Кэмпбелл хмуро стоял у дверей, пристально сверля взглядом ее и миссис Кэмпбелл, рыдания которой заглушали все вокруг. Она была одета в траурное черное платье и прижимала белый платок к своему такому же мертвенно бледному лицу.

- А что случилось? - недоуменно обвела окружающих взглядом Элла. При этих словах миссис Кэмпбелл зарыдала еще пронзительней.

- Люси! - неожиданно строго прикрикнул на нее глава семейства. Женщина тут же смолкла, икнула и, под его злым взглядом, скрылась за дверью.

- Что ж, - вернулся к ней доктор, - я прописываю вам диетическое питание и побольше прогулок. Вы совершенно здоровы. - после краткого осмотра, он запихнул свои вещи в небольшой кожаный чемоданчик и удалился.

- Мистер Кэмпбелл, - кивнул доктор головой на прощание.

- Я провожу вас, - ответил тот.

Стоило им скрыться, как через несколько минут дверь опять приоткрылась и на пороге показалась миссис Кэмпбелл. Поджав губы, она поинтересовалась:

- Как ты себя чувствуешь?

- Вроде неплохо, - пожала плечами Элла, - в голове туман, кажется, вы приходили ко мне утром? - не уверенно предположила она, - еще чай предлагали, а потом мне захотелось спать.

Элла прикрыла глаза. Внезапная мысль поразила ее.

- В чае что-то было!

-Тише ты, тише, - миссис Кэмпбелл подскочила к двери, выглядывая в коридор и прикрывая ее. - Послушай меня, милочка, - зашептала она, засовывая руку в карман. Элла напряглась, опасаясь, но из кармана женщина вытащила внушительную стопку банкнот. - Это тебе. Считай, за все время, которое ты провела с Томасом и Амандой тебе подарок. Уходи из дома под покровом ночи, чтобы тебя никто не видел. Я совру что-нибудь мужу. Уходи и никогда не возвращайся, иначе хуже будет. - ее глаза зло сверкнули, - Видимо, бог решил, что тебе суждено еще пожить. Ты поняла меня?

Она впихнула банкноты, растерянной Элле.

- И забудь все то, что тут произошло. Никому ни слова. - развернувшись, она уже протянула руку к двери, как на мгновение остановилась. - Мне жаль, что так все обернулось. Я рада, что ты осталась жива.

До вечера Эллу никто не беспокоил, миссис Кэмпбелл убедила мужа и детей, что Эллайн требуется отдых, поэтому у девушки было время, чтобы собрать вещи и подумать о случившемся.

Девушка была в ужасе от произошедшего, но больше всего ей было обидно. Она считала Кэмпбеллов своей семьей. Несколько лет они жили душа в душу, миссис заменила ей мать. Элла никак не могла понять: в чем же ее вина? Она ни словом, ни действием не позволила усомниться в своей верности и преданности, а с ней поступили так.

Опять и опять она оставалась одна.

Опять и опять ее предавали.

Опять и опять ее жизни угрожали.

Только что именно случилось и почему она жива? На это у Эллы ответа не было, лишь взгляд синих глаз в который раз скользил к почерневшему кольцу на пальце. Не рассчитала яда?

Ровно в полночь за ней зашла миссис Кэмпбелл, чтобы выставить за дверь.

- Извозчик доставит тебя на станцию. Оттуда сможешь поехать куда глаза глядят. Но помни - никому ни слова. Ясно? - сверкнув темными глазами, она развернулась и пошла к дому.

Это были последние слова женщины, что заменила Элле мать.

***

Единственное место, куда Элла могла вернуться, был ее родной город в Техасе. Поэтому девушка двинулась в длинный путь домой.

Война опустошила юг, оставив многие города и сельские районы в руинах. Тут и там встречалось множество покалеченных судьбой и войной людей. В большинстве места, которые посетила Элла, были разрушены и очень бедны. К сожалению, стоило ей оказаться одной на улице и девушка быстро вспомнила, как это небезопасно. Ее молодость и привлекательность, служили ей плохую услугу. Женщина априори не могла путешествовать одна, без сопровождающего ее мужчины, главы семейства или гувернантки. Ничего этого у Эллы не было. Поэтому, девушка не нашла ничего лучше, как переодеться в украденные мужские вещи, притворившись мальчиком-сиротой. И почему она не догадалась сделать так, когда бежала в Канаду?

Но что бросилось в глаза Элле - экономические изменения, вызванные войной. Они привели к тому, что все больше женщин начали работать вне дома, особенно в городах. Они занимали должности учителей, медсестер, секретарей, текстильных рабочих. Элла с удивлением заметила, что сама была бы не против попробовать устроиться на настоящую мужскую работу. Тем более деньги, которые ей дала миссис Кэмпбелл и те, что она накопила за несколько лет работы у нее - стремительно таяли.

Дорога назад заняла несколько месяцев, как и прошлый раз. Элла почти отчаялась, когда на горизонте показались родные окрестности.

Одна мысль теплилась глубоко внутри: сейчас она увидит его. Джаспера. Он должен был уже вернуться с войны. Он просто обязан был выжить. Последняя ее надежда на счастливую жизнь. Ее смысл жизни. Ее Джаспер. Элла украдкой прикоснулась к медальону на груди и легкая улыбка показалась на ее губах. Как же она сейчас была счастлива, что в минуты отчаяния не продала его!

Город выглядел не лучшим образом. Повсюду заколоченные покинутые дома, хмурые прохожие, заброшенные переулки. Ее дом так и стоял сгоревший дотла, теперь он зарос травой и завяз в слое песка и пыли.

Заселившись в гостиницу, Элла поспешила достать свое лучшее платье, чтобы принарядиться перед встречей с Джаспером. Ей хотелось выглядеть как можно лучше после долгого расставания с ним.

Часть 8

Наши дни

Элла сидела в номере, рассматривая свои новые документы.

Итак, ей опять 17 лет и она опять школьница. Возможно, стоило сделать документы помоложе, но ей хотелось быстрее попасть в колледж. Девять лет назад она закончила Оксфорд и воспоминания о вечеринках будоражили ее до сих пор. Единственный минус - богатые наследники. Настолько изврещенных и горделивых людей она еще не видела.

Абигейл Эллайн Роджерс - в этот раз она решила оставить свое настоящее имя, поменяв местами первое и второе имя.

Честно сказать, Эллой она больше никогда не была. Девушка справедливо отметила, что Элла умерла еще много лет назад и возвращать те воспоминания ей не хотелось.

Итак: пора определиться со школьными предметами.

Мисс Роджерс подтянула к себе ноутбук с открытой страничкой единственной старшей школы Форкса, чтобы заполнить формуляр. Аби не очень любила изменения, но должна была отдать дань развитию технологий. Ведь некоторые изобретения ей были по душе. Самолеты, интернет, телевизор. А вот мобильные телефоны Аби не очень нравились - она скучала по длинным, заковыристым письмам, полных настоящих чувств. Правда ни звонить, ни писать ей было не кому.

Физкультура - у нее точно ее не будет. Эти агрессивные игры между школьниками в пубертате - не для нее. А вот ранчо с лошадьми недалеко от Порт-Анджелеса - вызвало в Аби положительные эмоции.

Углубленная история, литература.

Испанский - почему бы и нет.

Хм, тригонометрии не избежать, к сожалению, это обязательный предмет. Да, за все года Аби неплохо познакомилась с ним, но это никак не отразилось на ее впечатлениях о предмете. Была середина года, поэтому, Аби можно было выбирать только из того, что оставалось.

Жаль, не было музыки или вышивания, а как же этикет? Ни в одной школе не преподавали их, как обязательные! Конечно, подростки не умеют себя правильно вести. Их же никто этому не учит.

Так, физкультура в Форксе была обязательным предметом и анкета не пускала ее дальше, пока она не заполнит это поле.

Что ж, Аби тоже не первый день живет. Ей нужна уважительная причина для пропуска занятий. Девушка усмехнулась, делая очередной глоток из хрустального бокала, зная себя, у нее будет очень много пропусков. Поэтому тут ей поможет какая-нибудь неизлечимая болезнь.

Абигейл покопалась в памяти: астма? Тогда ей нужен будет ингалятор всегда, слишком много мороки. А вот хроническая обструктивная болезнь легких автор гуглила, такая болезнь есть, но все ее симптомы и проблематику, автор сочинила сама. Не повторять в реальной жизни! - почти сестра астмы, но менее знакомая всем, и то, что нужно. Осталось добыть справку в больнице, но с этим Аби легко справится.

Заполнив все оставшиеся строки и нажав отправить, девушка довольно перевела взгляд на настенные часы. До ее следующего самолета была еще неделя, а это значит, она успеет завершить все дела перед тем, как отправиться в крошечный городок на севере.

***

Кое-какие привычки остались у Аби с прошлого столетия. Например, индивидуальный заказ одежды. Девушка зарулила в ателье, расположившееся недалеко от отеля.

Абигейл придирчиво несколько часов выбирала ткани и фасоны для будущей одежды, наслаждаясь процессом. Ткань пастельного тона для блузки, несколько кружевных жабо, которые дополнят образ. Шелковая ткань глубокого темного синего цвета для платья по щиколотку. Также она заказала несколько классических пиджаков разных темных оттенков и штанов. Все-таки в Форксе будет холодно. Сначала девушка хотела выбрать классические штаны, но потом в голову пришла запоздалая мысль, что подростки вряд ли сейчас так одеваются. С тяжестью на сердце, она утвердила себе узкую модель черного цвета. Не удержавшись, добавила еще одну пару белого цвета.

За неделю ей обещали управиться со всем.

Несмотря на то, что основной заказ одежды был сделан, следующие несколько часов Аби потратила на обход бутиков. Пришлось прихватить еще несколько баек, безразмерных свитеров просто кашемировых и из шерсти мериноса.

Задержавшись у витрины с причудливыми шляпками, Аби не удержалась и прикупила себе персикового цвета. Когда-то в далеком прошлом у нее была очень похожая. Вряд ли в Форксе она ей пригодится, но девушка не могла сдержать себя.

Уже в отеле, сидя в мягком кресле и попивая шампанское, она изучала в ноутбуке информацию от риэлтора. Итак, домик, который ей предложили, выглядел мило, как она и хотела. Два этажа, есть камин.

- Эсме Каллен. - она прочла имя дизайнера, сделавшего всю планировку и ремонт. - Что ж, Эсме, пусть будет сюрприз. Надеюсь, что мне понравится.

Последний вечер перед отъездом, Аби решила провести, любуясь на Тайм-Сквер. Поэтому, одевшись по теплее в обновки, она выскользнула из отеля и поймала такси.

Вечерний город совсем таким не казался: от яркого света софит мелькающей рекламы, все было светлым, как будто день. Гул голосов, музыки и смеха сливался воедино. Тут были люди всех мастей: от мала до велика, от нищих до богатейших. Аби затерялась в толпе, медленно бредя в своих мыслях. Уже завтра она опять уедет в глушь, где начнется ее новая жизнь. Аби еще раз убедилась, что небольшой городок - лучшее решение, уже через тридцать минут ее голова начала раскалываться и девушка решила свернуть в проулок, чтобы найти более тихое место для прогулок.

Резкий звук у мусорных баков привлек ее внимание.

- Кто здесь? - Аби нахмурилась всматриваясь в пустоту. О жестокости людей она знала не понаслышке. С ее времени ничего не изменилось, если только не стало хуже.

Шевеление усилилось и из-под коробки выползло чумазое нечто. Аби в испуге отпрыгнула.

На нее с любопытством смотрели зеленые миндальные глаза.

- Привет, - растерянно улыбнулась Аби, умиленно наблюдая за совершенно черной кошкой. - лазишь по помойкам?

Часть 9

Техасский округ 1867 год

Встреча с Луизой обернулась бессонной ночью для Эллы и подкинула много мыслей для размышлений. Почти сразу она решила не оставаться в родном городе, где ее мог узнать еще кто-то, кроме лучшей подруги детства. Благо, денег теперь у Эллы хватало и можно было больше не перебиваться хлебом и водой.

Первым делом, заехав в соседний город, Элла нашла себе гувернантку, готовую отправиться с ней на восток. Хоть Эллайн уже и было двадцать семь, но в глазах общества, она оставалась восемнадцатилетней юной девой, нуждающейся в опеке. Словно тех кошмарных десяти лет и не было.

Миссис Смит была вдовой участника гражданской войны, детей у них не было, из-за редкого заболевания женщины, поэтому в родном городе ее ничто не держало и она с удовольствием отправилась на восток с Эллой. Миссис Смит была взрослой женщиной сорока лет, довольно приятной внешности, с не глубокими морщинами, тронувшими лицо, и обучена манерам. Рядом с ней Элла чувствовала себя спокойно и уютно, в противовес чувствам, пережитым ею в детстве от выбранной отцом гувернантки.

Отчасти это было от того, что Элле надоело находиться все время одной. Она привыкла к семье Кэмпбеллов за пять лет и сейчас искала утешения в миссис Смит.

В Атлантик-сити, небольшой городок у океана, они прибыли в начале марта, представляя из себя достопочтенную пару: вдова Уитлок и ее помощница.

Каждый раз, когда к Элле обращались по фамилии Джаспера, на лице девушки расцветала мимолетная улыбка и рука неосознанно тянулась к медальону на шее.

Миссис Смит мудро ни о чем не спрашивала, решив, что Элла была только помолвлена с каким-то господином, который, как и ее муж, ушел на войну и не вернулся, оставив девушке все свое состояние. Элла будила в ней материнские чувства, заставляя заботиться о девочке, как о собственной дочери, которой у нее никогда не было.

За несколько месяцев совместного проживания, миссис Смит успела достаточно изучить девушку. Элла была правильно воспитана, умна и скромна. Несмотря на свободу и вседозволенность, она не пустилась транжирить оставленное наследство, а старалась обходиться необходимым минимум и даже делать какие-то вложения, просчитывая днями все в личном кабинете.

Что беспокоило гувернантку, так это одиночество Эллы. В ее возрасте, молодая девушка в расцвете сил, должна искать внимания ухажеров, а не запирать себя в доме, как в крепости. Должна сбегать на свидания или хотя бы рассматривать ухаживания женихов. Миссис Смит как-то попыталась поговорить на эту тему с Эллой, предложить ей связаться с местными матронами и заявить себя на рынке невест, но ничего, кроме тихих слез и всхлипываний не получилось. На следующий день Элла сама к ней подошла и тихим, но не терпящим возражений, голосом попросила больше никогда не возвращаться к этой теме.

На душе Эллайн было пусто. Когда, после стольких страданий и поисков, борьбы за жизнь, постоянного стремления куда-то она осела на месте, голову девушки заполнили мысли о прошлом. Если у семьи Кэмпбелл она жила надеждой, что вернувшись в свой город после войны найдет Джаспера и они заживут счастливой жизнью, то сейчас Элла просто не видела смысла в своей жизнь, сновая из одной части дома в другую изо дня в день и живя воспоминаниями прошло.

Лишь одна радость была в жизни Эллы - посещение конного ранчо "Серебряное Подковье" и ее любимица Изюминка. Кобылица была довольно своенравна и строптива, но Эллу приняла почти сразу. Девушка любила после конной прогулки, часами сидеть и расчесывать ее каштановую шерстку, поглаживать две белые параллельные линии на морде, рассказывая о своих приключениях. Изюминка при этом замирала и вслушивалась в человеческую речь. Элле казалось, что в ее выразительных карих глазах читается понимание и сочувствие. Иногда выражаемое в недовольном ржании.

Так и в этот раз, Элла стояла посреди небольшого луга, окруженная душистыми цветами всех мастей. День выдался пасмурным, прохладный морской ветер доносился даже сюда.

Элла как раз дошла до момента с чаем от миссис Кэмблелл. Как и во все предыдущие разы, на особо остром или грустном моменте рассказа, Изюминка, словно понимая чувства, питающие душу наездницы, неодобрительно заржала, боднув плечо Эллы мордой.

На что девушка лишь рассмеялась, поглаживая короткую шерстку.

- Все хорошо. Я осталась жива, но спасибо за беспокойство.

- Мисс, мисс, вам лучше отойти, - донеслись до них крики. На всех парах к ним приближался молодой мужчина, галопируя верхом на темном жеребце. Его светлые ровные волосы, были завязаны в низкий хвост, а на лице было написано искреннее беспокойство. Приблизившись, не дожидаясь, пока лошадь остановится, он спрыгнул и лишь в нескольких шагах от Эллы остановился, стараясь не делать резких движений и не испугать кобылицу, которая явно занервничала, топчась на месте и фыркая.

- Мисс, вам стоит отойти, Изюминка обладает очень своенравным характером.

Элла нахмурилась.

- У нее было вполне благодушное настроение, пока вы не появились, - сморщила недовольно нос Элла, не намереваясь следовать совету. Она лишь плотнее прижалась к Изюминке, обнимая ту.

- Я видел, как она едва не встала на дыбы, - настойчиво продолжил незнакомец, с каждой секундой приближаясь все ближе и ближе, - вам следует знать, что эта красавица год назад сбросила с себя наездницу и та свернула себе шею. С тех пор она никого к себе не подпустила.

- А меня подпустила, - хмыкнула Элла, поведя подбородком. Мужчина только сейчас словно заметил, в каком положении находится Элла. Девушка, едва не лежала на Изюминке, широко раскинув руки и обнимая ту за брюхо. Изюминка при этом стояла совершенно неподвижно, удерживая девичье тело.

- Хм, действительно, она вам покорилась, - в карих глазах мужчины загорелось удивление вперемешку с уважением. - Я рад, что Изюминка наконец-то нашла себе кого-то под стать такого же …, - она замялся, подбирая слова.

- Упрямого? - ехидно спросила Эллайн.

Часть 10

Наши дни

Самолет доставил Абигейл в международный аэропорт Уильяма Р. Фэйрчайлда, где ее встретил сопровождающий. Высокий темнокожий мужчина в строгом деловом костюме и с табличкой в руках, представившийся Марком Трэвисом. В его глазах читалось удивление, он явно ожидал увидеть кого-то постарше, а не одинокого подростка.

Загрузив два больших чемодана в багажник черного рендж ровера, они помчались к ее новому дому. Марк не переставая болтал, рассказывая о прелестях жизни вблизи океана и в экологически чистой местности. Аби пропускала все мимо ушей, уткнувшись в окно на проплывающие мимо деревья.

Форкс был серым. Одинокие домики, похожие друг на друга, как две капли воды. В городке был единственный супермаркет, кафе и школа. И лес, лес, лес. Куча зелени, высокая влажность и оттого, пробирающий до костей, холод.

Чем ближе они приближались к дому, тем больше Аби жалела о сделанном выборе, нервно теребя ремень безопасности и кутаясь в кашемировый кардиган. Внутри томилось предчувствие чего-то неотвратимого. Вот только Абигейл не могла понять: хорошего или плохого. Закусив губу, девушка поерзала на сиденье. Сейчас она увидит свой дом на ближайшие пару лет. Через время познакомится с жителями городка. Без особой надежды на их уважительное отношение к частной жизни - скорее всего, уже завтра утром, если не сегодня к вечеру, все будут знать о ее приезде.

Черт, может все же следовало поселиться в большом городе и затеряться среди толпы? Днями и ночами сидеть, запершись в квартире, лишь иногда в ночи выходя за продуктами?

Нет, так она точно свихнется. Ей нужно было общество.

А соседи … пускай копаются в ее жизни. Ее документы в идеальном порядке, не придраться. Никто ничего не узнал за столько лет, значит и сейчас не узнает.

- Прошу, мисс Роджерс, - в своих размышлениях, Аби не заметила, как машина остановилась. Марк распахнул перед ней двери, приглашая выйти в сырость. - Ваш дом, все было сделано по высшему разряду. Чудесные два этажа, тихое место, приветливые соседи.

Дом действительно был, как на фото. И совершенно не отличался от соседних, разве что краска на фасаде была посвежее. Идеально скошенный зеленый газон, выложенное кирпичной кладкой место для машины. С обратной стороны дома должен иметься небольшой садик.

Внутри дома сразу бросалась в глаза светлая лестница, ведущая на второй этаж. Справа небольшая кухня в светло-голубых тонах, на столике ваза с фруктами - пятизвездочный сервис за большие деньги. За кухней расположился гостевой санузел и кладовка.

Слева от входа просторная гостиная. Бежевый диван, белоснежный ковер. Дубовый деревянный пол, цветы на столике и камин.

Сделано было действительно стильно, со вкусом и не пошло. В гостиной как раз было место для нового телевизора, что придет на днях и для ее старинной арфы. На втором этаже просторная хозяйская спальня, с широкой кроватью песочного цвета, заполненная подушками глубокого изумрудного. Будуар, встроенный шкаф во всю стену и пустые книжные полки.

Пока в доме было пусто, кроме той одежды, что она купила в Нью-Йорке и упаковала в два чемодана, любезно перенесенных в дом Марком, вещей не было. Все коробки должны были прибыть завтра. Аби никому не доверяла их разбор, так как там было много памятных вещей, которые могли вызвать вопросы. Да и просто, ей не хотелось, чтобы к ним прикасались чужие руки.

Проведя небольшую экскурсию по дому и убедившись, что клиент всем доволен, Марк дал подписать все необходимые бумаги, протянул свою визитку для связи, договорившись, что машину для Абигейл доставят во вторник вечером и удалился.

- Ну что, малыш, добро пожаловать в новый дом, - Аби открыла двери переноски, выпуская черного кота наружу. Тот широко зевнув, осторожно выбрался, ступая по деревянному полу, принюхиваясь и осматриваясь. Однако, не прошло и пары минут, как, прыгнув на диван, он поджал лапки и сладко зевнув, уставился в окно.

- Чувствуй себя как дома, - усмехнулась Абигейл.

Дорога была изматывающей, поэтому девушка с удовольствием бы осталась в доме, никуда не выходя, но тут совершенно не было еды, кроме фруктов. Поэтому пришлось выбраться в тот самый единственный супермаркет, благо, только вечерело и идти было недалеко.

Ее кардиган был слишком прохладен для погоды в Форксе, поэтому пришлось лезть в чемодан, чтобы вытащить что-то более-менее теплое.

На улице не лил дождь, лишь немного накрапывало, мелко и мерзко. Небо затянули серые тучи и девушке пришло осознание, что это та погода, которая будет теперь сопровождать ее все годы в Форксе. После лазурного берега, на душе становилось все мрачнее и мрачнее. Погода снаружи, как нельзя кстати, отражала все то, что накопилось у Аби в душе.

Но начинать с чего-то надо было. Лучше хоть как-то начать новую жизнь, делая по чуть-чуть, чем, порой, месяцами не вылазить из четырех стен, постепенно забывая, каково это быть в обществе. Она начнет с этого тихого, богом забытого города, а дальше переберется куда-нибудь в теплое место. Какой нибудь колледж, расположенный на юге.

В вечер субботы в супермаркете было непривычно пусто. Возможно, тут никогда не бывает людно. За время ее пути, ей не встретилось ни одного человека, лишь пара машин проехала мимо.

Взяв тележку, Аби покатила ее между рядов, слушая, как гремят колесики по плитке и накидывая самые простые продукты: теперь-то ей придется готовить самой. Девушка замерла у алкогольного отдела, задрав голову и выбирая вино на вечер. Несколько ящиков ей должны доставить уже завтра, но, чтобы не сойти с ума уже сегодня, ей определенно не помешает бутылка хорошего цветочного напитка.

- Не думаю, что вам продадут алкоголь.

За ее спиной раздался мелодичный молодой голос. Аби резко развернулась, встречаясь с красивыми миндалевидными глазами золотистого цвета. Молодая женщина с легкой укладкой и в спортивном сером вельветовом костюме, что идеально на ней сидел, спокойно смотрела на Аби с бутылкой вина в руках и еще одной в тележке. Кажется, Абигейл выпала на несколько секунда, так как окружающая обстановка казалась ей каким-то сюрреализмом. Невероятно красивая женщина никак не вписывалась в обстановку этого богом забытого места.

Часть 11

Атлантик-сити 1867 год

Это был май - очередная годовщина их разлуки и страшных событий. Каждый год, на протяжении всех этих лет, этот месяц Элла проводила, запираясь ото всех в доме. Каждый раз она прокручивала одни и те же мысли в голове, тот пережитый кошмар, словно в наказание себе.

В этот раз она попыталась поступить так же, но Дастин ей не дал уйти в себя, слишком много времени он потратил, чтобы наладить между ними мосты и опустить руки.

Поэтому он усилил напор, ежедневно давая о себе знать, засыпая Эллу цветами, всевозможными подарками и своим вниманием. Если цветы девушка принимала, то драгоценности отсылала назад. Лишь раз она приняла подарок, после того, как оговорилась, что скучает по своим урокам игры на арфе. На следующий же день, Аби дома ждал роскошный щипковый струнный музыкальный инструмент, с которым девушке было тяжело расставаться и в виде исключения, она все же его приняла.

Дастин не терял попыток, стараясь отыскать что-то такое уникальное, как и сама девушка.

Он подбирал момент, чтобы признаться в своих чувствах и, вот, предстоящий звездопад, который проходит раз в несколько лет, показался именно таким моментом.

Дастин постарался обставить все предельно романтично. Заранее отправил Элле открытку с приглашением понаблюдать за уникальным явлением, отправил за ней кучера, приказал слугам обустроить для них столик на берегу моря за городом. В назначенный срок явилась Элла. Она выглядела как всегда изумительно, в легком нежно-желтом платье, идеально сидевшем на ее хрупкой точеной фигурке и оттенявшем оливкового цвета кожу. С темными волосами, убранными в дамский пучок и небольшой желтой шляпкой, в тон платья. В ее синих глазах читалось удивление и восхищение. Элла поднесла к губам руку в белых перчатках, стараясь вести себя скромнее. К ее щекам прилил румянец, делая Эллу прехорошенькой.

- Дастин, - прошептала Элла, разглядывая множество горящих свечей и столик, накрытый на двоих. - Это изумительно.

- Прошу, - самодовольно усмехнулся Роджерс, довольный такой реакцией. На это он и рассчитывал. Он отодвинул стул, предлагая Элле присесть. Впереди бушевал океан, окрашенный в алый свет, заходящего солнца, а на горизонте сгущались тучи.

Роджерс налил в хрустальный бокал шампанское: немного себе и даме, хотя знал, что Элла не любила алкоголь. Он кинул украдкий взгляд на девушку, возможно, ему стоило пригласить музыкантов? Но Элла выглядела беспредельно счастливой, наслаждаясь шумом океана.

- Предлагаю поужинать, звездопад вот-вот начнется, а пока, мои повара потрудились на славу и приготовили отличного кролика, - он поднял серебряную крышку подноса, открывая вид на румяную корочку мяса.

Весь ужин они молчали, бросая на друг друга украдкие взгляды и обмениваясь улыбками, когда подлавливали другого на разглядывании.

Когда с едой было покончено, а солнце зашло за горизонт, давая во всей красе насладиться звездным небом, стали видны первые созвездия.

- Вон, смотри, - указал пальцем Роджерс, - эта большая яркая, видишь?

Элла нахмурилась, пытаясь проследить за направлением руки, но все звезды над ней были огромными, поэтому, девушка никак не могла понять, куда именно надо смотреть.

- Это Альтаир. Он входит в состав созвездия Орла. Согласно греческой мифологии, это тот самый орел, который носил молнии Зевса.

Затаив дыхание, Элла слушала рассказ Дастина. Внезапное движение привлекло внимание Эллы, не думая, она схватила Роджерса за рукав, привлекая внимание и указывая в сторону:

- Смотри, она падает, - девушка едва не пищала от восторга.

- Говорят, что когда звезда падает, - прошептал Дастин, он не смотрел на звезду, ведь перед ним стояло что-то, что поистине притягивало внимание. Синие глаза Эллы едва блестели слабее, чем звезды на небосклоне. - Можно загадать желание и оно сбудется.

Элла прикрыла глаза, чувствуя волнение и предвкушение. Легкий бриз с моряраздумал мелкие кудряшки у лица девушки.

"Вот бы вернуть время вспять", - внезапная мысль пронзила сознание.

Девушка испуганно приоткрыла глаза: не услышал ли ее Дастин. Но он увлеченно разглядывал ее губы и ничего не заметил. Элла скорее почувствовала, чем увидела, как Дастин аккуратно, чтобы не спугнуть ее, положил руку на талию и медленно, давая время девушке сбежать, наклонился к ее губам в легком поцелуе. Губы Роджерса были мягкими и приятными, они нежно смели губы Эллы, давая время ответить на поцелуй. Девушке было приятно вот так стоять на берегу океана, под звездным небом с Дастином и целовать его.

Но ничего более она не испытывала. Никакого ноющего внутри желания, порхающих бабочек в животе, безумных фейерверков в голове - всего того, что она испытывала с Джаспером.

Дастин сам прервал поцелуй, шумно выдохнув. Он не стал разрывать объятий, соприкоснувшись лбом с макушкой Эллы.

- Обычно на мои поцелуи девушки реагируют по-другому.

- Прости, - пискнула Элла, чувствуя себя неловко.

- Я мог бы списать это на твою неопытность, но дело не в этом, верно?

Элла отвела взгляд, не зная, что ответить. Но Дастин и сам все понял.

- Уитлок? Ты все еще его любишь?

При упоминании Джаспера, Элла по привычке потянулась к кулону, что висел на груди. Роджерс лишь проследил взглядом за рукой девушки и грустно улыбнулся.

- Я не конкурент ушедшему. Но, Элла, если бы ты только дала мне шанс, - он сделал шаг назад, давая девушке пространство и взял ее хрупкую руку в белой перчатке в свою ладонь, - всего лишь крохотный шанс. Я никогда не буду запрещать тебе думать о нем. Буду уважать дни, когда ты захочешь побыть наедине, ты сможешь оставить все ценности, подаренные им. Черт! - выдохнул Дастин, - ты даже сможешь первенца назвать его именем. Но, Элла, прошу, дай мне шанс. Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Элла удивленно слушала сбивчивую пламенную речь Дастина. После признания, его слова звучали инородно. Ей бы хотелось согласиться, не чувствовать того зуда под кожей, но она не могла.

Часть 12

Наши дни

Аби резко села на кровати, стряхивая остатки сна о прошлой жизни.

За окном отчетливо барабанили капли дождя, ударяясь о крышу и окна. Вместо того, чтобы усыплять - раздражали.

Давно ей не снилось прошлое. Абигейл уже не помнила, как на нее, сидящую на коленях, обнимающую застывшее тело, наткнулись утром люди. Как зло блеснули глаза шерифа, когда заикаясь и всхлипывая она рассказывала о том, что произошло. И как спустя пару дней, он пришел к ней, сказать, что, к сожалению, бандиты не предстанут перед судом, так как погибли. И по его глазам тогда Абигейл видела, что не своей смертью они погибли и вовсе это не случайность была.

Она только помнила пробирающий до костей холод, ледяные капли дождя и мертвое тело в руках. Помнила пустоту внутри. Помнила, как затекли конечности и она не в силах была пошевелить ими, лишь губы шептали молитвы, чтобы Бог забрал и ее.

Проклятие.

Проклятие, что настигло Абигейл и дамокловым мечом висело над ней, не давая жить счастливо. Проклятие, что растягивало страдания.

Воспоминаниях о произошедшем, Аби ворочалась со стороны на другую сторону, никак не в силах подобрать правильное положение. Когда все-таки заснуть удалось, ей впервые за долгое время снился Джаспер, таким, каким она его помнила в последнюю встречу в темном сарае: изможденный, болезненно бледный, но с полным, совершенно незаслуженной любви, взглядом.

В итоге, Абигейл с утра была разбита и подавлена. Даже мурчащий у ног кот, никак не мог поднять настроение девушке.

В комнате было холодно, за окном хмуро, Аби даже подумалось, что еще рано вставать. Но взгляд на часы показал девятый час, а значит, скоро приедут грузчики с ее вещами.

Кинув мимоходом взгляд на свое отражение, девушка скривилась. От дикой влажности в воздухе ее волосы еще больше завились, торча пушистыми завитками в разные стороны. На бледном лице, лишенном макияжа, виднелись веснушки, приобретенные под солнышком лазурных берегов. Шелковая сорочка помялась от неспокойного сна.

- Ну все, тебе нужно имя, - констатировала Аби, поглядывающая на черного кота, азартно уплетающего корм с тарелки. - если я назову тебе Черный, то это будет совсем плохо.

Девушка обвела взглядом кухню, но ничего путного в голову не пришло.

От размышлений ее прервал звук мотора, подъезжающей машины. Накинув пальто на плечи, Абигейл поспешила на улицу.

Все нужные ей вещи умещались в небольшой грузовик. Никаких памятных вещей она старалась не коллекционировать, иначе за столько лет ей пришлось бы останавливаться в домах по тысяче квадратных метров. Так, только такие-то книги, картина, пару украшений, новые телевизор и DVD диски, ну и конечно же, ее арфа.

- Добрый день, мисс. - поздоровался с ней работник грузоперевозок, подсовывая под роспись новый бланк.

- Заносите внутрь, - скомандовала Аби, наблюдая, как открываются створки багажника грузовика и уже виднеются ее картонные коробки. - Надеюсь, все цело. - Давно она не видела свои вещи. Если ее остановка предполагалась меньше, чем на год, то девушка даже не привозила вещи, храня все на складе в Европе и покупая нужное уже на месте. Но в этот раз она планировала задержаться в Форксе подольше.

В конце улицы на дорогу медленно завернула шерифская машина. Через лобовое стекло Аби видела двоих. Мужчина сорока лет, шатен с усами, и молоденькая девушка, по возрасту примерно как Аби. Судя по внешнему сходству - его дочь.

Подъехав к дому Аби, машина шерифа припарковалась рядом с грузовиком.

- Добрый день! - шериф ловко выбрался из машины, обращаясь к Аби, и сложив руки на поясе, - мне зовут шериф Свон.

- Абигейл Роджерс, - представилась в ответ она.

- Мисс, позовете своих родителей? - вежливо поинтересовался он, - хочу поприветствовать новых жильцов.

- Я сирота, шериф.

На лице Свона промелькнуло удивление, он мысленно пытался угадать возраст девушки.

- Не волнуйтесь, все законно, мне уже семнадцать и есть разрешение суда, - успокоила его Аби, мысленно радуясь, что позаботилась о документах заранее.

- Сознательный гражданин в нашем городе - это радует, - шериф поправил значок на груди, строго смотря на девушку и заставляя чувствовать себя и правда семнадцатилетним подростком. - тогда добро пожаловать в Форкс. Если у тебя будут какие-то проблемы - можешь смело обращаться ко мне. Так как ты младше двадцати одного года и без опекуна, то попадаешь, в том числе, под мою ответственность. Ты идешь в местную школу?

- Одиннадцатый класс, - подтвердила Аби.

- О, - загорелись его глаза, - моя дочь Белла тоже. Она только приехала.

Девушка в машине приветливо взмахнула рукой, как будто боясь лишнего движения.

- Вижу у тебя нет машины, - заметил шериф.

- Да, компания обещала пригнать ее во вторник.

- Белз могла бы заехать за тобой завтра. Что скажешь? - он наклонился к машине, спрашивая разрешения у дочери. Та утвердительно кивнула головой.

Аби ничего не оставалось, как тоже согласиться. Ответственный тут шериф. Она еще раз мысленно поблагодарила Эсми Каллен. Девушка даже представить не могла, как бы все обернулось, если бы она притащила на кассу те чертовы бутылки.

Аби скосила глаза на три фирменные коробки из винного магазина, что еще оставались в кузове грузовика. Нужно выпроводить шерифа, пока грузчики заняты ее арфой и не приступили к коробкам.

Но на помощь ей пришла Белла, позвавшая отца.

- Нам пора. Абигейл, добро пожаловать в Форкс. Если что-то понадобится - не стесняйся обратиться за помощью, - махнул шериф на прощание и укатил дальше по улице.

Через десять минут с выгрузкой было закончено. Аби выдохнула. Давно она столько не говорила. Сейчас чувствовала себя, как выжатый лимон. Проводив грузчиков, она радостно вздохнула, закрыв дверь и оставшись наконец-то наедине с собой. Рядом на тумбочке сидел кот и увлеченно вылизывал лапку.

Прямо перед ней стояло три долгожданные коробки вина.