Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле

Глава 1.

Все события данного романа вымышленные,

любые совпадения с реальными людьми

или фактами, случайны.

– Мари! Мари! – настойчивый тычок в бок и яростное потряхивание вырывают меня из объятий Морфея. – Да проснись же, черт тебя дери, Мари!

– Мари Уилкотт! – оглушительная пощечина, словно удар грома, обжигает щеку. Вот это я понимаю – бодрящее утро! – Немедленно встаньте и объясните, что здесь, происходит! А вы Клотильда, получаете пять штрафных баллов за ругательство.

Веки распахиваются, как ворота в ад. Голова раскалывается, как перезревший арбуз, тошнота подкатывает к горлу, но открывшаяся картина мигом приводит меня в чувство. Рядом со мной – моя соседка по комнате, Натали, а возле ее головы – зловещая алая лужа. Инстинктивно трогаю свою голову – да, и мне досталось, будь здоров! Вот только я, похоже, еще дышу, а вот Натали… кажется, нет.

В голове моментально включается режим "полковник юстиции", и я сканирую обстановку, словно Шерлок Холмс на максималках. В комнате полный хаос – словно кто-то отчаянно что-то искал, грязные следы обуви на полу, распахнутое окно… Пахнет жареным.

Стоп, машина! А где я вообще? И откуда я знаю, что рядом со мной лежит моя соседка Натали. Я же полковник юстиции, которую только сегодня выпроводили на пенсию. Медленно обвожу взглядом помещение.

Комната… странная. Две кровати с балдахинами из плотной ткани, два письменных стола, два шкафа – будто декорации к исторической драме. Если бы я не была собой, то решила бы, что попала в девятнадцатый век, в девичью общагу. "Это твоя комната", – услужливо подсказывает внутренний голос, и я с еще большим изумлением оглядываюсь вокруг. "А это – директор пансиона, который ты не сегодня завтра должна окончить – мадам Роуз. Чопорная и вредная старая леди, помесь бульдога с пираньей". А я кто? "Мари Уилкотт", – немедленно отвечает тот же всезнающий внутренний голос. Гениально!

– В карцер ее! Пусть королевский следователь разбирается, что здесь произошло, – командует эта мегера в кружевном чепце, мадам Роуз. Меня тут же подхватывают под руки и поднимают на ноги. Два охранника нашего "славного" пансиона, который в народе прозвали "тюрьмой благородных обедневших девиц", волокут меня в каменную келью, с крохотным окошком под потолком. Ну, здравствуй, новый дом! Похоже, приключения только начинаются…

Медленно восстанавливаю воспоминания. Казалось, что генерал Набатов вызвал меня к себе полчаса назад.

“За сутки до описываемых событий”

– Мария Сергеевна, пора уступить дорогу юнцам, – Владимир Александрович сплел пальцы в замок, и его взгляд, словно зимняя стужа, прошелся по мне. Брр, аж передернуло! Не выношу, когда он так кривляется, генерал-майор, а ведет себя, как пародист из третьесортного цирка. – Вам, голубушка, пора на заслуженный отдых. Возраст знаете ли… не шепчет.

– Когда? – выпаливаю я, понимая, что препираться с начальством – все равно что бодаться с ветряной мельницей. Не уйдешь сам – "уйдут" с оркестром. А когда твою речь приправляют эдакими "комплиментами" о возрасте, понимаешь – ты в глубоком, непроглядном пролете.

– Что значит "когда"? – генерал одарил меня снисходительной улыбкой. Да сколько же можно! Все на меня так смотрели – словно я не грозный полковник, а домашняя кошечка. Недооценивают, гады, мой характер, мою хватку бультерьера! Наверное, так смотрят на всех женщин, отважившихся сунуться в мужской монастырь. – Как полагается, через месяц. Пишите рапорт, я его мигом подмахну и в ход пущу, – он указал на кресло, и я, словно марионетка, послушно опустилась в него.

Еще когда меня вызвали к генералу, сердце предательски ёкнуло – чуяло недоброе. Но в душе теплилась крохотная надежда, что обойдется очередным разносом. Ан нет! Разносом дело не ограничилось. Решили отправить на пенсию! Да какие мои годы? Всего-то пятьдесят пять! Я еще любому юнцу фору дам, но кому это интересно? Когда у начальства есть выбор – отправить на покой мужчину или женщину, при прочих равных, они всегда выберут женщину. И это не обязательно закоренелые шовинисты – просто так уж устроен мир. Нам еще пахать и пахать, чтобы женский пол перестали считать слабым и глупым. Раньше-то я еще понимала – боялись, что замуж выскочу, в декрет уйду. А сейчас-то что? У меня же кроме работы ничего и нет! Я на ней, можно сказать, жила!

– Прошу, – протягиваю рапорт генералу, а он, не глядя, лепит на него свою визу. – А кто на мое место, если не секрет?

– Да нет никакого секрета, – генерал ловко спрятал мой рапорт в папку, которую ему беспрерывно подсовывают на подпись. – Васнецов.

– Ясненько, – мысленно усмехаюсь. Интересно, а товарищ генерал в курсе, что Васнецов вообще-то на год меня старше? Хотя мой возраст – это всего лишь ширма.

– Идите в отдел кадров, я их сейчас предупрежу. И знаете что, Мария Сергеевна? Отправляйтесь-ка вы в отпуск, прямо с сегодняшнего дня, – генерал снова делает "предложение, от которого невозможно отказаться".

Лишь киваю и ухожу. Час на кадровую бюрократию. Час на сбор барахла из кабинета, который я решила освободить без промедления. И час на дорогу до моей трехкомнатной квартиры. И на кой черт она мне была нужна? Всю жизнь одна! Даже кота не завела, потому что дома не бывала сутками. Да и я бы его кормить забывала, я про себя-то не всегда помнила, а уж про животинку точно позабыла бы.

Квартира встретила меня оглушительной тишиной. Бросив ключи на тумбочку, я прошла в комнату и рухнула на диван. Три комнаты. Господи, зачем мне столько пространства? Раньше казалось, что нужно место для работы, для архивов, для спокойного отдыха. А теперь это просто эхо моей одинокой жизни. Впервые за много лет я почувствовала себя не просто уставшей, а опустошенной. Работа была моей жизнью, смыслом, семьей. И вот, одним росчерком пера меня лишили всего.

Глава 2.

Королевский следователь появился ближе к вечеру. Их следственно-оперативная группа явно не спешила на место преступления. Меня вывели из карцера и отвели в кабинет мадам Роуз.

– Итак, мисс Уилкотт, за что вы убили свою соседку Натали? – мужчина смотрел на меня внимательно и сосредоточено.

– С кем имею честь общаться? – я сохраняю спокойствие. Я стреляный зверь, и на такие понты меня не возьмешь. Сама по молодости людей "раскалывала".

– Королевский следователь, инспектор Дюбуа, – он слегка наклонил голову. – А теперь, мисс Уилкотт, повторю свой вопрос. За что вы убили свою соседку?

– Во-первых, я ее не убивала, – отрезала я. – А во-вторых… вы вообще осматривали место преступления? Или обрадовались, что есть кандидатура, на которую можно повесить перспективный "глухарь", и поторопились ко мне на допрос?

Видимо, мое предположение оказалось верным, потому что лицо мужчины вытянулось, а он удивленно захлопал глазами.

– И на что же мне следует обратить внимание на месте происшествия? – королевский следователь быстро пришел в себя и решил выведать все от первого лица.

– О, инспектор, да там целый детектив развернулся! Вы вообще видели эту комнату? Там будто Мамай прошел – все вверх дном, следы какие-то загадочные. Не находите, что это указывает на то, что кто-то отчаянно что-то искал? А окно? Распахнуто настежь! Полагаете, это я, вся такая дурочка с переулочка, решила проветрить помещение после злодеяния? Ну, право слово!

Инспектор Дюбуа, казалось, медленно, но верно закипал.

– Вы забываете, мисс Уилкотт, что вы главная подозреваемая! – процедил он сквозь зубы.

– Да что вы говорите! – воскликнула я с притворным изумлением. – А я-то думала, меня на экскурсию позвали! Инспектор, ну серьезно, включите логику! Я, конечно, дама… – и тут я запнулась, понимая, что "дама в возрасте" – это уже не про меня, – юная, но не идиотка. Если бы я кого-то убила, неужели стала бы оставлять столько улик?

Я театрально обвела руками кабинет мадам Роуз.

– Да и вообще, знаете ли, у меня алиби! Я вообще не понимаю, как здесь оказалась! Последнее, что помню, – как смотрела фи… В общем, не помню я, что здесь произошло, помню только … бац! – очнулась вот здесь с трупом под боком и обвинением в убийстве! Ну не бред ли?

Инспектор Дюбуа смотрел на меня как на умалишенную. Похоже, он всерьез задумался, не вызвать ли мне доктора. Что ж, это даже на руку! Пусть думает, что я спятила. Меньше подозрений, больше времени на то, чтобы разобраться в этом бардаке.

– Ладно, мисс Уилкотт, – наконец произнес инспектор, – пока вы будете оставаться под стражей. А мы, в свою очередь, тщательно осмотрим место преступления и проверим ваши… показания, – он выделил последнее слово с особым сарказмом.

– Прекрасно! – обрадовалась я. – Только умоляю, осмотрите все как следует! Иначе, боюсь, настоящего убийцу мы так и не найдем. А я тут буду гнить в карцере, как старая репа, – с этими словами меня снова поволокли в мою каменную келью. Что ж, пора начинать собственное расследование! Ведь если я не помогу следствию, кто поможет мне? И, кажется, пора помалкивать про то, что я из другого времени или мира. Хм, сама еще не поняла. А то отправят в дом с мягкими стенами и смирительными рубашками.

В карцере, конечно, не курорт, но и здесь можно найти развлечение. Главное – не поддаваться панике и включить мозг на полную мощность! С чего начать? Конечно, с анализа! Убийство, девятнадцатый век, девичий пансион… Звучит как начало захватывающего романа, в котором я по воле случая играю главную роль! Только вот роль подозреваемой мне совсем не по душе. Нужно срочно превратиться из жертвы обстоятельств в гениального сыщика.

Первым делом вспомнить все детали той злополучной ночи. Так, фильм… бац! – и я в прошлом. Никаких тебе порталов, никаких перемещений во времени, просто бац! Неужели я уснула за просмотром исторической драмы и все это просто бредовый сон? Нет, слишком реально! Да и труп Натали… как-то не вяжется с моими ночными фантазиями. Да и голова болит вполне реально, и рассечение до сих пор саднит, особенно если потрогать. Значит, кто-то или что-то меня сюда забросило. И этот кто-то или что-то явно не желает мне добра.

Второй пункт – понять, что связывает меня с Натали. Соседка по комнате? Соперница в борьбе за сердце какого-нибудь красавчика-аристократа? Или, может быть, мы обе оказались пешками в чьей-то коварной игре? Вопросов – море, ответов – кот наплакал. Но ничего, прорвемся! Я ведь не зря в свое время в детстве детективные романы зачитывала до дыр! А уже то, что я столько лет проработала следователем и стала руководителем следственной части, что-то да значит. Сейчас самое время применить полученные знания и опыт на практике.

И пока инспектор Дюбуа тщательно осматривает место преступления (надеюсь, он там хоть лупу прихватил?), я займусь тем, что у меня получается лучше всего – анализом и планированием. Нужно составить список подозреваемых, выявить мотивы и найти улики, которые укажут на настоящего убийцу. И тогда, может быть, мне удастся не только доказать свою невиновность, но и вернуться в свой любимый двадцать первый век, где есть интернет, кофе навынос и никаких девичьих пансионов! Я даже уже не буду огорчаться, что меня на пенсию отправили. Буду книги читать, мемуары писать, хотя бонус в виде молодого тела меня порадовал.

Я ожидала, что меня продержат в карцере вечность, ну, минимум до завтрака. Но нет! Вечером ко мне пожаловал сам королевский следователь Дюбуа! Ох как помпезно звучит! Королевский следователь – это вам не комарики чихнули! А фамилия-то, а фамилия! Дюбуа! Дюбуашечка! Прямо язык заплетается от важности!

Глава 3.

Я успела немного прийти в себя и разрешила войти. В комнату вошел господин Дюбуа вместе с мадам Роуз. У нее на губах играла злорадная усмешка, а до меня только сейчас дошло, что она, скорее всего, не в курсе, что я уже не подозреваемая и уезжаю с королевским следователем скорее как коллега, а не как задержанная.

– Доброе утро, моя милая Мари, – пропел Дюбуа, окинув меня оценивающим взглядом. Я же удивленно посмотрела на мужчину. У него жар или?.. Или он разыгрывает спектакль перед директрисой. Полагаю, что у него имеются веские причины, чтобы так задушевно со мной болтать. Что ж, увидим. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули?

Мадам Роуз скривилась, словно съела лимон.

– Господин королевский следователь, не думаю, что ее стоит баловать. Я вообще не понимаю, почему она не могла дождаться отправления в столицу в карцере? Сомневаюсь, что королевская тюрьма будет комфортабельнее нашего места для наказания, так что пусть привыкает. Она должна понести наказание за…

– Мадам Роуз, – прервал ее Дюбуа, повысив голос, – полагаю, я в состоянии сам решить, что делать с моей… протеже. Не так ли?

Директриса побледнела и замолчала. Но я видела, что в ее глазах бушует буря. Она явно что-то замышляет. Надо быть начеку, а лучше поскорее уезжать отсюда и забыть это место как страшный сон.

– Мари, – Дюбуа повернулся ко мне, – мы выезжаем через час. Будьте готовы. И да, возьмите с собой все необходимые вещи. Не думаю, что вам захочется возвращаться в это… гостеприимное место.

– Все ее вещи уже собраны и ждут в холле, – вставила свои пять копеек директриса. Дюбуа кивнул и вышел, оставив меня наедине с мадам Роуз, которая прожигала меня взглядом, полным ненависти. Я ухмыльнулась ей в ответ. Похоже, я все-таки выиграла эту партию.

– Ну что,мадам Роуз, прикусили язычок? – не удержалась я от язвительного вопроса. – Или хотите еще что-нибудь мне напоследок пожелать? Может, счастливой дороги?

Директриса молчала, как партизан на допросе, только желваки на щеках заходили ходуном. Видно, сдерживалась из последних сил, чтобы не выдать себя окончательно. Но я-то видела, что она кипит от злости, как чайник на плите. И это меня несказанно радовало. Пусть побесится напоследок, ей это только на пользу пойдет. Кровь по венам погоняет, ей это полезно, а то видно, что желчь скапливаться начала.

– Знаете, а я ведь почти поверила в вашу ненависть, – продолжила я, делая вид, что мне очень интересно ее мнение. – Почти решила, что вы и вправду меня терпеть не можете. Но теперь вижу, что вы просто завидуете. Завидуете моей молодости, моей… ну, пусть будет… красоте. И, конечно же, тому, что я уезжаю отсюда, а вы останетесь гнить в этом богом забытом месте.

Мадам Роуз дернулась, словно я попала в больное место, но все еще молчала. Только глаза ее метали молнии, как у разъяренной кошки. Ну и пусть мечут, мне от этого ни жарко ни холодно. Скоро я уеду отсюда, и все это останется в прошлом. Главное – не забывать, что эта женщина способна на все, и быть всегда начеку.

Пока я развлекалась, выводя директрису из себя, время пролетело незаметно. В дверь постучали, и вошел господин Дюбуа.

– Мари, все готово, – сказал он, бросив на мадам Роуз мимолетный взгляд, полный презрения. – Пора ехать.

Я, кинув на директрису последний взгляд, вышла из комнаты. Похоже, мое приключение начинается. И кто знает, что меня ждет впереди? Но одно я знала точно: в этом новом мире уж точно не будет места для плесневелого хлеба и злобных директрис.

Я выплыла в коридор, где меня уже ждали с моими скромными пожитками. Дюбуа взял мой небольшой чемодан, и мы двинулись к выходу. Проходя мимо холла, я заметила несколько воспитанниц, которые украдкой поглядывали на меня с любопытством и завистью. Еще бы, не каждый день из их пансиона увозят в столицу в сопровождении королевского следователя.

Выйдя на улицу, я вдохнула свежий воздух полной грудью. Господи, как же я устала от этого затхлого запаха старого дерева и дешевого мыла. На крыльце нас ждала карета, запряженная парой вороных коней. Дюбуа помог мне забраться внутрь, сам уселся напротив. Карета тронулась, и пансион остался позади, уменьшаясь в размерах с каждой минутой. Я откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как напряжение постепенно покидает мое тело.

Дюбуа молчал, глядя в окно. Наконец он повернулся ко мне и улыбнулся.

– Ну что, Мари, готовы к новым приключениям? – спросил он.

– Более чем, – ответила я, улыбаясь в ответ. – Надеюсь, в столице будет не так скучно, как здесь.

– О, уверяю вас, скучать не придется, – заверил он. – Нас ждет много интересной работы. И, возможно, даже опасной.

Я взглянула на него с любопытством.

– А как продвигается это расследование? – я решила поддержать разговор, тем более мне было очень интересно.

– Продвигается, – с кривой усмешкой процедил мужчина.

– Вы что, что-то от меня утаиваете? – мои брови взлетели вверх в немом вопросе. – Или до сих пор подозреваете во всякой ерунде? – не то чтобы обидно, скорее досадно от такого недоверия.

– Мы склоняемся к версии с садовником, – неохотно признался следователь. – Вы еще не оформлены, клятву о неразглашении не давали, так что, можно сказать, иду на должностное преступление, выкладывая вам детали расследования, – пояснил господин Дюбуа причину своей сдержанности.

Глава 4.

А приехали мы и впрямь на удивление быстро. Только я успела откинуться на спинку сиденья в карете, подложить под бочок подушку, мечтая о сыскных подвигах, как за окном поднялся шум, гвалт.

– Прибыли, голубушка, – провозгласил Дюбуа.

– Неужели? – выпрямилась я, словно меня пружиной подбросило.

– А что вас так удивляет? – усмехнулся Дюбуа, выпрыгивая из кареты. Я же замешкалась, словно примерзла к сиденью. – Ну что же вы? Будьте решительнее, – подбодрил он, протягивая руку.

– Убийство обнаружили утром, а вы прибыли в пансион только после обеда, – выпалила я, кажется, слишком громко. Парочка фланирующих господ одарили меня любопытными взглядами.

– Сообщение я получил около полудня и тут же помчался сломя голову, – задумчиво произнес Дюбуа. – Только забежал в управление за своим портфелем.

– И что же из этого следует? – протянула я, погружаясь в размышления.

– А следует то, что вам не стоит совать свой носик в это дело! – отрезал Дюбуа, прожигая меня взглядом. – Я вас уже об этом просил!

– Ну что значит "не совать"? – надулась я. – Вы же понимаете, мадам Роуз либо подчистила улики, либо отправила вам сообщение не сразу, как заперла меня в карцере, либо…

– Либо сообщение передали мне спустя время, преследуя какие-то свои цели, – закончил он за меня еле слышно. – Если я узнаю, что вы пытались что-то вынюхать самостоятельно, вы вылетите из управления быстрее пробки из бутылки шампанского, ясно? – пригрозил Жофрей. Я судорожно кивнула.

– Куда мы вообще приехали? – решила я сменить тему, ибо взгляд Дюбуа все еще сверлил меня, словно дрель.

– Это дом со служебными квартирами, – объяснил он, отрываясь от моего гипноза. – Идемте, заселим вас и познакомим с местной королевой.

Дюбуа повел меня по узкой лестнице, источающей амбре пыли и дешевого табака. "Дом со служебными квартирами", – повторила я про себя, лавируя между щербатыми ступенями. Скорее уж обитель привидений, а не служащих! Зато какое поле для деятельности! Интриги, скандалы, расследования… Мой внутренний сыщик ликовал, несмотря на грозный запрет Дюбуа. Ну не могу я без этого! Это как птица без неба, рыба без воды, француз без круассана!

Наконец мы замерли перед дверью с облупившейся краской. Дюбуа постучал, и дверь с неохотой приоткрылась, являя миру даму, больше похожую на ворону, чем на хозяйку. Узкое лицо, хищный взгляд, черное платье, сливающееся с полумраком коридора. Да мадам Роуз просто ангел во плоти по сравнению с этой особой! "Вот это я понимаю – колорит!" – подумала я с нескрываемым энтузиазмом.

– Мадам Жибер, это мадемуазель Уилкотт, наша новая сотрудница, – представил меня Дюбуа.

– Место есть, документов нет, – процедила мадам Жибер, окинув меня взглядом, словно на ярмарке скота. Вот тебе и "здравствуйте"!

– Я еще не успел оформить, она только с дороги, – попытался оправдаться Дюбуа, но не успел.

– Как оформите, так и приводите, а пока до свидания, – дверь мадам Жибер захлопнулась прямо у него перед носом. Ох, обожаю быть сторонним наблюдателем. Особенно когда вижу, как Дюбуа краснеет и, сцепив зубы, толкает дверь обратно.

– Вы забываетесь, мадам Жибер, – процедил он злобно. – Я начальник Королевского Следственного Управления, и вы сейчас же предоставите мадемуазель Уилкотт комнату, иначе это последний день сотрудничества с вашим доходным домом! И вы вернетесь туда, откуда пришли, а именно в тот притон, где работали прости… кхм… служили. В общем, вы сами знаете, кем вы там были, – прорычал Жофрей. Мне показалось, мадам Жибер ничуть не впечатлилась.

– Не проституткой, господин начальник Королевского Следственного Управления, а "мамкой"! Прошу не путать! – гордо заявила дама, выплывая из своей комнаты. Она наградила мужчину презрительным взглядом, а сама повела меня по коридору показывать мои апартаменты.

Мадам Жибер пнула дверь ногой, словно отправляла меня в обитель мрака. Внутри оказалось еще мрачнее, чем в коридоре. Единственным источником света было грязное окно. Обстановка спартанская: кровать, стол, стул и огромный сундук. Наверное, с сокровищами пиратов. Или с тараканами. "Что ж, – подумала я, – это будет незабываемое приключение!"

– Здесь жила какая-то старая дева, так что проветривать придется долго, – буркнула она, скрываясь в коридоре и оставляя меня наедине с моим "уютным" гнездышком. Ну, старая дева так старая дева! Хуже не будет. Главное, чтобы клопы не оказались потомками тех самых пиратов из сундука!

– Я вас покидаю, – сказал Дюбуа. – Обустраивайтесь, я загляну вечерком, заодно занесу все необходимые документы мадам Жибер.

Я кивнула и с энтузиазмом принялась осматривать свои новые хоромы. Первым делом, конечно же, сундук! С замиранием сердца я подковырнула крышку… и обнаружила там гору старого тряпья и парочку подозрительных пятен. Похоже, это было наследство от старой девы. Ну что ж, это не моя трешка с высокими потолками, но уже что-то. Так что тряпку в руки, ведро наголо и да здравствует чистота и порядок!

Уборка началась с героического изгнания хлама прежней обитательницы из каждого угла. Не знаю, сколько лет той девице, но либо она тщательно молодилась, либо не такая уж и старая была на самом деле.

Ведро обнаружилось в ванной – роскошь несусветная для такого захолустья, как я сперва подумала. А потом как осенило! Да это же общага для куртизанок! Ну, может, бывшая, но флер декаданса витал в воздухе. Отсюда и персональная ванная комната, где плескаться можно не в тазике, а в чугунной ванне на львиных лапах, и водопровод с канализацией, работающие с грехом пополам, но все же! В сундуке на самом дне откопались парчовые занавески, изъеденные молью до состояния ажурного полотна, и платье, в котором декольте заканчивалось где-то в районе солнечного сплетения, а может, и ниже. Все это добро отправилось на переделку. Может быть, еще будет польза от этого наряда. Не собираюсь же я щеголять в этом перед тараканами!

Глава 5.

Проснулась я от шума за стенками. Тут и будильник не нужен, так как общежитие как улей загудело с раннего утра, и спать было просто невыносимо. Вчера, когда я перешивала под себя форму, ко мне наведался слуга господина Дюбуа и принес простыни и наволочки, а заодно и одеяло с подушкой. Оценив эти дары, я смело утрамбовала в сундук все приданное прежней жилички и, расстелив чистое и свежее, как после мороза, белье на постель, легла на нее. Очень хотелось сразу же провалиться в сон, но я не могла оставить недошитым свой костюмчик, который, уверена, поразит до глубины души начальника Королевского Следственного Управления. А вот интересно, почему он не рассказал про то, что не обычный следователь, а целый начальник? Скромность или что-то еще?

И вот настал назначенный час. Я выскочила из комнаты как чертик из табакерки и столкнулась с Дюбуа нос к носу. Он замер словно громом пораженный. А я, словно бабочка, вспорхнула перед ним в перешитом жандармском платье. Теперь это было нечто совершенно иное: приталенный силуэт, кокетливый вырез, рукава три четверти и брючки со стрелочками. Ох, сколько усилий мне стоило их сделать, но у меня все получилось. От прежней суровости не осталось ни следа. Вместо безликой формы – стильный наряд, который мог бы украсить витрину любого модного магазина!

– Что скажете, месье Дюбуа? – лукаво поинтересовалась я, кружась перед ним. – Удалось ли мне совершить невозможное?

В его глазах я увидела немой восторг, смешанный с легким изумлением. Кажется, я его сразила наповал.

– Не ожидал, – пробормотал он наконец, – что из этого можно сотворить такое… чудо. Браво, мадемуазель Уилкотт. У вас определенно есть талант, но мне казалось, что юбка вам больше к лицу.

– В брюках будет удобнее, – брюки были достаточно широкие, что могли бы сойти за юбку.

– Ну что ж, – тяжело вздохнул мужчина, – идемте. Познакомлю вас с коллективом.

Мы отправились вниз, где нас уже ждала карета. Всю дорогу Дюбуа не сводил с меня глаз, и я к концу поездки чувствовала себя изрядно неловко.

Прибыв на место, я с нетерпением огляделась. Здание следственного управления было огромным и мрачным, но меня это ничуть не испугало. Наоборот, я почувствовала прилив адреналина, как когда-то в своем мире в первый рабочий день.

Войдя внутрь, я ощутила на себе десятки любопытных взглядов. Сотрудники управления, казалось, забыли обо всем на свете, уставившись на меня, словно на диковинную птицу, залетевшую в их серый и унылый мир. Дюбуа прокашлялся, привлекая всеобщее внимание.

– Господа, – произнес он, стараясь придать своему голосу строгость, – позвольте представить вам мадемуазель Уилкотт, нашу новую сотрудницу. Надеюсь, вы окажете ей всяческое содействие и помощь в освоении на новом месте.

Он повел меня по коридору, знакомя с каждым из присутствующих. Кто-то приветливо улыбался, кто-то смотрел с подозрением, а кто-то и вовсе пытался сверлить взглядом, словно я враг народа. Но меня это не смущало. Я шла вперед с высоко поднятой головой и ослепительной улыбкой, готовая к любым испытаниям.

И вот, наконец, мы добрались до моего нового рабочего места. Я с восторгом оглядела свой новый "офис". Кабинет оказался небольшим, но уютным, с огромным окном, выходящим во внутренний двор. На столе аккуратно лежали бумаги, ручки и чернильница. А рядом стоял букет свежих цветов. Я удивленно уставилась на Жофрея, но тот сделал вид, что не знает о происхождении цветов на моем рабочем месте. Кто бы мог подумать, что Дюбуа такой галантный кавалер. Да я и сама не ожидала, что от такой мелочи может подняться настроение.

Дюбуа указал на стопку бумаг.

– Это материалы по делу о похищенном ожерелье графини де Валуа, – пояснил он. – Изучите и завтра доложите мне свои соображения.

С этими словами он удалился, оставив меня наедине с кучей бумаг и тремя коллегами в кабинете.

– А как же убийство Натали? – я растерянно захлопала глазами.

– А к нему я не могу вас допустить, – развел руками мужчина. – Как бывшую подозреваемую по этому делу, сами понимаете, – и мой начальник скрылся из кабинета. А я растерянно посмотрела на молодых мужчин, которые рассматривали с таким любопытством, что мне даже неловко стало.

Итак, за дело! Я плюхнулась за стол, готовая с головой нырнуть в омут интриг, заговоров и бриллиантового блеска. Ожерелье, графиня, личности, вызывающие подозрение… Скучать явно не придется. Правда, шрифт в этих древних документах был настолько вычурным, что мои глаза чуть не выпали в осадок, пока я вспоминала все уроки каллиграфии из пансиона благородных девиц. Милди, этот ходячий справочник по сплетням, что-то нашептывал у меня в голове, но, как выведать у него источник информации, ума не приложу.

К обеду я уже знала о графине де Валуа все, что только можно выжать из этих пожелтевших бумаг. Роскошная дама, обожательница бриллиантов и светских раутов… Кажется, нас ждет захватывающее приключение.

Чтобы мозг не закипел, решила немного проветриться и прогуляться по коридорам. Кто знает, вдруг удастся случайно подслушать что-нибудь эдакое? Ведь не зря же говорят, что самые ценные улики валяются там, где их меньше всего ждешь. И вот я, вооружившись ослепительной улыбкой и верным блокнотом, отправилась на поиски новых фактов. Хотя если брать в расчет мое везение, то, скорее всего, я найду неприятности, ну да это не беда. В конце концов, кто сказал, что работа в следственном управлении должна быть пресной, как вчерашняя каша. Коллеги лишь молча проводили меня взглядами.

Глава 6.

В себя я приходила всю вторую половину дня. Состояние как после похмелья.

Во-первых, оказалось, мой заботливый шеф был обеспокоен тем, что я осталась без завтрака, и, поручив мне дело, отправился за обедом. Планировал накормить меня в своем кабинете, так сказать, с глазу на глаз, чтобы никто не заподозрил особого отношения. Во-вторых, Арман де Ришелье, как выяснилось, не просто его подчиненный, а крыса, метящая на его место. Отсюда и приступ праведного гнева, когда он застукал меня в кабинете конкурента.

Весь день меня колотило от осознания произошедшего. Получается, меня использовали в чьей-то грязной игре, даже не удосужившись посвятить в правила. И ладно бы просто использовали, так ведь чуть взглядом не испепелили. Дюбуа, этот ледяной сфинкс, не такой уж и бесчувственный, как казалось на первый взгляд. Забота, обед в кабинете, ревность к выскочке Ришелье… Кто бы мог подумать.

Вечером по дороге домой я размышляла о баронессе фон Шнейдер и ее "выдающихся талантах". Неужели, чтобы пробиться в этой мужской берлоге, нужно выставлять напоказ свои прелести? Чушь какая-то. Я лучше буду полагаться на свой ум и интуицию. А декольте пусть носят те, кому больше нечем привлечь внимание. Хотя, признаюсь, мысль мелькнула: "А вдруг Дюбуа действительно оценит?". Тут же одернула себя за глупость. Никаких декольте, только профессионализм и холодный расчет.

Я покосилась на Жофрея, который хмуро смотрел в окно кареты на мелькающий за окном пейзаж города.

– Что-нибудь известно по поводу убийства Натали? – решила не высказывать претензий, что он мог бы ввести меня в курс дела подробнее, а не просто сунуть папку с совершенно другим делом и велеть расследовать, чтобы я под ногами не путалась. Хотя на моей прошлой работе именно так зачастую и делали. Давали дело и ковыряйся как знаешь. Выплыл, разобрался – молодец. Нет – скоро рапорт на перевод или увольнение напишешь.

– Я поговорил с ее дядей, – неохотно ответил Жофрей. – Он убит горем. Но, думаю, это больше показуха, чем реальные чувства.

– Почему? – я нахмурилась.

– Он суровый моряк, без лишенный сантиментов, а тут убивается по девушке, которая хоть и племянница по крови, по факту ему никто, – недовольно хмыкнул Дюбуа.

– А доказательства есть какие-нибудь, кроме домыслов и предположений? – я тоже часто ориентировалась на интуицию, но ее к делу не пришьешь. Надо найти факты, с которыми можно уже предметно побеседовать с дядей и прижать его к стенке.

– Доказательств нет, – развел руками Дюбуа. – Я сделал запрос по родственным связям мадам Роуз, чтобы выяснить, кого она прятала в домике садовника. Ну и отправили запрос по этому дядюшке, а еще через неделю нотариус огласит завещание.

– У Натали было завещание? – я удивленно уставилась на Дюбуа. Никогда бы не подумала, что нищая выпускница пансиона будет составлять завещание.

– Это не совсем ее завещание, а скорее последняя воля ее отца, – уточнил Жофрей.

– Тогда почему вы не можете ознакомиться с ним сразу? – я ничего не знала о наследственном праве этого мира и ориентировалась на знания из своего.

– Поверенный, господин Фрац, в отпуске с семьей, а дела по этой семье вел только он, – грустно кивнул Дюбуа.

– А вам не кажется все это странным? – я нахмурилась.

– Что именно? – Жофрей удивленно посмотрел на меня.

– Что поверенный в отъезде и к завещанию доступа нет, – я снова ориентировалась на свою интуицию, которая в моем мире не раз меня выручала.

– Да что здесь удивительного? – Дюбуа явно не воспринимал мои слова всерьез. – Вы думаете, что Натали убили специально, пока поверенный в отъезде? – скептически усмехнулся Жофрей. – Вы же говорили, что это непреднамеренное убийство. Или уже передумали?

– Я считаю, что стоит проверить все версии, – до зубовного скрежета не люблю, когда меня не воспринимают всерьез. Это обесценивает и подрывает веру в себя.

– То есть полагаете, что завещание могут заменить? – улыбка не сходила с лица Жофрея.

– Именно, – я кивнула. – Если не заменить, то внести коррективы, а может, и вовсе выкрасть.

– Богатая у вас фантазия, – снисходительно улыбнулся Жофрей. – Вы день ото дня меня все больше и больше поражаете.

– Отнеситесь серьезно к моим словам, – я нахмурилась.

– Я отнесся, – улыбнулся Жофрей, но, несмотря на его слова, сложилось впечатление, что он сказал это, чтобы я от него отвязалась. – Что насчет ужина?

– Не откажусь, – буркнула недовольно. Как говорится, что бы ни происходило вокруг, а есть лучше вовремя.

– Тогда приглашаю вас в ресторацию, – улыбнулся Жофрей, и на его лице появилось беззаботное выражение, словно он мечтал о супе и совершенно не думал о расследованиях и убийствах. Я же так не могла. Я уже приняла решение, что сегодня ночью устрою засаду в конторе поверенного. Уверена, моя версия не лишена здравого смысла.

Ресторация оказалась на удивление тихой гаванью с приглушенным светом и дразнящим ароматом свежей выпечки. Жофрей увлеченно погружал меня в события забавных историй из своей жизни, но мой слух скользил лишь по касательной. В голове клубился рой мыслей о предстоящей ночной вылазке, где каждая деталь должна быть отточена до идеала, дабы избежать провала.

Глава 7.

После ночного бдения и череды безумных происшествий, утро встретило меня отнюдь не ласково. Всю ночь я прокручивала в голове, почему не прихватила это злосчастное завещание с собой и кто это там шнырял в конторе поверенного?

Господин Дюбуа заявился раньше обычного, застав меня врасплох. Едва успев собраться, я плюхнулась в карету и с удивлением уставилась на помятого начальника.

– Вы сегодня рано, – констатировала я, устраиваясь напротив него.

– Решил угостить вас завтраком, – буркнул он с недовольным видом.

– Плохо себя чувствуете? – скептически приподняла я бровь. Казалось, это не я ночью по нотариальным конторам лазила, а он.

– Вы оказались правы, Мари, – проворчал Дюбуа, болезненно потирая затылок.

– В чем же? – я удивленно смотрела на него, и тут до меня стало доходить.

– Ночью в контору этого Фраца с улицы Роз пробралась какая-то дамочка и перетряхнула все бумаги. Мне пришлось изъять завещание, – было видно, как ему неприятно признавать мою правоту. А я еле сдерживала смех.

– Значит, вы решили проверить мою версию? – с улыбкой спросила я, наблюдая, как лицо Дюбуа наливается краской. – И, как я понимаю, именно вы спугнули эту отчаянную особу?

– Мари, давайте не будем об этом, – отмахнулся он. – Важно, что завещание у меня. И чего вы смеетесь?

– Потому что это была я, – призналась я, с трудом давя истерический смех. А еще потому, что до меня дошло: я огрела своего босса по голове и нарушила его прямой приказ не соваться в это дело.

Дюбуа застыл, будто его током ударило. Смех мигом застрял в горле, и я почувствовала, как щеки вспыхивают. Вот это я влипла! Похоже, ночные приключения – это цветочки по сравнению с тем, что меня сейчас ждет.

– Вы… вы это сделали? – прохрипел он, глядя на меня так, словно я только что призналась в убийстве королевской семьи. – Мари, да вы просто безумная! Я же велел вам не лезть!

– Простите, господин Дюбуа, – пролепетала я, стараясь придать голосу максимально виноватый тон. – Вы просто не восприняли мои слова всерьез. Я всего лишь хотела убедиться, что кто-то действительно собирается туда пробраться.

– Убедиться?! Вы рисковали всем, Мари! Вашей жизнью, моей репутацией, всей операцией! Что бы произошло, если бы вас поймали? Вы бы все испортили! И что теперь? Что мы будем делать? – Дюбуа был в ярости, и я понимала, что заслужила каждую его толику его недовольства.

– А вы там всю ночь проторчали? – вдруг промелькнула у меня ужасная мысль.

– Нет, конечно, – нахмурился он. – Когда эта девица… в смысле, когда вы треснули меня по голове, я пришел в себя и бросился за ней… в смысле, за вами.

– А потом? – я приподняла брови, глядя на него.

– Что потом? – удивился Жофрей.

– Что было потом? Вы вернулись в контору? – я уже предвидела его ответ.

– Вернулся, забрал завещание и уехал домой, – отрезал начальник. – Решил, что преступница не вернется, и подумывал утром спокойно все осмотреть.

– Я подумала, что вы преступник. Вы решили, что это я. А настоящий преступник мог залезть в контору, пока нас там обоих не было, – задумчиво проговорила я.

– Что? – Дюбуа изменился в лице. – Бен, на улицу Роз, к поверенному Фрацу! Живо! – заорал он вознице. Кони рванули вперед, подгоняемые кнутом извозчика.

Десять минут спустя мы прибыли на улицу Роз, и первое, что бросилось в глаза, – карета с гербом, вычурно красующимся на дверце.

– Кажется, мы опоздали, – с досадой произнес Дюбуа.

– Чья это карета? – кивнула я на зловещий черный экипаж, от одного вида которого по коже пробежали мурашки. Не знаю, что тому виной, но от сочетания вороной масти лошадей, черного лака кареты и этого выпуклого герба веяло могильным холодом.

– Великой Инквизиции, – тихо ответил Дюбуа и обратился к полицейскому, охраняющему вход в контору поверенного: – Что здесь произошло?

– А вы кто будете? – не торопился с ответом страж порядка.

– Начальник Королевского Следственного Управления Жофрей Дюбуа, а это мой следователь, – представил меня босс.

– Мадемуазель – следователь? – полицейский удивленно вскинул брови.

– Именно, – подтвердил Дюбуа. – Так что случилось?

– Ночью в контору господина Фраца забрались грабители, – ответил мужчина, вышедший из здания. – Рад вас видеть, господин Дюбуа.

– Я ответил бы вам тем же, если бы не столь печальный повод, – произнес Дюбуа, но ни единым жестом не выказал своей радости. Скорее наоборот.

– Жофрей, что за прелестница с вами? – на лице незнакомца расцвела хищная улыбка. Такие я видела не раз, когда мужчины оценивали меня исключительно по внешности.

– Госпожа следователь мисс Мари Уилкотт, – представил меня начальник.

– Инспектор королевской Инквизиции Герхард Шмидт, к вашим услугам, – представился тот, слегка поклонившись. – Как я понимаю, вас интересуют подробности ограбления? Боюсь, ничего утешительного сообщить не могу. Грабители действовали профессионально, не оставив практически никаких следов. Похоже, искали что-то конкретное.

Глава 8.

Вчера Дюбуа проводил меня до самой двери этой съемной конуры, несколько раз пробурчав, чтоб я не вздумала высовывать нос до утра. Клятвенно пообещала. Куда мне! Умоталась как собака. И пусть не думает, что я совсем дурочка.

А сегодня вот он уже колотит в дверь, чтоб везти меня в следственное управление.

– И чего так рано? – я еще толком не проснулась.

– Чтоб вы, Мари, не упорхнули с утречка пораньше, – отрезал он.

– Да куда ж я денусь, – проворчала я, плетясь умываться, пока он хозяйничает у буфета. – А вы мне чего-нибудь съестного принесли? – вспомнила я, что вчера в последний раз ела на скачках, и то больше глазела по сторонам, чем ела. Ночью решила, что сон важнее, да и не было ничего в моей каморке. Так что легла голодной, и мой желудок теперь об этом вовсю вопил.

– Не верю я вам больше, – ответил Дюбуа и развернул сверток, от которого вкусно пахло пирожками.

– Если вы мне каждое утро будете такую вкуснятину приносить, то обещаю: всегда буду вас дожидаться и никуда не сбегу, – улыбнулась я и присела к столу. Оказалось, у Дюбуа был и термос с крепким кофе.

– Обещаете? – улыбнулся он, ставя передо мной чашку.

– Клянусь! – и я накинулась на завтрак.

– Ну что ж, тогда ловлю вас на слове, – ухмыльнулся Жофрей.

Позавтракали на удивление быстро, и он деликатно удалился, чтоб я могла привести себя в порядок. Натянула свой модернизированный наряд, соорудила что-то на голове и выскочила из комнаты. В коридоре меня подкараулила мадам Жибер.

– Милочка, – окликнула она, – напоминаю вам про правила этого дома. Их следует соблюдать.

– А какое я нарушаю? – я нахмурилась.

– Мужчин не водите, даже если это ваш начальник, – ухмыльнулась дама.

– Не понимаю вас, – опешила я. Может, я что-то не так поняла? – То есть даже в комнату нельзя пригласить на кофе?

– Не надо тут комедию ломать, моя дорогая, – мое уточнение ее взбесило. – Поите его кофе сколько влезет, но ночевать господин Дюбуа должен у себя дома.

– Он не ночевал у меня, – отчего-то я улыбнулась. Забавно слышать такое от бывшей содержательницы борделя. Не похоже, чтоб мадам Жибер так пеклась о моей чести. Значит, дело в Дюбуашечке. Не ревнует ли она его ко мне? – А приехал утром.

– Дюбуа и в такую рань? – она манерно расхохоталась.

– Хотел успеть меня застать, – я одарила ее самой лучезарной улыбкой и выскочила из дома. Запрыгнула в карету, не дав Дюбуа проявить галантность.

– За вами кто-то гонится? – пошутил начальник.

– Мадам Жибер, – и я рассмеялась, представив эту парочку вместе.

Дюбуа нахмурился, явно не разделяя моего веселья.

– А она тут при чем? – подозрительно поинтересовался он.

– Ревнует, наверное, – пожала я плечами. – Запретила мужчин водить, даже начальников. А уж ночевать – тем более.

Жофрей побагровел.

– Мари, я вас умоляю, – процедил он сквозь зубы, – давайте не будем это обсуждать.

– Как скажете, – решила я его пока не добивать. В конце концов, не каждый день бывшая содержательница борделя отчитывает тебя за аморальное поведение.

В управлении нас уже ждал граф. Выглядел он, надо сказать, весьма потрепанным. Видно, ночь выдалась не из легких. Он нервно теребил в руках свою шляпу и избегал смотреть на меня. Дюбуа усадил его за стол и принялся что-то оживленно обсуждать. Я же старалась не лезть в разговор и делала вид, что рассматриваю кабинет босса, хоть и видела его уже.

Ничего особенного – стол, стулья, шкаф с бумагами. Все как у всех. Вдруг мой взгляд упал на коробочку с колье, лежащее на столе. То самое, из-за которого разгорелся весь сыр-бор.

– Понимаете, это же сущее недоразумение! А я тут всех на уши поднял, – тараторил мужчина и извиняюще смотрел то на меня, то на Дюбуа.

– Граф, Мари в курсе всех деталей, – прервал Жофрей словесные излияния посетителя. – Можете сказать ей спасибо за то, что колье вернулось в семью.

– Спасибо, – промямлил мужчина. – Я думал, что вы всего лишь секретарь господина Дюбуа, не думал, что он посвятил вас в такое щекотливое дело, – вроде и спасибо сказал, а вроде на голову кучку сделал.

– Расскажите, что вчера произошло? – Дюбуа смотрел выжидательно, но было видно, что граф не горел желанием делиться рассказом о грязном белье своей семьи.

– Ничего особенного, – пожал плечами мужчина.

– Понимаю ваше нежелание, но это необходимо, – твердо произнес Жофрей. – Для закрытия дела.

Граф вздохнул и начал свой рассказ. Графиня дала колье Ришелье, чтобы тот смог его заложить и купить лошадь для скачек. Расчет был на то, что он выиграет скачки и выкупит колье.

– Но он же проиграл, – я нахмурилась.

– Не знаю, где он взял деньги, но колье он выкупил и вернул моей жене, – ответил, недовольно поглядывая на меня, мужчина. – Если на этом все, я, пожалуй, покину вас.

Дюбуа подсунул графу документы на подпись, а после чего проводил его на вход.